Оттенки красного
Королевы тоже плачут
Полтора месяца прошло с момента инцидента в Демидовске, после которого Макс Сено впал в кому...
Тёплый день июля нагревал городской асфальт и поднимал в городе страшную духоту. Города летом превращаются в настоящие гигантские сковороды, существовать на которых сложно, но необходимо.
Столичная больница №1 всегда была полна клиентов. Возможность встретить в ней как высокопоставленных членов партии, так и собственных соседей, была довольно велика, так как больница, какой бы номер она не носила должна оставаться больницей и обслуживать больных вне зависимости от социального статуса.
На приём к терапевту как всегда выстроилась длинная очередь. Две кобылицы преклонного возраста сидели рядом на скамье, и чтобы более-менее приятно провести время завели разговор:
-А вы слышали новость – спросила одна из кобылиц бурого цвета с кьютимаркой в виде небольшой книги – будто все недавние преобразования, проведённые в нашей стране, связаны с какой то секретной правительственной операцией.
-Да вы что – удивилась вторая старая кобылица жёлтого цвета с кьютимаркой знака, которые обычно вешают перед спуском в метро, одетой в шляпу с цветочком.
-Честное слово – приложив копыто к груди, сказала первая. – Я это поняла, когда в марте провели субботник. После этого я на вокзале когда к сестре ехала, видела освинцованные и опломбированные вагоны, новые, тихоходные. Их когда увозили, никто даже не услышал. Потом «КиевДирижаблестрой», по радио передали, вновь открылся и стал выпускать большегрузные аэростаты. А вчера у моих соседей снизу, у Сено, сын милиционер сказал, что готовят специальный летний призыв из-за недобора. Вот только я читала в газете, что в этом году призывников сколько нужно. Да ещё и эти трёхмесячные учения…
-Неужто вы думаете, что СРП воевать с кем то будет?
-У меня сын майор, ветеран войны в Афганистане, сейчас служит в танковой дивизии под столицей, но он мне тоже ничего не говорит, лишь отмахивается и ругается, что панику развожу. Видимо, и в правду кто-то офицеров просит молчать. Кто-то властный и могущественный.
-Ваш сын прав — встрял в разговор интеллигентного вида престарелый жеребец белой масти и с кьютимаркой в виде шахматной ладьи – вы разводите панику из воздуха и пугаете население.
Бабульки замолчали, но через несколько минут вновь заговорили, на этот раз об урожае огурцов, выведенных на юге и востоке страны. Когда старушки стали говорить о самых продуктивных колхозах, с лестницы на этаж выпал молодого вида темно синий единорог с синей в жёлтую полоску гривой, без кьютимарки, зато на двух копытах. Одет единорог был в накидку, которые вешают на больных после операций. Медленно перебирая копытами, он подошёл к сидящим старушкам и спросил их, которое нынче число. Бабушки переглянулись, а затем назвали ему точную дату и время. Единорог поблагодарил их, а затем вернулся на лестницу, повторяя себе под нос: «полтора месяца, полтора месяца…» и продолжил свой спуск.
-Никогда бы не подумал, что ты сам выйдешь нас встречать – сказал, поправляя вой халат, Саня.
-Я и сам никогда бы не подумал, что ещё буду топтать эту землю – так же улыбаясь, отвечал Макс.
Диля, Саня и Вика были рады тому, что Макс наконец-то очнулся от полуторамесячной комы, в которую его вогнала пси атака в Демидовске. Особенно Вика, ведь она прижималась к Максу и не отпускала его к себе ни на шаг. Они вчетвером так и сидели на втором этаже первой столичной больницы, тихо радуясь и наслаждаясь встречей.
-А где Док и Демидович – спросил Макс, поглаживая Вику по гриве.
-Проверяют данные о последнем объекте – ответила Диля, так же пристроившись к Максу с боку и пытаясь развязать завязанную на нем рубаху.
-А Док снова единорог?- Макс надеялся, что не пропустил чего-то важного за эти полтора месяца.
-Чего? – одновременно спросили присутствующие.
-Да не важно – отмахнулся Макс и вновь принялся поглаживать Вику по гриве, про себя думая: «Откуда Доку знать такие мощные заклинания, да ещё и потом оборачивать их действия? Надо будет спросить, только когда останемся наедине».
-Думаю нам пора уходить – заключил Саня и развернулся к лестнице, добавив – ты Макс, наверное, голоден.
И действительно, находясь под препаратами полтора месяца, Макс чувствовал в желудке непривычную пустоту. Поднявшись и скинув с себя надоевшую рубашку, он в сопровождении товарищей спустился вниз, и незаметно для охраны и персонала вышел из больницы.
Комната для совещаний вновь была занавешена и темна, а под абажуром горела единственная лампочка. На столе вновь лежали какие-то бумаги, а Макс вновь находился в окружении знакомых.
-Формально – сказал Док глядя на Макса – вернее по нашей просьбе, ты не числишься ни в какой больнице, так что о справке выписки можно не думать.
Непонятно как, но старик вернул себе рог до того, как все остальные увидели его с крыльями.
-Самое главное – сказал одноглазый с еле заметной улыбкой но по-прежнему без эмоций в голосе – что наша группа восстановила свой состав до того как мы завершили задание и отправились на переговоры.
-Какие переговоры? – удивлено спросил Макс.
Одноглазый молча достал из стопки бумаг папку и положил перед Максом. В папке лежали две записки, одна из них на иностранном, прописью, а вторая видимо перевод, машинной печати. Взяв бумагу-перевод, Макс стал читать:
«Для создания дипломатических отношений между нашими странами и для обмена опытом, предлагаю вам и вашему ближайшему окружению прилететь в Эквестрию с дипломатической миссией. Подпись: П. Селестия».
-Ого – только и выдавил из себя Макс, отложив лист с переводом.
-Генсек получил это письмо два дня назад, после чего урезал сроки выполнения задания и сказал, что возьмёт нас в Эквестрию для переговоров.- Прокомментировал реакцию Макса Демидович.
-Странно, что Селестия, которая за все время существования Эквестрии не пускала к себе ни одного дипломата, вдруг решила пустить к себе такую державу как СРП, да ещё под предлогом создания дипломатических отношений. – Добавил Док.
-Действительно странно. А насколько нам урезали сроки? – Макс не ожидал такого поворота событий и был слегка ошарашен.
-На завершение задания нам дают неделю. – Грустно сказал Саня.
-Значит, нам не стоит тут рассиживаться. Давайте перейдём к обсуждению задания.
Выудив при помощи рога из стопки нужную папку, Док открыл её и разложил на столе фотографии и документы. Макс взял одну из фотографий и стал её рассматривать.
На фотографии был занесённый песком вход в бункер, больше похожий на ДОТ, позади которого красовались пригорки из глины, песка и засохшей земли. Макс сразу узнал Пустошь и знаменитый «Чёртов бункер», в который можно было войти, но невозможно было выйти живым. Лучшие ходоки-авантюристы уходили в этот бункер, потом вблизи него появлялись скелеты со следами зубов и поломанное обмундирование. Даже мутанты не подходили к чёртовому бункеру, поджимая хвосты и убегая прочь. На одной из стоянок ходок по кличке Плёнка рассказывал, что когда убегал от гигантских змей сбился с пути и вышел к чёртовому бункеру, что и спасло его шкуру, поскольку змеи сразу уползли от странного сооружения. Чёртов бункер находится на востоке от города-призрака, в месте, где обычно не бывает камней и физических завихрений, поэтому ходоки не заходят туда.
Мысль о том, что придётся вернуться в Пустошь, да ещё и заглянуть в непроходимое место, заставила Макса вздрогнуть и почувствовать холодок по всему телу. Он поглядел на Саню и заметил у него ту же реакцию. Док и одноглазый сохраняли спокойствие и читали какие-то документы.
-Чёртов бункер? – спросил как бы в пустоту Саня.
-Объект «ИскИнт» — поправил его одноглазый.
-Да мне плевать, как его называют по документам! Неужели вы не знаете, что там ходоки мрут как мухи неизвестно от чего? – Саня явно не хотел спокойно принимать эту информацию.
-То, что там умирают ходоки, ещё ничего не значит.- Спокойно ответил одноглазый и положил перед собой ещё один лист.
-Мало того, что пройти туда у нас получиться только через мёртвый город или стоянку гидр, так ещё и нет гарантий, что нас не убьют на входе на объект! — продолжал гнуть своё Саня.
-Будто у нас есть выбор — встрял Док и Саня замолчал, усаживаясь на место и тяжело, от злости, дыша.
-Саня прав – вступился за товарища Макс – на данный момент нам ничего не известно об объекте, поэтому нет смысла тащиться туда без подготовки.
-Кое-что нам все-таки известно – тихо сказал Демидович и выудил из стопки одну папку, пожелтевшую от давности, и отдал её Максу.
В папке оказались чертежи бункера на синей бумаге. На чертежах в углу были пометки обозначающие этаж, а на самих чертежах были длинные коридоры и комнаты. На одном чертеже был план бункера в разрезе, и по нему было видно, что у бункера было семь стандартных ярусов и один большой, видимо, хранилище или подземный полигон.
-Ну, предположим у нас есть план этого объекта – Листая чертежи, сказал Макс — но что там сейчас никто не знает, поэтому я останусь при мнении, что нам туда лучше не ходить.
-Есть предположение, что то, что там находиться, напрямую связано с проходящими там работами. – Одноглазый не смотрел на Макса, а был увлечён изучением документов.
-Не понял.
-До закрытия, объект «ИскИнт» занимался созданием машин наделённых разумом. Отсюда и название. Технологии этого объекта позволили учёным создать треножников, которых мы видели при АТЧС. Видимо некоторые разработки все же были завершены, но данные о них не были переданы вышестоящим органам, и они, после смерти персонала начали развиваться, и взяли власть на объекте под свой контроль.
-То есть, нам опять придётся сражаться с роботами?
-Это лишь версия. Может быть в бункере обитают простые мутанты и в узких неосвещённых коридорах у ходоков нет шансов против зверей, и поэтому из объекта никто не уходил.
-Тем более если там мутанты, то шансов у нас ещё меньше – буркнул Саня, рассматривая фотографии и чертежи.
-В любом случае – сказал Док, вставая со стула — вертолёт и снаряжение уже готовы. Полетим сегодня ночью, к утру будем там и к следующей ночи доберёмся до объекта. Я понимаю твою озабоченность, но у тебя нет другого выбора, это твоя и наша работа.
Саня поднялся, прошёл к двери, и, обернувшись, спросил: «во сколько нужно быть на аэродроме?»
-В час ночи – ответил Док, а Саня вышел, тихо клацнув дверным замком.
Утро на заградбарьере как всегда началось с построения на плацу широкой стены с пулемётными точками. Однако в это утро построение всех солдат принимал лично начальник блокпоста – майор Шилов. После построения солдат пустили в столовую завтракать. Подавали непривычную для Пустоши еду – свежие фрукты.
-Как можно так трястись за своё место, чтобы даже бойцам затыкать рот свежей едой – проглатывая яблоко, сказал один из бойцов.
-Почаще бы прилетали сюда проверки, а то я и забыл какой вкус у бананов – прокомментировал сидящий напротив него.
-И ведь после этого никто даже и не подумает сказать плохо о том, кто сбывает камни за периметр.
-Ну, если надо заткнуть рот солдатам чтобы не болтали, значит так надо. Командованию виднее.
-А что если…
-Заткнись и ешь.
Солдаты продолжали есть, а вертолёт с пассажирами из столицы уже сел на площадку, и майор проводил в свой кабинет четырёх пони, больше похожих на гражданских, чем на военных.
Кабинет майора располагался в сердце блокпоста, после длинного коридора с казармами. В кабинете был большой стол красного цвета и много стульев, видимо, майор принимал гостей часто и помногу. Майор был круглый и толстый, светло синего цвета, и постоянно носил плащ закрывавший тело практически полностью.
-Итак, товарищи, с какой целью вы собираетесь пройти на территорию Пустоши, да ещё и через мой КПП?
-Дело государственной важности — переговоры решил вести Док, а остальные устроились у стены на стульях.
-А не положено пускать, даже если сам генсек прилетит. Вы читали положение о Пустоши?
Майор ехидно улыбался, своим молчанием сводя разговор к получению на копыто «борзых щенков».
-От этого зависит судьба СРП – Док либо притворялся, что не понимал, куда клонит начальник КПП, либо действительно не понимал.
-А если вы шпионы и хотите разведать стратегическую информацию для войны, вы ведь знаете, что все в СРП готовятся к войне после весенних учений. – Майор расплывался в ехидной улыбке, и казалось что он просто большой шар с водой, растекающийся в кресле.
Саня молча встал со своего стула, подошёл к майору, и, перевалившись через стол, навис над его головой.
-А если я припомню, что ты у ходоков с бара «Штурвал» постоянным потоком скупаешь камни и перепродаёшь за валюту на большую землю?
-Механ? – только и смог просипеть тонким голоском Шилов, вдавливаясь в своё кресло.
-Ты выдашь нам снаряжение и дашь сводку на миграцию мутантов за последние три дня. – Продолжал Саня, наваливаясь на майора. Тот лишь молча кивал.
Через полчаса в полной экипировке группа стояла на шоссе, а позади находился заградбарьер отделявший внешний мир от Пустоши.
-А откуда ты узнал, что Майор сбывает камни за валюту? – Демидович шёл третьим в цепочке, позади Сани и Макса, поскольку в Пустоши был первый раз.
-Шилов – самая продажная морда среди военных на заградбарьере, это каждый ходок знает. Я ещё в Москве составил заявление о том, что он валюту хранит, так что вскоре этот поток сбыта будет перекрыт.
На такой оптимистичной ноте группа сошла с шоссе и двинулась по растрескавшейся глине на восток в сторону заброшенного города, за которым находился чёртов бункер.
Солнце нагревало асфальт и нанесённый на асфальт песок ясно давая понять, что город не лучшая точка на маршруте четверых вооружённых пони. Крупные физические завихрения перекрывали собой дорогу и ещё больше затрудняли продвижение на восток.
-По-моему, этот аквамарин ничем не отличается от остальных – со скептицизмом в голосе говорил одноглазый, покручивая в копытах найденный на дороге прозрачный камень с голубым отливом.
-Ага – саркастично согласился с ним Саня – только уронить не думай. Электроэнергия камня превратит нас и улицу в пепел.
Демидович был в Пустоши в первый раз и Саня пользовался этим, несмотря на то, что одноглазый спас его на крышах Демидовска. Все-таки Саня продолжал думать что одноглазый – шпион. И сейчас положение дел давало ему преимущество.
-Стоять. – Скомандовал Макс и замер на повороте во двор двух девятиэтажек.
Ничем не примечательный двор с площадкой для жеребят давно зарос сухой травой и вьюнами, которые давно поубивали деревья. В центре двора пульсировало гравитационное завихрение и приминало траву в радиусе своего действия.
-Ты кого-то увидел? – спросил Док, развернувшись и оглядевшись на улицу позади.
-Кажется, в доме кто то есть.- Ответил Макс и достал бинокль из бронежилета.
Квартиры в бинокль просматривались хорошо, однако увидеть то, что находиться внутри них с того места, где находился Макс было сложно. В темных квартирах пульсировал свет от термических и электрических завихрений, однако их свет был ровный и постоянный в отличие от странного белого пятна, постоянно выпрыгивающего в окнах второго этажа. Подняв копыто и дав команду прятаться, Макс спрятался в траву и взял дверь подъезда на прицел. Прежде чем продолжать движение, нужно было убедиться, что тот, кто находиться внутри здания не представляет угрозы, или сделать его таким. В Пустоши понятие милосердия местами отсутствует полностью.
Лёжа в траве и видя, как белое пятно скачет по квартирам в сторону подъезда, Макс решил взглянуть, где спрятались его товарищи.
Ещё одна девятиэтажка, стоящая вдоль дороги, имела около одного из подъездов автобусную остановку и аппарат с газированной водой. На автомате с газировкой сидел одноглазый и просматривал двор через снайперский прицел, а из-под остановки торчали два автомата.
Вернувшись к просматриванию светового пятна, Макс отчётливо услышал цоканье копыт по лестнице и замер у прицела.
Первым из подъезда вылетел наполненный всяким барахлом рюкзак, и выпавшая из него кастрюля покатилась по асфальту, издавая звон, эхом проходивший по пустому двору. Затем из подъезда вышел и обладатель рюкзака.
Оборотни-перевёртыши вообще для Пустоши явление редкое, да и на большой земле их не так много, однако то, что видел Макс, лёжа в сухой траве, было именно оборотнем-перевёртышем. Был он вполне обычный: маленькое, дырявое в копытах тело, зелёные глаза, рваная оранжевая, больше похожая на колючки, грива и гнутый в нескольких местах рог. Единственное, что было странным в этом существе — он носил тельняшку, которая была ему на много размеров больше и которая висела мешком. В маленьком протезированном копыте оборотень-перевёртыш держал пистолет, который обычно выдают милиции на патрулировании. Как только Макс увидел тельняшку, в голове все перевернулось. Мысль о том, что в Пустоши оказался его боевой товарищ, а следовательно этот товарищ бросил свои обязанности, пусть и необязательные но обязанности, прошила Макса молнией до кончика хвоста. Копыта мелко задрожали, и прицел ушёл в сторону. Макс надеялся, что все это лишь глупое совпадение, но совладать со своим телом уже не мог. Нужно было проверить эту догадку. В этот момент со стороны остановки донёсся крик одноглазого: «Ствол на землю морду туда же!».
Это подействовало. Без лишних движений, оборотень-перевёртыш лёг на землю, откинув пистолет подальше от себя, и заложил копыта за голову. Макс поднялся и направился в сторону подъезда. Позади послышалось цоканье копыт и вскоре, когда Макс подошёл к лежащему, его догнали Саня и Док.
-Кто такой? – начал сходу Саня.
-Тебе-то какая разница – огрызнулся лежащий, таким знакомым Максу голосом.
-Ты сейчас не в том положении, чтобы огрызаться. – Разозлился Саня и замахнулся, чтобы врезать лежащему по рёбрам.
-Погоди Саня – остановил его Макс. – я уверен, он на нашей стороне.
Лежавший Федя убрал копыта от головы и посмотрел наверх, туда, где стоял Макс. Глаза без зрачков изогнулись таким образом, что вся его морда застыла в удивлении.
-Ты его знаешь? – спросил Саня, на всякий случай, беря наизготовку пистолет.
-Более чем. — Ответил Макс и протянул Феде копыто. Тот, взял копыто и поднялся, не переставая удивляться тому, что встретил Макса.
-Что ты здесь делаешь? – спросил Федя после того как поднялся.
-Я хотел бы задать тебе тот же вопрос. — Макс был немного разозлён тем, что Федя отправился в Пустошь, оставив родителей Макса одних.
-Знаешь Макс, — начал Федя, смотря Максу прямо в глаза — я тебе не рассказывал, но здесь находиться улей, из которого я ушёл. Здесь моя родня, мои братья и моя королева. После того, как ты рассказал мне о Доке, который забрал силы королевы оборотней, я не на шутку перепугался. Я прилетел в Пустошь и хочу вернуться в улей, чтобы попросить прощения за то, что ушёл.
-А мои родители? Что ты им сказал?
-Сказал, что в командировку уезжаю. Знаешь Макс, у меня ведь тоже семья, хоть по нашим обычаям меня убьют, если я вернусь. Но я не могу без тех, с кем я рос. Если мне удастся задобрить нашу королеву тем, что мне удалось найти, то я вернусь к твоим родителям.
-И где же твой улей?
-Ходоки его «чёртовым бункером» называют. Тут от города недалеко.
Макс обернулся и увидел, что Саня и подошедший Демидович были явно ошарашены данной информацией, а Док как был сосредоточен, так таким и остался. Повернувшись обратно к Феде, Макс сообщил ему:
-По странному стечению обстоятельств мы направляемся туда же.
-Тогда я думаю, нам стоит идти одним путём.
После этого, поставив Федю ведущим в группе, пони двинулись дальше.
Весь город состоял из дорог, вдоль которых располагались дома. Главными в городе были четыре параллельных друг другу шоссе, сходящихся у города и вновь разбегающиеся за его пределами, соединяя собой все места Пустоши. Шоссе были самыми безопасными местами, так как на них не гнездились мутанты и были видны физические завихрения. Дома находящиеся вдоль дороги за долгое отсутствие хозяев стали пристанищем мутировавших тараканов и прочих начальных обитателей квартир и подъездов, поэтому соваться в дома было слишком опасно, даже при полном обмундировании.
Солнце перевалилось за середину дня и медленно, но уверенно катилось к вечеру. Горячий песок, наметённый на дороги, и бетонные строения нагревали воздух до такой степени, что дышать было трудно. Гуляющий ветер залетал в дома и наполнял город звуками, но не приносил никакого облегчения от духоты.
Шоссе разрезало город бетонной змеёй и показывало поверхности бугры старых, проржавевших машин, а так же торчало над землёй ещё уцелевшими надземными переходами.
-Откуда ты знаешь этого оборотня? – шёпотом спросил Макса подошедший сзади Док.
-Мы вместе учились в лётном – так же шёпотом ответил Макс.
-То есть он покинул свой улей и теперь возвращается, чтобы попросить прощения?
-Насколько я понял – да.
-Он просто псих. Его убьют ещё до того, как он доберётся до королевы.
-Разве плохо то, что он хочет извиниться?
-Ты не понимаешь. У них другие обычаи, хотя у нас нет другого выбора. Ладно, будем разбираться.
-Что ты имеешь ввиду?
-А ты напряги память. – После этих слов Док вернулся назад.
Лента шоссе вилась далеко за горизонт, и все на ней было как на ладони: то там, то тут вспыхивали извилистые молнии «разрядников» или ходили маленькие торнадо «блудного ветра» рядом с которыми блестели на солнце различные камни, в зданиях вдоль шоссе была слышна какая то возня, явно не принадлежавшая разумным существам, а там где заканчивался город было пусто и тихо, без каких либо намёков на жизнь. Асфальт крошился под копытами, и всем в группе было трудно идти, чтобы не шуметь. Пользуясь тем, что находится вторым в группе, Макс задумался над словами Дока:
«Напряги память, что он имеет ввиду, что значит «будем разбираться»? После того, что дед сделал в Демидовске, я ничему не удивляюсь. Стоп! Демидовск! Крыши! Старик стал пегасом и спас нам жизни! Почему я сразу не додумался? Способности королевы оборотней. Если эти способности можно забрать только при смерти королевы то… то теперь в улье новая королева, которая скорее всего не знает Федю, или знает, но что из этих вариантов лучше? Надеюсь, эти двое знают что делают».
Шоссе тем временем пересекло черту города и сразу из поля зрения пропали выжженные и покорёженные деревья, а на их место пришли песок и засохшая глина. Песчаные барханы нависали над шоссе, отчего казалось, что оно идёт по тоннелю из песка. Солнце по-прежнему нагревало и душило, однако за стеной песчаного бархана идущего вдоль дороги можно было насладиться тенью и прохладой. Среди ходоков это место называли романтичным названием «тоннель любви», однако, если в этом тоннеле кому то приходилось прятаться от мутантов, то его участь была весьма печальной. В отличие от мутантов, пони не могли передвигаться по зыбкому песку и «тоннель любви» нередко становился местом кормёжки.
Высокие песчаные стены не позволяли заглянуть за пределы «тоннеля» и ощущение опасности не покидало никого из группы. Разговаривать тоже никто не отваживался, так как боялся последствий, пусть и не видимых, но явно опасных. Под ссыпавшимся песком цоканье копыт несколько приглушилось, но по-прежнему гуляло вокруг и не позволяло услышать тех посторонних звуков, которые предупредили бы об опасности. Три опытных ходока в группе знали, какие монстры могут жить в песчаных насыпях, но каркать никто не хотел, потому что жизнь была дороже любых предположений.
Стены «тоннеля» шуршали и сыпались песком на дорогу, однако опасности обрушения не было. В гнетущем молчании даже дыхание товарищей давило Максу на мозг. Даже цоканье копыт которое он привык слышать нагнетало и без того неспокойную обстановку. Ещё на входе в «тоннель» ему вспомнились рассказы о песчаных землеройках, поселившихся под городом и которые свободно роют как твёрдую землю, так и рыхлый песок, не боясь обвалов своих ходов. Так же Макс вспомнил рассказ о жуках-медведках, которых вроде бы полностью истребили военные, но о появлении которых все ещё говорят на стоянках. Когда Макс в последний раз останавливался около «тоннеля любви» на ночь, ему удалось увидеть, а главное выжить после увиденного, как из бархана выбирается гигантский жук и уползает куда-то от города. Была ли это медведка, или какой другой мутировавший жук, Максу не удалось узнать и теперь это неведение заставляло гриву вставать дыбом.
Федя как ведущий в группе поднял копыто, командуя остановку, и все замерли. Когда стало тихо, все прислушались. До конца «тоннеля» оставалось совсем немного, если побежать, то можно будет оказаться за его пределами менее чем за полминуты. Однако, что то было нечисто вокруг и это сразу почувствовали все. Песок по прежнему мелкими крупицами сыпался на асфальт и двигался вдоль него, подвластный залетевшему в «тоннель» ветру. Сконцентрировавшись и даже закрыв глаза, Макс прислушался к происходящему, и услышал то, что было причиной беспокойства.
На границе слуха было слышно нарастающий гул, который быстро приближался. Макс открыл глаза и огляделся. Видимо, все присутствующие тоже услышали этот странный звук.
-Побежим? Единственное, что спросил одноглазый?
-Если это то, о чем мы думаем, нам не убежать. — По-прежнему прислушиваясь, ответил Саня.
-А что тогда?
-Сделаем отвлекающий манёвр. Достань-ка тот камень, что ты нашёл по дороге сюда.
Одноглазый открыл карман для гранаты и вытащил оттуда округлый, прозрачный, с голубым отливом аквамарин. Протянув камень Сане, он скептично посмотрел на своего товарища. Словив этот взгляд на себе, Саня нахмурился и спросил одноглазого.
-У тебя есть идея получше?
-Ты ведь сам говорил, что нарушение целостности камня ведёт к взрыву. Ты хочешь нас всех угробить?
-Если создадим ложный ориентир, у нас будет время добежать до конца тоннеля, а там уже будет место спрятаться от взрывной волны.
-А ты подумал что будет, если мы не добежим?
-Так у нас больше шансов выжить. Хотя если будешь и дальше ослушиваться приказов, мы не доберёмся до места назначения.
Одноглазый оглядел всех присутствующих и видя, что поддержки он не найдёт, молча кивнул.
-Отлично – продолжил Саня – надо катнуть камень как можно дальше отсюда. Это создаст вибрацию и переключит внимание нашего гостя. У нас будет время, чтобы убежать. Когда тварь выскочит на этот ориентир, Демидович, ты выстрелишь в камень. Все готовы?
Все кивнули, а Демидович буркнул что-то вроде «угу» и снял с предохранителя висящую на спине СВД.
Гул в песке тем временем приблизился, и песок начал сыпаться на асфальт в намного большем количестве. Саня передал аквамарин Максу. Макс замахнулся и стал ждать команды. Саня поднял копыто и ждал, когда тварь подойдёт поближе. Песок сыпался со стен «тоннеля» большими пластами и всем пришлось отойти от краёв, чтобы не оказаться погребёнными заживо. Песчаный гость тем временем шуршал песком все ближе и ближе, подбираясь к своим жертвам. Уже было слышно, как тяжёлые лапы раздвигают песок и толкают крупное тело в направлении добычи. Когда копыта Макса стали подкашиваться от страха, Саня скомандовал и аквамарин покатился по асфальту, подпрыгивая и отскакивая от маленьких ухабов.
Находившийся в песке монстр остановился. Новая жертва, которая бежала вглубь «тоннеля любви» была глупа и быстро замедлялась. Развернувшись, монстр стал рыть в сторону катящегося аквамарина. Монстр даже услышал, как один из пони закричал «бежим», однако был слишком увлечён жертвой бегущей вглубь тоннеля.
«тоннель любви» обрывался слишком резко, поэтому выбежавшим из него бойцам стало немного дурно от неожиданно открывшегося свободного пространства. У Макса закружилась голова, и он не в силах удержать равновесие встал на четыре копыта, Док и Федя сделали несколько шагов в сторону и упали набок, а Саня оттолкнулся от асфальта и упал в бок, оказавшись за насыпью. Лишь одноглазый, будучи устойчивым к воздушным перегрузкам как пегас, развернулся, и, сняв СВД начал целится в камень, уже остановившийся и лежащий на песке.
Землеройка превосходила любого из группы по росту. Огромные сросшиеся передние лапы были больше похожи на лопаты, а задние имели крюкоподобные когти. Тело землеройки тоже было похоже на рыболовный крючок, и начиналось с огромной головы, явно не соответствовавшей размерам тела. Длинный ряд мелких зубов в пасти истекал слюной, а короткий хвост, больше похожий на обрубок, распушался и сжимался в непонятных конвульсиях. В полете тело землеройки не вытянулось, а скорее совсем наоборот, скрутилось ещё больше. Ещё не осознав, что её обманули, она летела в сторону камня, как и пуля, выпущенная из СВД одноглазым.
Взрыв, созданный при повреждении заряженного камня, озарил небо тысячами молний и оглушил Пустошь раскатом тысячи громов. Тысячи молний рванули из «тоннеля любви» во все возможные стороны, поражая песок и землю разрядами необычайной силы. Лежавшие на песке за насыпью бойцы вжимались в стены и закрывали глаза копытами от нестерпимого света. Взрыв длился всего несколько секунд, но тем, кто прятался за насыпью, это казалось вечностью.
Наконец громовые раскаты стихли, однако те, кто ещё несколько секунд назад вжимались в насыпь с надеждой, что все обойдётся, не могли этого понять, так как уши и глаза ещё не восстановились после произошедшего.
Макс лежал на песке и пытался понять, жив он или уже умер, поражённый разрядом в несколько тысяч вольт. Зрение по-прежнему не адаптировалось и показывало лишь белизну, чистую, как новая скатерть, и даже чище.
Но вот зрение начало проступать и Макс стал различать в белизне линию горизонта, верх которой был явно светлее, чем низ. Понемногу начали проступать очертания облаков и песчаных барханов, что позволило точно отделить низ от верха. Вскоре черты окружающего мира начали наполняться цветом, и мир стал приобретать тот вид, каким видел его Макс до взрыва.
Слух возвращался не так скоро как зрение. К тому моменту, как стали видны рухнувшие фонарные столбы вдоль дороги, гул в ушах не изменился и даже не думал исчезать.
Когда зрение полностью вернулось к Максу, он попытался подняться, и после нескольких неудачных попыток ему это удалось. Автомат Макса лежал рядом, но он решил пока его не трогать, все равно, если противник решит напасть то Макс его не услышит. Вставать на два копыта смысла не было, так как организм ещё не полностью отошёл от встряски.
Оглядев всех присутствующих, Макс увидел, что все лежали с открытыми глазами, растянувшись на земле. Ближе всего к Максу лежал одноглазый, который вовремя успел уйти от взрывной волны, но который не успел сгруппироваться и был контужен больше остальных, и теперь лежал, уставившись в песчаную стену. Он тяжело дышал, шерсть стояла дыбом, а повязка сползла с глаза, открыв пустоту глазницы. Макс потянулся и дотронулся до его спины. Демидович напрягся и завертел головой во все стороны, стараясь понять, кто его только что тронул. Не в силах увидеть того, кто это сделал, он открыл рот и что-то прокричал, но Макс не услышал его, так как слух ещё не восстановился. Тогда Макс аккуратно, стараясь раньше времени не беспокоить его, сдвинул повязку обратно на глаз. Демидович опять что-то прокричал, на Макс его вновь не услышал. Оставив одноглазого, Макс двинулся дальше осматривать своих товарищей.
Федя и Док лежали рядом с открытыми ртами и всматривались в песчаную даль Пустоши. Усы старика были засыпаны песком, а челюсти Феди пытались сомкнуться, но постоянно натыкались на маленький камушек и раздвигались. Когтём протеза Макс убрал камень, и боевой товарищ смог сомкнуть челюсти, однако, почувствовав странный привкус во рту, скривился и сплюнул. Посмотрев на старика и убедившись, что он дышит, Макс огляделся и увидел Саню, вжимающегося в стену насыпи по другую сторону дороги. Макс стал переходить через дорогу и решил глянуть на то место, где раньше был «тоннель любви».
О том, что здесь когда-либо был песок, можно было догадаться только по его наметённым остаткам. От взрыва песок оплавился и превратился в стекло, создав зеркальный «тоннель любви» который выглядел явно красивее, чем его песчаная версия. Стены нового «тоннеля» были вогнуты внутрь, отчего зеркальное изображение в них растягивалось и приобретало причудливые формы. На том месте, где была землеройка, не было даже пепла от мутанта, а было новое, молодое физическое завихрение называемое «разрядником». Когда ни будь этот «разрядник» создаст из подручных минералов камень и зарядит его своей силой увеличенной в сотни раз, возможно даже превышающей силу того взрыва что когда то породил его самого, чтобы его могли продать ходоки или взорвать, точно так же как это сделали бойцы группы «Сокол» и оборотень-перевёртыш.
Протезы Сани сжимали автомат со всей силы, и Макс даже побоялся приближаться к нему, боясь, что тот начнёт стрельбу. Макс не ошибся. Видимо сосредоточившись на тактильном ощущении мира, он стал чувствовать окружающее его пространство посредством вибрации как та землеройка, когда находилась под грудой песка. Как только Макс сошёл с асфальта, Саня встал и направил ствол на невидимую в белизне цель. Ожидая подобной реакции Макс при помощи рога поставил автомат на предохранитель и продолжил движение к Сане. Тот попытался когтём протеза нажать на спуск, но ничего не вышло, и он стал искать предохранитель. Максу этого было достаточно, чтобы выдернуть из автомата рожок и вытащить уже поданный патрон из патронника, передёрнув затвор, тем самым обезоружив напуганного товарища. К тому моменту, как затвор был передёрнут в боевое положение, Саня лишился вставленного рожка и всего боекомплекта, закреплённого на бронежилете. Осознав, что ничего невидимому противнику он сделать не может, Саня что-то прокричал, но оглушённый Макс опять ничего не услышал. Решив, что придётся ждать, пока к товарищам вернётся хотя бы зрение, Макс вернулся за своим автоматом, и встал в дозор.
Солнце перекатилось за вечер и теперь уверенно катилось к закату, а Макс сидел на обочине асфальта с висящим в воздухе автоматом и размышлял:
«Почему я отошёл от взрыва быстрее всех? Саня более подготовленный боец чем я, и гораздо более физически развитый. И если я чем то отличаюсь от остальных, то почему у меня восстановилось только зрение? Надо будет спросить Дока, не проводил ли он надо мной каких либо экспериментов, прежде чем поставить на два копыта»
Когда солнце приблизилось к горизонту настолько, что окрасило небосвод в красный цвет, товарищи Макса стали подниматься с земли. Первым поднялся Саня, который сразу стал что-то орать. Слух Макса к тому моменту немного восстановился, и он смог разобрать речь товарища. Саня матерился на Макса благим матом, пытаясь сказать, что оставлять товарищей лежать на песке очень опасно. Макс решил не надрывать связки и не отвечать почти оглохшему товарищу. После Сани на копыта встали Федя и Док, которые, никак не прокомментировав ситуацию, стали рассматривать местность.
Наконец, поднялся Демидович. Для того, кому досталось больше остальных, он держался молодцом. Зрачок глаза сузился, не то от страха, не то от каких либо других эмоций появившихся в его голове после взрыва, и бегал из угла в угол глаза, пытаясь что-то разглядеть. Увидев стоящих неподалёку товарищей, он подошёл к ним и закричал: «Я кажется, оглох!». В ответ на его крик, Док повернулся к стоящим и жестами стал просить всех встать в ряд. Повинуясь, все встали спиной к насыпи и, переглядываясь, думали каждый о своём. Никто не знал, что старик предпримет и почему он попросил всех встать в ряд.
Вопреки странным предположениям, Док не стал расстреливать своих товарищей, а подошёл к ближайшему от себя Феде и соприкоснулся своим рогом с его рогом. Рог засветился, и небольшой пучок света перешёл на рог Феди и ушёл вглубь его головы. После того, как пучок вошёл внутрь головы оборотня-перевёртыша, тот видимо что-то почувствовав, дотронулся до неё копытом, поморгал и начал топтаться на месте, стараясь издать как можно больше шума. Следующим в ряду стоял Саня и как-то странно поглядывал на топчущегося Федю. Однако когда пучок света вошёл в его голову, он снял автомат и стал стучать по нему протезами, как и оборотень, стараясь сильнее шуметь, чтобы проверить восстановившийся слух. Макс был следующим.
Приятное тепло разлилось по голове Макса, когда пучок света вошёл в неё и восстановил слух. Первое что сделал Макс, когда почувствовал что вновь окреп, это встал на два копыта и стал раскачивать головой из стороны в сторону, проверяя состояние вестибулярного аппарата.
Одноглазый сидел на песке, не в силах самостоятельно подняться. Когда к нему подошёл Док, Демидович поднял голову, и, придерживая её копытом, стал что-то жалобно шептать. Старик склонился над ним и повторил ту же операцию, что и с остальными. Через несколько секунд на асфальт вновь встал тот одноглазый, которого Макс знал, а именно сосредоточенный и не выражающий эмоций.
-Ну что? Мы задержались. Двинули дальше если все в норме — единственное что он сказал, выбравшись на асфальт.
-Быстро же ты меняешь свои маски.- С ухмылкой сказал Саня, разворачиваясь на восток.
-На что это ты намекаешь? – голос одноглазого резко изменился и приобрёл агрессивные нотки.
-А на то, что ты только притворяешься таким спокойным и непробиваемым. Как только мозги тряхануло так ты сразу на землю и не двигаешься.
-Во-первых, меня контузило больше чем остальных и я рад, что не ослеп на второй глаз, а во-вторых, я что-то не видел, что ты сразу поднялся и принялся помогать.
-Да ты ничего и не видел, потому что валялся на песке беспомощным.
-Повторюсь, что меня контузило больше остальных. Если тебе не на ком срывать злость, то просто помолчи.
В ответ Саня лишь фыркнул носом и пошёл вперёд. Его сразу стал догонять Док, затем на восток выдвинулись Федя и Макс. Замкнул колонну недовольный Демидович, который всю остальную дорогу тихо бормотал себе под нос: «да я ему жизнь спас, а он даже спасибо не сказал…»
Солнце перевалилось за высокий бархан, и Пустошь погрузилась во тьму. Однако даже на фоне беззвёздного неба чёртов бункер был виден за сотню метров. Возвышаясь над пустыней защитным бункером, напоминающим ДОТ и будучи огороженным колючей проволокой, он производил впечатление дремлющего титана, готового в любой момент пробудиться и уничтожить любого, кто потревожит его сон.
Входом в бункер служили большие заваренные ворота с рисунком черепа и приоткрытая толстая дверь с вентильным замком. Перед воротами и перед дверью вдоль небольшой тропинки стояли таблички с разными изображениями, но с примерно одним содержанием, указывающим ходокам на необходимость вернуться.
Из всех пятерых копыта не ходили ходуном только у Демидовича, который перестав бормотать, успокоился и больше не произнёс ни звука. Будучи напуганным неизвестностью того, что происходит внутри чёртового бункера, Макс встал на четыре копыта, но даже тогда удержать равновесие ему было трудно. Макс надеялся, что в бункере по-прежнему живут оборотни-перевёртыши, и что им придётся столкнуться с более-менее цивилизованными существами. Однако не давали покоя слухи, ходившие вокруг этого места. Из головы Макса не выпадали фотографии скелетов, которые часто находили неподалёку от бункера и рассказы о том, что даже мутанты обходят это место стороной. Впервые за свою карьеру ходока Макс захотел попасться на переносе камней через заградбарьер вместо того, чтобы стоять рядом с самым неизвестным местом в Пустоши.
Видимо, такие же мысли не давали покоя и остальным. Саня протезами царапал песок и прерывисто дышал. Федя прижал к телу крылья до такой степени, что казалось, они продавливали кожу. Док даже не старался скрыть своего страха и дрожал как осиновый лист. Каждый думал о своём, но мысль развернуться и удрать, провалив возложенное партией задание, посетила каждого неоднократно.
Первым на тропинку к двери вступил одноглазый. «Блаженное неведенье!» пронеслось в голове Макса, и поскольку он стоял следующим в образовавшейся линии, он двинул следом, превозмогая дрожь в коленях.
«Разворачивайся», «здесь нечего ловить», «не глупи, жизнь дороже» и подобные таблички торчали из песка, ещё больше пугая и напрягая. Однако выбора не было. Словно маленькие жеребята, во главе с бесстрашным одноглазым, вооружённая автоматами группа двигалась в сторону открытой двери с вентильным замком
Расстояние до двери сокращалось быстро, несмотря на то, что воздух вокруг становился ватным и замедлял все происходящее вокруг. Чтобы унять дрожь в коленях Макс вдохнул поглубже и передёрнул затвор автомата. Как не странно, холодная сталь висящего в воздухе автомата придала уверенности и помогла Максу ненадолго унять дрожь в коленях.
Дрожь и испуг вернулись, как только Макс дошёл до двери, около которой уже стоял одноглазый. Дверь была приоткрыта, и Макс заглянул внутрь. На несколько метров вниз уходила лестница, а дальше наступала кромешная тьма. Оглянувшись и увидев, что товарищи готовы пропустить его вперёд, Макс засветил свой рог и стал протискиваться в щель. Дверь не двигалась и даже не издала никакого звука, когда Макс попытался открыть её пошире.
Лестница вела глубоко вниз и когда группа спустилась на первую лестничную площадку, дверь на улицу была уже не видна. Рога Макс и Дока давали слишком скудное освещение в кромешной темноте, и чтобы держаться в освещённой зоне приходилось иногда практически прижиматься вплотную друг к другу.
На лестничной площадке обнаружилась дверь, но не такая как та, что впустила группу в бункер, а обычная деревянная, набухшая и бугристая от влаги и времени.
-Нам сюда? – спросил Макс Демидовича, пока Док и остальные брали оборону на площадке.
-По плану здесь находится бухгалтерский отдел. Здесь должны лежать отчёты о том, что происходило с объектом в последние его часы. Вернёмся сюда, когда пойдём назад.
-Если пойдём вообще – ответил из темноты голос, который Макс не смог отнести ни к одному члену группы, однако который точно принадлежал кому то из них.
Группа продолжила спуск, и ведущим в ней стал Док, рог которого давал большее освещение, нежели синий рог Макса.
Эхо от копыт по бетонному полу расходилось во все стороны и если в бункере кто то жил, то он точно уже услышал идущих к нему гостей. Следующая лестница была направлена в противоположном направлении той, которая вела от входа. Перила лестницы давно растрескались и сыпали краской, когда кто-то случайно задевал их хвостом. Стены заплесневели, и от их влажности было трудно дышать. Однако ничего необычного или страшного пока не происходило.
Вторая лестничная площадка так же имела дверь, однако эта дверь была железной со старым карточным замком.
-Второй ярус – прокомментировал Демидович – места собраний персонала. Точки послерабочего отдыха, казармы, квартиры, столовая, арсенал. Ничего нужного нам. Пошли дальше.
-А что, учёные не покидали бункер и жили тут – поинтересовался Федя.
-Бункер способен существовать даже в условиях ядерной зимы. Если бы на современную Пустошь сбросили бы обычную ядерную бомбу, то нам бы не пришлось сейчас сюда спускаться.
И все вновь начали спускаться дальше, и Макс вновь стал ведущим. Подобная «чехарда» давала передышку тому, кто был раньше ведущим от давящей обстановки бункера.
Копыта Макса громко хлюпнули в странной массе, и он растянулся на лестнице, в последний момент ухватившись за перила, и не продолжив падать.
-Что случилось? — сразу донеслось сзади.
-Все нормально — ответил Макс, поднимаясь, а потом добавил – что это?
В тусклом свете рога было видно, как бетонные ступени пропадают в чёрной хлюпающей массе, которая устилает пол дальше насколько хватает взгляда.
-Приехали – сказал Федя. – Гнездо. Они уже знают, что мы здесь. Лучше опустить автоматы. Если откроем пальбу — не успеем даже крикнуть, как умрём.
-Надеюсь, ты не ошибаешься – поднимаясь и вешая автомат на спину, ответил Макс.- будьте осторожны, эта масса скользкая.
Под копытами захлюпало так, будто странная чёрная масса состояла из теста. Тусклый свет рога Макса, так же как и его копыта завязал в чёрной массе и уменьшал просматриваемую дистанцию ещё сильнее. Стены так же были покрыты чёрной массой, и приближаться к ним было как минимум противно. Как ведущий Макс постоянно проверял каждую ступеньку на наличие нежелательных поверхностей и скорость спуска заметно снизилась. Несколько раз обернувшись и увидев, что состав группы по-прежнему полон, он продолжал спуск в старый бункер.
Наконец лестничная площадка с дверью была достигнута. Вот только на площадке не было двери как на прошлых двух, а была чёрная стена, уходящая высоко вверх.
-Ничего не понимаю – сказал одноглазый, подходя к чёрной стене – здесь должен быть вход в производственный отсек. Где дверь?!
-Нам разве сюда надо? – так же подходя к стене, спросил Макс.
-Нет. В производственном отсеке находиться все, что необходимо для выживания бункера. Там теплицы и сады с селекционными лабораториями. Мне просто интересно, куда делась дверь?
-Дверь никуда не делась – встрял Федя – она находиться за биомассой. Мы используем её для размягчения породы, чтобы было легче её рыть.
-Если нам здесь ничего не нужно, то давайте спускаться дальше – сказал Док, становясь ведущим на краю площадки.
-Не надо нам дальше – ответил Федя с облегчением в голосе.
-Что ты имеешь ввиду?
-А вы прислушайтесь.
Все прислушались к тишине бункера. Ветер не нарушал гробового молчания, и было слышно лишь дыхание. Никто из присутствующих не понял, о чём говорит оборотень-перевёртыш. Все были готовы уставиться на Федю с непониманием, как вдруг нашло озарение.
Дышащих на лестничной площадке было слишком много. Тихое, почти неслышное дыхание доносилось от стен и снизу, оттуда, куда уводила лестница. Тех, кто дышал было в разы больше чем тех которые пришли сверху. В свете рога Макса на углу площадки блеснул белый оскал, и сверху стало слышно частое хлопанье маленьких крыльев.
-Ну всё! — прошептал Саня — Баста!
Оборотни-перевёртыши рванули на группу со всех сторон, и через секунду свет от двух единорогов скрылся во тьме. Первое, что почувствовал Макс – это то, что на голову натянули мешок, и стало тяжело дышать. Макс пытался сопротивляться и даже встал на два копыта, но резкий толчок маленького тела в живот повалил его на пол, лишив возможности продолжать бой.
Преимущество было явно на стороне атаковавших, и в результате бой продлился не более полуминуты. Когда все стихло, когда пленным связали копыта, послышались голоса очень похожие на голос Феди:
-Такие же, как и все – говорил один голос – с чего бы королеве просить доставить живыми всех. Может, шлёпнем одного?
-Я тебя сейчас шлёпну — отозвался точно такой же голос – если королева сказала надо, значит надо! Отдадим ей сначала синего, он вроде бы молодой, ей должно понравиться.
-А этот вроде бы наш. Вы чего его связали – встрял ещё один оборотень-перевёртыш с Фединым голосом.
-Ты ещё в капсуле был, когда он покинул гнездо. Не представляю, какие ужасы могут быть там наверху, что он решил вернуться. Он ведь знает, какие у нас порядки.
-Какие у нас порядки я прекрасно знаю — раздалось глухо около Макса – мы пришли к королеве добровольно! У нас задание от генерального секретаря! От этого зависит судьба СРП!
-А ну заткнись! – крикнул на Федю один из говоривших и послышался звук ломающихся костей. – Если бы не приказ королевы, я бы прямо тут тебя сожрал бы. Ладно, потащили их.
Кроме стонущего Феди, никто из присутствующих не подавал голоса, когда их потащили вниз по лестнице. Постоянное ударение о ступени, пусть и покрытые биомассой не давало Максу сосредоточиться и подумать. Да и постоянное дыхание оборотней-перевёртышей больше похожее на шипение не позволяло задуматься над происходящим, поэтому Макс стал считать ступеньки. Но и в этом случае, сбившись на тридцатой, Макс решил не забивать голову тем, что ждёт его перед смертью, или что там придумала для него королева чёрнотелых воинов.
На следующей лестничной площадке шуршание мешков о мягкий пол прекратилось, и оборотни-перевёртыши вновь заговорили:
-Вот почему для этих целей не взяли здоровяков из шахт биомассы. Они-то точно бы не мучились, таща такой груз.
-А ещё я хотел бы узнать, почему нам не выдали командира, и почему это бойцы охраны королевы ноют, как будто только что из капсулы вылезли?
-Понял-понял, молчу. Но может, хотя бы через шахту их спустим? На повозке все быстрее.
-Ладно. Потащили их к линии сообщения. Только аккуратно, нас не должны заметить.
И пятерых пленников вновь потащили по чёрной массе в глубины бункера, только не пол лестнице, а через дверь на лестничной площадке. Макс рёбрами почувствовал, как его перетаскивают через порог, а через секунду услышал стон Феди. Тот, что врезал ему по рёбрам явно не пожалел сил и ненависти для того, кого раньше называл братом.
Помещение, находившееся за дверью, насквозь пропахло бензином и это чувствовалось даже сквозь плотный мешок. Помещение было наполнено звуками, в нем что-то постоянно скрипело и жужжало, но не громко. Звуки были машинного происхождения — на этаже располагался транспортный узел бункера.
Пленников вновь оставили в покое, когда принесли их к большому, но не видимому из мешка механизму, который булькал и хрипел, выдавая наружу отвратительный запах разбавленной солярки.
-Эй, там, на транспорте! – заорал один из оборотней-перевёртышей, стуча копытом по железной конструкции — у нас срочный груз к королеве!
-Надеюсь что это действительно что-то важное, иначе я заставлю вас лично толкать машину обратно! – отозвалось откуда-то из недр дребезжащей машины.
-Рабочий! Ты не борзей! Мы — солдаты её величества и ты обязан нас слушаться!
-Я – рабочий линии сообщения! Надеюсь вам не надо объяснять, что станет с гнездом, если доверенные нам территории встанут!
-Ладно! Не наезжай! Просто это действительно очень важный груз!
-Кидайте их в кузов и держите покрепче! шестой уровень встретит вас через несколько минут!
Макс почувствовал, как отрывается от пола и двигается ещё ближе к пыхтящей машине. Не особо церемонясь с «ценным грузом» его швырнули в кузов транспорта, а сверху набросали остальных. Рухнувший на Макса Федя закричал от боли, но его крик сорвался на хрип.
Машина тронулась и, развернувшись, поехала под уклоном вниз. Тряски не было, однако все лежавшие с мешками на головах разлетелись по углам кузова. Запах разбавленной солярки опускался вниз, вследствие чего дышать в кузове было просто нечем. В первый поворот водитель вошёл, не сбрасывая скорости, и в кузове все вновь слетелись в кучу около борта. Неожиданно машина сбросила скорость и поехала накатом, постоянно притормаживая. Вокруг неё сразу же послышались разговоры и вопросы. Плотная толпа обступила машину, и та остановилась. Один из конвоиров стал кричать:
-Братья и сестры! Срочный груз для королевы! Расступитесь, пожалуйста! повторяю! срочный груз для королевы! Расступитесь и позвольте машине проехать.
-Хватит врать! — закричал кто-то из толпы.- Когда народ увидит настоящие чувства?! Когда нас перестанут пичкать этой синтетической дрянью?!
-Мы делаем всё возможное для налаживания подачи чувств в гнездо! Сохраняйте спокойствие и дайте машине проехать!
-Долго ли мы ещё будем терпеть голод!? Когда нам позволят самим выходить на поверхность?! — не унимался кто-то из толпы.
-Братья и сестры! Если бы королева была уверена в безопасности поверхности, вас бы давно выпустили! Мы вместе должны перетерпеть бесчувственное время. Вернитесь на свои рабочие места и дайте машине проехать.
Больше никто из толпы не кричал. Толпа отступила от машины и вновь стала слышна обычная возня. Машина покатилась дальше.
Придавленный товарищами, с мешком на голове, Макс задумался над тем, что услышал:
«Ничего себе. Народу здесь не сладко. Голод, монархия и матриархат. Не представляю, какую власть может держать королева, что при её упоминании рассасываются все митинги. И меня ещё первого к ней кидают. Наедине с тираном… если она так обращается со своим народом, мне страшно представить, что она сделает со всеми нами».
Машина вновь круто повернула, но на этот раз сначала, полностью остановившись. По сторонам от машины по-прежнему переговаривалась толпа, видимо, ехали через заселённую часть гнезда. Кто-то переговаривался, кто то насвистывал музыку, а кто-то громко что-то жевал, отчего создавалось впечатление, что машина катиться по обычной улице обычного города.
Наконец машина остановилась. Всех стали вытаскивать из кузова и снова сваливать в кучу на чёрную биомассу. Один из конвоиров отдал приказ: «так, этого стонущего — в лазарет, подкрасьте мордочку, чтоб перед королевой не стыдно было, а этого синего — к королеве. Остальных в камеру ожидания. Выполнять».
Макса сразу же схватили за копыта и, оторвав от противного пола куда-то понесли. Вокруг уже не было толпы, а стояла мертвенная тишина, которую нарушали только хлопанье крыльев несущих и их тяжёлое дыхание. Несколько раз они останавливались, чтобы перевести дыхание, но это происходило молча, и ничего интересного от них Макс не услышал. Он уже мысленно подготавливал себя к встрече с королевой, мысленно перебирая все возможные варианты развития событий. Не представляя, как должна выглядеть королева, воображение Макса строило самые причудливо-уродливые варианты, основываясь на внешности Феди. Перед глазами появлялись и огромные черные черви с щупальцами, и паукообразные пони и даже непонятные куски массы растекающиеся по полу и липнущие к потолку. Обязательным атрибутом королевы были дыры, покрывающие всё тело.
Но вот несущие остановились, и некоторое время просто висели в воздухе, видимо чего то ожидая. Через некоторое время скрипнула стальная дверь, и несущие немного пролетев дальше, опустили Макса на пол, после чего удалились. Дверь скрипнула во второй раз, после чего тишина поглотила все вокруг.
Лёжа уже не на биомассе, а на бетонном полу Макс ждал, что кто-нибудь поможет ему выбраться из мешка, однако никто не подходил к связанному единорогу. Полежав несколько минут и осознав, что никто не придёт на помощь, Макс стал брыкаться и пытаться распутать верёвки на копытах. Верёвки были перевязаны слишком туго, и Макс решил оставить это дело. С помощью рога Макс снял мешок с головы и огляделся.
Помещение было большим, круглой формы с двумя рядами колонн, затемнённое ближе к стенам и освещённое ближе к центру. В центре помещения стоял трон, состоящий и белого металла и обитый в центре мягкой тканью, закреплённой на биомассе. Позади трона, между колонн проглядывались предметы интерьера: туалетный столик, раковина, стулья, стол и большая двуспальная кровать. На столе в корзинке лежали фрукты, и стояла ваза с красными розами.
С помощью рога Макс развязал узлы на копытах и, поднявшись, огляделся, ища в помещении кого-либо кроме себя. Чувства, что кто-то следит за ним, не было. Макс обошёл помещение по периметру, заглянул за каждую колонну, прислушался, но никаких признаков жизни не нашёл. Подойдя к столу и взяв в протезированное копыто яблоко из вазы, Макс сел за стол и повертев в руках плод, сказал куда-то в пустоту я издёвкой, зная, что никого в помещении нет:
-Что-то вы гостей совсем не встречаете. Стол накрыли, цветы поставили, а выйти поздороваться не хотите. Я кстати пожаловаться хотел, у вас к гостям плохо относятся.
-А мне может быть нравиться за вами наблюдать. – Донёсся сверху ответ.
Занесённые для откусывания челюсти остановились, зрачки сжались до размера булавочной головки, сердце заколотилось, как отбойный молоток, а на лбу проступил пот. Макс забыл, как говорить и просто сидел с открытым ртом и яблоком в копытах.
Чёрная тень кляксой сползла по колонне немного правее от трона и скрылась за ней.
-Что же вы замолчали? Что вас смутило? — донёсся из-за колонны приятный голос.
Макс лишь медленно повернул голову на голос и выронил яблоко из копыта. В ответ из-за колонны послышался звонкий смех, разлетевшийся по помещению многогранным эхо. Этот смех вколотил сердце Макса в задние копыта и туда же отправил все остальные органы.
-А я думала, что у нас получится более объёмная беседа – расстроенно сказала хозяйка помещения и вышла из-за колонны.
Вопреки воображению Макса королева оборотней-перевёртышей выглядела вполне естественно: на длинных и тонких копытах располагалось худощавое тело с оранжевыми мушиными крыльями и длинным оранжевым хвостом. На длинной шее располагалась голова с рогом, оранжевой гривой и оскаленной пастью, внутри которой сияли белизной клыки. Дыры присутствовали, но только на копытах. Единственное что в королеве было странным – это наличие вместо левой части морды белой железной маски с красной лампочкой на уровне глаза.
-Я вижу, что вы не очень настроены на разговор. – Заговорила она, высунув длинный язык и облизнувшись – Тогда думаю, что нам стоит сделать все по быстрому и умертвить тебя.
Сказанное королевой вывело Макса из ступора и заставило заговорить:
-Простите – начал он сбивчиво – что вы имеете ввиду под словами «сделать всё»?
-А ты сам-то как думаешь? — ответила она, состроив гримасу удивления, и красная лампочка странно моргнула. – Наши жизненные силы зависят от постоянной подпитки эмоциями других существ. Разумеется, мы выживаем благодаря тому, что питаемся мясом, но эмоции – это нечто неземное и великолепное. Я заполучу твои эмоции и раздам их своему народу, а твоё тело либо съем, либо отправлю в инкубатор, чтобы забрать ненужные мне эмоции.
-Вы так заботитесь о своём народе, а они ругают вас, говорят, что при вас живётся плохо.- Уверенность понемногу возвращалась к Максу, и он даже пытался смотреть королеве в глаза.
-Это все потому, что в Пустоши не так много глупцов, отваживающихся соваться в наше гнездо. Но всё же благо, что есть такие как ты и твои друзья. Мы насытимся на некоторое время, и мне этого хватит, чтобы вся Пустошь склонилась передо мной.
Говорила она спокойно и уверенно, медленно приближаясь к столу.
-Пятерых пони вам достаточно для того, чтобы подмять под себя Пустошь?
-Ты ведь недавно был за периметром? – вдруг спросила она.
-Откуда вы это знаете?
-Я даже отсюда чувствую, как от тебя пышет эмоциями. Ходоки так не могут. У них одни деньги на уме. А у тебя по-другому. Ты с Большой Земли, где правят другие законы и где эмоции наполняют мир.
-На всей территории СРП действуют одинаковые для исполнения законы СРП… — начал было Макс.
-Молчи! – оборвала она его и в два прыжка оказалась около стола.- Не слова больше. Приступим!
Макс со свей силы оттолкнулся от пола и, слетев со стула, пополз в сторону колонны. Это только раззадорило королеву, и она снова залилась своим звонким смехом.
-Все вы сначала боитесь. Не бойся, больно не будет!
Стараясь не оборачиваться, Макс завернул за колонну. Но как только он оказался за гранью колонны, сразу пересёкся взглядом с ожидавшей его там королевой.
-Неужели ты думаешь скрыться от меня в моём доме? – оскалив зубы, сказал она.
-У нас к вам дипломатическая миссия. Нам нужны разработки, создаваемые в этой лаборатории. Это прямой приказ генсека.
-Генсек получит разработки, однако только один из вас отнесёт их ему. Я не собираюсь отпускать такой подарок.
Макс оттолкнулся назад, насколько хватило сил, и упёрся в стену. Королева сделала несколько шагов вперёд и вновь заглянула вставшему на два копыта Максу в глаза:
-Зачем ты убегаешь? Сбежать отсюда тебе не удастся, а оттягивать неизбежное всё время тебе не под силу.
Будучи прижатым к стене и не имея дальнейшего плана действий, Макс испытывал неимоверный страх перед дальнейшими действиями королевы. Красный глаз-лампочка сквозь темноту глядел прямо в душу, сковывая и выедая органы. Макс закрыл глаза, когда зубастая пасть стала приближаться, и стал ждать.
Неожиданно страх отступил. Холодные внутренности перестали чувствовать на себе чей-то страшный взгляд, и наступило даже некоторое блаженство. Макс открыл глаза. Королева по-прежнему смотрела на него в упор, но страха не было, напротив, Макс удивился своим прошлым действиям.
-Что вы сделали?
-Забрала твой страх. Очень сложно забирать чувства, когда цель постоянно убегает.
Макс от услышанного должен был испугаться, однако он ничего не почувствовал, лишь какая-то непонятная пустота внутри занимала место, где был страх.
-И что теперь – спросил Макс слегка удивлённо.
-Буду забирать остальные твои чувства, и поскольку ты теперь не бегаешь, предлагаю присесть и поговорить.
-Ага, спешу и падаю! Товарищ королева, может сначала вы передадите генсеку интересующую его информацию, а потом заберёте мои чувства?
-А ты я смотрю хам. Ну, это мы исправим. А насчёт своего задания не волнуйся, генсек получит всё необходимое.
-А где гарантии? – лишившись страха Макс, был готов лишь копытами сцепиться с королевой.
-А тебе они не понадобятся, когда твой труп будут доедать мои подданные.
Макс собрался сказать, что то очень язвительное в сторону королевы, однако желание спорить неожиданно пропало, уступив место такой же пустоте, какая уже была на месте страха. Королева глядела на Макса пытающегося что-то сказать и смеялась своим заливающим все помещение смехом. Глядя в оскаленную пасть королевы, Макс стал злиться на то, что она просто играет с ним, как с игрушкой.
-Если тебе так хочется забрать мои эмоции, то делай это без издевательств. – Огрызнулся он, стиснув зубы.
-Какой же ты скучный – протянула она – ты и в правду такой зануда как я думала.
-Ты что, всё про меня знаешь, чтобы так говорить?
-Я знаю всё про тебя и про твоих друзей. Знаю, что ты ищешь шпиона в своей группе, и на кого падают твои подозрения. Спешу тебя обрадовать, что твои опасения ложны.
-Если ты и правда все знаешь, расскажи мне кто шпион!
-А у тебя красивые глаза.
-Прекрати увиливать!
-А что ты мне сделаешь, если я не прекращу? – с издёвкой спросила королева, и взглянула на Макса прищуренным взглядом.
Злость наполнила все существо Макса, и он перешёл в активное наступление. В несколько прыжков оказавшись у стола и схватив стул за спинку, Макс вбежал на середину помещения и замахнулся для того, чтобы ударить королеву. Стул разлетелся вдребезги о пол, не найдя цели. В последний момент королева взлетела под потолок, растворившись в его не освещённости, и пропав с глаз Макса. С остатками спинки стула в копытах Макс стал искать королеву на потолке, но та абсолютно сливалась с фоном.
-Покажись! – закричал Макс, истерично размахивая спинкой от стула и озираясь.
Пулей вылетев из темноты потолка, королева за секунду оказалась за спиной Макса. Нутром почувствовав неладное, Макс резко развернулся, чтобы наотмашь ударить противника, однако получил мощный тычок в грудь и рухнул на пол, выронив в полете остатки стула. Королева встала над Максом и, опустив свою голову к его уху прошептала: «Ты дерзкий и наивный, если вправду надеялся победить меня стулом».
Злость исчезла, как исчезли ранее остальные чувства. Пришла полная апатия. Макс разжал протезы, после чего взглянул на королеву. Здоровый её глаз светился от радости победы и даже истончал непонятное оранжевое сияние. Ещё раз взглянув на Макса, она закатила глаза и поднялась в воздух быстро перебирая крыльями.
-Ты не представляешь, какое блаженство я сейчас испытываю – летая по кругу спиной вниз с закрытыми глазами, говорила она.
-Рад за тебя – потеряв всякое желание сопротивляться, ответил Макс. – может теперь убьёшь меня.
Королева остановилась, опустилась на пол, подошла к Максу и взглянула на него сверху добрым и успокаивающим взглядом.
-Конечно, я убью тебя, но сначала я заберу у тебя последнее нужное мне чувство.
-И какое же? – пустота внутри Макса заставляла его относиться к своему будущему безучастно.
Королева вновь наклонилась к уху Макса и прошептала:
-Любовь.
Макс резко поднялся. Пусть чувства покинули его, но желание бороться появилось вновь. Любовь было последним, что Макс хотел отдать, и именно это заставило его вновь вступить в борьбу. Королева взглянула на него сверху вниз и вновь стала говорить:
-Видимо, добровольно ты мне ничего не отдашь?
-Любовь – всё, что у меня осталось. Тебе не удастся её забрать. – Голос Макса не выражал эмоций, но сжатые протезы говорили о готовности к борьбе.
-Пока ты пытаешься меня остановить – глаз королевы странно блеснул – я уже забралась в глубины твоей памяти и выведала самые сокровенные твои секреты о любви.
-Ты врёшь!
-А ты сам посмотри – сказала королева, и свет от её рога стал заполнять помещение. Макс закрыл глаза, а когда открыл, очутился совсем в другом месте.
В обычном московском дворике стояла тёплая августовская погода. На площадке для жеребят было практически пусто, лишь около песочницы на скамейке сидели два жеребёнка-пионера – синий единорог и жёлтый пегас — и о чём-то беседовали:
-Как думаешь – говорила она – что будет, если советское правительство проиграет? Что станет с нами, и со страной.
-Думаю, что ничего хорошего – отвечал он – отец говорил, что наша страна не способна встать на капиталистический путь развития, хоть и теперешнее советское правительство не старается что-то сделать. Я надеюсь, что всё обойдётся.
-Я тоже надеюсь. Стой! Ты слышишь?
Единорог прислушался. Со стороны шоссе в их сторону что-то двигалось, лязгая металлом и ревя дизельным двигателем. Пегас соскочила со скамейки, оставив на ней свой рюкзак, и побежала к шоссе. Единорог соскочил и побежал следом.
По шоссе в сторону центра ехали танки. На них развивались красные знамёна, однако едущие на броне солдаты были напуганы и не понимали, что происходит. Редкие машины, проезжающие по шоссе отъезжали на обочину, видя на пути стальных исполинов. Один из солдат, сидящий на броне, покрутил головой и увидел рядом с дорогой двух пионеров, наблюдавших за движением танков. Пионеры тоже заметили солдата и взглянули ему прямо в глаза. Их взгляды были похожи, потому что в них не было понимания происходящего. Всё вокруг куда-то двигалось, но толком объяснить никто ничего не мог. Смотря в глаза двух пионеров и не находя ответы на их немые вопросы, солдат молча отвернулся и вскоре скрылся из виду, уехав к центру столицы.
-Они вводят в столицу танки – тихо проговорила пионерка после того, как последний танк пропал из виду – что же теперь будет?
-Я не знаю – ответил ей стоящий рядом товарищ – но все будет хорошо, я уверен.
И сразу после этих слов, он почувствовал, как её копыто перекинулось через его плечо и крепко прижало к себе.
-Мне страшно – сказала она – не отпускай меня, пожалуйста.
Так они простояли ещё некоторое время. Лишь когда на шоссе начал выходить народ и толпами идти в сторону центра, объятие двух жеребят окончилось, и они побежали обратно за портфелями.
Тот день, когда было создано ГКЧП, остался в памяти Макса надолго. Ничего о произошедшем он не знал до следующего дня, когда по телевизору объявили, что благодаря одному неизвестному оратору из толпы, народу удалось призвать к ответу буржуя, основавшегося у белого дома и восстановить положение советской власти. Так же по телевизору объявили, что президент СРП объявил о своей досрочной отставке и что власть переходит Государственному Комитету по Чрезвычайному Положению.
-Я смотрю политикой ты начал интересоваться с малых лет – раздался из неоткуда голос королевы.
Макс открыл глаза. Он по-прежнему находился в тронном зале гнезда. Он стоял на полу, напротив трона, в котором расположилась королева.
-Страна была на грани гибели. Мы все рано повзрослели – ответил Макс, когда заглянул в глаза королевы, требовавшие ответов.
-Вы ведь больше не виделись?
-Её отца перевели во Владоград после ГКЧП. С тех самых пор я её не видел.
-О, как же это мило – растянула последнее «о» королева – но это не то, что я ищу. Ты любил её, но эта не та любовь. Давай заглянем в менее далёкое твоё прошлое.
Оранжевый свет вновь стал заполнять помещение. Макс силился не закрывать глаза, но свет был нестерпимо ярким и он сдался.
Над западным Берлином сгущались тучи. Весна была очень пасмурной, и поэтому на улицах практически никого не было, лишь изредка по улице пробегали пони, спеша домой или, готовясь к дождю.
Со стороны стены, по улице шёл молодой синий единорог, одетый в светло зелёный комбинезон и с пикающими под комбинезоном часами.
В то же время, весь западный Берлин патрулировался солдатами. Солдатам дали приказ найти в западном Берлине сбежавшего из СРП учёного, располагавшего стратегическими данными о секретных разработках страны советов.
Единорог проскочил мимо патрулей у стены и уверенно двигался в сторону небольшой кофейни, отмеченной на карте, выданной в штабе, вместе с угрозой расстрелять за невыполнение.
Кофейня «эйнхейт» вмещала в себя небольшую гостиницу на втором этаже. Именно в этой гостинице должен был остановиться учёный для выхода на связь со спецслужбами Штатов.
Единорог вошёл на первый этаж и сел около окна. Кофейня насчитывала с десяток столиков, занятых из которых было два: одно занял вошедший в комбинезоне, а второе заняла жёлтая кобылица с длинной темно зелёной гривой, в чёрной кожаной куртке и в сапогах. В зале так же имелась барная стойка, за которой стоял старый пегас и протирал бокалы. Единорог в комбинезоне подошёл к стойке, и на немецком попросил сдать комнату в аренду. Выдав бармену необходимую сумму и получив ключи, единорог поднялся наверх по широкой лестнице, расположившейся за барной стойкой.
Узенький коридор с шестью пронумерованными комнатушками. Встав напротив нужной двери, единорог достал ключи и стал открывать дверь.
Она оказалась сзади неожиданно. Та кобылица, что сидела внизу за столиком прижала его к стене сзади и стала шептать на ухо:
-Вы верите любовь с первого взгляда?
-Нет, простите – отвечал он, стараясь открыть дверь и спрятаться от надоедливой незнакомки. Но незнакомка оказалась не так проста. Резко развернув объект своих воздыханий, она во всей силы прижалась к нему и старалась заглянуть ему в глаза.
Полгода Макс не видел противоположного пола и теперь, заглянув в хищные карие глаза незнакомки, он невольно забыл о возложенном на него задании. Предательски щёлкнул замок, и дверь открылась, увлекая двух заведённых пони в комнату.
Незнакомка знала что делает, советский диверсант был обезврежен и учёный, прячущийся в соседней комнате, может беспрепятственно покинуть отель-кофейню. Учёный открыл дверь и, взяв небольшую сумку в зубы, пошёл к лестнице. Но когда он пытался перешагнуть через лежащего на полу диверсанта, занятого кобылкой, он споткнулся и упал на пол.
Макс моментом вышел из состояния возбуждённой удовлетворённости и вспомнил, зачем пришёл. Спихнув с себя целующую его незнакомку, он поднялся и увидел лежащую на полу сумку, к которой пытался незаметно вернуться взъерошенный учёный. Увидев цель, Макс при помощи рога вытащил из кобуры под плащом пистолет и собрался выстрелить. Промазать с такого расстояния невозможно, но когда пистолет практически навёлся на морду учёного, на Макса сзади с криками запрыгнула та самая незнакомка, и пережав горло копытами стала душить. Учёный тем временем поспешил удалиться, прихватив сумку.
Не потеряв контроль над висящим в воздухе пистолетом, Макс отправил его туда, где по его мнению должен был находиться висок атакующей. Глухо ударился об её голову приклад пистолета и тело на спине Макса обмякло. Не желая смотреть на ту, что сыграла на его положении, Макс пулей рванул к лестнице, чтобы догнать учёного.
Изменник родины уже находился на улице. Макс прицелился, чтобы выстрелить, но тут перед ним возник хозяин кофейни и стал спрашивать: «что произошло?». Макс оттолкнул его, но учёный заметил своего убийцу и побежал дальше по улице. Макс спрыгнул с лестницы и в несколько быстрых прыжков оказался вне кофейни.
Учёный убегал. Макс несколько секунд прицеливался и выстрелил. Убегавший упал, получив пулю в бедро. Макс подбежал к нему и сделал ещё несколько выстрелов в голову. В этот же момент из-за угла соседней улицы вышел патруль. Не задумываясь, Макс побежал влево и ворвался через дверь в небольшую пивную.
Посредине большого зала, за откинутым ковром был деревянный люк, в который с сумками влезал народ. Увидев бойца с пистолетом, хозяин заведения попытался закрыть люк, однако его прижали пистолетом в лоб, и он заговорил: «Этот люк ведёт не в восточный Берлин, он соединяет мою пивную с первым зданием на улице. Народ пошёл сюда, чтобы спрятаться от проверок».
Не произнося не слова, Макс прыгнул в люк и с помощью рога закрыл его. Внизу было трое беженцев и Максу пришлось их растолкать. Времени разбираться с дезертирством из восточного Берлина не было. Туннель, в котором Макс оказался больше походил на шахту: на деревянных сваях поддерживался свод, земля была устлан деревянными досками, а на стенах через каждые три метра висели керосиновые фонарики. Туннель действительно куда-то вёл, и Макс побежал по деревянным доскам, стараясь не вспоминать об убитом учёном.
Туннель привёл Макса к небольшой лесенке ведущей наверх. За ней располагалась небольшая квартира. Как только Макс выполз из люка, позади взвизгнули. Это была хозяйка квартиры. Попросив её не волноваться, Макс вышел через дверь на улицу.
Патруль уже бежал по улице в сторону первого дома. Заметив Макса, они приказали остановиться, но тот уже бежал в сторону КПП у стены.
Патруль открыл огонь. Из стены посыпались крошки бетона. На соседних КПП взвыла сирены, а на КПП к которому бежал советский диверсант никого не было. Подкупленные солдаты ушли в самоволку. Макс нырнул в приоткрытые ворота и оказался на нейтральной территории.
С западной стены затрещал пулемёт, видимо, кто-то из преследователей успел залезть на стену. Пули крупного калибра взрывали землю и грозились разорвать бежавшего к восточной границе диверсанта в клочья. Диверсант продолжал бежать, задыхаясь и спотыкаясь. Нейтральная полоса была пересечена практически наполовину, когда на восточном КПП стали открываться ворота. Из ворот выбежали двое, со странными приспособлениями, похожими на винтовки, и начали стрелять из приспособлений в сторону запада. Из приспособлений вылетали странные бирюзовые лучи, и улетая за спину бежавшего диверсанта стали издавать странный гул. Макс увидел, как из-за ворот вышел важного вида генерал и наперебой с матом, требовал от Макса бежать быстрее.
Пулемёт на западной стене затих, однако сирены продолжали визжать. Из последних сил Макс рванул к воротам, чувствуя, как гул сзади нарастает. Когда он пробежал мимо стреляющих из странных винтовок солдат, большая толпа солдат, находившихся за воротами, радостно закричала. Задыхаясь, Макс рухнул на асфальт и стал жадно глотать воздух. Солдаты подняли его и стали подбрасывать в воздух, крича «да здравствует советский диверсант!». Когда его опустили, первым делом Макс глянул в открытые ворота и увидел нечто.
В воздухе, в центре нейтральной полосы по всей длине стены висели гудящие шары, которые казалось, состояли целиком из молний. Молнии вырывались из шаров и бились об землю беззвучно, как будто и не было никаких молний. Солдаты перестали стрелять из винтовок и вернулись за ворота. Зрелище было завораживающим и Макс не мог от него оторваться. К нему сзади подошёл генерал и тихо сказал: «поздравляю солдат. Ты спас страну советов и показал западу наше новое оружие. А теперь нам придётся тебя расстрелять за поднятие такого шума».
-Простите товарищ генерал?- недоуменно ответил Макс.
-Не волнуйся, мы тебя расстреляем для прессы. Скажем, что искренне сожалеем, что все так вышло. Они нам не смогут ничем ответить и этот скандал замнётся. А теперь смотри, какую мощь мы сегодня покажем загнивающему западу.
Через минуту обе стороны Берлина увидели, как облака молний соединяются в одну сплошную линию и опускаются на землю. Опустившись, электрическая линия стала подниматься, а из неё стала появляться новая стена, толстая, во всю ширину нейтральной зоны, из чёрного металла, с торчащими отовсюду пулемётными гнёздами и электро катушками. Скандал вокруг стены не затухал полгода. Даже извинение советского руководства и предъявление западу доказательств расстрела диверсанта, не принесли нужного эффекта. Через полгода после появления новой стены, альянс совместно с СШЗК объявив войну СРП, вошёл в западный Берлин. Однако, ответный огонь со стены уничтожил несколько прилегающих к ней кварталов города и заставил армию «по неизвестным причинам» бежать от стены со страхом, побросав оружие и технику. Войска отступили от всех границ СРП. Ядерная кнопка не была нажата благодаря большой удаче и хладнокровию обоих сторон. Третья Мировая Война закончилась быстро и с минимальными потерями. Главы альянса с позором для себя подписали акт о прекращении боевых действий, отвели войска и публично извинились перед СРП. Вернувшийся в свою роту, случайно вовлечённый в политические интриги Макс, продолжил свою срочную службу, как будто ничего не случалось.
-А ты когда-нибудь думал о том, что ты стал причиной появления НоваБерлинска и третьей мировой? – спросила королева, не скрывая удивления в голосе.
-Меня чисто случайно выбрали из роты для этого задания, сроки выполнения не позволяли вызвать кого-то из Москвы. – Сидевший на полу Макс немного дрожал от этого воспоминания, однако смотрел королеве в глаза.
-Ага, чисто случайно выбрали тогда, чисто случайно выбрали для партийного задания над Пустошью, чисто случайно выбрали теперь для приведения военных объектов в порядок. Сам-то в это веришь?
Макс задумался: «Действительно. Случайно ли то, что я все время выполняю партийные задания особой важности? Случайно ли Док спас меня тогда, или же преследовал какие то свои цели? Королева знает все о нас. Нужно расспросить её и если выживу, то хотя бы буду знать всё о тех, с кем воюю».
-А кобылок у тебя было немного за всю жизнь – продолжала меж тем королева, растянувшись на троне, и добавила с сарказмом – посочувствовала бы, если бы не знала, что ты у нас все силы отдаёшь своей родине.
-Если ты знаешь всё о нас, то предлагаю тебе сделку. — Сказал Макс, проигнорировав её остроту — Ты расскажешь мне кто из нашей группы – шпион, а я взамен открою тебе все свои сокровенные чувства.
Королева вновь оскалилась в улыбке.
-Перед тем как тебя сюда привели, я прочла эмоции каждого из вас. Да, я знаю всё про каждого из твоей группы. О ком ты хотел бы узнать сначала?
Макс задумался на несколько секунд, а потом сказал:
-Расскажи про Демидовича.
-Странный тип, не так ли?
-Не знаешь, как он потерял глаз?
-Нет. Он не считает это большой потерей, не думает и не испытывает к потере эмоций.
-Тогда что тебе о нём известно?
Королева слезла с трона и подошла к Максу, вытягивая тело и демонстрируя себя. Она по-прежнему заигрывала с Максом, стараясь отвлечь его от расспросов.
-Родился в СРП, рос в интеллигентной семье, всегда ставил в пример дедушку, которого видел крайне редко. Много учился. Вместе с отцом создали домашнюю лабораторию, в которой заканчивал начатые дедом эксперименты. В юном возрасте призван генсеком на службу, где и работает по сей день. Замкнут, мрачен, всегда сосредоточен, однако лишь старается выглядеть таким, из-за того, что всегда избегал общения, и не умеет вести себя в компании. Я бы такого не взяла к себе, всегда старается спрятать свою истинную морду.
-Он может быть шпионом?
Всё это время королева обходила Макса по кругу, как бы случайно задевая его хвостом и притираясь к его телу. Но убедившись, что почти опустевший единорог твёрдо решил получить ответы, вновь села на трон и продолжила:
-До того как его позвал к себе генсек он был более открытым. Что-то заставило его стать замкнутым, возможно предложение работать на запад. Он – светило науки, благодаря ему в СРП появились протезы, но не стоит исключать, что он может сбывать технологии на запад.
Макс задумался: «ставил в пример деда, который тоже работал на генсека, создал протезы… нет, одноглазый не может быть шпионом. Ладно, не буду делать поспешных выводов, проверим, что она знает об остальных».
-Саня мне всё это время втолковывал, что одноглазый – шпион. Выходит он не прав?
-Саня? Ты серьёзно веришь этому параноику? Единственный кого он ни в чем не подозревает – это он сам.
-С чего ты это взяла?
-Это началось, когда он ещё учился в школе. Всю свою юность он проводил с соседом, который был намного старше него. Они весело проводили время и молодому тогда Сане казалось что они будут неразлучны. Сосед научил его обращаться с оружием и многим военным приёмам, сделав из неприглядного пони настоящего наёмника и солдата.
Королева откинулась на спинку трона и, закинув копыто на копыто, глубоко вздохнула.
-Но время шло. Перед тем, как молодого Александра забрали в армию, он пришёл к своему соседу, чтобы проститься с ним, перед своим отбытием. Когда он пришёл в его квартиру, то обнаружил своего взрослого приятеля за метанием ножей в портреты глав верховного совета. Оказалось, что сосед во время Путча ГКЧП состоял в рядах антикоммунистов-террористов, тех, которые ещё пять лет после путча устраивали насконаскоки на заводы и убивали офицеров милиции. На предложение пополнить ряды террористов Саша ответил отказом. Тогда сосед, которого он считал своим лучшим другом предпринял попытку убить его. Однако, ученик превзошёл учителя, и через несколько часов, не уехавший на службу призывник давал показания милиции. Террорист остался жив, несмотря на то, что несколько месяцев лежал в реанимации. После допроса удалось выяснить, где располагается вся верхушка банды, и Саша изъявил желание помочь спецназу разобраться с террористами. Главари банды предпочли застрелится, чем сдаваться властям, лишь одному удалось сбежать. С тех пор Александр, получивший уважение и принятый на работу в комитет по борьбе с терроризмом, неустанно искал сбежавшего главаря. Ну, когда он его нашёл, ты уже знаешь, ведь ты тоже принимал в этом участие. К тому моменту Александр достиг звания командира батальона специального назначения.
Макс вспомнил и террористах на заводе и вспомнил того бородатого грифона, а затем спросил «А что же сам Саня?».
-После того предательства у него развилась жуткая паранойя, которая не отпускает его по сей день. Он видит в каждом предателя и изменника, а каждое его действие – запаривание мозгов. Даже кьютимарку закрыл от посторонних глаз. Я его понимаю. Невообразимая потеря, когда твой лучший друг, с которым ты провёл всю свою юность, оказывается предателем и злодеем.
— А как он попал на службу к генсеку?
-Верховным руководителям доложили о появлении молодого борца с терроризмом. После того, как почти все главы банды были убиты, будущий генсек взял Александра на личное рассмотрение. А после того как появилась Пустошь, молодой борец с террористами выступил с просьбой отправится туда для предотвращения возникновения террористических формирований. Он прослужил на заградбарьере полгода а затем получил секретное задание от будущего генсека и ушёл в ходоки. На самом деле в Пустошь он отправился чтобы заполнить свою внутреннюю пустоту от пережитого разочарования. В принципе, остальное ты должен знать.
Макс стоял, в лёгком удивлении. «Неужели Саня пережил такое? Может быть, он сам шпион и мстит советской власти за друга? Тогда зачем ему брать меня на уничтожение последнего главаря? нет, Саня верный солдат СРП и шпионить ему не резон…»
-Курить будешь? — прервала его размышления королева.
Макс непонимающе взглянул на неё, а потом, поняв, что от него хотят, кивнул. Королева слезла с трона, подошла к тумбочке и через несколько секунд вернулась с коробком спичек и сигаретами. «гвоздь» заполнил лёгкие дымом и Макс немного расслабился от нависших мыслей. Королева меж тем вновь села на трон и закрыла глаз, нюхая табачный дым. Макс глянул на красную лампочку и сразу получил ответ:
-Да, я тебя вижу. Курить закончил? Перейдём к твоей части сделки?
-Постой, а про Дока ты ничего рассказать не хочешь?
Королева открыла глаз, оскалилась и наклонилась в сторону Макса.
-А что, у тебя есть подозрения на его счёт?
-Просто мне хотелось бы знать о нём побольше. Он хранит много секретов.
-О да, секретов у него не счесть. Однако, я не лучший помощник в этом деле. Дело в том, что Док – старик, и его эмоции скрыты за годами и опытом. За тот короткий промежуток времени, что я смотрела его эмоции, мне удалось узнать не так много.
-Расскажи всё, что знаешь.
Глаз королевы зло посмотрел на Макса, видимо хозяйка гнезда не любила, когда ей приказывали. Однако, успокоившись, она заговорила:
-Всё, что я выяснила, так это то, что он не родился в СРП. Он родился и вырос за океаном, однако что-то его заставило уйти оттуда. Я чувствовала какие-то разногласия между ним и кем то ещё. Он до сих пор очень зол. Это всё, что я могу тебе о нём сказать.
Окурок выпал из копыт Макса и затух, упав на пол. Дыхание Макса приостановилось и дым медленно стал выходить из его рта. «Неужели, Док шпион? Неужели, рождённый за океаном и покинувший свою страну, он продолжает работать на разведку и помогает уничтожить СРП?»
Вопросы влетали в голову Макса один за другим, а королева, потянувшись на троне, встала и подошла к нему.
-Итак, Ты узнал что хотел?- она заглянула Максу в глаза сверху и облизнулась, предвкушая поглощение такой важной для неё эмоции.
-Да, неожиданно как-то вышло – выдавил из себя Макс.
-Мне все равно что у тебя там вышло – напирала королева – я свою часть сделки выполнила, теперь твоя очередь.
Макс оторвался от земли и, просвистев в воздухе между колонн, рухнул на кровать. За время полёта с него странным образом слетели бронежилет и протезы. Через секунду над ним оказалась королева. От предвкушения с неё капала слюна. Она склонилась над ухом Макса и стала быстро шептать:
-Не тормози. Думай о той, для которой открыто твоё сердце, я сделаю всё остальное.
И Макс сдался. Он вспомнил о Вике. Он вспомнил, когда в первый раз увидел её после крушения, вспомнил, как впервые обнял её, смотря на Закат солнца, вспомнил, как они заперлись у неё в комнате, когда Док ушёл за камнями. Почувствовав это, королева блаженно протянула «о да!» и облизнула нос Макса своим длинным языком. Закрыв глаза, Макс тихо готовился принять свою участь и лишиться такого важного для него чувства. Её тело меж тем плавно скользило вперёд назад, подготавливая Макса к основному действию. Дотянувшись до уха, она стала покусывать его, как это делала Вика в ту ночь, когда отец не вернулся. Макс всё время думал о Вике, представляя её на месте королевы. Видимо, с помощью своей магии, королева заставила Макса отдаться ей. Лежащий под её копытами единорог, был полностью готов первым вцепиться в ту, которую принял за свою любовь. Закончив тереться об Макса, королева вытянулась, чтобы начать основное действие и на секунду застыла в таком положении.
Макс лежал, открыв рот и видя перед своими глазами Вику, которая стояла над ним, опустив свою длинную и растрёпанную гриву на подушку. Как и в ту ночь, она очень сильно волновалась, отчего сильно тряслась и вспотела. Она была молода и неопытна, и Макс тогда казался ей неким интересным объектом из другой реальности, который мог бы удовлетворить её потребность в противоположном поле. Она облизнула губу и стала спускаться вниз. В ожидании соприкосновения с её телом Макс открыл рот от блаженства.
Капля влетела в рот Макса и это вырвало его из блаженного сна. Он тряхнул головой и почувствовал, как во рту становиться солёным. Это были слёзы. Королева по-прежнему стояла над ним, полусогнув копыта, но из глаза её стекали солёные капли, и, срываясь, падали на Макса. Увидев, что лежащий под ней очнулся, она слезла и села на край кровати, продолжая плакать. Макс поднялся и сел рядом с ней:
-Что случилось?
-Я не могу – сквозь всхлипывания сказала она. – Я другого люблю.
Макс пристроился рядом с ней и непонимающе взглянул на неё. Она ответила, не поворачивая головы.
-Ты не знаешь наших порядков, не так ли?
-Прости нет.
-Видишь ли – глубоко вздохнув, чтобы унять слезы, начала она – нам, королевам, всегда нужно искать эмоции для своих подданных. Каждая эмоция имеет определённую степень важности для народа. Любовь — очень сильное чувство и мы ставим его выше остальных. Однако, взяв на себя бремя кормилицы, королева так же подписывает негласный договор, по которому не должна ни в кого влюбится. Понимаешь, если оборотень-перевёртыш влюбляется, то только один раз. Наша любовь идёт до самой смерти. Если влюбляется королева – то она становится не в силах забирать любовь. Можешь смеяться, но когда чувствуешь, как кто-то любит, и при этом хочешь забрать это, чувствуешь боль утраты, усиленную во сто крат. Невольно ставишь себя на его или её место, и становится невозможно тоскливо. Это сложно объяснить тому, кто не умеет читать эмоции других.
И она разревелась с новой силой. Макс почувствовал как от каждой её слезинки комната наполняется вселенской тоской и унынием. Макс вообще не мог терпеть женских слёз и, видя плачущую королеву, несмотря на то, что она хотела его убить, выкачав эмоции, в его груди образовалась чёрная дыра, в конец убившая остатки радости, и погрузив всю комнату во тьму. От того, что заплакала королева, Максу самому захотелось плакать и он подсел поближе к королеве и, надеясь успокоить, тихо обнял её, прижав к себе. Она дрогнула, а потом, прижавшись к Максу спросила:
-Хочешь узнать, как я получила эту железку на морду?
Прижавшись к Максу, она затихла.
-Конечно — ответил Макс, чувствуя, как вновь возвращаются те немногие эмоции, что у него остались.
-Это случилось, когда ты ещё не родился. Тогда ещё не было Пустоши, не было мутантов, было хорошо. Моё племя только поселилось в этой области. Нас было мало и нам хватало пропитания от маленькой деревушки, что стояла неподалёку. Моя мама — наша королева, была мудрой, но была очень консервативной и отвергала возможность сотрудничества нашей расы с расой пони. Вскоре о нас прознали в КГБ и направили на переговоры группу. Мы ответили жестоко. Тогда к нам послали спецназ и стали расстреливать всех, кто сопротивлялся. Перебили практически все гнездо. Я осталась последней самкой, но мне выбило глаз шальной пулей. Я лежала и умирала, пока мои братья боролись. Именно тогда пришёл тот, кому я бесконечно благодарна. Он отозвал спецназ, созвал моих братьев, а меня отнёс на себе в этот бункер и на этом самом месте заменил мне глаз на эту железную маску. Он выходил меня, управлял гнездом пока я не поправилась, а когда я встала у власти остался со мной. Мы полюбили друг друга. Помимо того, что он добровольно дал начало новому поколению оборотней-перевёртышей, он нашёл новое место для гнезда и замял это дело так, что к нам больше никто из власти не наведывался.
Она сидела на краю кровати и прижималась к Максу, который поглаживал её и, выслушав рассказ спросил:
-Что случилось потом?
-Он ушёл. Он не выдержал того, что я — бессмертна и ушёл. Скорее всего, он остался в ближайшей деревне и умер, оставив двух наших дочерей без матери. Но я никогда его не забуду. Он спас мне жизнь, возродил наше племя и оставил после себя поголовье в двадцать тысяч оборотней. Вот только как я теперь буду? Дочерей у меня нет, а кто-то должен продолжать пополнение гнезда. Как думаешь?
Несколько минут назад она пыталась его убить, а теперь сидит и разговаривает с ним на равных и даже просит совета. В голове Макса никак не укладывалась эта информация, но он смирился, и продолжая по-дружески поглаживать её, ответил:
-Может, стоит поискать твоих дочерей. Есть же вероятность, что они не погибли во время взрыва природной бомбы.
Королева поднялась с кровати, и придя к трону, крикнула:
-Там, за дверью!
Колесо двери стало прокручиваться, и вскоре из-за него появилась голова оборотня-перевёртыша в каске:
-Слушаю, моя королева!
-Приведи ко мне всех остальных! Всех и сразу.
-Слушаюсь, моя королева!
Дверь захлопнулась, и вентиль провернулся, а королева меж тем обратилась к Максу:
-Ты напоминаешь мне о нём. Я отпущу тебя и предоставлю нужную информацию.
-А как же остальные?
-Их поместили в инкубатор. В инкубаторе насильно забирают эмоции. Оттуда никто не возвращался живым, во всяком случае, эмоции больше у них не появлялись.
Всё нутро Макса вновь сжалось и ушло в какую то бездну. «Неужели, все они умрут? Мне придётся возвращаться отсюда одному? Что я скажу Вике?» думал, подходя сзади к трону. Королева сидела в задумчивости.
Через несколько минут вентиль двери прокрутился, и в комнату ввалились трое бледных как известь пони и один перетянутый зелёной жижей Федя, в сопровождении конвоиров. Морды всех вошедших не выражали эмоций, а глаза смотрели в пустоту.
-Хорошо. А теперь спуститесь на архивный ярус и принесите мне на электронной карточке все чертежи, проводимых здесь разработок. И быстро!
Дверь вновь закрылась. Макс не выдержал и рванул к стоящим у двери «пустышкам».
-Макс — простонал Саня без эмоций в голосе — я ничего не чувствую.
-Беги – как будто зомби подхватил Демидович.
-Пока несут информацию, можешь с ними прощаться. – Сказала королева, не меняя положения в кресле.
-Что с ними сделают?
-Пустят на мясо. Радуйся, что я выбрала именно тебя. Хотя, не представляю как ты теперь без своих товарищей будешь.
-А ты совсем не изменилась. – Промычал Док.
Королева за секунду переменилась. Глаза её вспыхнули, морда исказилась, зубы оскалились. Она слетела с трона, и по воздуху рванула к старику.
-А ну повтори, что ты сказал?! – прорычала она.
Но старик стоял тих и молчалив, уставившись в пустоту. Глаза королевы пылали, но этот огонь не мог прожечь безразличие Дока. Королева сделала несколько шагов назад и её рог загорелся. От оранжевого свечения оторвался небольшой оранжевый огонёк, и разделившись на четыре части направился к «пустышкам». Влетев внутрь ртов полуживых пони, он лопнул и растворился во тьме ртов. В этот же момент в глазах стоявших блеснул первый прообраз какой-то эмоции. Они одновременно моргнули.
-Поздравляю – раздражённо сказала королева – я заложила в вас заново основу эмоционального фона. Вы заново родились. А теперь повтори, что ты сказал старик!
-Я всего лишь сказал, что с момента нашей последней встречи ты совсем не изменилась.- Повторил Док, и после сказанного его зрачки сузились, если не от страха, то от его прообраза.
Алая лампочка моргнула, как будто наливаясь кровью, а в здоровом глазу уже пылал пожар. Королева громко зарычала и рванула вперёд, открыв пасть и готовясь вонзить свои зубы в Дока. Старик прочувствовал атаку, и за секунду до рывка королевы, забежал за колонну. Королева рванула следом и стала накручивать круг по комнате за стариком. Оставшиеся четверо только открыли рты, глядя как королева гоняется за Доком по комнате, снося мебель и выкрикивая вдогонку брань.
Дверь скрипнула практически неслышно и в комнату вошли конвоиры с автоматами. Увидев, что королева вне себя, они не задумываясь повалили четверых неподвижно стоящих на пол, и прижав их сверху автоматами стали наблюдать за действием.
Посмотреть было на что. Догнав Дока среди мебели, королева стала швыряться в него всем, чем попадётся в поле зрения, при этом выкрикивая «как ты мог от меня уйти, после всего, что между нами было! Я любила тебя!». Старик отмахивался стулом, отвечая: «после всего, что между нами было, меня как минимум не надо было засовывать в инкубатор!». Это лишь больше злило королеву и когда закончилась мелочёвка с туалетного столика, в Дока полетела мебель. Тумбочку и туалетный столик единорог смог перехватить, а вот от взмывшей в воздух кровати ему пришлось отворачиваться.
Кровать разлетелась вдребезги. Испугавшись, вошедшие конвоиры легли на землю рядом с остальными, и один из них стал расспрашивать: «вы чем так могли разозлить королеву? Мы её такой давно не видели».
-Макс, внеси ясность – подхватил общее непонимание Саня.
Макс вкратце рассказал, что услышал от королевы.
-М-да – протянул Саня после того, как Макс закончил. – А наш старичок, не такой уж простой.
Док меж тем носился между колоннами, отворачиваясь от летевших в него предметов. Королева уже ничего не выкрикивала, а только рычала и шипела. Старик вбежал на середину зала и поднялся на два копыта, стараясь стать вышел, чтобы заглянуть в глаза королевы. Док стал похож на тупой угол. Встать на два копыта не получилось, и он опустился. Королева оказалась около него за несколько секунд, и, смотря сверху вниз, грозно рычала. Док смотрел ей в глаза, как будто зная, что сейчас произойдёт.
Королева резко перестала рычать и сомкнула пасть. Она подняла своё копыто, и проведя его по скуле Дока, тихо прошептала: «а ты постарел». Она опустила свою голову к нему и их рога соприкоснулись. Они обняли друг друга.
-Я думала, что больше тебя не увижу – говорила она, не сдерживая слезы.
-Я же сказал, что не оставлю тебя – отвечал он, поглаживая её протезом по гриве.
Лежавший на полу Макс получил тычок с боку. Он глянул, и увидел, что конвоир молча кивает ему на дверь позади, намекая на уход из тронного зала. Ползком, чтобы не потревожить обнимающихся, трое пони и пять оборотней-перевёртышей покинули тронный зал.
Конвоиры отвели их в небольшое помещение, похожее на маленькую комнату, в которой стоял накрытый стол и в которой на стенах горели красивые лампы. Конвоиры извинились за то, что так обошлись с друзьями королевы и в качестве извинений пригласили за стол. Саня молча подошёл к столу, налил в небольшую кружку мутной жидкости из бутылки, осушил её, а затем проговорил: «извинения приняты, но пока наш дед там с вашей королевой прошлое вспоминает, предлагаю вам побыть с нами».
За час, что они провели в комнате со столом, было произнесено немало дружественных речей, и была высушена не одна бутыль мутной жидкости. Но самое главное, информационный носитель, похожий на чёрную коробочку, отягощал карман бронежилета Демидовича и все эмоции, похищенные в инкубаторе, понемногу возвращались обратно.
-А что Федя – проговорил пьяный Саня – что если у тебя появятся ещё двадцать тысяч братиков после сегодняшнего?
-Не не не – протянул Федя – лучше мне сестричку. Братья у меня злые, расстрелять хотят, а сестры у меня красавицы, будущие королевы.
-А вот я бы не был против новых братьев – встрял один из конвоиров, которого развезло раньше остальных – нам на заводах биомассы не хватает рабочей силы.
На этом разговор о новом поголовье был закончен, потому что хмельной Демидович затянул песню про ту, что есть у него, и через минуту, дружный пьяный вой разносился по комнате. Певший вместе со всеми Макс про себя думал: «пару часов назад они нас чуть не убили, а теперь мы пьём и поём вместе. Как же странно распоряжается судьба».
Вскоре в комнату вошли Док и королева. Увидев пьяных в хлам пони, они ненадолго вышли, а затем вернулись, после чего Док объявил:
-Сегодня ночуем здесь, а завтра выйдем обратно. Вставайте, я проведу вас до ваших комнат.
-А как вы там провели время? – спросил пьяный Саня, после чего икнул и, рухнув со стула, захрапел.
Солнце только поднялось над Пустошью, а около Чёртова Бункера уже шла тихая возня. Это провожали бойцов группы «Сокол» и одного оборотня-дезертира жители подземного укрепления. Оружие им вернули, а так же выдали обновлённую карту полей физических завихрений и миграции мутантов. Но самое главное было то, что вся информация о производимых на объекте «ИскИнт» исследованиях находилась на носителе в кармане Демидовича. Большая толпа вывалилась через грузовые ворота на песчано-глинистую почву, чтобы попрощаться со своими ночными гостями.
Королева и Док стояли поодаль от основной толпы, и тихо переговаривались:
-Ты ведь ещё вернёшься?
— Я обещаю, мы скоро увидимся. Скоро тебе придётся ненадолго оставить гнездо, чтобы помочь нам в поиске стратегической информации об Эквестрии.
-Ты всегда думаешь только о работе – обижено ответила она.
-Если бы от этого не зависела Судьба СРП, я бы всё время отдавал тебе.
-Ладно. Давай не будим портить момент расставания новыми ссорами.
И они крепко обнялись, после чего Док вернулся к группе, а королева отдала приказ спускаться обратно в бункер. После того, как железные ворота закрылись, группа развернулась в сторону ближайшего КПП заградбарьера и, перебирая копытами по сухому песку и глине, пошла обратно в большой мир.