Один среди них
Всё тайное становится явным
Конец.
Это... конец...
"Неужели, это всё?" — думала Твайлайт Спаркл. "Как она могла так поступить?" — в тоске продолжала она думать.
Весь день она провела одна в библиотеке. Спайк не стал её беспокоить — ей и так тяжело. Подружки хотели поддержать её, но волшебница никого не хотела видеть. На улице была такая прекрасная погода, что все жители Понивилля даже забыли об ужасном ночном ливне. Как будто его и не было вовсе. Как и того, что произошло тогда. Никто не знал об этом. Кроме Твайлайт и её подруг. Пинки Пай продолжала работать в пекарне с распрямлённой от грусти гривой, Эпплджек не выходила продавать яблоки, а Рарити заперлась в бутике. Рейнбоу Деш помогал Флаттершай ухаживать за Гильдой, которой уже осточертело в сотый раз слушать извинения по поводу случившегося. Деши еле-еле держала себя в копытах, чтобы не вдарить ей за её очередные оскорбления в сторону Димы. Даже Флаттершай специально туго завязала бинт Гильде, когда она обозвала его "сумасшедшим дебилом". Все были на взводе, на нервах. Твайлайт было всё равно. Она находилась на своей кровати и смотрела в маленькое круглое окошко. На улице был вечер. Она смотрела в небо и думала о Селестии, которая забрала её сына. И она подумала о нём. О Диме. Она вспомнила, как она его воспитывала, как играла с ним, лелеяла его. И подумала о том, что произошло в лесу. Его полностью окровавленные кулаки... Но всё же, он оставался её ребёнком.
— Н-н-н... нет, — произнесла Твайлайт и, уткнувшись в подушку, горько заплакала.
Что же теперь будет с ним?
Вечерний Кантерлот при закате солнца выглядел не менее сногсшибательно, чем Понивилль в то же время. Последние лучи солнца освещали замок своим последним теплом, чтобы через некоторое мгновение покинуть небосвод и отдать его небесному светилу. Очень хорошо в тот момент освещалась комната белоснежной принцессы. Но в нём был небольшой нюанс — на кровати самой принцессы лежал... Дима. Он лежал на спине лицом к потолку с раскинутыми по обе стороны руками. Его глаза были закрыты, но его лицо при этом выражало беспокойство. Что-то мучало его. И он это знал.
Маленький луч солнца был направлен в глаза человека. Он начал морщиться. Он начал... просыпаться.
Пора вставать.
— А? Что? — открыл он свои глаза и начал смотреть в потолок. Это явно был не тюремный потолок, это безусловно.
Он протёр глаза, присел на кровати, согнул воедино ноги, как лотос и начал оглядывать комнату. Синие стены, большой балкон с видом на закат, очень широкая кровать, фотография Селестии и Луны... ЧТО? Селестии и Луны? "Я в покоях Принцесс?" — ужаснулся про себя Дима. Он быстро встал с кровати, подбежал к фотографии и взял её в руки. Да. Это точно они. Пот пошёл со лба бедного парня. Как он здесь оказался? И почему именно здесь? Эти вопросы его сильно волновали. Тут же он вспомнил про лес и про то, как он исчезал в белой пелене на глазах у Твайлайт. Из его глаз медленно покатились слёзы.
— Что же я наделал? — сказал он самому себе.
Тут же отворилась дверь и вошла сама белоснежная Принцесса, которая без удивления застала проснувшегося человека. Дима заметил её и быстро вытер слёзы, чтобы она не заметила его хнычущего, и встал перед ней лицом.
— Ты проснулся, — заметила она и начала снова его рассматривать с ног до головы.
— Ты, я смотрю, плакал? — спросила принцесса с интересом.
Дима понял, что она всё-таки заметила это, и решил соврать:
— Никак нет, Ваше Высочество.
Селестия знала, что он соврал, но она не подала виду и продолжила:
— Можешь называть меня по имени, Дима. Я же не называю тебя сэром или Его Величеством, не так ли? — с небольшой ухмылкой сказала она.
Дима представил, если бы его так называли, и широко улыбнулся, но сдерживая себя от смеха. Селестия же незаметно для него хихикнула.
— Тия.
— Да?
— Почему я не в темнице? Я же поступил плохо, — начал спрашивать Дима.
Селестия тут же сделала на лице серьёзный вид и закрыла глаза.
— Дима, я должна тебе признаться.
— Признаться? — начал недоумённо он спрашивать, — Но в чём?
— Ты знаешь, откуда ты появился?
— Да. Меня мама в лесу нашла и вырастила. А что? — совершенно спокойно ответил Дима.
— Это было не совсем так.
— Что вы хотите этим сказать?
Селестия глубоко вздохнула и пошла к выходу из комнаты.
— Пойдём со мною.
— С-с-с... вами? — вдруг испуганно для себя спросил Дима.
— Не бойся, Дима. Я не укушу, — решила она взбодрить его, — Я хочу тебе кое-что показать.
Ему ничего не оставалось делать, как пойти вслед за Принцессой. Они шли по многочисленным коридорам замка, которые были на удивление пусты. Лишь несколько стражников попадались ему на глаза, снующие туда-сюда или охраняющие двери. По прошествии пяти минут, Селестия привела Диму к огромной лестнице, которая вела вниз к большим массивным каменным дверям. Они явно отличались от общего внутреннего убранства замка. Они говорили о том. что там явно есть что-то очень интересное. Ведь не зря же его привели сюда.
— Принцесса?
Она спустилась по лестнице к дверям, и Дима решил последовать её примеру. Рог Принцессы засиял небольшим синим пламенем и двери начали открываться, как будто она дала им эту команду. Они гремели и скрипели так громко, что, наверное, всполошили бы всю столицу. Двери распахнулись.
— Идём, — сказала Селестия и вошла во внутрь.
Дима тоже вошёл и начал оглядываться. Было довольно темно здесь. Он хотел спросить об этом Принцессу, но тут двери резко захлопнулись, оставив их в глубокой темноте. Стало тихо. Даже чересчур тихо. Даже принцессы не было слышно.
— В-в-вы здесь? — дрожа, спросил Дима и тут же задулись свечи по всему залу.
Он начал ошарашенно оглядываться по сторонам. Он остановил свой взгляд на дверях, через которые он вошёл. Принцессы нигде не было. Что за...
— Попался, — произнёс сзади Димы тёплый и певучий голос.
— АААА!!! — испуганно крикнул он и подпрыгнул на месте, оборачиваясь в сторону голоса. За ним стояла Селестия и она начала хихикать.
— А ты всё-таки смешной, как описывала тебя Твайлайт, — сказала Принцесса и продолжала хихикать.
"Что... это... было только что?" — ошарашенно про себя подумал Дима.
Селестия резко прекратила хихикать и снова предала серьёзный вид на лице.
— Идём.
Пока они шли, Дима мог внимательно рассмотреть этот зал по сторонам. Здесь было разбросано полно каких-то старых вещей, картин и много всякого старья. "Наверно, это какое-то хранилище", — решил про себя Дима и начал замечать... баллисты. Здесь? Оружие?
— Да, Дима, — прочитала его мысли Селестия, — Это баллисты ещё со времён последней войны 1000 лет назад.
— Войны? Но почему тогда...
— Никто об этом не знает и не изучают об этом в школах? — угадала она ход его мыслей, — Я не хотела, чтобы мои подданные знали о жестокости войны. Поэтому эти оружия я спрятала здесь подальше от чужих глаз. Никто из современных пони не знает об этом ничего.
Дима хотел осмыслить про себя ход её мыслей по этому поводу, но не вышло, так как они пришли.
— Смотри, — сказала Селестия и указала Диме на...
Дима широко раскрыл глаза от удивления.
— Что это?
Он подходил к какому-то... аппарату. Он был конусовидной формы, и он был раскрыт полностью. Он посмотрел на сиденье этой штуки. Оно предназначалось для такого же существа, как Дима. Но что это, думал он. Он начал обходить вокруг аппарата и остановился около какой-то мелкой надписи, написанной на какой-то панели слева от сидения. Он пригнулся и рассмотрел внимательно надпись. "Яуза-12". Дима ещё больше раскрыл глаза от удивления и повернулся к принцессе.
— Мы нашли тебя в корзинке в лесу ночью, которая выпала из этой штуки.
Дима не знал, что ответить.
— Ч-ч-что это всё значит?
— Пошли со мной, — увильнула от ответа Принцесса, и они продолжили свой путь, выходя из зала.
Пройдя немного пути, Дима вновь оказался вместе с принцессой в её покоях.
— Принцесса, я не понимаю, что происходит, — сказал он ей, но она не ответила.
Её рог засиял, и шкаф рядом с нею открылся. После чего, она магией начала притягивать к Диме шкатулку. Ту самую. С белой точкой. Дима взял шкатулку в руки и недоумённо вновь уставился на Селестию.
— Как только её откроешь, положи её на пол в центре комнаты. Я оставляю тебя, — произнесла Принцесса и удалилась из комнаты, закрыв за собою дверь и балкон, плотно заслонив его шторами.
Дима с недоумением на лице начал рассматривать шкатулку. Как её открыть, он не понимал. Затворок нигде не было. Только эта белая точка.
— Та штука, Яуза-12... Что за чертовщина? — вслух спросил себя Дима и решил коснуться белой точки.
Как только он это сделал, прозвучал звук открывающегося замка. Дима тут же подошёл к центру комнаты и положил шкатулку на пол, как сказала Принцесса. Точка становилась всё ярче и ярче, заставляя немножко отступать от шкатулки Диму. Тут же из этой точки устремился свет к потолку и этот свет начал поглощать помещение. Как будто он его грыз. Дима не на шутку испугался и уже хотел устремиться к выходу, но было уже поздно.
— ПРИНЦЕССА! ПРИНЦЕССА! — пытался позвать её на помощь, но безуспешно.
Свет заполонил помещение и Дима прикрыл своё лицо руками, защищаясь от света. Простояв так минуту, он начал медленно убирать руки. Перед ним всё стало совсем... иным. Больше не было покоев белоснежной Принцессы. Теперь это...
— Какого...?
Он находился в странной комнате, покрытая металлическими стенами. Перед ним было огромных размеров окно с видом на устремляющиеся в небеса здания. Их было полным-полно. Они так же сверкали, как и то место, где сейчас он находился. В самой комнате было много всякого странного оборудования. Это напоминало лабораторию Твайлайт, но здесь было всё по-другому. Что-то огромное было прибито к стене, напоминающее тоже окно или зеркало. Дима не понимал.
— ЧТО ЗА ШУТКИ??!! — крикнул он, но ответа он не услышал, как вдруг...
— Привет, Дима, — прозвучал голос.
Он начал медленно поворачиваться в сторону голоса. Как только он это сделал, то он с широко раскрытыми глазами остолбенел. Он увидел... двух таких же существ, как и он сам. Справа стоял мужчина с бакенбардами на лице, немножко крупного размера и русыми волосам. Как у Димы. Роста был он чуть выше него и он был одет в странный белый костюм. Мужчина держал за руку слева от себя женщину с прекрасными длинными чёрными волосами, пониже ростом и в таком же костюме. У неё были глаза, как Димы. Дима не знал, что делать, но предполагая, что особого выбора нету у него, он очень медленно начал подходить к паре.
— Привет, сын, — произнёс мужчина.
— Ч-ч-что?
— Здравствуй, сынок, — произнесла женщина, — Я Наталья, а это Юрий. Мы твои родители.
Дима чуть не упал в обморок от такого заявления и продолжал держать себя на ногах. Дима решил подойти поближе и прикоснуться к ним.
— К сожалению, ты не сможешь до нас дотронуться, поскольку это лишь сообщение-голограмма, — объяснил Юрий.
Дима провёл рукою по мужчине и женщине, но рука прошла сквозь них.
— Если ты смог открыть шкатулку, значит, я могу полагать, что ты уже вырос. Сынок, я рад, что ты жив, — произнёс Юрий.
— Я очень хотела тебя вырасти, но случилось то, что случилось, — с грустью сказала Наталья.
Дима был в оцепенении, но он продолжал слушать.
— Дима, ты родился в 2120 году в Солнечногорском районе Москвы. Сама же столица полностью отхватила всю территорию Московской области, и области больше не стало. Теперь он был единым городом. Я с Наташей работал в Сколково. Я был учёным-ядерщиком, а она была техником-программистом. Мы там же и познакомились, когда мы были ещё студентами, — говорил Юрий.
— Юра был прекрасным спутником жизни. Он работал над очередной ядерной программой по указу Президента. Обстановка в мире накалялась. Это было... страшно, — вновь с грустью продолжила женщина.
Комната резко исчезла, кроме пары и самого Димы и появились какие-то большие и широкие экраны. Размером с широченное окно в комнате. И при этом, помещение с экранами расширилось до бесконечности.
— Вот, что творилось в мире. В нашем мире. За всё её время существования, — произнёс мужчина.
Дима начал рассматривать всё вокруг с ужасом на глазах. На одном экране шла по полуразрушенному и горящему в огне городу бронетехника с солдатами. На другом — другие же расстреливали мужчин и стариков, сжигали женщин и детей. На одних экранах показывали ужасы войны, смерти, крови и жестокости. Но были и те, на которых показывали, как женщина обнимает льва. Как два человека под вспышки фотоаппаратов со счастливыми лицами обнимают друг друга и плачут. Как будто эти и остальные события контрастировали с жестокостью на других экранах. Как равновесие. Было много прекрасных событий на экранах, но были и совсем жестокие, из ряда вон выходящих. Там актёры, здесь чудовища. Где добро, там зло. И так до бесконечности. Дима же был в совершенно шоковом состоянии. "К-к-как же это так?" — думал он во время этой вакханалии.
Вдруг снова вспышка и Дима с парой оказались внутри какой-то больницы. Он был в палате, в котором на кровати лежала какая-то женщина. И это была Наталья. А рядом стоял с улыбающимся лицом Юрий. А на руках он держал маленького младенца. Он выглядел таким же счастливым, как и его родители. Те были счастливы. получив такой судьбоносный подарок. Дима же посмотрел на эту картину и его осенило. Его жутко осенило.
— Неужели... это я? — спросил себя Дима.
— Это ты, сынок, — сказал Юрий.
— Да, мой родной, — поддержала своего мужа Наталья, чуть сдерживая слёзы, — Это ты. Наш родной мальчик.
Тут же палата исчезла, и начали постепенно проскальзывать моменты, случившиеся после этого. Это были моменты радости и счастья. Те моменты, когда они ухаживали за ним. Дима не мог поверить своим глазами. Неужели всё так, как он сейчас всё видит? Неужели, они и есть его настоящие родители? Ведь это объясняет тот факт, что он выглядит так же, как и они. Как и всё остальное, что он увидел. Всё теперь ясно.
— К огромному для нас всех сожалению, мы теперь не сможем больше свидеться, — с грустью сказал Юрий.
После его слов картины резко поменялись. Теперь они показывали всё ужасное, что было. Демонстрации и мятежи, свержения и революции, побоища и кровопролитие, взрывы и смерти. Дима повернулся к своим родителям.
— Когда тебе исполнился год, началась война, которая захлестнула всю нашу Землю. Мы думали, что сможем справиться со всем этим, но наши враги помешали нам. Множество ядерных бомб было запущено по всему свету. От них не было спасения. Нигде, — говорил отец.
— Мы знали, что погибнем. Но мы не хотели, что бы наш единственный ребёнок погиб. Чтобы ты жил. Поэтому мы тебя поместили в спасательную капсулу. Юрий просчитал курс одной планеты, на котором, как он говорил, есть жизнь. Он не сказал, кто именно там мог жить. Но он уверил меня в своих убеждениях по твоему поводу. Что ты сможешь выжить, — со слезами на глазах говорила мать.
Вновь начал постепенно нарастать свет. Сообщение подходило к концу. Дима смотрел на голограммы своих родителей и слёзы текли из его глаз.
— Сын мой, — обратился к нему отец, — Мы заложили в тебе все знания и достояния нашего мира. Всё то хорошее, что было у нас. Всё это теперь внутри тебя. Как только закончится сообщение, из передней части шкатулки появится пульт. Направив его на шкатулку и нажав кнопку, ты сможешь активировать целую голографическую энциклопедию, которую я сделал для тебя. В нём собрана вся информация — история, музыка, фильмы. Ты сможешь воспользоваться ею когда тебе душе угодно.
Свет уже наполовину заполонил окружающее пространство вокруг Димы и его родителей.
— Помни, Дима, что мы с отцом тебя очень любим, и будем любить всегда, где бы ты сейчас не находился. И мы будем очень благодарны твоим родителям, какими бы они не были. За то, что они вырастили тебя, — плача, проговорила мать.
Голограмма матери исчезла, но до конца сообщения оставались считанные секунды — свет почти всё поглотил.
— Сынок, передай привет своим новым родителям и огромное моё спасибо, — сказал свои последние слова отец, и его голограмма тоже исчезла вслед за матерью.
Свет теперь всё поглотил. Дима вновь сильно зажмурился и через некоторое время вновь оказался один. В покоях принцессы и со шкатулкой на полу. Из передней части шкатулки выдвинулся небольшой проём. Дима увидел там тот самый пульт, о котором говорил его отец. Он взял его в руки, посмотрел на него и положил на пол. Он был подавлен и ошеломлён. Он упал на колени. Он не знал, что думать и как быть. Всё произошло слишком быстро, думал он. Он единственный выживший человек. Последний из них.
Дима не сразу заметил, как его что-то накрыло. Повернув свою голову, он увидел севшую радом с ним Селестию, которая обняла его своим крылом. Она с глубочайшим сожалением и состраданием смотрела на последнего из своего рода.
— В-в-вы открывали её, верно? — спросил Дима Принцессу.
— Да, — коротко она ответила, не переставая на него смотреть.
— И... что же теперь со мною будет? — спросил он её, глядя ей в глаза.
Дима и Селестия смотрели друг на друга.
Всё уже было ясно.
На улице стояла глубокая ночь. Твайлайт Спаркл всё продолжала находиться на кровати. Она не знала, как быть и что ей делать. Она написала уже несколько писем с просьбой о встрече с Димой, но всё безрезультатно. Она сдалась.
— Неужели, это конец? — спросила себя единорожка, и хотела было уже всхлипнуть от горя, но вдруг прозвучал стук в двери библиотеки.
Глаза Твайлайт широко раскрылись. Она уже начала думать, кто это стучал, но она решила ещё раз проверить, не послышалось ли ей. Нет. Вновь стук в дверь. Твайлайт, чуть не сшибая спящего в своей корзинке Спайка, примчалась и открыла двери. Она не верила своим глазам. На пороге стоял Дима со шкатулкой в руках. На самой шкатулке лежало письмо.
— Это тебе, — протянул Дима ей письмо и прошёл в дом, поднимаясь на второй ярус.
"Почему на нём лица нет?" — подумала она и начала читать письмо. Её лицо во время прочтения выдавало бурю эмоции. Страх и негодование, радость и горе. Это было письмо белоснежной Принцессы. Она извинялась Твайлайт за то, что отобрала Диму и объяснила всё про шкатулку. Про то, что в нём хранилось целое сообщение от настоящих родителей Димы и про что там было. Твайлайт прочитала до конца письмо в полностью раздавленном состоянии. Тайна шкатулки была раскрыта. Тайна стала явью. Внутри единорожки рождался страх за то, что Дима больше не станет с ней или с кем-нибудь ещё общаться, ведь его обманули. Главное, чего теперь она боялась — потерять его, как сына. Который, по её мнению, теперь так не считает. Закрыв за собою двери, Твайлайт осторожно поднималась к человеку. Тот сидел на её кровати спиною к ней. На столике лежала шкатулка. Он молчал.
— Дим, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, — начала говорить Твайлайт с надеждой на лице, что он вступит в разговор.
Но он продолжал молчать.
— Ты пережил такие вещи и узнал массу... шокированных вестей и...
Молчание. Твайлайт начала потихоньку всхлипывать.
— Но я в любом случае искренне рада за тебя, что ты узнал правду и я прошу прощения за то, что я что-либо не так сделала за все эти годы, — всхлипывая, продолжала единорожка.
Вновь молчание.
— Прости меня и всех нас за то, что мы тебя обманывали. Я пойму, если ты перестанешь говорить со мною. И перестанешь считать меня... своей мамой, — закончила свою речь, всё так же всхлипывая.
Дима всё продолжал молчать.
Маленькие капли падали из глаз бедной единорожки. "Я... потеряла его", — решила про себя Твайлайт и начала удалятся вниз.
Едва подойдя к лестнице, она вдруг почувствовала, что за её правое копытце кто-то схватил. Им оказался Дима. Он резко приставил её к себе и крепко-крепко обнял. Твайлайт была ошарашена.
— Не смотря ни на что...
На лице единорожки начала проявляться радость вместе со слезами.
— Ни на какие последствия...
Твайлайт уткнулась лицом к Диме и зарыдала от счастья.
— Ты всегда и всегда будешь моей мамой, Твайлайт, — сказал Дима с закрытыми глазами, из которых тоже потекли слёзы.
— С-с-сыночек мой... — сказала она, подняв на него свою голову и смотря на него прослезившимся от радости лицом.
Дима открыл глаза и посмотрел на неё.
— Я буду очень благодарен моим родителям за то, что я оказался здесь. Именно здесь.
— А как же...
— Ты меня подобрала и вырастила, Твайлайт. Знай же — ты навсегда в моём сердце останешься... моей мамой.
— А ты навсегда мой сын, — сказала она, и они уткнулись друг в друга.
— Мам... тебе привет передали от...
— Я знаю, дорогой, — ответила Твайлайт и поцеловала его в щёку, — Я знаю.
Дима улыбнулся в ответ, и они продолжали сидеть в обнимку на полу.
Через полчаса Спайк, разбуженный каким-то шумом, поднимался наверх. Как только он поднялся, он увидел прелестную картину. Упершись об стену, спал молодой 19-летний юноша, держа правую руку на лежащей на его коленях фиолетовой волшебницы, которая уткнулась своей мордочкой к животу человека.
Спайк улыбнулся такой картине, взял одеяла с кровати Твайлайт и Димы и накрыл их обоих. Радуясь этой парочке, Спайк спустился вниз и продолжил спать. Вся библиотека вновь заснула. Заснул и маленький помощник №1. Заснули и Твайлайт с Димой.
Они заснули.
Мать... и сын...