Повелители Жизни

Глава 38

Глава, в которой войско принцессы возрождается из пепла

Пони редко задумывались о смерти. Не страшились её, не возводили в культ. И было так вовсе не из-за того, что жители Эквестрии жили вечно и не могли умереть, – отжив свой век, смертные всегда покидают этот свет, так было есть и будет, – а просто потому, что они знали: после смерти они не исчезают, но переходят в лучший, еще более прекрасный мир. Одни полагали, что выглядит этот переход как падение, другие – как дорога к свету, третьи же считали, что душа воспаряет вверх, глядя с огромной высоты на оставшихся внизу родственников и знакомых.

Танде относился к тем пегасам, которые никогда не спорили о вещах, повидать которые им не доводилось, и если кто-нибудь заводил разговор на подобные темы, он отшучивался и отвечал, что когда станет дряхлым старикашкой и откинет копыта, то обязательно пришлет им весточку, где расскажет, каково это – умереть.

«Кто бы мог подумать, что мне не придется ждать так долго» – пришла в голову пегаса странная мысль. Не было ни падения, ни полета. Абсолютно ничего. Зато где-то рядом все отчетливее и отчетливее стала слышаться чья-то ругань. Они говорили громко, не стесняясь в выражениях, и вот-вот должны были перейти от слов к действиям.

– … твои идиотские выходки!

– Ну да, давай сейчас всё свалим на меня. Вот, мол, Вилл Ду такой плохой: хамит, пьет, убивает нежить. Может, я еще и жеребят ем?!

– А кто тебя знает, может и ешь!

– Чего!?

– Того! Стрельба по беззащитным мирным жителям ясно дала мне понять, что ты варвар. А от варвара можно и не такого ожидать.

– Ну, знаешь ли! Когда вернемся, я тебе все зубы пересчитаю за такие слова!

Слушая этот диалог, Танде вдруг обнаружил, что глаза его давно открыты и направлены в потолок.

– Где я? – тихо спросил он сам себя.

В голову медленно вливались воспоминания о недавних событиях. Он захотел помассировать себе виски, чтобы окончательно очнуться, но вместо этого просто стукнул себя копытом по шлему. Ну, по крайней мере, это дало ему понять, что он всё еще в доспехах. А если учесть, что он до сих пор жив, то во вполне герметичных доспехах.

В соседней комнате тем временем продолжали жаркую дискуссию. Под аккомпанемент матерных выражений он вспоминал всё больше: как они несли раненых, как поднимались на башню, как умерли на его глазах Матион и Уайтсонг. Вспомнил даже, как сам был атакован кошмарами. Множество очагов жуткой боли, от копыт до кончика носа, и темнота. Смерть казалась такой натуральной.

«Может я в больничном блоке? – подумал пегас. – Вполне возможно, что бойцы из второй тысячи пришли сюда, отбили атаку кошмаров и, найдя наши тела, перетащили нас куда-нибудь, где смогли оказать первую помощь. Хотя… не припомню, чтобы где-то еще кроме Некрополиса потолки строили из черного обсидиана. Кто тогда и как сумел вытащить меня из лап смерти?»

Приподняв голову, кольт осмотрелся по сторонам. Ничего не изменилось. Его никуда не перенесли. Он все еще лежал в ванной комнате перед пустой, покрытой однотипной гравировкой, купелью. Хотя кое-что все-таки стало другим; тела Сайлент Хуфа и второго офицера пропали.

– Эй! А где раненые? – громко обратился он к спорщикам. Он не видел их самих, но все-таки понадеялся, что раз эти парни разговаривают на эквестрийском языке, без попутного шипения и рычания, значит, они нормальные ребята. С другой стороны они говорили о зомби, убийствах и жестокости…

Разговор смолк и в комнату к поднявшемуся уже на ноги пегасу влетел один из его спасителей. Сначала он опешил, увидев большое, мрачное на вид чучело, но довольно-таки быстро сообразил, что это один из солдат принцессы. Просто, доспехи его почернели, металлические детали обильно покрылись ржавчиной, а от ткани и плюмажей не осталось и следа. Немудрено было спутать его с монстром. На плече его он обнаружил магнит.

– Сайл? – удивился Танде, ошалело уставившись на вошедшего.

– Жив? Жив… – облегченно выдохнул его друг и постучал пегаса по плечу. – Как спалось?

– Нормально, – все еще не веря своим глазам, ответил кольт. – А что случилось?

– Не имею ни малейшего представления, Тан. Мы с тем болваном, – он особенно выделил интонацией эту часть фразы, повернувшись в сторону входа, после чего, получив в ответ нечто вроде: «сам такой!», – как ни в чем не бывало, продолжил, – очнулись здесь совсем недавно. Можешь представить себе степень нашего удивления, когда минуту назад на нас нападает какая-то горящая тварь, и вот мы уже валяемся в углу мрачной комнаты, а прямо перед нами лежит твое бездыханное тело. Благо, твоя подружка сумела нам всё пояснить.

– Уайтсонг? С ней все в порядке?

– Ага. Видимо, слабоваты кошмары в бою против нашей брони, – для пущей убедительности Сайлент демонстративно ударил себя по нагруднику.

– Не понимаю. Я чувствовал, как мое тело буквально разрывают на части, – начал Танде, – Никогда не испытывал такой боли, даже когда на соревнованиях у меня свело крыло в полете и я на всей скорости протаранил…

– То же самое, братец, – прервал его боец, медленно кивая головой. – Однако мы живы, а значит, все это было не более чем галлюцинацией. Страшным сном, навеянным этими существами. Я так думаю: не зря их прозвали кошмарами.

– Или я просто вижу перед собой бредовые фантазии, пока мое тело истекает кровью, – задумчиво добавил Танде.

– Ага. Одна фантазия на всех, – Сайлент хохотнул и проводил его в другую комнату, где у стены с небольшим открытым оконцем ожидала его Уайтсонг, а офицер по имени Вилл отдыхал на полу рядом с поломанной кроватью.

– Уайт, как я рад тебя видеть! – воскликнул жеребец и обнял свою подругу по несчастию, но та почему-то буркнула нечто невразумительное и оттолкнула его.

– Я тут Танде, – произнес знакомый голос справа от него.

– Упс, извиняюсь – пегас густо покраснел.

Теперь выходило, что это Уайтсонг отдыхала у поломанной кровати, а у стены с оконцем стоял Вилл.

– Дурацкие доспехи, никогда не знаешь, кто находится прямо перед тобой, – выругался Танде, подойдя к ней. – Ну, как ты себя чувствуешь?

– Неплохо, – повела плечами пегаска, – Даже шишку не набила, когда меня о стену шваркнули. А вот ты нас напугал. Столько крови… – Уайтсонг на минуту замолчала, задумавшись, – Мы были уверены, что ты нежилец.

Кольт испуганно обернулся в сторону ванной.

– Там нет уже ничего, не ищи. Кровь слишком быстро засыхает и превращается в прах в этом мире, но, поверь мне на слово, вылилось её порядочно. Ты, должно быть, еле на ногах сейчас стоишь, да?

– Не-а. Напротив, я себя прекрасно чувствую, – ответил бронированный жеребец, после чего еще раз убедился, что у него действительно ничего не болит.

– Раз так, то я предлагаю не засиживаться на одном месте и не ждать, пока вернуться огненные лошади, а собираться и быстренько топать к порталу – вклинился в их разговор Сайлент Хуф.

– Или поискать других выживших, – предложил Танде, – Мало ли, вдруг еще кому-то так же повезло как и нам?

– Согласна. Соберем всех кого сможем, вернемся, доложим обо всём Селестии и потребуем закрыть портал. Не хватало еще, чтобы кошмары и в нашем мире такой же хаос устроили.

Придя к общему мнению, четверо бойцов армии Эквестрии еще раз осмотрели свою амуницию, затем помогли друг другу перезарядить оружие и вышли в коридор. У самого дверного проема Танде вдруг развернулся и, подняв с пола тлеющий кусочек черепушки, подошел к крупу пегаски.

– Эй, ты что там делаешь? – рассердилась она.

– Просто ставлю метку, чтобы ты не затерялась в толпе потом, – примирительно подняв копыто, с улыбкой ответил солдат, кое-как изобразив на том месте, где предположительно находилась её кьютимарка, два сердечка. – У всех моих знакомых должны быть метки.

– И что же ты там намалевал? – полюбопытствовала пони, пытаясь выгнуть шею и посмотреть рисунок.

– Эм… крестик. Обычный крестик, – соврал кольт.

Оказавшись снаружи, пегасы сумели в полной мере насладиться теми переменами, которые охватили Некрополис, пока они находились в бессознательном состоянии. Вокруг царило спокойствие и умиротворение. С неба сыпались хлопья пепла, устилавшие собой мрачные безлюдные улицы. Это было похоже на извращенную версию обильного снегопада, где-нибудь в старинном заброшенном городе, когда темное плотно граничило с белым. Им даже показалось, что стало гораздо холоднее. Небо вновь приобрело свои прежние унылые оттенки. Ничего более не горело и не пугало их дьявольскими огнями. Кошмары словно испарились. Вернее, они все просто сгорели, превратившись в пепел, о чем свидетельствовали редкие обломки тлеющих костей и черепов, некоторые из которых продолжали конвульсивно дергаться.

Туман подобрался к выжившим так близко, что создавалось впечатление, будто те несколько домов – последнее, что осталось в этом мире.

В окружающей тиши до них доносился только один звук – заунывные, едва различимые гудки раздающиеся откуда-то спереди. Пони не сразу обратили на них внимание, – слишком уж методично звучали они, прекрасно вписываясь в окружающую обстановку, – но чем ближе они подходили к площади, тем настойчивее и резче становилось это звучание. Наконец, гудки заставили их насторожиться и замедлить ход.

– Да это же сирены с Медного Колосса! – догадался вдруг Вилл и побежал вперед.

– Эй, ты куда, дурила?! Заблудишься ведь! – крикнул ему Сайл и бросился следом. Остальные поспешили за ними.

Долгое время они слышали только гудки, но позднее к ним добавился и топот многотонных ног, и шум моторов, а затем, в тумане, они стали различать огромный темный силуэт. Сомнения в том, что это действительно их Колосс, отпали, как только они поравнялись с ним. Громадина неспешно шагала по направлению к главной башне Некрополиса, направив свои орудия в сторону резиденции Смерти, а под ней пони обнаружили сотни своих однополчан, кои, как и они сами, подошли сюда привлеченные пароходными гудками. Выглядели они немного помятыми и жуткими, но тем не менее готовы были перегруппироваться и продолжать бой. Со всех сторон сюда стекались все новые и новые солдаты. Они мало что говорили, негромкие приветствия были, пожалуй, тем единственным, что срывалось с их губ. Вместо них шумовой фон создавали сотники и другие офицеры, которые уже вовсю проводили перекличку и заново выстраивали боевые порядки. Вилл и Сайлент Хуф растворились где-то впереди, среди почерневших металлических тел.

«Что за дискордовщина?..» – обескуражено подумал кольт. Ему все больше начинало казаться, что он действительно находится в каком-то бреду. Этого не могло быть на самом деле. Пони собственными глазами видели и разбитое войско и остановившегося Колосса. Почему же они вновь оказались в движении? Что заставило их всех подняться?

– Мне как-то не по себе, – протянула Уайтсонг, когда они оказались посреди своего воинства и подстроились под ритм их шага.

– Согласен. Все, что здесь происходит, как-то… эм…

– Неправильно, – закончила за него кобылка. – Слишком много хороших новостей, после того ада в котором мы каким-то чудом смогли уцелеть… Я не понимаю. Не отходи от меня далеко, ладно?

– Хм? – Танде внимательно посмотрел на свою спутницу.

– Ты единственный, кому я могу доверять здесь – призналась Уайтсонг. – По крайней мере, ты точно был жив, когда я видела тебя последний раз.

Пегас кивнул головой и пообещал никуда не уходить, тем более что и ему самому не меньше хотелось находиться рядом с ней. Недавняя беда сблизила их. Кольт в очередной раз попытался представить себе, как она выглядит под слоем почерневшего металла. Наверняка красавица и, судя по имени, с ясной белокурой гривой или же шерсткой.

Воцарившаяся ненадолго идиллия лопнула, не просуществовав и пяти минут. Откуда-то сбоку к ним подбежал Сайлент Хуф и окликнул жеребца.

– Эй, Тан! Я тебя обыскался. Возвращайся в свой отряд, твое имя назвали.

– Я…

– Давай-давай-давай, никто с нас воинские обязанности не снимал пока, – офицер принялся несильными тычками подгонять кольта. – С главкомом всё в порядке, с нашим сотником тоже, так что не задерживай войско.

На всякий случай жеребец еще раз взглянул на свою подругу, словно спрашивая у неё разрешения, но та никак не могла выразить свое отношение к этому сквозь непроницаемый шлем, а вслух она решила ничего не произносить.

– И куда мы? – негромко спросил он, послушно проследовав за Сайлентом.

– Как куда? – удивился офицер. – Куда и собирались – воевать. Битву с кошмарами мы выиграли, теперь черед Башни Смерти.

– Да уж, выиграли… – протянул пегас, пробуя на вкус это слово. – Никогда бы не подумал, что потом это так назовут. Мы были беззащитнее котят.

– Не знаю, я твоими глазами не смотрел, – усмехнулся его боевой товарищ, после чего, обратив внимание на его настроение, продолжил. – Слушай, Тан: мы живы, они – нет. Следовательно, мы победили!

Звучало это не слишком убедительно, однако через мгновение Танде уже выбросил из головы все свои мрачные мысли, потому что среди однополчан из четвертого десятка седьмой сотни он обнаружил последнего обладателя магнита, незавидная участь которого, разбила ему сердце совсем недавно. Матион, обзаведясь теперь большой вмятиной на боку и вдребезги разбив при столкновении с землей свое орудие, топал вместе с остальными солдатами. Удивительно, но доспех пережил падение, – как, собственно, и его владелец, – хоть и скрежетал теперь при каждом шаге.

– Матион, братишка, ты живой! – крепко обняв его, Танде оценил состояние своего двоюродного брата. – А я ведь всегда знал, что ты неважный летун.

– Да уж, не повезло твоему братцу, – согласился Сайлент. – С такой высоты бухнулся.

– Разве? А, по-моему, он наоборот самый везучий из нас, – усмехнулся идущий рядом боец, – Мало того, что упал с огромной башни и выжил, так еще и нашли его чудом. Кто-то из наших споткнулся о торчащую из земли ногу, когда сюда шел. Он ведь с головой под землю ушел, как морковка.

Почти не слушая их, пегас с беспокойством провел по черной, покрывшейся уже патиной, кривой линии. Издалека трещину на помятой броневой пластине трудно было заметить, но при ближайшем рассмотрении она явно бросалась в глаза. Как змея она выползала из-под крепления для орудия и шла к самому нижнему краю пластины. Определить, насколько она глубока Танде не мог, но решил не рисковать:

– У него трещина на доспехе его срочно нужно отвести на ремонт, – он перевел взгляд на своего брата и спросил. – Как себя чувствуешь, Мат?

– Пфф, да там трещинка мизерная, – махнул копытом Сайл, – походит с такой до прихода принцессы, а там придумаем что-нибудь.

– Мизерная – не мизерная, а для заражения может хватить и такой. Я видел, какое влияние на организм оказывает местный воздух. Да и вообще, он еле ноги переставляет. Того гляди сломается что-нибудь и придется его потом как статую волочить.

– И куда ты предлагаешь его отвести?

– Туда, – Танде указал на Колосса, – там инженеры, они наверняка сумеют отремонтировать броню или, на худой конец, оставить его у себя пока мы не вернемся домой.

– А еще там главнокомандующий. Ты уверен, что они тебя пустят?

– Конечно!

Схватив Матиона, Танде повел его мимо других отрядов прямо к шагающей машине. Остановившись под брюхом гиганта, он поднял голову вверх и прокричал:

– Эй вы! Тут у солдата доспех сломался! Спускайте лифт!

Экипаж Медного колосса, которого уже стоило бы называть Темным, судя по расцветке, ничего не ответил, но, сделав еще один шаг, гигант замер. Остановились и солдаты вокруг, с удивлением уставившись на двух пони.

– Доспех, говорю, сломался! – уже не так громко повторил Танде. – Пустите на борт, пожалуйста.

Сначала было тихо, но спустя всего пару секунд громкий, искаженный металлом голос отчеканил:

– Не положено.

– Как это не положено!? А если он заклинит по дороге?

– Мы не можем вас пустить, – ответили ему, – пусть подождет.

– Он не может ждать! – продолжал настаивать на своем пегас. – Если мы будем медлить, он умрет. У него дыра в доспехе.

– Да? И что в этой дыре? – вдруг поинтересовался голос.

– В дыре?.. э… – кольт растерялся, не нашедши что ответить, – ничего, наверное. Там трещина просто, но она глубокая!

Снова молчание. Как будто титан задумался, взвешивая все за и против, но если прислушаться, то можно было услышать, как переговаривается его экипаж. Они явно не хотели пускать их на борт.

– Ну же! Неужели какие-то правила для вас важнее, чем жизнь пони?! – вступился за него подоспевший Сайлент Хуф. К нему присоединились и другие солдаты, подняв неодобрительный гул. Теперь, когда большая часть войска настаивала на том, чтобы их пустили, экипаж больше не мог им противостоять. Что-то лязгнуло, щелкнуло, а затем, немного покосившись, тяжелая платформа на медных тросах отделилась от брюха колосса и поехала вниз. Танде облегченно выдохнул. Как только она достигла земли, оба кольта ступили на неё и также медленно поехали вверх, все сильнее возвышаясь над окружающими.

– Сейчас мы тебя подлатаем, будешь как новенький – пообещал пегас своему брату.

Когда лифт с таким же грохотом остановился, пони остались одни. Платформа, вопреки предположениям Танде, вела не сразу в нутро гиганта, а сначала в небольшую тускло освещенную кабинку. В ней их обдали паром, смыв всю грязь, а уж затем одна из стенок медленно отъехала в сторону и позволила им пройти дальше, в лишенные каких-либо удобств внутренности Медного Колосса.

Здесь повсюду было очень темно, там и тут валялись какие-то мешки, ящики, запасные детали и инструменты. У стены он обратил внимание на овальные снаряды, которые заблаговременно поднесли поближе к пушкам, дабы не тратить много времени на перезарядку во время боя. Прямо под ногами проходили трубопроводы. Вокруг грохотали поршни и шестерни, приводившие эту махину в движение. Зрелище, для малознакомого с техникой существа, было крайне занимательным и было бы у него побольше времени, Танде завалил бы инженеров вопросами о предназначении тех или иных механизмов. Но у него не было не только времени. Самих инженеров, равно как и главнокомандующего их войском Тибальда Блюблада, он также не обнаружил. Никто из экипажа не решился встретить их.

– Эй, вы где? – спросил пегас, после чего, так и не дождавшись их появления, ступил дальше.

В следующей комнате находился моторный отсек, затем котельная, далее склад боеприпасов, в котором помимо прочего имелась заготовленная для использования рамка второго портала выхода. Её, – если верить слухам, – собирались разложить и активировать у самой Башни Смерти, создав тем самым новый выход для оставшегося в Эквестрии портала. Через него и должно было подойти подкрепление, а также Богиня-принцесса, для того чтобы раз и навсегда одолеть злобную правительницу загробного мира.

Каюты экипажа, кухня и прочие бытовые помещения, судя по всему, располагались в задней части гиганта. «Вполне вероятно, что они сейчас находятся там. На обеде. Все, кроме рулевого» – решил для себя Танде и кое-как протиснулся через дверной проем, ведущий в ходовую рубку, совмещавшую в себе также функции командного пункта.

Никого. Только пустые покосившиеся сидения и щелкающие индикаторы на приборной панели. Там же располагалась и голосовая трубка, венчающаяся снаружи большим рупором, через который с ним общался экипаж Колосса совсем недавно. Все как будто бы испарились.

Заподозрив неладное, Танде тихонько, – насколько позволяли тяжелые доспехи, разумеется – поднялся по ступенькам и вдруг обнаружил, что там и тут, на полу, виднеются засохшие лужи крови. Много. Как будто бы все, кто были на борту этой машины, попали в какую-то дьявольскую мясорубку. Увидев это, пегас вскрикнул, попятился назад и, едва не сбив Матиона, выбежал в коридор.

– Что здесь творится!? – в панике крикнул он. – Где вы все?!

Это уж точно выходило за рамки разумного. Как кольты, которые минуту назад были здесь, могли умереть? Кто их убил? Неужели, пока он ехал в лифте, столь многое изменилось, и их вновь атаковали враги?

Когда он, наконец, немного успокоился и пришел в себя со стороны рубки раздался негромкий голос.

– Мы здесь. Без паники.

Сначала Танде решил, что это сказал Матион, но тот, в ответ на направленный на него взгляд, только молча пожал плечами, а тем временем остающийся невидимым источник звука подступил ближе.

– Извините за столь долгое молчание друзья. Мы просто не знали с чего начать разговор… – произнес голос.

– Ты кто такой? Где ты прячешься?! Покажись! – нервно перебил его пегас.

– Я Коппер – командир этого аппарата, – представился невидимка. – Здесь также присутствуют и остальные члены экипажа и сам Блюблад, – мы с самого начала наблюдаем за вами, но вы даже не можете ощутить наше присутствие. Мы не прячемся, нас просто нет.

– То есть как, нет?

– Вот так. Меня и моих коллег убили Кошмары, как только войско ушло вперед. Уже довольно давно. Пролетели сквозь металлические стены как призраки и… дальше, думаю, вы и так все видели. Крайне неприятно было наблюдать свое изувеченное тело, хвала Богине, оно исчезло.

На всякий случай Танде принялся внимательно осматривать окружение в надежде найти затаившихся где-нибудь в темноте пони. Если бы не увиденная недавно кровь, он был бы уверен, что их пытаются разыграть.

– Тогда почему вы все еще здесь? – задал свой вопрос пегас.

– А где нам еще быть? Мы в Некрополисе, как и положено мертвым – произнес другой, куда более властный голос, принадлежавший, по видимому, главнокомандующему.

– Скорее всего, так и есть, – согласился с ним первый, – после смерти все попадают в это место, а те, кто уже умерли в Мире Мертвых, соответственно там и остаются.

– Так значит, нас ведут в бой мертвяки? Хм… смахивает на какую-то ловушку.

– Ты ничуть не живее нас, – ответил ему голос Тибальда.

– Что? Вообще-то я, в отличие от вас, существую. У меня есть и ноги и голова.

– Ты имеешь в виду свой доспех? Да, он действительно не должен никуда исчезать, а вот тело под ним…

– То есть вы хотите сказать, что меня тоже нет?! – испугался жеребец.

– И тебя, и твоего друга и всех, кто находится внизу, – спокойно ответил голос. – Кошмары не играли с нами в поддавки. Они безжалостно перебили всех, кто посмел посягнуть на их владения.

– Бред какой-то… Я прекрасно себя чувствую, я не могу быть мертвым. И Матион. Он выжил. Мат, скажи им, что я прав.

Вместо ответа пегас подошел к своему брату отсоединил крепления и, надавив на специальные пазы, снял с него шлем. Взглянув в зеркальные линзы солдата, Танде негромко спросил:

– Что там?

Матион медленно вытянул вперед бронированное копыто и провел им прямо сквозь его лицо. Большего и не потребовалось. Шумно выдохнув, Танде уселся на землю.

– Проклятье…

– Ну, по крайней мере, второй раз мы уже точно не умрем, – попытался подбодрить его еще чей-то голос.

Его брат, не без помощи окруживших их призраков, также стянул с себя шлем и безголовым остовом сел рядом с ним.

– Лучше надень шлем обратно. В нем ты хотя бы чуть-чуть смахиваешь на живого… – пробормотал Танде, после чего еще раз огляделся вокруг и громко заговорил. – Но ведь местные выглядят по-другому, разве нет? У них есть тело. Даже у Кентаврины оно хотя бы наполовину, но имелось. Почему от нас не осталось ничего?

– Вряд ли я смогу ответить на этот вопрос, – сказал Коппер, после небольшой паузы, – может мы их не заслужили, а может их выдают где-то в Некрополисе, просто нам еще не сказали где именно.

– И что мы будем делать? Мы теперь вроде как на другой стороне баррикад, не так ли?

– Ну уж нет, рядовой, – усмехнулся Тибальд. – Мы свергнем Смерть, как и планировали, а на её место посадим Её Величество. Селестия – Богиня и наверняка знает, как решить нашу проблему. Она вернет нам наши тела и наши жизни.

– А если нет?

– Тогда мы будем знать, что, по крайней мере, отдали их не напрасно. Итогом этой войны станет счастье для всей Эквестрии, не забывай об этом.

Танде хмуро кивнул головой, – или же просто переместил свой фантом немного вниз, после чего вернул в исходное положение, при отсутствии головы как таковой этому движению трудно было дать определение – и принялся молча наблюдать за тем, как поднимаются в воздух молотки, сверла и заклепки. Подлетев к Матиону, они быстро и тщательно залатали его доспех, выровняв даже вмятину, после чего водрузили на него шлем. Смысла в этой процедуре он больше не видел, ведь Матиону более ничего не могло угрожать. Как и всем им. Но, с другой стороны, за этим они и пришли сюда.

– Ремонт мы закончили, – подытожил голос, когда инструменты повалились на пол. – Вы двое можете идти.

Танде поднялся и вместе со своим двоюродным братом пошел к лифту. Ну, зато он больше не скрежетал при ходьбе.

– Кстати, – добавил им вслед Тибальд. – думаю, вам не надо пояснять, почему вы должны держать язык за зубами, солдаты. Паника нам сейчас ни к чему.

– Мхм…

– Надеюсь, если принцесса сумеет нам помочь, большая часть наших бойцов даже и не узнают, что умирали в этой войне.

Когда он вернулся к своим однополчанам, никто не мог понять, почему пегас так расстроен. Он почти не разговаривал, а только шел и думал всю дорогу о том, чего им, как мертвякам, больше никогда не удастся испробовать. Обидно, когда оказывается, что чуда не произошло.

Жара. Так жарко могло быть разве что в Тартаре. Третий день солдаты мучились от зноя не решаясь снять доспехи и покинуть площадь, потому как в любой момент им могли скомандовать наступление. В знак уважения, а также для поддержания их морального духа, принцесса Селестия лично стояла во главе этой армии. Она решила претерпеть все невзгоды вместе со своим народом, чего нельзя было сказать о командном составе, большая часть из которых оккупировали ангары, откуда и наблюдали за своим войском, а также гудящим напротив него блюдцем портала. Ну, на то они и единороги, чтобы быть неженками.

– Я бы лучше с мертвецами воевала, чем стояла на этом солнцепеке, – сердито проговорила одна из стоящих рядом пони. – Вот уж действительно – испытание на прочность.

– И самое обидное, что совсем непонятно к чему это всё? – поддержала её другая, не менее сердитая кобылка, – Неужели нам нельзя раздеться, а потом, когда прикажут, собраться и пойти в бой? Разве эти полчаса-час могут на что-то повлиять?

Норд угукнул в ответ, хоть и не особо прислушивался к их ропоту. В своих мыслях земнопони давно уже переместился в Эквестрию, туда, где сейчас была зима и трудолюбивые жители, выпив чашку чая, каждое утро выходили из домов и совковыми лопатами очищали городские улицы от нападавшего за ночь снега. Ах, как прекрасно было ощущать на шерстке маленькие снежные звездочки!

Все-таки, куда лучше, когда в твоем краю времена года сменяют друг друга. Вечная стужа, конечно, была бы гораздо хуже, но и солнце со временем надоедает, особенно если под копытом нет прохладного пунша или вишневого мороженного.

Мимо них, на зависть уставшим и вымотанным солдатам, неторопливо прошлись Лайт Ли и новенькая единорожка из исследовательской группы. Перевязав свои попоны на манер чалмы, они шли куда-то в сторону медицинского блока, мило беседуя и попивая сок из висящих перед ними стаканчиков. Вот кто, можно сказать, попал на курорт. Они уже сделали свое дело и теперь могли просто наслаждаться жизнью, не подвергая себя риску и не мучаясь от жары. Из всех них только Виолстар постоянно продолжала о чем-то переживать. Бедняжка никак не могла найти себе места и постоянно что-то где-то проверяла, постоянно бегала и шепотом высказывала свои предположения принцессе. Фанатик. Шестая ученица не знала такого понятия, как «сложить копытца и просто ждать».

Когда она в очередной раз проскакала мимо них, Норд почувствовал, как в его носу что-то защекотало и, не сдержавшись, он громко чихнул, после чего все солдаты одновременно охнули и зааплодировали. Со всех сторон наперебой зазвучали одобрительные восклицания. Это, пожалуй, было самой неожиданной реакцией на кашель, но, не успел земнопони в полной мере насладиться минутой своей славы, как уже знакомая ему ворчливая кобылица донесла до него истинную причину всеобщего ликования:

– Они идут, идут!!! – радостно крикнула она, вмиг позабыв о своем скверном настроении, и завертелась в надежде разглядеть пришедших.