Из портальной пушки на Луну/Lunacy to the Core
Сферы и пони в вакууме
– Звезда. Звезда. Звезда. Комета. Звезда. Звезда. Чёрная дыра. Космическая пыль. Звезда…
Уитли попытался отключиться от восторженного бормотания Космического ядра, но без особого успеха. Казалось бы, за… за… за неопределённый, но бесспорно долгий промежуток времени, который два ядра провели в пустоте космоса в компании друг друга, он должен был привыкнуть к этому шуму. Пожалуй, что и привык, но всё же… временами переносить эти звуки было тяжелее обычного. Сейчас было именно такое время.
– Слушай, Космический? – обратился Уитли к находящемуся в нескончаемой эйфории личностному ядру. – Как насчёт того, чтобы самую малость помолчать?
Желтоглазое ядро уставилось на синеглазое и замолчало – на целых одиннадцать секунд. Наконец, не в силах больше сдерживаться, оно выпалило:
– Я В КОСМОСЕ!
– Да, верно, – сухо заметил Уитли. – И я тоже. Я так полагаю, тебе это до сих пор не приелось?
– Космос, – ответило Космическое ядро.
– Хорошо, хорошо, – с усталым смирением сказал Уитли.
Космическое ядро принялось вновь комментировать бесчисленные чудеса космоса, а Уитли погрузился в мысли. «Конечно, Космический раздражает, – подумал он, – но застрять в космосе одному было бы ещё хуже».
В космосе… Так было не всегда, вспоминал Уитли. Если подумать, у него была вполне приличная жизнь – по крайней мере, для искусственного интеллекта. Всё, что от него требовалось – заботиться об испытуемых в лабораториях Aperture Science. Конечно, ухаживать за дурно пахнущими людьми – работа не из самых приятных, но, по крайней мере, было, чем заняться. Но потом, в результате некоторых событий, связанных с немой (и, возможно, страдавшей от повреждения мозга) испытуемой, портальной пушкой и его коротким пребыванием на посту центрального ИИ заведения, Уитли оказался вышвырнут с поверхности Луны в бездонные пучины космоса.
Конечно, дело было не только в нём, размышлял Уитли. И всё же он не мог не признать, что по большей части именно он сам был виноват в том, что случилось. Не был бы он таким жадным до власти чудовищем, мог бы до сих пор быть на Земле.
Но ведь он был не таким, пока не стал центральным ядром… и сейчас был не таким. По-видимому, подключение к центральному блоку управления на любого так влияло. Это было вне его власти.
«Но это не оправдание. Мне надо было быть умнее, – решил Уитли. – Если я когда-нибудь вернусь на Землю и увижу ту испытуемую, определённо нужно будет перед ней извиниться».
– Да, только шансов на это никаких, – вслух подумал он. – Я даже Луну вряд ли увижу, нечего и говорить про Ч…
– Звезда. Звезда. Луна! – перебило Космическое ядро. – Звезда. Звезда.
Уитли рывком крутанулся к дефективному личностному ядру.
– Что?!
– Звезда. Звезда. Звезда… – ответило Космическое ядро.
– Нет-нет-нет, перед этим, – спешно пояснил Уитли. – Что-то там насчёт луны?
Космическое ядро торжественно повернулось в сторону чего-то чуть-чуть вне поля зрения Уитли и повторило:
– Луна!
Уитли повернулся и увидел огромный тёмный и очень знакомый силуэт. А немного дальше был крошечный сине-зелёный шарик.
– Луна! Это Луна! – возбуждённо завопил Уитли. – Мы совсем рядом с Землёй!
– Космос! – согласилось Космическое ядро.
– Как мы здесь снова оказались? – стал размышлять вслух Уитли, поворачиваясь обратно к желтоглазому шару. Вдруг его осенила идея: – О-о! Придумал! Давай ты начнёшь обращаться вокруг меня к Луне, а потом я начну обращаться вокруг тебя с другой стороны, и будем так двигаться, пока не доберёмся до Луны? А там разгонимся вокруг неё и двинемся прямо домой!
Уитли ухмылялся бы до ушей, если бы у него были рот и уши. «Ну не блестящий ли план? – подумал он. – Ха! Ну что, GLaDOS, и кто теперь болван?»
Космическое ядро двинулось вокруг Уитли. Когда оно оказалось ближе к Луне, Уитли закружился вокруг него, и так они оказались на несколько футов ближе к цели. Всё шло по плану.
Так продолжалось некоторое время. Наконец, два ядра достигли места своего назначения.
– Ну вот, теперь мы на орбите вокруг Луны, – сказал Уитли. – Сделаем виток-другой, чтобы набрать скорость.
Обращаясь вокруг естественного спутника, Уитли вскоре получил возможность рассмотреть его освещённую сторону.
– Подожди. Это не земная Луна…
Хотя и была очень похожа. Большой шар из серо-белого камня, покрытый кратерами. Вот только на поверхности земной Луны не было крупного тёмного силуэта, близко напоминавшего по форме голову единорога. А ведь казалось, они почти дома…
– Что ж, это луна, но не наша Луна, да?
– Пони. На Луне, – прокомментировало Космическое ядро. – Лунная пони. Лунная пони.
– Да, я видел, – горько заметил Уитли, снова уходя в свои мысли. Где-то через минуту он моргнул. – Эй, мы всё ещё движемся?
– Лунная пони, – с нажимом повторило Космическое ядро. – Смотри. Лунная пони!
– Да видел я твою лунную… – резко начал Уитли, поворачиваясь к дефективному ядру, но тут заметил кое-что ещё на поверхности луны. – …Пони..?
Внизу на луне стояла высокая чёрная пони с крыльями и единорожьим рогом, гривой как звёздное небо, и облачённая в голубоватые доспехи. Тёмное свечение покрывало её рог.
Уитли заметил, что его и Космическое ядро обволакивало такое же свечение. «Да она подтягивает нас к себе!» – понял он.
– Космический! – обратился Уитли к другому ядру. – Эта… лошадина как-то нас притягивает, а выглядит она неприветливо!
– Лунная пони, – сказало Космическое ядро, глядя вниз. – Привет, Лунная пони!
Если бы у Уитли были рука и лицо, они бы встретились.
Аликорн поднесла ядра к лицу и принялась холодно разглядывать их бирюзовыми змеиными глазами.
– Ну надо же, – надменно произнесла она. – Нечасто у меня бывают гости…
– Космическая пони. Угадай, где я! Я в космосе! – выпалило Космическое ядро.
Уитли было не до него.
– Ты разговариваешь? – недоверчиво спросил он у аликорна.
– Да ты, я погляжу, сообразительный? Нет, пожалуй, это недостойно даже сарказма. Жаль, что моя первая компания за столько лет состоит лишь из болванов… – аликорн помедлила. – Хе. И лунатиков.
– Я не болван, – отчасти возмутился, отчасти по привычке возразил Уитли.
– Конечно, конечно, – снисходительно ответила кобылица, пристально изучая два ИИ. – Хмм… Сферические металлические конструкты, питаемые электричеством, обладающие эмоциями и зачаточным интеллектом.
С ледяным смехом она добавила:
– Кто бы мог подумать, что эти пони так продвинутся за время моего отсутствия.
Из кратера неподалёку приглушённо донёсся знакомый голос:
– Факт: личностные ядра Aperture Science – человеческого изготовления. Пони не производят искусственные интеллекты, потому что считают их работой Дьявола.
Аликорн повернула рог в сторону кратера и подняла оттуда ещё одно ядро, на этот раз – розовоглазое. Бесстрастно глядя на неё, оно изрекло:
– Выступ в передней части ушной раковины называется «козелок». Его истинное назначение зловеще.
Кобылица моргнула, и когда её глаза снова открылись, они больше не были яркими шарами с вертикальными зрачками. Зрачки стали круглыми, а белки – как и полагается, белыми.
– Козелок? – переспросила она. Её голос звучал моложе и не столь спесиво. – Дьявол? Что это такое?
Нервно хихикнув, она добавила:
– То есть, про козелок ты уже сказал.
Уитли тоже моргнул, не зная, как реагировать на перемену.
– Э-э-э, это сейчас неважно. Ты кто?
– Кто я? – тихо повторила аликорн. Ещё один взмах век, и вернулись драконьи глаза.
– Я месть, – прошептала кобылица, вновь заносчивым взрослым голосом. Потом, громче: – Я ночь. Я… НАЙТМЭР МУН!
На этих словах она дико расхохоталась, и над ней вспыхнула молния.
– О-о-о, космическая молния, – одобрительно протянуло Космическое ядро.
Найтмэр Мун опять моргнула, и вернулись нормальные глаза.
– Или, знаете… можно просто Луна, – произнёс юный голос. Потом Луну вновь сменила Найтмэр Мун. – …Нет. Я Найтмэр. Мун. Так ко мне и обращайтесь.
– Сельдь – самая агрессивная рыба в мире, – заявило Ядро фактов. – Она способна разрезать воду, деревья и пространственно-временной континуум и не остановится, пока вы живы.
– …Что, – сказала Найтмэр Мун, уставившись на розовоглазое ядро. Она потрясла головой. – Неважно. Какими бы глупцами и безумцами вы ни были, это приятное разнообразие после одиночества. Хм. Я устала вас всех держать.
Чёрная аликорн задрала голову, и с её рога сорвалась тёмная вспышка и растеклась по всей поверхности луны.
– Вот, – самодовольно изрекла Найтмэр Мун. – Теперь вы можете двигаться по своей воле, пока остаётесь возле поверхность моей луны.
Уитли подумал о том, чтобы отодвинуться на пол-метра от тёмной пони, и так оно и вышло.
– Так вот, Найтмэр, э-э… Мун… – начал он неуверенно. – Это твоя луна? Очень мило.
– Луна. В космосе, – подтвердило Космическое ядро.
– Да, разве она не великолепна? – горделиво согласилась Найтмэр Мун. Потом, с горечью: – По крайней мере, вам хватает здравого смысла оценить моё ночное небо. Не то что всяким жеребятам.
Аликорн подошла ближе к Космическому ядру и указала копытом на бескрайние поля звёзд:
– Разве это не… не произведение искусства?
Во мгновение ока её сменила Луна.
– Я… я просто хотела, чтобы они полюбили мою ночь, – продолжила она дрожащим голосом. – Я так старалась. Все эти звёзды… столько ярких красивых узоров. Сколько на них ушло времени. И м-мой шедевр, моя луна! Но им было наплевать… Они любили только день моей сестры.
Её монолог продолжила Найтмэр Мун:
– Но я решила: они выбирают проспать мои ночи в пользу своего драгоценного солнца? Так, может, научатся восхищаться моим шедевром, оставшись без дней! Или умрут от голода и холода под светом моей луны, – она горько рассмеялась. – Но Селли у нас не могла такого позволить. Нет, что вы. И она меня сослала. И заточила там, куда сослала. А в чём самая большая ирония? Моя величайшая работа стала моей клеткой. Самая моя суть прикована к луне. Я могу являться лишь на её поверхности, как сейчас.
– А всё п-потому, что я п-просто хотела сделать мир лучше, – закончила Луна. Она грустно улеглась в серо-белую пыль.
– Ну, будет, будет, Лунная пони, – сказало Космическое ядро, подплыв к аликорну и пытаясь похлопать её по плечу своим шарообразным телом.
Уитли тоже захотелось утешить подавленную пони. Он начал:
– Ничего, Найтм…
– Нет, – перебила Луна дрожащим голосом. Шмыгнув носом, она продолжила: – Это она Найтмэр Мун. Я Луна. Мы… различаемся. Чем-то. Как-то. Я не знаю точно, в чём отличие, но знаю, что я не всегда управляю собой. Сейчас она просто не старается быть доминирующей личностью. Или как это работает.
– Хорошо, Луна, – поправился Уитли. Он решил, что надо быть повнимательнее: круглые зрачки – Луна, вертикальные – Найтмэр Мун. – Знаешь, мне это вроде как знакомо…
Луна подняла на него взгляд.
– Тебе? Откуда?
Уитли издал псевдо-вздох.
– Я пытался помочь одной женщине сбежать из довольно паршивого местечка. Но когда я оказался при власти, то… В общем, испортился. Принял кое-какие паршивые решения и едва всех не угробил, – помолчав, он продолжил: – Я снова стал хозяином своим мыслям только после того, как меня вышвырнули в космос с Луны. Конечно, это не значит, что я не виноват…
– Да, мы в похожих ситуациях, – пробормотала Луна.
Долгое время все молчали. В конце концов Уитли нарушил тишину:
– Значит… все мы заперты в космосе вместе… навечно.
«Нет, глупо прозвучало, – подумал он. – Зачем я такое сказал?»
– …Не совсем, – ответила Найтмэр Мун, перехватив управление над телом лунной принцессы.
Ядро фактов сочло этот момент подходящим, чтобы вступить в разговор:
– Легенда гласит, что в самый длинный день тысячного года звёзды помогут ей сбежать. По заключению экспертов, одним из наиболее вероятных подозреваемых является Нолан Норт.
Найтмэр Мун взглянула на дефективное ядро.
– Хоть ваш бестолковый друг и спутал определения, он прав. Однажды ночью я освобожусь.
У Уитли стало легче на душе.
– Правда? И когда это будет?
– …Не знаю, – признала Найтмэр Мун. – В конце концов я перестала считать. Я… уже не помню, сбилась ли со счёта или просто потеряла интерес.
Она потёрла копытом подбородок, дав Луне возможность вставить:
– Но я наверняка смогла бы выяснить, сколько времени прошло, если бы только у меня были счёты…
Потом вновь вернулись на место драконьи глаза Найтмэр Мун.
– А, – ответил Уитли. – А ты, мм, случайно не знаешь, в которую сторону голубая планетка под названием «Земля»? А то мне и другим ядрам так же сильно хочется домой, как и тебе.
– НЕТ! – громогласно отреагировала Найтмэр Мун, почти упираясь лицом в механический глаз Уитли. – Вы от меня не уйдёте!
Ещё один взмах век, и глаза Луны начали наливаться слезами.
– Я не хочу снова оставаться одна, – выдавила она.
Космическое ядро ткнулось в Луну.
– Космическая пони. Знаешь, что мне нравится в космосе? Космос.
– За всю историю Вселенной шляпы-федоры никогда не выходили из моды, – сообщило Ядро фактов.
Уитли вдруг посетило вдохновение: – О-о! Придумал! Космический всё равно не хочет обратно на Землю, и ему так нравится космос. Так давай ты покажешь нам с Фактами дорогу на Землю, а Космический пусть остаётся с тобой?
Медленно сморгнув слезу, Луна наконец сказала:
– Л-ладно. Я, пожалуй, не против… Космический ведь и вправду любит мои звёзды. Так ведь? – воркующе добавила она, ткнувшись в ядро носом.
Космическое ядро хихикнуло.
– Ну хорошо, – продолжила Луна и подняла голову. – Земля… Земля… А! Вот же она! Вот т…
Она замерла посреди жеста, сфокусировав глаза на чём-то далёком. Зрачки кобылицы сжались в точки.
– Что? Что такое?
Уитли повернулся посмотреть, от чего не могла оторвать глаз Луна. В глубинах космоса он сумел различить крошечный шар огня с точкой в центре. Но маленьким шар выглядел только из-за расстояния; он быстро увеличивался в размерах, приближаясь. Вместе с этим нарастал звук:
– ААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААААА!
Рик, Приключенческое ядро, объятый огнём, нёсся прямиком в Луну. Аликорн и Уитли завопили.
Рик врезался в Луну, и на её месте от боли и ярости закричала Найтмэр Мун. Отскочив от взбешённой пони, Рик ударил в Космическое ядро, и то отлетело ввысь.
– Что ты делаешь?! – заорал Уитли на зеленоглазое ядро.
– Спасаю ваши жалкие металлические задницы от этой тёмной инопланетной лошади! – ответил Рик на удивление бодро (с учётом того, что он по-прежнему был в огне). – А ещё? Горю.
– Горение физически невозможно в космосе, – заметило Ядро фактов.
– Да без разницы! – ответил Уитли. – Надо же тебе было всерьёз разозлить эту ”лошадь”! Теперь нам всем нужно спасаться, и живо!
Уитли торопливо пожелал всплыть повыше над поверхностью луны. Повернувшись вниз, он с неудовольствием заметил, что другие ядра разлетелись каждое в своём направлении.
– Дерзкие глупцы! – гремела Найтмэр Мун. – БОЛВАНЫ! Думаете, я с вами не справлюсь?! Вам не уйти с этой луны живыми!
Тёмное облако, потрескивающее от бушующей в нём магической энергии, выросло из её рога. Четыре тёмных вихря вытянулись из него к ядрам, подтягивая их к жаждущей мести кобылице. Уитли пытался бороться с магией, но безуспешно. Всё, что ему удавалось – оттягивать неизбежное.
Тем временем в Эквестрии фиолетовая единорожка изучала луну и силуэт на её поверхности сквозь окно спальни. Обеспокоенным голосом она процитировала тревожащее её старое предание:
– Легенда гласит, что в самый длинный день тысячного года звёзды помогут ей сбежать, и она принесёт вечную ночь, – она вздохнула. – Надеюсь, принцесса была права. Что это и правда просто старая сказка.
Открылась дверь, и дракончик с абажуром на голове позвал пони:
– Пойдём, Твайлайт! Пора смотреть на восход!
Твайлайт напоследок оглянулась на луну, а потом пошла за дракончиком. Ей не удавалось выбросить из головы одну мелочь… Может быть, ей просто показалось, но она могла поклясться, что четыре огонька в небе приближались к светилу.
– Глупцы! – сквозь зубы выдавила Найтмэр Мун. – Вы не уйдёте!
Уитли пытался вырваться из хватки магии аликорна. Медленно, еле-еле, но его движение стало замедляться.
– НЕТ! – истерически завопила Найтмэр. – Вам. Не. Уйти!
Собрав всю свою силу, она испустила тёмные сгустки колдовской мощи. Достигнув четырёх ядер, эта энергия пронизала их механические тела. Невероятно – один шанс на миллион – но заклинание, срикошетив от металлических корпусов, швырнуло их всех к своему источнику в одном большом шаре нестабильной магии.
Прямиком в Найтмэр Мун.
Не в силах поверить своим глазам, Лунная кобылица вытаращилась на ядра, несущиеся на неё с убийственной скоростью.
– Вы шутите… Вы ведь шутите?
Четыре ядра разом ударили в Найтмэр Мун и освободились от своего груза тёмной магии. Отчаянно вскрикнув, аликорн исчезла во вспышке не-света. Исчез и её силуэт с поверхности луны.
Минуту-другую ядра бесцельно плавали туда-сюда. В конце концов, Рик заговорил:
– И что это было?
– Ошибка. Факт не найден, – подсказало Ядро фактов.
– Лунная пони? – с надеждой спросило Космическое ядро, оглядываясь вокруг.
– Нет, кажется, она пропала насовсем, – ответил ему Уитли. Поразмыслив, он добавил: – Знать бы, куда…
Луна устало открыла глаза и, слегка морщась, поднялась на ноги. Она огляделась вокруг и… поразилась увиденному.
Она была на лугу! С настоящей зелёной травой! А вот там – это что, деревья? И цветы! Луг был усеян самыми разными полевыми цветами.
С восторженным писком Луна бросилась набок и принялась кататься в прохладной зелёной траве. После целой вечности в лунной пыли чувствовать прикосновения восхитительных росистых стеблей было просто потрясающе, даже если ей и мешали доспехи.
Снова встав с земли, Луна поднесла голову к одному из цветков и тщательно принюхалась. Запах был невероятным! Неужели цветы всегда пахли так чудесно? Удивительно. Потянувшись, Луна сорвала и съела цветок. Было божественно вкусно.
Лишь проглотив еду, Луна наконец осознала, что всё это значит. Она была дома! Дома! От незамутнённой радости ей захотелось кружиться, танцевать и петь. Улыбаясь во весь рот, она подняла взгляд на ночное небо и заметила, что на луне больше не было её фигуры.
– Надо же, дома! – сказала она миру и хихикнула. – Как же мне не терпится увидеть Селли…
Что-то зашевелилось в глубине души Лунной принцессы. Луна пыталась бороться с этой силой, но она требовала своего, и её было не остановить.
– …Да. Селестия, – продолжила Найтмэр Мун. – Дражайшая сестрица и её драгоценный день.
Она присмотрелась к горизонту. Если не поспешить, скоро сестрицыно светило выкатится в небо и прогонит её ночь.
Это никуда не годится.
– Нет покоя нечестивым, – проворчала Найтмэр Мун и отправилась устраивать вечную ночь.