Добро пожаловать в Фонд!
Инцидент 4001. Часть 1
Дождь барабанил по крыше чёрной тойоты. Сквозь закрытое, тонированное стекло я смотрел на группу людей, мокнущих под дождём в окружении могильных холмиков. Из-за стены дождя я не мог разглядеть их лиц, но что-то мне подсказывало, кто сейчас стоит перед свежей могилой. Там стояла мама, убитая горем, поседевшая старая женщина, которая сейчас, наверное, творит молитву, перед могилой сына. Рядом с ней стоит Леся, которая тихо всхлипывая, тоже обращается к богу, только в отличие от мамы она его проклинает. Там наверняка стоит Сашка, старый друг, которому я обещал подарить свою старую гитару, но вот не успел. Чёртов дождь стучал по крыше, загоняя мне иглы в сердце. Никогда не думал, что на моих похоронах будет идти дождь.
Всё началось несколько месяцев назад, когда мне пришло приглашение на собеседование. И в случае успеха мне предлагали работу в филиале известного института. Содержимое белого конверта, который мне вручил старый почтовый работник, предлагало мне пройти по указанному адресу для получений дальнейших инструкций. Я был очень удивлён. Никому своих данных я не оставлял, и узнать что до армии я с отличием закончил известный ВУЗ узнать было невозможно. Но по специальности было работать негде, и поэтому я был рад любому шанcу заработать. Тем более, что работать предлагали не в шарашкиной конторе. Я поделился этой новостью с сестрой, попросил совета, и Олеся только укрепила меня в решении, что идти стоит. В итоге в назначенный день и час я шагал по коридору не высокого, всего в шесть этажей, только что построенного здания. Коридор был пуст и меня сопровождал только звук собственных шагов. Никого не было. Абсолютно. В самый разгар дня филиал известного вуза должен был походить на разорённый муравейник, как мне казалось. Но тишина, повисшая в пустых коридорах, только усмехалась над моими мыслями. Я довольно быстро отыскал нужную дверь, хотя был уверен, что буду долго блуждать по коридорам нового здания. Табличка на двери говорила мне, что я нахожусь перед кабинетом номер 123, в котором, согласно письму, должно проходить собеседование. Я уверенно крутанул круглую ручку, и открыл дверь. Она тихо, без скрипа пропустила меня в комнату, большую часть которой занимал огромный овальный стол. По его краям ютилось множество кресел, обитых кожей. Свет, по идее должен был проникать в комнату через два большущих окна, но сейчас их закрывали жалюзи и источниками света были обычные лампы накаливания, которые были разбросаны по потолку.
Как только я вошел, с одного из многочисленных кресел, с дальнего конца стола, поднялся лысый мужчина средних лет. Одетый в чёрный классический костюм, он выглядел очень солидно. Отсвечивая лысиной, он неспешно подошел ко мне, и протягивая руку для рукопожатия спросил:
-Антон Андреевич Суслов?
-Да, — ответил я ему, пожимая руку незнакомцу, у которого было просто стальное рукопожатие. Ощущение было такое, что мою руку сунули в тиски и до упора сжали. Мне даже показалось, что я слышал подозрительный хруст.
-Прекрасно, просто прекрасно. Меня зовут Григорий Олегович, и я сегодня буду принимать решение о вашем приёме,- представился солидный человек,- Давайте присядем.
Он широким жестом указал на кожаные кресла, и сам уселся в ближайшее. Я поспешил последовать примеру Григория Олеговича, и сел напротив него. На столе рядом с ним лежала худенькая стопка папок, которые ускользнули от моего взгляда, когда я вошел.
Он взял в руки самую верхнюю, раскрыл её и впился в содержимое внимательным взглядом. Меньше чем через минуту он снова заговорил.
-Окончить Санкт-Петербургский университет имени Дарвина с красным дипломом,- с наигранным удивлением протянул Григорий Олегович,- На моём пути вы третий человек, который может похвастаться. Ну и что же заставило вас бросить карьеру молодого успешного учёного?
Вот тут удивляться начал уже я. Осведомленность этого человека меня очень пугала. Кроме родных и Сашки, моего самого близкого друга, с которым мы вмести служили, никто не знал, что я всё-таки доучился в этом ненавистном мне институте. Высшее образование в наше время требуется даже дворнику. Поэтому, как только я получил чёртов диплом, тут же ушел служить по контракту в Вооруженные силы.
-Эмм, а откуда у вас такая информация? И как вы вообще вышли на меня? Я не присылал никаких своих данных,- эти вопросы были очень уместны в данной ситуации. Ну по крайней мере я так думал.
Мой собеседник чётким, резким движением поправил свой галстук, и улыбнувшись ответил мне:
-Неделю назад мы получили все ваши данные от некой Сусловой Олеси Андреевны, которая назвалась вашей сестрой. Она сообщила нам, что вы заканчиваете служить по контракту и вскоре должны будете вернуться в город, поэтому не можете лично предоставить все бумаги нам.
Вот это был поворот. Леся хоть и приходилась мне родной сестрой, отношения у нас с ней никак не складывались. С самого детства мы были друг другу конкурентами. Когда мы учились в школе, это было не так заметно, но проблем доставляло. Вечные обиды, вечные ссоры. Всё стало совсем плохо, когда я поступил в универ, тот самый имени Дарвина, а Леся нет. Она просто перестала со мной общаться. Наверное, она даже не знала, что я ушел служить, хотя мама наверняка ей всё рассказывала. В общем, на мою сестру это было не похоже.
Григорий терпеливо ждал, пока я находился в минутных размышлениях, а потом спросил:
-Так вы готовы взглянуть на контракт?
Капли быстро стекали по стеклу, и я уже не мог различать сквозь него хоть какие-то очертания. Но я был уверен, что перед моей могилой всё ещё стоят дорогие мне люди.
-Время прощания заканчивается, Антон Андреевич,- рядом со мной, на пассажирском сиденье тойоты, сидел солидный человек в костюме с галстуком, который в первую нашу встречу представился мне Григорием Олеговичем, но сейчас я догадываюсь, что это не его настоящее имя. В руках у человека была белая папка со странным символом, на котором три стрелки стремились в центр круга. Григорий протянул папку мне, и кивнул водителю. Тот нажал на газ, и наш чёрный транспорт поспешил покинуть кладбище.
Я молча принял папку и начал изучать её содержимое. Точнее я начал читать единственный белый листок, который в этой папке был. Под уже знакомым символом чернели строчки:
«Поздравляю вас! Я уверен, что если вы читаете это, значит, вы успешно прошли проверку благонадёжности. Теперь вы работаете на Фонд SCP. Вы не должны понимать, как и зачем мы работаем. Единственное что вы должны понять, так это важность вашей миссии. Вам будет предоставлен второй уровень допуска. После этого вы будете назначены на работу с объектом.
Рекомендуем вам сразу после назначения на объект ознакомиться с общими правилами организации. За нарушения этих правил (в зависимости от тяжести нарушения) к вам могут быть применены следующие дисциплинарные меры воздействия:
-перевод на другой объект
-понижение уровня допуска, вплоть до уровня допуска D
-увольнение из организации и обработка амнезиаком класса «Омега»
-устранение
Сразу после назначения на объект вы имеете право:
-потребовать перевода на другой объект с указанием причин требования, после полного обследования у штатного психиатра
-потребовать ввода амнезиака программируемого типа (для уничтожения недавних воспоминаний)
Также вы имеете право требовать обработки вашей семьи амнезиаками программируемого типа. Вы можете предоставить это требование агенту, от которого вы получили данный документ. Ему же вы можете сообщить о своём согласии или не согласии работать на организацию. В случае согласия- вы тут же будете доставлены в Зону Сдерживания. В случае не согласия вы будете обработаны амнезиаками.
Обезопасить. Удержать. Сохранить.»
Закончив читать, я глянул в окно. Мы уже неслись по трассе к городу мимо леса и рычащего потока машин. Я закрыл папку и протянул её Григорию Олеговичу. Тот аккуратно её взял и выжидающе посмотрел на меня.
-Они действительно могут всё забыть?- я едва удержался от того, что бы ни дрогнуть голосом. Хоть я был и не совсем хорошим сыном и совсем никудышным братом, моё сердце сильно болело за семью. Я не хотел уходить, зная, что мать будет до конца жизни оплакивать меня.
Мой сосед медленно кивнул. Отлично. Значит я готов уйти.
-Тогда я согласен с условиями.
Чёрная тойота, казалось, помчалась по улицам города быстрее. Григорий ещё раз медленно кивнул и порывшись во внутреннем кармане пиджака, протянул мне запечатанный конверт. Я принял посылку и начал рвать пальцами её бумажную плоть. Из нутра конверта мне на колени выпала пластиковая карточка, очень похожая на банковскую, на одной стороне которой был изображен символ Фонда. Рядом с ним была огромная, во всю карточку, цифра два.
-Добро пожаловать в Фонд, доктор Суслов!
Наша укреплённая будка находилась чуть выше, чем камера, в которой проходили испытания. Я сидел на неудобном деревянном стуле перед толстым, непробиваемым стеклом и смотрел на белые стены камеры. Я мог видеть только два угла из четырёх. И в одном из них, из-под своей маски, прямо на меня смотрел доктор. Он не мог меня видеть, ведь стекло надёжно скрывало меня от всех любопытных взглядов, которые могли проникать из чрева камеры испытаний номер восемь. Но всё же от этого взгляда по коже забегали мурашки. Из-за чёрного балахона доктор казался на белой стене огромным грязным пятном.
Я облокотился на панель управления, которая состояла всего из трёх кнопок, расположенных в ряд, и микрофона, который тянулся к моему лицу. Всё гениальное просто. Отсюда я мог перекрыть все выходы из зоны эксперимента, мог пустить в камеру к доктору лошадиную дозу транквилизатора. А ещё по идее, отсюда я мог связаться с подопытным в камере, но после лечения доктора не все могли изъясняться членораздельно, а точнее никто. Меня по частям съедала скука. С доктором в последний месяц стало очень скучно работать, всё идет по одному заготовленному сценарию. Никакого разнообразия. Не знаю, какие ещё объекты есть в нашей Зоне, но я думаю, что доктор занял бы среди них почётное первое место в номинации «Нагоняющий тоску». Я уже целый месяц топтался на одном месте в тщетных попытках выяснить, как между собой связаны все его пациенты. Результаты были неутешительными. Доктор считал больным и двадцатилетнего спортсмена, которого хоть сразу в космос, и пятидесятилетнего курильщика-старика с не оперируемым раком лёгких. Ещё несколько дней работы, и придётся писать отчёт о том, что опыты над сорок девятым нужно прекратить. Терять людей и при этом топтаться на одном месте это не дело.
-Доктор Суслов, команда зачистки D-01 готова. Зайдём к нашей птичке сразу после вашей команды,- зашипела рация, которая всё время висела у меня на поясе.
Я медленно снял её с ремня и подождав пару секунд ответил:
-Понял вас D-01. Ваши пациенты скорее всего под стеклом. Я их не вижу. И аккуратней с птичкой. Дозы могло не хватить.
-Принято, ждём открытия дверей.
Я положил рацию рядом с пультом и нажал на самую среднюю кнопку. Я не слышал, как с характерным металлическим лязганьем открылась дверь, но увидел, как три человека, с оружием в руках, вошли в клетку. Дверь за ними моментально закрылась. Один из троицы тут же направил пушку на доктора, но тот не обратил никакого внимания на вошедших. Или обратил, но никак не среагировал. Остальные двое скрылись из вида в мёртвой зоне. Через пару секунд я услышал хлопки. Ещё через мгновенье к выходу из камеры подтащили два тела с характерными надрезами на животах. Я снова нажал на кнопку и через открытую дверь тела оттащили. Я позволил себе расслабиться только тогда, когда приборы сообщили мне, что дверь в камеру надёжна закрыта.
Я откинулся на спинку стула отвратительной комфортности, и стал ждать доклада.
D-01, они же «Искупающие грехи», были единственные в своём роде. Эта мобильная группа полностью состояла из сотрудников класса D. Все они были бывшими военными, осуждённые трибуналом на огромные сроки заключения. Я до сих пор содроганием вспоминаю, как просил поучаствовать в наборе новой опергруппы, и о том, как встретили меня, после того, как я набрал им группу из числа «расходников». Но на самом деле всё было не так плохо, как казалось. Все члены группы были на хорошем счету, добросовестно выполняли свои обязанности, а главное имели обширный боевой опыт. Повышали же D класс до докторов, так почему бы не сделать из D класса опергруппу. В итоге наверху повздыхали, но моё предложение приняли. На выходе получилась МОГ «Искупающие грехи», члены которой по-прежнему оставались классом D, но имели пожизненную отсрочку от ежемесячного устранения и могли быть повышены до звания штатной опергруппы. На что я на самом деле и рассчитывал, ведь с первых дней существования ребята показали свой навык всей Зоне, когда объект под неизвестным номером попытался удрать из зоны содержания.
-Доктор Суслов, это D-01. Докладываю, что группа успешно прибыла в жилой комплекс. Ждём дальнейших указаний,- сообщила мне рация голосом D-213, который был командиром группы.
— Принято. Отды…,- меня резко прервал вой сирены. Толстенное, непробиваемое стекло начало закрываться листом стали. Мгновение, и я не смог видеть Чумного Доктора. Резко поднявшись, я рванулся к выходу, на ходу снимая с шеи, болтавшуюся на верёвочке, ключ-карту. Противный писк возвестил, что у меня нет полномочий для открытия двери. Я был заперт в комнате контроля над экспериментами. Выбора не оставалось. Я поднял опрокинутый стул, сел и начал ждать.
В ожидании прошло минут тридцать, как внутренняя система оповещения заработала, и весь комплекс услышал грубый низкий голос:
-Внимание всему персоналу. Мобильная Оперативная Группа Омникорн-9 выступила на зачистку Зоны. Просим вас проследовать в места эвакуации, и не покидать их. Нарушители будут устранены
«Дело плохо»- повисла в моей голове единственная мысль.
Дверь практически бесшумно открылась, и в комнату контроля вошел старый знакомый. Только теперь вместо пиджака на нём был накинут белый лабораторный халат, а в руках всё также держал верную папку для бумаг. Наконец-то явились. Я просидел в чёртовой комнате, с доктором под боком часов семь, не меньше. И я просто жаждал спасительных объяснений. Доктор Малинин Григорий Олегович, хотя все прекрасно знали, что это псевдоним, молча подошел к панели управления, и ткнул в кнопку, которая должна была открывать дверь к доктору. Сталь с обзорного стекла отъехала, и моему взору предстала опергруппа, которая крепила к шее объекта метровые трубы.
-Ничего необычного не было?- сухо спросил меня Малинин
Это был очень уместный вопрос. Ведь если не учитывать блокировку комплекса, и побег неизвестного мне объекта, то ничего необычного не произошло. Я покачал в разные стороны головой. Малинин подошел к выходу и на самом пороге неожиданно заговорил:
-Отлично Суслов. Пошли есть разговор.
С этими словами он вышел, оставив меня в одиночестве. Выбор у меня был не большой, и я вышел следом за ним.
Как только я справился с замком, который никак не хотел закрывать дверь, мы двинулись по коридору. Миновав несколько дверей и резких поворотов, Малинин остановился возле чёрной двери, на которой значилось «Архив», и протянул мне папку.
Опять? Что на этот раз? Я очень удивился, когда открыв, обнаружил там ключ-карту, на которой красовалась цифра три
-Поздравляю с повышением. Час назад прошло заседание совета. Тебя и твою группу назначили ответственными за возвращение девяносто шестого. Никаких вопросов,- наверное, по выражению моего лица было несложно понять, что я ничего не понимаю, и меня прямо разрывают многозначительные вопросительные знаки,- В архиве предупреждены и тебе выдадут всю информацию. Я вернусь после проверки вашего снаряжения. Тогда же и разъясню детали.
Малинин резко развернулся и быстро зашагал дальше по коридору, оставляя меня в одиночестве перед дверью архива.
-Ну что ж, врага нужно знать в лицо,- пробурчал я себе под нос, открывая новым ключом стальную преграду.
Когда я слышу слово «архив», то мне сразу представляются пыльные стеллажи, забитые папками, полные картотечные ящики и куча, стоящих в ряд, столов. Поэтому архив нашей Зоны меня немного разочаровал. Ни огромной картотеки, ни пыльных полок. Только два рабочих стола, на одном из которых тихо гудел компьютер. Мне стало слегка обидно за свои обманутые ожидания, когда лысеющий архивариус молча указал на стол, над которым возвышалась стопочка бумаг. Мне оставалось только повиноваться и, опустив своё тело на деревянный стул, который стоял рядом со столом, я взял первый документ.
Следующий час я провёл за чтением и переосмысливанием фразы «Знать врага в лицо». Лицо девяносто шестого или, как его окрестили, Скромника, стало поводом для создания моего личного «Топ десять вещей, на которых я бы предпочёл не смотреть». И оно без сомнений заняло в этом списке первое место. Всё было до боли просто. Огромный гуманоид с комплексом неполноценности, который жутко не хочет светить личиком перед публикой. Причём не обязательно было смотреть на него напрямую. Фотография, видеозапись, неосторожное описание внешности, и вот уже Скромник в ярости и, сметая всё на своём пути, несётся к тебе, где бы ты ни был, что бы ты унёс тайну его внешности в могилу. Самое интересное, что дата его уничтожения была уже назначена. Через несколько недель мы бы навсегда лишились Скромника. Но наш друг, наверное, решил по-другому. Забавно вышло. Кроме информации о девяносто шестом Малинин предоставил мне доступ к нескольким безопасным объектам. Наверное, Скромник слинял вместе со всем запасом «Телекилла» Фонда, машиной, которая может улучшать вещи и зелёным колечком. Посмеявшись над своей же шуткой, я начал ждать Григория.
Он соизволил придти, когда я уже на пятый раз перечитывал все документы. Малинин опять не удостоил меня объяснениями и просто приказал идти за ним. Похоже, это у него начало входить в привычку. Мне ничего не оставалось, кроме как в очередной раз пуститься в путешествие по бесконечным коридорам Зоны. Архив, камеры содержаний безопасных объектов, камеры испытаний, всё это осталось над нашими головами, когда Малинин ткнул кнопку на панели лифта. Почти бесшумно кабина доставила нас на уровень ниже, в зону содержания евклидов. Мой прошлый уровень допуска позволял мне участвовать в исследовании евклидов, но не давал права побывать в зоне их содержания. Эти коридоры практически ничем не отличались от тех, что были у нас над головами. Те же белые стены, те же двери, которые открывались кнопкой на стене, или, если перед дверью висело желтое предупреждение с номером объекта, ключ-картой. Молча, мы прошагали по лабиринтам из коридоров, пока очередная дверь, открывшись, не показала нам выложенные белым кафелем стены, которые частично были заставлены высокими чёрными ящиками. Доктор закрыл за нами дверь и указав на ближайший к нам ящик произнёс:
-Шустренько одевайся, а я пока постараюсь ответить на вопросы.
Вопросов было не много. Точнее всего один. И я поспешил его озвучить, когда вытаскивал из ящика штаны цвета хаки:
-Почему не заблокирован этот уровень? Почему вообще все ведут себя так, как будто у нас ящик с печатями потерялся.
-Потому что Скромник не покинул пределы Зоны,- перебил меня Малинин,- Ну по факту. В его камере мы обнаружили воронку не известной природы.
От неожиданности я попал ногой мимо левой штанины и просто поставил ногу на пол.
-В каком смысле «воронка непонятной природы»?- думаю, это был самый логичный вопрос, который я мог задать.
-Чёрная хреновина на полу, несколько метров в диаметре,- объяснил Малинин,- Приборы рядом с ней сходят с ума. Через неё и ушёл Скромник. Отправили туда пару добровольцев, на которые нацепили систему слежения. Добровольцы не вернулись, хотя их сердца бьются.
Я уже облачился в содержимое ящика, и теперь помимо штанов на мне красовалась, чуть малая мне, водолазка такого же цвета, что и штаны, а мои кроссовки были заменены на тяжелые боты с высокой шнуровкой. Переминаясь с ноги на ногу я молча ожидал конец рассказа:
-Тогда «опята»* решили направить за девяносто шестым группу. «В шаге от абзаца» успели только пройти по комплексу и доложить, что нарушение периметра не было, как нам поступила информация о том, что в небольшом провинциальном городе зафиксировали вспышку восемьдесят первого. Поэтому Омикорн-9 тут же перебросили туда. Больше свободных групп у нас не было. Тогда было принято решение направить твоих «Искупающих».
-Стоп, стоп, стоп,- перебил я его,- То есть вы решили отправить меня и опергруппу D-01 в «чёрную хреновину на полу» из которой не вернулись уже два D-сотрудника? Вы серьезно думаете, что я на это соглашусь?
Вопрос был риторическим, но Малинин на него ответил:
-Думаю, вы согласитесь, командир мобильной оперативной группы Тау-216 «Первопроходцы». У вас просто нет выбора. Либо вы подчинитесь, либо устранение.
Вот это был поворот. Крыть это мне было нечем, поэтому я промолчал.
А Малинин тем временем подошел к самому дальнему чёрному ящику, на котором я не видел ручки. Через мгновение, пряча в карман ключ-карту, доктор извлёк из недр ящика нечто, отдалённо напоминающее помесь бронежилета, набора драйвера и противогаза. К армейскому бронежилету сзади было прикреплено два баллона, от которых отходили пара трубок, небольшого диаметра. А на их конце красовался противогаз панорамного обзора. Всю эту конструкцию он одной рукой донес до меня.
-Про часовой механизм читал?- спросил он, и после моего кивка продолжил,- Решили как-то запихать туда пару слитков «Телекилла», противогаз и защитный костюм. На выходе получили вот это. Останавливает пулю выпущенную в упор из «калаша». Проверяли. Но это не самое интересное. Эта штука блокирует все вредные меметические эффекты. Как кольцо. Надеваешь маску и тебе ни один телепат не по чём. Только вот дышать приходиться при этом чёрт знает чем, и чёрт знает, как это потом на тебя действует.
И доктор Малинин вручил мне этот агрегат. Когда я взял его из больших рук Малинина, я подивился лёгкости этого аномального костюма. Он как будто ничего не весил, и несмотря на всё опасения напялил я его на себя без всяких затруднений. Он как будто был сделан по моим меркам. «Не пытайтесь объяснить то, что вы здесь увидите»- вспомнил я слова из первого инструктажа, когда меня только назначили на первый объект. Совет был дельный, но не всегда мне удавалось побороть многозначительные «Как?» и «Почему?».
-Пора,- Малинин поглядел на часы.
Я снова последовал за его спиной в серые коридоры.
-В ваши костюмы встроена система контроля над жизнедеятельностью,- распинался незнакомый мне доктор перед нами. Наша группа была построена перед входом в камеру девяносто шестого. Вся зона сдерживания была заполнена различным оборудованием, которое потрескивало, мигало, шуршало. Люди сновали от прибора к прибору, то ли действительно работая, то ли изображая бурную деятельность.
-Если ваши сигналы пропадут, то мы ждем десять минут и вытаскиваем вас оттуда. Говорю сразу, метод безболезнен, но морально он не приятен В любом случае штатный психолог работает круглые сутки. Вашим прямым приказом является восстановление условий содержаний SCP-096. Однако вы должны будете собирать всю информацию о месте, в котором окажитесь. Самой последней, и самой низкоприоритетной задачей будет поиск и возвращение двух сотрудников класса D. Вопросы?
Тау-216 молчала. Всё было предельно просто. Пойди чёрт знает куда, найди опасную тварь, посмотри что там, чёрт знает где. Ну и наконец, верни тех, кто отправился чёрт знает куда раньше чем ты. Никаких вопросов быть не могло.
-Отлично,- доктор подошел к терминалу, подключённому к двери, и ткнул пальцем в клавиатуру. С ужасным лязгом дверь отъехала в сторону, открывая нам путь в камеру Скромника.
-Удачи вам,- успел услышать я, прежде чем скрылся в огромном чёрном водовороте, который раскинул свои щупальца на некогда белом полу. Ощущения были, как от купания в ледяной воде. Звуки внешнего мира пропали, оставляя своё место звонкой тишине. Кроличья нора с радостью приняла новых гостей.
*Сотрудники с уровнем допуска O5. Высшее руководство Фонда.