Сказка о павших божествах

Проблемы со звездами.

https://www.youtube.com/watch?v=jRXQsQKGqIU

Не можешь задушить – обними.

У Эпплджек ёкнуло сердце, а губы сами собой повторили:

— Ворота открыты.

Значит, эта бойня оказалась бессмысленна? Тысячи пони погибли и обратились в пепел ни за что?

Создатель обманул их.

— Вы точно уверены? – поинтересовалась справившаяся с собой первой Рэрити, держась за повязку на груди.

— Абсолютно, — кивнул пегас. – Облака праха всё еще мешают разглядеть детали, но мы видели новоприбывшие силы врага.

— Сколько?

— Пока что замечено лишь несколько сотен новых созданий, кои однако успели уничтожить последние очаги сопротивления в их рядах…- разведчик замялся. – По виду смахивают на здоровенные разноцветные елки…

— Да какая разница?! – с отчаяньем выкрикнула оранжевая кобылка. – Будь там хоть розовые пудели – мы разбиты! Проклятые твари предали…

— Успокойся, — легло ей на плечо копыто подруги. – Истерикой ничего не сделаешь. Вам удалось найти какие-либо зацепки по поводу того, куда делся Создателя?

— Никаких следов владыки тварей не обнаружено, — вытянулся солдат. – Вероятно, погиб при взрыве.

Эпплджек разразилась уже совершенно ненормальным смехом и схватилась за отозвавшуюся вспышкой боли голову. Кстати, пора бы сменить бинты.

— Что делать будем?

Белоснежная единорожка глубоко задумалась, а когда заговорила снова голос засочился безнадежностью:

— Готовиться к бою. Если не остановить тартаровцев здесь и сейчас, то Эквестрия обречена.

— И как же мы их остановим? – вытирая капающую из-под повязки кровь, поинтересовалась земная пони.

— Понятия не имею, — честно призналась единорожка. – Возможно, если завалить пещеру…

Им под ноги рухнуло нечто большое, черное и измазанное странными жидкостями.

Оставшиеся в живых телохранители сработали весьма профессионально, оперативно оттеснив Магистресс от неведомого гостя, в котором впрочем достаточно легко узнавался сгруппировавшийся Создатель Чудовищ. Настолько сильно покалеченный, что представительнице семейства Эпплов чуть не стало его жалко.

Пока две главные кобылы страны совещались, воспользоваться ли им представившимся шансом и казнить явно не способного оказать серьезного сопротивления урода или всё же дать ему возможность высказаться, казалось бы умирающий враг всего живого вдруг сел и явил прижимаемый к животу предмет.

Дружный вздох.

Пусть удерживаемая в когтях монстра кобылка и забрызгана буквально с ног до головы, однако вряд ли найдется орденец, не способный узнать в ней столь давно и страстно ожидаемую Спасительницу.

— Возьмите ее, — приказ тут же выполнили. Дракоаликорн вновь шлепнулся на землю. – Трубите отступление.

— Пардон, что? — отвлеклась на миг от осмотра казалось бы навеки потерянной подруги Рэрити. – Зачем? Вы же говорили, будто Твайлайт – ключ…

— Они нашли способ удержать портал в открытом состоянии. Мы ничего не сможем сделать, пока не перегруппируемся и не…- монстр закашлялся кровью и прохрипел. – Надо уходить. Оттащите меня к Семье.

— Твари нарушили договор и атаковали Орден во время битвы, — сурово отозвалась пытающаяся держать себя в копытах Эпплджек, — и поэтому снова официально являются врагами Эквестрии.

— Вы всех их убили?

— По большей части сбежали сами, — ответила Рэрити, вытирая лицо мирно спящей единорожке. – Что с Твайлайт?

— Истощена, выключена, наложил заклятье, — булькающий звук. – Дети просто испугались. Запутались. Мы на одной стороне.

— Не слишком-то внушающее доверие заявление, учитывая твою стоявшую столько жизней ложь про…

— Друг без друга нам не выжить! – вскинуло изломанные крылья страшилище в попытке подняться.

И тут же рухнуло обратно, затихнув.

Быстро посовещавшись, Магистрессы оставили его лежать, где приземлился, и отослали подругу в лазарет, приставив на всякий случай телохранителей, а сами поспешили организовать эвакуацию. Во все стороны полетели приказы: пегасам – сделать еще один рывок за раненными, медикам – подготовить пациентов к транспортировке, лагерным – сворачиваться и так далее.

После некоторых колебаний они добавили к ним общевойсковое указание не убивать тварей без необходимости.

Посланные где-то через полтора часа за Создателем единороги обнаружили лишь крупную лужу бордовой жидкости.

-
— Я понимаю твое горе и не имею никаких претензий, — аккуратно накрывая дрожащего Второго относительно целым крылом, произнес Силин. — Сложись обстоятельства иначе, мне и в голову бы не пришло тревожить тебя в столь тяжкий час, однако сейчас дети как никогда нуждаются в нашем руководстве. И не они одни. Мы должны быть сильными ради блага слабых.

Лентус постарался взять себя в копыта, но вместо этого лишь еще сильнее разрыдался.

Глава Семьи вздохнул и осторожно проколол ему шею, введя притупляющий эмоции состав.

Аликорн всхлипывал еще минут пятнадцать, пока наконец его разум не расчистился в достаточной степени для начала конструктивного диалога.

— У нас будет время оплакать погибшее, — ободряюще похлопал его по плечу драконоподобный коллега, — в данный же момент необходимо заняться делом.

— Да, ваше высочество, — вскинулась чуть подрагивающая нога.

— Принц мертв, — с вымученной улыбкой отозвался новый «враг всего живого». – Перед тобой Силин.

В полковнике поднялась настоящая волна чувств, причем к его чести далеко не только радостных:

— Как это произошло?

— Не совместимое с жизнью фундаментальное противоречие во взглядах, — еще шире растянул свой оскал «Создатель Чудовищ». – А если более конкретно, то я просто предал его и позволил использованному мной жеребцу скормить себя Тартару, тем самым получив возможность самому уйти с добычей.

— Понятно, — бывший единорог повесил голову в знак траура и на несколько минут они оба замолчали. – Насчет нападения…

— Я знаю, что тобой управляла Кризалис, в курсе ее мотива и даже вполне могу его понять, — поднял копыто глава Семьи. – Кстати, как она?

Лентус протянул ногу и коснулся плеча своего повелителя, открывая свой внутренний мир.

Горе. Отчаянное, всепоглощающее ощущение потери.

И тихий, задыхающийся плач за потрескавшимися стенами гордости.

— Ты ведь не собираешься уничтожать Королеву? – отрицательное покачивание головой. – Ну вот и славно, — пауза. – Прости…

— Не надо, — сразу прервал его полковник. – Я всё равно не смогу сделать этого сейчас. Лучше скажите: ваш…предшественник сказал правду? Насчет того, из ЧЬИХ жил взяли кровь для моего создания?

Силин глубоко вздохнул, оценивающе посмотрел на вроде почти успокоившегося соратника и решился признаться:

— С точки зрения моей тогдашней холодной, безэмоциональной логики не научившегося эмпатии и понячности существа, дети – всего-навсего весьма интересная стадия развития так и так назначенных к исчезновению «низших тварей». Да еще к тому же работать нормально не способная. А вот их обширный биологический потенциал…

— Ясно! — вскинул ногу аликорн, вздрагивая и плеща ужасом. – Мне всё ясно, — еще один промежуток тишины. Нервный смешок, – А я-то всё никак не мог понять, каким это образом и регенерирую прямо на глазах, да еще и конечности отращивать умею…

— Ты настоящий шедевр моих ранних попыток кустарного выведения совершенной расы, совмещающий в себе лучшие черты пони и Семьи, идеальный чейнджлинг…- попытался дракоаликорн приободрить товарища, тут же впрочем смолкнув, осознав бесполезность сих попыток.

— Каковы ваши приказы? – снова спросил бывший единорог.

— Наша первостепенная задача – как можно быстрее собрать потерявшихся детей, — собрался и новый «враг всего живого». – Причем, увы, основная тяжесть ляжет на тебя – мне необходимо быть с фиолетовыми и попытаться убедить их в необходимости продолжения сотрудничества, а желательно – сразу и сближения. Тем более, что Малыш…

Полковник вдруг ударил себя по голове:

— Как я мог о нем забыть! Он же почти в лагере орденцев…- в нем всколыхнулся страх.

— Спокойно, — положил копыто ему на плечо возвратившийся владыка тварей. – Колосс далеко не так прост и беззащитен, как может показаться – когда дела пошли в разнос, мозг принял решение взять под прямой контроль сколько смог дотянуться детишек и попавшихся под ногу пони и приказал им унести себя куда-то на север. Искать его опять-таки придется тебе — меня он вряд ли будет рад видеть.

— Так точно! – вскинулся теперь действительно готовый действовать офицер. – Разрешите выполнять?

— Сперва следует хотя бы несколько часов посвятить розыску одиночек – иначе им просто не выжить, – осадил подчиненного глава Коллектива. – Но с самого-самого начала вынужден попросить тебя выдать мне…ту посылочку, о которой я просил не рассказывать Страшиле.

— Она у Малыша, как и меч-копье, — с легкой улыбкой пожал плечами Лентус. – Не волнуйтесь: он обещал позаботиться о них.

— Колосс уже оперирует такими понятиями? – вскинул брови дракоаликорн. – Не важно – тогда сразу отправляйся на его поиски. Отставших беру на себя. За работу!

-
— Мы требуем объяснений, — без предисловий заявила белоснежная единорожка.

— Каких именно? – уточнил слабо воспринимающий действительность вследствие со всех сторон отвратного самочувствия Силин, без приглашения падая на совершенно неожиданный в походной палатке диван.

Хозяйка посмотрела на грязного, покрытого потеками засохшей и свежей кровью наглеца с нескрываемым негодованием, однако разумно не стала сгонять уставшего владыку тварей со своей собственности.

— Первое, — на стол перед ней лег свиток. — Что значила та дикая атака посреди ночи? Из-за вас баталия превратилась в лишенную всякой упорядоченности свалку, стоявшую жизни тысячам граждан Эквестрии.

— Хозяин раскрыл Страшиле свою суть. Показал и без того сломанному жеребцу все глубины его унижения и слабости, чтобы вновь ввергнуть несчастного в нерассуждающую ярость и истощить перед битвой ради обеспечения дополнительных шансов на благоприятный для договора исход нашей схватки. Во всяком случае, я так считаю, — он поднял глаза на ничего не понимающую собеседницу. – Не важно – считайте просто припадком безумия.

— Видимо атака ваших войск на Орден в самый разгар битвы тоже являлось «припадком безумия»? – явно неудовлетворившись первым ответом, задала следующий вопрос единорожка.

Перед глазами вспыхнули недавние воспоминания.

— Нет, — с трудом развеивая тяжелую картину, отозвался монстр. – Они запутались, ощутив нападение Второго на Страшилу. Это как если бы ваша мать приказала вам убить отца. Дети не смогли выйти из противоречия и опустились до инстинктов, перестав различать своих и чужих, забыв команды. И поверьте: мало какой символ вызывает у них больший страх и ненависть, чем фиолетовая звезда.

— Приму данный факт за комплимент, — изволила улыбнуться Магистресса, — вот только не думаю, что родственники погибших от когтей и пламени «союзников» солдат смогут посочувствовать вашим отпрыскам. Вы ответственны за них и должны держать своих «детей» в узде.

— А у вас революционеров линчуют! – устало оскалился «Создатель Чудовищ». – Никто, знаете ли не застрахован от предательства. Я приложу все усилия, чтобы такого больше не повторилось – и закончим на этом.

— Хорошо, — медленно кивнула она, побуравив собеседника пару минут взглядом. – Тогда перейдем к главному: почему Врата до сих пор не закрыты? Мы выполнили все ваши требования и пролили немало эквестрийской крови – а обещанный результат так и не достигнут и вряд ли в этом можно винить кого-либо, кроме предоставившего нам ложную информацию дракоаликорна.

— Ответ прост: не знаю, — честно признался Силин, устраиваясь поудобнее. – По идее, после удаления «ключа» — то есть источника действующей на них извне силы – портал должен вернуться в свое нормальное закрытое состояние. Смею предположить, что тартаровцам, посредством всем нам знакомого инструмента, неким неизвестным образом удалось изменить единственный выход из собственной темницы, затратив при этом колоссальную мощь – всю влитую в Спасительницу за полтора десятка лет энергию плюс немалую толику ее собственных сил. И явно собирались вложить еще больше – Твайлайт вряд ли бы смогла выжить, напади мы после завтрака. Кстати, как она?

— Физически – совершенно здорова, разве что наблюдается некоторое истощение и обезвоживание, — сразу напряглась Рэрити, отворачиваясь к окну. – Но вот ее магический фон, со слов моего ведущего специалиста по аномалиям, «способен свести с ума одним своим видом». О психическом состоянии сведений пока нет – сонные чары еще не выветрились.

— Странно не слышать в вашем голосе радостных ноток, — заметил почти пришедший в себя после сумасшедшей гонки со временем и собственными несчастными детишками дракоаликорн. – Как-никак вы жаждали ее возвращения больше десятка лет.

— Я ждала свою подругу Твайлайт Спаркл, победительницу Создателя и Спасительницу Эквестрии, в итоге получив монстра, разрушившего Кантерлот и открывшего в наш мир путь орде столетия назад изгнанных чудовищ. Во всяком случае, по вашим словам, — она кинула на наслаждающегося мягкой обивкой Отца пронзительный взгляд, почти сразу впрочем потухший. – Увы, ныне у меня осталось не много места для сомнений касательно их правдивости. Однако дальше ситуация превращается в абсурд: вы утверждали, будто именно она является корнем и причиной обрушившейся на Эквестрию беды и даже смогли доказать Ордену Сумерек свою позицию, после чего обещали уничтожить ее чего бы это не стоило. Однако Преподобная жива. Более того – передана Ордену Сумерек. Почему?

— Представители сильного пола также имеют право на неожиданные капризы, — усмехнулся «враг всего живого». – Если же говорить серьезно, то ныне сия маленькая единорожка – практически единственный шанс на победу «добра». Никто, кроме нее не знает, как предоставившим ей кредит существам удалось сломать Врата, а значит только ей известен способ их починить. Может быть.

— И что же побудит доказавшая свою неблагонамеренность волшебница сотрудничать с нами?

— Тартаровцы забрали свою силу с процентами – а значит от их влияния на вашу подругу скорее всего не осталось и следа. Если же это не так, то придется прибегнуть к определенным методикам допроса, — глава Семьи намекающее выплюнул на копыто червячка-симбионта.

— Ясно, — Магистресса неожиданно скривилась и отвернулась. – Я так понимаю, у вас имеется желание продлить альянс?

— Разумеется.

— И что же нам, по-вашему, следует предпринять?

— Дождаться пробуждения Твайлайт, склонить ее к коллаборационизму и построить стратегию в соответствии с полученными данными. А до того – укрепить как можно большее число эквестрийских населенных пунктов и предупредить жителей о вероятности появления самого непредсказуемого противника в любой момент и с какой угодно стороны, — он поймал устремленный на него недоумевающий взгляд и с некоторой неохотой признался. – Не имея возможности закрыть Врата, ваш покорный слуга решил еще больше их испортить, а именно – внес в координационную составляющую частицу унаследованного от Дискорда хаоса.

— То есть?

— Никто – ни они, ни мы — теперь не сможет предугадать, где окажутся вышедшие из Тартара создания. Хотя они, увы, скорее всего всё равно окажутся в Эквестрии или Вечном Лесу, — несколько секунд ничего не происходило, а затем в собеседнице поднялась волна гнева. – Это всяко лучше, чем если бы они за пару дней собрали огромную армию и двинулись на Кантерлот!

— Да причем тут столица! – ударила копытом стол в кои-то веки вышедшая из себя Снежная Принцесса. – Вы понимаете, что у нас еще с Похода нет ни внутренних патрулей, ни большей части гарнизонов – все внутренние области абсолютно беззащитны…

— Там действуют повстанцы. И посланные подавлять их войска, — холодно поправил ее привыкший, когда на него кричат дракоаликорн. – К тому же сейчас уже ничего не сделать – барьер свернулся и для нового его вскрытия мне понадобится неделю восстанавливать силы. Остается принять сложившееся положение в качестве данности – вам предстоит война не со всесокрушающей ордой, а против множества мелких появляющихся в самых невероятных местах отрядов. И помощь Семьи придется как нельзя кстати.

— И чем же нам может помочь ваша сократившаяся до едва ли сотни голов шайка уродов? – вскинула брови единорожка.

— Многим – начиная от строительства подземной транспортной сети и заканчивая многотысячным таранным ударом прямо на ощетинившихся сталью гигантов, вроде топчущихся сейчас у пещеры «сосенок», — Силин усмехнулся. – Или вы правда думали, будто какому-то Последнему Походу удалось сокрушить Коллектив?

— И откуда же возьмутся эти «тысячи»? – ответила тем же Рэрити. – Уж не со стороны ли практически полностью выжженного Вечносвободного?

— Оттуда тоже – малая часть — кстати не забудьте сообщить своим убийцам целой экологической системы о перемирии, — белоснежная кобылка отвернулась. — Основная же находится на куда меньшем расстоянии от ваших границ и теоретически готова выступить сразу, как только мой адъютант найдет нашего сбежавшего связиста.

Он замолчал, ожидая реакции, однако той так и не последовало – собеседница видимо решила притвориться, будто его тут уже нет.

— Видимо переговоры закончены. Наш договор остается в силе? — смотрящая в противоположную сторону Магистресса быстро кивнула. – Позвольте перед уходом дать кое-какие пояснения касательно моей порчи портала. Первое: переданная мной хаотичность не абсолютна – скорее всего, вероятность появления существа будет тем выше, чем ближе место распложено к Вратам – как минимум из сохранения энергии. Второе: распределение перемещаемых объектов по идее будет происходить во всех трех системах координат, если сразу не в четырех.

От собеседницы пахнуло недоумением.

— Представьте себе удивление, которое испытает какая-нибудь ходячая скала, внезапно обнаружив у себя под ногами не твердую землю, а этак пару километров чистого воздуха? Или всю эмоциональную гамму псевдодракона, телепортированного в глубины моря?

Единорожка заинтересовано шевельнула ушками.

— Подозреваю, что скорее рано, чем поздно тартаровцы смогут исправить конкретно эту неполадку – всё же Врата предполагают собой именно переход, а не смертельную ловушку – однако до тех пор едва ли пятая часть вторгшихся найдет себя в пригодном для жизни положении, — смешок перешел в печальный вздох и Силин, с трудом встав, покинул палатку Снежной Принцессы.

Столько всего предстоит сделать.

— ОООооо, моя голова! – простонала Твайлайт и открыла глаза.

Несколько секунд на анализ окружающей обстановки.

Судя по виду, а также качке и периодической встряске, она в какой-то крытой тентом повозке, едущей по довольно-таки ухабистой местности. На улице светло. Ни веревок, ни охранников, ни бинтов. Лежит на чем-то мягком, накрыта сверху одеялом. Состояние отвратительное.

Приподняв голову, она обнаружила целую гору мешков, надежно отгородивших ее от выхода и – что куда важнее – стоящую на видном месте с крайне многообещающим видом бутыль. С неожиданным трудом притянув емкость к себе и отвинтив пробку, единорожка припала к горлышку.

Не вода, лучше. Нечто приторно-сладкое и согревающее.

Оторвалась кобылка лишь когда жидкости осталось на самом донышке. Жажда утолена, мигрень слегка присмирела, слабость и головокружение отступили, а мир в целом стал на порядок дружелюбнее и радостнее. Теперь можно и подумать. Во-первых: как она тут оказалась? Да и чего вообще происходит?

Создается впечатление, что разум набили ватой, сквозь которую приходиться в прямом смысле слова продираться. Несмотря на все попытки, добраться до последних свершений так и не удалось, поэтому пришлось заходить с другого конца…

Благодушие как ногой сняло — будто ледяной кинжал вонзился в сердце при воспоминании о гибели ее Принцессы. А последовавшие за тем события лишь вгоняли обжигающее лезвие глубже: картина томящейся внутри монстра Селестии и кража фуража, встреча с Дианой, трусость Стального и их маленький обман, ошибка напавшей не на того дракоаликорна Твайлайт и провал второго похода, исчезновение Пинки и появление ее в виде чудовища перед битвой за Понивилль, предложение тварей, разгром и разговор с Луной…

Единорожка схватилась за готовую вот-вот разорваться голову и снова застонала от боли, а разогнавшийся мозг и не думал останавливаться, безжалостно демонстрируя ей одну за другой наполненные кровью и насилием сцены гибели Кантерлота, долгие месяцы непрекращающегося бегства и давящего страха, бессильный гнев перед невозможностью снять наложенное Элементами окаменение с Дискорда, проблеск безумной надежды…

Она задергалась в своей постели и начала бить копытами во все стороны в отчаянной попытке хоть как-то замедлить развертывающееся перед ней ужасное полотно.

Договор, обещание, предательство чейнджлинга, путь сквозь вотчину тварей, провальная атака на Силина и уничтожение пытавшейся защитить его розового дракоаликорна, та пламенная ярость и лютая ненависть, с которой она устремилась вглубь…

— Всё, что мне нужно – это твоя смерть! – эхом отозвались собственные, пронизанные злой радостью от предвкушения близкой победы слова.

— Но тебе я не дам умереть, — ответил осознающий безнадежность своего положения монстр, неожиданно перебрасывая остатки сил с рвущегося на глазах щита куда-то в другое место.

— Сдохни! – наполненный торжеством крик — и любимая ученица Селестии вонзает свое ставшее орудием возмездия тело в самое средоточие убившего ее Принцессу врага и выхватывает из ослабевших щупалец последнюю преграду – поглощавший магию шар.

Какая-то паутина обвивается вокруг нее, но это уже не важно – Твайлайт в одном великолепном заклятье выпускает на беззащитное чудовище дарованную и собственную мощь, вкладывая в этот удар всю свою ненависть и причиненную ей боль.

Взрыв.

И два последних слова…

Воспоминания наконец отпустили ее, врезавшись в заполнявшую промежуток между «сейчас» и «тогда» вату. Аккуратная комнатка на колесах превратилась в редкий бардак. По щекам текли слезы, а правая нога истекала кровью – столь удачно подвернувшаяся полчаса назад бутылочка ныне представляла собой горстку разбросанных повсюду осколков.

Это всё такая ерунда.

Кобылка перевернулась и с трудом встала на ноги, направившись к слегка прореженной ее буйством горе мешков, за которыми виднелся кусок безоблачного синего неба.

— Эй! – закричала она наружу. – Кто-нибудь!

Мир не отозвался. Волшебница попыталась сдвинуть или перелезть преграду, однако ни оставшихся магических, ни традиционно невеликих телесных сил не хватило:

— Ответьте мне! – снова раздался крик души. – Монстр мертв?!

Качаясь и чуть не падая, единорожка отошла к дальней стенке повозки и с разбегу ударила в мешки всем телом. В голове загудело, из носа пошла кровь, однако гора явственно сдвинулась под ее весом.

Снова встать на ноги, разбег…

Преграда обрушилась, а сама кобылка застыла в копыте над землей, пойманная единорожьим полем.

— Рэрити! – с облегчением выдохнула едва удерживающаяся на краю обморока Твайлайт. – Ты жива! Значит мы победили?! Мы убили Силина?

Расплывающаяся фигура несколько секунд пристально вглядывалась в ее лицо, после чего кратко ответила:

— Да.

— Слава Селестии! – волшебница позволила себе потерять сознание.

-
— То есть, ты совсем ничего не помнишь? – аккуратно помешивая золотистой ложечкой в изящной чашке, уточнила как-то очень странно выглядящая Эпплджек.

Самая верная ученица Принцессы неуверенно кивнула, со всё большим ужасом убеждаясь, что оранжевая пони – почти ее ровесница по идее – выглядит по крайней мере вдвое старше своих лет, а никогда не отличавшаяся особой нежностью и гладкостью кожа представительницы семейства Эпплов испещрена ранее не виденными шрамами, большинство из которых никак нельзя заподозрить в бытии прежде полученными на кухне порезами. И это еще не говоря о том, что простая девочка с фермы закована в серебристую броню вроде виденных Твайлайт в «Средневековой Эквестрии», а также совершенно непринужденно пьет чай с бурой повязкой на голове и прямо-таки обязанным мешать ей мечом на боку.

Хотя конечно разительнее всего изменился взгляд – на нее будто смотрит бабушка Смит. Со страхом.

Единорожка вздрогнула и перекинула внимание на вторую свою собеседницу, в данный момент откусывающей небольшой кусочек кремовой корзинки.

Рэрити изменилась значительно меньше – спасибо никогда не покидающему лица модницы слою косметики и выдержанному в сине-фиолетовых тонах роскошному платью. Тем не менее, в вырезе виднеются также покрытые парой свежих пятен бинты, на шее висит нечто очень сильно смахивающее на золотую медаль, а устремленные на нее глаза имеют выражение, как у изучающего некое опасное, но чрезвычайно интересное насекомое энтомолога…

Устыдившись последней мысли, волшебница отпила из предложенной ей фарфоровой чашечки воистину великолепного чая и перевела взгляд на окружающую их обстановку.

Роскошно обставленная палатка, размером с пол-зала в «Уголке сахарного куба», позолоченные инструменты на вычурном столе из мореного дуба, испещренные пометками карты на стендах, стойка с изящными пластинчатыми доспехами и – главное – подозрительно знакомая фиолетовая шестиконечная звезда, нарисованная где ни попадя.

Вопросы, вопросы повсюду.

Молчание затягивалось. Подруги только весьма многозначительно переглядывались между собой.

— Скажите, а сколько времени прошло с нашего похода на Силина? – устав строить догадки на пустом месте, прямо спросила Твайлайт, отставляя чашечку в сторону. – Что вы делали с того дня? А я? Какова ситуация в Эквестрии? – в голову вдруг стукнулась новая мысль, от которой у единорожке перехватило дыхание. – Где Спайк?!

— Без паники! – вскинула ногу Рэрити. – Не волнуйся – с ним всё хорошо.

От сердца сразу отлегло и вскочившая с кресла ученица Принцессы позволила себе расслабиться:

— Слава Селестии – значит вам удалось снять чары. Надеюсь, мой помощник номер один не успел слишком уж состариться? А то ведь «Проклятье Бегущего Песка» — на редкость неприятная штука. Никогда бы не стала его трогать, кабы не крайняя необходимость…

Она вдруг заметила, что собеседницы вновь вернулись к своим безмолвным переговорам и, дабы получить-таки толику их внимания, громко прочистила горло.

— Съешь вот этих пирожков, — пододвинула к ней поднос дернувшаяся Эпплджек. – Вкусные – аж копыта оближешь!

— Благодарю, — предложенное угощение поднялось на уровень рта. – А пока я буду заниматься дегустацией, может вы всё-таки объясните мне, что за ерунда произошла с миром? Откуда всё это? – обвела она палатку копытами. – Чего это за знак? Почему мои подруги вдруг так сос…-кобылка запнулась и покраснела, — изменились?

— Ты уверена в своем желании знать? – серьезно и даже как-то торжественно поинтересовалась Рэрити.

— Да, — после секундных колебаний, твердо кивнула фиолетовая кобылка.

— С момента твоего сражения с Создателем Чудовищ прошло около тринадцати лет, — Твайлайт поперхнулась. – С того самого дня я, Эпплджек и Рейнбоу Даш не покладая копыт трудились над задачей возвращения Эквестрии былого спокойствия и благополучия, а также полного уничтожения оставшихся после гибели своего главаря без руководства тварей. Ради достижения цели мы создали тайную организацию и в час величайшей нужды отстранили потерявшую доверие народа Принцессу Луну от власти, заняв ее место. Изначально предполагалось, что ненадолго.

Единорожка вопросительно улыбнулась, однако ответной улыбки не последовало.

— Увы и ах – это не шутка и не розыгрыш, — печально покачала головой красавица. – Мы действительно узурпировали трон, пусть не сразу, но со временем сосредоточив в своих копытах все властные рычаги…

— «Фиолетовые», как нас называют в народе, — вступила земная пони, — совершили много плохих поступков. Часть из них – с нашего попустительства. Некоторые – по прямому приказу. Но всё это было сделано не просто так, а ради блага Эквестрии и ее граждан – ведь чудовища и не думали успокаиваться, соседи зарились на нашу территорию, а внутри поднимались разные анархисты и недовольные, в упор отказываясь понимать очевидную истину – сила в единстве.

— Поэтому нам не раз приходилось их убеждать, в том числе и не самыми мягкими методами, – подхватила Рэрити. – В итоге мы достигли поставленной цели – Эквестрия уцелела и начала уверенно подниматься с колен, восстанавливая разрушенное и постепенно возвращая утерянное место в мире. До тех пор пока…- мгновение заминки. – Ты всё это время спала в непробиваемом магическом поле, при жизни став величайшей героиней нашей Родины – многие почитали тебя чуть ли не как Принцессу и с твоим именем на губах бросались в атаку на заполонивших нашу страну тварей. В честь Твайлайт Спаркл мы назвались «Орденом Сумерек» и взяли в качестве символа ее кьютемарку. Из достойных доверия источников мне известно…

— Стоп-стоп-стоп! – замахала копытами Твайлайт. – Вы с ума сошли? Какие тринадцать лет?! Не может же быть, чтобы я…- она вгляделась в зеркало.

Пара ссадин и синяков не в счет – на нее всё еще смотрит совсем молодая и в меру миловидная фиолетовая единорожка.

— Видимо наложенное на лучшую ученицу Селестии заклятье смогло сохранить тебя не только от своих и врагов, но и от самого времени, — усмехнулась Эпплджек. – Нас оно, как ты изволила заметить, не пощадило. Со дня гибели нашей Принцессы и правда прошло пятнадцать лет.

— Но почему тогда вы говорите о тварях? Зачем вам доспехи и мечи? – ученица Селестии ощутила в собственном голосе мольбу. – Мы ведь убили Силина – всё снова должно стать хорошо!

— И стало, — успокоила ее красавица. – Эквестрия освободилась от власти чудовищ – а затем и сама нагрянула к ним в гости. Вечносвободный лес превратился в огромное пепелище.

— Значит, сейчас страна в безопасности? – с надеждой спросила волшебница.

Наполненная молчаливыми переглядываниями минута.

— Да, — твердо ответила Рэрити.

Вот только почему-то ни кристально честные глаза единорожки, ни быстрые кивки Эпплджек не смогли развеять в Твайлайт очень неприятных подозрений. Напротив – лишь усилили их. Вот только как раз когда она собиралась их озвучить, со стороны входа раздался странно знакомый голос:

— На самом деле, нет, — в поле зрения появился закованный в фиолетовые доспехи жеребец. – Потому как ныне сему государству противостоит куда более страшный враг, чем Семья.

Новоприбывший замолчал, присоединившись к игре хозяек в гляделки, а волшебница тем временем пристально вгляделась в него самого – и не нашла к чему придраться. Шлем с захлопнутым забралом, меч, крепление под копье над плечом, пластинчатые сочления, кольчужный воротник и так далее. Снаружи висит слегка поблескивающий аметист в форме той же звезды – как и у ее подруг.

В общем, типичный рыцарь с картинок.

Однако кольнувшее сердце чувство неправильности никуда уходить не собиралось. Более того – начало стремительно разрастаться, заполняя собой разум и заставляя тело мелко дрожать от медленно накатывающего осознания того, где она уже ощущала такое присутствие.

— Увы: у нас просто нет времени на постепенный ввод спящей красавицы в курс дел, — произнес незнакомец, будто прерывая некий неслышный диалог, и снова повернулся к ней. – К тому же, судя по ощущаемым мной эмоциям, «Спасительница» уже догадалась об истинной сути стоящего перед ней индивида.

Глаза Твайлайт расширились в ужасе, а копыта сами собой попытались отодвинуть ее подальше от внезапно исчезнувшей в столбе зеленого пламени фигуры.

Не Он – облегченно выдохнула единорожка, увидев пусть дракоаликорна, но черно-зеленого, покрытого каким-то мхом, щупальцами и множеством антенн. Не Силина.

— Надо же, — удивленно хмыкнул монстр. – Не ожидал, что вы будете рады меня видеть.

Сердце упало в копыта, опознав тот самый голос, что преследовал ученицу Селестии в кошмарах. А пришедшее затем ощущение окончательно разрушило всякую надежду:

— Но вы же сказали, что нам удалось! – закричала волшебница подругам. – Мы же убили его!

— И они не соврали, — сделал жеребец несколько шагов вперед, упершись в выставленную вперед дрожащую ногу. – Вам действительно удалось уничтожить «Создателя Чудовищ». Колосс обратился во прах вместе с тысячами не родившихся детей и надеждой на новый мир. Но связанный могучими чарами разум уцелел, пусть и в виде привязанного к последним частичкам родившей его крови бесплотного духа. И вы это знаете – ведь Твайлайт Спаркл приходила мучить меня на всем протяжении почти двенадцатилетнего заключения…

Фиолетовая кобылка трезво оценила свои силы и, улучив момент, попыталась ретироваться. Волшебницу тут же поймали полем.

— Но ныне ситуация обратная – уже могучая Спасительница является почти бессильным котенком и я, даже растеряв большую часть энергии, способен сделать с ней всё…

— Мы официально заявляем о своем недовольстве подобными разговорами, как и твоим поведением вообще, — встала между ними Эпплджек. – Мало того, что без приглашения влез на нашу встречу, так еще и смеешь угрожать. Ты и копытом ее не тронешь без нашего разрешения!

— Уже тронул, причем довольно давно, — невозмутимо возразило чудовище, притягивая брыкающуюся кобылку раздора к себе. – А именно заблокировал ей память – ту самую часть, которая так нужна нынешней Эквестрии. Дабы проверить, свободна ли наша надежда от чужого влияния, а также чтобы вал образов не смел ослабевший разум куда-нибудь в угол и не заставил совершить какую-либо глупость пока я находился в полумертвом состоянии. Пришло время это исправить.

— Стоять! – выхватила меч Эпплджек и приставила его к горлу монстра, однако тут ей на плечо легло копыто Рэрити:

— Создатель прав – сейчас уже нет смысла скрывать от нее, что всё пошло совсем не по плану. А время и правда обладает критическим значением.

— Ведь каждая минута может стать для кого-то последней, — с ухмылкой кивнул Силин и ударил почти закончившую заклятье Твайлайт в лоб рогом.

Воспоминания хлынули волной.

Зимняя ночь.

Морозная и ясная.

Луна серебрится на выпавшем за день снеге.

Маленькая единорожка – Мессия для Тартара, Преподобная для Эквестрии, Убийца для Коллектива – тихо выходит из богато расшитой и обставленной палатки.

Старательно отбивавшаяся большую часть дня и первые шесть часов ночи от сотен пытавшихся увидеть свою «героиню» сограждан стража спит стоя. Честь, опыт и выдающиеся физические данные не смогли спасти их от предательского удара в спину – наведенных защищаемым ими чудовищем чар.

Огромный лагерь посвятивших свою жизнь служению ей и Эквестрии пони спит, вдоволь наговорившись и устав после длившегося целый день перехода, готовясь к продолжению своего бегства от кошмарного врага, дверь которому в сей мир открыла столько лет восхваляемая «Спасительница».

Это ее звезда смотрит на мир с каждого нагрудника со всех без исключения флагов. Котелки над погасшими кострами, снятые на ночь теплые вещи, сложенные горкой щиты – всё несет на себе напоминание о Твайлайт Спаркл – волшебнице, сразившей самого Создателя Чудовищ. Предательнице, ныне приведшей за собой новое, еще более страшное зло, чьи наиболее удачливые жертвы и в этот тихий час стонут от боли в лазарете.

Их кровь и смерти павших в битве за Врата эквестрийцев, как и будущая гибель сотен тысяч обреченных жителей страны Принцессы Селестии — на ее копытах.

Как она смеет жить после этого?

Кобылка проскользнула мимо также усыпленных часовых и вышла за пределы лагеря.

Правильно – никак.

Слезинка скользнула из казалось бы выплаканных досуха глаз, когда корень всех бед взглянула на высящиеся в центре лагеря штандарты Магистресс – простые сиреневые ромбы с синим кристаллом и красным яблоком.

Прошу у вас прощения, друзья – мне нечем вам помочь. И даже еще раз взглянуть вам в лицо ради прощания я не в силах.

Третий, с радужной молнией, приспущен в знак отсутствия хозяйки.

Извини меня Рейнбоу Даш, если ты еще жива и столько лет ожидаемая подруга уходит, не потрудившись дождаться тебя. А коли они уже добрались…

Капелька бесшумно шлепнулась в примятый снег и за ней по холодящейся на ветру щеке побежала следующая.

— Простите меня все, – прошептали губы, — я лишь хотела…

Пауза.

Мимо пролетела снежинка.

Пегасам теперь некогда делать их каждое лето вручную и поэтому они просто пригоняют облака из чужих земель, позволяя иностранным осадкам покрывать земли слишком занятых борьбой за собственное выживание эквестрийцев.

Твайлайт подняла глаза к луне и зажмурилась, произнося заклинание.

Пока только телепортации.

Пушистые сосны, будто заправские модницы одетые в переливающиеся серебряные шубы, почти ровным кругом стоят вокруг появившейся в центре безвестной лесной полянки волшебницы.

По телу пробежала дрожь – холод давал о себе знать.

Стоило всё-таки взять с собой куртку.

Впрочем нет – на губах появилась слабая улыбка – чего ради зря портить хорошую вещь. Может еще кто-то поносит.

Предавшая страну своей Принцессы ученица сделала глубокий вдох и сконцентрировалась, начиняя свое последнее заклятье, которое наконец-то сделает мир чуть-чуть лучше. Вокруг единорожки закружились радужные потоки энергии и медленно оторвали ее копыта от земли, вознося преступницу к месту казни.

— Простите, — шепнули губы и прощальная слезинка скользнула по щеке.

Завершающий штрих…

И ничего.

Твайлайт еще несколько секунд подождала и повторила формулу.

То же отсутствие результата.

В уже готовым к смерти разуме мелькнуло чисто научное любопытство, а еще миг спустя потерявшая концентрацию волшебница ощутила прикосновение.

На нее не мигая смотрел Силин. Без злобы. Без насмешки. С сочувствием.

Она отлично видела это в его глазах – потому как он стоял к ней вплотную, скрестив свой рог с ее.

Магия испарилась окончательно, вернув бескрылую пони на землю.

Убийца Селестии медленно повернул голову туда-сюда.

Волшебница опомнилась и телепортировалась на новое место.

Какой-то уступ на берегу реки. Подойдет – в конце концов, не всё ли равно, где осуществлять приговор?

Однако она не успела даже закрыть глаза, как перед ней со вспышкой появился дракоаликорн и вновь молча покачал головой.

Единорожка снова исчезла, на сей раз очутившись у жерла небольшой пещеры и уже не раздумывая начала ритуал – чтобы с проклятьем прервать его новым побегом, на сей раз тщательно заметая за собой следы. А потом еще и еще.

Наконец она собралась и влила в перемещение чуть ли не половину скопленной силы, оказавшись на склоне горы в десятках миль от ставшего пристанищем для орденцев леса. Подождала какое-то время, восстанавливая дыхание. Монстр не появился – видимо ей удалось от него оторваться.

Облегченно вздохнув, Твайлайт в очередной раз прикрыла веки и постаралась сконцентрироваться.

Однако ей не дали завершить даже вступительную часть — нечто очень тяжелое навалилось на нее сзади, обхватывая каким-то шершавым ковром и не давая пошевелиться. Попытка телепортации не принесла результатов. В ночи сверкнули золотисто-синие глаза.

— Отпусти! – потребовала кобылка.

— Нет, — раздался ровный ответ.

— Зачем ты преследуешь меня?! – возмущенно спросила волшебница.

— Чтобы не дать вам уничтожить себя.

— Я должна умереть! Ты понимаешь!? Обязана! – заизвивалась кобылка ужом, пытаясь хоть на дюйм отодвинуть свой рог от его. Чешуйчатое крыло сжалось чуть сильнее.

— Да. Справедливость и правда того требует, — неожиданно согласился монстр. – Вот только ни ее, ни ваше мнение в данный момент не учитываются. Твайлайт Спаркл будет жить.

— Но почему?! – воспоминания вновь немилосердно вгрызлись в нее, терзая измученный разум. –Столько пони уже погибли по моей вине и скольким еще предстоит пасть из-за меня?!

— Много и многим, — эхом отозвался проклятый Силин. – Потому, что за вас заплачена слишком большая цена. Твайлайт Спаркл будет жить.

— Не могу! Не имею права! – из глаз вновь потекли слезы, а тело забилось как птица в клетке. – Умоляю, отпусти! Дай мне избавиться от этой боли! Наконец-то сделать всё правильно!

— Вас держит безжалостное чудовище, не пожалевшее собственного дяди ради достижения своих целей, — устрашающие когти аккуратно прошли ей по щекам, собирая бегущие капельки. – Оно не склонно прислушиваться к мольбам. А сопротивление лишь делает мою хватку крепче. Твайлайт Спаркл будет жить.

— Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу! – завизжала волшебница, лягаясь и вертясь. Рог нагрелся от вливаемых в него и не находящих выхода сил.

Чудище придвинулось вплотную, сдавливая кобылку со всех сторон и она вдруг почувствовала чуть влажное прикосновение ко лбу:

— Эгоистка, — в голосе явственно звучит осуждение. – Как только возможно быть настолько неблагодарной? Столько пони и детей уже умерли ради тебя и скольким еще только предстоит погибнуть – а Спасительница заботится только о себе. Хочет, чтобы ей стало хорошо. Жаждет прекратить терзающую ее боль и тем самым обречь нас всех на гибель.

Силин поймал взгляд присмиревшей от удивления пленницы и сжал ее еще сильнее:

— Владыка тварей не даст тебе этого сделать. Будешь ли ты умолять меня, угрожать или убьешь снова – пока возможно, я буду с тобой. И не отпущу даже за все сокровища мира.

— Чудовище! – со всей имеющейся злобой выкрикнула волшебница ему в лицо.

— Истинно так, — улыбнулся монстр. – А теперь моей жертве пора отдохнуть – она явно давно не спала и очень устала.

— Сдохни! – Твайлайт из последних сил стала пинать схватившего ее дракоаликорна в бок, как тот внезапно запел:

— Твинкл-твинкл, литтл стар…

Единорожка застыла, узнав и слова и, что бесконечно более важно – голос. Тот самый.

Зверь резко перевернулся на спину и перед обмершей, вновь ощутившей себя маленьким испуганным жеребенком ученицей Селестии раскинулась изборожденная звездами бездна. Загадочная, неизменно манящая, обещающая великие открытия и небывалые свершения. Гипнотизирующая и заставляющая осознавать собственную ничтожность и бессмысленность всех своих потуг и несчастий по сравнению с раскинувшейся над головой вселенной…

А песня всё лилась чарующим и безукоризненным ручейком, неся истерзанной душе столь страстно желаемые мир и успокоение. И в ней растворялось всё…

-
Она несколько секунд ошалело глядела на использованного в качестве матраса монстра, видимо не в силах понять происходящее, а затем вскочила как ошпаренная, плеща столь знакомым букетом негативных эмоций. Впрочем, не только им.

Силин улыбнулся и также перевернулся, встав на четыре конечности:

— Ты такая милая, когда спишь, — на щеках вставшей в оборонительную позицию оппонентки вспыхнул румянец. – Пардон – в состоянии бодрствования ничуть не хуже.

Твайлайт полыхнула гневом и попыталась поджарить наглого врага всего живого. Пришлось принять меры.

— Знаете еще немного – и я решу, будто вы на что-то намекаете, заставляя меня раз за разом чуть ли не сталкиваться с вами лбами, — вновь блокируя ее рог, заметил дракоаликорн. – Может всё-таки поговорим? Или мне сразу переходить к объятиям?

Крыло намекающее погладило ей спину.

— Чего тебе от меня надо? – скрипнула собеседница зубами.

— Для начала – спасения мира, — отозвался жеребец, с легким разочарованием убирая летную конечность. – Желательно всего.

— Я уже сказала, что ничем не могу помочь, — тут же погасла единорожка и место яростного негодования заняло отчаянье. – Все мои воспоминания совершенно бесполезны – меня просто использовали как якорь для силы и говорящую куклу.

— Вы произнесли заклинание, – невозмутимо отозвался зверь, отступая на пару шагов и потягиваясь, — значит знаете по крайней мере в общих чертах, что оно из себя представляет. Следовательно, сможете составить контрзаклятье и всех спасти.

— Нет. Оно слишком сложное, непонятное, чужое, — с нотками плача в голосе возразила волшебница. – Мне даже не удалось его запомнить – они читали его через мои губы!

— В таком случае стоящая передо мной кобылка является всего-навсего величайшим из магов современности, любимой ученицей бывшей правительницы Эквестрии, талантливейшим ученым, героиней и символом, могущим объединить страну перед надвигающейся угрозой, — он телепортировался ей за спину и легонько обнял. – Сойдет для периферии.

Она с рычанием отбросила его крыло и отскочила:

— Оставь меня в покое!

— Я гнался за вами практически с самого своего рождения, – улыбнулся Отец. — Неужели вы правда думаете, что теперь, когда моя цель наконец достигнута, ваше «освобождение» является реальным вариантом? – он нагнулся и взглянул ей в глаза. – Твайлайт Спаркл – моя добыча. А огнедышащие ящерицы никогда ее не оставляют.

— Да как ты смеешь сравнивать себя с настоящими благородными драконами?! – выкрикнула кобылка, скрыввая за возмущением очередную попытку побега.

— Никак, — покладисто отозвался Силин, вновь перемещаясь к ней вплотную. – И кстати: если вы не хотите, чтобы я постоянно держал вас под крылом – перестаньте вести себя как избалованный подросток. Сбежать от меня вам всё равно не удастся, а практически единственный путь самостоятельного удаления себя из сего мира – повесится в клозете. Пафосное самосожжение в пламени собственной магии слишком уж заметно.

— Чего тебе от меня надо? – сердито отпихнула она его в сторону.

— Уже отвечал на этот вопрос, — он захлестнул вокруг ее торса хвост. – Конкретно же в данный момент – перестать жалеть себя, успокоиться и хотя бы дать мне возможность заняться вашей работой.

Вспышка телепорта – и жжение в задних регионах.

— Как грубо, — заметил «враг всего живого», подтягивая к себе обгорелый обрубок.

— Будь у меня достаточно сил – и ты бы целиком превратился в горстку пепла, — без грамма иронии отозвалась кобылка, слегка покачиваясь. – Рано или поздно я их накоплю.

— Сосредоточьтесь на данной мысли – всяко лучше суицида, — дракоаликорн запустил ускоренную регенерацию, заодно слегка изменив конфигурацию на нечто более подходящее для аккуратного и мягкого удержания ценных представительниц прекрасного пола. – Хотя лично я бы на вашем месте сперва поинтересовался причиной своей транспортировки неведомо куда.

Она ответила враждебным взглядом.

Силин вздохнул и просто развернул ее на сто восемьдесят градусов. «Спасительница» несколько секунд стояла без движения, а затем с радостным криком бросилась на шею своей уже объявленной пропавшей без вести крылатой подруге.

Маршал Эквестрии повела себя куда сдержаннее, вместо ответа на объятия предпочтя ощупать непонимающе воззрившуюся на нее единорожку, внимательно вгляделась в глаза, пару минут подумала и только после этого с начинающей разгораться внутри радостной надеждой спросила:

— Твайлайт…это правда ты? Не иллюзия, не глюк, не какая-нибудь там кукла? – на эмоции опустилась заглушка и исполненный чистой ненависти взгляд поднялся на дракоаликорна. – Но почему тогда…

— Просто именно я добыл ее и данное обстоятельство, в соответствии с освещенными тысячелетиями традициями драконов, делает сию драгоценность моей собственностью, наделяя в том числе правом таскаться за ней повсюду, читать нотации и не давать исполнить сокровенную мечту стать дезертиром трудового фронта, — Силин заговорщицки подмигнул волшебнице и вернулся к безмолвным объяснениям с, мягко говоря, не проявляющим особого энтузиазма по поводу оставления «Спасительницы» в живых Лентусом.

— А что с твоими крыльями?! – только сейчас заметила ставшая слегка рассеянной Спасительница.

— Его спроси, — зло кивнула пегаска в сторону врага всего живого.

— Ой, да мелочь, право слово, — отмахнулся владыка тварей в ответ на вопросительный взгляд. — Мой несчастный дядя всего-навсего попытался скормить небезразличную ему кобылку тартаровскому слизню – дело-то житейское, — он попросил заместителя немного обождать с их разговором и вразвалочку подошел к собеседницам, нагнувшись к радужногривой. – Ну а я, пылая к нему жгучей ревностью вследствие его бешеной популярности у великих в Эквестрии дам, взял и отнял у несчастного сию маленькую радость, перекинув без всякой жалости истреблявшую моих детей воительницу под опеку своего верного адъютанта и подсунув вместо нее окутанные иллюзией ветки.

В качестве иллюстрации над головой замерцал кусочек воспоминаний:

— Бедного Страшилу не смутило даже отсутствие смерть-сигналов от симбионтов – настолько он к тому времени сошел с ума, — Силин вздохнул и постарался выбросить из головы бесполезные ныне сожаления. – Ну а знаменитое Серебряное Копыто откосила от первостатейной бойни, которую бы вряд ли пережила, и получила недельку отдыха вдали от сражений заодно с уникальной возможностью лично пообщаться с надеждой Семьи на будущее.

Пегаска вздрогнула и бросила на Малыша испуганный взгляд. Колосс одобрительно заколыхался.

— И вы ему, кстати, пришлись по душе, — улыбнулся «Создатель Чудовищ». – Честно говоря, даже странно насколько вроде бы долженствующая быть ненавидимой убийца на самом деле прельстива для…

Дракоаликорн запнулся и посмотрел в глаза воткнувшей ему в шею протез кобылке. А затем со стоном приложил копыто к лицу:

— При всем уважении к вашей достойной много лучшего применения упертость, — временно заземленная и облепленная целительной слизью пегаска вознеслась на уровень его головы. – Но разве вы до сих не заметили, что данное времяпрепровождение не несет ровным счетом никаких положительных результатов? Сие тело не в пример лучше прежнего – оно способно почти мгновенно отключать боль, перестраиваться, регенерировать буквально на глазах и так далее. Меня практически невозможно уничтожить простым физическим воздействием.

— Значит, шанс всё-таки есть? – небольшой серебристый топор застрял в основании черепа.

— Может быть, — не стал спорить устало вздохнувший дракоаликорн. – Однако должен заметить, что ваши постоянные попытки чего-нибудь в меня воткнуть успели приесться и надоесть, причем давно Их время, скажем прямо, ушло. Тем более учитывая сложившуюся ситуацию, — рог коснулся ее лба, передавая сжатый вариант происшедших в отсутствии Серебряного Копыта событий, по идее уже рассказанный «посылочке» Лентусом.

— Так он действительно мертв? – чуть надтреснуто поинтересовалась Маршал пять минут спустя.

— Орден Сумерек возобновил союз с Семьей, мир захлестывают войска Тартара, вроде бы не имевшая надежды на спасение подруга с визгом кидается вам на шею, а вы спрашиваете о моем дяде? – сделал удивленное лицо глава Семьи. – Неужели мой предшественник оказался прав насчет ваших чувств?

Каменно-серьезный и требовательный взгляд сиреневых глаз.

— Да, — грустно кивнул не сумевший уйти от темы Силин. – Пленивший меня отказался существовать в мире без справедливости и погиб, пытаясь убить саму смерть и тем самым позволив мне вытащить Твайлайт…

— Это не было его целью, — бескомпромиссно отрезала пегаска.

— Ну разумеется! – возвел очи к небу дракоаликорн. — Он просто не смог смириться с потерей власти и предпочел переходу на вторые роли самоубийство, попытавшись заодно уничтожить как можно больше случайно оказавшихся рядом невинных живых существ, — «враг всего живого» издал печальный вздох. – Можете мне не верить, но на самом деле даже сам Страшила не знал, чего по-настоящему хочет и к концу своего пути представлял из себя разочаровавшаяся во всем и всех душу, не могшую ни остановиться, ни отойти в сторону, ни простить себя. Умирающее в жестокой агонии создание, не мыслившее жизни для себя, но и не видящее ничего достойного того, чтобы ради него существовать и нашедшее отдушину лишь в жажде поделиться болью со столь безжалостно обошедшимся с ним миром…

Силин моргнул и опустил глаза к смотрящей на него пегаске:

— Жаль, что не в моих силах передать вам ту волну облегчения, кою «Ужасное Чудовище» испытало в момент совершения долженствующего принести ему гибель удара. Впрочем, теперь всё это уже не важно, — «Создатель Чудовищ» замотал головой и вернулся в реальный мир. – Порожденный вами монстр сошел со сцены и на его место заступил некогда убитый вами глава Семьи. Итак: сможете ли вы наконец перестать жить своей ненавистью и выполнить-таки долг перед Эквестрией, единым фронтом выступив против иномировой орды? Или мне лучше устранить вас прямо сейчас?

— Да – я смогу терпеть твое существование, — кивнула Серебряное Копыто после довольно продолжительной дуэли взглядов и усмехнулась. – Но только пока нам угрожает Тартар, — узкое лезвие вошло в основание подбородка.

— Для начала сойдет, — он со вздохом опустил пегаску на землю. – Не могли бы вы показать мне свои раны – всё ж таки скорейшее выздоровление союзника является для меня шкурным интересом?

Рейнбоу Даш презрительно фыркнула и молча устремилась к беседовавшей о чем-то с Зекорой фиолетовой волшебнице, едва не сбив ту в итоге с ног и крепко прижав к себе. Твайлайт с готовностью обняла ее в ответ и зарыла нос в радужной гриве.

— Прошу прощения, ваше высочество, — тронул его за плечо излучающий подавленное несогласие Лентус. – Но вы точно уверены…

 — Мне удалось простить предателя, воспользовавшемся моим доверием и приведшим врагов в самое сердце нашей Родины, — с усмешкой обернулся дракоаликорн к соратнику. – И не вижу причин для проявления иного отношения к честно сражавшейся с «убийцами ее воспитательницы» единорожке.

— Ни одна из них не раскаивается в своем поступке – неожиданно возразил аликорн. — Более того – намерены его повторить, как только сложатся удачные для них обстоятельства

— Веский довод, признаю, — склонил голову владыка тварей. – Однако кому, как не нам, любить врагов своих и благословлять проклинающих нас?

— Если вы снова погибнете, то Семья обречена, — после минутной паузы, уверенно заметил полковник.

— Я практически не сомневаюсь, что рано или поздно сей период самобичевания пройдет и надежда Эквестрии вспомнит об иных виноватых в происходящей трагедии — ныне просто не замечаемых вследствие масштабности собственного проступка – и попытается повторить свой подвиг…

Сзади раздался радостный смех, определенно принадлежащий не всё еще с трудом говорящей зебре. По лицу непроизвольно расплылась улыбка.

-…но мы будем готовы и отразим попытку возмездия, после чего продолжим наше сотрудничество на более выгодных условиях, – бывший единорог скептически посмотрел на Первого. – А после разбирательства с Тартаром наконец займемся нашим любимым делом – строительством Прекрасного Нового Мира.