Отложенный урок

6. «Нам важен результат»

Подходя к испытательному полигону в Кантерлотском саду, Твайлайт услышала диалог, который было даже жаль прерывать своим появлением.

— Нет, у нас нет отдела по производству воздушных шариков! – заявила профессор Бикер. – В шариках нет ничего волшебного!

— Но они волшебным образом поднимают настроение, – нашлась с ответом Пинки Пай. Профессор, судя по топоту, чуть ли не завертелась юлой на месте от абсурдности суждений собеседника. В итоге она не то приказала, не то взмолилась:

— Во имя всего святого, пони, можешь ты стать серьёзной хотя бы на какое-то время?!

— Нет, не может, – фыркая от хохота, к беседе подключилась Рэйнбоу Дэш. – Это же Пинки Пай!

Твайлайт миновала короткий тоннель из непрозрачной ткани. Теперь ей нужно было подняться по металлической лесенке, чтобы очутиться в месте, которое ещё недавно было цветущим садом. Сейчас вся эта природная красота либо была пересажена во временные кадки, либо в нетронутом виде находилась метром ниже. Над ней на сваях был возведён устойчивый деревянный помост, источавший лёгкий приятный аромат смолы и краски. Как тут всё успели обустроить за одну ночь, принцесса не знала, но наверняка опять послужили для доброго дела заклинания последнего из ярлов Спотов.

Первой Твайлайт увидела Рэйнбоу Дэш, которая парила под потолком, стараясь не задевать его крыльями. Брезент едва заметно колыхался от поднимаемого ею ветра. Флаттершай забилась в самый дальний угол и сидела ещё тише чем обычно – вчера подругам пришлось несколько часов бороться с её пробудившимся эго, и теперь «элементу доброты» было очень стыдно. Рэрити пришла в обновке: скорее всего, по совету Скоупрейджа, она сшила себе облегающий комбинезон, по расцветке идеально подходящий к гриве. Наверное, она уже пообещала сделать такие же для остальных членов исследовательской группы.

Пинки Пай была немного раздосадована тем, что никто не понимает волшебного эффекта, производимого воздушными шариками, и усиленно пыталась объяснить свою точку зрения Спайку. Эпплджек снисходительно смотрела на эту картину, периодически предлагая кому-нибудь угоститься яблоком, которых она притащила целую котомку. Кантерлотская еда по-прежнему была слишком изысканной для простой кобылы с яблочной фермы.

Доктор Везергласс показывалась лишь время от времени – она колдовала над металлическими агрегатами высотой в два роста пони. Скоупрейдж бегал от неё к консоли и обратно, перекидывая то инструменты, то мотки проволоки. Иногда он останавливался у консоли, щёлкал каким-то переключателем, чесал загривок и бежал к доктору с новыми советами. Иногда подбегал к металлическим шкафчиками с лампочками, экранами и циферблатами и записывал в блокнотик какие-то значения. За всеми этими действиями со стороны наблюдала профессор Бикер. Так как ей не хотелось возиться с механизмами, то именно она периодически становилась мишенью Пинки в плане абсурдных вопросов и сумасбродных предложений.

— Эй! А у вас учат играть на флюгельгорне? – не унималась розовая пони.

— Нет, не учат! – рявкнула Бикер. Пинки, даже не моргнув, продолжала:

— Я умею играть на флюгельгорне. Я могу кого-нибудь научить!

Эпплджек придвинулась ближе к Рэрити:

— Да уж, мы слышали, как она умеет.

Профессор с надеждой посмотрела в сторону Везергласс. Та развела копытами – настраивать механизмы ещё быстрее даже у неё не получалось. Главе научной группы оставалось только ждать и потихоньку сходить с ума.

— Дайте мне пилюль от головной боли, – обратилась Бикер к настраивающему консоль Скоупрейджу. Тот прижал уши в притворном удивлении:

— Откуда я их возьму?

Бикер покачала головой:

— Прекращайте юлить, Скоупрейдж. Помогите мне с головной болью, и я закрою глаза на всю ту аптеку, которую вы с собой притащили. И даже не сделаю вам выговор.

Скоупрейдж поморгал пару секунд, потом принялся рыться во внутренних карманах своего халата.

— Кстати, что вы там с собой таскаете? – с кислым видом поинтересовалась Бикер, когда единорог, глянув на этикетку, вернул в карман пятый по счёту пузырёк и продолжил поиски.

— Да лекарства от всего, практически. От простуды, от расстройства желудка, от язвокопытной лихорадки, от меткосыпи, вот, болеутоляющие… Снотворные пилюли только пропали куда-то. Вроде я их брал, но найти не могу.

— Весь медицинский фонд прикарманили. Ох, устрою же я вам в Стэйблридже! – мрачным тоном пообещала профессор, предусмотрительно приняв предложенные таблетки.

— Вы устроите ему вечеринку? – немедленно встряла Пинки.

— Дайте ей кто-нибудь этот «флюгергорн», пусть хоть помолчит немного! – практически взмолилась профессор Бикер.

Твайлайт не прекращала улыбаться, втихаря наблюдая за всей этой сценкой. И чуть не выпрыгнула из копыт, когда второй раз за день за её хвостом внезапно раздался хриплый голос:

— Принцесса, если вас не затруднит, уступите мне дорогу. – Пайболд тащил на спине ещё какой-то ящик, по размеру едва входивший в тоннель. Твайлайт могла уступить ему дорогу только поднявшись наверх и представ перед остальным коллективом. Что она и сделала. При этом с удивлением обнаружила ещё одного наблюдателя, сонно прислонившегося к стене рядом со входом на площадку.

— Принцесса Луна? Что вы здесь делаете?

Луна приоткрыла глаза, обвела взглядом помещение и снова смежила веки.

— Не воспринимай это как недоверие к тебе, Твайлайт, но я считаю необходимым наблюдать за этими исследованиями. Я не хочу, чтобы с Элементами Гармонии что-то случилось. Кроме того, я могу помочь этим пони своей магией.

— Хорошо.

Твайлайт сдвинулась ещё немного в сторону, пропуская пёстрого жеребца с его поклажей.

— Мне показалось, что вчера ты была не совсем уверена, стоит ли всё это затевать, – продолжила Луна, не открывая глаз. Она выглядела так, словно только с большим трудом удерживалась от того, чтобы не заснуть прямо здесь и сейчас. Твайлайт знала, что Луна устаёт после ночных путешествий по снам пони, но не представляла, что вынужденное дневное бодрствование требует от неё таких усилий.

— Да, но теперь я знаю, насколько важны результаты этих исследований, какую пользу они способны принести, – сказала Твайлайт, бросив взгляд на занятых настройкой оборудования учёных и вновь повернувшись к принцессе ночи. – И твёрдо уверена, что правильно распоряжаюсь Элементами Гармонии.

— Прекрасно, – тихо ответила Луна, приоткрыв только один глаз. – Но, если что, кричи громче. Я сегодня немного сонная, могу призыв о помощи и не услышать.

Раздался грохот: Пайболд не слишком осторожно расстегнул ремешки у своего груза, тот завалился на сторону, отчего вся платформа ощутимо вздрогнула. Все как по команде обернулись к источнику шума, а затем так же дружно перевели взгляды на профессора Бикер, которая язвительно интересовалась, не осталось ли ещё чего-нибудь, что можно было бы поломать. Пока она сосредоточилась на этом, безусловно, важном деле, Скоупрейдж вытаскивал из принесённого ящика серебристые пластинки и наматывал на копыта разноцветные проводки.

— А ты не очень торопилась, подруга, – с притворной укоризной произнесла Эпплджек, когда Твайлайт решила дополнить строй «элементов гармонии». – Нас тут с раннего утра маринуют что твои огурцы.

— Эти учёные не такие уж и учёные! – поддержала Рэйнбоу Дэш. – Они даже про Радужный Удар никогда не слышали. Представляешь?

— Ещё раз говорю, – не отрываясь от наматывания проводков, произнёс Скоупрейдж, – это называется «эффект преломления Фастервинга». Его открыли семьдесят лет назад, и он есть во всех справочниках по физике полёта пегасов. В разделе «оптические иллюзии от искривления воздушных потоков».

— Как я и говорю, ничего они про Радужный Удар не знают, – фыркнула пегаска.

— «Радужный удар», к тому же, звучит круче, – добавил Спайк.

Твайлайт разглядывала механизмы, над которыми работали учёные пони. Что это такое, как это работает, зачем это нужно, ей и её подругам вчера объяснили. Но вблизи железки всё равно производили впечатление «чёрных ящиков».

— Я ещё раз напоминаю всем, что самые незначительные явления, которые произойдут во время эксперимента, должны быть зафиксированы самым тщательным образом. Вечером я хочу получить три… – Профессор покрутила головой, но не нашла в помещении Силлиеста Тритса, что её немного подбодрило. – Два детальных разборчивых – это вас касается, Скоупрейдж – отчёта объёмом не менее десяти листов каждый.

— Профессор, может, хватит на сегодня нервных воплей, требований и придирок? – вежливо попросила Везергласс, пытаясь довернуть какой-то шуруп. – Ваши истерики по любому поводу очень сильно сбивают с рабочего настроя. Хочу напомнить, что настоящий учёный не должен так зацикливаться на итогах работы, если ему приятна сама работа.

Несколько секунд Бикер молча перебирала в уме варианты ответа – от самого неподобающего для учёной пони до самого заурядного. В итоге решила остановиться на контраргументе:

— Почему-то ваш рабочий настрой до сих пор не дал никакого результата!

— А вам всё-таки важен результат?

— Именно.

— Сделаем, – кивнула доктор Везергласс.

Она слегка ударила копытом по завершённой конструкции, проверяя прочность креплений. Ничего не отвалилось. Тогда доктор подала сигнал Скоупрейджу. То поводил копытом над консолью – на ней постепенно начали вспыхивать огоньки. Консоль тихо заурчала своей механической жизнью, связанная с ней металлическая конструкция тоже пробудилась ото сна и двинулась вдоль стенки по подвешенному под потолком рельсу. Всё это сопровождалось мелодичным комментарием доктора Везергласс:

Наука строилась всегда

На цифрах в графиках,

Одна промашка с запятой

Зубрил вгоняет в страх.

Считай, пиши и подставляй –

Простые правила.

Но в чём здесь радость? Дайте знать,

А то не поняла.

И если вдруг нас подведёт

Вот этот аппарат –

Мы будем сильно горевать.

Мы будем сильно горевать,

Ведь важен результат!

— Мы будем сильно горевать, ведь важен результат, – тихо подпел Скоупрейдж, поднимая вверх до упора несколько регуляторов на консоли. Механизм принялся плавно двигаться кругами вокруг Твайлайт и её подруг, направляя в их сторону какие-то белые, еле заметные лучики света. Принцесса почувствовала, что подруги теснее прижались к ней, и попыталась своим уверенным видом поддержать их.

Доктор Везергласс лёгким ударом копыта заставила опуститься с потолка четыре чёрных экрана, закрывших подопытных пони со всех сторон. Затем она выкатила ещё одно устройство и начала щёлкать его рычагами, по приделанным сбоку песочным часам отмеряя равные промежутки времени. Исполнять свою саркастическую песню она ни на минуту не прекращала.

С утра весь день из шкуры лезь,

Чтоб чётким был сигнал.

Как будто кто-то без него

Когда-то пострадал.

Сиди со старым чертежом,

Под грифельной доской

И, заклинаю, никогда

Не смейся и не пой.

Одна улыбка, и процесс

Ухудшится стократ.

Нельзя такого допустить.

Нельзя такого допустить –

Нам важен результат.

— Цирк устроили, – фыркнула профессор Бикер. Её заглушило повторение последних строчек, произнесённое куда большим количеством голосов, чем в прошлый раз.

Тем временем доктор пролезла мимо своих тёмных экранов и подала условный сигнал Твайлайт. Принцесса закрыла глаза и представила, что именно сейчас, в данный момент, Эквестрии угрожает опасность, в мир надо вернуть гармонию и порядок. Вокруг её диадемы появился белый ореол, украшения её подруг тоже начали светиться. Скоупрейдж вытащил серебристый прямоугольный кусок металла на штативе и магией перенёс его поближе к набирающим силу Элементам Гармонии. От серебряной пластины куча проводков тянулась к маленькому зелёному экрану, вмонтированному в консоль. На экране снизу-вверх наперегонки бежало около десятка маленьких точек, оставляющих за собой быстро гаснущие следы.

Везергласс продолжала петь несмотря на быстро усиливающийся шум. Она надела тёмные очки, остальные пони быстро отыскали свои и последовали её примеру. Спайк просто зажмурился. Принцесса Луна смотрела на происходящее через свою полупрозрачную гриву. Только Пайболд спокойно наблюдал за набирающим обороты действом, покачивая головой в такт продолжающейся песне.

Наука – это тяжкий труд,

Но, стиснув зубы, мы

Должны достичь чего-нибудь

На благо всей страны.

Чтоб как часы процесс пошёл –

Паши как автомат!

В учебниках эмоций нет –

Там только результат!

А если вдруг ты весел стал –

Упрячут в каземат.

В науке был и есть закон.

В науке был и есть закон,

Что важен результат!

На последнем слоге вся площадка вздрогнула. Вверх, оставив от крыши жалкие лоскуты, ударил ярко-белый луч с радужным отливом. Точки на зелёном экране рванули так отчаянно, что превратились в прямые вертикальные линии. Ударившая в стороны упругая силовая волна взметнула тканевые экраны и отбросила штатив с датчиками. Не удержавший свою «научную палку» Скоупрейдж испуганно юркнул за консоль. Профессор Бикер выбрала в качестве укрытия металлический ящик, который принёс Пайболд. Сам пёстрый жеребец не двинулся с места, хотя его длинную гриву трепало нещадно. Принцесса Луна замерла в напряжённой позе, решая, стоит ли сейчас вмешиваться.

Доктора Везергласс швырнуло на один из металлических шкафчиков с цветными индикаторами, почти все из которых мигали красным цветом. Ещё не успев подняться на ноги, она не глядя ткнула копытом в кнопку на этом шкафчике. С гудением и щёлканьем на доктора сверху начала сползать украшенная волнообразным графиком бумажная лента. Ещё два шкафчика, стоявшие чуть дальше, принялись выплёвывать такие же ленты, графики на которых на первый взгляд ничем не отличались от первого.

Для Твайлайт не произошло ничего необычного. Она открыла глаза и обнаружила себя на том же дощатом покрашенном полу. По-прежнему висевшие тёмные экраны не позволяли разглядеть беспорядок, воцарившийся в импровизированной лаборатории. Только планировавшие вниз ошмётки потолка говорили об успешно произведённом чуде. Пинки попробовала поймать парочку таких кусков ткани на лету.

— Какое-то странное конфетти, – раздосадовано произнесла она, попробовав материю на вкус.

— Вы там все живы? – крикнула Рэйнбоу Дэш, взлетая над удерживающими экраны балками. – Чтоб вы знали, мы тут неплохо себя чувствуем. Хотя было неприятно, когда вы светили нам в глаза и завешивали каким-то простынями.

— Надеюсь, со всеми всё в порядке? – робко подала голос Флаттершай, на мордочке которой была написана искренняя забота о благополучии всех присутствующих.

— От избытка гармонии, Флатти, вроде плохо никому не становилось, – постаралась успокоить подругу Эпплджек.

Один из заслонов окружило синее магическое сияние, и он начал подниматься вверх. Это принцесса Луна решила удостовериться, что поводов для тревоги нет, что носителей Элементов Гармонии по-прежнему шестеро и все они целы. Из-за её ноги робко выглянул перепуганный Спайк.

— Я предупреждала, что эти пони сами не представляют, что творят, – недовольным тоном сказала принцесса ночи, борясь с зевотой. – Твайлайт, ты же видишь, что они не готовы исследовать заклинания такой силы?

— А по-моему, у нас неплохо получилось, – сказал Скоупрейдж, поднимаясь на все четыре ноги. – Конечно, самая последняя часть эксперимента малость вышла из-под контроля, но мы именно поэтому всё огородили и укрепили.

— Хороша оградка, – заметила Луна, наблюдая за лёгкими облачками, плывущими по дневному небу. С минуты на минуту в заменяющей теперь крышу дыре должен был показаться краешек солнца.

— Вы просто не видели тот случай в Стэйблридже, когда мы запускали ускоритель параспрайтов, – донеслось из-под груды бумаги. Груда зашевелилась, и из неё высунулась голова Везергласс, копытом похлопывающей себя по здоровому уху. – Хотели получить дешёвую энергию. Получили столько, что едва успели ноги унести. У меня ожог на шее до сих пор побаливает.

— Ваши Элементы Гармонии – воистину выдающееся зрелище, – признал Пайболд, моргая как заведённый. Самонадеянное пренебрежение очками и любой другой защитой для глаз давало о себе знать – он ещё долго не мог ни на чём сфокусировать взгляд. Однако, действуя практически на ощупь, привёл в порядок длинную взлохмаченную гриву и вернул на место почти оторвавшийся капюшон.

Последствия эксперимента потихоньку начали устранять. Доктор Везерглас, заработавшая очередную трофейную шишку, скручивала бумажные полосы и скрепляла их резинкой. Скоупрейдж отключил питание всех устройств и убрал тёмные экраны. Только профессор Бикер замерла на месте, разглядывая пространство перед собой.

— Мы не закончили на сегодня… – тихо шептала она. – Это не всё. Надо ещё попробовать…

— Как это не всё? – ненароком подслушал Скоупрейдж. – По плану у нас на сегодня измерений больше нет.

— Нет, надо попробовать! – внезапно выкрикнула Бикер. Её рог засветился жёлтым.

Диадема сорвалась с головы Твайлайт и, трижды перекувырнувшись во время полёта, приземлилась на гриву профессора Бикер.

— Профессор, вы что делаете? – Скоупрейдж от неожиданности даже обронил отвёртку, которой собирался работать. Бикер от него отшатнулась.

— Я должна проверить мою теорию! – заявила она, пытаясь провернуть какой-то магический трюк с диадемой. Но на её голове она оставалась лишь дорогим украшением.

Из разных углов комнаты раздался шквал возмущённых протестов и удивлённых просьб.

— Верните, пожалуйста, – попросила Твайлайт.

— Ничего себе! – присвистнула Эпплджек.

— Профессор, вы с ума сбрендили? – спросила Везергласс.

— Немедленно верни диадему, пони! – приказала Луна.

— Ой, мамочки, – пискнула Флаттершай.

— Ведь предупреждал же насчёт этого, – заметил Пайболд.

— А ну, верни! – выкрикнула Рэйнбоу Дэш, бросаясь в стремительный полёт из-под дырявой крыши. Профессор Бикер проворно отпрыгнула. Пегаска завершила полёт в мягкой стенке испытательного полигона, где ногами оставила четыре дырки, и злобно отряхнулась.

— Сейчас я тебе устрою, яйцеголовая!

— С меня хватит! – прозвучал королевский кантерлотский голос принцессы Луны. Она переместилась за спину профессора Бикер и ударом ноги смахнула диадему с её головы. – Ты позабыла своё место, пони, и ты за это ответишь!

Бикер словно уменьшилась вдвое: она вжалась в пол и не отваживалась смотреть на рассерженную Луну. Её трясло как от рыданий, но слёз не было.

— Я… – запинаясь, шептала Бикер. – Я не знаю… Не знаю, зачем так поступила… Правда, не знаю… Я не хотела… Это мне кто-то сказал… Я… Не я…

— Тебе, пони, повезёт, если подземелье, в котором ты окажешься, будет сухим и просторным!

Луна продолжала нависать над дрожащей Бикер. Твайлайт аккуратно вернула диадему на законное место и подошла ближе.

— Не надо с ней так сурово, – внезапно попросила молодая принцесса. – Она ведь ничего плохого не сделала. Может, она просто устала…

— Устала?! – фыркнула Луна, продолжая сверлить дрожащую единорожку суровым взглядом.

— Вы знаете, насколько сложно организовать что-то подобное? – Твайлайт обвела копытом окружающий их импровизированный испытательный полигон. – Я тоже не знаю, но, наверное, я бы не справилась. Эту пони отправили в далёкий путь с ответственным поручением, которое во многих аспектах решает её дальнейшую судьбу. А мы все тут подшучиваем над ней, дерзим и ведём себя как маленькие непослушные жеребята. У любого случился бы нервный срыв.

Слова прозвучали почти что упрёком для всех окружающих. Пинки даже скорчила виноватую мордочку. Профессор Бикер всё это время робко смотрела на Твайлайт снизу-вверх.

— Извините меня, прошу, – прошептала она. – Я не знаю, зачем я так поступила… Я бы никогда не стала так делать… Это было неправильно…

— Нервный срыв, усталость – мне всё равно, – произнесла Луна. – Я никому не позволю ничего сделать с Элементами Гармонии, если эта пони будет поблизости. И я незамедлительно сообщу сестре обо всём, что здесь произошло.

— Приплыли, – вздохнул Скоупрейдж.

— Я думала, что я всё испорчу, – ответила ему Везергласс.

— Тогда, принцесса, не забудьте при этом добавить, что каждый имеет право на ошибку, – упрямо посмотрела в глаза рассерженному аликорну Твайлайт. – Вы тоже когда-то немало их совершили.

Луна слегка пригасила сердитый огонь в глазах и с недовольной гримасой отступила от профессора Бикер. Твайлайт помогла учёной пони подняться и подала ей слетевшие очки. Похоже, в голову профессора постепенно возвращалось привычное мышление, дружащее с логикой. Во всяком случае, на это намекали первые произнесённые ею слова.

— Доктор, – обратилась она к Везергласс, – я буду в отведённой мне комнате. Вы продолжите работу без меня. – Она с пристыженным видом направилась к выходу. – Приносите мне записи о результатах каждый вечер.

Все смотрели ей вслед, пока она не спустилась по металлической лесенке и не скрылась из виду.

— Минуточку, – задумался Скоупрейдж. – Разве по уставу Стэйблриджа за испытаниями не должен в обязательном порядке наблюдать кто-то в звании профессора?

— Ну, тогда нам сказочно повезло, что один профессор в запасе остался, – успокоила его Везергласс.