Погибший Рай (Dead Paradise)

Пролог.

Пролог.

Это случилось десять лет назад. Именно тогда был совершён переворот в истории, положивший начало теперешним событиям. Изобретение, потрясшее мир, открывшее новые возможности, неведомые ранее, получило громкое имя: автомобиль с масляным двигателем. Сначала безумно дорогие и почти недоступные, автомобили, или же просто машины, вскоре стали весьма популярны, поскольку не требовали использования пони в качестве тягловой силы. Эту роль теперь выполняла сложная машина, работающая на фонарном масле, которое было легче лёгкого достать: по биту за бочку. Именно автомобиль и привёл пони к строительству нового города между Понивиллем и Кантерлотом, получившего название Пони Парадиз. Поначалу город задумывался как центр технической поддержки захватившей рынок технологии на четырёх колёсах, однако он рос по мере того, как туда приезжали новые специалисты, и всего за пять лет вымахал настолько, что почти соединил Кантерлот с Понивиллем. Было даже начато строительство эстакады, которая должна была соединить все три города окончательно, но…

Это самое «но» случилось через пять лет после начала строительства. Посреди Парадиза было построено огромное высотное здание, внешне напоминающее замок Кантерлот, только намного больше. Оно планировалось как дом отдыха для принцесс и высокопоставленных личностей. И этот дворец и стал причиной катастрофы…

В то утро я, как ни в чём не бывало, ехал себе на работу, лениво обшаривая глазами полупустую дорогу перед собой. Постукивая копытом по приборной панели на мотив знакомой песенки, я думал о завтрашней партии в гольф со старым приятелем. Жил я тогда на самой окраине Понивилля, так что неудивительно, что машин навстречу попадалось немного. От скуки я принялся их считать. Одна, две три… Солнце поднялось едва ли на четверть, алые блики на стекле заставляли щуриться. И вдруг я услышал протяжный вой, доносившийся из Пони Парадиза, из того самого здания. А затем оно содрогнулось, породив вокруг себя мощную волну неведомой энергии, прокатившуюся по всем трём городам, сокрушая всё на своём пути. Здания рушились, как карточные домики, машины поднимало в воздух, деревья вырывало с корнем… Мой «Кастлгард» отбросило на какой-то дом. От удара о крышу я потерял сознание. Когда очнулся, обнаружил машину изрядно помятой, но вполне живёхонькой, даже завести сумел с первого раза. Перед глазами у меня всё плыло до тех пор, пока я не догадался вытащить свой чудом уцелевший рог из прогнувшейся крыши «Кастлгарда». Голове сразу же полегчало.

Я возвращался домой, не узнавая родной город. Тут и там лежали искорёженные автомобили, здания выглядели так, словно их за что-то невзлюбил очень сильный единорог в очень плохом настроении, всё вокруг было выстлано мусором, пылью и…телами. Одни ещё шевелились, около других можно было увидеть выживших с аптечками в копытах, а третьи просто невозможно было опознать, настолько их изуродовало. Мой дом превратился в груду развалин, уцелел только гараж. На чистом инстинкте я запер туда машину и вышел на улицу, помочь всем, чем смогу.

Несколько часов спустя прибыли спасатели, доставали из-под завалов раненых и увозили на транспортах. Работы продолжались весь день и всю ночь, а утром, когда стало ясно, что больше никого в живых не осталось, подали воздушные транспорты, чтобы увезти всех выживших. Я был настолько утомлён, что почти сразу же заснул, а когда проснулся, обнаружил, что мы уже подлетаем к Мэйнхеттену.

Следующие пять лет я жил и работал там, лелея надежду когда-нибудь вернуться в Понивилль. Восстановительные работы шли полным ходом, но начались с Кантерлота, поэтому мой родной город всё так же оставался грудой хлама. И вот наконец мне удалось добраться сюда.

Время пощадило остатки дома, в частности гараж и одну из комнат, в которой я сплю и ем. Немилосердно же оно оказалось к моему несчастному «Кастлгарду». Тяжкий вздох вырвался у меня, когда я увидел, что сталось с машиной за пять лет: корпус проржавел настолько, что крыша рассыпалась под собственным весом, двери отвалились, масло в двигателе засохло намертво, а в баках загустело, но всё ещё годилось, покрышки сгнили и превратились в лохмотья. Но мне нужна была машина. Я во что бы то ни стало хотел узнать, что же случилось тем июльским утром, пять лет назад, а для этого нужно было доехать до здания, что возвышалось над Пони Парадизом и было прекрасно видно даже отсюда. Я принялся поднимать машину на колёса. Дни и ночи возился я в гараже, вычищая, заменяя, привинчивая, вдыхая жизнь в эту консервную банку. И вот однажды рядом с моим домом остановился ещё один автомобиль. Я не сразу узнал в нём «Аликорн», настолько странно он выглядел. Корпус, когда-то чёрный, был скреплён винтами в самых неожиданных местах, двери напрочь отсутствовали, маслобак был явно не заводской, поскольку заводские ТАКИХ размеров не бывают, двигатель был усовершенствован каким-то механиком-самоучкой, к багажнику крепилось шесть или семь трубок, а на крыше грозно торчал крупнокалиберный пулемёт. Ого… У меня мурашки по коже побежали от этого зрелища.

-Эй! – раздалось со стороны машины. –Помощь нужна?

А вот водителя я даже через столько лет узнал сразу. Скуталу ни капельки не изменилась со времён нашей последней встречи, разве что подросла и сменила стиль одежды: теперь она облачилась в драный чёрный костюм со стальными пуговицами.

-Не отказался бы, — ответил я, поднимаясь с асфальта.

Мы обнялись.

-Эмеральд, как хорошо, что это ты. Я и не надеялась увидеть тебя живым. А ты всё такой же, а?

Она растрепала мне гриву, чудом не задев рог и улыбаясь.

-Ну, что тут у тебя? Святая Селестия, это что за…?!?!

Да, по сравнению с её «Аликорном», мой автомобиль выглядел как кусок железа. Скуталу тут же принялась копаться в двигателе «Кастлгарда», что-то бурча.

-Ну, что скажешь? Совсем безнадёга?

-Нет, почему же?

Она выбралась из моторного отсека и залезла под днище.

-Шансы есть, и даже очень большие. Так, вот что…

Пегаска поднялась с пола, вытирая копыта о свой костюм. Мне вдруг показалось, что раньше он был не чёрным.

-Поехали-ка со мной, я тебе место одно покажу, там запчастей полно валяется хороших, мигом твою таратайку в божеский вид приведём. Залезай давай.

Она указала на свою машину. Я устроился на сиденье рядом с ней. Прямо перед моим носом торчали какие-то самодельные рычаги. Скуталу завела «Аликорн» и резво двинула вперёд. Вот уж никогда бы не подумал, что такая машина может настолько быстро ездить.

-Ну, как дела-то? Что нового слышно из Мэйнхеттена?

-Да почти ничего. Говорят, замок в Кантерлоте восстановили, теперь за улицы примутся.

-Э-э, враньё это. Не примутся, у них склады пустые, материалов нет вообще ни грамма.

-Слушай, Скутс, а я чё-то никак допёхать не могу: пулемёт-то тебе на кой?

-Ну, знаешь… На окраине-то тихо, а вот в самом Парадизе полно всяких банд, которые нас, честных рейдеров, грабят прямо на выезде из города.

-Кого-кого?

-Рейдеров. Понимаешь, города-то разрушены, никому не нужны, а нужного и полезного там завались. Вот мы всё это и собираем, что-то себе, что-то на продажу. Так и живём.

Мне стало не по себе.

-И что, много там таких?

От резкого поворота я едва не вылетел через дверной проём.

-Да хватает, — ответила пегаска, затаскивая меня обратно.

Минута-другая-и мы прибыли. Такого огромного склада металлолома я нигде никогда не видел. Здесь было всё, любое железо на любой вкус. Побродив по складу, мы набрали, сколько заднее сиденье «Аликорна» выдержало, и уже собирались уезжать, когда Скуталу дернула меня за ногу.

-Смотри!

На холме показался ещё один автомобиль, с просто огромным двигателем и колёсами размером с четверть моего «Кастлгарда».

Пегаска нырнула в машину, я последовал её примеру.

-Кто это?

-Бандиты. Так, вот что… Ты дорогу запомнил?

-Да, а что?

-Тогда полезай за руль, а я им жару из Малышки Чизи поддам.

Я даже нашёл в себе силы усмехнуться.

-Малышка Чизи?

-Ага. Давай, садись к штурвалу, чего застрял?!?!

Я выполнил приказание, наблюдая, как Скуталу хватается за рычаги. Пулемёт на крыше ожил, заворочался. Трубки на багажнике тоже подали признаки жизни.

-Ты заводить собираешься, или мы до ночи тут простоим?!?!

-А? Я…да.

Очнувшись от раздумий, я щёлкнул зажигалкой, прикреплённой к трубке, которая вела из салона в двигатель. Масло загорелось, двигатель, фыркнув, заработал.

-Вперёд!

Я рванул с места. Бандит, поджидавший нас, явно оторопел от такой прыти, но быстро совладал с собой и пустился в погоню. Похоже, размеры его двигателя были прямо пропорциональны мощности: он в несколько минут догнал нас.

-Налево, уйдём от него в тот проулок!

Я послушно вывернул руль, а пегаска уже вовсю поливала колёса преследователя свинцом. Одно из них разорвалось в клочья, бандит влепился в дом и остановился.

-Ха! Похоже, сегодня наш день, приятель!

Но охотник за нашими головами так не думал. Видимо, он нашёл в своей машине силы и дальше гнаться за нами, потому как резко вылетел из какой-то подворотни в считанных метрах от «Аликорна».

-Ах ты, сомбрин выродок! Сейчас я тебя успокою, не заведёшься уже!

Я вывернул голову назад, как раз вовремя, чтобы увидеть, как из трубки на багажнике с шипением вылетает небольшая ракета и врезается врагу точно под двигатель. Взрыв на мгновение ослепил меня, а когда я снова смог видеть, то с трудом узнал в пылающей груде металла недавнего преследователя. Я снова взглянул на дорогу и понял, что лучше смотреть прямо, а не назад. На этот вывод меня натолкнул угол дома, в который мы едва не впечатались.

-У меня не было выбора, — пробормотала потрясённая Скуталу.

-Конечно, не было. Не переживай о нём, он заслужил такое.

-Пожалуй, ты прав, Эмеральд.

Довольно долго мы ехали молча. Возвращение назад заняло много времени из-за погони, так что солнце уже клонилось к закату, когда я остановил машину напротив своего гаража. Всю ночь мы работали, не покладая копыт, и буквально за день сделали «Кастлгард» настоящей боевой машиной: увеличили маслобак, добавили прочности корпусу, надставили крышу, прицепили на неё пулемёт и не забыли про ракеты, в общем, потрудились на славу.

Целые сутки мы отсыпались. А утром пегаска подошла ко мне с разговором:

-Ну, так…и как ты намерен пользоваться этим монстром, Эмеральд?

-Я хочу съездить в Пони Парадиз, к этому дворцу, из-за которого всё началось. Хочу понять, что случилось.

Такой реакции на мои слова я не ожидал. Скуталу буквально бросилась ко мне:

-Возьми меня с собой! У меня тоже была такая мысль, но с моим баком далеко не уехать, и не известно, смогу ли я дозаправиться. Я тоже хочу туда съездить, мне надоело мотаться туда-сюда! Возьмёшь? Пожалуйста!

-Ладно, ладно, ты в деле.

-Отлично, братишка! Когда поедем?

-Завтра. Надо взять масло, жратвы и прочее.

-Ага. Ну, я поеду, привезу всё, что надо, а потом спрячем мою красотку у тебя в гараже, идёт?

-Идёт, — улыбаясь, ответил я.

Конец пролога.

Глава1. Зажигание.

Глава 1. Зажигание.

-Алё-о! Эмеральд! Эм, ты меня слышишь? Эй, приём, ты что, заснул?

-А?

Я сидел за рулём «Кастлгарда», захваченный воспоминаниями о прошлом. Скуталу нетерпеливо ёрзала на сиденье штурмана, тыкая мне копытом в плечо.

-Мы сегодня поедем или нет?

-Ой, прости. Задумался.

Щелчок зажигалки-и двигатель мерно заработал. Если у «Аликорна» звук его работы напоминал кошачье урчание, то мой десятицилиндровый громила рычал как тигр. Двинув рычаг коробки передач, я двинулся с места и направил машину в сторону квартала, по которому мы вчера вернулись со свалки. Дверей у нас так и не было, потому что мы оба пришли к выводу, что они нам пока не нужны. Так что ветер обдувал нас со всех сторон, закладывая уши свистом, недостаточным чтобы заглушить звук мотора. Пегаска всё ещё недовольно поглядывала на меня, двигая от нечего делать рычаги управления самодельным вооружением «Кастлгарда». С тихим лязгом пулемёт на крыше и ракетомёт в кузове поворачивались в ту сторону, которую задавало её копытце. Скут действительно здорово насобачилась делать такие вещи.

Насвистывая любимую мелодию, я крутил облезшую баранку, перетянутую проволокой. Скуталу, хрустя затёкшей спиной, пожаловалась на скуку. Солнце пригревало через несуществующую дверь, в кабине стоял чуть заметный запах отработанного масла вперемешку с ароматом привязанного к потолку свежего букета, дорога была пустынна, хотелось расслабиться и ехать вот так целую вечность. Но по закону подлости именно такие моменты вечно кто-нибудь да испортит. Едва мы миновали место позавчерашнего сражения с бандитом, как по нашему борту полоснула очередь, судя по звуку, не очень мощного оружия, чуть не достав до водительского кресла. Вот в какие моменты жалеешь, что у тебя нет дверей! Я подбавил газу. Пегаска, громко ругнувшись, схватилась за рычаги, отыскивая противника. Он не заставил себя долго ждать, вылетев из-за угла на обшитом разномастными листами железа мотоцикле. Прямо посреди мотоциклетного руля на месте фары торчал автоматный ствол. Чем-то его транспортное средство напоминало единорога, может, именно этим стволом, и впрямь походившим на рог. Больше я ничего рассмотреть не успел, поскольку противник выпустил ещё одну очередь, и мне пришлось засунуть голову обратно в машину, чтобы её не лишиться.

Скут выпустила по преследователю очередь, но он легко увернулся. Ещё пара очередей-всё так же безрезультатно. Он не решался больше атаковать, выцеливая, видимо, маслобак или другие уязвимые части «Кастлгарда». Пегаска выпустила по нему ракету, и мотоциклисту пришлось, сбросив скорость, нырнуть под защиту бетонной стены.

-Быстрее! Надо оторваться от него!

Я выжимал из нашего гроба на колёсах столько, сколько мог на узкой, засыпанной обломками зданий и машин улице. Скуталу прекрасно знала эту часть города, поэтому нам удалось оторваться от назойливого бандита, но лишь на время. С торжествующим рёвом он спрыгнул нам на крышу, автомобиль покачнулся от удара, но крыша не прогнулась: помогло армирование из стальных труб. Пегаска замерла от ужаса, понимая, что враг вот-вот пропорет из автомата крышу-и «Кастлгард» действительно станет нашим гробом. Но у меня на этот счёт были несколько другие соображения. Я ударил по тормозам. Инерция сработала на ура, сбросив бандита с крыши. Он удержался в седле, но теперь оказался в крайне невыгодном положении: он не мог стрелять по нам. Едва поняв это, бывший преследователь мигом превратился в жертву и принялся удирать на всех парах. Скуталу вновь принялась осыпать его очередями.

-Дави его! Дави его, Эмеральд! Не дай ему уйти! – усердно науськивала она, стараясь попасть по шлему мчавшегося впереди мотоциклиста. Разогнавшийся «Кастлгард» мигом превратился в трёхтонный таран, сшибая в стороны автомобильные остовы и куски кирпича могучим бампером. Мотоцикл явно уступал нам в скорости, а проулков впереди не было. Я впал в какой-то первобытный азарт, нагоняя его; в моих висках стучала кровь, по лицу расползлась дикая улыбка, мне хотелось лишь одного: догнать, подмять под машину, размазать по асфальту, а затем проехаться ещё разок. Бандит отчаянно заметался по улице, но ему уже не скрыться, не оторваться от нас… А затем случилось неожиданное. Одна из пуль, выпущенных пегаской, попала ему точно в спину. Мотоциклист вылетел из седла и полетел нам прямо под колёса. Машина подпрыгнула на нём, и я явственно услышал страшный хруст, донёсшийся из-под днища. Проехав ещё метров пять, я остановился и выглянул наружу. Мотоцикл, изрядно поломанный, валялся на земле, погибший байкер лежал за ним, мне было видно лишь неестественно вывернутое в сторону копыто и набегавшую под него струйку крови.

Мы со Скут переглянулись. От дикого восторга во мне не осталось и следа. Меня здорово мутило. Пегаска выглядела ничуть не лучше.

-П-поех-хали от-тсюда п-поскорей, — обморочным голосом прошептала она. Я подчинился, негнущимися копытами двинул «Кастлгард» с места. В ушах у меня всё ещё стоял хруст ломающихся костей. Дальнейший путь проходил почти без приключений, если не считать приключением обвалившийся прямо под нами мост, к счастью, не очень высокий. Скуталу сидела притихшая, нервно дёргаясь к рычагам, когда замечала что-нибудь подозрительное. Я боялся представить себе, как сейчас выглядят колёса и бампер нашего автомобиля. Вне сомнения, этот мерзавец сам напросился, но на мой взгляд он не заслужил такой смерти. То, что он скорее всего был уже мёртв, когда я наехал на его тело, служило слабым утешением.

Мы почти не разговаривали во время коротких привалов, устраиваемых каждые два часа, чтобы отдохнуть самим и дать отдых машине. Лишь вечером, у костра, разведённого под прикрытием трёх оставшихся от некогда красивого дома стен, между которыми нашлось достаточно места, чтобы спрятать «Кастлгард» и укрыться самим, я решился заговорить с ней. Пегаска сидела у огня, невидящим взглядом глядя на него и баюкая в копытах алюминиевую кружку с чаем.

-Гм… Скут… — позвал я.

Она обернулась.

-А?

Я подошёл поближе.

-Ты как, нормально?

-Я…ага, да.

Однако вид её свидетельствовал об обратном.

-А ты как?

-Тоже хорошо, — соврал я. –Слушай, Скут… Он ведь сам полез, да? Никто его не заставлял.

-Да, наверное, ты прав.

Она вздохнула. Я слегка приобнял её. Пегаска посмотрела на меня и улыбнулась, едва, чуть заметно. Я улыбнулся ей в ответ.

-Ну ладно. Тогда иди поспи, я подежурю, да?

-Как скажешь, — покладисто ответил я, залезая в машину и устраиваясь на сиденье. Но мне не спалось, всё слышался рёв мотора, мне казалось, что меня что-то прижимает к земле… Тяжело дыша, я сбросил с себя кошмар. Скуталу мирно похрапывала у потухшего костра. Усмехнувшись, я укутал её своей курткой и переместил на сиденье.

Конец 1 главы.

Глава 2. Мёртвый город.

Глава 2. Мёртвый город.

Я проснулся от резкого толчка в плечо, и, недовольно мыча, поднялся со штурвала. Моя куртка была неуклюже пристроена у меня на спине и сползла на сиденье, стоило мне лишь шевельнуться.

-Подъём, спящая красавица! Ещё бы чуть — и ты пропустил бы завтрак, до обеда пришлось бы слушать бурчание в твоём пузе, а это, знаешь ли, не музыка. Ну, вставай, кому сказала?!

Я потянулся, вылез из-за руля и присоединился к Скуталу, уже вовсю набивавшей рот у потухшего костра. Есть мне не особо хотелось, но слишком часто останавливаться в наши планы не входило, поэтому стоило хорошенько подзаправиться перед продолжением путешествия. Наскоро позавтракав, я напялил опять куртку и сел за руль «Кастлгарда». Нужно было проверить состояние машины перед отбытием. Добрая половина приборов на доске работала из копыт вон плохо, однако это легко исправлялось сильным ударом по приборной панели. Масла в баках ещё очень много, давление в норме, самодельный счётчик боекомплекта показывал сотни две патронов и пяток ракет. Солидный запас, ничего не скажешь. Пегаска, расхаживая по крыше, чистила пулемёт, я же быстренько подсчитал оставшиеся запасы. На неделю хватит. Вообще раньше, до этого взрыва или что это было, от моего дома до того здания можно было добраться за считанные часы. Теперь же ехать по прямой было попросту невозможно: многие улицы были засыпаны наглухо, некоторые завалы приходилось объезжать, делая крюк чуть ли не в милю, город превратился в настоящий лабиринт с кучей тупиков и ответвлений. Искренне хотелось верить, что добраться до центра этого лабиринта всё же возможно. Так что недельные запасы были весьма кстати. Однако, если и дальше сражаться с бандитами такими темпами, боекомплект грозил закончиться, так сказать, на самом интересном месте. Я не представлял себе, где в городе можно пополнить кладовые этим видом ресурсов, а потому обратился к Скуталу с этим вопросом.

-Да есть тут один склад неподалёку. Там полно всего, а уж патронов и подавно, — последовал ответ.

Это обнадёжило. Однако оставалась ещё одна нерешённая проблема. Двери. Можете сколько угодно говорить, что они не выдержат попадания из оружия, и всё такое, но лично мне было уютнее за слоем армированного железа, чем просто так, налегке. И не подумайте, что я трус, просто вы никогда в такой ситуации не оказывались.

Я живенько обшарил импровизированный гараж на наличие чего-нибудь вроде автомобильных дверей, и нашёл пару довольно крепких крыльев от «Тандербольта». По форме они как раз подходили и не болтались, а то, что открыть их можно было, только выбив из пазов, было просто приятной мелочью.

Закончив апгрейд нашего транспортного средства, я щёлкнул зажигалкой. Масло загорелось, поршни пришли в движение, и мы двинулись с места, проехавшись по остаткам костра. Скут уже не водила рычагами от скуки. Вместо этого она принялась рассказывать мне, как какой район города теперь называется, кто там главный, где что можно найти и так далее. Я слушал её, не забывая следить за дорогой. Бандитов нам пока не встречалось. Это и радовало, и навевало напряжение. Не то, чтобы мне прям уж очень хотелось ввязаться в драку, но лучше уж здесь было бы чуть побольше движения.

Руины Понивилля хрустели осколками кирпичей и бетонных плит под колёсами «Кастлгарда». Город вымер много лет назад, я сам был свидетелем его упадка, и всё же как-то грустно и даже немного страшновато было ехать по такому запустению. Хотелось высунуться в окно и крикнуть: «Эй! Есть кто живой?». Однако живые тут всё-таки были, пусть и не совсем пони, вернее, совсем не пони. Пару раз на дорогу выскакивали непонятные твари, что забрели сюда из леса. Они шипели или рычали на машину, когда та проносилась мимо, а некоторые плевались шипами, отлетавшими от корпуса. Не то, чтобы они были нам страшны, особенно внутри «Кастлгарда», их присутствие скорее раздражало. Я даже вроде бы видел, как пегаска дёрнулась к рычагам, когда очередной шип со звоном отлетел от импровизированной двери с её стороны. Но тратить на зверьё боекомплект было бы верхом глупости. Мы не на охоте, есть более важные дела и более серьёзные противники.

-Приехали, — сказала мне Скуталу около полудня, когда перед нами выросло довольно большое здание, в котором я с трудом узнал мэрию, настолько сильно она изменилась. Помнится, многие жители жаловались на ужасное состояние крыши. Ну, теперь-то жаловаться было попросту не на что. Крыша, а вместе с ней ещё парочка верхних этажей отсутствовали напрочь. Стены снаружи были густо изрисованы граффити, а на первом этаже каким-то чудом сохранилось стекло в раме, правда, треснувшее и покрытое вековыми наслоениями грязи.

Оказалось, первый этаж был переоборудован под гаражный бокс, в котором и впрямь лежало много чего полезного. Выбив из проёмов крылья от «Тандербольта», мы установили на их место нормальные двери и усилили их армированием изнутри, долили масла в баки, что было по сути не обязательно, загрузили на борт дополнительный боезапас. Пегаска вызвалась пойти наверх и разведать путь дальше, а я залез под днище, посмотреть, можно ли что-нибудь сделать со ставшим невыносимым грохотом мотора. Оказалось, глушитель оторвало к Дискорду после вчерашнего наезда. Я как раз заканчивал монтаж нового, когда Скуталу спустилась сверху и позвала меня.

-Эм, ты чего там?

-Да щас, тут только прикрутить осталось… Ну вот, всё, теперь так дырдеть не будем, а то у меня башня трещать начинает после часа езды. Ну, чего там? Есть путь, или провалилась затея?

Пегаска взглянула на меня и вздохнула.

-Да есть-то есть… Но, видать, не про нашу честь. Я в бинокль посмотрела – везде всё засыпано, завалено, и… В общем, если ехать, то только через Мёртвый город.

Она опять посмотрела на меня, словно извиняясь. Я нахмурился.

-Слушай, я ваших местных приколов понять не в состоянии. Что это за город такой?

Скут со вздохом опустилась на пол, жестом указав мне сделать то же самое. Я подчинился, чувствуя, что сейчас услышу нечто неприятное.

-В общем, я тебе говорила, что города поделены на районы, и у каждого свой хозяин. Так вот. Мёртвый город – это район без хозяина, что-то вроде нейтральной территории.

-Так, значит, нас там никто не тронет?

Она невесело усмехнулась.

-Если бы… За Мёртвый город идёт самая настоящая война между бандами, его все стараются взять себе, а ни у кого пока не получаются. Только займёт один – тут же приходит другой и выбивает оттуда первого. Так что надо постараться проскочить этот район побыстрее. Но опять же, по прямой не выйдет, нужно объезжать. Как думаешь, сможем прорваться?

Я поглядел на «Кастлгард», который приобрёл теперь довольно внушительный вид.

-Нисколько не сомневаюсь. Ну, если уж всё настолько плохо, насколько ты говоришь, надо постараться за остаток этого дня добавить нашей жестянке скорости. Идеи есть?

-Да, можно вот сюда…

Остаток дня мы провели, копаясь в двигателе. Когда солнце скрылось за горизонтом, мотор «Кастлгарда» стал выглядеть как перекачанный стероидами бойцовский пёс, а его рычание никакой глушитель стал скрыть не способен. Сегодня караулить вызвался я. Скуталу забралась в машину и моментально заснула, а я всё сидел и смотрел вдаль сквозь огромную дыру в стене мэрии. Затем сон одолел и меня.

Конец 2 главы.

Глава 3. Узкая дорога не терпит встреч.

Глава 3. Узкая дорога не терпит встреч.

Приятная щекотка, расползавшаяся по носу, заставила меня открыть глаза. Я лежал на полу неподалёку от машины, там, где вчера любовался видом расстилавшегося вдали Мёртвого города. По правде сказать, любоваться было особенно нечем: всё та же унылая серость развалин, посреди которой нет-нет да промелькнёт тусклый свет самодельных фар, заставляя меня пригнуться. От остальных пустошей Мёртвый город мало чем отличался, но даже отсюда было слышно подтверждение слов Скут, проявившееся в виде звука моторов и редкой стрельбы. Меня не особо занимало, кто, с кем и за что дерётся, у меня в данный момент была другая забота. А именно: кто осмелился прервать мой сон?

Щекочущее чувство заставляло поводить носом, но не исчезало при этом. Я заметил на краю моего обзора нечто яркое, желтоватое, ползающее по моей морде, чуть стрекоча. Я резко сел и протянул копыто к лицу, случайно прогнав существо, тут же усевшееся на обломок стены. Это был параспрайт. Кругленький, пушистый, цветом напоминающий цыплёнка, этот летающий крошечный обжора смотрел на меня с каким-то даже недоверием. Я хорошо помнил, какой армагеддон учинили много лет назад ему подобные существа. У нас весь остаток того лета, вся осень и вся зима ушли на восстановление Понивилля. При несколько других обстоятельствах я бы не задумываясь расплющил его о стену первым подвернувшимся под копыто кирпичом, но сейчас я не чувствовал такого желания. Я замер, боясь спугнуть его. На фоне руин, освещённых восходящим солнцем, параспрайт был чем-то удивительным, необычным, даже каким-то лишним. Во второй раз в жизни я был обманут внешней красотой этого существа. Мне казалось невероятным, что здесь, посреди всеми забытого и брошенного города, можно ещё найти нечто прекрасное, хрупкое. Поползав немного по стене, он расправил крылья, с мягким стрекотанием взлетел и исчез из виду. Я стоял и провожал его глазами, понимая, что хоть внутри этот паразит просто отвратителен, снаружи он просто прекрасен. И внешний вид этого обжоры цвета солнца служил лишним тому подтверждением.

Насмотревшись вдоволь и изгнав из головы сантименты, я осмотрел наше пристанище. Лениво поднимавшееся солнце освещало груду запчастей и разнокалиберные ящики у дальней стены, с потолка иногда сыпалась бетонная крошка, Скут вовсю храпела на штурманском сиденье автомобиля. Будить её мне не хотелось. Пусть поспит, впереди тяжёлый путь. Изо всех сил стараясь не шуметь, я открыл заднюю дверцу «Кастлгарда» и потянулся за ящиком с продуктами. Дверца предательски скрипнула. Пегаска встрепенулась во сне и перевернулась на другой бок. Снова раздавшийся храп заставил меня облегчённо выдохнуть. На миг появилось чувство, будто я занимаюсь чем-то наказуемым, чем-то таким, за что Скуталу могла пересчитать мне рёбра. Ну, думал я, разводя костёр и принимаясь за готовку, поводом избить меня может стать тот факт, что я плохо готовлю. Тогда кулинария в полевых условиях и впрямь становилась опасным делом. Широко ухмыляясь, я возился у костра, насвистывая любимую мелодию.

Вскоре поле этого храп, доносившийся со стороны машины, прекратился, уступив место шумным вдохам. Пегаска почуяла аромат чуть подгоревших морковных оладий, и теперь жадно втягивала его в ноздри, не до конца проснувшись. Я решил подразнить её ещё и запахом кофе, и уж тут она не выдержала. Крылатая спрыгнула на землю, зевая и потягиваясь. Изрядно помятая грива закрывала добрую половину её мордочки, и мне было видно только правый глаз, с интересом обшаривающий всё вокруг в поисках источника приятных запахов. Глаз сфокусировался на мне.

-Чем это так пахнет? – поинтересовалась его обладательница, борясь с зевотой.

-Подойди, и узнаешь, — отвечал я, пристраивая сковородку на кирпич и дуя на обожжённое копыто.

Кое-как справившись с причёской, Скуталу принялась за трапезу. Недолго думая, я последовал её примеру. Насытившись, она ещё разок потянулась, прогоняя дрёму, и захохотала, взглянув на мою гриву. Зеркала у меня не было, да мне оно и не потребовалось, чтобы понять: мою внешность можно описать в четыре слова. Взрыв на макаронной фабрике. Ухаживать за своей гривой я не умел и не любил, но поправить дело при помощи телекинеза смог. Теперь хотя бы дорогу будет видно и моя спутница больше не вздумает смеяться.

Одобрительно кивнув и наградив мои навыки повара смачной отрыжкой, пегаска забралась на своё сиденье.

-Поехали?

-Ага.

Потушив костёр, я устроился за рулём и щёлкнул зажигалкой. Двигатель, тюнингованный четырьмя растущими из нужных мест передними копытами, взревел на манер раненного дракона. Я тронул «Кастлгард» с места и тут же понял, что прыти мы ему добавили немало. Даже на первой передаче эта колымага теперь развивала скорость гоночного болида. Эй, косокрылые пегасы из автопрома! ВОТ КАК НАДО МАШИНЫ ДЕЛАТЬ!!! Я едва успевал поворачивать руль в нужную сторону. Скуталу приходилось ещё тяжелее: на неё одновременно легли обязанности и штурмана, и стрелка. Хвала Селестии, для последней должности пока работы не попадалось. Шустро пролетев первый квартал Мёртвого города, я вынужден был сбавить обороты, поскольку двигаться по улицам стало сложнее. Разбитые и сгоревшие машины временами полностью перекрывали путь, приходилось сбивать их с дороги. Но, даже учитывая это, наша скорость заметно возросла. Похоже, мы теперь могли потягаться с любым бандитом, каким бы быстрым он не был.

Первая половина дня прошла относительно спокойно. Пару раз за нами бросались в погоню автомобили вроде нашего, но быстро отставали, оставив на корпусе «Кастлгарда» лишь одну-две пулевые пробоины. Неприятно, конечно, но залатать такую дырку было делом одной минуты. На привалах, устраиваемых по-прежнему раз в два часа, мы гадали, как быстро сможем проскочить и сколько ещё встретим разбойников. По мере продвижения солнце освещало нас то сбоку, то сзади, а то и вовсе слепило спереди, каждый раз поворачиваясь под неожиданным углом. В полдень мы остановились пообедать, припарковавшись в холле какого-то большого здания с башенкой непонятного мне назначения и огромными дырами в крыше. Меня не покидало смутное чувство, словно я бывал здесь раньше, когда-то очень давно, что было вполне возможно. Пегаску, казалось, занимали примерно такие же мысли. Вдруг что-то поняв, она принялась отчаянно тыкать одним копытом в меня, другим – в пространство.

-Эмеральд! Ты узнаёшь?

-Что? – спросил я, озираясь.

-Эм, это же школа! Наша школа!

Вот теперь я её узнал. Интерьер после стольких лет запустения выглядел обшарпанным и неухоженным, мебель отсутствовала, вешалки из раздевалок исчезли, но это была именно школа, сомнений не осталось. Прояснилось и назначение башенки наверху: там когда-то висел школьный колокол.

-Ты смотри, и вправду школа… Вот уж не думал, что ещё вернусь сюда…

Я подошёл к осыпавшейся стене и погладил её. Со школой у меня были связаны пусть не самые, но всё же тёплые воспоминания. Мы ещё долго бродили туда-сюда, упиваясь ностальгией по давно ушедшему счастливому детству, тому детству, в котором не было ни машин, ни этого треклятого дворца, детству, когда единственной заботой было то, когда же ты наконец получишь свою кьютимарку. Переполненные воспоминаниями, мы уже почти забыли о том, что пора ехать. Но едва спустившись на первый этаж и увидев «Кастлгард», вспомнили. Со вздохом уселся я за руль. Скут мягко тронула меня за ногу.

-Эм… А мы сюда ещё вернёмся?

Я улыбнулся и кивнул.

-Конечно. После того, как мы поймём, что произошло тогда, обещаю, мы ещё приедем сюда.

Однако в глубине души я понимал, что вернуться назад, в ту счастливую пору, уже невозможно.

Мы довольно много времени потратили на «А помнишь, как…», поэтому надо было наверстать упущенное как можно скорее. Я разгонялся на полную везде, где только мог, стремясь поскорее проехать враждебную зону. Некоторые улицы были завалены так сильно, что приходилось проезжать прямо сквозь дома. Мы вырвались на относительно прямую дорогу, я уже готовился поддать газу, как вдруг…

Справа и слева на нас вылетели две машины. Внешне они были похожи, как близнецы, но понять, какой они марки, было невозможно. Единственным отличием было то, что у одной из них перед капотом торчала бешено вращающаяся циркулярная пила, другая же принялась лупить по нам из прилепленного к правому борту пулемёта. Опять! Я уклонялся от очередей настолько, насколько это было возможно, не давая попасть в слабые места и всё больше разгоняя «Кастлгард». Машина с пилой быстро отстала и скрылась за поворотом дороги, а вот её дальнобойный собрат так просто сдаваться не собирался. Более того: он стал нагонять нас. Пегаска, призывая проклятия на головы и крупы врагов, осыпала их свинцом, дырявя капот и надеясь пробить двигатель. Но, видимо, противник позаботился об укреплении своих уязвимых мест: их машина отказывалась глохнуть. Я нырнул в узкий проулок, в котором едва оставалось место для поворота, так что бандиту пришлось взлететь по пристроенному к углу дома мостику на крышу и гнаться за нами по ней. Мы оказались в выигрышном положении: их стрелок при всём желании не мог нас достать, а вот Скуталу могла палить им прямо в борт, что она с успехом и делала.

Преследователь принял отчаянное решение. Он спрыгнул с крыши на нас, едва мы миновали проулок, но немного не рассчитал и приземлился рядом. Теперь и он оказался в мёртвой зоне нашего пулемёта. Похоже, настала пора посмотреть, кто круче бортами толкается. Он ударил нас с размаху, отлетев к стене. «Кастлгард» чуть подался влево, но не совсем, так что мне удалось контратаковать. Преимущество в массе сыграло решающую роль. Мы впечатали врага в стену, он старался вырваться, с жутким скрежетом теряя листы металла от своей обшивки. Наконец ему удалось нас оттолкнуть. Водительская дверь бандита отлетела, выставляя напоказ рулевого. Скут как раз высунулась в окно, и увидела…

…что автомобилем врага управляет никто иная, как Эпплблум, её подруга детства. Узнал её и я. От неожиданности мы замерли, глядя друг на друга. Я не мог видеть, но понял, что обе кобылки смотрят друг другу в глаза с открытыми от удивления ртами. Эпплблум на мгновение потеряла контроль над машиной, и с разгону впечаталась в стену. Разогнавшийся «Кастлгард» мигом оставил её за поворотом.

Скуталу пришла в себя только вечером, на очередном ночлеге. На сей раз мы заночевали в каком-то магазине.

-Так вот значит, что с ней стало… Не думала её снова увидеть. Ну, хоть живая.

Пегаска чуть дрожала. Я решился спросить её.

-Слушай, а что стало с вашим обществом после того, как вы…ну, понимаешь…получили их.

Скут невесело усмехнулась.

-Мы продолжали дружить, ты же помнишь. Ну, а потом, после катастрофы, Свити Бэль уехала, я решила остаться здесь, а про Эпплблум и Бабс я ни сном, ни духом. Вот и встретились на узкой дороге.

-Н-да. Свела судьба, как же.

Крылатая залпом допила чай и сказала, что подежурит. Не вступая в возражения, я забрался на заднее сиденье машины и моментально заснул.

Конец 3 главы.

Глава 4. Промышленные районы.

Глава 4. Промышленные районы.

-Эй, просыпайся.

Я кое-как разлепил глаза и сонно уставился на ржавую трубу, составляющую часть армирования крыши «Кастлгарда». Подниматься, мягко говоря, не очень хотелось. К тому же, спина довольно сильно затекла: заднее сиденье машины мягкостью не отличалось. Та дверца, что была ближе к задним ногам, распахнулась.

-Встал или нет?!?!

-Да с самого утра лежать мешает, — ухмыляясь, пожаловался я. Пегаска, поняв шутку, фыркнула и резко дёрнула меня за задние копыта. Я вылетел из автомобиля и приземлился спиной на бетон. Ох ё…

-Поднимайся и иди лопать. Ну, живо!

Морщась от боли и мысленно обкладывая свою спутницу в десять матов, я кое-как поднялся с пола и проковылял к костру. За завтраком Скуталу сообщила мне, что Мёртвый город мы проехали, но не совсем. Ещё один переулок – и перед нами встанет выбор, в какую сторону ехать.

-Есть два пути. Первый – через главную площадь. Он покороче, но этот район захвачен очень серьёзными ребятами. У них не только машины, но и дома стрелять умеют. Проехать его без потерь, как ни крути, не выйдет. Второй – через промышленную зону. Там народу поменьше, но и ехать дольше. Выбор за тобой, братишка.

Я задумался.

-Через главную площадь, я так понял, ехать не стоит…

-Ха. В сообразительности тебе не откажешь.

Я пропустил колкость мимо ушей.

-А эти промзона… Ты хорошо её знаешь?

-Да в том-то и дело, что нет. Я никогда раньше там не была. Максимум – видела издали. Так что если ехать там, то заплутаем.

-Не-а, не заплутаем.

Пернатая посмотрела на меня.

-Ты так уверен в моих штурманских способностях?

-В своих, ты хотела сказать. Не забывай, я там работал до того, как всё это началось.

Скут заметно оживилась.

-И что, вот прям помнишь, где и что?

Я кивнул.

-Примерно помню. Чтобы там не заблудиться, надо держаться поближе к трубе. Она выведет к заводу. Этот завод в самом центре района как раз и стоит. С него всё хорошо будет видно.

Я прикрыл на секунду глаза, вспоминая, как стоял на смотровой площадке этого самого завода в свой первый рабочий день и смотрел на город, тогда ещё целый, не ведающий, что ждёт его через каких-то там пару лет…

Из размышлений меня вывела пегаска. Радостно пихнув меня в рёбра и на ходу запихнув в рот последний кусок, она уселась за рычаги.

-Тогда поехали, нечего здесь время терять. Ну, чего ты вечно залипаешь?!?!

Залпом допив кофе и метко швырнув кружку на заднее сиденье, я запрыгнул на своё место и подпалил масло. С радостным рёвом «Кастлгард» рванул вперёд, чуть зацепив бампером выдававшийся из стены блок. Блок разлетелся в пыль. Буквально за минуту проехали мы последний квартал Мёртвого города, закончившийся развилкой. Я наконец-то вспомнил эту часть города. Именно через неё я каждый день добирался на работу. Точно такой же путь предстояло проделать и сегодня. Всё как и пять лет назад. Правда, в те времена доехать из пункта А в пункт Б не было вопросом жизни и смерти, но кого волнуют такие мелочи?

Сориентировавшись, я свернул направо. Скут по-прежнему сидела молча, облокотившись одной ногой на рычаги, другой – на дверцу. Я понял, что выбрал верный маршрут. Около часа мы ехали в полутьме: солнце ещё не добралось сюда, а включать фары не хотелось, тем более, что они плохо горели и ещё больше жрали масло. Наконец мы миновали последний переулок, коридоры полурассыпавшихся стен остались позади, и машина выехала в пустоши, бывшие когда-то промышленным районом. Пейзаж ощутимо поменялся: вместо каменного лабиринта развалин мы теперь видели ржавеющую технику, которую, видимо, ни один местный умелец не смог поставить на колёса, невысокие заводские корпуса, обвалившиеся тут и там, нашу приоритетную цель в виде огромной башни, возвышавшейся дальше к западу, и рассыпавшуюся стальную трубу, которая вела к этой самой башне и к которой нам следовало держаться поближе.

Я вывернул руль и двинул машину к этой трубе. Звук нашего перемещения теперь стал другим: вместо скрипа и хруста сквозь грохот мотора слышалось теперь мягкое шуршание по изъезженной земле. Ехать рядом с трубой оказалось очень простым делом: теперь не мешали ни завалы, ни разбитые машины, ни любители приключений на свой круп. Правда, пару раз мы едва не налетели на «колючку», хитроумно расставленную такими любителями, да ещё вдобавок переехали древесного волка, пригревшегося на солнце, но в целом неприятности пока что обходили нас стороной. Боясь сглазить, мы с летуньей говорили обо всём на свете, только не о подвернувшейся удаче.

Решив не менять график, мы по-прежнему останавливались на привал каждые два часа, но теперь старались не выходить из машины: вокруг теперь не было стен, способных защитить от солнца и враждебных глаз, эта функция целиком легла на «Кастлгард», и без того уже служивший нам с пегаской домом. Однако внутри машины было не намного лучше. Кондиционер в салоне предусмотрен, конечно же, не был, металл здорово нагревался, Скуталу уже не решалась опираться на дверь, чтобы не заработать ожог. Я взмок, как проститутка в церкви, пот застилал глаза, мешая видеть, куртка прилипла к телу. Крылатой приходилось ничуть не лучше. В полдень я не выдержал, заехал в проём под этой самой трубой, благо она как раз пошла вверх и отбрасывала нехилую по размерам тень, и заглушил двигатель. Хотел ещё сказать что-то, но не успел. Жара окончательно сморила меня, я навалился грудью на руль и заснул мёртвым сном.

Несколько часов спустя я очнулся. Голова у меня болела, во рту была сухость, губы запеклись и с трудом шевелились. Я нашарил рядом с сиденьем бутылку с водой и хорошенько отпил. Влага освежила меня, стало намного легче. Я откинулся на сиденье, с облегчением выдохнул и взглянул на спутницу. Она спала, запрокинув голову назад и чуть приоткрыв губы. Из её груди вырвался слабый стон. Я влил оставшуюся в бутылке воду в рот пегаски. Раздалось бульканье, затем звук мощного глотка, и Скут пришла в себя. Поводив головой, она взглянула на меня, моргнула и спросила:

-Который час?

Я потянулся к часам. Циферблат треснул точно посередине, секундная стрелка отсутствовала, остальные были слегка погнуты, многие цифры стёрлись, но часы показывали время верно.

-Уже пять часов.

Скуталу поморщилась. Солнце теперь светило нам прямо в глаза, играя бликами на грязном стекле. Стащив с себя костюм, она выбралась из машины. Чуть погодя я последовал её примеру. Куртка упиралась, врезаясь в ссохшуюся от пота шерсть, и мне пришлось использовать телекинез, чтобы снять её. Ступив на землю негнущимися ногами, я с наслаждением потянулся. Селестия благословенная, до чего хорошо-то… Никогда в своей жизни я не работал дальнобойщиком, но где-то слышал, что эти ребята проводят за рулём по несколько суток. Судя по треску моего позвоночника, я для такой работы малость не годился.

Ни за что на свете я не стал бы разводить костёр, но голод не тётка. Моё брюхо урчало ничуть не хуже двигателя «Кастлгарда». Скут даже нашла в себе силы хихикнуть. Впрочем, её живот требовал заправки не намного тише моего. Так или иначе, разводить огонь всё-таки пришлось. Стараясь держаться от него подальше, мы готовили хавчик из имеющихся запасов, а затем, проглотив его и погасив снова прошибивший пот огонь, уселись в тенёк отдыхать. Голова у меня всё ещё чуть заметно ныла. Солнце клонилось всё ниже и ниже к закату. Пора было уже выезжать, чтобы проехать ещё хоть сколько-нибудь. Со вздохом я поднялся, зашвырнул куртку на заднее сиденье и сел за руль.

-Эй, подруга! Ты ехать собираешься?

-Чего? А, да, сейчас…

Пегаска забралась на сиденье, бросив свой костюм к моей куртке, и подвигала рычагами, проверяя, не засохла ли смазка наших орудий. Убедившись, что всё в порядке, она коротко кивнула мне. Я завёл двигатель.

Мы ехали весь остаток дня и добрую часть ночи, благо спать не особо хотелось. Ночевать мы остановились под ещё одним подъёмом трубы. Поужинав, крылатая зевнула и забралась в машину. Однако вместо храпа до меня донёсся её голос:

-Эм! Эмеральд!

-Чего там?

-Обещай мне, что пристроишь вентилятор внутри этой дискордовой печки!

Я почувствовал, как по морде расползается улыбка. Мышцы уже успели слегка отвыкнуть от такого выражения.

-Обязательно, — ответил я, поворачиваясь к машине спиной и всё ещё улыбаясь.

Конец 4 главы.

Глава 5. Планы вылетают в трубу.

Глава 5. Планы вылетают в трубу.

Меня разбудило нечто, чего я никак не ожидал. Рёв мотора, причём довольно громкий. Я дёрнулся, открыл глаза, помотал головой, ничего не понимая, а затем увидел в замызганное зеркало ещё одну машину. Машину, которая на всех парах неслась в нашу сторону, грозя протаранить «Кастлгард» огромным, утыканным шипами бампером.

Громко выругавшись, я подпалил масло. Вообще, по закону жанра, именно в такие моменты двигатель должен отказываться заводиться. Хвала принцессам, закон жанра на этот раз не сработал: зарычав, наш автомобиль рванулся с места и понёсся по пустошам прочь от врага. Как раз вовремя: когда я снова глянул в зеркало, громила уже выворачивал из-под трубы, вновь нацеливая на нас свой устрашающий таран.

Скуталу было хоть бы что, храпела себе и ладно, но кочка, на которую я наехал, заставила её недовольно продрать зенки. Секунд тридцать ей потребовалось, чтобы сообразить: мы снова в пути.

-Без завтрака? – охрипшим со сна голосом поинтересовалась летунья.

Наградив её не самым благозвучным эпитетом, я велел ей посмотреть назад. Вид монстра, преследующего «Кастлгард», заставил пегаску совсем проснуться.

-Ё! Ё! Ё!

Это всё, что она смогла из себя выдавить, хватаясь за рычаги наших оборонительных систем.

С тихим лязгом пулемёт на крыше нацелился на бандита. Скут принялась поливать преследователя металлом, я же гадал, где нам скрыться, и наконец понял: труба. Я заметил, что толщины она была как раз такой, чтобы наша машина смогла проехать там беспрепятственно. Осталось только найти вход и надеяться, что она нигде не завалена.

Видимо, наш противник был неопытным инженером. Он не рассчитал вес своей «давилки», и теперь этот монстр безнадёжно отстал от нас. Зато ему на смену пришли другие, с радостным рёвом вылетевшие из-под всё той же трубы. Теперь мы уже улепётывали от троих бандитов. Если так пойдёт и дальше, скоро за нами будет гоняться если не весь город, то вся промзона точно.

Пулемётная очередь, выпущенная крылатой, пропорола одному из преследователей капот. Его мотор рыкнул, заглох, а не успевший среагировать громила пришёлся ему своим шипастым мегабампером прямо в корму, сбив неудачника с дороги. Один есть. Но радоваться пока было рано. Я всё ещё не видел въезда в трубу, ни с одной стороны, хотя полагал, что такой въезд существует и молил небо, чтобы моя догадка подтвердилась. Но небеса оставались глухи к мольбам.

Ещё один бандит, наш старый знакомый с пилой вместо бампера, заметно поднаторел в схватках с нами. Он стал нагонять, и пару раз пила оказывалась в опасной близости от ракетомёта.

-А они, похоже, зря времени не теряют, — прокричала Скуталу, тоже признавшая «пилильщика». Пегаска могла лупить ему только в крышу, ракетомётом же пользоваться было опасно, могло зацепить ещё и нас. Наконец, ей удалось пробить неугомонному бандиту маслобак: из разбитых окон высунулись языки пламени, экипаж срочным порядком покинул горящую машину, не удосужившись даже затормозить. Громила с тараном «кинг-сайз» сбил и этого товарища в сторону.

Честно сказать, увидев это, я расхохотался. Сколько ни гони, догнать нас «давилка» не сможет, пускай хоть двигатель свой сожгут. Таран вскоре пропал за холмом, звук его мотора постепенно утих, оставив только грохот «Кастлгарда» и тихий лязг его орудий оглашать пустоши промышленных районов. Напряжение отпустило нас обоих, эту гонку на выживание мы явно выиграли с огромным отрывом. Посчитав, что такое поражение заставит бандитов надолго заткнуться, я уже выбирал место, куда приткнуть машину для завтрака. Высмотрев очередной подъём трубы, я собирался припарковаться так, и вот тут…

…вот тут начался кал. Вернее, кол. Оф дьюти. С разных сторон на нас вылетели семь или восемь машин. Вот уж никогда бы не подумал, что в разрушенном городе может остаться столько способного к перемещению хлама. Нас окружили с трёх сторон и принялись поливать свинцом. Если бы стрелковое оружие было хотя бы у половины врагов, нас бы прям здесь, в машине, и закопали. Но в распоряжении этой армии находилось всего два пулемёта, причём один из них был приварен к капоту бандита так, что мог зацепить нам только борт, а второй оказался установлен в люльку нёсшегося впереди мотоцикла, и нанести нам урона способен не был.

Только таких вот сюрпризов нам не хватало! Я разогнал «Кастлгард» до предела, Скут же вывела двоих из строя, изрешетив им стёкла, и пальнула ракетой ещё в одного, но тот сумел уклониться, получив лишь небольшой «ожог». Передние враги явно не ожидали, что наша груда хлама способна на такую скорость. Вывернув руль, я проехался по пулемёту того мотоциклиста, превратив оружие в лепёшку и отодрав люльку. Самой большой проблемой оказался единственный оставшийся у врага пулемёт. Теперь он получил возможность пропарывать нам кузов. Пегаска выпустила ещё одну ракету – и орудие противника оторвалось вместе с изрядным куском его борта. Масло в его двигателе вспыхнуло, превратив преследователя в пылающий факел. Не подготовленные к такому повороту событий бандиты налетели на своего собрата, подмяв и без того изуродованную развалюху под себя.

Мотоциклист, потерявший оружие, и не думал отказываться от преследования. Но куда ему было до нашего двигателя! Проехав ещё ярдов сотню, он сдался и стал отставать. Мы перевалили за ещё один холм, и я наконец-то увидел то, чего ждал всё утро. Труба, проржавев в одной из секций, рухнула на землю, образовав просто идеальный въезд. Я поддал газу и въехал в неё, не включая фар. Стенки со всех сторон прогнили и осыпались, дыры были буквально повсюду, где только можно, но труба нас выдержала. Выбрав в полутьме одно из мест, я остановился и заглушил мотор. Несколько минут было тихо. Можно было слышать, как падают со стенок нашего укрытия капли воды. А затем из-за холма раздался грохот двигателей. Преследователи, ещё оставшиеся на колёсах, принялись рыскать поблизости, отыскивая нас. Никто из них, судя по всему, не заметил след наших протекторов. Покружив на месте, они сгрудились в кучу и вышли из машин посовещаться. Справа от нас была огромная дыра в трубе, идеальная для того, чтобы всё видеть, а самим оставаться невидимым. Мы со Скуталу придвинулись к ней поближе. Речь бандитов была неразборчивой, но, кажется, они здорово поссорились. Один указывал куда-то в сторону завода, к которому и вела труба. Другой, повертев копытом у виска, осадил приятеля. Постояв в раздумьях ещё минуты две, враги, рассыпавшись по машинам, разъехались кто куда. Мы переглянулись и облегчённо вздохнули.

Труба была неплохим убежищем, но далеко не идеальным. Она могла проломиться под весом «Кастлгарда», причём в самый неожиданный момент. Решив, что разводить тут огонь было бы верхом глупости, мы довольствовались консервами и бутерами, сляпанными тут же, на приборной панели, в качестве завтрака. Бандиты бандитами, а голод не тётка.

-Знаешь, Скутс, а по-моему даже хорошо, что мы в эту трубу заехали.

-Да? И чем же хорошо? – поинтересовалась крылатая сквозь солидный кусок в зубах.

-Во-первых, нас здесь никто не увидит, пусть хоть в глаза себе закапают вином «Рубиновая Заря». Правда, сомневаюсь, что у них от этого зоркость увеличится, скорее, наоборот. А во-вторых, эта труба выводит прямо к заводу, к которому мы и ехали. Самый быстрый способ добраться туда. Что скажешь?

Проглотив содержимое рта, пегаска с минуту смотрела на меня. Царивший в трубе и кабине полумрак помешал мне разглядеть выражение её мордочки.

-С таким водилой мне ничего не страшно, — наконец ответила она, стряхнула копыта и добавила:

-Ну, мы едем?

Хлебнув из бутылки с водой, я снова завёл двигатель «Кастлгарда» и тронул машину вперёд по кишке трубы.

Конец 5 главы.

Глава 6. Заслужи свою смерть. (Earn to die.)

Глава 6. Заслужи свою смерть. (Earn to die.)
-Вруби фары.

-Нет.

-Вруби, говорю.

-Нафиг не сдалось.

-Вруби фары, сказала!

-На кой Дискорд тебе фары? И так светло!

Препираясь подобным образом, мы со Скут гнали вперёд по трубе. Полумрак, прорезавшийся только солнцем, бьющим через многочисленные щели, и тусклым фосфорическим светом спидометра (подсветка работала только у него, я так и не смог это исправить), нисколько не мешал продвижению. Однако пегаска так не считала. Уж не знаю, боялась ли она темноты, или ещё чего, но требования зажечь свет становились всё настойчивее.

-Давай бегом!

-Ой, ну всё, всё, не ной. Спалим всё масло из-за тебя.

Нажав рычажок под штурвалом, я осветил тоннель впереди. Фары «Кастлгарда», равно как и фары любой другой машины, работали так же, как и двигатель: на фонарном масле из общего бака. Свет они давали довольно мощный, но распространялся он недалеко, ярдов на семь-восемь, где-то так. По крайней мере, через замызганные и треснувшие фонарные стёкла в этих самых фарах. Следует добавить, что беспокоился я не зря: масло такое дополнение жрало со сверхскоростью. Но Скуталу это ничуть не волновало. Она радостно и даже как-то облегчённо хлопнула меня по плечу. Видать, и впрямь боялась темноты. Трусишка.

-Вот, другое дело! Сразу бы так, а то нет, всё масло спалим…

-Вот если спалим, я тобой двигатель заправлю. Посмотрим, как ты горишь и насколько тебя хватит. При включённых фарах, разумеется.

Пренебрежительное фырканье, раздавшееся в ответ, заглушил грохот ещё одного мотора. Как, опять? Да вы уже бесите! Вот реально, существуют такие пони, с которыми поначалу интересно, а потом хоть на край света от них беги. ЗА*Б@ЛИ!!!

Мысленно выстраивая вокруг приставучих бандюков крепкий трёхэтажный постапокалиптический мат, я поддал газу. Преследователь вскоре явил нам свою сущность: приземистая малолитражка когда-то красного, ныне поносного, цвета с беспрерывно чихающим в нашу сторону дробовиком, торчавшим из лобового стекла. Не то, чтобы он мог нас как-то серьёзно зацепить, но если он подберётся поближе и возьмёт на прицел шины, нам несдобровать.

-О, смотри, кто-то захотел поразвлечься! Щас я им устрою весёлый заезд!

Я услышал, как пулемёт на крыше поворачивается в сторону врага. Деваться из этой трубы ему некуда, если только он не проломит одну из стенок, но тогда его машина навернётся с солидной высоты. Не знаю, как там у разбойничьего автопрома с подвесками дело обстоит, но так рисковать не стоит. Похоже, экипаж гнавшегося за нами чуда техники, выхватил в пятно света своих фар ствол нашего орудия возмездия, потому как их водитель ударил по тормозам и моментально скрылся за поворотом трубы. Наш тоннель принялся вилять, причём довольно сильно, но ехать по нему даже в таких условиях особой мороки не составило. Уж не знаю, проектировалась ли эта труба таким образом, или коррозия её так изогнула, или бандиты по ней часто катаются, но у меня создалось впечатление, словно мы внутри раковины улитки или кого-то подобного. Я много раз катался и на американских горках, и в аквапарках, но ни разу такого извилистого маршрута не встречал. Кстати, неплохая это идея – организовать тут аквапарк или что-то подобное. Только вот трубу подлатать, кассу сварганить, да повывести отсюда всех бандитов. Посетители не должны таскать с собой оружие, чтобы иметь возможность доехать до конца маршрута живыми. И как никто из обитателей промзоны до этого не додумался? Такие деньги могли бы делать! Тьфу, что за хрень лезет мне в голову с утра пораньше? Наверное, из-за жары мозги совсем сварились. Это ж надо такое придумать!

Из размышлений меня вывел…нет, не поворот трубы. Физика работала на нас, в повороты «Кастлгард» входил почти самостоятельно, мне иногда казалось, что наша развалина ожила и сама знает дорогу, я ей почти не управлял. Но вдруг старый знакомый, снова догнавший нас, принялся опять плеваться в нас картечью. Мало того, так ещё и спереди вылетел тот самый мотоциклист, которому я отдавил люльку. Что ж, засады они устраивать умеют. Но этот байкер что, серьёзно надеялся, что я нажму на тормоз?

С грохотом мы налетели на него, подмяв под днище «Кастлгарда» и размазав по трубе. Странно, но в этот раз наезд ни в ком из нас тех чувств, что в прошлый раз, не вызвал. Привыкать начали, что-ли? Преследователь подпрыгнул на останках своего товарища и продолжил погоню.

-Да что ж ты никак не отвянешь-то? Эм, чего они все такие мазохисты?!?!

Отвечать было некогда. Крылатая оказалась права: навстречу вылетел ещё один такой наездник. Разумеется, его ждала та же участь.

-Я тя только что на тот свет отправил, чё те ещё надо?!?! – в отчаянии завопил я, когда бампер машины, взлетевшей ещё разок, царапнул верхнюю часть трубы.

Тут только я заметил, что Скут смотрит на меня огромными глазами. Губы её чуть дрожали.

-Что…? – похолодев, спросил я.

-Патроны в коробке наверху вышли… Надо менять…

Ну, замечательно день начинается! Теперь у нас ещё и боезапаса нет! Что дальше?! Супербронебойные пердолёты какие-нибудь?!?!

-Пожалуйста, скажи, что у нас ещё остались ракеты! – едва ли не взмолился я. Не будь управление «Кастлгардом» моей обязанностью, я бы, наверное, грохнулся к её ногам.

-Ракеты?!?! В ТОННЕЛЕ?!?! – завизжала она, перекрывая рёв мотора. Я моментально осознал всю глупость своих слов и хреновость нашего положения. Нет, этот день не могло испортить уже ничто. И тут я заметил, как пегаска пытается вылезти в окно с пулемётным коробом в копытах. Телекинезом я вернул её на место.

-С УМА СОШЛА?!?! Тебе же голову на повороте оторвёт!!!

Она сверкнула на меня глазами, но возражать не стала. Нужно было выбираться из трубы, и как можно быстрее.

Впереди образовалось огромное пятно солнечного света, в которое был виден въезд в ещё один тоннель. Видимо, одна из секций трубы отржавела и выпала. Похоже, нашей консервной банке придётся показать акробатические способности. Главный приз – жизнь. Не тратя ни секунды на размышления, я с разгону проскочил остаток трубы и взмыл в воздух… Наш полёт продолжался от силы секунду, но я навсегда запомню эти ощущения: гравитации больше нет, время замедлилось до предела, почти остановившись, сердце колотилось изо всех сил, страх сжимал горло, а в голове осталась единственная мысль: неужели перескочим?

Колёса «Кастлгарда» с размаху соприкоснулись с металлом. Из моей груди вырвался крик облегчения. Летунья, более привычная к таким перелётам, тоже застыла от ужаса, но мгновенно пришла в себя. А дальше случилось такое, от чего хотелось петь: бандит, гнавшийся за нами, решил повторить этот трюк, и немного не рассчитал, отчего его машина на всей скорости ткнулась бампером в край трубы и со звоном грохнулась на землю. Судя по звуку, прямо на собственную крышу.

Я остановился. Передние ноги мои дрожали, грудь разрывалась от ударов сердца, воздух отказывался попадать мне в лёгкие. Крылатая, казалось, чувствовала себя так же. Она нашла в себе силы вылезти через окно и пристегнуть на место пустого полный короб. Правда, сделать это ей удалось где-то с третьей попытки.

Успокоившись, я снова тронул машину вперёд. Труба вскоре пошла вниз, и показала нам выход из себя на небольшой высоте, так что мы могли безопасно спрыгнуть. Но когда я уже немного отошёл от пережитого, по трубе снаружи начали вовсю палить из пулемёта.

Опять-двадцать пять! Сколько ещё их нужно убить, чтобы бандиты оставили нас в покое? Всех? Похоже на то. Бесило ещё и то, что враг, даже не видя нас, бил довольно близко, а мы не могли отвечать. Скрежеща зубами от злости, я выехал из трубы. Солнечный свет после таких проездов казался очень ярким, но не слепил. Я огляделся в поисках стрелка и увидел клон нашей машины. «Кастлгард», выкрашенный в синий цвет, осыпал нас очередями из пулемёта значительно крупнее нашего. Скуталу принялась ему отвечать, надеясь попасть в стрелка, который сидел в открытом кузове и был ясно виден даже мне. Я повернул руль так, чтобы дать пегаске возможность воспользоваться ракетомётом, и уже заканчивал манёвр, когда почувствовал резкую, обжигающую боль в левой передней ноге ближе к плечу. Боль тут же распространилась по всему телу, разрывая плечо на части. Я повернул голову и увидел, как из пробитой куртки хлещет кровь. Подстрелили… Эта мысль тупо засела в голове, не давая вести машину. Звуки стали тише, вокруг появилось кровавое марево, но всё же я расслышал шипение ракеты, выпускаемой летуньей, и взрыв. Левое копыто уже отказывалось подчиняться, соскальзывая со штурвала. Я попробовал заменить его телекинезом, но охватившее на мгновение руль золотистое сияние тут же погасло. Я стремительно терял силы.

-Эмеральд, можешь уже сбавить обороты, я их уделала! Эм, ты слышишь? ЭМ!!!

На языке уже стал ясно различим привкус металла. Дискорд, как быстро… Боль сжигала меня, сил кричать уже не осталось, хотелось только одного: чтобы всё это поскорее закончилось. Словно сквозь сон я слышал голос пегаски, выкрикивавший моё имя, почувствовал, как она навалилась на руль… Затем пришли другие голоса, грохот моторов, стрельба, визг тормозов, звук удара о стену… Больше я ничего не помню.

Я очнулся, когда солнце уже почти село. Вокруг было темно, но я сумел различить очертания «Кастлгарда». Моё тело покрывал пот, плечо сильно саднило, подбитая нога казалась набитой острыми осколками железа, все конечности будто налились свинцом. Я едва мог двигать глазами. Взглянув левее, я заметил Скут, лежавшую возле меня с тряпочкой в копыте. Мне хотелось что-то сказать, но вместо слов из груди вырвался слабый стон. Пегаска, дёрнувшись от неожиданности, мигом поднесла к моему рту бутылку с водой и влила её содержимое в горло. Стало полегче. Я смог вздохнуть полной грудью и чуть приподняться, в ответ на что раненое плечо снова заныло, а пернатая положила мне копытце на грудь.

-Не ёрзай. Полежи немного.

Голос у неё был слегка охрипший. Я осмотрелся и увидел пропитавшуюся кровью повязку на плече, наложенную прямо поверх куртки, раскрытую аптечку и что-то небольшое, лежавшее в металлическом лотке в лужице алой жидкости.

-А, да. Я её вынула. Пулю. Можешь забрать себе, если хочешь.

Множество слов роились в сознании, но один сорвался с языка сам собой.

-Где мы?

-Всё там же. Нам уже, правда, недолго до твоего завода ехать. Вон он.

И точно. Завод возвышался в полумиле езды впереди. Одолеем как-нибудь, а там посмотрим.

-Долго я так провалялся?

-С тех пор и лежишь, как я того гада подстрелила. Я думала, ты не встанешь уже. Ты…в общем…плохо тебе было. Совсем плохо.

Я похолодел от слов спутницы. Что я тут вытворял, пока был в горячке? Ярко-красный луч заходящего солнца осветил её мордочку, и мне показалось, что под её глазами проступили высохшие дорожки слёз.

-А погоня? Другие бандиты? Стена, на которую мы налетели? – принялся вспоминать я.

-Ты это о чём? Ты чего несёшь-то, Эмеральд? Какая стена?

В голосе Скуталу слышалось недоумение в смеси с тревогой. Видимо, все эти звуки мне просто почудились, но они были так реалистичны…

-Ладно, забудь. Э-эх, пожрать бы чего…

Реакцией на эти слова послужила широкая довольная улыбка.

-Живой, — прошептала пегаска, заключив меня в объятия. Простреленное плечо тут же зацарапала боль, но мне было наплевать. Единственным, что осталось на свете, были носик, щекотавший меня своим дыханием и голос, шепнувший прямо в ухо:

-Знаешь, как ты меня напугал?

Я неловко обнял крылатую здоровой ногой. По моей шее прокатилась крошечная слезинка, упавшая из её глаз.

Конец 6 главы.

Глава 7. Лазарет под открытым небом.

Глава 7.Лазарет под открытым небом.

Я проснулся сразу по нескольким причинам. Во-первых, из-за боли, сверлящей пробитое накануне плечо. Честно сказать, это был первый раз, когда меня подстрелили. Поначалу, с непривычки, хотелось орать на всю промзону, особенно когда я пытался подвинуться или повернуться. Но затем я стал привыкать, боль воспринималась уже не как угроза, а как что-то обыденное, повседневное, и от этого раздражающее. Постепенно я научился выносить пульсацию в плече без стонов, но наступать на эту ногу всё равно было равносильно самоубийству. А во-вторых, из-за тёплой тяжести, покоившейся у меня на груди, тяжести, от которой веяло приятной смесью цветов и отработанного масла, тяжести, что щекотала мне ухо своим…носиком?

Я разлепил глаза. Солнце лениво поднималось за спиной, освещая стоявший рядом «Кастлгард» алыми лучами, от чего его корпус казался насыщенного красного цвета. Лёгкий ветерок шевелил растрёпанную гриву прильнувшей ко мне Скут. Она спала, тихонько посапывая и запуская мне в ухо своё щекочущее дыхание, и от этого напоминала маленького жеребёночка. Жаль, что выражения её мордочки я увидеть при всём желании не мог. Интересно, что ей снится? Наверное, мирное детство, школа, старые друзья и подруги, и Понивилль, целый, родной, обжитый, ещё ни разу в своей размеренной жизни не слышавший грохота автомобильных двигателей…

Нет, видимо, моя голова от всех этих приключений окончательно дала сбой, раз лезут в мозги подобные розовые сопли. Я, конечно, и сам тоскую по старой жизни, но предаваться ностальгии нельзя ни в коем случае. Есть более важные дела. Кстати, удивительно, что нас до сих пор никто не нашёл. Вроде и стоим на открытой местности, но нет, никто не выскакивает из засады, не рычит мотором в надежде превратить «Кастлгард» вместе с его экипажем в лепёшку. Не то, чтобы мне очень сильно хотелось ехать в поле на машине, но быть размазанным по шине, просто такая тишина как-то настораживала. Искренне хотелось верить, что мы убили уже всех боеспособных врагов.

Скуталу слегка повернулась во сне, сделав щекотку просто невыносимой. Я вытянулся в струнку, борясь одновременно с желанием рассмеяться и вновь подступившей резью в ране. Ушко пернатой мягко ткнулось в мой подбородок. Мне вдруг страшно захотелось поцеловать её. Не знаю, почему. Наверное, и впрямь в башне помутилось. А может, я просто стал относиться к ней не как к пулемётчику, а как к кобылке? Сложно было сказать. Так или иначе, я поддался своему желанию и осторожно сжал губами кончик этого ушка, тут же отпустив. Пегаска вздрогнула, потянулась и зевнула.

Я тут же притворился спящим, даже захрапеть хотел, но вовремя вспомнил, что не храплю. Мысленно ругал я себя последними словами за минутную слабость. Что если она почувствовала? Характер летуньи я с детства знал. Правда, последние годы его изменили, но не сильно. Стоп, чего я так испугался? Я же пережил пулевое ранение, разве нет? Подумаешь, вмажет пару раз, может, даже задними копытами с размаху. Мне уже всё нипочём.

Оставленные между веками щели позволили мне увидеть, как крылатая поднялась, щурясь от становившегося ярче света, взглянула на меня и осторожно, стараясь не разбудить, пошла к машине готовить завтрак. Притворяться дальше было бессмысленно. Я как можно громче зевнул, потянулся (ай, больно) и поднялся на три ноги, удерживая раненую на весу. Не очень удобно, но куда деваться. Только я занял устойчивое положение, как обнаружил себя опять валяющимся на земле. Скут смотрела на меня так грозно, что я невольно сжался в комок. Всё-таки она мне сейчас врежет, и, судя по всему, сильно. Я уже готовился к удару, когда голос пегаски поставил всё на место.

-Даже думать об этом не смей! Будешь лежать, пока рана не начнёт заживать. Слышал, что я сказала?

-Но… Не могу я валяться, надо ехать, а…мфпхфр…

Договорить мне помешало копыто между зубов.

-У тебя всё? Вот и прекрасно. Полежишь, отдохнёшь, тебе полезно. И да, вот ещё что: надо сменить повязку и промыть дыру. Не дёргайся.

Я пытался возражать, но куда там! Она и слушать не пожелала. Кстати, совет не дёргаться было довольно сложно исполнить. Холодная вода жгла так, что на глаза наворачивались слёзы, я сопротивлялся, крыл всё вокруг матом, а пернатая, крепко прижимая меня к земле, делала мне перевязку.

-Пожалуй, в следующий раз лучше использовать наркоз, да? – спросила она, выпуская меня из своего стального захвата.

-А у нас разве есть? – вопросом на вопрос отвечал я, всё ещё задыхаясь от боли.

Скуталу как бы невзначай окинула взглядом свои задние ноги, так, чтобы я это заметил.

-Ну, не то чтобы есть…

Зарычав, я откинулся на землю и уставился в небо. Никогда не любил вот так валяться в больницах, или дома, когда болел. Подождав, пока боль утихнет, я снова попытался встать. Пегаска и на этот раз помешала мне.

-Опять за своё?! Дождёшься ты у меня, баиньки отправлю, до вечера не проснёшься.

После такой угрозы мне волей-неволей пришлось присмиреть. И это её я утром хотел чмокнуть? Не верю. Весь этот день, несмотря на мои уговоры, мы провели на месте. Я готов был сгореть от унижения, когда спутница кормила меня, как маленького, и вытирала мне губы, совершенно наплевав на возражения и не самые красноречивые эпитеты, лившиеся у меня из глотки. Пернатая надзирательница почти не разрешала мне вставать, разве что иногда, чтобы размять затёкшую спину или отойти справить нужду. Не знаю, как я выдержал эти сутки и ещё одну перевязку. Желание отомстить всеми возможными способами разрывало меня изнутри на кусочки, единственным утешением оказалось переворачивание в голове всевозможных планов сладкого возмездия, но это быстро приелось. А то, что летунья дразнила меня, как могла, ещё больше ухудшало ситуацию. Ей не было дела до того, что я единорог и могу вести «Кастлгард» колдавайством, что я умею рулить и одним копытом, и так далее. Наконец, исчерпав аргументы, я заткнулся.

После ужина Скут опять улеглась рядом со мной. Не будь у меня в плече дырки, я бы отвернулся, а так всё, что я мог – это повернуть голову набок. Два передних копытца, взявшие меня за нижнюю челюсть, повернули её обратно.

-Не смей дуться. Я тебе шкуру спасла, если ты забыл, неблагодарная скотина.

Я вздохнул.

-Прости.

-Забыли, — просто ответила пегаска, глядя на потухавший огонь костра. В отсвете его пламени наша машина казалась небольшим драконом, прикорнувшим на земле. Минус сутки. А запасы, между прочим, с неба не упадут. Ладно, масло не расходуем, так на жратву налегли. Сам виноват. Не надо было зевать, тогда и пулю бы не словил. Словно прочитав мои мысли, крылатая строго взглянула на меня.

-Даже не вздумай обвинять себя в чём-нибудь. Ты замечательный, ты иногда нас из такого крупа вытаскивал…

-Ага. Но перед этим сам же туда и завозил, — с усмешкой отвечал я.

Скуталу захохотала.

-Ну, значит, точно поправишься, раз уже шутить начал. Завтра мы продолжим путь, но только при одном условии.

-При каком же?

-Ты ни разу не матернёшься при перевязке. Тогда поверю, что оклемался. Спокойной ночи.

Она снова зарылась носом мне в шею. Я ещё долго не спал, глядя на тлевшие угли и раздумывая, до каких глубин коварства способно опуститься это мирно похрапывающее чудо в перьях, тепло прижавшееся ко мне.

Конец 7 главы.

Глава 8. Смотровая площадка.

Глава 8. Смотровая площадка.

-Подъём, больной, пора на процедуры!

Бодрый голос, заоравший в самое ухо, заставил меня болезненно поморщиться и открыть глаза. Боль в ране заметно приутихла со времён попадания, но всё же иногда напоминала о себе, царапая в самую кость, так что приподняться мне удалось. И на сей раз Скут не захотела мне мешать.

-С добрым утром, больной. Как себя чувствуем? Как воспоминания, кем были, помним?

-Издеваешься? – сквозь зубы поинтересовался я, недовольно глядя на широкую ухмылку попутчицы.

-Я? Да нет, что ты. Это я ещё только дразнюсь. Взвоешь, если я начну издеваться.

Пегаска не врала. Если уж она хотела превратить чьё-нибудь, в частности моё, существование в ад раскалённый, то впору было писать завещание. Так что мозг моментально подсказал мне, что лучшим решением станет не нарываться. Ха, узнаю самого себя. Голова приходит в норму, это радует. Значит, я ещё не совсем двинулся. Можно продолжать в том же духе.

-Любопытно, больной помнит, на каком условии я согласилась пустить его за руль? – уже строгим голосом поинтересовалась «докторша». Признаться честно, я как вспомнил, так вздрогнул. Надо было обладать огромной силой воли, чтобы не испустить ни одного матюка, когда тебя буравят такие ощущения. Чувствуя жжение в пробоине как от раскалённой кочерги впервые подумаешь, что мазохистом быть не так уж и плохо. В разумных пределах.

-Дай поесть сначала, а потом…

-Покормить тебя?

Строгий голос сменился на издевательски-ласковый. Всё, что мне оставалось – прошипеть нечто вроде «сам управлюсь». Дискордова дыра в плече! Мало того, что я из-за неё похож на чейнджлинга, так ещё приходится выносить такие вот подколы! Ну, погоди, доктор пернатый, встану я на четыре копыта… Кстати, наверное, круто быть в такой ситуации чейнджлингом. Стреляет в тебя кто-нибудь, и посмотришь на его морду, когда все пули пролетят насквозь, не причинив ущерба. А если он всё-таки попадёт (хотя куда там попадать-то?!) то и тут тебе будет пофигу. В тебе и так дыр полно, ещё одна никому, в том числе и тебе, не повредит. Нет, с моей крышей определённо что-то не так, если уж я задумал в чейнджлинги податься.

Набивая себе рот и размышляя на подобные темы, я горестно оглядывал теперь уже хорошо освещённый «Кастлгард». Пулевые дыры были везде, где только можно, хотя я мог видеть только левый борт и заднюю дверь, но не сомневался, что всё остальное выглядит не лучше. Здорово. Мы ездим на сыре. И как только нам ещё маслобак не пробить ухитрились? Наверное, у бандитов с прицелом дело плохо. Нам такое обстоятельство только на копыто.

Дождавшись, пока я проглочу последний кусок, Скуталу опять придавила меня к земле.

-Ну, теперь держись, иначе даже близко к машине не подпущу.

Держаться оказалось и вправду сложно. Я сжимал зубы изо всех сил, иногда мне казалось, что они сейчас вылетят из моей пасти. По поводу орать, шипеть или стонать уговора не было, однако я прекрасно понимал, что стоит мне открыть рот на достаточную ширину – и из него просто хлынет фонтан выражений недетского содержания. В этот раз болело меньше, чем в прошлый, но почему-то мне казалось, что крылатая провозилась дольше. Слёзы застилали глаза, пошевелиться было невозможно.

-Пусти, больно…

-Терпи.

-Пожалуйста, хватит…

-Терпи, сказала!

-АЙ!!! Не на-а-адо…

-Уже почти всё.

Когда я наконец обрёл свободу, сил брыкаться у меня уже не осталось. Такая вот несправедливость. Боль потихоньку отступала, оставляя после себя чувство страшной обиды на весь свет. Где-то на краю сознания появилось даже желание заплакать, но слёз во мне уже не было.

-Ну вот и всё, — устало произнесла летунья, утирая у меня со лба пот, а из-под глаз слёзы. –Видишь, можешь же, когда захочешь! Полежи немного, не вставай сразу.

Такое указание было излишне. Разбуженная резь всё равно не даст мне подняться ещё минут пять, которые кажутся вечностью. Скут опустилась рядом и принялась гладить меня, словно утешая. Опять она со мной, как с жеребёнком! Когда это закончится, наконец?! Я уже не маленький!

В конце концов я нашёл в себе силы подняться. Пегаска поднялась следом, отвернулась к аптечке и вынула оттуда бинт.

-Постой минутку спокойно.

Я испугался, что сейчас она опять начнёт обрабатывать мне рану, но она лишь примотала покалеченную ногу к груди, так, чтобы я мог спокойно крутить баранку или даже взять что-нибудь. Вышло очень даже удобно, но ходить всё равно мешало.

-Вот. Теперь лучше, да?

Её губы мягко клюнули меня в щёку. Я на минуту застыл от удивления. Вот это уже не похоже на утешения или типа того. Скорее, на что-то другое…

Скут обернулась ко мне.

-Э, алё, ты ехать собираешься? Опять, что-ли, залип?

Я помотал головой и залез на сиденье, твёрдо выбросив эти мысли из головы. Нет. Между нами ничего не могло быть. По крайней мере, сейчас. Путь нам предстоит ещё очень и очень долгий, а как потом друг другу в глаза смотреть? Вот то-то же.

Подождав, пока спутница закончит проверку боевых систем, я тронул машину с места. Солнце скоро начнёт пригревать, надо поскорее добраться до завода и разведать путь дальше. По дороге мы не встретили никого из бандитов. Неужто и впрямь всех под корень ухайдакали? Предсмертное подвывание раздавленной лесной твари мешало сосредоточиться на возможном противнике. До завода мы доехали очень быстро, и парочка животных, с радостным рыком бросавшихся в тёплые объятия нашего бампера, не стала помехой. Однако возле самого заводского здания, под трубой, уходившей в один из этажей, стояла чья-то пустая машина. Я узнал её: она участвовала в засаде на нас, из которой удалось уйти исключительно благодаря скорости «Кастлгарда» и вражеской тупости. По-другому эти действия никак назвать было нельзя. Экипажа поблизости не было. Я решил спрятать машину где-нибудь рядом, и обнаружил подходящую для этого дела нишу в заводском корпусе. Похоже, сам корпус переоборудован под бандитскую штаб-квартиру, а значит, риск напороться на кого-то из них очень велик. Укусил за мягкое место тот факт, что ни у меня, ни у пегаски не было при себе хотя бы дохленького пистолетика. От мрачных мыслей отвлекало то, что мне пришлось удерживать Скуталу от желания превратить машину врага в груду металлолома. По правде сказать, удерживал я её исключительно ради мести за перевязки.

Мы осторожно вошли внутрь заводского корпуса. Тут царила тишина, солнце освещало через разбитые окна подряхлевший ресепшн, изрисованные граффити стены (интересно, это у бандюков так хорошо с чувством прекрасного, или что?), выпавшую прямо в холл кабину лифта, пол, обильно устеленный полусгнившими газетными листами и засыпанный осколками бутылок, и лестницу наверх. Сделав крылатой знак быть тише, я прокрался к лестнице и глянул наверх, прислушиваясь. Тишина. Если здесь внутри кто есть, они не могли не расслышать звука нашего двигателя, и сейчас затаились где-то, поджидая нас. Надо бы поосторожней.

Мы принялись тихо подниматься наверх, прячась от каждого шороха. Тишина давила на уши, но что поделать. Приходилось её соблюдать, иначе попались. Я не знал, сколько здесь было врагов, но в том, что они здесь были, сомневаться не приходилось. Осторожно заглядывал я за каждый угол, с минуты на минуту ожидая, что в меня вонзится ещё одна пуля. На этот раз смертельная.

Прокравшись так до самого верха и не наскочив ни на кого, мы немного расслабились. Скут принялась оглядывать окрестности в бинокль, а я стоял рядом, опершись больной ногой на перила и вспоминая дни, когда работал на этом заводе. Как давно это было. А кажется, только вчера…

Разобравшись с маршрутом, мы совсем повеселели. Но надо было ещё возвращаться к машине и улепётывать отсюда как можно быстрее. Я прекрасно понимал, что вот так лезть в логово врага – просто пик идиотизма, но в противном случае нас ждали скитания по лабиринту, где непонятно, куда ехать и где ты уже был. Запасы продовольствия и масла с таким вариантом были категорически не согласны. Приходилось смириться, поскольку в данной ситуации решающий голос принадлежал им и никому другому. Мы вышли к лестнице, стараясь не шуметь, и тут я повалился на пол, сокрушённый мощным ударом в затылок, и потерял сознание.

Конец 8 главы.

Глава 9. Побег.

Глава 9. Побег.

Я с тихим стоном открыл глаза. Всё вокруг покрывало марево, как будто я смотрел через очень грязное стекло. Сфокусировать взгляд на чём-нибудь мешала ломота в затылке. Плечо тоже царапала боль, повязки на мне, судя по всему, не было, а пошевелиться было невозможно. До меня вдруг дошло, что я связан. Ну, просто замечательно! Это объясняет удар в затылок и потерю сознания. Мы в плену, нас схватили. Супер. Полный улёт. Странное чувство разливалось по телу, словно кровь приливает к рогу. Прямо перед лбом висел клок чего-то белого. Паутина? Стекловата? Ох, да это же моя собственная грива! Я что, вешу вниз башкой?!?! Да что за хрень тут происходит?!?!

Мои глаза сумели наконец рассмотреть окружающую действительность. Я был и впрямь подвешен вверх задними ногами и напоминал гусеницу, завернувшуюся в кокон. Будь я пегасом, можно было бы даже представить, что я бабочка. Интересно, где именно я сейчас? Взгляд выхватил перевёрнутые перила рядом с огромным проёмом в стене. Так это же смотровая площадка! Размышлениям помешали два возникших перед глазами силуэта.

-О, гляди, очухался, — говорил силуэт покрупнее.

-Та-ак. Ну, сейчас мы те, земной, устроим весёлую жизнь.

Земной? Это они мне? Странно. У меня же рог торчит посреди башки, разве нет? Я как-то не заметил, чтобы мне оторвало его взрывом или ещё что. Может, они мне его спилили, пока я был в отрубе? Однако рог был в порядке, быстренькая и простенькая проверка показала, что моя колдавайская деталь при мне.

Зрение окончательно вернулось ко мне. Я смог хорошенько рассмотреть тюремщиков. Один довольно здоровый тяжеловоз, другой – толщиной с соломинку. Оба земнопони. И, ко всему прочему, оба вооружены чем-то вроде автоматов. Просто прекрасно. У них численный и орудийный перевес. Во всём остальном у меня перевес. В чём перевес? Да хотя бы в магии. Рог, знаете ли, очень полезная штука.

Худой подошёл ко мне вплотную.

-Ну, давай-ка посмотрим, крепкие ли у тебя кости.

Я совладал со своим голосом.

-Не любишь ты своих земных собратьев, да?

До меня, наконец, дошло, что мой рог скрыт от них моей гривой. Вот вам и плюс носить длинные волосы.

Бандит хмыкнул.

-Собратьев я люблю. Я только не люблю, когда они лезут куда попало. Зачем так нехорошо поступаешь? Почему моих друзей убиваешь, а? Щас мы тебе за каждого нашего братана таких люлей отваляем, что больше не захочется. Да ещё с собой дадим. Тока ты их унести уже не сможешь.

Тюремщики загоготали. Худой повернулся к двери. На смотровую площадку вела одна-единственная стальная дверь, запиравшаяся на маховиковый замок, как на кораблях или подлодках.

-Лады, Флэйм, наваляй-ка нашему гостю так, чтобы встать не смог. А я пока кобу притащу.

Скут тоже у них. Ну, здорово. Надо что-то делать, но что? Лихорадочно соображавший мозг взял управление голосом на себя.

-А самому слабо? Боишься перед дружком опозориться, а? – поинтересовался я у уже шагнувшего к двери бандита и добавил: -Сразу видно, что слабачок, даже пушку и ту еле держишь.

Стоп. Эмеральд, ты чего несёшь-то? Раздразнить вооружённого бандюка, будучи при этом связанным по всем ногам? Чистой воды самоубийство! Однако коварный расчёт мозга был ясен даже остальному телу: оружие худой и впрямь тащил через силу, постоянно закидывая ствол на плечо, чтобы и не уронить, и перед приятелем выглядеть пафосно. Вот если он мне врежет, пусть даже и задними ногами, то выжить шансы есть, причём неплохие. Если же за меня примется громила, придётся заказывать деревянный макинтош и писать завещание.

Как бы то ни было, мой хитрозадый план сработал на ура. Чувство бандитского самолюбия рвануло с силой противотанковой мины.

-Чё вякнул?! Это кто тут слабачок?! Я?!?! Ну всё, шкура, щас я те…

С этими словами он принялся охаживать меня прикладом по всему, чему мог достать. Самые ощутимые удары приходились в морду, потому как всё остальное опутывали верёвки. Правда, удары в раненое плечо и промежность тоже щекоткой назвать было нельзя.

-Э… Ну, тогда ты тут разбирайся, а я девку приведу, да? – поинтересовался тяжеловоз.

-Ага, — ответил запыхавшийся мститель, отирая пот со лба.

Быстрее! Запереть дверь, запереть любой ценой! Телекинезом и прочей магической ерундой! Мне никогда раньше особо не давались заклинания, но сейчас был не такой случай, когда можно было свалить с ненавистного урока. Сосредоточиться. Наплевать на удары и тупую боль в плече. Задействовать всю силу воли, собрать её в кончик рога и приказать предмету сделать то, что тебе угодно. Мы сто раз это проходили, давай же!!!

Никто из бандитов не заметил, как затворилась дверь. Не увидели они и золотистого сияния, появившегося из щели между дверью и стеной, не расслышали чавкающего хруста, с которым дверь запечаталась наглухо. Избивавший меня отморозок, норовивший попасть в морду, не мог не заметить, как я плотно закрыл глаза и наморщился, но принял это за гримасу боли. Кому-то это магическое усилие может показаться совсем крохотным, ничтожным, многие единороги могут выполнить его даже не поморщившись, но нам в тот день Запирающее Заклятие спасло жизни. Я смог, я справился… Волна эйфории притупила боль от ударов, я даже смог расслабиться. Ну, господа благородные пираты, посмотрим теперь, кто кого.

Качок, взглянув на дружка, обливающегося потом и дышащего так, словно проскакал галопом две мили, ухмыльнулся и двинул маховик двери. Маховик провернулся, ещё разок, и ещё, громила дёрнул за него, опять повернул… Безрезультатно.

-Шэд… Шэдоу!!! – позвал он приятеля.

-Чё…те…надо… — хрипло ответил тот.

-Тут…это…дверь…

-И…чё? Дверей…раньше…не…видел…

-Она…ну…закрылась…

-Против…часовой…тупая…башка…

-Так я и кручу! Она захлопнулась по ходу!

-Как это захлопнулась?! Уйди!

Вдвоём они вертели маховик так и эдак, но преодолеть заклинание не смогли. Я даже смог ухмыльнуться.

-Чё ты ржёшь, шкура?! – снова подскочил ко мне худой.

-А чё мне, плакать, что-ли? – невнятно ответил я. Моя морда была разбита, изо рта и носа сочилась кровь.

-Заплачешь, когда с кобой твоей развлекаться начнём.

-Гы. Она вам устроит развлечение…

-Будет брыкаться – ноги прострелим.

-Эта… Шэд, а давай вниз спустимся, ну, по верёвке, — подал голос мордоворот.

Бандит только фыркнул.

-А где ты её возьмёшь, мозгокруп?

-А во, — указал на меня копытом здоровяк. Морда его приятеля просветлела.

-Блин! Флэйм, вот ты реально профессор Мозги! Давай, снимай этого…

Довольно лыбясь над похвалой дружка, «профессор Мозги» отвязал узел на стене. Я грохнулся на пол, конечно же, прямо на рану. Парочка матюков сама сорвалась с языка. Громила навёл на меня ствол.

-Не рыпайся, а то в чейнджлинга превращу, — посоветовал он мне, а худой тем временем развязывал меня. Почувствовав свободу, я потянулся, разминая затёкшие ноги, и тут же получил прикладом.

-Те ж сказали, не рыпаться, а ты чё? Давай, Флэйм, привязывай её своим коронным узлом.

Тяжеловоз отошёл к перилам пристраивать верёвку, а хлюпик наставил на меня дряхленький автомат. Терять времени больше нельзя. Я снова напрягся, окутывая его телекинезом. Мордоворот, высунув язык от усердия, закручивал какой-то мудрёный узел, а его приятель, сам того не замечая, окутывался золотистым искрящимся полем.

-Ну, вот и всё, щас тебя пристрелим, а потом…

-Да? Пристрелишь, говоришь?

-Ага. Чё с тобой ещё делать? О, или вниз скинем. Тоже нормально.

-Гляди сам туда не полети.

-А с чего бы мне?

-А ВОТ С ЭТОГО!!!

Пристрастие к дешёвым эффектам взяло верх надо мной. Я откинул гриву, открывая свой рог обомлевшему бандиту, поднял гада повыше и швырнул прямо в качка. Не ожидавший такого громила перевалился за перила и с громким криком сорвался вниз. Худой от удара потерял на мгновение концентрацию. Я снова поднял его в воздух и выставил за ограждение, отобрав автомат. Знакомое чувство кровожадного азарта снова завладело мной.

-Пусти! Пусти, падла!

-Как скажешь, — прошипел я, снимая чары. Бандит отправился вслед за приятелем, огласив промышленные районы громким воплем, прервавшимся глухим стуком упавшего на землю тела. Выглянув за ограждение, я увидел их обоих, лежавших недалеко друг от друга. Между бандитами покоился нырнувший вместе с громилой автомат. Второй лежал тут же, на площадке, отброшенный моим заклинанием.

Я опустился на круп и закрыл глаза. Меня трясло от страха и какой-то звериной радости. Я чувствовал себя как в лихорадке, озноб распространялся по всему телу, зубы стучали. Удивительно, что мстителю не удалось выбить хотя бы парочку. Ведь так старался… Я был ментально вымотан. Никогда ещё не совершал я столько волшебства за столь короткий срок, для меня это был своеобразный рекорд, и мне было наплевать, что там умеют другие единороги. Произвести после всех этих манипуляций Взламывающее Воздействие было для меня чем-то неподъёмным, так что я не стал рисковать, просто спустившись по прикрученной к перилам верёвке и прихватив бандитское оружие. Ценный трофей, может пригодиться. Осталось только выяснить, где они держат мою пулемётчицу, освободить её – и драпать отсюда как можно дальше. Быстро обшарил я тело здоровяка, но нашёл только одну обойму к автомату. Та, что была заряжена, оказалась полупустой. Ну, и на том спасибо. Приятель громилы был ещё жив и водил глазами, смотря на меня, когда я обыскивал и его.

-Извиняй, дружище, если что не так, — похлопав умирающего по плечу, сказал я. Он не мог ответить при всём желании, изо рта у него текла кровь. Со сломанным позвоночником долго не живут.

У этого бандита помимо обоймы, закреплённой на поясе, оказался небольшой ржавый ключ. Я сразу узнал его: это ключ от подсобки, мне часто приходилось туда таскаться. Прихватив второй автомат и закинув его за спину, я поковылял к входу в здание. Подсобка, подсобка… Вот она, один лестничный пролёт из холла вниз. За проржавевшей решётчатой дверью, рядом с горой размочаленных коробок, я увидел свою спутницу, тоже крепко связанную. И откуда здесь столько верёвок? Бандюки что, заказывают их по почте, или сами плетут? Открыв дверь, я бросился к пегаске.

-Приветик. Заждалась меня, а?

Скуталу, мыча, попыталась выплюнуть верёвку изо рта. Телекинезом (откуда только силы взялись) я освободил крылатую, тут же бросившуюся ко мне.

-Эм, что они с тобой сделали?!?!

Она рукавом вытерла мне морду от крови.

-Да ерунда, пройдёт. Давай, вставай, пора сматываться.

Поднявшись, летунья оглядела меня… Не знаю, как описать этот взгляд. Так иногда поклонники смотрят на своего кумира.

-Что? – машинально спросил я. Тут только я осознал, что выгляжу как заправский герой какого-нибудь боевика: лохматый, заляпанный кровью, с двумя автоматами, в простреленной куртке, да ещё и с боевым ранением! Блин, будь у меня камера, я бы сфоткался на фоне поверженных врагов. Или за рулём «Кастлгарда», например. В любом случае, моя жизнь интереснее любого кинца.

-Эмеральд, Дискорд тебя побери, видок у тебя – просто супергеройский. Я бы тебе прямо здесь отдалась…

Сдержать широкую улыбку было выше моих сил.

-На это нет времени. Давай как-нибудь в другой раз, ладно?

«Интересно, не пожалею ли я, что отказался?» — думал я, щелчком зажигалки заводя машину и довольно ухмыляясь во всю пасть.

Конец 9 главы.

Глава 10. Победа над драконом.

Глава 10. Победа над драконом.

-Эм, погоди. Нельзя так.

Я уже собирался тронуться с места и продолжить путь, когда Скут зачем-то остановила меня. Я в недоумении уставился на пегаску.

-Как это «так»? Что случилось-то?

-Нельзя вот так уехать отсюда. Ты ведь отправил бандитов в ад, я правильно поняла?

Я был совершенно сбит с толку.

-Ну да. Ты что, хоронить их собралась, что-ли?

Крылатая только фыркнула.

-Вот ещё! Больно надо. Я имею в виду: у них тут база, так? Значит, тут полно всего полезного должно храниться. Ну, жрачка там, и всё такое.

Только сейчас до меня дошло. Мы ведь можем заняться мародёрством! Конечно, дело не очень аристократическое, но нам привередничать не приходится. Не те условия. Я закивал головой.

-Ага. Ну, давай пошарим?

Заглушив мотор «Кастлгарда», я вылез из машины, не представляя, с чего начать. Пернатая же, не теряя времени даром, принялась опустошать маслобак никому уже не нужной бандитской машины. Я вспомнил, что по пути наверх видел нечто наподобие склада на третьем ярусе, так что решил пошарить там. Однако, с простреленной ногой много за раз не унесёшь, так что надо было разгрузить спину.

-Скутс, подойди-ка сюда.

-Чего там?

-Ну иди, иди, не бойся.

-Чего тебе?

Летунья приблизилась. Я снял со спины трофейный автомат и протянул ей.

-На-ка вот, чего подарю. Возьми, сделай милость, а то затвор, скотина, в спину постоянно втыкается, неудобно.

Скуталу недоумённо посмотрела на меня, но оружие всё же взяла.

-Всё?

-Ага, — ответил я и захромал в сторону завода. На третьем этаже и впрямь оказался импровизированный склад со жратвой, причём в больших количествах. Ладно, то, что её много, это понятно, ибо прокормить надо было как минимум двадцать голодных пастей. Но вот ОТКУДА тут столько всякой снеди, оставалось для меня загадкой. Может, тут, в городе, есть фабрика какая, или ещё что? Так или иначе, отыскав ящик попрочнее и нагрузив столько, сколько спина выдержала, я спустился вниз. Моя спутница уже успела залить спёртое масло в наш бак, вывести «Кастлгард» на открытое место…и поджечь вражескую машину.

-Нафига? – без предисловий поинтересовался я.

-Не знаю… Но мне так как-то спокойнее, — пожала она плечами.

Я снова сел за руль и, забывшись, захлопнул дверь раненой ногой. Боль полоснула её тупым кинжалом, заставив меня поморщиться и зашипеть. Тут только пегаска заметила, что повязки на мне больше нет, и вынула аптечку.

-Посиди смирно, я сейчас.

-Ой, да не надо, и так всё нормально, ну, – попытался протестовать я, в ответ на что получил хорошую оплеуху.

-Сказала же, посиди смирно! Почему до тебя никогда с первого раза не доходит?! Нет бы послушаться хоть разок! Хоть один раз в жизни ты можешь сделать то, о чём я тебя прошу, не вступая в возражения, а?

Изливая из себя эту бурную речь, Скут приматывала мне дырявую конечность к груди. Закончив, она слегка подалась назад, рассматривая свою работу с видом литературного критика, а затем махнула копытом и вынесла самой себе вердикт:

-Сойдёт. Поехали.

Недовольно бурча сквозь зубы, я снова подпалил масло. Двигатель зарычал, показывая свою мощь и готовность к работе, но это рычание тут же было заглушено другим, раз в сто мощнее. По сравнению с этими звуками рёв нашей машины был всё равно что собачье тявканье на фоне львиного рыка. Так может рычать только дракон. Только очень большой голодный дракон в дурном расположении духа. И при всём при этом, невидимый дракон, залёгший где-то рядом, был, судя по всему, сделан из стали.

Я замер, прислушиваясь. Ещё одна машина? На несколько это не похоже, звуки нескольких двигателей рано или поздно вместо синхронного рычания стали издавать бы рандомную какофонию, которую по достоинству смог бы оценить один лишь Дискорд. А рык, который мы слышали, теперь уже затихающий, словно отдаляющийся от нас, исходил из одного, но очень мощного двигателя. Я боялся представить себе, как выглядит стальной дракон, изливающий из своей многоцилиндровой глотки такую вот «музыку».

Мы с пегаской переглянулись. Её глаза вылезли на лоб, зрачки расширились от ужаса, губы дрожали. Я, наверное, выглядел не лучше.

-П-поех-хали, а? – как-то даже жалобно попросила она.

-Да, — ответил я и рванул с места.

Быстрее! Ещё быстрее! Как можно дальше уехать от почти затихшего шума, от этого проклятого, залитого кровью места! Мне становилось не по себе, но я находил успокоение в скорости, задаваемой машине. Промышленные районы, прошуршав на прощание истёртой в пыль почвой, сменились широкой восьмиполосной дорогой. Я прекрасно помнил, что в былые времена по ней было не проехать, настолько много машин скапливалось на потрескавшемся теперь асфальте. Все восемь полос не были способны пропустить всех желающих к их целям, потому как эта дорога, вернее, ровно её половина, заканчивалась недостроенной автострадой, которая по проекту должна была проходить по маршруту Понивилль – Пони Парадиз – Кантерлот. Теперь же, во времена постапокалипсиса, дорога была засыпана обломками зданий и помятыми остовами машин, однако посередине кто-то сбил в сторону весь мешающий проезду хлам. Наверное, бандюки своими бамперами и посшибали. Да вон хотя бы та же давилка, что едва не размазала нас по трубе. Нет, ну а что? Мощности её двигателя на это вполне хватит, а кому же не будет приятно вот так сметать всё подряд в сторону, чувствуя себя рыцарем дорог?

Мы уже успели основательно отойти от страха, вызванного грохотом чьего-то двигателя и даже слегка расслабиться, но в тот момент, когда мы проносились мимо подъёма полотна, который и должен был стать скоростной эстакадой, этот самый грохот раздался снова, теперь уже совсем рядом. Я машинально подбавил газу, чувствуя, как ускоряется пульс. А затем…

…затем мы увидели обладателя этого супердвижка. Огромный грузовик с намертво приваренным к седлу прицепом в виде цистерны (должно быть, так надёжнее, на повороте не оторвётся) спрыгнул с эстакады прямо на нас. Не будь «Кастлгард» настолько быстрым, чудовище запросто вдавило машину в асфальт, и на этом наши приключения завершились бы. Но мы пролетели опасную зону. Таран, служивший врагу бампером, лязгнул по покрытию, выбив искру, в считанных метрах от ракетомёта. Скут пронзительно завизжала от ужаса. Я тоже был готов орать во всё горло, но страх сжал мою глотку мёртвой хваткой. Выжимая из нашего двигателя всё, что мог, я рванул от этого чудища. Противник быстро сумел прийти в себя после столкновения подвески с дорогой, и теперь преследовал нас, осыпая очередями из пулемёта, торчавшего на крыше.

-Скут, нам было бы удобнее удирать, если бы ты оборонялась! – проорал я, справившись с голосом.

Летунья вздрогнула и принялась отвечать на огонь, лившийся по нам, паля по огромному лобовому стеклу преследователя. Но этот напоминающий помесь черепахи и дракона громила был на шаг впереди: его стёкла прикрывало армирование из стальных труб. Вот сомбрино отродье! Ладно, будь по-твоему. Выиграть в скорости тоже не получалось. Ракеты, выпускаемые Скуталу, ударялись в таран, отрывая шипы и не нанося ощутимых повреждений. Ну, класс. Будь у него ещё пушка – и мы точно пропали.

На очередном зигзаге, выполненном ради уворота от свинцового дождя, я понял, в чём мы можем выиграть. Капот врага с той стороны, где он должен открываться, был армирован не так сильно, а значит, у нас есть шансы пробить его.

Несколько секунд потребовалось мне, чтобы объяснить пулемётчице план. Та кивнула, смотря на меня взором, в котором читалось: «Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Эмеральд». Я и сам на это надеялся.

Вывернув руль, я зашёл на ещё один зигзаг, а пегаска тем временем, хорошенько прицелившись, выпустила ракету, ударившуюся в крышку капота врага. Запор на ней разнесло в клочья, крышка подпрыгнула и застыла, дрожа от вибрации и открыв взору моего стрелка двигатель. Крылатая принялась поливать его свинцом, отрывая детали. Скорость врага упала, мотор вспыхнул, как факел, но громила продолжал нестись вперёд. Нужно остановить его, но как? Моим мыслям помешал раздавшийся взрыв. Кабину тягача разнесло на кусочки, его мотор взорвался, выбросив из себя красивый огненный шар, цистерна вспыхнула и опрокинулась набок, сокрушая металлический крепёж. Проехав по инерции ещё немного, горящий грузовик стал замедляться и наконец остановился, громко хлопая взрывающимися шинами и выстреливая вокруг себя пылающие струйки масла из уничтоженного движка.

Я остановил машину и обернулся назад, глядя на горящую груду металла, в которую превратился недавний преследователь. Мы победили, мы справились, мы остались живы, не может этого быть… Несколько секунд, а может, и минут смотрели мы на поверженного стального дракона, захлебнувшегося собственным огненным дыханием, а затем, переглянувшись, бросились друг к другу, смеясь, плача, что-то крича… Нашей радости не было предела, и нам было наплевать, что здесь могут быть другие, главным было не это. Летунья принялась целовать меня всюду, где могла достать, заливаясь слезами от пережитого, я отвечал ей тем же. Лишь через минуту, отстранившись, мы смогли успокоиться и осознать, каким яростным градом поцелуев только что осыпали друг друга. Мордочка Скуталу вспыхнула так, что пламя, бушевавшее в развороченных взрывом останках грузона, померкло. Кровь прилила и к моим щекам.

-Знаешь, Скутс, по-моему нам надо почаще побеждать таких вот драконов, — наконец произнёс я, чувствуя, как горит кожа в тех местах, где касались её губы.

Спрятать улыбку моя спутница не смогла, как ни старалась. Ухмыляясь в ответ, я снова тронул «Кастлгард» вперёд, к цели, возвышавшейся вдали и прекрасно отсюда видимой.

Конец 10 главы.

Глава 11. Гибель "Кастлгарда".

Глава 11. Гибель «Кастлгарда».

Ну, вот теперь уже точно всех. Всех приколотили к стенке, разве нет? Никого не осталось уже в живых, раз мы победили такого монстра. Нас больше никто не тронет, потому что трогать уже некому!

Размышляя подобным образом, я гнал машину вперёд, по старому шоссе, сметая с пути не слишком крупные преграды. Дворец, торчавший посреди Пони Парадиза, с продвижением вперёд всё яснее вырисовывался прямо по курсу, нависая над нами. Раньше, в начале нашего трудного пути, он, не скрою, пугал меня. Пугал своим видом, воспоминаниями пятилетней давности, тем, что он сделал с городом, в котором я жил, с моим домом. Однако со временем этот испуг, или что это было, всё больше выветривался из меня. Опытнее становлюсь, что-ли? Я хоть и немного смыслю в колдавайстве, но понимаю, что никакое магическое воздействие самопроизвольно не получается, нужен единорог, или даже несколько, которые своими приказами заставят случиться ту или иную ересь. Значит, так же было и в тот раз. Это здание – наверное, просто артефакт какой-нибудь, предназначенный для… Для чего? Уничтожения всего, что под копыто попадётся? Ну, в этом случае задача выполнена на пять с плюсом. Давайте дневник и садитесь на место, вы заслужили свою оценку. На секунду мелькнула глупая мысль, что это здание – огромный рог гигантского единорога. Ха-ха, забавно. Нет, ну а что? Если это и впрямь так, то увиденное мной и другими уцелевшими тогда вполне объяснимо. Та волна реально походила на поля, испускаемые рогами при колдавайстве. Но тогда выходит, что весь наш мир расположен на башне этого самого единорога?

Принцессы благословенные, только послушайте, что за бред я несу! Это меня от победного кайфа так распёрло?! Офигеть. Не-е, это всё бред. Серотонин таких радужных глюков вызвать не может, я в книжке читал. Значит, надо меньше колдовать. А то я, по ходу, становлюсь философом каким-то, или типа того, раз такие вот вопросы лезут в голову. Нет, надо завязывать. С этого дня ничего кроме телекинеза не кастуем. Нафиг не надо такое счастье.

-Эм, а нельзя ли поаккуратней? Не дрова везёшь! – прищучила меня пегаска, в третий раз ойкнув, когда «Кастлгард» опять подпрыгнул на массивном осколке бетонной плиты.

-Ой, прости, задумался – сознался я, выворачивая руль на более-менее чистую полосу.

Пора бы уже выбросить всё это из головы. Есть более насущные проблемы. Например, где машину поставить. Уже полдень, солнце начинает припекать, а нормального укрытия не видно. Да блин, мы в городе, или в пустыне?! Даже в растреклятой промзоне было, где укрыться! Долбаная труба, как вспомню, так вздрогну. У меня теперь клаустрофобия разовьётся, наверное. Или эта, как её…забыл…в общем, боязнь открытых пространств. Я, конечно, не трус, но теперь мне эти пустоши в кошмарах сниться будут ночи три подряд как минимум.

-Эмеральд, ещё хоть раз такое случится – остаток пути ты проедешь на заднем сиденье, — раздалось справа рассерженное шипение, когда я в очередной раз налетел на выбоину в полотне, заставив машину содрогнуться.

Угроза подействовала. До самой следующей остановки я ехал нормально, объезжая все булыжники, какие замечал. Я знал: Скут свои обещания выполняет, так что ехать на заднем сиденье с фиником под одним глазом и фонарём под другим не очень хотелось. Вернее, очень не хотелось. Наконец я высмотрел место, где припарковаться. Какой-то дом рухнул, оставив от себя пару стен и потолок, как раз так, чтобы солнце не жгло нам крышу. Въезд был просто идеален, и даже то, что он оказался узковат, оказалось поправимо при помощи бампера.

Я вылез из машины и потянулся. Всего-то пару часов за рулём, а ехать уже никуда не хочется. Может, остаться здесь? Отдохнуть, отоспаться… Нет, ну а что? Запасов полно, бандюков мы уже всех повывели (тьфу-тьфу-тьфу, только бы не сглазить), кто же помешает? Я решился поделиться этими мыслями с пулемётчицей. И был осмеян самым позорным образом.

-Что? Уже устал? Баиньки захотел? – язвительно поинтересовалась она, возясь у костра в углу, разведённого подальше от единственного окна и машины.

-Ой, да пожалуйста, не особо-то и хотелось, — фыркнул я, стаскивая куртку: жара становилась уже невыносимой.

После обеда сильно захотелось спать. Просто неодолимо. Сказались последствия бурной радости от победы над стальным чудищем: мы оба были эмоционально вымотаны, сил реагировать на что-либо уже не осталось, да и та же жара нас не щадила. Добравшись до «Кастлгарда» я рухнул на своё кресло и моментально заснул.

Проснулся я, как ни странно, от холода. Солнца не было видно, по небу ходили тучи, из окна тянуло прохладой. Поёжившись, я снова натянул куртку. Скуталу зевнула, потянулась.

-Ну, блин, то жарко, то холодно, у них там что, регуляторы какие поломались, или ещё что?

-Замёрзла? Укрыть тебя? – издевательским тоном спросил я, желая во что бы то ни стало взять реванш.

-Па-ашшёл ты, — был ответ. Ладно – ладно, ещё посмотрим, кто кого.

Я подпалил масло и вывел машину на дорогу. Ветер становился сильнее, небо затягивало со всех сторон. Ну, дождь так дождь, что поделать. Только недолго, ладно? Тьфу, чёрт, я забыл, что здесь уже пять лет как метеорологи погодой не управляют. Да и не услышали б они меня. Наверное.

Жилые кварталы, окружавшие шоссе, постепенно стали расступаться в стороны. Мы проехали Понивилль, вернее, то, что от него осталось, и теперь наш путь лежал дальше по этой дороге, которая непременно должна вывести нас к дворцу, уже накрывшему автомобиль своей огромной тенью. Издали в бинокль я видел, что у самого здания дома и всё прочее разрушено полностью, так что лабиринтов и перекрытых улиц на сей раз не предвидится. За сутки осилим, наверное. Мы въехали на мост, проложенный над небольшой речкой, и сразу же поняли, что не перевелись ещё бандюки на земле Эквестрийской: справа от нас, вздыбив покрытие, ударил снаряд.

Тааак… Это уже критично. Какого фига?! Что ж они никак не заткнутся-то?! Чего им надо всем, а?! Я принялся уворачиваться от посыпавшихся вдогонку пуль, летунья схватилась за рычаги, отыскивая врага, и тут он показал нам себя. Огромная зелёная махина на гусеницах вместо колёс выползла прямо на нас. Я знал, что это такое. Бронированная машина, состоящая на вооружении в армии. Ну, а попросту, танк. И то, что я знал о танках, подсказало, что шансы у нас с ним не равные.

-Эм, это что за хрень?! – поинтересовалась крылатая, глядя на врага огромными глазами.

-Некогда объяснять, — ответил я, увернувшись от ещё одного снаряда и проносясь мимо танка. Я разглядел, что выглядит он довольно помятым, маслобак его увеличивался четырьмя разномастными бочками, броня неровная и кое-где заметны толстые сварные швы, а значит, им управляет точно не армия.

Ползает это чудище со скоростью черепахи, а значит, им нас не догнать. Выжимая из двигателя, сколько мог, я лавировал по дороге, избегая удара снарядов, каждый из которых мог превратить машину в груду металла, а нас – так и вовсе в фарш. Наводчик у врага был хитёр, он грамотно выцеливал нас, не пуская снаряды как попало. Я уже думал, что мы оторвались, как вдруг…

…снаряд ударил прямо перед нами. Взрывная волна разбила стекло, я потерял управление, услышал удар и понял, что машина слетела с моста и падает в воду. Скут выволокла меня и затащила под мост, а я смотрел и не верил своим глазам. Тупая боль разорвала сердце, когда «Кастлгард» ударился о водную гладь и ушёл на дно бортом вверх, задняя дверца открылась от потока воды, пулемёт на крыше вывернулся стволом вверх, словно грозя… Танк прогрохотал сверху гусеницами, уезжая дальше. Звук работы его двигателя постепенно затих вдали, а я сидел и не мог поверить. Нет… Не может быть… «Кастлгард», моя машина, ставшая нам домом… Это всё сон, страшный сон, этого не может быть… Но это было.

Пегаска взглянула на меня, и я увидел, как по её мордочке стекает кровь.

-Что они с тобой сделали, — прошептал я, утирая её рукавом куртки. Боль в плече угасла, её вытеснила другая, в сердце. Автомат всё ещё болтался на спине, что-то ткнулось в заднюю ногу. Ящики со жратвой всплыли оба, наверное, через заднюю дверцу… Молча поднял я один из них, отяжелевший от воды. Пернатая подняла другой и указала на полуразвалившийся дом у берега. Дождь, давно уже обещавшийся, стал накрапывать, усиливаясь, пока мы шли. В доме оказалось довольно просторно, крыша не провалилась, и это было нам на копыто. Слушая барабанящий по окнам дождь, мы сидели на полу. Скуталу смотрела на меня как-то странно, сочувствующе…

И вдруг до меня дошло. Они отняли у меня машину, средство к существованию, к движению. Бессильная ярость переполнила меня, я вскочил, даже не почувствовав рези в ноге.

-УБЬЮ!!! – заорал я так громко, как смог, и врезал хлипкому шкафу, разлетевшемуся от удара в пыль. Автомат упал на пол, да и хвала Селестии, а не то я бы разнёс тут всё очередью.

-УНИЧТОЖУ!!! КАЖДОГО!!!

Я месил ударами всё подряд, чувствуя, как затуманивается зрение, как жжёт глаза, как намокают щёки.

-УБЬЮ!!! УБЬЮ ТВАРЕЙ!!! ВСЕХ УБЬЮ!!!

Скут бросилась ко мне, сжала в объятиях, не давая крушить интерьер. Сдерживать слёзы больше не было сил, я рвался, просил отпустить, плакал, повторял, что убью их всех… Пегаска обнимала меня, прижимая головой к своей груди, и гладила по спине, стараясь успокоить. Так мама в детстве утешала меня, когда я ревел по очередному пустяку, тогда имевшему мировое значение. Мне очень хотелось, чтобы утонувший «Кастлгард» был всего лишь игрушкой. Моё ухо явственно почувствовало, как по нему стекает какая-то жидкость…

«Ну, всё. Теперь точно всё. Каждый из этих ублюдков заплатит мне своей жалкой дырявой шкурой и за мой «Кастлгард», и за эти слезинки, что текут по моим ушам, и за все шрамы на мордочке обнявшей меня пегаски».

Конец 11 главы.

Глава 12. Снова на колёсах.

Глава 12. Снова на колёсах.

-Просыпайся, пора вставать.

Тихий ласковый голос, раздавшийся над самым ухом, разбудил меня, но открывать глаза не хотелось. До чего же странный сон мне приснился…

-Ну, просыпайся давай, уже солнышко взошло.

Дождь, ливший всю ночь, закончился, оставив после себя зябкую, неуютную сырость. Солнечные лучи, проскакивавшие в окно, падали мне на глаза, нос кто-то настойчиво щекотал.

-Ты вставать собираешься, или как?

-Ну мам, ну ещё пять минут, — промычал я, поворачиваясь к стене и натыкаясь на пробитую ногу. Резкая боль подсказала мне, что сон, увиденный мной, был явью. Опять стегнула сознание мысль о погибшей машине, но не так сильно, как вчера. Может, я уже отходить начал. Но постойте, раз это был не сон, и я действительно не дома, а Дискорд знает где, то получается, что нос мне щекочет никто иная, как…?!

Я распахнул глаза, тут же получившие солнечный заряд тепла и радости прямо в зрачки. Сощурившись, я приподнялся на облезшем диване. Пулемётчица поспешно убрала крыло от моей морды, улыбаясь во всю пасть.

-С добрым утром. Поднимайся давай и иди завтракать.

Она сползла с дивана, разумеется, не просто так, а наступив на меня, обернулась и добавила:

-Ещё раз назовёшь меня мамой – я тебя пеленать начну.

Шипя сквозь зубы проклятия, я поднялся с дивана, морщась от боли в плече и заворачиваясь поплотнее в куртку. Солнце ползло по небу, заливая светом полуразвалившийся мост, с которого мы вчера навернулись, в камине, не замеченном мною вчера, потрескивал огонь, крылатая улеглась неподалёку от него и махнула крылом, подзывая меня к себе. За завтраком мы не разговаривали, но я не мог не заметить огромной радости в смеси с коварством на её мордочке. Скут совершенно не умела скрывать своих эмоций. Тут бы и жеребёнок догадался, что она что-то затевает.

-Чё это ты такая довольная? – мрачно поинтересовался я, запивая особенно жёсткий кусок.

-У меня для тебя сюрприз. Надеюсь, тебе понравится. Я сегодня утром нашла, пока ты дрых.

-О, в самом деле? И что же это? Ручной гранатомёт? Вряд ли здесь можно найти такое.

-Я тебе покажу, обязательно, но сначала я должна тебя перевязать. Иначе никуда не пойдём.

Теперь радость на её мордочке сменилась суровой решимостью. С тремя еле заметными шрамами это выглядело ещё эффектнее.

-Ладно, ладно, — недовольно пробурчал я. –Только не больно.

-Уж как получится. Больной, в перевязочную.

С ухмылкой Скуталу указала на диван. Я развалился на нём, мысленно проклиная всё на свете: бандитов, пулемёты, машины… Пегаска, прижав меня покрепче, принялась за дело. С каждым разом боли становилось всё меньше, но всё равно терпеть её было пока что сложно. Я закусил воротник своей куртки, чтобы не орать.

-Вот так, вот так, умница, ещё чуть-чуть… Всё. Свободен.

Я выплюнул изрядно намокший воротник и утёр глаза здоровой ногой. Резь постепенно отпускала, спутница возилась где-то у камина, солнце продолжало светить прямо в глаза. Иногда весь мир восстаёт против тебя.

Наконец я смог встать. Летунья подошла ко мне с тряпкой в копыте.

-Ну, теперь пошли, покажу, раз обещала. Только сначала придётся завязать тебе глаза.

-Чего? Это ещё зачем? – несказанно офигел я.

-Надо, надо. Не дёргайся.

Зачехлив мне зенки, попутчица хорошенько пнула меня.

-Пошёл! Вперёд, на выход давай.

Рыча от злости и натыкаясь на всё подряд, я продвигался к двери, поминутно получая тычки в спину. Под копытами оказалась лестница, но я был готов. Сырая земля во дворе чавкала и скользила, я едва не грохнулся пару раз.

-Теперь направо.

-Да куда ты меня тащишь?!

-Увидишь, увидишь… Опять направо!

Я с размаху налетел на дверной косяк, проломив его рогом. Матерясь на всю округу под хихиканье Скут, я попытался содрать повязку, в ответ на что получил по ногам.

-Рано! Заходи давай.

Нашарив дверной проём, я вошёл куда-то. Даже сквозь тряпку было заметно, что здесь темнее, чем на улице, значит, тут есть крыша и минимум три стены.

-А вот теперь пора.

Пегаска сняла чехол с моих глаз, и я увидел, что стою в гараже. Так вот что это за пристройка была справа от дома. Но самое главное даже не в этом. Главное оказалось в том, что этот гараж всё еще продолжал выполнять свою основную функцию. Прямо передо мной во всей своей красе стоял старенький, побитый ржавчиной, но вполне себе целый «Аликорн». Тот, на котором мне довелось прокатиться в день нашей встречи с пернатой, выглядел значительно мощнее, но этот зато сохранил заводской вид.

-Тра-та-та-та!!! – довольно похоже изобразила пулемётчица звук фанфар. –Главный приз в студию. Ну, что скажешь? Такую удачу не купишь, а?

От тотального охренения я потерял дар речи. Моя пасть открывалась и закрывалась, не издавая ни единого звука. За один день мы потеряли почти всё. За другой день мы получили обратно больше половины от того, что потеряли. Скут оказалась права: такую удачу действительно не на каждом базаре продают по биту за ведро.

-Я понимаю, над этой крошкой придётся поработать, но ведь оно того стоит, да? Эм, что скажешь? Эмеральд? Ну вот, опять залип. Алё-о, заснул, что-ли?

Она помахала копытцем у меня перед носом. Я взглянул на крылатую совершенно офигевшим взором. Та хихикнула.

-Ты челюсть с пола-то подними, запачкается. Ну, так ты мне поможешь? Тут надо здорово повозиться.

Захлопнув широко раскрытый рот и совладав с собственным голосом, я выдал:

-Конечно.

Спутница обрадованно хлопнула меня не по тому плечу.

-Ой, извини, извини. Ну, за работу.

Я принялся обыскивать гараж на наличие запчастей, способных раскачать халявную колымагу. Скуталу, наскоро проверив, работают ли двигатель и прочие системы, занялась тем же. Я заполз под днище, и тут же понял, что работы тут немеряно. Не знаю, кем был прежний хозяин «Аликорна» и где он теперь, но за машиной он ухаживал, это было заметно, причём ухаживал из копыт вон плохо. Ржавчина кругом, масло подтекает, хотя на машине ездили совсем недавно. Что сталось с хозяином, я понял по крику, донёсшемуся из салона. Дёрнувшись, я хорошенько приложился мордой в днище (вкус фонарного масла не самый приятный на свете, не находите?) и вылез.

-Что случилось?

Вместо ответа пегаска указала на заднее сиденье. На нём лежал земнопонь с простреленной черепушкой. Пистолет валялся тут же, в машине. Самоубийство на почве «нечего жрать». Мне бы в полиции работать, блин. Так или иначе, не очень-то и вежливо вытащив тело из машины, я выволок его за дом, намереваясь похоронить по-нормальному. Всё-таки он нам машину любезно предоставил.

Вернувшись, я снова залез под «Аликорн». Здрасьте, я Эмеральд, механик и гинеколог по совместительству. Ну-с, что тут у вас, моя дорогая, давайте посмотрим… О-о, я так и думал. Тут одним поцелуем не отделаешься, придётся, так сказать, залезть куда поглубже… Не сопротивляйтесь, шедевр Эквестрийского автопрома, я знаю, что делаю… Вот так…

Крылатая, судя по звукам, возилась на крыше. Что она там делает? Звуки работы сварочного аппарата, найденного тут же, перемежались кряхтением и ударами молотка. Я возился под днищем, привинчивая, подтягивая, и так далее. Наконец, когда спина уже окончательно потеряла чувствительность, я еле как выполз из-под своей «пациентки». На сегодня всё, моя дорогая. Поправил всё, что смог. Хуже точно не стало. Счёт я вам вышлю потом, а сейчас отдыхайте. Похрустывая хребтом, я распрямился, на что рана отозвалась сердитым шипением. Ой, заткнись, без тебя тошно. Попутчица сидела на штурманском кресле, двигая выросшими из-под бардачка самодельными рычагами. На крыше ворочалось странное устройство непонятного мне назначения.

-А, Эм! Зацени. Круто, да?

Непонятная штуковина уставилась на меня.

-Скутс, я чё-то не понял, ты в метеослужбу податься решила?

-В смысле?

-На кой нам флюгер, не подскажешь мне?

-Флюгер?! ФЛЮГЕР?!?!

Механизм на крыше плюнул мне под ноги заточенный кусок арматуры с такой силой, что тот выбил бетонную крошку совсем рядом с моими копытами. Мне пришлось искать защиты под капотом «Аликорна» и оттуда орать:

-Окей, окей, не флюгер, это не флюгер! Ветромеры не харкаются арбалетными стрелами, даже дорогие. Ну, а если харкаются, то метеорологи круче, чем может показаться.

Из салона донеслось насмешливое фырканье. Я решился выглянуть из своего укрытия, с опаской глядя на «ветромер».

-Так, значит, ты решила вооружить нас арбалетом?

-Ага. Броню он вряд ли пробьёт, но вот если попасть в стекло…

-Ты попадёшь, нисколько не сомневаюсь. Ты вообще меткая.

-Льстец… Ладно, что там с подвеской?

-Нормально. Что текло – я подтянул, что отваливалось – поправил. Думаю, доедем.

-Нормуль. На движок смотрел?

-Нет пока. Как раз собирался.

Остаток этого дня пролетел незаметно. Скут приваривала ещё что-то, я же копался в движке. Выглядел он запущенным, но чисто «Аликорновский» потенциал сумел сохранить. Когда я распрямился, то обнаружил, что уже ночь. Часы нырнули вместе с «Кастлгардом», определить время я не мог, но темнота застилала небо, усыпанное звёздами. Заночевать мы решили тут же, рядом с машиной. Так, на всякий случай. Пегаска приварила в салоне стальной каркас с фейерверками («А что ты хотел? Где я тебе ракеты достану? Сойдёт на первое время.») и здоровую бочку, соединив её с маслобаком. Вышло довольно вместительно. Эх, «Аликорны»! всем вы хороши: быстрые, манёвренные, жрёте мало, четверо пони каждого из вас без труда поднимают, а единорог так и вообще в одиночку справится, одно плохо: маслобак на пять галлонов, ну куда это годится?! Крылатая кормила меня с копытца, как маленького, но почему-то мне не хотелось ей мешать. Поужинав и пожелав мне спокойной ночи, она зарылась носом в мою шею, вызвав щекотку. Сразу вспомнились пустоши промышленных районов, погони, перестрелки, ранение, и «Кастлгард»… Ни разу я не задумывался, что же будет, если его потерять. Вот и поставила судьба перед фактом. Хорошо хоть альтернативу подсунула, а то бы пропали. Сладко зевнув, я провалился в сон. Завтра у нас трудный день. Надо же содрать шкуры с тех утырков, которые лишили нас машины!

Конец 12 главы.

Глава 13. День встречи старых друзей.

Глава 13. День встречи старых друзей.

Солнце, лениво выползающее из-за горизонта, осветило разрушенный до основания Пони Парадиз и заиграло бликами, подсвечивая остатки зелёной краски на поржавевших бортах мчавшегося по дороге «Аликорна». Мягкое урчание, лившееся из его двигателя, раздавалось далеко по округе, смешиваясь с шуршанием разбитых в пыль кирпичей и бетонных плит под колёсами управляемой мною машины. Лениво ворочая пристроенным к крыше арбалетом, Скут водила рычагами и осматривала от нечего делать своё отражение в грязном ветровом стекле.

За долгое время я привык к тугому рулю «Кастлгарда», и теперь мне казалось, будто новая машина подчиняется не движениям копыт, а мыслям. По привычке я выворачивал штурвал сильнее, чем требовалось, отчего несколько раз подряд едва не отправил нас в кювет. Однако вскоре я приноровился управлять своенравным «Аликорном», главным образом, благодаря бесконечным тычкам от спутницы. Вот когда понимаешь, как важно подставлять под пули другое плечо.

Дорога к дворцу оказалась дольше, чем я думал. Не всё время получалось ехать по прямой: мешали уцелевшие остатки зданий, настолько крупные, что попытаться снести их хлипким передком было равносильно самоубийству. Как вообще возможно, чтобы после ударной волны такой мощи от домов оставались такие крупные куски? Эх, физика. Никогда не понимал твоих шуток. Ну, кроме приколов с гравитацией, разумеется. Тут и жеребёнку всё ясно.

-Эй, Скутс! Скажи, а что ты будешь делать дальше?

Пегаску вопрос позабавил.

-Дальше? Ну, не знаю… Наверное, пялиться вперёд, до тех пор, пока не приедем. А у тебя есть какая-то другая идея?

-Да нет же, — нетерпеливо дёрнулся я. –Я имею в виду, вот мы уже почти и приехали, осталось только внутрь зайти, пошарить там, понять, что и как тогда случилось. А после того, как поймём, что ты намерена делать?

-Не забывай, нужно ещё ехать обратно.

Я фыркнул.

-Ну, этот вообще не проблема. Бояться-то некого.

-Знаешь, я тоже так думала. До позавчерашнего дня.

-Ну, ладно, допустим, доехали. Дальше-то что?

-«Дальше, дальше»! Задолбал, ехай давай! – проворчала крылатая, хорошенько пихнув меня в рёбра. Я мужественно стерпел удар.

-Нет, ну а всё-таки?

-Наверное, вернусь к рейдерству. Или вообще уеду. А ты что думаешь?

-Думаю остаться ненадолго, а может, и надолго. Ты ведь позволишь мне и дальше ездить с тобой?

Скуталу взглянула на меня как-то странно.

-А кто говорил, что я собираюсь тебя отпускать? Нет уж, не дождёшься. Будешь крутить баранку столько, сколько я скажу, понял меня?

-Угу, — ответил я, изо всех сил стараясь сдержать расползавшуюся по морде ухмылку.

Остаток пути прошёл на удивление спокойно. Многотонная бронированная фиговина явно решила, что утопила нас в реке вместе с многострадальной машиной. Ха, как бы ни так! Мы не котята, нас не утопишь. А что до «Кастлгарда» — придёт время, мы с тобой за него расквитаемся, попомни мои слова.

Не знаю, сколько было времени, когда я остановил «Аликорн» возле парадного входа в это самое здание. Да-а, отсюда оно кажется гораздо больше, чем с окраины. Это сколько же времени потребуется, чтобы обойти все закоулки?! Месяц? Год? Столько времени у нас в запасе нет. Ладно, придётся положиться на удачу и оставаться здесь так долго, как позволят запасы. Правда, есть ещё один нерешённый вопрос.

-Эм, погоди! Ты куда собрался?

Я уже заносил копыто над выщербленной в некоторых местах парадной лестницей, когда попутчица окликнула меня. Я обернулся.

-На почту, письмецо отправить, — съязвил я. –Внутрь, разумеется, куда же ещё! Не за этим ли приехали?

-Да, но… Вдруг там кто есть?

В качестве ответа я демонстративно щёлкнул затворной рамой своего автомата. Затвор выплюнул из себя патрон. Пришлось поднимать. Летунья, кивнув, захлопнула дверцу «Аликорна» и присоединилась ко мне.

-Идём?

-Угу.

Парадные двери отсутствовали, обнажая чёрный зев внутренностей этого дворца. Не скрою, при воспоминании о том, что сделал он пять лет назад, у меня мурашки по спине побежали. Вдруг там, внутри, опасно? Вдруг наше появление породит ещё одну такую волну? Хотя странно: вокруг здания всё в руинах, а сам дворец целёхонек, и все, кто там находился во время…взрыва? Колдовства? Что это было? В общем, они остались живы, никто даже травм не получил. По крайней мере, так говорят. Похоже, настало время проверить, так ли это.

Мы поднялись по ступеням и осторожно заглянули внутрь. Солнечный свет лился сквозь небольшие кругляки, протёртые на покрытых килограммами пыли оконных стёклах как раз на уровне глаз. Идеально, чтобы всё видеть, а самому оставаться невидимым. На стенах снаружи и внутри дворца вся обозримая площадь была густо разрисована граффити, ресепшн почему-то остался цел… Где-то я уже это видел. И в прошлый раз это закончилось пленом и двойным убийством в целях самообороны. Надеюсь, сейчас такого не случится.

Я решительно шагнул внутрь, выбив облачко пыли из протёртого ковра. И тут же ощутил металлический холод возле правого уха. Что-то стальное, по размерам напоминающее оружейный ствол, упёрлось мне в затылок.

-Попались, которые кусались, — раздался сзади довольный голос. –Лапки кверху, пужбаны на пол.

Опять! Я же знал, что так будет! Знал! И всё равно полез. Жизнь меня ничему не учит. Волей-неволей бросив оружие на пол, я скосил взгляд левее. Скуталу, перепуганная не на шутку, тоже скинула пушку. В её затылок уставился массивный пулемётный ствол.

-Чего делать-то с ними теперь? – спросил пулемётчик.

-Ну, не знаю… Не похожи они на бандюков, вот хоть ты что делай, — задумчиво отвечал его товарищ.

-Угу. И на рейдеров не тянут.

-Согласен, не тянут. Вот что: отведём их к кэпу, пусть сам разбирается.

-Верно говоришь. Капитан решит, что с ними делать. А с машиной что?

-Пускай постоит машина. Не сахарная, не растает. Вперёд!

Морщась от тычков в затылок, я повиновался и пошел, куда было сказано. Кто-то сзади поднял оба автомата, пегаска чуть дрожала от страха, а мне всё не давала покоя одна мысль. Капитан? Это что же получается, мы в копытах правительственных войск? Или это бандитское прозвище такое? Искренне хотелось верить в первый вариант.

Нас привели на четвёртый этаж. В одной из комнат был поставлен массивный круглый стол без скатерти, у дальней стены стояла заводская оружейная стойка, с потолка свисала пыльная люстра, дававшая слабый свет.

-Ну, я к капитану?

-Иди, я тут один с ними.

Пулемётчик оказался громилой из громил. Высокий, коротко остриженный земнопонь в армейском мундире (ф-фу-у, хвала Селестии, это всё-таки армия) с огромной машиной для убийства, прицепленной на ремне к левому боку. Спутник же его, единорог в помятом плаще поверх униформы, вооружённый ВХП-винтовкой, приказал сесть за стол и уселся напротив, направив на нас трофейные автоматы.

Минут через пять громила вернулся, ведя за собой пегаса в офицерском мундире. Снайпер, конвоировавший нас, вскочил и отдал ему честь.

-Вот, кэп, смотри, кого поймали.

-Так, так… — протянул капитан, разглядывая меня. На мгновение мы с ним встретились глазами.

-Не может быть!

Эта фраза одновременно вырвалась и у меня, и у капитана. А затем он шагнул ко мне, протягивая крылья. Остальные, открыв рты, изумлённо наблюдали за нашим с ним приветствием. Это был капитан Хаммер, мой старый знакомый, это именно с ним мы должны были играть в гольф через день после катастрофы, но того «завтра» не случилось. После этого капитан надолго пропал, но в списках он значился как выживший. И вот теперь мы с ним встретились посреди разрушенного города.

-Хо-хо, Эм, надо же! Уж и не думал снова повстречаться, а тем более здесь. Как жизнь, приятель?

-Да всё нормально, Хаммер. Вот, катаемся тут, понимаешь. Это Скуталу, кстати говоря. Вы знакомы?

-Нет, — ответил капитан, козыряя моей спутнице.

Пулемётчик наконец-то смог поднять челюсть с пола.

-В-виноват, не знал. Друзьям капитана здесь всегда рады.

Вторым очухался снайпер.

-Ага, неудобно получилось…

Хаммер приобрёл строгий вид.

-Ефрейтор Фаршэдоу, немедленно вернуть нашим друзьям оружие!

-Есть!

Автоматы поплыли по воздуху к нам. Я повесил свой за спину.

-Ой, чего это мы, надо же отметить пополнение, — подмигнул пулемётчику Фаршэдоу.

-Ага, — сообразил тот. –Да, надо. Капитан, принести…?

-Неси, — махнул Хаммер и хлопнул меня крылом по раненому плечу. Я согнулся пополам.

-Опа! Ранение? Не боись, щас поправим… Хиллс! Хиллс Ресторер!

Торопливый топот ног – и в комнату нырнул ещё один единорог. Этот был уже не молод, даже старше капитана, в очках, прикрывавших умные глаза, и с бородкой – клинышком.

-Звали, сэр?

-Осмотри-ка моего приятеля, пулевое ранение. Давно схлопотал?

-Уже пятый день, — сквозь зубы отвечал я, морщась от боли.

-Сейчас посмотрим, что можно сделать.

Медик подошёл ко мне, велел снять куртку и повязку, и принялся осматривать рану, бормоча себе под нос:

-Так, так… Рана чистая, не думаю, что вы туда что-нибудь занесли… Нагноения нет, это очень хорошо… Вы ведь промываете её, так? Прекрасно. Процесс заживления проходит нормально… Что ж, думаю, ещё неделька-другая – и всё зарастёт окончательно. Не прекращайте процедур, делайте перевязки, заражения крови, я думаю, нет, останется небольшой шрам на память, но это пустяки. Главное, не переставать делать перевязки.

-Слышал, что доктор сказал? – не терпящим возражения тоном спросила у меня Скут, заставив капитана расхохотаться.

-Ого! Похоже, кое-кто держит тебя в ежовых накопытниках, а, Эм? Ха-ха! Так, где там эти двое с бутылкой?

«Эти двое с бутылкой» как раз вернулись.

-Хиллс, садись с нами, познакомимся. Эмеральд, мой старый приятель. Прошу любить и жаловать.

-Ефрейтор Фаршэдоу, снайпер, — махнул мне единорог, конвоировавший меня.

-Рядовой Слэшер, пулемётчик, — пробасил громила.

-Младший сержант Хиллс Ресторер, филдмедик, — кивнул доктор.

-Скуталу, мой штурман и стрелок, -отвечал я, протягивая копыто каждому. Пегаска делала то же самое.

-Ну, выпьем за встречу. А потом вы нам расскажете, каким это ветром моего друга занесло в такие края.

Конец 13 главы.

Глава 14. Курс - зона "Консул".

Глава 14. Курс – зона «Консул».

-А рассказывать особо и нечего, — продолжил я прерванную беседу, щедро пригубив из своей кружки. –Привело меня сюда то, что кошку сгубило.

-Любопытство? – догадался Хаммер.

-Оно самое. Я хочу…

Чувствительный удар в рёбра от спутницы, заставивший всех, даже громилу Слэшера, ухмыльнуться.

-Ладно, ладно, МЫ хотим узнать, что случилось тогда, пять лет назад.

Ефрейтор и пулемётчик многозначительно переглянулись. Капитан хмыкнул.

-Не поверишь. Мы сюда за тем же самым приехали.

-Правда? Нет, серьёзно?

-Да, — подтвердил доктор. –С нами был учёный, исследовавший этот вопрос.

-Был, — кивнул снайпер. –А ещё два десятка хороших парней тоже было.

Хаммер тяжко вздохнул.

-Твоя правда, Фаршэдоу. Было.

-Куда же делись? Дезертировали? – полюбопытствовала Скут.

-Если бы. Нас вместе с вами осталось десятеро. Остальные на постах, присматривают за бандитами. Ещё девятеро уехали с этим учёным, с месяц назад…

-Завтра будет тридцать два дня, — пробасил громила.

-Охренительно, — съязвил Фаршэдоу.

-Ну, а остальные спят в земле сырой.

За столом воцарилось молчание. Минуту спустя я решился его нарушить.

-Ну, и как, много вы тут нарыли?

-Да мы-то немного, а вот учёный тот, кажись, неплохо накопал за год, а, Слэш?

Рядовой кивнул.

-Угу. Иначе бы ещё год тут проторчал.

-Вы здесь уже ГОД?!?!

У Скуталу отвисла челюсть. Медик невесело усмехнулся.

-Да-а… Запасы высылают раз в месяц через портал, подкреплений нет и нет, так и живём.

-А взяли бы и ушли? Хотя бы через тот же портал?

Капитан взглянул на моего стрелка как-то даже снисходительно.

-Не можем мы уйти. Приказ есть приказ.

-И что же разнюхал этот яйцеголовый? – вмешался я.

-Да Дискорд его разберёт… Просто однажды приходит ко мне и говорит: так и так, капитан, давай мне машину, охрану тоже давай, и я поехал, ответы искать на все мои вопросы. А если я через месяц не вернусь, значит, дело худо. Вот тебе ключ, если месяц от меня вестей не будет, комнату мою откроешь, там я все свои отчёты храню, поймёшь, как, что и где, руководству своему скажешь, а там-будь что будет. С тем и уехал. Вот как раз и месяц уже подошёл, а от него или от кого из ребят ни слуху, ни духу.

-Ты его не на танке, часом, отправил?

Снайпер с громилой опять переглянулись. Капитан не на шутку встревожился.

-Какой такой танк? Не было у нас танка.

-Нам по пути танк повстречался, сбросил нас в реку, машину утопил, гад…

-Так вы же не пешком?

-Судьба другую подбросила.

-Ясно. Про танк не знаю. Нам сюда только и выдали, что «Тандербольт» и «Харрикейн», на последнем учёного и отправили.

Я поднялся.

-Ну, так, значит, его комнату пора бы вскрыть, да?

Хаммер кивнул и вынул ключ.

Мы поднялись ещё на четыре этажа. Оказалось, этот профессор Мозги занял неплохие апартаменты: одна только кровать была таких размеров, что на ней мог бы запросто уместиться наш «Аликорн». Невольно возникла мысль: это как же её сюда затащили?! Наверное, по частям, а собрали уже здесь. Пыльные, изъеденные молью шторы когда-то опалового цвета держались на добром слове, стол в углу хранил на себе следы бурной деятельности в виде ещё липких брызг чернил тут и там, ковёр был истёрт по широкой линии, видимо, кто-то часто прохаживался из угла в угол, потемневшая серебряная люстра была густо увита паутиной. Хаммер оглядел шторы, пулемётчик заинтересовался платяным шкафом, ефрейтор развалился на постели, полагая, что это поможет в поисках, доктор прислонился к дверному косяку, Скут, чихая, заглядывала под кровать, я выдвинул ящик стола. Неаккуратная папка выехала навстречу. Я раскрыл её. На стол высыпались пожелтевшие от времени листы бумаги. На каждом – даты и рассуждения. Я выбрал один из листов наугад и прочёл:

«Понедельник, 13. О7. XXXX

Да! Я понял, понял! Это здание изначально задумывалось как резонатор – направитель магической силы заклинателя или нескольких, я предполагаю, что резонирующий материал скрыт в его стенах и был использован при строительных работах в качестве утеплителя. Я надеюсь, что смогу изучить его повнимательнее, если удастся достать образец. Стены везде очень толстые, не уверен, что их можно просверлить, судя по всему, придётся использовать взрывчатку.»

Так, это уже интересно. Значит, это было всё-таки заклинание! Но кто? Кому могло понадобиться уничтожить три города и прихлопнуть столько народу? И, самое главное, у кого хватило на это дело силёнок?

-Что-нибудь нашёл, Эмеральд?

-Думаю, что да. Вы только гляньте на это…

Все собрались рядом со мной, вглядываясь в дневник этого Поньштейна через моё плечо.

-Хаммер, он просил тебя взорвать что-нибудь?

Капитан принялся усиленно вспоминать.

-Да вообще-то просил. На третьем этаже проделали дырку шириной с твою голову. И знаешь, что интересно: дырку-то проделали, а в стене оказалась штука такая, как плёнка…

-Ага, — кивнул снайпер. –Взорвать не получилось, а копытами она легко рвалась…

«Вторник, 14. 07. XXXX

Я смог достать образец резонирующего вещества и рассмотреть его. Вся поверхность покрыта какими-то символами, они складываются в…»

Запись уходит за край страницы. Видимо, некая догадка ударила в гениальную голову доктора Мегамозга, заставив перо соскользнуть с курса. Дальше по странице шёл ряд букв и цифр:

с 0 u n c 1 1
-Це ноль у… Что за хрень?!

Я совершенно ничего не понял. Отряд Хаммера тоже пребывал в полном ауте. А вот до пегаски, похоже, дошло.

-Зона «Консул», — шепнула она и взглянула на меня. От удивления я выронил лист.

-Ты что-то знаешь?

Крылатая кивнула. Мы спустились вниз и опять расселись за тем же столом.

-Я давно уже слышала от других рейдеров про эту зону, — начала пернатая свой рассказ. –Говорят, это где-то в Кантерлоте, вроде бы, там как раз замок стоит, и в этой зоне тоже всякие умные головы сидят и думают, что это было, как это поправить…

-Что ж ты сразу не сказала?

-Я не думала, что это может помочь…

-Так, ну вот что, — поднялся с места капитан. –На мой взгляд, всё тут ясно. Учёный наш усвистал туда со своими отчётами, потому как понял, что и как. Надо ехать туда, так или иначе надо.

Я кивнул.

-Согласен. Вот прямо сейчас и поедем.

Мы со спутницей уже успели подняться из-за стола.

-Постой, ты же не на своей развалюхе туда ехать собрался? Не смеши меня. У вас бак маленький, и полпути не протянете.

-Сорок галлонов, — с достоинством ответил я. Для малолитражки это ого-го как много.

-И всё равно мало. Тут нужен «Тандербольт», или «Кастлгард» хотя бы…

Я заскрипел зубами от злости.

-Был «Кастлгард»… Танк, скотина, в реке его утопил…

Хаммер вздохнул.

-Жалко. Хорошая машина.

Он взял крылом со стола яблоко, подбросил его и поймал.

-Эм, а давай махнёмся?

Я поднял взгляд.

-Что на что меняем?

-Я тебе «Тандербольт» и этих троих, — обвёл свой отряд копытом капитан, -а ты мне свой «Аликорн». Идёт?

Я немного прифигел от такого предложения.

-Нечестно! Я тебе должен буду…

Пегас только крылом махнул.

-Забудь. Одно дело делаем. Согласен или как?

-Согласен, — ответил я, протягивая копыто через стол. До приезда сюда я думал, что наши приключения закончатся именно здесь. Однако отсюда они, похоже, только начинались…

Конец 14 главы.