Восход кровавой луны
Глава III
Фанфик дублируется на МЛБ
— Где я?
— Где? – переспросил Найтмер. – Это – твоё подсознание. Довольно интересная вещь. А особенно интересно по нему путешествовать. Хочешь покажу?
— Ну… Давай.
На чёрном фоне возникла картинка. На ней был маленький мирно играющий Мун.
— Узнаёшь? Помнишь, что было потом? – спросил демон.
— Нет.
— А я тебе напомню.
На «экране» появилась Луна. Она подошла к жеребёнку и сказала:
— Привет, Муни! Что делаешь?
— Играю.
— А во что?
— В солдатиков.
— Можно с тобой?
— Нет.
— Почему?
— Потому что ты – девочка. Девочкам нельзя играть в солдатиков.
— Ах так? Тогда, как твоя старшая сестра, я тебе приказываю.
— Никто не смеет мне приказывать! – крикнул единорог и выпустил луч прямо в Луну. Та заплакала и убежала.
— Лулу! Прости! Я не нарочно! – и побежал за ней.
— Нет. Прекрати, пожалуйста. – шёпотом произнёс уже взрослый принц.
— Прекратить? Ну уж нет, смотри до конца!
Маленькая принцесса в этот момент подбежала к высокому белому аликорну с ярко-красной переливающейся гривой, обняла его за копыто и, задыхаясь от слёз, проронила:
— Мама! Мун… выстрелил в меня!
— Что? Ты цела, доченька?
Тут юный единорог появился в дверях и поймал взгляд матери. В этом взгляде смешалось множество чувств: тревога, печаль… Но самым ярким был страх.
Картинка заменилась чёрной пеленой.
— За что… За что ты делаешь это со мной?
— Ты ещё спрашиваешь, за что? А кто устроил мне тысячелетнюю голодовку? Ты знаешь, ведь с самой первой кровавой луной я получил столько сил, что ещё немного – и смог бы высвободиться! Но неет, твои слабые нервишки не выдержали, ты струсил и удрал!
— То был не страх, а вина. Вина перед всеми жителями Эквестрии.
— Нет, как раз страх. У него и вины схожие вкусы, но у последней такой солоноватый привкус слёз. Тогда я его не почувствовал. Там был только страх.
Наступило минутное молчание. Прервал его Мун.
— Раз ты котролируешь мою магию, почему бы тебе просто самому не поднять луну?
— Эээ, нет… В ту часть, которая отвечает за это, мне не проникнуть. Вот и приходится прибегать к старому доброму шантажу.
Чёрный фон начал растворяться. Демон исчез. Единорог открывл глаза и увидел перед собой улыбающуюся мордочку Луны.
— Ну наконец-то. Тебя не добудишься. Вставай, на завтрак опоздаешь.
— А на завтрак вы тоже обжираетесь?
— Мун, это уже не смешно.
— Ну ладно. Иди, я тебя догоню.
— И да… — добавил он, когда сестра уже стояла в дверях. – Прости меня.
— За что?
— Нуу… Помнишь, когда мы были маленькими, я случайно выстрелил в тебя…
— Ох, Мун… Я уже и думать об этом забыла. Как ты вообще об этом вспомнил?
— Да так… Сон приснился.
— Кстати. Может, ты знаешь, почему, когда я пытаюсь побывать у тебя во сне, меня туда как будто что-то или кто-то не пускает?
— Ни малейшего понятия. Знаешь, всё-таки иди, я ещё в душ схожу.
— Ну как хочешь. – принцесса вышла и прикрыла за собой дверь.
Мун, зевая, лениво зашёл в ванную, повернул кран магией, и несколько струй воды упали на его тело. Мокрая грива заслоняла обзор белоснежного плиточного пола. Простояв так без движения около пяти минут, он вышел, вытерся расшитым полотенцем и отправился в столовую. Сёстры и тарелка с овсяной кашей ждали его там.
— Доброе утро, брат. – произнесла Селестия, как всегда сидевшая во главе стола.
— Ага. – кивнул в ответ единорог и набросился на любимое блюдо.
— Видимо, — продолжила принцесса, с некоторым презрением смотря на то, как Мун с громким чавканием уплетал за обе щеки свою порцию,- тысячелетнее отсутствие отучило тебя хорошим манерам.
— М-манерам? – с набитым ртом ответил он. – Если бы ты побывала там же, где и я, о манерах думала бы в последнюю очередь.
— И где же это, с твоего позволения, ты побывал?
— Да так… Пару месяцев провёл в тюрьме Троттингема.
Селестия широко открытыми от удивления глазами посмотрела на смущённо улыбавшегося Муна.
— В-в тюрьме? Как ты вообще туда попал?
— Ну… Однажды с сидром перебрал и пару витрин в магазинах разбил.
Селестия поперхнулась.
— Ты… Ты был пьян?!
— Ну да. Да это было лет семсот назад. И вообще, я думаю, что в свои тысяча двадцать пять я достаточно для этого взрослый.
— Может, ты и взрослый, но ты не должен забывать, к какой семье ты принадлежишь. Ведь ты принц, а принцу неподобает так поступать.
— Принц? Ты думаешь, что спустя триста лет после моего побега остались в живых пони, которые помнили о моём существовании? И вообще, — добавил он, отодвигая магией чисто вылизанную тарелку, вставая из-за стола и подходя к двери – Пойду подышу свежим воздухом.
— Выход из замка в другой стороне.
— Я знаю. Схожу за плащом, ведь теперь каждая собака знает мою морду.
Минут пять, проклиная в уме старшую сестру и игнорируя насмешки Найтмера, искал он по всем шкафам комнаты свой старый, покрытый заплатками тёмно-коричневый плащ. Как только он открыл нужный шкаф, в дверь тихо постучали и донёсся робкий незнакомый голос.
— Эмм… Это покои принца Блад Муна?
— Да – недоумённо ответил жеребец.
— Можно войти?
— Ну… входите.
Дверь распахнулась. На пороге стояла кобылка со светло-вишнёвой шёрсткой и длинной прямой гривой. Она и нарушила секундное молчание.
— Ваше Высочество…
— Нет, нет, нет. Ненавижу все эти титулы. Зовите меня просто Мун. И кстати, а кто вы?
— Репортёр газеты «Кантерлотский вестник», Черри Инк. Мне хотелось бы взять у Вас интервью.
— Интервью? Хех… ни разу в жизни его не давал. Ну что ж, давайте приступим. Кстати, мы с вами раньше не втречались?
— Ну, — кобылка слегка покраснела, — вообще-то встречались. Вы случайно натолкнулись на меня вчера.
— Оу. Ещё раз прошу прощения.
— Ничего страшного. Ну, начнём. Итак, господин… Мун. Вчера вечером принцесса Селестия сказала, что вы вернулись из странствия. Так вот, что побудило вас на столь долгое путешествие?
— Ну, фактически, это было не странствие. Откровенно говоря, я просто сбежал из дома, как взбунтовавшийся жеребёнок.
— И против чего же вы взбунтовались?
— Да, ответь ей, что их ожидает сегодня ночью. – вступил неожиданно появившийся демон.
— Заткнись, Найтмер. – мысленно ответил Мун. – Иначе ничего не произойдёт.
— Ооо… Кто-то перестал дорожить жизнью любимой сестричики? И врать не надо, я пойму это тут же.
— Эмм… Сэр? С вами всё в порядке? – спросила репортёрша, закончившая писать что-то на пергаменте.
— А? Да, да. Просто…задумался.
— Ну так что? Из-за чего вы сбежали?
— Если вы не против, я не хочу об этом говорить. Это слишком…личное.
— Ну ладно. Итак, следующий вопрос…
Интервью длилось около получаса. Черри терпеливо выводила на пергаменте зажатым в зубах пером каждое слово принца. И вот, когда репортёрша уже убирала записи в седельную сумку, она вспомнила кое-что и смущённо спросила.
— Можно попросить вас?
— О чём?
— Просто… Я тут недавно копалась в библиотеке и наткнулась на один пергамент. Перевела почти всё, но одна фраза мне непонятна. Не поможете?
— Конечно.
Мун телекинезом взял свиток.
— Старый эквестрианский? Вы знаете старый эквестрианский?
— Ну… Увлекаюсь немного…
— Да… Давно не видел этих закорючек… Так где вам не понятно?
— Вот тут. – кобылка ткнула копытом в пергамент.
— Ага… «…и поднимется луна, и будет она багровее крови, и проснутся ото сна духи зла…». Извините, я не могу читать дальше. Не спрашивайте, почему. Я думаю, вам пора.
Мун выпроводил Черри из покоев и захлопнул дверь.
— Что? Не очень приятно, да? – съязвил Найтмер.
Мун промолчал в ответ. Слёзы подкатывали к глазам, в горле как будто застрял комок не пойми чего. Он медленно подошёл к кровати, плюхнулся на неё и попытался заснуть.
Стук в дверь.
— Мммм… Кто там? – сказала разбуженная Старлайт.
— Это я, мам.
— Ааа, Мун. – аликорн открыла дверь. На пороге стоял жеребённок, левитирующий плюшевую игрушку около себя.
— Что-то случилось, сынок?
— Мне присинился кошмар. Можно я посплю с тобой?
— Нет. – буркнул лежащий рядом угольно-чёрный аликорн.
— Орион, — осуждающе шепнула Старлайт идобавила вслух, — Конечно, можно. Иди сюда.
Мун робко вошёл и лёг рядом с мамой.
— Не доведёт до добра такое воспитание. – опять проворчал Орион. На этот раз Старлайт промолчала. Около неё мирно посапывал малееький единорог, обнимая свою игрушку.
— Мун, просыпайся. Пора.
Мягкий голос Луны разбудил его.
— Да, да… Сейчас…
Мун поднялся под тихий цокот копыт уходящей сестры. «Неужели это был первый сон, куда не вмешивался этот проклятый демон?» — подумал он. – «Всю жизнь не стеснялся мучить меня, а тут…»
— А смысл мне вмешиваться? – донёсся шёпот как будто издалека. – Ведь скоро у меня будут больше пони для того, чтобы сеять кошмар.
— Ты готов, брат?
— Как будто у меня есть выбор.
Время пришло. Время того, что он поклялся никогда больше не делать.
Единорог сделал шаг на балкон. Около рога появилась красноватая аура, с каждым мгновением становящаяся всё ярче. Он закрыл глаза.
«Ну вот. Доброй ночи, Эквестрия.»
Из открытых глаз полился поток яркого белого света. Из-за горизонта поднималось ночное светило, но не совсем обычное. Никогда ещё пони не видели луны кроваво-красного цвета. Через несколько секунд в домах Кантерлота зажглись окна, стали слышны крики споров и ругательств.
— Да! Да! О, как давно я не ощущал этого вкуса…
Из рога Муна начал выходить чёрный дым. Через несколько секунд дым собрался в существо, похожего на пони.
— Наконец-то! Я свободен! Прощай, маленький принц. Хотя предпочитаю «до свидания». Хе-хе-хе… — с этими словами демон улетел прочь.
— Что это было, Мун? – встревоженно спросила Селестия.
— Это… — ответил Мун. — Начало конца…
И упал без чувств.