Принцесса Селестия меняет профессию
Глава 19: Право выбора
— Где принцессы? – хрипло вопрошала пегаска, застывшая в окружении членов совета. Её дрожащие копыта еле-еле удерживали шаткое тело в стоячем положении. Полубезумный взгляд бегал по онемевшей толпе, тщетно пытаясь отыскать в ней правительниц Эквестрии.
— Где принцессы?! – гневно повторила она, не дождавшись ответа. – Я хочу увидеть тех, ради которых погибали мои товарищи…
— Извините… но Селестии и Луны временно нет, – робко обратилась к ней вышедшая из рядов пони лавандовая кобылка. – Я — принцесса Твайлайт — представляю сестёр в Кантерлоте…
— Ты? – пегаска хотела приблизится к ней, но после одного шага её копыта подогнулись и встать она уже не смогла. Несколько стражников тут же бросились к ней и, поддерживая с обеих сторон, подняли изнеможённую кобылку. – Значит вот как, – с грустью произнесла та. – Вся власть в копытах юной и неопытной преемницы принцессы Селестии. Видно для Эквестрии и вправду настали последние дни…
— Проводите её в больничные покои, – отдала распоряжение Твайлайт, сделав вид, что не услышала тех слов. Два стражника, служа опорой для раненой, аккуратно повели её к выходу, а принцесса проводила их взглядом.
В душе принцессы царил разлад, но она не имела права идти у него на поводу и, собравшись духом, властно объявила:
– Совет окончен. Прошу всех приступить к своим обязанностям. Готовьте город к обороне.
День только начался, и ей предстояло ещё много чего сделать. В своём плотном графике она особо выделила пункт — навестить выжившую стражницу дозора, о котором, похоже, вообще никто не вспомнил в этой суете.
А сейчас ей предстояло встряхнуть аристократов, пригревшихся в своих уютных креслах.
— …Единственное, что может повлиять на ваш выбор, это представления о долге и чести. Вы можете преспокойно покинуть Кантерлот, но при соблюдении нескольких условий: разрешается взять с собой лишь предметы первой необходимости и небольшой запас провианта. Всё остальное ваше имущество переходит в государственную собственность и будет потрачено на нужды города, – Твайлайт решительно вещала заранее приготовленную речь на фоне нарастающего гула недовольства из зала. — Разумеется, если вы останетесь в Кантерлоте, ваша собственность сохранится в вашем распоряжении, — добавила она, положив копыта на стол. Зал теперь походил на осиный рой, потревоженный неосторожным жеребенком. — Закон вступает в силу с этого дня и обсуждению не подлежит.
Последние слова лавандовой кобылки потонули во взорвавшемся жизненном пространстве, возмущенных воплях и истеричных криках, в одно мгновенье заполнивших помещение. Ещё недавно, узнав о войне, леди и джентлькольты судорожно ловили ртом воздух не в силах сказать ни слова. Теперь же, когда речь зашла о «нажитом непосильным трудом» имуществе, активно выражали свое недовольство, кляня все на свете, что немало позабавило Твайлайт.
— Как можно?! Да что она себе позволяет? Ничего им с моего нажитого не обломится! — брызгал слюной полноватый господин в цилиндре.
— А чтоб не загребли, оставайся в городе! А то на словах вы соловьем заливаетесь, а как до серьезного дело дошло — тут же в кусты! — возражал ему почтенного вида дворянин в расшитом шелковом дублете. — Выискался, «герой»!
— А таки шо я с этого заимею? — картавил плюгавый, кучерявый пони небольшого роста.
— Ага, знаем мы про их «нужды»! Себе пригребут и дело с концом! — соглашался с ним молодой, нахального вида жеребец.
— А помните, как на позапрошлую Галу весь зал разнесли?! — поддакнул ему дворянин в смокинге. — И, между прочим, к этому приложила копыто, а точнее — приняла активное участие одна особа со своими «деревенщинами»! Кто по вашему, принцесса, на починку дворца деньги выкладывал, а?! — делая особое ударение на слове «принцесса», выкрикнул аристократ. – Ну, уж точно не Мать Понеза! Может, с нас ещё потребуют деньги на создание «сети общественных нужников»?! Ну, уж нет!
— Поместье в центре Кантерлота с видом на дворец! Продам за полцены! Деньги переводить на мой счёт в Мэйнхэтенском банке! — кричал долговязый пони в жилетке.
— Куплю квартиру в Балтиморе или Эплвуде! Недорого!
Через несколько мгновений, тронный зал кантерлотского дворца превратился во что-то среднее между биржей и уличным базаром: из всех углов как на аукционе разносились предложения. Некоторые особо нетерпеливые заключали сделки прямо здесь.
— Продам усадьбу в живописном комфортабельном районе! Дорого! — орали одни.
— Куплю квартиру под Лос-Пегасусом! — перекрикивая их, кричали другие.
— Выгодное предложение: вложите свои акции в «Юнион Понифик», и получите миллионы битсов прибыли! С приветом хоть на край света!
— Только сегодня! Купить недвижимость в Эплузе вы можете со скидкой!
«Куплю» и «продам» неслось со всех сторон.
Два жеребца сцепились за право обладать небольшой квартиркой в центре Тротингейма, набивая баснословные цены, пока хозяин стоял в стороне, выжидая.
Вершиной сего балагана стала потасовка, переросшая в драку прямо посреди зала. Твайлайт приказала страже разнять любителей помахать копытами и выставить их за дверь.
Едва ли это снизило градус в помещении: вот-вот в горла друг друга вцепятся уже не пара жеребцов, а дюжина, если не больше. К счастью для принцессы, этого не произошло.
— Окститесь, окаянные! – обрушился на толпу трубный глас царя. До сего момента он молча наблюдал за спором презренных торгашей, трясущихся за свою шкуру и мошну, но в сердцах решил достучаться до их совести, даст Бог, не похеренную окончательно.
— На чью страну ворог напал?! На вашу? Не вериться мне, глядя на сие поприще словесное. Неужто не ведома вам любовь к отчизне?! Неужто гордости в вас нет, что так спешите бусурманам в ноги пасть али бежать, не оглядываясь, аки псы, роду-племени не знавшие? Я — чуждых вам земель посланник, чужбину защищать рвусь, когда рождённые на ней в страхе трясуться…
Срамота! Позор! Грядите, презренные! Бог вам судья.
Толпу было не узнать: все не столько испугались неожиданного выступления, сколько задумались над его смыслом. Твайлайт поразилась тому, как повлияла на всех речь царя и глубоко внутри себя призналась, что такой человек будет монархом даже без скипетра и короны. Она завидовала, ибо нужных в подобное время качеств, которыми был наделён грозный самодержец, у неё не имелось.
— Кто хочет уйти, не затягивайте с этим, – подвела черту принцесса. — Скоро город окажется в блокаде и выйти отсюда уже не представится возможным... Только если в лапы грифонам и копытами вперед. Но если живы в вашем сознании хоть малая толика совести и патриотизма, то не оставите вы город, как не оставили бы больную мать, прикованную к постели и отчаянно нуждающуюся в вашей помощи.
Несколько минут в зале стояла тишина, затем кантерлотская знать, бурча под нос что-то несвязное, принялась расходиться. Твайлайт, глядя на копошащихся пони, лишь вздохнула. Она была готова к такой реакции, приняв соответствующие меры. Её Высочество просто исполняла свой долг.
«Никто не ужимает их, — уверяла себя фиолетовая пони. — Они могут покинуть город в любой момент. Но тогда пускай хотя бы их имущество послужит государству, если не хотят служить его владельцы, оказав Кантерлоту и всей Эквестрии неоценимую помощь…»
— Принцесса Твайлайт! — раздался сбоку кобылки бархатный голос. — Ваше Высочество, не составит ли вам труда ответить на несколько наших вопросов!
Твайлайт был знаком этот голос. Повернувшись, она увидела высокого статного единорога белой масти, во фраке и с моноклем на глазу. Позади него толпилось ещё несколько жеребцов, вопрошающе глядя на неё.
— Да, Фенси?
— Принцесса, меня и моих коллег интересует вопрос – несмотря на то, что мы не покидаем город, могу ли я с этими джентлькольтами оказать вам материальную поддержку сверх требуемой? Мы готовы безвозмездно пожертвовать значительную сумму на это благое дело, — изложил Пэнтс.
— Ваша, как и любая другая помощь будет как нельзя кстати. Обратитесь к Оуэну, нашему королевскому казначею. Он разрешит ваш вопрос, джентлькольты. — Твайлайт пробежала взглядом по опустевшему залу, будто что-то ища. — Прошу простить меня, господа, но я вынуждена вас покинуть. Обязанности ожидают меня.
— Не смеем вас задерживать! — уступил дорогу лавандовой кобылке Фенси, делая легкий реверанс.
— Благодарю, — улыбнулась принцесса, двигаясь в сторону дверей.
— Твайлайт! — из-за ближайшего поворота показалась Рарити, а затем и остальные подруги. Отдышавшись, белая единорожка радостно воскликнула. — Вот ты где, дорогуша! Мы с ног сбились тебя разыскивая! Что происходит во дворце? Все куда-то бегут, суетятся, никто толком не может ничего объяснить! Не составит ли тебе труда просветить нас о сложившейся обстановке?
— Да, сахарок! Учти, мы вчера, клянусь своей шляпой, ничего противозаконного не делали! Вели себя тихо-смирно, как ты и просила.
— Ага! — поддакнула фермерше Деш. — Кстати, вы видели огромную толпу на площади?! Такая толкучка наблюдалась разве что на твоей коронации, Твай! — пегаска слегка наклонилась к кобылке, будто бы собираясь поведать ей что-то важное. — И что самое главное — все они пегасы из Клаудсдейла. Ну, почти все. Флаттершай, помнишь наших соседей, миссис и мистера Клауд? А Тима помнишь? Я много кого там увидела.
— Так что же все-таки происходит, Твай? С чем связано это столпотворение и суета?
Все вопросительно смотрели на лавандового аликорна. В их глазах читалось: «Что же на этот раз?»
— Началась война, — немного помолчав, жестко отрезала принцесса.
Подруги недоуменно уставились на неё. Судя по вытянувшимся от удивления мордочками, это было последнее, что они ожидали услышать.
— Война?
— Вы не ослышались, — вздохнула принцесса, поднимая уставшие глаза на пони. — Грифоны вторглись в Эквестрию. А те, кого вы видели на площади — беженцы из Клаудсдейла, ныне захваченного врагом. И собрались они там точно не для празднества.
Деш будто водой окатили, смывая с неё всё легкомыслие. Она заметно потускнела и уставилась на Твайлайт таким взглядом, будто бы та сказала неописуемую глупость или неудачно пошутила.
— Хотелось мне, чтобы это было неправдой, — словно читая мысли радужногривой пегаски, вновь вздохнула аликорн. — Но враг близко как никогда, и это будет куда опасней возвращения Найтмер Мун или Сомбры.
— Клаудсдейл в считанных шагах от Понивиля! — прошептала яблочная пони. — Там же Биг Мак, бабуля…
— Эплджек! — Твайлайт положила копыто на плечо возбужденной пони. — Понивиль… уже оккупирован врагом…
На долгие минуты, показавшиеся вечностью, воцарилось молчание. Все изумленно смотрели на лавандовую кобылку, осмысливая и взвешивая сказанное. Первой пришла в себя Эплджек и хриплым голосом выдавила:
— Что с ними? Они в порядке?
— Там Свити…
— Не волнуйтесь! — поспешила успокоить их аликорн. — По имеющимся данным при захвате города никто не пострадал. Все жители в спешке бежали, подгоняемые врагом. Первые подводы с понивильскими беженцами уже подошли к городу, остальные будут тут не позже полудня.
— Ох, Твай! — услышав добрую весть, яблочная пони зажала лавандовую кобылку в крепких объятиях. — Ты не представляешь, как много это для меня значит!
— Да что там…- после «железных обнимашек» сконфуженно ответила Твайлайт. — Эй, ты куда?! Эплджек, постой! — крикнула она вдогонку быстро удаляющейся фермерше сорвавшейся на галоп, но той уже и след простыл.
— Деш, пожалуйста, сходи с ней, — дрогнувшим от волнения голосом, обратилась к пегаске принцесса.
— Есть, Ваше Высочество!
— Погоди, это ещё не всё! — хватаясь магией за хвост Деш, Твайлайт обратилась уже ко всем. — Будьте рядом, девочки. Мне сейчас как никогда нужна ваша помощь. Тяжелый груз ответственности за государство лежит на мне, и я прошу вас, не оставляйте меня одной в этот трудный час…
— Дорогуша, мы некогда бы и не подумали бросать тебя! — обняв подругу, с теплотой в голосе проворковала фиолетовогривая единорожка.
— Да! Даже в мыслях такого не было! — вторила ей Рейнбоу. — Мы своих не бросаем!
— Думаю, Эплджек была бы с нами полностью согласна! — закончила Рэрити.
— Спасибо вам, девочки! — растроганно произнесла Твайлайт, буквально утонув в дружеских объятьях.
— Всегда, пожалуйста! С этим ты обратилась по адресу! А теперь, если не возражаете, я вернусь к своей первоначальной цели! — отсалютовав, делая крутой вираж в воздухе, Рейнбоу полетела к выходу.
— Деш, постой! — голубая пегаска остановившись, удивленно обернулась назад, видя, как её догоняет Рэрити. — Я с тобой!
— А тебе-то зачем лишний раз копыта марать? Не лучше ли остаться в дворцовых апартаментах? — ехидно спросила Рейнбоу.
— Много ты понимаешь! — возразила та.
— Не дрейфь, всё с твоей сестрой в порядке! Свити себя в обиду не даст… Да и Скут тоже не лыком шита…
Дальнейший путь они продолжили в молчании, изредка перекидываясь короткими фразами. А на душе Деш скребли кошки. Ей не давал покоя вчерашний вечер, когда она встретила как снег на голову свалившуюся Гильду. Они, конечно, мило поболтали (всё же лучше, чем слушать пустое дребезжание аристократии), но кобылку немного смутило поведение старой знакомой. Впрочем, она списала это на долгую разлуку и своевольный нрав грифины. Но теперь, в свете последних событий, её поведение, а затем и таинственное исчезновение… Что-то было мутным в этой истории, и Деш это чувствовала.
«Как вернусь, обязательно расскажу об этом Твайлайт», — решила Рейнбоу.
— Ну что, мои дорогие содельники! — невесело начал Милославский, оказавшись с товарищами по несчастью один на один. — Дела наши обстоят хуже некуда.
Жорж, как и все, не был в восторге от столь быстрых, разительных перемен. Ещё вчера он стоял на блестящем полу тронного зала и, потягивая из бокала вино, рассказывал публике о «чудесах техники», а сегодня уже сидит на военном совете и слушает обстановку и сводку новостей, которые были отнюдь не утешающие. А вид появившейся посреди совета той окровавленной кобылы с приграничья не создавал радужных перспектив насчёт «милосердного врага».
— Что делать будем? Великий Государь, есть ли у вас какие-нибудь предположения? — обратился к самодержцу Милославский.
— Знамо дело, врага бить без милости. – Слегка сутулясь, опираясь на посох, царь стоял в стороне, рассматривая ярко расшитый гобелен.
— Это как раз таки понятно! Ну а как мы это сделаем, Надёжа Государь? У них ведь сила несметная, крылатая, сами на совете слышали…
— Так пошлите на них войско, и дело с концом! — брякнул Бунша.
— А потом будет «Поле-поле, кто тебя усеял мертвыми костями?!» Вы глубоко заблуждаетесь, мой уважаемый коллега! — возразил ему Жорж. — Вы, наверное, слышали, как разнесли всё пограничье и город этот их небесный? То-то же! Здесь нельзя вот так вот, «шашки наголо»! Здесь надо с чувством, с толком, с расстановкой… Стратегия, что б её!
— Боярин прав. Нахрапом войско тёмное не взять…- Грозный, облокотившись о каминную полку, задумчиво теребил свою черную, как смоль бороду, смотря в пространство. На его лице читалось напряжение и сосредоточенность.
Не могли знать ни Бунша, ни Милославский, о чём думает царь, а мыслями своими он устремился во вчерашний вечер, силясь из пласта воспоминаний отыскать нужный фрагмент…
— …Ладно, гуляй. Остальным далеко не расходиться! — предупредила оставшуюся пятерку Эплджек.
— Эм… ладно, — согласилась радужногривая пегаска, спешившая поскорее ретироваться из этого сияющего огнями зала и найти место потише и спокойней.
— Да! Я знаю, что заставит их встряхнуть копытами, внеся в это место веселье и смех! — подпрыгнула от радости Пинки, выхватывая пати-пушку, из которой, не колеблясь, выстрелила. Во все стороны посыпались конфетти и разноцветные ленты. — Устроим ди…
— Но-но-но! Не гони коней, сахарок! Что нам Твайлайт говорила на этот счёт?
— Погулять на празднике! — отведя ото рта копыто Эплджек, воскликнула розовогривая пони.
— И ни во что не вмешиваться! — назидательно произнесла фермерша. — Да, и ты не забыла, как отнеслись к твоим попыткам «внести в это место веселье и смех» здешние снобы?
— Но… но я… — замялась Пай.
— Никаких «но»! — отрезала яблочная пони. — Ты же не хочешь огорчить Твайлайт? Ей сейчас и так несладко… Иди вон лучше пунша попей!
— Оки-доки-локи! — легко согласилась Пинки вновь пряча пушку, и легкомысленно что-то напевая, направилась в сторону столов со сладостями…
От взгляда Грозного, сидящего на троне, не ускользнул сей момент. Тогда его удивило наличие порохового оружия в этом мире, пусть и в такой форме. И вот сейчас, стоя у камина, ему внезапно вспомнился штурм Казани, когда от грохота артиллерии и свиста ядер не было слышно даже собственных мыслей. А он, царь Всея Руси, стоя на высоком холме взирал, как огнестрельные наряды лихо крошили стены и башни столицы ханства Казанского…
— Надёжа Государь, земля взывает! — Милославский щелкнул пальцами перед лицом полностью ушедшего в себя Грозного, пытаясь спустить его на землю.
Действие возымело эффект — царь, вырванный из размышлений, слегка вздрогнул. Поведя плечами, он выжидающе посмотрел на Жоржа.
— Царь Великий Государь! Вы говорили, что силы тёмные нахрапом не взять! Так как же тогда супостата разбить?
Иван Васильевич смерил боярина взглядом бывалого стратега. Немного подумав, он изрёк:
— Артиллерия — Бог войны.
Твайлайт медленно шла за медсестрой — красношерстной кобылкой с яркой, будто поцелованной огнем, гривой. Большую скорость принцесса себе позволить не могла — работница больницы плелась как черепаха. Сказывался сумбурный день: при оказании помощи раненым и распределении беженцев медсестрам, привыкшим к спокойному распорядку дня, пришлось несладко. Пациенты здесь бывали нечасто, а уж такое стихийное бедствие как сотни пострадавших пони…
Твайлайт это понимала и потому мед-пони не торопила, да и самой ей не хотелась спешить — беготнёй она насытилась вдоволь.
Широкий больничный коридор свернул вбок, и, пройдя ещё немного, медсестра остановилась напротив одной из дверей.
— Лейтенант Дейси Вайлд… — Кобылка ещё раз сверилась со списком пострадавших, указывая Твайлайт на дверь. — Да, всё верно. Мы положили её сюда.
— Премного благодарна, — кивнула лавандовая пони.
— Не за что, Ваше Высочество… — зевая, мед-пони удалилась.
Твайлайт, собираясь силами, ненадолго замерла, а затем, вздохнув, отворила дверь. Палата была залита всё ещё ярким светом заходящего солнца. Но пегаску, лежащую на койке слева от окна, его лучи не касались. Разглядеть её перебинтованные раны, множественные ссадины и ожоги было очень сложно из-за тени в той части комнаты. Однако аликорн, прикрывшая за собой дверь, всё же разглядела открытые глаза раненой.
— Вы что-то хотели, принцесса? – с не скрываемым раздражением бросила лежащая кобылка.
— Дейси… прошу прощения, что беспокою, но я должна задать вам пару вопросов.
Приблизившуюся к ней Твайлайт одолевало всепоглощающее чувство вины, словно произошедшее с этой кобылкой дело её копыт. Конечно, она понимала, что это не так и её вина лишь косвенная, но не могла с этим ничего поделать. Бремя правителя – нести ответственность за всех своих подданных. Но понимать, насколько это бремя тяжело, начинаешь только в подобное время.
— Ты принцесса или как? Зачем передо мной извиняешься? — теперь в голосе раненой звучало и презрение.
— Не извинялась бы, если б не была принцессой. В том, что случилось с пограничными отрядами, есть немало моей вины. Поэтому я прошу прощения лично у тебя. Твои товарищи… кроме тебя никто не выжил?
— Я не знаю, но… в моей башне точно никого не осталось, – пряча взгляд, отвечала пегаска. — Мы сейчас разговариваем только благодаря жертве одного очень хорошего пони.
— Как это произошло? – спросила Твайлайт, смотря на яркий диск солнца.
Неизвестно что было сложнее – спрашивать и слушать о трагедии, которую ты не в силах предотвратить или рассказывать об этом, прокручивая в памяти ужасные кадры пережитого. Но этот тяжёлый для обоих диалог был слишком важен, и пренебрегать им очень неразумно.
— Быстро… слишком быстро. Прозвучавший ночью сигнал поднял весь гарнизон. Мы были в укрытии и вооружены. И, казалось, были готовы, но… мы ошиблись. То, на что мы надеялись, подвело нас. Магия единорогов, она… не действовала. Не знаю, как это возможно, но я видела всё своими глазами. Пришлось полагаться на сталь. Но что несколько сотен сделают нескольким тысячам? Мы убили многих грифонов, но из нас не выжил никто…
Нависла тишина. Твайлайт чувствовала себя последней скотиной, вспоминая, что она делала той ночью. Когда её подданные гибли, она веселилась. Ей было стыдно смотреть в глаза дозорной, но на слова у неё хватило сил.
— Их жертвы не будут напрасны.
— Принцесса, — из голоса пегаски исчезло презрение. Его сменили уверенность и настойчивость, отдающиеся в каждом звуке. — Если хотите, чтобы ваши слова не были пустыми клятвами, то назначьте меня командиром пегасьего батальона.
— Но как же твои раны?
— На мне всё как на собаке заживает. Пару ушибов роли не играют. Ваш ответ, принцесса?
— Если ты этого хочешь… — всё ещё сомневалась Твайлайт.
— Да, хочу.
Лавандовая кобылка отошла от окна, направляясь к выходу, но задержалась у самой двери.
— Хорошо. Завтра обсудим подробности. А пока спи и набирайся сил.
Солнце почти село за горизонт, когда Твайлайт, наконец, смогла разобраться со всеми возложенными на неё делами. Войдя в свои покои, первым, что пришло в голову, было поскорее завалиться спать, ибо денек выдался насыщенным, но переборов сонливость, лавандовая кобылка решила немного проветриться.
Перед её взором раскинулся окрашенный заходящим солнцем Кантерлот, со своими мощеными улицами и площадями, скверами и парками, переулками и проспектами. После длинного, летнего дня камни мостовой, нагретые жарким солнцем, понемногу остывали. С окраин доносился перестук кузнечных молотов.
Площадь, где ещё утром встали лагерем беженцы, была непривычно пуста: всех пострадавших временно разместили по лазаретам и больницам, оказав необходимую помощь. Глядя на погружающийся в теплые летние сумерки город, у неё возникала иллюзия ушедшего покоя, и только гвардейцы, патрулирующие улицы, да несмолкающий перестук кузнечных молотов с окраин разрушали эту иллюзию.
Вздохнув полной грудью свежий прохладный воздух, Твайлайт ещё раз осмотрела панораму вечернего Кантерлота, а затем поплелась к постели. Рядом с кроватью в плетёной корзинке дремал Спайк. Дорога сильно утомила его, а потому он мгновенно заснул.
«Ну хоть за небесные светила можно не беспокоиться, — подумала принцесса перед тем, как провалиться в сон. — Благо этим уже давно занимаются единороги Магической Гильдии».
Больше всего принцессу беспокоил вопрос о странном, из неоткуда взявшемся иммунитете к магии у грифонов, но приступить к расследованию сейчас она не могла уже физически, посему отложила это до завтра. Ещё немного повертевшись в кровати, анализируя события прошедшего дня, аликорн окунулась в долгожданный, но неспокойный сон.
— Принцесса Твайлайт! Ваше Высочество, проснитесь!
— Пресвятое небо! — услышав сквозь сон знакомый голос служанки, Твайлайт зажмурилась, как будто ожидая удара: вчерашний день начинался точно также. Неужели все повторится вновь? Лавандовой кобылке на секунду показалось, что она попала в замкнутый круг, раз за разом, переживая один и тот же день бесконечно. – Что на этот раз?!
— Там грифоны… — пролепетала кобылка.
— Что грифоны?! Захватили Кантерлот и с минуты на минуту ворвутся сюда?! — пригвоздив к служанке воспаленный от недосыпания взгляд, прохрипела Твайлайт.
— Нет! Они прилетели на переговоры… ожидают вас…
— На переговоры? — переспросила пони, облегченно вздохнув.
«Как гора с плеч!» — принцесса смахнула пот со лба.
— Где они?
— На западной стоянке общественного транспорта, принцесса. — Служанка наблюдала за тем, как Твайлайт крутится возле зеркала, приводя нечесаную гриву в порядок. – За ними следит стража, а меня к вам послал Эль Гладий.
— Ясно, — лавандовая аликорн нацепила на голову диадему и прочую «амуницию», в спешке двигаясь к двери. — Дрим, отыщи людей и приведи их ко мне.
— Эм… — Дрим почесала затылок. — Ваше Высочество, последний раз их видели в кузнечном квартале, а в замке они не появлялись.
«Странно. Где они шатаются, когда нужны? — с недовольством подумала кобылка. — Но времени их ждать, а уж тем более искать, у меня нет».
— Ладно, после с ними разберусь, — закончила принцесса.
— Хорошо, Ваше Высочество!
«Интересно, что хочет мне сказать император? — спускаясь по широкой лестнице, думала Твайлайт. – Решил, поведав о своём превосходстве, заставить нас испугаться?»
Она вышла из парадного входа, расправила крылья и устремилась к месту встречи. К ней безмолвно присоединилась дюжина пегасов в золотистых кирасах.
«Он думает, что раз сестёр нет, то победа будет за ним? Мне нужно показать ему, что со мной тоже нужно считаться. Но получиться ли?»
Завидев грифонов и ощетинившееся кольцо стражи, разделяющее их с городом, она начала снижаться. С максимальной важностью и величественностью аликорн приземлилась в нескольких шагах от императора, стоявшего впереди своего отряда.
— Тайрен, — бросила ему принцесса, гордо задрав голову. – Всё, что ты сделал, не останется безнаказанным, ты ответишь за…
— Ты не будешь той, кто призовёт меня к ответу, – оборвал её грифон. – Оставь свои несбыточные угрозы при себе, а я перейду к делу.
Твайлайт бросила гневный взгляд, но промолчала.
— Твои разведчики, если они у тебя есть, должно быть проинформировали вас о нынешней обстановке. Ну, на худой конец, беженцы уж точно тебе обо всём рассказали, – усмехнулся император. – Я предлагаю тебе закончить войну, сдав нам Кантерлот и сохранив за нами все захваченные территории. Что скажешь?
Принцессу охватило замешательство. Несмотря на то, что вариантов было всего два, ответить у неё не поворачивался язык.
«Согласиться с поражением так быстро? Отдать в лапы врага столицу, Клаудсдейл с погодной фабрикой и Понивиль, жизнь в котором сделала меня той, кем я есть? Вот так легко расстаться с этим, зная, что, возможно, ты больше не увидишь эти места? Я знаю, это неправильные мысли, но… Нет, я… я должна согласиться, ради жизней моих подданных. Но почему же…»
— Так, — прервал размышления Тайрен. – Раз ты ещё не готова ответить, то не стоит тратить моё время. Я щедро даю тебе два дня на то, чтобы определить, чего ты хочешь. По истечению этого времени над этим городом должен развеваться белый флаг, а иначе… ну, не будем забегать вперёд. На этом всё. Удачного дня, принцесса.
Император резко развернулся и воспарил в обратную от Кантерлота сторону. Его примеру последовали и остальные грифоны, поспешно освобождая площадь.
— Принцесса! – Твайлайт, вновь принявшуюся размышлять, кто-то окрикнул. Она увидела его лишь на миг – то был грифон, скрывавший свой облик под тенью капюшона. Мелькнувшая в его лапе синяя роза, была брошена кобылке и она поймала её телекинезом, ещё не успев опомниться, а когда подняла взгляд в поисках адресата неожиданного подарка, обнаружила, что его нет. По всей видимости, он успешно смешался с взлетавшей стаей. Кобылка недоумевающее поднесла цветок к мордочке и, вглядевшись, заметила что-то белое среди лепестков. Она удивилась ещё больше, когда поняла, что это свёрнутый в несколько раз пергамент. Опасливо осмотревшись по сторонам и убедившись, что на неё никто не смотрит, она развернула его и прочла написанное.
«Что?! – вопрошала вконец запутавшаяся Твайлайт. – Почему она? Что за условия, дискорд бы их побрал?!»
Небольшой дворик перед больницей стал тренировочной площадкой для Дейси. Сколько же среди медперсонала поднялось шуму, когда она, срывая бинты с незначительных, на её взгляд, повреждений, покинула свою палату. Но этим пегаска не стала себя ограничивать: отобрав копьё у первого встречного гвардейца, она решила провести утреннюю зарядку. Естественно, в своём понимании. Все протесты, предупреждения и попытки вернуть её в койку потерпели фиаско, а когда в её копытах оказалось оружие, то и вовсе прекратились.
«В голову! Вот так! Теперь в сердце! Быстрее! Ещё быстрее! Слишком медленно… совсем как старая кляча!» — Пегаска, орудуя копьём, рассекала воздух, выполняя одно из основных упражнений любой боевой тренировки – бой с тенью. Естественно, воображаемым врагом был грифон, ведь других вариантов просто не могло быть. И нынешние результаты, в сравнении с прошлыми, Дейси не устраивали. Но наблюдавшие за ней пони так не считали. Им казалось, что совершеннее техники и быть не может, но она их мнения не разделяла.
— Лейтенант Вайлд! — кобылка оторвалась от своего занятия и оглянулась.
— Принцесса, – она кивком поприветствовала Твайлайт. – Вы пришли по вчерашнему делу?
— И по нему тоже. – Лавандовая кобылка переводила дух. Было ясно, что она куда-то спешила. — Я вижу, тебе лучше. Ты не против проследовать со мной к дворцу?
— Не против, — крылом прижимая копьё к телу, она направилась за Твайлайт.
До дворца отсюда копытом подать, потому как раньше эту больницу посещали преимущественно богатые пациенты.
Когда рядом почти никого не оказалось, принцесса, резко остановившись, обратилась к Дейси.
— Похоже, нам предстоит тайно встретиться с грифоном. Но не это меня беспокоит, – Твайлайт поднесла записку к носу пегаски и та, прочитав её, удивилась не меньше, чем сама принцесса. – Ты можешь объяснить мне, почему вражеский лазутчик настаивает на том, чтобы меня сопровождала именно ты и никто иной? Тут сказано про «выжившую воительницу». Довольно явный намёк. Я тебя ни в чём не подозреваю, но…
— Что «но»?! Да я понятия не имею, какого сена происходит! – вспылила Дейси. – Не лучше ли спросить об этом у него? Этот грифон любит загадки, как я погляжу. Тут говорится о каком-то цветке, по которому и нужно найти место встречи. Что это может значить?
— Записка была передана в лунной розе. Во всей Эквестрии есть только одно место, где они растут — cад…
— Принцесса Твайлайт! – кричал взявшийся невесть откуда пегас. – В дворцовом квартале видели грифона!