Безвестные Жертвы

Глава 13

Глава, в которой с главными героями ничего не происходит...

Норд зажмурился и, борясь с позывами тошноты, засунул себе в глотку еще один мясистый шарообразный гриб. Большой пузырь в середине растения лопнул, заполнив сладковато-гнилостным соком ротовую полость. Ужасный вкус. Хуже него была, пожалуй, только сопливая волокнистая масса, из которой состояло тело самого гриба и твердые горькие лепестки окаймляющие этот «пузырь». Всё содержимое никак не хотело отправляться в желудок, но пони пересилил себя. В конце концов, это был далеко не первый съеденный им представитель местной флоры за сегодня, а потому он уже почти привык к их вкусу.

– Ну, если они отравлены… – начал было кремовый пони.

– Как будто бы у тебя есть выбор, – ехидно усмехнулась Ария, – жуй, давай, и помалкивай, земнопони; как там было… «Когда я ем, я глух и нем!» – кажется.

– Тебе легко говорить, мне ведь жевать эту гадость – проворчал в ответ кольт, – С чего ты взяла, что они вообще съедобны? Ты так часто бывала в землях чейджлингов при жизни?

– Когда я была жива, мы даже слова такого не знали – «чейнджлинг», – заметила ведьма, – А жрать тебе пока придется все, что попадется под ноги, если хочешь жить. И не забудь благодарить Королеву Кризалис в процессе.

– За то, что испоганила прекрасные земли?

Ведьма не ответила. Он лишь услышал её короткий смешок, после чего в его голове стало тихо. Дождавшись, когда его нутро успокоится, пони отправился собирать новые грибы.

Если бы Ария не настояла, он ни за что бы не притронулся к ним, даже под угрозой голодной смерти, однако теперь, когда он почти насытился и, – что удивительно, – до сих пор не умер и даже не отравился, Норд собирался пересмотреть свои приоритеты.

Впервые он обнаружил их ближе к вечеру, далеко углубившись в скальную пустошь. Благодаря своему бирюзовому свечению, которое исходило от того самого зловонного сока, их оказалось нетрудно найти. Сначала это были редкие и чахлые грибочки, одиноко растущие на отвесных скалах, но, чем дольше он шел, тем больше их становилось. Небольшие группы, а потом уже и целые грибницы – размер их также сильно варьировался в зависимости от возраста гриба: от совсем крошечных и пожухлых, до здоровенных и очень ярких, – они оказались не только вполне себе сносным ужином, но еще и прекрасно освещали идущему земнопони дорогу. Вскоре помимо этих видов начали появляться и другие – кустарники с большими жесткими листьями и темно-фиолетовыми подсвечивающимися прожилками, которые, несмотря на более приемлемый для растений вид, оказались совершенно несъедобными из-за своей невероятной горечи. То же самое можно было сказать и о похожих на дикобразов цветках и о странных деревьях, с совсем крохотным стволом, но при этом огромными вьющимися корнями, обильно покрытыми теми самыми цветками-паразитами, которые убили здесь всю предшествующую этой природу. Он перепробовал здесь многое, но пока мерзковатые грибы оказались, по его мнению, лучшим здешним блюдом.

Земля вновь почернела. Но теперь она выглядела совсем уже не безлюдной и мертвой, а просто странной. Другой. Наполненной какой-то своей жизнью, чужой для этого мира, но вполне заслуживающей своего места во вселенной. Не просто черный грунт, но собственная экосистема, покрытая своеобразными мхами, лишайниками и бочкообразными простейшими растениями. Здесь даже можно было увидеть насекомых – крохотных светляков и похожих на паучьи глаза улиток, которые обитали только на этой земле. Все в этом месте источало бирюзовое или зеленоватое свечение.

– Приятно, что я попал сюда именно ночью, – выдохнул Норд, благоговейно разглядывая окружающий пейзаж.

– Возможно, – раздался рядом с ним голос Арии, – Хотя сомневаюсь, что днем здесь будет намного больше солнечного света. Через такую дымовую завесу ни один луч не пройдет.

– Угу, – согласно кивнул земной, взглянув на облака, – Думаю, что там, откуда к нам попали чейнджлинги, вообще нет солнца. Только темнота и эти светящиеся растения.

– Веришь в их космическое происхождение? – удивилась ведьма.

– Ну… – пони задумался, – Я особо не размышлял об этом, но скорее всего – да. Они вполне могут быть пришельцами с какой-нибудь далекой звезды.

– Вряд ли, – фыркнула в ответ Ария, – В космосе пусто и холодно. Ни одно существо кроме, пожалуй, аликорна не протянет там и десяти минут.

– А как же другие планеты? В школе нам рассказывали, что они есть вокруг каждой звезды.

– Пфф, с других планет надо еще умудриться до нас долететь.

– Тогда откуда они?

– Другие миры, реальности, измерения… – кобылка на секунду замолчала, задумавшись, – Наверное, откуда-то оттуда. Из страшной извращенной вселенной, где все воруют друг у друга любовь. Быть может даже, что они отражение нашей собственной расы, из-за чего мы и имеем некоторое внешнее сходство. Уверена, что принцесса Селестия знает ответ на этот вопрос, хоть и никогда не признается в этом.

– Может и так, – пожал плечами кольт и в молчании отправился дальше.

«Да, принцесса Селестия знала всё, – продолжил размышлять он, самому себе – Знала, предугадывала и никогда не ошибалась… А если и ошибалась, то всегда оставляла запасной вариант, чтобы всё исправить. На то она и Богиня. Возможно, она и про меня заранее знала и про Арию…»

– Сомневаюсь. Начиная с момента гибели Богини Мертвых, всё УЖЕ шло не по её сценарию. Селли вовсе не такая всеведающая как ты думаешь.

– Вообще-то это просто мои мысли, – нахмурился жеребец, – Они не нуждались в комментариях.

– Да мне плевать, – беззаботно ответила ведьма.

Услышав хруст, земнопони посмотрел под ноги. На земле лежала небольшая почти сгнившая дощечка. Приподняв её, он присмотрелся к находке и с удивлением обнаружил, что это не просто старая ветка, а часть пузатого деревянного бочонка. Еще несколько таких же лежали чуть поодаль, вместе со стягивающими их металлическими кольцами.

– Что думаешь? – спросил Норд.

– Ну, чейнджлинги вроде такой тарой не пользуются.

– Значит, мы на верном пути! – приободрившись, сказал пони и ускорил шаг, – Войска Твайлайт Спаркл проходили здесь, следовательно, если мы поторопимся, то обязательно их догоним.

– Или найдем их последнее пристанище, – хмыкнула ведьма.

– Ни капли не смешно, – нахмурился кольт, – Чейнджлинги ни за что не смогли бы одолеть Эквестрийскую армию.

– Ту самую Эквестрийскую армию, которую оставили здесь на произвол судьбы почти пять лет назад? – с поддельным интересом спросила Ария и неприятно расхохоталась.

– Уверен, для бывших учениц принцессы Селестии отсутствие снабжения не стало проблемой.

– Поживем-увидим…

– Да тут не надо ничего видеть. Войска в порядке!

Продолжая перепалку с самим собой, одинокий пони покинул место стоянки армии Твайлайт Спаркл и скрылся среди покрытых светящимися растениями скал.

Со свистом огромный валун взметнулся выше облаков и, попав в пылающий в небесах огненный вихрь, раскалился добела и врезался в другой такой же камень. Оба огненных шара с оглушительным скрежетом отскочили друг от друга и полетели вниз, но следом за ними тут же прилетели новые камни, затем еще и еще. Десятки, сотни. Сталкивались, раскалывались на части, взрывались от собственного жара и падали метеоритным дождем вниз, превращая чистое зеленое поле в огненный ад.

Трудно представить, что все это мог проделать всего один единорог, который сверкающей звездой висел сейчас в воздухе в центре всего этого безумия, оставаясь при этом невредимым. Впечатляющее зрелище. Теперь Дипхоуп поняла, почему Блэйз велел им так далеко отойти от тренирующихся единорогов. Погибнуть там было даже слишком легко, если не от метеора, то от того жара, который охватил всю область.

С легкой задумчивой улыбкой, рядом с ней застыла Блюпайпер, держа перед собой в воздухе стакан с ягодным соком.

– А ты почему не с ними? – негромко поинтересовалась земная пони, переведя взгляд на нежно-голубую единорожку.

– Зачем мне? – удивилась она, – Я не умею.

– Но ты ведь тоже единорог, как и они. Что мешает тебе научиться?

– Способности, – прежде чем продолжить, Блюпайпер пригубила стакан с соком и сделала несколько глотков, – Я обычный единорог, который не владеет магией.

– Разве такое бывает?

– Ха, так почти всегда и происходит. Ты разве не знаешь про таланты единорогов?

– Эм… честно говоря, я вообще мало знаю про единорогов, – призналась Дипхоуп, – Они не жили ни Охапеке, ни в других подземных городах, а в собачью школу я не ходила.

– В таком случае, давай я тебе расскажу.

Метеоритный дождь тем временем прекратился, после чего свечение внутри Блэйзинг Хорна рассеялось, и он медленно опустился на землю: «Теперь твоя очередь! – отдышавшись, крикнул маг стоящей на другом конце поля Мерилайн, – Закрой глаза и сконцентрируйся на камнях. Давай, это не так сложно, как кажется!»

– Видишь ли, Дипхоуп, наши возможности распределяются среди нас неравномерно, и речь идет даже не о магической силе, которую, как и, например, физическую можно увеличить тренировками; речь идет о талантах. Каждый единорог с рождения имеет как минимум один талант – левитировать предметы силой своего рога. Ну, типа этого стаканчика, – для примера, единорожка подвигала в воздухе свой сок, – Кто-то сильнее, кто-то слабее – не важно, но в большинстве случаев это единственное, что они могут делать. Их волшебный рог попросту не предрасположен к сотворению чего-то более сложного. Таких единорогов можно встретить в большом количестве практически в любом городе на поверхности, и они мало чем отличаются от других пони…

Где-то вдалеке, Мерилайн зажмурилась, расставила пошире ножки, и, напрягшись всем телом, активировала рог. На различном расстоянии от неё в воздух начали подниматься камни. Маленькие, большие – целые россыпи. Она подтягивала их поближе к себе, а затем при помощи магии подкидывала вверх.

– …Но бывают среди них и такие, у кого имеется еще какой-нибудь талант. Особый дар, чаще всего красноречиво отмеченный на их крупе: лечить раны, воздвигать стены из земли, искать минералы… ну, или поджигать все вокруг, как в случае с моим мужем. Это уже считается более «высокой породой», но где-нибудь в обществе чародеев с такими данными всё равно лучше не показываться на глаза. Засмеют. Подобные таланты в их рядах приравниваются к огненному дыханию дракона или каменящему взору куролиска: врожденная способность, но еще не магия. Да и далеко не каждый может вывести этот дар на должный уровень. Многие довольствуются базовыми знаниями, ну а те, кому этого недостаточно, выжимают из своего умения всё без остатка.

– Как Блэйзинг Хорн? – спросила земнопони, тоже взяв стаканчик с соком.

– Ага, – согласно кивнула Пайп, – Сомневаюсь, что в магии огня есть еще что-то, ему неведомое. Он очень силен, но, к сожалению, огонь это единственная подвластная ему стихия.

Раздался громкий писк, и Мери пулей поскакала в сторону, дабы не попасть под сыплющиеся с неба булыжники.

«Смелее! Швыряй их как можно сильнее и отпускай! Их не нужно контролировать – кричал ей Блэйз, – И не бойся. Если будешь трусить, то только хуже сделаешь!»

«Я не трушу! – потирая ушибленный бок, обиженно крикнула Мерилайн»

– А как на счет Мери? – взглянув на тренирующуюся кобылку, спросила Хоуп.

– О, моя сестра это особый случай, – улыбнулась Блюпайпер, вслед за своей собеседницей поглядев на новую не менее печальную попытку белой единорожки создать метеоритный дождь, – Хоть пока этого и не видно, но она во много раз сильнее Блэйза. Такие как Мери появляются на свет один из тысячи. Сама магия является её талантом. Она – чистопородный единорог.

– Не поняла, – земная потупила взор.

– Это означает, что она такая, какими по легендам были единороги тысячи лет назад, когда каждый из них умел творить магию, – пояснила ей старшая единорожка. – Для неё нет никаких ограничений. Она не скована каким-то одним талантом. Её рог способен кастовать любое заклинание, какое ей заблагорассудится от создания усов, до превращения в дракона.

– Тогда почему она их не использует?

– Хех. Ну, ведь для начала этому надо научиться, а это требует много сил и времени. Раньше таких единорогов как она Селестия лично собирала по Эквестрии еще в самом юном возрасте и отправляла на обучение в Академию Магии, где из них делали настоящих волшебников. И только из них она впоследствии отбирала самых сильных и талантливых, которых делала своими ученицами.

– Ого. Значит, она могла стать одной из учениц Богини Света?

– Ага. И даже превратиться в настоящего аликорна.

– Ну, в аликорна, насколько я знаю, может превратиться совершенно любой пони, разве нет?

– Да, теоретически это так, вот только за всю историю Эквестрии в них превращались только ученицы Селестии.

– Хм. Тогда ей крупно повезло.

«Да сильнее ты их бросай!!! – распалившись, кричал учитель, – Вот так! Ты что, вообще меня не слушаешь?!»

«Слушаю! – в слезах ответила ученица, – Но у меня не получается. Камни мелкие! Ты все большие уже вытащил».

«Не говори ерунды! Вот! Этот что – мелкий? А этот?!»

– Не особо, – покачала головой Блюпайпер, дождавшись, когда спорщики немного приутихнут, – С тех пор, как не стало Селестии, некому стало заниматься Эквестрианскими магами, а без патронажа принцессы обучение в Академии Магии не по карману простому обывателю. Так что последние пять лет Академия – удел исключительно высшего общества.

– Оу…

– Но при должном усердии, – которое это лентяйка, к сведению, совершенно не хочет проявлять, – она еще может стать выдающимся магом самоучкой. Способностей у неё для этого более чем достаточно. Мы с мамой даже набрали для неё всю необходимую литературу, но она к ней даже не притронулась. Хорошо хоть Блэйз с ней занимается, а то так бы и осталась на всю жизнь дуб дубом в магии.

– …Пойми ты! Здесь все элементарно и просто! – временно прервав обучение, Блэйз вместе с Мерилайн неспешно приближался к ним, продолжая на ходу пояснять последней все тонкости заклинания, – Используй обычную левитацию, просто без визуального контакта, ясно? Зачерпнула – швырнула, зачерпнула – швырнула. И не бойся кидать их как можно выше, главное – не жалей усилий и старайся попадать в одну точку. Только тогда тебе не придется опасаться того, что какой-то из них стукнет тебя по голове. Физика всё сделает за тебя сама. И, да, – не пытайся контролировать их полет. Их там будут сотни. У тебя никаких сил не хватит, за всеми глядеть. Лучше обращай внимание на огненный шторм у тебя над головой – поддерживать его температуру и радиус действительно очень важно. Поняла хоть?

– Поняла, – буркнула пони.

– Передохни пять минут и еще раз попробуем, – оказавшись рядом с ними, Блэйз ободряюще улыбнулся и спросил, – Не надоело еще?

– Нет. Занимайтесь, – ответила ему Пайп, – А мы с Дипхоуп пока погуляем. Я давно не была на природе, а она – тем более, так что мы найдем, чем себя занять, – голубенькая единорожка перевела взгляд на зеленую кобылку, – Пойдем, Хоуп?

– Пойдем, – весело ответила та.

– Тогда мы дальше заниматься. Готова, Мери?

– Эй! – рассердилась ученица, – Пять минут еще не прошли, имей совесть!

Они еще продолжали о чем-то спорить, а Блюпайпер с Дипхоуп уже неспешно направились по тропинке в сторону небольшого дубового леса.

В Ньюпони тауне, который прекрасно виднелся вдалеке, загорались вечерние огни. Звезды пока еще не могли составить им конкуренцию, но солнце уже скрылось за горизонтом. Смеркалось. Потрясенные прошедшим здесь недавно «метеоритным дождем» сверчки и кузнечики с двойным усердием принялись за свои однообразные, но завораживающие трели. Когда над их головами сомкнулись своды деревьев, позади вновь послышались отзвуки боевых заклинаний.

– Тебе здесь нравится? – негромко спросила Блюпайпер.

– Ага.

– А где больше: здесь – на природе, или в городе?

– В городе красивее, – честно ответила Дипхоуп.

– Серьезно? – Пайп удивленно изогнула бровь, – А почему?

– Там много чего есть, интересно, разнообразно, а тут… деревья только. Их я и в парке Ньюпони тауна видела.

– Ха, первый раз вижу пони, которой нравится наш город. А мне, вот, природа нравится. Я ведь сама из деревни сюда переехала и поэтому всякие травы, деревья и мелкие букашки напоминают мне о доме. О маленьком бревенчатом домике, где прошло мое детство… – Блюпайпер мечтательно прикрыла глаза, – Сто лет там не была!

Прежде чем Пайп успела ей что-нибудь ответить, с неба неожиданно спустился худощавый серый пегас в летных очках и с длинными тонкими усиками, наподобие тех, что любили носить восточные пони. Почти безхвостый, коротко стриженный, с одним лишь локоном крашенных иссиня-черных волос на макушке он выглядел как минимум странно, но вероятно это прибавляло ему мобильности в полете. На шее у пегаса висел свиток с неброской печатью, в которой узнавалась особая метка «бойцов за свободу». Судя по всему, он нес задание или срочную весть для одного из них.

В какой-то момент Дипхоуп решила, что он направляется к ней, но пегас даже не взглянул на двух кобылиц, а просто проскакал мимо них на поле.

Проводив его взглядом, Блюпайпер опечалено вздохнула:

– Ну, вот и всё. Моя супружеская жизнь вновь закончилась, так и не начавшись.

– Это из нашей организации?

– Из вашей, да – хмуро ответила пони, отчетливо выделив слово «вашей» – Этого тощего типа зовут Виндфлаер. Он что-то вроде посыльного и разведчика в одном лице. Его появление всегда означает, что для Блэйза придумали очередное задание, выполнение которого не терпит отлагательств.

– И тебя это сердит? – спросила пони.

– Естественно! – вспылила Пайп, – Неужели они не могут хотя бы месяц его не дергать?!

– Ну, это ведь ради пони… – неуверенно начала Дипхоуп.

– Я знаю одну пони, ради которой он мог бы и дома немножко посидеть, – фыркнула Блюпайпер, а потом добавила, – Ну, что, возвращаемся за Мери? Заберем сестренку и пойдем домой.

– А как тебе это? – спросила Мери, указав копытцем на деревянный манекен, голову которого венчала прекрасная золотая диадема усыпанная рубинами, а тело же скрывалось под бархатными алыми одеждами украшенными белыми лентами – Между прочим, оно очень подходит к цвету твоих глаз. Померишь?

Для наглядности единорожка взяла диадему, водрузила её на голову своей собеседницы и поднесла к ней зеркальце.

– Эм… Не уверена, что оно мне по карману, – бережно сняв украшение пробормотала Хоуп.

– Да? Жалко, – расстроено выдохнула кобылка, и вернула диадему на место – Если бы у меня были свои деньги, я бы обязательно купила его для тебя. Десять золотых для такой вещи – пустяк. Может тогда вот это?

Проследив за её взглядом, Дипхоуп посмотрела на другое платье – кремовое с маленькими золотыми бусинками, идущими от воротника до самого крупа, где они сплетались в диковинный узор. Кроме того, к нему прилагались золотые похожие на маятники сережки в виде рыбок и такая же заколка. Забавно, но они действительно неплохо бы смотрелись на ней, тем более что она очень любила рыбу. Но вот ценник…

– Семь золотых тоже многовато.

– Блин. А сколько у тебя вообще есть?

– Очень мало, – печально ответила земнопони, – Я ведь толком ничего не заработала в Охапеке.

– Тогда давай в «серебряном» отделе поищем! Вон там, есть белое платье недорогое, накидка та, кружевное синее с ободками на копыта а-ля принцесса Луна… Сама то ты чего хочешь? Может, приглянулось чего?

– Ага, – протянула Дипхоуп, глядя на отдельно висящий у окна очаровательный наряд. Он был дороже всех предыдущих платьев, но определенно стоил своих денег. В нем сочетались сразу несколько цветов: черный, красный и белый, которые прекрасно гармонировали между собой за счет большого количества золотых вкраплений. С боков платья свисали большие черные банты и из такого же черного бархата были вышиты завораживающие узоры на темно-красном фоне верхнего слоя. Длинные золотые цепочки и гвоздики добавляли платью особенной величественности и мрачного шарма. Книзу же оно наоборот светлело и становилось ярче. Здесь уже было много светлых рюш, маленьких ленточек, а спереди, за счет уменьшающейся длины платья, можно было увидеть прекрасные белые чулочки. Для пущего великолепия манекен был украшен еще и золотыми сережками, ожерельем и небольшой, но яркой заколкой. Эту красоту она заприметила еще с прошлого раза и пообещала себе, что непременно купит именно её. Если бы только не одно дурацкое чувство, которое она так в себе не любила…

– Ну, так что же ты выбрала? – Мери пытливо посмотрела на свою подругу, ожидая ответа.

– Я? Э-э-э… Вот эту попону! – развернувшись на сто восемьдесят градусов, Дипхоуп быстро зашагала в сторону «медного» отдела, где схватила первую попавшуюся вещь и направилась к продавцу.

– Ты уверена, что хочешь именно её? – с сомнением спросила единорожка, глядя на невзрачную темную попонку, которую правильней было бы отнести к походным плащам, нежели чем к платьям. Ближе к крупу на ней скромно красовалась вышитая белыми нитками голубка.

– Абсолютно! Никак не могу оторвать от неё взгляд, такая она красивая. Вот, – она подала товар продавцу, – Сколько с меня?

– Три серебряных монеты, – не проявляя никакого интереса к покупательницам, ответил немолодой кольт.

– Ладно… – земнопони развязала мешочек с деньгами и, после тщательных поисков не найдя среди множества блестящих золотых монет ни одной серебряной, с грустью протянула ему золотой на размен и сказала, – С вас 97 серебра.

Мило улыбнувшись своей все еще недоумевающей подруге, Дипхоуп рывком накинула на себя попону…

…– Ну как, хорошо сидит? – так и эдак повернувшись перед зеркалом, спросила зеленая кобылица.

Кремовый земнопони скептически взглянул на черную мантию, которую только что надела на себя Ария и произнес:

– Ты ведь прекрасно знаешь, что когда я проснусь, ничего этого не останется, так?

– Ага.

– Тогда зачем мы тратим здесь свое время?

Ведьма ничего не ответила на его вопрос, вместо этого она, как будто бы обнаружив нечто ужасное, испугалась, вновь схватилась за фиолетовые тени и принялась повторно подкрашивать свои веки.

Они уже больше часа провели в этой комнате. Ария старательно красилась, наряжалась и прихорашивалась, словно собиралась на свадьбу – ну, или на похороны, что более подходило к стилю «паучьей ведьмы». Одно за другим менялись различные платья, на ушах и на шее появлялись украшения, на крылья нацеплялись небольшие цепочки и серьги. Норд и раньше считал этот труд бесполезной тратой времени, теперь же он просто недоумевал.

– Может, хватит? – обессиленно простонал он.

– Нет. Я занята, земной, не торопи меня.

– Но это же бессмысленно! – рассердился пони, – Это не реальность. Мы просто находимся в моем сне!

– И что? – как ни в чем не бывало, спросила ведьма.

– И то, что когда я проснусь, всё будет как прежде. Какой смысл краситься?

– А где ты мне еще прикажешь это делать? – поинтересовалась Ария, – В реальности? В том самом месте, где от меня не осталось даже пылинки?

– Ну… – Норд не нашелся, что ответить и умолк.

– Вот именно. Не так уж приятно ощущать себя ничем, знаешь ли, – сердито сказала кобылица, – Даже мой нынешний облик, основанный на твоих обо мне воспоминаниях, вызванных моим голосом в твоей башке, это лучше, чем то, что я имею сейчас в реальной жизни. Поэтому будь любезен, Норд, не мешай мне до тех пор, пока я не закончу. Это не отнимет слишком много твоего драгоценного времени.

– Хорошо, – ответил пони и направился к выходу из её старинной давно уже не существующей комнаты в домике в вечнозеленом лесу.

– И, кстати, спасибо, за столь удачное сновидение! – вслед ему крикнула ведьма, – Давно хотела посетить нашу лачугу. Жаль только, что ты плохо знал, что находилось в моей комнате, но все же…

– Да не за что – сказал Норд, остановившись в дверях.

Похоже, она действительно любила этим заниматься. Даже зная о том, что все это напрасно, ведьма все так же старательно как и в жизни следила за собой.

«И, правда, чего это я возмущаюсь? – подумал земнопони, глядя на зеленую кобылицу, которая уже взялась за гребенку и принялась бережно расчесывать свои волосы – Подумаешь сон? У меня еще много таких будет, поэтому потеря одного из них ради того, чтобы ей угодить, не так уж и страшна. Тем более что она пять лет ждала этой возможности»

Вдруг энтузиазм ведьмы начал куда-то улетучиваться. Лицо все больше хмурилось. Наконец, гневно откинув от себя гребенку, Ария махнула копытом и направилась к выходу.

– Эх… глупости это все, – вздохнула она.

– А я говорил, – заметил Норд.

– Что ты говорил? – рассердилась она, – Какого лешего ты вообще дрыхнешь? Говорил он. Тебе еще Эквестрийские войска искать. А ну, вставай!

Подойдя к нему, ведьма больно ткнула его копытцем в бок, после чего пони всхрапнул и открыл глаза. Сон медленно рассеялся.

– Ну, спасибо, – полусонно пробормотал земной, кое-как поднявшись с земли – Испортилось настроение у самой, давай его и другим испортим.

Ведьма не ответила. Обиделась.

Зевнув, Норд зябко поежился и продолжил свой путь. Скалы стали становиться больше, обходить их стало сложнее, зато впереди теперь все явственней виднелось зеленое зарево, ставшее для него и ориентиром, и конечной целью.

А потом местность, которую он преждевременно и явно незаслуженно нарек «скальной пустошью» закончилась, и взору земнопони открылось сердце Меняющегося плато. От увиденного у Норда перехватило дыхание. Были там и густые фосфоресцирующие леса, с деревьями являющимися помесью колокольчиков и подземных трюфелей, были странные цветы с длинными похожими на ленты лепестками, были уже виденные им ранее грибы, вымахавшие до размера небольшого дома, и все это обрамляли завораживающие своим буйством красок поля. Бирюзовый, розовый и ядовито-зеленый цвета присутствовали здесь почти во всем. Кое-где виднелись скопления мрачных глиняных построек полуестественного происхождения, а также циклопические нежно-бирюзовые деревья, кроны которых, словно трубы фантастических заводов, выпускали в атмосферу черные с зеленым заревом облака.

Здесь начинались настоящие земли расы чейнджлингов.