Безвестные Жертвы

Глава 17

Глава, в которой в жизни Блюпайпер наступают неотвратимые изменения

Пони опустил кисточку в банку с краской, затем вынул её и стал бережно водить ей туда-сюда, нанося лазурную краску на стену своего дома. «Хороший пони» – подумал стоящий у него за спиной паучий офицер и, еще некоторое время понаблюдав за его работой, вернулся к дороге, чтобы еще раз оценить общую картину.

Превосходно! Они шли с явным опережением графика. Такими темпами, главная улица этого небольшого поселения уже к вечеру будет готова к встрече с царственной особой.

С самого утра все жители деревушки с глупым названием Маудхилл вышли на этот неожиданный субботник. Белили, красили, стригли деревья и кустарники, убирали скопившийся по углам мусор. Покосившиеся домишки выравнивали дополнительными опорами, а те, что были совсем никчемны – просто сносили. По его настоятельной рекомендации местные даже сумели раздобыть где-то брусчатку, чтобы выложить ею разбитую телегами и повозками дорогу. В общем, пони очень старались. Да и его бойцы не отставали. Пауки тщательно проверили все дома, подвалы, прилегающие лесочки на наличие подозрительных вещей. Изъяли нужное количество фруктов, чтобы позднее преподнести их в «дар» Принцессе Луне. Оставалось лишь определиться, кого из жителей оставить, а кого – на время присутствия здесь Богини Ночи – увести подальше, чтобы не смущали Её Величество своими недовольными физиономиями. Обычно в поселениях позволяли находиться детям, да кобылицам помоложе, – они и выглядели симпатично и опасность от них была минимальной, – остальных же самым бессовестным образом подменяли идущие вместе с процессией актеры. Рисковать в таком деле не стоило, ведь всего одного голосистого смутьяна было вполне достаточно для того, чтобы испортить Принцессе все впечатление от путешествия, особенно если учесть что Её Величество, по словам Великого султана Альмара, в последнее время стала жутко подозрительной.

– Ясноокий Суфар! Ясноокий Суфар! – задыхаясь после долгого бега, крикнул ему спешащий сюда маленький паук. Маленькие пауки были куда выносливее своих крупных собратьев, а потому их часто использовали в роли гонцов. Тяжелое брюхо не давило их к земле во время бега и это позволяло им преодолевать огромные дистанции без болей в области головогруди.

– Чего тебе? – хмуро спросил паук.

– Ясноокий Суфар! Срочные новости! Эквестрийские разбойники атаковали тюрьму близ Гиль Гамара.

– Как давно?

– Чуть больше недели назад. Приказали оповестить всех офицеров Паучьего Царства.

– А что с охраной?

– Четверо охранников погибли в огне пожара. Остальные находятся в городской больнице с ранениями, причем пятнадцать из них навсегда потеряли зрение. Немыслимая жестокость!

– Нападающих видели?

– Да. Двое единорогов способных к магии огня. На основе описания стражи имеется портрет одного из них, – паучок достал из сумки небольшой свиток и передал его офицеру.

– Хм… Великий Альмар уже осведомлен?

– Нет. Именно сейчас я, ничтожный, направляюсь к нему, чтобы рассказать об этом.

– Тогда передай султану, что охрана процессии уже приняла меры, в связи с этим событием.

– Как прикажете, О, Ясноокий Суфар!

Когда мелкий гонец побежал дальше, командир подозвал к себе своих подчиненных и негромко произнес:

– Уменьшить радиус кольца. Численность бойцов в патрулях увеличьте вдвое и прикажите бить на поражение, если увидят кого-нибудь подозрительного. Грифонов рассредоточьте, чтобы видели все возможные перемещения вокруг процессии.

Поклонившись, младшие офицеры, молча, отправились доводить до солдат его распоряжения.

Хм. Странный выпад. Как будто бы пони специально решили запугать их именно сейчас, показав свои зубки. Может, готовят что-нибудь грандиозное? «Ну, готовьте, готовьте. Посмотрим, что вы там приготовите» – усмехнулся Суфар своим мыслям и, продолжая обдумывать возможные ходы противника, отправился дальше осматривать преображающуюся на глазах улицу.

Сказать, что за последние две недели жизнь в Ньюпони тауне превратилась в ад, означало ничего не сказать. Ситуация вокруг статуи вновь накалилась. Количество недовольных, как и количество пауков росло как на дрожжах. Постоянно звучали акции протеста – чаще всего инициаторами их были уволенные работники, но, в последнее время, в них всё больше участвовали и другие горожане. Блюпайпер как могла поддерживала их и оттого едва ли не каждый день оказывалась в местном управлении. Благо законы Эквестрии она знала куда лучше тех, кто её задерживал, и всякий раз, после очередной длительной беседы, единорожку отпускали, не находя в её действиях чего-либо противозаконного. Жаль только, что из-за постоянных дерганий со стороны властей у неё практически не оставалось времени на отчеты, делать которые ей поручил их новый восьмилапый руководитель, но Блюпайпер и здесь нашла выход – она занималась бухгалтерией по ночам. И везде всё успевала вовремя.

Подойдя к кабинету, пони по привычке засунула ключи в замочную скважину, однако дверь оказалась не заперта.

«Забавно, неужели сегодня кто-то решил придти сюда раньше меня» – улыбнулась сама себе Блюпайпер и открыла дверь. Внутри никого не оказалось. Светильники не горели. Вроде бы все как обычно, вот только в её столе опять кто-то рылся. Пфф, первый раз что ли?

– Вы бы хоть на место потом всё складывали… – проворчала пони, обращаясь неизвестно к кому, после чего устало вздохнула, зажгла светильник и принялась раскладывать документы.

Сейчас их контора составляла планировку всех помещений Ньюпони тауна, начиная от многоквартирных домов и заканчивая складскими и производственными сооружениями. Дело муторное, однако, в случае успеха они собирались сделать то же самое с каждым зданием Эквестрии. Зачем? Для учета, естественно! По той же причине они, например, регулярно проводили переписи населения, считали километры дорог и фиксировали расходы семян для ферм юго-востока. В любой момент Принцессе могли понадобиться эти данные, и, благодаря ним, она всегда знала, где их можно достать. Наверное, знала…

Пони обмакнула перо в чернильницу и села за работу, но не успела она написать и двух строк, как в кабинет зашел её руководитель.

– Пришла уже? – недовольным голосом сказал паук, – К тебе тут гости.

Она хотела было подняться, но вошедшие следом за ним посетители жестом указали ей оставаться на месте.

Честно говоря, она надеялась увидеть городскую стражу. Двое пришедших передвигались достаточно тихо, что для обладателей твердых хитиновых шипов на ногах, казалось почти невозможным. При этом ростом они значительно превосходили и рядомстоящего руководителя и других виденных ею пауков. Крупные, мощные, с очень мохнатым телом и в темных, почти черных одеждах со странной эмблемой в виде покрытого угловатым узором серпа и двух отходящих от него кругов. Клыки вошедших полностью скрывали собой рот, глаз на морде имелось всего четыре – два больших и два маленьких, – но при этом расположены они были так, что давали практически круговой обзор своему владельцу. Первая пара ног венчалась металлическими хищными шипами, которыми они, судя по всему, отлично умели пользоваться. Вот только зачем им оружие посреди города?

– Эм. Доброе утро? – поприветствовала их Блюпайпер, попытавшись немного разрядить обстановку.

Пауки ничего не ответили. Ну и пожалуйста. Здороваться с ними все равно не слишком хотелось.

Подождав некоторое время, один из них все-таки заговорил:

– Блюпайпер – это ваше имя?

– Хех, ну с учетом того, что… – начала было иронизировать пони.

– Да или нет? – грубо прервал её речь паук.

– Да.

– Хорошо, – внимательно глядя на собеседницу, сказал он, – Вы осведомлены о том, что случилось некоторое время назад в окрестностях города Гиль Гамар?

– Я и города-то такого…

– Отвечайте просто: да или нет?

– Нет.

Тарантулы переглянулись, едва заметно кивнули друг другу, после чего вновь уставились на пони.

– В окрестностях этого города, единорогами была атакована тюрьма Её Величества Принцессы Луны. Охрана обезврежена, а все содержащиеся там предатели Эквестрии были освобождены и скрылись в неизвестном направлении.

– Круто… Очень этому рада, – ехидно усмехнулась кобылка.

– Воздержитесь от комментариев, Блюпайпер, – сухо произнес паук.

– Просто вы это так говорите, словно это я пришла и атаковала ваших охранников.

– Нет. Речь идет не о вас, – говоривший едва заметно покачал головой и продолжил, – Мы знаем, что вы тут не причем. Охранников атаковали двое единорогов, которые контролируют стихию огня, а также, весьма вероятно, являются членами организации «Борцов за освобождение Эквестрии».

– И что? Какое я имею отношение к повстанческим организациям? – Блюпайпер постаралась сохранять прежнюю невозмутимость, однако где-то глубоко внутри у неё ёкнуло. Сомнений в том, на что ей пытается намекнуть этот членистоногий, у неё не было, равно как и в том, кем именно являются эти единороги.

– Вы ведь знаете, что это за единороги, да? – сразу в лоб спросил паук, а затем замер, смотря на неё столь пристально, словно хотел разглядеть её душу.

«Неужели им уже всё обо мне известно!?» – испуганно подумала, Пайп, чувствуя, что начинает нервничать. Пауза затягивалась.

– Ответьте нам, Блюпайпер: вы знаете, что это за единороги?

Вдруг дверь в кабинет с грохотом отворилась и внутрь вбежала пока еще довольная добрым утром работница:

– Привет всем! – по привычке улыбаясь, крикнула она, но тут же смолкла.

Все присутствующие уставились на пони. Корректировщица из числа земных, с которой Блюпайпер уже много лет поддерживала приятельские отношения, вновь сумела оказать ей неоценимую услугу. Пусть и неосознанно.

Поняв свою ошибку, руководитель их отдела подскочил к ней, что-то быстро заговорил кобылице громким шепотом и вывел поняшку в коридор, прикрыв дверь снаружи.

Они вновь остались одни, однако эта неожиданная заминка помогла Блюпайпер взять себя в копыта.

– Нет – теперь уже спокойно ответила она, – Я не знаю, о ком идет речь.

– Хм, хорошо. Насколько нам известно, ваш супруг обладает талантом в магии огня, – решил подойти к ней с другой стороны членистоногий, – Ответьте: это так?

– Да, но он далеко не единственный кто обладает таким талантом в…

– Мы знаем, – недослушав, кивнул тарантул, – Он сейчас отсутствует?

– Да.

– Куда он отправился?

– Изучает химер по заданию филлидельфийской академии, – ответила пони заготовленной давным-давно легендой, – Моему мужу проще всего работать с огненными созданиями и поэтому эту миссию в очередной раз возложили на него.

– Как долго он там пробудет?

– Я не знаю.

– Понятно. Имеет ли он в кругу знакомств иных единорогов огненной сферы?

– Может и имеет, я ж не знаю всех его…

– Отвечайте конкретно, Блюпайпер.

– Да, имеет.

Паук прошелся по кабинету, временно оставив созерцательную функцию своему товарищу, а затем произнес:

– Дело в том, Блюпайпер, что в процессе схватки охранникам удалось уничтожить одного из нападавших – молодого единорога женского пола, с белой шкурой и короткой гривой синего цвета. Так вот, видели ли вы когда-нибудь огненного мага подходящего под это описание?

Паук говорил очень спокойно, но у пони возникло ощущение, словно на неё сверху вылили ведро ледяной воды. По спине прошлись мурашки.

– Пони чаще определяют по меткам, – пытаясь казаться невозмутимой, спросила Блюпайпер, – Какая у неё была метка?

– Перо, окруженное искрами, – тут же ответил тарантул, – подробнее описать не могу из-за обильных повреждений на теле убитой. Вам знакомо это изображение?

– Нет. Не знакомо, – севшим голосом ответила Пайп.

– Как и подобные ему?

– Да… как и подобные ему…

– В таком случае у нас больше нет вопросов. Доброго вам дня, Блюпайпер.

Развернувшись, тарантулы проследовали на выход, попутно о чем-то перешептываясь друг с другом, но Блюпайпер даже не пыталась услышать, о чем именно они говорили. Её сейчас заботило совсем другое – гибель родной сестры. Неужели это действительно произошло? Как они это допустили? Почему Блэйз до сих пор ей ничего об этом не сообщил?

В кабинет вернулись работники, ей задавали какие-то вопросы, интересовались чем-то, галдели. Единорожка просто игнорировала их всех, глядя в одну точку. Ту, которую успела поставить чернилами на чистом листе, прежде чем её жизнь перевернулась. В какой-то момент она поджала губы и продолжила писать. Строка за строкой. На полном автоматизме, лишь изредка поднося к себе счеты и что-то на них подсчитывая. Она даже не знала, правильно ли она это делала, да и не особо её это волновало. Она просто хотела отвлечься от услышанного и оттого с головой ушла в работу, готовая в любой момент расплакаться. Так же отстраненно она передавала листы другим работницам и вновь начинала писать. Час за часом. Потом был обед, какие-то попытки вывести её на разговор и снова тут дурацкий стол, за которым она просидела больше десяти лет своей жизни и эти бумаги, гладкую желтую поверхность которых она видела чаще, чем лицо своей собственной сестры…

– Эй! Рабочий день давно закончен. Иди домой, – громко сказал паук, подойдя к её столу. В комнате больше никого не оказалось. Очевидно, все разошлись по домам.

Осмотревшись, Блюпайпер тихо поднялась на ноги и направилась к выходу. Дождавшись, когда она дойдет до двери её руководитель негромко добавил:

– Уж не знаю, чего такого тебе рассказали кайери, но в нынешнем состоянии ты не можешь работать с полной отдачей. На тебе лица нет. Поэтому, хочешь ты этого или нет, но завтра у тебя выходной. Посвяти его тому, чтобы привести себя в порядок.

– Я постараюсь. Спасибо, – отстраненно ответила пони и вышла в коридор.

Как она потом попала на улицу, где и как долго бродила до самого вечера – она не запомнила. Не смотрела по сторонам. В её голове раз за разом звучала те страшные фразы: «…удалось уничтожить одного из нападавших…» – «единорога женского пола, с белой шкурой и короткой гривой синего цвета…» – «…из-за обильных повреждений на теле убитой…». Обильных повреждений… После этих слов в её голове против её воли возникли две совершенно разные картины – живая и здоровая Мерилайн, а затем безжизненное, обезображенное кровавыми ранами тело. Её тело! Как эти твари вообще посмели прикоснуться к ней своими лапами!?

На глаза Блюпайпер навернулись слезы. Она не хотела показывать их окружающим. Хотела дотерпеть до дома, но просто не могла больше сдерживаться. Взор её затуманился.

Вдруг в неё на полном ходу врезалась какая-то пони:

– Эй! Смотри куда идешь, соня! – громко выругалась путница, а затем, продолжая сетовать на невнимательность кобылицы, она придвинулась к ней и тихо произнесла: «Через два дома сворачивай в проулок» – после чего, не сказав больше ни слова, поспешила дальше по своим делам.

Озадаченно поглядев ей вслед Блюпайпер, вновь вернулась к прежнему маршруту. Странное предложение. Оставалось решить сделать ли так, как хотела эта пони или же не просто продолжить идти домой. В конце концов, ей сейчас ни капли не хотелось ни с кем разговаривать. С другой стороны, вероятнее всего эта пони была напрямую связана с организацией, к которой у Блюпайпер накопилось много вопросов, и упустить сейчас шанс встречи с ними было бы глупо.

Решившись, кобылица повернула в темный, ничем не освещенный проулок и пошла по нему. Первое время она никого не видела, но когда вокруг стало особенно темно и пусто, дверь одного из подъездов тихо отворилась.

Очевидно, это являлось прямым приглашением войти, которым Пайп не преминула воспользоваться. Как только она оказалась внутри, мимо неё молча прошла еще одна пони, судя по расплывчатому силуэту имеющая много схожих черт с голубой единорожкой. Она вышла наружу и растворилась в темноте, Пайп же услышала тихий шепот:

– Иди за мной.

Говорившего было едва видно.

– Кто ты? – спросила Блюпайпер.

– Не сейчас…

Всю оставшуюся дорогу, которая закончилась только тогда, когда пони оказались где-то глубоко в подземных коммуникациях Ньюпони тауна, Блюпайпер слушала лишь цокот их шагов, да тихий скрип метала, который доносился от её спутницы. В какой-то момент кобылка заговорила:

– Зажигай свой рог. Нет нужды идти в темноте.

Рог вспыхнул, осветив говорившую нежным голубоватым сиянием, после чего та довольно улыбнулась и продолжила:

– Да уж. Непросто же тебя было вытащить оттуда, но тебе повезло, что я настойчивая.

– А кто ты такая?

– Забыла представиться. Я – Файеркнайф, лидер организации «бойцов за освобождение Эквестрии», приятно познакомиться.

В приступе гнева Блюпайпер со всей силы боднула её в бок, после чего хотела пустить в ход копыта, но собеседница кошкой отскочила в сторону и озадаченно посмотрела на пони:

– Эй-эй, ты чего?! Разве так благодарят за спасение?

Все еще свирепая пони осмотрелась, желая найти что-нибудь тяжелое и запустить этим в пегаску, но вокруг ничего путного не оказалось:

– Из-за тебя погибла моя сестра, сволочь! – зло бросила она.

– Что?! Расслабься! С Мери всё хорошо.

– Не ври мне! Пауки рассказали мне про атаку на какую-то тюрьму, куда ты послала её. Они видели её мертвой!

– Во-первых, я не отдавала приказа атаковать тюрьму, – хмуро заметила пегаска, а затем продолжила, – во-вторых даже если бы я сделала это, я никогда бы не стала посылать Мери на такое опасное задание и рисковать её жизнью, а в-третьих, с ней действительно ничего не случилось. Как и Блэйз она сейчас находится в нашем убежище и именно поэтому пока еще не вернулась домой. К утру мы тоже будем там и ты сама сможешь в этом убедиться.

– Но… но почему тогда пауки сказали что она мертва? – опешив, спросила кобылка.

– Не знаю. Кайери очень хитрые существа и именно поэтому их отправили в Ньюпони таун отлавливать нас. Могу предположить, что они хотели выяснить, виделась ли ты со своей семьей или еще нет. Ведь, знай ты заранее, что они блефуют, твоя реакция на эту новость была бы куда менее эмоциональной.

– Я и так никак на неё не отреагировала, – насупилась Блюпайпер, – Я умею скрывать эмоции.

– Ага, – усмехнулась Файеркнайф, – и именно поэтому они установили за тобой слежку и расставили дозорных вокруг твоего дома?

– Слежку? – удивленно изогнула бровь пони.

– Естественно, что ты об этом не знала. Трое больших мохнатых ребят контролировали сегодня каждый твой шаг и еще двое сейчас ждут тебя возле твоего дома. Поэтому я и решила, что тянуть больше не стоит и пора забирать тебя в убежище, пока они не решили испробовать другие методы допроса. Над тобой нависла реальная опасность, Пайп. Как и над всеми нами. И всему виной один опрометчивый поступок, который совершили твои ближайшие родственники.

– Атака на тюрьму?

– Да. Этой выходкой они сильно усложнили нам задачу. Они искренне верят, что совершили геройский поступок, но на самом деле только всё испортили, ибо теперь пауки лютуют так, что приходится в спешке сворачивать нашу штаб-квартиру в Ньюпони тауне, и ждать пока всё не уляжется. Если вообще уляжется… А до тех пор мы будем жить в убежище.

– Подожди-ка, это значит, что я уже не смогу вернуться?

– Разумеется!

– Но мне нужно срочно забежать домой! У тебя там масса важных документов, которые я не отнесла. А еще встречу придется отложить в профсоюзе и…

– Хах, сомневаюсь, что теперь это возможно, – криво усмехнулась пегаска, – Забудь про работу, про документы и про свой «кружок несогласных» тоже.

– Я не для того всего этого добивалась, чтобы так просто взять и сломать свою жизнь!

– О, не переживай. Все уже сломано и без твоего участия. Пойми, пауки от тебя не отцепятся и либо ты сейчас пойдешь с нами, либо тебя уведут они. Третьего не дано.

Блюпайпер поникла. Оставлять этот город в её планы явно не входило, но, с другой стороны, после такого дня, какой выдался ей сегодня, её уже ничего не удивляло.

– И что, нет способа вернуть все на круги своя? – совсем уж расстроено спросила Пайп.

– Над этим я сейчас думаю…

Когда они дошли до края старинной бетонной платформы, Файеркнайф указала копытцем в самую середину бурлящей внизу подземной реки:

– Прыгай.

– Что?!

– Прыгай в воду.

– Но ты ведь грязно и…

Решив не тратить время на уговоры, Файеркнайф фыркнула и в три прыжка сиганула с платформы прямо в воду. Как камень, даже не удосужившись раскрыть крылья. Недолго думая, Пайп прыгнула следом. Через несколько секунд всё стихло. Из воды никто так и не вынырнул.

– И сколько времени ему требуется? – Норд осторожно провел копытом по сморщенной поверхности исполинского темного растения похожего на подгнившую заводскую трубу. Сейчас оно выглядело совершенно безжизненным, засохшим, и не источало того зеленого свечения, которое исходило от других подобных гигантов, расположенных поблизости.

– Сорок лет, – донесся до него ответ с другой стороны растения, – А потом он вновь поднимется, и будет создавать тучи, заодно раскидывая по земле накопленные за это время семена.

– Ого. Долгий же у него цикл… – присвистнул земнопони.

– С учетом того, что они по сути бессмертные – не очень. Говорят, что через много тысяч лет они, так или иначе, оплетут собой весь мир, погрузив его в темноту. Превратив его в один большой темный лес… Вот тогда нам можно будет спокойно жить на поверхности, выстраивая ульи прямо на стволах этих растений.

– Заманчивая перспектива, хоть и какая-то далекая, – улыбнулся пони.

– Угу, – согласился с ним Скребок и вышел из-за ствола, – Наверное, кроме королевы Кризалис никому из нынеживущих не представится возможность на это посмотреть. Друг, ты есть хочешь?

– Конечно, хочу!

Скребок подошел к нему и передал несколько сизо-фиолетовых цветков напоминающих своим видом подсолнухи. Норд благодарно кивнул и принялся за трапезу. Чейнджлинг сделал то же самое, присев рядышком.

За то время что они провели вместе, – день здесь мало чем отличался от ночи, а потому точное их количество Норд не мог определить, – они определенно стали хорошими друзьями. Скребок многое рассказал ему о здешней жизни, охотно показывал интересные места, которыми полнился этот загадочный мир, и всегда помогал в случае необходимости. Норд очень хотел отплатить ему тем же, но добросердечный чейнджлинг всякий раз вежливо отказывался от ответных щедрот, из-за чего земной чувствовал себя сильно обязанным этому славному парню неопределенного пола. Почему неопределенного? Просто потому, что если при их первой встрече он был похож на обыкновенного жеребчика из расы хитиновых пони, то теперь странные мутации меняли его чуть ли не каждый день. Черты лица стали чуть более тонкими, нос заострялся и задирался вверх. Рог изогнулся, а фиолетовая грива становилась всё длиннее и длиннее. Даже однотонные бирюзовые глазки начали изменяться и уже обзавелись подобием змеиных зрачков. Первое время это вызывало некоторое беспокойство у Норда, но потом, – когда Скребок в очередной раз его успокоил, заявив, что он просто растет, – земной свыкся с этим. В конце концов, чейнджлинг не превращался в отвратительного уродца-солдата, а становился лишь красивее и ничего плохого Норд в этом не видел. Разве что в какой-то момент предложил своему товарищу переименоваться и Скребка в Скрепку, чтобы тот более соответствовал своему внешнему виду, но тот ответил, что его вполне устраивает и первый вариант имени.

– А долго идти еще?

– Мм? – на секунду перестав жевать, промычал чейнджлинг, переведя взор на своего товарища.

– Долго еще идти до военного лагеря? – повторил вопрос Норд.

Скребок кое-как проглотил сахарное растение и ответил:

– Не-а, совсем чуть-чуть осталось! Еще несколько дней и мы будем на месте.

– Кажется, ты мне это говорил уже…

– А что ты хотел? Плато большое, да и войска ваши постоянно перемещаются. Попробуй их найди! В прошлый раз я думал, что они под третьим ульем, а оказалось, что там уже и нет никого. Сам же видел!

– Ну, да.

– Не переживай, дружище, дойдем когда-нибудь! – приободрил его Скребок и продолжил поедать цветок.

– Да я и не переживаю.

Он действительно не переживал. Когда следуешь за кем-то, вообще мало переживаешь относительно своего маршрута. Идешь себе да идешь. В конце концов, Скребок живет здесь уже много лет и знает Меняющееся Плато как таблицу умножения, а значит, ему виднее, где и как лучше пройти, чтобы попасть в военный лагерь Эквестрийцев. Он полностью доверял своему новому другу.

Пони устало зевнул и лег на землю. То ли внешний воздух так на него влиял, то ли местная пища, но он определенно стал каким-то вялым в последнее время. Даже Ария это заметила. Сначала заставляла его приободриться, ругала, а потом просто плюнула на всё. Быть может, даже обиделась за то, что никак не отреагировал на последние её реплики. У него вообще не было настроения общаться с ней сейчас.

На небе что-то громко и протяжно загудело, а затем, в небо взметнулись тысячи длинных зеленых светлячков. Красивое зрелище. Делая удивительные узоры в небе, они по спирали поднимались все выше и выше к самому соцветию дымящего растения-трубы где во время странного самоубийственного танца ныряли в самую середину едкого пламени, навсегда теряя там свои крылья. Большинство погибали, но те из них кто не сгорал в этом пламени покрытыми пыльцой и копотью червячками падали на землю, чтобы там, будучи уже совсем другими – подземными существами, зарыться поглубже, и дать начало новому поколению светляков. Природа Меняющегося Плато порой удивляла его своей мрачной и в тоже время естественной жестокостью.