Exter
Глава 32
Вернувшись обратно в библиотеку, принцессы поместили виновника сегодняшних приключений в специальный медицинский пузырь, а сами наконец смогли уже спокойно пообщаться в тёплой домашней обстановке за кружечкой чая и вкусным пирогом, который я сам вызвался испечь.
— Надо же, а я и не подозревала, что ты умеешь печь такие вкусные, даже можно сказать, восхитительные пироги, — произнесла Кейденс, откусив очередной кусок моего кулинарного шедевра, и даже зажмурилась от удовольствия.
— Это только пирог! Знала бы ты, какие потрясающие блюда может приготовить мой жеребец, — произнесла Твайлайт, подмигнув мне.
— Я бы с удовольствием их попробовала. А тебе, Твайлайт, стоит всеми копытами держаться за такого жеребца, — хихикнув, произнесла Кейденс, отчего уже мы с Твайлайт залились свекольным румянцем.
— Что ж, дамы, думаю, мне стоит угостить пирогом и нашего больного, — произнёс я и, взяв пару кусков, отправился к драконикусу.
— Только прошу тебя, не сделай ничего с Дискордом, — осторожно попросила Твайлайт.
— Не волнуйся, я не издеваюсь над больными, тем более я думаю, он и так вполне наказан.
Зайдя в комнату, где и лежал наш больной драконикус, я подошёл к его пузырю и поставил рядом тарелку с пирогом. А сам стал рассматривать больного Повелителя хаоса, который больше стал похож на зелёный газончик в точечку.
— Злорадствуешь надо мной? — спросил Дискорд и магией перенёс пирог к себе в пузырь.
— Да, злорадствую, и после того, что мы с принцессами пережили, а в особенности я, то считаю, что имею на это полное моральное право. В конце концов, мне пришлось дать этому проклятому червю проглотить себя. Ты даже представить себе не можешь, каково это.
— Зато благодаря мне тебе и представлять не нужно, — произнёс он, улыбнувшись, тем не менее, всё равно смотря на меня с подозрением. — Ты что-то подложил мне в пирог? — спросил он, разглядывая мучное изделие.
— Не бойся, Дискорд, я слабых и больных не трогаю. Хотя у меня до сих пор жутко чешутся руки, даже можно сказать, когти, чтобы поквитаться с тобой за сегодня. Но заруби себе на носу, за сегодняшнее ты мне должен, — произнёс я, видя, как Дискорд с жадностью поглощает пирог. — Ну как, вкусно?
— Должен признать, это самый вкусный пирог, который я только пробовал! И поверь моему опыту, я пробовал многое! — улыбнувшись, сказал он, съев последний кусок. — А можно мне ещё хотя бы маленький кусочек? — произнёс он, превратившись в маленького зелёного щенка с жалобными глазами.
— Хорошо, но сначала как насчёт того, чтобы сразу отплатить должок за сегодня? — задал я вопрос, беря инициативу в свои руки, и Дискорд с интересом посмотрел в мою сторону.
— И что я должен сделать? — спросил он, подозрительно сузив глаза.
— Просто ответить на вопросы, которые я тебе задам. Но ответить ты должен честно и серьёзно. И если ты мне поможешь, то я сделаю ещё пару пирогов и испеку специально для тебя особое шоколадное печенье, — произнёс я, и лицо драконикуса расплылось в довольной улыбке, причём расплылось в буквальном смысле.
— Что ж, я согласен на твои условия, — радостно сказал он.
— Только учти, Дискорд, честно и серьёзно, — строго повторил я.
— Да, да, я все понял. Не волнуйся мой друг, Дух хаоса и дисгармонии может быть серьёзным, если от него это требуют, — сказал он и через секунду уже возлежал в строгом чёрном костюме с моноклем в глазу и трубкой в зубах, из которой шли мыльные пузыри. — Так о чём ты хочешь знать, мой юный и довольно необычный друг?
— О магии, Дискорд, — сказал я, решив не ходить вокруг да около.
— О магии? Неужели ты хочешь спросить меня именно об этом? — спросил драконикус, удивлённо приподнял бровь.
— Ты ведь Повелитель хаоса и дисгармонии, так что должен знать её природу силы, возможности и ограничения лучше всех, — сказал я.
— Я многое знаю о магии, но не так хорошо, как хотелось. Даже для меня, Повелителя хаоса, остались загадки, которые мне не под силу разгадать.
— Да ладно тебе, Дискорд, я ведь знаю, что ты просто кладезь знаний про всё, что может быть связанно с магией. Так что не скромничай, — поведясь на эту отчасти лесть, драконикус довольно улыбнулся и надулся от гордости и, лопнув парой секунд позже, появился уже в профессорской мантии.
— Что ж, так и быть, я расскажу тебе всё, что знаю сам и даже больше, если пожелаешь. Я могу поведать тебе такие тайны, которые не снились ни одному пони во всей Эквестрии. Знания Старсвирла Бородатого просто меркнут с тайнами, открытыми моему разуму. Даже принцесса Луна и принцесса Селестия не знают того, что знаю я. Тайны магии, которые способны пронзить само пространство и время, — пока он вещал всё это, вокруг него собрались устрашающие чёрные тучи, из которых били яркие молнии, отчего Дискорд на их фоне стал выглядеть намного больше и страшнее, при этом словно потемнев, и только глаза его горели жёлтым огнём с красными точками на фоне почти чёрной морды, освещаемой вспышками молний.
— Нет, Дискорд, думаю, так далеко мы заходить не будем.
— Да?! Ну, как хочешь, — легкомысленно махнул он лапой, после чего в три движения сжал тучи лапами в небольшую сферу и словно спрятал её в карман, вновь ложась на кровать. — Так тебя интересует что-то конкретное?
— Думаю, вопрос может прозвучать довольно-таки странно, — несколько неуверенно сказал я, пару секунд пожевав губы.
— Странно? — оживился драконикус. — Насколько странно? Странности я люблю! Думаю, ты и так заметил, что в этой комнате сейчас находятся два самых необычных и странных существа во всей Эквестрии, — произнёс он улыбаясь.
— Скажем так, на что способна магия нашего мира?
Вопрос был действительно странным и неожиданным. Хоть я и живу в Эквестрии с малого возраста, но о магии знаю довольно-таки мало, хоть и всегда поражался ей и её возможностям и увлекался ею. Но тех знаний, что я вычитал в книгах, было крайне мало, тем более не все знания можно получить именно из книг. А кто лучше всех разбирается в магии, как не существо, живущее столько же, сколько и сами принцессы, а то и, возможно, дольше?
— Прости, Вадим, я не совсем понимаю твоего вопроса, — нахмурился Дух хаоса. — Хотелось бы немного конкретики.
— Извини, Дискорд, — развёл я руками и вздохнул, — просто я и сам не знаю, как сделать его более конкретным.
— Ну, магия на многое способна, — задумчиво произнёс драконикус, протирая монокль, отчего тот явно стал мутнее и грязнее. — В конце концов, как мне писала Флаттершай, тебя вырастили пони. Разве ты сам ничего не знаешь о магии? Неужели они тебе ничего не рассказывали? — с удивлением спросил драконикус, глядя сквозь мутный монокль на меня.
— Дискорд, то, что касается обыденности, я знаю. Про магию единорогов, пегасов и даже земных пони. Но то, что мне нужно… это трудно… действительно трудно объяснить.
— Что в этом трудного? Просто сказать и все, — сказал он, вися в воздухе вверх ногами и болтая ими аки школьница, что совершенно не сочеталось с его серьёзным внешним видом.
— Дискорд, я просил тебя быть серьёзным, — разозлившись, сказал я, и Дискорд лёг на своё прежнее место, глядя на меня непонимающим взглядом. — Извини, я не должен был срываться. Просто пару месяцев назад, когда эти растения атаковали Понивилль, я оказался в одной из пещер Вечнодикого леса. На тот момент я был сильно ранен, а моё тело было пропитано магическим ядом, поэтому я не знаю, было ли то, что я видел там, правдой?
— И что же такого ты увидел?
— Я увидел друга своего брата, Натана. А если быть точнее, его дух.
— А может быть, он реальный? — спросил драконикус, на что я лишь горько улыбнулся.
— Наверно, Флаттершай не написала тебе об этом в своём письме, но я единственный человек, который смог спастись до того, как мой родной мир погиб. Поэтому я и хотел спросить у тебя, существа, использующего магию для самых невероятных и невозможных вещей. Возможно ли это? Мог ли я тогда разговаривать с Натаном?
Пускай я познакомился с Дискордом лишь сегодня, но за такое короткое время я уже смог понять, что он за личность. Это хаотичное тело имело такой же хаотичный разум и мысли. Уверен, никто и никогда не сможет понять, о чем он может думать. Но думаю, поэтому он и является Повелителем хаоса.
Но сейчас я впервые увидел по-настоящему сосредоточенного и серьёзного Дискорда. Он сидел на кровати, отбросив все свои шуточки и о чём-то напряжённо раздумывал. Мне даже начало казаться, что это лишь какая-то иллюзия, а настоящий Дискорд где-то в другом месте. Но, тем не менее, он сидел сейчас здесь передо мной, в своём больничном пузыре, погруженный в раздумья.
— Дискорд! Ты меня начинаешь пугать, — произнёс я, смотря на драконикуса, на что тот в ответ серьёзно посмотрел мне в глаза.
Где-то с минуту мы, не моргая, глядели друг на друга. Мне даже начало казаться, что он просто решил поиграть со мной в игру «Кто моргнёт быстрее?». Но потом, обведя себя взглядом, я понял, что он что-то изучает или ищет на мне или даже, можно было сказать, во мне. Казалось, что сейчас его взгляд глядел мне прямо в душу, разведывая все её тайны. И после столь длинного молчания он наконец заговорил.
— Это вполне возможно, — произнёс он уже в привычной ему весёлой манере.
— Вполне возможно?! И это всё, что ты мне можешь сказать? — изумлённо и даже с неким возмущением воскликнул я, уставившись на Дискорда.
— А чего ты ожидал? — спросил он в ответ, пожав плечами.
— Ну, явно чего-то большего, чем просто «вполне возможно», — ответил я, немного остыв.
— Пойми, мой юный и несмышлёный друг. Даже у такого великого, могучего и, прошу заметить, довольно-таки прекрасного существа как я не могут быть ответы на все вопросы. Магия — это самый непостижимый и таинственный вид энергии нашего мира. Тот, кто правильно умеет её использовать обладает фактически безграничными возможностями, а сила его будет поистине ужасающей. Она способна менять как всё вокруг нас, так и нас самих. Думаю, ты это уже осознал.
— Что ты имеешь в виду?
— Моя милая Флаттершай писала, что ты тоже можешь понимать язык животных, как и она. И думаю, не только это, не так ли? — и ехидно взглянул на меня.
— Ну, ещё я иногда могу ощущать магию существ вокруг себя.
— О, мой дорогой друг, ты очень сильно скромничаешь. Я знаю, что ты способен на большее. Я вижу насквозь твой потенциал. Должен признать, тела вашего вида могут впитывать столько магии, что даже принцессам пришлось бы туго. Да, будь ты на моей стороне больше тысячи лет назад, то им ни за что не удалось бы заточить меня в камень. Но это дела давно минувших дней, а сейчас давай обсудим то, что есть сейчас.
— Так, судя по твоим словам, магия нашего мира достаточна сильна, чтобы позволить мне видеть дух другого существа?
— Нет, мой юный друг. Важно не как сильна магия этого мира, а как силен ты сам. Магия внутри тебя позволяет тебе связываться с душой того человека, про которого ты сказал. Может, ты и не можешь использовать магию как единороги, но, как и любое другое живое существо нашего славного мира, ты ей обладаешь. Может, ты не замечаешь этого, но магия Эквестрии с каждым днём понемногу влияет на тебя.
— А есть какой-нибудь способ, который позволит мне использовать мою магию?
— Способ этот есть, но он потребует от тебя кое-какой жертвы. И здесь и встанет вопрос. Согласишься ли ты пожертвовать этим или же нет?
— Пожертвовать чем? — спросил я, затаив дыхание и с нетерпением ожидая ответа драконикуса.
— А это будет сюрпризом. В конце концов, не могу же я отказать себе в удовольствии лицезреть, какой же выбор примешь ты, когда этот вопрос встанет перед тобой? А я уверен, что рано или поздно он будет тебе задан, — произнёс Дискорд, снова улыбнувшись, но на сей раз — хитро, я бы даже сказал, ехидно, после чего, превратившись в маленькую версию самого себя с большими в пол-лица глазами и ещё раз улыбнувшись, но теперь уже почти по-детски невинно, стал требовать от меня заслуженного печенья.
Слова, произнесённые Дискордом, были полны как смысла, так и кучи загадок. Он дал мне осознать, что дух Натана, увиденный мною в пещере, всё же может быть реальным и это проявление моей магической силы. Ведь, как я понял, именно магия внутри меня позволяет мне видеть этого духа.
Но всё дальнейшее лишь поставило меня в тупик. Я не понял, что же именно имел Дискорд, когда сказал, что магия Эквестрии влияет на меня. И ещё этот выбор. Но больше всего меня напугали его слова про жертву. Чем я должен буду пожертвовать? Так много вопросов и так мало ответов. Но неожиданно у меня на языке завертелся ещё один вопрос, который давно терзал мою душу.
— Дискорд, я хочу спросить тебя ещё кое о чём.
— Что, ещё один вопрос? Ну уж нет, я так не играю. Я требую своего печенья, и если я его не получу, то обещаю, что обращусь в профсоюз, — возмущённо воскликнул Дискорд и обиженно глянул на меня.
— Обещаю, что это будет последний вопрос, — произнёс я, и драконикус наконец успокоился и лёг обратно на кровать. — Дискорд, ты сказал, что тот, кто правильно может использовать магию нашего мира, обладает безграничными возможностями. Так скажи, а можно ли использовать эти возможности, чтобы возродить чей-то мир?
Как только я задал этот вопрос, то тут же увидел, как улыбка на лице драконикуса медленно поплыла вниз, превращаясь в грусть и уныние.
— Я так понимаю, ты имеешь в виду свой родной мир? — спросил Дискорд, и я слегка кивнул головой в знак согласия. — Прости, Вадим, но боюсь, это невозможно. Ни для меня, ни для кого-либо другого.
— Ты уверен в этом? — всё ещё с надеждой спросил я, глядя на него.
— Боюсь, что уверен. Как я сказал, тот, кто умеет использовать магию, обладает фактически безграничными возможностями. Но и у этих возможностей есть свой предел, как и грань, за которую нельзя переступать. Проблема ещё в том, что никто и понятия не имеет, как твой мир выглядел раньше и где он находился.
— Да, я понимаю, — немного расстроенно вздохнул я. — В принципе, я так и знал, что это невозможно.
— Прости, Вадим, но ответы, как и сама правда, не всегда могут быть приятными, — с сочувствием в голосе сказал Дискорд.
— Ничего, я все прекрасно понимаю, — махнул я рукой и улыбнулся. Но по взгляду драконикуса понял, что улыбка вышла немного вымученной и не очень убедительной. — Но я должен был спросить об этом. Я давно смирился с тем, что мой мир погиб и я остался последним представителем своего вида. Это то, через что я должен был переступить, чтобы жить дальше нормальной жизнью. Я радуюсь тому, что у меня есть — моя семья, которую я искренне люблю, друзья, готовые всегда поддержать меня в трудную минуту, и одна особенная кобылка, ради которой я готов свернуть горы и пройти через все препятствия, чтобы только быть с ней рядом.
— И ещё теперь ты знаком с самим Повелителем хаоса, который не заставить вас скучать, — произнёс он и хитро подмигнул, вновь став бодрым и весёлым как раньше, словно пытаясь приободрить таким образом и меня. Хотя с его болезнью это выглядело ещё смешнее, отчего я не сдержался пару раз хихикнул. — А сейчас я все же требую своего заслуженного печенья!
— Что ж, ты прав, пора мне выполнить и своё обещание, — произнёс я, вставая с пуфика и направляясь на кухню, чувствуя, что настроение немного улучшилось.
— Надо же, какая удача! За эти месяцы здесь проросло столько редких цветов, что, похоже, мне нужно было взять с собой целых две сумки, а не одну.
Прошло два месяца после визита к нам принцессы Кейденс и обмана Дискорда, за который он всё же поплатился. А несколько дней назад один из врачей Понивильской больницы неожиданно прибежал к нам в дом и чуть ли не со слезами на глазах умолял меня отправится в лес за столь нужными им травами, что со стороны выглядело довольно-таки забавным.
Конечно, сначала Твайлайт не хотела отпускать меня, но всё же не могла не согласиться, что травы для больниц были чрезвычайно нужны. К тому же прошло очень много времени с момента моего выздоровления, поэтому она всё же не была против. Правда, как обычно попросила меня быть вдвойне осторожным и беречь себя, на что я, улыбнувшись, поцеловал её сладкие губы и отправился в глубины Вечнодикого леса.
И сейчас я словно вновь чувствовал себя птицей, вылетевшей из своего гнезда и, широко расправив крылья, наслаждавшейся порывами встречного ветра и чувством свободы. Казалось, что весь лес принадлежит мне и только мне. Я был хозяин его территорий и как лев свободно мог передвигаться по территории своего прайда.
Всего за пару дней добравшись до нужного мне места, я принялся собирать все самые редкие и необходимые мне травы. За эти месяцы земля действительно дала жизнь многим редким цветам, которых просто так не найти. Но в этой вылазке удача была на моей стороне. Вся поляна была усеяна самыми редкими и целебными цветами и травами, и я даже не знал, какие из них мне с собой взять.
— Надо же! Вот так удача! Это же призрачная орхидея! — произнёс я, срывая и разглядывая цветок.
Призрачная орхидея была крайне редким цветком не только потому, что она произрастает лишь в нескольких местах, но ещё и из-за её внешнего вида. Точнее, если можно так выразиться, его отсутствия. Этот цветок был полностью прозрачен словно стекло, и заметить его — невероятно трудная задача. Можно сказать, это большая удача, если вы сможете его заметить.
Весь цветок, от пестика и тычинок до каждого лепесточка был прозрачен и скрывался среди буйства красок других растений подобно хамелеону. И лишь мой острый и намётанный глаз смог уловить в многоцветьи разнотравья этот редчайший цветок. Ведь единственное, что могло выдать эту орхидею — лишь небольшой алый стебелёк, который становится тоньше и незаметнее к верхушке цветка.
Вот уж действительно — награда, достойная искателя. К тому же любая больница Эквестрии будет благодарна тому, кто достанет хотя бы пару этих цветков. Ведь помимо отличных камуфляжных свойств он обладал множеством полезных целебных свойств, благодаря чему из него делали многие лекарства, начиная от сильного анестетика и заканчивая особой магической мазью, что делает кожу особенно гладкой и молодой. Мазь, за которую каждая кобылка готова была отдать довольно приличную сумму денег.
Несколько часов тщательных поисков, чтобы удостовериться, что я не упустил ни одного редкого растения — и вот я уже готов возвращаться домой. Так что, закинув рюкзак на плечи, я тщательно закрепил его и уже был готов идти, как неожиданно знакомая дрожь прокатилась по всему моему телу.
— Довольно знакомое ощущение, — подумал я и покрыл свои руки нанометаллом.
Это чувство мне было давно знакомо. Ощущение лёгкого мороза по коже — явный признак того, что кто-то из хищных существ, населяющих этот лес, хочет попробовать тебя на вкус. Или же какое-то живое существо просто-напросто следит за тобой.
Я научился этому за те довольно нелёгкие годы путешествия по самым опасным лесам в Эквестрии. Каждый новый поход в лес, каждый новый день пребывания на территории среди хищников лишь обострял мои чувства, помогая мне выработать особый инстинкт. Но это ни в коем случае не уменьшало опасности.
— Да уж, надеюсь, что это не очередная химера, вышедшая на охоту. А то помнится в первый раз, когда я её встретил, это существо от меня два часа не хотело отставать.
Я тогда, не заметив, случайно свернул с привычного мне пути и понял, что я пришёл куда-то не туда только тогда, как вышел прямо к огненному болоту. Казалось, что я просто не мог нигде ошибиться в своём маршруте, но как оказалось, смог. И когда я уже хотел возвращаться назад, передо мной и выпрыгнуло это существо.
Как сейчас помню: довольно жуткое и странное существо, имеющее переднюю часть тела и первую голову тигра, а заднюю часть тела и вторую голову козла, и вдобавок ко всему этому из козлиной задницы у него торчал хвост в виде змеи.
Эта химера гналась за мной целых два часа, причём чуть ли не дыша мне в затылок, из-за чего я даже не мог войти в режим невидимки, тратя все силы и концентрацию на то, чтобы сбежать. Однако когда она подловила меня и повалила на землю, нависнув надо мной, её головы, к моей неожиданности и огромному счастью, стали о чём-то активно спорить. Я не вникал в суть спора, а лишь, воспользовавшись тем, что она отвлеклась, стал невидимкой и выскользнул из её лап.
Многие хищники уже давно знают, что я прихожу именно на эту поляну за травами, поэтому неудивительно, что некоторые из них любили устраивать здесь засаду. Это могла быть вовсе и не химера, а какое-нибудь другое не менее опасное существо.
Поэтому я решил обождать и, присев на средине поляны, где я был в большей безопасности, так как местность вокруг меня отлично просматривалась, я напряг свой острый слух, чтобы попытаться выявить возможного хищника.
Я вслушивался в каждый шорох, каждый треск, каждый звук, который доносился до меня. Каждое существо имело свои габариты и привычки, с которыми они не могли совладать. И эти привычки зачастую и выдавали их, причём сполна. Но это лишь благодаря моему особому слуху.
Мантикоры любили нападать на своих жертв прыжком из засады. Но перед тем как напасть они выпускают их своих лап когти и слегка царапают ими землю. Химеру же в основном выдаёт змея, которая постоянно шипит. А волков банально выдавал скрип их деревянных тел. Конечно, его можно было спутать с обычным древесным скрипом, но только не мне.
Но сейчас вокруг меня не было ни одного постороннего звука. Скрип деревьев, трепетание листьев на лёгком ветру и пение птиц вокруг, но ничего больше.
— Да, Вадим, похоже, у тебя начинает развиваться паранойя, — произнёс я и, услышав резкий шорох листвы в ближайших кустах, резко развернулся и словно хищник прижался к земле, выставив вперёд одну из рук с выпущенными когтями для отражения возможной атаки любого из опасных существ. Но внимательно вглядевшись вперёд, я заметил лишь парочку милых кроликов, смотрящих на меня. — Надо же, неужели этот холодок всего лишь из-за этих пушистых комочков?
Но секунду спустя, словно издеваясь надо мной, по всему телу пробежалась холодная волна, всё более настойчиво предупреждая меня о какой-то опасности. Я же не понимал, в чём дело. Обычно мои чувства и инстинкты меня никогда не подводили, но сейчас они словно сходили с ума или сбоили. Словно опасность есть, но я её не только не вижу, но и даже не замечаю.
— Да что же это такое со мной? Перенервничал я, что ли? Хотя из-за чего бы? Или за эти месяцы просто отвык от леса и его обитателей? — спросил я самого себя и, затянув ремни на своём рюкзаке, отправился обратно домой.
Хотя, пока я шёл обратно, меня всё равно не покидало лёгкое чувство слежки, что заставляло моё тело изрядно напрягаться. Это всегда происходило рефлекторно, ведь чувствуя слежку или возможную опасность, моё тело за столь долгие годы сразу переходило, так сказать, в боевую готовность.
Но каждый раз, останавливаясь, чтобы осмотреться и вслушаться в окружающее меня пространство, я не замечал ничего подозрительного. Разве что пара тех самых кроликов неумолимо преследовала меня. И хоть скорее всего это были другие кролики, но я всё равно не понимал, почему я так странно реагировал на них. Если бы я так реагировал на каждого кролика, то тогда, находясь в гостях у Флаттершай, я бы чувствовал себя неуютно из-за её Энджела.
В любом случае даже понимая, что вокруг меня не было никакой опасности, чувство самосохранения упорно давало о себе знать, что сильно замедляло меня по пути домой.
Я рассчитывал вернуться назад уже через пару дней после того, как я собрал все так необходимые мне цветы и травы, но из-за всего этого я смог добраться до Понивилля лишь через четыре дня. И самое неприятное во всём этом то, что ощущение слежки прекратилось только тогда, когда я уже вплотную приближался к границе, разделяющей Вечнодикий лес и сам Понивилль.
— Хвала Селестии и Луне, неужели прекратилось? — произнёс я, облегчённо вздохнув, и уже через пару минут вышел к дороге, ведущей в город.
Теперь единственное, что мне хотелось — это лишь поскорее доставить все эти травы в больницу и, оформив все необходимые формальности, вернутся домой к своей любимой принцессе, зайти домой и, схватив её в свои объятия, поцеловать в её нежные губы, ощутить на своём лице прядь её нежной гривы и вдохнуть её столь приятный и пьянящий аромат.
— Наконец-то! — произнёс я, выходя из здания больницы с чувством выполненного долга. — Я думал, они целую вечность будут возиться с этими бумагами.
Я никогда не любил бумажную волокиту. Однако, увы, но в моей работе мне приходилось с ней сталкиваться постоянно по одной простой причине: все получаемые от кого-нибудь травы должны быть строго посчитаны и поимённо записаны, и пока доктора лично не запишут каждое растение, собранное мной в Вечнодиком лесу, они не имеют право меня отпустить. Конечно, я понимал, что собирая эти травы, я зарабатываю себе на жизнь. К тому же я всегда был довольно терпеливым, но сегодня мне, после всех этих дней разражённому постоянным беспричинным чувством слежки за собой, просто хотелось отдать все эти травы и быстрее вернутся назад в библиотеку к моей любимой принцессе.
И вот наконец, идя по улицам Понивилля, я вижу перед собой городскую библиотеку. Моё сердце колотится всё сильнее и всё быстрее. Ноги сами собой переходят на бег, лишь бы быстрее дотронутся руками до дверной ручки и, открыв двери, увидеть свою возлюбленную.
— Твайлайт, милая, я вернулся домой! — радостно произнёс я, войдя внутрь.
Но к моему искреннему удивлению в библиотеке было как-то слишком тихо. Конечно, в библиотеке всегда должно быть тихо, но не настолько. После того как я осмотрел пару комнат, мне действительно стало как-то не спокойно.
— Спайк, ты тут?! — спросил я, думая, что хотя бы её верный помощник уж наверняка должен быть дома.
— Вадим, любимый, ты вернулся! — раздался нежный и столь желанный голос позади меня.
Обернувшись, я наконец увидел свою принцессу, радостно спускающуюся вниз ко мне. Но с каждым её шагом всё моё хорошее настроение таяло в воздухе, а все мои чувства вновь начали накаляться до предела. Словно ко мне вновь приближался некий опасный хищник, но единственное, что я видел перед собой — это только свою возлюбленную.
— Милый, с тобой всё хорошо? — спросила она, подойдя ко мне и, дотронувшись копытцем до моего лица, нежно провела им по моей щеке. — Ты выглядишь немного бледным.
— Да ничего страшного. Просто устал, да и перенервничал я чего-то на обратной дороге из-за пустяков, — и попытался улыбнуться, но из-за внутреннего напряжения у меня вышла лишь слабая улыбка. — А где, кстати, Спайк? Я думал, он будет дома.
— Принцессе Селестии понадобилась небольшая помощь, и она попросила Спайка приехать на несколько дней и помочь ей, — произнесла аликорн и поцеловала меня в щеку.
И вновь мои чувства и инстинкты ещё сильнее забили тревогу. Поцелуй Твайлайт показался мне словно сильным ударом тока, из-за чего мне подсознательно хотелось отстранится от его источника. И лишь самообладание не позволило мне сделать этого.
— Знаешь, пребывание в лесу так сильно обостряет аппетит. Я бы сейчас не отказался чего-нибудь перекусить.
— Сейчас я тебя покормлю, — произнесла она, улыбнувшись, и, зайдя на кухню, стала накрывать на стол.
Я же тем временем зашёл в ванную и тут же подставил голову под холодную воду дабы успокоиться и привести мысли в порядок.
— Да что же это такое творится?! Никогда в жизни такого не было. Я понимаю — ощущать опасность в лесу, где полно диких животных и других различных опасных существ, но почему здесь, дома, я вновь ощущаю опасность? — и каждый вопрос сопровождался очередным погружением моей головы в ледяную воду.
— Вадим, ты в порядке? — спросила пони, постучав в дверь ванной.
— Со мной всё хорошо! Просто решил слегка освежиться! — выкрикнул я, вновь погрузив голову в воду.
— Хорошо, я уже накрыла на стол и жду только тебя.
Я надеялся, что ледяная вода поможет мне охладить разум и дать ему понять, что здесь нет и не может быть никакой опасности. Хотя вода и помогла моему телу слегка успокоится, но оно всё равно продолжало находиться в неком напряжении.
Выйдя из ванны, я пошёл на кухню, оглядываясь по сторонам и ища возможные источники опасности. Но я ничего не видел, да здесь и не на что было смотреть. Здесь абсолютно ничего не вызывало подозрений. Я знал, где находится каждая вещь в библиотеке, и каждая из них была на своём месте.
«Так, в доме опасности нет, во всяком случае, я её точно не вижу. Но и снаружи не может быть никакой опасности. Вокруг библиотеки стоят другие дома, и если бы рядом с ней было хоть какое-нибудь опасное существо, я бы давно услышал крики пони с улицы. Но когда я подходил к библиотеке, все пони были спокойны и занимались своими делами», подумал я, садясь за стол.
— Вот, любимый, прошу, угощайся, — произнесла аликорн, расставляя на столе различные блюда.
— Спасибо, Твайлайт, — даже несмотря на напряжение, голод всё равно был сильнее. Поэтому я с огромным удовольствием принялся за еду.
— Надеюсь, тебе понравится, — сказала Твайлайт, глядя на меня.
— Мне всегда нравится все, что ты готовишь, — и нанизал на вилку ещё пару листьев салата. — Хотя в этот раз, должен признать, твой салат немного другой. Ты добавила в него что-то новенькое?
— Ничего особенного, просто небольшой ингредиент, помогающий сделать вкус блюда более нежным и сладким, — и от произнесённых слов она сама как-то даже немного хищно облизнулась. Хотя возможно, мне просто показалось.
Утолив свой голод, я наконец с облегчением вздохнул. Чувства голода больше нет, как и ощущения постоянной опасности. Похоже, я сильно проголодался, а возможно, я просто настолько привязался к Твайлайт и её готовке, что уже просто не могу без неё. Вот все мои чувства и расшалились.
— Твайлайт, а пока меня не было, здесь ничего не произошло? — спросил я, чтобы уже полностью успокоить самого себя.
— Нет, всё было мирно и спокойно. Разве что мне тебя не хватало, — произнесла пони, прижавшись ко мне и начав тереться щекой о мою шею.
— Я тоже по тебе скучал. К тому же теперь я наконец хоть слегка успокоится.
— Ты действительно всё ещё напряжён, — ласково сказала она, поцеловав меня в щеку, и, приблизившись к моему уху, страстно зашептала: — Может, нам стоит подняться наверх в нашу с тобой спальню, и ты дашь мне возможность снять с тебя всё это напряжение?
Твайлайт смотрела на меня томным взглядом, а в её глазах полыхал огонёк страсти. Она нежно поцеловала меня в шею, и я почувствовал себя как-то странно. Чувство опасности, которое небольшими угольками всё ещё тлело в моей душе, было мгновенно потушено желанием всего лишь быть с моей пони, находиться с ней рядом, вдыхать её божественный аромат и делать всё ради неё. Мне даже казалось, что я уже испытывал нечто подобное раньше.
Но мои мысли попросту путались в голове. Одни мысли говорили мне поддаться своим желаниям и любить свою пони как никогда раньше, но в глубине души я всё ещё улавливал те нотки опасности, полыхавшие во мне.
— Тебе нужно просто расслабиться, и тогда я дам тебе то, что ты желаешь, — произнесла Твайлайт, нежно проведя копытом по моей щеке.
Я не мог сопротивляться своим желаниям, как не мог сопротивляться её голосу, который погружал меня в лёгкое состояние дурмана. И, взяв её копытце в руки, я стал нежно целовать его, постепенно поднимаясь всё выше и выше. А потом, коснувшись своими губами её плеча, взял другое её копытце и также стал целовать его, постепенно опускаясь вниз, пока вдруг резко не остановился.
— Милый, почему ты перестал? — нежно спросила пони, но вместо ответа я резко схватил её за горло и что есть сил бросил в ближайшую стену, сломав телом пони пару полок и небольшой столик под ней. — Милый, что ты делаешь? — с болью и недоумением и даже обидой спросила она, пытаясь подняться на свои копыта, но было заметно, что ей крепко досталось.
Но вместо ответа я превратил свои руки в драконьи когти и что есть сил вогнал один из когтей в свою ногу. Боль была очень сильной, а открывшаяся рана стала обильно кровоточить. Естественно, приятного в этом было мало, но я знал, что это был самый быстрый способ.
— Что ты делаешь? — со страхом в глазах спросила пони, уставившись на меня, и я одарил её гневным и чуть ли не кровожадным взглядом.
— Избавляюсь от всего того, что ты со мной сделала. Боль — самый лучший и быстрый способ прояснения разума, она помогает организму мгновенно прийти в себя, — произнёс я и, быстро подойдя к пони и схватив её когтём за горло, прижал к стене, приставив второй коготь как можно ближе к её лицу.
— Любимый, прошу, перестань, мне очень больно, — молила меня аликорн, по лицу которой уже потоком лились слезы.
— Я-то всё гадал, всё думал, почему моё чутье постоянно даёт о себе знать? Почему, даже оказавшись дома, я продолжаю ощущать опасность? Я не замечал этого, а ответ всё это время был прямо у меня перед глазами. Хоть я и не видел, но всё же ощущал, что здесь что-то не так. Ты была не так.
— О чем ты говоришь, милый? Это ведь я, твоя любимая Твайлайт, — произнесла пони, продолжая плакать и смотря на меня жалобным и испуганным взглядом.
— Можешь не стараться, чейнджлинг, — произнёс я, и взгляд пони моментально изменился с испуганного на злобный, а глаза засверкали ярким зелёным светом.
— Это невозможно, — произнесла пони, продолжая сверлить меня гневным взглядом. — Я никак не могла себя выдать.
— Согласен, ты довольно-таки хорошо влилась в облик моей любимой, но твоя проблема была в том, что я хорошо знаю Твайлайт. Достаточно хорошо, чтобы помнить, что на её левом копытце был небольшой, даже можно сказать, еле заметный шрам, полученный ею ещё жеребёнком.
— Даже если и так, ты не мог обратить на это внимание, я хорошо подготовилась к твоему приходу, — оскалившись, произнесла чейнджлинг.
— Ты про то, что ты подмешала мне в еду? Так это просто не сработало на мне. Естественно, ты не можешь знать, что я довольно необычное существо с необычными возможностями. Все твои яды и дурманы, может, и действовали на меня некоторое время, но лишь недолго. Кое-что в моем организме способно вырабатывать противоядие от ядов и избавляться от дурманов, что ты мне подсыпала. Так что ты сильно прокололась.
Чейнджлинг лишь гневно смотрела на меня, не в состоянии произнести ни единого слова. Все её старания оказались напрасны, и теперь она была разоблачена.
— А теперь, если хочешь жить, то скинь с себя этот облик. Если ты пробудешь в этом обличии хоть ещё немного, то я не гарантирую, что смогу себя сдерживать, — произнёс я, придвигая коготь ещё ближе к лицу перевёртыша.
Увидев сияющее покрытие моего когтя и его остроту, чейнджлинг испуганно пискнула, и через секунду её окутало некое подобие ярко-зелёного магического пламени. Теперь в моем захвате было чёрное существо с небольшим гребнем, который скорее заменял у неё гриву, голубыми глазами, в которых виднелся неявно выраженный зрачок, острыми белыми клыками и изогнутым рогом, а за её спиной слегка стрекотали пара крыльев сине-зеленоватого цвета, похожие на крылья стрекозы.
— От дальнейших твоих ответов будет зависеть твоё дальнейшее состояние. Поэтому советую отвечать только правду, иначе я добавлю к твоим дыркам несколько новых, — и вонзил свой свободный коготь прямо в стену рядом с ней. — Ты всё поняла?
На мой вопрос чейнджлинг упорно закивала, давая понять, что мой аргумент явно оказал на ней нужный мне эффект.
— Теперь ответь мне на самый важный вопрос. С моей Твайлайт всё в порядке? — спросил я, и перевёртыш оживлённо закивала головой. — Что ж, это хорошо. Тогда второй важный вопрос. Где вы её держите?
— Она в нашем временном гнезде в Вечнодиком лесу. Мы устроили временное гнездо в одной огромной пещере, — ответила чейнджлинг.
— Зачем вы похитили её? — спросил я.
— Это был приказ. Я должна полностью завоевать твоё доверие, чтобы ты расслабился, и потом, когда ты полностью потеряешь бдительность, усыпить тебя или подчинить своей магией.
— Но для чего? Зачем я вам нужен? — не понимая спросил я.
— Я не знаю, я лишь исполняла приказ своей королевы, королевы Кризалис. Она попала в библиотеку под видом местной жительницы и смогла усыпить твою возлюбленную. Потом она приказала мне принять её облик и, дав другие инструкции, оставила здесь ожидать тебя, — ответила чейнджлинг.
— Так значит, ты не знаешь, зачем я понадобился твоей королеве или хотя бы что она от меня хочет? — спросил я, на что перевёртыш отрицательно покачала головой.
— Ты убьёшь меня? — тихо спросила чейнджлинг.
— Не волнуйся, я не причиню тебе вреда. Во всяком случае, тебе повезло, что вы не причинили вред Твайлайт. Вы ведь не причинили ей вреда? — спросил я, косясь на перевёртыша.
— Нет, не бойся, она, скорее всего, в нашей временной темнице, — ответила чейнджлинг.
— А Спайка вы тоже забрали в свою темницу?
— Ты про маленького дракончика, который здесь был? — спросила чейнджлинг, и я утвердительно кивнул. — Он действительно отправился в Кантерлот по приказу твоей возлюбленной.
— Что ж, это хорошо. Тогда вот как мы поступим. Слушай меня очень внимательно. Ты сейчас вновь примешь облик пони, и мы вместе с тобой выйдем к Вечнодикому лесу, — не хватало мне ещё, чтобы другие жители Понивиля увидели чейнджлинга и подняли на всю округу тревогу. — А там ты сбросишь свою маскировку и без всяких глупостей покажешь мне, где находится ваше гнездо, понятно?
— Да, я всё поняла, — ответила перевёртыш, и через пару минут мы вместе вышли из дома.
Всю дорогу к Вечнодикому лесу я держался как можно ближе к чейнджлингу, чтобы не дать ей возможности сбежать или что-нибудь сделать. Но как я смог понять, перевёртыш и сама не собиралась никуда бежать. Видимо, она понимала, что в этом случае будет только хуже.
Добравшись до Вечнодикого леса, я пустил чейнджлинга слегка вперёд, чтобы она показывала мне дорогу. Мы шли по лесу уже довольно так долго, возможно, несколько часов и мне даже казалось, что перевёртыш сама уже не знала, куда идёт. Но по её напряжённому лицу было понятно, что она точно знала, где её дом.
— Скажи, как далеко находится ваше временное гнездо? А то мы идём уже несколько часов, — сказал я.
— Ещё около часа пути. Наша королева специально выбрала такое место, чтобы его трудно было найти и чтобы не попасться на глаза другим пони, — ответила чейнджлинг.
— Что ж, это вполне логично, — сказал я.
Наконец после ещё одного часа пути мы всё-таки добрались до места.
— Вон та большая пещера и есть наше временное гнездо, — указала чейнджлинг на огромную пещеру, вход которой, как я смог заметить, охранялся несколькими другими перевёртышами. — Теперь что ты будешь со мной делать? — спросила чейнджлинг.
— Теперь тебе нужно заснуть, — произнёс я, дунув на неё темно-синий порошок, отчего чейнджлинг слегка зашаталась и через пару секунд упала на землю. — Пыльца ночного цветка — отличное снотворное. Она проспит несколько часов, а за это время я успею найти Твайлайт и вызволить её из копыт Кризалис.
Покрыв своё тело невидимой пеленой, я стал осторожно подходить к пещере, чтобы никаким образом не выдать себя. Даже учитывая то, что я был невидим, я не мог рисковать. Мне нужно быть максимально аккуратным.
К счастью, хоть чейнджлингов, охраняющих вход, было немало, никто из них даже не шелохнулся, когда я проходил мимо них. Спокойно войдя внутрь пещеры, я стал осматриваться, пытаясь понять, куда же идти дальше.
— Если верить чейнджлингу, то они должны держать Твайлайт в своей темнице, — подумал я.
Пещера действительно была огромной и идеально подходила для того, чтобы укрыть в себе целое войско перевёртышей. Но в этом-то как раз и была проблема — найти темницу в этом месте. У чейнджлингов ведь не спросишь дороги, так что приходилось искать методом проб и ошибок.
К тому же мне приходилось быть чрезвычайно осторожным, дабы не выдать себя, а это было не так уж и легко, учитывая количество этих перевёртышей. Пару раз я даже чуть не столкнулся с ними лоб в лоб, благо успел увернуться, так что они ничего и не заподозрили.
Каждый новый поворот, каждый новый уголок в пещере сопровождался вздохом разочарования и усталости. Ведь я отправился в это гнездо, даже не отдохнув после вылазки в лес. Но сейчас я плевал на усталость, плевал на всё, главное сейчас было найти мою Твайлайт, остальное не важно.
И вот, наконец, удача улыбнулась мне. За одним из поворотов я наткнулся на путь, уходящий немного вниз, который и вывел меня прямо к их темнице. К тому же мне повезло вдвойне, когда обнаружилось, что её попросту охраняет один страж, который к тому же и вовсе задремал на своём посту, что позволило мне взять у него ключи от камер в темнице.
Спустившись вниз, я с радостью увидел, что в одной из камер за железными прутьями тихо лежит моя возлюбленная. Открыв дверь камеры ключами стражниками, я вошёл внутрь и подошёл к своей возлюбленной.
— Твайлайт, любимая, просыпайся, — сказал я, поглаживая голову аликорна, отчего она немного зашевелилась.
Чейнджлингам и их королеве очень сильно повезло, что на теле Твайлайт не было никаких следов травм или чего-нибудь похуже. Иначе им бы сильно не повезло.
— Кто здесь? — спросила аликорн, открыв глаза и уставившись на меня.
— Это я, Вадим, твой возлюбленный, — ответил я, сбросив с себя невидимую пелену и представ перед ней.
— Вадим, как же я рада, что ты наконец пришёл, я так долго тебя ждала, — радостно произнесла аликорн, вскакивая на свои копытца.
— А ты представить себе не можешь, как долго я тебя искал по всему этому гнезду. У них тут самый настоящий лабиринт, скажу я тебе, — сказал я и, улыбнувшись, обнял свою любимую. — Я так за тебя переживал. Ты в порядке?
— Не волнуйся, со мной всё хорошо, и главное, что теперь мы наконец-таки вместе, любимый.
— Тогда нам следует вернуться домой.
— Не волнуйся, милый, я уже дома, как и ты, — произнесла она, и я увидел, как её глаза приобрели тёмно-зелёный оттенок, как и магия на конце её рога, из которого в то же мгновение вылетел магический луч, который словно растёкся по моему телу и из-за которого я просто свалился на пол темницы. — Не переживай, теперь мы наконец будем только вдвоём, любимый, — произнесла она, склонившись надо мной и поцеловав меня в губы, и я ощутил, что моё сознание погружается в глубокий сон.