Затмение III.Игра Богов
V.Судьбоносный поезд
Поезд – это врата в другой мир, мир прошлого, прошлого, которое я забыла, но кое-кто помнит его так, как будто это было вчера
Порталы всегда такие бесцеремонные? Меня просто вышвырнуло из него тряпичную куклу, благо вовремя крыльями затормозить успела – ещё быть чуть-чуть и в стену. Мягкое приземление на мрамор.
Хм… Интересное место: тут всё очень дорогое – шелка, бархат, мрамор, причём сверкающий, вдали, за одной из арок виднеется прилично обставленная комнатка, в которой и королю не грех было бы поселиться. Нехилые у Эалы хоромы…
-Здравствуй, Тиарет.
Бестелесный голосок, на троне появился шарик, переливающийся зелёным, он пришёл в движение, сошёл со ступенек и остановился на уровне моих глаз.
-И что же вы такое? – неуверенно спросила я, стараясь держаться как можно уверенней.
-Скажем так, я – Эала, но не совсем, я – проекция…
Рот непроизвольно открылся от шока – Эала, проекция, бред… что ещё меня тут ждёт?
-Так, секундочку, а где Эала?
-Её вызвала Богиня Луна по одному важному делу, которое не терпело отлагательств…
Удар чем-то тяжёлым по голове, предположительно кувалдой. Я очень не хочу того, что бы Луна натравила на меня Эалу, хотя та обещала в письме, что не будет меня преследовать при любом исходе. Очень хочу в это верить, но не могу.
-А зачем меня позвали? – спросила я, касательно того, зачем всё же меня вызвали сюда и по милости Эалы я попала в Хаевер и пробыла там чёртовых три дня, пытаясь снять с города проклятье.
-Тебе надо доставить три конверта с письмами, это бы сделала и сама Эала, но она слишком заметная персона, а конверты нужно доставить тайно. – огорошил зелёный шарик.
Тайно… Копытом по лбу – негодование. Тайно? Это явно шутка…
-А ничего, что ваша Луна на меня взъелась и может кого-нибудь отправить, дабы поймать меня, а я, простите, владею силой Найтмер Мун, ааа? – уверенно бросила я.
Шарик скукожился, неприятно стал наматывать круги по залу, а затем покрылся острыми иголками, а потом они исчезли и шарик принял свои обычные размеры. Холодный пот невольно проступил на лбу – чую что-то плохое, неприятное.
-Вот конверты. – из шарика вышло три конверта, а затем они аккуратно уплыли ко мне в сумку. – Луна действительно взъелась на вас и Эала не знает чего от неё можно ожидать, так что, берегите себя и почаще посматривайте по сторонам. – шарик взял паузу на несколько секунд, а затем начал качаться из стороны в сторону и то уменьшаться, то увеличиваться в размере. – У Эалы много врагов, которые непременно захотят получить письма, да и вы их не открываете – они защищены магией, хотя, у вас сил хватит для того, что бы её сломать печати.
-Доставка писем… я похожа на курьера? – спросила я, сдвинув брови в домик и показав тем самым весь скептицизм, касательно данной ситуации, которая немного напоминает игру в кошки-мышки, только вот пока кто кошка неизвестно.
-Это вы делать будете не бесплатно – с доставкой последнего конверта вам дадут амулет, и вы вернётесь обратно сюда, в Харрадан, и получите соответствующую награду, которая вам определённо придётся по душе. – ответил шарик, продолжая совершать свои странные движения, только немного быстрее. – Можете вылететь через окно в покоях Эалы, только поторопитесь – скоро уйдёт поезд в Кантерлот.
Эх… я откровенно ничего не понимаю, но какой у меня выбор? Сидеть без дела не могу, в Грифонию пока вернуться не могу, а вот по Зебрике и Эквестрии побродить немного могу, но меня нервирует лишь одно – преследование. Не думаю, что я так легко отделаюсь, да и за этими письмами может развернуться настоящая охота, а в этом сомневаться не приходиться.
Успела в поезд, сняла купе и поехала. Лёд тронулся, а вместе с ним и я. Дни выдались напряжёнными и я, поначалу, хотела вздремнуть, но какая-то кошка в душе упорно этого не хотела и скреблась, точа свои маленькие коготки об железные двери.
Пусть и была ночь и многие уже спали, кроме одинокого проводника, бродящего туда-сюда по вагонам, да и меня тоже, только я сидела в своём купе и думала о чём-то. Одного я хотела точно – выпить чего-нибудь крепкого, дабы немного расслабиться. Я лишь прикрываюсь этим, на самом деле мне хочется почувствовать себя чуточку сильнее, чем сейчас, ведь тот ритуал, который давал мне практически полную силу Найтмер Мун, давно потерял своё время. Это гнетущее чувство беззащитности.
Я выглянула из купе и пошла в сторону вагона-ресторана, питая надежду на то, что что-нибудь да найду из съестного, ведь мне ещё четыре дня трястись в этом поезде, а еды из башни я так и не прихватила, благо деньги у меня есть.
Впервые на этих поездах катаюсь, а чувство какое-то странное, непонятное, как будто… даже не знаю… как будто в этом есть что-то своё, необычное, что-то даже заманчивое, как будто это жажда приключений. Теперь я понимаю, почему некоторые писатели отправляются в путешествия – ищут свою собственную ниточку, которая им очень важна и которая определённо что-то да значит не только для них, но и для других.
Я прихожу в вагон-ресторан, заказываю яблочный сок и бутерброд с сеном у земного пони, который стоит как ни в чём не бывало за стойкой, и ждёт чего-то, а на меня практически никакого внимания не обращает – похоже, привык к полуночникам. Я села за один из столиков и немного задумалась.
Найтмер Мун, конечно же, является довольно известной и многим ненавидимой фигурой, которая ещё две недели назад грозилась поработить мир и устроить вечную ночь, но пришла Эала и убила её. Откуда вообще сама Эала? Были слухи, что она была аристократкой, которая попала туда, куда не нужно и желанием выбраться оттуда и познакомило её с Найтмер Мун и её приспешниками. Герой из неизвестности, который не собирается уходить в забвение, есть повод для гордости.
Богиня Луна. Да, фигура тоже важная и она, якобы, направляла Эалу в части её пути, но что под этим действительно скрывается? Какие есть тайные умыслы на это счёт у каждой из них? Какую выгоду они преследуют? Чёрт! Это слишком сложно для меня…
Взгляд скептический в окно, трубочка в зубах, стаканчик медленно осушается, глоточек за глоточком. Мякоть застревает где-то в трубочке… эх… странно всё это. Письма лежит спокойно в сумке и я не хочу их трогать, мечи покоятся в ножнах, деньги в кошельке, совесть в груди и сила во всём теле. Голос Найтмер Мун я не слышу в голове, и Луна не беспокоит, не пытается до меня как-то достучаться… может, я просто не хочу этого? Возможно…
Какая чудесная ночь: много звёзд, луна, созвездия и много чего прочего. Я достаю письма из сумки и смотрю на них. Получатели: Селеста (Кантерлот), Авалер (Понивилль), Ватра (Мореол). Мда… точные адреса, конечно же, тоже указаны. Конверты вернулись в сумку.
Ну, что сказать? Пока всё проходит даже как-то спокойно, без особого вмешательства третьих лиц, только ощущение такое, что это ненадолго.
На следующий день, ночью.
Всё нормально. Бессонница ушла, можно побыть и в царстве снов, отрезав Луне ниточки к разговору – не хочу я с ней разговаривать, лучше посплю и буду видеть свои собственные сны, которые я сама себе и наколдую.
Стук колёс поезда, маленькая колыбелька, приятный шум, чужие нотки… Глупо спрашивать, что за чужие нотки? Тут просто кто-то лишний и это точно не проводник, да и не попутчик – я свою кабинку полностью выкупила. Ох чёрт! Окно! Лассо тут же послушно его закрыло, только вот подозрительный шум никуда не исчез.
Я быстро натянула на спину сумку, закрепила ножны с мечами и поспешила покинуть купе, дабы немного прогуляться по вагонам, да и узнать, что же за шум такой, который меня упорно раздражает и не собирается никуда деваться. Вагон один, пусто, вагон второй, пусто, вагон-ресторан, пусто, чётвёртый вагон заставил меня немного зависнуть в тамбуре.
-Где она?! – орал один единорог, облачённый в кольчугу, только эта кольчуга была практически белой, переливающейся, а сам он был увешан оружием – арбалет, меч, кинжалы.
Ууу… чувствую, что это за мной пришли, да и их не только моя туша волнует – их больше волнуют письма, а я так, расходный материал.
-Кто она? – спросил кондуктор, пытаясь справиться со страхом, который возник не просто так – с кинжалом у горла и всю жизнь невольно вспомнишь.
-Она!
Да у него моя фотография, хотя, нет, портрет на бумаге, причём довольно точный. Мда… вы будете меня ловить, только вот я живой не дамся, не, ну, могу, конечно, спрыгнуть с поезда, тем более что он уже как пару часов назад пересёк границу Эквестрии, но только эти гоблины весь поезд перережут. Гордость и предубеждения…
Ладно, лассо, давай медленно и через окна – будем спасать проводника, а то он совсем уже бледный, а у этих злодеев терпение скоро кончится, как и у меня.
-Пятый вагон, она в пятом вагоне, номер… двадцать три…
Чёрт! Сдал меня, впрочем, я понимаю – страх уж очень силён.
-Спасибо! – он взял и перерезал бедному проводнику горло. – Вы нам очень помогли…
Жалость… не спасла бедолагу… ладно, надо спасти остальных пассажиров, а то грех на душу брать не хочется. Лассо дотянулось до двух земных пони, обхватило их, сжало и выбросило через окна. Единорог-босс явно не ожидал такого манёвра и тут же поспешил достать из ножен всё оружие и метнуть пару кинжалов в тонкую стену, за которой стояла я. Прыжок на крышу вагона спасает пёрышки и шкурку, только вот от этого не легче – воздушная атака.
Кто бы мог подумать? Пегасы с грифоньими ружьями, которые переделаны для пони. Зубоятки, стальная конструкция и прочее – всё это напоминает то оружие, которое мне хотел дать Вешер, но я не приняла его просто потому, что мне куда приятней орудовать мечом и магией, чем сталью и порохом.
Лассо я быстро метнула в одного из летающий паразитов, открывших огонь и тут же поспешила через окно влететь в вагон, а там и как дёрнуть верёвочку, что пегас взял и оставил свой след лица на крыше. Хахахаха… не, это смешно, стоп… а из чего сделаны эти вагоны? Мимо просвистела пуля – понятно, что уж точно не из того, чего бы хотелось.
Я быстро выбежала в вагон-ресторан, ведь там сейчас никого нет, а это значит, что у меня есть пространство для манёвров, да и никого не заденут шальные пули. Конечно же, было бы проще вылететь из вагона и устроить бой там, но, а смысл? Там открытое пространство, до леса далеко, подстрелят, и даже пикнуть не успеют, а здесь можно и столами прикрыться если что. Я отдала лассо приказ, обвязать зубоятку меча, а затем и отправило в воздух над вагоном – надо же заставить этих паразитов замолчать, а то они уже весь поезд перебудили.
Кончик меча – это мои глаза. Магия Найтмер Мун поистине не знает границ и я ей кручу-верчу почти так, как хочу. Этот же метод очень полезен, ведь они меня не видят, а я их вижу и наблюдаю за тем, как они убегают от собственной смерти, впрочем, им ничего не мешает вычислить меня по мерцающему лассо.
Змея ужалила одного, ужалила второго, а хвостом придушила третьего – романтика в поездах, такая ядовитая романтика. Их боссу довольно трудно до меня добраться – двери заблокированы, замки поломаны, а стёкла закрыты шторками. Здесь можно просидеть и вечно, но надо забрать остальные вещи из моего купе и покидать это поезд – пусть побегают за мной и к чёрту всё остальное!
Я побежала в соседний вагон, а лассо исчезло, но уже дальше снова вернулось и перехватило меч, а затем и вернуло его в ножны. Один вагон, второй вагон, стоп…
-Залезьте обратно! – небрежно выкрикнула я, пытаясь, таким образом, выглянувших из своих купе пони вернуться обратно.
Последний вагон, залетела в купе, забрала остальные вещи… и… на этом всё…
Что было? Взрыв, мощный взрыв, причём его источник был где-то под вагоном. Это явно не тот момент, где нужно о чём-то думать, но что тут поделаешь? Осознай всю глупость, а потом и всю реальность…
Меня придавило чем-то тяжёлым и я даже не стану думать чем именно, ведь знаю – разорванный на куски вагон. Боли я не чувствую, глаза не открываю, а всё потому, что боюсь на себя взглянуть, но придётся. Кашель, едкий дым, размытое зрение, слабость, отсутствие боли, болевой шок… славный букет.
Первая и единственная попытка встать – неудачно, попытка выползти сделала лишь ещё хуже. Тогда в ход пошла магия, только она сама решила меня вытащить из-под обломков. Грива сплелась в одно целое и стала плавать в воздухе, а затем уже и аккуратно разгребать завалы, один за другим, по кусочку… Треск, хруст, боль…
Когда последний кусок с громким лязгом упал на другое множество обломков, то грива начала поднимать меня, а затем охватило копыто и… я закричала от невыносимой боли, но она была довольно недолгой, всего пару секунд, но казалось, что прошла целая вечность.
Картинка прояснилась, и я чуть не потеряла сознание. Кожа сгорела во многих местах, шерсти практически не было, одно крыло просто свисало и не болело, не подавало признаков жизни, а второе ещё как-то пыталось расправиться. Грива, а точнее всё, что от неё осталось, превратилась в тёмно-синее облако, и несло меня вдоль дороги, вдоль места разрушения, а если точнее, то места крушения поезда.
Обломки, пожарище, пони, а точнее их безжизненные, обожжённые и окровавленные тела. Если так судить, то я осталась одна, одна выжила во всём этом аду, о котором только и можно было мечтать в самых извращённых умах. Ох… ненавижу… Эалу…
-Мама, а что это такое? – спросила юная Тиарет свою маму, дёргая её копытами за плащ, который скрывал лицо той полностью.
-Ничего… — отрезала пони в плаще. – Ничего такого, о чём бы тебе стоило думать…
Тиарет не на шутку испугалась того, что её может ждать в будущем, спустя секунду, минуту или же час, а то и день, или месяц, или год… Всё было потеряно, пусто и безжизненно…
Я вижу перед собой двух пони – себя и маму, маму, которой я дорожила больше всех, которую любила, не смотря ни на что. Ещё я вижу высокий фонарный столб, на который я и указываю, а точнее маленькая я… Запуталась, схватилась копытами за голову и зарыдала.
Я не понимаю, что это всё значит и кто здесь хозяин, но вы меня судите лишь за то, что я проявляю по отношению к кому-то эгоизм, но можно ли подумать, что я сама не раз была жертвой чего-то эгоизма? Была… детские дома, много детских домов, не успела устроиться в там, как меня забирала какая-нибудь, а затем возвращала или же отправляла в другой детский дом… Всё как в тумане, больше не помню, ничего не помню.
-А куда мы идём? – снова спросила Тиарет, идя по улице, вымощенной прогнившим и ужасно скрипящим деревом, но её это не волновало.
-Туда, где тебе будет хорошо… — ровным голосом ответила мама, однако, он был больше не ровным, а ледяным, практически мёртвым.
Страшно, мне уже страшно. Всё это болтается где-то между правдой ложью, несоизмеримой и пугающей ложью… Вид снова изменяется и пони уже поднимаются по мраморной лестнице, только я всё ещё не могу понять куда они идут.
-Мама, я боюсь… — дрожащим голосом произнесла Тиарет, продолжая подниматься по лестнице.
-Потерпи…
Туман, плотный туман, который не даёт мне всё разглядеть, вспомнить всё… Архх… Ненавижу это. Место снова сменилось и на этот раз Тиарет прикована к камню цепями, пытается выбраться, машет крыльями, но всё бесполезно – слишком крепко держат цепи…
Эала.
Я не хотела рассказывать об этом просто потому, что это нарушает пространственно-временной континуум, но так уж и быть, расскажу. Это произошло, если правильно судить по авторским пометкам и главам, примерно в середине шестнадцатой главы второй части.
Мне пришлось оставить своих друзей по приказу Луны – она почувствовала какую-то угрозу от некромантов и отправила меня в Айнхол, это такой заброшенный город к югу от Эппллузы.
Я даже в поезде нормально не смогла доехать:
Поезд мирно ехал по рельсам, как примерно в часе езды до Эппллузы резко остановился и я вместе со всей бронёй (у меня был один тайник, где я спрятала лёгкую броню лунного паладина, она была запасной, и на неё было наложено бесшумное заклинание) прямо в стену. Слава Луне, что броня была практически бесшумной и особо не гремела своими многочисленными элементами, но проблема была далеко не в этом…
-Где она?!
Можно особо и не гадать за кем пришли – за мной. Покидать поезд опасно – всех могут убить, а вот если немного подыграть… кхе-кхем… где моё заклинание, изменяющее голос?
-Помогите, тут кобылке плохо! – проорала я басовитым голосом, цепляясь когтями за потолок своего купе. Если проводник не дурак, то он поймёт, что надо делать.
-Иди, проверь!
Послышался цокот копыт, а затем замок щёлкнул, и дверь в купе послушно отворилась, а парочка пони со странными конструкциями, напоминающими чем-то грифоньи ружья, приспособленные для пони, вошли сюда. Их участь была решена очень быстро: огненная плеть не оставила им не единого шанса, превратив их в пепел, а затем плеть послушно поймала и того единорога, что так небрежно наставил револьвер на проводника.
Я знала, что это были далеко не все противники и, поэтому, вылетела из вагона через окно и пустилась в своеобразный пляс со всеми теми друзьями, которые были над вагоном. Три пегаса и у всех ружья, впрочем, они их не спасут. Шея первого паразита вкусила на себе пламенную удавку, которая пригвоздила его к крыше вагона, и было приятно слышать, как его шея с хрустом ломается. Второй и третий открыли огонь, только вот стрельба по воздуху была не в их вкусе, однако, такая пауза позволила мне вернуться в купе и вылететь через окно на противоположной стороне. Одного из пегасов я притянула к себе и сорвала с него ружьё, которое довольно-таки небрежно переделали, оставив курок, и когтями прошлась по горлу.
Третий. С ним разговор у меня выдался самый просто и практически бесцеремонный. Я подлетела к нему с другой стороны выгона и наставила дуло ружья ему прямо в голову.
-Ну что, друг мой, будем отвечать на вопросы? – пегас развернулся и уже собирался открыть огонь, да вот только он своего ружья не нашёл просто потому, что оно было у меня в хвосте. – Неа друг мой, сначала ответь на вопросы, а потом я, может быть, отпущу тебя.
Дальше сцена не для слабонервных, но коротко в детали посвятить можно. Я утащила этого засранца в последний вагон и там устроила допрос с пристрастием, где выложил всё что знал, а потом его засунули в тюрьму Эппллузы по приезду. Ладно, я его не так уж и сильно мучила, просто он знал, что не стоит шутить с пламенным рыцарем.
Разобравшись со всем делами в Эппллузе, я поспешила отправиться в Айнхол, и ближе к полуночи я уже была там. Деревянные здания, которые заметно тряслись и на ветру и грозились вот-вот рухнуть на землю, но какая-то сила их всё ещё держала на месте. Потрескавшаяся брусчатка тоже была своеобразным атрибутом всего этого представления, да и изогнувшиеся как будто в предсмертных конвульсиях уличные фонари тоже.
Пахнет отчаянием, смертью и призраками. Дальше было то, чего я бы точно не могла предвидеть – Кровавая луна. Это событие очень редкое, происходит раз в сто пятьдесят лет и, как правило, в это время слетаются на шабаши ведьмы, некроманты проводят свои самые могущественные ритуалы, а маги пытаются создать Философский камень или же секрет бессмертия, который когда-то давно был утерян.
От луны отошёл красный луч и опустился прямо в гору, которая была примерно в километре от меня, и что-то мне подсказало, что если я в ближайшую минуту не окажусь там, то случится что-то очень плохое.
Минуту спустя.
Быстрая смена событий, подъём в гору, который не доставил проблем, впрочем, я была даже рада тому, что некроманты и их пособники не мешали. Луч Кровавой луны светил прямо в дыру, которая была в центре этой небольшой горы, а внизу я видела пегаску, которая брыкалась и пыталась вырваться из кандалов. Пурпурная грива, пшеничная шерсть, да она же ещё маленькая! Ублюдки!
Красный луч на мгновения стал очень ярким и ослепил меня, а когда прозрела, то увидела то, чего никогда бы не пожелала увидеть. В сердце маленькой пегаски был воткнут кинжал, а сама она постепенно превращалась в скелета.
Этот момент, когда ярость хлынула через край, глаза налились кровью, а сердце обросло скорбью, момент, полный противоречия, но я прекрасно помнила, что тогда сделала. Я резко спустилась вниз и испепелила часть некромантов, ещё парочку убила при помощи ружья, просто всадив в них пули, а последнюю некромантку, которая почему-то сильнее сего привлекла моё внимание, я решила не убивать сразу, да и на её лице читалась гордость за поступок, дьявольский поступок. Я опоздала… однако это не помешало мне прибить эту пони к стене и устроить допрос по полной безжалостной программе, правда, котроткой.
-Что ты сделала с этой маленькой пегаской?! – проревела я поистине чудовищным голосом, от которого некромантка затряслась от страха, и её бросило в холодный пот.
-Тебе не понять, что может чувствовать сердце матери, когда оно вырастило плохую дочь!
Что ты сказала?! Арх… Ненавижу тех, кто даже не пытается воспитывать своих детей, а потом ещё и говорит, что они у них выросли отвратительными! Бессердечие этой пони меня убивает…
-Да! Мне не понять этого, но я бы никогда так не поступила со своей дочерью, даже если бы её ненавидела всем сердцем! – произнесла я и вырвала из груди пони сердце.
Высшее проявление безжалостности и гнева не порождает успокоения, но меня можно понять, но в то же время и нельзя. Я убила мать этой бедной пони прямо на её глазах и понимаю, что мне нет прощения, но так нельзя! Эта тварь могла бы пустить и остальных своих детей на ритуалы, а моё сердце бы этого не выдержало, не выдержало бы того, если бы она и дальше бороздила мир живых.
Гнев утих и позволил здравому рассудку снова вернуться. Взгляни правде в глаза, Эала, ты что-то сделала, только до конца не можешь понять что, хотя… эх… маленькая пони, ставшая скелетом, лежала на камне без движений, но смотрела на меня глазами, которых нет, и этот взгляд заставлял сердце невольно содрогнуться и почувствовать всю её жалость и боль (пусть взглядом она это и не могла передать, но сердце всё ярко представило). Я чуть не заплакала от этого всего, но не сразу решила освободить пони.
На своеобразном каменном пьедестале лежала книга под названием «Некрономикон». У меня не было никакого желания брать эту книгу, да и даже видеть её просто потому, что вокруг неё ходит столько легенд, что тут не только у меня желание пропадёт, но и у других. Некрономикон был открыт на странице с каким-то древним пророчеством, написанным довольно неразборчивым языком:
Луною Кровавой землю оросит великая жертва, которая станет лишь предзнамением к аду всевышнему и гиене огненной. Возродиться королева, способная править всем миром, миром, воздвигнутым на костях всех тех, кто не желал подчиниться. Возродиться она, Карахель! Королева загробного мира!
Бред… так, дальше какие-то пометки к ритуалу «Воскрешения Карахель», потом записи… ага, понятно! Вовремя я прервала ритуал – эта пегаска лишилась только тела, но не жизни и если я не ошибаюсь, то есть шанс всё исправить, вернуть ей жизнь, вернуть тело и душу.
-Мамочка… — жалобно произнесла пегаска-скелет и моё сердце упало в подложечную яму. – Мы уже пришли?
Ооо… Луна, пощади меня и душу этой маленькой пони и дай мне силы на то, что бы помочь ей...