Полярная повесть

Интерлюдия

Флаттершай, Пинки, Рейнбоу Дэш и Спайк вошли в комнату, с интересом оглядываясь по сторонам. В двери за их спинами мелькнул силуэт гвардейца-единорога, она закрылась, и раздался голос принцессы Селестии:

– Входите, я рада вас видеть.

В полумраке её фигура, казалось, светилась, и вошедшие склонились в почтительном поклоне, вразнобой пробормотав слова приветствия. Чуть поодаль от неё стояла возле письменного стола Луна, которая приветливо улыбнулась им и снова повернулась к лежавшему перед ней потрёпанному тому в коричневой кожаной обложке; возле кучи подушек в центре комнаты стояла Твайлайт. Едва поднявшись из поклона, Флаттершай подбежала к ней и спросила:

– Что-то, м-м, случилось?

Её перебила Пинки, которая высунулась из-за спины подруги и затараторила:

– Нас так срочно позвали, и велели не ждать Эпплджек и Рэрити, а я всё равно решила их позвать, но в «Карусели» никого не было, и когда мы садились в колесницу, я спросила, не уехали ли они до нас, но никто ничего не знал, и я начала волноваться…

– И правильно начала, Пинки Пай, – голос Селестии был спокоен, как всегда, но у Твайлайт по спине забегали мурашки. – Вашим подругам угрожает большая опасность, и мы сможем выручить их только с вашей помощью.

– Я разобралась, как работает воспроизводящая часть заклинания, – голос Луны поднялся над обеспокоенными возгласами Дэш, Флаттершай и Пинки, и звучал необычно напряжённо. – Теперь я сумею инвертировать его и таким образом, возможно, влиять на происходящее там, – она кивнула в сторону книги и вдруг прервалась: – Если бы ты знала, сестра, как мне неприятно снова прикасаться к этому… Этой…

Селестия подошла к ней и положила голову ей на шею.

– Никто из нас не знает эту магию так, как ты. Прости, но...

– Я знаю, – Луна отстранилась и продолжила: – Для того, чтобы изменить события, происходящие там, мне будет недостаточно магии. Новый текст придётся буквально вписывать в книгу, предварительно очистив страницы от старого.

Селестия посмотрела на книгу и помолчала, размышляя. Наконец, она сказала:

– Но ведь любой, кто будет его писать, рискует оказаться под действием того же заклинания. Нельзя писать текст, не читая его; а всякий, кто читает это, рано или поздно оказывается под властью книги. Я всё-таки очень старалась, когда писала её…

Пинки подошла к принцессам, посмотрела на книгу и спросила:

– Рэрити и Эпплджек – они сейчас там?

Селестия кивнула, не прекращая думать. Спайк подошёл к Твайлайт и обеспокоенно заглянул ей в глаза, и Твайлайт, не найдя, что сказать, погладила его по голове.

– А нельзя сразу написать: «И они вернулись домой, в Понивилль, и жили долго и счастливо»?

Селестия улыбнулась и покачала головой.

– Нет, Пинки. Тот, кто создавал это заклинание, предусмотрел почти всё. Я уже пыталась уничтожить его, но там очень много защитных элементов, предотвращающих почти любое вмешательство. Если мы изменим содержание книги настолько грубо, сработает какой-нибудь из них, и мы не только потеряем Эпплджек и Рэрити – все их семьи окажутся под угрозой.

Мордочка Пинки вытянулась, и она, казалось, была готова разрыдаться, но подошедшая сзади Флаттершай дотронулась до её плеча и, что-то прошептав на ухо, уткнулась носом в кудрявую гриву подруги. Та обернулась и обняла пегасочку. Дэш и Твайлайт присоединились к ним, заключив Флаттершай в круг дружеских объятий; какое-то время они простояли так, не говоря ни слова, и наконец расступились. Селестия сделала вид, что не заметила блестевших сильнее обычного глаз Твайлайт и повернулась к сестре, которая подняла взгляд от книги и медленно проговорила, глядя в стену:

– А что, если мы попытаемся писать, не читая написанное?

– Это как?

– Да, как так вообще можно? – удивилась Пинки. – Каждый, кто пишет, обязательно читает, что он написал, а иначе можно такого понаписать, что никогда и не собирался писать, и получится очень смешно, и если бы я так умела, я бы обязательно стала писать книги, или стихи, и стала бы знаменитой писательницей или…

– Эка невидаль! – отошедший было в сторонку Спайк вернулся на середину комнаты и беззаботно махнул в сторону Пинки. – Я так все поручения Твайлайт записываю. Если пытаться понять, что она там говорит, с ума можно сойти.

Все замолчали, глядя на дракончика. Повисшая тишина затягивалась, становилась тяжелее, пока, наконец, Твайлайт не начала смеяться; её смех подхватила Селестия, и какое-то время они хохотали вдвоём, переглядываясь и жмурясь. Затем не выдержала Луна, и после этого всех находившихся в комнате будто прорвало. Смеялась Пинки, упав на спину и брыкаясь всеми четырьмя ногами, смеялась Дэш, держась за живот и всхлипывая, тихонько смеялась Флаттершай, спрятав мордочку в гриву и глядя на остальных прикрытыми в улыбке глазами, смеялся Спайк, вытирая слёзы и опёршись о Твайлайт, которая, в свою очередь, хохотала от души, запрокинув голову; смеялась Луна – мелодичным смехом, в котором слышались голоса далёких звёзд, и смеялась Селестия, глядя на всех по очереди и запоминая – до конца мира, до тех пор, пока не погаснет солнце, навечно – их голоса и улыбки.

Отсмеявшись, Луна вытерла глаза и сказала:

– Нет, не думаю, что ты и вправду сможешь записывать, не вдумываясь в текст и не читая его, но твой опыт вполне позволит тебе писать с завязанными глазами!

– Смогу-смогу, – Спайк посерьёзнел и сжал кулаки. – Если надо спасти Рэрити, я не только не читать смогу – я и думать перестану…

Твайлайт обняла его и сказала:

– В этом я тоже не сомневаюсь!

Селестия улыбнулась и сказала:

– Итак, вы готовы вверить судьбу своих подруг – и свою собственную! – в лапы этого юного дракона?

– Свою собственную? – Дэш взлетела и посмотрела на Селестию в упор. – Что значит – свою собственную?

– Я не просто так позвала вас всех. Моя битва с Найтмер Мун и ваша над ней победа показали, насколько эффективны Элементы Гармонии против её магии. Если внедрить их в само заклинание, туда, где нет защитных механизмов, можно будет уничтожить его изнутри.

Её голос стал лишь ненамного громче, но в нём появилась такая сила, что все, и без того внимательно слушавшие принцессу, застыли, обратившись в слух.

– Вы должны найти и спасти ваших подруг, а потом мы покончим с этой проклятой книгой раз и навсегда! Не бойтесь ничего – на то время, что вы будете находиться там, вы станете персонажами книги, и всё происходящее вокруг вас будет зависеть исключительно от нас; вам же нужно будет просто оставаться теми, кто вы есть сейчас – элементами Верности, Радости, Доброты и Магии. Когда вы спасёте элементы Честности и Щедрости, я продиктую Спайку нужный текст, и вашими силами заклятие будет снято, а вы вернётесь назад.

Твайлайт молча поклонилась, и другие последовали её примеру. Поднявшись, Твайлайт спросила:

– Но ведь прежде чем что-то написать, нужно будет стереть уже написанное. Разве книга не воспримет это как угрозу?

Луна кивнула и ответила:

– Воспримет – если это станет делать кто-то, кроме меня. Моя магия… имеет очень много общего с магией Найтмер Мун. Я не сумею разобраться в заклятии настолько, чтобы полностью снять его, но вот подобные вещи оно мне позволит, если я не буду особо упрямо подчёркивать, что я – не она. Боюсь, на какое-то время мне придётся стать очень, очень похожей на неё, и вспомнить, как это было…

Луна помрачнела и замолчала. Твайлайт не понимала, почему, но это выглядело в точности так, как бывает, когда луна заходит за тучу и ночь становится темнее – хотя сейчас был только вечер, и клонившееся к закату солнце светило в западные окна башни, проникая в комнату даже через тёмные шторы. Селестия, проследив направление её взгляда и будто угадав её мысли, кивнула и сказала:

– У нас есть время на подготовку. Начинаем после захода солнца.