Не судите.
Суд — это чтобы оправдывать.
-…подытожим: раньше здесь было двенадцать наших братьев, сейчас – ни одного. Мы, разумеется, понимаем, что вы их не казнили, а испытывали водой. Мы также понимаем, что настоящие виновники давно ушли. Но кто-то должен ответить. Не нам – простым смертным – судить, кому жить и кому умирать. Однако, если через час перед нами не будет двенадцати тел виновных, то мы просто сожжем эту деревню без какого-либо суда – с улыбкой закончил пегас.
Толпа согнанных пони испуганно зашепталась. Поднимавшийся над лесом столб дыма был красноречивее любых слов. Некоторые начали проталкиваться вглубь – подальше от стоящих с мортирами наготове солдат.
Просьбы и мольбы ничего не дали – синий только повторял вышесказанное и качал головой, не переставая улыбаться.
Один крылатый попытался рвануть в небо.
Выстрел.
На селян пролился короткий дождь.
За ним начали медленно опускаться перья.
Упавшее немного в стороне тело затихло после встречи с копьем.
— Одиннадцать – не моргнув глазам, произнес Смиренный.
Такие дела.
Толпа зашевелилась более осмысленно.
Судью с семьей и слугой медленно, но верно выталкивали наружу.
Это происходило в молчании – все понимали, что сейчас будет.
Уже на самом краю, его жена заголосила, не желая отпускать ногу соседки.
Та отбрыкивалась от нее, как от чумной.
Жеребцы отцепили обреченную и отбросили к мужу.
Она мгновенно вскочила на ноги и протянула к толпе своего дрожащего жеребенка.
Ряды односельчан расступились, но он сам не хотел отпускать мать.
Тогда она просто кинула его вперед.
Соседи вновь сомкнулись.
Толстяк встал ровно и загородил жену.
Он старался хотя бы сейчас выглядеть достойно.
Все уже достали предварительно взятые орудия труда.
Но никто не решался сделать это.
Работник судьи – молодой земной пони в линялой куртке – не выдержал.
Он рванулся к ближайшему палачу и попытался сбить его с ног.
Ему проломили голову цепом.
Сигнал был дан.
Минута – и на земле еще три трупа.
Ребятёнка бы пожалели, но он сам бросился вперед.
— Семь – улыбка не сходит с красивого лица.
Такие дела.
Вперед вышел старик.
Ножом по вене.
Шесть – солдаты опустили мортиры.
Вытолкнули еще трех развалин.
Одна из них – на диво крикливая бабка – никак не хотела умирать.
Кузнец размозжил ей череп.
Три – красный ручеек начал литься в канаву у дороги.
Две вдовы – все равно без мужа им не жизнь.
Один – синий начал собираться.
Но время шло, а новой жертвы все не было.
Пегас нахмурился. Подал знак.
Мортиры вновь нацелились на селян.
Единорог с окровавленным цепом, стоявший впереди, вдруг ударил им об землю и начал:
— Эх! Ну че мы…
Удавка на шею.
Болванка на цепи ему не помогла.
Ноль.
Такие дела.
— Радостно видеть, как справедливость торжествует над неправдою – спокойно произнес Смиренный – мы не судили и не будем судимы. Имущество виновных должно быть передано в казну. На этом все.
Солдаты быстро построились в колонну и пошли по дороге к следующей деревне.
Пегас задержался и, не глядя на селян, произнес:
— Да смилуется над вами Единый.
Он улетел, а жители начали растаскивать трупы.
Даже самые хозяйственные не пошли к дому зажиточного судьи.
Такие дела.