Сказка об Империи

Удар ответный.

Империя наносит.
Ну разве я мог не использовать это?

Это было лучшее мгновение в моей жизни.

Но радость и горе – две стороны одной монеты, которая порой вращается очень быстро.

И вселенная явно считает, что Император не достоин счастья.

Мой сын.

Наследник.

Надежда и залог будущего.

Тот, кто продолжил бы Великое Дело.

Разбросал гвардейцев, повалил меня на землю и ударил…

-
Один клинок удалось отбить, но второй уже слишком близко.

Пони, которому мог бы принадлежать весь мир.

Глаза, горящие ненавистью.

Сноп белого света, отбросивший нападавшего.

Лезвие, целившееся в горло, оставило глубокую рану на плече.

Раздался крик. Не боли, но страха.

За сына.

Самое драгоценное существо в мире корчилось в облаке света.

Рог Канцлера разгорался все ярче.

— Прекрати! – Император попытался вскочить, но рана вспыхнула болью – оставь его!

Крисалис закричала. Чейнджлинги снова попытались атаковать, но лишь отвлекли на себя гвардейцев.

— Нет – после минутного раздумья ответил единорог.

Вспышка.

Вопль.

Хруст.

-
Так я лишился своего едва обретённого сокровища.

Крики, слезы, приказы.

Кровь, обильно льющаяся из моего плеча на остывающее тело.

Лишь шок спас убийцу моего сына от немедленной расправы.

Потом было несколько часов лихорадочных и бессмысленных действий.

Душа уже покинула его.

Ночь без сна, полная боли и сожалений.

Утро.

Тронный зал.

Та, кого я любил, предавшая меня и проклинающая самый день, когда отец ее сына пришел в этот мир.

Тот, кому я доверял, отвергнувший присягу и убивший мою надежду. Терпеливо ждущий приговора.

Чейнджлинги, дрожащие передо мной, гвардейцы, охраняющие мой покой, маги, ищущие угрозу.

Представители «новых», которые подобно овцам сбились в кучу, с чего-то решив, что это им поможет.

Диана, очнувшаяся и осознающая, ЧТО сделали с ее помощью.

Жеребец, чье покрытое камнями сердце обливалось кровью.

-
-…это существо ненавидело нашу страну и стремилось ее уничтожить. Я не мог допустить этот. Салус Империум – суприма лэкс – в качестве последнего слова произнес Канцлер.

Наступила тишина. Взгляды обратились к пони на троне.

— Я нахожу вас обоих виновными в измене родине и убийстве Принца Империи – слова падали как каменные плиты – и приговариваю к изгнанию. Увести.

Зал наверняка был удивлен столь мягкому приговору. Но я не мог иначе.

Ведь это была моя любовь и мой единственный друг.

— Леди Диана – она подняла глаза – за вашу помощь в подавлении восстания, вы вновь назначаетесь Наместницей.

Кобылка задрожала, отлично понимая происходящее.

— Примите этот Свиток Смерти – все чейнджлинги, которые будут записаны в него, умрут за измену – упомянутая вещица упала ей на копыта – помните, если имен будет слишком мало – то я сам заполню его.

Земной пони встал.

— У меня много врагов, но нет мне равных – голос стал подобен грому.

– Под ветвями наших деревьев они говорили, что Город обречен.

Ауги начали бросать отсветы по залу.

— На залитых кровью полях Юзланда они говорили, что Льва не остановить.

Присутствовавшие начали пригибаться.

— В далеких землях юга они говорили, что Царство не падет никогда.

Солнце скрылось за тучами.

— Пришло время сказать мне.

Казалось, что вся Империя замерла, боясь прервать своего повелителя.

— Я Император. Мою Империю не победить.

-
Повстанцев отпустили. Это были, в основном, послы.

Нам пришлось еще немного задержаться – объяснял Диане ее новые обязанности и заодно дал задание довести уровень рождаемости черных хотя бы до тогдашнего имперского минимума – три ребенка на семью. В тот момент я не понял, к чему это она спрашивает о «личном участии». Все-таки стоило обратить внимание на ее состояние. Но мне было плевать.

Единорог, десятки лет служивший верой и правдой, получил последнее задание – сделать так, чтобы Королева никогда больше не появилась предо мной. Его место вновь занял приемный сын.

Крисалис заклеймили и, позволив взять свиту, изгнали из цивилизованных земель.

Так закончилась история моей любви, длившаяся десятки лет.

Порой мне кажется, что рана никогда не заживет.

Но это не важно.

Я Император и принадлежу Империи.

Она и так ждала меня слишком долго.

Войска пошли на побережье, чтобы дать моим заблудшим овечкам одуматься и сдаться. Казалось, будто с гибелью Принца и уходом Королевы их борьба безнадежна. Для многих это утверждение было верным и вскоре в ставку начали прибывать полки мятежников, прося дать им возможность кровью искупить совершенное преступление.

Приморцы к тому времени уже успели укрепится и с чего-то решили, что смогут победить имперскую армию. Даже выслали делегацию с требованиями: принести официальные извинения за нападение на одну из их стран в ходе Ледяной компании, выплатить репарации, отдать здоровенный кусок земли и еще по мелочи.

В ответ мы потребовали примерно того же у них.

То, что почти все их войско было вооружено нашим же вооружением, пусть и слегка устаревшим, не спасло этих идиотов – они даже не потрудились понаблюдать за тактикой куда более продвинутой имперской армии. Большая часть воевала так, будто у них до сих пор одни копья. Нападение с трех сторон, полное господство на море, опытная артиллерия, партизанское движение внутри и полное превосходство в боевом духе – ведь мы сражались за Родину. Северные варвары были буквально смяты и растоптаны. Отступая, они жгли все, до чего могли дотянутся.

Ни я, ни мой народ не собирались этого прощать. Нет мира агрессору.

Империя нанесла ответный удар – сухопутные части погнали ошметки их войска по Ледяному плато и вторглись с юга, а флот осуществил десант с востока. Мы прокатились по дикарским государствам как камнедробилка. Ничто не могло остановить нас. За какие-то жалкие несколько месяцев знамя Ока взвилось над тремя Столицами — все были сожжены дотла. Они должны были бы нам еще спасибо сказать, что мы позволили жителям эвакуироваться.

Имперцы показали миру, что и раненый дракон остается драконом.

Северный Союз был распущен. Дальние платили дань, ближние стали протекторатами, а уже захваченные влились в состав на правах колоний.

Армия могла возвращаться домой.

Навстречу новой войне.

За время нашего отсутствия Северо-Западная Научно-Производственная Зона сменила правительство. Согнанные туда со всего Вечнолесья южане подняли бунт против титульной нации, который сопровождался традиционной бессмысленной жестокостью и дикостью. Несколько наших коренных городов были вырезаны под корень. В копытах предателей оказались сокровища, большую часть которых варвары не могли даже понять. Однако лидеры четко осознавали, что сидят на горе золота и были чем-то сильно обижены на Империю. Они объявили себя независимым государством и, пока мы сражались на севере, вели оживленные переговоры с Эквестрией о вступлении в нее на правах автономного регионами.

Принцессы не спешили принимать этих немытых дикарей. Однако и отказываться от такого лакомого кусочка не собирались. Поэтому они просто вытягивали из них наши технологии и изделия.

Император сжал зубы.

Эти подонки просто РАЗДАВАЛИ то, на что было потрачено больше, чем они могли представить. При мысли об этом начинаешь понимать чувства сегодняшних расистов. Резина, сахар, центробежное литье, обработка корпусных деталей…

Нет предателям пардона.

Уже с нашей армией на границе, южане в последний раз отчаянно взмолились о помощи. Негодяи понимали, что их ждет. Было принято решение атаковать немедленно – казалось невозможным, чтобы Селестия вступилась за уже воюющее маленькое государство.

Но невозможное возможно. Уже на второй день боев мне было передано послание, требующее прекратить агрессию против одного из регионов Эквестрии. Иначе — война с одним из крупнейших и богатейших государств материка. Тем, которое мы до последнего считали дружественным.

Императору не пристало иметь иллюзий – уставшая Империя вряд ли бы выстояла в новом противостоянии. Уже на следующий день я был готов дать ответ.

Капитуляция.

Но южане сами решили свою судьбу. Они применили против нас разработки, некоторые из которых даже мы никогда не решились бы использовать. «Смерть-сквозь-тень», «хронобомбы», «бешеный туман», «фальшивое пламя», «белый шум», «лучи любви».

Старика передернуло.

Война всегда отвратительна, но такое…

Что вообще этот излучатель делал в ВОЕННО-Производственной Зоне?

Шкурожор как-то потерялся на этом фоне. За несколько дней погибло больше имперцев, чем за всю Северную кампанию. Миру не быть – память павших воинов вопияла о возмездии и если бы мы сдались, то их смерти стали бы бессмысленны. Таков и был мой ответ Эквестрии.

Имперская армия прошла по Зоне как огненная волна и южане сполна насладились собственными традициями – потерявшие столько друзей и родных имперцы с трудом и не всегда находили в себе силы жалеть хотя бы детей предателей. Лидеры восстания были пойманы и отданы тем же палачам, которые всего за несколько месяцев до этого пытали и казнили мои подданных. При должной методике обработки, магия способна поддерживать в теле жизнь, как бы плохо с ним не обращались. Тот исполнитель, чья жертва умирала слишком быстро, занимал ее место.

На границе наших владений оборванные и измученные солдаты Империи встретили великолепно обмундированные и сияющие золотом полки Селестии. Им мы поставляли только лучшее. Той части армии, что гнала остатки бунтовщиков, не повезло – слишком оторвалась от обоза и остальных войск, в итоге попав в окружение. Они отвергли предложение сдаться и дрались до последнего, тем самым, в сущности, вынудив меня двинуть полки в бой без перегруппировки или сколь-либо продолжительного планирования.

Нас опрокинули. Передовые отряды эквестрийцев вторглись в Империю и погнали разгромленную армию к еще дымящейся Цитадели.

Однако тут сказалось отсутствие реального боевого опыта – все-таки они не воевали десятки лет. Враги рванули сразу в центр и растянули свои линии снабжения, при этом сильно ослабив оборону перевалов. Имперцев там уже не было, но неподалеку от Убежища находилась крупная группировка некоренных войск – было слишком рискованно пускать их против себе подобных. Я видел лишь один шанс прекратить эту войну. Южанам передали директиву: во что бы то ни стало захватить перевалы. В сущности, это был приказ пойти на убой…

— Ваше Величество? – мягко позвал Вайс – пришло время награждения.

Да, конечно.

Это было совсем недавно, но ветеранов достаточно мало, чтобы каждый из них мог рассчитывать на медаль в присутствии Императора. Меньше десятой части от посланных в атаку сил.

— Знайте, верные воины Империи – начал он свою речь – ваши товарищи умирали за нечто большее, чем просто победа в войне.

Народ подготовился слушать.

— То было темное время, когда весь мир ополчился против нас. Северяне, сжигавшие наши дома, эквестрийцы, отбросившие нашу дружбу и самое страшное – южане, ударившие в спину обогревшей их стране – даже спустя столько лет, в голос прорвался гнев – сама земля плакала, когда вероломные негодяи вешали детей принявшего их народа на стенах и сажали на колья матерей. Не может быть конца ненависти, которую мы испытываем к предателем и убийцам…

Награждаемые слегка забеспокоились.

-…тогда казалось, будто после произошедшего мирное сосуществование невозможно и имперцы никогда более не смогут верить тем, кто не похож на них. Более того – что никто, кроме нас и не может быть достойным доверия и даже жизни – Император вздохнул – посылая некоренные войска в бой, я понимал, что вас ждет смерть. Однако была и надежда – не только на победу в битве, но и на воскрешение нашей веры в то, что не только лишь мы есть носители добра в этом испорченном мире…

В облаках вдруг образовался просвет и лучи солнца озарили ряды южан. Точно по плану.

-…вы оправдали ее – он улыбнулся – доказали, что можете быть равными нам. Именно благодаря вам война закончилась, так толком и не начавшись. Те, кого мы – имперцы — презирали и ненавидели, спасли нас. Честь вам и хвала.

Земной пони первым вскинул копыто и прокричал воинское приветствие. Через секунду это повторили гвардейцы, а спустя еще минуту вся площадь зарокотала «Райкхс эвигз ист».

Да – их мужество и стойкость заслуживают даже большего, чем это. Некоренные буквально закидали эквестрийцев собственными трупами во время атаки и затем стояли насмерть, замыкая котел, пока основная армия уничтожала успевший вторгнуться авангард Принцесс. Я сам видел знамя с Оком на высшей точке перевала, которое сотни раз пытались скинуть, но так и не смогли. На том самом месте сейчас стоит Монумент Дружбы наших народов – вечное напоминание всему миру, что Империя – нечто большее, чем просто земля имперцев.

Впрочем, нельзя сказать, что прекращением войны мы обязаны только южанам, хотя их безумная храбрость определенно сыграла в этом немаленькую роль. Селестия согласилась на мир только после того, как ей не удалось потопить подходящий к эквестрийским берегам флот Империи. Да и угроза использования только что захваченных обратно средств массового уничтожения тоже пришлась к месту.

Договор был подписан, но ни о каком добрососедстве не могло быть и речи – их возвращавшиеся на родину солдаты донесли до общественности правдивые вести об ужасах, творимых нашей армией над «мирными жителями», которые буквально за несколько месяцев до этого полностью истребили все не успевшее сбежать коренное население. А имперцам даже не пришлось растолковывать произошедшее – всем и так было понятно, что вероломные эквестрийцы вступили в сговор с предателями, тем самым разделив с ними ответственность за зверства, и напали на ослабленную Империю.

Даже нашлись желающие выслать всех выходцев из страны двух Принцесс. Их не слушали – потому как все пони, не решившиеся окончательно связать свою жизнь с Империей, к тому времени уже покинули ее.

Однако и это был все еще не конец. Тогда в нашем, да и не только, народе было слишком много гордецов, глупцов и фанатиков, не способных признать свое поражение.

Тысячи граждан одной страны пали, уничтожая друг друга. Не раз и на два восставали северяне и происходили провокации на границе Эквестрии. Но все рано или поздно заканчивается – даже войны.

Я помню тот момент, когда последний замок какого-то спятившего военачальника был взят. Наконец-то можно было остановится и осмотреться.

Тогда мы поняли, что на самом деле, Империя проиграла, потому как в гражданской войне всякая победа есть поражение. Причем нашу главную потерю удалось осознать лишь годы спустя.

Народ больше не верил в себя – им начало казаться, что без Императора нет Империи.

Впрочем, если учесть, что стоило мне ненадолго отлучится, как имперцы мгновенно вцепились друг другу в глотки, то подобная неуверенность начинает казаться вполне оправданной.

Ничего. Они придут в себя.

Естественно, моральным уроном дело не ограничилось.

Треть нашей страны лежала в руинах.

Сотни тысяч пони погибли.

Экономика и промышленность стали жалкой тенью былого величия.

Весь мир боялся и ненавидел «черных».

Они говорили, что Империя – сборище убийц и дикарей, управляемое окаменевшим безумцем. Что нам чужды сострадание и пощада даже к самим себе. Что мы порабощаем народы и наслаждаемся смертью.

Однако никто не мог сказать, что победил нас.

Старик оглядел заполненную тысячами различных существ площадь.

Посмотрел на величественную Столицу.

Вновь обратил свой взгляд на колоссальную Стену.

Они говорили, что нам никогда не подняться.

Глупцы.