Всю ночь напролёт

Принцесса Кейденс хочет добавить новизны в отношениях с Шайнингом, но немного перебарщивает с заклинанием.

Принцесса Миаморе Каденца Шайнинг Армор

В гостях у принцессы

Бета-тестеры получили новое задание от Поликарпыча. Вроде бы всё просто и привычно, но мы то знаем, что всё, что связано с пони - просто не бывает. Бета-тестеры: http://samlib.ru/m/moiseew_e_i/beta01.shtml

Рэйнбоу Дэш Флаттершай Твайлайт Спаркл Рэрити Пинки Пай Эплджек Биг Макинтош Лира Мод Пай Старлайт Глиммер

Некромантия

Появление в Эквестрии мертвецов стало неожиданным сюрпризом для ее обитателей. И хоть вели они себя нейтрально, присутствие таковых рядом не особо радовало пугливых и робких пони. К счастью, этой проблемой занялась независимая организация с необычным названием "Хранители смерти", но что странно, ранее никто о них не слышал, хотя очевидно что существует она уже давно. Подозревая организацию в заговоре, Твайлайт решает провести независимое расследование, однако кто же знал куда это ее приведет?

Твайлайт Спаркл Другие пони ОС - пони

Сны снежного города

Далеко на севере, рядом с границей с Империей грифонов, стоит провинциальный город Хофтегар. Детский дом "Надежда" да ювелирный салон Голдшмидта — вот и весь мир, известный Нуре. Однако одним пасмурным днём её жизнь круто поменялась, и тому виной был приезд таинственного иллюзиониста. Но тот ли он, за кого себя выдаёт? Что привлекло его в Хофтегар, и чем всё это обернётся для Нуры и той, кто ей дорог?

ОС - пони

Две чашки чая

Флаттершай ищет совета Рарити в том, что ей делать со своей безответной любовью... но у Рарити имеются свои собственные секреты, из-за которых она не лучшая кобылка у которой стоит спрашивать совета по этому поводу.

Флаттершай Рэрити Биг Макинтош Черили

Вишнёвые косточки

Неспешное поедание вишни перемежающееся краткими разговорами.

Человеки Черри Берри

Пинки Пай: раскол

Две личности, отчаянно цепляющиеся за жизнь в одном теле. Шизофрения - это иногда нереально страшно.

Рэйнбоу Дэш Пинки Пай

Поставить на тёмную лошадку

Вернулась однажды Дэринг Ду из командировки...

Твайлайт Спаркл Дэринг Ду

День для Семьи

И вновь пришло это время! День Друзей и Семьи. День, чтобы отпраздновать узы, что связывают всех существ и их возлюбленных. Подготовка закончена, семьи прибыли, и каждый готов к фестивалю, что вот-вот случиться. Для всех, предпраздничная неделя была ничем иным, как нескончаемым аттракционом предвкушений и веселья. Почти для всех. Для Галлуса, это была неделя нескончаемой тоски и воспоминаний. И пока он избегал этого дня всеми возможными способами, он добрался до него. Возможно, некий гиппогриф поможет ему разобраться с этим.

Другие пони

Проверка Твайлайт

Твайлайт Спаркл уже не в первый раз проводит ночь в Кантерлотских архивах, но она никак не могла ожидать, что этот раз отпечатается в её памяти навсегда.

Твайлайт Спаркл Принцесса Селестия Принцесса Луна

Автор рисунка: BonesWolbach

Сказка о новом Понивилле

Праздник.

Бла-бла-бла.

Замечательный день. Пегасы отлично поработали, пусть им и пришлось изрядно полить Понивилль в последние дни. Впрочем, большая часть дождей все равно была ночью, а облачная погода днем оказалась весьма кстати – когда весь день бегаешь по городу или стоишь у раскаленной печи нет ничего лучше, чем уличная прохлада.

Приготовления осуществлены на отлично, праздник просто великолепен. Мадам мэр вправе гордится собой и, судя по тому здоровенному футляру за спинами музыкантов, она все-таки собирается побаловать сограждан своим искусством. Это конечно, не торт, но тоже очень даже ничего.

При воспоминании о ее «прелести» у Бон-Бон затряслись копыта, а взгляд сам собой метнулся на что-то высотой в одноэтажный дом, накрытое множеством сшитых друг с другом простыней. Все эти несчастные небось думают, будто это какое-то папье-маше на каталке. Тележка там имеется, спорить не о чем. И даже не одна, но вот то, что на них…

Стоп.

Никакого злобного смеха.

Лучше посмотрим на столы.

Прямо-таки ломятся от снеди. Пожалуй, вкусностей даже чересчур много. Мы все растолстеем.

Ну-ну. Она усмехнулась и кинула в рот еще одну конфету. Жаль, что времени на все остальное было так мало, да и вряд ли какой творец способен уделять себя в равной степени всем своим детям. В итоге ничего экспериментального, а только проверенные временем и потребителями изделия. Откровенно говоря, количество так же не радует: большая часть требуемых продуктов ушла на шедевр. Впрочем, в смысле печенюшек это не так уж и плохо: приелись уже небось. Да и вообще, надо же быть милосердной к Колгейт, которой все это расхлебывать.

Глаза нашли в толпе сине-голубую гриву и как-то сразу перескочили на обнаружившуюся неподалеку бело-голубую. Вэт веселится так, что соседям было больно, причем не только фигурально выражаясь. Видно она несколько отвыкла от наличия пони вокруг нее и не достаточно тщательно смотрит за своими конечностями. Хотя, может это она специально?

Чтобы почувствовать их вокруг себя. Друзей.

Кобылка улыбнулась и надкусила яблоко.

Все счастливы ее возвращению. Пусть некоторые частично из-за корысти – ветеринар нам действительно необходим.

А еще почта. Для многих – радость, весточка от дорогих и любимых, обещание счастья и возвращения. И страшное горе для остальных. Слава Селестии, что Биг Мак все-таки не стал скрывать правду. Ведь как-никак это день, когда они вспоминают павших. Еще одна отрада для мучимых утратой сердец.

Улыбка совершенно сошла с лица Бон-Бон, а блуждающий взгляд остановился на сцене.

Как бы она хотела помочь его сердцу. Да, красный жеребец выглядит браво. Скажем прямо – красиво и мужественно в этих золотых доспехах и скрывающем глаза шлеме. Речь его исполнена уверенности в героизме каждого погибшего за Эквестрию.

«Они пали, приближая лучшее будущее». «Ради наших детей».

«Выполнили свой долг».

Шаблонные, донельзя заезженные фразы ни о чем в его устах наполняются смыслом, как и весь этот праздник. Их жертва принесена, чтобы мы жили и хранили память об ушедших.

Все верно. Правильно.

Но почему же он так старательно взваливает на себя ответственность в том, что произошло от него за тридевять земель? Чего ради нагружать себя виной когда ты не виноват?

Дурак.

Вот и сейчас. Речь закончена, бравый вояка сходит со сцены, промаршировывает до места, где никто на него не обращает внимания и вновь превращается в этакого раскаявшегося злодея, несущего на себе несметное количество преступлений.

И что мне с ним делать?

Кобылке пришла в голову неожиданная и ужасающая в своей истинности мысль. Она даже совсем по-детски ударила копытом.

В таком состоянии этот нытик не сможет по достоинству оценить ее творение! Этого так оставлять нельзя. Нужно расшевелить его во что бы то ни стало, причем ДО открытия.

Решившаяся Бон-Бон начала быстро продвигаться к Макинтошу.

В ее голове созрел длинный, многоступенчатый план с большим запасом прочности. Сперва традиционные методы поднятия настроения, например уговоры, конфеты и приглашение потанцевать, затем – инновационные вроде той пудры, которую так рекомендовала Бэрри. Оно сработает наверняка: главный алхимик слов на ветер не бросает и если она сказала, что смесь взбодрит жеребца даже на смертном одре, то так и будет, хотя конечно та хитрая ухмылка явно подразумевает какие-нибудь своеобразные побочные эффекты, но разумеется ничего опасного. На девяносто процентов уверена. К тому же, мисс Панш кажется говорила, будто уже опробовала средство на Доке.

На крайний случай есть общественнопорицаемые методы выведения из хандры, но надеюсь, до этого не дойдет.

Хотя кого я обманываю? Как минимум, попробовать кое-какие действия из последнего списка хочется.

Вполне возможно, что Биг Маку следовало бы поблагодарить Принцесс за то, что к моменту достижения его кобылкой, ситуация разрешилась еще более необычным, чем предполагала Бон-Бон, образом.

Мэр закончила свою короткую речь-поздравление и все уже было подготовились к предтортным танцам, когда на сцене внезапно появился Страшила. Одет он был достаточно прилично, в том смысле, что шрамы закрыты, ножей на виду нет, трупов и крови тоже не наблюдается, да и драться на сцене возможно было только с не успевшей уйти главой города.

Кондитер усмехнулась. Пусть этот хам уже успел продемонстрировать свою готовность поднять копыто на кобылку и ему за ту драку даже практически ничего не было, но стоит иностранцу хотя бы чересчур неласково посмотреть на нашу красавицу…

Все оказалось интересней: самый известный пациент Понивилля, не говоря лишних слов, встал за кафедру и многозначительно прочистил горло.

— Эй! Ты же говорил, что он по-эквестрийски не умеет!? – возмущенно, но почему-то шепотом, спросила она Биг Мака, для ускорения мыслительного процесса легонька тыкая его в плечо.

— Я так думал – практически выйдя из своей черной меланхолии от удивления, отозвался главный по безопасности – и вообще, это Док мне так сказал!

— Не пытайся свалить вину на Стэйбла, ведь это ты общался с ним все это время! – в голосе непонятно откуда появились сердитые и даже какие-то боязливые нотки – он же слышал все, что мы говорили! Шпионил за нами!

— Ээээ, да – после некоторого раздумья выдал Макинтош – мы ж с самого начала говорили, что он понимает наш язык…

Их чрезвычайно увлекательная и, что куда важнее, отвлекающая от мрачных дум, беседа была прервана наконец начавшейся после долгого периода покашливаний речью:

— Халлосз, мэйзн Лебез Барзбаренс…

-
— Сколько это уже продолжается? – скучающим тоном спросила Бон-Бон.

— Минут пятнадцать – спокойно отозвался Биг Мак, уже успевший неплохо подкрепится и с интересом смотревший в сторону закрытого торта.

— Скажи, ты ведь все-таки знаешь его лучше, чем кто-бы то ни было…

— С чего бы? – перебил ее жеребец, с явным удовольствием хрустя конфетой.

— Ну…Страшила же тебя слушается? – предположила кобылка.

— И это суть великая загадка мирозданья – приятно видеть, что он больше не казнит себя. Пока, по крайней мере. Но мог бы вести себя повежливее с той, кто готова была пойти на такие вещи ради его хорошего настроения.

Кстати, может, как-нибудь рассказать ему о них?

Кондитер предвкушающее усмехнулась. Ну нет. Сперва она все-таки попробует это с ним проделать. Только повод дай.

— Так о чем ты хотела спросить? – вывел ее из царства злобных замыслов кавалер.

— Неужели этот тип правда думает, будто мы его понимаем? – что-то она в последнее время ведет себя как-то странно. Ладно, валю все на торт.

— Честно говоря, не знаю – Биг Мак глубоко задумался, заодно зажевав «лакричную» трубочку. Лакрицы, ясное дело, не хватило на столько объектов, но не будем портить ему удовольствие – может быть он действительно настолько глуп или идеалистичен, что верит в наше всезнание или всеобщность своего языка. Вот только я что-то сомневаюсь и в том и в другом. Скорее уж наш Страшила устал от недостатка общения.

— В каком смысле? – недопоняла кобылка – он же постоянно общается с тобой и Доком?

— Агась. Но копытами, а не словами – пояснил Макинтош, судя по выражению лица уже догадывающийся о сути того, что ест – это должно быть сильно напрягает, а у него и без того жизнь не сахар. Кстати, по этому поводу у меня все более крепнут подозрения насчет его речи.

— Ты начал разбирать эту белиберду? – Бон-Бон также потянулась за «лакрицей».

— Неа. Откровенно говоря, не думаю, что возможно существование языка, в котором прямо используются такие слова, как «курцю-мрсю» и «блазджд», да еще в таком количестве – усмехнулся заместитель мэра – причем это еще относительно членораздельные из услышанных мной звуков, доля которых со временем только увеличивается.

— То есть, докладчик бредит? – хорошо получилось, почти похоже, соленость разве что вызывает подозрения.

— По-моему, все гораздо хуже – покачал головой Биг Мак – потому что вторая часть слов, особенно произносимые с жестами в сторону его соратников по походу, казарм, стен, неба и всего остального кажутся мне напротив имеющими весьма четкое и недвусмысленное значение.

— Ну? – поторопила она снова не вовремя замолчавшего жеребца.

— Ну а что бы ты начала говорить толпе, большая часть которых, с твоей точки зрения, тебя в гробу видала? – хитро улыбнулся жеребец.

Брови кобылки поползли вверх.

— Ты имеешь в виду…- у нее дыхание сперло от возмущения.

— Точно сказать не могу – заметив ее зверское выражение лица, поднял копыта вверх Макинтош – но это было бы вполне в стиле Страшилы.

Для Бон-Бон этого было вполне достаточно:

— Эй ты! – она швырнула в выступающего сухофруктом за неимением под ногой помидор – а ну-ка завязывай и слазь с трибуны, устроил тут митинг, понимаешь. Хватит — наслушались.

Как ни странно, но этот хам, кажется, обрадовался. Во всяком случае, в испущенном им вздохе даже на таком расстоянии чувствовалась немалая толика облегчения. Видно пришел к выводу, что кто-то его все-таки понял.

-…ундз Кац! – сделал она напоследок громкое заявления и наконец освободил сцену, на которую сразу влезли уже давно ждавшие этого музыканты.

Та часть народа, что не успела или не захотела набить живот до нужной кондиции, потянулась ближе к центру площади. Для кое-каких несознательных, совсем еще юных и нечего не понимающих в жизни индивидов именно этот момент был в празднике кульминационным.

Бон-Бон возвела очи к небу.

Нет, ну вы только посмотрите на них: одни страшно смущаются, мнутся, забывают слова, а другие изо всех вил стараются сохранить непонимающий и чуть ли не царственный вид. Хотя такое, разумеется, далеко не везде: некоторые пары состоят из двух неприступных особ, каждая из которых сосредоточенно ковыряется в ближайшем блюде и старательно избегает встречаться с другой взглядом, при этом постоянно пытаясь посмотреть друг на друга. А кое-где напротив, склероз и покраснение поразило представителей обоего пола.

На таком фоне те, кто просто без лишних слов протягивает копыто и получает столь же безмолвное согласие выглядят прямо-таки скучно. А как же вдохновенные брызги эмоций и чувственный фонтан искр?

Кондитер задумчиво рассматривала все-таки преодолевшие самостоятельно поставленные на пути к счастью барьеры и достигшие вожделенного состояния танца пары. Эх, ничего-то они не понимают: разве может сравнится это ногодрыжство с тем великолепием, что таится под простынями? Хотя надо признать – как аперитив к истинному празднику духа оно не так уж и плохо…

— Биг Мак? – обратилась она к жующему свежее яблоко жеребцу.

— Агась? – он догрызал оставшуюся половину.

— Я знаю, что ты хочешь сделать.

Заместитель мэра как раз начал следующее.

— Ты прямо-таки умираешь от желания пригласить меня на танец! – она обвиняюще ткнула в него копытом.

— Агась? – от подобного заявления, сделанного к тому же столь безапелляционным тоном, жеребец чуть не подавился.

— Но увы, вследствие врожденной робости и стеснительности, ты будешь все это отрицать – сурово продолжила Бон-Бон – ты попытаешься заявить, будто не умеешь танцевать, у тебя болят ноги, доспехи жмут, а из-под шлема ничего не видно…

— Ээээ – главный по безопасности сделал шаг назад, упершись в соседний стол.

-…но это вам — не оправдание! – заняла освобожденные позиции кобылка, продолжая все так же пристально смотреть на свою жертву – и это в нынешнюю, истинно судьбоносную эпоху возрождения нашей Родины! Как же можно?

Несколько понивилльцев, еще сидящих поблизости, отвлеклись от происходящего на площади и обратили свои взоры на более интересную сцену. Плохо – когда на тебя смотрят сложнее сделать шаг вперед, хотя все-таки сделав его при свидетелях идти потом дальше становится гораздо легче.

— Итак, спросим себя: что бы мы сделали на месте обвиняемого? – высокопарный тон удался на славу, как и поднятое к небесам копыто.

Пауза затягивалась. Уже было сделано предположение со стороны зрителей. Почти правильное.

— Я бы испытала судьбу – уже совсем другим голосом завершила Бон-Бон, после чего подмигнула ему, склонила голову немного набок и улыбнулась.

Ответа не пришлось ждать долго – Биг Мак положил шлем на стол и протянул ей копыто.

-
Последние танцы они провели под замечательную, трогающую душу музыку мэра. Даже не верится, что эта здоровенная скрипка способна издать настолько нежную и вместе с тем восторженную мелодию, прославляющую ушедших в то же время обещающую счастливое будущее остающимся. Впрочем, скорее всего она бы и не смогла, находись смычок в копытах другой кобылки.

Даже Дерпи прервала свою речь о пользе и значимости маффинов и заслушалась настолько, что упала со сцены на неподвижно стоявшего Страшилу. Псих, вопреки своему обычаю, не стал взрываться, лезть в драку или как-либо иначе нарушать нежные чары главы города. Вроде он даже помог пегаске встать.

Когда же танцы закончились, пони вновь потянулись к столам. Не все – некоторые, особо несознательные пары зачем-то исчезли в сгущающихся сумерках. Одной из последних мыслей прагматичной части ее разума была надежда, что все ограничится поцелуями. А потом этот, и без того уже едва заметный кусочек мозга, окончательно растворился в океане вдохновения. Предстоял последний акт – открытие шедевра миру.

Ее верные поварихи, каждая из которых дала слово держать язык за зубами до последней минуты, встали по краям полотна, подобно солдатам, ждущим призыва к последнему бою. Вся жизнь ее творения пронеслась перед глазами за то время, что Бон-Бон тянулась к крайней простыни. От жалкого наброска, отблеска будущего величия, запечатленного на недолговечной и лживой бумаге, она дошла до этого блистательного момента. Они дошли вместе.

Моя прелесть.

Мир содрогнётся от твоего величия.