Сломанная Игрушка
Глава 19
Лира Хартстрингс проснулась.
Несколько секунд она еще сонно моргала в потолок, потом все вспомнила и улыбнулась. Рядом тихо посапывала Бон-Бон с выражением полного умиротворения на мордочке. Единорожка, чтобы не потревожить подругу, телекинезом приподняла одеяло и тихо выскользнула из кровати.
Этой ночью Бон-Бон рассказала, что не имеет эквестрийских воспоминаний, и впервые осознала себя несколько лет назад. Ее тогдашний хозяин окружил себя настоящим гаремом из синтетов, включая нескольких пони. Правда, никого не насиловал, а лишь соблазнял. Когда же карамельная поняша в очередной раз отвергла ухаживания и домогательства, предложил выбор: либо она отдается, либо проваливает на все четыре стороны.
Человек явно ожидал, что пони испугается внешнего мира, но не такова была Бон-Бон. Поймав хозяина на слове, она покинула усадьбу и в поисках работы случайно встретила Стивена. Тот предложил земнопони переехать на ранчо, где еще не было ни садов, ни каких-либо построек, кроме особняка. Сначала это было деловое сотрудничество, а потом Бон-Бон просто прижилась среди новых друзей и осталась.
Лира с нежностью посмотрела на спящую пони. В голове два образа наложились друг на друга. Подруга из прошлого, и новая, так много раскрывшая о себе в один лишь вечер. А точнее, ночь, когда пони проболтали чуть ли не до утра, сцепив воедино модульные кровати.
Приняв бодрящий душ, Лира вернулась в спальню. Конфетная пони все еще спала.
Сердце наполнилось теплотой, но взгляд притянула книга, которую Бон-Бон читала перед сном в ожидании Лиры…
Окутавшись сиянием магии, книга подлетела к единорожке и раскрылась на случайной странице.
Гадание по книгам было одним из развлечений еще в Эквестрии, но в мире людей бумажных изданий почти не было. Только файлы и планшеты.
Тем не менее, в доме Стивена их было множество, имелась даже библиотека. Разумеется, в полном распоряжении и ведении Твайлайт Спаркл.
Желтые глаза пробежались по строчкам и натолкнулись на стихи:
…Его слова — мне дальше не пройти,
Мне надо повернуть на этот тракт,
Что уведет от Темной Башни в мрак…
Я понял: предо мной конец пути,
И рядом цель, что я мечтал найти.
Но смысл за годы обратился в прах…
Лира закрыла книгу и положила на место. От таких откровений стало не по себе. Да еще взгляд упал на обложку, где на фоне кроваво-красного неба возвышалась зловещего вида башня. Так и хотелось назвать ее темной.
Животик издал недовольное урчание, и Лире подумалось, что завтрак был бы отличной идеей.
Спустившись вниз, она вдруг услышала резкий свисток и голос Рейнбоу Дэш, отдающий команды:
— Раз-два, раз-два, раз-два, сильнее! Не филонить! И, взмах! И, взмах! Что думаешь, полет — это просто махание крыльями? Ничего подобного! Еще раз, сначала!..
Увидев приоткрытую дверь, Лира сунула туда любопытный нос и увидела огромный спортзал, залитый светом ярких ламп. Вдоль стен выстроились тренажеры и снаряды, в том числе рассчитанные на людей, а весь центр был застелен разноцветными матами. В воздухе витал едва уловимый, характерный для всех спортзалов запах пота и потертого кожезаменителя.
Рейнбоу Дэш, зависнув в воздухе с секундомером, гоняла взмокшую, но довольную Скуталу. Пегасенка раз за разом взмахивала крылышками, к которым были пристегнуты специальные гантели. При этом она подпрыгивала и изо всех сил старалась удержаться в воздухе, что удавалось лишь на секунду-другую. Но несмотря на это, на рыжей мордочке отражался полнейший восторг.
Лира улыбнулась. Похоже, что теперь прошлое и впрямь осталось для рыжей малышки позади.
Раздался протяжный свисток, и Скуталу без сил рухнула на упругий пол спортзала, обливаясь пóтом и тяжело дыша. Очевидно, утренняя тренировка продолжалась уже довольно долго.
Рейнбоу приземлилась рядом и, поманив Лиру к себе, сказала:
— Ну что ж, малявка, для первого раза неплохо. Задатки у тебя есть, желание тоже. Думаю, скоро сможешь нормально летать.
— Спасибо... Рейнбоу Дэш! — тяжело дыша, отозвалась пегасенка с пола, потом заметила подходящую единорожку и добавила: — Доброе утро, Лира.
— Доброе, — отозвалась та и вопросительно уставилась на радужную пегаску.
Та вдруг подмигнула Лире и спросила:
— Ну что, мелочь, понравилось тебе тренироваться у самой Рейнбоу Дэш?
— О да! — воскликнула Скуталу, поднимаясь на ноги.
Получилось не сразу, но Рейнбоу успела поддержать малышку крылом.
— Готова к следующему заходу вечером?
— Конечно!
Рейнбоу Дэш произнесла давно заготовленную фразу:
— Скуталу, я могу тренировать тебя каждый день. Нам действительно нужно многое наверстать, поэтому ты должна остаться здесь, с нами.
— Я же говорила, что не могу, — отозвалась рыжая пегасенка, убирая с глаз слипшуюся от пота сиреневую прядь, — Мы должны найти… кое-что важное.
Радужная пегаска пошла ва-банк:
— Ты ведь хочешь научиться летать? — Скуталу кивнула, и Рейнбоу добавила: — Но для этого ты должна остаться, Скут.
Пегасенка умоляюще подняла взгляд на своего кумира, вновь воспарившего в небеса из пепла разочарования.
Рейнбоу выразительно посмотрела на Лиру, и единорожка решила поддержать:
— Да, Скут, погляди, как тут замечательно. Новые друзья, старые друзья, тихо, спокойно… Рейнбоу научит тебя летать! Разве не об этом ты мечтала?
Скуталу прижала уши и поочередно посмотрела в желтые глаза и в рубиновые:
— Лира, Рейнбоу… Я понимаю, что вы хотите меня обезопасить. И Джерри тоже хочет. Но я никогда не брошу друзей в беде… И всё что здесь, у Стивена, может подождать.
Взрослые кобылицы переглянулись, но прежде чем кто-то успел что-то сказать, Скуталу продолжила:
— Так вот, не надейтесь так от меня отделаться, ясно? В конце концов, это я утащила чемоданчик, и имею полное право на это приключение! Так и знайте, что вам меня не удержать.
— Мы и не собирались… — начала было Лира, потом перехватила взгляд фиолетовых глаз и перебила сама себя: — Впрочем, нет. Ты права, Скут, мы хотели тебя удержать здесь. У Стивена ты в безопасности, он не даст тебя в обиду. И ты как никто другой заслужила этот отдых и покой. Но… не знаю как Вик, но я очень ценю то, что ты останешься с нами до конца.
— Эй, перестань ее вдохновлять! — вмешалась радужная пегаска, после чего повернулась к Скуталу, — Слышь, малявка, неужели ты упустишь возможность научиться летать с самой Рейнбоу Дэш?
Скуталу улыбнулась. Очень по-взрослому.
— Это отличная задумка, Рейнбоу, но я все равно пойду с Лирой и остальными. Так же, как поступила бы сама Рейнбоу Дэш, элемент Верности.
Голубая пегаска осеклась. Рыжая малявка была права. Ни за что и никогда Рейнбоу не осталась бы в безопасности, когда друзья идут навстречу опасным приключениям.
Поэтому она вздохнула и произнесла совсем не то, что собиралась изначально:
— Я еще до вечера пожалею об этом… Помни, что ты обещала вернуться, мелкая!
Скуталу обняла Рейнбоу и прошептала:
— Я обязательно вернусь. У меня теперь есть, к кому…
Лира деликатно отвела взгляд, заметив влагу в рубиновых глазах.
— Скут, проводи Лиру в лазарет, — сказала Рейнбоу, меняя тему, — Ей тоже надо чип перешить.
— Есть, капитан, — козырнула пегасенка и направилась к выходу, — Идем, Лира! Это не больно, правда.
— А я ничего и не говорила! — немного натянуто возмутилась единорожка.
Ей и вправду представился зловещий аппарат с огромной иглой, впивающейся в затылок.
Но маленькая пони видела страхи взрослой кобылицы насквозь и только показала язык, исчезая в двери.
Столкнув на прощание копыта с Дэш, Лира поспешила вслед за рыжей пегасенкой.
На душе было спокойно. Чуть ли не впервые с тех пор, как неприглядная сторона человеческого мира проступила сквозь идеалы и мечты…
Рейнбоу же, дождавшись, пока стихнет перестук копыт, топнула ногой и произнесла:
— Поверить не могу! Вот сено…
Она прислушалась и различила еле слышное хихиканье…
…После завтрака Виктор Стюарт собрал всех в одном из кабинетов Стивена. Но пока он ходил за Лирой, присутствующие в комнате пегасенка и мыши успели не на шутку разругаться.
Еще из коридора Вик и Лира услышали гневный голос:
— …Джерри, ты сам недавно сказал, что между нами ничего не изменилось, а теперь собрался оставить меня здесь, а сам пойти навстречу опасным приключениям с… этой?!
Человек и единорожка вошли и увидели, как воинственно встопорщившая крылышки Скуталу стоит хвостом к дверям у стола, на котором сидят обе мыши, и хмуро смотрит на Гайку. Та, в свою очередь, изо всех сил делала вид, что нападки маленькой пони ее не волнуют.
— Гайка нам помогала, — возразил Джерри, — и несколько раз спасла.
— Она помогала обладателям чемодана, — парировала Скуталу.
— Скут, вот это было чертовски грубо, — укоризненно проговорил мыш.
— Да лягать! — на взводе крикнула рыжая пони, — Зато честно!
— Подобные приключения — это вовсе не увеселительная прогулка, — подала голос Гайка, — а реальная опасность не вернуться. А если бы я хотела втереться в доверие, то вела бы себя не так. Показательно бы спасла вас раз-другой и разыграла бы из себя наивную провинциалку… как Лира.
Мышка посмотрела на вошедших выразительными глазами.
— Эй! Что я тебе сделала? — возмутилась Лира, но Гайка только махнула рукой:
— Не воспринимай на свой счет, это просто клише. Я ни на что не намекала.
Пока Лира подбирала слова, Скуталу не преминула воспользоваться подвернувшейся возможностью:
— Вот, а еще она хочет нас поссорить!
Гайка страдальчески закатила глаза и, спрыгнув со стола, вышла из кабинета. Скуталу, надувшись и снова начав походить на взъерошенного рыжего воробья, задрала мордочку к потолку и встопорщила крылышки. Она тоже вышла из комнаты, но направилась по коридору в противоположном направлении.
Лира и Вик проводили их взглядами. Джерри, выбежавший в коридор, посмотрел вслед сначала одной, потом второй, но после недолгих колебаний отправился за Скуталу. В конце концов, Гайка — взрослая и выше глупых обид.
— Джерри, подожди… — начал было Виктор, но мыш только отмахнулся:
— Потом!
У Виктора в голове пронесся целый ураган мыслей. Хотелось и помирить всех, и обсудить важный вопрос, но пока парень собирался с мыслями, Скуталу и Джерри ушли за поворот коридора, откуда послышался приглушенный разговор.
— Лира, — позвал Вик, заметив, что единорожка собралась выйти вслед, — Подожди, нам надо… поговорить.
— Конечно.
Единорожка уселась напротив, и он невольно окинул пони взглядом.
Поразительно, но как мало общего было сейчас с той наивной поняшей, открывшей глаза в ванне неполную неделю назад!
Буквально все: движения, взгляд, речь — все изменилось. Создавалось впечатление, что инфантиальная шелуха навязанного мультиком образа опала под ветрами перемен реального мира, и миру явилась новая Лира Хартстрингс. Еще неопытная, но уже повидавшая многое. Настоящая.
Единорожка вдруг опустила взгляд и покраснела.
— Что такое? — спросил Виктор, вынырнув из мыслей.
— Ты меня смущаешь, когда смотришь… так, — промямлила пони, — Это потому что я без одежды сейчас?
— Что? — опешил Вик, — Нет! Дело не в этом! Просто ты… кажешься такой… взрослой.
На мордочке Лиры заиграла смущенная улыбка.
— А раньше?
— А раньше ты была маленькой пони.
Пони хихикнула, но вдруг мордочка ее посерьезнела.
— Так что ты хотел мне сказать, Вик?
Он покосился в сторону двери. Хотелось все же собрать всех причастных, но, тем не менее, он спросил:
— Что ты планировала делать дальше? С кейсом.
Лира призадумалась.
— Трудно сказать, — ответила она, — Попытка вернуть его на место не приведет ни к чему хорошему, я думаю. Влиятельные люди, которым он раньше принадлежал — это не принцесса Селестия. Судя по тому, как они за нами охотились, они не прощают. Каа… это такой мудрый синтет… говорил, что мы ступили на путь Пророка…
— Лира, ты ведь не поверила всерьез в…
Парень осекся, перехватив взгляд единорожки.
— Должна же была я во что-то поверить, — сказала та похолодевшим голосом, — после того как узнала, что родилась у тебя в ванне, и вся моя жизнь — это просто жестокий обман?
Виктор опустил взгляд. Возразить было нечего.
Лира продолжила:
— Так вот, я считаю, что мы в любом случае должны разобраться в случившемся. Ведь если за этими данными послали охотников, то почти очевидно, что послужат они не для добрых дел. В противном случае люди бы так не злились. И нам нужен кто-то, кто так или иначе связан с этой… корпорацией. Или хотя бы с похожими вопросами… Твой дедушка, Виктор.
— Не очень хорошая идея, — возразил парень, — Дед устал от жизни, и ему все равно.
Лира не смутилась:
— Но семья должна друг друга поддерживать, разве не так?
Вик почувствовал, как от стыда начинают гореть уши. Сразу вспомнилась сцена на балконе, где парень так и не нашел в себе силы воли хотя бы возразить патриарху рода, собравшемуся малодушно покончить с собой. При том, что внутренне кичился сам перед собой непохожестью на остальную родню.
«Если я не попытался поговорить с дедом, все ему объяснить и отговорить от самоубийства, то чем я лучше матери и остальных?» — подумал он.
Подняв взгляд, Виктор разглядел в темно-желтых глазах смелость и решимость идти до конца.
— Хорошо, — сказал он, — я попробую… Мы попробуем разобраться с этим.
На мордочке пони расплылась улыбка, и Вик почувствовал, что на душе потеплело. Как будто он прошел какое-то важное испытание…
Виктор Стюарт нервничал, набирая номер на коммуникаторе в кабинете Стивена.
После обстоятельного разговора, Лира, уже вместе с Виком и Джерри, предприняли вторую попытку отговорить Скуталу покидать ранчо Стивена Агилара. Но рыжая пегасенка только упрямо наклонила голову и стояла на своем.
Виктор вздохнул. Казалось, что может быть проще, чем уговорить переполненную восторгами девчонку остаться рядом с друзьями и названой сестрой — в безопасности, сытости и покое, нарушаемом лишь самими непоседливыми жеребятами…
Но Скуталу явственно дала понять, что если друзья твердо решили пойти одни, им придется ее связать или запереть.
С той стороны связь отчего-то долго не устанавливалась, но все же вскоре эмблема телекоммуникационной компании сменилась экраном загрузки соединения.
На экране появилось лицо Деда.
— Стюарт, слушаю, — сказал он, — А, Вик. Мой маленький любитель цветных лошадок. Чего тебе, шкет?
— Дед, у меня… проблема, — промямлил он, пропустив мимо ушей шпильку старшего Стюарта.
Тот усмехнулся:
— Еще бы. Иначе хрен бы ты позвонил. Выкладывай, во что вляпался.
Виктор вздохнул и начал рассказ. Он уже обдумал то, что скажет — про «Ключ Жизни» и загадочный «Оверлорд». Самая общая информация, но Деду этого должно было хватить.
Лицо главы семьи суровело с каждым словом.
— И у тебя есть доказательства? — спросил он, когда Виктор умолк.
— Не только, Дед. Куча носителей. Ссылки на какие-то скрытые протоколы «Оверлорда». Не поддающийся дешифровке массив данных.
Когда Виктор закончил свой рассказ, наступила гнетущая тишина. Дед молчал и даже не шевелился. Вик уже начал думать, не оборвалась ли связь.
Но вот старший Стюарт заговорил, и это были явно не те слова, которые юноша хотел услышать:
— И что ты от меня хочешь?
Вик как-то слышал, что слова способны убить, но тогда не придал этому значение. И вот теперь единственный человек, который мог бы помочь найти выход из сложившейся ситуации, просто сказал завуалированное «нет». С другой стороны, Дед же сам говорил, что устал от жизни. Так с какой радости ему помогать своему внуку, к которому он, к тому же, не питает теплых чувств? Да ни с какой…
— Прости, я думал… — начал было Виктор.
Дед перебил:
— Ты думал, что я решу твои проблемы, верно? В этом вся моя проклятая семейка. Не вспоминают о Старом Пердуне ровно до тех пор, пока им что-то не понадобится. Деньги, связи — что угодно. И вот теперь ты. Мало тебе было твоей плюшки-игрушки, так ты еще и корпорацию решил обокрасть. И не какую-нибудь, а одну из тех, что заправляют в Гигаполисе. А теперь просишь, чтобы я влез во все это с головой вместо того, чтобы спокойно пустить себе пулю?
Виктор, уязвленный до глубины души, прошептал:
— Ты… трус.
— Что? — спросил Дед, — Что ты там бормочешь, шкет?
— Ты трус! — выкрикнул Виктор, чувствуя, что сейчас позорным образом пустит слезу.
— Я кто? — старик расхохотался, — Смотрите-ка, у маленького Вика отросли яйца! Кому скажи — не поверят!
Виктор судорожно вздохнул и заговорил:
— Ты всегда всех учил, что каждый должен пытаться что-то изменить к лучшему. Иначе наступит день, когда люди перестанут принадлежать себе. Так вот он, наступает. Считай, прямо завтра. А ты бежишь от этого вместо того, чтобы пытаться что-то изменить, — Виктор повысил голос, — В отличие от «плюшки-игрушки», которая нашла в себе смелость сопротивляться!
Дед молча смотрел на внука, который, сжав кулаки, стоял напротив экрана коммуникатора.
— Так вот, я все равно попытаюсь что-то изменить, — закончил Виктор свою речь, — С тобой или без тебя, ясно? Сам ведь мне жаловался на то, что люди стали мелочными, злыми и подлыми, а чем сам лучше? Ровно ничем!
— А ради чего на эту конфронтацию с БРТО идешь ты, Вик? — вдруг спросил Дед, — Только не говори мне, что влюблен в свою пони. Я тебе поверю, но право, пусть тогда корпорации делают что задумали, а я умываю руки.
— Потому что я не такой, как думает тот террариум, который по недоразумению называется семьей Стюарт. Потому что я не могу бросить в беде друга. И потому что у нас есть шанс хотя бы попытаться сделать что-то хорошее. Если и не для всех, то для большинства.
Выражение испещренного морщинами лица старшего Стюарта едва заметно изменилось.
— Ушам не верю, — произнес он, — Вот он, тихоня-Вик. Вик-размазня. То ли вконец ум потерял, то ли, наоборот, повзрослел. Что тебя так изменило, скажи?
— Тебе не понравится ответ, Дед, — поговорил Виктор, — И я не размазня.
— Вижу. Теперь — вижу. Хорошо. Может, для этого мира еще не все потеряно. Дай мне час, Вик, и я подумаю, с кем тебя можно будет связать. Есть у меня пара идей, что тебе со всем этим делать. И передавай привет своей Лире Хартстрингс. Поблагодарю ее позже, при личной встрече.
«Я ничего не говорил ему про Лиру, — подумал Вик, но экран коммуникатора уже погас, — Даже имени. Только вскользь упомянул».
Парень немного подумал, а потом начал набирать другой номер…
…Человек в сером плаще стоял на горе мусора, обозревая окрестности в бинокль. Свалка полнилась жизнью. В руинах старых городов и капониров будто существовала параллельная цивилизация, вне пределов социума Гигаполисов.
Из-за угла старого дома быстрым шагом вышел еще один человек. Черные плащ и шляпа успели забиться пылью в шлаковой буре, что поднялась от прилетевшего со стороны города ветра.
Судя по приближающемуся фронту туч, скоро должен был разразиться настоящий шторм.
— Кончай копаться в мусоре, Трейси, — сказал судья Рок, — У нас есть адреса.
— Какие?
Детектив оторвался от бинокля, в который наблюдал мелких синекожих гномов, что дружно тащили какую-то ржавую деталь вниз по горе застарелого мусора.
— Наш пациент упомянул «Ключ» в видеофонном звонке, — пояснил судья, — Есть два адреса. Один в Сибири, второй в Зеленом секторе «Дзета». Полагаю, они там. Может статься, что «Ключ» тоже. В любом случае, после того, как сдох маяк, это наша лучшая зацепка.
— В Сибири? — усмехнулся Трейси, нарочно желая позлить синтета.
— Идиот! — закономерно вспыхнул тот, — В Зеленом! Двинули быстрее.
— Может, нам лучше будет вызвать флаер? — спросил детектив, — Пока выберемся со свалки, пока доберемся до Зеленых секторов… Туда, кстати, нельзя на колесной машине. И с бластерами.
— И сколько времени мы его прождем? Вызови флаер к воротам, оттуда и полетим. Поехали.
Две фигуры направились к тому месту, где оставили автомобиль. К нему несколько раз уже подкрадывались собиратели деталей, но активная защита в виде звуковых сигналов и выдвижной турели на крыше быстро охладили их пыл.
В частности, когда Трейси подходил к машине, то перешагнул через чью-то тушку, обугленную молнией разрядника: очевидно, кто-то не внял предупреждающему сигналу. Впрочем, больше дураков не нашлось…
Детектив не обратил внимания, что невдалеке к небу поднимаются клубы черного дыма. Как раз там, где стоял дом-вагончик беглецов.
Судья Рок никогда не угрожал впустую.
Когда Виктор спускался из кабинета Стивена, он услышал негромкий разговор пролетом ниже.
Парень остановился, не желая мешать, и невольно прислушался к голосам.
— …Рейнбоу, ты помнишь, что я сказал, когда мы только встретились?
— Что я свободна сама принимать решения, и только мне решать, оставаться или уйти.
— Все верно.
— И я решила уйти, так как им нужна помощь, — решительно заявила пегаска, — Скуталу нужна помощь!
— Да, это так, и я бы сам с радостью пошел. Знаешь, почему я этого не делаю?
— Потому что без тебя некому будет присматривать за пони. И сюда смогут прийти такие же люди, что устроили охоту на Рэрити. Но я-то не связана подобным обязательством.
— Ты уверена? А если с тобой что-то случится, что я скажу Пинки? Для того ли мы вырывали ее из лап смерти? Ты ведь стала для нее больше чем другом. В буквальном смысле светом во тьме. «Прости, Пинки, но Дэш не вернется»? Ты можешь себе представить, что с ней тогда будет?
— Вот же понячьи перья! — выругалась Рейнбоу в сердцах, — Я только встретилась со Скуталу, и уже ее подвожу…
— Виктор, спускайся уже, — вдруг позвал Стивен, — Ты, похоже, решил взять в привычку слышать то, что не предназначается для твоих ушей.
Вик вздрогнул и двинулся вниз по лестнице.
Радужная пегаска почему-то была одета в украшенное кружевами бело-голубое платье, и вообще выглядела как настоящая леди. Мордочку покрывал неброский, но элегантный макияж, на ногах красовались тонкие сандалии. Радужная грива, обычно растрепанная, была заплетена в толстую косу — столь искусно, что разноцветные пряди не путались между собой.
Это настолько не вязалось с характером первой сорвиголовы Эквестрии, что Виктор малость опешил. Правда, решил про себя, что такой образ делает Рейнбоу очень женственной.
— Подслушивал? — мрачно осведомилась пегаска, прищурив глаза и воинственно встопорщив крылья, — А копытом в бубен?
— Рейнбоу, не кипятись, — примирительно сказал Стивен, погладив ту между ушей и удивительным образом умудрившись ее удержать, — Виктор случайно.
— Случайно, конечно. Прости, Рейнбоу Дэш, — сказал Виктор, затем обратился к Стивену, — Дед поможет. Я и сам не ожидал…
— Что за дед? — спросила пегаска.
— Глава нашей семьи, — пояснил Виктор, — Стивен, ты можешь… замаскировать пони как-нибудь? Перекрасить, например… Я подумал, если их преследуют, то искать будут по приметам, а Лира слишком бросается в глаза. Таких единорожек мало.
Стивен задумался.
— Я могу попросить Вельвет что-нибудь придумать… Вроде бы у нее была краска для шерсти. Правда, я не уверен в ее надежности. Идите пока завтракайте, а я все равно хотел проведать Рэрити. Заодно позову к столу доктора и сестру Редхарт. И приведу Свити, если она еще там.
С этими словами он направился в один из боковых коридоров, через который можно было кратчайшим путем попасть в лазарет.
— Мне просто разорваться хочется, — сказала Рейнбоу Дэш, глядя хозяину усадьбы вслед, — Вик, ты должен будешь вернуть Скут.
— Хорошо.
— Верни ее мне, слышишь? — пегаска посмотрела человеку в глаза, — Верни ее живой! Обещаешь?
Сердце Виктора дрогнуло, таким голосом это было сказано.
— Я уже обещал Стивену. И тебе обещаю, Дэш.
Они спустились на первый этаж и направились к столовой. Мимо с топотом пробежала ватага Меткоискателей, преследуемая Черили. Вишневого цвета пони что-то кричала жеребятам вслед, но те, казалось, вовсе не слушали. Скуталу, на бегу размахивая крылышками, подпрыгивала и периодически почти летела.
Виктор, проводив жеребят взглядом, бросил очередной взгляд на пегаску и все же решился:
— Рейнбоу, можно спросить?
— Про платье? — мрачно осведомилась та.
— Да…
Дэш вздохнула и обреченно проговорила, явно не в первый раз за сегодня:
— Я проспорила Пинки Пай, что Скуталу останется на ранчо, если я предложу ей учиться летать. Розовая негодяйка знала, что малявка не бросит друзей и увяжется за вами… Она откуда-то это знала! И теперь я проиграла Пинки желание и до вечера обязана ходить так.
Виктор невольно улыбнулся, и Дэш, прижав уши, прошипела:
— Только засмейся, и пожалеешь!
— Прости, — Виктор подавил улыбку и решил переменить тему, — А как ты оказалась у Стива?
Лазурная пегаска ответила довольным голосом:
— Прежнему хозяину я сказала, что он жирный вонючий кабан. И что если хочет меня лапать, пусть сначала хотя бы поймает. Я уж не говорю о том, чтобы помыться и носки постирать. «Моя маленькая Дэши», — передразнила Рейнбоу и фыркнула, — Как же, жди! О, богини, как же он вонял!.. В общем, я сделала от него крылья. Подворовывала и скрывалась — чип пожелтел почти сразу. Наверное, он хотел меня вернуть и объявил в розыск. Когда на стоянке супермаркета хотела утащить пакет у Стивена, тот меня поймал и заставил поехать извиниться перед пони, которых я чуть не обокрала. А потом предложил остаться.
— Заставил? Тебя?
— Альтернативой был полицейский участок, — усмехнулась пегаска, — Сам понимаешь, поняше вроде меня это был очевидный каюк. Впрочем, узнав Стива поближе, я не уверена, что он бы меня туда и вправду отвез.
— И как тебе здесь?
— Стивен приютил меня и не позволяет размякнуть. Я снова встретилась с друзьями. И плевать я хотела на Озеро Отражений, они всё равно мои друзья, все до единой… Ха, Стив несколько раз летал рядом со мной! На антиграве! Чего еще я могу пожелать в мире людей?
— А что насчет Пинки? — не отставал человек.
— О, — пегаска усмехнулась и мечтательно закатила глаза, — Это… отдельная история. И очень личная.
...Утро. Дэш тихонько выходит из комнаты Пинки и встречается взглядом с проходящим мимо Стивом.
Немая сцена затягивается. Ведь Рейнбоу Дэш не оправдывается. Никогда.
Не дождавшись слов человека, лазурная пегаска идет в наступление:
— Да, давай, скажи что-нибудь про Лесбо Дэш! Я подобного наслушалась еще будучи в Эквестрии! Ни дня не проходило, чтобы кто-нибудь не прошептал это прозвище вслед, но знаешь что, мистер блюститель нравов? После того, через что прошла Пинки, ваши веселые утренники ей не помогут. Ей сейчас нужно нечто большее. Кто-то особенный, кто сможет скрасить ее дни и помочь забыть о пережитом! И пусть уж лучше и дальше у меня за спиной будут шептаться, но я сделала то, что посчитала правильным! И если тебе что-то не нравится, то не смей ничего предъявлять Пинки, иначе пеняй на себя!
— Я не собирался ничего предъявлять ни Пинки Пай, ни тебе.
— Как же! — говорит пегаска, скрыв сердитый взгляд упавшей на глаза челкой, — И вообще, у меня были жеребцы!
Это правда, но Дэш убеждена, что человек не поверит. Как, впрочем, и все остальные.
— Я серьезно, — говорит Стивен, по-прежнему глядя прямо в рубиновые глаза, — В этом доме каждый имеет право на личную жизнь, и не обязан за нее ни перед кем отчитываться.
Рейнбоу Дэш не отвечает. Прижимает уши в ожидании укоров и насмешек и сердито сопит.
Но рука Стивена только взъерошивает и без того растрепанную больше обычного гриву пегаски:
— Разбуди Пинки к завтраку.
Виктор, глядя на мечтательно покрасневшую мордочку Рейнбоу Дэш, понял все без слов.
— Может быть, отнесешься тогда к платью не как к наказанию и проигранному спору? — спросил он.
— А причем тут это?!
— Может быть, Пинки хочет тебя видеть немного… женственнее?
Рейнбоу Дэш издала тихий рык, и Виктор поспешил добавить:
— Ну ладно, ладно… Я просто предположил. А какое желание загадала бы ты?
Пегаска снова о чем-то мечтательно задумалась. Потом перехватила взгляд Виктора, отчего-то покраснела еще больше и выпалила:
— Не твое дело!..
На входе в столовую их нагнали Стивен и Вельвет Ремеди.
— Виктор, — позвал хозяин ранчо, — Краска для шерсти есть, можно перекрасить твоих поняш. Я бы предложил в Литлпип и маленькую Скраппи Раг.
— А почему именно в них? — спросила Рейнбоу Дэш, — Мне кажется, из Скуталу вышла бы неплохая я!
— У обеих репутация драчливых задир, — сказал Стивен, — Без крайней нужды никто не привяжется. Кроме того, радужную гриву сложно сделать.
В разговор вмешалась вороная единорожка:
— Сразу говорю, идея дурацкая. Те, кто за ними гоняется, плевать хотели на репутацию, если вообще о ней в курсе. Да и стойкой краски у нас нет, а учитывая, что льется с небес за пределами Зеленого сектора, полиняет мгновенно. Так что оставьте эту затею.
— Хотя из Скуталу получилась бы отличная Скраппи, — сказал Стивен и улыбнулся.
— Нет так нет, — улыбнулся Виктор, — В любом случае, спасибо.
Подошла Твайлайт Спаркл, уже успевшая переодеться в синюю юбку со звездами. Неизменно-белая блузка делала единорожку похожей на стереотипный образ японской школьницы.
Твайлайт увидела Рейнбоу и хихикнула. Лазурные крылья вновь воинственно встопорщились.
— Ни слова, Твайлайт Спаркл! Ни слова!
— Ладно-ладно, — единорожка скосила фиолетовые глазищи на сердитую Дэш и снова неудержимо захихикала, — Прости, но это так… забавно!
Рейнбоу фыркнула и прошла в столовую с гордо поднятой головой идущего на эшафот смертника. Из столовой раздалось несколько смешков, фырканье и вопросы. Что именно спрашивали, из коридора было не разобрать.
Голос Скуталу выделился на общем фоне:
— А вы так мило смотритесь вместе!
— Ну погоди, малявка! — крикнула в ответ Рейнбоу Дэш, после чего послышался быстрый топот копыт, сопровождемый веселым смехом, — Сейчас я тебе так хвост накручу!
Судя по звукам, Дэш погналась за Скуталу, но явно давала пегасенке шанс. И непоседа использовала его на полную катушку, старательно улепетывая от предмета восхищения, сейчас желающей накрутить рыжие уши.
Тембр топота изменился. Похоже, для бегства пегасенка использовала не только пол, но и стены. И, кажется, потолок.
— Виктор, — позвала Твайлайт уже вошедшего было в столовую парня, — Тебя к телефону. Какой-то пожилой джентльмен. Говорит, что твой дедушка.
— Уже? — удивился Вик и поднял руку с коммуникатором, — Переключи на мой браслет.
Голограмма Деда появилась в воздухе.
— Вик, — перешел сразу к делу старший Стюарт, — Слушай внимательно. У меня две новости, хорошая и плохая. Начну с хорошей. Полные данные по всяким проектам БРТО могут быть у одной взбалмошной девчонки по имени Элен Флаис. Это новый директор по развитию, и одна из немногих, кто не превращает дом в крепость. Но она храбрая и честная девочка, и не любит грязных игр. Адрес я уже тебе скинул. Сам смотри, как тебе с этим поступить.
— А плохая новость? — спросил Виктор, когда Дед сделал паузу.
— Вторая. Через пару часов после нашего предыдущего разговора, система защиты предупредила о приближающихся боевых флаерах. Позывных нет, так что это не полиция, а скорее всего БРТО или те, кто за ними стоят. Я малость охладил их пыл из турелей, но они не улетают, а чего-то ждут. Не иначе, какого-нибудь тяжелого транклюкатора. Так что где бы ты ни был — уходи оттуда. И желательно прихвати всех, кто мог бы пострадать от налета корпорации. Вне Серого города они едва ли станут прибегать к открытой акции, но мало ли что. К тому же, могут попробовать достать через официальные каналы. Скажем, заявив о краже в полицию.
Вик кивнул, оставшись на удивление спокойным. Как бы там ни было, бросать Стивена в одиночестве противостоять возможной погоне он не собирался.
— Я уже позаботился об этом, — сказал парень, и дед, одобрительно кивнув, отключился.
Стивен хотел что-то сказать, но уведомление о посетителях от входной двери заставило всех вздрогнуть и обернуться к Твайлайт.
Единорожка прокашлялась, а на планшете судорожно побежали строчки данных.
— Хм… там довольно много людей, — сказала она, потом подняла глаза на Стивена, — и пони. И это точно не охотники.
Брови Агилара удивленно скакнули вверх.
— Ну впусти.
Раскрывшаяся дверь явила миру Сержа Трояновски, Зельду Мирас, Алана Литла и прочих брони из клуба «Маяк». Не всех, но многих.
— Что здесь происходит? — спросил Стивен Агилар, — Какого черта вы тут забыли?
— Привет, Стив, — произнес Серж, — Мы можем войти?
— Их позвал я, — сказал Виктор одновременно с председателем.
Впервые Виктор увидел, как Стивен Агилар находится на грани потери самообладания.
— Вик… Зачем? Отойдем-ка на минутку. Сноудроп, Твайлайт, займитесь гостями!.. Серж, один момент.
— Окей, Стиви, расслабься, — отозвался толстяк и улыбнулся.
Серебристая пегаска, что тоже не осталась в стороне, вышла в холл.
— Я чувствую, — тихо проговорила она, обведя гостей невидящим взором, — что сегодня у нас будет праздник, когда магия дружбы победит все обиды.
Твайлайт Спаркл Агилар столкнула копыто со своим двойником по второй фамилии Трояновски, и сказала:
— Привет всем. Вы как раз к обеду. Проходите, рассаживайтесь… Сейчас распоряжусь… Только не шутите по поводу сегодняшнего наряда Рейнбоу, прошу…
Стивен и слушающий вполуха Виктор отошли подальше от дверей. Стивен удивленно прошептал:
— Вик, ты мне друг, и ради тебя я готов на многое, но во имя Селестии, о чем ты только думал?
— Не кипятись. Они могут помочь.
— Могут, как же! Неужели случай в клубе тебя ничему не научил?..
— Да послушай же! — перебил Виктор, — За нами охотятся ищейки корпорации, полиция и один бог знает кто еще, а если они придут за мной сюда, то что им мешает перевернуть здесь все вверх дном и обвинить тебя в пособничестве? А так можно списать на то, что у тебя просто была вечеринка, и я был одним из твоих гостей. В конечном счете, заставить исчезнуть одного человека из Шпилей и два десятка — это разные вещи.
Стивен изучающе смотрел на своего друга.
— Твайлайт, да?
Вик покраснел.
— Ну… она немного помогла. Мы расписали диаграмму вероятных событий и постарались предусмотреть хотя бы что-то.
Послышавшийся резкий звук удара и несколько вскриков заставил прервать разговор и броситься в холл.
Не дошедший до дверей столовой Алан Литл лежал на полу и хватался за разбитое лицо. Над ним возвышалась тяжело дышащая Трикси Луламун, прижимающая человека к полу копытами.
Пони слабее людей. Просто потому что меньше. Да и в БРТО не ставили целью создавать из персонажей мультика миниатюрных ломовых лошадей. Но сейчас, видимо, сработал элемент неожиданности, да еще и ярость, придавшая сил синей единорожке.
— Ты!.. — сдавленно прохрипела пони, — Как ты посмел явиться сюда?! После всего, что ты сделал!..
— Трикси… — пролепетал Алан, но единорожка ничего не желала слушать:
— Ненавижу!
В глазах Трикси стояли злые слезы. Синий рог искрил. Видимо, единорожка перебирала невеликий арсенал заклинаний в поисках наиболее разрушительного.
— Тебе мало было, да? — продолжала наседать она, — Пришел закончить начатое?
Стоящий неподалеку Тандерлейн уже наполовину вынул меч из ножен, но его остановила Флаттершай. Вороной пегас обернулся и увидел мольбу в ее взгляде. Зажатый под бабкой ноги меч вернулся в ножны, хотя было видно, что у Тандерлейна так и чесались копыта.
Стивен сжал зубы и бросил холодный взгляд на Виктора. Перед взором, как живая, встала картина в парке.
...К убитой горем Трикси Луламун Смит подходит улыбающийся Алан Литл и провозглашает с торжеством в голосе: «Ты свободна!..»
Стивен Агилар, прибежавший в сопровождении двух полицейских и одной Рейнбоу Дэш, вырубает Алана, вложившись в один-единственный удар, преисполненный отчаяния и ярости.
Кто-то сунулся было на помощь, но только напоролся на горящий взор единорожки и моментально оставил эту затею.
Алан Литл шевельнулся и посмотрел на разъяренную пони снизу вверх.
Все замерли. Казалось, что мир остановился в ожидании решения человека, всю жизнь считавшего, что борется за правое дело.
Раньше Алан сбросил бы с себя неблагодарную поняшу, которую развратил лицемерный извращенец, и высказал бы ей строгое нравоучение. Но за последние пару дней что-то изменилось. Стали тому причиной слова принцессы Селестии, или ее полный разочарования взгляд? Сами пони из клуба?
Неужели так все изменил очередной случай с пони, сбежавшей от богатого маменькина сынка?
Алан всегда считал, что цветные лошадки страдают в мире людей, и искренне, всей душой хотел спасти их всех.
У него никогда не было собственной пони — Алану было слишком жалко этих милых существ, чтобы тащить их в этот жестокий мир.
И до недавнего времени он считал, что Питер Смит был сам виноват в случившемся. И был уверен, что время исцелит обманутую поняшу, соблазненную Питером, после похорон словно провалившуюся сквозь землю. Но оказалось, что Трикси все это время жила в табуне Агилара — человека, сильнее всех презираемого «светлыми» брони. Но почему-то пони предпочла довериться именно ему, а не Алану и его соратникам.
И сейчас, глядя в полные злых слез глаза Беатрикс Луламун, до сих пор носящей на роге кольцо Питера Смита, Алан не знал, как поступить.
— Я… — промямлил он, не в силах смотреть в горящие от гнева глаза пони, — Я хотел бы…
Рог засветился сильнее. Человек нашел в себе силы закончить:
— Я хотел бы… попросить прощения…
Трикси моргнула. Искрящий магией рог погас, и пони еще несколько секунд стояла неподвижно. Потом резко развернулась и, сотрясаемая сдавленными рыданиями, бросилась прочь. Перестук копыт быстро стих где-то в глубинах дома…
Присутствующая здесь Вельвет Ремеди, ни от кого не дождавшись ответа, обвела присутствующих неодобрительным взглядом и направилась следом.
Серж Трояновски помог Алану подняться. Тот нечленораздельно буркнул благодарность и посмотрел на Стивена. Потер окровавленную, нещадно саднящую скулу, в которую пришелся удар копытца, и сказал:
— Стив, я… я… не знаю, что мне делать.
— Ты уже сделал все, что мог, куда уж больше? — буркнул Агилар, смотря в сторону.
— Мне правда жаль, что все так обернулось.
— Скажи об этом Трикси, — сквозь зубы процедил Стивен.
— Я не знаю, как…
Хозяин ранчо хотел еще что-то сказать, но осекся, когда его ноги коснулось серебристое копытце Сноудроп.
— Стиви, — тихо сказала снежная пони, и гнев вдруг улетучился.
Стивен подумал, что совсем отвык от человеческого общества. И что не знает теперь, как поступить и даже что сказать.
— Давайте все успокоимся, — вдруг раздался тихий голос Флаттершай, в наступившей тишине прозвучавший необычайно громко.
Черный Тандерлейн резко обернулся, но встретившись взглядом с аквамариновами безднами, только фыркнул и проглотил все обличающие фанатика слова.
Ради Флаттершай он был готов сделать что угодно.
Даже дать второй шанс тому, кто его не заслуживал…
К Алану подошла Зельда Мирас, на лице которой появилось выражение в стиле «я же говорила». Она, обняв клубного блюстителя нравов за плечи, направила его в двери, куда уже прошли и большинство брони, и их четвероногие друзья.
Но тот, мягко освободившись от объятий, обвел всех присутствующих взглядом и направился вслед за Трикси и Вельвет…
Серж Трояновский, оставшись в холле, сказал:
— Виктор, знаешь, я рад что ты справился. Потому что от нас толку было маловато. Мы искали Лиру, где могли. Нашли только какую-то несчастную со сбитой программой, и еще одну в борделе. Ты у нее тоже был. Она передает привет, кстати…
Удивившийся Вик не сразу нашелся, что ответить. Брони все же пришли на помощь?
— Принцесса приказала-таки помочь? — спросил Стивен, насмешливо глядя на председателя «Маяка».
— Нет, — тот спокойно выдержал взгляд, — нас попросили сами пони. Представь себе их разочарование нашим поступком, и насколько это, оказывается, было важно для нас всех. Мы поняли, что если все останется по-прежнему, между нами возникнет пропасть, которая сделает настоящую дружбу невозможной. Немыслимой.
Стивен усмехнулся:
— Поразительно. Сколько времени вам понадобилось, чтобы это понять?
Серж развел руками:
— Ну прости, Стив. Видимо, друзья и вправду познаются в беде. Вик позвонил и сказал, что Лира нашлась, но вам нужно на какое-то время создать многолюдную тусовку. Что-то стряслось?
— Будем считать, это просто часть плана, — с улыбкой проговорил Стивен прежде, чем Виктор успел сказать хоть слово, — Я как-нибудь потом объясню, а сейчас давайте и впрямь используем это время, чтобы повеселиться.
Серж кивнул и ушел в зал вслед за остальными, а Стивен подозвал Виктора поближе и проговорил вполголоса:
— Собирайтесь. Сейчас самое время незаметно исчезнуть.
Вик кивнул и вдруг увидел, как Стив протягивает ладонь.
— Удачи, — сказал тот, пожимая руку друга, — Просто — удачи. Всем вам. И спасибо.
— За что?
— Ты знаешь.
С этими словами Стивен направился с остальными, оставив парня в легком недоумении. Мысли того сейчас крутились вокруг черного чемоданчика и небольшой группки синтетов и людей, которым выпало сомнительное счастье оказаться в центре чего-то непонятного и опасного…
Пока собирались и ждали Серафиму у ворот Зеленого сектора, у Виктора была возможность задуматься о случившемся. О себе, наивном юноше, обуреваемом желанием скрасить одиночество, и решившем завести себе дома пони, следуя примеру новых знакомых из клуба. И о той, что по замыслу должна была стать настоящим другом.
Но что он сделал для того, чтобы заслужить дружбу? Скрывал от нее правду и попросту врал маленькой лошадке, убеждая себя, что так будет правильно? Он прекрасно понимал, что пони запрограммированы дружить, и привязанность не придется заслуживать. Но даже такой концентрированный дружбозаменитель не смог выдержать его глупости. В конце концов, именно он, Виктор Стюарт, довел Лиру до того, что она решила сама все узнать и чуть не погибла. Какой же он после этого друг…
Когда Серафима все же приехала, Вик тепло обнял вылезшую из-за руля девушку, и к обнимашкам тут же присоединилась сначала Лира, а потом и Скуталу. Несмотря на нелюбовь к «понячьим нежностям», рыжая пегасенка успела соскучиться по той, кого считала достаточно «крутой» для восхищения. После Рейнбоу Дэш, конечно же.
Когда же с приветствиями было покончено, Лира кратко изложила план: последовать совету Деда и доставить данные той, кто сможет хотя бы указать их назначение.
— Лира, — тихо позвал Виктор, прежде чем пони залезла в машину, — прости меня…
Мятные ушки встали торчком, когда единорожка обернулась к собеседнику.
— За что? — спросила она с неподдельным удивлением.
На ее взгляд, это ей следовало больше довериться человеку, приютившему ее в этом новом мире.
«Впрочем, — мелькнула мысль, — он может хотеть попросить прощения за то, что не сразу нашел меня».
— Не бери в голову, — сказала она, — Гигаполис большой, ты не мог…
— Нет, — перебил Виктор, — не за это. За то, что эгоистично и беспечно привел тебя в этот мир, пытаясь за твой счет развеять собственную скуку. Это… совсем не по-дружески.
— Ну, хватит! — простонала Скуталу из машины, прежде чем Лира успела ответить, — Что угодно, только не эти сопли… Ай!
Пегасенка замолкла, когда сидящий в гриве Джерри чувствительно дернул сиреневую прядь. Мимолетно встретившись с мышом глазами, Скуталу стушевалась и забилась подальше на заднее сидение машины.
Лира кивнула Джерри и снова повернулась к Виктору, который терпеливо ждал ответа. Взглянув в серые глаза человека, единорожка вспомнила то, что ей довелось увидеть за неполную неделю.
Походя, безразлично поломанные судьбы и загубленные жизни. Подлый обман, от которого несчастные спасаются лишь верой в другой, светлый мир. Вопиющее неравенство и заливающая души тьма.
И сейчас Виктор, похоже, просил прощения за всех людей. За жестокий мир хищников, готовых загрызть друг друга в погоне за добычей, и не замечающих ничего вокруг. Пожалуй, брони ближе кого бы то ни было подошли к пониманию этого.
К сожалению, всего лишь подошли.
Наверное, стоило сейчас обнять Вика, сказать ему что-нибудь успокаивающее.
Но золотистые глаза опустились долу, и единорожка произнесла:
— Виктор, я прощаю тебя. Если бы не ты, я бы не родилась в этом мире вообще. Я прощаю тебе ту ложь, которую считала собственной жизнью и то, что ты потакал этой лжи своими словами. Ты не оставил меня, не бросил и показал, что люди могут быть хорошими. Но простить людей в целом я не могу. Потому что ни ты, ни кто-либо другой не смогут попросить прощения у всех остальных, кого уже успели замучить и убить.
Лира сделала паузу, на мгновение подняв взгляд и увидев заполнившее глаза Виктора отчаяние, продолжила:
— Но я все же считаю, что у человечества есть шанс. Научиться ответственности за свои создания и поступки. Научиться тому, к чему так отчаянно призывает принцесса Селестия… Настоящей дружбе.
Виктор, проглотив подступивший к горлу ком, решился спросить:
— Но мы же… друзья?
Единорожка улыбнулась. Сейчас она чувствовала себя не маленькой пони, а наоборот, большой и взрослой кобылицей, которая многое в жизни повидала. А Виктор казался жеребенком… то есть мальчиком, который впервые столкнулся со взрослыми проблемами.
— Теперь, после всего, я могу с уверенностью сказать, что да, — заверила Лира и протянула Виктору копыто. Тот нерешительно ткнул в него кулаком.
— Теперь поцелуйтесь, — не сговариваясь, хором сказали Джерри и Серафима.
Переглянулись и прыснули со смеху, к которому вскоре присоединились и Скуталу, и покрасневшие Лира с Виком.
И, словно испугавшись этого смеха, одолевавшая всех тревога пугливо отступила. А Скуталу, подняв мордочку к манящему небу, вдруг увидела, как среди свинцовых туч вдруг вспыхнула яркая радуга, которой, казалось, в этом мире было совсем не место.