Объект 146
Глава 7
Лес был тих и по-кладбищенски спокоен под лучами полуденного солнца. Даже лёгкий ветерок не беспокоил ветви деревьев своим дуновением. Из люка в земле, находящегося прямо посреди леса, одна за другой вылезли шесть усталых кобыл и обессилено рухнули на сухую лесную подстилку. Одна из них, фиолетовая аликорница, подняла голову и внимательно осмотрелась вокруг. Ничего не изменилось с тех пор, как она была здесь с друзьями в последний раз, разве что стало немного жарче. Палатка, которую Пинки нашла перед тем, как они спустились в подземелье, была на месте. Откинув в сторону ткань, Твайлайт убедилась, что спрятанные под ней аптечка и сумка с овощными консервами тоже никуда не делись.
— Интересно, сколько же времени мы пробыли внизу? — спросила аликорница, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Ну, вроде почти месяц прошёл, — ответила ей Рэйнбоу Дэш.
— Это в том мире. Возможно, время там текло быстрее или медленнее, чем в реальности. — Твайлайт продолжала оглядываться по сторонам, словно ища что-то, что позволило бы определить, какой сегодня день.
— Не знаю, сколько времени мы там провалялись, но у меня во рту так сухо, будто неделю ничего не пила. Залягала бы кого-нибудь за глоток воды, — сказала Эпплджек. — А уж за кружку сидра и вовсе не знаю, что бы сделала.
— Ох, не напоминай мне о сидре, — проворчала Рэйнбоу.
Жажда мучила всех в той или иной степени, поэтому, несмотря на ещё сохранявшуюся слабость, пони поднялись на копыта и поплелись к ручью.
Немного отдохнув у ручья и восстановив силы, подруги вернулись на место своей прежней стоянки, разожгли огонь там, где было старое кострище, и принялись устанавливать палатку, которая оказалась двухместной. В неё можно было втиснуться и втроём, и, может, даже вчетвером, но не вшестером, а значит, всё равно придётся отдыхать в ней по очереди.
Даже здесь, на поверхности, на максимальном удалении от ямы, чувствовалось какое-то давление на разум, пусть небольшое, но непрекращающееся. Подруги по большей части молчали, даже думать было не так просто, но, несмотря на это, Твайлайт не прекращала анализировать ситуацию. Конечно, такой исход был огромнейшим облегчением: конец света оказался всего лишь иллюзией, но вот душевные раны, которые он нанёс фиолетовой пони и её друзьям, были вполне реальны. Кроме того, радость омрачала старая проблема — они всё ещё оставались в ловушке. Когда к вечеру жара немного спала, Твайлайт в этом убедилась: она несколько раз пыталась уйти прочь от огромного колодца, находящегося в центре аномалии, но каждый раз неизменно возвращалась к нему.
— Знаете, миссис Кейк хотела засунуть те таблетки в кексики, — уже в который раз за вечер Пинки Пай начала говорить о том, о чём все остальные хотели бы забыть.
— Давайте уже не будем вспоминать обо всём этом, — проворчала Эпплджек, подкинув в костёр ещё сухих веток, и розовая пони покорно замолчала.
Твайлайт молча смотрела на трескучий оранжевый огонь, жадно пожирающий предложенные ему ветки. Впервые за долгое время ей не надо было куда-то спешить или готовиться к стремительно приближающемуся концу света. Хотя ей и мешало давление этого места на разум, она всё же могла спокойно поразмышлять.
«Может быть, мы действительно умерли и это загробный мир, как сказала Пинки, когда только очнулась. А может, мы погибли ещё при крушении воздушного вагона. Это бы объяснило все странности», — думала фиолетовая пони. Но от подобных теорий прямо-таки несло ненаучностью, и она с трудом могла размышлять о них всерьёз.
«Как вообще можно определить, что мир, в котором ты находишься, реален? — спрашивала себя Твайлайт. — Почему я почти месяц прожила в мире, полном аликорнов, и даже не усомнилась, что он настоящий? Если бы я обо всём догадалась, это бы избавило меня и друзей от многих страданий. Возможно, это как сон — когда спишь, не понимаешь, что это всего лишь сновидение, пока не проснёшься. Поэтому, когда снится кошмар, боишься по-настоящему».
Она вспомнила слова Гипноса, этого таинственного жеребца в чёрном плаще. Он сказал: «Вы вошли, а надо было прыгнуть». Эта фраза должна была пригодиться Твайлайт в будущем. Так странно было это слышать тогда, когда, казалось, никакого будущего нет и быть не может. Но вот будущее наступило. И что же фраза? Что она может означать? И имеет ли она вообще какое-нибудь значение? В конце концов, этот Гипнос, скорее всего, являлся частью той огромной иллюзии, жертвой которой стали Твайлайт и её друзья. Возможно, он был порождением подсознания самой фиолетовой пони или кем-то, кто проник в этот сон, чтобы помочь ей. Но почему он говорил туманными намёками? А может быть, он как раз тот, кто стоит за всем этим?
Кем бы ни был Гипнос, аликорница хотела знать, что значили его слова. Она сконцентрировалась на слове «вошли». Они, Твайлайт и её друзья, куда-то вошли, куда на самом деле надо было прыгнуть, если верить словам коричневого жеребца. В первую очередь на ум пришло подземелье Объекта сто сорок шесть. Если тот зал со светящимся полом действительно был дном дыры в земле, находящейся в центре аномалии, то достичь его можно было двумя путями — либо спуститься по винтовой лестнице и войти через дверь, либо прыгнуть в пасть гигантского колодца и упасть туда сверху. Конечно, если всё действительно так, то там должны быть обломки упавшего туда воздушного вагона, но, учитывая местные странности, обломки могли просто куда-нибудь исчезнуть, провалиться сквозь пол или что-то в этом роде.
«Подождите… — мысленно произнесла Твайлайт. — Значит, Гипнос хочет, чтобы мы просто взяли и прыгнули в эту яму? Но разве не этого от нас с самого начала добивались некие таинственные силы, пытаясь заманить нас туда при помощи видений? — доверие аликорницы к жеребцу в чёрном плаще заметно упало. — Кроме того, если вспомнить саму аварию воздушного вагона… Рэйнбоу говорила, что какая-то сила начала тащить вагон вниз… И тогда мы едва не упали в эту самую яму, вагончик чудом застрял в ветвях дерева прямо над ней. Не значит ли это, что авария была подстроена с целью…»
— Твайлайт! — размышления аликорницы прервал крик, раздавшийся прямо над её ухом. — Помоги!
Четыре пони все вместе пытались удержать Флаттершай, которая с воплями вырывалась.
— Эйнджел, подожди меня, я уже иду! — кричала жёлтая пегаска своему кролику, которого видела лишь она одна.
Твайлайт прижала её к земле телекинезом. Тело Флаттершай еще пару раз дёрнулось и расслабилось, теперь она с удивлением и испугом смотрела на поднявшийся вокруг неё переполох.
— Проклятье! — проворчала с досадой Твайлайт. — Опять видения! Только этого и не хватало!
Твайлайт внезапно отчего-то проснулась, резко дёрнувшись. С обеих сторон от неё мирно спали подруги, справа — Рэрити, слева — Эпплджек. Остальные должны были дежурить у костра. Аликорница осторожно, чтобы никого не разбудить, стала выбираться из палатки. Оказавшись наконец снаружи, она увидела, что костёр уже догорает, а Флаттершай сидит рядом, свесив голову.
— Флаттершай! — позвала пегаску Твайлайт, но та не откликнулась. Тогда фиолетовая пони подскочила к подруге и принялась её тормошить.
— Ой! Что? — Проснувшись, жёлтая пегаска вздрогнула. — Ох, Твайлайт, ты меня напугала…
— Где Рэйнбоу и Пинки? — строго спросила аликорница.
В ответ Флаттершай смогла только испуганно попятиться. Твайлайт обернулась: сзади раздалось какое-то шуршание. Из травы показалось заспанное лицо, обрамлённое радужной гривой.
— Ох, извини, я, похоже, слегка храпунов словила, — сказала Рэйнбоу. — Нечаянно.
— Так, ладно, — проворчала аликорница. — Рэйнбоу нашлась. Где Пинки Пай?
— Э-э-э… не знаю, — одновременно сказали жёлтая и голубая кобылы, оглядываясь в поисках пропавшей розовой пони.
— Вы же должны были дежурить втроём, следить друг за другом и за нами, пока мы спим! У любого из нас в любую минуту могут начаться опасные видения, между прочим!
— Прости, Твайлайт, — начала оправдываться Рэйнбоу. — Видно, был трудный день… Я и сама не заметила, как…
— Нужно найти Пинки! — Аликорница огляделась вокруг, светом рога разгоняя предрассветный сумрак, сгущающийся за пределами освещённой костром зоны. — Пинки! — позвала она, но ответа не было. — Пинки-и-и-и!
Эпплджек и Рэрити проснулись от криков фиолетовой пони и выглянули из палатки. Вдруг Твайлайт сорвалась с места и со всех ног побежала к центру аномалии, сияющий рог освещал её путь, словно мощный прожектор.
— Нет! — вскричала аликорница, увидев на мягкой земле возле ямы следы копыт. Оставившая их пони не шла, а передвигалась скачками, как это обычно делала Пинки Пай. Следы обрывались у края пропасти.
Скоро на месте происшествия появились и остальные подруги. Твайлайт указала им на отпечатки копыт, и друзья встали как вкопанные, рассматривая их. Первой от ступора очнулась Рэйнбоу.
— Это всё моя вина! Если бы я не заснула… — сказала она, расправив крылья. — Я лечу вниз!
— Нет! — отрезала Твайлайт. — Там опасно, и, учитывая высоту, Пинки ты уже не поможешь. Мы не можем потерять ещё и тебя.
— Мы не можем потерять Пинки, — ответила пегаска.
— Нет! — Твайлайт зажгла рог, чтобы схватить радужную пони магией, но та была намного быстрее. Рэйнбоу с силой хлопнула крыльями, вызвав целую воздушную волну, и в мгновение ока скрылась в яме.
Предрассветный сумрак постепенно уступал своё место лучам восходящего солнца, а подруги всё так же молча вглядывались в пасть огромного колодца, ещё ожидая чего-то. Рэйнбоу не было уже почти полчаса.
— Я спущусь туда… — Твайлайт уже расправила крылья, но внезапно раздавшийся позади звук удара заставил её обернуться. Она увидела Эпплджек, которая с силой стукнула задними ногами по ближайшему дереву.
— Йе-е-еху! — С дуба, который она ударила, сорвалось всего несколько листочков и желудей, но оранжевая земнопони, по-видимому, была вполне довольна результатами своих действий. Фермерша навьючила на себя невидимые для остальных корзины с яблоками и пошла к следующему дереву.
— Эпплджек, что ты делаешь? — спросила Флаттершай, когда ствол второго дерева застонал от удара.
Вместо ответа оранжевая пони повернулась к жёлтой пегаске хвостом и приготовилась ударить. Когда её ноги уже распрямлялись, готовые вонзить копыта прямо в лицо Флаттершай, Твайлайт успела телекинезом оттолкнуть розовогривую кобылу в сторону, и удар пришёлся в воздух. Эпплджек, ничего и не заметив, подняла воображаемые яблоки и пошла дальше, приближаясь к краю ямы. Аликорница снова зажгла рог, чтобы магией удержать оранжевую пони на месте.
— Ненавижу! Эти! Проклятые! Видения! — прорычала Твайлайт, подняв брыкающуюся подругу над землёй в телекинетическом захвате.
Неожиданно Твайлайт увидела перед собой трёх чейнджлингов, перегородивших ей дорогу. Твари быстро приняли облик её друзей, но аликорницу так просто не проведёшь. Она выстрелила магической молнией, разряд которой раскидал врагов в разные стороны. Путь был свободен, и она побежала вперёд, на голос зовущей её принцессы Селестии. Голос доносился из глубины подземелья, куда можно было спуститься по каменной лестнице. Твайлайт занесла ногу над первой ступенькой, но вдруг всё изменилось, и она обнаружила, что стоит перед ямой в центре аномалии с поднятым над краем пропасти копытом. Последние минуты исчезли из памяти, и аликорница растерянно моргала, не зная, как она здесь оказалась.
«Видение!» — с ужасом поняла она.
Твайлайт огляделась в поисках подруг. Рэрити, Эпплджек и Флаттершай лежали в траве позади неё.
— Нет! — крикнула она, кинувшись на помощь. К счастью, все три пони были живы. — Простите-простите-простите меня! Что бы я ни сделала, я этого не хотела, — приговаривала она, гладя бесчувственных кобыл копытом.
— Я аликорн, я легко могла убить вас своей магией во время видения, — Твайлайт опустила голову. — Мне следовало сразу отправиться вслед за Рэйнбоу.
— Но кто бы тогда остановил меня? — Эпплджек положила копыто на фиолетовое плечо подруги. — Спасибо, что спасла Флаттершай от моих задних ног. Правда, спасибо. Я не знаю, как смогла бы дальше жить, если бы причинила ей боль, пусть и неосознанно.
— А я вот причинила боль Флаттершай. А также тебе и Рэрити. Пустила в вас магическую молнию. И мне придётся как-то жить с этим, — ответила аликорница.
— Прости… — Эпплджек убрала копыто с плеча Твайлайт. — Я хотела тебя утешить, а получилось как-то наоборот.
— Ничего страшного, не за что извиняться, — сказала фиолетовая пони.
Некоторое время все молчали, стараясь даже не смотреть друг на друга. После событий раннего утра их осталось только четверо.
— Видения пошли по второму кругу и становятся всё опаснее, — вновь заговорила Твайлайт.
— По второму кругу? — переспросила Рэрити.
— Да. У нас с Эпплджек это было уже второй раз. Насколько я помню, Эпплджек была первой, потом видение было у меня, потом — у тебя, Рэрити, затем — у Рэйнбоу, далее — у Флаттершай, это уже после того, как мы вернулись из другой реальности. А потом это, видимо, произошло с Пинки… И вот теперь — по второму кругу: снова началось с Эпплджек, затем — я…
— Значит, я следующая? — спросила Рэрити. — Не думаю, что это будет опасно. Разве смогу я противостоять аликорну и родео-пони? — она посмотрела на Твайлайт, а потом перевела взгляд на Эпплджек.
— Это не важно. Потом снова наступит моя очередь, — вздохнула аликорница. — И кто знает, что тогда произойдёт? Вам меня не удержать, более того, вы можете снова пострадать из-за меня.
— И что же делать? — почти прошептала Флаттершай.
— Мы не будем ждать, пока случится неизбежное. Мы сами закончим всё это, — сказала Твайлайт. — Перед тем как в той реальности случился конец света, я повстречала одного жеребца. Он сказал, что прыгнуть — это единственный выход. Тогда я, конечно, не поняла, о чём он говорит, но теперь… Я думаю, это был кто-то, кто нашёл способ подключиться к нашему коллективному сну, кто-то, кто обладает какой-то информацией. Друг это или враг, я сказать не могу, но, похоже, насчёт единственного выхода он был прав.
— Постой, я тебя правильно поняла, ты хочешь сама прыгнуть в яму? — Рэрити не поверила своим ушам.
— Да, ты поняла правильно.
— Но… это же… самоубийство! — поражённо произнесла белая единорожка.
— Мы уже делали это, — ответила Твайлайт. — У меня есть подозрения, что это место так же нереально, как и мир с аликорнами. Если это так, то прыжок не самоубийство, а способ проснуться.
— Почему ты так думаешь, Твайлайт? — спросила Эпплджек.
— Это бы объяснило все происходящие здесь странности: исполнение желаний, видения, таинственные подземелья… А ещё мне не хочется думать, что мы потеряли Рэйнбоу и Пинки навсегда, — аликорница подняла глаза и обвела взглядом своих оставшихся подруг. — Я хочу, чтобы это закончилось, не могу больше здесь находиться. Кажется, это место будто бы давит на меня. Возможно, мы бы сумели продержаться здесь ещё какое-то время, но какой смысл страдать, лишь оттягивая неизбежный конец? Разве это жизнь? А если не жизнь, тогда и прыжок не самоубийство.
Все молчали.
— Я могу сделать это одна, если вы считаете иначе, — добавила Твайлайт. — Без меня вы даже будете в большей безопасности.
— Даже не думай об этом, Твайлайт, — сказала Эпплджек. — Одну я тебя не отпущу.
— Вы точно уверены? — в очередной раз спросила Твайлайт.
Друзья кивнули.
— Я хочу поскорее закончить всё это, — сказала Рэрити. — Я устала.
— Не будем тянуть пони за хвост, Твайлайт, — согласилась Эпплджек.
Аликорница зажгла рог, и, когда заклинание сработало, на ней и на Флаттершай появились обручи, прижимающие крылья к телу.
— Довольно туго, — пожаловалась жёлтая пегаска, пытаясь приноровиться к новому «аксессуару». — Ты уверена, что это необходимо, Твайлайт?
— Да, иначе мы с тобой не сможем упасть, потому что возобладает инстинкт самосохранения и мы начнём махать крыльями, — ответила аликорница.
Они встали у самого края ямы и поднялись на задние ноги, передними копытами держась друг за друга.
— Ну, прощайте, друзья, — сказала Эпплджек и тут же удостоилась трёх сердитых взглядов. — Что? Это я так, на всякий случай.
— До скорой встречи, — поправила её Твайлайт. — Ну, на счёт три. Раз… два… три…
Они одновременно оттолкнулись задними копытами и полетели вниз. Флаттершай закричала: она инстинктивно попыталась распахнуть крылья, сжатые магическим обручем, который больно врезался в тело. Твайлайт зажмурила глаза, но в них даже сквозь плотно сжатые веки стал пробиваться струившийся снизу белый свет. Внезапно падение стало замедляться, словно над аликорницей раскрылся невидимый парашют, а вскоре и вовсе прекратилось. Белое свечение исчезло.
Открыв глаза, Твайлайт обнаружила, что лежит не на дне ямы, а на каком-то ложе, не слишком мягком, но и не слишком жёстком. На таком можно было бы лежать очень долго, не опасаясь заполучить боли в спине. На фиолетовой пони было что-то вроде шлема, который не давал крутить головой, а прочные чёрные ремни так крепко фиксировали все четыре копыта, что она едва могла пошевелиться. К её телу были подключены какие-то трубки и провода, а сверху всю эту конструкцию накрывал почти непрозрачный колпак из матового, почти белого пластика или стекла. Снаружи доносились приглушённые, едва различимые голоса двух пони. Один из голосов показался Твайлайт подозрительно знакомым. Она подавила шевельнувшийся внутри ужас от пробуждения при столь странных обстоятельствах и прислушалась.
— Проснулась, — сказал пони со знакомым голосом. — Открывай.
Раздалось гудение электромоторов, и накрывавший ложе колпак скользнул вверх. Над Твайлайт склонились два жеребца, оба в белой униформе, похожей на одежду врачей. На груди и по бокам на их костюмах красовался символ в виде закрытого глаза, вписанного в шестерёнку.
— Ты? — выдохнула фиолетовая пони, узнав в одном из них Гипноса.
Коричневый жеребец кивнул и ободряюще улыбнулся ей.
— Мисс Спаркл, — заговорил второй пони, незнакомый Твайлайт жёлтый единорог, — корпорация «Эскапис» приносит вам свои извинения. В машине сновидений возникли кое-какие неполадки, и нам пришлось разбудить вас раньше времени.
Он наклонился к ней и начал отсоединять трубки и расстёгивать застёжки, освобождая кобылу от шлема и стягивавших её копыта ремней.
— Сейчас мы поможем вам встать, — продолжал незнакомец. — Благодаря нашей уникальной системе электростимуляции ваши мышцы не должны были атрофироваться, хоть вы и пролежали здесь достаточно долго, — он словно зачитывал текст из рекламного проспекта.
Повернув освободившуюся от шлема голову и посмотрев на свой бок, Твайлайт вскрикнула: это было не её тело. Шёрстка по-прежнему была фиолетовой, хвост и грива тоже сохранили свои цвета, но крылья отсутствовали, а на бедре вместо большой розовой звезды, окружённой пятью маленькими, красовалась кьютимарка в виде книги. Твайлайт прикоснулась копытом ко лбу и тут же отдёрнула его с новым криком: на её голове не было рога.
— Ч-то… что вы со мной сделали? — прошептала аликорница, внезапно оказавшаяся в теле земной пони. Её затрясло.
— Успокойтесь, — сказал жёлтый единорог. — Всё в порядке. Давайте я помогу вам встать.
Он протянул Твайлайт копыто, но та, даже не заметив этого, повернулась к Гипносу.
— Ты! — прошипела бывшая аликорница. — Что ты со мной сделал?! — Она снова и снова трогала свой лоб, словно надеясь, что рог вот-вот вернётся. Потеря крыльев и изменение кьютимарки тоже испугали Твайлайт, но исчезновение рога, этой неотъемлемой части её магической натуры, приводило в настоящий ужас.
— Мисс Спаркл, у вас болит голова? — участливо спросил незнакомый жеребец, заметив, что фиолетовая пони ощупывает свой череп.
— Она ищет рог, — сказал Гипнос. — Полная амнезия, как я и предполагал. Она не помнит ничего из своей реальной жизни.
— Реальной жизни? — испуганно пробормотала Твайлайт.
Напарник Гипноса помрачнел, но, быстро справившись с эмоциями на своём лице, улыбнулся ей и сказал:
— Давайте я всё же помогу вам встать. Не дело это — лежать вам здесь. И ни о чём не волнуйтесь, мы постараемся вам помочь.
Отсоединив последние оставшиеся трубки, два жеребца подхватили Твайлайт под передние ноги и помогли ей слезть с её ложа на пол. Выбравшись из своей маленькой тюрьмы, Твайлайт увидела, что находится в длинном зале, заставленном рядами каких-то машин, из одной из которых её только что и извлекли. Эти машины представляли собой капсулы из белого пластика, закрытые сверху полупрозрачными колпаками, под которыми угадывались силуэты лежащих внутри пони. Каждая капсула имела свой номер, и та, в которой только что находилась Твайлайт, была под номером сто сорок шесть. На экране установленного рядом монитора светилась надпись:
«Объект 146.
Состояние: отключён».