Planescape: сказка о планарном отпуске

В гостях хорошо.

Когда можно злоупотреблять гостеприимством.

https://www.youtube.com/watch?v=vJcAnEk_hgE

— Спасибо, — чуть дрожащими руками принял протянутую чашку бывший школяр, меньше недели как воплотивший в жизнь прежде казавшейся несбыточной мечту стать рыцарем.

Чудовищный хозяин в ответ злобно на него зыркнул и разразился потоком периодически прерывающегося коронным фырканьем ворчания, в завершение традиционным путем напомнив о недобровольности собственного странноприимства и поинтересовавшись о наличии иной возможности услужить «проклятым вваливающимся без спросу и приглашения паразитам».

— Нет-нет, вы уже сделали более чем достаточно, благодарю вас, — замотал головой юноша, стыдящийся (и боящийся) поднять глаза на рогато-клыкасто-чешуйчатого собеседника. – Честное слово: у вашего покорного слуги нет ни малейшего намерения причинять вам какое-либо беспокойство.

— ФЕ! – снова раздул ноздри нависший над ним монстр. – В таком случае почему бы воняющий почти как обрекший меня на смерть дэв человечек не освободил сии служащие несчастному изгнаннику обиталищем останки от своего мерзкого присутствия?

Бестолочь неуверенно взглянул в поисках поддержки в сторону без зазрения совести развалившегося на кровати Фьюла «земного пони». Как ни странно, вид спящего без задних ног (и мощно храпящего) зубастого коня-людоеда подействовал на него успокаивающе:

— Простите, однако соверен приказал несмотря ни на какие обстоятельства не оставлять его – и как верный вассал…

«Адский советник» вдруг взрыкнул и в патетичном жесте вскинул когтистые лапы к потолку:

– Омерзительные беспорядочные смертные, вспоминающие о законе только когда им это выгодно! Отвр-ратительно.

Медведодракон круто развернулся и вразвалочку отчалил к своему алхимическому столу у камина, на ходу постоянно немного раскрывая и тут же закрывая единственное более всего смахивающее на изорванный и многократно сшитый алый стяг крыло.

Оставленный таким образом в почти уютной и комфортной костяной нише, да еще и с чашечкой чего-то аппетитного, потенциальный дворянин предался подозрительно часто посещавшим его в последнее время размышлениям на тему «чего это мне дома не сиделось». Видит Бог: ведай именованный в новом звании Бестолочью, куда способна привести его указанная посланным в ответ на детские мольбы о величии ангелом тропа…

— Это не наш метод, — привычно прервал парень сам себя, ставя чашку на скамейку и поправляя накренившуюся вешалку, после чего, дабы как-то отвлечься от бесполезных и только нагнетающих атмосферу мыслей, потенциальный дворянин решил погрузиться в чудом переживший все перипетии штурма «Путеводитель по Мультивселенной».

Так, сперва найдем то слово, коим Понт поименовал хозяина дома…ага…

Баатезу (также известны как черти, дьяволы) – экстрапланарная раса, являющаяся физическим воплощением Зла и Закона. Если уважаемый читатель обратился к сему изданию в поисках срочного совета в сложной ситуации, то рекомендации авторов достаточно просты: бегите. Не можете? Ничего не подписывайте и не соглашайтесь ни на какие «контракты» или «пари» — самая природа данных существ требует от них обмануть и использовать вас по крайней мере с целью получения вашей души в качестве подспорья «правильной» стороне Кровавой Войны.

Рыцарь нервно рассмеялся и поднял глаза на вернувшегося к громоздящейся почти до потолка алхимической аппаратуре хозяина. Вдоль хребта вновь прошла столь знакомая любому верному сыну Матери Хранящей Церкви дрожь и лишь тщательное и неоднократное прокручивание в голове начальственных ответов помогло унять ее до приемлемого уровня.

Да, перед ним самый что ни на есть настоящий демон. Нет, он не пришел, дабы сожрать твою душу – на самом деле это мы к нему приперлись за помощью. Да, злой. Нет, потому как когда-то давным-давно один безмерно хитрый ангел подписал с ним контракт, обязующий нашего гостеприимного душку оказывать безвозмездную помощь всем, кто о том попросит. Отвали уже, дай поспать – и чтоб от меня ни ногой. Фьюла сильно не доставать.

И кто только дернул его ляпнуть «выпить бы чего-нибудь»? Неужели «могу ли чем-то помочь тебе, выродок» и правда звучало настолько гостеприимно?

Впрочем, ничего ведь плохого не произошло – следовательно, пора прекращать об этом думать. И выпить-таки поднесенный как-никаким, а всё же странноприимцем напиток, сколь бы подозрительной сия бурая жидкость не выглядела. И лучше не откладывать сей подвиг в долгий ящик.

Подмастерье поднес чашку к губам. Нос сообщил те же обнадеживающие данные о чем-то терпком и сладком, а кожа доложила о снижении температуры до приемлемой. Мозг также намекнул на пусть насильственную, однако всё же добропорядочность медведодракона и совершенную недопустимость для воина Христова оскорблять принимающего его хозяина. Следовательно, выбора нет.

Хлюп.

Разом вливший в горло половину содержимого емкости юноша внезапно почувствовал нечто вроде иррационального разочарования – никакой прожигающей горло насквозь боли или адского пламени в желудке. Вообще ничего особенного. По ощущениям напоминает «вульгарный» чай, за который так любят выдавать полусгнившие останки благородного заморского растения всякие портового уровня «купцы», хотя и не без какого-то животного привкуса. Уж от «дьявола»-то (по определенным причинам Бестолочи было несколько неудобно даже в мыслях называть приютившее их создание именем Падшего и уж тем более использовать сие по идее существующее сугубо в единственном числе понятие для целой расы) стоило ожидать…

Хватит: такими темпами скоро из-за собственного «обыденного» выживания огорчаться начнет. В конце концов, смерть – это ведь так волнующе, не правда ли?

Неизбежно долженствующий прийти к вечной славе воитель замотал головой и снова уткнулся в книгу. И, надо сказать, не прогадал: после довольно внушительного куска текста, посвященного исключительно методам убиения объектов статьи — вернее, по большей части перечислению внушительного списка приемов и вещей, на них не действующих: от уже упомянутой Понтом неуязвимости большинства «чертей» к простой стали и заканчивая практически повсеместно распространенной среди них совершенной защитой от огня — последовало длинное, явно сделанная со вкусом и знанием предмета классификация с описанием внешности и повадок баатезу, а также где они живут, чем питаются и как размножаются.

Естественно, весь предложенный неведомыми авторами пласт знаний ученик не осилил: один только нижайший из низших представителей сей отвратной породы – лемур (внешне похож на уродливый, раздувшийся кусок мяса. Безмозгл и до крайности агрессивен) – занимал аж пять страниц убористым текстом и вызывающими рвоту картинками типа «в разрезе» и «за трапезой». Однако и быстрого проглядывания по абзацам потенциальному дворянину вполне хватило для составления ряда основополагающих выводов.

Первое: они есть очень-очень опасное зло.

Второе: весьма «упорядоченные», мстительные, жестокие и хитрые.

Третье: существуют ради участия в частенько поминаемом конфликте под названием «Война Крови».

Четвертое: рождаются по большей части из «душ» смертных негодяев, попавших после гибели на Нижние планы.

Былой студент с сомнением покачал головой, глядя на последний записанный для лучшего усвоения материала итог. До крайности неприятная и откровенно еретическая мысль – но за неимением иного источника знания о сем безумном мире придется пока поверить книге.

В любом случае, ворчащая на другом конце единственной комнаты (не считая закутка за занавеской) относительно доброжелательная туша является воистину удивительной аномалией, чуть ли не ошибкой природы – и осознание сего ныне очевидного и «невежде» факта щекотало юношеское любопытство сильнее тысячи куриных перышек. Однако прямой приказ от соверена плюс собственный недостаток наглости пока препятствовали забрасыванию хозяина вопросами. Поэтому пришлось ограничиться осмотром помещения – до того на данного занятие не хватало почти полностью поглощенного Фьюлом внимания.

Много времени на обозревание окружающего пространства, увы или к счастью, не понадобилось – хотя конечно расставленные на полках и столах в аккуратные ряды многочисленные баночки и бутылочки с чем-то некогда живым (а кое-где вроде до сих пор шевелящимся) содержимым вероятно стоило бы рассмотреть поподробнее. В целом, выглядит всё довольно уютно – особенно учитывая нахождение сей обители посреди пустыни и использовании в качестве основы гигантского рогатого черепа. А еще ползающих там и сям насекомых многовато.

Судя по всему, не имеющий более возможности заниматься любимым обманом и похищением душ «адский советник» целиком и полностью посвятил себя алхимии, охоте (весь пол застлан разномастными шкурами а несколько рядов) и рукоделию (мебель и почти всё остальное сделано из клыков и костей) – в общем вел типичный для образованного отшельника образ жизни. Даже книги имелись, причем в изобилии: занимали аж целый небольшой шкаф (на вид целиком склеенный из нескольких гигантских зубов) и все как на подбор выглядели на редкость зловеще и угрожающе…

— Кто это? – вдруг обнаружил перед самым носом вопрошающего хозяина засмотревшийся на пейзаж парень. – Воняет еще отвратительней тебя.

Вздрогнувший оруженосец проследил за указующим когтем:

— Эм…вешалка? – за неимением иных ответов.

— ФЕ! – однокрылый демон скривился и как-то странно сощурился. – Они хаотичными бывают редко.

Лапы без особых церемоний начали обхлопывать объект интереса, остановившись спустя несколько мгновений в области талии. Ранее незамеченная за фактом использования как бы живого существа в качестве мебели здоровенная бляха из тусклой меди подверглась тщательному ощупыванию. Некое не то ругательство, не то заклинание…

— Ы? – удивленно вырвалось у единственного зрителя при виде крохотной вспышки черноты, за коей последовал тихий щелчок расстегивающегося пояса. Вернее двух – весьма тонкий второй оказался скрыт значительно превосходящим его размерами первым.

Дальнейшие же события вовсе привели потенциального дворянина в смятенье и дело даже не во внезапном оживлении вроде бы много лет простоявшей без движения статуи – хотя и оно, любой согласится, есть достойное всякого изумления явление. На порядок более поразительным стал неоспоримый факт резкого, буквально по сантиметру в секунду, изменения пропорций рухнувшего на пол тела.

— ФЕ! – драконоподобная нога брезгливо перевернула тихонько застонавшее существо лицом вверх. – Какую дрянь только не тащат! И ведь не выкинешь…- монстр злобно зыркнул на оруженосца. – Вытащишь ее наружу?

— Мне нельзя покидать своего…

Фьюл не стал дослушивать быстро нашедшегося с ответом собеседника, вместо того опять вскинув лапы в жесте отчаянья и злобно прошипев нечто наверняка непристойное, после чего вновь с ударным ворчанием отбыл к алхимическому столу. Так что поднимать протащенного через полпустыни спутника потенциальному дворянину пришлось в одиночку.

Впрочем, труд не велик – переоформившаяся «вешалка» ничуть не прибавила в весе. К тому же данный акт позволил рыцарю осуществить не совсем полное, но зато всецельно легальное и обоснованное ощупывание таинственного создания. Привычная за часы транспортировки холодная деревянность исчезла, уступив место вполне ожидаемой от живой плоти мягкости – каковая может быть у посвятившего по крайней мере небольшую часть собственной жизни тренировкам индивида. Ранее казавшаяся частью статуи одежда также обрела пластичность и ныне по ощущениям смахивала если не на шелк, то по крайней мере на нечто сопоставимое по гладкости и определенно куда более прочное, нежели сей нежный материал. Плюс при укладывании на лавку тело издало неизвестной природы звяканье.

На распрямившихся ладонях обнаружились знакомые любому солдату старые и давно ставшие неизменной частью кожи мозоли. Причем даже крайне слабо разбирающийся во всем этом бывший школяр смог точно назвать их происхождение – лук. На левом запястье длинный шрам, когда-то небось чуть не стоивший «предмету интерьера» жизни.

Бедра расширились. Талия сузилась. Грудь заметно выросла. Скулы стали выше и в целом лицо приобрело чуть более заостренный вид. А рыжая борода осталась и теперь злодейски вводила уже вроде бы всё пришедшего к определенным выводам парня в заблуждение, чрезвычайно этим раздражая. Поддавшийся случайному наитию подмастерье потянул ее на себя – и мочалкоподобный пук волос послушно сдвинулся, обнажив в полном соответствии с законами природы чистый подбородок.

Итак, что же мы имеем?

Женщина – сомневаться более не приходится – не совсем (или даже совсем не) человек, физически и магически замаскированная под мужчину, годами служившая в принципе не интересующемуся ее существованием великому бандиту вешалкой под одежду.

Странно?

Не то слово. Однако в сравнении с говорящей лошадью-людоедом и странноприимным отродьем Бездны смотрится почти обыденно. Аж неудобно как-то.

И чего теперь делать?

Хотя о чем тут думать-то? Как-никак и начальство, и по идее принадлежащий оному сюрприз спят, а значит и исполнителю заняться пока нечем. Ну разве только…

— Простите? – терпеть более невмоготу. – Могу я задать вам несколько вопросов?

Медведодракон издал раздраженное рычание, но тем не менее развернулся к подошедшему лицом:

— Проклятое соглашение вынуждает ответить «да». Начинай уже свою пытку.

— Что вы сделали? – постарался унять дрожь в голосе рыцарь. – С ней в смысле? – кивок на бывшую вешалку.

— ФЕ! К моему величайшему огорчению, ничего плохого, — фыркнул монстр. – Просто снял проклятые вещи – думал может превратится в какого танар’ри и конь с ней разберется, — мимолетное проскальзывание если не уважения, то по крайней мере принятия. – Разноглазая бестия в своей верности идеалам Порядка почти дотягивает до удовлетворительных – по крайней мере для «смертного», — презрительный взрык. Толстые брови нахмурились. – Неужели Смерть действительно настолько обесценилась в наши дни, что буквально любая рабочая скотина способна…- сердитое пожатие плечами. – Воистину наступают последние времена – и нет никого более радующегося их приходу, нежели обманутый адский советник. Сотни лет беспорочной службы! – в голос появилось нечто маниакальное. — Усердие и послушание! Никогда не задавал вопросов! Делал всё, что от меня требовали! Наказывал подчиненных жесточайшим образом, стоило только им хоть немного отойти от данных высшими указаний, а ПОТОМ…

Ученик не сдержался и закрыл уши – настолько громким оказалось хлеставшее из собеседника возмущение – однако и тогда Бестолочь слышал каждое произнесенное взбесившимся демоном слово:

— Одна ошибка – и всё пошло прахом! Из-за шанса, случайности, ХАОСА…- в грозящего небесам кулаком медведодракона неожиданно влетела сшитая из шкур подушка.

— МОЛЧАТЬ! — сонно прорычал Мистер Понт, отворачиваясь к стене. – И чтоб тихо сидели, а то…- зевок, -…совсем совесть потеряли – орут, будто у себя дома, демоны…

Храп возобновился.

— И самый последний слой Бездны не способен понять глубин моего позора, — обреченно признался изверг. – Из-за единственной оплошности! А низшие расы еще удивляются, почему баатезу пытаются упорядочить Мультивселенную…- громкий шепот перешел в злобное шипение. – Он СОЛГАЛ! Дэв обманул меня, заставил подписать соглашение и я, ослепленный раз в жизни предоставляемой возможности поймать «воплощение чести и добра», сам попался в расставленную на адского советника ловушку.

Чешуйки на клыкастой морде встопорщились:

— Ах если бы только найти его…- хозяин скривился. – Хотя чего бы я ему сделал? Уже только от одних этих мыслей мой мозг страдает, будто погруженный в Яму Пламени гелугон. Минута жадности стоила веков служения силам зла и заточила в эту поганую дыру. Блех! – мутные глаза прошлись по комнате и вернулись на собеседника. — Надеюсь пытка общения со стоящим передо мной омерзительным кусочком хаоса закончена? Или хочешь оторвать от несчастного Фьюла еще клочок его жалкого существования?

— С ней всё будет в порядке? – поспешил вернуться оруженосец, пропуская мольбу мимо ушей. — Она не ранена?

— Насколько я могу судить – нет, — еще более презрительное, нежели обычно выражение морды.

Ученик пару секунд колебался над дилеммой, а затем всё же решил не просить немогущего отказаться пленника алчности осмотреть «вешалку» — в конце концов, выглядит дама вполне нормально. Да и чего демон может знать о (полу)эльфийской физиологии?

— Кто ее заколдовал?

— ФЕ! Проклятый пояс смены пола – старая, заслуженная шутка, производимая буквально каждым вторым шутом в каждом первом мире Прайма. Поэтому… — чудище вдруг расплылось в счастливейшей и зубастейшей из улыбок, — ничем. Не могу. Помочь. О как прекрасны эти слова!

Бестолочь взглянул на экстатически закатившего буркала Раздвоенного Языка с успевшего сформироваться за время беседы в не столь давно ставших рыцарскими недрах негодованием. Продолжать общение расхотелось окончательно. Однако бывший школяр героически преодолел совершенно несвойственную ему слабость и продолжил-таки измывательства над заметно повеселевшим хозяином. Увы, пользы от того удалось достичь лишь дальнейшим повышением оному настроения – исчадье Ада явно не сильно интересовалось особенностями бытия смертных и потому ответы в основном сводились к вариациям вечного «ничего не знаю».

Вновь испытавший позорное желание банально отвалить парень тем не менее попытался разъяснить детали рассказа об источнике добропорядочности принявшего их монстра. Тут его опять ждало разочарование в виде настоящего вала непонятных слов вперемешку со стонами и проклятьями.

В общем, по окончании диалога потенциальный дворянин оказался целиком и полностью на стороне «обманщика Трайяса» и последовавшее затем исследование в путеводителе параграфа «сделки с дьяволами» окончательно убедили оруженосца в совершенной недопустимости жалости по отношению к вынужденному свершать добро из-под палки отродью зла. Скорей уж стоило восхвалять дэва (так в сих местах видимо звали ангелов) – обидчика за воистину всемилосердное предоставление адскому бюрократу, чьи прямые обязанности между прочим заключались ни в чем ином, как в совращении и покупке душ, возможности трудом на благо миру искупить скопившиеся за сотни лет «беспорочной» службы грехи.

В итоге былой студент принял решение перестать грызть кактус и вернулся к «вешалке», где снова погрузился в чтение – а заодно постарался хоть как-то предсказать могущие последовать за пробуждением какого-либо из спутников события и свое в них участие.

-
Жук неспешно почесал колено на крайней правой ноге, пустил пару безупречных розовых колечек из курительной раковины, поправил фальшивую бороду и наконец заявил:

— Информация воистину является наиболее важным, совершенно незаменимым в настоящее время ресурсом, коий определяет самый облик нашей цивилизации, так же как упорядочивает сепуление, обеспечивает возможность хрякотать…

УААРГХ!

Задремавший студент вздрогнул и удерживаемая сквозь сон книга оправилась в недолгий полет до его ступни. Повторный зевок властелина скрыл позорный (и отчасти нецензурный) выкрик вассала.

— С добрым утром, вонючая дыра под черепом сдохшей века назад ходячей осадной башни! – весело поприветствовал мистер Понт потолок спустя пару минут обдумывания ситуации. – Вынужден признать: на сей раз выглядишь несколько лучше – видать твой хозяин со скуки таки взялся за дизайн интерьеров.

Толстейший из коней потянулся подобно кошке, раскачался, с разгону перевалился через служащее краем кровати гигантское ребро и с достойным слона грохотом приземлился на шкуры. Несколько секунд настойчивого шевеления – и останки куртки полетели в обернувшегося на шум Фьюла:

— Почисти, зашей, отмагичь – приведи в порядок короче, — издевательская просящая улыбка. – Будь уж лапой, ласковый ты наш.

Демона перекосило от унижения, однако сколько жертва собственной жадности ни рычала и ни ругалась, когтистые лапы всё равно послушно поймали тряпье и без промедления достали из висящей под мышкой сумки смахивающую на чей-то шип иглу.

— Не забудь еще кстати организовать узоры, — тем же пренебрежительным тоном продолжил ангел смерти. – Цветочки какие-нибудь, шестереночки, кусочки пирога – чего хочешь, лишь бы симметрии поменьше, а вашего любимого хавоса — побольше. Ну ты понимаешь…

Медведодракон не выдержал вида буквально располовинившего лошадиную голову зубастого оскала и с сердитым рыком ретировался на улицу.

Великий бандит довольно крякнул, подпрыгнув затем на месте и заворочав головой одновременно пытливо вглядываясь в окружающую обстановку, в то время как рыцарь посвятил всё имеющиеся в данный момент мыслительные мощности таинственно шевелящемуся объекту сбоку. Вернее, путям его представления.

— Конечно со стороны это всё наверняка выглядит весьма невежливо, чуть ли не по-человечески – такая-то неблагодарность к столь любезно принявшему случайных путников существу, — вдруг светским тоном заявил не спешащий оборачиваться к нему повелитель, начиная с едва слышным хрустом приседать. — Однако сам ведь понимаешь, что хозяин наш – отвратительное чудовище и не будь на нем проклятья, — Зубастая Тень поднялась на задние ноги и начала медленно поворачиваться вокруг своей оси, вертя передними копытами перед собой, — от нас остались бы максимум ко…

Немая пауза. А затем почти одновременный исполненный удивления вопрос:

— ЧТО ЗА …?!

Правый локоть обмершего оруженосца сжала небольшая ладонь – а спустя неуловимо краткое количество времени «вешалка» оказалась приперта к стене среагировавшим быстрее всех конем.

— ТЫ КТО?! – вновь в унисон поинтересовались не заставшие превращения участники драмы.

На сей раз первой нарушила тишину бывшая представительница мебели, с воистину прочувствованным и чуть ли не испуганным выражением воскликнувшая:

— Говорящая лошадь?!

Опоздавший на считанные секунды с выражением первого впечатления ангел смерти замер, выпучившимся оком (второе до сих пор скрыто под чуть сияющим голубым светом компрессом) уставившись на глазеющую в ответ незнакомку и напрочь игнорируя омертвевшего от ужаса потенциального дворянина, в голове которого уже проносились образы крайне незавидной дальнейшей судьбы столь не кстати очнувшейся дамы.

Однако – слава Спасителю — последовавшую затем в высшей степени насыщенную невысказанными эмоциями паузу людоед посвятил вовсе не перегрызанию тощего горла и даже не избиению, а всего-навсего произведению эпичного в своей медлительности возложения свободного копыта на лицо. После чего он рассмеялся, не отрывая конечности от маски, а спустя еще несколько секунд — и отпуская прижатую ко стене жертву.

— Я в отпуске, — сквозь смех простонал зубастый монстр. – Да и вообще: пора бы уже прекратить убивать низшие формы жизни за подмечание очевидного.

— Это кого ты низшей назвал, …?! – внезапно вспыхнула только что разминувшаяся со смертью «вешалка», в свою очередь вцепляясь в помиловавшего ее великого бандита. – Кем себя возомнила, конина облезлая?

Понт в ответ лишь расхохотался пуще прежнего – а занесенный над совереном кулачок, да будет благословенно имя Господне, вассалу удалось перехватить. Видимо ранее не заметившая третьего участника представления девушка несколько секунд неуверенно рассматривала новое препятствие и за это время ему вроде удалось донести до неизвестной простейшую мысль об отсутствии на данный момент необходимости в насилии – вернее, в полной нежелательности каких-либо агрессивных действий.

— Ну ладно: поржал – и хватит, — минут через пять смахнул жеребец слезы счастья с глаз. – Пришла пора крутых разборок, — он вскинул голову к выходу и с ярковыраженным ехидством заорал. — ЭЙ, ЕДИНОРОГ! ЕДА ГДЕ!?

Новый взрыв исполненного бессильной ярости ворчания с нет-нет да проскальзывающими указаниями по поводу пищевых запасов, коим довольно скалящийся конь поспешил последовать, по пути злорадно пояснив болезненность реакции хозяина краткой историей лишения демона двух других рогов и крыла в процессе изгнания с родного плана. Впрочем, большую часть сей печальной сказки Бестолочь уже слышал от собственно участника действа, поэтому его куда более удивила сноровка, с которой обычно ведущий себя подобно вельможе тучный непарнокопытный накрыл для себя и других стол из завернутых в нечто вроде промасленной бумаги припасов недобровольного странноприимца. И тут же принялся разворачивать упаковку ради тщательного обнюхивания содержимого.

— Итак, вы – неразумные гомосы антропосы — любите жрать беззащитных невинных зверюшек, вроде пытавшихся пообедать нами снаружи, — толкнул к ним большую часть продуктов Понт по окончании экспертизы. – Я же, будучи созданием совершенным и в высшей степени нравственным, не намерен опускаться до подобной аморальщины, — желтоватый клыки впились в кусок пятнистой плоти.

До сих пор не представившаяся дама удивленно вздернула бровь и вопросительно посмотрела на видимо воспринимаемого за меньшее зло рыцаря.

— Не волнуйтесь: всё в порядке, — со всей возможной в такой момент убежденностью соврал (а может и нет) верный вассал, взяв ближайший шмат копчености. – Мой сюзерен, как оно и положено всякому заботящемуся о подчиненных руководителю, всего-навсего отобрал для нас пригодные к употреблению продукты.

— Сюзерен? – снова подала голос вроде успевшая успокоиться собеседница. – То есть это, — кивок в сторону трапезничающего великого бандита. – Какой-то заколдованный принц?

Зубовный скрежет, более всего смахивающий на встречу косы и камня. Былой студент зажмурился и машинально пригнулся в ожидании неиллюзорного взрыва...но и на сей раз пронесло – чавканье вскоре возобновилось.

— Пожалуйста, никогда не произносите при нем сего титула, — шепотом взмолился оруженосец, с некоторым стыдом пряча глаза от глядящей на него со смесью изумления и презрения (полу)эльфийки. — Очень вас прошу…

— Так чё это за тварь?! – со стервозными нотками прервала его закатившая очи незнакомка. – И ты кто такой? Где я? Что за хрень тут происходит? Откуда вы...

— Вася, где вешалка? — неожиданно подал голос и отвлёкшийся от приема пищи великий бандит. – В конце концов, мой маленький человечек не выбросил бы столь самоотверженно тащимую им в течение многих часов через пустоши мебель. Да и вероятность прибытия нового гостя в наш уютный кратер чуть ли не одновременно с нами слишком уж мала...- клыкастая усмешка на обращенном к столу лице. – Позволь также высказать предположение, что…событие произошло не иначе как посредством столь высоко превознесенного в мифах и легендах поцелуя истинной любви?

Поначалу снова сжавшийся в страхе оруженосец по мере обдумывания последней части фразы перешел в состояние полнейшей прострации.

— Должно быть моя драгоценная обуза испытала немалое разочарование…- жеребец наконец поднял взгляд от пищи и посмотрел на собеседника. Разочарованный вздох. – Короче, расскажи моей без спросу анимированной собственности всю имеющуюся у тебя в наличии информацию – а я пока поем.

— И начни-ка с объяснения почему эта жирная скотина бредит, — скрестила повернувшаяся к нему всем телом дама руки на груди.

Потенциальный дворянин затравленно оглянулся на вернувшегося к поглощению некоего неизвестного бедолаги владыку, всем своим видом демонстрировавшего бессмысленность надежд на помощь с его стороны. Следовательно, никаких подсказок или указаний ждать не приходится.

Так, спокойно – всё будет хорошо…

— Разрешите всё же стартовать с иной проблемы, — дипломатично откашлялся подмастерье, мысленно вознося к Небесам краткую молитву о вспоможении. – Во-первых, позвольте представиться: Бестолочь, первый рыцарь и Вася владыки Понта, — краткий полупоклон. – Мой повелитель действительно принадлежит к благородному роду и обладает всеми присущими высокому происхождению достоинствами и величием, однако же его современный облик не является следствием проклятья…

— Да-да-да, — не дала развить почти успевший сформироваться курс незнакомка. – Титулованные говорящие мясоедные лошадки, домики из костей, воззвания к рычащим как демон рогоносцам, паладины в обносках и прочее – к делу уже давай продвигайся: где тьма?

Парень на какое-то время замялся, но потом всё же решил продолжить движение по уже намеченной колее с минимальными поправками:

— В данный момент мы находимся под милосердно предоставленном нам кровом…

— Баклан, — со столь знакомыми усталыми нотками положила она ладонь на лицо. – Кое-кто явно не догоняет…- тяжелый вздох. – В общем, дабы совсем не вогнать себя в зевоту намекну: плевать на угол. Да и до репок со скотом дела никакого. А потому хватит греметь шкатулкой.

— Аээм…ы? – выпал юноша из диалога.

— Буквально полчаса назад я стояла у Клерков и получала звенелок на полжизни, — с нажимом продолжила проигнорировавшая непонимание собеседника дама, отбрасывая упавшую на лицо челку. – И вдруг «ПУФ», — характерное движение руками, — какая-то животина припирает меня к стенке и начинает орать будто сплясавший на веревке рыцарь столба по пути к безлиственнице. А потому я спрашиваю тебя, вислоухий, — показное спокойствие дало трещину, выдав истерический крик, — ЧЁ ЗА ХРЕНЬ ТУТ ПРОИСХОДИТ?! И даже не думай меня объегорить – за мной такие шишки, что тебя и Прокси не спасет! Да мне сам фактол Дарквуд руку жать не стеснялся…

— Фактол?! – вдруг снова вскинулся до того с явным удовольствием наблюдавший за представлением конь. — Простите, ушастое недоразумение, но хотелось бы уточнить: вы лично встречались с фактолом?

— Представь себе, копытное, — круто развернулась фурия к новой жертве. – Не далее как неделю назад в личном кабинете лицом к лицу указания получала, сало ты замаскированное!

— Забавно, — с искреннем интересом почесал себе подбородок великий бандит и, оценивающе оглядев собеседницу с ног до головы, ехидным тоном спросил. – А вы уверены в рациональности поминания главы Обреченных в сем обществе? Всё ж…

— Твердолобые бы меня уже в клетку засунули, да и говорящие лошади – это не по уставу, — наглая усмешка. – А остальным в Стикс попасть боязно. Ну?

— Какая прелесть, — аж зааплодировал внезапно развеселившийся ангел смерти. – Конечно вы скорее всего нагло врете, однако же в знак признания замечательности вашей постановки подыграю, сообщив приприятнейшее, хотя и сильно запоздавшее известие, — торжественная театральная пауза и продолжение исполненным пафоса голосом, — тирания гильдий мечтателей кончилась десятки лет назад, вместе с самими Фракциями и значимой частью их функционеров, в том числе и помянутым вами герцогом.

«Вешалка» нахмурилась и недоверчиво уставилась на скалящегося зверя, видимо силясь оценить степень правдивости последней фразы. И наконец слегка натужно расхохоталась:

— Бедная животинка совсем с ума сошла…

— Каким образом оживил? – впилось пламенеющее око во вздрогнувшего оруженосца.

— Не я, — замотал тот руками. – Фьюл. Пояса снял, — кивок в сторону свалившихся с лавки на пол предметов одежды.

— Вот ведь зараза, — со смесью изумления и невольного уважения присвистнул великий бандит. — И под проклятьем нагадить умудряется, — правая нога почесала скрывший глаз компресс. –Впрочем, конкретно представленный перед нами фарш еще быть может удастся провернуть назад, слава Ао...

Копыто с громким стуком вернулось на стол и, цапнув косточку с мясом, указало ею на даму.

— Итак, вероятно очень старая леди, позвольте перед началом серьезного разговора очертить определенные границы, могущие снизить вероятность вашего возвращения в спокойное и молчаливое существование, — многозначительное подмигивание. – Первое: никакого канта – оставьте эту дрянь биологическому мусору на улицах Улья.

— Ты кем себя возомнил ба…- фраза оборвалась на полуслове – а срезанная появившимся из ниоткуда лезвием прядка медленно и печально опустилась на устланный шкурами пол.

Вопреки видимому успеху своего едва уловимого глазом действия, конь лишь досадливо цыкнул зубом.

— Второе: ведите себя хотя бы на уровне относительно воспитанной собачки – уж такой-то малость знаменитый Рован Дарквуд вас надрессировать точно успел.

Незнакомка неспешно подняла ладонь к виску и смахнула пару капелек крови, пролившихся из едва заметной ранки. И неожиданно усмехнулась:

— Меня пытается запугать метательными ножами заботящаяся о манерах говорящая лошадь, — кривая улыбка в кои-то веки выглядела в полной мере естественно. – Видно с миром и правда чего-то не порядке.

— Даже больше, нежели обычно, — благосклонно кивнул великий бандит, принимая кинжал из рук решившего в кои-то веки изобразить расторопность подчиненного. – Но давайте пока не будем о глобальном – хочется хотя бы полчасика спокойно посидеть за едой без необходимости объяснять устройство Вселенной случайно свалившимся на меня индивидам.

— Кстати об этом, — по-деловому начала без стеснения усевшаяся напротив и подтянувшая к себе ближайшее блюдо дама. – Не расскажешь хотя бы как я тут оказалась?

— Многие годы в моем кабинете стоял какой-то бородатый мужик в вашей одежде, доставшийся вашему покорному слуге в нагрузку с особняком и впоследствии приспособленный к народному хозяйству в качестве стойки для одежды, — показательная демонстрация останков нижней рубахи. – Вчера мое поместье взяли штурмом, а посланный перед бегством в закрома родины невежда вынес оттуда вместо полезных вещей никому не нужную вешалку, кою затем полдня тащил через кратер, дабы в конце концов без спросу оживить чужое имуществу и превратить-таки имеющую некую теоретическую ценность статую в кусок мяса. Всё.

Жеребец вгрызся в чужие припасы, в то время как только-только успевшая пригубить свой шмат незнакомка надолго замолчала, сосредоточенно глядя в точку где-то в районе конского левого уха. Былой студент уже подумывал об исключении ее из беседы и тем самым предоставлении ему шанса подкатиться к повелителю со жгущими сердца вопросами…но мир в очередной раз поспешил обломать его надежды – пусть и в неожиданно благодарном виде:

— Спасибо парень, — потерянно обратилась к нему девушка. – От лица всего мебельного сообщества выношу тебе сердечную признательность за столь ответственную позицию касательно прирученных предметов интерьера. Всем бы так, — она с тяжким вздохом опустила лицо на сложенные лодочкой ладони и приглушенным голосом поинтересовалась. – Бородатый?

— Эм...вот, — положил на стол перед ней слегка потоптанный клок волос юноша, неожиданно ощутивший острый приступ сочувствия и всерьез озаботившийся состоянием незнакомки. – Едва держалась.

— Угум, — краем глаза зацепила искомый предмет жертва проклятья и заметила с вышедшим на новый уровень унынием. – Неужели его? Вот ведь … — ряд вызвавших ассоциации с эльфами и отхожими местами выражений, — не пожалели. Юмористы. Ха-ха. Эй, скотина безразмерная, — Понт бросил на незнакомку скептический взгляд, – а ты точно мне тут не шкатулкой гремишь?

— Ясен хрен, – фыркнул в ответ ангел смерти, поднимая копыто в ставшем привычным жесте приветствия, — у меня нет пальцев, чтобы вокруг них всяких волосатых гибридов обводить, — краткая пауза. — Во всяком случае, в вашем понимании, — неопределенное пожатие плечами и твердое убеждение. — Я отвечаю: вы попали.

Хриплый смех – и дама рухнула на столешницу. По счастью, помощь подскочившего к ней рыцаря не понадобилась: «вешалка» находилась в полном сознании и всего-навсего молча смотрела пустыми глазами на ближайшую стену. И некое шестое чувство подсказало потенциальному дворянину, что в данный момент лучше будет просто оставить ее в покое. Тем более, когда ему так и так есть чем заняться…

— Не при посторонних, — спокойным тоном разбил его надежды изучающе всматривающийся в (полу)эльфийку поверх мяса зверь. – Сей нелегально разболтавшийся недоделанный сервант и без того оказывается присутствовал при всех моих по идее конфиденциальных переговорах – поэтому ограничься пока какими-нибудь не связанными с «августейшем семейством», — мерзкого вида ухмылка, — темами. Да и вообще не надо о наших оставшихся наверху делах.

Юноша разочарованно сдулся и с сердечной мукой затолкал уже начавший от долгого неупотребления смахивать на горящие угли пук вопросов обратно в глубины сознания. Ладно, тогда о хозяине…

— Сожалею – тоже не сейчас, — покачал головой сощурившийся Понт. – Он не сделает нам ничего официально плохого и более того – постарается помочь всеми имеющимися ресурсами. Но «другом», — смешок в уже привычном антураже «шутки для своих», — никак не является. Не сомневайся: стоит сделки подойти к концу – и отродье Баатора нас уничтожит. Вернее, после крайне продолжительной пытки отнесет наши души в вечное рабство на Войну Крови, — ангел смерти явственно вздрогнул. — Надо ведь как-то восстанавливать былой авторитет. Дальнейшее просвещение по данному аспекту бытия дам в отсутствии неизвестных. Хотя по мне так говорить больше не о чем.

Вассал не склонен был разделить сего мнения – как минимум на истоки-то их сотрудничества свет пролить стоило – однако возражать разумно не стал. Тем не менее столь печальный отказ в пролитии сияния знания в наиболее беспокоящие его тьмы дремучести совершенно злодейским образом поломал всю систему приоритетов и в очередной раз погрузил шаткое строение гносеологической стратегии потенциального дворянина в хаос.

— Вы тут поминали Канта…- дабы не терять драгоценные минуты выудил рыцарь из мутного сознания первый попавшийся вопрос. – Скажите, а в чем причина столь негативного отношения к этому ве…

— Пф! – всхрапнул выковыривавший кинжалом застрявшую меж зубов крохотную косточку повелитель. – Глупый вопрос о глупом явлении. Какое еще может быть отношение к воплощению чисто человеческого желания выпендриться? Целой системе, созданной для демонстрации окружающим какие они все тупые и ни хрена, — нога дрогнула в видимо уже доведенном до автоматизма жесте, — не понимающие в настоящей реальности? И ведь главное всюду-то его тычут…- раздраженное передергивание плечами. – За собой уж стал замечать, что тоже заразе этой поддаюсь. Мерзость.

— Простите ваше…то есть, мистер Понт, — спустя несколько наполненных удивлением минут начал слегка ошалевший от столь неожиданного мнения былой студент. – Не слишком ли вы…суровы…по отношению к сему возможно революционному и выступающему против традиционных представлений, но всё же весьма...плодотворному…на сколько возможно конечно судить вашему непросвещённому слуге, — подмастерье сглотнул и замялся – вставленная на всякий случай подобострастная фраза сбила и без того не шибко стройный план апологетики знаменитого немца.

— Знаешь, а я ведь не удивлен, — вдруг довольно доброжелательно отозвался даже оторвавшийся по такому случаю от еды жеребец. – В конце концов, чего еще ждать от Бестолочи? Разумеется тебя пленили заумные непонятности и претендующие чуть ли не на Высшую Истину выспренние фразы. Но поверь заслуженному словоблуду: всё это не более чем отрыжка гнилого элитаризма, надувшегося гордостью за несуществующее величие.

Оруженосец нервно рассмеялся – уж больно уверенно звучал титулованный собеседник. Да и не в традициях рыцарства подвергать сомнению убеждения соверена, сколь бы странными и чуждыми общепринятым они ни казались – пока оные конечно не касаются дел Веры и Спасения. К великому сожалению, чуть ли не с рождения свившая у него в душе логово самоубийственная жажда справедливости имела на всё свое, отличное от рационального, воззрение:

— Н-но в-ведь он-н…- так, спокойно, четко, уверенно. – Неужели ли же вас нисколько не тронула проводимое им в жизнь эстетическое…

— И слышать не желаю подобных бредней, — ударил копытом по столу действительно выглядящий рассерженным людоед. — Вот уж насколько презираю эстетику — коя есть не более чем издевательство хаотиков над нормальными упорядоченными и не задумывающимися над всякой дрянью индивидами – однако ж в приложении к канту…- он на пару секунд замолк, надуваясь возмущением и наконец хлестнул, – думхайт!

В который раз уже потенциальный дворянин почуял нечто знакомое в периодически прорывающемся из господина в мгновения волнения языке – впрочем основное внимание как обычно в такие минуты пришлось на содержание понятной части чужой речи.

— Вам виднее, о мой сюзерен. Откровенно говоря, сам читал только отрывки – всё ж таки не столь уж и много времени прошло, — с поклоном признался покрасневший и пристыженный, но тем не менее не расставшийся с надеждой наставить владыку на пусть истинный ревнитель наук и философов. – Простите за назойливость, однако позвольте покорному слуге вновь выразить…неуверенность в совершенстве вашего суждения о пре…то есть, я конечно же ничего не…

— Выкладывай тезис — и закончим сей малоосмысленный спор, – призвал великий бандит, — и так уже кучу времени ни на что потратили.

Представитель ордена лучших из людей сглотнул и замолк, мысленно готовясь к предоставленному ему единственному удару, от которого зависит всё. И вроде в глубине сознания забрезжила та самая ниточка, что способна дотянуться до сердца сидящего перед ним апологета Порядка.

— Скажите, по какой причине вы творите добро? – зашел заимевший Хитрый План юноша издалека.

— Где? – выпучил в данный момент единственный глаз повелитель и с истерическими нотками заголосил. – Навет! Жульство! Происки недругов! И вообще: я не делал этого – свидетелей нет – ты ничего не докажешь…- скептический взгляд. – Чуть более серьезно: говорящий сие клыкастый монстр занимается не какими-то там абстракциями, но делами полезными, прагматичными и рациональными. Иными словами – приносящими прибыль. И не вижу никакой связи с кантом.

— Да — однако почему вы ими занимаетесь? – с начавшим пробиваться отчаяньем попытался подтолкнуть слушателя в правильном направлении парень. – Почему вы боролись за лучшее будущее для Улья, пытались спасти цифровых, заботитесь о Фаль?

— Хватит уже так ее называть, — с чего-то недовольно поморщился жеребец. – Касательно же прочего самый краткий ответ очевиден – таков мой долг. Перед близкими, работниками, партнерами, самой Вселенной – и завязывай уже с…

— Вот видите, — затараторил воспарявший духом и благодарящий Небеса за верный ответ владыки оруженосец. – Значит вы сами же неосознанно следуете сформулированной им этике: системе, рожденной не из приказов вышестоящих, не по традиции и не благодаря сиюминутному вдохновению, но из самой вашей сути. Заключенная в вас душа и не имея опыта способна даровать вам возможность распознавать добро и зло, предупреждая от второго и побуждая к первому путем напоминания о данных каждому свыше обязанностях, том самом священном долге, чрез который мать осознает свою жизненную необходимость в заботе о ребенке, солдат – в подчинении командирам, а священник – в спасении жаждущих прикосновения Спасителя сердец...

Потенциальный дворянин вынужденно смолк – воздух кончился. Вопреки худшим ожиданиям, бывший руководитель одной из крупнейших преступных организаций Сигила не воспользовался данной паузой для окончания беседы. Более того – смотрел на него с в кои-то веки не презрительным удивлением. И непонятной требовательностью.

— Ваш смиренный вассал конечно не посмеет заявить, будто он познал необъятное или является величайшим из посещавших наш грешный мир умов. Откровенно говоря, некоторые высказанные им идеи, например, насчет непреодолимости внутренней нравственности с сопутствующим принижением свободы воли сильно смахивают на кальвинистскую ересь…- рыцарь прервался на полуслове и закашлялся – как-никак тут ведь по идее апологетика. – В общем, позвольте вашему смиренному слуге не согласиться с высказанным вами неприятием Канта – ведь вы, я, любой имеющий в себе добродетели и независящее ни от чьего мнения или ощущения чувство справедливости – очень похожи на него. Нам не нужны внешние позывы для свершения добра и правды, ибо всё необходимое для того изначально заложено в нашу природу Создателем.

— Неверно, — резанул сощурившийся конь. – Природа безжалостна, жестока и глупа – уж древолюбу-то в этом вопросе рекомендую поверить. Будучи же еще и давним наблюдателем за течением бытия, могу уверенно заявить: детишки недалеко ушли от драгоценной «матери». Даже лучшие из нас по сути не более чем злобные, жадные и очень-очень хитрые животные, пусть и не лишенные потенциала. И нет нам иного пути к совершенствованию, кроме как через построение из четких и формализованных правил клетки для внутреннего зверя. Писаного закона. Системы, — пренебрежительное фырканье, — а никак не каких-то там «внутренних убеждений», кои у большинства есть не более чем примитивнейшие инстинкты, или постоянно плавающих понятий «чести».

— Но сама возможность достичь познания добра и зла…- увы, попытка развить тему в теологическом направлении (подобно некогда помогшему юному школяру разобраться с необычной философией преподавателю механики) провалилась.

Вскинувший в повелительном жесте копыто сюзерен сурово посмотрел на собеседника и предельно серьезным голосом спросил:

— Какое всё это словоблудие имеет отношение к канту – жаргону обитателей верхних Планов?

-
— А чёй-то тут всё такое упорядоченное? – издевательским голоском возмутился конь-людоед, с невинным видом похлопав частично сгоревшими ресницами в сторону вернувшегося демона.

— Ты пошутил, зараза копытная, — со смесью лютой злобы и усталости отозвался тот, садясь на испачканную и разворошенную кровать. – Потому как сколь бы стоящая передо мной скотина не смахивала на недоделанного арманита…

— Да-да-да, тоже тебя люблю, о собрат мой по законопослушному мировоззрению, — пренебрежительно отмахнулся залезший за единственную на весь дом ширму великий бандит. – Кстати, а почему зачаровано так халтурно? Хочешь обидеть нуждающегося?

— ФЕ! – длинная череда совершенно непонятных выражений с промелькнувшим где-то в начале «изгнанником» и обильным рыканьем, прерванная тем же умильно-насмешливым тоном:

— Не тревожься и не паникуй: твой любимый гость милостиво дарует маленькому однорогому демону возможность исправить ранее проявленное небрежение славным трудом ради Высшего Блага. Лови! – из скрытого шкурой закутка вылетела окровавленная тряпка. – Тоже самое – только в пару раз лучше.

— Сразу нельзя было всё дать?! – возопил несчастный узник жадности, с истинной мукой глядя на тут же начавшие самостоятельно готовиться к шитью лапищи.

— Эт ту, Фьюл, охоч до понячьей наготы? — кристально видное в словах показательное закатывание очей к потолку. – Развелось же извращенцев...

И без того трясущийся от ненависти хозяин взвыл и снова с позором ретировался

на улицу.

— Совсем у него нервы сдавать стали, — как показалось ученику, с легкой грустинкой заявил вернувшийся спустя полминуты в общую комнату конь. – Неудивительно: противоречащее самой его сути проклятье, веками длящееся бегство, невозможность заниматься любимым делом, да еще и банальное заржавление социальных навыков – как-никак он для того и поселяется во всяких пустошах, чтобы посетителей поменьше приходило. А то ведь всякий-то стремится нажиться за счет бедного адского советника, — резко контрастирующая с сочувствующим тоном воистину дьявольская улыбка.

Пауза к вящему ужасу рыцаря определенно намекающая на ожидание реакции.

— Но зато у него ведь есть шанс искупить свершенные в прошлой жизни злодеяния, — быстренько оценив ситуацию, решил пойти по пути наименьшего сопротивления верный вассал.

Мгновенно ставшее осуждающим выражение замаскированного лица явно свидетельствовало о неправильности отзыва:

— Ты ведь это не всерьез? Или вправду думаешь, будто принуждение нашего хозяина к «добрым» делам принесет ему исправление?

О Создатель мой! – мысленно возопил осознавший вырытую ему яму ученик. После чего стыдливо добавил пару других, менее одобряемых, однако всё же допустимых в обществе терминов и эвфеминизмов. Тем не менее, отступать некуда:

— А разве не в делах проявляется человеческая воля? – охохох – те же грабли. Впрочем, иных аргументов и взять-то неоткуда. – И не по плодам ли мы призваны судить?

— Нет – потому как и «плохие» индивиды способны порождать «хорошие» идеи, а свершаемые ими злодеяния частенько приводят к процветанию – и наоборот, — в привычном издевательском тоне вдруг промелькнуло нечто необычное. – Опять-таки гарантирую это.

— Может ли добрая лоза приносить плоды худые? — немного неуверенно отозвался с самого начала сбитый с предполагаемого плана беседы ученик.

— Не может, — неожиданно согласился всё менее предсказуемый оппонент. – Однако твердые кондиционные семечки имеют более высокую вероятность застревания с летальным исходом – не говоря уже о том, что за больное растение никто драться не будет, в то время как обладать прибыльными виноградниками никто не прочь.

— Дерево же не виновато…

— Но именно его, в качестве подлинного яблока раздора, первым отправят в костер жаждущие прекратить бойню доброхоты, — Понт хитро улыбнулся. – И ведь правильно сделают, ибо без принесения сей единственно невинной стороны конфликта в жертву кровопролитие вряд ли возможно остановить.

— Аэээм…не понял, — честно признался рыцарь спустя пару минут мучительного раздумья. – Куда вы клоните? То есть…

— Помнишь буквально вчера говорил тебе о бесчисленности моральных систем и свободном разуме как источнике всякой несправедливости? – склонил голову набок изучающий подчиненного взглядом будто редкого жучка великий бандит. – Впрочем и правда лучше пока вернуться к изначальной проблеме. Итак, о мой юный ученик, позволь открыть тебе одну из великих тайн бытия, — драматическая пауза. — Добро и зло – не часть окружающего нас материального мира. Почва ими не пропитана и в воздухе они не разлиты, но существуют в совершенно отдельном, чуждом камням и газам пространстве — нашем сознании.

Таинственного вида жестикуляция.

— Каким же образом дело – явление в большинстве случае чисто телесное, – еще более непонятное, но определенно многозначительное движение копытами взад-вперед, — способно обладать параметрами из в принципе чуждой физической природе системы? Также и результат в итоге должен выливаться в нечто полезное здесь, на земле, будь то увеличение урожайности за счет новых агрокультурных методик, повышение уровня жизни в результате революции или банальное устройство на более прибыльную работу благодаря приобретенному в тюрьме опыту запугивания. Ну или еще какого другого, — мимолетная смена выражения на нечто намекающее, а затем мгновенное возвращение к стандартной чуть презрительной менторской гримасе. – Следовательно, последствия поступков тоже лишены возможности разместиться в нравственной среде, тем более учитывая их склонность к непредсказуемости. Вывод?

Былой студент пару раз моргнул, почесал затылок, оглядел помещение в поисках могущих обеспечить спасение предметов или обстоятельств и наконец отрицательно покачал головой – озвучить имевшиеся мысли не дала в кои-то веки проснувшаяся осторожность на пару с банальным неприятием части вариантов.

— На самом деле донельзя прост: моральность того или иного деяния определяется не более чем мотивацией при его свершении, причем ни кем иным, как только свершающим, — с некоторым разочарованием, но тем не менее торжественно провозгласил жеребец, поднимая копыто к потолку. – Как-никак, никто другой не имеет возможности познать творящееся у него в голове, а намеренье – единственная по-настоящему управляемая нами составляющая рассматриваемого процесса. Причем не только изначально задающая ему нравственную направленность, но еще и могущая изменить ее непосредственно во время исполнения, пусть обычно и ценой по крайней мере частичной смены фактических целей и средств их достижения. Самое же забавное, что и по завершении дело имеет шанс превратиться из злого в доброе, – конь откинулся на спинку единственного кресла и закрыл глаза, расслабленно затем продолжив, — например путем банального убеждения себя в совершенной необходимости казни того или иного лопуха ради Высшего Блага. Или же напротив – разочарования в том решении спустя много лет.

Невеселый смешок.

— Вновь смиренно прошу у вас прощения, о мой соверен, — глубоко вдохнув и молча взмолившись к Небесам о даровании ему мудрости, пошел в атаку бывший школяр. – Однако я не могу согласиться со столь…своеобразным понятием этики. Как минимум по той очевидной для вашего покорного слуги причине, что мораль не может сосредотачиваться и тем более определяться только лишь свершающим некое деяние. Существует же еще и окружающие, общество, власти в конце концов…

— Они рассматривают не нравственность, а полезность, – небрежно вставил всё так же обращенный лицом к потолку собеседник, — если это конечно разумные власти и общества.

— И наконец есть же Господь наш Всемогущий и Всеблагой, – в голос сами собой проползли миссионерские нотки, — неужели же и пред владыкой вселенной, во всевеликой милости даровавший людям Закон Совершенный нет у человека ответственности? Ведь иначе он уподобится неразумному ребенку, в детской гордыне своей сбросившему с себя долженствовавшую привести его к Истине отцовскую опеку и вместо того…- в широко раскрытый рот влетела муха. И пока рыцарь прокашливался из трясущейся головы успели заодно с насекомым вылететь и все навеянные внезапным вдохновением слова.

— Ага,- многозначительно заметил не ставший дожидаться продолжения слушатель, несколько странно смотря на вассала. — Давай пока не будем поднимать столь сложные вопросы и вернемся-ка лучше к проблеме хозяина сего славного домика, – он отнял компресс и бережно пощупал раздувшееся веко. – Мой так и неназванный тезис очень прост: с нравственной точки зрения дела – ничто, если свершаются по неволе. С тем же успехом можно было бы набить из Фьюла чучело и анимировать его с командой перекапывать старушкам огороды – практическая сторона безукоризненна, однако ни о каком моральном наполнении жертвы таксидермии говорить не приходится. Стоит сделки завершиться, – посверкивающее медицинское средство вернулось обратно, — и столь любезно принявший нас адский советник опять станет привычным исчадьем Баатора, да еще и до краев наполненный порожденной многовековым измывательством над демонической природой ненавистью.

Зубастая тень явственно вздрогнула:

— Страшно представить, на что будет способен подобный комок вселенской злобы – даже без накопленного за столетия бегства опыта, — конь нервно повел плечами и скривился. – Все соделанные им «этичные» деяния не имеют никакого смысла для используемого гражданином Раздвоенным Языком душезаменителя за отсутствием раскаяния в былых свершениях. И принятого по собственно воле намерения изменить свою жизнь, — копыто потерло ушибленное плечо. — Короче, подводя итог нашим философским экзерсисам, позволь вывести мораль: посадив мыслящее существо на цепь и надев на него намордник, не стоит считать, будто оно перестало кусаться из внезапно самозародившегося человеколюбия.

Былой студент какое-то время внутренне покочевряжился, но потом всё же кивнул – сколь бы ему ни хотелось изложить правильное мнение, к собственно выводу не подкопаешься. По последовавшему затем краткому размышлению он всё же решился продолжить разговор (ради Высшего Блага, естественно), но тут рыцаря опередил быстрее выпавший из также окутавшей его задумчивости властелин:

— Кстати, тот «Кант» небось отлично бы пришелся в Сигиле ко двору, — одобрительное хмыканье. – По крайней мере с философской стороной у него вроде всё схвачено – а дубины организовать дело не хитрое.

— Ээээ? – разрываясь между подобострастным хихиканьем над сюзереновой шуткой и подозрением в передаче ему некой Великой Истины уточнил парень.

— До сих пор не понял? – чуть насмешливо вскинул брови собседник. — Верхние Планы – домен не стихий или материи, но мировоззрений. И нет здесь ничего более могущественного, чем вера, – исполненное неожиданно нахлынувшего на циничного жеребца почти детского восторга восклицание. – Ею течет Океанус, пылает Бездна и кричит Пандемониум. Она и только она крутит Механус и не дает обрушиться Битопии. Через нее боги получают свою мощь и именно в ней – чего бы там не говорили Унылые — сокрыт самый смысл существования Мультивселенной, — глубокий вдох восхищения. — Представь себе величайшее из когда-либо происходивших сражений, увеличь его в тысячи раз – и получишь лишь одну из бесчисленного количества в это самое мгновение бушующих на сотнях планов битв между отродьями мрака. Что столкнуло их лбами? Какая непреодолимая сила вот уже сколько тысячелетий заставляет эти подобные песку морскому народы биться друг с другом? Территория? Власть? Богатства? Ничуть, — мечтательная улыбка. – Убеждения. Видение Зла одних в качестве пожирающего миры пожара хаоса и других, не мыслящих его без перемалывающих души шестерен идеального механизма подавления и рабства.

Великий бандит блаженно фыркнул и запрокинул голову к потолку.

— А ведь объединись они – и Универсум бы пал к ногам всесокрушающей орды подобно спелому плоду. Но этого никогда не произойдет. Вера не позволит, — взгляд вернулся к вассалу. – А что может полнее воплотить ее жизнь, нежели идеология и стройные мировоззренческие выкладки? – довольное хмыканье при виде потерянного выражения лица зрителя. – В общем, о мой юный ученик, в наших краях перо действительно острее меча – при условии, что последний не ударит раньше. И вот именно для предотвращения последнего неприятного обстоятельства всякому жаждущему прийти к успеху философу нужны дубины. Ну и для диспутов, естественно, — хищный оскал и быстрый шлепок по пробегавшей мимо букашке.

Звучная тишина, в которой былой школяр беспокойно заерзал на жестком сиденье в мучительных размышлениях об услышанном шмате совершенно чуждого ему мира:

— Пардон?

— В интеллектуальном споре побеждает тот, кто стреляет первым, — с легким разочарованием пожал плечами жеребец, цапая из тарелки заждавшийся неизбежного кусок филе и далее продолжая с набитым ртом. – Сам понимаешь какие бяки способны произойти, если дать каждому проходимцу возможность свободно высказывать свое вполне вероятно тлетворное и почти наверняка не соответствующее генеральной линии партии мнение, — конь скривился и заглотил пережеванное мясо. – Даже ориентацию говорят меняли, изверги, — он поднял на опять ощущающего себя выброшенной на берег рыбкой слушателя единственный ныне исправно работающий глаз и добавил. – На всякий случай поясню, что имел в виду идеологическую принадлежность. Пусть и лишь в первую очередь, естественно…

— А какая у вас…- вдруг непроизвольно вырвалось у рыцаря – просто блуждающий в поисках выхода из тупика разум уцепился за попавшейся в уходящей всё дальше речи знакомое понятие и рывком вытащил на передний план один из давно интересующих юношу вопросов.

Проведенные же еще несколько назад зрелые размышления о нерациональности его задавания, увы и ах, запоздали.

— Предпочту счесть данное высказывание интересом исключительно к моей доктринальной приверженности, — подозрительно насупился великий бандит, выдержав паузу в ожидании не последовавшего окончания фразы. – Хотя и в этом случае подобные сомнения выглядят как минимум оскорбительно.

— Простите, — склонил голову ученик, лихорадочно оценивая достаточность сего жеста – не лучше ли сразу бухнуться на колени?

— Впрочем, вероятно Зубастая Тень не вполне справедлива, – чуть расслабленней продолжил ангел смерти. – Всё ж таки во время оно проклятым завистникам удалось протолкнуть меня в разряд истинно-нейтральных, — раздраженное фырчание, — сперва как животное, а по моему опротестованию – в качестве «находящейся за гранью понимания обитателей Мультивселенной сущности». Ур-роды, — сюзерен выглядел реально задетым. – И тем не менее твое не столь уж и краткое пребывание поблизости должно было убедить верного Васю в очевидном факте твердого стояние сего коня на законопослушно-добрых позициях…

— …! — внезапно изволила удивленно выругаться как-то подзабытая за беседами о горнем дама. – Куда я попала?!

— Вам что-то не нравиться, о малоуважаемая вешалка? – с неожиданной неприязнью тут же поинтересовался жеребец. – И раз уж зашла речь о лояльности, то где лежит ваша?

— Только и исключительно во мне, — подняла на них усмехающееся лицо эльфийка. – Я с Вольной Лигой – и изнасилуй меня Демогоргон, если передо мной не гавнер.

— Какие неосторожные воззвания, — столь же нехорошо улыбнулся в ответ конь. – Не слишком ли много веры вы возлагаете на ваше маленькое подло влезающее в чужую личную жизнь заклятье, о член мертворожденной фракции? Может с вами всё же говорит представитель Гармониума?

— Тогда уж скорей Красной Смерти, ибо чую в тебе явно южного рода воззрения. Впрочем, так и так все вы законники-тюремщики в сговоре, — тонкая ладонь прошлась по превращенный в волосяной аналог колючего куста прическе. – Не найдется ли в вашей дыре расчески для дамы в нужде?

— Не нашей, не даме и лучше не расческу, а сразу ножницы, — резко отозвался видимо оскорбленный последним малопонятным замечанием жеребец. – И в любом случае пора бы уже перевести сие знакомство на сколь-либо цивилизованные и продуктивные рельсы.

— Валяй, переводи, — небрежно отмахнулась собеседница, демонстративно затем возлагая ноги на стол.

Ангел смерти внезапно замолчал, вероятно составляя план беседы. А оруженосец волей-неволей с немалым смущением глядел на заляпавшую ее сапоги (и не только) грязь: пока шли до титанического скелета ему аж дважды пришлось использовать «предмет гарнитуры» в качестве дубины и единожды – как рычаг. Надеюсь, она обо всех сих забавных событиях не…

— Господи Иисусе! – рыцарь свалился на пол вместе с табуреткой и машинально закрыл лицо от брызнувших во все стороны острых обломков.

Когда же звон в ушах затих и юноша решился оглядеться, великолепный стол из полированных костей лежал переломанный пополам, а чуть окровавленная представительница Дивного Народа оказалась прижата к стене копытами выглядящего на редкость угрожающе Понта, к горлу которого жертва приставила отломанную ножку с опасно выглядящим краем. Молчаливое противостояние взглядов длилось считанные мгновения, а затем они почти одновременно ударили: конь – дернув угрожающую ему конечность хвостом вниз, а женщина – мощно пнув напавшего обеими ногами в живот.

Клубок свернулся и тут же распался. Вокруг головы взъярившегося ангела смерти заклубилась знакомая тьма. Неизвестная в ответ начала выкрикивать некие неудобоваримые слова и совершать подозрительные пассы – однако реакции не последовало. Попытка сбежать по лестнице наружу пресеклась вернувшимся посмотреть на причину шума и загородившим при этом собой проход хозяином. И тогда бывшая мебель совершила неожиданно разумный и дальновидный шаг, мигом преисполнив былого школяра уважением к себе.

— Сдаюсь! – универсальное во всех мирах поднятие рук вверх. – Уберите скотину – чего бы не сделала за всё извиняюсь!

Ниточки мрака рванули к ней…и застыли в паре ладоней от перекосившегося в ужасе лица.

— Так-то лучше, — мрачно заявил соверен, игнорируя двинувшегося на него с претензиями по поводу стола Фьюла. – Без нас ты отсюда не уйдешь. Значит, будешь подчиняться мне – клятву верности!

— А не лопнешь?! – темные щупальца облепили даму со всех сторон. – Ладно-ладно: клянусь!

— Вести себя соответственно принятым в высшем обществе законам приличия, четко и беспрекословно выполнять любые отданные приказы, а также всячески способствовать благополучию и процветанию остальных членов группы, — тень легонько сдавила жертву. – Пока Мистер Понт не отпустит…

— Много хо…- рот залепило отвалившееся от основной массы облачко.

— Он в свою очередь обещает расторгнуть договор по прибытии в первый же город – а то и раньше, если надобность в удержании дополнительного юнита отпадет, — жеребец неспешно подошел к ней вплотную. – И уж «гавнерову»-то слову поверить можно. Впрочем, альтернатива подчинению так и так хуже.

Новая дуэль между единственным пламенным и чуть узковатыми карими глазами. Закончившаяся, слава Всевышнему, принесением «присяги», пусть и сквозьзубным.

— Отлично, — тьма исчезла. – Доложить класс и специальность.

— Тайный ловкач, — неизвестная потерла плечи. – Будь при мне моя магия – и результат сего дружеского общения вышел бы совсем другой.

— Роль в организации? – продолжил хлестать голосом конь.

— Основная – догадайся, — наглая усмешка. – А так поддержка, обкастовка, разведка…найдете лук – могу и снайпером поработать.

— Сойдет, — чуть благосклоннее кивнул решивший видимо пока пропускать мимо ушей дерзости ангел смерти. – Личные проблемы и прочие сколь-либо важные мелочи?

— Не перевариваю самовлюбленных подонков, мнящих себя имеющими право взять и отнять свободу у…

— Зато я перевариваю, — воистину впечатляющая и на редкость острая улыбка во всю челюсть, от которой по телу (полу)эльфийки побежала явственная дрожь. – Серьезнее!

— Ничего нету, — она судорожно прижалась к стене в попытке подальше отодвинуться от частокола зубов. – Всё путем.

— Замечательно, — довольно фыркнул жеребец, взъерошив и без того превращенную не пойми во что рыжую гриву. – Будем считать данную беседу началом прекрасной дружбы – и судя по полученным за прошедшую короткую драку сведениям, она даже имеет шанс быть плодотворной. При условии уважения к иерархии, разумеется, – великий бандит неспешно отвернулся и двинулся к оплакиваемым однокрылым демоном останкам стола, по пути небрежно поинтересовавшись. – Последняя ничтожная деталька, чисто ради интереса – звать-то тебя как, недоразумение ушастое?

— А есть разница? – чуть дрожащим голосом, но с поразительно быстро вернувшимся вызовом уточнила представительница слабого пола. – Или оно вкус улучшает?

— Немного, — с внезапно прорвавшейся мечтательной ноткой почти мурлыкнул конь-людоед, тыкая хозяина копытом в область бедер. – Впрочем, не имеет значения – буду и дальше называть тебя вешалкой.

— Как хочешь, скотина, — всё же немного менее нагло буркнула новая попутчица в спину успевшего вступить в беседу с Фьюлом властелину. И добавила тихо. – А старое имя так и так не нужно. Никого же помнящего его уже наверняка и в живых-то нет.

В последней фразе отчетливо блеснули слезы. Во всяком случае подобное ощущение сложилось у всё это время молча наблюдавшего за спектаклем рыцаря. Он уже было двинулся к ней, когда путь перегородила подозрительно быстро зажившая после штурма нога.

— Нет, ну как ты – золотое сердца, брильянтовая печень и вообще со всех углов надежда добра и света – способна отказать такому приятному мальчику в подарке на память? – «приятного мальчика» покрутили перед носом излучающего страдание Фьюла. – В конце концов, все пока скидывались, а значит величайшему благодетелю Мультивселенной уж совсем никак не отвертеться — совесть…

— Хватит! – взмолился узник жадности. – Не мучай меня больше, проклятый арманит – просто назови цену!

— То-то же, — степенно кивнул наслаждающийся унижением неспособного ответить злом на зло демона зверь. — Итак, помимо перечисленных припасов, указаний до ближайшего портала к цивилизованным местам и лука со сбруей для нового приобретения, — кивок на стоящую к ним спиной «вешалку», — нужен броник на живой щит, — копыто постучало оруженосцу по животу. – Кираса али кольчуга – в общем, ты понимаешь. Ясно?

— Где я тебе…- возмущенно начал медеведодракон – и получил по губам.

— Не болтай – работай, — циничная усмешка. – Раньше находил – и теперь найдешь, а то еще глазиком поделиться попрошу. Шибче-шибче!

Буквально захлестывающий первобытной ненавистью взгляд – и чудище безмолвно отправилось за занавеску. Но бывшего школяра вместо освобождения, напротив, нагнули и заговорщицки зашептали:

— А пока наш любезный хозяин ищет тебе одежку, притарань-ка мне наш мешок – я его там гдк-то бросил, — не предвещающий ничего хорошего оскал. – В конце концов, нельзя же просто так взять и уйти не отблагодарив должным образом столь много сделавшего для нас монстра – обидно будет если и следующие ввалившиеся сюда нуждающиеся проходимцы, например наши вероятные преследователи, также будут иметь возмутительную возможность свободно лицезреть столь безотказного и в принципе не способного отказать в помощи ближнему милягу.

От его тона у рыцаря похолодело в животе.