Траектория падения
Глава 5 - Посылка
Глава 5 – Посылка
В зале корабельной библиотеки было тихо. Тишину нарушал только гул работающих вычислительных машин и изредка – шаги работавших в этом месте исследователей. Библиотека была признана наиболее перспективным местом изучения корабля, и команда ученых день за днем разбиралась в том, что попало к ним в копыта, пытаясь проникнуть в тайну этого хранилища информации.
Один из отсеков, примыкавших к библиотеке, раньше по всей видимости был читальным залом – всё его пространство занимали ряды столов из серебристого металла. Часть их была свалена в груду у дальней стены отсека. На некоторых столах лежали изъеденные сыростью книги и отдельные листы, и еще большая часть их была сложена в углу в виде прелого штабеля макулатуры. Воздух в помещении был затхлым и пах тленом – вентиляция в этой части корабля не действовала и не могла проветрить зал в должной мере.
Сейчас в читальном зале никого не было кроме двух пони-единорогов, сидевших за столом как можно дальше от зловонной груды книг. Одна из них была кобылкой, другой был жеребцом.
Белый единорог сидел, глядя на кобылку напротив себя, и едва заметно морщился от неприятного запаха. Наконец он сказал:
– Твайлайт, почему ты не сожжешь этот мусор? Я не понимаю, почему ты до сих пор не прибрала в этой комнате. Это не очень похоже на тебя.
– Слишком много дел, Шайнинг. Я не успеваю везде и всюду. Ведь теперь я не только библиотекарь, но и главный исследователь. По сути, на мне ведь держится вся эта экспедиция, и моё внимание требуется везде. Оно еще не дошло до этой кучи томов.
– А твои помощники? Спайк, Совелий, и эта кучка единорогов с той иллюзионисткой… как ее?
– Трикси, – помрачнев, сказала Твайлайт. – Да, она помогает мне, но от ее помощи больше проблем, чем пользы. Кроме того, она с головой ушла в изучение магии, и ей недосуг. Остальным тоже пока не до этого беспорядка, а у меня не хватает духа собраться и приказать им его разгрести.
Шайнинг Армор со скептическим видом посмотрел на свою сестру. Та замялась под его взглядом и опустила голову.
– Точно, солнце?
– Ну ладно. – Твайлайт сдалась. – Это я сказала им не трогать ее. Хотя они тоже просили им позволить ее убрать. Я не хочу чтобы ее сжигали.
– Вот как? – удивился единорог. – Почему?
– Это не просто куча мусора. Это знания! Я хочу попытаться восстановить каждую книгу и прочитать ее. Вдруг я узнаю что-нибудь ценное? Мне удалось вспомнить несколько подходящих заклинаний, сейчас я подбираю точный фокус и глубину воздействия, чтобы не повредить их сильнее чем они уже испорчены. Пока я этого не сделаю, я не могу их так просто взять и выбросить.
– Эти книги не просто так перенесли из основного хранилища и бросили тут, – хмыкнул Шайнинг. – Вряд ли ты из них узнаешь что-то действительно важное, Твай.
– Возможно. Но попробовать-то стоит!
Оба единорога замолчали, погрузившись в свои мысли. Первой нарушила молчание Твайлайт.
– Я не хочу, чтобы ты улетал.
– Твайли, я…
– Пожалуйста, братик!
– …я не могу.
– Прошу тебя! – взмолилась фиолетовая единорожка. – Пусть я формально руководитель, но у тебя авторитет, у тебя опыт управления множеством пони. Что будет со всей экспедицией, когда ты улетишь?
Выражение мордочки жеребца-единорога стало хмурым. Он покачал головой:
– Нет, сестренка. Я должен лететь. Я ведь не только твой брат – я еще и принц-консорт Кристальной Империи. У меня есть обязательства перед женой, которая ждет меня там, внизу, и перед народом, который принял меня. Я не могу всё бросить и остаться с тобой навсегда.
– Пожалуйста, останься со мной! Хотя бы еще на неделю-другую! Каденс всё поймет, ведь она знает как сильно ты меня любишь!
– Не надо, Твайлайт. – Шайнинг Армор нахмурился еще сильнее. – Твоё «неделю-другую» растянется на несколько месяцев. Я не хочу остаться здесь и состариться, решая проблемы с которыми ты вполне можешь разобраться сама. К тому же, хотя моя милая Каденция и сказала что будет ждать вечно, но я больше не могу. Я ведь и сам по ней ужасно соскучился, – на этих словах хмурая складка на лбу единорога разгладилась и он мечтательно улыбнулся.
– Я не справлюсь без тебя, – пробормотала Твайлайт, опустив голову и спрятав глаза под челкой. Шайнинг протянул копыто и коснулся ее щеки.
– Ты со всем справишься. Даже если меня не будет рядом, у тебя есть верные друзья и подруги, которые поддержат тебя в беде. А я буду всегда с тобой, как бы далеко ни оказался.
– Правда? – расстроенная единорожка подняла глаза и увидела с любовью смотрящего на нее брата. Тот кивнул.
– Честное слово, родная. К тому же все эти проблемы, что тебя окружают, не такие уж и страшные. Давай, расскажи мне о них еще раз.
– Так… – Твайлайт, приободрившись, выпрямилась и уставилась в потолок. – За то время что мы здесь находимся, успело накопиться большое количество интересных находок. Я отобрала наиболее интересные из них и составила подробное описание каждой. Их нужно отправить вместе с моим отчетом в Эквестрию. Я пыталась отправить письмо принцессе Селестии, но ничего не вышло – Спайк вместо того чтобы отправить документ сжигал его. Его магия не действует на корабле.
– Понятно. Что-нибудь еще?
– Ну… да. Еще у многих пони не получается адаптироваться к обстановке корабля. В основном это те, кто страдает различными формами клаустрофобии. Некоторые пони из-за этого получили серьезное нервное расстройство. Их нужно собрать и как можно быстрее вернуть в Эквестрию чтобы они выздоровели. И еще нужно отправить вниз детей с их мамами, потому что пища из рациона людей не очень подходит жеребятам.
– Значит, всё упирается в челнок, – хмыкнул Шайнинг. – Надо поговорить с Лирой.
– Она сейчас в Эквестрии. Ей пришлось очень трудно этот месяц – она совершила без перерыва двадцать с лишним рейсов. Последний раз ее пришлось уговаривать, чтобы она повела челнок – как она сама сказала, «слетаю, вернусь, а потом буду отдыхать, и гори оно все огнем». Представляешь?
– Представляю, – кивнул единорог. Ему вспомнилось, как он встретил Лиру в переходе около шлюза. У кобылки от недосыпа висели мешки под глазами, а шерстка и грива приняли нездоровый линялый цвет. – Я даже предложил ей найти заместителя. Молодой жеребец-единорог из недавно прибывшей партии показал неплохие навыки управления этой крылатой штукой.
– А она?
– Сказала, что если ему будут платить больше чем ей, то она его побьет.
Твайлайт фыркнула от смеха.
– Что, правда?
– Агась.
– Ну хорошо, – Твайлайт подвинула к себе лежавший на столе планшет и стала делать в нем пометки. – Когда она вернется, я с ней это обсужу. Но это не решает одну из самых главных проблем. Ты ее знаешь.
– Скажи еще раз.
Единорожка вздохнула.
– Зачем?
– Я хочу знать, представляешь ли ты ее в полной мере. – Шайнинг подмигнул.
Кобылка бросила на брата недовольный взгляд, но всё же решила подыграть ему.
– У нас две тысячи с лишним пони на борту корабля. Из них лишь треть может выполнять какую-либо значимую работу, и всего сотня тех специалистов, чья помощь действительно необходима. Остальные – просто нахлебники, которых нужно обеспечить едой, питьем, жильем и чем-нибудь занять. Честно говоря, я была сильно удивлена, когда узнала что у нас появилось столько добровольцев.
– Ну так найди им дело, – белый единорог развел копытами. – Это так трудно?
– Представь себе, да! – воскликнула Твайлайт. – Что такого можно предложить им, чтобы заставить наконец выбраться из кают и встряхнуться?
– Заставь их прибрать корабль, – ухмыльнулся Шайнинг Армор. – Банально, и в то же время действенно. Когда я был в гвардии и еще не стал капитаном, у нас всегда было чем занять солдат. Парко-хозяйственный день – как раз то, что надо.
– Но они ведь не солдаты!
– Ты не поверишь, но это подходит для любого пони. Пусть займутся делом, это избавит их от лишних мыслей и даст им ощущение собственной полезности. Серьезно, Твай, подели их на группы и закрепи за каждой группой свой участок, который они будут чистить. И выдели специальные команды для обслуживания коммуникаций, чтобы вкручивали новые лампочки взамен перегоревших и чинили проводку. Пусть не только мои ребята занимаются работой.
– Кстати, я всё хотела спросить – зачем ты создал ополчение? С кем они тут будут сражаться, что охранять?
– Затем же, зачем мы организуем остальных пони. Лучше, когда наиболее активные кобылки и жеребцы находятся при деле, чем сидят по своим отсекам и маются скукой. Пускай они патрулируют коридоры и охраняют перекрестки – хуже от этого никому не будет. Понимаешь?
– Теперь понимаю. – Твайлайт потерла нос и вздохнула. – Как хорошо ты всё организовал, братик. Может, всё же останешься?
Шайнинг молча уставился на свою сестру. Несколько мгновений они исподлобья разглядывали друг друга, а потом рассмеялись.
– Нет, Твайлайт. – сказал единорог. – Как только прибудет Лира, я сяду на ее самолет и улечу. Я должен.
– Понимаю. – Твайлайт коснулась его копыта своим и улыбнулась. – Тогда желаю удачи, брат.
Солнце уже давно встало над горизонтом. Но в просторной спальне в Лунной башне королевского дворца все шторы были так плотно задернуты, что внутрь не попадал ни один луч света. Единственным источником освещения в комнате был стоявший на прикроватной тумбочке ночник, да рассеянные по высокому потолку неяркие светильники, загримированные под ночные звезды. На широкой кровати под балдахином лежала темно-синяя кобылица-аликорн с мерцающей гривой словно звездное небо; ее глаза немигающе смотрели на входную дверь.
Принцессе Луне не спалось. Хотя сейчас был день, ночной кобылице не удавалось заснуть. В то время как она глядела сквозь дверной проем, не замечая его, ее мысли были сконцентрированы вокруг одной идеи, мучившей ее на протяжении последнего месяца.
Со дня памятного разговора с сестрой прошло немало времени. Как Луна ни старалась убедить себя что все её подозрения надуманы, она не могла не проверить их. К сожалению, всё что она узнала путем розысков и опросов ее агентами различных пони, не только не опровергли, но и косвенно подтвердили ее опасения.
Селестия не планировала возвращения никого из отправленных на корабль.
Изгнание.
Сама мысль об этом повергала Луну в трепет. Неужели ее сестра способна на такое? Это звучало абсурдно, но рассматривая с разных сторон это предположение, ночная принцесса была вынуждена признать, что оно имеет серьезные основания.
Разумеется, Селестия не была тираном, как порой думали некоторые недальновидные пони. В этом Луна, знавшая свою сестру до самых сокровенных глубин ее души была убеждена как никто другой. Солнечная принцесса искренне любила свой народ, и для его блага была готова решиться на что угодно, пожертвовать всем, если это потребуется чтобы сохранить его.
Пожертвовать даже частью народа, чтобы спасти остальных от технологической угрозы, которую она себе представляла.
По этому пункту Луна была категорически не согласна со своей царственной сестрой. Равно как и с тем, что нельзя приносить в жертву благополучию страны пони, которые не готовы к этому. Но увы, похоже что Селестия всерьез решила сорвать развитие технического прогресса, не считаясь ни с чем – всерьез и надолго, изгнав на корабль всех кто так или иначе был к нему приобщен и вкусил «запретный плод», явно не собираясь участвовать в их дальнейшей судьбе. В том, что у нее хватит решимости на это, Луна не сомневалась. В конце концов, когда-то она сослала ее саму на тысячу лет, так почему она должна беспокоиться об участи двух с половиной тысяч пони, включая носителей Элементов Гармонии и её любимую ученицу? На их место в любом случае придут новые…
Чем больше Луна об этом думала, тем отчетливее понимала что должна что-то сделать. Но что именно? Пойти против Селестии? Правительницы Эквестрии, Солнечной Принцессы, и еще ее родной сестры, которую она любила?
Не говоря уже о том что однажды решившись, придется идти до конца и свергнуть ее. Часть народа пойдет за ней, Луной, в то время как остальная часть и гвардия поддержат свою прежнюю правительницу. Начнется гражданская война, которая расколет Эквестрию на два враждующих лагеря. В свою очередь раздробленностью и конфликтом между сестрами воспользуются более агрессивные соседи, давно желающие завладеть мирной страной под покровительством бессмертных богинь. Не говоря уже о ледяных духах далекого севера, которых привлечет анархия, злоба и страх, которые поселятся в душах пони, если страна встанет на путь гражданской войны. Можно ли допустить такое? Нет!
Помочь тем, кто находится наверху? Но как? Ей нельзя покинуть этот мир – ее сестра четко и недвусмысленно объяснила это. Древнее заклятие не позволит покинуть планету, не разорвав связи с ней, из-за чего гармония покинет ее навсегда и Эквестрия начнет угасать. Так что она не сможет быть рядом с пони в беде и при всем желании не сможет защитить их, если (или вернее когда) что-нибудь пойдет не так.
Много дней Луна думала над этой проблемой. Пока наконец на ум не пришло решение – трудное, спорное, но похоже единственно верное.
В проходе, который вел к ее покоям, зацокали шаги, сопровождаемые повизгиванием колес. Кобылица-аликорн подняла голову и прислушалась. Перед дверьми шаги остановились. До ушей принцессы донесся шипящий голос стражника, вполголоса спрашивающий пароль, и столь же тихо названный отзыв. Двустворчатая дверь медленно распахнулась, и в проеме показался единорог в белой робе, кативший перед собой передвижной столик с медицинскими инструментами. Позади него два стража в темно-синих доспехах закрыли входную дверь и слитно цокнули копытами, вновь занимая свой пост.
Единорог, оказавшийся пожилым жеребцом темно-зеленого цвета, подкатил тележку к ложу принцессы и склонился в почтительном поклоне.
– Ваше Высочество, – произнес он, глядя в пол.
– Встаньте, – отозвалась Луна, поднимаясь на кровати. – Вы всё подготовили, как я просила?
– Да, Ваше Высочество, – ответил единорог, подняв на нее взгляд.
– Благодарю вас, – лунная принцесса спрыгнула на пол и подошла к столику на колесах. – Вы свободны. Я всё сделаю сама.
Единорог поднялся, но уходить не стал. Вместо этого он переминался с ноги на ногу, глядя на Луну.
– Ваше Величество… – нерешительно произнес он.
– Да? – кобылица-аликорн обернулась и посмотрела на него.
– Эту операцию небезопасно проводить самостоятельно. Будет лучше, если я помогу вам. Вы позволите?
– Нет. Уходите, – Луна отвернулась. – Я всё сделаю сама. Ждите внизу; когда вы понадобитесь, я за вами позову.
– Да, Ваше Высочество, – единорог склонился в поклоне и вышел. Принцесса проследила за тем как он уходит, и повернулась к столику. Ощущая неприятный холодок в груди, она стала рассматривать его содержимое.
Большую часть столика занимало сложное устройство из полых трубочек и колб. Некоторые из них были наполнены полупрозрачной красной жидкостью, другие были пусты. Одна из двух полых трубок выходила в большую пустую склянку, сиявшую холодным голубым светом и висевшую над столиком безо всякой опоры. Другая оканчивалась толстой иглой для пункций. Рядом с ней на белоснежной простыне лежал еще десяток точно таких же, поблескивая в свете ночника.
Луна некоторое время смотрела на устройство. Потом она подвинула столик ближе к кровати и легла на нее, держа перед собой иглу с трубкой. Перевернувшись на спину, она резкими движениями срезала в нескольких местах на груди свою прекрасную шерсть и замерла, глядя на висящую над ней в телекинетическом поле иглу. Отблеск света тускло играл на ее скошенном жале. Казалось, блестящему металлическому штырю не терпится вонзиться в живую плоть.
Луна стиснула иглу и окутала ее пылающей аурой дезинфицирующего заклятия. Затем она нащупала выбритое место на груди, приставила к нему иглу, помедлила – и резко вонзила ее себе в грудину.
Игла с неприятным хрустом вошла в кость. Кобылицу пронзила резкая боль, и Луна всхлипнула, закусив губу. Повернув голову, она уставилась на стоявшее на столике устройство и магией коснулась его, активируя механизм прибора. Устройство зажужжало, и по прозрачному катетеру потекла темно-красная жидкость, циркулируя по трубочкам и заполняя колбы.
Луна не отрываясь смотрела, как постепенно наполняется самая большая колба, та самая что мерцала и висела в воздухе. Когда определенное количество забранной жидкости проходило через катетер, она вонзала иглу в другое место на своем теле, оставляя на прежнем пленку заживляющего заклинания. Раны, оставленные иглой, неприятно ныли, словно Луна ушиблась грудью о лед.
Жидкости в колбе становилось всё больше. Когда ее количество заполнило половину емкости, Луна почувствовала что слабеет. Число проколов на ее теле уже превысило десяток. Превозмогая желание уронить голову и впасть в забытье, кобылица-аликорн слушала мерный шум работающего насоса устройства. Только бы не уснуть… только не уснуть…
Наконец сияющая колба заполнилась почти доверху. Луна усилием воли дотянулась до выключателя и магией коснулась его, после чего упала на подушки. Выдернув иглу из груди, она бросила ее на пол, после чего упала на подушки. Ощущая расползшийся по груди холод, она ударила телекинезом по колокольчику звонка.
Дверь открылась и внутрь вбежал пожилой врач-единорог. Увидев свою повелительницу лежащей на постели, он бросился к ней.
– Ваше Высочество! Вы…
– Я в порядке. Забирайте. – Луна коротким движением рога указала на столик.
– Позвольте осмотреть вас! – взгляд доктора споткнулся о мерцающую колбу, которую принцесса обеими копытами прижимала к себе. – О Богини… Зачем так много?! Это может вас убить!
– Я в порядке! – прошипела Луна. – Забирайте столик и уходите!
С укором взглянув на ночную кобылицу, единорог поднял с пола окровавленную иглу и положил ее на поднос, после чего взялся за столик и покатил его в направлении дверей. Луна проводила его взглядом, и закрыла глаза.
От колбы несло жутким холодом, и ночная принцесса перенесла телекинезом ее на тумбочку. На стекле застыли узоры инея, и в свете ночника было видно что над колбой тянутся завитки пара. Несколько минут Луна рассматривала ее, любуясь плодом своего труда, потом достала из ящика тумбочки перо, лист бумаги, чернильницу и начала писать письмо лежа на кровати. Перо дрожало и колебалось в магическом поле, оставляя кляксы – кобылица-аликорн чувствовала упадок сил и ей было тяжело поддерживать концентрацию, чтобы писать без помарок.
Исписав лист наполовину, Луна сложила его и положила под подушку. Убрав перо и чернильницу, она бессильно ткнулась носом в простыню, ощущая как сонливость буквально склеивает ей веки. Последним усилием воли приказав себе проснуться через час, принцесса пошевелилась, укладываясь поудобнее, и моментально заснула.
Челнок стоял на летном поле перед ангаром, поблескивая обшивкой в лучах солнца. Возле него суетилось несколько пони, складывая внутрь громоздкие ящики. За погрузкой наблюдал стражник-земнопони в броне цветов королевской Солнечной гвардии. В сторонке у края пустыря стояло еще несколько зевак, собравшихся поглазеть на то как челнок взлетит.
У входа в ангар на небольшой лежанке растянулась Лира. Зеленая единорожка глядела на работу грузчиков, пожевывая сорванную на поле травинку. Под глазами во впадинах синели глубокие тени, а сами глаза были красными от усталости и недосыпа.
Странно, подумала Лира, что я вообще согласилась на это. Когда Твайлайт последний раз говорила с ней, фиолетовой магичке пришлось пустить в ход все крохи своего обаяния чтобы заставить ее согласиться лететь в Эквестрию. Работа по переброске грузов образцов и записей вниз, на планету, и обратно с очередной группой пассажиров потеряла все остатки своего очарования, превратившись в то, чем и являлась с самого начала – в тяжелый изматывающий труд. Даже заработанные биты не радовали, да и куда бы их было тратить?
«В следующий раз так и скажу ей – больше никаких полетов!» – подумала Лира, и тихонько посмеялась сама над собой. Конечно же, она это не скажет. Но длинный отпуск она себе точно возьмет, это точно. Надо же наконец как следует ознакомиться с кораблем. Ведь она еще столького там не увидела…
Лира вдруг поняла, что совершенно не хочет оставаться в Эквестрии. Весь этот знакомый ей мирок, с ярмарками, вечеринками, гулянками и повседневной рутиной не шел ни в какое сравнение с кораблем. В древнем звездном скитальце было что-то пугающее и одновременно невероятно притягательное.
От группы рабочих пони отделился светло-коричневый жеребец с тремя подковами на крупе и подошел к ней.
– Привет, – сказал он.
– Привет, Карамель. – Лира пошевелилась, меняя позу и выплюнула травинку. – Как дела?
– Почти всё погрузили, – жеребец-земнопони поскреб за ухом.
Единорожка молча кивнула. Несколько минут они смотрели как пони укладывают ящики внутри челнока. Наконец Карамель нарушил молчание.
– Странно, почему они потребовали чтобы я перевес свою перегонную колонку тоже?
– Мало ли, – единорожка расслабленно пошевелила плечами. – Может они нашли другого поставщика. Или хотят чтобы ты делал деньги не отходя от кассы.
– Бред какой-то. – Карамель раздраженно сплюнул и растер ногой. – Это же гребаный корабль. Где я там нефть найду? Или может они думают что я из вашей мочи ее гнать буду?
– Ага, представляю! – хихикнула кобылка. Земнопони покосился на нее.
– Это не смешно.
– Ладно, – Лира поерзала на своем топчане и закрыла глаза. Карамель встал рядом с ней и повернулся, глядя на челнок. Оба пони погрузились в свои мысли.
– Не хочу улетать, – вдруг произнес Карамель.
– М? – Лира приоткрыла один глаз и уставилась на своего друга. – Почему?
– Я тут вырос, – хмыкнул земнопони. – У меня тут друзья, работа. Дом. Не хочу всё это оставлять.
– Ой, да ладно. Это ж не навсегда.
– Ты уверена?
Простой вопрос заставил кобылку напрячься. Она вздрогнула, откинула волосы с глаз, посмотрела на жеребца обеими глазами… и рассмеялась.
– Ах, Карамелька… Ты опять увлекся своими теориями заговоров?
– Называй это как хочешь, – насупился жеребец. – И жаль, что ты не относишься к этому серьезно.
– Да ладно, прекращай. – Лира рассмеялась бы в голос, если не накативший вдруг приступ сонливости. Застенчиво прикрыв ротик, она широко зевнула и часто-часто заморгала. – Замечательно, блин. Похоже я ни на бит не выспалась.
– Может тебе коктейль с кофеином сделать? – спросил Карамель. – Тебе еще ведь нас везти.
– Да ничего, в процессе очнусь, – Лира заставила себя слезть с лежанки. Посмотрев на челнок, она увидела что рабочие пони уже уходят. Гвардеец, наблюдавший за их работой подошел к единорожке-технику и земнопони.
– Мы закончили, мисс Хартингс. Доброго вам пути!
– Спасибо! – улыбнулась Лира. – Пошли, Карамелька, прокачу с ветерком!
Оба пони кивнули на прощание стражнику и пошли к челноку. Напоследок единорожка оглянулась через плечо на свой ангар… и заметила падающую с неба точку.
Рядом с ними шумно приземлилась пегаска темно-бурого цвета. Лира никогда раньше не видела ее, но заметила что той явно нехорошо. Шерстка незнакомой кобылки лоснилась от пены, по мордочке стекали ручьи пота. Когда она шагнула по траве к единорожке, та увидела что ноги у незнакомки заметно подрагивают. Пегаска несла на себе сумку, из-за этого становясь чем-то похожей на почтальонку Дерпи.
– Кто вы? – спросила Лира. – Вам помочь?
– Нет, – ответила пегаска. Голос у не был задыхающийся, но даже несмотря на сбитое дыхание он был чарующе глубоким. – Я ищу Лиру Хартингс. Это ведь вы?
– Да, это я. – нахмурилась единорожка. – А что?
– У меня для вас послание, – пегаска магией достала из сумки увесистый ящичек для посылки протянула его Лире. – Пожалуйста, передайте это вашей знакомой Твайлайт Спаркл. Это очень важно, и я хочу чтобы вы передали ей этот предмет в целости и сохранности. Вы понимаете меня?
– Да, понимаю, – озадаченно кивнула единорожка, приняв ящик. – А от кого это?
– Всё написано в письме, – загадочно улыбнулась незнакомка. – Прощайте, мои маленькие пони, и да пребудет с вами удача!
С этими словами пегаска взмахнула крыльями и взлетела.
– Э… До свиданья, – сказала растерянно Лира, все еще держа в телекинетическом поле ящичек.
– Кто она? – хмыкнул Карамель.
– Не знаю. – Лира посмотрела на ящичек, который незнакомка магией передала ей.
Минутку. Магией?!
Мятная единорожка ошарашено посмотрела вслед удаляющейся пегаске. Полет ее был неровным. Вдруг ее заволокло мерцание, после которого по ветру забилась темно-синяя грива и хвост, усыпанные искрами звезд.
У Лиры от изумления отпала челюсть. Она несколько мгновений смотрела на растворяющуюся в полуденном небе точку, а затем перевела взгляд на коробку перед собой. Невольно она прижала ее к себе копытом, боясь выронить. Сонливость как ветром сдуло.
– Эй, что с тобой? – коснулся ее Карамель. – Ты как будто Найтмэр Мун перед собой увидела.
Лира вздрогнула и посмотрела на земнопони. Затем его слова дошли до кобылки, и единорожку пробило на истерический хохот. Жеребец недоумевая отступил на шаг, не догадываясь насколько близкой к истине оказалась его шутка.
– И впрямь! – простонала Лира, отдуваясь после приступа смеха. – Пошли, сейчас я тебе расскажу потрясающую шутку. Обхохочешься!
Кобылка повернулась и потрусила в шаттл, прижимая к себе магией драгоценную посылку. Следом за ней последовал Карамель. Аппарель дрогнула и с шумом закрылась, после чего челнок взревел запускающимися двигателями, качнулся – и взмыл в воздух.
Луна была на полпути к Кантерлоту, когда высоко в небе над ней со свистом пронесся крылатый силуэт челнока. Принцесса проводила его взглядом, после чего закрыла глаза и позволяла себе расслабиться, паря на восходящих потоках. Теперь у Твайлайт и ее друзей появился шанс.
– Итак, на что же мы смотрим? – поинтересовался Кабаллерон.
Группа ученых, к которой он был прикомандирован, сейчас собралась в одном из отсеков библиотеки. Этот уголок судового хранилища данных был непохож на другие – здесь хватало расставленных вдоль стен необычных терминалов. Рядом с каждым терминалом стояли необычные пологие кресла, очень похожие на зубоврачебные, со странными шлемами на подголовниках. От каждого шлема тянулись провода к терминалу и к большой вычислительной машине, стоявшей в центре зала.
– Давайте сперва уточним, что нам известно, – сказала Твайлайт. – Доктор Кляйст, вы подготовили описание?
– Да, мисс Спаркл. – пожилой единорог в очках достал из кармана лабораторного халата свиток и протянул его кобылке. Та, не глядя, передала его Спайку, который стоял рядом с ней.
– Прочитай вслух.
Дракончик напустил на себя важный вид, для выразительности кашлянул и развернул свиток.
– Э-кхем… «Устройство соединено множеством кабелей и энергопроводников с расположенными в комнате машинами для проекции информации. Эти машины также оборудованы сложными сиденьями, с ремнями для фиксации и приборами, которые очевидно должны надеваться на голову. Также каждая машина оборудована сложным световым излучателем, которое, видимо, должно передавать информацию с очень большой скоростью на внутреннюю часть глаза. Это и другие особенности отличает устройство от прочих думающих машин в библиотеке…»
– Подожди, Спайк. – Твайлайт взяла у него свиток и размотала его полностью, из-за чего нижний край его упал на пол. – Доктор Кляйст, вы описывали каждую деталь в этой комнате?
– Вы сами просили всё подробно записать, – недовольно проворчал пожилой единорог. – Я может и стар, девочка, но еще не выжил из ума, и знаю, насколько важна любая мелочь в научном исследовании!
– Я ни минуты не сомневалась в вашем ответственном подходе, доктор Кляйст. – Твайлайт поторопилась успокоить обидчивого старика. – А вы записали свои выводы о наблюдениях?
– Разумеется! – фыркнул единорог. – Они в самом конце свитка. Но я могу и так сказать, с чем мы столкнулись.
– И с чем же?
– А вы не догадываетесь? – выражение лица пожилого ученого стало воодушевленным. – То что большая машина соединена с маленькими, то что возле каждой стоит удобное кресло, в котором должны лежать много часов, эти приспособления для глаз и головы, наконец то что сама эта комната напоминает учебный класс? Это не просто думающая машина как другие, мисс Спаркл! Это – машина знаний, и она должна учить!
– Погодите. Так значит, это своего рода, машина-учитель?
– Да! И с ее помощью мы наконец сможем изучить язык пришельцев и прочитать те книги, которые у нас содержатся! – единорог просиял. – Это решение наших проблем!
Собравшиеся вокруг ученого пони разом заговорили, перебивая друг друга. Доктор Кабаллерон задумчиво посмотрел на «машину знаний». Конечно, всё это очень интересно, и возможно принесет некие научные плоды, но какое ему до этого дело? Он археолог и знаток предметов старины, а не лингвист. В чем тут может быть польза конкретно ему, он не представлял, а потому не разделял восторгов ученой братии.
И тут его осенило. Польза может быть самой что ни на есть прямой! Возможно, на предметы техноцивилизации сейчас и есть спрос, но он будет не всегда. А вот знания, которых не имеет никто, всегда в цене! Если он изучит язык пришельцев, то он сможет читать их книги, сможет пользоваться терминалами, а уже из них он получит в свое распоряжение такие секреты, за которые там внизу, в Кантерлоте или Мейнхэтане ученые пони будут готовы платить золотом. Да, именно так! А если он сумеет вычитать из книг какое-нибудь изобретение людей, которое сможет воплотить в жизнь и сделать полезным для пони, то ему не придется ни в чем испытывать нужды до конца жизни. Имея в своем распоряжения знания пришельцев, он сумеет добиться всего на свете!
– Нужен доброволец для испытания обучающей машины… – донеслось до него. Кабаллерон затрепетал. Это был его шанс, первый и единственный.
– Я!!! – выпалил он.
Фиолетовая единорожка и седой единорог посмотрели на него и переглянулись. За спиной Кабаллерон слышал шепот и тихие реплики остальных пони по поводу «выскочки».
– Вы уверены? – спросил Кляйст. – Это может быть опасно, юноша.
Уверен ли он? Опасно? Пффф. Он был в таких переделках, которые себе эта старая перечница и представить не может. Раскаленные пустыни, ядовитые джунгли, ледяные тундры и опасные твари – что, по сравнению с этим стоит возможность вырвать себе богатую жизнь? Да еще когда этот шанс тут, буквально под боком?
– Я согласен, – произнес Кабаллерон, постаравшись сказать это максимально спокойным голосом чтобы не выдать свой восторг.
Старый единорог сквозь очки прищурился и глянул на авантюриста. Потом медленно кивнул.
– Хорошо.
Авантюрист медленно выдохнул. Выбор сделан.
Во время разговора никто не заметил как дверь в отсек раскрылась и вошли двое пони – земнопони песочного цвета и мятная единорожка с вьюком на спине. Оглядевшись, они пошли прямо к столпившимся вокруг Твайлайт пони-ученым. Протолкнувшись сквозь них, Карамель и Лира оказались лицом к лицу с фиолетовой библиотекаршей.
– Твайлайт, привет. Тебя можно отвлечь на минутку?
– Нет, я занята. Потом… – взгляд магички скользнул по мятной единорожке. – Лира?! О, привет! Как слетала?
– Нормально, но об этом потом. Есть разговор.
– Что-то случилось? – нахмурилась Твайлайт.
– Да. Мы можем поговорить в сторонке?
– В сторонке? Я не… – фиолетовая единорожка покосилась на стоящих вокруг пони. – Ах, да, конечно. Идем.
Недоумевая про себя, Твайлайт двинулась вслед за Лирой и Карамелем. Настороживший было уши Кабаллерон посмотрел как она уходит в проход и с досадой топнул копытом. Тихонько вздохнув, он присоединился к разговору с окружающими его пони.
Твайлайт, Лира и Карамель прошли в дальний уголок библиотеки, где никого не было. Фиолетовая единорожка остановилась и посмотрела на своих спутников.
– Ну, теперь рассказывайте. Что там у вас произошло?
Лира и Карамель посмотрели друг на друга и ухмыльнулись.
– Нас перед отлетом посетила Принцесса Луна, – произнес жеребец. – Она просила передать тебе кое-что.
Твайлайт ошеломленно заморгала и обратилась в слух.
– А как это было?
– Прицесса появилась, когда мы уже собирались взлетать. Она была в чужом облике. Наверное, она не хотела чтобы ее узнали. Отдала нам посылку, пожелала счастливого пути и улетела. Когда она улетала, с нее спала маскировка, и так мы узнали что это была именно она.
– А где сама посылка?
Карамель посмотрел на Лиру. Та без лишних слов сняла со спины вьюк и открыла его, достав небольшой ящик. Единорожка поставила его на пустую библиотечную полку рядом с Твайлайт.
– Что это? – спросила фиолетовая пони.
– Мы не знаем. Принцесса только сказала что это очень важно и чтобы мы передали это тебе в целости и сохранности. Больше ничего.
Твайлайт с минуту разглядывала ящик, словно пытаясь угадать что внутри него. Затем взяла его в копыта и попыталась магией снять крышку. Та легко подалась, но внезапно стенки ящика смялись в копытах, а сам он развалился. Все его содержимое полетело на пол.
– Осторожней! – Лира попыталась его подставиь копыта, но не успела. Выпавшая из посылки колба заскакала по полу, с треском прыгая по плитам как мячик. Мятная единорожка зажмурилась, ожидая услышать звон разбитого стекла, но вместо этого почувствовала жуткий холод от прижимающегося к ее копыту предмета.
– Охренеть. – услышала она возглас Карамеля и открыла глаза. У ее ноги лежал стеклянный сосуд, покрытый изморозью и светящийся изнутри холодным льдисто-голубым светом. Внутри склянки перетекала какая-то густая темно-красная жидкость.
Лира присмотрелась и удивленно вскрикнула. Сосуд не лежал, а висел в нескольких сантиметрах от пола. Очевидно, поэтому он и не разбился при падении. Рядом лежал исписанный лист бумаги и какая-то очень старая книга с витиеватой надписью на обложке. Несмотря на вычурный шрифт, Лира легко прочла название – «Генетика и биоинженерия».
– Как странно… Я знаю эту книгу. – Твайлайт магией подняла фолиант к глазам. – Я когда-то выписала ее из королевской библиотеки для изучения. Зачем Луна прислала ее ко мне?
– Возможно ответ в письме, – мятная единорожка осторожно обхватила сосуд копытами и поставила его на полку. – Прикольная колба, хочу себе такую же.
Твайлайт взяла выпавший из ящика листок. Лира обошла ее и встала рядом.
– Тому кто это писал, явно надо было понюхать соли с утра, – мятная единорожка иронично усмехнулась, читая первые строки. В следующий момент ухмылка слетела с ее мордочки, оставив вместо себя напряженно-встревоженное выражение лица.
Твайлайт,
У меня очень мало времени, потому буду максимально краткой. Тебе, твоим друзьям, и всем пони рядом с тобой грозит опасность. Я сейчас не могу рассказать всего, но вам нельзя возвращаться в Эквестрию. Если вы попытаетесь сделать это, то скорее всего погибнете. Ни я, ни моя сестра не можем тебе помочь, поэтому вам придется полагаться только на самих себя.
Я отдаю это тебе. Если ты внимательно изучила тот труд что я нашла у тебя на столе, то ты знаешь что это. В книге есть все необходимые инструкции, чтобы воспользоваться этим средством.
Эта часть меня способна изменить любого пони, дав ему огромную силу. Но потом пути назад не будет. Я знаю, что у тебя достаточно мудрости чтобы решить, пользоваться тебе этой помощью или нет, но надеюсь что она тебе всё-таки не понадобится.
Луна
…Тем временем доктор Кабаллерон стойко оборонялся от натиска своих коллег. Решение жеребца принять участие в эксперименте вызвало бурю дискуссий и шуток. Новоиспеченного специалиста по ксенотехнологиям по-дружески подначивали, предлагали отказаться от опасного опыта и интересовались, что он будет делать когда выучится всему что знают люди. Земнопони-археолог отбивался отшучиваясь и скрыто подкалывая особенно недоброжелательных пони, но чувствовал что его терпение уже на пределе.
Конец его мучениям положила, как ни странно, сама Твайлайт. Когда Кабаллерон увидел входящую в комнату единорожку, то подумал что теперь ему предстоит отвечать уже на более неприятные вопросы безо всякого юмора. Но лидеру команды исследователей и носителю Элемента магии явно было не до него.
– Мисс Спаркл, вы утверждаете кандидатуру вот этого молодого джентелькольта на роль испытателя установки?
– Утверждаю, доктор Кляйст, – рассеяно ответила единорожка, думая о чем-то другом. – Пожалуйста, не могли бы вы сходить в медицинский отсек и попросить подготовить отдельную палату? И еще нужен аппарат для трансплантации костного мозга.
– Зачем? – удивился пожилой единорог. – При чем тут костный мозг?
– Эм… прошу прощения, я забылась. – Твайлайт вздрогнула, словно проснувшись ото сна. – Я утверждаю кандидатуру, доктор Кляйст. Можете провести опыт ближе к вечеру, после ужина? Я хочу присутствовать при этом.
– Да, разумеется, мисс Спаркл.
– Хорошо. А пока пусть это помещение будет закрытым. Леди и джентлькольты, прошу вас, покиньте зал. Через пару часов мы…
Кабаллерон вдруг поймал себя на том, что пялится на фланки фиолетовой кобылки и смущенно отвел взгляд. Но тут же вернулся к разглядыванию магички, только уже с другой целью. Его интересовала странная колба, торчавшая из сумки на боку. Жеребцу показалось, будто сосуд не касается стенок сумки и словно парит в ней, но он решил, что тот просто обернут чем-то мягким.
– …На этом пока всё, господа. Всего хорошего.
Ученое сборище зашумело и неспешно потянулось к выходу. Кабаллерон хотел пойти вместе с остальными, но кто-то положил копыто на его плечо. Обернувшись, он увидел доктора Кляйста.
– Погодите, юноша. Не составите ли компанию старику?
– Да, разумеется, доктор Кляйст.
– Я хотел вас пригласить на пару булочек в столовой. Нам стоит обсудить подробности вашего участия в эксперименте. – Кляйст протянул копыто к выходу. – Идемте, у мисс Пай наверняка найдется что-нибудь вкусное к булочкам.
– Ну и куда мог деться этот кот? – раздраженно ворчал немолодой техник-земнопони в грязном замасленном комбинезоне.
– Она – кошка! – поправила его Рэрити. – Самая чудесная кошка в целом мире! Ох, моя Опалесценция, где ты? Что с тобой? Здесь же так сыро и грязно, ты перепачкаешь свою шерстку! Как вы могли напугать ее, Бретт!
– Домашние животные должны сидеть дома, а не мешаться под ногами, – буркнул техник.
– Фу! Какой вы грубиян! – зефирно-белая единорожка демонстративно сморщила носик и отвернулась.
Бретт промолчал. Он бы с удовольствием высказал этой белой чистюле всё, что думает о ней и ее треклятой кошке, но был шанс что она нажалуется его начальству. Если будет так, то он лишится премии, доли битов, и карточки на добавочную порцию свежих овощей в столовой. А всё потому что она и ее друзья являлись носителями Элементов Гармонии. Почетная и трудная должность, как говорили все – хотя чем она лучше его тяжелой и не менее трудной работы ремонтником проводки и гидравлики дверей, он не понимал.
Так или иначе, лучше будет побыстрее найти кошку, отдать ее склочной хозяйке, и с чистой совестью идти обратно в свой жилой блок.
Хотя, похоже, эти поиски затянутся еще не на один час…
Тем временем оба пони дошли до разветвления коридора. Два прохода уходили от перекрестка прямо и направо, оканчиваясь техническими помещениями. Левый уходил на пятьдесят метров и оканчивался закрытыми воротами – одними из многих.
– Бретт, давайте разделимся, – небрежно бросила белая пони, уходя направо. – Я поищу там, а вы осмотрите комнату впереди. Моя Опал не могла уйти далеко.
– А как я ее поймаю? Я ж не единорог как вы! – фыркнул земнопони.
– Осторожнее с кошкой, Бретт! Я покрашу вас в зеленый, если вы сделаете ей больно! – донеслось из коридора.
Ремонтник с досадой топнул.
– Вот стерва.
Постояв на перекрестке и проворчав пару нелестных эпитетов в адрес пони-модельерши, Бретт затопал копытами по уходящему вперед коридору. Разумеется, кошки там не окажется, и ему придется провести еще не один час с ее хозяйкой в бесплодных поисках. Просто идеально.
– Кис-кис-кис! – позвал он, не особо надеясь на успех. Вряд ли своенравное животное могло здесь быть, если они обошли уже с полсотни комнат в этой части корабля. Вероятно, кошка уже давно удрала в вентиляцию и теперь бегает над головой, насмехаясь над незадачливыми пони, пытающимися ее найти.
Представив себе, как он корячится в узкой трубе, пытаясь поймать маленькую и юркую тварь, жеребец поморщился. Если так, то он наплюет на Рэрити и пойдет в свою каюту к друзьям-работягам шибать в «козла». Он – инженер-ремонтник, а не дискордов ловец бездомных животных. Он виноват, что ли, что кошка прыгнула ему под ноги как раз в тот момент когда он переставлял катушки с кабелями? Хорошо еще, что тяжеленная бобина не брякнулась на нее в тот момент когда он сам потерял равновесие из-за мягкого и визгливого комка шерсти под копытом. А то все это могло бы закончиться крупной неприятностью, учитывая какое положение у этой скандальной особы и какие у нее друзья.
Под копытом что-то чавкнуло. Бретт посмотрел под ноги и увидел что вступил в какую-то неопрятно выглядящую субстанцию. В этом месте решетку заляпала какая-то белая слизь, как будто кто-то от души высморкал на палубу весь свой гайморит.
Земнопони скривился и с отвращением вытер копыто об пол. Мало того, что освещение местами не работает, так еще и гадость какая-то расплескана. Хорошо что Твайлайт и Шайнинг Армор сегодня на собрании объявили об учреждении еженедельных субботников. За исключением жилых секторов, корабль – настоящая помойка в которой он, Бретт Фаствуд, вовсе не хочет подцепить заразу и слечь с инопланетным триппером, да еще и оплачивать лечение за свой счет.
– Кис-кис-кис! Опал, где ты?
Впереди раздалось мяуканье. Бретт навострил уши. Насколько он помнил, впереди было какое-то помещение, напоминавшее старую душевую. Похоже, он наконец нашел проклятую кошку. Надо ее теперь поймать.
Земнопони торопливо прошел по коридору и вошел в отсек в самом его конце. Входная дверь была сломана и перекручена. Освещение внутри не работало, и единственным источником света был фонарь снаружи в коридоре. О плитки кафеля звучно щелкали капли подтекающей воды.
– Опал? Кис-кис-кис!
В полумраке сверкнули зеленые глаза. Кошка обнаружилась в углу, мокрая и растрепанная. Она вжималась в пол за скамейкой, испуганно моргая и дрожа всем телом.
Увидев кошку, Бретт расслабился. Оглянувшись на дверной проем, он нашел его достаточно узким и решил что сможет перехватить Опал прежде чем она снова убежит. Войдя в душевую, земнопони обошел текущую из сломанного душа струйку и опустился на мокрый пол перед кошкой.
– Эй, Опал, иди сюда! – жеребец улыбнулся со всей доброжелательностью, на которую был способен. – Иди сюда, моя хорошая! Я тебя не обижу!
Ну, разве что отшлепает слегка.
Должно быть на мордочке у земнопони появилась не самая дружелюбная гримаса, поскольку кошка вдруг ощетинилась и отпрянула, выгнув спину дугой.
– Эй, ты чего? – опешил Бретт, выругав себя за несдержанность. Его эмоции отразились у него на лице? Хотя с чего бы, даже его товарищи по работе называли его «мороженым»…
Опал зашипела, и вдруг бросилась наутек из комнаты. Земнопони рванулся, пытаясь ее поймать, но кошка прорвалась между его ног и удрала.
– Твою ж мать… – Бретт вздохнул, слушая стук капель позади.
Он уже было собрался уходить из комнаты, как вдруг насторожился. Что-то в окружающей обстановке неуловимо изменилось. Вроде всё было по старому, но жеребец был готов поклясться, что где-то рядом с ним есть кто-то еще.
Бретт закусил губу и осторожно посмотрел себе за спину. Душевая была разделена пополам невысокой перегородкой выше головы пони. И в другой части, куда не падал свет из коридора, сгустилась темнота. Она была осязаемой. Казалось, что стоит вытянуть в неосвещенный проход копыто, то ее можно будет потрогать.
Разумеется, ничего трогать земнопони не стал. Вместо этого он медленно шагнул к выходу, разворачиваясь к темноте задними ногами и готовясь лягнуть любого, кто из нее появится. Но темнота шевельнулась вместе с ним.
Бретт замер. По лбу под шерсткой заструился холодный пот, и жеребец не сразу осознал что это льющаяся из душа вода. Он напряг зрение, глядя в темноту. Его глаза почти адаптировались, и смутно улавливали во мраке неясный силуэт… непохожий на пони. Тьма шевельнулась еще раз, распрямляясь и потягиваясь, и земнопони наконец осознал, что он видит.
Бретт закричал.
В следующий миг темнота набросилась на него.
…Рэрити озадаченно смотрела на разверстый проем в том месте, где раньше была стальная плита двери. Больше месяца она была закрыта, не давая узнать что за ней находится. Теперь же путь был открыт. За проемом двери тянулся неосвещенный коридор, из которого тянуло запахами сырости и плесени. Пол и стены прохода покрывала мерзкая на вид слизь; она же в виде лужиц и комочков лежала на палубе и сверкала в ярком свете потолочных ламп.
– Нужно немедленно рассказать об этом Твайлайт. – произнесла вслух единорожка. – Богини, надеюсь Дэш не полезет сразу в эту грязь. Здесь так…
Где-то рядом раздался громкий крик. Рэрити вздрогнула и резко повернулась в направлении, откуда он шел – как раз чтобы увидеть бегущую Опал.
– Опалесценция! – воскликнула единорожка, бросаясь наперерез кошке. Подхватив ее магическим полем, она прижала ее к себе.
– Наконец-то ты со мной! Какая же ты грязная… – Рэрити подняла голову. – Бретт, я поймала ее!
Никто не отозвался.
– Бретт? – позвала белая пони. – Вы здесь?
Раздался странный звук, как будто что-то тяжелое тащили волоком. Единорожка повернула голову и вздрогнула, краем глаза уловив мелькнувший в широком коридоре силуэт.
– Что вы там делаете? – Рэрити пошла к тому месту, где оставила земнопони из группы рабочих. Подойдя к перекрестку, она вновь наткнулась на ту же самую странную слизь.
– Бретт! – растерянно позвала она, всё больше пугаясь. – Почему ты не отзываешься?
Недоуменно крутя головой и всё еще прижимая к себе кошку, кобылка пошла по коридору к душевой. Подойдя к отсеку, она услышала стук капель.
– Бретт, вы тут? Давайте, выходите скорей, мне надоело играть в прятки!
Рэрити посмотрела на прямоугольник света на полу и увидела что тот выпачкан в чем-то красном. В ноздри ударил тяжелый соленый запах. Взгляд единорожки зацепился за предмет, лежавший среди алых разводов. Она вгляделась в него.
Бретт смотрел на нее одним глазом. Второго не было, как и большей части черепа и остального туловища. Половина головы жеребца без нижней челюсти лежала в огромной луже крови. Глаз смотрел на Рэрити с изумлением – казалось, Бретт был сильно удивлен и смущен тем, что валяется на полу в таком непотребном виде.
Единорожка выронила кошку. Копыто скользнуло по плитке, и Рэрити чуть не упала на пол. С ужасом глядя на то, что осталось от ремонтника, она ощутила как в груди бешено колотится сердце. В груди не хватало воздуха, и губы пересохли от частого прерывистого дыхания.
Судорожно хватая ртом воздух, кобылка-модельерша уперлась спиной в дверной косяк, и пронзительно завизжала. Вопль ужаса понесся по коридорам, будя в переходах корабля искаженное до неузнаваемости эхо…