Бюрократ
Главное – влиться в коллектив
Главной задачей сотрудников отдела является определение легитимности применения законов и подзаконных актов Тартара в спорных случаях…
Выдержка из должностного регламента сотрудников Отдела расследований деятельности контролируемых субъектов
Порядок взаимодействия отдела расследований с другими подразделениями Департамента находится в ведении начальника Оперативного отдела… Возможность придания дополнительных сил и средств определяется в зависимости от приоритетности выполняемых отделом задач…
Выдержка из приказа Департамента «О создании Отдела расследований деятельности контролируемых субъектов»
На мой вполне резонный вопрос о том, что такого произошло между Рашем и Лайт, Стомп отвечал уклончиво.
− Была тут недавно небольшая заварушка, − с явной неохотой говорил он, – и мы с Вайн оказались на противоположной от Раша стороне баррикад. Нехорошая история…
Тем временем, Раш преподнес новый сюрприз. Оказалось, мой новый коллега, до перехода в отдел расследований всего несколько лет проработавший в качестве Жнеца, успел стать местной знаменитостью: его имя с поразительной частотой упоминалось в разговорах в связи с недавней сменой власти в Департаменте. Все обсуждавшие его в целом делились на две группы: первые считали Раша чуть ли ни героем, отважно выступившим против огромной машины ДКГ и выстоявшим, вторые – всего лишь удачливым выскочкой, оказавшимся в нужное время в нужном месте и использовавшим это, дабы стать любимцем начальства. Имелись, конечно, и те, кто не обращал внимания на досужие сплетни и просто общался с ним, но шансы встретить таких пони примерно равнялись вероятности обнаружить нетронутый огненный рубин в пещере алмазных псов.
Что лично я думал по этому поводу? Ну, в первую очередь, я был на сто процентов уверен, что общественное мнение – вещь слишком непредсказуемая и подверженная влиянию. Раш мне казался вполне нормальным жеребцом: он старался подробно и доходчиво мне все объяснять, не кичился своим опытом и вообще выглядел толковым работником. Кроме прочего, уж кого-кого, а карьеристов-выскочек я на своем веку повидал немало, и он походил на одного из них примерно так же, как Вечнодикий лес – на подходящее место для уютного дружеского пикничка.
Именно поэтому я решил выяснить все самостоятельно. И начал, как ни странно, с похода в библиотеку.
Общая библиотека Департамента была местом уникальным, хоть и умудрялась успешно это скрывать под искусной маской посредственности. Рассказывая, как до нее добраться, Раш как-то загадочно улыбался, а под конец так и вовсе пожелал удачи. Тогда я еще не понимал, к чему он это сказал…
Интерьер, представший передо мной после выхода из лифта, выглядел совершенно обыденно, и я нисколько не удивился бы, встретив такой в какой-нибудь муниципальной библиотеке где-нибудь в захолустье. Помещение было совсем небольшим. Деревянный пол средней степени потрепанности слегка поскрипывал, когда на него наступали. На стенах цвета красного клена висели привычные для подобных заведений плакаты о необходимости бережно относиться к выдаваемым книгам, а также описания новых поступлений. А прямо напротив входа располагалось большое окно со стойкой, за которым виднелись тесные ряды заполненных фолиантами полок.
В общем, на фоне остальных локаций штаба, где мне удалось побывать, библиотека казалась до обидного обыкновенной. Точнее, казалась бы, если б не одна деталь… Была в ней какая-то внушительная, даже угрожающая основательность. Как бы вам объяснить… Вот, к примеру, плакаты с правилами. Они имеются в любой библиотеке, но только здесь при взгляде на них создавалось впечатление, что наказание за нарушение будет куда серьезнее отобранного читательского билета. «Возвращайте книги вовремя!..» − гласили плакаты. «А не то…» − добавляло воображение и прикладывало пакет всевозможных кар.
От размышлений меня отвлек странный звук, раздавшийся откуда-то из-за книжных полок. Самым странным в нем была даже не похожесть на панический крик (что, в принципе, тоже не слишком типично для библиотек), а сопровождавшее его эхо: гулкое, многократно отражающееся от стен, оно создавало впечатление, будто я попал не в книгохранилище, а в какую-то древнюю гробницу. Возможно, кто-то мог посчитать, что мне стоило подойти поближе к стойке и посмотреть, но эй, сколько второстепенных книжных персонажей закончили именно на таких решениях? Прекрасно помня об этом, я решил просто подождать, однако даже разумное поведение не смогло спасти меня от очередной порции адреналина: стоило отвлечься, как…
− Приятель, так можно и неделю здесь проторчать! Зачем, по-твоему, звонок придумали?
От неожиданности я чуть не грохнулся на пол. Серьезно, что здесь у всех за проблема с подкрадыванием?!
Внезапно появившийся за стойкой земной пони выглядел весьма обыденно… если только вам часто доводится видеть летающих земных пони. Фокус заключался в том, что на спине у него ремнями крепилось странное устройство с двумя металлическими обручами по бокам. Внутри обручей горело, извиваясь оранжевыми протуберанцами, бледное магическое пламя, очевидно, помогая владельцу удерживаться в воздухе. В остальном же в облике незнакомца действительно не было ничего необычного: бежевая шерсть, начинающая седеть, но все еще держащаяся за свой натуральный цвет коричневая грива и твидовый пиджак с заплатами, вышедший из моды примерно… во время пошивки.
− Меня зовут Лайт Бискит. Я – местный библиотекарь. Чем могу помочь? – спросил жеребец.
− Рассказать о первых симптомах сердечного приступа? – огрызнулся я, еще не до конца придя в себя. – Мне бы это пригодилось!
Пока библиотекарь без доли сочувствия надо мной посмеивался, я взглянул наконец за стойку и тут же понял причину такого эха. Пола не было, как, впрочем, и потолка. Ряды книжных полок тянулись вверх, вниз и в глубину гигантского помещения, насколько хватало глаз, и я в очередной раз убедился в том, что в Тартаре первое впечатление обманчиво у всего.
− Новичок, верно? – закончив потешаться, осведомился Бискит. – Из крайнего набора?
− Откуда вы знаете? – Прежде чем я сам успел осознать весь идиотизм подобного вопроса, библиотекарь, приподняв бровь, произнес:
− А как думаешь, сколько опытных сотрудников Департамента при виде меня пугаются чуть ли не до обморока и спрашивают про сердечный приступ?
На это мне ответить было нечего. Лайт Бискит, тем временем, вызвал повисшую в воздухе магическую проекцию пульта, напоминающего тот, что использовался во время моей недавней проверки, и быстро пробежался копытом по пиктограммам.
− Так, стандартный комплект учебных пособий, − бормотал он, − и кроме того…
Тут он неожиданно запнулся на полуслове и как-то по-новому взглянул на меня. Я невольно поежился.
Не поймите неправильно, приятно, когда на вас смотрят с интересом. Но только не с таким, какой ощущает на себе лабораторная мышь прямо перед тем, как услышит фразу «Интересно, что будет, если вколоть вот это?».
− Отдел расследований, значит… − протянул Бискит, ехидно усмехаясь. – Уже выбрал какой-нибудь клуб защитников фауны?
Сначала я растерялся, но тут же вспомнил слова Мист о пони со «специфичным» мышлением, составивших костяк моего отдела. По всей видимости, об их особенностях были осведомлены не только кадровики.
− Честно говоря, после всего услышанного о демонах, я бы выбрал клуб с лозунгом вроде «Сначала бей эту штуку молотком по голове, потом разбирайся»! – фыркнул я, не желая попадать под раздачу за компанию.
Взгляд, которым одарил меня Лайт Бискит, теперь содержал куда больше уважения.
− Новичок со здравым смыслом в ОР? – хмыкнул он. – Непривычно, но достойно уважения… Ладно, подожди немного, я подберу для тебя все, что нужно.
С этими словами он продолжил возиться с пультом, и через несколько секунд из глубины бесконечных рядов полок позади него к стойке начали… подлетать книги. Я не замечал никаких заклинаний, тома не были окутаны магической аурой, но, тем не менее, весьма резво слетали со своих мест и послушно складывались в стопку.
Не успел я восхититься необычным явлением, как предо мной предстала его обратная сторона: из полумрака библиотеки донесся чей-то крик, и мгновением позже прямо за спиной библиотекаря вертикально вниз пролетел отчаянно вопящий пегас. Летел он не сам: несмотря отчаянное сопротивление, его тянула за собой довольно толстая книга в темно-красной обложке.
− Эм… − начал было я, но Бискит, не поднимая глаз, отмахнулся:
− Молодняк натаскиваю. Демонстрирую им… превратности работы в библиотеке Тартара.
− Похоже, тому пони не помешала бы помощь, − предположил я, и тут же получил в ответ возмущенный взгляд.
− Если я буду бежать к ним на помощь по каждому пустяковому поводу, они никогда ничему не научатся! Им нужно прочувствовать все на своей шкуре, чтобы добиться успеха!
Следующую мысль, пришедшую мне в голову, подстегивало огромное количество прочитанных мной фэнтези-книг, и я решил ее озвучить.
− Книги здесь… обладают разумом?
− С чего ты взял? – искренне удивился Лайт Бискит. – Нет, ни в коем случае! А то что же получится: сначала разум, затем – свобода воли, и не успеешь оглянуться, как сборник кулинарных рецептов начнет указывать тебе, где его ставить. Нет, приятель, в каталогизации книг нет места демократии!
− А как тогда объяснить все… это? – Я кивнул сначала в сторону порхающих, точно весенние пташки, фолиантов, а затем – туда, где пропал из виду пытающий побороть своенравную книгу пегас.
− Знаешь, я мог бы, конечно, рассказать тебе про особую, внушающую ужас силу библиотекарей Тартара, как делаю со всеми новенькими, − усмехнулся Бискит, − но раз уж ты показал себя более-менее разумным, сделаю исключение. Покажитесь ему, ребята!
Не успел я и глазом моргнуть, как левитирующие книги зависли, и вокруг них прямо из воздуха возникло несколько странных маленьких существ. Их крошечные сгорбленные тела, размером чуть меньше рядового параспрайта, были покрыты матово-серой чешуей, тонкие лапки оканчивались острыми коготками, а плоские, слегка приплюснутые головы со сверкающими глазами-бусинками оканчивались широкими, зубастыми ртами. Крылья, удерживающие существ в воздухе, делали такие частые взмахи, что сливались в размытые пятна.
− Это глайдеры – низшие демоны класса «Пустой», которых в ДКГ приспособили для работы, − рассказал Бискит. – Они, естественно, не умеют читать, но отменно ориентируются в магических полях, и с легкостью находят энергетические метки, нанесенные на книги, так что в поиске нужных изданий им просто нет равных.
Библиотекарь подал демонам знак, и они вновь растворились, продолжив работу.
− Что ж, теперь ты знаешь мой секрет, − заговорщицки подмигнул мне Лайт Бискит. – Но не вздумай болтать о нем: не представляешь, насколько слепая вера сотрудников в темные силы библиотекарей помогает поддерживать здесь порядок!
− Я – могила! – Только произнеся эту фразу вслух, я понял, что в Тартаре она звучит как-то не так…
В тот вечер я отложил в сторону учебные пособия и принялся штудировать дополнительно взятую в библиотеке книгу по новейшей истории Департамента, пытаясь выяснить, в какой же переплет умудрился угодить Раш.
Выяснилось, что еще недавно во главе Департамента стоял жеребец по имени Бэк Стэб. Занимал он эту должность ни много ни мало девятьсот лет, на протяжении всего «Периода Тишины», но незадолго до моего прибытия произошло нечто, заставившее Старейшин Тартара его сместить и назначить на должность начальника ДКГ Скай Шедоу. Все упиралось в первую за многие годы миссию Жнецов в Эквестрии. Согласно записям, началось все довольно привычно – с аномалий Вита-Таймера какого-то несчастного пони. Когда группа наружного наблюдения, как обычно направленная для первичной проверки субъекта, вернулась без каких-либо доказательств, Департамент был вынужден направить кого-то из Жнецов в Эквестрию во исполнение стандартного протокола, чтобы тот предъявил официальные обвинения и разобрался в ситуации. Дело выглядело не слишком сложным, и жребий выпал Дарк Рашу, в то время – стажеру оперативного отдела. А дальше…
Я перевернул страницу в ожидании лихо закрученной истории в стиле книг о Дэринг Ду, но вместо этого с удивлением уставился на несколько скупых строк с описанием того, как при посредничестве принцессы Селестии операция была признана нелегитимной, а в управляющих заклинаниях таймеров обнаружились серьезные упущения. При этом роль Раша осталась непонятной, как и причины такого неоднозначного отношения к нему остальных сотрудников. Дело пахло каким-то секретом, и я решил получить сведения более традиционным способом – попытками разговорить остальных секретоносителей.
Общаясь с сотрудниками, я осознал две вещи. Первая – механизм распространения слухов в подземном мире был совершенно аналогичным таковому в Эквестрии. Вторая – здешние пони в большинстве своем повидали куда больше среднестатистического эквестрийского обывателя, и это накладывало отпечаток на их истории – некоторые из них звучали абсолютно безумно даже по меркам Тартара.
Каких только версий я не наслушался за это время! Локомотив фантазий и домыслов уверенно стартовал с весьма вероятных вариантов, вроде того, как Раш помогал солнечной принцессе в проведении переговоров, но затем с ревом оторвался от железнодорожного полотна и взмыл в небо на магических двигателях, предлагая все более экстравагантные истории. Тайные заговоры, сражения Раша с ордами Древних демонов Тартара, а также схватка оперативника с самой Селестией, внезапно увидевшей в нем угрозу своей власти, − вот далеко не полный список того, что поведали мне коллеги. Ситуация усугублялась их подспудным желанием как можно сильнее впечатлить новичка, то есть меня, и чем больше они старались, тем большее количество этих самых демонов фигурировало в рассказах, тем яростнее и разрушительнее становился гнев правительницы Эквестрии.
Я уж было отчаялся найти что-нибудь путное, когда мне на помощь неожиданно пришел пожилой единорог, с которым мне как-то довелось сидеть за одним столиком во время обеда. Он поведал мне историю, которая хоть и смотрелась несколько фантастично, тем не менее, следовала некоей внутренней логике. Дескать, в ходе пресловутой операции случилась первая за много лет междоусобица между Жнецами, и Рашу пришлось столкнуться со спецназом Департамента – подразделением, окутанным завесой настолько жутких слухов, что большая часть фольклора про тварей из бездны Тартара по сравнению с ними смотрелась сказочками для жеребят. А еще, добавил старик, в деле были замешаны Элементы Гармонии.
Кстати, насчет Элементов. В отличие от некоторых моих знакомых, считавших их то ли красивой сказкой о всепобеждающей дружбе, то ли удачным коммерческим пиар проектом, я точно знал, что они существуют, и даже видел некоторых из них. Дело было на Грэнд Гэлопинг Гала, куда я, волею судеб – а точнее, волей моего начальника – оказался приглашен. Как раз там я и повстречал миловидную единорожку лавандового цвета по имени Твайлайт Спаркл – ученицу принцессы Селестии, приветствовавшую гостей рядом со своей наставницей. А чуть позже мне показали одну из ее подруг – совершенно ослепительную белоснежную кобылку в нарядном платье. Правда, несмотря на все великолепие, я мог ее только пожалеть: она появилась на празднике в компании Блюблада, и любой, кто мало-мальски знал этого фигляра, прекрасно понимал, насколько ужасным будет вечер для его дамы.
Так вот, в существовании носительниц Элементов Гармонии я нисколько не сомневался, чего не скажешь о подвигах, которые им приписывали. Можете считать меня черствым циником, но мне отчего-то кажется, что образцовых личностных качеств и крепкой дружбы явно недостаточно для победы над злобным тысячелетним аликорном или, на минуточку, бессмертным Духом Хаоса. Правда, оказалось, не все разделяют такую точку зрения: как-то за обедом в столовой я поделился своими мыслями с Рашем, а тот в ответ лишь улыбнулся и взглянул на меня так, как родители смотрят на своего жеребенка, брякнувшего несусветную глупость.
− Ты не прав, − сказал он, покачав головой. – Они способны на куда большее, чем ты можешь представить…
Вскоре Дарк Раш познакомил меня с коллегами по отделу расследований, и я начал примерно понимать, зачем ДКГ потребовался пони, вроде меня. А еще – осознавать, что предстоящая карьера может оказаться отнюдь не такой головокружительной, как изначально казалось.
Некоторые сомнения начали закрадываться уже при виде нашего… офиса. Знаете, существует известная поговорка, гласящая: можно многое узнать о сотруднике, просто взглянув на место, где он трудится. Так вот, судя по виду моего будущего места работы, в профессиональном плане отдел расследований был изначально обречен. Начнем с того, что располагался он Дискорд знает где, в каких-то глухих закоулках Оперативного корпуса, и по пути туда я раза три сбивался с пути, несмотря на Раша в качестве проводника и новообретенные знания о маркерах – магических метках, проложенных по всему Департаменту и заменявших указатели. Именно на них, как выяснилось, ориентировались местные пони, поражая невежественного меня своими способностями, и именно эти маркеры по дороге к офису ОР периодически сбоили.
Внешний вид помещения, где нам предстояло работать, также оставлял желать много лучшего. Нет, в целом он был выдержан в общем стиле ДКГ, с непременными бежевыми стенами и декоративными вставками из коричневого дерева, но обладал… скажем так, характерными особенностями: почти половина деревянных панелей была отломана, покрытие стен выглядело довольно потрепанным, а довершал картину пересекавший почти всю боковую стену «шрам» − похожая на след от какого-то мощного заклинания полоса в полкопыта глубиной с обугленными краями. Причем Раш меня «обрадовал», сообщив, что убрать ее не получается из-за остаточных магических наводок.
Еще в офисе имелась пара окон, но по словам того же Раша их подключение к центральному контуру СВИВМ постоянно сбоило, и изображения в них менялись совершенно хаотично. И действительно, когда мы вошли, в одном из них на темное ночное небо взбиралась полускрытая тучами луна, в то время как на втором бушевала свирепая метель.
Я услышал, как Раш сказал «Прошу минутку внимания…» и отвлекся от созерцания местных «красот», дабы познакомиться с коллегами, но в следующее мгновение моим вниманием всецело завладело кое-что другое.
Посреди комнаты, спокойно общаясь с сотрудниками отдела, стояло нечто. Болезненно худое, стоявшее на двух ногах существо возвышалось над обычными пони, превосходя их в росте раза в два с половиной. Оно было облачено в длинный, почти до пола черный плащ, роль пуговиц на котором исполняли массивные металлические застежки с нанесенными на них рунными символами. Из рукавов выглядывали казавшиеся хрупкими кисти с тонкими пальцами, заканчивающимися когтями… Нет, не так. Сами пальцы заострялись на концах, образуя нечто наподобие острейших костяных шипов. Но самой запоминающейся частью тела создания была его голова. Сидящий на гибкой шее, слегка вытянутый овал, обтянутый кожей матово-серого оттенка, был… абсолютно пуст. Никаких признаков глаз, носа, ушей, хоть чего-нибудь, напоминавшего о нормальных живых существах!
− А, Скрипт, рад, что ты зашел! – приветливо произнес Раш. Его, очевидно, присутствие этого нисколько не волновало.
То, что дальше произошло, окончательно выбило почву здравого смысла у меня из-под ног. Существо слегка поклонилось; по его шее вверх побежали тонкие белесые черточки, словно вырезаемые кем-то невидимым прямо на коже, и спустя несколько секунд на том месте, где должно быть лицо, красовался грубый рисунок, изображавший глаза, нос и изгибающуюся линию рта. У меня язык не поворачивался назвать это улыбкой, но стоило посмотреть правде в глаза – нечто было радо видеть моего спутника.
− Приветствую, Раш. – Начертанные губы не шевелились, а голос (к слову, весьма приятный баритон), казалось, звучал прямо в сознании, не тревожа барабанные перепонки. – Вижу, к вам прибыло пополнение.
− Верно, − кивнул Раш и, повернувшись ко мне, торжественно произнес: − Свитуотэр, познакомься: Скриптум – почти что единственный демон во всем Тартаре, заговорив с которым, ты не рискуешь существованием своей души. Более того, он – наш внештатный консультант по вопросам паттернов поведения демонических сущностей.
− Мистер Свитуотэр, рад встрече с вами, − сказал демон, и черточки на его «лице» вновь зашевелились, делая «улыбку» еще шире. – Отрадно видеть, как новые рекруты присоединяются к доблестному отделу расследований.
Неизвестно, сколько бы я еще бездумно пялился на порождение Тартара, свободно разгуливающее по штаб-квартире ДКГ, если бы Раш не пихнул меня копытом в бок, причем довольно чувствительно. Это помогло мне опомниться и через силу проговорить:
− Эм… Приятно познакомиться с вами, мистер Скриптум…
− О, прошу, зовите меня просто Скрипт. Формальности ни к чему.
Раш, заметив, что я пребываю в некоем эмоциональном нокауте, подтолкнул меня, и я впервые после встречи с демоном обратил внимание на других присутствующих. Первой копыто для приветствия подала мне Пьюрити, белая пегаска с шикарной, бронзового цвета гривой, закрепленной красивым костяным гребнем. Кобылка была слегка полновата, как пони, позволяющая себе на пару-тройку пирожных с заварным кремом больше, чем нужно, однако это отнюдь не портило ее внешность. Наоборот, придавало вид настолько уютный и умилительный, что я невольно представил ее в окружении многочисленных жеребят, завороженно слушающих какую-нибудь сказку в ее исполнении. Простое ситцевое платье цвета кофе с молоком лишь усиливало впечатление.
− Добро пожаловать, мистер Свитуотэр, − улыбаясь, сказала мне Пьюрити. – Рада, что вы присоединитесь к нашей борьбе с несправедливостью.
Я тут же насторожился, отбрасывая умилительные мысли в сторону: не то чтобы я был против противостояния несправедливости, но такой лобовой подход настораживал.
− С несправедливостью?
− С дискриминацией демонических сущностей, конечно, − просто, словно речь шла о чем-то совершенно обыденном, вроде погоды, пояснила Пьюрити.
М-да, а еще минуту назад демон с лицом, похожим на книжку-раскраску, казался странным.
Раш демонстративно закашлялся, попытавшись меня предупредить, но было уже поздно: я не нашел ничего лучше, чем сказать:
− Эм… серьезно?
Очевидно, мой тон кобылке пришелся не по вкусу. Взгляд выразительных карих глаз Пьюрити заметно потяжелел, и она холодно произнесла:
− А как еще назвать ситуацию, когда каждая сущность, попадающая в Тартар, проходит через оценку ее деяний, а демонов Жнецам разрешено уничтожать на месте без суда и следствия?
− Вы простите, конечно, я новенький, и не знаю всех нюансов, но… − Даже без многозначительного подмигивания Раша я понимал, что умудрился затронуть очень скользкую тему, но остановиться уже не мог. Запредельная ирреальность происходящего начинала меня доставать. – Разве демоны нуждаются в справедливой оценке их действий? Я имею в виду… На занятиях нам рассказывали, чем они развлекаются, и это как-то не тянет на материал для судебного заседания. Кроме того, разве Департамент не держит вполне себе живых демонов в глубинных секторах?
− Ну конечно, система здешнего образования создана с целью выбивания подобных мыслей из всех новичков, − горько усмехнулась Пьюрити, и весь ее вид говорил о том, что уж ее-то ужасной машине Тартара не обмануть. – Конечно, вам рассказали, что они делают. Питаются, вот что! И именно за это руководство ДКГ ставит их вне закона! А что касается тюрем… Их держат там лишь из-за их влияния на энергетические поля!
Да, об этом я слышал. Филд Тест рассказывал, что каждый демон является частью общей экосистемы Тартара и в той или иной степени влияет на здешние энергетические потоки.
− Но насколько я помню, − нахмурился я, вспоминая, − для классов «Пустой» и «Трикстер» это влияние минимально.
− И это развязывает Жнецам копыта в их отношении! – взвилась явно задетая за живое Пьюрити. – А ведь эти демоны – живые, мыслящие существа! Посмотри хотя бы на Скрипта – он даже основал собственную религию!
Я почувствовал, что мое сознание начинает медленно отключаться от перегрузки. Нет, действительность Департамента определенно решила меня доконать.
− Ну, я бы не назвал это религией, − вступил в разговор Скрипт. Он сложил руки перед собой, будто в молитве, а черточки на его голове сформировали одухотворенное выражение лица. − Скорее – учением, пропагандирующим общие для демонов и пони ценности, и призывающим к мирному сосуществованию.
− И сколько же… последователей у вашего учения? – поинтересовался я, когда способность более-менее ясно мыслить вернулась ко мне.
− К превеликому сожалению, не слишком много, − вздохнул Скрипт. – Двое, строго говоря. И они не слишком умны. Все дело, мистер Свитуотэр, в том, что большинство демонов весьма консервативны в своих суждениях относительно душ живущих. Или, проще говоря, они − эгоистичные сволочи, и не заслуживают и доли того смиренного отношения, что предлагает им мисс Пьюрити.
− Не представляю, как ты можешь так говорить! – строго произнесла Пьюрити, пока я дивился откровенности демона по отношению к своим собственным сородичам. Весь ее вид говорил о том, что подобный спор разгорался не в первый раз. – При условии, что Департамент, за который ты так ратуешь, даже не разрешает тебе находиться в Первом секторе!
− Да, на самом деле я не присутствую сейчас с вами. По крайней мере, физически, − предусмотрительно пояснил Скрипт, заметив мое недоумение. – Это всего лишь моя проекция. Сам я нахожусь в Секторе номер пять, на границе зоны размещения всех демонических сущностей класса «Трикстер» и выше. И смею заметить, что таким образом всего лишь следую официальным инструкциям ДКГ, обязательным для всех сотрудников.
− Ты не понимаешь!.. – Пока увлекшаяся Пьюрити пыталась доказать Скрипту правильность своей позиции, Шарп под шумок ловко вывел меня из поля ее зрения. Правда, ее взгляд, пойманный мною напоследок, недвусмысленно говорил, что начать полноценную работу в отделе с заведения друзей мне не очень-то удалось.
Следом меня представили Грасс Хопперу, по-юношески нескладному жеребцу болотно-зеленого окраса и настолько флегматичного вида, что декоративные тыквы, заполнявшие улицы эквестрийских городов в канун Ночи Кошмаров, по сравнению с ним показались бы образцами активности. Посмотрев на меня сквозь спадающие на глаза пряди темно-зеленой гривы, он медленно приподнялся из-за стола, буквально заваленного огромной кучей бумаг, и приветственно кивнул.
Не желая повторять ошибок, я решил попытаться наладить контакт. Еще раз оглядев высокоэнтропийную систему, по недоразумению называемую рабочим столом Хоппера, и ухитрившись разглядеть несколько исторических книг, я спросил:
− Увлекаетесь историей?
− Не совсем, − покачал головой Грасс. Голос его был под стать внешности – тихий, с минимумом вкладываемых эмоций. – Изучаю случаи применения некоторых правил из устава Департамента и собираю доказательства того, что некоторые из них нарушают права попадающих в Тартар душ.
Пока я пытался удержаться от возгласа «Да вы издеваетесь!», в разговор вступил Раш.
− Последнее время Хоппер работает над петицией в пользу раскрытия алгоритма Распределения, − сообщил он. – По его мнению, финальная оценка мирских деяний попавшей в Тартар души должна быть прозрачной. В нынешнем же виде пони просто не понимают, по каким критериям их судили.
Ну, это немудрено – из брошюры информационного отдела я даже не понял, что такое Распределение. Проблема заключалась в другом: согласно базовой лекции, все поступки пони, совершенные при жизни, находят отражение в ауре, и именно ее исследование дает ответ на вопрос, следовала ли душа принципам гармонии. Такое исследование слишком трудоемко даже для целого научного отдела, поэтому его проводила специально разработанная биоэнергетическая сущность, а алгоритм, положенный в ее основу, был настолько сложен, что для его понимания пригодилась бы пара-тройка докторских степеней. Я слабо представлял себе, каким бы стало Распределение, добейся Хоппер успеха. Что-то в духе: «Простите, сэр, но функция вашей доброты аналитична в указанной эпсилон-окрестности, а обобщенный гармонический ряд, определяющий параметры сострадания, расходится. Будьте добры, проследуйте к камерам строгого режима».
− Что ж, прекрасное начинание… − пробормотал я, опасаясь, как бы нотки сарказма не нашли себе дорогу в сказанное. – Надеюсь, у вас получится.
Грасс кивнул и вернулся к своим делам, а мы с Рашем двинулись дальше.
Итак, среди моих коллег оказалось уже целых два активиста: одна борется за права демонов (Демонов, прости Селестия, демонов! До сих пор в голове не укладывается!), другой пытается исправить «несправедливые» законы. Пони, подобных Хопперу, мне уже доводилось встречать раньше: только пришедшие на работу, романтично настроенные юнцы, полагающие, что уж они-то точно способны изменить устоявшееся положение вещей и осчастливить всех вокруг. В целом, они довольно безобидны, да и запала у них обычно надолго не хватает. Посмотрим, как будет с этим.
От третьего знакомства я уже не ждал ничего хорошего, поэтому к дальнему от входа рабочему столу приближался с некоторой опаской. Поднявшийся мне навстречу жеребец выглядел опрятным и ухоженным: его темно-коричневая шерсть чуть ли не блестела в свете ламп, воротник форменной жилетки был украшен золотистым узором, а ярко-оранжевая грива пребывала в высокохудожественном беспорядке. Иначе говоря, имела тот самый «Я только что встал с кровати»-вид, на создание которого тратится где-то около получаса.
− Мистер Свитуотэр, приветствую вас в отделе расследований! – с несколько излишней торжественностью произнес жеребец, протягивая мне копыто для приветствия. – Меня зовут Смолдер, я специализируюсь на юридической стороне нашей с вами работы. Если столкнетесь с каким-либо сложным случаем, не стесняйтесь обращаться за помощью. А сейчас прошу меня извинить, нужно просмотреть сводки.
С этими словами он уселся обратно, а я, несколько обескураженный таким напором, принялся раздумывать. Смолдер выглядел самым адекватным из присутствующих, и при всей моей нелюбви к юристам, я не мог не признавать пони его специальности полезным для отдела с таким кругом задач. Потому единственное, что я мог сказать Рашу, когда мы отошли в другой конец комнаты, было:
− Ну и что с ним не так?
− Становишься параноиком? − усмехнулся Дарк Раш. – И правильно делаешь. Смолдер действительно юрист, только специализируется он на громких делах, позволяющих заработать себе имя. Именно в поисках подобного дела он и пребывает с первого дня в ОР, и именно поэтому он предложил тебе помощь – чтобы потом забрать себе лавры.
− Вот теперь все встало на свои места! − фыркнул я. Затем, оглядевшись и осознав, что для заявленной в официальной документации численности личного состава не хватает еще двух пони, спросил: − А где остальные?
− Осталась всего пара прикомандированных к отделу ученых, − пояснил Раш. – Причем «прикомандированных» означает, что они будут помогать нам при условии, что у них не будет дел поважнее, вроде перерыва на кофе или чего-то в этом духе. Правда, есть еще Лимит – мировой пони и надежный товарищ, но его в последнее время сильно нагружают работой в Четвертом секторе, так что…
− Можешь не продолжать, − прервал его я.
Отлично! Просто замечательно! Команда мечты, чтоб ее!
Вечер этого слишком затянувшегося дня я провел в баре. Да-да, вы не ослышались – в самом настоящем баре, нежданно-негаданно обнаружившемся на верхних уровнях пирамиды ДКГ; причем отвели меня туда сердобольные сотрудники Департамента. Это стало для меня сюрпризом. Признаться, мне казалось, что работа в таком месте рано или поздно превращает даже самых душевных пони в черствых профи, которым чуждо сопереживание, но я ошибся: стоило мне, подавленному общением с коллегами по отделу, выйти в общий холл, как от группы пони неподалеку отделился жеребец и, подойдя ко мне, сказал:
− Приятель, ты выглядишь так, словно тебе нужно выпить.
Я оценил свое состояние и кивнул.
− Тогда следуй за нами…
За разъехавшимися дверьми лифта, поднявшего нас на верхние этажи, расположился знакомого вида мрачноватый коридор, почти такой же, как в оперативном корпусе. Однако спустя всего несколько десятков шагов угрюмая, серо-зеленая каменная кладка уступила место куда более приятному дизайну входа в бар. Фасад блестел серебристым металликом, гармонично дополняемым обсидиановой чернотой четырех прямоугольных колонн; между двумя из них располагались двустворчатые двери из непрозрачного дымчатого стекла, над которыми магическим синим светом горела надпись «Первый круг». Не особо изобретательный намек на местонахождение штаб-квартиры ДКГ, если спросите меня, хотя, возможно, я ошибался, и это как-то связано с выпивкой.
Изнутри «Круг» выглядел намного более внушительно, чем снаружи. В принципе, закономерно: собираясь в бар, вы обычно не ожидаете увидеть помещение, способное вместить в себя главный зал кантерлотского оперного театра. А вообще местная стилистика напоминала мне новомодные столичные ночные клубы, только без раздражающих меня лично, вытрясающих душу басов. Вместо них откуда-то с потолка лилась легкая, плавная джазовая мелодия.
Двуцветное оформление играло первую скрипку и здесь, а его квинтэссенцией стал пол, превращенный в подобие гигантской шахматной доски из серебристых и черных квадратов. Слева от входа раскинулась большая открытая площадка, очевидно представлявшая из себя танцпол, на данный момент почти пустовавший – всего несколько парочек медленно кружились там в танце. Остальное пространство бара было заполнено разнообразными столиками: большими, способными с легкостью принять шумную вечеринку, и совсем маленькими, за которыми, казалось, и одному-то пони было не присесть.
Справа от входа сияла мягкой подсветкой барная стойка из прозрачного стекла, вдоль которой выстроились высокие, изящные стулья. За стойкой клиентов обслуживали два бармена − кобылка и жеребец. Очевидно, свое дело они знали: их движения были скупы и точны, и, похоже, ни один клиент не ожидал своего заказа дольше минуты. А прямо за их спинами свет магических огней освещал то, что меня несколько удивило − батарею разнообразных разноцветных бутылок. Нет, в обыкновенном эквестрийском баре это никому не показалось бы чем-то выдающимся, но здесь, в Тартаре, я успел привыкнуть к «энергетическому» характеру пищи, и наличие физического воплощения у алкоголя несколько сбивало с толку.
− Многие пони предпочитают, чтобы выпивка привычно плескалась в бокале, − догадавшись о причине моего замешательства, прояснил ситуацию жеребец, приведший меня сюда. – Заказ как обычно размещается в жетоне, но специальное заклинание на стаканах способно создавать иллюзию настоящей жидкости. А вообще, если что будет непонятно, бармены подскажут. Удачи тебе, приятель. Надеюсь, у тебя все придет в норму.
С этими словами он вернулся к своим друзьям, и в тот момент я был очень признателен ему за то, что он не стал звать меня присоединиться к ним. Скорее всего, мой вид достаточно красноречиво говорил о нежелании проводить вечер в шумной компании.
Подойдя к стойке, я принялся рассматривать меню. Ассортимент напитков поражал воображение своим разнообразием, картинки всяческих коктейлей выглядели очень красочно, а их названия… ни о чем мне не говорили, так что в итоге я остановился на крепкой яблочной настойке: довелось как-то пробовать ее в Кантерлоте, и я запомнил, что после нее все твои проблемы кажутся куда менее серьезными. В общем, именно то, что доктор прописал.
Я озвучил свой заказ бармену. Жеребец внимательно посмотрел на меня и безошибочно выдал:
− Вы новенький или просто выдался неудачный день?
− И то и другое, если честно, − мрачно хмыкнул я.
− О, ясно, − понимающе кивнул бармен. – В таком случае, я бы советовал вам взять «Яблочную зарю». Она действует не хуже, а то и лучше настойки, но… эм… постэффекты переносятся не в пример легче. Поверьте, если объявят срочный сбор, вам это пригодится.
Я не видел причины не верить тому, кто, по всей вероятности, перевидал немало пони, стремившихся напиться вусмерть, и согласился. Жеребец поставил передо мной высокий бокал, выглядевший довольно обыденно за вычетом темно-серой подставки с начерченными на ней рунами, и несколькими экономными жестами перенес в мой жетон порцию золотистой энергии.
− В столовой наверняка уже побывали, − сказал он. – Принцип работы с бокалами тот же. Просто приложите мыленное усилие для выполнения команды переноса. Приятного вам вечера!
Я поблагодарил его и, забрав зачарованный бокал, стал продвигаться вглубь бара, оглядываясь по сторонам и подмечая все новые особенности местной обстановки. К примеру, путем недолгого наблюдения мне удалось понять, как здесь справляются с шумом, неизбежно преследующим любое подобное заведение: сверху столики с посетителями были накрыты энергетическими полусферами, иногда прозрачными, а иногда – темно-серыми, не позволявшими разглядеть, что происходит под их поверхностью. По всей видимости, они служили одновременно барьером для звуков и способом для страждущих немного побыть в одиночестве.
Плюс, выяснилось, что одним этажом «Круг» не ограничивался. Привлеченный странным бледно-оранжевым свечением, мягкой волной проливавшимся на потолок, я поднял взгляд и обнаружил наверху второй зал. К нему вели две винтовые лестницы, по которым то и дело поднимались пони. Заинтригованный, я последовал их примеру. Источником загадочного света оказались высокие, узкие окна, выстроившиеся в ряд на наклонной боковой стене; подключенные к СВИВМ, они могли транслировать разные пейзажи по желанию посетителей, но сейчас, в виду немногочисленности последних, показывали визуальный ряд по умолчанию − заполненную красно-коричневым песком, унылую равнину Первого сектора Тартара. Что ж, многие назвали бы такой вид вгоняющим в депрессию, но в данный момент он казался мне весьма и весьма подходящим к ситуации.
Вскоре я нашел себе место. Опять же, кто-то назвал бы мой выбор неудачным: за малюсенький столик в самом углу смогли бы сесть максимум двое – и то при должной сноровке, да и окно рядом с ним было уже остальных, но зато пони за таким столиком всем своим видом должен был говорить «Компания мне сейчас не нужна». Это меня полностью устраивало.
Усевшись, я тут же нашел взглядом сияющую в полумраке золотистую магическую метку – по всей видимости, пульт управляющего защитной полусферой заклинания. Стоило мне дотронуться до мерцающей руны, как в воздухе передо мной возникли пиктограммы, описывающие различные доступные функции. Я разобрался довольно быстро, и вскоре мой стол накрыл затемненный купол, сквозь который я, впрочем, отлично видел происходящее в баре.
Кроме того, выяснилось, что создатели заклинания наделили его довольно интересной возможностью проецировать на внутреннюю поверхность полусферы картинку какого-нибудь другого интерьера. Видимо, пошли навстречу сотрудникам, питающим ностальгические воспоминания по любимым при жизни заведениям. Конечно, точно воссозданных копий эквестрийских баров сюда не завезли, но среди набора имеющихся вариантов мне удалось найти неплохой вариант – уютный, располагающий к себе бар, да еще и с цветом красного дерева в качестве основы дизайна. Помнится, нечто похожее было в горячо любимом мной пабе «У камина» на окраине Кантерлота.
Устроившись, я на секунду сосредоточился, и вскоре бокал передо мной почти до краев заполнился золотистой жидкостью, в глубине которой плавными турбулентными потоками закручивались ярко-красные искрящиеся частицы. Первый глоток оставил после себя приятное, слегка терпкое послевкусие, несущее в себе одновременно нотки яблок и мяты, а грудь заполнил приятный холодок, быстро переходящий в успокаивающее тепло.
Впрочем, от неприятных мыслей это не спасало.
Отдел расследований оказался тем, что на моей прежней работе называли «заглушкой». Я видел такое не один раз: структурные подразделения, созданные по указанию вышестоящего начальства, занимающиеся работой, необходимость которой существует только в воображении этого самого начальства; пони, банально отсиживающие рабочее время; и все это продолжается до тех самых пор, пока до власть имущих не дойдет, что их детище не работает, как надо. В организации, занимающейся таким важным делом, как управление делами Тартара, я такого встретить не ожидал, тем более что с документальной точки зрения все было оформлено идеально и не вызывало подозрений.
Внезапно иллюзия вокруг меня подернулась рябью и задрожала. Подняв голову от бокала, я встретился взглядом с Дарк Рашем, аккуратно стучавшим по заглушающему куполу, и, коснувшись пульта, отключил барьер.
− Гляжу, ты уже успел оценить прелести местного сервиса… − начал Раш, усаживаясь напротив, но я тут же перебил его.
− Наш отдел – всего лишь пустышка, верно?
Повисла долгая, тяжелая пауза. Раш очень внимательно, испытующе глядел на меня, и я уже начинал беспокоиться: не мог же он не видеть этого, не понимать…
− Поздравляю, − хмыкнул он, делая глоток из своего бокала. – Ты – первый из новичков, кто догадался.
Я облегченно перевел дух, а Раш, тем временем, продолжил:
− Старейшины заговорили о необходимости создания отдела расследований после инцидента 2-087 – не самой хорошей истории, когда Департамент чуть не отправил в Тартар невинную пони из-за… скажем так, технического сбоя. Но, видишь ли, большая часть опытных Жнецов – личности довольно консервативные, и для них такое решение равнялось сомнению в их работе, практически плевком в душу. Они и раньше недолюбливали всяческие исследовательские подразделения, считая, что от «яйцеголовых» сплошные беды, а теперь выходило, что подобное подразделение должно заниматься исправлением их ошибок. Скай Шедоу, Новый начальник Департамента, и сам являвшийся выходцем из высокопоставленного круга Жнецов, не мог проигнорировать мнение оперативников. Да и думается мне, он сам считал ту историю лишь случайностью, не требующей введения новых отделов. А как наиболее грамотно донести до Старейшин идею о ненужности чего-либо, учитывая, что напрямую отказать им никто бы не рискнул? Показать, что оно не работает. Именно так в ОР стали набирать пони не то чтобы бесталантных, но… слегка своеобразных в своих суждениях. И это до сих пор мешает им заниматься настоящим делом.
− Погоди-ка… − Я вздрогнул от неожиданно пришедшей в голову мысли. – Так что же получается? Я совершенно безнадежен, раз меня тоже взяли?
− Не стоит быть столь самокритичным, − усмехнулся Раш, но тут же посерьезнел, задумавшись. – Вообще, это странно: ты и в самом деле обладаешь качествами, необходимыми для эффективной работы в ОР. Не укладывается твое назначение в общую логику руководства Департамента, совсем не укладывается…
− «Ну, слава Селестии», − с облегчением подумал я, а вслух сказал: − А что насчет тебя? Ты-то как в это ввязался?
− А я доброволец, − улыбнулся Раш, едва не заставив меня поперхнуться порцией «Яблочной Зари». – И пока ты не посчитал меня психом, позволь объяснить. Мне сразу не понравилось, во что превратили ОР, и в какой-то момент пришла мысль, что если в ряды отдела вступит Жнец, ситуация может измениться. Кроме того, Бэкграунд, мой хороший друг и наставник, поддержал меня. Мы с ним были уверены, что все получится, но… В итоге все оказалось не так просто…
− Но почему тогда ты все еще с ними?! Ведь ясно же, что ничего не удастся изменить! – воскликнул я, не сдержавшись. – Ты явно не похож на работника, которым руководство будет бездумно разбрасываться, так почему же ты остался?
− Потому что верю в дело, которым мы должны заниматься, − просто ответил Раш. – Потому что побывал в ситуации, когда отдел расследований был жизненно необходим. Его не оказалось, и невинная душа едва не попала в Тартар по неправильному обвинению. Я не хочу повторения.
С этими словами он поднялся из-за стола и, остановившись перед самой границей заглушающей полусферы, повернулся ко мне.
− Послушай, Свитуотэр, никто не осудит тебя, если ты решишь просто отсидеть время действия контракта, не ввязываясь во всю эту историю. Департамент играет нечестно, и ты вправе ответить тем же… Но я все же надеюсь, что ты так не поступишь, и мы сможем превратить отдел расследований в то, чем он должен являться. Подумай над этим.
Раш собрался уходить, но за секунду до того, как он вышел за пределы полусферы, я окликнул его:
− Ты в самом деле считаешь, что дело того стоит?
Он кивнул.
− Я уверен.
Я думал над словами Раша всю ночь. Размышлял следующие несколько дней, краем уха слушая объяснения лекторов на занятиях, подолгу засиживаясь в столовой перед нетронутым заказом. И никак не мог принять решение.
Так продолжалось до тех пор, пока не случилось первое за время моего пребывания в Тартаре ЧП.
Я как раз заканчивал обед, намереваясь отправиться на очередную лекцию по структуре ментально-энергетических прототипов, когда воздух разрезал низкий, пробирающий до костей вибрирующий звук тревоги, заставив всех в столовой на миг замереть. Однако уже в следующее мгновение помещение наполнилось движением, и первыми со своих мест поднялись Жнецы, чьи фигуры на ходу скрывались под темной рябью активирующихся Образов. Ничего удивительного: прозвучавший сигнал означал тревогу уровня «Венец».
Вообще, к поддержанию высокого уровня боеготовности в Департаменте относились очень серьезно, и разной интенсивности учения были обычным делом. Я понимал лежащую в основе идею – приучить сотрудников к постоянным тренировкам настолько, чтобы они без каких-то особых эмоций выполняли свои обязанности во время очередной тревоги, не задумываясь, учебная она или настоящая. В принципе, схема работала, но в тот раз, выходя из столовой, пони едва заметно нервничали – сигнал «Венец» подавали нечасто.
Я все еще немного плавал в вопросах боевого расписания, поэтому положился на коллег, довольно сноровисто двигавшихся к ближайшему Убежищу – защищенному, экранированному помещению, заполненному изнутри рунными энергетическими проводниками. С их помощью укрывшиеся в Убежище пони должны были в случае необходимости обеспечивать дополнительное питание защитным системам ДКГ. Да, в этом был весь Департамент: не расходовать ресурсы впустую, и приставлять к полезному делу даже тех, кто не мог помочь непосредственно в бою.
Все шло довольно спокойно и деловито, и я уже думал, что вскоре мы все сможем выйти, когда один из вновь прибывших в бункер сотрудников нервно заявил:
− Это не учения. Цербер сбежал.