Стэйблриджские хроники

Глава 24. Независимый игрок

Даже в минуты, когда Эквестрия находится на краю гибели, найдутся те, кому предпочтительнее личные интересы...

---

— Рад, что вы приняли моё приглашение, – произнёс самозваный государь. Приветствовал он четверых грифонов, к удивлению новых хозяев обнаруженных в гостевых покоях кантерлотского дворца. Члены дипломатической делегации Грифоньей Республики, только сегодня – или вчера, если считать минутное отсутствие солнца в небе ночью – завершившие очередной этап переговоров с принцессой Селестией, были удивлены не меньше, получив приказ явиться на аудиенцию к «королю Свитчу» и увидев вместо величественного белого аликорна невзрачного светло-каштанового единорога, совершенно теряющегося на фоне трона.

— Можно подумать, у нас был выбор, – ответил статный бело-красный грифон, стоящий на полшага впереди своих спутников. Он носил титул претора северо-западного округа и являлся действительным членом Совета Республики, а также главой делегации. – Мы ведь пленники.

— Эм-м-м… – замялся Свитч, прислушиваясь к звучащему в его голове голосу, подсказывающему, что следует сказать. Воздух слева от трона едва заметно мерцал. – Вообще-то нет. Вы гости. Я радушно приветствую вас от имени Эквестрии…

— А есть у тебя право делать что-либо от имени Эквестрии? – произнёс тот же грифон. Его сородич с сине-фиолетовыми шерстью и оперением, облачённый в дорогой, расшитый золотыми нитями камзол, вздрогнул.

Свитч неуклюже заёрзал на троне, с которого меньше часа назад сверг законную владелицу.

— Я являюсь правителем Эквестрии и требую к себе уважительного… – Он попытался произнести это суровым, подобающим «королю» голосом, но получилось похоже на обиженного жеребёнка.

— Обойдёшься! – совсем не дипломатично ответил претор. – У Эквестрии есть законные правители. И с ними я буду разговаривать. А ты никто, и в этом дворце тебе не место.

— Претор Гардиан, я настоятельно... На пару слов. – Грифон в дорогом камзоле, являющийся владельцем крупнейшего издательства Республики, чуть ли не силой развернул политика к себе и незамедлительно перешёл на шёпот: – Неужели ты не видишь, что правление принцесс закончилась? Это новая власть. Договорившись с ней, мы можем выторговать для себя не только «Ураганы». Понимаешь, это ведь такая возможность для нашей республики…

Отвечая, претор и не подумал приглушить голос.

— Нитпик, я с этим чучелом ни о чём договариваться не буду. – Он смерил презрительным взглядом «короля Свитча». – Верховный Совет в моём лице никогда не признает этого переворота и этого… «правителя».

Сидящий на троне единорог нахохлился. Его разозлило неприкрытое хамство дерзкого грифона, но одновременно он испытывал почти что стыд за свою непрезентабельную внешность, не способную внушить ни уважения, ни страха. Впрочем, он быстро успокоился, когда слышимый только ему голос пообещал помочь в этом вопросе.

— Не желает ли претор Верховного Совета пересмотреть своё мнение? – Огромная змея разорвала воздушную завесу перед собой и медленно, но грозно придвинулась к пернатой компании. – Или, возможно, развернуться и убежать? – Ламия нависла над Гардианом, попутно отметив, как отпрыгнули прочие делегаты.

По впившимся в ковёр орлиным когтям и напрягшимся крыльям было понятно, что безоружный грифон верно оценивает исходящую от огромной рептилии угрозу. Однако он повёл себя куда смелее многих, кто оказывался в аналогичной ситуации.

— Потомки Грифна Великого ни от кого не бегут, – ответил он, гордо выпрямившись и прямо смотря в холодные жёлтые глаза.

Охватившее Ламию веселье было столь сильным, что даже Свитч едва не рассмеялся. Змея же буквально сотрясалась от беззвучного хохота, словно только что прозвучавшие слова были невероятно забавной шуткой. Зашипев, – претор напрягся, приняв это за предупреждение о нападении, – она развернулась и отползла на прежнее место слева от трона.

— Ну-ну, смелые потомки, достойные легендарного Грифна, – фыркнула Ламия. – Высоко же вознесли вы своего героя… – Змея покачала головой и продолжила уже серьёзным тоном: – Да будет вам, птенчики, известно, что я лично общалась с этим Грифном. И единственное, чем он мне запомнился – тем, что доблестно унёсся прочь, попутно позволив уничтожить сородичей, отказавшихся следовать за ним. Но, если вы за это называете его Великим... Чего ради я буду вас переубеждать?

— Ты лжёшь! – немедленно сказал Гардиан.

— А зачем это мне? – справедливо поинтересовалась истинная новая правительница Эквестрии, после чего величественно качнула головой: – Летите обратно к себе на острова, птенчики. Пришлите вместо себя тех, кто достаточно разумен, чтобы вести с нами переговоры.

— Да, вы можете быть свободны, – напомнил о своём присутствии «король» Скриптед Свитч.

Перед тем как развернуться и уйти, Гардиан позволил себе ещё один пристальный взгляд, запоминая расстановку сил в новом тандеме правителей Эквестрии – жалкое ничтожество на троне и чудовищная тварь рядом. Какой бы упорствующей в своём мнении и не желающей признавать право грифонов на то, что принадлежит им, ни была принцесса Селестия, претор предпочёл бы днями общаться с ней, чем задержаться ещё на пять минут в обществе этой пары «государей».

Делегаты быстро направились к ближайшему балкону, где можно было расправить крылья. С широко шагающим претором поравнялся чуть подволакивающий левую заднюю ногу синий грифон, сделавший знак двум другим спутникам чуть поотстать. Те беспрекословно подчинились приказу богатейшего крыла островной республики.

— Это было очень опрометчивое поведение, друг мой, – негромко проговорил Нитпик.

— Напротив, – бросил в ответ Гардиан. – Теперь мы знаем, кто захватил этот дворец – те, кто не имеет никакого права вести с нами официальный диалог… Нитпик, мне понадобится один разворот в твоей газете. Этой ситуации надо дать объективную оценку.

— Целый разворот? Второй кряду? – вскинул брови главный издатель. – Номер выйдет послезавтра. Боюсь, что времени слишком мало…

Гардиан нетерпеливо дёрнул крыльями и бросил на Нитпика хмурый взгляд. Серый грифон огорчённо покачал головой и тут же хитро прищурился.

— Хотя… Я ведь глава издательства, – весело заметил он. – Отдам приказ, и верстальщики всю ночь работать будут. Только какую точку зрения ты представишь, я не совсем понимаю, – добавил он, выдержав паузу длиной в семь шагов. – Ясно, что переговоры с Селестией по спорным территориям зашли в тупик. А вот с королём Свитчем мы могли бы прийти к обоюдовыгодному соглашению. Потому что, если не получится договориться, ты знаешь, какой для Республики остаётся единственный вариант...

— Нет, – произнёс Гардиан.

— …Война, – всё же закончил свою мысль Нитпик.

— Нет, – более жёстко повторил Гардиан. Он поставил передние лапы на ограду балкона, внимательно осматривая небо.

Большие твари с кожаными крыльями, бороздившие воздух над дворцом, куда-то спрятались. Похоже, путь домой и вправду был свободен.

— Пока я в Верховном совете, я буду накладывать вето на любые решения, выходящие за рамки дипломатического диалога, – продолжил претор.

— Пока ты в Верховном Совете, – подчеркнул владелец «Джи-Джи-Эм». – Я внимательно наблюдаю за состоянием нашего общества... Работа у меня такая. Друг мой, назревают перемены, на пути у которых лучше не становиться.

Гардиан повернул голову и смерил негосударственного служащего вопросительным взглядом. Нитпик сурово кивнул, подтверждая, что угроза вполне реальна и к его словам стоит прислушаться. Претор Верховного Совета принял это к сведению, но у него остался ещё один требующий ответа вопрос.

— То, что эта тварь сказала про Грифна Великого, может быть правдой?

— Вряд ли, – почти не задумываясь, ответил Нитпик.

— То есть ты не уверен?

— Друг мой, это давние времена, от которых остались лишь предания. Там столько разночтений и пропущенных моментов...

— Ты самое осведомлённое существо на островах и континенте, – сказал Гардиан. – У тебя источники информации есть даже в Тартаре…

— Небольшое, но преувеличение, – усмехнулся Нитпик.

Острый коготь оставил на перилах балкона горизонтальную черту. Гардиан не стал бы так рваться к правде о давно минувших временах, но когда гигантская змея прямо заявляет о порочности великого основателя государства, а накануне принцесса Селестия в дипломатичной форме намекает на то же самое – любому захочется выяснить, сколько во всём этом правды.

— Хочешь сказать, что не сможешь выяснить, какие из легенд о Грифне Великом правдивы? – прямо спросил уставший тратить время Гардиан.

Его немолодой спутник задумался и поскрёб когтём нижнюю часть клюва. В уме он перебирал не только все возможные средства добыть нужные сведения, но и все возможные результаты, которые претору следовало или не следовало сообщать.

— Я постараюсь, – ответил Нитпик, поднимаясь в воздух следом за другом-политиком.

 

*   *   *

 

Раздалось негромкое «пуф», и над спинкой украшенного пурпурной шестиконечной звездой трона материализовался перетянутый лентой свиток. Сидящая на троне Твайлайт мгновенно подхватила его магией и перенесла к себе. Развернув письмо, она быстро прочитала его и со вздохом передала сидящей рядом Луне.

— Ещё один ультиматум, – сообщила она остальным участникам собрания. – На этот раз они пишут, что не опустят солнце за горизонт, пока мы не отправим в Кантерлот вас, принцесса Луна.

Твайлайт, закусив губу, уставилась на магическую карту. Над изображением Кантерлота вращались все шесть кьютимарок, их лихорадочное мерцание словно отражало серьёзность обрушившейся на Эквестрию катастрофы. Ранее они водили хоровод над точкой в районе Белохвостого леса, где располагался НИИ «Стэйблридж». Твайлайт с подругами едва не отправились в дорогу, полагая, что хорошо знакомому молодой принцессе учреждению требуется срочная дружбопомощь. Однако в последний момент катастрофа в научном центре отошла на второй план перед ещё более кошмарными известиями, принесёнными принцессой Луной.

— Сперва они позволили мне сбежать, теперь требуют вернуться, – произнесла Луна, сидевшая на простом деревянном стуле – выращенные Древом Гармонии троны предназначались для Твайлайт, её подруг и Спайка, о чём принцесса ночи заявила хозяйке замка, когда та предложила ей занять место с шестиконечной звездой. Так что для размещения спешно прибывших из Кристальной Империи Кейдэнс и Шайнинг Армора, Луны и одного из представителей народа «ночных пегасов» пришлось принести мебель попроще.

— Очевидно, до них только сейчас дошло, что ваш побег был настоящим побегом, – сказал бэт-пони, сидевший рядом с принцессой. Звали его Краулинг Шейд, и именно ему выпала тяжёлая доля занимать должность советника по науке во время, когда лучшие умы Эквестрии организовывали заговоры. Неудачные, вроде Союза Академиков, и успешные, вроде инициативы Скриптеда Свитча.

— В любом случае, о выполнении этого ультиматума не может быть и речи, – мягко сказала Кейдэнс, и все, сидевшие в комнате, согласно закивали.

— Не получат они вторую подпись под документами! – добавил Шайнинг Армор.

— Они и первую не получат, – продолжил Шейд. – Я уверен, что принцесса Селестия не станет выполнять приказов этой змеи.

Он посмотрел на Луну, ожидая подтверждения своих слов, однако принцесса хранила молчание, и улыбка оставила морду советника по науке.

— Эта змея на многое способна, – наконец проговорила Луна, неотрывно глядя на кружащие над Кантерлотом кьютимарки. Тон её голоса был слишком ровным и спокойным, чтобы обмануть хоть кого-то из присутствующих. – Она не тронет сестру, но заставит её смотреть, как страдают её подданные. Замучит и убьёт столько, сколько понадобится для достижения цели. Ей это не впервой…

— Очередное зло, которое вы уже побеждали? – не удержалась от вопроса Твайлайт.

— В каком-то смысле, – ответила Луна как-то смущённо. – Мы с сестрой однажды встретились с этой змеёй. И видели, на что она способна. Её магия… В Эквестрии не было ничего подобного. Она может взять живое существо и превратить его в нечто ужасное. Или уничтожить. В прошлом она уничтожила государство грифонов.

За исключением Шейда, с задумчивым видом изучавшего карту, пони в зале начали переглядываться. В итоге взгляды сосредоточились на Твайлайт, которая, в свою очередь, смотрела на Луну.

— Я мало что знаю из истории грифонов, – призналась принцесса дружбы.

— Да они, судя по всему, и сами своей истории не помнят… – нехотя проворчала принцесса ночи. – Древние Гнездовья занимали немалую территорию на континенте. Сплочённое государство, которое мы с сестрой считали надёжнейшим союзником. Они поддерживали дружеские отношения и вели торговлю с Эквестрией и Кристальной Империей, прайм-лорды нередко наносили нам визиты. С драконами после последней войны они сохраняли нейтралитет, стараясь не залетать на их территорию, ну да с ними мало кому удавалось договориться… Так было, пока не появилась змея. Она просто взяла и… уничтожила всех. Всё государство. Просто потому, что оно ей чем-то помешало. Лишь один деятель по имени Грифн улетел на новые земли, на те острова, где грифоны живут сейчас. Забрал с собой всех сподвижников, веривших в какое-то «великое небо», а прочих бросил. Однако же теперь его знают как Грифна Великого, основателя Республики и идеал для всего грифоньего рода.

— Так вот о ком Гильда постоянно говорила… – громко прошептала Рэйнбоу Дэш. Рэрити бросила на неё неодобрительный взгляд.

— Когда мы с сестрой прибыли к грифонам на помощь, нам пришлось не помогать, а самим спасаться от этой змеи, – продолжала Луна. – Она нашла способ подчинять себе чужую магию и направлять её на исполнение своих замыслов. Наше колдовство оказалось бессильно против неё, я не уверена, что помогли бы даже Элементы Гармонии. И теперь она, способная уничтожать целые народы, здесь, в центре Эквестрии.

— Как её удалось остановить тогда, в прошлом? – спросила Твайлайт.

— Не мы это сделали, – призналась Луна после некоторой заминки. – Сомбра. Нашёл способ убить её. Во всяком случае, мы поверили, что она убита…

— Но как именно он это сделал?

— Я не знаю, – покачала головой принцесса ночи. – Очень хотела бы знать, но как-то не получилось спросить у Сомбры лично… – Она нахмурилась и ненадолго замолчала, словно вспомнив о чём-то неприятном, затем посмотрела на Твайлайт. – Впрочем, в библиотеке Кантерлота есть книга, написанная одним из высших офицеров гвардии Сомбры. После нашей с сестрой… победы над королём-чародеем и исчезновения Кристальной Империи Селестия разрешила ему поселиться в замке Двух Сестёр и дала должность при дворе. В старости он принялся за объёмный труд, желая сохранить для последующих поколений всё, что ему было известно, чтобы сохранить хотя бы память о своей сгинувшей родине.

— Да, я помню её, – произнесла Кейдэнс. – Тия вручила мне эту книгу перед тем, как отправить на север. Перед возвращением Сомбры. Я до сих пор помню оттуда отдельные моменты. Но… – Она обменялась взглядами с мужем. – Там не было ничего про гигантских змей, это точно. Такое я бы не забыла.

— Минуточку, – встрепенулась Твайлайт. – Если у вас была такая книга про Кристальную Империю, почему же Селестия сказала мне, что ничего про неё не знает? Почему вы отправили меня сражаться с Сомброй, даже не упомянув об этом источнике информации? – Под конец в её голосе зазвучала неприкрытая обида.

Повисло неловкое молчание, во время которого старшие принцессы пытались подобрать нужные слова.

— Твайлайт, – наконец тихо сказала Луна, – ты должна понять, что эта книга – не сборник весёлых песенок и занятных фактов. Сведения, заклинания, зелья, упоминаемые там, привели Сомбру к власти и могуществу, неразделимому с тьмой и злобой. В тот момент мы с сестрой решили, что эта книга смутит тебя, помешает прийти к правильному решению. Или хуже… Мы решили, что только чистый разум и чистое сердце станут залогом победы.

В тронном зале снова повисла тишина – Твайлайт Спаркл тяжело мирилась с мыслью, что существуют книги, не предназначенные для её глаз.

— Полагаю, что в этом фолианте содержатся какие-то чары, рецепты эликсиров, – прервал неловкое молчание Краулинг Шейд, – способные причинить вред этой рептилии. Я готов слетать за этой книгой. Хоть сейчас. – Бэт-пони начал приподниматься, выражая готовность выполнить это смертельно опасное поручение.

— Мы подумаем над тем, кого туда отправить, – осадила его Луна. – Над городом летают эти неведомые твари, которых змея привела с собой. Я не знаю, кто они такие и на что способны, поэтому боюсь отправлять в Кантерлот кого-либо.

— Но сидеть и ждать тоже не вариант, – заспорил советник по науке. – Сейчас по времени поздняя ночь, но солнце до сих пор на небе. И если оно там останется, если ночь перестанет сменять день... Тогда сгорит и высохнет всё, включая моря и океаны…

Бэт-пони не успел продолжить перечисление грядущих бедствий, подсказанных ему богатым воображением – двери распахнулись, и в тронный зал вбежали два гвардейца в доспехах Кристальной Империи. Один сразу остановился, второй, жёлтый пегас с выбивающейся из-под шлема синей гривой, сделал ещё несколько шагов вперёд и торопливо отдал честь.

— Ваши высочества, простите за беспокойство, но…

— Что случилось, Сентри? – Кейдэнс намеренно опустила все чины и звания, побуждая его побыстрее перейти к сути. В Кантерлоте засела могущественная и безжалостная чародейка, захватившая и удерживающая в плену принцессу Селестию, и любую новость следовало сообщать незамедлительно.

Тем не менее присутствующим пришлось ждать, пока Флэш Сентри соберётся с мыслями – приведшее его в тронный зал событие было совершенно уникальным.

— У нас… со станции… украли поезд…

 

*   *   *

 

Скриптед Свитч прилежно водил пером, стараясь, чтобы каждая буква в каждом слове была произведением каллиграфического искусства. Получалось настолько неказисто, что пол вокруг рабочего места нового короля был усеян комками затёртых до дыр листов, а чернильница наполнялась заново по третьему заходу. И всё же Свитч не останавливался. Ему было крайне важно закончить эти документы, красиво зафиксировать на бумаге указы и распоряжения – фундамент его правления. Фундамент, без которого отношение к новому правителю у всех и каждого в Эквестрии оказалось бы на одном уровне с мнением улетевших домой грифонов.

Ламия мерзко захихикала, когда он сообщил ей, почему собирается просидеть несколько часов в библиотеке дворца. И неохотно его отпустила. По её мнению, номинальному королю следовало сразу же насладиться своей властью – закатить пиршество, назначить десяток фавориток, казнить пару-тройку подданных безо всяких причин. Когда единорог вместо всего этого предпочёл сесть за составление указов, змея сообщила, что из него получится никудышный правитель. И спорить с ней было совершенно бессмысленно.

Ещё раз проговорив про себя текст распоряжения, Свитч, от усердия прикусив кончик языка, принялся выводить первые строки указа, повышавшего цены на сельскохозяйственную продукцию. Новоявленный государь решил резко увеличить количество золота, которое земнопони-фермеры получали за выращиваемые фрукты и овощи, надеясь, что это заставит хотя бы часть жителей Эквестрии восхититься заботой нового правителя о своих поданных и принять его власть.

На очереди были также указы, обещавшие расширенную автономию городам пегасов, о которой сами пегасы просили. Правда, просили четыреста лет назад и, вероятно, давно успели забыть о самом факте существования такого документа. Кроме того, принцессой Селестией те же четыреста лет назад был найден компромисс, принятый представителями крылатых пони, но сейчас, дабы предотвратить возможное восстание, Свитч обещал ещё больше вольностей и ещё меньше зависимости от столичных властей. Для единорогов сочинялась мера по возвращению магических реликвий и артефактов, которые Кантерлот получил под тем или иным предлогом, семьям владельцев. Вряд ли данный жест перетягивал на сторону Свитча многих заклинателей, но был лучше полного бездействия. И определённо превосходил все идеи, предлагаемые Ламией.

В очередной раз остановившись и потянувшись к чернильнице, Свитч вдруг услышал нечто, ранее заглушаемое скрипом пера по бумаге. Тихие шаги. Копыта, облачённые в мягкую обувь, ступали по полу дворцовой библиотеки. Та, кому принадлежали шаги, не особо таилась, но близко к единорогу и двум неподвижно стоящим в ожидании приказов зачарованным гвардейцам, которых змея приставила к своему «королю», не подходила. Кристальная пони, бросая вокруг слабые блики своей похожей на алмазную шкурой, медленно двигалась между заполненных книгами и свитками стеллажей, явно что-то выискивая.

У Свитча не было ни единой причины обращать внимание на эту пони и выяснять, откуда она взялась и что ей здесь понадобилось… Кроме любопытства. Встретить кого-либо во дворце, да ещё находящегося здесь явно по собственной воле, было неожиданно: простые жители Кантрелота, напуганные странным поведением солнца и слухами о гигантской летающей змее, попрятались в своих домах. Даже обслуга дворца, не подчинённая магии Ламии, куда-то пропала. А эта кристальная пони – и без того редкая личность вне границ северной империи – словно игнорировала всё происходящее, сосредоточившись на собственных делах. И Свитчу очень захотелось узнать, что это за дела, раз они потребовали от этой кобылки проникнуть в самое сердце главного города Эквестрии.

Пока Свитч вслушивался в шаги, она, похоже, вслушивалась в скрип пера. Как только он прекратился, кристальная пони тут же повернула голову, мельком отметив прежнюю неподвижность гвардейцев и встретившись взглядом с единорогом, смотрящим на неё с замешательством и любопытством. После чего скрылась в проёме между двумя стеллажами.

Глаза Свитча расширились от удивления, когда вместо шелеста бумаги или любого другого типично библиотечного звука он услышал тихий щелчок. И громыхание, с которым часть стены отошла в сторону. Заинтригованному Свитчу не было видно, что именно сделала кристальная пони – мешали уставленные книгами полки, – поэтому он решил тихо встать и выбрать лучшую позицию для наблюдения. Вот только не учёл, что при первом его движении гвардейцы, получившие приказ следовать за королём, также сделают шаг, грохнув копытами по каменному полу.

Движение – дротик покинул нагрудный карман и лёг в ложе закреплённого на передней ноге оружия. Движение – копыто другой ноги взвело тетиву, приведя оружие в боевую готовность. Движение – кобылка чуть повернулась и взмахнула вооружённой ногой, нацелив арбалет точно промеж расширившихся глаз незадачливого наблюдателя. Всё было проделано настолько стремительно, что опешивший Свитч не успел даже подумать о том, чтобы куда-нибудь спрятаться, и теперь застыл, не сводя взгляда с острия смотрящего на него арбалетного болта. Не получившие нового приказа заколдованные стражники неподвижно застыли по бокам от своего перепуганного повелителя.

— Я вообще-то захватил этот замок, – дрожащим голосом проинформировал кристальную пони Свитч. – Ты угрожаешь королю.

Какое-то время казалось, что она вообще не потрудится ответить на это заявление. Однако пони соизволила повернуть голову к Свитчу и приятным, если бы он не был настолько сухим, голосом сообщила:

— Я выполняю приказы лишь одного короля. Если у тебя нет его магических способностей, ты мне безразличен. Дай мне забрать, что нужно, и уйти. Тогда твоя голова и твоя корона не пострадают.

Свитч соизволил оторвать взгляд от взведённого оружия и заметил позади кобылки выложенный из кирпича коридор, уводивший куда-то налево. Именно туда отправилась опасная непрошеная гостья. И как бы ни было велико искушение двинуться следом, Скриптед Свитч благоразумно воздержался. В данный момент единорог сомневался, что покинет то секретное помещение библиотеки живым. Так что ему следовало оставить кристальную расхитительницу в покое, подождать её ухода и после найти способ, каким открывался заветный проход.

Узурпатор трона тихо-мирно вернулся за стол, где пестрели листки с недописанными указаниями. Ему пришлось ждать какое-то время, пока секретная стена вновь не пришла в движение, а пони не появилась из-за стеллажа, аккуратно пряча под отворот рукава пару каких-то бумаг. Тут, наконец, до Свитча дошло, где и когда он прежде видел эту опасную личность. Пони была в Стэйблридже вместе с компанией бандитов, причём, закристаллизовав всех, спокойно улизнула, прихватив какие-то артефакты. И звали её, как слышал единорог, Патримони.

— Что ты забираешь? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо.

— Тебя это не касается, – ответила пони.

— А… эм-м… Откуда ты узнала про этот потайной шкаф? – попытал счастья в другом направлении «король».

— У строителя этого дворца были ученики. Некоторые из них оставили записи. Некоторые из этих записей я прочитала, – поделилась информацией Патримони. Видимо, эта часть истории не имела для неё такой же ценности, как содержимое взятой страницы.

Обратно она вынуждена была идти на трёх ногах, закреплённым на четвёртой арбалетом контролируя поведение светло-каштанового единорога и его неподвижных охранников. Удачный момент, чтобы приказать двум гвардейцам броситься вперёд и схватить наглую нарушительницу. Но Свитч предпочёл к таким мерам не прибегать. Уверенное поведение кристальной пони свидетельствовало, что местную гвардию она боится, как дятлы деревьев. Кроме того, нападение могло её разозлить, а Свитч не представлял, как ему справится с вооружённой и определённо тренированной преступницей. К тому же оставалась опасность, что она успеет спустить тетиву и всадить в самого Свитча болт ещё до того, как гвардейцы сделают второй шаг.

Свитч не спускал глаз с отступающей к выходу из библиотеки кобылки, пока она не скрылась из виду. И едва не подскочил на месте, когда от дверей раздался её голос:

— Что ты, захвативший замок, планируешь сделать с его хозяйкой? – Не дождавшись ответа, через несколько секунд она спросила прямо: – Ты убьёшь Селестию?

Единорог поразмыслил на предложенную тему. С одной стороны, Ламию что-то удерживало от расправы над правительницей Эквестрии, в этом она подчинялась каким-то неведомым правилам. Но также надо было принимать в расчёт постоянную опасность, исходившую от принцессы, наличие Механизма, выполняющего за неё работу, переменчивое настроение хладнокровного существа...

— Ну-у-у… Да, – не совсем уверенно произнёс Свитч. Ответом ему была тишина. Простояв с минуту и набравшись храбрости, он осторожно сделал несколько шагов и заглянул за угол стеллажа. Дверной проём был пуст: ценившая каждую секунду своего времени кристальная пони, получив ответ, не стала задерживаться.

Свитчу тоже хотелось получить ответы. Он вернулся на то место, где за книжным шкафом видел тёмный коридор. Почесал загривок, пытаясь понять, каким образом можно его открыть. Его внимание сразу привлекли два заметных фолианта с изображениями луны и солнца на переплёте. Однако прежде чем единорог потянулся к томам заклинанием, в его голове с мощностью корабельного гудка раздалось требование Ламии. Змея сообщила про подошедший к вокзалу поезд и затребовала новоявленного государя в тронный зал. Дважды повторив «немедленно». Скриптед Свитч с сожалением посмотрел на закрытый для него путь к секретным знаниям.

— Ладно, до другого раза подождёт, – заключил он. Угрозы для себя в спрятанной ото всех секции библиотеки, единорог не видел.

 

*   *   *

 

Было жарко и душно. Очень хотелось пить. Но воды не было ни капли, а во рту приходилось сжимать невкусный металлический прут. Прут нужен был не для того, чтобы обмануть сознание, отчаянно требующее хоть один глоток – им Везергласс била по железной трубе, висевшей прямо над ней. Удары выходили всё слабее и слабее, всё реже и реже, но были хоть какой-то заменой голосу, который доктор потеряла совсем. Того, что кто-то слышит стук, гарантий, впрочем, тоже не имелось. Однако Везергласс не прекращала бить по трубе, убеждая себя считать это очередным экспериментом, на выходе которого планировала получить разве что окончательно угасшую надежду на спасение.

Сверху, вроде бы, доносились какие-то стуки, шорохи, возможно, даже голоса, но Везергласс не могла определить, реальны они или попросту ей мерещатся. Или она принимает за шум извне биение собственного сердца, своё слабое дыхание, усадку кучи мусора над ней, делающую стены её темницы, грозящей в скором времени стать склепом, всё прочнее и несокрушимее. Ей уже с трудом давались самые простые мысли, но она упорно продолжала нагружать разум расчётами, построением предположений, высчитыванием вероятностей и изысканием закономерностей, потому что помнила одно очень важное правило. Закон выживания, выведенный из рассказов коллег, соседей по медицинским палатам, куда единорожка попадала после особо неудачных экспериментов. Везергласс помнила, что самое важное в западне, куда она угодила – оставаться в сознании, не засыпать.

В её голове проплывали самые разнообразные моменты из прошлого, заставлявшие думать, искать ответы, строить гипотезы. Вот она снова отвечает на вопросы комиссии, защищая диссертацию, но на этот раз смотрит на свою работу с высоты прожитых лет. Вот она перебирает внутренности своего летательного аппарата, прикидывая, как заставить «Феникса» подняться выше. Вот она вспоминает заклинания, которые практиковала в своей первой лаборатории. Дальше последовал разбор идеи нового эксперимента по получению искусственного драконьего пламени.

Везергласс размышляла, придумывала улучшения, спорила сама с собой. И ни на минуту не переставала двигать головой, раз за разом приводя в соприкосновение два куска металла. От зажатого во рту прута начали болеть зубы, каждый удар отдавался в челюсть и волной проходил через всю голову, затухая где-то в районе шеи. Малиновую пони это только радовало – хоть какое-то разнообразие по сравнению с постоянно ноющими задними ногами, о состоянии которых Везергласс старалась не думать. Она давно подсчитала, что с рождения получила и вылечила столько травм, что о новых можно уже не переживать.

Вселенная, видимо, ещё не закончила издеваться над пленённой единорожкой. С того, что сейчас являлось потолком, начала сыпаться пыль, естественно, попадавшая в глаза и нос. Везергласс пришлось зажмуриться. Потом совершить ещё более интересный манёвр – чихнуть, не выронив изо рта металлический прут. А мелкий мусор всё летел и летел сверху, вызывая закономерные опасения по поводу будущего. Упади сверху что-либо тяжелее пылинки – уворачиваться от этого некуда.

Вероятные звуки, вполне могущие быть бредом, самообманом и игрой едва теплящегося сознания, сменились на очевидный треск досок, шорох оттаскиваемых камней, скрежет металла и всамделишную возню и сопение. С настоящим обвалом сухой и колючей каменной крошки под землю проник свежий воздух. Везергласс не знала, как ему это удалось и надолго ли хватит этого счастья, поэтому сделала глубокий судорожный вдох, и сразу ещё один. Из-за хлынувшей в горло пыли её немедленно разобрал кашель, от которого, казалось, содрогается всё её тело. Она захрипела, конвульсивно раскрыв рот, и металлическая палка тут же предательски выскользнула, со звоном упав возле подбородка.

Впрочем, тихий кашель и тихое падение железки уже сделали своё дело. Чей-то серьёзный голос наверху сообщил, что он что-то услышал, и производимый неизвестными шум усилился вдвое. Тем не менее прошли минуты, показавшиеся ей часами, прежде чем закрытые глаза сообщили, что чернильно-чёрная тьма отступила, сменившись красноватой полутьмой, и лишь крепко зажмуренные веки мешают ей увидеть проникший в её темницу свет. Открывать глаза из-за висящей в воздухе каменной пыли было больно, но доктору хотелось сделать логические выводы о том, что вокруг происходит.

Происходил вокруг знакомый чёрный единорог с бело-коричневой гривой, который так низко опустил морду в только что созданный колодец, что, казалось, вот-вот упадёт в него полностью.

— Гласси! Гласси! – позвал его голос. Самый замечательный голос на свете. – Ты меня слышишь?

Самый сложный вопрос за последние часы. Что ей ответить? Что она хочет ответить? Как уложить всю радость от его появления в то количество слов, которое ей по силам выговорить?

— Ага…

Что-то маленькое и влажное упало на неё, моментально превратившись в комочек пыли. Везергласс недоверчиво посмотрела на Скоупрейджа. Это правда он? Он способен плакать?

— Я тебя сейчас вытащу, – произнёс шаблонную фразу старший лаборант. Конечно, что ещё он мог ей сейчас сказать? Что ещё она ожидала от него услышать?

Скоупрейдж смотрел на завалы, под которыми скрывалась задняя часть тела Везергласс. На то, чтобы всё растащить, потребуется много времени – там были обломки стен и перекрытий, целые куски кирпичной кладки и балки, уходящие дальними концами в глубину огромной кучи каменного мусора. Вырезать кусок из всего этого месива – тоже долго и куда более опасно для попавшей в ловушку пони. Единорог не сдавался. В запасе имелось простое как швейная игла решение. Приподнять и вытащить.

Скоупрейдж нашёл для передних копыт опору. Судя по топоту, рядом с ним находились ещё единороги, которым он парой слов, не поворачивая головы, не отрывая глаз от смотрящей на него малиновой пони, пояснил замысел. Магическое сияние охватило груду из камня, металла и дерева над Везергласс. Сквозь это сияние она смотрела только на него. Видела только его.

На пределе сил, стиснув зубы, он тащил наверх непомерный груз. Рог искрил и нестерпимо болел, пот в три ручья стекал по лбу и морде, копыта медленно сдвигались, взрывая тонкий слой каменной крошки. Но он не отступал, он вложил всего себя в это заклинание. Ради неё он готов был нарушить все законы теоретической магии и медицины, готов был выстоять. Ради неё Скоупрейдж буквально сдвигал горы.

Под действием его чар и чар других добровольцев-единорогов чудовищная гора камня, металла и дерева, издав натужный, нутряной стон, начала приподниматься. Для Везергласс это означало новые волны резкой боли, когда сломанные задние ноги внезапно сдвинулись и ощутили, как давящая на них громада ослабляет мёртвую хватку. И всё же она попыталась сдвинуться вперёд хотя бы на чуть-чуть. Видя, как ради неё выходит за теоретические рамки возможного Скоупрейдж, она не могла оставить свою борьбу за жизнь. Надо было вести эту борьбу – сантиметр за сантиметром.

Шустрая, смутно знакомая пони наполовину свесилась с края ямы, подхватывая слабо скребущие камень передние ноги малиновой единорожки.

— Вытаскиваю, – отрапортовала Велдингбид, притягивая к себе соразмерную по весу пони. Везергласс шипела от разрывающей задние ноги и спину боли, но пыталась удержать своё тело под контролем, пыталась побороть желание отдёрнуться в сторону. Эту боль надо было пережить, чтобы оказаться на неровном полу, покрытом чёрной сажей и серым каменным порошком.

— Носилки! Срочно! – рявкнула Велдингбид. Пара пегасов моментально откликнулась. А Везергласс смотрела на чёрного единорога, который с трудом устоял и даже отшатнулся, когда настал момент отпустить удерживаемую магией непомерную тяжесть. Тяжело, с присвистом дыша, он повернул голову и посмотрел на неё. Ему надо было что-то сказать. Его надо было как-то успокоить.

— Всё… Теперь всё… – прошептала Везергласс. На то, чтобы завершить фразу словами «…будет хорошо», у неё уже не осталось сил.

 

*   *   *

 

— Почти на месте! – крикнул из кабины локомотива Паддок Уайлд, взявший на себя ответственную миссию по принуждению машиниста к управлению составом.

О том, что поезд и один прицепленный к нему вагон приближался к кантерлотскому вокзалу, пассажиры могли и сами догадаться – нужное количество туннелей состав преодолел, пустующие контрольно-пропускные пункты находились прямо по курсу, да и вырастающий на глазах столичный город сложно было не заметить. Пассажиры, за секунды сообразившие, как отцепить большую часть состава от локомотива, осложнив тем самым организацию погони по единственной ветке путей, знали о приближении к конечной станции. Знали и готовились.

Два с половиной десятка кристальных пони, составлявшие свиту, сидели по лавочкам и внимательно контролировали внешний вид друг друга. Как только чьё-то свечение шерсти начинало угасать, или терялась маскировка той или иной части тела, товарищи сразу же информировали об этом настороженным гудением. Виновник быстро исправлялся, попутно высказывая мысленное предположение, что он сделал не так, и как не опустить подобных ошибок в имитации.

Дресседж Кьюр разбирала найденную в поезде аптечку, вытаскивая из неё травы, таблетки, порошки и мази, толку от которых при ранении в бою не было. Подходящими признавались только бинты, шприцы, обезболивающие, обездвиживающие, обеззараживающие и другие обез-чего-то-делающие растворы.

Бикер всё не прекращала играть с Дружбопушкой, что зелёную единорожку сильно бесило, поскольку капризный магический излучатель вместо желаемой цели мог испепелить весь вагон, но всем остальным на эту тонкость, кажется, было глубоко наплевать. Кьюр уже ждала следующих сюрпризов, которые окончательно поломали бы простоту запланированной миссии. И дождалась.

У задней двери единственного вагона раздался подозрительный скрежет, на который замаскированные чейджлинги моментально отреагировали, подняв угрожающий стрёкот. Двое из них при этом ненарочно потеряли маскировку. Кьюр едва успела обернуться, когда в вагон ввалился тёмно-фиолетовый бэт-пони в сильно помятом и запылённом деловом костюме, впустивший вместе с собой грохот колёс и свист ветра.

Новый участник и без того пёстрой компании быстро окинул взглядом скрытых тёмными очками глаз всех присутствующих, как один уставившихся на незваного и нежданного гостя, и поспешил открыть клыкастый рот:

— Я просто гонец. У меня сообщение от принцесс из Понивилля. – Гость, не теряя времени, вытащил из-за пазухи небольшой свиток. Кьюр была к нему ближе всех, поэтому перехватила бумагу первой. Попутно шикнула на Бикер, нацелившую на гостя Дружбопушку.

— Богинями клянусь, если вы не прекратите играться с магией, я вас в окно выкину! – Кьюр успокоилась, только когда гул набирающих энергию кристаллов Дружбопушки стих. – Принцесса Твайлайт от имени… тра-та-та… – Она бегло пробежала основную часть послания. – Просят нас развернуться. Наши действия могут помешать каким-то их планам. – Кьюр передала свиток Бикер, через плечо которой бумагу изучила Кейдэнс-Кризалис.

— Вы Краулинг Шейд, не так ли? – спросила Кьюр у нового пассажира. Бэт-пони кивнул.

— Не проще было магией отправить? – произнесла Бикер. Она демонстративно разорвала лист надвое, аккуратно сложила половины, разорвала снова. Проделав это ещё трижды, с силой подула на удерживаемые на копыте кусочки и с интересом изучила образованный ими на полу рисунок.

— Отправить столь малый предмет в движущийся с большой скоростью поезд? Это проблематично, – тряхнул кисточками на ушах Шейд. – Рискнуть и догнать вас на крыльях посчитали благоразумнее.

— Плохо посчитали, – холодным поддельным голосом произнесла «Кейдэнс». – Этот пони нам тут совсем не нужен. Испортит всё представление.

— Выкинуть его сейчас же, – предложила Бикер, но тут же поскучнела – локомотив начал резко сбавлять ход, давая понять, что пункт назначения достигнут.

Дресседж Кьюр понадобилось моргнуть всего дважды, чтобы придумать план действий. Первым делом она сняла с одной из штор шёлковые тесёмки.

— Сейчас я его привяжу здесь к чему-нибудь, – прокомментировала она. – Устраню, так сказать, помеху. Без лишней жестокости.

Кризалис поморщилась, но кивнула.

— Рот ему заткни, – посоветовала она и повернулась к смотрящей на неё свите «кристальных пони». – Всё, выходим. Сформировать охранно-боевое построение!

Ей пришлось произносить команды вслух, потому что разум рядовых чейнджлингов был слишком сосредоточен на удерживании чуждого и сложного в копировании облика. Мысленные приказы только сбили бы им весь настрой. Зато Кризалис могла проверить готовность основных ударных сил, почти пролетевших через кантерлотские пещеры, и резервной группы. О готовности последней отчитался лично Бзз, который, пожив какое-то время рядом с пони, нагло требовал от королевы обращаться к нему по имени. Кризалис пока что с этой наглостью мирилась.

Дресседж Кьюр села на пол рядом с бэт-пони и начала тщательно фиксировать его ноги посредством лент из ткани. Оглянувшись ещё раз и убедившись, что состав покинули и Бикер, и чейджлинги, она повернулась к потенциальному пленнику.

— Шейд, за какой вилкой ты полез в этот сервант? – шёпотом поинтересовалась врач.

— С трудом убедил всех в том, что лезть должен именно я… – едва слышно проворчал бэт-пони. – Там одна слишком быстрая пегаска обещала догнать поезд за десять секунд. Ровно. Еле вбил в её радужногривую голову мысль о том, насколько важно, чтобы друзья принцессы Твайлайт оставались рядом с принцессой Твайлайт...

— Шейд, по делу! – оборвала начинающуюся речь Кьюр.

— С твоей мотивацией, знаешь, тоже не всё ясно, – фыркнул советник по науке. – У вас в Стэйблридже катастрофа. Твой дом, куда я заглянул, сгорел наполовину.

— Бутылка-то хоть уцелела? – с притворным волнением спросила Кьюр и даже сквозь тёмные очки почувствовала укоряющий взгляд бэт-пони.

— Каким ветром тебя и всю вашу компанию принесло в Кантерлот? – спросил он после короткой паузы, так и не дождавшись появления на её мордочке и тени раскаяния.

— Понимаешь, – замялась единорожка, – есть гипотетическая небольшая вероятность того, что мы прихлопнем змею в её новом логове. И, учитывая, чем может обернуться наше полное бездействие, лучше такую возможность не упускать.

— Надеюсь, что-то у вас получится, – цокнул языком Краулинг Шейд. – Потому что Союз Академиков выбыл из игры. Самоликвидировался.

— Как это? – Кьюр замерла с кончиками матерчатой ленты в копытах.

— Написали коллективное признание. Которое закончилось их поголовным арестом, – быстро, но доходчиво пояснял Шейд. – Я думал, что у меня получится их контролировать без Эмблинген. Но то ли я врать не о том начал, то ли Эмблинген на них как-то иначе влияла. Даже Магистр не в состоянии заставить кого-то проникнуться симпатией к Краулинг Шейду, – сквозь зубы произнёс бэт-пони.

— Давай не циклись на неудачах! – попыталась успокоить его Кьюр. Это вернуло внимание Шейда к текущим событиям.

— Так, Кьюр, – он внимательно посмотрел на пони-врача, – тебя там ждёт самая крутая каша из всех возможных. Но нам надо не потеряться во всём этом и во что бы то ни стало заполучить Свитча живым.

Дресседж Кьюр нервно присвистнула.

— Ты понимаешь, что мы единственные на километр вокруг пони, которые хотят видеть Свитча живым? У остальных, уж поверь мне, радикально противоположные планы.

— Но мы должны…

— Да поняла я! – резко мотнула головой Кьюр. Она похлопала по аптечной сумке, украшенной красным «плюсом», и ей в голову пришла одна рискованная идея. – Ампула у тебя с собой? Экстракт вишнёвых косточек?

— В воротнике, справа, – сообщил Шейд.

Дресседж Кьюр быстро изучила воротник костюма советника по науке и вытащила из маленького потайного кармашка небольшую хрупкую склянку с мутноватой жидкостью. Склянка переместилась в переносную аптечку.

— Мы никогда прежде эту штуку не испытывали… – предупредил Шейд. Зелёной пони пришлось прервать его, засунув между клыков свёрнутый из оторванного куска занавески кляп.

— Значит, сегодня испытаем, – ответила Кьюр, отстраняясь от жующего кляп собеседника. Она не преминула шепнуть название узлов на ухо Шейду, чтобы бэт-пони не испытывал трудностей с их распутыванием, и отправилась догонять компанию, возглавляемую «принцессой Кристальной Империи её высочеством Кейдэнс».