Стэйблриджские хроники
Глава 3. Диоптрии
Новые очки профессора Бикер дают ей информацию обо всём вокруг, но в их работе наблюдается странный сбой.
Доктор Везергласс могла бы выбрать момент получше. Когда она подошла со своим вопросом к Скоупрейджу, пинцету, который тот удерживал магией, оставалась лишь пара миллиметров до закрепления сверхтонкого зубчатого колеса на еле различимом штырьке механизма.
— Завтра день рождения профессора Бикер. Что планируете дарить?
Внезапно прозвучавший над ухом голос едва не стоил Скоупрейджу пяти минут кропотливой работы; лишь невероятным усилием он смог удержать пинцет в неподвижности. Подняв голову и на пару секунд сильно зажмурившись, чтобы вернуть глазам фокус, он покосился на вопросительно смотрящую на него начальницу.
— Завтра и узнаете, – уклончиво ответил лаборант, опуская на левый глаз ещё одну линзу, позволявшую разглядеть самую маленькую детальку. Он собирался во что бы то ни стало успешно собрать этот механизм.
— Да нет, вы скажите, – не отступала Везергласс. – Я-то свой подарок всё равно приготовила. Месяц назад.
— О чём книга? – тут же поинтересовался Скоупрейдж. Поинтересовался для вида, поскольку сейчас его больше занимало, насколько прочно закрепилось на месте зубчатое колёсико.
— Пф-ф, книга! – тряхнула копной красных волос доктор. – Как подарок учёной пони это слишком банально и предсказуемо.
— Тогда, полагаю, у вас для неё приготовлен танец, – выдал Скоупрейдж. Убрав с левого глаза лишние линзы, он повернулся к доктору и втихаря улыбнулся – успел разглядеть выражение замешательства прежде, чем оно пропало. – Просто это самое небанальное и непредсказуемое в плане подарка для учёной пони.
Доктор Везергласс подумала ещё пару секунд над тем, есть ли у неё повод обижаться на своего подчинённого. Повода не нашла, как и желания продолжать беседу, поэтому тихо ответила:
— Не угадали. – После чего освободила отнятое у Скоупрейджа необходимое для работы пространство и отправилась проверять другие подотчётные стенды.
Но лаборанту опять не повезло как следует сосредоточиться на манипуляциях с требующей предельной точности штуковиной: на этот раз у него над плечом возник старый единорог с редеющей гривой.
— Это ведь мой направляющий механизм? – сухим голосом поинтересовался он.
— Да, профессор Вортекс, как раз заканчиваю над ним работать. – Скоупрейдж покрутил конструкцию вместе с подставкой. Подняв пинцет, он начал проверять, свободно ли вращаются все колёсики. Одно из-за прикосновения вздумало зажить собственной жизнью – отскочило в сторону лаборанта и скатилось куда-то на пол.
— Профессор, я успею доделать его к завтрашнему утру, – клятвенно пообещал Скоупрейдж, отодвигая стул и ныряя под стол. – Вот увидите, в вашем приборе механизм будет работать как часы. В принципе, он и в часах работал бы как часы. – Лаборант опустил на глаз все увеличивающие линзы, пытаясь увидеть сбежавшую детальку, но пока видел только четыре ноги и метку в виде перевёрнутого смерча.
— Я очень полагаюсь на вас, Скоупрейдж, – произнёс их обладатель. – Мне не хотелось бы переносить график испытаний из-за каких-то конструктивных недостатков.
— Не переживайте, не придётся. – Скоупрейдж посмотрел в другую сторону, заметил пропавшее колёсико и ухватил его пинцетом. – У меня всё под… – Последовал неосторожный удар загривком о столешницу, из-за которого контроль над пинцетом был на мгновение утерян, а злосчастная деталька опять укатилась в неизвестном направлении. – …Контролем, – с задержкой в пару секунд долетел из-под стола приглушённый голос.
Вортекс с сомнением покачал головой и побрёл по своим делам.
* * *
Профессору Бикер пришлось выйти из своего кабинета в Зелёный зал, чтобы выслушать поздравления и пожелания в свой адрес от собравшихся там коллег. Настроение это ей не подняло – она охотнее предпочла бы прочитать чей-нибудь безобразно составленный отчёт по исследованию, раздражающий вымученными заключениями и косноязычной терминологией, чем тратить время вот так, без пользы. Ей уже к шести годам наскучило отмечать дни рождения и прочие праздники, тем более что отец подавал личный пример, заменяя торжественные мероприятия чтением или написанием научных работ.
Но в тесном и сплочённом мирке Стэйблриджа убежать от толпы с добрыми намерениями и весёлым настроением Бикер никогда не удавалось. Она позволяла себя поздравлять, чтобы не портить отношения с коллегами, но всегда самим своим видом и односложными ответами давала понять, что хотела бы сократить потерю рабочего времени до минимума.
— Благодарю. Благодарю вас всех. Очень признательна. Правда. Рада, что все вы нашли время и пришли меня поздравить, – кивала она собравшимся вокруг стола сотрудникам, когда те на память или по бумажке сообщали о своей эмоциональной привязанности к временной главе Стэйблриджа.
— Вообще-то, кое-кто не пришёл, – тихо заметила Везергласс. – Профессор Вортекс просил передать свои поздравления и сказать, что он слишком занят доводкой своего погодного генератора. Он сейчас по лично составленному графику занят размещением устройства на внешнем стэйблриджском полигоне, поэтому не может здесь присутствовать.
«Вот везучий единорог», – подумала Бикер.
— По взаимной договорённости, – Скоупрейдж раздвинул нескольких научных сотрудников, чтобы вылезти вперёд, – которую я обеспечил финансированием праздничного банкета, – тихо добавил он, – мой подарок будет вручён первым.
С довольным видом он вытащил из внутреннего кармана халата маленький свёрток и аккуратно положил его на стол перед профессором Бикер. Та пристально изучила впопыхах завязанный бантик и обёрточную, явно бывшую некогда вполне обычной миллиметровкой, бумагу, затем вопросительно посмотрела на улыбающегося чёрного единорога, после чего всё-таки развернула подарок.
Она бережно выложила на стол небольшие прямоугольные очки. Две разные по толщине линзы на широкой чёрной оправе с дужками, которые автор старательно пытался подогнать под мордочку виновницы торжества.
— В принципе, да, запасные мне не повредят, – прокомментировала Бикер.
— Вы их примерьте, – попросил Скоупрейдж. Профессор вздохнула – во вздохе ясно читалось «скорее бы уже всё это закончилось» – и подняла новые очки в воздух.
— Тут только одно стекло выпуклое, – заметила она. – А мне ведь нужно корректировать зрение на оба глаза.
— Просто примерьте.
— Конечно. Если вы так просите.
Бикер сняла старые закруглённые очки и положила на стол. Близоруко сощурившись, она не слишком уверенно поднесла новые к мордочке и со второй попытки водрузила их на нос. Повела головой и несколько раз моргнула, приноравливаясь к непривычному весу и изменившемуся полю зрения.
— Одним глазом нормально вижу, – сообщила она менторским тоном, – а вот вторым…
Бикер осеклась и от неожиданности дёрнула головой: расплывчатая картинка, видимая лишённым привычного корректирующего стекла правым глазом, вдруг дополнилась неожиданно чёткими цифрами и надписями синего цвета, возникшими из ниоткуда и окружившими практически все предметы и всех пони в зале. Надписи смещались, следуя за взглядом профессора; сопровождающие находящийся в данный момент в фокусе объект чуть увеличивались в размере, прочие же уменьшались, словно отступая на второй план. От некоторых протянулись тонкие линии, связывающие их с объектами или конкретными точками объектов, к которым они относились.
Бикер тряхнула головой; заполняющие поле зрения надписи на мгновение смазались, но тут же восстановились.
— Это что ещё такое? – немного испуганно поинтересовалась она.
Единорог, возле которого в воздухе висели слова «Скоупрейдж, возраст 23 года, начальник отдела артефактов, стаж работы в должности 1 неделя», широко улыбнулся.
— Я нашёл в запасниках особую магическую линзу. Кажется, её когда-то называли «Всевидящий глаз», – объяснял он, пока Бикер разглядывала данные о пульсации зрачков единорога, что свидетельствовало, если верить стёклышку, о правдивости рассказа. – Вроде как он никому особо не был интересен, его забросили на дальнюю полку и при переучёте едва не пропустили. Так что я взял эту линзу, немного подточил её края, чтобы вставить в оправу…
— Стоп, стоп, стоп! – оборвала его профессор Бикер, закрывая глаз, получавший слишком много синей информации. – Скоупрейдж, вы сейчас говорите, что стащили со склада какой-то могущественный артефакт, поигрались с ним и подсунули мне? Вы что, совсем обалдели?
— Я просто использовал линзу по её прямому назначению. – Смущение лаборанта было заметно даже без чудо-стёкол. – Я посчитал, что на голове такой мудрой и ответственной пони, как вы, она принесёт большую пользу.
— Подлизываетесь? – спросила Бикер, приоткрывая второй глаз.
— Ни в коем случае, – ответил Скоупрейдж. «Соврал», – заключили чудо-очки.
— Так, вот что, – решительно качнула головой профессор. – Завтра же верну эту вашу поделку на место, в Хранилище Артефактов. Я не буду рисковать здоровьем и расхаживать по научному центру с опасной штуковиной на носу.
Она ещё раз пробежалась взглядом по Зелёному залу. От количества получаемой из ниоткуда информации захватывало дух. Можно было увидеть всё: насколько стары посаженные под потолком растущие вниз деревья, сколько зелёных стёкол в окнах, кому из пони скучно присутствовать на этом мероприятии… Очки даже просвечивали коробки и мешки с заготовленными подарками.
— Да, завтра я их непременно верну, – с меньшей долей уверенности повторила Бикер, жестом показывая чёрному единорогу с запасом из тридцати семи различных таблеток, которые волшебная линза зафиксировала во внутренних карманах его халата, что тот может смешаться с толпой коллег.
Пока Скоупрейдж плёлся на место, гадая, понравился ли его подарок, взгляд профессора переместился немного левее, в сторону одной из запакованных коробок, которую «Всевидящий глаз» без каких-либо колебаний просветил насквозь.
— Тапочки? – недоумённо спросила Бикер. – Везергласс, вы, как всегда, непредсказуемы. –И не без удовольствия вчиталась в строку, говорящую, что у малиновой пони резко участился пульс.
* * *
Везергласс догнала ассистента в Синем зале и преградила ему путь.
— Вы о чём вообще думали? – возмущённо спросила она, придавая своей мордочке максимально начальственное выражение.
— А вы? Тапочки дарите, хе-хе, – хохотнул Скоупрейдж, вынужденно останавливаясь и с ухмылкой разглядывая гневно хмурящуюся кобылку.
— Вы хоть понимаете, что она теперь сможет через стены за нами наблюдать и видеть, сколько мы бездельем маемся? Как будто она мало доставляла беспокойства, когда сидела в кабинете и судила о нас по нашим отчётам.
«Так не майся бездельем», – подумал Скоупрейдж, но вслух произнёс:
— Не переживайте, есть один способ укрыться от этого артефакта.
— Правда? – оживилась Везергласс. – Какой?
— Не знаю, стоит ли делиться с вами этой информацией. Вы ко мне подкрадываетесь и пугаете, работу с тонкими механизмами едва не губите…
— Дам неделю отпуска! – моментально пообещала Везергласс. Скоупрейдж, работавший одновременно начальником отдела артефактов, где мог появляться время от времени, и лаборантом у Везергласс, где был вынужден присутствовать постоянно, был глубоко заинтересован в любом отпуске.
— Фольга имеет способность отражать оптические лучи, подвластные «Всевидящему глазу». Если замотаться в неё полностью, то для Бикер вы совсем исчезнете. Наверное, если будете держаться с правой стороны, то в принципе станете невидимой.
Везергласс подозрительно нахмурилась, но у неё не было очков, способных распознать ложь старшего лаборанта. Поэтому она, взвесив все аргументы и контраргументы, нашла слова Скоупрейджа правдоподобными.
— Спасибо, – крикнула она и помчалась к выходу.
Скоупрейдж из последних сил сдерживался, чтобы не рассмеяться. Он предвкушал много интересных и забавных ситуаций, которые в ближайшие дни будут возникать в отделе прикладной магии. При этом он ни секунды не сомневался, что вместо отпуска получит выговор и двойную нагрузку, но жажда розыгрышей как обычно перевесила предусмотрительность.
— Старший лаборант Скоупрейдж, поднимитесь в кабинет профессора Бикер! – прозвучало из замаскированных под морские камни динамиков на весь Синий зал.
Чёрный единорог замер, с опаской оглядываясь по сторонам. Он-то точно знал, что с новыми очками руководитель Стэйблриджа сквозь стены видеть не сможет, а реликвий, чтобы услышать завершившийся только что диалог, у неё не было в принципе. Но всё же ощущение, что происходит нечто очень важное, связанное с его подарком, затаилось где-то в подсознании и не покидало всю дорогу до кабинета и. о. руководителя Стэйблриджа.
Оказавшись в кабинете, Скоупрейдж первым делом отметил, что свободного места поубавилось: один угол занимала гора кое-как сложенных, в массе своей не распакованных подарков. Похоже, профессор Бикер не спешила знакомиться с содержимым праздничных подношений. Отметив этот факт, он перевёл взгляд на сидящую за столом хозяйку кабинета. Она сняла подарочные очки, но не убрала и не выкинула – положила на стол. И с усилием растирала правую бровь.
— Скоупрейдж, мне нужна вся информация по «Всевидящему глазу», которая у вас есть, – произнесла она в сторону расплывчатого тёмного пятна, маячившего в дверном проёме.
— Что-то не так с очками? – обеспокоенно спросил единорог.
— Очки хорошие. И сделаны хорошо, хотя и сползают временами, – пояснила Бикер, глядя сквозь него и продолжая массировать бровь. – Но у меня внезапно появилась резкая боль в голове. Прямо за правым глазом. Вот я и хочу узнать, нет ли в вашей волшебной линзе чего-то такого, чего стоит опасаться. Например, не выжжет ли она мне мозги?
— Э-э-э… Не должна. – Скоупрейдж притянул к себе очки и посмотрел сквозь них. – Я вчера весь вечер через них рассматривал свою комнату. Никаких негативных эффектов не выявил. И справочники тоже про проблемы с использованием «Всевидящего глаза» умалчивают. Хотя его автор и писал что-то про то, что лучше бы он не создавал подобную вещь, но это вам про любой артефакт сказать могут. Нет, работают, как и положено магическим очкам.
Очки вернулись на стол к хозяйке. Бикер поспешила нацепить их и немного поморгала, чтобы освоиться.
— А они случайно прошлого или будущего не видят? – спросила она, попеременно закрывая то правый, то левый глаз. – Не показывают того, чего на самом деле нет? Не проявляют чьи-либо скрытые замыслы?
— Не этот экземпляр, – с сожалением вздохнул Скоупрейдж.
Бикер открыла ящик своего стола и осмотрела в нём каждый предмет. Очки исправно выдали аккуратные строки интересной, не очень интересной и попросту бесполезной информации, причём в таком количестве, что иногда тяжело было увидеть сам предмет. Надкушенный сухарик вообще спрятался за собственный коэффициент твёрдости, соотнесённый со шкалой от алмаза до графита, и за показатель давности нахождения в столе, исчислявшийся с точностью до секунды.
— Дайте пару советов, как мне эту штуку контролировать, – попросила Бикер. – Если я, например, не хочу знать приблизительное число букв, которые можно написать остатками чернил в чернильнице, как мне убрать эти сведения с глаз долой?
— Вы же хотели сдать очки в хранилище, – напомнил Скоупрейдж.
— Я сдам их вместе с изложенными на бумаге рекомендациями по применению, – выкрутилась руководитель Стэйблриджа. Старший лаборант в ответ на эту фразу выдал кривую усмешку. Очки предположили наличие у него нервного тика.
— Прежде всего, вам надо очистить своё сознание, – издалека начал он, занимая место на гостевом диване.
— Так, – перебила его профессор, – я надеюсь, это не одна из медитативных техник, разрабатываемая медицинским департаментом. Потому что я от них подобные вещи слышу по восемь раз за сутки. И это совсем не помогает мне успокоиться и вести дела.
— Артефакт «Всевидящий глаз» требует тонкой подстройки под владельца. – Скоупрейдж снизошёл до прямых цитат из книг. – Для этого ему необходимо, чтобы владелец осознал себя, свои предпочтения, свои интересы. Это способствует снижению количества выдаваемой информации. Например, для меня он весь вечер выдавал информацию исключительно по графическим новеллам, которые я держу в комнате.
— Убедили, – вздохнула Бикер и закрыла глаза. Она представила себя со стороны: солидный и ответственный работник на высоком научном посту. Пони, несущая ответственность за выполнение огромного числа исследовательских работ. Профессор, желающая быть в курсе самых последних и уникальных достижений эквестрийской науки.
Открывшийся оранжевый глаз увидел перед собой кабинет. Книги на полках получили синие сноски, указывающие на автора и область науки. Пустое пространство на стене заняло видимое только для Бикер расписание дел. Скоупрейдж удостоился новых характеристик, отмечающих по пятибалльной шкале его исполнительность, оригинальность мышления, расписывающих замеченные за ним базовые навыки. Отдельно мерцала надпись, что лаборант находится не на своём рабочем месте.
Внезапно вся линза опять стала монотонно-голубой, и очередная вспышка острой боли прострелила голову профессора Бикер.
— Да чтоб его! Опять, – с огорчением сказала она, срывая дарёные очки. Те немедленно перекочевали на морду Скоупрейджа.
— Должны же быть какие-то причины у таких отклонений… – неуверенно произнёс он, оглядывая комнату. Внезапно и его резко перекосило от боли. – Да, вот оно, теперь понял!
— Что там с ними? Побочный эффект? – взволнованно спросила Бикер.
— Дело не в очках, – отозвался Скоупрейдж, прижав копыто к оправе и склонив голову к плечу. – Они регистрируют какое-то странное возмущение окружающей среды, которое не могут обработать. Сейчас попробую сконцентрироваться именно на работе с аномалиями… – Он поправил чудо-очки и прищурился.
Бикер с трудом могла видеть то, что происходило на диване для гостей. Поэтому она среагировала, лишь когда чёрный единорог, взвыв от боли, схватился за голову и скатился на пол.
— Хватит всё проверять на своей шкуре! – попросила Бикер, магией подбирая слетевшие с морды жеребца очки.
— Зато я кое-что понял, – донеслось с пола. – Возмущение идёт из-за пределов Стэйблриджа. Его источник не в этом здании, и не в научном центре вообще.
— То есть это внешний испытательный полигон, – сообразила Бикер.
— Профессор Вортекс. Погодный генератор, – подсказал Скоупрейдж, всё ещё прикрывавший копытом правый глаз.
— Так, я на внешний полигон, – сообщила профессор, надевая очки и поднимаясь на ноги. – Вы – в медчасть. И не спорить!
* * *
Профессор Вортекс отошёл от тихо гудящего погодного генератора, оставив двоих ассистентов следить за показаниями, и учтиво поприветствовал главу научного центра.
— Я полагал, что у вас праздник, – сказал он.
— Я полагала, что у вас всё идёт нормально, – ответила Бикер.
— А всё нормально, – удивился Вортекс. – Погодный генератор успешно функционирует на низких оборотах. Как раз сейчас дал ассистентам задание немного повысить выходную мощность, чтобы проверить степень электризации воздушных масс...
— Да, но от вашего устройства исходят какие-то странные колебания, – отметила Бикер, с опаской приоткрывая правый глаз. Она поставила перед волшебными очками задачу подавлять слишком сильные сигналы, и всё равно в такой близости от погодного генератора они постоянно окрашивались синим и вызывали слабые импульсы боли.
— Всё, что мы замеряем, в пределах нормы, – продолжал настаивать учёный единорог.
— И всё-таки, профессор, я попрошу вас отключить генератор и произвести дополнительный осмотр всех его подсистем, – жёстко сказала Бикер.
Вортекс зло взглянул на начальство, захлопнул записную книжку и повернулся к стоящим рядом с генератором ассистентам.
— Плавно переходите на низкие обороты и отключайте, – приказал он.
Один из ассистентов потянулся к панели управления, но едва его копыто коснулось какого-то регулятора, как панель буквально взорвалась снопом искр. Оба единорога в испуге отпрянули. Тон гудения генератора изменился, став выше и надсаднее; закреплённый на высокой штанге кольцеобразный магнит вместо того, чтобы замедлиться и остановиться, резко ускорил вращение, за несколько секунд превратившись в размытое пятно. Вой генератора становился всё пронзительнее, с бешено крутящегося магнита начали бить яркие, оставляющие на сетчатке медленно гаснущий след молнии. На земле они оставляли чёрные выжженные пятна. Оба ассистента профессора, едва увидев первую молнию, решили не искушать судьбу и со всех ног кинулись к стоящим на расстоянии от взбесившейся машины начальникам, заворожённо наблюдавшим за буйством искусственного электричества. Волшебная линза в очках Бикер сообщала ей дополнительные сведения о температуре и мощности молний, не оставлявшим сомнений, что контакт такого разряда с живым пони приведёт к неприменимости слова «живой» относительно последнего.
— Почему вы сразу не нажали на аварийное отключение? Такая большая красная кнопка на панели для кого размещена была? – набросился Вортекс на одного из ассистентов. Тот был всё ещё слишком напуган, чтобы ответить.
— А что, ваш генератор сам не выключится? – спросила Бикер, отступая от неудачного эксперимента ещё на пару шагов.
— Там автономный источник питания, – с отчаянием в голосе сообщил профессор. – При таком режиме работы его хватит на пару часов.
— Ну, тогда нам следует просто подождать, – заключила Бикер. Ей стало немного лучше от того, что очки больше не регистрировали аномальных явлений. Теперь они видели лишь стандартную и вполне объяснимую катастрофу.
Очередная молния сорвалась с магнитного кольца и дотянулась до главного здания научного центра, оставив на его каменной стене чёрную борозду. Следующая ударила в другую сторону и подожгла дерево на опушке леса.
— А, нет, лучше что-то сделать прямо сейчас, – признала свою ошибку профессор Бикер. Её правый глаз был занят обработкой информации о молниях, разлетающихся всё дальше и придерживающихся непредсказуемых траекторий. Непредсказуемость была относительной – «Всевидящий глаз», ориентируясь на точки выхода электрических разрядов, отметил закономерность в их возникновении и обозначил место удара следующей молнии за секунду до того, как она возникла.
— Сейчас попробую выключить, – рванулся с места один из ассистентов Вортекса. Всего через пару шагов очередной заряд дикого электричества прожёг воздух прямо у него перед мордой. Другой прошёл над самой головой, заставив гриву встать дыбом, третий ударил в землю возле левой ноги. Храбрый единорог вынужден был свернуть с намеченного пути, едва не потеряв во время поворота хвост.
Профессор Бикер продолжала смотреть на генератор, полностью вышедший из-под какого-либо контроля, на очередное бедствие, которое ставило под угрозу не её личную карьеру, а благополучие научного центра и работавших в нём пони, за которых она несла ответственность перед самым суровым начальством – своей совестью.
Силой мысли она обратилась к подаренным очкам, попросив их сделать кое-какие расчёты. И буквально через мгновение правым глазом увидела его – подсвеченный голубыми линиями свободный коридор, который не пересекали молнии. Коридор, который существовал всего пару секунд. Коридор, который связывал её и консоль генератора.
Руководитель Стэйблриджа рванулась с места навстречу молниям. Ситуация менялась ежесекундно, но «Всевидящий глаз» вёл её как на поводке. Он подсказывал, когда надо отклониться в сторону, когда пригнуть голову. В последний момент, когда панель была уже в пределах досягаемости, очки выдали предупреждение. Профессор Бикер отчаянно дёрнулась влево, перекатилась по земле и снова вскочила на ноги. Резкое движение смело очки с её носа, но и с огромной близорукостью она сумела различить красную кнопку у края панели, по которой и заехала со всех сил копытом.
Бьющие во все стороны молнии внезапно исчезли. Внутри генератора что-то металлически клацнуло, хрустнуло, и режущий уши вой начал стихать. Одновременно с этим начал замедляться и венчающий установку магнит. Профессор Вортекс, всё это время не сводивший глаз с совершившей самоубийственный рывок жёлтой единорожки, облегчённо выдохнул.
Впрочем, Бикер ничего этого не видела. Едва не водя носом по земле, она искала очки. Наконец нашарив оказавший всему Стэйблриджу неоценимую услугу предмет, она нацепила его на нос и тут же издала горестный вопль: волшебная линза была расколота надвое и держалась на месте только за счёт оправы. Кажется, во время своего отчаянного кульбита профессор не только потеряла очки, но и умудрилась случайно на них наступить, навеки уничтожив то, что делало их такими ценными. То, что позволило ей так быстро привязаться к простой на вид вещичке.
— Вот зараза! – произнесла Бикер, понимая, что через несколько минут ей придётся вернуться обратно к старым добрым круглым очкам, чьё единственное волшебство было в простом придании чётких форм и контуров предметам, которые она не могла рассмотреть из-за дефекта зрения.
— Профессор, вы в порядке? – спросил Вортекс, настороженно приближаясь к своему погодному генератору.
— Разберитесь, почему эта штука сломалась, и представьте мне отчёт, – попросила Бикер. Пристраивая на место очки, она обнаружила, что нахождение в непосредственной близи от перегруженного генератора превратило её всегда аккуратно уложенную гриву в подобие рассерженного дикобраза, и теперь пыталась вернуть ей приличный вид. Получалось так себе.
— Да, вы в порядке, – признал Вортекс, после чего откинул боковую панель и с головой всунулся внутрь своего детища, намереваясь немедленно выяснить, что именно привело к столь плачевным последствиям. Долго искать ему не пришлось.
— Направляющий механизм криво собрали, – со вздохом произнёс он через несколько минут, вынырнув из недр генератора и распрямляясь. – С него мелкие детали посыпались при снижении оборотов. Старшему лаборанту Скоупрейджу надо сделать выговор.
— Это лишнее. Он сегодня в моём кабинете получил травму на один глаз, – сказала Бикер, опуская детали, которые могли бы успокоить ошарашенного Вортекса. Ветеран науки, наверное, вообразил, что Бикер лично отправила лаборанта в медчасть за какую-то провинность.
Профессор Бикер, оставив Вортекса недоумевать, развернулась и медленно побрела обратно в Стэйблридж, откуда, как и происходило всегда в случае очередной штатной катастрофы, уже выдвинулась бригада спасателей, медиков и ремонтников. А также странное существо, завёрнутое в нечто серебряное и хрустящее при каждом движении. Бикер даже мотнула головой, чтобы убедиться в реальности этого существа.
— Стоять! – приказала профессор этому подозрительному пони, который хотел прошмыгнуть справа от неё. – Что ещё за маскарад?
Пони потоптался на месте, еле слышно фыркнул и пробубнил:
— Ах да, вы же можете меня видеть другим глазом…
— Я вас обоими глазами сейчас вижу, Везергласс, – произнесла руководитель Стэйблриджа, распознав голос. – И оба глаза у меня сейчас полны желания закатиться от вашего внешнего вида.
— Просто мне было неприятно оттого, что вы можете следить за мной через стены по всему Стэйблриджу, – начала оправдываться малиновая пони, освободив мордочку от фольги и виновато глядя на профессора. – Вот я и подумала, что, возможно, оптические волны, отражающиеся от фольги, будут маскировать…
— Так, знаете, что, – Бикер сняла очки и осторожно вытащила некогда бывшее волшебным стёклышко, – забирайте «Всевидящий глаз» себе. Удостоверьтесь, что он теперь ничего не видит, а потом начните лечить свою паранойю.
— Но это же ваш подарок на день рождения, – попробовала отпереться Везергласс.
— Ему далеко до ваших тапочек, – сказала профессор Бикер. Сказала с определённой долей искренности.
В конце концов, новейшие технологические и магические устройства могли стать неплохими подарками. Но того, что не даёт копытам мёрзнуть на холодных каменных полах Стэйблриджа, они не заменят.