Битва за Филлидельфию

Хлопоты на работе

Для пегасов из погодной службы Филлидельфии идут трудовые будни с рутинной, приевшейся работой. Они и не подозревают, что уже скоро спокойной жизни в городе придёт конец.

Начало дня не предвещало ничего особенного. Оно было таким же солнечным и приветливым, как и во все предыдущие дни. По небу над Филлидельфией, скинувшей ночную пелену под лучами взошедшего солнца, летели двое пегасов. Летели они не просто так, а в ускоренном темпе. Их полёт напоминал азартную гонку, состязание.

Впереди, вытянувшись, словно стрела, неслась светло-бирюзовая кобылка. Её двухцветная грива цвета спелой пшеницы с золотистымими прослойками беспрерывно колыхалась под порывами свежего ветра, словно жила своей жизнью. Время от времени пони оглядывалась назад, там, чуть позади неё летел, тесно прижав передние копыта к туловищу, молодой жеребец. Окраска его шерстки была почти такая же, как у кобылки, лишь немного темнее. Грива же, высоко задиравшаяся, упрямо противясь потокам воздуха, по расцветке принципиально отличалась: основной, пепельно-чёрный цвет, разрезался тройкой контрастирующих с ним красных полос. Пегас был напряжен, и изо всех сил старался если не перегнать, то, по крайней мере, не сильно отстать от соперницы, которая летела, похоже, не особо-то и напрягаясь: полёт давался ей с лёгкостью.

Парочка лавировала из стороны в сторону, огибая высотные здания, вздымавшиеся вверх над городской застройкой. Пегаска то сбавляла скорость, то работала крыльями ещё усерднее, то отдаляясь от конкурента, то позволяя ему сократить разрыв, играясь с ним, на что тот отвечал настойчивыми попытками перегнать оппонентку. Но ему явно не хватало прыти. Едва он ровнялся с ней — та ухмылялась, бойко глядя на соперника, и вновь уходила вперёд.

— Ну же, давай, догоняй! – дразняще выкрикивала она.

Преследователь ринулся вперёд в попытке нагнать кобылку и несколько сократил разрыв. Ещё один поворот мимо кирпичных зданий над уличным перекрёстком — и наконец перед ними предстала финишная прямая – самая обычная на первый взгляд улица, но так хорошо знакомая им двоим. Напоследок резвая летунья ещё немного ускорилась и, пойдя на снижение, приземлилась у двухэтажного здания с белыми стенами и широкими окнами. Её попутчик подлетел несколькими секундами спустя, остановился и зависнув в воздухе, он аккуратно и плавно спустился вниз и, коснувшись копытами земли, сложил крылья.

— Неплохо в этот раз, братец, вполне неплохо, — довольным тоном обратилась к нему кобылка, поглаживая копытом растрепавшуюся гриву, чтобы поправить её после полёта. В закруглённой причёске, слегка возвышающейся над головой тонкой линией, явно прослеживался особый неповторимый стиль, призванный придать пони индивидуальность, но не только: от такой формы была и практическая польза: она способствовала лучшей аэродинамичности.

Жеребец улыбнулся:

— Да, Лайтнинг, в этот раз я почти нагнал тебя.

— Это потому, что я не в полную силу себя показала, — ухмыльнулась та.

Не став задерживаться, пони зашли в здание, в котором располагалась погодная служба Филлидельфии, их работа. Это можно было узнать, взглянув на вывеску с эмблемой над входной дверью: белое облако, наполовину прикрывшее солнце, из правой его половины плотным потоком лил дождь, а из левой падали снежинки.

В здании работники миновали коридор и очутились в просторно помещении. Их встретил возглас пегаса песочного цвета, который стоял близ повешенной на стену карты города:

— А вот и Лайтнинг и Рэй прибыли!

Восемь пони, находившихся в помещении, на миг оторвались от своих дел, взглянув на новоприбывших.

— Привет, коллеги, — дружелюбно улыбнулся молодой пегас.

Бирюзовая кобылка окинула взглядом комнату и пони и сказала с задором:

— Ну что, найдётся для нас какая работа сегодня, а?

От сотрудников послышались приветствия, после чего пони вернулись к своим делам.

— В этом можете не сомневаться, — откликнулась белая пегаска, выглянув из-за высокой стопки папок с документами, почти скрывшей её.

Приподнявшись над беспорядком на своём рабочем месте, эта пони, явно занимавшая высокую должность, с седой, но ухоженной гривой, поблёскивавшей в свете ламп, принялась объяснять:

— Отправляйтесь и разгоните, как обычно, утренний туман. Опять пришел с моря в восточную часть города.

— Винг, сегодня из Клаудсдейла партия облаков приходит, нужно их перехватить будет, — напомнил ей находящийся за столом справа серо-синий жеребец.

— Я помню, помню.

— Сегодня ещё нужно полить посадки у Кэррота. Пошлёшь туда Лайтнинг Даст и Рэя?

— Да, как обычно. Управитесь? – начальница деловито взглянула на двух пони.

— Конечно, без вопросов, – взмахнула копытом Лайтнинг Даст и в ожидании уселась на стул.

Некоторое время пони обсуждали между собой рабочие дела и моменты, перекидывались рассказами о делах друг у друга. Подтянулись новые сотрудники погодной службы, сразу же подключившись к обсуждению. Им сразу давали краткий инструктаж о заданиях на сегодня. Работники передавали друг другу отчётные документы, знакомились с их содержанием, попутно попивая кофе для бодрости. Местная кофеварка, стоящая на отдельной тумбочке, как на постаменте, давно стала местом паломничества для персонала погодной службы, ведь работавшие здесь должны были просыпаться и отправляться на работу одними из первых в городе, чтобы поддерживать определённую погоду, комфортную для жителей Филлидельфии.

Кто-то делал записи в документах, кто-то отмечал что-то на подробной карте города с выделенными ключевыми местами и рабочими записями, приклеенным рядом на листочках, что висела правее таблицы с внешним видом, описанием и особенностями примерно двух десятков классов облаков. Дополняла обстановку карта Эквестрии, служащая для уточнений данных, и множество папок с документами которые были разложены по полкам.

Минут пять прибывали новые пегасы и собиралась погодная команда. Наконец все были в сборе.

— Так, ну ладно, вам пора начинать разгон тумана у побережья, — призвала белая пегаска, указав на висевшие над дверным проёмом часы.

Сформировалась привычная команда из двух бригад по десятку пегасов. Покинув здание, они, цепочкой поднимаясь в небо, полетели за своим ведущим, направляясь на восток. По пути болтали на разные темы и шутили. Некоторые шуточно задирали друг друга и подрезали на лету.

— Ну всё, хорош дурачиться, – осадил их ведущий, что летел спереди, когда они достигли побережья. — Займитесь лучше делом!

Команда привычно разделилась надвое. Обе группы разлетелись в противоположные стороны, одна на север, другая на юг. Прибыв на места, каждая из погодных бригад приступила к знакомой процедуре. Выстроившись в линию, пегасы зависли на месте, принявшись помахивать крыльями — этим они создавали воздушные потоки и разгоняли густой промозглый туман. Тот отступал в море, освобождая улицы города и пляж, которые сразу же принимались согревать тёплые лучи утреннего солнца.

Облетев восточное побережье, погодный патруль несколько раз повторили эту процедуру. Две погодные бригады постепенно сближались, пока, наконец, не встретились в небе примерно посредине побережья. Зачистка от тумана была окончена, и группа пегасов, вновь собралась вместе и зависла, кучкуясь в воздухе. Обсудили сегодняшнюю очистку побережья от тумана. Все согласились, что она не отличалась сложностью, как, впрочем, и обычно.

— Ну что, поспешим за облаками из Клаудсдейла? – предложил один из пегасов. – Туман разогнали, незапланированных облаков над городом вроде не обнаружено.

Под общее согласие и одобрение стая пегасов вереницей полетела вглубь Филлидельфии, решив, что самое время вернуться к зданию погодной службы и получить новые указания от начальницы.

У офиса компанию с важным видом уже ожидала белая пони, Вайт Винг, глава погодной службы. В передних копытах она держала планшет.

— Винг, с нами полетишь? – приземлившись рядом, поинтересовался жеребец фиолетовой окраски.

— Да. Зафиксирую получение партии облаков от Клаудсдейла. Нужно провести учёт облаков, сразу на месте…

Завершая фразу, кобыла взмахнула крыльями и, поднявшись в воздух, неспешно полетела. Прочие пони последовали за ней.

Прибыв на место, к западной окраине города, пегасы увидели: подгоняемая ветром, с востока размеренно плыла группа облаков, растянувшись в цепочку, приближавшуюся к черте города.

Прибыл товар наш! – усмехнулся песочный пегас с оранжевой гривой. – Ну, мы тогда начинаем?

— Да-да, приступайте.

Работники прекрасно знали, что им делать, и полетели навстречу посылке из Клаудсдейла.

Пегасы упирались в облака передними копытами, расталкивая их в стороны, распределяли их между собой по парам и двигали вперёд. Некоторые мешкали, и возникали небольшие тёрки и споры из-за того, что кто-то был слишком уж нетерпелив и считал чьи-то действия недостаточно быстрыми.

«Не тормози, Клауд Хантер! Отгони уже своё облако, не мешай мне!»; «Норд Винд, ну пошевеливайся, твоё облако мешает мне!» — такие и тому подобные возгласы прозвучали несколько раз при распределении облаков.

Вайт Винг наблюдала за процессом и, пристально рассматривая каждое облако сосредоточенным взглядом, достойным настоящей начальницы, делала в документе на планшете пометки карандашом. Похоже, её всё вполне устраивало.

Но нежданно поступило неприятное известие. Одна работница обратилась к начальнице:

— Винг, полюбуйся-ка на это.

— Что такое, Лав Либерти?

Кудрявая оливковая пони упёрлась в ничем не примечательное на первый взгляд облако передними копытами и оттолкнула его в сторону. За ним обнаружилось до этого времени незамеченное, словно стыдливо скрывавшееся, из-за своего вида, отличного от собратьев, крупное чёрное облако.

— Грозовое что ли опять? — крикнул зелёный жеребец, успевший отлететь недалеко.

— Грозовое, — вторила кобылка

— Так. И что это такое? Опять? – скрестив передние копыта, выдавила седогривая пони. – Они там в Клаудсдейле что, издеваются надо мною, снова отправляют нам грозовое облако, которое мы у них не заказывали? Что же, видимо, мне опять придётся писать в Клаудсдейл гневное письмо с рапортом.

— Наверно, опять по ошибке или не уследили, — предположила Лайтнинг Даст.

— Я не знаю, кто там не уследил у них за тем, какие облака отправлять, по чьей халатности нам в очередной раз пересылают совершенно не нужное нам грозовое облако, но я напишу им об этом и скажу, чтобы тому, кто за этим следит, надрали уши и сделали выговор! В этот раз вообще, я гляжу, грозовое второго класса переправили нам. Безобразие!

Не первое нарушение вывело главу погодной службы из себя.

— Ну и что делать будем с этим подарком? – поинтересовался пегас желтого цвета.

— Придётся его принять, больше делать нечего. Лайтнинг, тебе снова заниматься доставкой этого грозового облака.

— Да уж, если доверять кому его, то только ей, – согласился жеребец. — Лайтнинг у нас лучше всех обращается с грозовыми тучами.

— А ты думаешь, зря я только ей доверяю эти шальные грозовые облака из Клаудсдейла?

— Эй, Лайтнинг, это грозовое твоё! – послышалось от кого-то из-за облака.

Слегка ухмыльнувшись, слушая разговоры коллег, бирюзовая пони отозвалась, своеобразно отдав при этом честь:

— Принято!

Её брат, вместе с которым они захватили и уже принялись отгонять одну из туч, с опаской сказал:

— Ты это, осторожней с ним...

Кобылка лишь небрежно отмахнулась:

— Да ладно, Рэй, уже сколько раз проделывала.

Оставив обычное дождевое облако, она, сорвавшись с места, залетела за чернеющий массив скрывшись из вида, и упёрлась в него снизу, чтобы поднять немного повыше, после чего пристроилась за облаком и принялась буксировать его.

— Оставить его на хранении пока, позже разрядим, сделаем обычное облако для поливных целей, — пробормотала Вайт Винг. – В который уже раз повторяется эта ситуация с пересылкой нам грозовых туч, тогда, когда их не заказывали? В четвёртый или пятый? Память у меня уже не та…

К обсуждению подключилась светло-серая пегаска, летевшая слева на пару с жеребцом синего цвета:

— А ведь кто-то, может по неосторожности опалить гриву из-за них.

Озираясь по сторонам, белая пегаска наблюдала работу своих сотрудников, перегоняющих облака к городу.

— Вот о чём я и говорю. И опалить гриву это ещё самое лёгкое, что может случиться. С какой стати я должна подвергать своих работников опасности из-за грозовых туч высокой степени заряженности и тратить время на разряжение?

Начальница повернула голову налево, где Лайтнинг Даст, слушала разговор, попутно толкая угрожающего вида облако.

— Они там в Клаудсдейле, видимо, хотят, чтобы мы с ними разорвали контракт на поставку поливных облаков. Если они и дальше будут сбагривать нам ненужные им грозовые тучи, когда мы их не просим — они этого добьются!

— Слушайте, а мы могли бы и сами, без них справиться с обеспечением водой – у нас вон целое море под боком, — приглушенно послышалось от кого-то из-за серой тучи.

– Но для этого нам нужно закупить аппарат для производства облаков. Вот тогда мы могли бы и сами без всякого Клаудсдейла справиться со снабжением фермерских угодий! – поддержал его другой пони.

Фиолетовый жеребец, летевший впереди, толкая тучу, обернулся через спину и сказал:

— Вы не забывайте, что у них в Клаудсдейле для изготовления облаков берут воду из артезианских скважин. Она куда чище и лучше по свойствам, чем доступная нам, со всякими растворёнными минералами. Поэтому в нашей администрации города отдают предпочтение им и не спешат закупать собственное оборудование, чтобы мы могли сами делать облака. Их всё устраивает.

— Но будь у нас то оборудование, мы могли бы и без поставок Клаудсдейла обойтись, верно?

— Да ладно, наша Лайтнинг успешно справляется и с перегоном, и с разряжением грозовых облаков! – с задором возразил песочно-желтый жеребец.

— Тайфун Файтер прав! – подключился другой пегас. – С нашей Лайтнинг Даст мы можем не заморачиваться на таких вещах.

— Можете положиться на меня, — откликнулась та. – Мне по зубам любое, самоё лютое облако, хоть второго, хоть первого класса!

— А вы думаете, что она всегда будет с нами, чтобы помогать с нежданными грозовыми тучами? Я думаю, что такая перспективная летунья, как Лайтнинг, наверняка не хочет останавливаться на работе в погодном патруле, — рассудила Вайт Винг.

— Её право, если хочет двигаться дальше и строить карьеру, мы не может ей запретить это делать.

Лайтнинг Даст вновь подала голос, пытаясь немного выглянуть из-за облака:

— Эй! Спокуха, народ, в ближайшее время я покидать нашу погодную службу не намерена.

— Вот именно, «в ближайшее время» — ключевая фраза, — произнесла Вайт Винг с долей грусти.

Миновали городские улицы, попутно переговариваясь о том о сём, и вернулись к заднему двору белого здания, огороженному сетчатым забором.

— Так, давайте, спускайте их, — махнула копытами по направлению к себе Вайт Винг.

Пегасы последовали её указаниям. Облака распределили по специальным площадкам, пронумерованным крупными цифрами.

«Нежданный подарочек», который с осторожностью, намеренно летя с небольшой скоростью, перетаскивала Лайтнинг Даст, ожидал своей очереди вместе с пегасочкой, зависшей рядом в воздухе.

— Так, давай под навес его, – скомандовала начальница погодного патруля.

Лайтнинг Даст, заняв положение выше грозового облака, направила его вниз. Другие пегасы расступились, пропуская её.

— Так, осторожно, осто-рожно!.. – приговаривала Вайт Винг, внимательно следя за работой Лайтнинг.

Наконец грозовое облако лёгким толчком задних копыт было загнано под специальный защитный навес из протравленных досок, где его и оставили храниться.

— Отлично, — удовлетворённо произнесла начальница. – Так, прежде чем вы отправитесь на фермы и разлетитесь по городу, я хотела бы поговорить кое о чём с вами.

— Дай угадаю, по поводу торнадо? – встрял оранжевогривый Тайфун Файтер.

— Именно.

Некоторые из пегасов приземлились близ стены здания, другие продолжали находиться в воздухе, подлетев поближе. Подкашлянув пару раз в копыто, словно настраивая этим голосовые связки для долгой речи, Вайт Винг заговорила:

— Как вы все помните, у нас через пять дней запланировано мероприятие по созданию торнадо. И к нам прилетают представители группы Вондерболтс, чтобы зафиксировать силу торнадо и заодно оценить нашу организованность и то, как мы это выполняем.

— Нынешний рекорд – восемьсот шестьдесят с чем-то крыловатт, установлен пегасами Клаудс… — добавил фиолетовый пегас, задумчиво рассматривая одно из облаков.

— Не перебивай! – резко переведя взгляд на жеребца, цыкнула Вайт Винг.

В её голосе проскочило лёгкое раздражение.

— Извини…

— Так вот… Это больше, чем просто гонка за рекордом. Мы должны отстоять честь нашего города. Мы не должны ударить в грязь лицом!

Сделав паузу, зрелая кобылка внимательно осмотрела работников, переводя строгий и уверенный взгляд с одного на другого и продолжила:

— Для этого мы задействуем всех пегасов из обоих погодных патрулей и, помимо них, привлечём также и многих других пегасов Филлидельфии, которые не работают у нас. Если всё пойдёт по плану, мы превзойдём прошлый рекорд в восемьсот шестьдесят крыловатт. Но для этого все должны быть в хорошей форме. Как у вас идёт подготовка? Я не требую от чего-то нереального, как, например, достичь уровня Лайтнинг Даст, но вы должны выложиться по полной. Как у вас с этим делом?

Пони принялась спрашивать у работников об их успехах в физической подготовке. Те отвечали, каждый, более-менее содержательно отчитывался о тренировках.

— Клауд Хантер?

— У меня всё отлично. Улучшил свой обычный результат на четверть.

— Литтл Вингс, как у тебя? – взглянула Вайт Винг на светло-серую кобылку с синеватой гривой.

— Хорошо.

— Шторми?

— Улучшил силу крыльев на целых два с половиной крыловатта.

— Молодец. Тайфун Файтер?

— Да я готов хоть сейчас!

— Лав Либерти?

— Всё отлично, тренировалась без продыху всю предыдущую неделю.

Дойдя до бирюзовой пегасочки, руководительница с лёгкой ухмылкой произнесла:

— Лайтнинг Даст, я и так знаю, что ты в прекрасной форме. А как твой брат? – перевела она взгляд на молодого жеребца с окраской шерстки почти такой же, как у неё, стоящего левее. – Рэй, у тебя как?

— Ну, я улучшил свой результат… — немного замешкавшись, словно он не ожидал вопроса к себе, ответил тот, теребя правым копытом пепельно-чёрную гриву. — Моя сестра мне помогала тренироваться.

Молодые пони переглянулись, обменявшись добродушными шутливыми улыбками.

— На сколько улучшил? – потребовала конкретный результат руководительница.

— Э-э.. на… Лайти, сколько там у меня прогресс был? Полтора?

— Да, на полтора крыловатта, — подтвердила его сестра.

— Ладно, сойдёт, — кивнула Вайт Винг решив, что отчётов о физической подготовке достаточно.

Повернувшись к другим пони, она продолжила:

— Так. Кто занимался инструктированием и подготовкой пегасов, не состоящих в нашей службе? Флаттер? Биг Вингс? Как успехи ваших подопечных?

Выслушав краткий отчёт от двух пони, и будучи довольной им, Вайт Винг заговорила с работниками снова:

— Помните: вы отстаиваете честь Филлидельфии. Мы уже столько сделали ради этого – тренировали свои крылья, проводили тщательные расчёты, подготавливали место проведения, трибуны для зрителей, рассчитывали их безопасное расстояния от торнадо. За нашей работой будут наблюдать и наш город, и Вондерболтс! Неудачи быть не должно!

— Репетиция в половину силы в субботу прошла успешно, – обратилась к начальнице розовая пегасочка. – Кстати, а какой силы торнадо мы планируем достигнуть?

— Примерно девятьсот крыловатт, или чуть больше того – пояснила белая пегаска. – По нашим расчётам, в итоге примерно столько и выйдет. Надеюсь, что мы несколько перейдём рубеж в девятьсот.

От кого-то из зависших в воздухе пегасов послышался вопрос:

— А почему бы нам не достигнуть тысячи?

— Да, действительно? – поддержал идею другой пони.

Испустив тяжкий вздох, Вайт Винг принялась объяснять:

— Дело в том, что тысяча крыловатт – это уже предел, при котором пегасы, скорее всего, уже не смогут контролировать торнадо. Есть определенная зависимость: чем больше возрастает сила вихря, тем больше по отношению к ней нужно пони для контроля над ним. И эта зависимость пропорционально возрастает с каждым новым десятком крыловатт. Есть формула, по которой мы рассчитываем силу торнадо. Из расчётов мы установили предел силы вихря, при котором им ещё можно управлять.

Воспользовавшись паузой, которую сделала начальница, высказался стоявший левее, вольно облокотившись боком об облако, фиолетовый жеребец:

— Переходить барьер в тысячу крыловатт крайне, крайне опасно. Если нарушить это соотношение, то пегасы просто не смогут контролировать воздушный поток – и их разбросает в стороны, а торнадо отправиться гулять, куда ему вздумается, руша всё по пути. Теоретические расчёты показывают, что торнадо в тысячу крыловатт скорее всего будет неуправляемым.

— Вот именно, – утвердительно кивая, Вайт Винг показала копытом на пегаса. – Он всё наглядно разъяснил. Думаю, вы всё поняли. Вопросы есть?

Собравшиеся пони молчали, изредка переглядываясь между собой. Подождав секунд пять, взрослая кобыла взлетала и произнесла:

— Ладно. Раз вопросов нет, и вам всё понятно – продолжайте свою работу. Кому назначен полив ферм – гоните туда поливные тучи. Когда польёте – можете на сегодня быть свободны, только не забывайте про небо над городом и следите за своими участками, чтобы облаков было не больше трёх штук на квадратный километр.

Отлетев дальше к входу в здание, пегаска обернулась и напоследок сказала:

— До торнадо остаётся всего пять дней. Готовьтесь. Морально в том числе, – слегка усмехнулась она. — Не подведите Филлидельфию! – после чего удалилась в здание заниматься делами по работе.

Пегасы, получив указания, приступили к их исполнению. Кто-то с облаком в копытах поспешил начать полив, другие же разлетелись по делам в город, обсуждая между собой планы на день. Некоторых работников ждала работа с документами и расчётами требующихся для города объемов воды на следующие дни, запросы с которыми отправлялись в Клаудсдейл. Они направились в офис погодной службы.

Рэй и Лайтнинг переглянулись, и кобылка, мотнув головой в сторону облаков, сказала брату:

— Ну что, идём, работа ждёт.

— Ага. Навестим старину Кэррота, — улыбнулся ей тот.

Взлетев, они захватили одну из туч, намереваясь потащить её.

— Эй, Рэй, Лайти, вы после полива будете чем заняты? – окликнул их коллега по работе.

Обернувшись к пегасу песочного цвета, Лайтнинг Даст, уж было собравшаяся дать газу, приостановилась и ответила:

— Может быть. Точно не знаем. А что?

— Мы с Файтером и кое-кем ещё хотели в кафе одно сходить. Пойдёте с нами? Там есть бильярд и боулинг, – пояснила пегасочка оливкового цвета, стоящая рядом.

— Что скажешь? – переглянувшись с братом, спросила Лайтнинг.

— Почему бы и нет? Хотя, я хотел бы выспаться…

Вернув взгляд на коллег по работе, которые заодно были и друзьями, Лайтнинг Даст ответила:

— Короче, мы не против этого. Посмотрим. Может быть чуть позже. Может, потом, ближе к вечеру.

— Ну давайте, до встречи тогда, — попрощался Тайфун Файтер, и вместе с кобылкой улетел.

— Ну что, погнали, — коротко бросила Лайтнинг.

Пять минут полёта – и они уже подлетали к цели. Приближалось ничем не примечательное здание фермерского дома, посаженное на грубом фундаменте из камня, покрашенное в ярко-зелёный цвет. Краска была не новая и уже начинала облезать. К зданию через поле вела извилистая дорожка, окаймленная с обеих сторон деревянным заборчиком, она разделяла надвое плантации зерновых и других культур, что расли на полях.

Рядом с домом одинокий пони тащил за собой двухколёсную телегу. Он оставил её и поспешил встретить гостей: не заметить приближающееся строго в назначенное время сероватое облако было трудно.

— Доброго утра, Кэррот! Как ваше здоровье? – поинтересовалась, подлетая к хозяину фермы, Лайтнинг Даст, оставив груз.

Это был оранжевый земной пони, престарелый, но ещё достаточно крепкий для своего возраста и прекрасно управляющийся с делами на ферме. Морщины заметно испещрили его лицо, некогда колоритная грива начинала выцветать, и сквозь её бордовый цвет проступали первые седые волосы. Но всё равно он был ещё бодр, полон сил и стремления работать.

— Утро доброе, Лайтнинг, Рэй! Здоровьице не подводит, – хрипло откликнулся фермер. – Урожай у меня в этом году будет больше, чем когда-либо, — добавил он, жестом копыта обведя поля зреющей пшеницы.

— Здрасьте, — с улыбкой кивнул пегас, оставшийся у облака. – Мы как всегда, по расписанию.

Земной пони немного порассказал про свои сельскохозяйственные дела и заботы, похвалил погоду, поддерживаемую пегасами и благотворно влияющую на его посадки, и посоветовался с ними о покупке нового приспособления для полива.

— Вон мой знакомый на соседней ферме купил штуку эту – и хлопот не знает, говорит, всё устройство это за него поливает.

— То есть мы вам будем больше не нужны для полива, если вы купите его? – поинтересовался Рэй.

— Всё что от вас будет нужно – это наполнить из облака резервуар для воды.

Лайтнинг Даст восприняла это достаточно позитивно:

— А что, Рэй, неплохо, меньше работы для нас, больше свободного времени.

Наконец, фермер дал добро на полив:

— Ну вы, в общем, приступайте. Вы знаете, шо делать. Ток шоп равномерно всё полили!

Отвечая на лету, Лайтнинг Даст вернулась к тучному облаку:

— Без вопросов! Мы уже столько времени вам поливаем поля, что, наверно, знаем каждый сантиметр участка!

— Ага, это точно, — подтвердил её брат.

Для начала облако разделили надвое, и каждый из пегасов взял по его половинке, после чего улетели с ними в разные концы поля. Отточенным движением лягнув по облакам задними копытами, пегасы, словно включая душ, вынудили их начать отдавать воду. Они перелетали по полю вдоль зелёных полосок посадок, перетаскивая тучки, струящиеся потоками кристально чистой воды, тут же жадно впитываемой землёй и поглощаемой растениями. С поливом разобрались достаточно быстро. Лайтнинг Даст с Рэем наконец-то освободились. Кобылка лягнула почти что прозрачную тучу, и та распалась на несколько кусочков, растворившихся в воздухе. Рэй же не спешил уничтожать отработавшее своё измельчавшее облако. Покидая ферму, он нёс его с собой.

— Вижу, ты уже нашел себе кровать, — ухмыльнувшись, заключила кобылка, догадываясь, для чего брату облако.

— Да. Собираюсь немного вздремнуть.

Поднявшись ввысь ещё немного, пегас решил, что это место, находящееся в вышине неба вне фермы, но достаточно далеко от городской черты, подойдёт ему для отдыха. Он остановился и сел на облако, предварительно взбив его копытами и выровняв форму, превращая в мягкую постель.

— Тоже поспишь? – спросил Рэй и протяжно зевнул, опираясь спиной об облако.

— Нет, я хочу размяться немного.

— Всё тренируешься для торнадо?

— Не только. Кстати, а тебе бы тоже не помешало бы больше внимания уделять тренировочным полётам.

Вновь зевнув, Рэй со скептицизмом ответил:

— А поможет ли? Это ты — самая быстрая и способная пегаска в Филлидельфии. А я — так, ничем не примечательный пегас. Я и так для моих способностей достиг предела.

— Достиг ли? – оспорила Лайтнинг, приземлившись на облако.

Слегка наклонившись к брату, она вкрадчиво произнесла:

— Слышал такое выражение «гений – это один процент таланта и девяносто девять процентов труда»?

— Да, слышал. Ты это к чему? – взглянул на сестру Рэй.

— К тому, что с полётами всё точно так же. Я за свою жизнь поняла это. Лучший летун – это тот, кто непрерывно тренируется и совершенствует свой талант. Это – ключ к успеху – непрерывная работа. Работа над собой.

— Не думаю, что это применимо ко мне, Лайти, — пробормотал Рэй, подпирая голову копытом. – Если у тебя талант быть виртуозом в небе, то тебе – да, есть куда развиваться, а вот я…

Жеребец вздохнул и положил голову на облако. Помолчав немного, он продолжил:

— Особой скоростью среди пегасов я не выделяюсь. Я довольно посредственный летун. А координация на лету у меня даже похуже чем у других… Э-эх… Как бы я ни хотел, а тебя мне не достичь никогда. Не накосячить бы на торнадо…

— Никто не накосячит, — с лёгкостью ответила Лайтнинг. – Ты что, из-за этого переживешь?

— Ну, как переживаю. Чуть-чуть.

Мягко улыбнувшись, Лайтнинг Даст сказала ласково:

— Я тебя подстрахую, если что. Выбрось всё это из головы.

— Ладно, попробую…

Некоторое время пони молча сидели на облаке. Тишину нарушал только приглушенный городской шум проснувшейся Филлидельфии. Подняв голову, Рэй спросил:

— Скажи, а сколько ты ещё собираешься работать в нашем погодном патруле?

Лайтнинг Даст не сразу ответила.

— Я наш патруль покидать пока не собираюсь.

— Но ты не собираешься останавливаться на нём?

— Рэй, понимаешь, просто погодного патруля – для меня мало, – серьёзно посмотрела на него Лайтнинг. — Не мой уровень. Я всегда мечтала пойти дальше. Думаю пойти на обучение у Вондерболтс, самой знаменитой команды в Эквестрии.

— Ну да, ты и не скрывала, что работа в погодной службе для тебя лишь проходной этап… Но, в конце концов, в этом есть смысл: не зарывать же твой недюжинный талант. Редко встретишь таких быстрых пегасов, как ты.

Подумав, кобылка объяснила своё рвение.

— Ты знаешь, что в Филлидельфии никогда не было знаменитых пегасов? Все слышали про великих пегасов, родившихся в Клаудсдейле, бесстрашных и отважных летунов. В Лос-Пегасусе тоже были исключительно способные, выдающиеся пегасы, ставшие знаменитыми. А в нашем городе таких известных летунов уровня Эквестрии не было, – вздохнула она. – Почему? Я не знаю.

В её словах слышалась огорчение, но также ощущалось желание кардинально переменить ситуацию. Всматриваясь вверх, в голубое небо, Лайтнинг Даст вновь заговорила. Её рот постепенно изгибался в искренней мечтательной улыбке, а глаза загорались, подобно двум звёздочкам:

— Да, я хочу стать знаменитой и известной. Но ты думаешь, это только личные амбиции? А вот и нет! Я хочу достигнуть немыслимых высот, реализовать и развить свой талант, данный мне судьбой не просто так. Хочу стать одной из лучших лётчиц в Эквестрии. И когда я стану знаменитой, у меня будут брать интервью, спрашивать секрет моего успеха и из какого я города, я отвечу: «я из Филлидельфии, Филлидельфия – мой родной город». Я прославлю наш город, покажу Эквестрии: и у нас есть пегасы, мастерски владеющие искусством полёта.

Наверно, сейчас в мечтах пегасочка уже переживала момент своего триумфа. Улыбаясь, она взглянула на брата. Тот одобряюще улыбнулся ей в ответ:

— Да, Лайти, если уж кому и претендовать на вступление в Вондерболтс, то только самой быстрой пони в Филлидельфии. Надеюсь, твои мечты сбудутся, и у тебя всё получится. Ты по-настоящему достойна большего, чем имеешь сейчас.

— Спасибо, Рэй. И ты тоже найди себе занятие, которое будет тебе по душе.

Жеребец понуро опустил голову вниз:

— Боюсь, никуда дальше нашего погодного патруля я продвинуться не смогу…

Лайтнинг Даст приподнялась на облаке, не веря своим ушам, что слышит такое. Пони поспешила успокоить и поддержать брата:

— Эй! Не говори так! – ткнула она в жеребца копытом. — Может, ты ещё не определился со своим местом в этой жизни, но это лишь вопрос времени. Пусть ты и не самый быстрый пегас, но это совсем не значит, что ты плохой. Ты – мой брат, лучший брат на свете! Да и в нашей погодной службе работается вполне неплохо.

— Да, только вставать больно рано. – Рэй ещё раз зевнул, прикрывая копытом рот. – Да и менять работу для меня будет непростым испытанием. Ты знаешь, как мне трудно бывает наладить общение с новыми пони в новом коллективе. Только-только привык к нашему рабочему коллективу. Благо в нём половина пони, с которыми мы знакомы и дружим с самого детства…

Жеребец прилёг на левый бок и обратил взор на свою кьютимарку. Рассматривая рисунок из пяти крыльев, образующих подобие пятиконечной звезды, он вспомнил, как получил её, отправившись в путешествие по Эквестрии и долетев до самого западного побережья у Лос-Пегасуса. Но, что конкретно обозначает его судьбоносная метка, он так до сих пор точно и не понял. Ясно было только одно: что-то, связанное с полётами.

— Можешь остаться работать в нашем погодном патруле, — добавила Лайтнинг, — делать карьеру, со временем можешь даже дорасти до начальника всей нашей погодной службы. Будешь получать отличную зарплату, найдёшь особую пони…

Рассуждения Лайтнинг Даст были прерваны Рэем.

— Между прочим, если бы не кое-кто, то у меня сейчас уже была бы особая пони!

Пегас отвёл взгляд от сестры, едва заметно нахмурившись.

— Рэй, эта кобылка была не достойна тебя!

— Почему ты решаешь за меня, кто меня достоин, а кто нет?

— Я слышала, какая у неё слава. Голд Ринг, эта псевдогламурная сухопутная кикимора, скорее всего, просто поиспользовала бы тебя некоторое время в своих интересах, а потом бы бросила, завидев кого-то более выгодного, разбив тебе сердце. Не достойна она тебя была, не достойна!

Рэй протяжно вздохнул и произнёс спокойно:

— О-ой, а кто вообще тогда меня достоин, по-твоему?

Приложив копыто к подбородку, Лайтнинг Даст пораздумала, и ответила:

— Ну, во-первых, она должна быть пегасом. Чтобы вы вместе смогли летать в небесах. Во-вторых, она должна быть красивой. Одной из самых красивых кобылок в Эквестрии!

Жеребец слегка усмехнулся, поводил головой из стороны в сторону, елозя ей по облаку, произнеся скептическим тоном:

— Ты мне грубо льстишь. Какая грубая лесть, Лайти.

— А вот и нет! МОЙ брат достоин самой красивой, самой лучшей и самой верной кобылки! А не какой-то там вертихвостки.

— Самой красивой, самой лучшей… — насмешливо улыбаясь, вторил сестре Рэй. – Да к чему этот максимализм… Такие красивые кобылки вообще существуют? Где бы найти ещё такую…

Добродушно улыбнувшись, Лайтнинг Даст ласково сказала:

— Когда-нибудь ты найдёшь свою особую пони, самую красивую и самую верную кобылку. Вот увидишь!

Внезапно она вспомнила, что её брат вообще-то хотел поспать: он не высыпался из-за работы. У работы в погодной службе были и плюсы и минусы. Когда твоя смена, конечно, приходилось рано вставать, раньше всех в городе. Зато потом была возможность прекрасно отоспаться и масса свободного времени днём и вечером за исключением случаев, когда были какие-то особые случаи.

— Ладно, спи. А я пока полетаю.

С этими словами пегаска с лёгкостью вспорхнула и, оставив брата, улетела навстречу необъятным просторам неба.

Повозившись на облаке, Рэй прикрыл глаза и вскоре отправился на своей мягкой облачной кровати в мир сновидений.

Погода стояла прекрасная. Воздух был свеж и чист благодаря дувшему с моря свежему бризу. Он отдавал лёгкой солоноватостью, бодрящей и дразнящей. Словно само небо звало к себе, призывая пегаса покорить себя. Лайтнинг Даст неслась, разрезала воздух, словно лезвие острейшего меча. Ветер трепал её гриву, играл с хвостом, вьющимся, словно флаг на шпиле и свистел в ушах, прижатых, чтобы не мешать в полёте, уменьшая сопротивление. С каждым взмахом сильных крыльев она разгонялась всё быстрее. Время от времени, пегаска поворачивала то влево, то вправо, незначительно теряя головокружительную скорость, облетая изредка встречавшиеся высотные облака. Она улыбалась, получая от полёта настоящее удовольствие, наслаждаясь им, ощущая себя чистым воплощением скорости. Внизу простирался вид, от которого захватывало дух, лишь пегасы, летая в небесах, могли лицезреть его. Весь город был как на копыте. Лайтнинг щурила глаза, фокусируя взгляд на крошечных фигурках пони, суетившихся на превратившихся в тонкие линии улицах и переулках. Пару раз облетев вокруг Филлидельфии, как по гигантской беговой дорожке на неимоверно большом спортивном поле, кобылка взмыла вверх навстречу бездонной синеве над ней, начав набирать и без того немалую высоту. Лететь вверх было тяжелее, но и это давалось Лайтнинг Даст без особых трудностей: работая крыльями что есть сил, она почти не теряла скорости. Воздух, как будто восстав против покорителя, стал сопротивляться ещё сильнее, растягивая углы рта, обнажая белоснежные ухоженные зубы кобылки. Глаза начинали слезиться, но Лайтнинг не уступала и всё более упорно рвялась вверх. Наконец, решив, что поднялась достаточно, она перестала махать крыльями и сложила их. Некоторое время по инерции она ещё летела вверх, поначалу медленно, но с каждой секундой всё больше теряя скорость, пока не остановилась. Мимолётная секунда невесомости – и тело потянулось вниз, неуверенно поначалу, но неспешное в первые мгновения падение набирало темпы, и вскоре кобылку развернуло головой к земле, и она на огромной скорости, как торпеда, неслась вниз, где виднелись какие-то домики на окраине Филлидельфии да сквер рядом. Приближение земли не пугало, а лишь пуще задорило. Лайтнинг Даст не боялась возможных губительных последствий столкновения. Она знала, что делает и что может позволить такой риск благодаря своим уникальным способностям. Пегаска прижала копыта к туловищу, вращалась в падении вокруг своей оси, с коварной ухмылкой смотрела опасности в лицо, ожидая самого последнего момента, когда она выйдет из управляемого штопора.

Наконец, она резко расправила крылья, используя их, но не чтобы затормозить, а чтобы резко изменить траекторию и вышла из отвесного пике, молнией пронесясь над жилым кварталом, вылетела из города и теперь летела над леском у окраины. Проносясь на бреющем полёте над кронами деревьев, Лайтнинг Даст с гордой улыбкой наблюдала, как покачиваются их верхушки и вновь устремилась ввысь, не сбавляя головокружительной скорости, исполнив мёртвую петлю и сразу же — пару виражей с разворотом вокруг своей оси. Она тренировала себя, нарезая круги вокруг города и оттачивая выполнение причудливых трюков. Это продолжалась до тех пор, пока не начала подкрадываться усталость.

Налетавшись вволю, Лайтнинг Даст, с чувством приятной усталости, решила проведать брата. Отыскав облако, она подлетела к нему и взглянула на Рэя. Тот спал, едва слышно посапывая, уткнувшись носом в облако, свернувшись клубочком, так что кончик хвоста с красной полосой посредине почти касался носа. Глядя на брата, она улыбнулась и в душе умилилась: он выглядел очень мило и трогательно. Кобылка прилегла на спину с другой стороны облака, заложив передние копыта за голову. Рассматривая небо, она о чём-то думала, вспоминала прошлое и мечтала о грядущем.

С самого детства Лайтнинг и Рэй разительно отличались. Они происходили из семьи самых обычных пегасов, живших в Филлидельфии. К огромной радости их родителей, процедура узи будущей матери показала, что будет двойня. Природа распределила силы близнецов неравно. С детства, Лайтнинг Даст начала летать значительно раньше и делала это гораздо лучше, чем брат. Рэй же в детстве летал из копыт вон плохо и вообще дольше других жеребят-пегасов не мог подняться в воздух на своих крылышках. Его даже отдавали в группу для жеребят, имеющих проблемы с освоением полёта, призванную помочь маленьким пегасам подружиться с крыльями. Но, к неожиданности всех, больше всех помогла ему сестра. Она часами упорно тренировала своего брата, показывала, как летает она, стараясь научить его летать так же, поддерживала его на лету в его первых неуверенных шагах в воздухе. Она была для него наставником и тренером. И помощь Лайтнинг Даст оказалась неоценимой. Маленький Рэй стал летать вполне даже сносно, ничуть не хуже большинства других жеребят-пегасов. Но достигнуть высот сестры ему не представлялось возможным: у каждого есть свой предел.

В детстве Лайтнинг Даст была куда более импульсивной и вспыльчивой. Бойкая и напористая, без страха принимающая любой вызов и сама готовая дерзко бросить вызов, подкреплявшая это отменной физической формой. Другие жеребята, зная её, предпочитали быть с этой кобылкой друзьями, или, по крайней мере, не ссориться с ней и такие же отношения поддерживать с её братом: та всегда была готова заступиться за него.

День за днём, месяц за месяцем, Лайтнинг всё больше раскрывала свои недюжинные способности. Поняв, что летает намного лучше, чем любой другой жеребёнок-пегас, она решила ещё больше преуспеть в этом и начала усиленно тренироваться: записалась в спортивные секции и много своего свободного времени уделяла тренировочным полётам.

Прошедшие в Филлидельфии Эквестрийские Игры также оказали огромное влияние на Лайтнинг Даст. Видя красоту охватившего город пышного праздника и знаменитых спортсменов, сильных и ловких, она испытала восхищение и захотела стать такой же, завоевать награды и стать так же как они известной на всю Эквестрию. В тех играх Клаудсдейл выиграл наибольшее число медалей, на втором месте был Лос-Пегассус. Филлидельфия же заняла лишь третье месте. Это было единственное, что расстроило.

Её брат Рэй был её полной противоположностью: по характеру тихий, спокойный, рассудительный пони. Порой, его скромность доходила до нерешительности и робости. Но, вопреки различиям, брат и сестра отлично ладили друг с другом с раннего детства. Лайтнинг была лидером в их группе, вопреки тому, что обыкновенно бывает наоборот, и лидером становится молодой жеребец. Для двух жеребят всегда находилась куча занятий и игр, в которые они увлечённо погружались с головой. В школе они обзавелись множеством новых друзей, но никто для них так и не стал другом лучшим, чем родной брат или сестра. Игры и развлечения были не единственным их совместным занятием: Рэй и Лайтнинг были отличной командой в учёбе. Если, например, у Лайтнинг Даст возникали какие-то проблемы, брат помогал ей в предметах, которые шли у неё плохо, и наоборот. Особо хорошо у них получались совместные творческие задания и доклады. Может в школе они и не были круглыми отличниками, но учились вполне прилично. Впрочем, иногда позволяя себе такие сомнительные поступки, как например, прогулять урок погодоуправления вместе с другими жеребятами. В их отношениях была гармония: кардинальные различия их характеров словно уравновешивали друг друга. Конечно, у них, таких разных, не могло не возникать разногласий, порой, приводивших к ссорам. Но, как настоящие друзья, они всегда мирились и прощали друг друга. Особо сильная ссора случилась у них в буйный и нестабильный подростковый период. Началось всё с банального спора из-за результатов игры на аркадном игровом автомате: Рэй победил, набрав несколько больший счёт, что задело его сестру. Слово за слово – и пони сильно поругались. В тот день Лайтнинг Даст сгоряча сломала, швырнув с лестницы, радиоуправляемую модель парусника, которую сделал Рэй, состоявший в клубе моделирования. Подобрав остатки кораблика и осознав, что починить его не получится, Рэй поднял на Лайтнинг взгляд голубых глаз, наполнявшихся слезами и сокрушенно произнёс:

— Лучше бы у меня никогда не было сестры, – и развернувшись, удалился в свою комнату.

Очень скоро Лайтнинг Даст горячо раскаялась в своём поступке. Она долго искала у брата прощение, но тот отвечал ей молчанием, отказываясь с ней даже разговаривать. Но со временем и эта обида начала остывать. Стараясь вернуть дружбу с братом, Лайтнинг Даст подарила ему сувенир: шар, сделанный на заказ, внутри которого были маленькие копии зданий города Филлидельфии. С неба как будто шел снег в виде блёсток, каждая из которых, вырезанная в виде снежинки, была неповторимой формы. Для этого эффекта шар нужно было как следует встряхнуть. На подставке была красивая аккуратная надпись «лучшему брату на свете».

— Рэй, прости меня, — вручая подарок, молвила пегасочка, опуская голову вниз. – Мне так стыдно… ведь ты сам сделал тот парусник, своими копытами.

Растрогавшись этим подарком, пегас с улыбкой ответил:

— Конечно, я прощаю тебя, Лайти, – и обнял сестру.

— Я больше никогда и ни за что не совершу ничего подобного, — пообещала она — и сдержала своё слово.

Из Рэя окончательно исчезли последние следы обиды: он был слишком добрый, чтобы долго злиться на родную сестру. Сейчас, годы спустя они, будучи уже взрослыми пони, с усмешкой вспоминали о старых ссорах. Годы шли – и Лайтнинг Даст со временем завоевала репутацию самого быстрого пегаса в городе Филлидельфия. Рэй же такими успехами похвастаться не мог и смотрелся на её фоне весьма бледно. У каждого пони своя судьба и свой особый, неповторимый талант, который диктовала ему его кьютимарка.

Получение кьютимарки – это особое событие для пони. Этот день, когда пони получает её, вообще считается практически подобием второго дня рождения и традиционно отмечается застольем. История получения метки судьбы у Лайтнинг Даст была и ещё одним поводом для гордости. Она получила её, когда на спор исполнила крайне рискованный и опасный трюк, пролетев через бесхозное грозовое облако, ветром принесённое к окраине города откуда-то издали. Взлетев ввысь, Лайтнинг Даст начала пикировать вниз и, набрав такую скорость, какую только могла, с налёту вонзилась в грозовое облако и этим пробила в нём большую дыру. При столкновении пегасочки с массивным облаком произошла ослепительная вспышка множества молний, веером бивших из него во все стороны, округа огласилась оглушительным громом. Наблюдавшие за этим жеребята ослепли на несколько секунд и прикрыли глаза копытами. Когда они вновь взглянули, перед ними предстала Лайтнинг Даст, которая, ухмыляясь, стояла посреди круга дымящейся земли, опалённой молниями, целая и невредима. К изумлению всех, на её золотистой гриве и хвосте появился очень странный и необычный эффект: они поблёскивали и мерцали тонкими полосками, пронизавшими её причёску, подёргиваясь и играя волнами. Волосы словно впитали в себя молнию. Минуту спустя этот необычный свет, словно освещающий гриву кобылки изнутри, пропал. А на боку бирюзовой пегасочки появилась метка в виде молнии и трёх звёздочек, вылетающих из неё. Она очень гордилась своей меткой, и этот случай подкрепил её уверенность в себе и способствовал её страстному увлечению полётами. Но это сыграло с ней злую шутку. Лайтнинг Даст после исполнения этого опасного трюка уверовала в свою непобедимость и неуязвимость. Как-то Лайтнинг Даст неправильно рассчитала манёвр, думая, что успешно пролетит мимо насаждений, как планировала, не сбавила скорость и поплатилась за свою ошибку, врезавшись на полной скорости в рощу деревьев. Она приковыляла домой на трёх ногах, лишившаяся нескольких зубов, вся в синяках и ссадинах, с подбитым правым глазом и разодранным кровоточащим копытом, заливаясь слезами даже не столько от боли, которую было почти невозможно стерпеть, сколько от обиды поражения. Родители были на работе, и дома не нашлось ни мамы, которая бы укрыла маленькую пони своим большим крылом, пожалела бы и успокоила, ни папы, который бы поддержал и ободрил. Они пришли гораздо позже. Дома был лишь её братик Рэй. Увидев, в каком состоянии Лайтнинг, он страшно испугался, но совладал со страхом, вспомнил всё, чему его учили в школе на казавшемся бесполезным предмете под названием «ОБЖ», достал аптечку и принялся оказывать сестре первую помощь, сделав всё, что полагается.

— Лайти! Что с тобой случилось? – спрашивал маленький Рэй, промывая сестре перекисью рану на переднем копытце.

— Я… Я думала… что у меня получится, — всхлипнула та. — Я думала, что я смогу пролететь…

Кобылка рассказала всё, как было.

Выслушав её, одновременно окончив оказание первой помощи, жеребёнок, готовый тоже заплакать, воскликнул:

— Ты с ума сошла, так летать! Тебе повезло, что ты жива осталась! А если бы ты убилась! Я бы лишился сестры! Я бы мог потерять тебя!

— Извини, Рэй, я даже не думала, что такое может случиться, — пролепетала маленькая кобылка и уткнулась брату носом в плечо.

Позже, когда вернулись родители, то узнав о произошедшем, они были шокированы. А пострадавшая уже успокоилась, ела шоколадное мороженое, за которым Рэй слетал для неё в магазин, и даже шутила и веселилась. Вызвали врача, к счастью, осмотр показал, что переломов у Лайтнинг Даст, чего все опасались, нет, только ушибы, которые должны скоро пройти. Этот случай, как и множество других, самых разных событий в их жизни, способствовал укреплению отношений между жеребятами и формированию между ними очень глубокой и сильной эмоциональной связи и привязанности друг к другу. Но даже неудачи и провалы бывают полезны. Раз обжегшись, Лайтнинг Даст не бросила свою мечту стать великой лётчицей, но впредь стала заметно более осторожной и осмотрительной в полётах и намного внимательнее рассчитывала и планировала свои манёвры. Эта пони никогда не наступала на одни грабли дважды. А поддержка и любовь семьи помогли быстро забыть тот случай, но кобылка усвоила урок.

Лайтнинг дорожила своей семьёй, перед которой порой представала совсем в другом обличии. Не Лайтнинг Даст – уверенная в себе, напористая и даже нагловатая пони, но пони тревожная, мучимая сомнениями и страхами неудач, тщательно скрывавшая это под маской бесстрашной летуньи, иногда снимавшая эту маску только в кругу семьи. Своему брату она доверяла даже в большей степени, чем родителям: ведь родителям она старалась показать, свои успехи и достижения, чтобы они гордились своей дочерью, успешной лётчицей. Другое дело Рэй, ему она не стеснялась высказать свои тревоги и поделиться с ним секретами. Чуткий и понимающий, он как никто другой мог понять её и поддержать в трудную минуту. За его доброту и понимание она очень любила и ценила своего брата.

За всё детство и юность эта весьма своеобразная пони ни одной по-настоящему близкой подруги, вопреки множеству друзей, так и не завела. Традиционные занятия молодых кобылок – посиделки с накрашиванием друг друга косметикой, обсуждения модных нарядов и прочего – были для неё малоинтересны, и она зачастую предпочитала вместо этого лишний раз размять и потренировать крылья. Лучшим другом для Лайтнинг Даст был и оставался её родной брат Рэй.

Их девиз, придуманный ими в раннем детстве: «брат и сестра — лучшие друзья навсегда» не потерял актуальности и годы спустя, когда они выросли и стали молодыми, готовыми к самостоятельной жизни пони.

Повзрослев, Лайтнинг Даст стала куда спокойнее и уравновешеннее, но сохранила бойкую уверенность в себе и была способна сама постоять за себя. Эта кобылка запросто могла, например, подкорректировать мордашку какому-нибудь нахальному жеребцу, вздумавшему подкатить к ней в неподобающей форме.

Со временем и к Лайтнинг и к Рэю стало приходить осознание того, что их жизнь не всегда будет такой. Как бы хорошо им ни было вместе, с раннего детства и по сей день, проводить вместе время, веселиться и дурачится, гуляя и отдыхая, продолжаться вечно это не могло. Пока что они всё ещё жили вместе с родителями в родном доме, но уже стояли на пороге самостоятельной жизни, работали в погодной службе, зарабатывая собственные деньги. Лайтнинг уже начала копить деньги на своё отдельное жильё. Возможно, когда-нибудь они разлетятся в разные стороны и каждый из них заживёт самостоятельной жизнью. Они займутся карьерами, заведут со временем свои собственные семьи и неизбежно отдалятся друг от друга, лишь изредка имея возможность видеться, и вспоминать былые времена, да писать друг другу письма. Когда молодые пони думали об этом, им становилось грустно.

Минут десять Лайтнинг всматривалась в небо, раздумывая, и сама не заметила, как закрыла глаза и задремала.

---

Филлидельфия окончательно скинула дремоту, и её улицы заполнились многочисленными жителями, суетящимися, словно муравьи. По дороге, огибающей окраину города, окруженной с боков аккуратно подстриженными деревцами и кустиками, гуляли пони. Размеренным шагом шла и одна прогуливающаяся вместе пара. Нежно-лиловая кобылка летящей походкой вилась вокруг сопровождающего её белого жеребца, постоянно о чём-то болтая, что-то говоря ему, пытаясь развеселить его. Весьма мрачный на вид, тот, похоже, раздумывал о чём-то своём, мало обращая внимания на лепет земной пони.

— Рэндом, ну почему ты такой угрюмый сегодня? – спросила кобылка, заглянув в глаза жеребцу.

— Да бизнес не идёт… вкладываюсь и вкладываюсь, а отдачи нет…

Вздохнув, он с досады пнул копытом камешек, отлетевший в кусты.

— Да не расстраивайся, всё наладится у тебя!

Ничего не ответив, жеребец поплёлся дальше. Заприметив лавку, покрытую тенью дерева, он присел на неё. Кобылка расположилась рядом, болтая ножками и водя туда-сюда любопытными глазами. Взглянув на своего спутника, она увидела, что он, подперев голову копытом, уставился в землю, продолжая думать мрачные думы. Мягко улыбнувшись, она, тем не менее, решила не докучать ему и притихла, что для этой кобылки, редкой болтушки, было несвойственно, а белый пегас с диковинной причёской в виде тонкого рыжего ирокеза, возвышавшегося над головой, раздумывал о том, как бы наладить дела в своём бизнесе, который упорно не хотел приносить прибыль.

Вдруг странный звук раздался из кустов, заставив обоих пони обернуться.

— Что это? – удивилась кобылка.

— Я не знаю. Может, животное какое?

Пони приподнялись над скамьёй, рассматривая близлежащий куст. Из него снова послышалось ласковое воркование. Лёгкое, едва слышное потрескивание – и из зашелестевшей листвы вылезло странное существо, видом как розовый шарик с крупными фасеточными глазами и прозрачными парными крылышками.

— Что это? – поднял бровь пегас.

— Никогда не видела таких. Но он такой милый!

— Я тоже. Интересно, откуда он взялся?

Кобылка разглядывала создание, почти как она окраской, со стрекозьими крылышками. Гадая, что за чудо, улыбающееся ей изящным ротиком, было найдено на окраине города, пони уже решила: это её новый домашний питомец.

— Иди сюда, малыш, не бойся, — протянула кобылка переднее копыто.

Но розовый шарик и не думал бояться, охотно перелетев к ней и сел на копытце.

— О-ой, смотри какой милый! Какой он лапочка! Давай возьмём его!

Кобылка с улыбкой уставилась на белого жеребца.

— Да зачем он тебе… у тебя и так есть домашняя собачка и котёнок, тебе что, их мало? — воспротивился было тот.

— Ну, пожалуйста, пожалуйста, посмотри, какая милашка!

Розовогривая пони, обхватив создание копытами, едва не ткнула им в нос отпрянувшему жеребцу.

— Я никогда не видела ничего милее! Я назову его… «Пуся»! Эй, Пуся, ты наверно, голодный!

Прохрипев горлом, жеребец неохотно согласился:

— Ну ладно, так и быть, давай возьмём его. Посмотрим, может от него хоть польза какая будет… в чём я сомневаюсь…

— О, спасибо, Рэндом, ты такой добрый!

Кобылка прижалась щекой к жеребцу, быстро потёрлась и вскочила со скамейки, посадив шарообразное животное на плечо.

— Нужно покормить его!

— Знать бы ещё, что оно ест, — поднимаясь со скамейки, пробормотал жеребец и последовал за спешившей домой подружкой.

Примечание. Рисунок персонажа фанфика