Там, где лишь мы знаем

Глава 1

Это перевод с английского. Автор перевода-я. Но автор рассказа Patchwork Poltergeist

Там, где лишь мы знаем

Сегодня солнце сияет и небо голубое. Я забываю об этом иногда. О том, что небо может становиться таким чистым, таким безупречно голубым.

Здесь нет серого.

Здесь аквамариновый и лазурный, сапфировый и бирюзовый, и повсюду их оттеняет маленькая кайма лёгких перистых и кучевых облаков. Здесь ночью есть индиго и фиолетовый, чёрный и кобальтовый и куда ни глянь-веснушки мигающих звёзд разбросаны по всему небу. (Я знаю кое-кого, кто может назвать все звёзды и все формы, в которые звёзды могут сложиться. Она очень умна, эта моя подруга.) Приходит рассвет и мой мир-песня птиц, розовый и лавандовый. На закате мой мир оранжевый и красный и жёлтый, почти как если бы небо горело (но не по настоящему-огня здесь нет). Здесь цвета такие сочные, что я ощущаю их на моём языке и такие живые, что чувствую их в костях.

Иногда я забываю, что облакам не обязательно всегда быть серыми. Облака могут быть белыми, как вата, или персиковыми завитками, или служить сизо-лиловым одеялом. Облака такие, какими я хочу, чтоб они были. Если я хочу, чтоб шёл дождь, они льют дождь, а если я хочу солнечные небеса на весь день, я могу сделать и это.

Я могу сделать это, потому что здесь у меня есть крылья. (Не знаю, что бы я делала без моих крыльев. Я даже не представляю, как пони без крыльев живут себе сами.) Я последнее время, должно быть, реально выпала, потому что иногда даже забываю, что у меня есть крылья, что, конечно, само по себе, самая нелепая штука на свете. Хочу сказать-они растут из моего тела, я родилась с крыльями. (Рэйнбоу Дэшь, тебе надо побольше спать, а то у тебя крыша едет). Полёт это моя суть. Скорость-моё второе имя. (Ёлки, это ДЕЙСТВИТЕЛЬНО моё имя, не просто так меня зовут Дэшь.)

Ветер струиться по моей шерсти и моя грива разлетается вокруг примерно на миллион направлений, но, конечно, я не замечаю и не волнуюсь. Я врезываюсь сквозь мягкие влажные кучевые облака, разрываю сырые слоистые, встречные солнечные лучи стекают по мне и я оставляю радуги на пути.

Я упала так вот однажды. Давным-давно я упала.

Я была уверена, что всё, что останется от меня будет кучкой шерсти, костей и перьев. Кровавым неузнаваемым пятном на траве. По любой логике на скорости, с которой я падала и при дальности падения-это и должно было случиться.

Но не случилось.

Плохие штуки вроде такой не случаются здесь.

Вместо этого я сложила крылья. Я выпрямилась и я прицелилась. Я тянулась вверх и вверх и вверх пока притяжение меня не отпустило. Я не упала. Я взлетела. Быстро, быстро, быстро, БЫСТРОБЫСТРОБЫСТРО. Случился чудовищный удар грома и позади меня радуги взорвались в небо по всем направлениям, по всему городку, по всей стране, по всему миру, а может и дальше. Волны и волны цвета повсюду и везде. Повсюду вокруг меня и везде внутри меня.

Именно это я чувствую прям в эту минуту здесь в воздухе. Вдали от серого неба и плохой тряски. С моими крыльями я могу отправиться куда угодно. Я могу сделать что угодно.

Небо Понивилля мой дом. Но не обязательно. Если будет нужда, я могу просто подняться и покинуть Понивилль.

Я могу раскрыть крылья и отправиться в любом направлении, какое понравиться. Я могу выбрать взмывать выше и выше и выше пока горизонт и я не пожмём друг другу копыта. Если пожелаю, могу отправиться в Хууфингтон или Кантерлот, или в Сталлионград, или Филлидельфию, или я могу найти новое место, которое не видел раньше ни один пони.

Я могу всё это.

Могу.

Но не буду.

Не буду, потому что не хочу. Потому что мои друзья здесь и нет смысла мне отправляться куда-то, если они тоже не со мной. Вот так. И подругому быть не может.

С шлепком я опускаюсь на облако, мягкое и упругое под моими копытами, почти как я не весящее совсем ничего. Я просовываю голову через тонкую белизну и смотрю вниз на четвёрку маленьких пони, все разных пастельных тонов, как и я, отдыхающих в тени огромного дерева.

В дереве есть окна (по какой-то причине я не помню почему).

Все пони спят. Кроме одной.

Розовая пони бодрствует, она смотрит на меня с улыбкой. Её зовут Пинки Пай и она всегда улыбается. Думаю ей нравятся радуги так же сильно, как и мне.

«Привет, Дэши!», -говорит Пинки Пай, — «Хорошенько полетала?»

«Здорова, Пинки», — отвечаю я, — «Как жизнь?»

«О, у меня здорово. Но как насчёт тебя?», — она хмуриться, совсем слегка, — «Тебе уже лучше? Как твоё колено сегодня?»

По какой-то причине от этого вопроса мне становиться реально не по себе. «Чё за сено ты несёшь, Пинки Пай? Мои ноги в порядке».

Пинки моргает несколько раз, а потом трясёт головой, будто пытается избавиться от чего-то в гриве. «Ох. Ничего, Рэйнбоу Дэшь. Это просто я глупенькая старая Ринки-Динки-Пинки опять. Не беспокойся об этом.»

Я и не беспокоюсь. Я планирую вниз на ветку дерева прямо над моими лучшими в мире друзьями и потяяяяягиваюсь в ускользающем кусочке солнечного света. Вот, вот так. Это жизнь.

Однако... теперь, когда я думаю о нём, моё колено правда немного побаливает... Но...

Нет.

НЕТ.

Я не беспокоюсь о нём.

Я не...

Я расслабляюсь здесь со своими лучшими друзьями. Мило и мирно. Да-с-сэр, одна из штук, которые любит Рэйнбоу Дэшь- это хорошенько вздремнуть со своими приятельницами.

Мне нравиться здесь.

Я бы хотела никуда отсюда не деваться.

Но.

Позже или раньше

пони

приходиться...

«Встать!»

Старая кобыла проснулась сразу, вскарабкавшись на ноги.

Она едва избежала сапога, нацеленного ей в брюхо.

«Наконец. Ты полдня продрыхла, ленивая тварь.»

Дэшь взрыла землю и выдала свой лучший фырк возмущения наглой безволосой штуке, которой понадобилось так грубо выдернуть её из дрёмы.Слабо, задняя нога при этом подкинулась в его сторону, пусть они оба знали, что она никак его не ударит. Конечно, он издевательски ответил на выпад насмешкой.

Дэшь послала ему другой фырк. Он бы не смеялся, будь она хоть на несколько сезонов моложе. Дэшь никогда бы не снесла такого обращения лёжа.

Вернуть бы год или два её молодости и она послала бы его в полёт в кучу навоза за десять секунд ровно. Она бы дралась, как бестия, дав этому парню хороший сэндвич с копытом прямо в грудь.

В грудь, если бы она тогда была бы щедрой... Потом она умчалась бы далеко-далеко на пастбище, чтобы пастись и убегать, когда кто-нибудь подходил бы близко, а после она дала бы им поймать себя, но лишь когда она ох как была бы готова к этому... Если бы они и после этого настаивали бы на сближении — понадобилось бы пятеро таких и хорошая верёвка, чтобы сдержать её, стянув копыта и зубы Дэшь вдоль и поперёк. Многие годы Дэшь была самой быстрой пони на конюшне, если не самой быстрой пони в радиусе пяти миль.

И она по прежнему оставалась самой быстрой пони на конюше. (Конечно, теперь это было больше оттого, что она была единственной пони оставшейся на этой конюшне.)

Ни один из Хозяев не ездил на Дэшь. Они говорили, что она слишком горяча для езды, определённо не подходяща для сдачи в аренду. После четырёх лет сдирания кожи об верёвки и лягания в грудь и изнуряющей беготни от одной изгороди к другой, они, наконец, сдались с верховой ездой и вместо этого сосредоточились на упряжке.

Упряжка была несомненно даже хуже, чем всадник. По крайней мере со всадником она ещё могла видеть, что происходит и не должна была мириться с этими раздражающими шорами. Повозка всегда оказывалась очень тяжёлой, а упряжь всегда затягивали слишком туго. Что ещё хуже-Дэшь никогда не могла пуститься в полный галоп с прицепленной тачкой. Одна причина- Хозяева натягивали поводья так, что её рот разрывало. Другая – пони в упряжи с ней не могла не отставать; она бы тащилась рядом или споткнулась, перевернув бы их всех-повозку, извозчиков и всё. Ни одна пони не могла держать её ритм (ну, может быть одна, но её всегда запрягали в телеги, а не в упряжки), так что ей приходилось постоянно держать отупляюще медленный ритм, чтобы Твайлайт, или кто бы ни был ещё в сцепке с ней, могла держаться рядом.

По крайней мере у неё ещё бывали хорошие забеги в загоне и весёлая беготня, пока они ловили её, чтобы запрячь. Хотя бы это ещё бывало хорошо. Злая ирония, но именно бег отобрал порыв у Дэшь. Она не видела норы суслика, пока не было слишком поздно и она не растянулась в траве, крича.

Дэшь подняла свою покалеченную переднюю ногу. Выглядела она ещё немного согнутой не в ту сторону, с ужасным шрамом вокруг колена. Она внутренне содрогнулась и поставила ногу вниз, избавляя колено от взглада. К счастью, она ещё была способна на рысь. В хорошие дни она даже могла взять неплохой галоп для пони её возраста. Но ничего такого, чем она была раньше.

Вернула к реальности её узда. «Дэвай, Дэшь. Ты сёдня будешь сотрудничать?»

Уздечка скользнула по её голове, пока она занималась своими мыслями. На самом деле не было смысла сопротивляться ей; Дэшь позволила себе быть отведённой во двор, где ждала упряжка, чтобы отвезти её Хозяина в город.

Дэшь не приходилось больше тащить повозки с грузами. Бизнесс перевозок закончился когда-то, так что теперь единственная вещь, в которой пони действительно хороша — это ездить в город время от времени. Давным давно Дэшь была бы счастлива избавиться от тех повозок, но теперь она часто обнаруживала, что скучает по ним. С теми повозками у неё по крайней мере была компания других пони.

Как той кобылки, которая обычна занимала стойло рядом с ней. Иногда она тянула повозки вместе с ней, но чаще хозяин сдавал её для езды, или ездил сам. Кобыла всегда была в хорошем настроении, так что с ней легко было справляться. Скорее всего поэтому её и продали первой; она была приятной и забавной кобылкой. Теперь уже Дэшь не могла вспомнить многие её особенности, даже её имя. Прошло не мало времени с тех пор, как она покинула конюшню.

Однако, она помнила растрёпанную гриву. Это было первым, что все замечали в ней – она всегда была взбита дикой спутанной массой вьющихся кучеряшек, которая подпрыгивала в ритме её рыси. Хвост её не отличался, опуская лишь факт, что он был ещё спутанней, чем грива. Мальчишке-конюху постоянно приходилось выбирать репьи и разные штуки из него. Эта кобылка иногда приносила в гриве самые странные штуки. Не только обычную дребедень вроде веточек и сухой травы, но и такие вещи, как металлические шайбы и очки, а однажды нашли половину шоколадной плитки прилипшей к концу её хвоста. И не смотря на то, что её постоянно чистили и расчёсывали, грива её никогда не становилась прямой. Что бы ни делали с ней, никто не мог заставить её массы кучеряшек слушаться. Это было так странно. Но это заодно и делало её особенной, как скорость Дэшь или старая привычка Твайлайт стоять тихо и изучать листья на деревьях.

Дэшь прижала ухо и мотнула головой при мысли о своём старом друге. Ей бы хотелось знать-что кобылка делает сейчас. Было похоже, что новый хозяин кобылки взял её для своих детей. Дэшь надеялась, что так оно и было, её подруге это бы здорово понравилось. Ей нравилось заигрывать с новыми ездоками. Хотя честно говоря, этой кобылке нравилось практически всё. Она даже могла превратить толкание упряжки в забаву в своей странной манере.

Совершая путь по дороге, Дэшь подняла голову к небу. Сегодня с небом не случилось ничего нового. Оно было прежним до малейшего оттенка серого, как и всегда, прорезанным здесь и там подтёками чёрного дыма, сочащимися в атмосферу. Взгляд на дым напомнил Дэшь о чём-то...о чём-то, что тоже могло бывать в небе, наверху, с птицами и прочим. Кроме этой мысли само небо ещё казалось странным этим вечером. Как если бы оно должно было быть другим, пусть она и не может указать точно – каким и почему. Небо-та же серость, какой всегда было. С ним совсем не было ничего нового.

Дэшь пожала плечами. Возможно это просто воображение старой кобылы. Не было смысла беспокоиться о ерунде. Она решила попробовать взбодриться. Сегодня они ехали в город и это было кое-что, чего можно ждать. В те дни путешествие в гущу города были редкими и как только дорога из грязи упростилась до брусчатки, Дэшь переменила свой шаг на радостный лёгкий галоп — кантер.

В городе было очень серо. Постройки и стены и уличные лотки, сбитые в раздражающую толчею. Мир медленно превратился в сплошной кирпич, камень, сталь, дым и извёстку. Давка тысяч тел делало всё слишком горячим и постоянный зудящий шум не давал порой сосредоточиться. Дороги были слишком узкими и выросли шансы оказаться в аварии. Дэшь никогда бы не доверились здесь в её молодые дни. Пони приходилось отдавать особое внимание командам, или она рисковала несчастьем.

Не смотря на это, Дэшь нравилось бывать в городе. Это давало ей шанс посмотреть на что-нибудь новое хоть разок, а городские опасности давали ей какое-то решительное возбуждение. Самым лучшим в визите в город было то, что Дэшь наконец могла увидеть других пони, кроме себя. Может даже ей выпадет увидеть кого-то, кого она знает. Может они вспомнят её и может даже они смогут провести какое-то время вместе. Об этом глупо было думать, Дэшь знала, потому что пони в городе будут слишком заняты, чтобы делать что-то подобное. Но всё же кобыла могла надеяться...

К тому времени, как Хозяин привёл их к остановке, настроение Дэшь было выше, чем когда-либо за долгое время. Сегодня в городе все были заняты, и зная своего Хозяина... он будет внутри долго. Более чем достаточно, чтобы посмотреть на пони. Вот! Вон там одна, везёт девочку с корзиной цветов. И пара больших жеребцов тащит вагон, а вон там три глупышки-жеребёнка дурачаться вместе. А там, застряв в глотке движения – упряжка, не похожая на остальные.

Она была много больше, чем другие повозки и упряжки, с тонкими витыми штуками, покрывающими бока, сиящая украшениями из меди. Она выглядила дорогой. Пять запряжённых пони соответствовали, но Дэшь была заинтересована лишь в кобыле, которая их возглавляла. Её шерсть была хорошо ухожена и сияла белым, создавая разительный контраст четырём тёмным пони позади неё, как и серому, пыльно-бурому окружению города. Яркие ленточки фиолетового и розового цвета были вплетены в её гриву и хвост, а упряжь украшена маленькими серебрянными колокольчиками, так что с каждым шагом она звенела. Выглядела она немногим старше, чем когда покинула конюшню, но ошибки быть не могло! Эта шерсть, сияющая породистость, фирменный высокий шаг и голова поднята так высоко.

Это должна была быть Рэрити, больше просто некому.

Дэшь немного прогарцевала на месте и позвала её, но прекрасная кобылица, кажется, не заметила. Дэшь пыталась снова и снова, но всё напрасно. Старая кобыла топнула в отчаянии. Что твориться? Она что — не слышит её? Или она её игнорирует?

И тогда Рэрити отозвалась – слабым зубным скрежетом и взмахом хвоста. Однако, она не повернулась, чтобы посмотреть на неё. Это было на неё не похоже. Она всегда смотрела пони прямо в глаза...

Может, она просто сильно волновалась из-за движения, или кучер был суров с плетью, или...

Упряжка покатилась дальше и Дэшь увидела, почему Рэрити не повернула головы. Вовсе не потому, что она не хотела, а оттого, что не могла. Она вообще едва могла пошевелить головой.

Рэрити не держала голову высоко от гордости, её удерживали так силой. Её поводья оттягивали шею назад, а голову сильно, сильно, сильно вверх, так что с шеей она была почти совершенной прямой линией. Это было сделано, чтобы Рэрити выглядела шикарнее, но ещё это выматывало её. При близком взгляде её дыхание было сбито, часто вырываясь маленькими короткими толчками и заставляя её кашлять. Дэшь изумилась-как это вообще возможно тянуть, когда пони растянута вот так, особенно лёгкая и нежная пони, как Рэрити. Она никогда не была создана для такого напряжения. Как она умудрялась с ним справляться — Дэшь не представляла.

The traffic was moving again. The carriages moved onward toward their destinations. Before they rounded the corner a lady peered out of Rarity’s carriage, frowned, and went back in again apparently complaining of something. Dash saw a flick of Rarity’s tail before she rounded the corner, and then she was gone.

Bye, Rarity.

Движение возобновилось. Упряжки устремились дальше по своим делам. Прежде чем они завернули за угол, леди выглянула из упряжки Рэрити, фыркнула и вернулась обратно, очевидно жалуясь на что-то. Дэшь видела взмах хвоста Рэрити, когда та поворачивала за угол и потом она исчезла.

Пока, Рэрити.

Где-то слево от Дэшь случилось нежданное движение. Кобыла в испуге слегка подпрыгнула и инстинктивно лягнула задней ногой.

Нападение! Но от кого? На улице, как сейчас, это могло быть что угодно- бешенная собака, или волк, или дракон, или кто-нибудь с плетью! Ну, они не уберуться без славного подарочка от Дэшь! Она подобралась в упряжи и ударила снова. Последовал всплеск и крик.

«О! Эй!»

Загадочный персонаж возник в поле зрения, с правого рукава у него текло. Хозяин Дэшь мрачно поглядел на неё из под широкополой шляпы. (Уупс.) Он проворчал что-то с выдохом, вероятно что-то про неблагодарных пони и выплеснул на неё ведро воды, прежде чем снова исчезнуть в кирпичном здании.

Хотя она почти попала ему случайно под голень (не её вина, что он так подкрался к ней)она была рада воде. Стояло позднее лето и жара в городе медленно превращалась в кипение, а облака, добавляя духоты, не помогали. Хорошее купание было как раз тем, что ей нужно, чтобы освежиться. Теперь, если б ей ещё и перекусить вдобавок... Например хорошей овсянкой или яблоками. Мысли о яблоках задели что-то в мозгах, она могла бы поклясться, что чует яблоки. Много яблок. Почти как если бы они были прямо рядом... с ней!

Дэшь повернула голову на лево, чтобы увидеть тележку с яблоками прямо напротив неё и скосила глазами. Дурацкие шоры! Как она могла пропустить целую тележку с яблоками и двух пони совсем рядом с собой? Они, должно быть, подъехали, пока Дэшь была занята, глядя на движение.

Присмотревшись к паре пони, она начала понимать, почему не слышала их. Мерин мирно спал стоя, а его напарница-кобыла тоже казалась готовой к дрёме. Пар от их потных попон лениво подымался над ними, как туман. Разница в размерах между ними была нелепой. Мерин в несколько раз был больше и массивней (может он даже был в действительности лошадью, а не пони?), в то время как кобыла в его тени не просто казалась карлицей, но ещё и выглядела заживо умершей на ногах.

Дэшь наклонила голову и моргнула на них с симпатией.

Кто бы ни владел ими, он гонял их жестоко.

Кобыла возможно была одного с Дэшь возраста, но выглядела вдвое старше. Её блёклая шерсть кишела блохами и свисала с её угловатых форм, как если бы кто-то натянул шкуру на скелет, а по всей её спине и ногам бежала уродливая сеть сиящих шрамов. Тот же узор был виден на мягком животе кобылы – эти были ещё тёмно-красными, не вполне затянувшимися. Измученная кобыла переступила растрескавшимися копытами и почти повалилась. На мгновение её ноги стали жестоко трястись, пока, наконец, к счастью, не остановились. Она, должно быть, прошла через многих владельцев. У неё на крупе Дэшь видела несколько перекрывающих друг друга клейм. И то, в самом низу выглядело... вполне как у... Дэшь!

Дэшь нервно переступила на трёх здоровых ногах. Нет! Не может быть! Быть не может, чтоб эта пони была той самой! Кобылой, которую Дэшь знала полной пыла и энергии, единственной пони на много миль, которая могла тягаться с Дэшь на полном галопе. Это не могла быть её давняя соперница – у этой не было упрямой решительности или естественной тяги к соревнованию в глазах.

Но когда уши кобылы дёрнулись и повернулись к ней, Дэшь не могла больше отрицать. Без сомнения, это была она.

Ох, Апплджек...

Дэшь грустно заржала. На секунду Апплджек скинула бесцветную пелену в глазах и легонько мотнула головой, тихо заржав в ответ. Она наклонилась к ногам Дэшь, к передней ноге с искалеченным коленом и настала очередь Апплджек показывать сострадание. И неизъяснимым образом это сделало всё сразу намного лучше и намного хуже.

Больше чем по чему-либо ещё, сердце Дэшь тосковало в этот миг по бегу. Настоящему бегу. Без уздечек, или всадников, или упряжек, или шпор, или оград, или сёдел. Бегу, не сдержанному каким-нибудь глупым сломанным коленом или треснувшими копытами, тому галопу, каким он и должен быть. С Дэшь и Апплджек и Рэрити и Твайлайт и всеми другими кобылами вместе, в одном табуне, как они бегали, когда были жеребятами сезоны и сезоны назад.

Дэшь так отчаянно хотела этого, но не могла.

Так что она просто прижалась носом к шее Апплджек.

На пути обратно домой из города начался дождь. Наконец. Воздух избавился от клаустрофобной тяжести и всё стало пахнуть немножечко свежее. Холодный дождь был приятен на шкуре Дэшь и стук-постучный ритм расслабил старую кобылу. Она даже позабыла, как дожди влияют на её артрит.

На конюшне Хозяин похлопал её по шее за сегодняшнее хорошее поведение и наградил ведром свежего овса.

Дэшь, однако, не была особо голодна. Она съест его позже, сейчас ей было интереснее вздремнуть

хорошенько

лечь

здесь

где так приятно

и мягко

в
облаках...

Я перевернулась во сне и лениво прижала мягкий кусок облака к телу. Кто-то внизу зовёт меня. Я его игнорирую. Спать приятно... ещё пять минуток, мам.

Но потом я вспомнила-сегодня мне нужно кое-что сделать.

Я открываю глаз и первое, что вижу — что небо серое. Не покатит-этот пегас не расположен сегодня к серым небесам. Сегодня в моём расписании приятное солнечное небо. Мне оно понадобиться, если я собираюсь встретиться с Апплджек для игры в подковы.

Я взмываю резко в воздух, набирая высоту, а потом распластываю крылья в ленивом скольжении, чтоб быстрее покончить с работой. Ничего сложного. Это небо будет чистым за десять секунд ровно!

Я люблю мою работу. Во имя Селестии- реально люблю!

Лёгкая мягкость облаков целует мои перья и раздаётся слабый пых, когда одно за другим облака взрываются маленькими клочками пара.

Я ношусь вверх, вниз, в стороны, наискосок, назад. Я исполняю закрученные бочки и резкие нырки тут и там в ватно-белой перистых облаках.

Я врезываюсь сквозь мягкие влажные кучевые облака, разрываю сырые слоистые, встречные солнечные лучи стекают по мне. Я оставляю полоски радуг в небесах на своём пути.

Я выбираю момент и устремляюсь вверх, вверх, вверх, высоко над облаками.

Я могу видеть Кантерлот вдали- позже в этом году я туда отправлюсь. Я встречусь с Вандерболтами. И мои умения потрясут их мир.

Но это позже.

Сейчас я складываю крылья и позволяю себе провалиться в падение. Ветер кричит в моих ушах, кровь несётся по венам. В последнюю минуту, прежде чем земля заполнит весь обзор я взмываю и несусь прямо через Понивилль.

Я двигаюсь слишком быстро, чтобы остановиться и увидеть всех пони, но проносясь рядом, я слышу их. И, будучи обалденным другом, я всегда отвечаю.

«Доброе утро, Рэйнбоу Дэшь!»

«Доброе, Флаттершай! Доброе, Твайлайт!»

«Ну и ну. Поглядите, кто поднялся рано. Однажды.»

«Ха-ха. Очень смешно, Рэрити.»

«Рэйнбоу Дэшь! Ты же идёшь на юбилейшую вечеринку Бон-Бон на неделе? Тебе с утра лучше? Ты точно выглядишь лучше!»

«Не пропущу ни за что на свете, Пинки! Ты же знаешь-я никогда не пропускаю вечеринку. И я чувствую себя обалденноооооооооо!»

И это тоже абсолютная истина. Обычно я себя чувствую обалденно (потому что Я обалденная), но сегодня... Не знаю, сегодня это что-то фантастическое!

Я чувствую себя так фантастично, что даже не замечаю сплетения веток впереди. Слишком поздно поворачивать или взмывать и я влетаю в пучок оранжевых и красных и коричневых и оранжевых, пока наконец не врезаюсь в сарай.

«Именно этого и хотела!»

«Ну конечно!», — перевёрнутое лицо Апплджек подмигивает мне, половина яблока ещё у неё во рту, — «Сахарок, ты когда-нить подумывала просто придти, как нормальная пони?»

«Пффф! Эй, привет?», — я вскакиваю на копыта и дарю крыльям хороший сильный хлопок. Несколько листьев слетают вниз с ближайших яблонь, — «Пони- пегас перед тобой. Я не занимаюсь ходьбой.»

“Ну, давай надеяться, что твойный бросательный прицел получшее, чем твой прицел для летания», — она фыркает, — «Не хочу смущать тя».

Да, точно. Я даже не удостаиваю это ответом. Взамен я позволяю своей подкове говорить за меня. После секунды-другой прицеливания я отклоняюсь, взмахиваю головой, отправляя подкову в полёё...иииииии БЕЗУПРЕЧНЫЙ БРОСОК!

“Вуу-хуу!»

Апплджек бросает мне игривую усмешку, — «Не плохо для пони, которая вечно витает в облаках».

Давненько мы не зависали с Апплджек вот так, один на один. Наши расписания обычно слишком запутаны. Апплджек- она почти всегда работает в полях, или возит урожай, или сажает семена, или обтряхивает яблоки с веток. Я считаю- Апплджек слишком много работает. Ей нужно больше расслабляться. Знаю, она говорит, что любит хорошую работу на целый день, но иногда — клянусь — эта пони кажется почти мёртвой, даром что на ногах.

Но не сегодня.

Этим утром Апплджек нечего делать, кроме как веселиться, играть в игры и улыбаться. Нам надость делать так почаще. Ненавижу признавать, но эта пони на самом деле может платить мне моей же монетой, когда дело доходит до атлетики (Притом не собираюсь позволять ей меня победить!) Это впечатляет, но я никогда ей этого не говорю. Может, стоит, однажды...

Сегодня я зависаю с моей хорошей приятельницей Апплджек. Может позже мы встретимся с Пинки Пай и Рэрити и Флаттершай и со всеми остальными. Мы можем провести так целый день-просто тусуясь и прикалываясь друг над другом.

Я сделала фантастическую работу, расчищая небо.

Здесь нет серого.

Сегодня солнце сияет. И моё небо — безупречно голубое.