Одиночка Фолли или Такие разные взгляды на жизнь

Глава 18: Мой первый день в году

Какие дела, народ? Вот я и добавила новую главу. На этот раз без рисунка, потому что у меня не хватило времени (а ещё я ленивая восьмая буква алфавита).

Календарь показывал первое число первого месяца. Грустная дата для тех, кто любит лето или для тех, у кого сейчас отходняк от бурной праздничной ночи, счастливая для работяг или школьников. Но мне эта дата была безразлична. Пару лет подряд я её вообще не замечал, так что не удивляйтесь.

Но как бы я не плевал на сегодняшнюю дату, утро всё равно не задалось. Начнём с того, что я проснулся в часов восемь утра. Ничего особенного для какого-нибудь деревенщины, но если вы заснули в два часа ночи, это ещё как влияет на ваше состояние, поведение, настроение и вкус во рту. Доун тоже проснулась ни свет, ни заря и просто молча ходила по номеру, закутавшись в одеяло, изредка набирая воздух в грудь и медленно его выдыхая.

И долго она отходить будет? Хм… а она вообще ложилась спать? Понимаю, когда отвергают твои чувства это плохо, но не страдать же так целый день? Это не тебе одной портит настроение, знаешь ли.

Тем не менее я ничего не предпринимал. Будь на моём месте другой пони, он бы сейчас сидел вместе с ней на диване, вытирал ей слёзки, говорил, что она самая лучшая и достойна большего, чем какой-то пёстрогривый пегас с фигурой атлета, но я не такой. Знаю, что если буду подобным заниматься, то сделаю только хуже, так что оставлю это на копыта других пони.

После очередного её такого вздоха, в моей голове начало что-то закипать. Я достаточно уравновешен и адекватен (возможно, во всей Эквестрии), но слушать с самого раннего утра эти вздохи я не в силах. Мало того, что весь мой личный запас кислорода израсходует, так ещё и ходит кругами. Это сводит меня с ума…

Поймите правильно, я иной раз могу с мухой у уха уснуть, но ЭТО разрывает мой мозг. Да так, что я сейчас в копытах вещи непроизвольно ломать начну. И начну как раз с будильника. Да-да, ты, будильник! Я тебя ненавижу. Ты такой же как и я! Хотя я себя и люблю, но… чёрт! Всё, пора валить уже из номера. Но перед этим спрячу-ка я все острые предметы и верёвки. Мало ли, что на кобылок находит, когда их отвергают. Приду, а она тут копытцем об копытце стукается, вися на люстре. Бр… хватит не нужно было столько книг про ужасы читать.

х х х

Холодный воздух просочился под шарф. Я потуже затянул его на шее и двинулся в «город-призрак».

Слово «одиночка» по идее подразумевает, что ты сидишь где-нибудь в тёмном уголке, но сейчас это не так. Я вышел на улицу и не увидел той толпы, что обычно сопровождала мой путь куда-либо. Да, холодное время года гораздо комфортнее для одиночек.

Спустя минут двадцать я сидел в той самой корндогной, что был вчера. Народа не было вообще. На улице тоже почти никого не заметил, а те пони, что попадались мне на глаза, носили на себе грустные мины. Таково утро первого дня года. Серое, пустое, грустное, и пахнущее порохом, или что это там в фейерверк кладут.

Кстати о фейерверках, удивительно, как я только не замечал их все эти годы. Может потому, что в Лас-Пегасусе фейерверки это настолько обыденное явление, что даже параллель с каким-либо праздником не приходит на ум? Думаю так и есть.

Я заказал себе две чашки кофе, пару корндогов и наслаждался пустым заведением. Подумать только, вчера здесь некуда сесть было, а сейчас лепота. Да и работники здесь какие-то бодрые, что тоже радует. Странно.

Эх-х. Сегодня же День Согревающего Очага. Все дома сидят с семьями около камина, рассказывают друг другу забавные истории и наслаждаются горячей домашней пищей. Круто наверное так проводить праздник. Когда-то и я его так проводил.

И тут на меня нахлынули сладкоголосые воспоминания. О том, как мы с сестрой бежали вниз по лестнице утром за припрятанными подарками. Мне всегда доставалась какая-то книга, а мелкой игрушка, вроде плюшевой куклы какого-нибудь существа. Хорошее у меня детство было.

…

« — Братии-и-ик! Смотри, какая у меня красивая кукла! Ограниченное издание! Элемент щедрости и её аксессуары! Смотри-и-и!

— Не кричи ты так. Вижу-вижу я всё. Хм. Для «Элемента щедрости» уж больно у неё цена высокая, не считаешь?

— Ты убиваешь всю радость, дурной. Для Санты Хувса цена не помеха! Он же самый лучший в мире пони!

— Ты веришь в этого старикана, который летает на санях и раздаёт всем подарки? Не существуют пони, которые проникают в дом не для того чтобы забрать, а чтобы положить.

— Эх… когда-нибудь ты повзрослеешь, братик. А пока, я буду за тобой присматривать.

— И когда это мы ролями успели поменяться?»

…

Я невольно улыбнулся.

После всех этих тёплых воспоминаний прошлого, на меня вдруг накатила волна любви семейных уз. Конечно, наши узы были давно разорваны, но не до конца же. Остались я, Вейви и дядя с тётей, у которых она живёт. Может, плюнуть на этот Понивиль и перебраться к ним в Филлидельфию? В конце концов, с сестрой увижусь, да и ничего меня не удерживает в Понивилле. Или же нет?

Понивилль…

Я никак не мог понять, почему за такое короткое время, что я провёл в том маленьком городке, я смог привязаться к нему? Привязанность ли это вообще? Быть может я слишком много времени провёл в плохих мыслях, а Понивилль внёс немножко добра в мою душу? Или же это всего лишь иллюзия доброты? Не понимаю. Что же мне не даёт покоя в этом городке?

Пока я так размышлял, копаясь в голове и всё время, упуская какую-то крохотную деталь, колокольчик над входной дверью звякнул пару раз. Я этому не придал большого внимания, просто отложил этот факт в «коробку» чего-то должного и продолжил думать об Понивилле.

Что же в этом городке не так? Я прожил в Лас-Пегасусе всю жизнь и по праву ставлю его на первое место, среди лучших городов Эквестрии, но те полторы недели в Понивилле здорово изменили списочек моих любимых городов. Понивилль теперь трётся под Лас-Пегасусом и даже немного сдвигает его в сторону. Мой разум противится этому, но подсознание почему-то смещает список. Так как, вашу кобылу мать, те несколько дней могут конкурировать с целыми годами?.. Что я вообще такое несу?

Я протёр глаза и напряг зрение. Как говорит мой воображаемый сенсей: «Не концентрируйся на одной точке, воспринимай всё сразу».

Поняв, что я ни к чему не приду, я решил отвлечься от бредовых мыслей и посмотреть, не появился ли народ на улицах Кантерлота. М-м-м… нет. Зато один посетитель появился в этом заведении. Кобылка в тёмном пальто и в солнцезащитных очках.

Её грива была наспех причёсана, копыта еле передвигались, а брови хмурились всё больше и больше по мере приближения к моему столику. Вот блин.

Так, эта фигура и волосы мне определённо знакомы…

— Уох! Здаров, малец, — прохрипела Тиара, грохнувшись на противоположное сидение. Она облокотилась на стол и подвинула к себе одну из моих чашек с кофе.

Ну… ладно.

— Какой я ещё малец? Вы снова делаете себя старухой, — отхлебнув, ответил я. И тут же под столом меня ударило по ноге каменное копыто.

Ауч. Кофе забрали, так ещё и бьют. Что вы за кобыла такая?

Тиара вздохнула, поправив сползающие очки.

— Эх-х, грубиян. Хоть догадался даму угостить чашечкой.

Вот ни фига. Сами догадались…

Глядя на неё, можно без сомнений сказать, что она налудилась вчера. И похоже, её в расход взяло сразу же после нашего с Фезервейтом ухода. Конечно, её парень (если его можно назвать её парнем) ушёл, можно делать что хочешь! Спорим, если я открою газету, то на первой полосе увижу что-то типа: «Шок! Даймонд Дэзл Тиара перевернула королевский стол, после дюжины выпитых эпплтини». Да копыто на отсечение ставлю.

Тиара мерзко покашляла, одним глотком осушила чашку и подвинулась ко мне ближе.

— Знаешь, Дэй, ты мне нравишься…

— Что же бьёте меня постоянно?

— Молчи, дурак, я не закончила. Гхм, Нравишься, но ты не хочешь исправляться…

— А надо ли?

Брови Тиары спрятались за очки и порыв ветра, пронесшегося прямо перед моим носом копыта, мигом заставил меня замолчать.

— П-п-понял, не дурак, — выдавил я, пододвигая к гневной кобылке тарелку с корндогами в знак мира. Она же их отодвинула в сторону, и посмотрела на меня из-под очков своими узкими зрачками прямо в душу.

«Пронзительный взгляд алых капилляр…»

— Гхм. Так вот, мой дорогой Дэй, ты не исправляешься, и мне придётся применить радикальные методы по превращению тебя из одинокого дурачка, в общительного и вежливого дурачка.

Повод, чтобы обозвать меня дурачком? Да что за «учитель» вы?

Тира улыбнулась и снова напялила очки на свои пугающие глаза. Да-да, с глаз долой эти… глаза. Эм, да.

Последняя её фраза заставила меня очень и очень занервничать. Хоть она и не вызывает доверия, но эти слова меня тронули. И тронули… в плохом смысле.

Что она имела ввиду под словом «превращение»?

Я набрался мужества и осторожно спросил у довольной кобылки: — Поясните?

Как ни странно, Тиара даже не попыталась на меня замахнуться. Просто загадочно улыбнулась и бодро вздохнула.

— В Кантерлоте тебя будет очень сложно приобщить к социальной жизни и обществу в целом. Сам понимаешь, какие здесь пони. Поэтому я решила перенести наш клуб в другое место…

Нет.

— Оно не очень популярно…

Нет-нет-нет-нет-нет.

— Но имеет весомую популярность в плане дружбы. Имя этому месту…

НЕТ!

— Понивилль.

…

Твою мать.

Какова была вероятность этого? Нулевая! Почему всё так старательно затягивает меня в Понивилль?

Мне было всё равно, какое у меня было лицо в тот момент, но глядя на меня, Тиара немного засмеялась.

— Знаешь, Дэй, иногда твоё лицо выглядит таким забавным. И пугающим… не знаю даже. Хех, Фолл «Чёрный юмор» Дэй.

Отлично. Меня превратили в шутку. Последняя стадия моего унижения.

Я быстро помотал головой, пытаясь «обновить» выражение своей морды. Отвлёкшись на Тиару, я увидел, как она жадно пожирает тарелку с корндогами.

— Смелое у вас решение. А жить то вы где будете? И где будут проходить наши собрания? Нигде. Отлично! Ваш план не удался. До свидания.

Я уже хотел покинуть столик, но розовое копыто вмиг вернуло меня назад. Какая же она сильная…

— Сидеть. Хе-хе. Это твой план не удался, мой дорогой Фолл. У меня есть место, где проводить такие собрания! Мой коттедж.

Коттедж?

— Ваш коттедж?

Тиара сверкнула глазами и вскинула брови, показывая своё превосходство.

— Да. Я жила в Понивилле с самого детства, пока не уехала в Кантелот.

Кобылка дернула бровями и, схватив ещё один корндог, вмиг проглотила его. Но поняв, что он запутался в её волосах, начала плеваться под стол.

Вот и конец вашему превосходству. Только меня это даже не трогает, сейчас нужно было думать о другом.

— Хе-хе, ваш план снова не удался.

Тиара вылезла из-под стола и сделала такое лицо, которое говорило само за себя. И говорило оно «Что ты сказал, мелкий ты паразит?!». Да наверное оно так и есть. Чёрт.

Чтобы опять не влетело, я быстро продолжил:

— Дело в том, что я не собирался жить в Понивиле. Меня ждёт-дожидается мой дорогой домик в Лас-Пегасусе, где я собирался провести остаток жизни.

— У тебя есть семья в Лас-Пегасусе?

— Ну, эм, нет.

— Тогда ты будешь жить в Понивиле. У меня.

Честно говоря, такие слова пугают до чёртиков… особенно если это говорит кобылка, хобби которой бить и унижать меня.

— Вот уж нет!

— А что такое? Квинтия вот согласилась.

— В смысле «а что такое»? Вам не кажется это… аморальным?

Тиара явно испытала неожиданный прилив энергии. Совсем недавно мёртвые глаза заискрились живым блеском.

— Ничуть.

— Ох, вообще-то я начал задумываться о переезде в Филлидельфию.

— И зачем? Не уж-то тебе не всё равно, где жить в одиночестве? — Поинтересовалась кобылка.

— Ну-у-у…к сестре. Она живёт там с моей тётей и дядей.

— Понятно. Семья – это намного важнее, чем какие-то друзья.

Кобылка снова криво напялила очки и отвернулась к окну.

Кажется, она чем-то расстроена, но лучше это проигнорировать. В конце концов, помощником в её делах является Квинтия, а я, пожалуй, останусь в сторонке.

— Бывает, что друг гораздо ближе. Но, в данном случае, это не так. Я люблю сестрёнку, а она меня, так что я не одинок в этом плане.

Тиара напрочь проигнорировала мои слова и, вздохнув, сказала:

— Какая сестра только может вытерпеть тебя…

— А?

— Да ничего. Расскажи мне о ней, – как-то холодно сказала она и продолжила смотреть на улицу. Мельком пошёл снег.

— Само очарование. Этим всё сказано.

— Оу. А как выглядит? Как её зовут?

— К чему эта информация?

— Хотелось бы получше узнать сестру такого испорченного пони как ты.

— Красная грива, жёлтая шёрстка, зелёные глаза. Кьютимарка в форме молнии и роликов. Зовут Тайдал Вейв.

— Хм…

Тиара мрачно отвела взгляд и забормотала, не сводя глаз с падающих снежинок.

— Что «хм-м»?

Кобылка мельком взглянула на меня, а затем вздохнула. Её спокойствие заставило меня насторожиться. Наступила такая тишина, что можно было бы услышать, как повар что-то уронил на кухне, где-то за стенами. Бр-р…

— Просто… кажется, я видела похожую кобылку несколько минут назад… – подозрительно произнесла она, опустив уголки рта и нахмурив брови.

— Шутите?

— Да нет, с такими вещами не шутят.

«С такими вещами»? С какими «такими»?

Тиара стукнула по столу копытом и резко выскочила из-за стола.

Быстро… вот же у неё рефлексы… как будто бы и не она недавно плыла, еле передвигая ноги.

— Она шла с каким-то синегривым жеребцом прямо передо мной. Я их запомнила, потому что они говорили о какой-то мягкости матов в спортивном зале, и я подумала, что было бы не плохо сейчас прилечь на мат и немного подремать.

Она гордо улыбнулась и подошла ближе ко мне.

Синегривый пегас и кобылка, похожая на мою сестру… тех же пони я видел вчера. Быть может, это действительно была моя сестрёнка? Верно, сама судьба хочет, чтобы я разобрался в этом. «Веди меня, моя звезда судьбы».

Если Тиара видела их три минуты назад, то они должны быть в сотни метров от кафе. Примерно. Я не математик, но приблизительно прикинуть могу. Почти так же я сдавал экзамены по математике. Эх, двенадцать баллов из ста… хорошо, что есть пересдача. Хотя почему хорошо?

К чёрту эту математику, в те дни, когда я думал, что пойду работать, я даже не рассчитывал связать свою жизнь с числами. Зато я по другим предметам был хорош.

Помотав головой, чтобы опять не впасть в пучины прошлого, я тоже встал из-за стола и направился к выходу.

— В какую сторону они направлялись?

— Не торопись, я провожу тебя.

Вот блин.

Я пошел вперед, и Тиара последовала за мной, уверенно стуча копытцами по полу. Быстро же всё-таки взбодрилась? Неужели кофе так сильно на неё действует?

х х х

Несмотря на недавний холод, в городе заметно потеплело, но ветер, дувший со стороны горы, нисколько не морозил меня.

Дорога в сто метров заняла больше времени, нежели планировалось, но меня это не тревожило – я хорош в коротании времени. Еще я хорош в викторинах или отлынивании от работы. А пузырьки на упаковочной плёнке я лопаю словно бог. Бог пузырьков. Думаю, какое-либо божество в обществе не затерялось бы, но я работать все равно не собираюсь.

По пути я глазел за теми прохожими, что иногда попадались по пути. Они все пристально смотрели на мою спутницу и немного улыбались, как только она стыдливо отворачивала лицо в сторону. Хм… сдаётся мне, заголовок в газете оказался правдой. Ну, или не совсем, но что-то похожее там определённо написано. Может, это и есть её причина переезда в Понивиль?.. Блин, Тиара, вы ни фига не учитель!

Словно услышав мои безрадостные мысли, кобылка вздохнула и вдруг резко остановилась.

— Хм… и куда же они могли деться? – как-то подозрительно сказала она, осмотрев довольно большую, но пустынную улицу.

Та-а-ак, похоже, так мы ни к чему не придём.

— … пустая трата времени. – Обречёно, сказал я, тоже быстро осмотрев площадь. Все те немногие пони, что там находились, никак не подходили под описание моей сестры. Ну, во-первых, у неё нет усов, а во-вторых, я тут больше других пони и нет, кроме нас с Тиарой. Усы снова в моде? Может и мне отрастить?

Ещё немного помотав головой из стороны в сторону, Тиара вскинула голову и пошла назад.

— Ну, не скажи, попытаться всё-таки стоило.

Похоже, она даже не расстроилась. Вот только почему она так быстро согласилась помочь мне? Да и помощь это была? Ладно, спросить всё-таки стоило.

Я решил подождать, чтобы Тиара ушла на пару шагов вперёд.

— Вот не понимаю на кой вам это нужно?

Кобылка остановилась, и я сразу сделал пару шагов назад от неё. Ещё лягнёт… я ж знаю её. Всего два дня, но этого достаточно.

— Эх, бестолочь, – Вдруг устало произнесла она. — Пони должны помогать друг другу.

— Оставьте это кино.

Серьёзно, только главный герой какой-нибудь романтической комедии помогает все подряд, завоёвывая любовь зрителя, но по мне так это просто понты.

Тем не менее, мою здравую мысль кобылка не поняла. Она медленно повернулась и страшно отвела уголок своих губ.

— Ничего, не ной, я то тебя научу манерам. — Ведь я… эм… – я уже приготовился к её фирменным тумакам, но тут она резко остановилась, засмотревшись куда-то. — …да вот же они.

— А?

Я резко развернулся и увидел двоих пони, выходящих из какого-то магазина со спортивной фигнёй. Жёлтая кобылка с красной гривой и зелёными полузакрытыми глазами весело засмеялась, услышав что-то от синегривого пегаса, который был рядом.

Смех, шёрстка, грива, кьютимарка… это точно она. Вейви. Сколько лет прошло? Она такая взрослая… Вот только почему она покинула Филлидельфию? Что делает в Кантерлоте? И почему около неё постоянно тусуется этот синегривый придурок?!

— Так это она? – переспросила Тиара, но я ей не ответил. Я резко пошёл за сестрой в след, напрочь проигнорировав слова учительницы.

Боже, что мне её сказать? Так давно не виделись? Да и не слишком ли это будет подходить к ней на улице? Обычно в фильмах это происходит у кого-то дома. К примеру, она заходит домой и понимает, что дверь в её дом открыта. Она шаг за шагом крадётся по пустому дому и, посчитав, что её сейчас грабят, схватила какую-нибудь вещь вроде зонтика или скалки. Вдруг ей становится понятно, что «грабитель» прямо за дверью и, резким рывком, открывает её, наносит несколько ударов по нему, а потом слышит то-то типа: «Ой! И так ты встречаешь родного брата?». После этого идут обжиманцы, смех и остальная слащавая дребедень.

Ненавижу такие моменты в кино, так что ни за что не повторю всего этого. Лучше уж сразу десять ложек соли съесть…

Я всё шёл за ними и шёл, выжидая нужного момента для оклика. Я шёл за ними шаг в шаг, всё ярче осознавая, что сейчас я очень похож на маньяка. Неожиданно, синегривый пегас что-то сказал моей сестре и скрылся в ближайшем магазине, а Вейви осталась ждать снаружи. Как ни странно, этот магазин тоже оказался спортивным, но да пофиг!

Подойдя достаточно близко, я сглотнул застрявший в горле комок неуверенности, и осторожно произнёс:

— В-вейви?

Ухо кобылки дрогнуло, и она резко повернулась в мою сторону.

— А? О… что?.. Фолл Дэй?

— …

Святая Селестия, как же она выросла! Даже не узнать. Теперь она больше не тот маленький доставучий комочек суеты и веселья, а самая, что ни на есть настоящая женщина… вот чёрт, главное не разрыдаться у неё на глазах. Буду рыдать, когда утону в её объятиях. Или когда она скажет «братик».

Мы смотрели друг на друга и не могли сказать и слова. Я всё ждал, когда Вейви кинется ко мне, но она просто ошарашено стояла напротив с округлёнными глазами и немного вздрагивала ухом. Её глаза были наполнены каким-то непонятным ужасом, но затем она резко заморгала и, развернувшись, быстро пошла дальше по дороге. Напоследок она кинула косой взгляд в мою сторону и хмыкнула.

Че-го?..

Я стоял, как вкопанный, пока Вейви стремительно удалялась от меня всё больше и больше. В голове было пусто. Я медленно сделал шаг, а потом, резко взлетев, кинулся к ней.

— Вейв! Тайдал Вейв! Не узнала, что ли?

Кобылка даже не удостоила меня внимания. Просто опять хмыкнула и ускорила шаг.

— Я не желаю с тобой разговаривать, – твёрдо сказала кобылка.

…

… Чё-о?

Сказать, что я был ошарашен – это ничего не сказать. Меня даже качнуло на ветру.

Что это с ней? Это же точно Вейви! И меня она узнала. То с ней не так?

Я опустился на землю и дотронулся до её копыта.

— В-вейви, а ну стой!

Резкий, почти невидимый удар по моей ноге вмиг отдёрнул меня от неё.

— Отвали, – обделив меня взглядом, сказала она. Мне стало страшно. Это вообще Вейви?

— Что с тобой не так?

Я всем сердцем надеялся услышать в ответ «Шутка! Не злись ты так, братик», но этого не произошло. Она вновь развернулась и пошла своей дорогой.

Такое поведение я не мог пропустить мимо глаз, ведь она единственный мне дорогой пони, который у меня есть. И я для неё тоже. Так какое разногласие могло повлиять на наши такие тёплые былые взаимоотношения?

Я вновь попытался остановить её и окончательно расставить все точки над «I».

— Я. Сказала. Отвали! – вдруг вскрикнула Вейв и стряхнула моё копыта с её плеч. На секунду я заметил ссадину в области её плеча, и пару синяков на боку, когда её грива немного дёрнулась от разворота.

… что это такое?..

Скажу так, я привык уже видеть с маленькими ранками на коленках в детстве, когда она носилась на своих роликах, где только могла, но это явно не следы от паданий.

— Это ещё что такое? Откуда синяки?

Я попытался разглядеть их снова, потянувшись к её волосам, но резкий удар по копытам снова отдёрнул их назад.

— Не твоё дело! Больше не твоё!

В сердце похолоднело. Она говорила это с такой серьёзностью. Никогда её такой не видел.

Пропустить это мимо я не смог. Никто бы не смог.

— Ну уж нет, это ещё как мой дело! Ты моя сестра, как ни как!

Искорка в её глазах потухла и стало ещё холоднее.

— Сестра? Ты называешь меня сестрой, после того, что сделал?!

-… что?

— Ничего! Ты мне не брат! С того дня, как отправил меня к дяде с тётей!

…

Слушая её, я на секунду и усомнился в нашем родстве или даже в том, что я знаком с ней.

Напротив меня сейчас абсолютно другая пони. Не та озорная проказница, любившая дурачится, а самая что ни на есть кобылка со своими проблемами и переживаниями. Как это могло произойти? Что такое случилось, что теперь я не могу узнать родную сестру?

В припадке её крика, я не мог сказать и слова. Я просто не мог поверить. Может, я до сих пор сплю?..

— Я просто не понимаю! Почему ты отправил меня к ним?! – после маленькой паузы вновь вскрикнула Вейви. В уголках её зелёных глаз проступили капельки.

Это предложение… «Почему ты отправил меня к ним?!»… Хоть мы с дядей и тётей и были знакомы совсем немного, но они были не такими плохими, чтобы страдать от жизни вместе с ними. Конечно, они не идеальны, но чтобы так выделить это… Нет. Кажется, тут проблема в другом.

Нельзя в таких разговорах молчать. Нужно узнать корень проблемы и высечь его, чтобы подобного не повторялось или не продолжалось.

В сердце кольнуло и я, набрав пол груди воздуха, уверенно пошёл наперекор Вейви.

— Я ради тебя старался! Хотел сделать как лучше! Чтобы ты уехала подальше! Ты же была совсем маленькая! Мама умерла, а отец ушёл! Я хотел, оградить тебя от всего этого!..

Не дав мне и закончить, как она вновь сорвалась на крик.

— До того дня я даже не знала про дядю и тётю! Я всего лишь хотела остаться с пони, который был мне дорог! Но нет! Я осталась одна! Ни мамы, ни папы, ни брата! Одна с незнакомцами в незнакомом городе! Как ты мог так поступить?! Ты был моей единственной поддержкой! Я просто хотела остаться с тобой! Но нет! Ты просто испугался!

Слёзы полились ещё больше. Через маленькие всхлипы кобылки, стоящей напротив, я слышал, как моё сердцебиение учащается всё быстрее и быстрее.

Она продолжала смотреть на меня, а я даже не знал, что и сказать. Её глаза были полны презрения. Я не просто не мог раскрыть рот. Мне было страшно. Действительно страшно. Всё это время я точно знал, что есть на свете пони, которой я не безразличен. Которая любит меня таким, какой я есть, единственная, которой было до меня дело, единственный лучик тепла и надежды во всём моём одиноком мире… как это страшно, осознать, что это было совсем не так.

Я онемел. Я не мог сказать и слова. В голове было пусто. В носу сильно защипало.

Холодный ветерок вдруг пробежался по моей щеке, оставив след из мурашек. Кажется, сама природа ставила мне пощечину.

— Я… я… Я ненавижу тебя, — тихо сорвалось с губ кобылки и моё сердце замерло.

Она отвела взгляд, резко развернулась и в быстром темпе скрылась за углом, оставив меня одного с целой кучей мыслей в голове. Смотря в никуда, я хотел тут же сорваться с места и побежать следом за ней, но я не посмел. Я просто не мог. Не мог. Мне было стыдно.

…

Неужели я действительно такой? Неужели я не смог прозреть очевидного? Неужели я действительно такой трус, раз решил остаться один, нежели разделить горечь страдания от потери родителей с сестрой? В итоге, и я, и она испытали боль намного сильнее, чем оно могло быть. И хуже всех пришлось именно ей, а не мне.

Я скрылся в доме, позабыв обо всём, включая сестру. Отправил её невесть куда, чтобы знать, что она последний оплот, держащий мою жизнь на плаву. Знать, что в мире есть ещё нетронутая душа, которая где-то любит и ценит меня, и я навсегда повязан с ней душой. Но… но это было не так. Это всего лишь была иллюзия, облегчающая моё одиночество и мои страдания… но у Вейви не было такой иллюзии. Она сразу осознала, что осталось одна. Она больше не верила в своего старшего брата, что тоже есть где-то на свете и ценит её существование. У неё не осталось никого… вот кто действительно одиночка.

Я просто трус, побоявшийся ответственности. Я не захотел делить страдания с сестрой, зная, что ей будет больно, и, следовательно, из-за этого мне тоже, поэтому я решил спрятать свои страдания подальше и возвести их во что-то хорошее и светлое.

Создал иллюзию, позабыв обо всех кроме себя… какой же я эгоист. Неужели так оно и есть?

х х х

Время подходило к обеду, и суета в столичном городке набирала обороты.

На тротуар падали короткие тени бегущих по своим делам толп пони, вновь поднимая осевшую за утро пыль в воздух.

Я сидел на скамейке в каком-то мини парке напротив моего отеля и пытался переосмыслить по-новому свою жизнь.

Уж в какой раз я сомневаюсь в правильности моих поступков, но сейчас я был на все сто уверен в своей ошибке. Я понял, что мой эгоизм приносит только несчастия. И мне и всем, кто рядом.

— Не слишком хорошо всё прошло… — Прошептала розовая кобылка, поправив ворот своего пальто. – Прости, что не вмешалась, но это семейные разборки.

Я не ответил ей, не смотря на то, что она присела рядом и облокотила ногу на спинку скамейки.

Тем, кто смотрел на меня, в ожидании ответа была никто иная, как Даймонд Тиара. Тем, кто игнорировал её и просто немного отсел от неё был я. Тем, кто сидел на скамейке рядом, буквально в метре от меня, почитывая книгу, была Сильвер Квинтия Вайолин Мелоди.

— Послушайте, — наконец произнёс я, глубоко вздохнув. – Я, конечно, понимаю, вы мой неофициальный куратор по навязыванию идеологии дружбы, но скажите мне, на кой эта сюда припёрлась?

Я махнул копытом в сторону серой кобылки, не отводя глаз от Тиары.

— Просто неисправимый грубиян, – раздалось с соседней скамейки. – Я пришла поговорить с моим навязчивым идеологию дружбы куратором, вот и жду, пока она закончит беседовать с тобой.

— *Г-грубияны…* — пронесся мимо жалобный голосок Тиары, но на него никто не обратил внимания.

— Почему бы тебе не подождать её в другом месте? Сегодня первый день в году, иди, отдохни где-нибудь.

От моих слов серая кобылка отложила книгу и, отбросив волосы назад, удивлённо (или даже надменно) посмотрела на меня.

— Хм… обычно ты более хладнокровен.

— Плохо же ты меня знаешь.

— Да, действительно.

В её словах прозвучали нотки разочарования, но мне было абсолютно наплевать. Кажется, она это поняла, иначе вновь не открыла бы книгу. Отлично, одной проблемой меньше.

— Так чего вам надо-то? – Спросил я, и Тиара, тяжко вздохнув, резко посмотрела на меня, словно говоря, что мне следовало и дальше молчать.

Хм… так на кой вы сюда сели?..

— Знаешь, Дэй, — произнесла розовая кобылка, спустя минуту паузы. – Эта ситуация… я знакома с ней.

— Вас тоже возненавидела сестра? – Я заметил, что в моём голосе пронеслось некое отчаяние, которое я всем сердцем не хотел допустить в собственной ситуации.

Тем не менее, я заметил краем глаза, как ухо Квинтии встрепыхнулось, услышав мои слова.

Тиара почесал нос, и грустно усмехнулся.

— Нет, не сестра. Лучшая подруга. Из-за моего эгоизма, я её потеряла, и шанса снова сблизиться с ней — у меня нет. Это… это печально. Но я уже давно смирилась.

Она отвела взгляд в сторону и почесала нос.

— И что вы мне предлагаете? Тоже смириться? – Уточнил я.

Тиара тут же подскочила.

— Нет, ни в коем случае! Понимаешь, в тот момент у меня не было близкого пони, который бы мне мог помочь, а у тебя есть. — Провозгласила розовая кобылка, все еще немного улыбаясь.

— И кто же это?

— Балбес… я, конечно же.

Её копыто поднялось в воздух, но к великому счастью, оно не тронуло на моей голове и волоска.

— Близкий пони? Знакомы то всего два дня.

— Я предпочитаю «знакомы с прошлого года». – Она гордо скрестила копыта и упала на спинку скамейки.

Конечно, если мы познакомились в последний день года. Это что, какая-то неправильная трактовка шутки с прошлогодним хлебом?

— Я… — тихо, но чётко раздалось с соседней скамейки. Мы с Тиарой тут же прильнули во внимании.

— А?

— О?

— Я тоже помогу… — произнесла пепельношёрстая кобылка.

— А?

— О?

Мы с Тиарой переглянулись, а Квинтия резко захлопнула книгу, от чего мы тут же вздрогнули.

— Просто в отметку за твою помощь мне вчера, – уточнила она.

Квинтия тут же отвернулась от нас, но книгу не открыла. Кажется, ей стеснительно предлагать помощь, хотя ещё более стеснительно быть тем, кому предлагают её. То есть мне.

— Я не понимаю. Вы предлагаете помощь, но даже я не знаю, как выйти из подобной ситуации. Как вы поможете?

— О, так ты всё-таки принял помощь? – Усмехнулась Тиара, тыкнув своим копытом мою щёку.

— …

— Ладно, не напрягайся ты так, я всё устрою.

— Всё устроите? И что же вы устроите?

Когда она говорит слово «устрою», то мне тут же представляется старая бабка, которая кричит на жеребят, разбивших ей окно мячом. «Ух, я вам устрою!». Только ей не говорите, а то разбивать окна будут не мячом, а моей головой.

— Ну-у, с моими деньгами и моей космическим обаянием мне все дороги открыты. Не переживай. Просто… доверься мне.

Наступило молчание. Не знаю, но я не долго думал с ответом. В конце концов, Тиара намного добрее, чем это кажется на самом деле.

— … хорошо. За мной должок.

— Конечно! Ты ещё за мою табличку не расплатился!

— Чего? Да я же только лучше сделал!

— Но только не с моей стеной. Завтра всё будешь перекрашивать.

— А вот за это п-простите…

На соседней скамейке послышался тихий смешок, а потом через секунду смолк.

Чего смеёшься, из-за тебя же я стену окатил…

х х х

Ещё немного поговорив с этими «барышнями», от которых в груди воздух стынет, я решил идти в отель и отсидеться там до вечера.

Сказать честно, этот разговор… помог мне. Даже странно как-то. У меня появился хоть какой-то, пускай и призрачный, но всё же шанс на восстановление прежних отношений с сестрой. Не знаю, как эти двое помогут мне, но, чёрт, до чего же убедительна была мисс Тиара. Я даже почувствовал какой-то прилив бодрости.

Я в раз седьмой прошёл знакомый путь от входной двери отеля до входной двери моего номера и с мыслью о том, что не всё так плохо, прилёг на свой любимый диван.

Какой у меня первый день в году?

Нашёл и потерял сестру — этим всё и сказано.

Я смотрел в потолок и думал о моём поступке. Правильно ли я тогда поступил, что отправил Вейви? Какой бы была наша жизнь, если бы я оставил её с собой?

Предположим, что я её не посылал к дяде с тётей, хорошо, горевали бы вместе, но долго бы жить бок о бок не получилось бы. Я бы так и заперся бы в доме, а сестра бы пропадала на улице. Чтобы прокормить и себя и её, мне бы пришлось искать работу. В тот момент я бы ей не брезгал и вкалывал бы по двенадцать часов, лишь бы Вейви была счастлива. Приходил бы домой, готовил ужин, и ложился спать, чтобы пораньше подняться и идти на работу. В конечном итоге мы и так отдалились бы друг от друга, и всё было бы намного хуже… или я просто так успокаиваю себя? Не знаю…

Я всё лежал и лежал, переосмысливая жизнь и строя пустые догадки по давно уже прошедшим дням. Зачем заглядывать в прошлое? Всё и так уже совершено и уже ничего не исправить.

В этот момент в комнату вошла Доун, такая же разбитая и несчастная как и утром. Закутавшись в плед, она пришла на кухню и налила себе кружку молока.

Вот уж кто действительно страдает от прошлого.

Спорим, что она сейчас, помимо «усов» от молока, парится ещё и по отказу Сторма. «Как бы всё вернуть назад, и не допустить ту ошибку…», думает она.

Блин, да ей же, если подумать намного хуже, чем, кажется на первый взгляд… Чёрт, да дело даже не в неудачном любовном опыте, а в отношениях между ними! Между ней и всеми ими. После того, что произошло, она больше не может быть в их группе.

Теперь Сторм и Доун, находясь в компании, не смогут так же легко общаться между собой. Им будет тяжело и кому-то всё-таки придётся уйти. И уйти пришлось именно Доун. Выбиться из компании, стать одиночкой… и не получить помощи от пони, который находится рядом.

Я слепой эгоист…

Мне… мне нужно поговорить с Доун.

Я – единственный, кто может ей помочь. В данной ситуации, конечно. Раз решил оправдаться перед сестрой, то должен не лицемерить и оправдаться в глазах каждого, перед кем виноват.

Я мигом слетел с дивана, но затем, осознав, что веду себя слишком импульсивно, решил подойти к Доун немного поспокойнее, чтобы не напугать не её, не себя.

Кобылка решила уже уйти в свою «конуру», прихватив с собой гору всякой дребедени, вроде чипсов, конфет, лимонада, замороженных бургеров и коробок лапши, зажав всё это между копытами и крыльями.

Она медленно и неуклюже пошла к своей спальне, таща копытом по полу упавший плед, но тут же упёрлась в живую стенку из меня. Она надулась и крепче прижала еду к себе.

Да не трону я твою еду. Ох, святая Селестия…

— Ну и чего встал тут?

— Я хочу поговорить.

— Да? В самом деле? – Скептически произнесла она, приподняв бровь.

— Да. Хочу помочь тебе с твоей нелёгкой ситуацией.

— Какой такой ситуации?

— Вчера на балконе, я всё видел.

Из её копыта вывалилось немного конфет.

— Видел… а, ты видел. Стоп. Видел?

Мне было жутко стыдно.

— Прости, что раньше не поговорил с тобой, нужно было приободрить тебя, но я не сделал этого.

— И правильно сделал. Мне нужно было побыть одной.

Она немного улыбнулась, но это была не искренняя улыбка.

— Этого как раз таки допускать нельзя.

— Ты о чём?

— О твоей социальной группе, к которой ты принадлежишь.

Доун вновь нахмурилась, но через секунду рассмеялась.

— Ты не мог бы нормально говорить?

Мне стало ещё стыднее.

— Ну-у… после твоего отвержения в вашей группе ты не сможешь вести себя как обычно.

— Хах! Откуда такие мысли, Фолли? Всё хорошо. — Ответила Доун, с силой сжав пакеты едой.

— Как это «хорошо»? Перед тобой рушатся все взаимоотношения, а ты говоришь хорошо?

— Ага. Я поняла, что вовсе и не влюблена в Сторма. – Доун посмотрела в сторону спальни. — Это было просто маленькое помутнение разума от духа праздника и сидра…

— Не обманывай ни себя, ни меня.

— Что?

— Я знаю, что это было никакое не помутнение. За дурака-то меня можешь не держать.

Один из пакетов с едой упал на пол. Лицо Доун явно выражало страх и недовольство.

— Что ты знаешь?

х х х

Это было около трёх дней назад в Понивилле.

После недолгого полёта, я нашёл облако, и решил немного отдохнуть. День был на удивление хорошим и холод с ветром меня не тревожили.

Вдруг я услышал, что кто-то протяжно орёт моё исковерканное имя с земли. То были Доун и её мелкий брат, которого я, как некоторые думают, «спас». Это не спасение было, это была помощь…

Слушать их крики я, как и все, долго не смог, так что мне пришлось спуститься, но ничего нового я от них не услышал, просто лишний раз нарвался на слова благодарности и пустую болтовню. Но один момент меня всё-таки заинтересовал. Взаимоотношения между Доун и Бастом. Они были просто идеальными. Эти двое соглашались и были солидарны во всём, о чём бы только разговор не заходил.

Смотря на них, я даже позавидовал им. Мы с Вейви хоть и любили друг друга, но да этого идеала нам расти и расти. Даже удивительно, что они смогли поссориться в тот день. В день, когда он потерялся в лесу, и мне пришлось его спа… помочь ему.

Но может они и не сорились вовсе?

Действительно, Доун сказала, что поссорилась с братом, когда они гуляли в лесу, но что они делали в лесу? Как они могли вообще пойти гулять, если с самой ночи над Понивиллем бушевала метель? Уж я-то знаю, я по ней летел. Тем более, Доун была приглашена на чаепитие к Айскрим и она это хорошо знала, но всё равно пошла гулять? Ну нет, что-то здесь явно не так.

Учитывая то, что у Доун с братом тёплые чувства, Баст наверняка знал, что она влюблена в Сторма и наверняка бы захотел её помочь.

И вот, они придумали план по охмурению.

Они придумал план, чтобы подбить Сторма на чувства путём решения общей проблемы. Они точно знали, где его искать, потому что в этот день они все договорились идти к Айскрим на чаепитие. Так как Сторм и Доун были единственными в компании, кто имел крылья, они могли легко уединиться в небе, чтобы им никто не помешал…

Но план вышел из-под контроля, когда её брат, Баст, действительно потерялся. Ей ничего не оставалось, как реально идти в кондитерскую обратиться за помощью к Сторму, но, из-за погрешности в плане, в кондитерской оказался и я. Пегас, способный тоже искать Баста с неба.

Из-за того, что я из-за этих поисков угодил в больничку, Доун почувствовала за меня ответственность, ведь это, по большому счёту, её вина.

Чёртово чувство ответственности… поэтому-то она за мной везде и таскалась. То на вечеринке подойдёт, то со мной камешек ищет, то в поезде вместе со мной отдельно ото всех едет… из-за этого она слишком отдалилась от Сторма, и когда наконец-то осталась наедине с ним, просто не смогла сдержать свои чувства к нему.

х х х

— Вот как… ты догадался… — тихо произнесла Доун и тут же ослабила копыта. Вся еда повалилась на пол. По её щеке скатилась слезинка, а я не знал, что мне ответить. В голову лезла лишь всякая чепуха, а Доун, спохватившись, вытерла глаза копытом и немного подошла ко мне.

— Я просто хотела для себя счастья. Я знаю, что поступила плохо, многое утаив от всех, но я просто хотела счастья. Кто его не…

Она замолчала на полуслове и уткнулась в моё плечо.

– Кто его не хочет, Фолли?

Я не знал что ответить. Голова была пуста.

Мы так стояли около десяти секунд, пока я аккуратно взял её за плечо и оторвал от своего плеча.

— Ну… чего нюни развесила? Я на тебя не обиделся, а твоё чувство ответственности ко мне и даром не сдалось. Сейчас нужно думать о том, как вернуть тебя в твою же компанию.

Доун непонимающе на меня посмотрела, но затем её грустный взгляд сменился решимостью. Она дружески толкнула меня в плечо и немного рассмеялась.

— Хах, всё-таки ты хороший Фолли, хоть и грубиян.

А что грубого я сказал? Почему меня все этим словом называют?

Непонятно почему, но я тоже улыбнулся и, бодро вздохнув, принялся собирать вместе с Доун упавшую еду.

Кажется, я впервые сказал что-то правильное. Может, коммуникабельность вовсе и не чужда мне? Если уж из такой трагической ситуации сейчас вышел, то может и с сестрой у меня что-нибудь получится?

Я потянулся за последним корндогом на полу, как на моё копыто тут же упало копыто Доун. Мы посмотрели друг другу в глаза, но тут же отпрыгнули в разные стороны. Наступило неловкое молчание… которой тут же развеялось вопросом Доун.

— Знаешь, Фолли, может, поедим вместе? Чего стол пустует?

— Ничего из этой дряни я есть не буду.

— Да нет, закажем! Как тебе пицца? Или…

Порыв радости оборвал стук в дверь. Кто бы это мог быть? Уборка? Тогда вовремя, тут такой беспорядок, а убираться мне в падлу. Блин! Почему я вечно убираюсь?

Я без лишних слов направился к двери. Открыв её, я увидел почтальона, который протянул мне письмо. На конверте ничего не было написано.

Странно.

Когда я хотел спросить, от кого письмо, то от почтальона уже и след простыл.

А теперь и вовсе жутко.

Я аккуратно открыл письмо и обнаружил чёрный лист бумаги с кроваво-красными буквами. От такой картины мне стало не по себе. Сердце замерло.

«Фолл Дэй, я всё устрою. Приходи сегодня вечером ко мне домой часов в девять, не пожалеешь.

С любовью Даймонд Дэзл Тиара (и Квинтия)»

P.S. На чёрных листах обычные чернила не видны, так что я написала это помадой.

P.P.S. Ты должен мне помаду!»

Я облегчённо вздохнул и упал на пол.

Отличный первый день в году. Хмх. Моя жизнь снова несётся невесть куда и мне это не нравится… наверное.