Отвратительный Порядок!

Окончание Хаоса

Глава, в которой М6 и Принцессы обсуждают итоги дня свадьбы, а затем Твайлайт снится престранный сон...

Краткий пролог

Элементы Гармонии, за исключением Пинки Пай, стояли на балконе дворца Кантерлота и беседовали о прошедшем дне с Селестией.

— Итак, ну что же, свадьба закончилась, и, думаю, что все обошлось, — устало сказала Селестия после тяжелого для ее нервной системы торжественного дня свадьбы.

— Да, принцесса, конечно же да. Вы же сами видели, — произнесла Твайлайт Спаркл, фиолетовая единорожка с неестественно зализанной гривой, — как улетела и она, и ее армия...

— Да вот только куда улетела? — со вздохом спросила Селестия, приметив краем глаза небольшую группу жеребцов и кобылок в помятых платьях, уходящих со свадьбы подшофе.

— В прекрасное далеко, — хихикнула Пинки Пай, оказавшись рядом.

— Ох! — принцесса Селестия немного перепугалась, однако, поняв что перед ней Пинки, та самая Пинки, что тогда угощала ее самыми прекрасными тортами, что она когда-либо ела, — привет, Пинки Пай. Как ты умудряешься быть в стольких местах сразу?

— Ойдаяпросторядомпроходилаатутвижухвостмойтвичи-твичи-твич-а-твитч, нуяиподумалазайтиведьсейчасчто-то... — в одно слово произнесла Пинки Пай и тут, откуда-то сверху с оглушительным хлюпаньем в полуметре от Принцессы Селестии и ее лучшей ученицы разбился о мраморный пол огроменный торт.

— Что это за наглость? — возмутилась Селестия, чувствуя на себе остатки торта и облизав губы("Вкусный," — сама для себя подметила она).

Сверху, перегнувшись через перила, показалась синяя голова единорога с большими и выразительными глазами.

— Извини, сестра, абсолютная случайность... — засмеялась Луна, смотря на Селестию, целиком измазанную в креме.

— Сестра, еще одна такая выходка, и я построю для тебя луну из сыра и заставлю съесть! — отшутилась Селестия голове Луны. Глупо было бы сейчас предявлять претензии: Все-таки, во-первых, как-никак, Луна была ее сестрой, а во-вторых, сегодня был не день претензий. В глубине души Селестия даже была рада этому "душу", особенно после запечатлевшегося на языке вкуса слизи кокона, куда Кризалис ее нагло засунула, перебив своей магией ее магию.

— Ну-ну, сестренка, я же попрошу добавки... — улыбнулась Луна, произнеся эту фразу, — у меня же будет много времени, чтобы ее скушать.

— Начну прямо завтра. А, кстати, ты хочешь узнать, что ты пропустила, страж ты мой ночи ненаглядный? — чуть усмехнувшись, спросила Селестия.

— Ах, да... — Луна немного смутилась, — мне тут говорили про каких-то жуков... На голову принцессе посыпались жуки и свадьбу пришлось отменить из-за санэпидемстанции?

— Санимпидемчего? — Пинки услышала новое слово и поспешила переспросить его значение — оно могло было бы ей полезно, например, пугать двух маленьких непослушных малышей, что были у нее дома. "Слово-то какое большое и страшное," — подумала она и подпрыгнула, уже придумав страшную историю про ужасного дракона, терроризировашего Кантерлот, с именем "Санэпидемстанция" и с главным героем-жуком, который в неравном бою закидал дракона тортами и дракон оказался настолько объевшийся, что не смог взлететь и просил пощады, но лишь бы ему давали эти вкусные тортики. Однако все оказалось гораздо прозаичней:

— Сан-эпидем-станция — это такие пони, которые следят за чистотой в домах, чтобы никто не болел и ни у кого не гнили крыша или стены, — сказала ей Твайлайт, вспомнив определение, прочитанное ей в книге и рисунок — пони в костюме химзащиты и противогазе.

— А-а, ясно... — подумала Пинки и все в голове перемешалось у нее снова — теперь большой Жук терроризировал Понивилль, а храбрые рыцари в сверкающих золотых доспехах под весьма странным именем "Санэпидемстация" защищали Понивилль от него, закидывая его тортами с ног до головы. Заканчивалась история точно такой же обжираловкой со стороны жука и дружелюбным концом.

— Ладно, Луна, слетай уже со своего помоста, пусть вот Твайлайт тебе расскажет, — тут Селестия крепко зевнула, широко открыв свой рот, — эту историю, что была тут днем, а потом ты уже и вначале уберешь торт — причем сама, а потом уже будешь охранять ночь.

— Но сестра, — жалобно протянула Луна, грациозно взмахнув крыльями и оказавшись в воздухе, — позволь узнать, разве я уборщица?

— А что, разве не страж должен убирать следы преступления? — засмеялась Селестия.

— Обижаешь, сестренка, очень обижаешь, — шутливо ответила ей та, и, засмеявшись, аккуратно, несильно стукнув копытами, приземлилась на мраморный пол рядом с Твайлайт.

— А я пойду, — со стороны Селестии снова раздался крепкий и заразительный зевок, — спа-ать...

Пинки зевнула. После нее, громко причмокнув, зевнула Луна. После всех зевнула Твайлайт.

— Сестра, иди уже спать, сон нагоняешь, — Луна шуткой выпроводила улыбающуюся Селестию в коридор к ее покоям, хорошо что они были недалеко.

— Итак, — Твайлайт, сдерживая периодические зевки, рассказала Луне все с самого начала — и о свадьбе Шайнинг Армора и Миаморы Кадензы, и о приглашениях, и о огромном магическом щите, и о том, как она не поверила в обоюдное счастье подменыша и тем самым разоблачила Кризалис, однако та ее заточила в каких-то странных кристальных копях, где Твайлайт нашла и саму настоящую Каденс.

На этом моменте Луна ненадолго Твайлайт и немного засмеялась:

— Легки на помине, голубки, не будем им мешать получать удовольствие друг от друга.

Из глубины залы донесся легкий шум копыт и двое пони промелькнули вокруг линии балконов — один мускулистый единорог, другая легкая аликорн, которая, в свою очередь, бросила в воздух легкую и красивую фразу "Oh-h, Shining mon amour", играя словами в имени Армора.
"Красивая фраза," — одновременно тихо сказали обе пони — Твайлайт и Луна, и вдруг сзади раздался заговорщицкий шепот Пинки:

— С тебя шоколадка, Твайлайт, нет, с Вас, Принцесса Луна, нет, с вас обеих, — она тихо засмеялась, заставив Луну почесать себе в недоумении затылок.

— Эм-м... А почему это? — спросила она, переводя взгляд с Твайлайт на Пинки и наборот.

— Ну-у... Принцесса, это такая детская игра — если кто-то с кем-то скажет что-то одновременно, первый сказавший " с вас шоколадка" получает от обоих сказавших по небольшой шоколадке! Это весело! — Пинки, пружиня, запрыгала на месте, закрыв глаза и представляя вкус шоколада, из-за чего облизываясь и периодически ища глазами что-нибудь шоколадное в зоне видимости.

— Детская, — хмыкнула Эпплджек, — Пинки, сахарная, честное яблочное, мы уже взрослые, — улыбнулась она, смотря на нее.

— Эпплджек, а тебе что, не нравится? Давай я тебя тогда тортами закидаю! — защебетала Пинки, прыгая кругами вокруг Эпплджек.

— Только если они, сахарная, будут с яблочной начинкой, — хохотнула Эпплджек.

— Хорошо! Принцесса Луна, скажите мне, у вас есть торты с яблочной начинкой? — Пинки переместилась к принцессе, прыгая перед ней.

Та, в свою очередь, поняв, что попытаться следить за ее перемещениями означает лишь заработать головную боль, ответила, глядя чуть вбок:

— Ну-у, — она почесала затылок копытом, — я почти уверена, что в праздничном зале есть еще куча таких тортов.

— Ну что, Пинки, пойдем выйдем? — притворно насупившись, сказала Эпплджек грубым голосом.

— Пойдем, — пародировала ее Пинки, однако. как обычно, перестаралась и из-за этого они пошли в праздничный зал так: Эпплджек, посмеиваясь, а Пинки враскоряку, изображая одного из тех пони, что кажый день посещают спортзалы и бурча: "Сейчас наваляю, сейчас наваляю тортами,"
Обе кобылки ушли под тихие смешки оставшихся на балконе.

— Ну что, я вижу, в Кантерлоте серьезные разборки? — усмехнулась Рейнбоу Дэш.

— Разборки-разборками, главное, чтобы они вообще все тортами не заляпали, — мягким голосом сказала Рэрити и тут, в подтверждение ее слов, со стороны зала раздался звук: "Чвак!", который мог означать лишь одно — первый торт не достиг цели, чему сопутствовал хохот Эпплджек и крик Пинки: "Эпплджек, ты увернулась! Ты что, не любишь торты? Аонитебяда! Получай!" и еще несколько звуков вмазывающихся в стену тортов.

Луна вздохнула с улыбкой на губах.

-Что-то не так, Принцесса? — обратилась к ней Твайлайт.

— Нет-нет, Твайлайт, — Луна поспешила уверить ее в обратном, — просто я тут вспоминаю свою последнюю Ночь Кошмаров и вот помню, как меня все боялись... А эта Пинки — так вообще конфетка, честно говоря. С любым найдет общий язык и ничего не боится.

— Еще бы посерьезней была, так вообще была бы шикарная пони, честно говорю, — протянула Рэрити, поправляя шарф.

— Ну, м-м... Эм-м..., — промямлила Флаттершай, — она же вроде... Эм-м... Была, — она перешла на писк, — точнее, она с жеребятами ведет себя очень... М-м... ответственно.

— Все, у нас новая принцесса, — засмеялась Луна, а с ней в унисон и четверо оставшихся тут Элементов Гармонии, что сейчас стояли тут.

В итоге, где-то после минуты смеха, Рэрити зевнула.

— Да, знаете, пони, она права, — сказала Луна, — вам стоит идти спать. Скоро уже полночь. да и мне надобно за ночью сделить...

— Конечно, Луна, так и сделаем, — с готовностью сказала Твайлайт, — да, девочки? — хотя спать ей совем не хотелось, ни капли.

— Я... — раздался еще один зевок, — только за, иначе... Ой.. Эти мешки под глазами — сущий ад! — немного решила поныть Рэрити.

— Ну, тогда идите, — в дружеском тоне парировала Луна, — а я как раз пойду осмотрю границы, — на этих словах она взлетела и под восхищенный возглас Рейнбоу, грациозно перевернувшись в воздухе, улетелела за ближайшую вышку дворца.

Четверо пони пошли в залу.

— Эй, бойцы, спать пора! — прикрикнула Рейнбоу, но увидела, что Пинки и Эпплджек уже спят вполуобнимку на горе крема.

— Главное — разбудить их завтра раньше остальных гостей, — хихикнула Твайлайт.

— Эпплджек привыкла рано вставать, не волнуйся, — ответила Рэрити.

— М-м... Эм-м... Пойдемте? — предложила Флаттершай и все остальные кивнули.

По пути в покои Твайлайт заметила несколько висящих на потолке вскрытых коконов и подумала, что было бы неплохо из убрать. "Санэпидемстанция," — усмехнулась она, вспомнив мордочку Пинки, переспрашивающей про это слово.

Вообще ей это показалось странным — Пинки, которая периодически строчила какими-то невероятными теориями, в этот раз не знала такого.
"Впрочем, это Пинки. Все хорошо, Твайлайт, не нервничай," — усилием воли она себя успокоила и заставила спокойно дойти до ее покоев.

Раскрыв дверь, она огляделась. Ее глазам предстал шикарный номер — обитые дорогими Персипоньскими коврами стены из мрамора, такой же мягкий ковер на полу и большая красивая постель с резными рукоятками из красного дерева, умывальник из слоновьей кости с золотым напылением. Сверху располагался большой узорчатый светильник — люстра с семью фонарями, которые были потушены, а рядом на стене висел рубильник.

Твайлайт дернула его, и, словно по мановению чьего-то копыта, одна за одной свечки внутри светильников вспыхнули.
"Ого," — восхищенно подумала Твайлайт, приглядевшись к люстре. В этот момент из коридора раздался громкий голос: "Твайлайт!"
Она вышла и увидела Рейнбоу Дэш, стоявшую прямо перед ней. "Ой," — вздохнула она от легкого испуга, отшатнулась, но тут же взяла себя в копыта и произнесла:

— Потише, потише, пони уже спят.

— Извини, — шепотом ответила Рейнбоу Дэш, — я только хотела узнать, во сколько нам завтра вставать?

— Думаю, что я сейчас пороюсь в чемодане — а я даже знаю, в каком кармане лежат билеты и покажу.

Обе пони зашли к Твайлайт в номер и Твайлайт достала из угла чемодан, заботливо оставленный там пони-швейцаром. Она раскрыла его, предварительно положив его крышкой вверх, затем сразу открыла нужный карман, достала пачку билетов и забегала по рифленой бумаге глазами.

— Поезд... Вагон... Станция... Купе... Время... Ага! Семь-сорок, ровно, — улыбнулась она.

— Ох, хорошо... Рановато, ну ладно. Доспим в поезде, да, Твайлайт?

— Конечно, Рейнбоу. А теперь иди спать — уже пора. Кстати, где Спайк? — отпустила фразу Твайлайт и сразу из-за другого конца кровати раздалось приглушенное сопение и чьи-то сонные постанывания.

— Спайк? Что ты там... — Твайлайт подошла к противоположному от входа краю кровати и увидела мирно спящего, заботливо кем-то прикрытого одеялом дракончика, лежавшего в небольшой ажурной корзиночке.

Посмотрел на него, Твайлайт зевнула и легла, положив билеты на прикроватную тумбочку.

Заснула она достаточно быстро, хоть ее и несколько минут снова мучала ее безумная теория "Пинки-Подменыш", однако усталость быстро взяла свое и она спустя двадцать минут уже мирно сопела в унисон Спайку, лежа на сверхмягком матрасе и подушечке из бархата.

Она медленно заснула, ворочаясь и что-то всхлипывая в полудреме, но вот наконец глубокий сон сманил ее.

Путь. Конец. Путь. Конец.

Слова неостановимым, плотным, словно барабанным ритмом загрохотали у нее в голове. Она бешено завертела глазами, пытаясь понять, где же она находится. Вокруг было беспросветно темно, ни одного, даже самого слабого луча света.

— Где я? — неслышно для самой себя прошептала она, а в ее голове продолжали мерным ритмом грохотать два слова: "Путь. Конец."
 — Ты в Вертебра, — слова словно оборвались и их место занял другой голос, мерный, пустой.

— Вертебра? Позвоночник? — Твайлайт сразу вспомнила статью в журнале по медицине, в котором эта статья была написана. В ответ голос усмехнулся:

— Можно и так, хе-хе, сказать.

— Тогда что я тут делаю? Здесь очень темно, — Твайлайт попробовала пройти чуть дальше, однако внезапно ощутила, что под ногами лишь пустота и отопрянула назад.

— Темно? — голос удивленно переспросил ее, — Ах да, глаза. Ладно, минуту, — сказал он и вдруг прямо перед копытами Твайлайт вспыхнул яркий свет, ослепив ее, из-за чего она осела на пол, приговаривая что-то про фотоны и Селестию.

Где-то через минуту ее глаза уже немного привыкли к яркому свету, и, несмотря на небольшую резь, она встала и осмотрелась сквозь прищуренные глаза. Везде была лишь пустота. Ни капли света, ни одного видимого очертания, ни-че-го. Лишь только яркий источник света у нее под ногами, словно маленькое солнце, освещал пустоту.

Твайлайт присмотрелась. На месте источника света была лишь пустота. Твайлайт еще раз хорошенько протерла глаза и воскликнула: "Но это же невозможно!"
Голос, хмыкнув, ответил:

— Здесь возможно больше, чем предполагает ваша физика или химия. Здесь царит лишь одна стихия, — на этих словах источник света, прежде невидимый, превратился в яркий, но уже не такой режущий глаза шарик, который, в свою очередь, взлетел и оказался у Твайлайт над головой, — магия.

— Магия? — выпучила глаза Твайлайт, — но магия, как написано в книге, это поточная структура, имеющая в кинетической опоре...

Голос хмыкнул, оборвав ее:

— Не хочешь — не верь, я знаю точно. И знаешь, зачем я привел тебя сюда?

— Н-нет, — сглотнула Твайлайт.

— Итак, тогда... — из темноты откуда-то сверху отделился паук. Большой, размером с саму Твайлайт, он медленно спустился на нити прочной паутины прямо до ее уровня и встал на все восемь лап. Четыре безжизненных и пустых пары глаз уставились на Твайлайт, оценивая ее и залезая, как ей показалось, куда-то глубоко внутрь и сплетая там свои сети. Испуганная, пораженная и застывшая от ужаса Твайлайт долго не могла сосредоточиться, ей мешал этот взгляд, эти кроваво-красные сетчатые глаза, но вот наконец она невероятным усилием воли сумела заставить себя отвести взгляд, когда голос сверху произнес:

— Так, Сплэш, покажи ей.

Паук, которого, судя по всему, звали Сплэш, с готовностью ударил по земле парой передних лап и немного развернулся, а затем выстрелил паутиной из задней части своего пушистого тела. Нить вылетела из его брюшка и прямой и ровной нитью улетела в пустоту.

— Иди по ней, Твайлайт.

Она уже собиралась сделать шаг, когда в ее голове созрел вопрос, что она немедленно озвучила:

— А зачем я здесь?

— Твайлайт, ты скоро все узнаешь. Иди по ней, Твайлайт... Твайлайт... Твайлайт-Твайлайт-Твайлайт, — голос начал утончаться и ускоряться, приобретая какие-то невероятно знакомые черты.
"Сплэш," — хриплым шепотом сквозь поток слова "Твайлайт" донесся отголосок первого голоса, что говорил с ней. Паук развернулся и выстрелил в единорожку паутиной, однако нить начала выгорать и истончаться, из-за чего паук не смог даже задержать ее.

...Резко вздохнув, Твайлайт проснулась и сразу села на кровать в одном порыве. Перед ней стояла Пинки и улыбалась. Единорожка взглянула на часы, расположенные над умывальником. Стрелки показывали шесть часов десять минут.

— Ну что так рано, — промямлила она.

— Ты не представляешь что там было это даже круче чем санэпидем станция пойдем я тебе все покажу соня вставай! — на одном дыхании произнесла Пинки, толкая Твайлайт к умывальнику и одновременно пихая ей в рот зубную щетку с уже нанесенной на нее зубной пастой.

По-быстрому, в несколько штрихов почистив зубы, Твайлайт пошла за Пинки по коридорам дворца к приемным воротам. В ее голове одним потоком вертелась мысль:

— Что это был за сон?

И тут она кое-что поняла. Она уже его забыла.

Сор в избе

В этой главе внезапно появляется странный пони и объявляет об опасности...

Пинки и Твайлайт, освещавшая путь рогом, бежали сквозь огромную сеть залов и переплетений коридоров, периодически натыкаясь на тупики. Точнее, как бежали: Твайлайт неслась во весь опор, а Пинки, в своем привычном расположении духа, прыгала рядом с ней, периодически пропрыгивая вокруг несущейся Твайлайт круг и даже ничуть не уставая.

— Твайлайт! Нам нужно к парадному входу, где вчера было много-много шариков!

— Знаю, Пинки, — задыхаясь, на полувздохе бросила фразу Спаркл.

Наконец, Твайлайт наткнулась на карту замка — на нем были указаны выходы в случае пожара. Как следует рассмотрев схему выходов и помещений, она начертала в голове ближайший путь, по которому можно бы было добежать до балкона, на котором можно бы было увидеть парадные двери, и произнесла:

— Мы тут, — тыкнула она копытом в одно место на карте, — а нам надо сюда, — показала она на отсек рядом, — мы уже совсем близко! Пинки, мы уже почти рядом! Побежали! — обе пони сорвались с места. По дороге, задыхаясь, Твайлайт спросила:

— А что там такое?!

— Ты все увидишь! Там очень-очень-очень странные пони, и у меня почему-то чешется спина!

— А что это значит?

Ответ Пинки Твайлайт не расслышала, потому что влетела на балкон и ей пришлось резко откинуть себя назад, чтобы удержаться и не упасть — а балкон, большой и шикарной отделанный золотом, да еще и инкрустированный алмазами, заросший декоративными лианами, с небольшой клумбой на краю, усаженной розами, тем не менее, был достаточно скользок — отдраенный мраморный пол давал о себе знать, и поэтому Твайлайт еле притормозила у самой клумбы и небольших перил, через которые было вполне реально перелететь. Пинки все так же прыгала рядом — что скользкий пол, что наждачная бумага под копытами — ей, казалось, все было нипочем.

Единорожка аккуратно взглянула вниз, но увидела лишь пустую улицу, освещаемую лунным светом, да одиноко горевший фонарь посередине.

— И зачем ты меня в такую рань сюда притащила... — она начала уже читать мораль Пинки о том, что невежливо будить пони, однако копыта Твайлайт подхватили ее голову, вначале развернув ее "глаза в глаза" с Пинки, и та произнесла:

— Глупенькая Твайлайт, смотри туда! — и на этих словах, заставив копыта единорожки проехаться по полу, она резко развернула ее голову на соседнюю улицу. Твайлайт присмотрелась. Там тоже ничего не было.

— Упс, недолет, — констатировала Пинки, заглянув в ее глаза и промерив линию взгляда, затем повернула ее голову чуть повыше, направив ее на городскую площадь перед входом в, собственно, замок.

Взор Твайлайт наткнулся на огромное металлическое блестящее кольцо вокруг этой площади. Вначале Твайлайт даже не поняла, что это, на затем увидела, что кольцо-то шевелится, и в ужасе присмотрелась. Но не в кольце оказалось дело.

Стражники, кто-то, находясь в полете, кто-то — стоя на земле и приготовили оружие, сформировали плотное кольцо вокруг площади. Твайлайт перемещала взгляд по окольцованной площади, но все никак не находила ту причину, по которой это творилось. В ее голове проносились самые странные догадки, от Дискорда, до вскрывшегося чейнджлинга в теле Пинки, но...

Внезапно несколько пегасов передислоцировались, встав за крышу, и Твайлайт увидела престранную процессию, одновременно и являвшуюся виновником всего этого вооруженного скопления пони.

Твайлайт подошла к обзорному биноклю, стоявшему на краю балкона, и присмотрелась, положив мордочку на подставку и уставившись в окуляры.

Процессию возглавлял огромный величины единорог — он был ростом с Селестию, разве что самую малость пониже. Черный, как смоль, почти не видный в еще темной обстановке, с неестественно белыми, цвета парного молока глазами и зеленой радужкой, в которой на единственном видимом глазу покоился змеиный зрачок. На одной из его ног были надеты шесть браслетов из какого-то черного металла, дававшие неприятные блики ("Что это? Я никогда еще не видела такого материала," — между делом подумала Твайлайт, — "Надо бы потом спросить," — дополнила она и усмехнулась своей глупости — мало ли), а на его теле покоились несколько метров стальной цепи — он была обернут в нее одним прерывистым слоем, и лишь только два конца цепи свисали с его боков. Его грива была похожа на гриву Селестии — несмотря на безветреную погоду, она развевалась волнами, однако она была идеально белой, ровно как и хвост, и на ней синими чернилами были начертаны непонятные знаки. Рядом с ним шли еще трое пони, тоже черного цвета, но сухие, маленькие, жилистые, без грив. Выглядели они так, будто это компания психов с одной и той же болезнью — подкашивающиеся ноги, периодически они шли как насекомые, широко расставив ноги и лишь только согнутыми в прямой угол копытами касаясь земли, сдвигая всю конечность для шага.

— Что смешного? Он пошутил? А можно ты перескажешь? — обрадованно щебетнула Пинки, уставившись в окуляры с другой стороны.

— Пинки! Не время для!.. — Твайлайт отскочила от бинокля, когда Пинки отстранилась, потому что именно в этот момент черный пони посмотрел в ее сторону двумя глазами: во второй радужке был обычный, круглый зрачок, в котором маленьким ярким отблеском мелькнула заходящая луна. Этот диссонанс вызвал у Твайлайт смешанные чувства — во-первых, это было замешательство, а во-вторых, это был ужас от диссонанса. Мгновение продолжался спор этих чувств, и Твайлайт, поддавшись ужасу, резко отстранилась.

Постояв десять секунд в ступоре, она подумала: "Показалось," и аккуратно положила голову обратно. Действительно, в этот момент большой черный пони уже смотрел совершенно в другую сторону. Чуть-чуть передвинув бинокль влево, он увидела, на кого он смотрел.

По роскошной мраморной лестнице, отделанной золотом, а точнее, по большому ковру посередине в сверкающих доспехах вниз, к площади, спускался начальник стражи Кантерлота, Шайнинг Армор, в своих блестящих на свету факелов и двух привходных фонарей доспехах.

Дальнейший диалог происходил так:

Шайнинг Армор, будучи еще в полусонном состоянии и оттого чуть шатавшийся, уже на лестнице начал разговор:

— Кто таков?

— Я? — черный единорог чуть дернул бровь, — Я, вообще-то, хотел бы для начала узнать, кто вы.

— Меня зовут Шайнинг Армор, и я глава... — начал было белый единорог, но этот черный резко оборвал его:

— Глава, бла-бла-бла, мне это совершенно не интересно, — произнес он, и, увидев, что Армор начал было возмущаться, поднял копыто, призывая к молчанию, и продолжил:

— Итак, я хочу сказать вот о чем. Мне нужна немедленная аудиенция у принцесс, прямо сейчас.

— Принцесса Селестия еще спит, а принцесса Луна занята делом, — произнес Армор, оскалившись и подчеркнув последнее слово, — и вообще-то существует порядок приема: Вы должны, во-первых, записаться, во-вторых...

— Да плевал я на ваши порядки, я по неотложному делу, — спокойным голосом продолжил черный, — и я попрошу еще раз: мне нужна аудиенция.

— Послушай, ты, кто бы ты ни был.., — начал заводиться Шайнинг Армор, чувствуя что-то нехорошее и недоброжелательное в этом мерном, пустом голосе, однако этот голос каким-то странным образом заставил его подумать над дальнейшими решениями. Он подумал: "А может это и впрямь важная шишка, и мне еще потом влетит?", и, хотя другая часть его разума отчаянно протестовала, он подумал, что в случае чего этого черного пони можно будет уличить во лжи. Он был не пошел на такой шаг, но внешность, похожая на внешность аликорна, что-то тронула в его мыслях, но Армор все-таки он спросил:

— А хоть назови свое имя тогда, как тебя представить-то!

— Меня зовут Харбинжер. Думаю, это имя что-нибудь Селестии да скажет, — беззлобно и пространно усмехнулся черный.

Шайнинг Армор медленно развернулся и пошел по лестнице вверх. Он неспеша преодолел ступенек десять, когда его настиг оклик:

— И поживей, копуша! Негоже гостю долго стоять у порога!

Волна гнева вскипела в душе белого единорога. Он резко искривил рот, думая обернуться и сказать в ответ что-то обидное, но тут краем глаза заметил Каденс, стоявшую у лестницы.
"Я — стража. Стража должна быть учтивой и официальной," — вспомнил он несколько строк из своего устава, и, притормозив на мгновение, додумав: "А еще я не должен показаться Каденс плохим ни при каких условиях," продолжил путь дальше по лестнице. Зайдя в роскошные ворота замка, он, отдав честь двум гвардейцам, стоявшим слева и справа навытяжку, резво поскакал в покои Селестии, освещая себе путь магическим светом.

— И-я-я-я! Не-е-ельзя-я-я! — раздался возглас с небес и их рассекла радуга. Рейнбоу Дэш, выставив передние копыта, словно копья, потелела прямо на Харбинжера.

— Рэйнбоу... — с ужасом выдохнула Твайлайт.

— Я ее тоже разбудила! Она сейчас покажет черному, как надо себя вести! — улыбнулась Пинки. Она подговорила ее разыграть черного, как только увидела, напугать его, недолетев буквально метр до этого единорога, а затем взмыть вверх.

Когда расстояние между Рейнбоу и Харбинжера стало где-то метров сорок, он резко подал импульс на рог. Одновременно вспыхнули и кончик его рога, и знак на гриве, осветив площадь бирюзовым светом, и на месте Рейнбоу Дэш раздался громкий хлопок. Прямо на том месте, где она была, появилось большое облако мутного, желтоватого пара.

Твайлайт уже стало плохо, когда она увидела, что пар сползает вниз и растворяется в толще воздуха, а Рейнбоу, цела и невредимая, парила в воздухе, но с одним отличием — теперь она была запакована в большой и плотный мыльный пузырь, в который она билась, словно птичка в клетке, но тяжелый и нервущийся пузырь лишь немного сдвигался.

— Попалась, птичка, — под возмущенные и приглушенные возгласы констатировал Харбинжер.

Он остался на площади. Он как будто умер: не было видно ни сокращений груди, когда он дышал, в его глазах потускнел блеск, а сам он уставился на ворота, ожидая возвращения Армора. Несмотря на то, что в его сторону периодически неслись вопросы, он на них не реагировал — лишь стоял, смотря безжизненным взглядом вперед, на ворота, игнорируя толпу и даже бултыхающуюся в пузыре Дэш.

Пинки залилась смехом. "Смотри, смотри, Твайлайт, он сам ее разыграл!" — произнесла она сквозь поток хохота.

— Пинки, собери всех и веди в тронный зал, — шепнула Твайлайт, наклонившись над ухом розовой пони.

— Хорошо, сейчас приведу, — заговорщицки шепнула Пинки, и, хихикнув, удалилась обратно в дворец, прыжками сокращая дистанцию к покоям остальных Элементов Гармонии.

Твайлайт медленно пошла в направлении тронного зала. Преодолев пару коридоров, преодолевая(да простит меня читатель за сей каламбур) собственные пугающие мысли о том, почему этот огромный единорог пришел сюда и что он себе позволяет.

Пройдя два коридора и повернув налево, на финишную прямую, она внезапно остановилась. Что-то внутри нее заставило ее повернуть голову налево, и она увидела, как крохотный паучок вьет сети между завитушкой на вершине одной из колонн, в изобилии стоявшей в коридоре, и стенкой. Какое-то смутное воспоминание шевельнулось в ней, но она была слишком занята своими мыслями, чтобы обратить на это внимание, и поэтому, после мгновения, прошла дальше, не заметив, что паучок в это время уже держал кое-что в паутине — небольшой кусочек крыла чейнджлинга, которым он как раз собирался полакомиться.

Она зашла в тронный зал. Там еще никого не было, кроме двух пони-гвардейцев,
"Что же произойдет?" — подумала она, — "и все-таки, как-то странно. Тот большой единорог... Он так странно выглядит...Но... Я все-таки не чувствую в нем злобы. Он не совершил зла Рейнбоу, хотя наверняка мог бы — такая скорость сотворения заклинаний доступна действительно не каждому. А его зрачки... Почему один, как у змеи, а другой, как у пони? Что с ним не так? Почему?..."
Сзади раздался стук четырех пар копыты и глубоуие зевки.

— Принцесса?... — обернулась Твайлайт.

— Да... Твайлайт Спаркл, что происходит? Почему Шайнинг Армор будит меня в такую рань и так быстро ведет меня в тронный зал? — Селестия остановилась и сонными глазами уставилась на фиолетовую единорожку.

— Принцесса, я забыл вам кое-что сказать, — вставил Армор.

— Что такое, Шайнинг? — Сеелстия зевнула и махнула перед собой копытом, сгоняя дрему.

— Его зовут Харбинжер.

— Ха-а... — протянула они и вдруг замерла. Потом ее всю передернуло, она встрепенулась и ее крылья на секунду резко раскрылись, затем схлопнувшись. В ее глазах, с которых мгновенно спал сон, появилось изумление и какой-то неестественный блеск.

— Как-как? Харбинжер?

— Да, моя принцесса, — ответил белый единорог, поклонившись.

— Веди его сюда, скорее. И найдите мне Луну! — приказала она ему.

— Так точно, принцесса, — сказал он и помчался к выходу. Селестия поторопилась к трону и уселась на него крупом, придавая себе как можно больше какого-то лоска, чтобы внешне выглядеть "на все сто".

— Принцесса?.. — задала вопрос Твайлайт.

— Да-да, что, — суетливо кинула фразу Селестия.

— А кто этот... Харбинжер? — с ноткой недоверия удивленно спросила Твайлайт.

— О-о... Это еще тот пони. Еще то-от.... — протянула Селестия, наконец устроившись на троне.

В тронный зал влетела Луна через открытое большое окно из мозаики. Она мягко приземлилась рядом, едва коснувшись копытами мраморного пола.

— Сестра?..

— Да, Луна, да, — протянула Селестия.

— Что произошло? Почему меня окликают? Я еще не сдаю свой пост... — с удивлением произнесла Луна.

— Пришел Харбинжер.

— Харбинжер? — удивилась она еще сильнее.

— Да, именно.

— А-а... — в каком-то ступоре протянула Луна, уставившись на Селестию, и в ее глазах сверкнули искорки какой-то давней грусти и обиды.

— Только сестра, — тихо сказала Селестия, увидев в раскрывающихся дверных створках черную фигуру, за которой несся большой пузырь, пытавшийся догнать его.

— Да? — полушепотом сказала Селестия прямо в ухо Луне.

— Ничего не было, хорошо?

— Поняла, — вздохнула она.

— Доброе утро будет добрым, — громко, хрипловатым низким голосом поприветствовал Харбинжер, но не улыбнулся и не покривил рот.

— И вам того же, — почти одновременно ответили Селестия и Луна.

— Итак, прошу прощения за такое вот резкое вторжение, однако я пришел с очень важными новостями.

Твайлайт, стоявшая рядом с оставшимися Элементами Гармонии, которые только-только подоспели, поразилась про себя: "Как ему удается выдерживать такое спокойствие?"
— И какие же будут новости? — резко бросила фразу Луна, чем заслужила осуждающий взгляд со стороны Селестии.

— Смею вас заверить, ничего хорошего. Предыдущие два раза — инциденты с Дискордом и Кризалис, — оказались слишком спонтанны и непредсказуемы, чтобы поделать с ними хоть что-то.

— И... Эм-м..., — протянула Луна, — а что вы можете сказать нам сейчас?

— Странные вещи творятся на востоке, — усмехнулся он и продолжил, — позвольте рассказать вам небольшую историю, чтобы все-все-все описать и не оставить вас в непонятках, — каменным голосом завершил он.

— Конечно, — обе принцессы кивнули.

— Тогда я начну, — он немного прокашлялся и начал свой рассказ:

— Итак, ну, думаю, освещать прошедшие события бесполезно, так как они прошли и теперь переданы в компетенцию ваших хронологов — и мне глубоко плевать на то, чем там это все закончилось, сразу хочу сказать. На данный момент проблема стоит гораздо более глубокая и гораздо более четкая в своих рамках.

Рог Харбинжера зажегся вместе с знаком на его гриве, и внезапно из воздуха перед ним возник блокнот с ручкой. Перелистав несколько страниц магией, он откашлялся и продолжил:

— Я, ориентируясь на изменения континуума событий и времени, могу с определенной точностью предсказать, что на вас будет нападение. Причем в этот раз оно будет максимально честное и благородное, если так можно выразиться. Ордайнем, да, так его зовут, его возглавит, и, думаю, с его мощью он подомнет Кантерлот в его нынешнем состоянии.

— Ордайнем? Кто это? — переспросила Селестия.

— Это обычный пони, который символизирует порядок. И именно поэтому он так страшен для нынешнего режима. Вообще, говоря предельно честно, я не уверен, что ваши силы смогут оказать ему хоть сколько-нибудь достойный отпор как сопернику на поле брани.

— И, собственно, вы говорите..., — прервала его Луна.

— Да, я говорю, что он пустит армию лоб в лоб. Он не будет ни пытаться подослать шпионов, ни что-либо выведать — он способен рассчитать все возможные варианты ваших ходов в уме и лишь подставлять шаблоны взаимодействия. То есть на данный момент он непобедим.

— Итак, то есть две принцессы будут определенно побеждены... — огорченно сказала Селестия, — но есть ли какие-то способы противостоять ему?

— Решать вам, есть или нет, — хмыкнул Харбинжер, и продолжил монотонным голосом, — но одно могу сказать вам: при любом раскладе за вами будет проигрыш. Кроме того, выступает он уже завтра.

Селестия и Луна переглянулись. Отголоски последних слов Харбинжера уже заглохли в сводах дворца, а две принцессы и Элементы Гармонии все еще стояли пораженные.

— За... Завтра? — дрожащим голосом спросила Луна.

— Да, именно так...

— О-ох...

— А вы... Вы... Можете рассказать о нем? — задала вопрос Твайлайт, обращаясь к большому черному единорогу.

Харбинжер медленно повернул голову в ее сторону:

— Для этого у вас должна быть разведка и информация. В мои задачи входит оповещение режима о его смене или возможной смене.

— И зачем ты пришел? Испортить всем настроение, сахарный? — рявкнула Эпплджек, будучи жутко невыспавшейся.

— Предупрежден — значит вооружен, — холодно отпустил Харбинжер.

— Но ты же сказал, что он непобедим! — Рейнбоу Дэш подала хриплый голос из пузыря. Змеиным глазом Харбинжер посмотрел на пузырь. На секунду снова загорелся рог и за ним знак на волосах, и вот Рейнбоу Дэш уже была на свободе — пузырь лопнул и испарился, будто его и не было. Она глубоко вздохнула и залетала кругами над головой Харбинжера.

— Это не в моей компетенции.

— Вооружил, сахарный, — сквозь зубы подала голос Эпплджек.

— А он тоже пускает слизь? — поморщившись, задала вопрос Рэрити.

— Не в моей компетенции предоставление информации по оснащению противника. Я лишь предоставляю данные о характере и вероятности атаки.

Рэрити фыркнула.

— А теперь, так как вопросы, будучи заданные мне, себя исчерпали, то, я думаю, — Харбинжер взглянул назад и там показались три его сподручных, которые сторожили вход в замок, — думаю, мне стоит на данный моментт оставить вас.

Он поднял копыто и сделал три росчерка. Его слуги облепили его, и в одной яркой вспышке все четверо испарились, оставив лишь немного летящего пепла на том месте, где все это началось.

Селестия тяжело вздохнула.

— Шайнинг... Шайнинг Армор! — крикнула она, и ее крик гулко разнесся по дворцу.

— Я здесь, принцесса, и слушаю вас, — с максимально возможной почтительностью сказал он, подходя к трону — он был рядом.

Селестия тяжело вздохнула.

— Извини... Ты знаешь, что нам нужна защита. Какая-нибудь. Хоть какая. Плевать, — вздохнула она.

— Я предлагаю для начала попробовать возвести щит. Я задействую всю гвардию и стражу...

— Но он сказал, что это будет бесполезно.

— Конечно, — Шайнинг Армор тяжело вздохнул, — но тогда большинство граждан смогут оказаться далеко, не преследуемые никем.

— А ты.. — вставила Луна.

— Я начальник стражи. В мою должность входит защита Кантерлота. Я останусь с гвардией, сами понимаете, — произнес он тяжелым голосом.

— А Каденс... Ты о ней подумал?

— Но... У меня есть работа. Я не вправе вам указывать, но, я думаю, вам стоит отправить ее подальше вместе с обывателями, — сказал он и шепотом добавил, — остальными...

— Но, может, проблему удастся решить без боя?

— Сомневаюсь. Если этот Ордайнем так серьезно настроен, что о нем говорит Харбинжер, то, боюсь, что бой... — вставила Селестия.

— ...Неизбежен, — закончил Армор.

— Принцесса, — подала голос Твайлайт, — я думаю, что мы... Ну-у... Элементы Гармонии, сможем активировать их и ("в очередной раз," — добавила про себя Луна) спасти Эквестрию от кого-либо.

— Ах да... — подумала Селестия, — Элементы, — и произнесла:

— Конечно, Твайлайт. На вас вся надежда. Оставайтесь до завтра. Посмотрим.

Элементы Гармонии в полном сборе развернулись и пошли в свои покои.

День прошел очень быстро. Стражники бегали туда-сюда, возводя баррикады и строя полевые укрепления на улицах, простые пони кое-как, впопыхах, собрав лишь самое ценное, в спешке убегали на поезда, в кареты, куда угодно, лишь бы уйти от надвигающейся опасности — и их можно было понять. Любой бы на их месте сделал бы точно так же — в их обязанности не входило жертвовать жизнью за Селестию или кого бы то ни было еще.

В Кантерлоте, как и в любом другом городе, царствовали, как говорится, "законы мегаполиса" — и один из этих постулатов был по-первобытному прост: "Выживай любой ценой". Что сейчас большинство и делало.

На закате дня Селестия стояла на балконе дворца, когда сзади к ней подошла Твайлайт.

— Принцесса...

— Погоди. Смотри, — принцесса показала копытом на площадь. Там стоял странный резной столб из дерева, который наверху соединялся тремя острыми концами, почти соприкасающимися друг с другом.

К этому резному столбу подошел Шайнинг Армор. Немного поколебавшись, он закрыл глаза и дернулся вперед. Из его рога выстрелил тонкий луч, ударившийся куда-то в столб. В тот же момент на его кончике возникла небольшая сфера. Она расширялась, и три конца, оказавшиеся причудливыми корнями, немного расширились вместе со сферой.

В итоге она достигла размеров головы Твайлайт, и тут произошло нечто. Земля немного дернулась под ногами Твай, а в небе яркими вспышками одно за одном вспыхнули созвездия, и эти рисунки бешено завертелись в небе.

Затем внезапно раздалась яркая вспышка и все небо заволокло розовой пеленой.

— Мы решили немного разгрузить Шайнинг Армора, задействовав одно из этих устройств, — протянула Селестия унылым голосом.

— Это же очень сильная магия! — восхищенно произнесла Твайлайт.

— Ну да, ну да... — опечаленно протянула Селестия и ушла с балкона.

Твайлайт осталась на нем и еще недолго изучала пустынные улицы. Откуда-то доносились крики: "Поставить троих на левые стены!", "Занять баррикады на 6-ой улице!", "Выводи эту хреновину!"...

Где-то летали пегасы, что-то монтируя. Было видно, что Кантерлот стал огромной крепостью.

Твайлайт внезапно зевнула и вспомнила то, что было еще вчера — Эпплджек и Пинки кидались тортами, да и в общем царило невероятное веселье.
"Что творится с этим миром," — подумала она и сама ужаснулась своей мысли. Предпочтя более не связываться со своими мыслями, она пошла спать.

Спала она очень тяжелым, беспокойным сном; сны ей не снились.

На следующее утро ее разбудил беспокойный голос: "Твайлайт!"
Открыв глаза, она увидела Рейнбоу, стоявшую с открытым ртом и показывающую копытом на окно.

Заглянув туда, она увидела могильно-черные тучи, надвигающиеся прямо на Кантерлот с сумасшедшей скоростью.