Ярость
"Глава двенадцатая, в которой развязывается развязка..."
"Из огня, да в полымя..."
Ситуация складывалась далеко не самым лучшим образом. Не успел Фаргус сбежать из пекла дезинтеграционной волны в Академии, как тут же попал в осаду "озлобленных" понивилльцев. Времени почти совсем не осталось: реактор работает лишь по инерции, основное поле выключено, да и то, что защищает ратушу, еле-еле держится. Минут пять осталось забаррикадировавшимся в кабинете мэра друзьям-товарищам, не больше.
Огромный шкаф-секретер подпирал дверь слева, стол и тяжеленное кожаное кресло — дверь справа. Фаргус оглядел арсенал — два автомата с транквилизаторами, патронов к которым осталось штук пятьдесят, если не меньше. Да, не густо... Что ж, будем пользоваться тем, что имеем.
— Кондратий, что там с генератором? — спросил бывший директор, уже зная ответ на вопрос.
— Уровень потенциальной энергии снизился до половины процента... — отозвался шпион, беспокойного оглядываясь по сторонам.
— Всё же, стоило замуровываться не в кабинете, а внизу, в холле, — обречённо проговорил очкастый единорог, — оттуда хоть через крышу можно было попробовать уйти, а здесь... Теперь не успеем передвинуть всё обратно. Будем сидеть тут и надеяться на удачу. Узнать бы, сколько их осталось там, вокруг...
Внезапно, весь магический свет в ратуше погас. Снаружи уже стемнело, и по кабинету простёрлась кромешная чернота. Не видно было не зги, поэтому единороги осветили комнату при помощи нескольких временных заклинаний. Фаргус, а затем и Кондратий, с пушками на перевес, попятились к зарешечённому окну.
Снизу послышался глухой удар. Потом ещё, и ещё. Затем ратушу окутал страшный грохот — "безумцы", учуявшие две единственные неподвластные гипнозу живые души, ворвались внутрь.
— Надеюсь, Селестия смилостивится над нами, и не отправит после смерти в Тар-Тар за сотворённые злодеяния... — ухмыльнулся директор. — Значит так: твоя дверь справа, моя слева. Прям как в фильмах ужасов — парочка героев против орды "зомби-пони"!..
— Сами вы зомби, директор! Они не виноваты в том, что с ними произошло! Именно поэтому мы не убиваем их, а лишь усыпляем! — вспылил шпион.
— О, представляю, что будет, когда они проснуться!.. — Фаргус хотел сказать ещё что-то, но тут раздался новый удар.
Шкаф покачнулся и грохнулся на пол. Замок слетел с двери ровно через секунду.
Не понятно, что звучало громче: грохот автоматной очереди, или вой толпы. Одна за другой острые иглы вонзались в тела "безумцев", заставляя их падать на мягкий ворс ковров мэрии. Возможно, с таким раскладом воспитанники Академии бы и отбились от понивилльцев, но тут сорвалась с петель и вторая дверь. Теперь стало действительно жутко.
Кондратий на секунду зажмурился, а потом увидел, что прямо на него, устрашающе оскалившись, летела желтошёрстая розовогривая пегаска, которая в обычное время (шпион несколько раз встречал её на улице) была самым тихим и безобидным существом, наверное, во всей Эквестрии. Стрелять смысла не было — магазин только что закончился, да и всё равно не успеть.
Единорог прикрыл веки и приготовился к неизбежному удару... Или укусу. Но этого не произошло. Пони обмякла и с глухим стуком упала на пол. Как и все остальные жители Понивилля.
Фаргус ошалело посмотрел на Кондратия. Вновь чудеса? Что на этот раз?
Вдруг, ещё более озадачив директора, вместо ответа, шпион подлетел воздух и буквально растворился в пространственном "полотне".
— Видимо, я медленно схожу с ума... — проговорил Фаргус, с трудом ворочая языком.
За двадцать семь минут и сорок две секунды до этого...
Неровный цокот копыт эхом оглашал пустые тёмные залы. Во дворце ровным счётом никого не было. Кроме, конечно, Пьера, Маунтайна и таинственного "отправителя"...
Чуть не навернувшись на крутых ступеньках, сыщик беззвучно выругался и побрёл дальше. На чёрном фоне чёрной точки заметно не было, поэтому Грин просто обшаривал комнаты одну за другой. Здесь нет, тут нет... Следующий этаж... И так далее...
Окончательно заблудившись в бесконечных коридорах, внештатный следователь впервые пожалел, что не родился единорогом. Сейчас бы не помешало какое-нибудь осветительное заклинание... Фонарик на крупе, казалось, вообще, откровенно посмеивался над жеребцом, не производя ни единого фотона света...
Внезапно, Грин наткнулся на что-то мягкое и тёплое. Он уже хотел потрогать нечто копытами, как вдруг это что-то заверещало, задёргалось и выскользнуло в темноту. "Маунтайн!", — подумал земнопони, и бросился в погоню. Свернув по тёмному коридору налево, цель скрылась в одной из многочисленных дворцовых палат. Тут Пьер её и запер, подперев дверь своим тяжёлым чемоданом.
Когда же пони обернулся, его взору предстали громадные створки входа в тронный зал. Сначала Грин предположил, что и там никого нет, но он ошибся... У окна сидела Селестия, рассеянно разглядывая что-то за стеклом. Сыщик, внутренне колеблясь, зашёл внутрь...
Не успел, Пьер сделать и шагу, как солнечная принцесса, даже не обернувшись, заговорила:
— Так вот вы какой... Мистер Грин... Я ожидал... ожидала кого угодно — всемогущего древнего дракона, залихватского бойца грифона, или, на крайний случай, хитрую и беспощадную зебру... Но вы не оправдали ни одного из этих предположений. Вы оказались обычным, среднестатистическим земнопони. Даже не магом-волшебником, а самым, что ни на есть, обычным земнопони. Так как же вы сумели добраться до сюда? Удача? Фортуна? Я знаю, что вы ответите: "мы работали в команде", "мне помогали друзья"... Нет, мистер Грин, всё это — не то. Никакие друзья, никакие спецслужбы не помогли бы обычному пони прийти сюда в здравом рассудке, с оружием в копытах, а главное — живым. Вы ведь знаете, что вы далеко не обычный... Вы — особенный... Я бы даже сказала — одарённый. Наша же братия называет таких как вы — "отмеченными"... Вас не так много — всего шестеро на всю Эквестрию. Всех вас коснулся своей... "рукой"... Он... Тот самый... Мы называем его по разному... Но сейчас разговор не об этом. Знаете ли вы, что произошло с вам подобными? Все. Они. Умерли... Погибли... Кто внезапно, от разрыва сердца, например. А кто ужасно, в жутких мучениях, раздираемый на тысячи кусочков. Не подумайте, я не "садистка", чтобы описывать все зверства, постигшие этих бедняг. Это всего лишь некоторые подробности вашего, и, в некоторой степени, моего дела...
Вдруг, дверь, за которой был заперт Маунтайн, с грохотом разлетелась.
— Значит, принцессу выбрал, да? — режущим уши фальцетом заверещал жеребёнок, заходя в зал. — Что ж, я не удивлён. Хорош куш, нечего сказать! Вот почему ты разговаривал со мной так высокомерно! Зазнался наш дорогой Руз, Дух Хитрости! Да я из тебя всю твою хитрость в два счёта вышибу! Забыл, значит об уговоре уже?
— Ещё не известно, кто из нас страдает склерозом, Рейдж, — прервала Маунтайна Селестия, как обычно, говоря самым спокойным, хотя и немного хриплым голосом, почему-то, правда, начав говорить о себе в жеребцовом роде, — разве не я, используя всю свою эрудицию и смекалку, вытащил тебя из Тар-Тарской тюрьмы? Да если бы не моя снисходительность, ты бы и сейчас, как и всегда, тщетно пытался пробить униполе! В телохранители он мне, видите ли, записался! Да от твоей охраны скорее анигилируешься, чем если один, незаметно ворочаешь свои дела. Сколько раз я тебе говорил — брось ты гоняться за этим сыщиком, за этим шпионом, за этой новоиспеченный принцессой! Ну что они тебе сделают? Тебе всего-то стоило прийти сюда и спрятаться в замке. Дождаться нужного дня, и потом творить всё то, что тебе заблагорассудится! Нет же, он разносит особняк в Понивилле, взрывает шпионское логово, зомбирует всю провинцию, натравливая на себя гнев наших злейших врагов — экранников! А теперь — ты являешься, дерзишь, да ещё и угрожаешь мне...
Во время короткой паузы Грин таки успел разглядеть принцессу — от неё исходило ядовитое зеленоватое свечение. Маунтайн же теперь сиял ярко-алыми переливами — гнев стремительно закипал внутри него.
— Так докажи, что ты хоть на что-то способен! Убей Его "отпрыска", отправь его к остальным таким же бестиям! — внезапно прокричала толи принцесса, толи Дух внутри неё.
— Но я не могу, — гораздо более тихим голосом ответил Рейдж.
— Ты? Не смеши меня! Ещё пара дней, и ты напитаешься настолько, что сможешь посоревноваться даже с Ним... Вперёд, покажи же, на что ты способен.
Только в этот момент Пьер понял, что окружён со всех сторон. Он попятился в угол зала, но в ту же секунду перед его глазами всё почернело. Осталось лишь два, на этот раз оба красных, расплывчатых пятна. Он почувствовал, что в его мозг кто-то планомерно пробирается, роет каналы и хочет залезть в самоё душу. В ушах раздался оглушительный голос:
— Интересный экземплярчик... Может, стоит всего лишь сломать его? Потом он сможет сыграть нам огромную службу...
— Если ты не убьёшь его, это сделаю я. Чем меньше у Него " зацепок", тем слабее его чёрная сущность...
Тут сыщику показалось, что его голова горит... Изнутри... Боль стало невозможно терпеть, и Грин закричал. Последним, что он услышал и увидел, был звон разбитого стекла, а потом в черноте появилось ещё одно красное пятно. Пьер совершенно растерялся, и выстрелил из ружья в первое попавшееся... Послышался вскрик... А потом сознание будто бы отпутило...
Зрение вновь вернулось к следователю и он узрел следующую картину: оцарапанная стеклом Твайлайт, стояла посреди тронного зала с ярко светящимся рогом, а принцесса лежала на полу с пулевым отверстием в боку. От жеребёнка же осталась лишь горстка пепла.
Грина пробрала ледяная дрожь. Всё что он с умел выговорить, было:
— Он же... Нужен был нам... Живым...
— Это конец? — тяжело дыша, спросила Твайлайт вместо ответа...
Но это был далеко не конец. От тела принцессы и от пепла стал будто бы подниматься пар... Один красный, другой зелёноватый... Первый стал принимать форму озлобленного аморфного существа, чем-то отдалённо напоминавшего мантикору. Второй же вообще превратился в невообразимое нечто, которое вряд ли можно описать словами. Такую штуку пулей не прорешетишь, пронеслось в голове у Пьера...
Вдруг, воздух стал как будто ватным. Зелёное облако, внезапно, с жутким визгом заметалось по залу, а "мантикора", сжавшись почти что в комок, пролепетала: "Он... Он пришёл..."
С потолка что-то капнуло. Присмотревшись, сыщику показалось, что это смола, или какая-то слизь... Но откуда ей взяться в королевском дворце?
Прямо из темноты, совершая огромные бесшумные шаги, будто бы выплыло существо, которое Грин видел в недавнем кошмаре. Чёрное, скользкое, липкое, с вытянутыми передними копытами, увенчанными какими-то отростками, и стоящее на одних задних, с яркими, святящимися белым огнём глазами. На лице его (если это на самом деле было лицо) красовалась зловещая улыбка. Одна из передних конечностей резко выгнулась в сторону Духа Хитрости, и тот с леденящим душу криком рассыпался на атомы...
— Кто... Вы?.. — выдавливая из себя слова, спросил Пьер.
— Я? — на редкость приятным голосом провозгласило Нечто. — Как, наверное, уже упоминал Руз, меня зовут совершенно по разному. Я же предпочитаю короткое и лаконичное имя — Граф. Иногда, Граф К. Да-да, тот самый, из интересной книженции, найденной тобою, Пьер, в лаборатории... Что ж, приятно познакомиться по ближе, хоть и не в лучших условиях, каких хотелось бы...
— Граф!!! — прокричал Рейдж. — Ты пожалеешь, что пришёл сюда! Руз сказал, что..
— Мало ли что сказал Руз? — отмахнувшись, перебил духа Граф. — Твоего Руза уже не существует. Ни в одном из миров.
— Да я тебя... Да я...
— И что же ты сделаешь? Когда ты пытался помешать мне в прошлый раз — ты оказался в Тар-Таре, где провёл добрых пятнадцать лет, после "всеобщей мутации". Знаешь, я даже полюбуюсь, как ты когда-то, чем же ты меня удивишь?
Вместо ответа, Дух Ярости кинулся прямо на Пьера. Спустя секунду каждая клеточка последнего была заполнена каким-то инородным веществом... Или существом, Дискород его знает... Режущая боль пронизывала каждый миллиметр тела жеребца, и вправду, будто бы разрывая его на тысячи кусочков... Подневольные губы самопроизвольно проговорили:
— Да, я помню тот день... Очень хорошо помню... Тогда в минусе остался далеко не я, а как раз ты... Узри же, жалкое копытное, что сотворил твой "благородный" защитник...
И перед глазами у Грина, как на яву, встала картина, произошедшая ровно пятнадцать лет назад...
Пьер был ничем. Он леветировал над оживлённой улицей, по которой туда сюда носились малюсенькие существа, совсем не похожие на пони, а вокруг них проносились цветные железные ботинки... Бред какой-то...
Незримым глазам нежеребца открывался вид на крышу здания, похожего на мейнхеттенские небоскрёбы. Хотя нет, гораздо выше. На крыше этой стояло такое же странное, графоподобное существо, укутанное в однотонные тряпки, и смотревшее на мир сквозь стёкла круглых очков. Рядом с ним находилась мудрёная машина, окружённая зажжёнными восковыми свечками...
Существо проговорило:
— Зря злорадствуешь, Рейдж. Скоро, уже скоро я покончу с вашей братией [нервно смеётся]! Я всё просчитал, всё подготовил!..
Грин, а точнее тот, чьим взором он смотрел, проговорил:
— Все вы, Графы, одинаковые... Вам бы только геройствовать, дальше собственного носа не смотрите... Вон и предыдущая Графиня сгинула не своей смертью, нет. Я решил "пощекотать" нервишки твоей матери, а она заподозрила. То-то была потеха, когда мамаша размножила бабке голову сковородкой...
Послышался раскатистый смех...
На лице Графа (а это, видимо, был именно он) читалось толи недоумение, толи отчаяние:
— Так это ты... Ты?
— Собственной персоной...
Существо резко бросилось к устройству и нажало на рычаг. Вдруг, Графа будто прошибло электрическим зарядом... Его кожа стала чернеть и источать какую-то препротивную жидкость... Он жалобно посмотрел на Рейджа...
— Точнее радо было рассчитывать... — ответил на немой взгляд Дух.
Из машины ударила мощнейшей силы волна. Духа Ярости отбросило, а все существа внизу закричали, и одно за другим стали превращаться в цветные пятна... Все они обратились в полудухов, полунечто абоминационное. Граф же сначала исчез, а потом стал появляться то в одном месте, то в другом.
Затем, в глазах Грина почернело, и картинка исчезла...
Видение длилось не дольше секунды. Когда же окутанное красноватой дымкой сознание Грина вновь переместилось в настоящее время, во дворце разыгралась уже нешуточная битва. Правда, этакая битва взглядов. Рейдж, изнутри сыщика смотрел на Графа, от которого, почему-то, стали от летать какие-то ошмётки, а Граф, в свою очередь, пытался приблизиться к Пьеру, тянулся к нему своей странной конечностью. И дотянулся... Тогда сразу две боли — внутреннее пламя ярости и внешний лёд созидания — соединились в жеребце и он исторг из себя крик, оглушивший его самого...
А потом, лапа (да, такое название гораздо лучше подходит конечностям Графа) отстранилась, и чёрное существо удивлённо проговорило: "Хм, крепко засел..." Потом Граф снова прислонился к Пьеру, на этот раз сразу двумя лапами... Потом ещё, и ещё... Эти секунды казались сыщика бесконечными...
Спустя какое-то время, Граф отстранился...
— Увы, здесь я, как не прискорбно признавать, оказался бессилен. Дух внутри тебя подавлен, сжат до размеров атома, но не изгнан. Сейчас он унижен настолько, что не может вообще ничего. Но рано, или поздно, может через пятьдесят лет, а может и уже завтра, эта пакость доберётся до твоего разума и поглотит рассудок...
Только-только начавшийся монолог Графа прервала Твайлайт, с отчаянным криком бросившаяся на него. Попытка не увенчалась удачей, так как она, сопровождаемая белыми искрами, зависла прямо воздухе, обмякнув и потеряв сознание...
— При всём моём уважении к мисс Спаркл, думаю, нам не нужны лишние уши, — пробормотало чёрное существо, — гораздо сильнее я бы хотел поговорить с тобой и с Кондратием [в эту секунду прямо по среди зала, из ниоткуда появился "сонный" шпион].
— Я хотел бы спросить... — начал Пьер. — Сейчас я наблюдал всю эту... Ситуацию... И я не понимаю... При чём здесь я? Причём здесь мы все? Что за пятна я вижу в последнее время, про каких остальных говорила... Селестия?..
— О, как много вопросов для одного маленького пони... Что ж, давай по порядку... Рейдж не рассказал тебе историю до конца... Да, он был прав — от моей руки погибли... Хотя нет, правильнее сказать, потеряли свои души миллиарды невинных... Меня обуяла безумная идея — избавить мир от духов, но... Как ты знаешь, наверное, если вырвать одно звено из цепи, цепь развалится. Рейдж не дал мне разрушить цепь, он повернул ситуацию в другое русло — теперь в моём мире горстка мыслящих духов управляет несчётным количеством марионеток... Но даже совершив такую непростительную оплошность, я смалодушничал... На меня, как на того, кто находился к машине ближе всего, мутация подействовала самым необычным образом — сначала я превратился в то, что ты видишь сейчас, а потом... Меня стало бросать по разным мирам, похожим и невиданным, обычным и безумным... Именно тогда я решил не возвращаться в свой мир, а остаться в одном из иных. Для этого, мне нужны были "зацепки"... И вновь я поступил ужасно. Меня перебросило в ваш мир, в одну из филидельфийских пещер. Там, как на зло, попались вы с Кондратием... Да, я кругом виноват... Я взвалил на вас тяжкую ношу — сделал вас своими "зацепками". Быть зацепкой — значит обладать частью моей энергии (всю я передать никак не мог, вас бы просто разорвало). Тебе, Пьер досталось видение Духов, Кондратию... В общем, в той пещере, я почувствовал, что ваш мир тоже может вскоре постигнуть та же участь, что и мой... Я тогда много чего видел и чувствовал... Поэтому я решил найти пять существ в вашем мире, и передать каждому из них по одному из моих пяти "сверхчувств", и приставить к вам Чуткого — пони, которому я передал свою интуицию... Он должен был свести вас вместе, объединить, но... Это тоже оказалось одной из моих страшных ошибок. Из-за не самой приятной профессии Кондратия (которого я и сделал Чутким), да и... Из-за того что все, кроме тебя просто обезумели, от полученных способностей... В общем, все они погибли... Это было ещё до того, как Кондратий встретился с тобой... Я отчаялся, понял что мой план провалился, но недавно я заметил тебя... Твоя судьба сложилась очень трагично, и ты вновь получил свои способности лишь совсем недавно... Я наблюдал за тобой, всё ожидал, что ты тоже умрёшь... Но нет... Тебя оберегали... И Кондратий, и принцесса... Именно поэтому ты здесь... Но план обрушен... Механизм замедленного действия запущен... Может сейчас, духи не вырвутся из тюрьмы, стараниями уважаемых экранников, но потом, когда-нибудь... А я, при всех своих невероятных возможностях, не могу следить за Духами во всех мирах одновременно... Так вот... У меня есть к тебе предложение, так же, как и к Кондратию... Твоё тело, как и весь этот мир — отравлен Духами. Я предлагаю тебе освободить сознание от тела, и отправиться со мной в бесконечное путешествие между множеством миров! Представляешь, как это заманчиво... Просто скажи, и я освобожу твоё сознание вместе с душой от оков... Я жду... Прими решение...
Грин задумался... Всё это время, пока Граф перед ним распинался, сыщик разглядывал его. И в конце концов увидел, что из под чёрной кожи лучится белый, как молоко, свет. Так вот, что даёт вам силы, товарищ "охотник на Духов"... Ответ созрел моментально:
— Нет. Я, тут, кое-что успел в вас рассмотреть. И понять. Ни в ваших словах, ни, тем более, в словах Рейджа, нет того зерна правды, которое бы ответило вопрос за меня. Сказать вам, что я увидел? Ваша громадная сила взялась не из ниоткуда. Во время так называемой "всеобщей мутации", души не были уничтожены. Они, может быть и без вашего на то разрешения, впитались в ваше тело. Но сейчас, когда прошло уже пятнадцать лет — они ослабли. Поэтому вам нужны новые — не для того, чтобы как вы сказали, беззаботно витать по бесконечной вселенной, а для самоё подпитки вашего собственного постепенное угасающего сознания. Вы ищите родственные души, на вроде нас, "отмеченных". Наверное, я сделаю дерзкое предположение, но мне кажется, что те, кому вы передали свою энергию погибли далеко не из-за профессии Кондратия, или из-за собственного безумия... Нет... Если бы вам срочно понадобилась душа "отмеченного", не думаю, что сложно было бы подстроить какой-нибудь "несчастный" случай. А Духи приняли цепь таких случаев за то, что некая великая сила помогает им избежать встречи с "отмеченными", и поэтому распоясались ещё больше. Я даже думаю, что вы не наблюдали — именно вы, Граф, натравливали Рейджа, незримо для него самого, уничтожить меня, а заодно и Кондратия. Такой подпитки вам бы хватило на многие годы. Скажите, я прав? Да и если бы я не видел всего этого, я бы всё равно ответил вам отказом: мне всё ещё есть, что терять — у меня появились друзья, остались родители... Интересная работа...
Лицо Графа исказила удивлённая гримаса:
— Слухи не лгали! Ваши аналитические способности и вправду феноменальны! Что ж, во многом вы правы... Но ошиблись вы лишь в одном — вам совершенно нечего терять! И я докажу вам это! Даю вам время на раздумья, а когда пойму, что нужный момент настал — вновь сделаю вам интересное предложение. И тот раз будет последним... Пока же, надо заняться господином Крановским — не может существо с такой фамилией сосуществовать со мной в одном мире... Куда бы вы хотели отправиться? Домой в Филидельфию? Может быть, куда-нибудь подальше?
— В Понивилль... Отправьте меня в Понивилль... И моих товарищей тоже...
— Что ж, ваше право, мистер Грин. Сейчас, только задам Кондратию пару вопросов...
Пьер на секунду закрыл глаза.
А когда открыл, то был уже в своём домике с печкой, в провинции...