Что связало их [What Bound Them]
08 - Наш странный дуэт
Здесь, если кто, вдруг, не понял, игра слов. Ченжлинги, они от слова "change" — "менять", "меняться" и всё такое.
Пиф Хэлмет, невзирая на спокойный характер, не был тупым здоровяком. В нынешние времена тупые здоровяки долго не живут. Он был достаточно умён и понимал, что сражаться с двумя врагами одновременно — с риском увеличения их числа до трёх, хотя тот, у клавиш, пока и не спешил к ним присоединиться — было бы плохой идей, даже если бы против него выступали обычные пони. С ченжлингами всё было куда хуже.
Но позволить ченжлингам делать... Чего бы они там такое важное ни делали с органом, означало подвергнуть Компасс, Тэйлспин и Спайка лишней опасности. Вероятно. И это не было тем, на что он смог бы решиться.
Порой приходилось идти на риск.
Жеребец пригнулся и перекатился влево, пытаясь занять позицию, на которой у него будет несколько секунд с глазу на глаз с одним из атакующих, пока второму придётся маневрировать. Он быстро вскочил на ноги и развернулся, готовясь встретиться с врагами — сияющая ветвь крепко зажата меж передних копыт, словно дубинка. Как он и надеялся, один из двух резко поворачивал, пытаясь нагнать второго — тот был менее чем на расстоянии вытянутой ноги.
Лады, здоровяк, ты сделал первый ход. Что теперь?
У них было преимущество в скорости и маневренности. Они могли летать, а он — не мог. Его преимуществом был вес. Это оставляло меньше возможностей для резких финтов, но зато позволяло более просто и эффективно подойти к решению проблем.
Ченжлинг рванулся. Пиф ударил и был награждён смачным хрустом, с которым его импровизированное оружие ударило ченжлинга в бок, а так же ощущением отдачи от удара в передних ногах.
Но это было ещё не всё. В момент удара кристальная ветвь испустила вспышку ослепительного света. На одно мгновение вся комната осветилась лучами ярко-синего и белого. Несмотря на внезапную резкость, свет, тем не менее, не причинил глазам боли и даже не оставил после себя тех характерных полос, что всегда появляются после того, как смотришь на что-нибудь слишком яркое.
Ченжлинги же зашипели так, будто это причинило им боль, а тот, которого Пиф ударил — вместо того, чтобы просто выпрямиться и открыться для нового удара, как рассчитывал жеребец — растянулся на полу без сознания.
Третий ченжлинг внезапно принялся отчаянно молотить по клавишам — орган издал вспышку шума, и резкая нотная зыбь наполнила зал медным эхом мелодии. Когда эхо ушло, зал наполнился звуками каменного скрежета и жужжащих крыльев.
Значит, резерв. Пиф хотел остановиться и повнимательнее изучить ветвь, но времени не было. Вместо этого он метнулся вперёд, дико размахивая ею в направлении по-прежнему стоящего перед ним ченжлинга. Тот, очевидно, был до сих пор ошеломлён вспышкой, и Пиф достал его мощным ударом, угодившим куда-то в зону рёбер и заставившим врага отлететь в очередной вспышке синего и белого. Не задерживаясь, земной пони повернулся и побежал к органу.
Ченжлинг, очевидно, знал, что станет следующей целью. Ещё до того, как Пиф пробежал половину пути, тот расправил крылья и — в попытке убраться подальше — взлетел к потолку, безумно щебеча. Жеребец пару секунд свирепо глядел ему вслед, а затем повернулся к клавишам.
На небольшой подставке стоял маленький томик — размером с копыто. Там была изображена серия механизмов с крохотными, написанными копытом описаниями. Под каждым из них был необычный рисунок: серия из пяти горизонтальных линий и набор странных символов на них. Даже никогда не видевший нот Пиф мог понять, что это — шаблон и, вероятно, инструкция того, как можно активировать каждый механизм, играя на инструменте.
У него не было времени в этом разбираться. Жужжание ченжлингских крыльев становилось всё громче. Звук был такой, будто целая армия стекалась к комнате с органом, и даже со своим очевидно магическим оружием земной пони мог не мечтать победить больше, чем нескольких одновременно. Слишком много шансов, что ему не повезёт.
Пришло время импровизировать.
Он сжал книгу зубами, обернулся и стремглав понёсся к выходу.
Спайк чувствовал себя так, будто его голова полна пушистых розовых облаков. Ощущение было странное, но не неприятное. На самом деле, это несло с собой довольно-таки приятную лёгкость и тепло. И, сидя рядом с Твайлайт Спаркл, он чувствовал себя довольным.
«...Воспоминания всё ещё неясные», — говорила она. Спайк моргнул и с большим трудом заставил глаза вновь сфокусироваться на ней. "Я, на самом деле, не могу вспомнить, что случилось. Помню только, что просыпалась в этом коконе, чувствуя себя всё слабее и слабее, а Кризалис надо мной смеялась". Она немного вздрогнула, а затем улыбнулась ему. "Я так рада, что ты всё-таки пришёл. Думаю, долго бы я не продержалась".
Спайк кивнул. Несколько секунд спустя он понял, что тоже должен был что-то сказать, и выдавил: "Я рад, что ты в порядке". Ещё одна пауза, во время которой он погрузился в темноту своего разума в поисках способных выразить чувства слов. Почти пять секунд спустя он сдался и вместо этого просто вздохнул.
Твайлайт лишь легонько посмеялась. "Я знаю, Спайк". Её глаза, казалось, светились собственным светом. Дракон не был уверен, видел ли когда-либо что-то, делавшее его таким же счастливым. "Я рада, что ты выглядишь таким... Сильным. И это ожерелье тебе очень идёт".
Спайк моргнул. Ожерелье? Он поднял коготь и вёл им по шее до тех пор, пока тот обо что-то ни звякнул, а затем посмотрел туда. Это было золотое ожерелье с рубином размером с копыто пони. Рубин был огранён в форме сердца. Оно было слишком маленьким для кого-то его размеров и почему-то выглядело очень далёким.
"Можно мне на него взглянуть?" — по-прежнему улыбаясь, спросила Твайлайт.
Спайк сморщился. Что-то маячило на грани сознания, пытаясь привлечь его внимание. Он потянулся за этим. Что-то о... Единорожке с белой шёрсткой и синими глазами. Самыми прекрасными глазами...
Поиски слова отняли много времени, и ещё дольше он пытался заставить себя произнести его. Глотка, похоже, сопротивлялась. Каждый раз, когда дракон начинал говорить, слово превращалось во что-то ещё, и ему приходилось начинать с начала.
Наконец, он проворчал: "Нет".
На мгновение, выражение лица Твайлайт Спаркл из улыбки превратилось в гримасу раздражения — но всего лишь на мгновение. Затем её рог начал сиять, и Спайк почувствовал, как розовые облака в голове сгустились. Маячащая на краю сознания мелочь говорила что-то про то, что магия Твайлайт не зелёная, но он ничего не мог разобрать. Конечно же, это магия Твайлайт.
"Почему, Спайк?" — тихо спросила она, по-прежнему сияя рогом.
Спайк моргнул раз, два, а затем вновь взглянул на ожерелье. В его памяти всплыла картина. Единорожка с белой шёрсткой улыбалась ему сквозь туман. Он пытался сфокусироваться на ней сквозь дымку, но она распалась и уплыла вдаль.
«Это — её», — некоторое время спустя выдавил дракон. Он потряс головой в поисках имени. "Рэрити". Ещё одна долгая пауза. "Это всё, что у меня от неё осталось".
"Но её нет, Спайк", — мягко проговорила Твайлайт. Рог аликорна сиял всё ярче, и дракону было всё труднее и труднее вспомнить, что значит имя "Рэрити". "Её уже давно нет. Ты всё ещё беспокоишься о ней больше, чем обо мне?"
Он ничего не ответил. Он вновь парил в розовых облаках, и слова его подводили. Он смог лишь медленно помотать головой.
"Тогда докажи", — продолжала Твайлайт. "Отдай мне ожерелье, Спайк".
Что-то внутри дракона помогло ему вновь помотать головой. Всё в тот момент было будто в отдалении. Даже свечение рога Твайлайт исчезло. Он услышал её вздох – будто издалека. "Хорошо", — сказала она. Слова, похоже, эхом отражались внутри его черепа. "Тогда подожди здесь немного. Я скоро вернусь".
Спайк кивнул, понимая смысл лишь отчасти. Большая часть его разума была слишком занята облаками, чтобы заметить что-либо, происходящее вокруг. Он знал только, что ему нужно оставаться на месте, пока Твайлайт ни скажет ему сделать что-то другое. Он даже почти не осознал, что кобыла поднялась на ноги и пошла по направлению к одному из коридоров.
Дракон уже начал забывать, что именно заставило его ей отказать. Даже не задумываясь об этом движении, он вновь поднял коготь и положил его на рубин, придавив драгоценный камень к своей груди и пытаясь понять, почему образ белой единорожки стоит у него перед глазами.
"Тэйлспин! Тэйлспин! Проснись!»
Компасс вздохнула. Пегаска не двигалась. В один из кратких моментов ясности после того, как её поймали, Компасс видела, как ченжлинги вновь укусили Тэйлспин. Должно быть, та уже очень долго спала — если предположить, что она вообще когда-нибудь проснётся. Ченжлинги поместили её в пульсирующий зелёный кокон — он находился всего в нескольких футах от того места, где Компасс прилепили смолой к стене.
Единорожка висела более чем в ярде от пола прислонённая спиной к холодной поверхности. Её передние ноги и грудь были покрыты мешающей шевелить верхней половиной тела твёрдой смолой, а задние свободно болтались. Только проснувшись, она пробовала быстро колотить задними ногами в попытке найти точку опоры, от которой могла бы оттолкнуться, но без толку: она была вымотана, ноги всё никак не просыпались, а смола была твёрдой и лишённой выступов. Она, в полном смысле слова, застряла.
Ченжлинги даже полили противной чёрной гадости ей на рог. Это было отвратительно само по себе, но, кроме того, похоже, ещё и мешало её магии. Каждый раз, когда она пыталась потянуться и что-нибудь сделать, у неё возникало странное чувство — будто в черепе накапливалось огромное давление. Она сдалась приблизительно после пятой попытки.
Чем эта комната была до появления ченжлингов, она не знала. В данный момент всё было покрыто смолой. Хотя там было два входа: один напротив неё, и ещё один — слева. Помимо этого там не было ничего, кроме лежащей на слегка приподнятой части смолы книги заклинаний и сияющего зелёного кокона, занятого находящейся без сознания Тэйлспин.
Компасс вздохнула. Вариантов не было: она должна была либо воспользоваться магией, либо позволить поглотить себя. Единорожка зажмурила глаза, сконцентрировалась и попыталась выпустить магию, преодолевая давление смолы.
"Ты можешь перестать", — произнёс довольный голос. "Это не сработает".
Компасс тяжело выдохнула, а затем на протяжении нескольких секунд жадно глотала воздух — магия вновь от неё ускользнула. Подняв глаза, она увидела, что в комнате находится ещё одна пони. Та была высока и элегантна — с длинной, будто наполненной звёздами вьющейся гривой и фиолетовой шёрсткой. И она была аликорном.
Выглядела она немного знакомо. Спустя всего секунду Компасс вспомнила и сказала: "Вы — Твайлайт Спаркл".
"М-м, не совсем". Кобыла ухмыльнулась, и её глаза на секунду блеснули зелёным. "Ты можешь называть меня 'Королева Кризалис'».
В голове Компасс бешено завращались маленькие колёсики. "Королева ченжлингов?" Это был не вполне вопрос.
Кризалис вновь ухмыльнулась. "О, так, значит, маленькая единорожка не так глупа, как кажется. Видимо у неё, и в самом деле, есть пара мозговых клеток, несмотря на то, что всего полчаса назад она бегала по коридорам, используя бесценный экспонат магической истории в качестве дубинки". Её рог начал сиять всё тем же болезненно-зелёным светом, что исходил из кокона Тэйлспин, и книга заклинаний поднялась с возвышения и подплыла к ней. "Ты знаешь, мне ведь, на самом деле, следует тебя поблагодарить. Все те годы, что я провела снаружи, я всё никак не могла найти способ войти и уже готова была оставить надежду когда-нибудь увидеть эту книгу".
Маленькие колёсики заклинило. Компасс Роуз моргнула. "Зачем вам книга магии единорогов?"
"Магии аликорнов, глупая кобылка", — всё тем же довольным голосом поправила Кризалис. Она остановилась возле кокона Тэйлспин, а затем присела. Книга распахнулась перед ней, страницы быстро перелистнулись, и поддельный аликорн начала читать. "О, здесь есть и магия единорогов, и даже личная диссертация Твайлайт Спаркл на тему магической теории, но это меня никогда не интересовало. Один из моих детей изображал королевского стража, когда она об этом писала, а, кроме того, она всё время болтала о своих мыслях по данному вопросу, так что большую часть этого я итак уже знаю".
Страница сама по себе аккуратно перевернулась. "Нет", — продолжала она. — "Она ценна благодаря магии аликорнов. Ну правда ведь, вы — единороги — всегда были такими невыносимыми эгоистами. А ведь вы — всего лишь жалкие фокусники по сравнению с нами".
Компасс почувствовала, как поезд её мыслей вновь отправился в путь — с его временным сходом с рельс было покончено. Эта "королева", похоже, была склонна к беседам, а значит, продолжая говорить, она не поглощала Компасс. Или Тэйлспин. Глаза вновь метнулись к пегаске. Та по-прежнему не двигалась, и внезапное чувство страха окатило единорожку при мысли о перспективах.
"Так", — не отводя взгляда от Тэйлспин, проговорила она. — "Вы — аликорн?"
Кризалис подняла вернувшиеся к мягкому фиолетовому цвету глаза и уставилась на Компасс поверх книги. "Ты только что сообразила?" — позволив ноткам презрения проникнуть свой голос, спросила она. "Серьёзно? Возможно, мне придётся аннулировать моё предыдущее замечание касательно твоих мозговых клеток. Зачем бы мне понадобилась книга, полная заклинаний, которыми я никогда не смогу воспользоваться?"
"Но вы — ченжлинг". Компасс оторвала взгляд от Тэйлспин и хмуро посмотрела на королеву. Она, в основном, просто пыталась отвлечь Кризалис от мыслей о голоде, но отчасти искренне заинтересовалась тем, что та сказала.
Кобыла в ответ рассмеялась и захлопнула книгу. "Ой, только не говори мне, что за всё это время никто так и не понял, кто мы такие", — ослепительно улыбаясь, произнесла она. "Я тоже аликорн, знаешь ли. Просто во мне произошли некоторые... Перемены1». Она встала и сделала несколько шагов по направлению к попытавшейся при этом вжаться в стену Компасс. Стена упрямо оставалась твёрдой.
"Я была принцессой", — по-прежнему приближаясь, продолжала Кризалис. "Тысячи лет назад — задолго до того, как тот сидящий в соседней комнате неуклюжий дракон был рождён. Я даже знала Селестию и Луну, когда те были маленькими. Но потом..." Она драматически вздохнула, но улыбка не покинула лица. "Я была исключительно красива, и поэтому поклонники наведывались ко мне постоянно. Один из них был немного более отчаянным, чем остальные. Он подмешал зелье своего собственного изобретения в нашу еду".
Она рассмеялась. "Любовное зелье, но неправильно приготовленное. Оно заставило нас обоих сходить с ума от желания. Каждую секунду бодрствования до конца его дней мы провели в объятьях друг друга. Но он был единорогом, а я — бессмертна".
Компасс с ужасом наблюдала за тем, как лицо аликорна начало перекручиваться и меняться. Кожа расползалась и отпадала кусками, обнажая чёрную, хитиновую, похожую на череп голову с длинной тощей гривой и противными торчащими клыками. Но отпавшая кожа оказывалась поглощена зелёным пламенем ещё до того, как успевала коснуться пола. "И вот она — я", — с ноткой триумфа в голосе произнесла королева ченжлингов. "Его больше нет, но мне всё так же нужна поддержка. А забрать её настолько проще, чем заслужить. Я всегда голодна".
Компасс с трудом сглотнула. "Так почему вы не едите прямо сейчас?" Её голос был едва ли громче писка.
Кризалис в очередной раз улыбнулась, и лицо Твайлайт Спаркл внезапно вернулось на место. "Потому", — промурлыкала она. — "Что я люблю смаковать. В противном случае всё становится таким скучным и клиническим… Я всегда предпочитала более личное отношение. И, кроме того, твой друг скоро будет здесь".
Компасс моргнула. "Пиф? Где он?"
"О, почти бесцельно блуждает по коридорам", — отвернувшись и пренебрежительно помахав копытом, ответила Кризалис. "Он умудрился украсть инструкцию по управлению секретными дверями замка, но на самом деле даже не знает, куда идёт. Хотя он найдёт нас рано или поздно, и, когда это произойдёт, мне понадобятся рычаги". Она вновь села возле занятого Тэйлспин кокона и оскалилась. "Он, судя по всему, так же умудрился наложить копыта на весьма мощное магическое оружие, а я никогда не впутываюсь в подобные ситуации, не разработав план".
Королева потянулась и нежно похлопала копытом по поверхности кокона. Тэйлспин внутри него застонала и свернулась калачиком. "Так что, когда он придёт", — продолжила Кризалис. — "Ему придётся увидеть, как я поглощу его напарницу, а потом — если он по-прежнему будет желать драки — он будет драться, зная, что ты у нас — на второе".