Радужный Рыцарь
Глава 03. Троттингем.
К тому моменту, как впереди показался город Троттингем, Спектра успела составить впечатление о стране, в которую попала.
Пони, обитающие здесь, обладали обширными, по имперским меркам, землями, но обрабатывали их из копыт вон плохо. Глядя на покосившиеся строения, покрытые грязью вспаханные поля и кутающихся в грубые одеяния фигуры крестьян, Спектра чувствовала удручение. Казалось, что нужно было сильно постараться, чтобы довести столь благодатный край до такого плачевного состояния.
Волокуша с Робином Хуфом замедляла движение, а скребущие по дороге жерди привлекали внимание резким звуком. К счастью, в ближайшей деревне нашлась арба, которую в обмен на пустые серебряные браслеты из-под кристаллов продала оборванная земнопони оранжевой масти. Веселый цвет пони настолько не вязался с угрюмой мордочкой, что в душе Спектры в первый раз шевельнулось сомнение, не нужно ли было сначала все основательно разведать. Во время покупки Робин хмурился и что-то мычал сквозь кляп, но кристальная пони уже перестала обращать внимание на его потуги.
Город окружали стены. Сложенные из камня, высотой в четыре роста пони, укрепленные башнями и контрфорсами. Это было странно: Спектра впервые видела, чтобы такими укреплениями обносили целый город. Крепости ушли в историю вместе с Темными веками, да и толку от них было немного в противостоянии летающим существам и магии.
Но стены явно не были памятником истории: на смотровых площадках расхаживали вооруженные стражники, да и открытые ворота охранялись двумя дюжими земнопони, облаченными в простые, но добротные стеганые доспехи и железные шлемы без отделки.
— Стоять! — рыкнул левый стражник, направляя копье на подошедшую Спектру. — Что везешь?
— Разбойника Робина Хуфа, — спокойно отозвалась та, мысленно отметив отменную выучку стража.
Могучий жеребец с красной полоской на шлеме направил копье преисполненным силы и привычки движением, и не похоже было, что ему не приходилось пускать его в ход.
«Наверное, Троттингем тоже страдает от набегов монстров», — подумала гвардеец.
На мордах обоих стражников заиграли улыбки, копья поднялись вертикально. Старший подошел к телеге, чтобы убедиться в правдивости слов Спектры и ржанул от смеха, увидев положение Робина.
— Ну что, оболтус, влип? — осведомился стражник. — Ну, теперь-то получишь по заслугам!
Робин наградил его испепеляющим взглядом, но ответить ничего не смог по причине рта, заткнутого свернутым ремнем. Спектра учла прошлый опыт и больше не использовала в качестве кляпа ничего съедобного.
— Где я могу сдать разбойника властям и получить награду? — спросила Спектра.
Стражник показал на квадратную башню внутренней цитадели, над которой развевался белый флаг с золотым солнцем:
— Вон в той башне приемная шерифа. Там и то, и другое.
— Благодарю Вас, сэр, — промурлыкала Спектра и направилась в город, сопровождаемая довольным фырканьем жеребца.
Действительно, его, простого ополченца, еще никто не называл «сэр». Тем более, симпатичные кобылки.
Спустя неполный час Спектра стояла в приемной и ждала шерифа Троттингемского.
Замок производил впечатление. Он, конечно, был построен из простого камня, а не из магических кристаллов, но везде царил порядок, пегасы-стражи казались подтянутыми и бравыми, и даже пол был чистым. Впрочем, это было неудивительно, учитывая с каким старанием возила тряпкой по дощатому полу молодая желтая кобылица в платье служанки.
Спектра ждала и думала, как удачно сложились обстоятельства с дорожным хулиганом. Назвать его разбойником не поворачивался язык. То, что на горных тропах делали настоящие разбойники из народа алмазных псов, не шло ни в какое сравнение. Хитрые, жестокие твари, убивающие прохожих просто ради того, чтобы порыться в сумках. И, к слову, в голодный год не брезгующие свежей понятиной.
Теперь же можно было путешествовать по Эквестрии с комфортом: благо, несколько сотен бит сильно облегчат путь к Замку Сестер. О том, что будет там, Спектра старалась не думать. Скорее всего, последняя кристальная пони умрет, пытаясь требовать ответа у богини солнца.
Поступить иначе не позволяла честь или, скорее, просто боль утраты. В мире, где больше не осталось ни любимого, ни родины, ни сюзерена, образовалась огромная пустота, которую могли заполнить лишь исчерпывающие ответы. Пусть даже их ценой окажется жизнь.
Но перед смертью, как известно, не надышишься. Спектре было стыдно за подобное отношение, но поделать она ничего не могла. Ее сейчас просто манил образ пряных и разваренных овощей с зеленью, свежего хлеба, горячей ванны и, главное — мягкой, чистой постели...
Размышления прервало появление шерифа. Спектра ожидала увидеть обрюзгшего от сидячей работы чиновника, на худой конец — престарелого ветерана, списанного из гвардии по возрасту или инвалидности.
Но шериф Троттингемский был молод и силен. Правильно сложенный, могучий жеребец темно-серой, почти черной, масти, вошел в зал, громыхая металлическими накопытниками.
А еще, он был пегасом. Спектра, конечно, видела раньше крылатых пони, взять ту же Бэнши Свинг, принцесс или просто гостей страны, но почему-то казалось, что подобная должность будет принадлежать единорогу или выходцу из местных земнопони.
— Приветствую, отважный рыцарь! — прогремел шериф раскатистым голосом уверенного жеребца, знающего себе цену.
Спектра поймала себя на том, что беззастенчиво пялится на мускулистую фигуру, облаченную в шитый золотом синий камзол и нарядный плащ, поверх которого лежали сложенные крылья.
«Недели не прошло, как любимый пропал, а ты уже на других жеребцов засматриваешься!» — мысленно укорила себя Спектра, а вслух сказала, забыв даже поправить пегаса:
— Д-день добрый, Ваша Милость. Я бы хотела...
— Да, мне доложили! — шериф улыбнулся и подозвал пару стражников. — Возьмите этого негодяя и бросьте в темницу до суда! А Вы, прекрасная леди, примите положенную награду.
Робина тут, на месте, застегнули в кандалы, и, не вынимая кляпа, утащили в подземелье.
Пегас же протянул Спектре мешочек, в котором весело звякнули местные монеты, отчеканенные из золота. Такие не похожие на деньги Империи, сделанные из разноцветных кристаллов.
— Благодарю, — кивнула Спектра. — Как нельзя вовремя.
— У Вас проблемы, леди-рыцарь? — спросил шериф. — Поступайте к нам в ополчение. Здесь, на фронтире, лишнее копье всегда кстати. Подъемные прилагаются.
— Благодарю за предложение, — улыбнулась Спектра. — Думаю, мне хватит той щедрости, которую Вы уже проявили, Ваша Милость.
«А еще я не стану служить власти той, кто, возможно, уничтожила мою Родину», — добавила она мысленно.
— В таком случае, удачи в пути, — изящно поклонился шериф, слегка расправив крылья по пегасьему этикету. — И если передумаете, я всегда буду рад Вас принять.
— Это вряд ли, — грустно улыбнулась в ответ Спектра, представив свою вероятную битву с Селестией, — но спасибо за предложение.
Шериф Спектре понравился. Улыбчивый, уверенный, преисполненный силы и благородства. И красивый, чего греха таить. Темная масть и золотисто-желтая грива делали его похожим на грозовую тучу.
Совсем не похож на тот образ, что пытался обрисовать Робин Хуф.
Выходя из башни, Спектра еще какое-то время думала о шерифе, но вскоре мечта о цивилизованном ужине и нормальной ночевке почти полностью завладела мыслями.
«Интересно, как его зовут?.. – думала Спектра, слегка жалея о том, что не догадалась познакомиться. — Наверняка, что-то связанное с грозой. Тандерстрайк или Лайтнинг Блитц, А может, Тандерлейн или Шторм...»
Спектра думала об этом, весело цокая накопытниками по площади Троттингема в поисках вывески с кружкой и кроватью.
Теперь, когда кристальная пони добралась до города и разжилась деньгами, маленькая, но навязчивая мечта о кружке сидра, сытном ужине, мягкой постели и горячей ванне готовилась стать реальностью. Это наполняло сердце Спектры теплотой и радостью.
Город Троттингем был совсем не похож на Кристальную Империю, которую оставила Спектра. Казалось, в прошлой жизни, хотя прошло лишь чуть больше недели. Построенные из серых камней дома, узкие кривые улочки, крыши из соломы или покрытые глиняной черепицей. Все тусклое, неровное, в общем, раздражающее глаз. Кроме того, по мощеным улицам ветер гонял пыль, и кристальной пони не хотелось думать, какая грязь тут, наверное, после дождя.
Да и жители тут совсем не светились от любви и счастья. Ни в прямом смысле, как кристальные пони, ни в переносном.
Спектра видела на улице угрюмые мордочки и опущенные головы. Нигде не слышалось веселого смеха, ни громких разговоров. Одежды были под стать городу: серые и коричневые накидки, мешковатые плащи или юбки, и редко у кого мелькала крашенная во что-то яркое куртка или камзол.
Стайка оборванных и чумазых жеребят играла в пыли на обочине. Спектра, проходя мимо, заметила, что те выглядят под стать взрослым жителям: исхудавшие и явно голодные. Пони захотела дать им монетку, но жеребята при приближении гвардейца в доспехах бросили игру и разбежались в разные стороны. Хорошо еще, без панических воплей, это бы расстроило Спектру до глубины души.
Грустно вздохнув, кристальная пони продолжила свой путь к ужину. Она ведь всего лишь хотела помочь! Но судя по ленивым крестьянам, городские пони тоже были крайне нерадивы, и результат их работы был налицо даже больше, чем на раскисших полях. Весь город, казалось, строился кое-как, без магии и даже без нормального планирования.
Найденный трактир тоже отличался от привычных постоялых дворов, разбросанных по Кристальной Империи. Простые материалы вроде все тех же дерева и камня, солома на полу, свечи в залитых старым воском подсвечниках.
Даже здесь царило не слишком веселое настроение. Пони сидели, уткнувшись в кружки или медленно поедая свой ужин, будто стараясь отсрочить наступление ночи и завтрашнего дня.
Спектра, заказав номер и огромную бадью горячей воды, нацелилась на самое большое овощное рагу, миску яблок и главное – кувшин шипучего сидра. Обошлось все это в пару десятков бит.
Приступая к ужину, Спектра поймала несколько косых взглядов сидящих за соседними столиками горожан. В мисках посетителей лежало пустое сено, даже без соуса, иногда несколько чахлых морковок или луковиц. Создавалось впечатление, что эти пони пришли сюда издеваться над собственными желудками.
Когда же кристальная пони поднималась по лестнице, досыта наевшись и с удовольствием испив знаменитого эквестрийского сидра, услышала за спиной чей-то злобный шепоток: «Ишь, разгулялась на народные биты…»
Но Спектре было слишком хорошо, чтобы воспринимать подобное на свой счет.
С удовольствием поплескавшись в горячей воде, пони насухо вытерлась и, сдав бадью горничной, с наслаждением погрузилась в пахнущее крахмалом белье.
Но, несмотря на сильную усталость, так и не смогла сразу заснуть. Сейчас, после сытного ужина и теплой ванны, вновь вернулись мысли об утраченном: Грину Васаби, принцу Морнингу Шейду, Кристальной Империи. Всему, что составляло прежнюю жизнь Спектры Блоссом.
Вздохнув, кристальная пони вспомнила дом своего особенного пони, в котором всегда пахло пряностями, и этот запах начал стойко ассоциироваться с любимым. Так до недавнего времени случалось всегда: запах корицы, кориандра, перца и еще дюжины приправ всегда предвещал появление робкого жеребца, покорившего сердце воительницы.
В душе шевельнулась глухая тоска. Мысль о том, что Спектра, скорее всего, никогда-никогда больше не увидит этого скромного, доброго и по-юношески искренне влюбленного жеребца, заставила глаза повлажнеть...
— Я люблю тебя...
— И я тебя люблю, мой отважный гвардеец...
Двое кристальных пони, разбуженные лучами солнца, лежат в широкой постели и смотрят друг другу в глаза.
— Принц победил твоего отважного гвардейца, Грин, — сверкающая александритовой зеленью кобылица с радужной гривой улыбается, — а я так хотела сделать тебе ответный подарок...
— Лучший мой подарок – это ты, — мурлыкает жеребец и тянется мордочкой к уху Спектры Блоссом. — И не нужно мне никаких титулов. Я и так знаю, что ты самая храбрая и сильная кобылица на свете. И всегда буду любить тебя...
Спектра хихикает, когда зубы любимого начинают нежно покусывать ушко. Здесь, вне службы, она может вместе с доспехами сбросить образ отважной воительницы и побыть простой кобылкой. Слабой и беззащитной. И что с того, что Грин Васаби, скромный торговец пряностями, даже близко не может сравниться по силе с ней? Любимый жеребец всегда сильнее.
Ах да, в увольнении еще можно поваляться в кровати сколько влезет, наслаждаясь обществом любимого. Вдохнуть запах пропахшего пряностями белья, и с нежностью вспоминать прошедшую ночь...
Правда, не сегодня.
— Любимый, мне пора, — хихикая, говорит Спектра, выворачиваясь из объятий жеребца.
— Подожди, давай еще поваляемся! – зовет Грин Васаби. — Тебе же не надо на службу сегодня! Ну Семицветик!
Услышав прозвище, связанное со своей кьютимаркой, кобылица, хихикнув и прогарцевав к двери в ванную, оборачивается и говорит:
— На службу нет. Но, как я уже сказала, ты остался без подарка на день рождения, и я уже знаю, чем заменить венок жеребца сердца. У меня есть идея. Я сегодня смотаюсь на Фронтир и кое-что тебе принесу. Но чтобы успеть до возвращения на службу, мне придется ускакать пораньше...
Ее глаза встречаются с умоляющим взглядом любимого. На мордочке воительницы еще пару секунд держится суровая решимость, но вскоре та сменяется обворожительной улыбкой.
— Ладно, страдалец, составь мне компанию, — говорит кобылица и, призывно махнув хвостом, скрывается в недрах исходящей паром ванной комнаты.
Грина Васаби не нужно упрашивать...
...В очередной раз оказавшись без свидетелей, имперский гвардеец Спектра Блоссом дала волю чувствам и тихонько захныкала в подушку.
Сейчас ей совершенно не хотелось быть сильной и храброй, как ее всегда представлял Грин. Хотелось наоборот, чтобы кто-нибудь понял и посочувствовал кобылке, в одночасье оказавшейся одной на целом свете против злобной богини.
Под эти мысли в сердце шевельнулось сомнение. Спектра не была уверена, что ее отчаянный шаг в таком положении — лучший выход. Уж если принц Морнинг Шейд, могущественный маг, ничего не смог противопоставить аликорнам, что может она, одинокий гвардеец?
«Сохранить честь, — ответила Спектра сама себе, — и не уподобиться подонку Шнайдеру».
Потом вспомнились припасы в пещере и не давшее замерзнуть видение. Почему-то стало стыдно.
Утерев слезы о подушку, Спектра перевернулась на спину и со вздохом уставилась в темный потолок.
Так или иначе, других идей, помимо отчаянного шага навстречу верной смерти, придумать не получалось. Все знания Кристальной Империи сгинули вместе с дворцовой библиотекой и Имперским университетом, да и Спектра не была ни магом, ни мудрецом.
Надеяться осталось только на верное копье и долг.
Под эти мысли усталую пони все же сморил беспокойный сон...
...Спектра весело рысит по улице Метрополии. Накопытники выбивают звонкое стаккато из кристальной мостовой. Настроение у поняши приподнятое: еще бы! Скоро предстоит свидание с любимым, а в сумке на спине лежит цветок Снежной Радуги.
Вдруг неясный порыв холодного ветра заставляет Спектру замедлиться. Холод — здесь? В центре теплой столицы? Рядом с Кристальным Сердцем?!
Словно в насмешку над этой мыслью, в мордочку прилетает заряд колючего снега.
Спектра с удивлением оглядывается вокруг и видит, что родной город пуст. Ни одного пони, ни голосов... лишь ледяной ветер гоняет снег по ровным улицам...
— Грин! — восклицает кристальная пони и со всех ног бежит к дому любимого.
Разумом она понимает, что скорее всего домик с лавкой пряностей на первом этаже ничем не отличается от остального города. Но сердце не желает верить до самого конца, когда Спектра распахивает дверь.
Как и везде. Тишина, пустота и наметенный через распахнутое окно снег.
Пустая, смятая постель, заледеневшая лужица на полу у хрустальной ванны за приоткрытой дверью...
— Грин... — шепчет пони, и из глаз отважного гвардейца катятся слезы. — Где ты... где же все...
Тени в углах вдруг приходят в движение и собираются в середине комнаты.
Спектра чувствует, как грива шевелится от какого-то потустороннего ужаса. Невольно делает шаг назад, к открытому выходу, но дверь с лязгом захлопывается, отрезая путь к отступлению.
В черноте теней вдруг открываются злобные, налитые ядовитой зеленью глаза.
Раздается голос, который пробирает до самых костей.
«ТЫ ОПОЗДАЛА...»
...Спектра резко села на кровати, тяжело дыша.
Из груди так и рвался отчаянный крик, стоило только вспомнить два ужасающих глаза во тьме.
«Приснится же такое!» — вздрогнув, подумала поняша.
На улице было еще темно, хотя горизонт уже начал понемногу светлеть. В раскрытое окно врывался прохладный ветерок, и кристальная пони закуталась в одеяло поплотнее.
Все тело пробирала дрожь, но Спектра раз за разом убеждала себя, что это от сквозняка.
Под эти мысли она вновь забылась сном, к счастью, на этот раз без сновидений...
...Утром Спектру разбудил ритмичный стук молотков, доносящийся с улицы.
Над городом едва-едва загорелся рассвет, и Спектра подумала, что некоторым рабочим артелям стоит согласовывать свой график хотя бы со световым днем. Не говоря уже о жителях и гостях города.
Пони привела себя в порядок и решила, раз уж ее столь бесцеремонным образом подняли ни свет ни заря, то можно продолжить путь. А если захочется спать, всегда можно остановиться в придорожном трактире или же просто в поле.
«Кстати, надо будет купить палатку», — подумалось Спектре.
Вдруг раздался пронзительный звук трубы.
Кристальная пони, не удержавшись, высунулась в окно, чтобы посмотреть на шутника, который решил закончить то, что начали рабочие с молотками – разбудить всех окончательно.
По улице бежал молодой жеребец-земнопони, одетый в форму королевской службы герольдов. На шее у него висел блестящий медный рожок, очевидно, несколько секунд назад издававший то самое привлекающее внимание дудение.
— Слушайте, слушайте! – разнесся над сонной улицей звонкий голос, которому эхом вторило еще несколько в отдалении. — Завтра на рассвете, на главной городской площади состоится смертная казнь разбойника Робина Хуфа! Присутствовать всем! Его Милость шериф Троттингемский лично зачитает приговор разбойнику! Именем Ее Божественного Высочества!
Пони поскакал дальше, а Спектра села обратно на постель, не поверив своим ушам.
Такого не случалось много лет. Пони не убивают пони. Эра Раздора минула, и больше копыта пони не обагрялись кровью сородичей.
Или в Эквестрии так принято? Насколько кристальная пони знала, это было не так.
Но шевельнувшаяся будто змея мысль чуть не заставила Спектру споткнуться. А что если это как-то связано? И смертная казнь в Эквестрии, и вероятное вероломство принцесс?
Потрясенная Спектра спустилась в зал. Пони, как будто и не уходившие из-за столов, выглядели еще мрачнее, чем вчера и переговаривались вполголоса.
Донеслись обрывки фраз:
— Совсем ошалел, сатрап... Смертью поней казнить начал...
На Спектру обернулось несколько пони, и тон разговоров сразу снизился.
Кристальная пони проследовала к стойке, стараясь не кидать взгляды на тарелки присутствующих, где снова было сено с чахлыми овощами.
— Чего изволит миледи рыцарь? – осведомился хозяин заведения, пожилой серый единорог с кьютимаркой в виде кружки сидра.
Голос его звучал холодно, а взгляд был такой, будто Спектра не оставила в его кассе с два десятка бит за один вечер, а, наоборот, утащила.
— Доброе утро, — поздоровалась кристальная пони, помня о приличиях. — Что предложите на завтрак?
Единорог наклонился ближе, почти перегнувшись через стойку, и сказал:
— Миледи, при всем уважении... Я понимаю, что в ополчении шерифа хорошо платят, но не надо столь демонстративно сорить битами на глазах у всех...
— Сорить? – удивилась Спектра. — Я не ополченец, и всего лишь хотела отдохнуть и выспаться перед тем, как продолжать путь. Поесть досыта и поспать в кровати – преступление в Троттингеме?
— Не преступление, — покачал головой единорог, — просто редкость. По крайней мере, среди простых пони.
Кристальная пони открыла было рот, чтобы возразить, но осеклась.
Похоже, Робин Хуф был прав. Шериф Троттингемский, удерживающий власть при помощи гвардейцев, обобрал народ налогами и докатился до того, что попирал саму основу законов Эквестрии с попустительства принцессы.
Понимание пришло подобно грому:
«Не с попустительства, а с молчаливого одобрения, — подумалось Спектре, — а то и по прямому приказу...»
Или же бессмертная интриганка каким-то образом обманула бесхитростного вояку-шерифа, и тому остался лишь последний шаг – пролить кровь пони. Пусть даже фигурально. И если это все так, судьба Кристальной Империи точно не выглядела странной.
Тем не менее, шериф создавал впечатление здравомыслящего пони, и спустя короткое время Спектра уже быстро шла по направлению к зáмку, решив не искушать судьбу и ограничив завтрак простым куском хлеба с молоком...
...Шериф принял Спектру, будто вообще не был занят. Причем пригласил подняться наверх.
Кабинет был обставлен основательно, хотя и без кричащей роскоши. Добротный рабочий стол с бумагами. Еще один – для карт. Шкафы для картотек и свитков, массивное бюро и множество канделябров – очевидно, шерифу иногда приходилось работать допоздна. Здесь же стояла большая кушетка для посетителей, куда Спектре и предложили сесть или даже лечь.
— Нет, спасибо, — сказала Спектра, — мое дело быстрое...
Шериф оторвался от бумаг и посмотрел выразительными глазами цвета индиго. Он, видимо, решил, что кристальная пони передумала и решила записаться в стражу. И был крайне удивлен, когда Спектра Блоссом повела речь о плененном Робине Хуфе.
Пегас внимательно выслушал Спектру, после чего опустил взгляд обратно на документы, с которыми работал, и коротко ответил:
— Нет.
Спектра не сдалась:
— Ваша Милость, это же не разбойник. Это жеребенок, играющий в разбойника. Что конкретно он успел сделать?
Шериф, не глядя на Спектру, подтянул к себе свиток и прочитал:
— Воровство денег с телеги сборщиков. Препятствие сбору податей путем создания засек на дороге в виде поваленных деревьев. Ночной налет на администрацию нескольких деревень и приведение бумаг в полнейшую негодность. Вывод из строя государственной винодельни и уничтожение готовой продукции... Мне продолжать?
— Ну так всыпьте ему по первое число и отправьте домой!
— Нет. Он будет повешен завтра на площади. А когда мне попадутся его сообщники, то они отправятся следом за ним, плясать с пеньковой кобылицей. Я сказал.
— Шериф, разве в законе Эквестрии есть смертная казнь? – спросила Спектра, решив пойти ва-банк.
— В исключительных случаях. Любой случай нарушения закона на Фронтире — исключительный. Это все. Власти Троттингема в моем лице благодарят тебя за сотрудничество.
Двое пегасов в доспехах Гвардии подошли к кристальной пони, и та вынуждена была отойти к выходу.
— И вот еще что, последний рыцарь сгинувшей империи, — сказал шериф, когда Спектра уже была в дверях, — если решишь что-то учудить, помни: на площади может появиться еще один эшафот. Увести.
Спектра сжала зубы и резко сбросила копыто, которым один из стражников пытался подтолкнуть ее к выходу. Те уже было подобрались, но напоролись на ледяной взгляд Спектры.
Кристальная пони, хмурясь, вышла из башни, владелец которой уже не казался ей воплощением романтических образов.
— Закон что дышло — куда повернул, туда и вышло, — полетели вслед уходящей Спектре слова одного из стражников, и пони ускорила ход с невнятным рыком.
Никогда еще Спектра Блоссом, имперский гвардеец, не чувствовала себя такой дурой.
На городской площади строили помост с люком.
Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться о его назначении. Стоило лишь вспомнить зловещие предания эпох, предшествующих Эре Гармонии, чтобы узнать орудие древней казни.
Несколько плотников-земнопони с унылым выражением мордочек возводили на главной площади Троттингема виселицу.
Спектра, окинув незаконченное сооружение мрачным взглядом, подумала, что своими копытами обрекла пони на смерть. Пусть тот и был виновен в безобразиях на дороге, но убивать его за это?
Чувство протеста поднялось в груди кристального гвардейца. Кровь этого пони будет и на ее копытах, если пустить все на самотек.
Прикинув в уме возможные варианты, Спектра вспомнила одну книгу о Темных веках, где отважная леди-рыцарь спасла жеребца своего сердца от подобной участи. Нужно было всего лишь немного подготовки ночью...
...Размышления кристальной пони были прерваны чувствительным толчком: задумавшись, она налетела на кого-то прямо посреди улицы.
— Ох, простите, я... – начала было Спектра, но осеклась, встретившись с тремя парами не менее изумленных глаз.
Здесь, в Троттингеме, прямо посреди улицы стояла вся шайка Робина Хуфа. Всего лишь надев плащи, невдалеке от столба со своими (правда, совершенно непохожими) портретами, среди бела дня. И на массивного, но невнимательного Крошку Шейда задумавшаяся Спектра налетела носом.
Впрочем, никто не обращал особого внимания. По крайней мере, пока. Стоял себе, завернувшись в бесформенную хламиду, рассчитанную на земнопони и скрывающую броскую внешность.
Первым опомнился Дарк Дестроер, который с криком «Предательница!» кинулся в бой, но был оставлен так же как и в первый раз: копытом что уперлось ему в голову.
— Предательница? – изумилась Спектра Блоссом. — Я никого не предавала.
— Ты предала наше доверие! — не унимался жеребенок.
— Вы хотели меня ограбить! – парировала кристальная пони.
Жеребенок призадумался, и Спектра уже решила, что доводы рассудка возобладают над эмоциями, но не тут то было.
— Но мы же тебя покормили! А ты как почтененный... почивший... как почетный пленник должна была дать себя связать, вот!
Спектра опешила, не зная, смеяться ей или плакать.
— Жеребенок, ты что, в игрушки играешь? — совладав с собой, сказала она строго и кивнула на ближайший столб, где все еще висел истрепанный пергамент. — Вас разыскивают!
Свити, дергая фестрала за плащ, сказала:
— Надо проверить... ик!.. не п-помогут ли добрые пони... из т-того трактира... с-спасти Робина...
Тот не отреагировал, но розовая пони не решилась идти одна, только тоскливо покрутила в магическом поле опустевшую флягу.
— Вы спятили, — резюмировала Спектра. – Какого сена вы приперлись в Троттингем?!
— И ты еще спрашиваешь? – Дарк Дестроер отошел на шаг. — Мы пришли спасти Робина! Исправить то, что ты натворила!
— У нас уже есть план, и мы не отступимся! — кивнул Крошка Шейд.
Спектра подавила желание совершить фейсхуф.
— И вы так спокойно об этом рассказываете той, кто, расшвыряв всю вашу шайку, сдала властям атамана? – спросила она. — Ну просто жеребячий сад!
— Из-за тебя Робина убьют! – выпалил пегасенок, топнув копытцем. — Из-за тебя!
На этот раз удар попал в цель. Спектра поджала губы и на мгновение опустила взгляд.
— Не убьют, — сказала она. — Завтра утром я спасу Робина. Ждите нас на опушке леса...
— Так мы и поверили в это гнилое сено! – черный жеребенок аж подскочил и повис в воздухе, маша крылышками. — Хочешь, чтобы мы его бросили? Не бывать этому!
— Если вы не будете путаться у меня под ногами, все будет хорошо, — возразила Спектра.
Ее за живое задело замечание Дарк Дестроера, но признавать правоту жеребенка не хотелось. Действительно, верить ей не было ни единой причины, даже наоборот.
Но позволить пони умереть по собственной вине Спектра просто не могла.
В конце концов, она давала присягу защищать жизнь пони. Пусть это в первую очередь касалось чудовищ и диких зверей, но если бы имперский гвардеец знала, что ждет дорожного хулигана в Троттингеме, она бы еще трижды подумала, осуществлять свою угрозу или нет.
Разбойники молча направились своей дорогой. Розовая кобылица грустным взглядом проводила удаляющийся трактир, но по-прежнему активно не протестовала. И без того залилась по самые глаза, судя по походке.
«Не понадобилось бы спасать теперь и их», — подумала Спектра Блоссом, направляясь к одной из лавок.
Похоже, с большей частью денег придется расстаться раньше, чем предполагалось...
Когда в далеком Кантерлоте принцесса Селестия подняла солнце, город Троттингем уже не спал.
Впервые за сотни и сотни лет пони готовились сознательно убить другого пони.
Но шериф Троттингемский сам зачитывал приговор, основанный на древнем законе Фронтиров, и по его словам, все выходило верно. Тот, кто нарушает закон в условиях приграничья, должен быть наказан с предельной строгостью, так как подвергает риску систему, призванную хранить граждан от угроз извне.
И вот, собравшаяся на площади толпа увидела, как на эшафот взошел легендарный разбойник.
— Совсем молоденький... — горестно проговорил кобылий голос из толпы, но поднявшийся согласный ропот быстро стих под ледяным взглядом шерифа Троттингемского и пары десятков пегасов-стражников.
Робин Хуф изо всех сил старался гордо улыбаться и в такой момент. Даже когда его враг, шериф Троттингемский, подошел вплотную и велел палачу-грифону надеть петлю.
— Самый жалкий разбойник, о котором я слышал, — промолвил шериф, окинув взглядом пленника.
— Кто же не слышал о Робине Хуфе? – усмехнулся тот.
— Ты не он. Робин Хуф умер сотни лет назад. А ты просто проходимец, который надел шляпу с пером и взял его имя. Надеясь, что законная власть, данная богиней, испугается древней легенды.
— Я и есть легенда!
Шериф насмешливо проговорил:
— В таком случае, произойдет чудо, и ты не будешь повешен через минуту.
На это Робин промолчал и опустил глаза.
— Приступай, — бросил пегас палачу, рыхлому грифону в клепаных доспехах из толстой кожи какого-то зверя.
Тот, зевнув, дернул рычаг, и Робин Хуф под барабанную дробь и вздох толпы рухнул в открывшийся люк... Одновременно с этим помост вздрогнул от глухого удара снизу.
Одна из досок, слетев одним концом с креплений, неожиданно встала дыбом и въехала шерифу Троттингемскому туда, где располагалась гордость и достоинство любого жеребца.
Пегас сдавленно взвыл и ткнулся мордой в необструганные доски помоста, силясь развести сведенные судорогой ноги и совладать с расправившимися от шока крыльями, но безуспешно.
Робин Хуф же вместо рывка за шею почувствовал, как под задними копытами оказался еще один настил из досок.
Беглый осмотр показал, что под помостом стояла, скрытая от глаз, обычная телега, которой пользовались земнопони-крестьяне. Рядом стояла облаченная в броню и плащ кобылица в маске.
Судя по всему, ударившая шерифа доска была выбита лихим ударом копыт по помосту снизу.
Все это заняло не больше пары секунд, которые понадобились таинственной незнакомке, чтобы перехватить веревку ножом и набросить себе на шею хомут.
— Держись, — велела пони.
— Чем, интересно? — осведомился Робин Хуф, падая на дно телеги и пытаясь выпутаться из веревок.
Он и не надеялся на ответ, и действительно, рванувшая с места в карьер кобылица даже не оглянулась. Робин только заметил, что волосяной гребень шлема переливается всеми цветами радуги. А такую гриву Робин видел всего два раза в жизни. Первый — когда случайно встретил в городе пегаску-акробатку, что возводила свой род к древнему клану Скай Фесзе, издревле гордившемуся своими яркими волосами. А второй — совсем недавно, когда, разгуливая по Шорвудскому лесу, вышел к озеру, привлеченный плеском купающейся пони...
«Спектра!» — хотел крикнуть Робин, но от тряски прикусил язык и сосредоточился на том, чтобы выпутать передние ноги из веревок.
Телега с грохотом вылетела из-под помоста, снеся несколько досок и опор. В результате вся конструкция просела, заставив крылатых взлететь, а бескрылых и временно выведенного из строя шерифа – провалиться вниз.
Одновременно с этим что-то грохнуло, в воздух взлетел сноп искр, и площадь стала заволакиваться розовым дымом...
— Взять их! — раздался визгливый голос грифона-палача. — Вы за телегой, вы — пегасов!
«Каких еще пегасов?» — подумала Спектра, в план которой вовсе не входили пиротехнические эффекты и поддержка с воздуха.
Спустя мгновение до нее дошло, и кристальная пони только тихо выругалась на бегу.
Очевидно, горе-разбойники решили, несмотря ни на что, попытаться спасти своего предводителя и тоже не остались в стороне.
Бросив взгляд через плечо, Спектра увидела, как в воздухе кипит нешуточная схватка. И что Крошка Шейд, такой неуклюжий на земле, в родной стихии движется мощно и грациозно. На его широкой спине сидел Дарк Дестроер, пристегнутый ремнем, и вел огонь из двух рогаток сразу, оттягивая жгуты ртом. Судя по металлическому звону шлемов и раздававшимся в воздухе ругательствам, весьма метко.
На площади началось Дискорд знает что. Пони рванули на близлежащие улицы с воплями и визгом, а продолжающийся грохот и розовый дым только усиливали панику. В воздухе кружили пегасы-стражники, стараясь уязвить копьями фестрала с жеребенком на спине, но только несли потери, мешая друг другу и получая чувствительные удары копытами ночного летуна или камнями по шлемам и крыльям.
Спектра дальше не смотрела. Прибавив ходу, она пронеслась по одной из главных улиц и выскочила к воротам прямо на глазах удивленных стражников-земнопони, скучавших на посту.
— Радужный рыцарь! – раздался вдруг восторженный голос жеребенка, и сразу несколько голосов подхватили. — Радужный рыцарь! Радужный рыцарь!..
— Стоять! – вклинился в восторженные приветствия чей-то запоздалый крик, но Спектра совершенно не собиралась ему следовать, и только фыркнула на бегу. Телега с грохотом пронеслась мимо вылупивших глаза стражников. Один из них выронил яблоко, которое с аппетитом жевал.
Выбежав из города через северные ворота, Спектра галопом рванула к лесу, хотя умом прекрасно понимала, что от пегасов не уйти на обширном открытом пространстве.
Но сдаваться Спектра не собиралась.
Она не сразу заметила, что рядом с телегой бежит розовая единорожка, чудом не путающаяся в длинных одеяниях, а фестрал, воспользовавшись неразберихой и пролетев сквозь розовое облако, оторвался от стражников и полетел рядом.
Упрямо наклонив голову, кристальная пони скакала на пределе сил. Иногда казалось, что гремящая повозка летит, а не едет. И что скоро она не выдержит и развалится.
Спектра вдруг почувствовала, что по копыту что-то больно ударило, и дорога ушла из-под ног. Пропахав носом дорожную пыль, Спектра, закашлявшись, сделала попытку подняться на ноги. К боли ей было не привыкать, служба обязывала, но было дискордовски обидно вот так глупо споткнуться.
Сильные копыта подхватили ее и поставили на ноги. Скосив глаза, Спектра увидела клыкастую улыбку Крошки Шейда и подивилась, насколько сильным оказался фестрал: поднял взрослую пони в доспехе без малейшего заметного усилия.
Со стороны города показалось несколько пегасов. Кристальная пони скрипнула зубами: до леса было копытом подать, но стало заметно, что стражники успеют быстрее.
— Щ-ща я их... – вдруг проговорила Свити Грейп, тоже притормозившая после падения Спектры, — задержу!
Единорожка развернулась к преследователям, и ее рог вспыхнул малиновым огнем. Спектра зажмурилась от вспышки, а когда открыла глаза, увидела, что из оврага медленно поднялся огромный бескрылый дракон. Ярко-алая чешуя матово поблескивала на утреннем солнце, а ядовито-зеленый гребень воинственно топорщился.
Судя по всему, топот и магические фейерверки разбудили древнего ящера, мирно спавшего в овраге.
В голову имперского гвардейца даже не пришло, каким-таким ветром дракона, тем более бескрылого, занесло на самую территорию Эквестрии.
Злобный ящер издал громоподобный рев, и в воздухе тут же наступила неразбериха: фестрал с Дарк Дестроером на спине рванул к лесу, а стражники, наоборот, к городу...
Спектра никогда не считала себя бесстрашной. Наоборот, те пони, что ничего не боятся, в гвардии долго не живут. Да и сама природа маленьких цветных лошадок такова, что превосходящие по размерам хищники всегда внушают животный страх жертвы, которую решили неожиданно сделать едой.
Кристальная пони, тонко взвизгнув, подскочила и, немного прихрамывая, помчалась к лесу, увлекая за собой повозку с Робином Хуфом. К слову, тот уже почти выпутался из веревок...