Five Nights at Pinkie's 2
Я - это я
Такое странное ощущение...
Всего секунду назад я находилась в своей довольно просторной и прохладной комнате. Ночное лето, всего секунду назад приносившее с улицы теплый бриз, теперь жарило настолько сильно, словно я оказалась прямо в горниле мартеновской печи, в которой сейчас плавили вольфрам. Жар охватил помещение, вспыхнули стены и глаза заволокло багровой пеленой.
И теперь я не являлась собой. Я смотрела на какие-то столы, украшенные розовой скатертью и несколькими праздничными колпаками, которые находились на небольших подносах, за которыми находилась непроглядная темнота, говорящая мне о том, что сейчас ночь. Самое интересное, это то, что я видела все это как будто через маску, а вернее именно через нее, так как в поле моего зрения находились две отчетливо видные прорези для глаз.
Сделать пару шагов да и вообще двинуться я не могла, что было несколько странно для обычного кошмара,где приходилось убегать от всяких монстров или от еще чего-то страшного. Ладно, здесь я немного соврала, так как я все же могла вертеть головой и только ей. Правда, ничего полезного в этом не было, только на самом пределе поворота я могла вилеть рядом с собой еще кое-кого.
Слева стояла Эпплджек, справа — Флаттершай. Их головы были направлены в стену и не двигались вообще. Аниматроники походили на тех, которых я встретила прошлой ночью, но были немного другие. Более... плотные, толстые что ли... Да и шерсть выглядела темнее. Все сомнения отпали. Это точно были аниматроники из кафе "В гостях у Пинки", но... почему я здесь?
Сделать хоть какой-то вывод мне не дали, ибо какой-то странный низкий звук прервал мои мысли. Он был похож на крик какого-то животного, но намного медленнее. Этот звук разрывая мне уши настолько, что я бы кричала от боли, но на деле я не могла издать ни звука. Одно хорошо, что этот звук затих так же неожиданно, как и появился. Правда, вместе с этим все мгновенно потемнело так, что я не видела даже собственного носа.
А дальше я уже обнаружила себя в своей небольшой, мягкой, уютной постели. Возле меня что-то пушистое и теплое зашевелилось, скидывая с себя одеяло, и на меня уставились два желтых слегка светящихся недовольных глаза Элеоноры, которую я разбудила посреди ночи. Кошка недовольно зашипела на меня, но тут же позабыла все обиды и потерялась об мою оранжевую шерстку.
Я улыбнулась и было потянула копыто к животному, что как следует потискать его, но питомица вдруг подняла голову и уставилась на мою дверь, как будто увидела там что-то страшное... Элеонора, на счастье или нет, очень любила заводить знакомства, как и ее хозяйка, и обычно радуется новому незнакомцу, с грацией своего оранжево-черного тела прыгая прямо на него с радостным мяуканьем, что приводило обычно к не очень хорошим результатам, а теперь она уже успела выпустить когти, выгнуть спину, показать идеальные белые зубки и зашипеть скорее от страха, чем от злости, сместить голову чуть левее, следя за тем, чего пока не вижу я.
Сама же я немного опешила от поведения жизнерадостный кошки, но быстро взяла себя в копыта и стала поворачивать голову настолько медленно, чтобы то, что находилось за мной, не отреагировало на меня быстрее, чем я на него.
— Фуух... — облегченно произнесла я, когда наконец оглянулась и увидела лишь большое мамино зеркало и свое отражение в нем. — Ты меня напугала, маленькая мисс! Иди сюда, негодница.
Кошка, однако, не разделила моей радости и злобно зарычала, да, именно зарычала, на мое протянутое уже во второй раз копыто и полоснула по нему когтями.
— Ай, ты что делаешь, кошка драная!? — я отдернула поцарапанную ногу от животного, а она уже слетела с кровати, мигом оказалась возле закрытой двери и стала яростно тереть ее когтями, пытаясь вырваться из комнаты, попутно вновь рыча, только еще громче и отчаяннее.
"Что здесь творится такое?" — подумала я, оглядывая комнату. Все как и стояло, так и стоит. Уже упомянутое большое зеркало, края которого были из золота и украшены разными красивыми камнями, название которых я к несчастью не знаю, висело справа и напротив моей кровати. Под ним удобно расположился небольшой комод, где стояли мои старые игрушки и платьица, которые я всегда любила носить, хоть они и мешали моим крыльям, но зато было красиво. Слева стоял большой шкаф, где висели платья уже для взрослых кобыл. И не только платья, а кое что секретное и запретное для посторонних глаз. Чуть дальше стоял еще один небольшой столик, предназначенный только для одной книги — альбома с моими рисунками, которые никогда и никому не покажу даже под страхом ссылки на луну. Все это было в порядке, как и моя кровать, так что я не могла объяснить странное поведение Элеоноры, которая уже перестала кромсать деревянную дверь и села в угол, где она свернулась в клубок и мелко дрожала.
— Элли, что тебе так не нрави...
Дверь, куда так просилась кошка, распахнулась с такой силой, что громко ударилась об стену и чуть не слетела с петель, сразу заставив меня поверить в предчувствия моего питомца.
А за дверью... был коридор нашего дома, где в полном здравии живут мои родители и брат. Обычный, ничем не примечательный коридор среднестатистического дома, коих в пригороде Мэйнхеттена было огромное количество. Да только он был длиннее раз это к в десять и тянулся, по моим скромным подсчетам, до конца соседского дома...
— Вы рады, жеребята? Разумеется! Ведь вы сейчас говорите со мной, самой быстрой, красивой, сильной и ловкой кобылой в Эквестрии! Можете считать, что для сверстников вы стали круче процентов на... двадцать!
Немного исковерканный голос Рэйнбоу Дэш доносился из самого конца длиннющего коридора и никак не хотел замолкать. Я же от всего этого лишь скорчила удивленное выражение мордочки, уже понимая, что это просто сон, и просто наблюдала со своей кровати за кульминацией кошмара. Правда, я немного не понимаю почему именно Дэш? Ведь она не вызывает у меня страха, наоборот, я ее фанатка!
Я всегда хотела быть ей ровней. Всегда хотела стать такой же быстрой и ловкой, как эта изящная кобылка. Еще когда я была подростком, я ходила на все ее выступления и просто кричала от восторга, когда она в очередной раз утверждала то, что никто не может быть потряснее ее. Что греха таить, я иногда запиралась в ванной и не переставая клопала, представляя себе ее прекрасный голубой круп... Как потом оказалось, родители об этом знали, но ругать меня не стали, сослав все на гормоны и подростковый максимализм.
Но время идет... Ничто не стоит на месте. Я выросла, почти вся любовь к пегаске прошла, у меня появились другие интересы, среди которых были и жеребцы. Хотя всегда, когда я вижу фотографии в газетах или плакаты с Дэш, то невольно улыбаюсь, вспоминая убежавшие в небытие года.
Так вот поэтому я и удивилась тому, что пугать меня собралась именно она. А тем временем голос не затыкался:
— А вы хотите узнать, как стать такой же офигенной, как я?
Только сейчас я осознала, что мои крылья стали торчком уже даже от голоса своего кумира, что было немного странно, хотя они быстро опустились, так как в самом конце коридора загорелись глаза, а вернее лампочки на глазах.
То, что это была аниматроник Дэш, было очевидным.
— Я потрясна!
Прежде чем я успела отреагировать или даже моргнуть, что-то темно-голубое, отдаленно напоминающая Рэйнбоу Дэш, с огромной скоростью влетело ко мне в комнату и набросилась на меня с каким-то странным крюком, которого нa аниматронике быть не должно точно, хотя это кошмар. Здесь все возможно.
Последнее, что я помню, было странное ощущение у головы, когда ее где-то в районе глаза протыкает огромный и очень острый крюк аниматроника...
— Атромейр! Сестра! Что с тобою?!
Я мгновенно открыла глаза и увидела перед собой оранжевую мордочку Спрингтрапа, который тряс меня, видимо пытаясь разбудить.
— Где я?
— Как где, — удивился братец, отпустив мое плечо. — дома ты.
Пегас улыбнулся свой фирменной противной мне улыбочкой — слегка прищурив глаза, немного оголяя свои белые зубы, и пошел из моей комнаты, бросив напоследок:
— Ты тут кричала так, как будто тебя пилой резали. Крики мне мешали читать, поэтому пришлось тебя разбудить, Атромейр.
— Погоди, — сказала я, вставая с кровати. — ты назвал меня сестрой?
Спрингтрап остановился в проеме, сдул челку своей красной гривы и с наигранным безразличием ответил:
— Тебе послышалось.
Небольшая седельная сумка, вполне обычная для пони, окуталась магическим сиянием и немного поднялась над полом. Пару щелчков замками, и уже сумка, из которой вытащили небольшую баночку с безымянной этикеткой, вновь опустилась. Она немного повертелась в воздухе и, не издав ни единого звука, открылась. Из нее вылетела маленькая белая таблетка, затем еще одна такая же. Они немного повисели в воздухе, как будто тот, кто их держал магией, немного в чем-то сомневался, но вскоре они быстро приблизились к открытому рту темно-белого единорога, который тут же закрыл его, проглотив таблетки.
Вот такую картину я увидела, когда снова оказалась в офисе.
— Я даже не хочу знать, что ты принимаешь.
Фаергейт подскочил от испуга, издав какой-то странный звук, похожий на стон животного. Баночка с таблетками, отпущенная магической силой, упала на пол, рассыпав большую часть белых кружочков, некоторые из которых закатились под небольшие проемы между телевизорами и полом.
— А... Я... Нет... — пытался что-то сказать мне Фаергейт, собирая таблетки обратно в банку.
— Ладно, я буду думать, что это лекарство, — доброжелательно обратилась я к нему. — но старайся при мне это больше не принимать, хорошо?
— Хорошо...- буркнул напарник, усевшись на свое место и опустив голову, старательно избегая моего взгляда.
Только сейчас я заметила, что лампочка автоответчика до сих пор мигает красным огоньком, а это значит, что Фаергейт все еще не прослушал сообщения Фритза, да и, судя по его прошлому занятию, даже не собирался этого делать. Не сотрясая понапрасну воздух, я молча нажала на кнопку и второй раз услышала голос своего начальника:
— Эмм... Алло? Ало? Хэм, с первой ночью вас! Как она вам? Хотя, вы же все равно мне не ответите... Так... эмм... все произошло без происшествий? Не видели ничего странного? Просто сегодня аниматроник Дискорд немного... эмм... буянил, да. Ночью он же себя нормально вел? Просто я немного беспокоюсь за его исправность и возможность вообще находиться рядом с жеребятами, ведь они его каждый день разносят... Но все же надеюсь, что с вами все в порядке. Вы только не бойтесь, ведь у вас есть маски! Ах, точно! На складе стало очень мало места, поэтому мы на несколько дней перенесли аниматроника Рэйнбоу Дэш, но не бойтесь, ведь она сломанная и совершенно безобидная, хотя и может тоже пойти гулять... тогда советую светить на нее фонарем. Это вызовет у нее... эмм... временную слепоту и она не будет вас видеть. Так как у нее нет системы, которая присутствует у других аниматроников, она не боится масок. Еще кое что, если сюда придут пони в черной одежде, то впустите их и дайте им сделать то, что они хотят. Ни о чем не спрашивайте их. Я и сам не знаю кто это такие. Я знаю только, что это какой-то Фонд, работающий непосредственно на Принцесс. Дискорд побери, опять сказал лишнего...Вам все понятно? Всегда заряжайте шкатулку и да поможет вам Селестия... Спокойной ночи.
— Фонд? — спросил Фаергейт, заинтересованно поднимая голову. — Что еще за Фонд? Это из-за аниматроников?
— Фаергейт, если этого не знает Фритз, то как я это могу знать? — я надела планшет на ногу и включила его. — Хм...
Я сразу же хотела зарядить шкатулку, что и сделала, но в комнате с сувенирами на потолке висел Дискорд и смотрел на камеру одним обычным, а другим чернющим то ли из-за неисправности, то ли из-за освещения глазом. Странно было, что он именно висел на потолке, видимо, схватившись за него одной из своих, наверное, рук. А это поведение не свойственно аниматроникам, насколько я изучила их поведение за первую ночь.
— Привет!
Фаергейт резко тряхнул головой, на ходу включая фонарик, подхваченный магией, и посветил им в сторону коридора. Свет фонарика мгновенно растворил большую часть темноты, выхватывая разные объекты из нее, среди которых и была Дэш аниматроник. Судя по всему, охранник прошлого кафе потрепал ее сильно, так как большая часть костюма слезла, обнажая внутренний эндоскелет. Часть правого крыла либо все еще была в темноте, либо просто отсутствовала. Когда-то радужная грива вся выцвела и стала практически черной с металлическим оттенком, как и уцелевшая шерсть на костюме. Аниматроник расправила крылья и слегка присела, широко раскрыв рот настолько, что можно было увидеть зубы ее эндоскелета. В такую позу обычно становилась моя кошка, когда хочет напасть...
— Это оно только что поздоровалась с нами? — боязливо произнес Фаергейт, продолжая светить на маскота, который в свою очередь не подавал признаков "жизни".
— Не думаю, голос был детский...
— Только не говори, что это та мертвая единорожка... пожалуйста...
— Ну думаю, — я стала просматривать камеры. — тааак...
Время было еще раннее для их прогулок, однако Дискорд и Флаттершай находились в самом конце коридора, до куда не доставал свет фонарика напарника, и играли в гляделки с камерой. Стоит заметить, что глаза Флаттершай вновь стали черными, хотя на сцене они совершенно другого цвета.
— Ничего... ничего... ага!
В комнате, где были ясли, не хватало фиолетового дракончика, держащего надувной шарик.
— Что там?
— Там этот... как его... Спайк пропал.
— Какой еще Спайк? Сколько этих штук вообще здесь?
— Фиолетовый дракон с шариком. В яслях еще стоял.
— И этот тоже? — удивился напарник, — зачем и его делать аниматроником? Я поражаюсь этими братьями...
— Ихихихихихи!
— Я тебе еще посмеюсь, мелюзга! — крикнул в коридор Фаергейт.
— Ты же понимаешь, что он может быть где угодно?
Второй охранник не ответил, а лишь озлобленно фыркнул и замолчал, уставившись на аниматроника.
— Может, хватит на нее светить? Она вроде бы уже достаточно ослеплена, да и батарейки у фонарика не вечны, а он у нас один, если не заметил.
Фаергейт опять фыркнул, но фонарик выключил, но затем вновь включил.
— Не понял, где она?
На месте, где всего секунду назад находилась Рэйнбоу Дэш, было теперь пустое пространство. Что странно, так это то, что она мгновенно пропала в относительно узком для нее коридоре, причем совершенно беззвучно. А беззвучность — один из лютых врагов аниматроников.
— Эммм, я не знаю. Под столом поищи.
— Смешно, однако, — зло произнес Фаергейт, даже не глядя на меня. — ха, ха, ха!
Конечно, я еще мало знаю этого пони, но могу с уверенностью сказать, что он явно переменился в последний час настолько, что это может является признаком моего личного беспокойства за него, ведь нам еще несколько дн... ночей тут сидеть.
— Да чего ты сегодня не в духе? — внезапно догадка маленьким огоньком загорелась у меня в голове. — Это из-за тех таблеток?
— Нет! — сказал, как отрезал Фаергейт. — Не из-за них...
— Тогда что с тобой?
— Кстати, а почему мы все еще в этом ресторане? Мы ведь вчера хотели пойти и уволиться отсюда из-за того, что мы с тобой здесь. А мы... тут... стоим... ссоримся...
Конечно, сменил тему он просто шикарно! Да так, что и я, и он заткнулись на несколько минут, обдумывая информацию. А ведь он прав. Вчера, просидев смену, мы решили больше не идти сюда, ибо как-то страшно проводить несколько ночей с какими-то привидениями, духами и тому подобное. Но... мы здесь. Я просто забыла все, абсолютно все, когда шла сюда. Что за...
— Привет!
— Да закрой ты свою пасть!!!
Фаергейт взревел, словно древесный волк, и со всей своей силы швырнул фонарик в коридор. Линия света сделала пару кульбитов в полете и с негромким звуком фонарик ударился об пол, прокатился до самого конца коридора, где и остановился.
— Молодец! Ты просто герой! — "похвалила" я его, встав с кресла, на котором я все это время сидела.
— Нда, я молодец... — Фаергейт фейсхувнул и тихо добавил: — ну я и идиот... идиот...
— Стой тут, я сейчас схожу за ним, — я было направилась ко входу в коридор, но путь мне преградил Фаергейт, который, как я только сейчас заметила, был немного выше меня. Его белая, пусть и не совсем, шерсть на фоне черного коридора выглядело на подобие некой битвы противоположностей, которая происходит у него в голове под влиянием этих странных таблеток. Одна его сторона — оптимист и веселый пони, готовый совершать добро даже в самых плачевным ситуациях, а другая — унылое и грустное создание, озлобленное на весь мир только из-за того, что он несчастен в своей жизни.
Эм, это в общем-то сейчас я подумала?
И что это сейчас было!?
— Что было?
Как оказалось, я сказала это вслух.
— Ладно, ты пока тут постой, а я схожу.
— Нет, мне кажется, что тебе надо прийти в себя. Я не хочу, чтобы ты разнес там все, если вновь услышишь Спайка. Ведь ты злой из-за него?
— Я не... — Фаергейт, видимо, понял, что спорить со мной бесполезно и отошел в сторону, пропуская меня, но стоило мне начать двигаться, как он магией крепко схватил мой хвост и сразу же потянул его на себя.
— Хэй! — я просто офигела от такого обращения к себе. — отпусти меня!
Но напарник тем временем отвернулся от меня и стал копаться в своей седельной сумке, бормоча себе что-то под нос, а я тем временем расправила крылья и попыталась ударить него одним из них, так как он еще умудрился схватить магией мои ноги, тем самым обездвижив меня. Однако, он мощный маг, раз смог сделать такое...
— Что ты хочешь сделать со мной? — спросила я, уже понимая его намерения, ссылаясь на то, что он меня целовал и лапал, когда я была без сознания.
— Есть! — из сумки вылетела небольшая золотая монетка достоинством на пять битс, которая развеселила напарника, судя по его изменившемуся голосу.
— Представляешь, это монетка — мой личный талисман. Я ее нашел, когда еще был маленьким. Мне тогда очень хотелось подружиться с одной пони, но я никак не мог заставить себя заговорить с ней, так как был очень пугливым в раннем возрасте. Я тогда подкинул эту монетку. Портрет Селестии — знакомлюсь, решка — нет. Знаешь, мне выпала решка и я никогда с ней не разговаривал... зато получил кьютимарку, — единорог повернулся боком, показывая мне свою кьютимарку — обычный битс на белом боку. — теперь я, если сомневаюсь в своих действиях, то я подкидываю битс. Обычно, все, что я делаю потом, к лучшему. Как например мое приглашения тебя в кафе. Мы не пошли, но пойдем позже. И это будет хорошо для нас или по крайней мере для меня.
— Если ты не отпустишь меня, — сказала я, пытаясь выбраться из его хватки, — то ты в кафе месяц ходить не будешь, я тебе обещаю!
— Ой, прости, я просто думал, что ты меня не будешь слушать... вот.
Когда я была свободна от магических оков и ударила его в живот, несильно, но болезненно, как папа учил. Он откашлялся и продолжил:
— Да зачем бить надо было? Ладно, Селестия или решка?
— Селестия.
Фаергейт подбросил монетку, поймал ее и посмотрел на нее, затем он грустно вздохнул и сказал мне:
— Давай, иди, я тут побуду.
Я без лишних слов расправилa крылья и попыталась как можно точнее рассчитать траекторию рывка, чтобы не вмазаться в стену или потолок, и очень быстро полетела к фонарику, до сих пор светившему на стену.
— Удачи.
— Да, дорогая моя, она тебе понадобится.
Совершенно другой немного грубоватый голос только что произнес в моей голове несколько слов?
— А ты догадливая пони. Это очень хорошо, однако.
Я уже находилась возле фонарика, заметив, что выход из коридора исчез, как и офис вместе с Фаергейтом. Мне не было страшно, нет. Все это казалось мне чем-то обыденным и совершенно безопасным для меня.
А еще я чувствовала его.
Он стоит сзади, даже возможно смотрит на мой круп. Да, это кажется странным, что какая-то сущность смотрит на мои прелести, но я чувствовала, что оно смотрит именно туда... я определенно немного свихнулась...
— А ты красивая... Хм, будь бы у меня член, так бы и немного, так сказать, пошалил бы с тобой. Да только я уже никогда не с кем не смогу шалить... Так, без всяких сантиментов скажу, что я сам без понятия кто я.
Я — это я.