Хронономнум

Глава 1. Почтальон

Глава, в которой безымянный почтальон встречает во сне неведомое ему существо, что дает ему странное задание о доставке некоего семени.

Я бы мог рассказать Вам, кто я, если бы сам знал это. Так же я бы с удовольствием поведал вам историю моего рождения, взросления, о том, как я ладил с родителями, и даже как меня зовут. Но у меня не осталось ничего. Вместо отца – приказы от старейшин ложи, вместо матери – совет волшебниц единорогов, так называемый «Хор», каждый раз накладывающих на меня целый сонм заклятий, которые, наверное, даже мертвого вернули с того света! Хотя, как вы дальше поймете – в этом не было особой необходимости.

Вместо имени – число – 142. У меня даже не было кьютимарки. Но это я могу объяснить: есть один малоизвестный факт. Мало кто о нем слышал, и мало кто услышит. А суть его в том, что по всей Эквестрии рождается определенное количество жеребят, которые в определенный период своей жизни получают метку, что указывают на их судьбу, на их собственное место под солнцем. И эта метка показывает, что они просто обязаны стать членами нашей Ложи.

Чудо это, или нет, но метка каждый раз – одно и то же изображение, единое для всех. Символ, который не знаком ни мне, ни кому–либо другому, кроме Хранителя Секретов нашей Ложи. Он ведомым только ему способом находит того «счастливчика» и тот становится одним из нас. А вот метку – стирают, вместе со всем твоим прошлым.

Вот так было и со мной. От прошлого у меня осталось только два шрама по бокам – и все. Да и настоящее частенько исчезало – процедура чистки памяти была одной из священных, те, которые нельзя пропускать. Так что прямо сейчас и каждый день я себя ощущал новорожденным. Родившимся уже взрослым, со всеми необходимыми знаниями и умениями.

А были мы старейшим в Эквестрии орденом Доставки. А почему бы и нет? В Эквестрии была целая школа летунов специального назначения, целая армия королевской стражей. Я так же знал про тайную полицию Селестии, Ночных Наблюдателей Луны, Орден Телохранителей, даже тайная организация Чистильщиков, позволяющая Вам избавиться от всего и вся, что вам неугодно в кратчайшие сроки. Мы же были – секретной почтой.

Среди прочих организаций мы единственные не числились, как сугубо государственная организация, подчинявшаяся хотя бы одной из принцесс. И мы работали на кого угодно, кто оказывался достойным и мог выйти на связь хотя бы с одним из старейшин.

Звучит, разумеется, крайне сомнительно. Тайная Почта – что она вообще может сделать? Для чего она нужна? А я отвечу – мы занимались почти тем же самым, что и обычные курьеры – мы доставляли почту. Но, только то, что доставляли мы, было не просто письмо на деревню бабушке. Нет. Нам приходилось переправлять такое, от чего зависела вся Эквестрия. Начиная от невероятных заклинаний массового поражения, которые записывались вам прямо в мозг, кончая древними артефактами особой силы, королевские регалии, смертельно-опасные яйца драконов, прототипы оружия и прочие радости, способные переломить радостную и радужную улыбчивую ситуацию в нашей расчудесной стране и привести ее к достаточно плачевному исходу.

Вы скажите, что переправить важное послание можно с помощью тех же летунов, ну или волшебной связью через глотки специальных драконов. Но нет, и там и там была брешь, которой обязательно кто-нибудь, да воспользовался бы, чтобы получить драгоценную информацию или предмет, несущие в себе Власть, не побоюсь этого сравнения, в чистом виде.

А все началось с того, что после очередного задания, информацию о котором начисто стерли мои сестрички из круга волшебниц, я с чистой головой, гудящей как колокол в полдень, отправился на заслуженный выходной.

Дома у меня не было, только с десяток служебных квартир и проплаченных на десятки лет вперед отельных номеров. Все это была собственность организации, но каждый из нас время от времени закрывался в такой вот комнатушке, чтобы побыть в полном одиночестве, иногда вместе с несколькими ящиками перебродившего сидра, иногда с целым мешком пыльного вереска, который порождает такой сладостный дымок…

Я воспользовался одним из номеров Маэнхэттена. Это был мой любимый номер с прекрасным видом из окна. Оно смотрело на городские трущобы, где на каждом углу тусовались банды пегасов, постоянно играющие в бутылочку, или понтующиеся друг перед другом очередным полетным движением. Здесь были переполненные мусорки, бездомные кошки, беспризорные жеребята, не устающие и день и ночь гонять мяч через корзину. Ну а еще отсюда отлично было видно закат.

Развалившись на выцветшем лежаке, что стоял прямо здесь, на балконе я затянулся яблочно-овсяной сигарой, в ожидании очередного прекрасного заката, которым вот-вот меня должна была одарить Селестия.

Я всегда любил времена, когда одно сменялось другим. Лето – осенью, зима- весной. День – ночью. Именно в эти мгновения можно было ощутить себя обновленным. Что же касалось закатов – тут я всегда был первым зрителем. Целая палитра жарких цветов, вливающаяся вам прямо в глаза. Золотой свет расплавленным металлом играющий на всех этих витринах и башнях. А затем приходили сумерки и темнота. Практически, как смерть! Многие пони испугались бы такого сравнения. Для размеренной жизни в райской Эквестрии не было места ни грусти, ни печали, ни тем более смерти. А вот мне умирать уже доводилось. И не смотря на то, что каждый раз мою память чистили, как суповой котелок, такие воспоминания убрать не смогли.

Это была одна из возможностей моей братии. Точнее всех тех особых жеребят рождающихся с особым знаком. И я даже не знаю, как можно было такое объяснить – ошибка Селестии, дар древних Единорогов, генетическая аномалия. Да что угодно. Абсолютным бессмертием не назовешь – мы все так же жили, взрослели, страдали от голода и жажды, а потом еще и обзаводились морщинами, сединой в гриве, геморроем и радикулитом. Однако нам иногда давался второй шанс, если уж кто-нибудь из нас по глупости или необходимости играл в ящик. А сколько у кого было шансов – не знал никто. Например, у меня, было больше одного, ведь умирал я уже два раза. Один раз из-за особого «зелья» которое я переносил в своем желудке для заказчика. Второй раз — это было необходимо, ведь заклинание, что было записано на мой рог, передавалось только ярчайшей вспышкой молнии, которая мгновенно убивало все живое в радиусе в пару метров. Само заклинание вырисовывалось после этого на камне, что и нужно было клиенту.

В таком ключе – умирать не страшно. Все равно есть шанс, что после смерти ты снова встанешь, возможно, прямо возле места, где ты только что был. Буд-то бы кто-то, ну или что-то копировал тебя заново. В среде расплодившихся в наши дни «Вычисляльщиков» такое явление обязательно назвали бы «Резервной копией».

В нашей конторе учили не спать сутками. Иногда даже неделями. Но иногда такого требовал сам организм. Невидимый и неслышимый звоночек где-то там, в глубине мозга.

В этот день мне спать не хотелось, но уже давно было пора. На последнее задание я потратил пять с лишним дней, а это значило – еще чуть-чуть и мой мозг начнет есть сам себя. Иногда такой недосып плохо сказывался на волшебных способностях. Так что я взял целую охапку таблеток снотворного из близлежащей аптеки, и одну за другой стал проглатывать, запивая крепким ржаным виски.

Сон наступил не сразу, я еще успел досмотреть до конца закат – вплоть до торжественного занавеса ночного неба. Я провалился в черное беспамятство. Лучший сон для члена нашей ложи, ведь сами по себе сны были отмечены в кодексе как явление вредоносное. Сновидения, как гласили исследования наших знатоков защиты информации – прекрасный магический путь в разум любого пони. Для тайного почтальона раскрытый разум — все равно, что раскрывшаяся посылка для почтальона не тайного. То есть полная некомпетентность. Для нас она значит однозначную гибель. В некоторых случаях даже окончательную — даже второй шанс не поможет!

Не скажу, что я никогда не видел сновидений. Но потом меня обучили их избегать. Это как игра, когда ты сам вытягиваешь себя из болота, держа за гриву. Но в этот раз годы тренировок почему-то не помогали. Сон, в который я провалился навязчиво прилипал к моим глазам, а стоило мне шелохнуться, как я чувствовал странную силу, что тащила меня обратно. И, как оказалось, сила эта была гораздо сильнее меня!

— Из Кристальной империи стали уходить большие партии… Кристаллического… Вооружения – замялся красивый кобылий голос. Девушка явно была неуверенна в себе и дрожала, как маленький котенок, по уши опущенный в сугроб.

— КУДА!? – ответствовал ей совершенно не естественный громогласный вопль, от которого дрожали стены и потолок.

-Я не знаю! – разрыдалась она в голос.

— Сумеречная гвардия была разослана …. – эхом отозвался второй голос, менее расстроенный, чем первый, но не менее взволнованный. Дальше он превратился в бесконечную какофонию звуков, и я больше ничего разобрать не смог.

Я снова попытался вырваться из сна, чтобы предаться забвению. Но внезапно ощутил себя прижатым к чему-то плоскому и холодному. Я всем своим существом осознал самого себя внутри сна, что было для меня в новинку. Себя я обнаружил посреди аллеи. Длинной, извивающейся аллеи, мощенной полированными разноцветными булыжниками. Вдоль нее высились похожие на иглы уличные фонари с тусклыми фитильками света, тлеющими на самой вершине. А вот зданий вокруг не было. То есть не было вообще ничего – сплошная пустота, и тьма, которую с трудом рассеивали эти бессильные источники света.

-А вот и ты… — раздался шепот, который зазвучал вокруг несопоставимо громким эхом. – Я ждала тебя…

Такой расклад вещей меня не устраивал, и я попытался снова освободиться от власти странной сонной магии, но видимо это только умилило мою пленительницу.

-Не будь глупцом, это МОЙ МИР! – казалось, что со мной говорит сама тьма, что меня окружает.

-Принцесса Луна? – стараясь выглядеть абсолютно хладнокровным спросил я.

Но темнота вокруг меня расхохоталась. Потом в «небе» надо мной появился глаз. Огромное светящееся око, обдавшее меня тусклым серебряным светом.

— Может да, а может и нет – игриво отозвалась темнота. – Сейчас это уже не важно, это будет важно потом. Важно то, что я тебе сейчас передам. Нагружу тебя работой, ты ведь курьер, верно?

-Почтальон – поправил ее я. Я понимал, что скрывать что-то от существа, забравшемуся мне в голову – пустая трата времени. – Что тебе нужно?

-Я тут узнала. Что тебе предстоит дальняя дорога. Не спрашивай, КАК я это узнала. Но в скором будущем ты встретишь кое-кого. Ты узнаешь ее, я тебе это гарантирую — ты станешь свидетелем того, как она пойдет по этой дороге, ты будешь в самом начале ее пути. И тогда…

Внезапно прямо у моего носа, так крепко прижатого к холодной поверхности аллеи, появилось зернышко. Обсидианово-черное, с легкими голубыми переливами.

-Это должно очутиться у нее в душе. – С легкой усмешкой прошептала темнота – Ну а чтобы ты не забыл, или не отступил от своего задания…. Бззззззз!!!!

Тьма загудела крыльями гигантского болотного комара, разрывая весь мой сон на части. К большому моему удивлению это «Бззз» было неспроста. Прямо на моей задней ноге, упершись в меня пустым черным взглядом, сидел огромный, с дыню размером клоп! Чертов клоп в лакированном цилиндре! Его длинный хоботок пронзал мое копыто, и судя по его пульсированию, тварюга просто ужинала! Переполненный отвращением и продуктами чувства самосохранения я готов был сбить его. Но еще мгновения мне потребовались, чтобы начать шевелить копытами. Зато магия подействовала сразу. Телекинезом я швырнул в него полупустую бутылку спиртного. Однако промахнулся. Клоп, буд-то бы прочтя мои мысли взлетел, снял передо мной шляпу и улетел в ночное небо, превратившись лишь в силуэт на фоне огромного лунного диска.

-О нет, брат! – прозвучал голос с интонацией полнейшего разочарования.- Ты видел это? Брат, это же Сердитый Жужель с Рассветных островов! Я честно! Но у нас таких не водится. Он ну очень опасен, брат! Ты в порядке?

Голос мне был знаком. Естественно, ведь некогда этот мустанг был моим напарником! Почему был? В нашей ложе так принято: ты можешь уйти, если тебе все надоест, но тогда тебе стирают память, и ты больше ничего не будешь помнить, ни о Ложе, ни о своей былой работе. Другой вопрос, будешь ли ты приспособлен к новой жизни, ведь метка, которую ты некогда получаешь – говорит тебе о твоем призвании. Призвании, о котором никто не должен узнать. И кому, скажите мне на милость, в этом подлунном мире нужен пони, у которого метка срезана с бока, а еще полностью удалена память? Жалкое зрелище. Я видел своих бывших коллег – не помнящих кто они, где они, откуда они пришли. Они умирали бездомными на улицах городов, в пыли и грязи.

Но вот мой напарник – 111, каким-то образом не забыл все, что помнил ранее. Его даже искали, нанимали Чистильщиков, чтобы те отправились по его круп за его же головой. Но он всюду ускользал. И вот теперь он сидел в моем номере, развалившись на плетеном кресле качалке, и телекинезом забивал в трубку ароматные сушеные травы.

-Паника, паника! – устало и без лишних эмоций проговорил он словно в дремоте. – Так что будешь делать, брат?

Только сейчас я понял, что могу двигаться. Кровь приливала к одеревеневшим мышцам, взрываясь приступами неприятного покалывания и томного «гудения» в суставах.

-Давно ты здесь? – спросил я.

-А что вообще есть время? – вопросом на вопрос ответил мне он – Промежуток между восходом и закатом светил? Брат, мы в Эквестрии, и здесь солнце и луна вращаются так, как пожелают шальные сестрички! Ха! Ты понимаешь меня, брат? Шальные!

Я его понимал. Он никогда не относился к тем пони, что следовали правилам. Ну, как следствие и власти он не терпел.

-Как поживает твоя Вечная Свобода? – спросил я, оскалившись на одну половину морды. Я знал, что он обычно лишь скрещивал на груди копыта после такого вопроса, посему я продолжил – Нога болит…

-Реально, брат, это плохой признак! Эти Жужелицы, они несут в себе Разумный яд. Ты понимаешь что это?

-Не совсем.

— Это значит что кто-то надел на тебя очень длинный поводок. Длинный, брат. Но поводок. А это значит, что Вечной Свободы тебе не видать.

— Погоди, и все это время ты сидел здесь, и смотрел, как меня травят?

-Брат, прости, конечно, но я не мог вмешаться. Тебе давали работу. И кто я такой, чтобы препятствовать этому? Брат, ты забыл? Я пустобокий бродяга без прошлого и будущего!

-Твою кобылу за ногу крутить! – выругался я. При этом я неудачно соскочил с лежака. Все четыре моих копыта свело одновременно, и я рухнул на пол.

-Не ушибся, Бледный? – 111 только сейчас посмотрел на меня сквозь свои бесконечно черные круглые очки.

Бледный – это была моя кличка. Не настоящее имя, нет. Просто в нашем кругу мы очень быстро привыкли давать друг другу прозвища. Мое было – Бледный. За выцветший сизый цвет гривы и пепельную шерсть. Три единицы же я называл слепым. За его круглые черные очки, которые он, кажись, не снимал никогда.

-Не бери в голову – недовольно пробормотал я, телекинезом прощупывая комнату на предмет очередной бутылки ржаного виски.

-Три дня, мой Бледный брат. – Сухо проговорил Слепой, глядя в стену.

-Что три дня?

-Три дня я здесь, и уже три дня, как ты спишь. Ты только не бесись, твой сон был, как тебе сказать? Необычным сном. Поэтому я тебя не будил. И да, с этой жужжащей тварью – я не при делах.

— Три дня… — вздохнул я. Наконец-таки мне удалось нормально встать и сделать круг по номеру. Голова ужасно болела, копыта – отваливались. А в месте, где красовалась круглая красная ранка от укуса таинственного клопа – возникало ощущение могильного мороза.

Я недолго искал свой напиток, и как только его нашел, я одним прыжком запрыгнул на скрипучий диван.

-Ну, рассказывай, Слепой, ты же не появляешься просто так?

Слепой долго ничего не отвечал. Он просто как следует затягивался дымом. Чаша его трубки, выполненная в виде вопящей головы пони, ярко вспыхнула, будто свеча, и я как следует смог рассмотреть своего старого приятеля – все тот же три единицы, только изрядно потрепанный, с гривой и хвостом свалявшимися в сплошные колтуны. А еще татуировки. Целое море татуировок, что делало его похожим на самого настоящего зебра! Ох, Селестия, он даже выбил себе новую кьютимарку на боку. Не шибко оригинальную – горящая курительная трубка. Странный талант, и весьма посредственный.

— Ты знаешь, что сейчас за время, Брат? – после затяжки его голос стал еще более хриплым. Он откашлялся.

— Три часа ночи?

— Не дуркуй, Бледный, я только что тебе говорил. В нашем мире – время ничего не значит. Сейчас время решений, брат, понимаешь, о чем я?

Я не понимал. Но кивнул.

— Я решал многое в этой жизни. Принцессы – решали все. Все в этой жизни что-то да решают, сечешь?

-Как всегда – я одним присестом принял половину бутылки спиртного в себя.

— Так вот теперь тебе нужно кое-что разрешить. Вот.

Телекинезом он вытащил из запутавшейся гривы (как оказалось то были просто дреды, похожие на лапки отожравшегося паука) небольшой конверт. Конверт завис в воздухе, сияя фиолетовой колдовской энергией, а потом упал перед моим носом.

-Письмо, мне? Как мило – без эмоций отозвался я.

— Не тебе, Брат. Он моей сестре по свободе.

Слепой одним разом выкурил всю припасенную траву. Я даже и не знал, что это было за растение, но пахло оно крайне ядовито. Затем он встал и, соскочив с кресла, практически в упор подошел ко мне.

— Отправишься в Понивиль, Брат. Это такой город, там по центру хрустальная башня. — Голос Слепого дрожал, он проглатывал слова и слоги, но я все еще его понимал, словно бы он говорит у меня прямо в голове. – А дальше все станет на свои места. Понимаешь Брат?

— Хорошо. А что с ядом? – внезапно вспомнил я – Он заберет еще один мой «Шанс»?

-Все шансы. – Вынес свой вердикт Слепой – Но это твое дело с твоим скрытым от меня заказчиком, верно? Ты не умрешь, пока яд сам не решит. А яд, судя по всему, подчиняется тому…. Ну с кем там у тебя дело?

— Даже я не знаю, с кем…

— Тогда дела плохи, брат.- Грустным голосом завершил наш диалог Слепой – До встречи.

-Надеюсь, она будет – проговорил я. Но Слепого уже в комнате не было. Он просто выдохнул дым из своих легких, а когда тот рассеялся – Слепого уже не было.