Хронономнум

Глава 1. Почтальон

Глава, в которой безымянный почтальон встречает во сне неведомое ему существо, что дает ему странное задание о доставке некоего семени.

Я бы мог рассказать Вам, кто я, если бы сам знал это. Так же я бы с удовольствием поведал вам историю моего рождения, взросления, о том, как я ладил с родителями, и даже как меня зовут. Но у меня не осталось ничего. Вместо отца – приказы от старейшин ложи, вместо матери – совет волшебниц единорогов, так называемый «Хор», каждый раз накладывающих на меня целый сонм заклятий, которые, наверное, даже мертвого вернули с того света! Хотя, как вы дальше поймете – в этом не было особой необходимости.

Вместо имени – число – 142. У меня даже не было кьютимарки. Но это я могу объяснить: есть один малоизвестный факт. Мало кто о нем слышал, и мало кто услышит. А суть его в том, что по всей Эквестрии рождается определенное количество жеребят, которые в определенный период своей жизни получают метку, что указывают на их судьбу, на их собственное место под солнцем. И эта метка показывает, что они просто обязаны стать членами нашей Ложи.

Чудо это, или нет, но метка каждый раз – одно и то же изображение, единое для всех. Символ, который не знаком ни мне, ни кому–либо другому, кроме Хранителя Секретов нашей Ложи. Он ведомым только ему способом находит того «счастливчика» и тот становится одним из нас. А вот метку – стирают, вместе со всем твоим прошлым.

Вот так было и со мной. От прошлого у меня осталось только два шрама по бокам – и все. Да и настоящее частенько исчезало – процедура чистки памяти была одной из священных, те, которые нельзя пропускать. Так что прямо сейчас и каждый день я себя ощущал новорожденным. Родившимся уже взрослым, со всеми необходимыми знаниями и умениями.

А были мы старейшим в Эквестрии орденом Доставки. А почему бы и нет? В Эквестрии была целая школа летунов специального назначения, целая армия королевской стражей. Я так же знал про тайную полицию Селестии, Ночных Наблюдателей Луны, Орден Телохранителей, даже тайная организация Чистильщиков, позволяющая Вам избавиться от всего и вся, что вам неугодно в кратчайшие сроки. Мы же были – секретной почтой.

Среди прочих организаций мы единственные не числились, как сугубо государственная организация, подчинявшаяся хотя бы одной из принцесс. И мы работали на кого угодно, кто оказывался достойным и мог выйти на связь хотя бы с одним из старейшин.

Звучит, разумеется, крайне сомнительно. Тайная Почта – что она вообще может сделать? Для чего она нужна? А я отвечу – мы занимались почти тем же самым, что и обычные курьеры – мы доставляли почту. Но, только то, что доставляли мы, было не просто письмо на деревню бабушке. Нет. Нам приходилось переправлять такое, от чего зависела вся Эквестрия. Начиная от невероятных заклинаний массового поражения, которые записывались вам прямо в мозг, кончая древними артефактами особой силы, королевские регалии, смертельно-опасные яйца драконов, прототипы оружия и прочие радости, способные переломить радостную и радужную улыбчивую ситуацию в нашей расчудесной стране и привести ее к достаточно плачевному исходу.

Вы скажите, что переправить важное послание можно с помощью тех же летунов, ну или волшебной связью через глотки специальных драконов. Но нет, и там и там была брешь, которой обязательно кто-нибудь, да воспользовался бы, чтобы получить драгоценную информацию или предмет, несущие в себе Власть, не побоюсь этого сравнения, в чистом виде.

А все началось с того, что после очередного задания, информацию о котором начисто стерли мои сестрички из круга волшебниц, я с чистой головой, гудящей как колокол в полдень, отправился на заслуженный выходной.

Дома у меня не было, только с десяток служебных квартир и проплаченных на десятки лет вперед отельных номеров. Все это была собственность организации, но каждый из нас время от времени закрывался в такой вот комнатушке, чтобы побыть в полном одиночестве, иногда вместе с несколькими ящиками перебродившего сидра, иногда с целым мешком пыльного вереска, который порождает такой сладостный дымок…

Я воспользовался одним из номеров Маэнхэттена. Это был мой любимый номер с прекрасным видом из окна. Оно смотрело на городские трущобы, где на каждом углу тусовались банды пегасов, постоянно играющие в бутылочку, или понтующиеся друг перед другом очередным полетным движением. Здесь были переполненные мусорки, бездомные кошки, беспризорные жеребята, не устающие и день и ночь гонять мяч через корзину. Ну а еще отсюда отлично было видно закат.

Развалившись на выцветшем лежаке, что стоял прямо здесь, на балконе я затянулся яблочно-овсяной сигарой, в ожидании очередного прекрасного заката, которым вот-вот меня должна была одарить Селестия.

Я всегда любил времена, когда одно сменялось другим. Лето – осенью, зима- весной. День – ночью. Именно в эти мгновения можно было ощутить себя обновленным. Что же касалось закатов – тут я всегда был первым зрителем. Целая палитра жарких цветов, вливающаяся вам прямо в глаза. Золотой свет расплавленным металлом играющий на всех этих витринах и башнях. А затем приходили сумерки и темнота. Практически, как смерть! Многие пони испугались бы такого сравнения. Для размеренной жизни в райской Эквестрии не было места ни грусти, ни печали, ни тем более смерти. А вот мне умирать уже доводилось. И не смотря на то, что каждый раз мою память чистили, как суповой котелок, такие воспоминания убрать не смогли.

Это была одна из возможностей моей братии. Точнее всех тех особых жеребят рождающихся с особым знаком. И я даже не знаю, как можно было такое объяснить – ошибка Селестии, дар древних Единорогов, генетическая аномалия. Да что угодно. Абсолютным бессмертием не назовешь – мы все так же жили, взрослели, страдали от голода и жажды, а потом еще и обзаводились морщинами, сединой в гриве, геморроем и радикулитом. Однако нам иногда давался второй шанс, если уж кто-нибудь из нас по глупости или необходимости играл в ящик. А сколько у кого было шансов – не знал никто. Например, у меня, было больше одного, ведь умирал я уже два раза. Один раз из-за особого «зелья» которое я переносил в своем желудке для заказчика. Второй раз — это было необходимо, ведь заклинание, что было записано на мой рог, передавалось только ярчайшей вспышкой молнии, которая мгновенно убивало все живое в радиусе в пару метров. Само заклинание вырисовывалось после этого на камне, что и нужно было клиенту.

В таком ключе – умирать не страшно. Все равно есть шанс, что после смерти ты снова встанешь, возможно, прямо возле места, где ты только что был. Буд-то бы кто-то, ну или что-то копировал тебя заново. В среде расплодившихся в наши дни «Вычисляльщиков» такое явление обязательно назвали бы «Резервной копией».

В нашей конторе учили не спать сутками. Иногда даже неделями. Но иногда такого требовал сам организм. Невидимый и неслышимый звоночек где-то там, в глубине мозга.

В этот день мне спать не хотелось, но уже давно было пора. На последнее задание я потратил пять с лишним дней, а это значило – еще чуть-чуть и мой мозг начнет есть сам себя. Иногда такой недосып плохо сказывался на волшебных способностях. Так что я взял целую охапку таблеток снотворного из близлежащей аптеки, и одну за другой стал проглатывать, запивая крепким ржаным виски.

Сон наступил не сразу, я еще успел досмотреть до конца закат – вплоть до торжественного занавеса ночного неба. Я провалился в черное беспамятство. Лучший сон для члена нашей ложи, ведь сами по себе сны были отмечены в кодексе как явление вредоносное. Сновидения, как гласили исследования наших знатоков защиты информации – прекрасный магический путь в разум любого пони. Для тайного почтальона раскрытый разум — все равно, что раскрывшаяся посылка для почтальона не тайного. То есть полная некомпетентность. Для нас она значит однозначную гибель. В некоторых случаях даже окончательную — даже второй шанс не поможет!

Не скажу, что я никогда не видел сновидений. Но потом меня обучили их избегать. Это как игра, когда ты сам вытягиваешь себя из болота, держа за гриву. Но в этот раз годы тренировок почему-то не помогали. Сон, в который я провалился навязчиво прилипал к моим глазам, а стоило мне шелохнуться, как я чувствовал странную силу, что тащила меня обратно. И, как оказалось, сила эта была гораздо сильнее меня!

— Из Кристальной империи стали уходить большие партии… Кристаллического… Вооружения – замялся красивый кобылий голос. Девушка явно была неуверенна в себе и дрожала, как маленький котенок, по уши опущенный в сугроб.

— КУДА!? – ответствовал ей совершенно не естественный громогласный вопль, от которого дрожали стены и потолок.

-Я не знаю! – разрыдалась она в голос.

— Сумеречная гвардия была разослана …. – эхом отозвался второй голос, менее расстроенный, чем первый, но не менее взволнованный. Дальше он превратился в бесконечную какофонию звуков, и я больше ничего разобрать не смог.

Я снова попытался вырваться из сна, чтобы предаться забвению. Но внезапно ощутил себя прижатым к чему-то плоскому и холодному. Я всем своим существом осознал самого себя внутри сна, что было для меня в новинку. Себя я обнаружил посреди аллеи. Длинной, извивающейся аллеи, мощенной полированными разноцветными булыжниками. Вдоль нее высились похожие на иглы уличные фонари с тусклыми фитильками света, тлеющими на самой вершине. А вот зданий вокруг не было. То есть не было вообще ничего – сплошная пустота, и тьма, которую с трудом рассеивали эти бессильные источники света.

-А вот и ты… — раздался шепот, который зазвучал вокруг несопоставимо громким эхом. – Я ждала тебя…

Такой расклад вещей меня не устраивал, и я попытался снова освободиться от власти странной сонной магии, но видимо это только умилило мою пленительницу.

-Не будь глупцом, это МОЙ МИР! – казалось, что со мной говорит сама тьма, что меня окружает.

-Принцесса Луна? – стараясь выглядеть абсолютно хладнокровным спросил я.

Но темнота вокруг меня расхохоталась. Потом в «небе» надо мной появился глаз. Огромное светящееся око, обдавшее меня тусклым серебряным светом.

— Может да, а может и нет – игриво отозвалась темнота. – Сейчас это уже не важно, это будет важно потом. Важно то, что я тебе сейчас передам. Нагружу тебя работой, ты ведь курьер, верно?

-Почтальон – поправил ее я. Я понимал, что скрывать что-то от существа, забравшемуся мне в голову – пустая трата времени. – Что тебе нужно?

-Я тут узнала. Что тебе предстоит дальняя дорога. Не спрашивай, КАК я это узнала. Но в скором будущем ты встретишь кое-кого. Ты узнаешь ее, я тебе это гарантирую — ты станешь свидетелем того, как она пойдет по этой дороге, ты будешь в самом начале ее пути. И тогда…

Внезапно прямо у моего носа, так крепко прижатого к холодной поверхности аллеи, появилось зернышко. Обсидианово-черное, с легкими голубыми переливами.

-Это должно очутиться у нее в душе. – С легкой усмешкой прошептала темнота – Ну а чтобы ты не забыл, или не отступил от своего задания…. Бззззззз!!!!

Тьма загудела крыльями гигантского болотного комара, разрывая весь мой сон на части. К большому моему удивлению это «Бззз» было неспроста. Прямо на моей задней ноге, упершись в меня пустым черным взглядом, сидел огромный, с дыню размером клоп! Чертов клоп в лакированном цилиндре! Его длинный хоботок пронзал мое копыто, и судя по его пульсированию, тварюга просто ужинала! Переполненный отвращением и продуктами чувства самосохранения я готов был сбить его. Но еще мгновения мне потребовались, чтобы начать шевелить копытами. Зато магия подействовала сразу. Телекинезом я швырнул в него полупустую бутылку спиртного. Однако промахнулся. Клоп, буд-то бы прочтя мои мысли взлетел, снял передо мной шляпу и улетел в ночное небо, превратившись лишь в силуэт на фоне огромного лунного диска.

-О нет, брат! – прозвучал голос с интонацией полнейшего разочарования.- Ты видел это? Брат, это же Сердитый Жужель с Рассветных островов! Я честно! Но у нас таких не водится. Он ну очень опасен, брат! Ты в порядке?

Голос мне был знаком. Естественно, ведь некогда этот мустанг был моим напарником! Почему был? В нашей ложе так принято: ты можешь уйти, если тебе все надоест, но тогда тебе стирают память, и ты больше ничего не будешь помнить, ни о Ложе, ни о своей былой работе. Другой вопрос, будешь ли ты приспособлен к новой жизни, ведь метка, которую ты некогда получаешь – говорит тебе о твоем призвании. Призвании, о котором никто не должен узнать. И кому, скажите мне на милость, в этом подлунном мире нужен пони, у которого метка срезана с бока, а еще полностью удалена память? Жалкое зрелище. Я видел своих бывших коллег – не помнящих кто они, где они, откуда они пришли. Они умирали бездомными на улицах городов, в пыли и грязи.

Но вот мой напарник – 111, каким-то образом не забыл все, что помнил ранее. Его даже искали, нанимали Чистильщиков, чтобы те отправились по его круп за его же головой. Но он всюду ускользал. И вот теперь он сидел в моем номере, развалившись на плетеном кресле качалке, и телекинезом забивал в трубку ароматные сушеные травы.

-Паника, паника! – устало и без лишних эмоций проговорил он словно в дремоте. – Так что будешь делать, брат?

Только сейчас я понял, что могу двигаться. Кровь приливала к одеревеневшим мышцам, взрываясь приступами неприятного покалывания и томного «гудения» в суставах.

-Давно ты здесь? – спросил я.

-А что вообще есть время? – вопросом на вопрос ответил мне он – Промежуток между восходом и закатом светил? Брат, мы в Эквестрии, и здесь солнце и луна вращаются так, как пожелают шальные сестрички! Ха! Ты понимаешь меня, брат? Шальные!

Я его понимал. Он никогда не относился к тем пони, что следовали правилам. Ну, как следствие и власти он не терпел.

-Как поживает твоя Вечная Свобода? – спросил я, оскалившись на одну половину морды. Я знал, что он обычно лишь скрещивал на груди копыта после такого вопроса, посему я продолжил – Нога болит…

-Реально, брат, это плохой признак! Эти Жужелицы, они несут в себе Разумный яд. Ты понимаешь что это?

-Не совсем.

— Это значит что кто-то надел на тебя очень длинный поводок. Длинный, брат. Но поводок. А это значит, что Вечной Свободы тебе не видать.

— Погоди, и все это время ты сидел здесь, и смотрел, как меня травят?

-Брат, прости, конечно, но я не мог вмешаться. Тебе давали работу. И кто я такой, чтобы препятствовать этому? Брат, ты забыл? Я пустобокий бродяга без прошлого и будущего!

-Твою кобылу за ногу крутить! – выругался я. При этом я неудачно соскочил с лежака. Все четыре моих копыта свело одновременно, и я рухнул на пол.

-Не ушибся, Бледный? – 111 только сейчас посмотрел на меня сквозь свои бесконечно черные круглые очки.

Бледный – это была моя кличка. Не настоящее имя, нет. Просто в нашем кругу мы очень быстро привыкли давать друг другу прозвища. Мое было – Бледный. За выцветший сизый цвет гривы и пепельную шерсть. Три единицы же я называл слепым. За его круглые черные очки, которые он, кажись, не снимал никогда.

-Не бери в голову – недовольно пробормотал я, телекинезом прощупывая комнату на предмет очередной бутылки ржаного виски.

-Три дня, мой Бледный брат. – Сухо проговорил Слепой, глядя в стену.

-Что три дня?

-Три дня я здесь, и уже три дня, как ты спишь. Ты только не бесись, твой сон был, как тебе сказать? Необычным сном. Поэтому я тебя не будил. И да, с этой жужжащей тварью – я не при делах.

— Три дня… — вздохнул я. Наконец-таки мне удалось нормально встать и сделать круг по номеру. Голова ужасно болела, копыта – отваливались. А в месте, где красовалась круглая красная ранка от укуса таинственного клопа – возникало ощущение могильного мороза.

Я недолго искал свой напиток, и как только его нашел, я одним прыжком запрыгнул на скрипучий диван.

-Ну, рассказывай, Слепой, ты же не появляешься просто так?

Слепой долго ничего не отвечал. Он просто как следует затягивался дымом. Чаша его трубки, выполненная в виде вопящей головы пони, ярко вспыхнула, будто свеча, и я как следует смог рассмотреть своего старого приятеля – все тот же три единицы, только изрядно потрепанный, с гривой и хвостом свалявшимися в сплошные колтуны. А еще татуировки. Целое море татуировок, что делало его похожим на самого настоящего зебра! Ох, Селестия, он даже выбил себе новую кьютимарку на боку. Не шибко оригинальную – горящая курительная трубка. Странный талант, и весьма посредственный.

— Ты знаешь, что сейчас за время, Брат? – после затяжки его голос стал еще более хриплым. Он откашлялся.

— Три часа ночи?

— Не дуркуй, Бледный, я только что тебе говорил. В нашем мире – время ничего не значит. Сейчас время решений, брат, понимаешь, о чем я?

Я не понимал. Но кивнул.

— Я решал многое в этой жизни. Принцессы – решали все. Все в этой жизни что-то да решают, сечешь?

-Как всегда – я одним присестом принял половину бутылки спиртного в себя.

— Так вот теперь тебе нужно кое-что разрешить. Вот.

Телекинезом он вытащил из запутавшейся гривы (как оказалось то были просто дреды, похожие на лапки отожравшегося паука) небольшой конверт. Конверт завис в воздухе, сияя фиолетовой колдовской энергией, а потом упал перед моим носом.

-Письмо, мне? Как мило – без эмоций отозвался я.

— Не тебе, Брат. Он моей сестре по свободе.

Слепой одним разом выкурил всю припасенную траву. Я даже и не знал, что это было за растение, но пахло оно крайне ядовито. Затем он встал и, соскочив с кресла, практически в упор подошел ко мне.

— Отправишься в Понивиль, Брат. Это такой город, там по центру хрустальная башня. — Голос Слепого дрожал, он проглатывал слова и слоги, но я все еще его понимал, словно бы он говорит у меня прямо в голове. – А дальше все станет на свои места. Понимаешь Брат?

— Хорошо. А что с ядом? – внезапно вспомнил я – Он заберет еще один мой «Шанс»?

-Все шансы. – Вынес свой вердикт Слепой – Но это твое дело с твоим скрытым от меня заказчиком, верно? Ты не умрешь, пока яд сам не решит. А яд, судя по всему, подчиняется тому…. Ну с кем там у тебя дело?

— Даже я не знаю, с кем…

— Тогда дела плохи, брат.- Грустным голосом завершил наш диалог Слепой – До встречи.

-Надеюсь, она будет – проговорил я. Но Слепого уже в комнате не было. Он просто выдохнул дым из своих легких, а когда тот рассеялся – Слепого уже не было.

Глава 2. Последний поезд

Глава, в которой главный герой получает очередной контракт на доставку некого ингредиента в Понивилль, а дороге в город он встречает двух наемный убийц.

Три дня – не малый срок. И их я, кажется, потерял. Весь тот разговор, между мной и Слепым я мысленно отложил в сторону. Я вернусь ко всем этим рассуждениям о времени, о Времени Решений и прочим заумным вещам после. А сейчас – я спешил в штаб.

Здесь, в Маэнхэттене, штаб был расположен в здании старого Музея Пакетов. На самом деле самое безумное решение мэра города, управлявшего здесь почти сотню лет назад. На здание музея было выделена огромная сумма, которой бы хватило на постройку небольшого города вблизи самого Маэнхеттена. А вот популярность такого музея оказалась равной нулю. Да и действительно! Кому нужны были эти старые коллекции пакетов? С общественной точки зрения – абсолютная ерунда. Хотя, некоторое время назад, я нашел здесь совершенно уникальные экземпляры, на которые были наложены особые чары. Такие пакеты вмещали в себя намного больше, чем казалось снаружи. И при этом весели не многим больше простой газеты! Очень редкие экспонаты, но в моей работе часто пригождались.

Совершенно пустые залы, невзрачные витрины и столь же невзрачные экспонаты таили под собой помещения нашей Тайной Ложи. Не могу сказать, сколько было подземных уровней у этого здания. Хотя бы потому, что я был далеко не на всех. Первые два включали в себя комнаты отдыха и тренировочные залы, далее были склады, залы почета, библиотека, оружейная, и зал Хора. Глубже должны были располагаться кельи Магистров, а так же Тайная комната. Место, где каким-то таинственным образом наши Братья получали информацию от заказчиков. Я мог только фантазировать, что же там было?

Но сейчас мне нужно было в зал Хора. Это было большое круглое помещение с убегающими от него в разные стороны узкими коридорами. В один из таких я направлялся. Именно там, за массивной стальной дверью находился один из Старейшин, который передавал Тайным Почтальонам небольшие записки с заданиями. А сотрудники Хора уже вводили почтальона в курс дела, накладывали необходимые заклинания, и, собственно, выписывали ему «крепкого пинка» под круп вместо доброго напутствия.

Хор Сестер. Я бы назвал его Хором визжащих ведьм. Невероятно похожие друг на друга юные пони имели одну кьютимарку на всех – оскалившуюся театральную маску. Что она означала – я не знаю, но она была показателем невероятных колдовских сил ее обладательниц. Используя какую-то особую, потаенную магию, Хор Сестер запросто мог бы поспорить с силой Четырех. Еще на моем веку милые маленькие девочки с аккуратными косичками в гривах исполнили такую партию, что смогли стереть с карты Эквестрии целый город!

Та история была достаточно трагична. Как-то раз, один из наших курьеров случайно, или специально оставил в одном городе, имени которого теперь не знает никто, некоторый предмет. Тот предмет, видимо был невероятно важным, ведь его доставку нам заказала сама Селестия! Когда предмет был оставлен на полпути до места назначения, было решено уничтожить его. Уничтожить вместе со всеми, кто знал о нем, или имел несчастье находиться рядом с ним. Вот тогда Эквестрия стала свидетелем разрушительной арии Хора Маленьких Дьяволят.

Это был невероятный выброс силы! Хотя он туго сказался и на самих юных прелестницах. Каждая из них обжилась новеньким деревянным ящиком и отбыла на черном поезде в неизвестном направлении. Девушки были уволены, с пометкой «невозможность продолжения трудовой деятельности в связи с потерей жизни». Новеньких набрали очень быстро, такое ощущение, что Эквестрия сама знала, какие кьютимарки вручать своим питомцам. Так что буквально за месяц у нас появились новые 44 горластые колдуньи. И опять же – все на одно лицо! Точно такие же, как и были, только с другими именами и новыми прическами.

Тогда я думал, что их клонируют где-то в подвале при помощи тайного искусства. Но потом я вообще перестал думать о ни – это было чревато.

-Привет девочки! – поприветствовал я целое стадо юных пони, занимавших большую трибуну.

-Привет сто сорок второй! – мгновенно каждая из Хора отвлеклась от своих чрезвычайно важных дел, вроде трепа между собой и заплетения косичек в хвостиках, и как одна поприветствовала меня.

Их ослепительные улыбки и наполненные счастьем глаза были обманом, уж я точно знал. Прямо сейчас они сканировали меня своими чарами на предмет вранья или вреда. Эти улыбки вызывали у меня лишь ужас. Ведь будь я нечист, входя в этот зал, нес ли я в своем разуме вредоносные по отношению к Ложе помыслы – меня бы тот час же испарили бы.

Я практически прошел мимо вернувшихся к своим занятиям ведьмочек, как вдруг меня остановили.

-Сто сорок второй, подожди!

По моей спине пробежали морозные мурашки, но все же. Я остановился, ведь эта была единственная из сестренок, с которой я мог говорить. Знание того, что Хор имеет одни мысли на всех, и некое подобие разума улья, я всегда забрасывал на окраины своего сознания. Так жить было легче.

— Как дела сто сорок второй? – развеселая девчонка темно-фиолетовой масти и с золотой гривой практически вприпрыжку подскакала ко мне.

— Все замечательно, Пикси Бисквит, как всегда.

-Сто сорок второй, я серьезно. Что это у тебя в голове? – сердито сказала она, протягивая копытце к моему рогатому лбу.

— Опухоль? – неудачно усмехнулся я – Надо бы пройти обследование.

— Сто сорок второй!

Бисквит фыркнула и, схватив зубами меня за гриву, повела за угол.

 — Ты что-то принес сюда? – Пикси смешно надула губки и сместила бровки домиком. Она бы была такой милой, но я понимал, насколько ужасно мое положение сейчас.

-С чего ты решила? – я постарался сохранить самообладание. То самое «черное зерно» у меня в голове, оставленное непонятным существом из моего сна. Она об этом? Лучше о нем не думать.

Бисквит тем временем уже приступила к своей работе. Холодные незримые ментальные щупальца уже были у меня в голове, нежно поглаживая мой затылок изнутри. В таком состоянии было больно даже думать, не то, что говорить!

Почему то я нашел уместным скрыть от малышки и мою странную встречу с Темнотой и Разумный Яд. Но попытки скрыть что-то от наших ведьм – равносильно самоубийству. Еще чуть-чуть и в моей голове запоет Хор, вот тогда меня ждет не самая приятная концовка.

-И ты…Скрыл…ЭТО…ОТ МЕНЯ!? – забавно взвизгнула Пикси. Она даже подпрыгнула на месте, скорчив такую гримасу злобы, хоть стой хоть падай!

Меня даже передернуло – все равно, что я бы разглядел падающую на меня скалу, находящуюся уже в сантиметре от моей гривы.

— Ты видел этого подлого предателя? Сто одиннадцатый встретил тебя!? – уже более конкретно спросила Бисквит.

-Да, видел… — пробормотал я, хотя это было нелегко, когда твои мозги держат в ледяных тисках.

— И он пришел сам, и сам же ушел? Ты не смог его задержать?

-Нет… Даже не узнал откуда он и куда…

-Ты же знаешь, что у нас постановление найти его?

-Да… -Но я знаю, где я смогу… Найти лазейку…К нему.

-Чудесно! – Бисквит тут же расцвела в широкой улыбке, а ее телепатические щупальца покинули мою черепную коробку.

Неужели она вытащила из моей памяти это, но так и не натолкнулась на тот сон? Воспоминания о клопе? Черное семя? Может быть, этого всего не было?

-Он тебе что-то передал, верно? – снова спросила она – То, что дает зацепку?

-Да, есть кое-что. Небольшая посылка.

— Посылка — это хорошо. Ты же у нас почтальон? Бессмертный-бессмертный почтальон! Передай посылку и найди лазейку к предателю! Ты же убьешь три единицы для нас, как найдешь? Этого требует кодекс!

-Да, требует. – Я задумался. Вообще убить другого почтальона дело практически такое же легкое, как и противостоять пяти этим ведьмочкам. Тем более такую легенду, как 111! Задача – трудная, убить бессмертного. Почти бессмертного пони. Я, кстати, не знал, сколько шансов осталось у трех единиц. А еще меня терзали сомнения. Все же он был моим другом. Ну, почти. Я бы назвал приятелем?

Да, дружба для пони – священна. Ее воспевали в древних сказаниях, в ее честь строились храмы. Но тут опять же, кодекс. По нему – мы одна семья, а Слепой, как часть этой семьи всех нас предал, не исполнив очень важный заказ. Цена его ошибки, а может быть и не ошибки, была высока. Во-первых, Ложа была заклеймена позором, а во-вторых, погибли 44 ведьмочки.

Стоит мне упоминать, что та история с разрушительным Хором Сестриц и стертым с лица Эквестрии городом дело копыт трех единиц? Я понимаю, он недолюбливал Четырех, так как его внутренняя философия отрицала подчинение какой-либо власти, кроме судьбы, конечно же. Но переть против своей, же семьи – было излишним.

— А кто-нибудь уже встречал Сл… три единицы? – спросил я.

— Да. Двухсот двадцатый, например. Еще сто второй. И сто десятый тоже! Но, я знаю, о чем ты подумал. И нет, ты не сможешь с ними поговорить.

-Это почему?

-Они все отправились в Зебрандию. Оттуда постоянно приходят высокие Заказы крайней важности. Что-то еще?

-Я тут подумал. Пикси, ты слышала что-нибудь о Разумных Ядаха?

-Эммм — кобылка напряглась, поглядывая в потолок, а затем глупо улыбнулась.– Это такой коктейль из Пылающей Сбруи?

-Наверное – хмыкнул я. Забавно, ведь ведьмочки уж должны были знать такие вещи. Так с чем же столкнулся я?

Распрощавшись с «сестрой» я прошел к окну выдачи заданий. Старый. Я бы даже сказал – древний понь, что обитал там, никогда не покидал своего заточения. Он перманентно находился в состоянии медитации, слегка повиснув над полом в еле заметном магическом облаке. А еще он был не очень-то многословным.

Как только я подошел к узкому окну выдачи, в скрытом помещении раздался утробный гул, а затем сигнал парового свистка. Небольшой цилиндр, вылетевший из пневматической системы передачи сообщений, повис перед Старейшиной. Тот не спеша и совершенно не используя копыта, раскрыл футляр и протянул мне обрывок бумаги.

-Это тебе – спокойно сказал он, не раскрывая глаза.

-Вы же даже не видели, что там написано. Откуда вы знаете что мне? – ехидно заметил я.

-Судьба – пони расставил копыта в разные стороны, но после сразу вернулся в медитативную позу и замолчал.

-Судьба – одними губами прошептал я. На клочке бумаги было написано ровным счетом тоже, что и всегда: Заказчик, Пункт назначения, Посылка.

В моем задании Заказчик изъявил остаться анонимным пони, Посылка описывалась, как секретный ингредиент. Пунктом назначения же значился «Понивиль. Принцесса Твайлайт Спаркл».

---

«Секретным Ингредиентом» оказалась весьма едкая жидкость, которую «Сестры» влили мне прямо в глотку, предварительно сковав сотней обездвиживающих заклятий. Такое бывало часто, и такие процедуры были просто необходимы. Не каждый живущий пони в здравом уме согласился бы пить расплавленные кристаллы и яды, позволял бы себя препарировать заживо, и вшивать себе в желудок капсулы с тайными посланиями, ну или вырезать письмена у себя на бедренной кости.

Хотя я уже привык. Теперь, когда вещество оказалось во мне – вытащить его можно было только с помощью заклинания, которое заранее обговорено с тайным заказчиком. Но, что встречалось так же часто, иногда заказчику приходилось вскрывать свою посылку, с потерей одно из «шансов».

В этот раз я надеялся на то, что принцесса (на то она и принцесса!) сможет воспользоваться колдовством и извлечет из меня яд, не забирая жизнь. Я уже и не знал, сколько шансов у меня осталось. А когда истекут все мои шансы, то и Ложе я стану не нужным. Или почти не нужным.

Отвратительная на вкус жижа тем временем отправила меня в нокаут. Хотя возможно, что это было специально заклинание девочек, которое загоняло химикат из моего желудка в кровеносную систему, тормозя его негативное воздействие на мой организм. Опять же – обычное дело.

В себя я пришел уже вечером, на вокзале с уже купленным билетом. Это было мило с их стороны. Обычно ты остаешься в сознании, когда отправляешься в очередной путь, и на первых порах имеешь удовольствие ощущать, то, как «посылка» приживается к твоему телу. И все это время тебе нельзя ни отлучаться в туалет, чтобы выплюнуть разрывающееся нутро в унитаз, ни показывать всему свету, что тебя качает из стороны в сторону, как перебравшего с сидром.

В новом случае девчонки посчитали заказ для принцессы крайне важным, и дали мне отлежаться перед поездкой. А потом и телепортировали меня со всем необходимым в нужную точку. Хотя, скорее всего, не принцесса была всему виной. Эта затейница Пикси, видать чуяла нутром, что мне лучше оказаться в Понивиле цветущим и пахнущим, чтобы побыстрее найти след Слепого. Ну и отправится убивать своего единственного приятеля. Не представляете, как же все это было противно. Но это была моя судьба.

За последние сто лет поезда изменились мало. Может быть только размером? Праходные локомотивы раздулись, их баки теперь сжирали невероятное количество угля, запивая вся это галлонами воды. Электрические же тягачи вырастили себе рога, чтобы цепляться за паутину силовых линий, слегка сияющую в темноте. Вытянулись и сами составы, превратившись из набора тележек для детского трамвайчика, в настоящий город на колесах.

Да, с каждым разом мы преобразовывали этот мир. Пони, которые не умели летать, теперь запросто могли занять место в пузатом дирижабле. Те, кто не умел плавать – путешествовали на титанических океанских лайнерах. Может быть, и мы скоро достанем до звезд, кто знает?

Я не любил думать о перспективах науки и техники, и о том, куда же все-таки движется цивилизация пони. У меня была своя работа, а технари, получившие кьютимарки в виде моделей атомов, гаечных ключей, микроскопов, часовых механизмов и электродов – пусть занимаются своей, толкая науку вперед. Главное чтобы они совсем не уперлись в стену.

Перед тем как я занял место в поезде, я захватил попутно с собой свежий номер Эквестрия Таймс, чтобы убить немного времени в пути. Путь от Маенхеттена до Понивиля был не близким все-таки.

Не слишком интересное чтиво. С первых страниц меня ожидали сухие цифры котировок. Рынки сырья трещали по швам. Изумруды, рубины и сапфиры падали в цене, так как Кантерлом постановил Кристальной Империи расширить добычи. Теперь там одна за другой открывались кристальные шахты. В то же время битсы дорожали, что было аномалией. Насколько я знал, эта валюта была подкреплена кристаллами. Чудовищная экономика! Я даже хотел сплюнуть, но сдержался. Это была самая лживая наука на свете. Но и Селестия с ней.

Дальше шли какие-то внешнеполитические дела. Селестия была упомянута трижды, король Зебрандии – дважды. Принцессы Твайлайт и Каденс – по одному разу. А вот Луны не было вообще. Хотя к ее отсутствию можно было привыкнуть. Она с каждым годом появлялась все реже и реже.

«Хорошие» новости оканчивала статья о необычно большой численности Фениксов, что наплодились в этом году. И теперь, благодаря их особому циклу рождаемости/смертности, а так же длительному, засушливому лету, в Луговом Краю наблюдается немереное количество пожаров, что обязательно приведет к голоду 50% населения. Очень жаль.

Отложив газету, я решил оглядеть салон моего вагона. Тут было спокойнее, чем в читальном зале. Со мной ехало всего несколько пассажиров. Впереди заседала какая-то пожилая пара пони, с двумя маленькими жеребятами. Одеты они были крайне бедно, но по улыбкам на их лице мне стало ясно – для них деньги не счастье. Они просто радовались своим внукам, которые так некстати генерировали неприятную какофонию. Слева от меня восседал серьезный понь с дипломатом и с целой стопкой бумаг, которые он перебирал с тщательностью садовника, выдирающего сорняки с грядки. Ну а в конце вагона, любуясь своими копытами ехал молодой и крайне привлекательный жеребец черной масти. Таких обычно называли пони-дэнди. Любители самих себя, и доводящих свою красоту до апогея. Его украшала элегантная прическа, превращающая его ярко-розовую гриву в копну облаков, кутающих восходящее солнце и золотые серьги на ушах. Его кьютимарку я так и не расшифровал – это было странное, я бы даже сказал – мистическое хитросплетение линий и символов. Быть может, это был символ новой моды? Одним словом — истинный житель больших городов, может быть любитель молодых пегасочек, а может и пегасов.

Я ухмыльнулся. Для меня это было не естественно и дико. Но это было проблемой природы, Селестии, Луны, всех Четырех сразу. Короче – кого дно, но не мои.

Выглянув в окно, я успел заметить полыхающие во тьме безлунной ночи зарева. Там, у самого горизонта, они поднимали в небо столбы черного дыма, заслоняя звезды. Видимо это были те самые пожары, которые вот-вот принесут голод нашей прекрасной земле. Но пони переживут и это. Чего только мы не переживали за все эти времена?

Я хотел было расслабиться, но уже не мог. Виной всему эта тревожная тишина, что заполнила вагон. А потом я поймал на себе испуганный взгляд одного из жеребят. И семейная пара, что была впереди меня, и чрезвычайно деловой пони спешно покидали салон, испугано оглядываясь назад.

А когда все оглядываются назад – грех не посмотреть самому. Там, в конце салона, в позе «Я стильный тусовщик» стоял тот самый пони-дэнди. Для большего драматизма, или пафоса, он закрыл глаза и наклонил голову чуть в бок. Насмешливая улыбка не покидала его морду. Вроде бы ничего особого – один понтовщик решил очередной раз заявить миру о себе. Но дело было в другом: его тень разрасталась, и уже жила сама по себе. Лампы, к которым она прикасалась, моргали и гасли одна за другой, погружая вагон в полумрак. Плохо дело.

Не смотря на то, что этим жеребцом-красавцем был обычный земной понь, колдовство у него выходило на славу. Да и не совсем это было ТО САМОЕ колдовство. Это был прием из арсенала Сумеречной Стражи. Или Чистильщиков? Трудно было различить две фракции, которые работали по схожим принципам. Одни были убийцами по найму. Совершено легальными. Другие были стражей одной из Четырех, я думаю вы догадаетесь о которой идет речь? В прочем вторые тоже не боялись замарать копыта в крови. И тоже – абсолютно легально.

Мне было некогда выяснять, к какой организации себя причисляет этот подхвостный жокей. Сейчас моей задачей было не оказаться в полной темноте.

Сосредоточившись, я выдавил из своего рога ярчайшую вспышку, что смог. Шар голубоватого сияния окутал меня, разгоняя тьму. Но темнота уже не было простой. Это уже было незримое существо, сотканное из всех ночных кошмаров, которые когда-либо довелось увидеть пони. Черные щупальца обхватили купол вокруг меня, но тут же зашипели и откинулись назад на стены. Я поднял голову, чтобы заклинание Света породило еще одну яркую волну, отбрасывающую смертоносную тень назад.

Но тень не стремилась поддаваться. Ухватившись за каждую складочку вагона тварь стала давить на меня с невероятной силой. Я даже почувствовал, как скользят мои копыта по полу. А еще я услышал, как несчастный вагон застонал. Между металлическими швами стали расширяться щели, стекла потрескались, превращаясь в сплошную белую паутину. Несколько сидений с грохотом и лязгом вырвало из креплений. В тот же миг они полетели в меня.

Увернувшись от двух, я успел телекинезом перехватить третье. И пропустив его за свою спину, я резко развернул его и бросил туда, где по моим воспоминаниям стоял гламурный поддонок. В полете я успел поджечь этот бесхитростный снаряд, что еще больше заполнило помещение светом.

Грохот – и тень отступила назад. Я мельком успел разглядеть, как черный жеребец оказался у самой задней стены, прямо под горящим креслом. Это должно было его остановить.

Стараясь не терять времени, я направил остаток заклинания света на потолочные светильники вагона, и те снова засияли, только в этот раз чуть ярче прежнего. В ту же секунду я уже был возле межвагонной двери. Но дверь распахнулась сама.

Передо мной стояла единорожица, с невероятно большими испуганными глазами. Судя по строгой кофточке с лентой галстука, она была не то сотрудницей железнодорожной компании, не то очередным офисным клерком направляющимся по своим офисным делам. Одно ясно — она зашла не туда. Ее лицо выражало такое искреннее недоумение, будто бы я застукал ее в душе, ну или в уборной за интересным делом. Она только успела взвизгнуть, когда я попытался вытолкнуть ее из этого опасного вагона.

-Девушка, у нас тут дезинфекция – улыбнулся я. Улыбка всегда заставляет других пони верить тебе.

-Но я, я не понимаю. Мне надо в этот вагон – заикаясь на каждом слове начала объяснять она, сопротивляясь мне.

«Дура, нас всех сейчас здесь убьют!» — хотелось выкрикнуть мне.

Но этого сделать я уже не успел. Из миниатюрной сумочки напуганной темно-синей кобылицы с невесомостью порхающей бабочки вылетел небольшой диск, окутанный ярко-зеленым силовым облачком. Единорожица продолжала смотреть на меня тем же напуганным невинным взглядом, когда ее дисковый кинжал полоснул мне по морде.

Случайно, или так было задумано, но он скользнул у самого моего носа, очерчивая длинную дугу, а затем отправился в потолок. Я не почувствовал ни боли, ни холода. Лишь только несколько алых бусин крови скатилось мне на глаза. А вслед за ними отвалился и мой рог.

На автомате я попытался создать телекинетическую волну, чтобы оттолкнуть кобылу со своей дороги, но из обрубка рога вырвался лишь сноп искр. Девушка же тем временем расплылась в самой безумной улыбке, что я когда-либо видел. Еще миг и уже я был захвачен ее невидимыми колдовскими щупальцами, которые оторвали меня от металлических полов вагона и бросили назад.

Лететь мне пришлось не долго, ведь тот, земнопони — модник уже мчался навстречу мне. Я не хотел поворачиваться к таким как он спиной – в любом случае. К моему счастью он не стал совершать ничего противоестественно. Просто я почувствовал, как ледяное острие кристаллического клинка пробивает мой хребет и вырывается через грудь с ошметками легких.

Я еще был жив и в сознании, когда черный красавец прошел мимо меня. Он даже, кажется, подмигнул мне. Какая мерзость! Девица же подошла ко мне ближе.

-Этот рог я заберу себе, на память о нашем мимолетном знакомстве! – ее голос был переполнен шелка. Неприятного ядовитого шелка. – А ты, а ты был снова великолепен!

— Я знаю! – заносчиво отозвался подхвостный скакун. Как я и ожидал, его голос был еще более женственным, чем у его подруги.

— Ты…. Ты такой страстный, когда совершаешь эти убийства – Ого! А кобылка словно побывала на необитаемом острове в течении десяти лет! Она расправила гриву, которая заструилась подобно ярко-зеленому водопаду. Она была готова отдаться своему напарнику прямо здесь!

-Да, я такой – самовлюбленно заметил жеребец – Жаль, что единственного красавчика в этом вагоне, который смог бы по достоинству оценить мою страстность пришлось отправить к пропони!

Я бы рассмеялся. И я ручаюсь – это был бы самый злобный смех на свете. Ну, если бы сейчас мои легкие не болтались на клинке. Но я смог выдавить из себя предсмертную улыбку.

-Погань! – выплеснула кобыла через зубы, увидев мою неожиданную радость. Клинок в моей спине тут же дернулся, схваченный ее колдовством. Он резко перевернулся, разрушая все мое нутро и пронизывая мое тело миллиардом нитей огненной боли. А затем вышел без стука, так же как и вошел.

Я выплюнул вторую половину крови (первая вытекла у меня из раны), и упал в свои же внутренности. Один за другим поддерживаемые моей магией фонари погасли. Тьма наступила вокруг меня. Тьма наступила во мне.

Глава 3. Там, где не исчезают тени

Глава, в которой принцесса Луна столкнется с неким таинственным существом, олицетворяющим собой ночь, и будет загнана им в угол.

-Дорогая, любимая сестра. Я столько всего тебе не успела рассказать. Мне так хотелось побыть с тобой еще чуть подольше, чтобы посплетничать, предаться воспоминаниям. Ты помнишь наше детство? Нет? Это было чудесным сном, расцветающим цветами на небе, залитым белым светом вдали от всех проблем!

-Я почти ничего не помню – с грустью покачала головой принцесса ночей. – Я, правда, с трудом припоминаю нашу сиделку. Или это был жеребец?

-Вероятно – Селестия поспешила сменить тему – Я столько должна тебе сказать. Но ты же понимаешь, у нас нет выбора. Ни здесь на земле, ни в небесах…

-Понимаю. Вот только мне не ясно, почему ты так волнуешься? Я делала это почти каждую ночь…

На миг Луна поймала взгляд сестры, и ей стало все ясно. Полные печали и отчаяния глаза Селестии говорили о том, будто бы она уже знала обо всем. Обо всем что происходило и что должно свершиться. Или уже свершалось.

Дух Луны треснул и рассыпался. Она замерла, как вкопанная на мраморной поверхности балкона. В груди ее зарождалось чувство, что колебалось между диким ужасом и тоскливой пустотой вечного одиночества.

— А если не выйдет? – Усомнилась она – Мы…. Мы встретимся снова?

— Я верю в это. Всем своим существом! Я так в это верю.

И Луна встала на крыло, сразу же, как солнце исчезло за горизонтом, вспыхнув напоследок прекрасной зеленой вспышкой.

Расслабив разум и освободив его от всех неприятных гнетущих мыслей, ночная владычица вознесла свой рог к небу. Повинуясь ее силам на небо медленно и лениво, как огромная морская улитка на стене аквариума, заползала луна.

Где-то внизу, в самой высокой башне Кантерлота в этот момент родилась искра ужаса и отчаяния.

 — Из Кристальной империи стали уходить большие партии… Кристаллического… Вооружения – Кейдэнс была крайне напугана. Даже на такой высоте можно было прочесть невероятную тревогу в ее сердце.

— КУДА!? – Такая милая, добрая и разумная сестра вмиг превратилась в раздраженного зверя. Огненную бомбу, готовую расколоть земную твердь под замком.

-Я не знаю! – разрыдалась принцесса Кристального Королевства в голос.

— Сумеречная гвардия была разослана …. – поспешила вступиться за свою какую-никакую, но родственницу принцесса сумерек.

-Твайлайт – строго прервала ее Селестия. – Оставь пока все, как есть. У меня к тебе есть другое задание. Еще один шанс все закончить….

Судя по звукам, они удалились, оставляя рыдающую Кейдэнс в одиночестве.

Луна помотала гривой.

«Закончить все? Второй шанс? И я должна все закончить?» — проносилось у нее в голове. Но надо было откинуть все мысли. Селестия как всегда знала, что делала. А она, Луна, должна была следовать этому плану. Правда она не слишком понимала, что же движется к концу?

И она превратила все, что сейчас как рой назойливых комаров гудело в ее голове в эхо отдаленных колокольчиков. На миг ее поглотило неприятное ощущение, будто кто-то за всем этим наблюдает. Но кто? Кому по силам следить за богоподобной четверкой в час, когда она правит балом?

Все это можно было легко проверить. Взмыв в небеса, туда, где звезды начинали сиять ярче, а небо из темно-фиолетового становилось иссиня-черным, она опустилась на самые высокие облака – крышу мира, туда, куда даже самые сильные пегасы не способны были забраться.

Это был берег реки. Точнее берез целого миллиарда потоков, невообразимого омута, что медленно переливался и шелестел над миром, в месте, где даже жизнь не возможна. Это были реки снов, мечтаний, помыслов. Сеть тысяч голосов, которые никогда не говорили вслух.

Набрав полные легкие воздуха, ну (или что тут было вместо него?) кобыла окунула в Поток свой рог. И снова это чувство невероятной скорости, словно за один удар сердца она обогнула всю Эквестрию, весь мир, и все миры вместе взятые. Миллионы страхов, желаний, надежд прошло сквозь ее душу, и только парочка потоков мыслей, пыталась вырваться из общей сети.

Кто это были? Тайные шпионы? Потусторонние существа? Воспоминания о давно минувшей любви, что до сих пор приносила боль?

Вариант со шпионажем сейчас волновал Луну больше всего. Иначе, зачем Селестия отправила ее на столь важное задание? Надо было сосредоточиться на них, найти их и узнать, что им надо и кто они вообще такие.

Принцесса почти сразу захватила эти волны и уже была готова ворваться в разум этих «злоумышленников» как вдруг – наступила тишина. Словно все сны на свете замолчали, все мысли прервались. Будто уже наступил конец.

Легкая тревога преобразилась ужасом в груди Луны. Словно и не было уже никакой земли, там, далеко внизу и ее оторвали от небес, вместе со всеми теми жизнями, что только что наполняли сновидческую сеть всем тем невероятным разнообразием мыслей и идей.

Пытаясь найти опору пошатнувшемуся сознанию, принцесса рвалась из стороны в сторону, пытаясь найти хоть небольшой источник тех голосов, что могли бы рассеять ту гробовую тишину вокруг. Но она сама понимала – сделать что-то она сейчас не в силах.

Такое уже случалось с ней. Однажды, когда сны были одной из необузданных стихий.

— О, добро пожаловать, моя прелесть! И сколько мы уже не виделись? – голос. А точнее голоса появились внезапно. Практически так же внезапно, как и исчезали мгновения до этого.

Теперь миллиарды голосов пели в унисон, порождая один единственный поток, наполненный таким количеством звуков и интонаций, что каждое слово произнесенное «Им» будто бы наделялось новым смыслом. Совершенно не знакомым, запредельным смыслом, уводящим разум от осей логики в немыслимые дали.

-Ты? Ты…Как!?

-О! Я обожаю такие вопросы – громыхали голоса сливаясь в пафосную речь – А как и все на свете. Разве ты забыла все со времени последнего нашего разговора?

-Это… Это было больше тысячелетия назад! – растерянно произнесла принцесса.

-Тысяча? А может десять тысяч? – принялся рассуждать поток сознания – А лет или секунд? Время так относительно.

-Что тебе нужно? Ты уже получил свое. – Принцесса попыталась быть твердой, но напрасно. То что было вокруг нее, выводило ее из равновесия своей противоестественностью.

— Дорогая, маленькая, чудесная, милая Луна – каждое новое слово было произнесено хором женских и мужских голосов чередующихся друг с другом – Свое получила ты. А вот я/мы (это единое слово приняло сразу тысячу значений)…. Так давно и так недавно ты была пламенем в моих небесах, искрой, что разжигает пожары. Ты была наполнена такой решимостью. А что теперь?

Голоса снова умолкли, давая принцессе подумать. Казалось, что эта тишина будет длиться вечно, точно так же, как тогда, на луне…

-Ты раздавлена – взревел поток, как буря, как лавина, как приливная волна чудовищной мощи. – Обманута сестрой, помнишь? Ну конечно ты помнишь! Ты вспоминаешь это каждый раз, когда смотришь на небо.

Непреодолимая сила заставляла принцессу поднять голову. Будто бы невидимые щупальца тащили ее голову к небу. Туда, где в абсолютной черноте меж осколков далеких звезд восходила ее старая темница.

— Я не раздавлена – как можно более властно выкрикнула Луна – Ты преподал мне урок, тогда. Но я была молода….

А теперь, что? – язвительно отозвался голос – Ты подумала, что повзрослела, что переросла сделку с теми силами, которые управляли Ночью и Днем еще до появления пони? Еще до рождения мира? Хочешь, открою тебе страшный секрет?

— Нет твоей власти надо мной! – Как молитву стала повторять Луна, но ее голос внезапно пропал, словно украденный.

— Вы никогда не правили ни небом, ни звездами. – Продолжал Поток – Это была иллюзия. Всего лишь – мгновение. Весь твой мир, который по твоему мнению старше времени, родился совсем недавно. И, что более интересно, вы теряете контроль над ним, и он распадается. Эта ваша «гармония» увядает как цветок одногодка. Твоя прекрасная сестра просто подарила тебе, и все остальным иллюзию вечности. Она обманула вас всех. А тебя – в первую очередь. Так ты выполнишь наш договор? Ты же помнишь, о чем мы договаривались?

-Убить сестру… — эти слова буквально выдавливались из уст принцессы ночи.

-Да, НайтмэрМун, убить ее, лишить пони власти над стихиями, вернуть их своим изначальным владельцам. И тогда – воцарится мир и покой!

— Это изменит все! Наш мир умрет! – избавившись от временного помутнения, вскричала Луна.

— А что ты можешь противопоставить, милая? У вас практически не осталось времени, а ваши идеалы дружбы. Ну, как бы тебе по-краше сказать? Они сгнили! Ровным счетом тогда, когда родная сестра посылает свою же собственную сестру на верную гибель.

И в этот момент луна «распахнулась». Две ее огромные створки разошлись, как живые. Миллионы звезд вмиг погасли, теперь Луна в буквальном смысле была с глазу на глаз с бесконечной темнотой. Это огромное нереалистичное око смотрело на принцессу откуда-то из совершенно из другого мира. Мерзкий горизонтальный зрачок, переливавшийся всеми цветами радуги, медленно сужался, указывая на нарастающее недовольство и гнев своего владельца.

Вырваться из этого тугого силка было не по силам даже Луне. Да и не в силах было дело. Груз обетов давил на нее сильнее и сильнее. И уже не было шансов.

В последний раз она закрыла глаза. Хотя бы чтобы не видеть того ока, что закрывало почти всё небо. И, о чудо! Пришла тишина и покой. Голоса больше не кричали со всех сторон. Они были, да, но где-то за гранью, словно отделенные от нее толстыми стенами необычной черной комнаты.

— Ну, здравствуй, принцесса – Это уже не был грохочущий гром из звуков и криков. Это был всего лишь один голос, и он принадлежал вполне себе живому пони, который кутался в образовавшуюся темноту, как в плащ.

— Что?А ты еще кто такой? – оторопела Луна. Ее голос звучал испуганно, но ее нутро наполнялось приятной теплотой. То чувство, которое возникает при удачном уклонении от летящей в тебя стрелы.

-О, это не важно – голос того, другого пони из темноты был хриплым и усталым. А главное, что он не вызывал ощущения чего-то непостижимого разуму. – Я один из тех, кто вышел из игры, Луна.

-А это? Уже закончилось?

— Это? Нет. Оно продолжается. И не надо на меня так смотреть, принцесса, не я заключал договоры с древними силами и прочей лабудой, что существует сама по себе.

— Я. – она хотела взорваться в ярости. Как это какой-то там простой смертный смеет тыкать ее мордой в ошибки прошлого. Но тут же остыла, вспомнив, что мгновение назад она ощущала себя настолько ничтожной, насколько не может быть даже пылинка в бесконечности вселенной. – Я, верно, действительно была когда-то слишком глупа и наивна.

— Он был прав. – Недовольно прокряхтел пони — Не было никакого «Когда-то». Игры со временем не приводят ни к чему хорошему.

— А где мы сейчас? – Сама повелительница снов не могла опознать то место, где находилась. Не смотря на то, что все это было соткано из сплошных теней.

Ее собеседник, судя по всему, курил. На мгновение в небольшом «помещении», вспыхнул небольшой огонек.

— Это твое сознание – спокойно вымолвил пони. Говорил он спокойно, размеренно, словно бы все ужасы, что творились снаружи, для него были пустяком. – А точнее это место конца. Здесь закончится твой путь.

— Так….Это моя смерть?

— Да что же ты. Нет – голос пони даже как-то повеселел. — Если нет времени, в том понимании, к которому мы привыкли, значит, нет и смерти. Забавно рассказывать это той пони, которую весь мир чтит, как богиню.

Он усмехнулся. «Помещение» снова осветилось маленьким теплым огоньком.

-Но не расслабляйся. Это да, конец твоего пути. Ты сама знала, на что шла. Подумать только! Сделка с самой Вечностью!

-И что будет теперь? У нас же есть выход? У нас всегда есть выход!

— Стой, стой, кобылка! Пррр! Тише! – пони разговаривал без малейшего уважения, но он имел здесь гораздо больше власти, так что Луна смирилась. – Это я покинул игру, а не ты. Такие простолюдины как я всегда могут уйти раньше, чем игра закончится сама собой, а ты – одно из фундаментальных правил игры. Его полотно, если хочешь. Ты не сможешь уйти.

— Но, нельзя же так все оставить! – слезы подступили к ее глазам. Впервые за много лет принцесса позволила себе слабость.

-Прости, но ты больше ничего не решаешь. – Сухо вымолвил понь – Не бойся, за тебя решит кое-кто другой. За всех примет решение кто-то другой.

— А он. Он даст мне шанс?

-Он или она… Уж не знаю, от кого будет больше зависеть? Но все окажется в копытах этого жеребца, или этой кобылы. А ты. – Понь снова затянулся своим куревом, освещая для Луны свои красноватые глаза – Ты должна расслабиться и поддаться демону.

— Если уж этого не миновать…

И принцесса уже была готова вырваться из этого кокона, чтобы ответить прямо в тот уродливый глаз свое твердое «Да». Но что потом? Смерть сестры? Хаос, порок и печаль?

-Стой. – за мгновение до решительного действия Луны выкрикнул Понь. – Давай поступим так.

И он наклонился к ней ближе, зашептав ей в самое ухо.

— Так могу я снова называть свою старую подругу Найтмер Мун?– громогласный поток голосов снова сотрясал все мироздание, как только темный кокон рассеялся.

На мгновение Луне даже показалось, что и не было никакого кокона, не было никакого Вышедшего-из-игры пони, курящего в полной темноте. Может это была всего лишь галлюцинация? Обман? Но, как не крути – больше ходов не осталось.

Там на той стороне,

там где правит покой.

Там на лунной траве

Засыпай дорогой…

Пытаясь сдержать слезы Луна выдавливала каждое слово старинной (а быть может и не такой уж и старинной?) колыбельной.

Через растрепанные нервы, сквозь страх и обиду она искала сплетения чужих снов. Они были здесь. И среди спящих были те, кто так любил и почитал ее. Они бы вынесли ее на спинах из ада, жертвуя своими жизнями. И они, повинуясь своей любви, делали это прямо сейчас.

«Это будет не больно, обещаю» — напоследок сказал курильщик в темноте. И это действительно не было больно. Чужие сны, чужие мысли разрывали сущность принцессы Луны, унося ее по всей паутине снов в разные концы мира. Принцесса таяла в ночном небе, как тает снег весной, или как туман на вершинах гор. Как и положено им изначально – без помощи земнопони и пегасов.

— Как трогательно – разочарованно откликнулся Поток, закрывая свой глаз на луне. –Но все же, как же глупо!

Глава 4. Обитель печали

Глава, в которой главный герой обнаруживает себя в нутре единственного во всей Эквестрии морга, в котором он встречает нового друга, новых врагов и того, кого никак не ожидал встретить.

«Проснись! Давай же вставай, ну же!» — шептало что-то в темноте – «Постой. Что с твоим сердцем? Оно не бьется!?»

Шепот был назойливым, и от него хотелось избавиться. Как от страшного сна. Стоп, сны! Они запрещены. Нельзя видеть сны.

«Ну, давай! Дыши! У тебя получится»- Этот кто-то был нежен, как родная мать. Жаль только мне никогда не ощутить ласку родной матери.

Минуточку. «Мне»? «Я»!? Да, я вспомнил кто я! И уж прости, дорогой ласковый сон, по протоколу ты мне не положен.

И пусть мое сердце не билось, и дыхания не было. Сознание было, а значит. А значит, я потратил еще один шанс.

Это было самое мерзкое и неприятное из чувств, что вообще себе можно вообразить. Казалось бы, тебе возвращают жизнь. А с другой стороны – кому она сдалась!?

Мой восстановленный позвоночник изогнулся. Кости захрустели, окаменелые из-за отсутствия крови мышцы дрогнули. И я открыл глаза, поражаясь, насколько может быть болезненным даже самый тусклый свет после гробовой темноты.

Все мои четыре копыта вытянулись к потолку. По телу разлилась боль, словно меня схватил приступ эпилепсии. Казалось, что вот-вот и кожа на моих мышцах лопнет. Как будто и без этого в моей жизни было мало боли. Насколько я помню, меня лишили половины внутренних органов в прошлый раз? Да, кстати. Мои легкие! Я же забыл, как дышать!

Но нет, через мгновение я смог надуть эту проклятую грудную клетку.

Это было уникальное возрождение. Ну, по крайней мере, такого раньше не было ни со мной, ни с кем-либо из моих братьев-почтальонов. Когда ты тратишь очередной шанс – ты появляешься как новенький, словно за мгновение до своей смерти. А тут. Тут я в буквальном смысле воскрес. Да, мои легкие, судя по всему, срослись, а мою грудную клетку сейчас украшал чудовищный шов. Но они точно были не такими как за мгновение до ранения. К тому же мой рог по-прежнему отсутствовал. Да и пахло от меня, как от трехдневного трупа.

Я обнаружил себя на каменном столе в огромной зале, больше напоминающую канализационную ячейку: Стены здесь переплетали медные трубы, грубая кирпичная кладка была покрыта странной плесенью, а дрожащий желтый свет добавлял местному интерьеру большей унылости. А еще здесь царил дух смрада и разложения. Хорошо, что еще работала вентиляция. По крайней мере, отдаленный утробный гул в трубах указывал на наличие вытяжной системы, что гнала вверх и вниз по каменным шахтам хоть какой-то, но свежий воздух. Если вообще можно было назвать эту пыль – свежей.

Я был не одинок в своей смерти. Вокруг меня на таких же каменных столах, в нишах в стенах, на ржавых подвесных платформах, украшающих сводчатые потолки, в широких деревянных и каменных гробах, да и просто огромной кучей на полу лежали цветные тела пони совершенно разной степени разложения.

Часть тел было засыпано блестящим порошком. По виду таким же точно, каким обычные городские модницы посыпали свои гривы, идя в ночной клуб. Но этот, видимо, впитывал в себя сукровицу, обильно выделявшуюся телами.

Кости же пони были использованы кем-то в качестве материалов для постройки самых странных сооружений: это были и светильники из черепов, и костяные триноги, пирамиды из черепов, столешница из лопаток, сундук из ребер, шкаф из черепов, трон из черепов…. Череп из черепов. О, проклятая Селестия! Сколько же здесь было черепов! Целые стены черепов!

Честно сказать – мне было дурно. Во-первых, от подобного возрождения моя голова ходила кругом, как если бы я перебрал с ржаным виски, притом запил все это львиной дозой перебродившего сидра. Во-вторых – все эти залы смерти с запахом дохлятины. Мне многое довелось повидать. Я знал, что наш мир не такой радужный пряник, который пытаются нам скормить каждый день все эти проповеди о доброте и дружбе. И я не был маленьким жеребенком, чтобы думать, что принцессы не какают, а пони не умирают. Да, пройдите по Эквестрии вдоль и поперек, и вы не встретите ни одного кладбища! Но это не значило, что мы перерабатывали мертвых в удобрения, или в детские быстрые завтраки. Все тела куда-либо свозились. Например, в место подобное этому. Но здесь не было никакого уважения к мертвым!

Выглядело так, что об этих бренных останках в связи с кончиной их хозяев сразу же забывали и их родственники и друзья. Иначе я не мог предположить, кто допускает, чтобы из черепов их сестер, братьев, бабушек и дедушек лепили образцы инфернальной мебели! Мда, мир прогнил покрепче чем хребет во-он того коня…

Соскочив со стола, я хотел поддаться рвотным позывам, но, увы – я пробыл мертвым какое-то время, так что мой желудок был пуст. Мне удалось только смачно сплюнуть на металлические решетки пола.

Испуганный визг и последующее всхлипывание ввели меня в диссонанс. Детский плач в этой зловещей и зловонно дыре? Что вообще жеребята могли делать здесь? Лазить на спор? Играть в прятки?

Я оглянулся – под «моим» столом вжавшись в его каменные опоры, пряталась крохотная кобылка. Изо всех сил она пыталась не разрыдаться, сжимая губы. Но вот глаза ее были наполнены слезами до отказа. Ее некогда белоснежная шерстка и лазурная грива были перемазаны не то в ржавчине не то в крови. Благо и того и другого в этом месте хватало.

-Дай угадаю – хриплым, еще не до конца восстановившимся голосом проговорил я – Ты думала, что я мертв?

-Уаааа! – завопила она – Ни надо, дяденька зомби! Мои мозги не вкусные!!!!

Она, было, рванула с места с диким визгом. Но, тут же врезалась головой об противоположную опору стола. Кобылка упала и забилась в горьком рыдании отчаяния и страха.

-С чего ты решила, что я зомби? – удивился я. Но ответ на вопрос нашел сам – а кто еще может оживать посреди трупов? Но визжащую кроху надо было срочно успокоить, иначе, кто знает, чего она привлечет своими стенаниями? – Я простой пони, просто перебрал вчера со шнапсом и какими-то таблетками. Да, я алкоголик! Но посмотри, я теплый, и сердце бьется!

Кажется мои аргументу хоть немного, но отвлекли девчонку от ее паники. Рыдать в голос она прекратила, но слезы и сопли никуда не ушли. Дрожащим копытцем она потянулась ко мне. Может для того, чтобы проверить мои слова о температуре и сердце? Я подался чуть вперед, чтобы жеребенок смогла дотянуться до меня, но кобылка зажмурилась и, отдернув копыто, закрыла им голову.

-Да что не так? – прокряхтел я.

-Ш-шрам…. – пропищала она.

Так она указывала на украшающий меня шрам? Да, пожалуй, он был ужасен.

-Ой, да не волнуйся ты. Местный хирург лечил мое сердце... Кажется, у него не особо вышло.

— А рог? – девочка уже пищала более уверено, высовывая глаза из-под копытц.

-А, это.… Это я подрался с плохими парнями. – Я потер копытом лоб. Было так трудно поверить, что у меня больше нет рога. – И они сделали меня инвалидом. А что ты тут делаешь?

— Я… Я не знаю – грустно пролепетала кобылка – Вообще, мама запретила мне говорить с незнакомцами…. Особенно с теми, кто врет!

-Вру?

-Дяденька зомби, ну, конечно же! Вы не похожи на пони алкоголика! Я маленькая, но не слепая! Я здесь уже давно прячусь, я видела, как вас занесли…. И вашу грудь была разорвана…

-Прости, я не знал, что ты видела меня в таком состоянии. Честно скажу, что я сам не знаю, почему со мной происходит такое. Надеюсь, я не сильно напугал тебя таким видом?

Давно? Как давно? Эта молодая барышня провела в этом месте, от которого меня самого воротило, как от тарелки протухшего сыра? Либо она была чем-то иным, нежели жеребенок, либо она сама попала в странную ситуацию. Так или иначе, я счел необходимым разузнать у нее побольше. Кто знает, быть может, что-то из ее слов мне пригодится?

-Дяденька зомби, моих папу и маму убили, а мой дом сожгли…. – она уже не рыдала, она просто выдавливала из себя факты, которые, видимо, стали болезненным дополнением ее юного несформировавшегося сознания. – Я больше ничего не боюсь…. Кроме того, что вы меня съедите, или злые убийцы придут и найдут меня здесь…. А еще спайков….

Я вздохнул. Девочка изо всех сил пыталась казаться храброй, но дрожание ее глаз указывало на ее невероятный испуг. Я вообще был удивлен, как она еще не сошла с ума.

— Так тут ты прячешься?

-Да, пока вы не встали со своего стола, это была самая спокойная комната. Убийцы бы не стали искать меня среди мертвых, ведь так?

-Нет, конечно же, не стали! – попытался поддержать ее я. — А как ты сюда попала?

-С мамой и папой.… Когда их убили, я спряталась под их телами….

-О, Селестия. Мне действительно очень жаль… – я немного врал. Я повидал за свою жизнь всякое. Не то, чтобы я стал бессердечным ублюдком. Просто когда с тобой происходят странные вещи на протяжении всей жизни, твои эмоции немного притупляются.

— Вы сказали «Селестия» и не сгорели? – девочка была явно удивлена. Видать, она действительно наивно полагала, что я восставший из мертвых зомби из детских страшилок. – Но если вы не зомби…. То, как такое возможно?

— Ну, я…. Знаешь, некоторые пони могут, умирая умирать не до конца…. – Попытался объяснить я. – Это такое…. Волшебство!

— Правда? – кажется, мои слова вселили в мою собеседницу целый пуд надежды. Это было заметно, по ее глазам, которые засеяли под этой толстой оболочкой из слез. – Значит такое возможно и с моими мамой и папой!?

Не услышав мой ответ, она рванула куда-то к небольшой арке, ведущей в другое помещение. Я проследовал за ней. Бежать я не мог – силы еще не до конца вернулись ко мне. А еще — мои копыта болели при каждом новом шаге, словно в каждое из них было забито по килограмму толченого стекла.

Стук копыт девчонки скрылся за поворотом. Ох уж эти странные помещения для мертвых! Они напоминали мне выгрызенные жучком короедом туннели – много камер, много ходов и никакой логики!

Но я потерял мысль, когда помещения огласил испуганный взвизг моей новой «подруги». Врядли бы кобылка, что просидела целую кучу времени под столом с мертвецом на нем визжала бы просто от вида странной тени, или маленького паучка…. Хотя бы если паучок был бы крайне не маленьким.

Я поскакал вперед. Было крайне больно, не скрою, но не оставлять же вот так ребенка в беде?

Здесь, в соседнем зале я обнаружил уже знакомого мне жеребенка, пятившуюся назад, и какую-то тварь, что, медленно шла к ней. Непонятное существо было скрыто под драным балахоном из грязной мешковины. Оно стояло на задних мясистых лапах, передними же оно тянулось к кобылке.

Это была какая-то помесь крысы с ящерицей странного сиреневого цвета. Враг оказался размером с самого жеребенка. Ну, плюс минус пару сантиметров в хвосте. Выбежав из-за угла, я вовремя встал на дыбы и передними копытами оттолкнул зверюгу в сторону. Монстр зашипел, как испуганная кошка, но измерив меня взглядом, пустился прочь, ворча на непонятном мне языке.

-Он тебя не цапнул?

— Неа – как-то отрешенно пробормотала девочка. Она поспешила встать, после чего подбежала к очередной груде тел. –Мамочка, папочка? Вы… Вы же проснетесь, правда?

Она попыталась раскачать одно из окоченевших тел, затем обняла его и тихо зарыдала.

Здесь было два тела, пегас и единорог. Самка и самец… Их остекленевшие глаза были широко раскрыты. Крыло пегаски было разрублено пополам, а вот у самца. У самца был отрезан рог.

Я так же обнаружил, что на телах красовались тонкие но очень глубокие рубцы, нанесенные крайне твердым и острым клинком.

— Ты поэтому спросила меня про рог? – начинал догадываться я.

Кобылка отвлеклась от рыданий и кивнула.

Все было ясно. Ясно, что все тёмно. Это было каким-то безумием! Неужели и я, и родители этой несчастной оказались жертвами одних и тех же убийц?

-Это были пони-красавчик и бездушная стерва?

Жеребенок снова кивнула, на этот раз, не отводя взгляда от своих родителей.

— А как давно? – Я не просил точного ответа, мне просто нужно было время, чтобы рассмотреть пони внимательнее.

Судя по всему, убиты они были не так давно. Может быть день, или два? Меня, значит, притащили сюда чуть позже, раз девчушка застала мое прибытие. А она попала сюда вместе с ними. Удивительно, двое пони, и та же судьба что и у меня. Я оглядел их кьютимарки – две шестеренки у жеребца, и дорожный указатель у кобылы – ничего особого.

-Я не знаю… — замялась кобылка. – Я успела заснуть и проснуться…. Потом опять заснуть…. Здесь нет солнца.

-Ага, я вижу. Знаешь, нам пора отсюда уходить.

Я достаточно грубо сгреб малышку в охапку, отрывая от ее мертвых родителей, а затем посадил себе на спину. Иначе бы она не пошла со мной.

-Так они не проснуться? – снова чуть не разрыдалась кобылка.

-Вероятно чуть позже? – соврал я. Надо было ее отвлечь. – Слушай. Давай будем друзьями? Как тебя зовут.

— Вообще-то вы еще все еще незнакомец для меня, дяденька – скептически заметила она.

-Да ладно? Я спас тебя от той крысы!

-От спайка? – она задумалась. А потом добавила с каким-то недоверием – Настоящего имени я вам не скажу. Но папа называл меня Солнышком.

-Чудно! – я попытался выдавить из себя все дружелюбие, которое хранилось во мне – А меня зовут…Эм…Самурай Джек!

— Не смешно – фыркнула Солнышко. –Таких имен не бывает!

— Ну. Ты же тоже мне не назвала свое настоящее имя? Но постарайся поверить, что мое настоящее совсем для общения не подходит.

-Ладно, врунишка – вздохнула она. – Я не знаю, что такое «самурай», но буду тебя звать просто Джек. Так звали одну из Святых!

Хм, а «Джек» звучало гораздо приятней, чем пресловутый номер«142».

---

Как рассказала Солнышко – это место называли Моргом. Где оно находилось, она не знала, но когда она пряталась под телами своих родителей, она отчетливо слышала, как их перевозили поездом, из Понивиля, где она раньше и жила.

Куда мог следовать поезд – я не знаю, ведь от Понивиля он мог умчать вас в разных направлениях.

В то же время, что я языком прощупывал свой рот. Там, у меня всегда был небольшой тайник. Неожиданно, верно? Но кто знает, вдруг кто-то в один прекрасный момент вырубит меня и заберет перевозимую мною ценность? Во рту, в искусственной полости в зубе такой злоумышленник врядли бы стал искать. Там, в том самом волшебном пакетике из музея я хранил послание от Слепого его «сестре по свободе».

Все было на месте, и осталось решить, а было ли чистым совпадением моя встреча с этой девочкой из Понивиля, а так же смерть ее родителей от тех же (сугубо теоретически, не буду утверждать точно) убийц, что кокнули и меня? Возможно, она и была, той самой «сестрой по свободе», или как там ее? Но я сомневался. А вручать Солнышку конверт, в котором неизвестно что было завернуто – я не рисковал.

Шли мы долго. И слава Селестии, малышка так и не поняла, что я просто вожу ее кругами вокруг той злополучной залы. Все эти комнаты/коридоры были одинаково убоги, так что ходи я кругами, или путешествуй вдоль всего этого комплекса – разницу было бы трудно почувствовать.

— Спайки. Их тут много, они… Я не знаю, кто они, но оно постоянно таскают кости – одними губами шептала Солнышко. – Кажется, они едят пони!

-А почему спайки? – Я засыпал ее горой мусорных вопросов о том, о сем, о любимом цвете, о любимом блюде. И пусть она отвечала далеко не на все, но ей все равно приходилось задумываться и хоть что-то говорить. Это отвлекало ее от мыслей о родителях.

— Не знаю. – Она безвольно повисла у меня на спине, как мешок с крупой — потому, что они мерзкие коротышки противного фиолетового цвета? Еще у них вся спина в колючках, как у ежей. А ты? Каково это, умирать?

-Как будто засыпаешь – вспомнил я и поежился. Конечно все, что чувствуешь, когда проходишь через очередную смерть – не передашь.

-Значит, принцесса Луна может разговаривать с мертвыми?

-Давай ты лучше меня спросишь о чем-нибудь другом? – попытался я избегнуть деликатной темы.

— Хорошо, как ты здесь оказался? Тебя тоже поймали дома?

— Нет. Я ехал к…. К одному своему другу. Точнее, я пытался его найти. Ты кстати его не знаешь? У него дурацкая прическа, метка в виде трубки, и он вечно носит такие круглые очки?

-А он похож на зебру?

В точку! Неужели моя собеседница и действительно была зацепкой в поиске Слепого? Я даже затаил дыхание.

-Если похож – то я его видела. Не вживую, конечно! Наша писательница, из Понивиля, недавно выпустила новую книжку, а на ее обложке был такой пони-зебра.

-Он стал знаменитостью? – удивился я.

— Да нет же, она пишет сказки. Иногда крайне странные.

Хотелось бы узнать, каким образом Слепой, которого я знал так давно, вдруг стал героем сказки от Понивильской писательницы.

Но тут мы вышли в часть коридора, крайне отличавшегося от всего остального архитектурного ансамбля, что уже начинал надоедать. Это было странно, хотя бы потому, что я ходил кругами. По крайней мере, я должен был помнить, если вдруг свернул с намеченного маршрута.

То, что предстало перед нами, было идеально круглой комнатой, выложенной из отполированных до блеска серых каменных булыжников. Стены были украшены разноцветными витражами, в нишах за которыми, видимо, были спрятаны источники света. Эти красочные мозаики описывали деяния пятерки святых, и превозносили Четырех. По всей протяженности зала тянулись белые тумбы алтарей, каждая из которых символизировала какой-нибудь элемент гармонии, или же силу одной из принцесс.

— Церковь Дружбы? – удивилась моя юная спутница – в таком месте? Бррр.

Такие храмы стали возводить совсем не давно, лет семьдесят назад. И пони всей Эквестрии постоянно посещали их. Особенно богатые и знаменитые даже строили небольшие храмы прямо у себя дома, а крайне набожные – совершали паломничества к особо святым местам, так или иначе связанным с этой новой религией. Да, да! Странно как это я и сам не заметил, что идеалы дружбы и добродетели вдруг стали религией? То есть, я уже родился в таком мире, где можно было помолиться Раррити, или Эпл Джек, о том, чтобы они ниспослали тебе благословения Щедрости и Честности. И вроде бы не было в этом ничего плохого. Ведь что плохого в том, чтобы подражать святым пони, проповедующим любовь к ближнему и взаимоуважение в семье? Но Солнышка была права. Здесь, посреди гниющих тел, во всем этом смраде, перемешанном с печалью потери –яркие сцены подвигов святых выглядели неуместными. Все равно, что достать леденец из кучи дерьма.

-Слушай, а эти твои «спайки». – Это зрелище внезапно напомнило мне о других «культовых» сооружениях Морга — Это они строят пирамиды из черепов? Зачем?

— Они собирались вокруг них, а потом молились. Ну или читали заклинания, я не знаю их языка….

-Знаешь мне, не нравится это место, давай поищем выход? – Как то запоздало заметил я.

Но это место начинало раздражать. Во-первых, своей бесконечной религиозностью. Местами даже безумной. А во-вторых, я стал выхватывать из монотонных звуков Морга еле слышимый шорох тонких коготков по металлу и камню. Эти крысо-ящеры явно следовали за нами, постоянно оставаясь на неком расстоянии. Боялись ли они меня? Не знаю. Если бы их вдруг набралось больше десяти – это была бы смертельная угроза.

Тоннели тем временем никак не хотели заканчиваться. Они тянулись и тянулись до бесконечности. Трубы-переходы то поднимались вверх, то по спирали опускались вниз. И все это было забито мертвецами. Сколько же их здесь было? Наверное, это были пони со всей Эквестрии! Все мертвые в одном месте. Так вот почему никто никогда не видел кладбищ?

Уже около часа мы шли от Часовни Дружбы, но так и не набрели, ни на что, что хоть как-то указывало на выход, ну или на деятельность хоть какого-то персонала. В моей голове даже поселилась мысль, что это никакой не комплекс строений. Словно это было другое измерение, тот легендарный мир мертвых, загробная жизнь, а я с Солнышком были обычными жмуриками. Вернее душами умерших.

В моем воображении рисовались картины, будто бы все те тела, что лежали здесь по всюду – это еще живые пони. Просто здесь они представлены в виде трупов. Но когда придет их черед – и они умрут там, в подлунной Эквестрии – то они воскреснут здесь, и точно также будут скитаться по этим печальным залам до скончания веков.

Фантазию мою разорвало в пух и в прах скорое приближение «спайков». Их тени уже маячили совсем близко. Кто-то из них выдавливал из себя целые речи из ворчаще-рычащих звуков. Были ли мы вместе с этим жеребенком мертвы или нет – тут мне проверять не захотелось.

Я ускорил шаг. Наступать на ноющие копыта вдруг стало немного легче. Но, кажется, это не помогло: твари тоже умели бегать, и к тому же их стало больше. И я перешел на легкий галоп.

Может быть, стоило сделать это раньше? Ведь в этот самый момент крысо-ящериц стало в разы больше. Они полезли отовсюду: из решеток вентиляционных шахт, из-под полов. Они вылезали из каждого нового зала, шипя и плюясь нам в след зеленоватой густой слюной.

Солнышко взвизгнула, вцепившись мне в гриву. А что до меня. Я мог только бежать. Без рога и колдовства я врядли еще чем-то мог помочь нам обоим. Твари же не бросались сворой, стараясь держаться на расстоянии. И это давало нам хоть немного шансов на выживание. Но, видимо, только на время: они вели себя как типичные мелкие хищники, которые сперва загоняли жертву в угол. Вот только у них уже была сотня возможностей заблокировать нас в какой-нибудь небольшой ячейке, чтобы сложить из наших косточек очередную живописную пирамидку. Почему они еще этого не сделали? Может быть, это я очень хорошо маневрирую на своих четырех? Ну, или они не совсем умны?

Визги, и крики, и щелканье зубастых челюстей уже звучали под самым ухом, когда меня вынудили вбежать в широкий круглый тоннель поднимающийся вверх. Тут не было света(хочу заметить – это было единственным местом во всем Морге, которое вообще не освещалось!), и я уже бежал в абсолютной темноте. Еще чуть- чуть, и мельтешащие тени обрушатся со всех сторон, и больше не будет ни письма, ни посыльного, ни волею судьбы повстречавшейся ему сиротки.

Но в этот момент темноту разорвала фиолетовая вспышка: Два невероятно огромных глаза загорелись где-то в вышине. Да, мы уже были не в тоннелях Морга. Этот последний коридор привел нас на огромную террасу, вырезанную посреди огромного подземного разлома. Что было перед нами – я уже описать не мог. Единственное, что я понимал сейчас, что мы попали не просто в ловушку. Эти мелкие твари загнали нас к тому, что превосходило по своему величию все, что я когда-либо видел.

Раздался ужасающий гул, как при извержении вулкана. Скалы застонали, если они вообще могли стонать. Раздался грохот обвалов. В то же время сотни и тысячи голосов наших преследователей замолчали. Я осторожно обернулся – все крысы склонились перед этим исполинским ужасом и медленно пятились назад, оставляя меня и Солнышко наедине с ним.

— Живые? В моем Царстве!? – прогремела скала. Голос существа напоминал камнепад, рвущийся между острых камней горный поток, ураган, гудящий на заснеженных вершинах.

Солнышка взвизгнула снова, прижавшись ко мне всем своим крошечным тельцем. Я же несколько был рад словам «Живые». Я уже начинал сам верить в свою выдумку о потерянных душах.

-Ага – набравшись смелости, выкрикнул я – Так получилось. А ты кто?

-Как странно… – загромыхала скала. Я практически чувствовал, как каждое его или ее слово обращалось в стремительный подземный поток. Ледяной ветер, пробирающий до костей. – Земной пони не узнает того, кто некогда вручил его народу его же силу?

-Как бы так ответить? – замялся я – Ты несколько ошибся. Я не земной, я единорог, просто покалеченный…

Кажется, это взбесило Скалу. Совсем рядом от меня – и справа и слева — в кромешной темноте раздался невообразимый грохот. Пещеры содрогнулись и загудели, а сияющие глаза приблизились к нам. Это было куда страшнее, чем смотреть в глаза смерти. Это пламя было самым необычным, из того что мне довелось повидать. Оно заискрилось, превращаясь в потоки разных цветов. Свет полился сквозь миллионы трещин и щелей в породе, превращаясь в россыпи самоцветов. Через пару ударов сердца это сияние уже заполняло все ущелье, и я смог разглядеть своего невероятного собеседника.

Имеющее форму огромного пони, вырезанного из кристаллов и камня, это существо задней частью своей буквально врастало в скалы подземелья. Вытянутые сталактиты, каждый высотой с Кантерлотский шпиль, образовывали ему густую бороду. А зубчатые кристаллы на его голове формировали некое подобие короны.

-Это…Это горный король! – Испугано зашептала Солнышко прямо мне в ухо

-А ты толковая барышня! – шепнул я ей в ответ. – В энциклопедии прочла?

-Нет. В сказке.

И опять сказка. И куда от них деться в наше нелегкое время?

— И как вы оказались в моих коридорах мертвых? – Склонив над нами свою огромную голову, снова спросил великан.

-Твоих коридорах мертвых?

-Да моих! — Грозно прогремел Король – Испокон веков моя дочь приносит сюда тела тех, кто прожил свою жизнь на поверхности. И здесь их тела даруют новую жизнь землям там, наверху.

— Так получилось, что я умер не до конца. А моя подруга. – Я кивнул на Солнышко – Она просто пряталась между тел, от преследователей.

— Умер не до конца? – задумчиво «прошептал» король, — Я знаю, что такое бессмертие. Эры назад, мое тело слилось с камнем. Моя кровь замерзла в кристаллах, обратившись сапфирами и рубинами. Мой жар – жар подземного огня. Но я не чувствую бессмертия в тебе.

— Я. Тоже – отозвался я. – Но так получается.

— Но я чувствую что-то другое, что ты несешь в себе. Что это?

-Эээ. – Я даже растерялся. Врать существу такого уровня я бы не стал. Но и раскрыть всю правду я не мог. Просто потому, что я сам не мог объяснить или понять все это? Но я попытался – Разумный яд?

— Нет — вздохнул каменный гигант – Семя. Семя сплошной темноты. Семя Бездны.

— Мне вручили его передать кому-то – признался я.

— Ты даже не знаешь, куда идти? – король издал странные громыхающие звуки. Уж не знаю – была то насмешка или задумчивые вздохи. – Но как любопытно, вы оба не отмечены судьбой.

Я решил промолчать насчет своей таинственной кьютимарки, образ которой никогда не будет открыт миру. Но вот Солнышко внезапно ответила этому огромному громыхающему чудовищу.

-Я еще не знаю, кем мне быть и чем заняться – пропищала она. Видимо тем самым она преодолела границу страха, так как далее она уже говорила без такого сильного напряжения – А правда, что вы один из источников магии в Эквестрии?

И вдруг каменный гигант замялся. Нет, врядли вопрос моей крошечной спутницы поставил его в тупик. Но было что-то в его пылающих глазах, что было знакомо и мне. Если бы это были не гигантские огненные кратеры, а глаза обычного, состарившегося пони, то я бы с уверенностью назвал это тоской по прошлому.

— Я видел тебя. Будто вчера. – «Прошептал» колосс. – Ты столкнулась с болью и горем? Но ты все исправила? Ты же хочешь замкнуть круг?

— Я не понимаю. – Растерялась кобылка.

— Зато теперь я понимаю – Голос короля звучал как вздох, от великой тяжести, что только что рухнула с плеч. – Я словно прочитал это в вековой пыли. И да, я источник….

Что он там понял? Я так и не въехал. Не въехала и моя подруга. Да и куда ей!

— Но не все источники вечны. Самые старые деревья превращаются в труху, самые высокие горы становятся песками. Ты же чувствуешь это? – Теперь он смотрел на меня. – Ты, рождавшийся много раз?

— Чувствую, что?

-Конец истории?

-Не совсем понимаю. – Затряс гривой я.

-Как и она – Король взором указал на Солнышко. – Но это не страшно. Ваше время еще не пришло. Но есть кое-что, что я все же должен сказать вам. Это словно бы повторяется снова и снова на протяжении многих Эр. И вот теперь опять.

Король говорил медленно, размеренно. Будь это не подземное божество, а простой впавший в маразм старец.

-Я прочел это в подземных потоках, и в шагах на пыльных тропах. Я увидел это еще один раз. Вскоре, после того как вы покинете меня, генерал, что зовет себя Гранит, поднимет восстание. Он поведет войско сюда, в Кантерлот и вам лучше будет находиться очень далеко отсюда. А после мир навсегда изменится.

Когда он замолчал, между нами повисла долгая мучительная пауза. Показалось, что каменный король застыл навсегда.

— Мой друг Джек – вдруг заговорила Солнышка – он сломал свой рог и потерял магию. Дяденька король, вы же могли вернуть ему ее?

Это было так мило с ее стороны! Я даже и не мог представить, что девочка так доверится абсолютно незнакомому ей пони, что даже не поспешил раскрыть всю правду о себе.

— Магию? Никто не терял магию. На протяжении всей истории мира, такого не было. Просто твой друг, «Джек», не может ее использовать в привычном для себя виде.

— Но дяденька Король…. – Солнышка закусила губу.

— Вообще это не обязательно – замялся я.

— Если только твой «друг» волнуется об эстетике, которую придает этот отросток на лбу…. – Король заговорил как-то уж слишком неприятно. В его голосе звучала и насмешка и сарказм.

Я не успел ничего ответить, когда чудовищное копыто короля коснулось моей головы. Само по себе прикосновение было не сильным. Но вот последующий за ним укол чуть не расколол мой череп. Подземный король что-то воткнул мне в лоб, слегка правее моего старого срубленного рога. И это что-то пронзило кость и вросло в мой мозг. Я почувствовал леденящую боль, которая на время сковала меня.

-Это все, или твоему «другу» еще пригодятся крылья?

-Нет, и так сойдет! – заулыбалась кобылка – Спасибо Дяденька король!

Каменный гигант снова загремел, словно целая гора разваливалась на куски. Этот его каменный смех готов был выбить мои барабанные перепонки начисто!

— А теперь уходите – приказал он.

Где-то в темноте подземелий раздался скрежет камней. Один за другим вспыхнули волшебным светом неизвестные мне кристаллы, что вычертили для нас с Солнышком настоящую тропу, уходящую в беспросветный мрак.

-Спасибо, дяденька Король! – Солнышка, казалось, весьма повеселела и воспрянула духом после разговора с этим невиданным монстром из сказки. Она ловко соскочила с моей спины и бодрой рысцой поскакала вперед. Мне ничего не оставалось, как проследовать за ней.

Я почти зашел в каменную расселину, когда каменное копыто скалистого старца коснулось моей спины.

— Послушай, сто сорок второй – прошептал (на этот раз действительно прошептал!) король. – Я понимаю, что в определенный период своей жизни, почти у самого конца твоей судьбы ты окажешься у Хронономнума. И я понимаю, что ты захочешь выбрать то, что будет, как тебе кажется, лучше для всех. Но я очень бы хотел, чтобы ты оставил все так, как было. Чтобы ты дал этому миру расти дальше, не оглядываясь на прошлое.

Я кивнул, хотя совершенно не понимал, что он вообще несет!? Но почему-то я даже не удивился, что старик знает мое настоящее «имя».

— А что с семенем? Если я посею его в ком-то, то я посею тьму? То есть сотворю зло?

-С каких пор ты задумываешься о последствиях своих доставок, почтальон? – хмуро заметил Король – Так или иначе нет. Не зло. Тьма. Это просто темнота, в ней живет покой. А разумный яд. Он не отравит тебя в том смысле, в котором ты привык воспринимать отравление от ядов. И опять же, решать тебе.

Я снова кивнул, но уже, чтобы просто уйти из этих подземелий.

Глава 5. Писательский контракт

После нескольких провальных заказов, двое наемных убийц вынуждены выполнить последний бесплатный контракт по ликвидации популярной в Понивилле писательницы.

Я ненавидела рассвет. Все это радужное сияние, что заполняло небо над Понивелем, все эти косые лучи, пробивающиеся сквозь цветные столбы дыма над заводами и фабриками!

Ночью всегда приятнее заниматься своим делом. Своим любимым делом. Бок о бок с тем, кого ты любишь. Люблю? Может быть. Скорее всего!

Но этот древесный баран опять где-то пропадал! Как жаль, что он никогда не зависел от меня. Дискорд его подери! А еще это солнце, что начинало жечь мою кожу.

Но небольшое заклинания и все ставни на окнах моей комнаты закрылись. Благословенный полумрак, и да будь проклята Селестия!

Но надо было подниматься с постели, надо было тащиться умываться, ведь меня ждали бумажные дела.

В работе Уборщика это была одной из самых важных процедур. Ведь если ты убираешь кого-то из удовольствия – то ты преступник и гнить тебе в тюрьме. Все должно было быть оформлено правильно, до малейшего знака. Каждая лицензия, каждый заказ, каждая точка и тире в контакте.

Если я опять допущу ошибку из-за недосыпа – Сумеречная Стража прижмет меня к стене, и вот тогда не отвертеться, как в прошлый раз.

А из зеркала на меня смотрела самая не выспавшаяся пони, которую только мог видеть Понивилль за всю свою вот уже почти двухсотлетнюю историю. Мятая грива цвета морской волны, кроваво-красные глаза, как у монстра из детской страшилки. Монстр из детской страшилки! Ха! Эта мысль меня немного развеселила. Быть может, пройдет еще сто лет, и мной тоже будут пугать детишек? Остаться шрамом кошмаров в душах последующих поколений было бы чудно.

Но вы, наверное, не жаждите услышать от меня долгую и нудную историю, о том, как я буду краситься, и расчесываться, из-за необходимости отыгрывать роль пони-тихони на улицах дневного города? Конечно же нет! Кому нужна такая чушь со всей этой пудрой и макияжем.

Я лучше расскажу – кто я. Имя Крис Кросс, я единорог. И моя судьба – обрывать судьбы других. Неожиданно для Понивилля – столицы Церкви Дружбы? Возможно. Но не я устраиваю правила. И ни я раздаю метки, которые обозначают вашу судьбу. Вообще, если вы перестанете упиваться медком, а потом блевать радугой от переизбытка розового цвета – вы заметите гораздо больше странностей в этом мире. А с чего они начались? Ну, я вам не справочная! Может, так было всегда? А если вы хотите узнать поточнее, то идите в Кантерлот и поцелуйте всеми любимую и высоко уважаемую принцессу Селестию под хвост взасос! Она уж будет рада такому к себе отношению и расскажет, что все на свете это проявление доброты и дружбы. Сука! Как же я ее ненавижу.

Ну да ладно, я отвлеклась. Около пятидесяти лет назад на улицах Эквестрийских городов пролилась кровь. Много крови. А дело в том, что внезапно стали рождаться пони с очень странными метками, назначение которых так и не расшифровали. А зря. Это было целое поколение самых отъявленных маньяков и душегубцев. Такие душки! Но общество как всегда их не оценило и давай сажать их в подземелья. Но всех не пересажаешь. Более того «странных меток» становилось все больше и больше, пока законом Четырех-Отборных-Стерв (это мое им название, не пытайтесь повторять его в общественном месте!) из всего этого народа убийц не создали вполне легальную организацию. И вот как только убийство или казнь стало возможным легально заказать путем составления особого контракта, вы не поверите, но все это шумящее, жмущееся к краям своей уютненькой «магии дружбы» общество резко поскакало к ближайшему офису Уборщиков, чтобы состряпать контракт на смерть ближнего своего. Ну и кто после этого мерзкий гад и убийца?

Спустя десятилетия такими Уборщиками стала и я вместе с очаровашкой Сладеньким Печенюшкой. Имя дали ему родители, не я. Глупое имечко, понимаю. Свою кьюти он получил после того, как школьные хулиганы задразнили его до слез. А он затоптал одного до потери жизни и отправки на тот свет. Я же просто однажды заигралась со своим младшим братом в «Принеси кровавую жертву Найтмер Мун». Так я стала одним ребенком в семье….

На сегодня я надела строгий похоронный костюм. Обтягивающая юбка, такой же жакет. Я не терпела все эти модные штучки, но как иначе скрывать эту картинку на заднице? Врядли пони Понивилля будут мыслить, что нож с каплей крови на острее это символ учителя или кондитера. А правила Уборщиков строго запрещали «светится». Так или иначе – кому надо сами найдут нас.

К тому же юбка служила прикрытием еще кое-чему. Я носила эти «задние сбруи». Не знаю, видимо под старость лет Красотка Рарити рухнула с ближайшего утеса головой вниз, раз изобрела их. Отвратительный элемент так называемой «нижней одежды». Эта сбруя дико натирала между задних ног и под хвостом. Но она крайне нравилась жеребцам. А я так хотела, чтобы хотя бы одному жеребцу в моей жизни это понравилось. Ну или вернуло его из того безумия, коим он был болен.

Кроме того на этой самой сбруе было легко прятать хрустальные кинжалы, и крошечные пузырьки с ядами!

И так, полчаса тряски в этом удивительнейшем изобретении нового века – Метро, потом минут десять под ядовитыми лучами солнца, и я была в нашем офисе. Небольшая башенка, пристроенная к старинному кирпичному зданию (коих в Понивиле почти не осталось) служила нам рабочим пристанищем. Я никогда ее не любила. Но здесь приходилось проводить столько времени!

Печенюшки еще не было на месте. Видать, он снова зависал в этом отвратном «Пронивилле» пафосном ночном клубе, который, кажется, для особых клиентов работал дольше, чем только ночью. Ну и дискорд с ним!

Сорвав с себя эту дурацкую юбку (в ней было слишком жарко, да и Печенюшке я хотела показать то, что она скрывала) я начала раскладывать по стопкам исполненные контракты. И так. Контракт от неизвестного на неизвестного. Странная была работенка – убрать единорога в поезде. Никаких опознавательных знаков, все равно, что искать песчинку на песчаном пляже! Благо к контракту была приложена инструкция. Контракт был выполнен с некоторыми затруднениями, но все же, тот пони отправился на небесные пастбища. Далее было два контракта постарше. ЭпплДжаз наняла нас убрать Тетушку Айву – сугубо дела семейные. После того как клан Эпплов вырос и стал одной из самых влиятельных семей в Эквестрии они вечно грызли друг другу глотки. Весь мир то об этом не знает, но нам, с нашего дна, виднее. Еще один контракт был на Санктуса Рича. Тоже представитель одного из старейшихи богатых семейств Понивиля. Вот тут мы облажались – вместе с Санктусом пришлось положить и Баргуса Быка, здоровенного черного пегаса-телохранителя. Этот ублюдок чуть рог мне тогда не оттяпал! Пришлось вскрыть ему брюхо.

Вот тогда нам с Печенюшкой и начала грозить серьезная угроза, вплоть до превращения в статуи. А это неприятно, очень неприятно. Представьте, что вы стоите на постаменте, служите сральней для голубей, в то время, как все осознаете, и веками наблюдаете этих ублюдочных зевак, что любят потыкать в вас пальцами, а то и нарисовать что-либо непристойное. Для меня это было равносильно погребению заживо! Такие бывают наказания, когда убиваешь больше народу, чем указано в контракте.

И вот тогда появилась Она и нас спасла. Пони в изящном облачении. Говоря «изящном», я подразумеваю – могильном, скрывающим ее лицо и тело. Она щедро оплатила нам смерть целого семейства – сладкой парочки понивилльских жителей и их маленькой, поганенькой доченьки. Под щедрой оплатой был договор – она снимет с нас обвинения, а мы уж безукоризненно выполним свою часть сделки.

Вот тут-то было что-то неприятное и непонятное. Я прекрасно помнила, как убивала этих родителей, как упивалась их предсмертными криками. Я даже пополнила свою коллекцию рогов! Но хоть убейте – не помнила смерти малышки. Может ей всерьез занялся Сладенький? Не в его правилах. Он у нас любил убивать самцов, такой у него был фетиш. Но он вполне мог расправиться и с жеребенком. Какая разница девочка она или мальчик? Там все равно ничего не видно. Так или иначе, надо будет спросить его, по возвращению.

Это чудо черной масти заявился, когда солнце уже достаточно высоко поднялось над крышами. Довольный, как жеребенок, опущенный в банку со сладким радужным джемом! Таким он был всегда, когда возвращался с ночи «общения» со своими аномальными друзьями. Ну а как мне их еще назвать? В природе так заведено – мальчики любят девочек, но не мальчик мальчика, если вы понимаете, о чем я? Ну, правда, до поры до времени пони не убивали других пони, если конечно история нам не врет. Этот безумный-безумный мир катился в объятия всепожирающей энтропии!

И вы думаете, я сразу же поспешила к нему с рабочими вопросами? Нет! Как можно изящнее и откровенней я наклонилась над столом, плавно виляя хвостом из стороны в сторону. Судя по его восторженному ржанию, он заметил меня и был приятно удивлен. Я уже готова была к теплу….

-Потрясающая вещь! – заметил напарник, резво пробегая мимо меня рысцой – Где взяла? Я бы не прочь прикупить парочку таких для себя. Ну и для своих друзей.

Твои подковы тебе же под хвост! (хотя, наверное, он и вытворял такое в этом их клубе). Моя юбилейная 900-я попытка провалилась. Я даже заскрипела зубами в порыве ненависти. Но что поделать? Я играла с природой — обезумевшей и сошедшей с рельс, которая сейчас неслась под откос. И за что мне такая напасть? Хотя, виновата наверняка не я. Всю нашу историю пони слишком много играли с теми процессами, которые должны были протекать сами.

— Улица карусели 303 РарриМаркет — вздохнула я сдаваясь.

-Чудесно! А дорого?

-Как и все что имеет приставку «Рарри».

-Кстати, насчет денег. Что у нас сегодня с работой? – жеребец, скрестив копыта за головой, повалил себя на диван.

-Погоди. – Я быстренько передвинула стопки бумаг, пересчитывая контракты. А затем проверила почту.

Вычислитель показывал, что мне пришло аж два письма! Одно на поверку оказалось простыми счетами за свет и за связь. А вот другое было похоже на контракт. Хоть и с натяжкой.

-Кажется, есть одно. Видео?

-Ну-ка. – Сам Печенюшка удивился такому. Раньше все письма были сугубо установленной формы. Договариваться с нами на устной основе, или предоставлять видео — все равно, что сажать в темницу без доказательств.

Он подошел ко мне сзади, и я чуть снова не растаяла. Пытаясь сдержаться, я даже закусила губу. Но хвост сам поворачивался на бок…

— Так чего стоим? – совершенно спокойно заметил Сладенький.

-Ой, прости. Опять «приход» — захихикала я подобно юной школьнице, а потом щелкнула на сферо- манипулятор.

Ролик, что предстал перед нами, состоял из одного лишь изображения – черный силуэт кобылицы на фоне черно-белых помех.

— Вы даже не представляете, насколько вы несовершенны снова! – искажаемый помехами проговорил шипящий голос, – С каких пор вы оставляете в живых тех, кто больше всего требуется по ту сторону жизни!? Или у вас не хватает духа доделать работу до конца? А может ваши драные сердечки смягчились, и теперь вы решили поступать по совести и даровать жизнь одним в обмен на жизни других? У вас там крыши поехали, Селестия вас спали!

Звучало это как угроза. А еще было в этом видео что-то такое, что заставляло меня замереть на одном месте и смотреть только в одну точку. Кажется, это коснулось и моего напарника-красавчика.

-Я дала вам шанс. Понимаете, отродья Понивилльские!? ШАНС. Сто лет назад вас бы уже закатали в мрамор и оставили в самом неблагоприятном уголке Вечнодикого леса! Когда я вам говорю убрать СЕМЬЮ, значит надо убрать ВСЮ семью! Теперь вы оба – МОИ, со всеми потрохами! Как старые подковы. Сидите и ждите. Вы сделаете все, что я вам ПОВЕЛЮ.

Последние слова были произнесены особо громогласно. Видео замельтешило помехами настолько, что глаза готовы были вылиться из орбит. А потом монитор вычислителя просто лопнуло. Я еле успела закрыть глаза, когда нас, как шрапнелью, забросало его осколками, что так некстати рассекли мою шкурку.

 — Печенюш – одними губами прошептала я оставаясь все в той же позе – Ты… Ты же убрал ту девоньку?

— Я думал это сделала ты – как-то плаксиво отозвался он – Я оставил ее тебе, на сладенькое.

Как же это было мило! Он не забыл, что я обожаю убивать жеребят.

-Еще я думал, что если бы кто и выжил, то они сгорели в пожаре – продолжал он.

— Облом – вынесла я свой вердикт. Никогда ранее наши дела не были так плохи.

---

В аду давящего ожидания мы провели большую часть дня. И я, и мой напарник чуть не стерли копыта в песок от внезапно натянувшихся нервов. Я – об полы, бродя из стороны в сторону. Печенюшка – маникюрной пилочкой. Каждый раз останавливаясь у очередного угла служебного помещения я плевалась и ругалась, оскорбляя и себя, и Сладенького (хотя, конечно же я так не думала!) и всю Четверку разом! Раз за разом я вспоминала, как это я могла упустить из виду маленькую мерзкую кобылку, которая как пить дать сидит сейчас где-то ЖИВАЯ и надсмехается! Надо было изнасиловать труп ее отца, чтобы она свихнулась от такого!

Но все же, КАК!? Я точно знаю, что кобылка была в том доме, я точно чувствовала ее…. Но куда делись мои воспоминания о том, как я преследовала ее? Что за неведомая демоническая сущность смогла вытащить эти воспоминания у меня из головы!? И судя по всему Сладенький тоже ничего такого не помнил.

Срываясь то в жар ненависти, то в яд страха и жалости к себе я убила большую часть дня. Когда солнце уже зашло за острые пики небоскребов, за почтовым окном раздался звон колокольчика. Старая традиция Понивилля – Почтовое Окно. Так уж вышло, что когда Понивиль стал расти не вширь, а ввысь, задевая облака, многие пони потеряли возможность каждый раз спускаться к ящикам, чтобы получать свои посылки и газеты. Но почту-то у нас развозили пегасы, чтобы их крылья отсохли! Вот и было написано распоряжение о создании Почтовых окон в каждой квартире и помещении Понивилля.

И так – зазвонил колокольчик. От этого звука мое сердце чуть не вывалилось наружу. Через какое отверстие? Сами подумайте! Но я быстро собралась, когда увидела за окном немного перепуганную пегасочку пепельно-серой масти и с желтой гривой (они их выращивают специально для того чтобы развозить почту?) Эмблема на ее синей целендрической кепке и на почтовой сумке через круп значила –Понивилль-Экспресс.

Заметив меня она постучала по стеклу, выражая своей конской мордой самую благожелательную улыбку. Сука, так и хотелось вырвать ей глаза. Жалко, что нельзя. Когда я открыла оконный люк, то получила от почтальонши квадратный сверток.

— Наконец то! – вырвалось у меня, и я захлопнула окно, так и не выдав пегаске на чай.

-Что там? – Как-то настороженно простонал Печенюшка.

-Да что угодно. – Фыркнула я – Может бомба, может красивая шкатулка с двумя ядовитыми конфетками. Может два контракта на каждого из нас…. Может ты поднимешься, и не оставишь меня в такую минуту одну?

И Печенюшка поднялся, хотя явно он был не рад подходить ко мне. Он вечно пытался держаться невидимого «личного пространства» на расстоянии вытянутого копыта от меня. Как же я не терпела это его личное пространство.

Положив сверток на стол, мы встали около него в ожидании. Это напоминало ожидания выпрыгивания химеры из коробочки. Да можно было ждать чего угодно!

-Давай, не тяни – как-то холодно, но с дрожанием в голосе выдохнул мой напарник.

Зеленоватый свет окутал картон вокруг нашей посылки, после чего мое заклинание превратило его в сплошные ленточки, которые словно праздничные конфетти разлетелись по углам – помирать так с музыкой.

В посылке оказалась книга. Обычная, художественная, абсолютно свежая. От нее пахло типографией. Яркая обложка была украшена пафосным рисунком: На фоне руин городов, лесных пейзажей, далеких гор и совершенно фантастических мест призрачными образами возникали морды пони с самыми серьезными выражениями. Сверху значился пони в капюшоне со страшными шрамами на лице, чуть ниже странный не то пони, не то зебра, украшенный татуировками и окутанный дымом, еще ниже ярко-красные глаза и два силуэта жеребят на их фоне. Чуть выпуклые золоченые буквы обозначали название книги – «Осколки». А ниже значилось имя автора: Л.Фист.

-И нам надо их убить? – Сладенький приподнял бровь.

— Это рисунки, работа художника. Погоди, может имя цели тут? – Я быстро стала пролистывать книгу. Магия единорогов позволяла мне быстро получать информацию из письменных источников. Стоило только дотронуться волшебством до страниц, на которых написан текст, как он переносился мне прямо в мозг.

– Здесь написано – стала цитировать я – «В то время, как мир погружается во тьму все глубже и глубже, даже самое великое зло может принести благо.» А дальше какая-то лабуда о восходящем солнце, приключении каких-то странников, волшебные столкновения с Богами… Пожар, разгоревшийся на севере и падение Кантерлота. Странно. Короче -сказка.

— Я люблю сказки от мисс Фист. – вдруг заметил Сладенький.

— Мисс Фист, говоришь? – Я снова закрыла книгу и посмотрела на витиеватый шрифт выводящий имя автора книги. – Слушай, а может быть она и есть та самая жертва?

-Может быть. Только ее уже как целый год никто не видел!

-Книга новенькая. И дата стоит – позавчерашняя. – Я понюхала страницы книги. – Кто-то же пишет эту историю?

-Можно посетить дом писательницы. Но я не знаю точного адреса.

-Зато мы знаем точный адрес издательства. Давай навестим их?

---

Издательский дом «Литературные яблоки» располагался в конце Бобтейл стрит – практически в самом начале промышленной зоны нашего города. Здесь еще можно было встретить здания старой архитектуры, но в большинстве своем это были массивные склады, ангары и мини-заводы производящие Найтмермун знает что! Здесь даже в маленьком обшарпанном домишке могла запросто разместиться самогонная компания, или фирма по производству краски. Были предприятия и посолиднее, там, где огромные механизмы день и ночь порождали грохочущие звуки, а свечи труб с проворством дракона выдыхали такое количества дыма, что хватило бы на весь Кантерлот. Все это переплеталось с бесконечными лентами дорог, железнодорожными депо, стоянками громадных тягачей и самоходных повозок. Здесь, в плену бетонных столбов, стальной арматуры, запыленных стеклянных витрин, где даже небо угодило в паутину из электрических проводов – ласковый и уютный Понивиль терял свое древнее очарование, превращаясь в совершенно нечто иное.

Спасибо нашей любимой принцесске, подкову ей в рот! Эта заумная ботаничка в свое время наворотила дел. Ее стремление к знаниям становилось все сильнее и сильнее. Во имя ее увлечения выстраивались библиотеки – одна больше другой. Школы и университеты повылазили, как грибы после дождя. Весь город стал расти, захватывая все новые и новые территории вокруг. А затем она с кучей студентов стала изобретать один механизм за другим. На это требовалась целая гора ресурсов, и она у принцессы появилась. В буквальном смысле. Она срезала пару живописных хребтов за городом для своих нужд. А чего стоит один лишь Квазипространственный-магически-эллементальный-огнереактор? Ха! Вы только в название вчитайтесь – Непонятно-какая-замудренно-магическая-штуковина! Я не особенно понимала его принцип действия, знала только что там огонь берется из неоткуда!

Благодаря ей же прогресс зашагал по Эквестрии, выражаясь то в появлении Вычислителей, то в развитии сетей связи, то в масштабном обеспечении всего этого электричеством. Не могу сказать, что таких штуковин не было лет сто назад. Но в наше время это стало одним из основных проявлений пони. Еще одна религия — Вершина достижений поняшного ума.

Стоя на пороге десятиэтажного здания издательства, я с удовольствием дышала испорченным выхлопами многочисленных заводов ночным воздухом. Мне нравились слухи о том, что промышленность медленно убивает природу. Что может быть лучше медленной смерти?

Печенюш в это время, «уронив» свою тень на каменную площадку у здания, слился с ночной темнотой и бесшумно проник внутрь. Эту магию, кстати, тоже Она придумала. Магия теней от сумеречной принцессы. Почему нет? Когда-то Сладенький попал прямиком в Сумеречную Стражу, для которой, кстати, эта магия и разрабатывалась. Сумеречная Стража – это личная армия Твайлай Спаркл, кто еще недопер. Все же у каждой принцессы должна быть своя армия? Селестия, мать ее, создала себе и гвардейские полка единорогов и летучие эскадры пегасов. За Луной со временем стали числиться Глядящие в ночь, или ночные смотрители? Понятия не имею, как их правильно называют. Загадочные ребята, имеющие вполне себе шпионскую историю. Поговаривали, что они постоянно видели сны, чужие сны от пони со всей Эквестрии. А значит, могли знать: Кто о чем думает и чем живет? У Кейдэнс (Или Каденс? По мне так это самое глупое имя!) была своя кристальная гвардия. Достаточно скучное проявление царственности.

Так вот, не знаю, каким дискортом Печенюшка попал в ряды элитных защитников царственного сумеречного крупа (поговаривают, что одно время туда брали всякий сброд) но там он и обучился этим Сумеречным приемам: Единственная магия, которая была доступна земным пони, если я правильно понимаю суть магии. Тут все ясно – тень падает на землю, а значит и принадлежит земным пони, и они могут ее контролировать.

За что Печенюша выгнали? Нет, не за то, что его призвание было убивать. Твайлайт, хоть и была одной из родоначальниц Церкви Дружбы, но никогда не сторонилась теневых путей. Особенно в последние десятилетия. Нет. Печенюшку уволили за его пристрастие к жеребцам и их крупам, будь он неладен!

Наконец мой любимейший на свете лазутчик вернулся.

-Ну, не томи, что там?

-Механизмы, краска, бумага.

-Очень смешно.

-Нет, ты не понимаешь КАКИЕ там механизмы! — его глаза округлились, а по выражению и интонации можно было понять: Сладенький был в смятении, и действительно не знал, что там происходит.

-Ну, хоть какая-нибудь зацепка?

-Давай мы туда вместе зайдем, и ты уже посмотришь, договорились?

Я не успела ничего сказать, как он уже тенью проворачивал механизм в дверном замке.

Осветив помещение своим рогом, я проследовала за Печенюшем. Коридоры с дверьми, залы с огромными прессами, ленты конвейеров, ящики с типографским материалом – офисы и производство.

-И чего ты тут такого неожиданного заметил – фыркнула я. Но тут же не сдержалась и чихнула!

-Во-от! – Протянул жеребец поднимая копыто. – Разве ты не чувствуешь? Тут грязновато!

— Это типография, уж они-то могут производить пыли больше чем печатают книг! – оспорила я.

 — Нет, Кри. Я знаю, что такое чистота, и я знаю, что такое не убираться годами….

А ну да, жеребец, который по пять раз за день принимает душ – должен знать, что такое чистота. И действительно, я стала замечать, как мои копыта оставляют следы в толстенном слое пыли покрывавшей здешние полы.

— Ты хочешь сказать, что здесь никого не бывает?

-Именно на этом этаже? Да. Здесь уже давно никого не было. Пошли дальше.

А дальше мы дошли до лестницы, и пошли вниз. Путь туда был закрыт несколькими дверьми, парочка из которых была соизмерима со стальными воротами Кантерлотской крепости. Но благо Сладенький своей тенью мог проникать куда угодно (вот жалко, что не в меня!) и вскрывать любые замки.

Пункт назначения был действительно ужасен: огромный зал, казавшийся больше всего здания типографии, был уставлен многими рядами столов, за которыми в абсолютной тишине замерли сотни пони! Нет, они не спали, они именно ЗАСТЫЛИ. Каждый в своей позе. Кто-то тянул ручку, зажатую в зубах к очередному листу бумаги, кто-то вдевал нитку в иголку. Самое ужасное было в том, что каждая пони, сидящая здесь, была идеальной копией другой. Словно целая армия близнецов. Или клонов.

Каждая из них была одета в простенький синий жакет с голубым роскошным бантом на боку, и изящную широкополую шляпку, украшенную тюльпаном. Я поспешила достать мой экземпляр «осколков» из седельной сумочки и открыть ее на первой странице, там, где прилагалась фотография автора. И да, я поняла, где уже видела такой образ: с фотографии на меня смотрела такая же точно пони, в шляпке и жакете. Она таинственно улыбалась, как и каждая из этих многочисленных копий. Другой вопрос – были ли это копии?

— Вот, механизмы – запоздало Печенюшка представил мне здесь находящихся.

И действительно – это были не живые пони, как мне изначально показалось. В свете моего заклинания я различила целую сеть проводов, что свисали с потолка и крепились к спинам многочисленных «Мисс-Фист».

-И каждая из них пишет одну и ту же книгу – добавил Сладенький.

-Какой странный способ издавать книгу…. – пораженно выдохнула я, осторожно ступая между рядов.

Все это были куклы. Манекены, с пластиковыми телами, уродливыми улыбками, пугающими глазами навыкате: каждая их деталь была искусно изготовленным механизмом. Руки, ноги, даже веки – все это могло двигаться благодаря шарнирам и колесам.

Это походило на гигантских механизированных марионеток, подвешенных к потолку. Аниматроны, кажется, так их называли? Как я помнила, таких чучел для увеселения публики устанавливали в детских кафе и развлекательных центрах. А здесь они писали книги и сшивали страницы с обложками!

— Ну, и кого из них мы будем убивать? – саркастично практически пропел Сладенький.

-Ну не знаю, может прообраз?

Честно сказать – эти куклы меня смущали, даже пугали. Пытаясь хоть как-то развеять эти неприятные ощущения, я сбила с головы одного из манекенов ее милую шляпку.

— Ты только глянь, у них даже гривы есть! Волосы, как у тех игрушечных пони…

И тут холодная игла ужаса пронзила меня от кончиков ушей до копыт – все это время, что шляпа скрывала ее лицо, аниматрон следил за мной! Она медленно поворачивал свои огромные жуткие глаза, следуя каждому моему движению.

Я взвизгнула, повалившись на соседний с манекеном стол! Ну да, я все же была хрупкой кобылкой, а не закаленным тренировками и боями жеребцом, пусть жеманным и слащавым, но все же не растерявшим свою природную мужественность, несмотря на странную ориентацию….

-Там, там там! – закричала я. Попутно я телекинезом поднимала в воздух тонкие метательные кинжалы, выхватывая их из тайников на моей кожаной «задней упряжи».

Печенюш врубился сразу, одну за другой он срывал шляпки с кукол: И да, их глаза тоже следили за ним. Ужасные неживые взгляды.

Я не знаю, что бы мы могли успеть сделать? Кричать друг другу, что это ловушка? Это оказалось и без того очевидным! Но когда вся темная зала пришла в движение, а включающиеся поочередно лампы на потолке стали освещать ее участки – бежать было некуда. Сотни марионеток пришли в движение одновременно.

Неуклюжие и ограниченные длиной своих «нитей» аниматроны не были слишком опасными противниками. Если бы они были поодиночке!

Я ловко увернулась от первых ударов механических копыт, что снесли деревянные столы, превращая их в сплошные щепки. В то же время разогнанные моим колдовством до невероятных скоростей кинжалы, как швейные иглы пронзали окруживших меня искусственных пони. Но что я пыталась этим доказать? Они не были живыми! Да, я разорвала их прекрасные наряды, изуродовала пластиковую оболочку. Но они продолжали двигаться.

Печенюш тем временем то обращался тенью, то снова воплощался прямиком над головами этих странных автоматов. Его кристальный клинок, зажатый в зубах, со свистом рассекал что воздух, что тела нападавших. У него выходило бороться с этими творениями копыт поневских гораздо лучше, чем у меня.

Завизжав от своего собственного бессилия, я подняла в воздух целое облако ножей, бритв и игл. Превратив весь этот арсенал в сплошной вихрь из стали и кристалла, я отчаянно резала все подряд. И, как же я была глупа, что сразу не догадалась! Хочешь победить марионетку? Отрежь ее нити! Правда, это вышло у меня случайно когда сразу несколько манекенов рухнули на пол, после того как мои дисковые резаки рассекли эти их пуповины, дарующие им «жизнь».

Ухватившись за это открытие, я стала рубить канаты один за другим, пробиваясь туда, где так ловко орудовал своим клинком мой возлюбленный. Проклятый фрик!

Оказавшись круп к крупу, мы смогли отбросить нападавших, создав вокруг себя небольшое кольцо безопасности – маленький пустой пяточек в целом океане тел из пластика и металла. Механические бездушные хреновины словно бились в припадочных конвульсиях. Их неестественные прерывистые движения были столь же нелепыми, сколько и смертоносными. Силы этим тварям было не занимать! Их механические челюсти ужасно скрипели, а глаза – бешено вращались. Только сейчас я понимала – это была такая усмешка. Триклятые игрушки радовались нашей беспомощности!

Но тут, вместе с отвратным смехом механических тварей, напоминающим стрекотание голодной саранчи, раздался вполне себе живой смешок. Ее трудно было приметить среди сотен копий ее же самой. Единственное, что отличало ее от остальных – отсутствие стропил и проводов. Эта пони, все в том же жакете и в той же шляпке стояла у противоположной стены зала. Перед ней, на красивом розовеньком столике, рядом с чашечкой кофе и вазочкой с цветами лежал еще один экземпляр книги, коих тут было тысячи!

-Вон она! — Крикнула я Печенюшке – Убьем ее и дело с концом!

Свои слова я подкрепила метательным диском, что я отправила прямо в голову улыбающейся писательнице. Та же, даже не смотрела в мою сторону! В это время она, сжимая в зубах старомодное перо, выводила очередную строчку.

Эта писательница совсем сошла с ума? Она писала прямо во время боя, где решалась ее же собственная судьба!?

— «Эта писательница совсем сошла с ума? Она писала прямо во время боя, где решалась ее же собственная судьба!?» Подумала Крисс Кросс – рассмеялась Мисс Фист.

Я чуть не выронила все свои кинжалы. А мой диск исчез, словно и не было его!

— «А мой диск исчез, словно и не было его!»- снова процитировала мои мысли писательница.

-Уйди из моей головы! – провизжала я. Моя ненависть сплелась с моей магической концентрацией. Я была готова выдавить из себя огромную волну пламени, которая бы смяла ряды пластмассовых воинов, разрушая их механизмы и сжигая контролирующие их нити.

-Стой – вдруг остановил меня Печенюш. Он был на удивление спокоен для такой ситуации.

— Почему ты останавливаешь меня!? – прокричала я, выбрасывая остаточную энергию несостоявшегося заклинания небольшим снопом искр.

— Я побывал во многих залах этой «типографии». Здесь целые этажи, целые залы книг, старых газет, журналов…. Это Хранилище.

Интеллектуальное хранилище. В Понивилле в последнее время таких было построено много. Одни представляли собой простые склады, другие – могильники книг. Не важно, были ли это книги заклинаний или справочники по кулинарии, но когда их становилось слишком много….

-Слова, слова имеют силу – вспоминала я старый урок по магии. Да, в этих бесконечных журналах, книгах, газетах было миллиарды слов! Самых разных. А когда их было много, в одном едином месте они сами сплетались в колдовские цепочки, в нестабильные формы заклинаний. Недаром на некоторых таких книго-могильниках висел простой знак – перечеркнутый силуэт единорога. Я прекрасно понимала – применять магию возле этих хранилищ, все равно, что танцевать с факелами в пороховом трюме! Идеальная ловушка — заманить-мага убийцу в такое хранилище.

— Твоя магия тут все раскурочит – прошептал Печенюш мне в самое ухо, и мои задние копытца сами по себе скрестились от перенапряжения между ними – Моя магия – нет. Я это сделаю.

— Я хочу тебя! – одними губами прошептала я.

На это Сладенький ничего не ответил. Он только слащаво зажмурился, кивнул, а затем обратился тенью.

Его тень смешивалась с тенями аниматронов и острыми щупальцами бросилась в сторону мисс Л. Фист. Это была изящная техника, мне было так жаль, что я не могла владеть той же магией. Я любовалась своим героем. И, как показала практика, в последний раз.

-О! – с какой-то интонацией наигранной неожиданности возгласила писательница, когда тень Печенюша стала расти на стенах вокруг нее. Еще секунда и его клинок материализовался бы точно в ее сердце.

Но вместо этого его тень рассыпалась, превратившись в стаи комаров и мошек.

Комаров, мать их и мошек! Дискорд их разбери! Это был самый прекрасный жеребец на свете. Я любила его всем тем, что осталось от моего черного сердца и пропащей души! А эта тварь обратила его в стаю насекомых!!!

Я вскипела не на шутку. Сама не замечая того я стала сминать телекинезом такие хрупкие тела этих кукол. Я вырывала с корнями их путы, разрубала их на части своими ножами и лезвиями. За пару прыжков я преодолела добрую сотню шагов до своей главной противницы, так ненавидимой мною мисс Л. Фист.

Та и пикнуть не успела, когда осколки моих раздробленных о металлические механизмы кинжалов пробили ее мягкую хрупкую плоть, вырывая из ее тела ее поганое копыто, срезая с нее слой за слоем кожу, раскалывая череп надвое. Вскочив на нее я повалила писательницу на спину, прижав всеми своими копытами к полу.

-Ах же ты – я с силой стала втаптывать все что от нее осталось в пол – Мерзкая, дрянная, интеллектуальная сучка!

Удар, снова удар. Это не остужало моей ненависти, и не успокаивало мое больное сердце. Снова удар! Кобылица же продолжала смеяться! Лишившись половины своей сучьей модной рожи и с разорванной ко всем Параспрайтам грудной клеткой она продолжала ржать! Ее единственный оставшийся целым глаз выражал безудержное веселье!

— Заткнись! Я сказала ЗАТКНИСЬ!– Забыв все на свете, я собрала всю свою злобу и боль в одной точке этого бренного, дешевого, обманчивого мира. И она засияла как ядовитый зеленый пламень на кончике моего рога. И я готова была опустить это пламя прямо в рот этой кляче.

Кажется, мне надо было посещать курсы по управлению гневом? Только когда моя ненависть оказалась вне меня, когда она материализовалась вне моего разума я начала мыслить хоть чуточку здраво. А где все это время была моя любимая кровь? Где все эти брызги крови, которые должны были промочить мою шкурку, гриву и окропить мои копыта? Где этот красный цвет, который должен был разукрасить здесь всю стену!?

Его не было. В этой несчастной суке не было ни капли крови. Я с ужасом опустила глаза: писательница продолжала ржать, как одержимая! Кожа на ее лице плавилась, как воск свечи. Стоп, это и был воск, или этот гнилой пластик.

-Ха-ха-ха! – задыхалась Фист – Бум!

-Бум… Одними губами прошептала я, когда почувствовала, как стали рушиться все эти нестабильные цепочки заклинаний, как вся эта чудовищная психическая энергия собралась в единый ком, разрывая бетон, арматуру и стальные балки. А затем все это лопнуло, как пузырь….

Ночной пейзаж Понивилля украсило красивое и жестокое зеленое грибовидное облако. Грохот от взрыва прошелся по городу волной, выбивая окна и разбивая любимые Понивилльскими домохозяйками цветочные горшки, с любовью оставленные ими на подоконниках. Бум…

Глава 6. Яд

Джек и Солнышко направляются от подножий Кантерлота в Понивиль, по пути наблюдая падение Эквестрийской столицы. Дорога ведет их в Вечнодикий лес, где им предстоит угодить в засаду.

Шаг за шагом мы пробирались по неровному тоннелю, ведущему куда-то наверх. Солнышка скакала впереди. Слава Небу, что мне больше не надо было тащить ее на спине, мне и так идти было нелегко – каменное крошево то и дело впивалось в трещины на моих копытах. Отвратительнейшее ощущение. В темноте я не видел, но прекрасно чувствовал, что эти раны начинают кровоточить.

-Я первая! Я выбралась! Я победила! – радостно завопила впереди кобылка.

-А во что мы играли?

-Как во что? Убеги из темницы! – как то обиженно удивилась она.

— О, точно – подыграл ей я – Тогда слава победителю!

Действительно, тоннель, созданный специально для нас, закончился. Вытянутая расселина выпустила меня из чрева скалы, и стоило мне ступить на покрытую травой землю снаружи – как скала заскрипела и сомкнулась, закрывая за собой одну из величайших и ужаснейших тайн Эквестрии. Я и сам-то не думал, что однажды увижу кладбище пони. Нет. Лучше назвать его Великим кладбищем пони, или хранилищем смерти? Да ну его! Я еще успею отдохнуть в этих каменных залах, но не сейчас.

Сейчас же я полной грудью вдыхал ночной прохладный, а главное свежий воздух. Этот любопытный ребенок суетился вокруг, как ни в чем не бывало.

-А почему луны нет? Разве принцесса Луна не должна была ее вытащить на небо? – вдруг спросила Солнышко.

— Мне кажется у Луны, то есть у луны должен быть свой график. Как такого можно не знать? – Вдруг я стал улавливать в своей речи обычные нотки: мои попытки сказать ей «отстань» или «заткнись!». И мне стало даже несколько стыдно. Все время, что мы были знакомы, я воспринимал ее как помеху или обузу. Как магнит неприятностей. А эта маленькая девочка нашла в себе смелость попросить для незнакомца новый рог. Вот так просто задаром! Я вздохнул. – Фух, Солнышко, ты это… Спасибо тебе.

— За что? – посмотрела на меня она, слегка наклонив голову набок.

-Ну за… — Я коснулся своего нового рога, который рос теперь куда-то в сторону и вообще имел непривычную извилистую форму. Рог так себе, но я чувствовал, как волшебные потоки сосредотачиваются на его вершине. Или на вершинах?

-За рог? Ну, я подумала это меньшее, что я могу сделать для своего друга. Мы же друзья?

О Селестия! Она была так искренна! Совершенно как в этих старых преданиях о магии дружбы, взаимопомощи, любви. А тогда, в подземельях, я соврал ей насчет дружбы специально, чтобы успокоить ее.

-Конечно, друзья. – Улыбнулся я.

-Ну так, Джек, что делаем дальше? – деловито и восторженно спросила Солнышко.

— Дальше мы должны узнать, где мы вообще есть?

-В горах. – Зажмурившись, кобылка сообщила мне самую очевидную вещь на свете!

Ну да, мантикора ее побери, все эти торчащие со всех сторон скалы и отвесные склоны, и эти ледяные шапки на них. Что бы это могло быть?

Ради разведки я предложил своей спутнице небольшую прогулку. Бежать трусцой по мягкой траве было блаженством для моих копыт. Эти изменения, что с ними приключились. Может, это было последствием моей очередной гибели? А может это все же действие разумного яда? Но с этим я разберусь потом.

— Слушай, Солнышко – как бы невзначай спросил я – А в твоей сказке не упоминалось нечто под названием «Хромономнум»?

-Хромо-ням-ням? – удивилась Солнышко – Вообще звучит как название мороженого. Но нет. А где ты это услышал?

— О, да так, просто вертится на языке. Сам не помню, откуда я это взял?

— Снова врешь, Джек?

— Нет – нахмурился я. Для ребенка она была слишком проницательна – Я действительно не знаю, что это?

— Ну как скажешь – подозрительно фыркнула кобылка.

Долго плутать в поисках нам не пришлось и очень скоро мы наткнулись на целую реку света! Это была целая орда пони. Освещая себе путь фонарями и волшебными искрами, они медленно спускались вниз по склону. Одни из них тащили тележки, другие – тяжелые сумки. Судя по их роскошным нарядам и аксессуарам, все эти пони были представителями далеко не бедного класса. Жители Кантерлота?

Мы поспешили влиться в это течение. Поравнявшись с одной пожилой парой пони, я решил разузнать причины этой процессии.

— А куды мы все идем, ась? – я постарался сделать свой акцент деревенщины наиболее правдоподобным. И это сработало.

Престарелая седая пони посмотрела на меня и Солнышко, как на червяков в ее яблоке. Шаблонная представительница зазнавшейся знати. И как зазнавшаяся знать в ее возрасте она решила отнестись снисходительно к отбросам, на которые мы сейчас с Солнышком были похожи.

-У вас естественно не работает связь в этих диких местах, верно? Вы же с дочерью живете здесь одни?

-Агась, агась – закивал я, прикрывая Солнышку рот копытом, чтобы та не сболтнула лишнего.

— У, как все убого. Так вот знайте, мы идем подальше от этого сумасшедшего дома!

— Откуда? – удивился я.

— Из Кантерлота разумеется, дурень! – прохрипел рассерженный старик.- Разве здесь есть другие дороги, ведущие из других мест?

Я оглянулся. Широкая трасса, пылающая сотнями фонарей, змеей убегала вверх, на вершины хребта. Там, на темном фоне неба среди звезд можно было различить несколько башен. С этого ракурса было трудно рассмотреть весь Кантерлот – скалы и горные вершины скрывали его.

И точно. Как сказал Горный Король – скоро на Кантерлот должны напасть. И нам лучше не быть «здесь» в этот момент. Это значило, что самые страшные катакомбы в Эквестрии находятся прямо под ее оплотом? Забавно.

— А! Понятно! — Я хлопнул себя кровоточащим копытом – Генерал Гранит, так?

— Не знаю, о ком вы говорите, — пожилая леди вздернула нос. Кажется, вид моих увечий крайне раздражал ее – Я знаю, что весь север сейчас как в огне. Эти восстания, бунты! Чернь, собирающаяся в армии! Фу!

-Так вы бежите от войны?

— От резни! – вскричал старик. – А тебе что от нас нужно?

— Просто подумал, почему вы не поехали на поезде?

-Дороги перекрыты. Почти все. Что для автоповозок, что для поездов. Селестия, будь она неладна, решила мобилизовать все силы, задействовать всю технику.

-Последний поезд прибыл в Кантерлот пару дней назад и так и остался на вокзале. – продолжила идею мужа (или брата?) старушка – И вы разумеется не слышали про великий Эквестрийский транспортный коллапс?

— Конечно же нет, мэм! – воскликнул я и свернул в сторону.

-Какие грубые, нехорошие пони – Солнышка была явно недовольна разговором с этими двумя.

-Ну, ты же можешь сделать их добрее при помощи магии дружбы? – улыбнулся я.

-Джек, на что это ты намекаешь? – прищурилась кобылка.

— Ну, как тебе сказать. У тебя же теперь нет дома и тебе некуда идти? Верно?

-Вообще-то я подумала, что я теперь с тобой? – она скривила такую грустную мордашку, что мое сердце чуть ли снова не остановилось — А ты хочешь оставить меня с этими?

-Нет. Ну… -Нет вообще то я хотел. Но не по причине того, что она стала мне надоедать. – Понимаешь, у меня осталась работа. И я не могу ее не выполнить. А мне нужно в Понивилль.

-Ты ищешь своего друга, так?

-Да. – Кивнул я. А еще мне надо было выполнить заказ о доставке Секретного ингредиента самой принцессе, иначе мне грозила судьба Слепого. Интересно в моей крови вообще осталось хоть капля его? Мне показалось, что всю кровь из меня выпустили тогда, в поезде.

— Ну и что? Я все равно пойду с тобой! – чуть ли не разрыдалась девочка.

-Нет, ну ты понимаешь, что это может быть опасно? – я взглянул на нее как можно более сердито.

-Джек, ну мы же с тобой лицом к лицу столкнулись с самим Горным Королем. Ты поборол смерть. Теперь у тебя есть рог. Ты же сможешь меня защитить от каких-то убийц, верно?

Ага, учитывая, что эти же самые убийцы однажды меня уже отправили на тот свет.

-К тому же, — продолжила она свое недетское размышление — мне кажется, что я тебе больше пригожусь в твоем путешествии. Я же узнала твоего друга из книжки? Вдруг что-то еще узнаю? И еще – разве друзья не должны держаться друг друга, когда опасность и всякие кошмары кругом?

-Ты победила – смирился я.

Разумеется, мне было бы спокойнее оставить ее с богачами. Я бы смог их убедить, поверьте мне. Но я бы себе не просил. Это маленькое существо так уверовало в нашу дружбу, что рушить это было кощунством. С другой стороны – подвергать ее опасности тоже было неприемлемо. Но она была права – она что-то знала, что могло пригодиться мне. И, хоть я и сомневался, эта наша встреча с каждым разом начинала казаться мне не случайной.

-Чудесно, Джек! – Солнышко расплылась в улыбке – Я не подведу тебя, обещаю!

-Я не сомневаюсь — кивнул я – Только с этой минуты ты выполняешь все мои поручение, усекла?

-Агась!

-Ну и прекрасно, держим путь на Понивилль!

Поток пони двигался и двигался на юг, к подножью Кантерлотких хребтов. Когда же он достиг Копытных равнин вся знать, как по команде рассыпалась кто куда. Наш же путь с Солнышком лежал на юг. На Юго-запад, если быть точнее.

Благодаря тому, что Понивилль прекрасно виден с вершин Кантерлотских шпилей, а Кантерлотские дворцы отлично наблюдались из Понивилля, создавалось впечатление, что он совсем рядом. Но это было далеко не так. Даже на поезде из пункта П в пункт К, надо было добираться около двенадцати часов. И пусть сеть железных дорог огибала особо крутые холмы и глубокие ущелья, поезд все же ехал гораздо быстрее, чем пони на своих четырех.

Нам предстоял нелегкий путь. За себя я не переживал – с треснувшими копытами, или абсолютно здоровый я был готов преодолеть хоть всю Эквестрию по диагонали. Но вот ребенок в моей компании. Солнышка была стопроцентным гарантом того, что нам придется, хотя бы пару раз, завалится на 6-8 часовой отдых. Плюс надо было бы искать еду.

Девочка держалась молодцом. Не смотря на то, что ее живот урчал, как подкроватный монстр, она изо всех сил старалась показать мне, что ни пить ни есть она не хочет. А зря – голодную и страдающую от обезвоживания пони тащить на себе гораздо сложнее. И я был рад, когда нам на пути попалась дикая яблочная роща. Эти мелкие зеленые яблоки были невероятно кислыми, от чего жеребенок ужасно морщилась и жмурилась, но всем видом показывала, что рада такому угощению.

Я же получил возможность испытать свой новый рог. Магия была совсем не той, какой я привык ее наблюдать – пытаясь сорвать яблоки телекинезом, я внезапно осознал, что теперь не могу образовать вокруг объектов энергетического скопления. Я не чувствовал так же никакого магического моста, тянущегося прямиком из моего мозга к яблокам. Вместо этого я чувствовал, будто бы яблоко, что весело на самой верхушке достаточно высокого дерева, внезапно становилось совсем близким, если бы пространство между мной и им стягивалось и обрезалось невидимыми ножницами. Да яблоки буквально телепортировались оттуда сюда!

Ах да, заклинание света, такое полезное и такое необходимое сейчас, в безлунную ночь, у меня не выходило. Я чувствовал себя волшебным инвалидом, надо сказать спасибо, что я совсем не потерял волшебство.

Места, где мы оказались, только издалека выглядели дикими. Здесь, посреди ущелий и горных долин, словно эхо от Кантерлотского мегаполиса разбегалась цивилизация. Стальные опоры электрической сети, линии проводов связи, мосты-хайвэи, сотни строений непонятного назначения, вроде насосных станций и коллекторных узлов. Здесь же «красовались» горы мусора, вывозимые из города, и сбрасываемые в еле заметные овраги. В купе с бесконечной тишиной и непроглядной темнотой ночи – эта картина запросто могла быть названа «Мертвый мир». Или мир без пони, кому как нравится?

Бедная Святая Флаттершай. При виде этих отравленных мусором и канализационными сливами красот ее сердце, наверное, не выдержало бы.

-Мне здесь… Не по себе – опустив ушки буркнула Солнышко.

— Боишься темноты? – я несколько испугался, что сейчас мой спутница начнет ныть. Это уж точно не могло сопутствовать удачному переходу от Кантерлота в Понивилль.

— Уже нет. Просто здесь…. Разве не слышишь?

-Ничего не слышу. – Я нарочно остановился, чтобы стук копыт не отвлекал. Вокруг висела мертвая. Нет. Мертвейшая тишина! — Ничего страшного. Вроде бы.

-В это время года должны петь сверчки – пояснила мне кобылка.

Сверчки? Может все отравились мусором из Кантрелота? Но, правда, почему их не было слышно?

-Не устала? – Я постарался отвлечь ее от истории со сверчками.

Кобылка кивнула. Но ясно было видно, что она повесила голову и еле передвигает копытами. У нее был чересчур насыщенный день сегодня.

-Вот теперь ты врешь – поймал ее я. – Ладно, давай найдем нам место для привала?

По девочке было видно, что она согласна, хоть она и не сказала ничего по этому поводу. Я же стал глядеть в оба, пытаясь найти хоть что-то, что могло сгодиться для ночлега. Но трансформаторные будки, колючие кусты и проржавевшие остовы брошенных самодвижущихся повозок — не были идеальным убежищем. Особенно когда под боком вот-вот должны были начаться боевые действия. Но мне повезло, когда я наткнулся на железнодорожные пути.

Заросшие травой и молодым кустарником – они были практически не заметными. Казалось, ими не пользовались лет десять. Следуя по ним, я и Солнышко набрели на небольшое заброшенное здание вокзала. Типичный сельский вокзал – старинный, но построенный на века. Его кирпичные стены хоть несколько обветшали, но все еще готовы были выдержать и шквальный ветер, и адскую жару. Как здесь мог очутиться вокзал, при этом брошенный, я даже и не задумался. Главное что он был.

Выломав своим новым колдовством доски (я даже не понял, как у меня это получалось!), которыми была заколочена дверь, мы проникли внутрь. Внутри обнаружился небольшой зал ожидания с рядами разрушенных скамеек, а так же пару комнат для персонала. В одной из них даже оказался камин и некоторая старая кухонная утварь. Это было кстати. Доски из двери – тоже.

Где-то с тридцатой попытки я смог развести огонь. Проклятый рог не выполнял те команды, которые я ему давал. Но ничего, может быть мне просто нужна была тренировка? Солнышка тем временем нашла воду. Как она пояснила – в кране. Было странным, что водопровод здесь еще работал, но какая разница? Надо радоваться тому, что есть, и не задаваться вопросом – почему оно есть?

Набросав в кастрюлю немного диких яблок, я оставил ее на огне, стремясь получить немного более-менее вкусного питья.

Увы, Солнышка не дождалась компота и без задних ног уснула в старом, проеденном мышами кресле. У меня же появилось время поразмыслить о своих личных делах.

Компот получился удачным. Немного горьковатый привкус и ржавый цвет напитка позволял представлять его как какой-нибудь экзотический чай из Зебрии. Зачерпнув немного получившегося варева старой консервной банкой, я отошел к окну. Действительно – отсутствие луны на небе, молчание сверчков. Все это было не правильно. А в последние дни я видел слишком много неправильных вещей. То ли я не до конца понял жизненное устройство Эквестрии, то ли я находился очень близко к разгадке какой-то кошмарной тайны. И каждый шаг к ней был очередным шагом в ночной кошмар. А может, просто мир менялся?

Как сказал Горный Король – все должно меняться. Допустим он прав. Тогда почему больше чем за тысячу лет, со дня заточения Селестией своей сестры на луне и до нынешних дней изменилось так мало? Вот тут, быть может, прав Слепой со своей теорией, что время контролируется той же Селестией.

А еще меня волновало такое огромное множество совпадений. Моя смерть и смерть родителей Солнышка. Наша с ней встреча в месте, которого НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ. Ее осведомленность в этой непонятной мифологии, описанной лишь только одной неизвестной мне писательницей пони из Понивилля. Мантикора укуси ее за задницу – я просто обязан получить экземпляр такой книжки, если она описывает то, что происходит так подробно.

Нет, я конечно и ранее слышал о колдовских книгах. Одни в буквально смысле переносили читателя в описываемый мир. Другие же представляли сборище пустых листов, до тех пор, пока на них не взглянет тот, кто должен. В таком случае они открывали читателю его судьбу – от самого рождения и до самого конца. Может, Солнышку попалась именно такая книженция? Не даром существуют легенды про книги-убийцы, книги предсказатели и прочую литературу, ворующую вашу душу, стоит вам только их открыть. Говорилось, что такие книги издательство специально выбрасывают на рынок. То ли в качестве злой шутки, то ли как очень жестокую рекламу.

Я опять задумался о том, что Солнышко прекрасная кандидатура, для того чтобы быть «сестрой по свободе» сто одиннадцатого. И я опять полез к полому зубу в своей пасти…

Серый помятый конверт. Он был достаточно легким и тонким, чтобы понять, что внутри него находится именно один листок бумаги. Конверт был запечатан сургучовой печатью, без каких либо надписей и символов. Сам конверт так же не содержал ничего, что могло указать мне на того, кому письмо предназначалось. Старая добрая школа Тайных почтальонов. Иногда ты не знаешь, что нужно доставить адресату, и пытаешься найти это что-то, а иногда ты не знаешь адресата, но имеешь полное представление о посылке. Сейчас я не знал, что именно и зачем я доставляю и кому все это предназначено? Может быть, на конверте была какая-то магическая подсказка? Вот только мой дрянной рог не выдавал колдовство в таком виде, в котором я привык им манипулировать.

Но попытка не пытка. Я сосредоточил на конверте магический поток, который должен был сейчас создать между мной и этим куском бумаги энергетический мост…. Еще чуть-чуть, но….

По крайней мере в этот раз я смог бы оправдать свою неудачу: моя концентрация пошла мантикоре под хвост, когда воздух вокруг наполнился непонятным грохотом. Гром? Средь чистого неба?

Я высунулся из окна и огляделся. Все было чисто и спокойно, по-прежнему та же тишина, тот же незаурядный ночной пейзаж. И вот целая серия вспышек осветила кроны деревьев. Кантерлот, как я сразу не догадался? Там, на вершинах гор, где городское зарево подсвечивало витиеватые облака, одна за другой появлялись и гасли ярчайшие вспышки. Они превращались в языки пламени, на таком расстоянии казавшиеся зеленоватым светом свечей, что медленно гасли в струях дыма.

И вот гром снова дошел до стен нашего убежища. И не просто гром – рожденные взрывами ударные волны зашумели в листве близлежащих деревьев, как легкие порывы ветра. Старая черепичная крыша и не выбитые оконные стекла задрожали. В воздух поднялось облако пыли. Вспышки тем временем повторялись.

-Джек!!!- завопила Солнышка спросонья – Джек спасиии! Ты где!?

— Все нормально, это не здесь, это далеко – я постарался успокоить кобылку.

-Ты…Ты здесь? – удивленно заметила она. – Просто я открыла глаза, а тебя нет…

— Успокойся, я просто отошел… По делам. – Я вернулся назад, к камину и потрепал малышку по гривке.

-Я испугалась, что ты меня бросишь.

— Да куда же я от тебя денусь?

И снова волна грома накрыла наше убежище. На этот раз даже стены загудели. Солнышка взвизгнула и всеми четырьмя копытами вцепилась в меня.

-Что это?

-Гром – ответил я.

— Гром не шатает стены! – замечание кобылки было логичным. Наблюдательная маленькая сучка!

-Ну, тогда это Генерал Гранит и его восстание.

Почему то эта ужасная новость успокоила мою маленькую подругу. Может, потому что это было правдой?

Теперь уже мы оба осторожно выглядывали из окна. Там, над шпилями Кантерлота в небо поднимался черный густой дым. Да и с каждой вспышкой шпили рушились на город, как срубленные деревья. От грохота зачарованных снарядов скалы вокруг города обращались в камнепады, ледники срывались с вершин лавинами, снося все на своем пути. Горы стонали, и трескались.

Периодически над осажденным городом возникал свет, что был ярче молнии и солнца в зените. Видать повелительница дня сейчас просто испепеляла ряды нападающих! Но их, судя по всему было слишком много, так как за такой вспышкой следовала целая череда ударов, разносящих по улицам крепости пожары и сотрясающих окрестности. Небо же располосовали мелькающие нити свинцеметов, видимо охотящиеся за контратакующими звеньями пегасов. Даже отсюда было видно и несколько боевых дирижаблей. Скорее всего, увешанные тяжелыми автоматическими орудиями, штурмовыми пушками и пусковыми установками они забрасывали город под собой целым градом бомб. Свист снарядов эхом разносило по горным ущельям в округе. И, честно сказать, я уж точно не хотел сейчас быть там, в самом пекле этого сражения.

— Как ты думаешь – немного испуганно, но в целом спокойно спросила Солнышка – Селестия победит их?

— Наверное, ведь Селестия всегда побеждала? Хотя… Я не знаю.

И я действительно не знал. Я не знал, что будет дальше, я не знал, из-за чего началась эта резня? Вероятно кто-то в кристальной империи устал от власти Четверых? А может их всех вынудил сделать этот шаг начинающийся в стране голод? Впрочем, отчаяние, жажда власти, желание что-то изменить. Слишком мало смысла, но слишком много крови. Вот, что наполняло воздух сегодняшней ночи.

— Представь, что это просто праздничный фейерверк? – предложил я Солнышку.

Та кивнула. Но на фейерверк войны она смотрела не долго. Очень скоро усталость и тревоги взяли свое и кобылка, чувствуя мою непосредственную близость, уснула прямо у меня в копытах.

-Дети – мрачно озвучил я, делая глоток остывшего компоту.

---

Канонада продолжалась всю ночь. А ночь оказалась длинной. Все это время я настороженно смотрел в окно, где раз за разом всполохи над атакуемым городом освещали местность. Когда же гром войны поутих, занялось утро. Видать у канониров закончились тяжелые снаряды для того чтобы утюжить город, а может их всех смела Селестия с защитниками? Когда же у богоподобной появилась минута отдыха она и подняла солнце. Но все равно, что-то было не так. Солнце поднималось медленно, лениво, будто бы принцесса растратила все свои силы, или же была ранена?

Утро обрушилось на окрестности густым туманом. Он стекал с гор подобно киселю. Рассветное же небо застилала черная пелена. В помутневшем мире замаячили огни – небольшие группы солдат, грязных, измотанных, покрытых пятнами запекшейся крови и самодельными повязками. Они медленно выходили из тумана и уходили в никуда. По виду – они не были кристальными пони. Обычная стража Кантерлота, покалеченная, изуродованная вчерашней битвой, похожая на оживших мертвецов из Морга. Я не мог понять, отступают они или просто дезертируют? Да мне не было дела до этого.

-Мир изменился – одними губами проговорил я, вспоминая слова Горного Короля.

-Что? – Сладко зевнув, отозвалась Солнышка. Всю ночь она проспала у меня на копытах. Так было теплее, ведь одеял у нас с собой не было.

— Проснись и пой. – Поприветствовал я ее.

Петь девчонка, конечно, не стала. Она крайне не хотела просыпаться, это было видно по ее мордашке. Но меня она послушалась.

Позавтракав остатками горько-кислых диких яблок и допив компот, мы снова отправились в путь.

Я решил проследовать по заброшенной железной дороге. Рано или поздно она должна была привести нас хоть к какому-то объекту, откуда можно было двинуть прямиком на Понивилль. Кроме того, мне было любопытно, что в этом месте делала такая транспортная артерия как старая железная дорога?

День выдался отвратным. Туман не исчезал, небо не очищалось. Временами нам на головы сыпался черный снегопад пепла. Из-за всего этого видимость была низкой. С одной стороны – хорошо, ведь моя спутница не увидит то, что произошло с Кантерлотом. Хотя она должна была понимать, что ничего хорошего там не произошло.

— А что значит твоя кьютимарка – вместо разговоров о городе спросила она – Это…. Крестик что ли?

— Нет, это шрам – признался я.

-Шрам, как кьютимарка? Что она означает? Что ты оставляешь раны, или заживляешь их?

-Нет, просто шрам вместо кьютимарки. Я ее… Потерял. Несчастный случай.

Кобылка аж замерла на месте. Ее глаза округлились, как у совы, которой наступили на хвост.

-Разве такое возможно? Это же кьютимарка, это волшебство! Она просто так не уходит!

-Как видишь, уходит.

Солнышко была слишком озабочена этим вопросом. Вообще все просто – когда ты пустобокий жеребенок, кьютимарка для тебя наивысшая точка, цель, к которой ты должен стремиться. Нет ничего важнее получения кьютимарки. Когда же ты достигаешь определенного возраста, то понимаешь, что иногда дело не в кьюти, и твоя судьба у тебя в копытах: не кьюти делает твою жизнь, а то, как ты используешь свои таланты. А в моем случае так вообще наличие или отсутствие метки не играло никакой роли. За меня все решала семья – Ложа. Но если взять Слепого, то он смог избежать и контроля семьи. Стать полностью свободным.

— Это не правильно – со слезами в голосе протянула Солнышко.

— Ой, ну не тебе же одной пустобокой ходить – улыбнулся я. – Считай, что я тебя так поддерживаю. Ну, или подаю пример, что не все в жизни зависит от метки.

-А вот и все! – возмутилась Солнышко.

Я не стал ее переубеждать. Все же для нее это было свято. А сказать ей, кроме лишнего, я ничего и не мог.

Ходить по Эквестрии без карты было крайне неудобно. Я знал пару навигационных заклятий, но применить их не мог по понятным причинам. К тому же этот туман не давал обзора на самые привычные ориентиры, хотя бы тот же самый Кантерлот или Курящую Гору.

-Джек, а это нормально, когда трава растет на кирпичах? – задала очередной глупый вопрос Солнышка. Вообще она резво бегала вокруг меня, заглядывала под каждый куст, рассматривала цветы и такой странный «черный снег», что у нее не оставалось времени на идиотские вопросы.

-Не очень. – Буркнул я.

— А что ты скажешь, если узнаешь, что тут все растет на кирпичах?

-Стоп, что?- я подошел к Солнышку. Кобылка с любопытством копалась в грунте копытом, выгребая осколки кирпича и черепицы. Присмотревшись внимательнее, я стал замечать целые горы битого кирпича, россыпи стеклянных осколков, прогнившие щепки, которые некогда были деревянными балками.

Так же я обнаружил, что мы находились на достаточно большой поляне, практически идеально ровной, поросшей молодыми деревцами, которым от силы было несколько лет. Здесь железная дорога обрывалась так же внезапно, как и начиналась.

-Ты знаешь, что такое дежавю? – спросил я.

— Нет, а что?

— Да кажется мне, что я был здесь. – Странное ощущение, будто бы что-то в моей голове рвалось наружу, как газировка из отлично взболтанной бутылки. Моя бедная, изуродованная бесконечными зачистками память, она словно тыкала меня мордой в очевидное, пытаясь докричаться до моего сознания «Ты еще что-то помнишь, сто сорок второй!».

Вообще это было невозможным. Немыслимым! Заклинания очистки памяти работали на «ура», превращая ваш разум в чистый белый лист. Но, видимо, небольшое «хирургическое» вмешательство от Горного короля с его новым рогом растормошил мой мозг. Я закрыл глаза, поддаваясь внезапному порыву. В наступившей темноте я вдруг стал наблюдать, как из ниоткуда возникают стены домов, фонарные столбы, ограды. Я прекрасно видел перед собой ночной городок! Я бы с удовольствием списал это на игру воображения.

Но в этот самый момент я отчетливо услышал стук копыт по мостовой. Из темноты в клубах своего дыма выходил Слепой. Он осторожно озирался по сторонам, словно бы скрывался от кого-то. Наконец он стал возле меня и телекинезом опустил на землю недлинный увесистый сверток. Что это было? Подзорная труба? Дубинка? Но мне не дали это узнать. Мое видение стало жить само по себе, как картина давно минувшего прошлого, или как сон наяву.

— О, ты здесь брат? – Спокойно проговорил он, затягиваясь дымом из трубки. – Не ожидал, не ожидал. Ладно, я знаю, почему ты здесь. Все это, конечно, грустно, брат, но я знаю, что у тебя не было выбора. Слушай, ты прекрасно понимаешь, чем все это закончиться. Но вот эту штуку. – Он копытом указал на сверток – Постарайся найти. Чуть позже. И в другом месте. Не знаю, через, сколько времени ты снова прозреешь. Но найди это, хорошо, брат?

И слепой улыбнулся. Как-то нехорошо. От такой улыбки меня передернуло секундным ознобом. А затем вся картина поплыла у меня перед глазами. Откуда-то из глубины моего разума вырвался дикий крик, тонкий, протяжный, разрывающий саму ткань реальности, превращая маленький уютный город в сплошное крошево, стирая с лица Эквестрии все эти здания, тротуары, мосты и дороги, унося за собой сотни, а то и тысячи жизней. И мою в том числе.

-Джек… Джек! – раздался крик прямо у меня под ухом. Это была Солнышка. Вид у нее был напуганным. – Что с тобой?

-А что со мной? – стоило мне открыть глаза, как чувство реальности вернулось ко мне. Я снова был здесь и сейчас.

-Ты встал здесь как вкопанный и что-то бормотал. Прямо как старик Пипсквик… Но он выжил из ума уже давно, а ты?

-А меня просто посетило одно…. Очень плохое воспоминание, я думал, что я удачно все забыл….

-О чем оно?

-Не важно. Только вот теперь я знаю, где мы. Это Хуффингтон. Точнее то, что от него осталось. Его снесли с помощью очень сильной магии.

-Какая магия может разрушить целый город? Джек, разве такое можно сделать?

-Разрушать – не строить – покачал я гривой. – Это долгая история, но вот что я могу сказать. Некогда Хуффингтон, как и Понивилль находился на окраине Вечнодикого, если, конечно, его окончательно не вырубили. Мы практически нашли дорогу!

---

Вечно дикий, Вечно свободный. Некоторые называли его почему-то вечнозеленым, что было неверно. Осенью он все же сбрасывал листву, превращаясь в театр темных образов и зловещих теней.

Растущий в ширь и в ввысь Понивилль, расширение транспортных сетей, бесконечное строительство. Все это привело к тому, что целые участки этого самого странно места были вырублены, превращены в парки, очищены под небольшие города и плантации. На месте былых лесных массивов появлялись элитные поселки с роскошными виллами, сияющими супермаркетами, широкими аллеями. И вы думаете, это сломило лес? Скорее солнце свалится на голову Селестии!

Единственное в мире место, над которым не властна была сила ни одного пони. Никто не мог обуздать ни ветры, которые дули здесь сами по себе, ни деревья, которые росли так, как им захочется. Надо ли к этому добавлять, что в облагороженных участках Вечнодикого, на очищенных от него площадях начинали происходить совершенно непонятные вещи. Богатые хозяева покидали свои благородные дома, целые поселки пустели, плантации нищали, так как вместо культурного урожая на этих почвах росло, химера знает что! И все это, без каких либо достойных объяснений ни со стороны властей, ни со стороны науки. Необъяснимое скоро обросло такими легендами, от которых даже у лишенного страха бойца шерсть на холке встанет дыбом.

И да, в это самое место я и потащился с пустобоким жеребенком. По крайней мере – это был идеальный маршрут, на случай того, если за вами могли охотиться убийцы. Ну а если Кантерлот все же пал, то в Вечно свободном лесу можно было спрятаться от повстанческих патрулей кристальной империи.

И так, почему я знал, что лес будет прямо за последним разрушенным домом бывшего Хуффингтона? Почему я вообще знал, что это за город? Может я и действительно здесь был в тот момент, когда он прекратил свое существование. Был ли здесь расположен некогда аванпост нашей Ложи? Да я вообще не могу быть уверенным, что это мое видение было воспоминанием. В этом мире было столько чудес и странностей, что верить каждому первому видению было, по крайней мере, наивно. Но все же, почему мне казалось, что Вечнодикий теперь растет гораздо ближе, чем раньше? И главное когда это «раньше» было? Я попытался объяснить это самому себе тем, что за всю свою жизнь я истоптал больше половины всей Эквестрии и крайне возможно, что побывал и здесь и не раз. Просто я не помню это по понятным причинам.

Лесной массив казался непроходимым. Переплетенные ветви, окутанные паутиной, колючие кустарники, многовековые поваленные стволы деревьев. Но все это оказалось не столь ужасным. Между зарослями можно было обнаружить вполне себе проходимые участки, покрытые лесным песком и щебнем. Да, грязно. Но жить можно!

— Здесь прохладно – поежилась Солнышко.

Я лишь кивнул. Холодно не было, нет. Девчонке было просто боязно. Это становилось заметным по ее неуверенной походке, постоянно косящимся назад глазами. Она уже не бегала и прыгала вокруг, как ужаленная под хвост шмелем.

— Джек, а как ты думаешь, почему Сестры устроились жить посреди этого леса?

-Не любили гостей? – хмыкнул я.

— Да нет же, они все же были принцессами. Правили Эквестрией. К ним же должны были приходить всякие послы, вельможи….

Я понимал, что девочка говорит про старый замок двух сестер. Не спорю, место было брошенным. Но свято место пустым не бывает и из Понивилля к нему прорубили дорогу, а на месте старого замка вырос новый храм дружбы.

— Это было больше тысячи лет назад. Может, тогда и не было никакого леса? – предположил я. – А все это темная магия Найтмер?

— Магия может выращивать лес, которым нельзя управлять?

— Магия чего только не может. Уж поверь мне.

Темная магия – пришло мне на ум – темная магия, которая создает лес, который не подвластен никому. И то темное семя в моей голове. Эти два понятия вдруг объединились в один логический ряд. И почему то этот ответ стал для меня очевидной истинной. Может точно такое же семя некогда и создало эту уникальную для Эквестрии местность. Другой вопрос, а кто тогда дал Луне такое семя? Не та же непонятная сущность, с которой мне посчастливилось встретиться во сне? Вспоминать тот сон не хотелось. Хотя бы из-за неприятного ощущения внутри – что-то точило меня. Медленно и верно, проникало повсюду. Этот разумный яд, я снова ощущал его в себе. Чувство, что во мне поселился еще один пони, который выжидает своего часа.

Проклятие! И кому я должен всучить эту посылку, чтобы избавиться от этого неприятного ощущения? Увы, я пока что не встретил никого, кто бы подошел на роль «находящегося в начале пути». Даже моя маленькая спутница уже повидала за свою жизнь больше, чем довелось любому другому жеребенку в ее возрасте, а значит, хотела она того или нет, а по своей крошечной жизненной тропинке она уже прошла, и достаточно далеко.

Я решил просто идти. Динамика последних дней показывала мне, что, так или иначе я все равно на что-нибудь наткнусь. Неприятно было, конечно, ощущать себя игрушкой в руках судьбы. Но пока план был таков: дойти до Понивилля и завершить заказ для принцессы, если конечно она еще не улетела на какой-нибудь экстренный слет Четырех. А там у меня вдруг появится время на поиски «сестры по свободе» моего бывшего брата по Ложе…. Потом я должен был напасть на его след. Что делать дальше? Убивать друга и возвращаться обратно, за новым заданием о доставке?

Почему-то мне казалось это несколько глупым. Слепой никогда не был идиотом, он был одним из самых искусных Тайных Почтальонов, что я только видел. Он был способен растаять у всех на глазах, исчезнуть из пространства и времени, минуя все ловушки и опасности, а потом оказаться в нужном месте с нужным грузом. Строить очевидную цепочку из зацепок, ведущую к его местонахождению – не в его стиле. Тем более что Три Единицы знал, что за его кучерявой головой ведется охота. Ну и ладно, там видно будет.

— Т…Т…Там! – тихо пропищала вдруг Солнышко пятясь назад. Она дрожащим копытом указывала вперед, на небольшое болотце.

Там, за разросшейся осокой, наполовину погрузившись в мутную воду, валялось тело гиганта. Я принял стойку, удобнее опершись всеми четырьмя копытами на землю, и сосредоточил все магические потоки на своем новом роге. Колдовство вышло совершенно не таким, каким я ожидал – заросли травы вокруг топи вдруг завяли, лишившись сил и цвета. Осока обрушилась вниз, открывая нашему с Солнышку взору огромную мантикору. Глаза чудовища были приоткрыты, а раззявленная пасть приняла совершенно неестественный оскал. Мышцы под упругой кожей монстра были скручены и сжаты. Я не особо знаю медицину, но это напоминало мне последствие эпилептического припадка или столбняка.

-Кажется, мертв. – Прокомментировал я, когда подошел к мантикоре ближе и тыкнул ее палкой.

— Надеюсь, здесь не будет больше чудовищ? – с надеждой в голоске пропищала моя спутница.

Ответить на ее вопрос я уже не успел. Мне пришлось прыгнуть в ее сторону, сбить ее с ног и оттолкнуть тем самым от смыкающихся на ее шее челюстей. Это было лучше любого ответа: монстры пришли сами и при этом, крайне бесшумно. Сразу стало понятно, кто заживодерил одного дикого зверя – ну, конечно же, другие! Плавно и при этом достаточно быстро из густых крон вечно дикого спускались огромные пауки. Каждый с меня размером.

-Стой за мной – приказал я Солнышку.

-Но…

-Стой за мной, и смотри, чтобы кто-нибудь не подполз сзади!

Я попытался сотворить небольшую защитную сферу над нами, но энергия, пройдя сквозь мой старый рог, выплеснулась небольшой искрой, которая сразу перекинулась на новый рог. Раздался неприятный треск. Мне даже показалось на мгновение, что запахло горелой плотью. Магическая энергия холодным уколом пробила мой мозг, а затем ледяным потоком прошла в копыта. В копыта? Вот где магию не чувствовал ни один из единорогов.

Учитывая не самое лучшее состояние моих копыт, боль от такого движения магической силы была неимоверная. Я не удержался и ударил передними ногами о землю, чтобы хоть как-то избавиться от этого ощущения жжения. Эффект вышел, опять же, неожиданным: искра заклятия ушла в землю, а затем врывалась прямо под мохнатыми лапами гигантских членистоногих.

Судя по тому, как заскрипели их жвала – паукам это не очень то и понравилось. Кажется, они сейчас испытывали ту же боль, что и я за мгновение до этого. Мне даже стало любопытно, каким неповторимым эффектом может отразиться мое следующее заклинание. Эксперимент боем, так сказать. И следующее, что я попытался выдавить из себя, было заклинание пилы, что должно было срезать ветки над головами этих хищников.

На этот раз не было ни искр, ни грома, ни противного треска. Отдельные стволы, ветви и пеньки вокруг меня просто взорвались, осыпая нападающих тварей тучей древесных осколков. Для парочки пауков это стало фатальным, и они отправились в их восьминогий рай. Других же просто сильно покромсало. В сторону отлетели оторванные паучьи ноги, кровавые ошметки их хитиновой шкуры и прочие прелести членистолапой анатомии.

Самое удивительное, что ни меня, ни жеребенка эти острые деревянные снаряды не задели, а просто окружили плотным частоколом.

Когда оставшиеся в живых неприятели с диким скрежетом жвал расползались в стороны, я пробил нам дверь из этого деревянного круга и скомандовал своей спутнице бежать. Та засверкала копытами на ура, даже я не мог за ней угнаться.

— А….Почему…. У пауков – запыхавшись, спрашивала она – Кьюти… Кьютимарка как у принцессы Твайлайт?

-Глупая. У пауков не может быть кьютимарки – по-отечески отрезал я. Стоп. Или может?

И как меня вообще угораздило не заметить эти бегающие в траве вокруг мантикоры тени? Я же знал, что яд паука не сводит мышцы, а расслабляет их. И не кьютимарки то были, а простое клеймо! Я терял хватку. То ли старел, то ли что-то в моей голове повредилось под действием бесконечных заклинаний очищающих память и инородной магии черного семени.

Ну и конечно рев внезапно очнувшейся мантикоры, что за два взмаха крыльями догнала нас, для меня не стало неожиданностью. Вот только поздно. Эта магия теней, колдовство сумерек, поганое, грязное колдовство! Эти маги-тени запросто сливались с телами других существ, превращая их в контейнер для своего разума. Отсюда и все эти сведенные мышцы, придавшие мантикоре вид усопшего существа.

Я еле успел выдавить из себя защитное заклинание (хотя какого сена — все равно оно бы сработало как-нибудь не так!). Но только вот напрасно. Хвост мантикоры успел вонзиться мне в бок и влить внутрь достаточно яду, такого ледяного и такого колючего. Мое же колдовство вмиг обратило могучего зверя в обычный песок. Ну, хоть до Солнышка он не добрался. Меня же отбросило в сторону.

— Джек, Джек, Джек! – завопила моя подруга, прыгая на месте. Она очень скоро подскакала ко мне.

-Так, я живой, стоп. – Попытался я прервать ее панику. Я даже слегка привстал, и тут же получил достаточно увесистый удар всех ее четырех копытц.

-Не вставай! Я приведу помощь! – завопила она. – Нет, я сама тебе помогу!

И она присосалась к моей ране оставленной жалом.

— Твои подковы! – выругался я – так не делается….

-Я знаю, как делается! – фыркнула Солнышко, выплюнув на землю часть яда перемешанного с моей кровью. – Нас в школе учили!

Яд тем временем начинал действовать. Я понимал это по неприятному парализующему покалыванию в своих конечностях, на языке, на веках и в ушах. Но приподняться на два копыта я все же себе позволил.

Солнышко к тому времени уже высосала и выплюнула две порции яда и крови. А вот третью, кажись, проглотила, потому как замерла от страха на месте:

-Дежавю – пробубнил я, когда увидел их перед собой.

Двое – типичные элитные бойцы Сумеречной Стражи принцессы Твайлайт. Мало кто видел их в своей жизни дважды: на мордах маски «без лица», на телах темные сорочки с эмблемой Сумеречной Повелительницы, и эти колышущиеся тени вокруг. А третьей была самка. Ее тело было одним сплошным ожогом, словно ее пропустили через доменную печь. Ее грива свисала пучками, как трава на гнилом болоте. Она была покрыта многочисленными повязками и бинтами, а так же целым роем ползающих туда-сюда мерзких москитов и клещей. Ее изуродовало так, что мать родная бы не узнала. А вот я ее вспомнил.

Практически та же сцена в поезде, только на этот раз акт второй. Сто сорок второй снова умирает.

-Я же говорила, что приведу вас к ним! – неестественным голосом сказала девушка-убийца. Кажется ее голос, и, судя по ядовито-зеленому свечению глаз – зрение, поддерживались исключительно магией.

-Нужна только девчонка – прошелестел один из Стражей.

-Принцесса сдерживает обещание – прошелестел второй – Твоей наградой будет твоя жизнь.

-Но ты изгоняешься из Понивилля.

Я уже ничего не мог сделать, когда черные щупальца обволокли Солнышко черным коконом и потащили в тень. Мои копыта к тому времени уже были не способны шевелиться.

— Ты – неестественный голос убийцы резал слух, как стеклом по металлу. – Я тебя помню. Я убивала тебя уже!

Она приблизилась и, толкнув меня копытом в бок, перевернула на спину. Мне оставалось только смотреть, как она с силой прижала меня к земле.

-Да! Я убила тебя, и наблюдала, как ты подыхаешь! – В ее голосе появились нотки хищного наслаждения – Но я впервые вижу, чтобы кто-то вернулся назад, после того, как я отправляла его на Ту сторону.

-Хреново работаешь – я даже сам удивился, тому, что под действием парализующего яда смог говорить. Видать Солнышко действительно высосала из меня львиную дозу отравы. Только вот зачем?

-Заткнись! – глаза кобылицы вспыхнули зеленым пламенем. – Я сейчас разделаю тебя по кусочку, начну с задних ног!

-И выглядишь тоже хреново! – Игнорируя ее предыдущую угрозу, продолжил я – Наверное, по этому, твой нежно-копытный друг ускакал полировать чужое поле?

 — Я еще успею тебе рассказать, как убивала семью твоей подружки? – Кобылица попыталась ударить меня в «мягкое брюхо» и у нее получилось. Не смотря на то, что я годами вытравливал из себя всю эмоциональную составляющую, здесь я был задет. Может быть, я был опьянен ядом, а может я проникся идеалами, которыми жила эта малютка. Старыми идеалами дружбы и любви.

 — Да будь ты проклята – выплюнул я – Чтобы ты не смогла любить никого, кроме своих блох и комаров, и чтобы никто, даже они тебя не полюбили!

Вышло смачно. Не то, чтобы слова были такими уж болезненными. Эта психопатка могла прожить без любви, как мне казалось, и она запросто могла перерезать пол Эквестрии, и даже глазом не повести! Но сам эффект – мой рог (не тот, что был срезан этой сучкой, а тот, что мне воткнули в голову позже) на мгновение вспыхнул синим огоньком. И тотчас всю тишину разорвал нарастающий гул. «И грянул гром» можно было бы сказать. Пылающие глаза изуродованной кобылы породили два дымящихся потока слез. Ее рог зашевелился, будто бы это была огромная жирная личинка, а затем лопнул в нескольких местах, окропляя все вокруг неприятной зеленой жидкостью. Кобыла всхлипнула и схватилась за сердце, а ее многочисленные насекомые вдруг слетели с нее и закружились вокруг, подобно вихрю. Их становилось все больше и больше, туча из комаров вокруг моего бывшего палача становилась все темнее, пока не скрыла ее из виду. Когда же весь этот гнус разлетелся по кустам – кобылы и след простыл.

Я облегченно вздохнул. И только сейчас понял, что мое сердце снова останавливается. Интересно, много ли Шансов оставалось на моем счету?

Глава 7. Нам нужен доктор!

Глава описывает похождение врача, оказавшегося посреди жестоких боевых столкновений в Маэнхеттене. Ему предстоит спасти жизнь новорожденной кобылки, встретить представителей тайной Ложи почтальонов и покинуть умирающий город.

Война! От Ванхувера до Филлидэльфии, от Жеребячьих Скал и до самого замороженного севера. Стада восстали, как только почувствовали слабость своих вождей. А может быть, им надоела жизнь, которая не менялась на протяжении тысячелетия?

Я не одобрял этого и не понимал, как такое вообще могло случиться? Вчерашние друзья сейчас были готовы впиться друг другу в глотки, оставить следы своих копыт на спинах соседей, втаптывая их тела в грязь. Кристальный Бунт, как прозвали его газетчики! Ха! Кристальное Безумие я бы сказал! Зачем? Зачем стоило это начинать? Я ненавидел такие действия всеми фибрами своей земнопонской души. Все это кровопролитие, все эти идеи с революцией могли прийти в голову только законченному идиоту, и только самые низовые кретины могли их подхватить. Хотя, поздно ставить диагноз, самое время получать сводки из пылающих точек на карте Эквестрии.

А их было не мало. После того как генерал Гранит с его ударными батальонами увяз под Кантерлотскими кряжами все земли, что были за ним вскипели как вода в вакууме! Откуда не возьмись, нагрянули наемники-грифоны, драконьи вандалы, еще какие-то специалисты по смерти. Из каждой деревушки, из каждого забытого Селестией села, где, наверное, и солнце восходило само по себе (Уж извините за такую антинаучную шутку) повылазили отряды мародеров и грабителей, что языками пламени облизали все руины, оставшиеся после кровопролитных боев. Да и это еще не конец: Как по мановению пятого копыта рухнули границы между мирами, и заключенные Тартара вырвались наружу, делая уничтоженные восстанием города оплотами инфернального ужаса!

И вот теперь ЭТО. Первые минуты Вторжения я застал на своем рабочем месте. И больше отдыха я не знал. Центральная больница Маинхэттена внезапно стала перевалочным пунктом между кровавой баней, что происходила на улицах и смертью. Сотни изувеченных тел, как гражданских так и разношерстных военных потоками заносились и выносились из моего учреждения. И я делал все, чтобы не преумножалась статистика убитых.

И снова прогремели удары – ряд ослепительных вспышек на миг озарил пасмурный городской пейзаж, что я мог наблюдать из окна. Портовые районы снова бомбили. Зебры, засевшие в них, то отступали на свои корабли, то снова захватывали целые кварталы города. Подумать только! Зебры! Когда они успели собрать флот и вооружить его всеми этими артиллерийскими орудиями? Хотя, может они каждый день только и ждали, когда силы Принцесс будут отвлечены или рассеяны и тогда они смогут урвать кусочек наших земель?

Что до принцесс – то я не знал, где они были сейчас. В момент начала вторжения к нам на помощь не пришел ни один Селестинский Гвардеец, ни один Ночной Смотритель и ни один Сумеречный Страж. Город оборонялся за счет ополчения и органов внутреннего порядка. И единственные, кто протянул нам копыто помощи, был Восточный Повстанческий Фронт. Да, Кристальные больше не подчинялись Кейдэнс (если она вообще еще оставалась жива).

-Доктор! – раздался в моем кабинете голосок медсестры – У нас…

-Новые раненные – кивнул я – Много?

— Три травмы головы, семь осколочных ранений. Пять ожогов….Кажется.

Белобрысая пегасочка бледно-бирюзовой масти выглядела так, словно ее только что вышвырнули на улицы утопленного в кровопролитии города из медицинского училища. Хорошо, что она не впадала в истерику, а только пищала испуганным голоском. За последние дни таких медсестренок у меня побывало несколько десятков. И с каждым разом их становилось все меньше. Куда они девались? Да дракон его подери, откуда мне знать? Впадали в панику и убегали, забыв о клятве на Элементе Заботы.

И я снова мыл копыта и шел в операционную.

— Ты хоть знаешь все маркировки зелий, девочка? – только и успевал спрашивать я. О Селестия, я даже имени ее не знал!

-Мы недавно их проходили мистер Гангл! – с наивной улыбкой дурочки хвалилась она.

— Тогда запоминай, второй раз повторять не буду: Приготовь три пузырька «Бычьей Крови» для послеоперационных, пару двух процентных раствора «Желтого Песка» для ожоговых. А, совсем не забыл, возьми дюжину «Волчьей Слезы», и подготовь иглы.

-Слушаюсь, доктор! Я не подведу – затараторила она и, встав на крыло, мчалась в хранилище. А мне оставалось только скрещивать копыта на то, что там хоть что-то еще оставалось.

А дальше все как всегда. Холодный блеск скальпеля и кровь, и стоны, и перевязки и редкие минуты на чай.

Я не жаловался, что нас, врачей, в городской клинике было мало. Для такого большого города и для такой крупной больницы нас было достаточно. Но сейчас рабочих копыт резко не хватало. Каждый врач занимал небольшой сектор посреди этого кровавого месива и погружался в работу с головой, практически буквально! Я практически не видел своих коллег. Только раны, ожоги, лекарства… Дискорт всемогущий, я скоро сойду с ума!

— Знаете, доктор – почти шептала неуемная пегаска подавая мне очередные бинты на перевязку – Все эти беды из-за того что тьма поселилась в сердце кристальной империи.

-Не знаю насчет «тьмы» но розни и недовольства хватает. – Бурчал я полностью занятый очередным копытом очередного пациента.

— Легенда гласит, что если в кристальной империи царит согласие, то оно распространяется на всю Эквестрию…

-Да, я слышал это. – Кивал я. Такие разговоры промеж делом заставляли забыть о катастрофах, что творились повсюду. – Это теория магического излучения. Вся эта кристальная «империя» огромная призма, что собирает в себе эмоции пони, а затем волшебным образом излучает их на всю территорию вокруг. Под таким излучением оказалась не только Эквестрия, но и замороженный север, и некоторые заокеанские земли. Ты подай мне еще серной мази?

— А может это все дело лап Дискорда? – прошептала кобылка, подавая мне нужный медикамент.

-Дискорд? Он сейчас такой же миф, как и песчаные джины на юге. Он же дух, милочка! Может раньше он и представлял собой нечто материальное, но сейчас, после того как всю светлую магию усилили храмами да часовнями дружбы…. Нет, о нем уже сто лет как никто не слышал, вся проблема в жадность и нетерпимости. А жадность и нетерпимость были рождены несовершенством экономики.

Моя ассистентка открыла рот, чтобы что-то ответить, но, кажется, мысль вылетела из ее прелестной головки и она, щелкнув челюстью, продолжила помогать мне молча.

— Врач! – раздался совершенно сторонний крик – Врача сюда, срочно!

Это был точно не один из моих пациентов. Так во всю глотку мог голосить только один из солдат кристальной империи, что расквартировались на нижних этажах больницы. Я не рад был присутствию здесь военных, что были виновны во всей катастрофе. С другой стороны – если бы не они, город бы уже взяли, и я не знаю, чтобы с нами сделали эти нечестивые колдуны зебр.

Этот кристальный капрал нарисовался именно в моем секторе, а значит, обращался ко мне.

— Да, голубчик, что я могу для вас сделать?

-Лейтенант Опал приказывает – он прокашлялся, понимая, что «повернул ни в ту сторону» и исправился – просил. Просил спуститься вниз. Сказал, что дело срочное.

— Минуточку. – Я даже не взглянул на солдата. Помыв копыта, я обратился к своей медсестре – И так, мисс…

-Тинкис Бэлл – с улыбкой представилась она. Хотя, скорее всего, понимала, что имя мне ее не так уж и важно.

— Мисс Бэлл, вы видели, как я провожу перевязки? Надеюсь, вы сможете повторить оставшиеся?

-Я сделаю все, что смогу! Я вас не подведу! Можете на меня положиться, мистер Гангл!

С меня было бы достаточно и простого кивка. Но девочка нервничала, вот и болтала без умолку. Да и как можно было в такой обстановки не нервничать?

Вся нижняя часть больницы была превращена в небольшую крепость – оконные проемы были завалены мешками с песком, через небольшие бойницы здание ощетинивалось наружу десятком орудий осколкометов, коридоры превратились в пропускные пункты, а двери усилили, оббив их выломанными из мебели досками.

Импровизированный штаб расположился в бывшей учебной аудитории. Это было самое просторное помещение в моей больнице, так что места хватало и командным подразделениям и связистам. Было даже пространство для тренировок бойцов: Разукрасив наши учебные манекены черными полосками, на манер зебр, кристальные солдаты постоянно тренировали на них боевые выпады с холодным оружием в зубах.

-Вызывали, лейтенант? — Положив перед собой металлический чемоданчик со всем инструментом и медикаментами, что могли мне понадобиться, я обратился к Опалу.

-Да — коротко кивнул тот.

— Кого-то ранили?

— Да, ранили. Но не из моих людей. Мы провели удачную вылазку и взяли в плен одного очень ценного вражеского индивида. Так вот, доктор, мне его нисколько не жаль, не знаю как вам. Но он…. Он должен нам сказать о планах нападающих.

-Вы предлагаете мне его пытать? – удивился я.

— Нет – холодно отрезал кристальный офицер. – Я хочу, чтобы он дожил до своего признания. Так уж получилось, что в плен мы его взяли с большим трудом! Нам повезло, что он вообще остался в живых.

Я вздохнул. Клятва на Элементе Заботы не давала мне выбирать между тем, кого лечить, а кого нет. Даже если передо мной был бы серийный убийца, который или которая убивала ради удовольствия, я обязан был оказать такому пациенту помощь. Даже этому полосатому существу, чьи сородичи сейчас уничтожали мой город. Он все же был живым, а значит одной из святынь, на которую указывала нам сама Флаттершай. И как следствие – любое живое существо должно иметь второй шанс.

 — Тогда не будем же медлить. – Постановил я.

Перед собой я видел всего лишь очередного пациента. Только вот пациент смотрел на меня как-то не по-доброму. Его, конечно, простить можно – быть превращенным в истекающее кровью решето со свисающими с одного бока кишками – не самое приятное на свете. А попасть при этом в плен – еще хуже.

-Не дергайтесь, дорогой, сейчас я все исправлю – спокойно сказал я.

-Моя….Спокоен – откашлявшись кровавой мокротой, прошептал зебра. И тут же растянулся в зловещей улыбке, демонстрируя мне свои красные от крови зубы.

Его неморгающий взгляд прицепился к моей персоне и не отпускал, пока я бродил туда сюда по комнате, подготавливая все для операции. Наконец, разложив зелья и инструменты, я подошел ближе к раненому.

Тот тяжело дышал. Каждый его вдох и выдох, должно быть, приносил ему неимоверную боль — прямо из груди его торчал огромный осколок кристалла. Еще серия кристаллов поменьше пронзали его копыта. От кости в таком случае не должно было остаться ничего. Но, не смотря на все эти увечья, боец зебра действительно оставался спокоен. Да, он пускал носом и ртом кровавые пузыри, да, его глаза были красные от лопнувших сосудов. Но зрачки его не бегали, и ни один мускул на его морде не дрожал, за исключением этого оскала.

Я приступил к своей работе. То же, что и обычно – поочередно я вводил Волчью Слезу, потом Бычью Кровь. Щелкал пинцетом, резал скальпелем, пытаясь вернуть все органы на их места. Удивительным было то, что даже после двух пузырьков Волчьей слезы мой пациент так и не впал в наркотический сон! Такой порцией можно было вырубить слона, ну или хотя бы целый табун пони. Но этот. Этот воин продолжал смотреть мне в глаза.

— Так не больно? – спросил я, подергивая кристалл в его груди. Зачем я это сделал? Только чтобы проверить выносливость этого существа? Право говоря, мне становилось немного боязно, и это неприятное чувство его пронзительного взгляда.

— Моя… Не бояться боль! – прохрипел зебра не снимая с лица своей дикой улыбки – А ты, врач, бояться боль?

-Все нормальные пони. Все живые существа бояться боли, это нормальное состояние. – Попытался я отвлечь его от себя, и себя от странного холодка, подступающего к моему затылку.

— Манга не бояться боли – повторил зебра. Ну, теперь я, по крайней мере, знал его имя.

-Манга, так вы чувствуете боль? – спросил я – Мне очень важно это знать, чтобы спасти вашу жизнь.

— Моя не нужна жизнь – ответствовал пациент. – Моя не бояться смерти. А ты, врач, бояться?

Я поежился. Нет. Моя профессия призывала не бояться смерти, она учила смерть изгонять. Я видел смерть ни раз, и не боялся ее как явления. Но этот взгляд, этот голос, они способны были внушить страх даже в того, кто состоял из сплошного камня! Я видел, как охранявший меня солдат-конвоир из кристальной армии испуганно косился на дверь.

 — Не бояться смерти! – продолжил Зебра. – Никто больше не бояться смерти! Моя народ узнал о смерти все-все.

— Голубчик, вам бы не разговаривать, а сэкономить силы – попытался я утихомирить больного. Ведь мне сейчас предстояло извлекать из его груди осколок длинной с половину моего копыта!

Но зебра не замолчал. Он поднял свое изувеченное копыто, то самое, которое было пронизано кристальными снарядами по всей длине, и закрыл им мне рот. Селестия пресвятая! Он одним рывком этой нерабочей ноги вырвал ремни, что крепили его к столу!

— Моя народ пришел к пони. Моя народ спасет пони от смерти! Пони больше не бояться! Пони прекратить смерть! А мертвый – встать! И наступить мир! Смерть убежать!

На последних словах у него началась истерика. Всего его тело пробило конвульсией. Тяжеленный операционный стол задрожал. Несколько крепежных ремней лопнуло. Взгляд пленного больше не смотрел на меня, но вот его улыбка. Сейчас мышцы его лица скрутило так, что некоторые вены даже лопнули, украшая его и без того кровавую физиономию тонкими алыми ручейками. Челюсть хрустнула, он захрипел, затем он изогнулся на столе, образуя кровавую полосатую дугу, и тут из его глотки вырвалось густое облако ядовито-зеленого цвета.

-Магическая атака! – выкрикнул охранявший меня кристальный стражник и, схватив одним копытом, буквально вытолкнул меня из комнаты.

— Что такое? Что случилось? – Раздались голоса других солдат. Они поспешно окружали нас, поочередно заглядывая в хирургический зал.

— Что еще за сено? – где-то за моей спиной раздался голос лейтенанта Опала.

-Кажется… — дар речи быстро вернулся ко мне – Кажется, он убил себя каким-то заклятием.

-Что за заклятие? Что он говорил перед этим?

-Что-то о страхе смерти – ответил я, шаря по полу копытом в поисках очков – А насчет заклятия. Я врач, а не специалист по иностранной колдовской системе.

-Вы можете проверить, что за это за вещество? – Лейтенант успел просунуть в заполненное неизвестным газом помещение копыто и собрать немного этого вещества на кусок марли.

— Если у меня будет время. – Холодно проронил я. Да Дискорд его утопи в шоколадной глазури! У меня точно не будет времени со всеми МОИМИ пациентами.

-Постарайтесь, мистер Гангл. Очень постарайтесь – так же холодно настоял офицер.

---

Это был поистине долгий день. Теперь кроме больных я должен был разгадывать, что за газ распылял умирающий зебра? Для этого я выделил целый стол внутри нашей больничной лаборатории. Все равно сейчас было некогда искать в крови моих пациентов антитела, надо было хотя бы удержать эту кровь в их жилах!

Разрезав ткань, что была мне вручена лейтенантом Опалом, я раскидал ее обрывки в разные колбы, залил реагентами и просто ждал. Жидкости принимали разную окраску, внутри колб выпадал осадок, появлялись странные радужные пятна на поверхности — но в целом смертельных ядов и опасных химических компонентов я так и не нашел.

-Глупость какая! – Фыркнул я себе под нос и, прищурившись, выглянул в окно.

Эти вечные сумерки, окутавшие мир вокруг никак не кончались. Тяжелые облака, казалось, вот-вот зацепят своими узорчатыми брюхами высочайшие здания Маэнхеттена. Город пылал, закрывая горизонты черными змеями дыма. Когда-то этот город блистал огнями, освещая улицы и небо бесконечной неоновой рекламой. Теперь это было дело огня и многочисленных вспышек от выстрелов.

На миг толстую пелену дыма и облаков пробил единственный луч солнца. Небесное светило зависло над самым горизонтом, кутаясь в густых туманах. Я протер глаза и взглянул на часы. Часы стояли.

-Быть того не может! – Удивился я. Ведь я помнил, что день начался часов двенадцать назад! А солнце все еще висело над восточным горизонтом! Я снова посмотрел на часы. На этот раз на свои, карманные, которые я отложил утром в ящик стола.

Мои часы тоже стояли. Небольшое совпадение? Ну конечно, ни стоит сразу после такого бегать вокруг и кричать о том, что время остановилось! К тому же этот город сотрясали взрывы, все эти здания шатало, как фруктовые деревья в день сбора урожая! Очень даже может быть, что многие часы просто пришли в негодное состояние. Да и вообще, что такое время? Это же не бег стрелок по полю циферблата! Это движение! Это будущее и настоящее. Ну, и прошлое, разумеется.

Но, ради эксперимента, я все же повернул старинные песочные часы, что украшали один из столов лаборатории. И песок потек. Время так же бежало из будущего в прошлое, как и песок – из одной колбы в другую. А солнце. Наш мир был так устроен, что солнцем управляла сама Принцесса, и ей одной было решать, когда оно двинется с места. Видимо у Селестии были веские причины, если, конечно, не случилось что-то уж совсем трагичное.

 — Спаси нас всех Дружба. – Прошептал я.

Именно в этот момент дверь в лабораторию распахнулась и внутрь влетела Тинкис.

-Надеюсь, у вас есть веские причины врываться сюда вот так, мисс Бэлл? – отвлекся я на незадачливую медсестру.

-Там.Там..Там… Кобыла рожает! –Тинкис была напугана, как жеребенок, попавший в Пещеру Ужасов в местном парке развлечений.

-Селестии ради, вы никогда не принимали родов? – удивился я.

На что моя ассистентка покачала головой.

-Хорошо, иду – я снова промыл копыта, на этот раз от всех этих химикатов. И тут я кое-что вспомнил – Мисс Бэлл, а когда она к нам поступила? Я не помню среди моих пациентов хоть одну беременную.

-Может быть…. Только что? – Пегаска развела копытами – Я тоже ее не записывала.

-Но больные не могут здесь появляться по желанию пятого копыта?

Это происшествие меня смутило. Хотя возможно, что беременную кобылу привезли кристальные стражи. Они тащили раненных не поштучно, а целыми партиями. Так что эта несчастная вполне могла попасть сюда в одной телеге с искалеченными пони. Но как не вежливо было не предупредить меня об этом!

-Ладно, мисс Бэлл, покажите мне, где эта пациентка, и слетайте к командующему Опалу, скажите ему, что газ, который он просил исследовать – это частицы растений и споры грибов, ничего смертельного…

К моему удивлению роженица оказалась в одиночной палате, куда в прежние времена мы помещали либо серьезно больных, требующих особого режима и ухода, либо тех, кто вносил щедрое пожертвование на счет нашей больницы. С одной стороны, поместить сюда рожающую кобылу, было бы логичным – все эти стоны, кровь врядли помогли бы ей родить нормально. Но я прекрасно понимал, что после всего этого наплыва жертв войны у нас не должно было остаться свободного места!

То ли я действительно сходил с ума, то ли хаос последнего затянувшегося дня поставил здесь все с ног на голову, а это уже плохо. Вести дела в таком беспорядке — все равно, что работать грязными непромытыми инструментами — рано или поздно оно принесет негативные плоды. Но другого мне не было дано, так что я просто принял это за должное.

Пациенткой была темно-серая кобыла, с иссиня черной гривой и хвостом. Ее живот был раздут, как пляжный мяч, а лицо искажено гримасой боли. Ее шкурка была вся мокрая от пота, видно было, что ее пробивала дрожь, ее тело мучилось в лихорадочной агонии.

— Так, спокойно, спокойно! – подбадривал ее я, вкалывая ей немного «Волчьих Слез».

— Доктор…. – кряхтела она – Я умру….

— Нет, только не сегодня. – Да, гражданка была ранена. Ее круп был рассечен, но на первый взгляд это не должно было затрагивать плод. Может я, конечно, соврал ей, но только чуть-чуть. Ничего смертельного в данном положении я не видел.

— Доктор, я это… Знаю.

-С чего это, милая? – я улыбнулся, чтобы развеять ее страх. Она, скорее всего, просто бредит, вот и все.

-Просто я видела это. Я должна…. – всхлипнула она.

Я снова рассмотрел ее. Обычная земнопони, со странным ожерельем в виде темного и желтого полумесяцев и с кьютимаркой в виде стильного ловца снов. Конечно, это могла быть одна из поклонниц принцессы луны. Кажется, их называли Ночными жрицами? Я никогда не вдавался в вопросы их религии, знаю только, что такие жрицы могли видеть во снах ответы на вопросы других пони. Насколько это было вероятно? В нашем мире все было вероятно. И вот здесь передо мной встал вопрос: смогу ли я противопоставить волшебному пророчеству свои медицинские познания и умения?

— Мистер Гэнгл! Сэр! – раздалось испуганное верещание Твинкис Бэлл почти у меня над ухом. А она была быстра! Я даже не заметил, как она вломилась в комнату и зависла надо мной. – Там, там!!!!

— Ты можешь быть чуть менее впечатлительной, Бэлл!? – сквозь зубы прошипел я – Не видишь, я несколько занят, быстро подай мне теплой воды и бинты!

— Но, доктор, сэр! – разрыдалась медсестра — Там…. Мертвые… Ожили!

Постигать масштабы того, что же там действительно произошло, и какая это сила нарушила закон мироздания, мне было совершенно некогда. Именно в этот момент палату озвучил пронзительный вопль кобылы, а мои копыта впервые коснулись крошечных ножек появляющегося на свет младенца.

От вида чуда рождения даже Твинкис Бэлл замолчала.

— Ну не стой – приказал я – принеси бинты и воду!

— А мертвые? – шепнула Бэлл.

— И закрой за собой дверь – добавил я на этот случай.

---

Осколкометы взревели, посылая в горящие городские руины потоки раскаленных кристаллов. Над нашими головами повис гул огромных боевых дирижаблей, что плыли по небу медленно и неповоротливо, но зато метко поражали цели огромными сферическими снарядами. В то же время, все море на востоке от города заполнилось черными кинжалообразными кораблями зебр. Город погружался в новую фазу кровопролития, и как мне казалось, последнюю.

Многие кварталы уже пылали до самых небес, разрушенные районы города наполнялись знакомым мне зеленым газом – таинственным компонентом ужасающей магии зебр.

В моих ушах зазвенели и застыли крики раненых и грохот канонады, какие-то яростные вскрики снизу, ужасные стоны оживших мертвых. И только крик новорожденной вернул мне ощущение реальности, чувство, что я нахожусь здесь и сейчас.

Это была девочка. Хорошенькая единорожка. Она была темно-синей масти, больше я ничего не мог сказать, все было залито кровью и околоплодными водами. Но она кричала, дышала, и выглядела здоровой – это было все, что мне нужно. Мать новорожденной взглянула на свое дитя глазами, переполненными печали и радости одновременно, после чего не произнося ни слова, она сняла и протянула мне свой амулет. Мне и без лишних слов стало понятно, что она хотела передать это дочери.

А затем она выполнила свое обещание – она просто перестала дышать.

-Мистер… Доктор, что будем делать дальше!? – практически кричала моя помощница, пытаясь удержать дверь. Кто-то с той стороны очень жаждал попасть сюда.

— Я бы хотел ответить тебе – прохрипел я, очищая и пеленая новорожденную. – Мы находимся в самом конце этой истории.

Какой истории? К чему я это сказал вслух? Я уже не понимал, что происходит. Единственное, что я знал, что город вот-вот погрузится в хаос, что скоро мертвых станет больше чем живых, и что мертвые вдруг восстанут, нарушая все законы. И не станет больше того мира, что был раньше. Солнце и луна больше не будут чередоваться. А что я мог сделать? А мог я сделать только одно – спасти хотя бы одну жизнь, которую доверили мне.

 — Стойте, а куда пропала….? – крик пегаски вернул меня в сознание.

И действительно – на окровавленной кровати, на которой я принимал роды у той таинственной незнакомки – больше никого не было. Ожила и ушла!? — Испуганно решил я. Но в небольшой палате кроме меня, Твинкис и новорожденного жеребенка никого больше не было.

— Чудеса, да и только – прошептал я.

А чудеса проявили себя еще раз. Куда уж без них в такой безумный момент в нашем безумном мире? Подбитый и пылающий дирижабль кристальной армии пролетел совсем близко от стен больницы. Его металлические стабилизаторы врезались в камень здания, разрубая его как кусок пирога, обращая тонны кирпичей в пыль и прах!

Мы ели успели пригнуться, когда огромные лопасти его пропеллеров разрушили внешнюю стену палаты.

Здание зашаталось, как детский домик из кубиков, с потолка посыпалась известка, лампы дневного света рухнули, стены вмиг покрылись сетками трещин. Даже пол заходил ходуном, грозясь рухнуть под моими копытами.

Дверь, которую пыталась удержать Бэлл тоже не осталась на месте. Обратившись в щепки, она впустила внутрь моих бывших пациентов. Тех, кого я так и не успел спасти. И сейчас глядя на них, изуродованных и гниющих, с пустыми мутными глазами я не испытывал страха, я испытывал сожаление.

 — Давайте же, доктор! – Бэлл толкнула меня в сторону. Почти к самому обрыву, туда, куда только что рухнул боевой небесный корабль. И сейчас этот каньон из разрушенных зданий медленно наполнялся жидким пламенем.

Но я понял, что эта девочка хотела сделать. Там, между разрушенными стенами, оказался узкий переход. Я вовремя сообразил и, спрыгнув в разлом, успел выбежать из разрушающейся комнаты. А вот моя ассистентка не успела: стена пламени преградила ей путь, оставляя ее наедине с ожившими мертвыми. Я мог бы вернуться, прыгнуть в огонь, спалить себе шкуру, хвост и гриву, схватить Твинкис зубами за хвост, ногу или за что-нибудь еще, и вытянуть ее за собой. Но я прижимал к себе эту маленькую единорожку. Она таких прыжков не пережила бы.

Коридоры, в которых я оказался – они были просто залиты кровью! Бывшие пациенты убивали нынешних. Кровь была на стенах, на потолке, на полу. Залы и палаты либо были разрушены, либо заполнены едким дымом и огнем. Единственным убежищем для меня стала небольшая лаборатория, та самая в которой я провел сегодня так много времени. Я успел закрыть за собой дверь и обрушить тяжелый металлический стеллаж с пробирками и прочим оборудованием.

Когда я забился в дальнем углу комнаты, прикрывая своим телом ребенка, я понял, что теперь загнан в угол. Это здание рано или поздно рухнет, или пламя пожрет его. Неужели я был настолько глуп, что пытаясь спасти последнюю за свою практику жизнь, погубил нас обоих!?

«И что теперь будем делать» — прозвучало у меня в голове одна из последних фраз моей медсестры. Она оказалась единственной молодой работницей этой больницы, которая не сбежала в страхе от ужасов наступающей бойни, а пожертвовала собой ради меня и последней пациентки.

— И действительно, что? – я уже вздыхал без печали, без обреченности, а просто так, сотрясая воздух.

Эта безумная тишина, откуда она взялась? Меня успело контузить? Тогда почему я слышал писк крошечной пони, стук своего сердца, свой голос? Я оглянулся: огонь за окном сиял, но не колыхался, а песочные часы, что я оставлял на столе – и они остановились. Время исчезло.

— А вот и доктор! Добрый старый доктор! – раздалось из-за двери.

Я почувствовал нарастающую вибрацию и услышал странный пронзительный гул. Дверь лопнула, словно мыльный пузырь. Ее осколки зависли в воздухе. Тяжелый стеллаж искривился, вращая металлическими деталями, как осьминог на сковороде, и тоже разлетелся. Там, за дверью, среди висящих в воздухе частей тел мертвецов, застывших в полете бусин крови и замерших языках пламени, стояли двое.

Это была молодая темно-фиолетовая кобылка, с яркой золотой гривой и ужасной скалящейся маской на месте кьютимарки. Вместе с ней был понь, голова и тело, которого были покрыты грубой коричневой тканью, скрывая его морду. Лишь когда он сделал шаг, и его импровизированный плащ слегка задрался я смог различить странную метку на его сером боку – голубой осколок не то зеркала, не то кристалла. Все равно мне это ничего не сказало.

-Кто вы такие? – удивительно спокойно для самого себя спросил я.

-Не важно! – выговаривая каждый слог, весело продекламировала кобылка. Она беззаботно подскакала ко мне и, почти вплотную уставившись на ребенка, задорно завизжала: — Ути, какая прелесть! Это ваша?

-Нет. То есть теперь, наверное….

— Ну да, я вижу, что вы не похожи – сказала она и отпрыгнула назад, к своему спутнику.

Второй понь вел себя крайне тихо. Все его тело, судя по его движениям, было напряжено. И только сейчас я заметил легкое лазурное свечение над его головой. Так вот кто остановил время! Этот незнакомец излучал самое необычное волшебство, которое я видел. За исключением этого странного колдовства зебр.

-Мы тут ищем одного пони – прокашлявшись, объяснила кобылка – Он. У него нет имени, и у него нет попо-метки!

— Не совсем понимаю вас…. -Я поправил разбитые очки – Что со временем?

— Не – протянула девчонка, обращаясь к своему спутнику – он его еще не видел. Но он обязательно увидит! Точно, точно! Добрый старый доктор знает дорогу к один четыре два!

-Да – кивнул парень в балахоне. И его голос пронзил меня насквозь сотнями ледяных игл. Он звучал как шелест листьев на гниющем осеннем болоте посреди сумерек – Доктор найдет…. Вы кое-что должны для нас сделать. За жизнь, разумеется?

— Вы убьете меня? – спокойно спросил я.

— Нет – прошелестел парень в капюшоне – Мы даруем вам жизнь, а взамен вы найдете Сто сорок два и передадите ему это…

Я ничего не успел сказать, когда передо мной, из облака зависшей без движения пыли появился небольшой цилиндр – стеклянная капсула, с клочком бумаги внутри.

-Это последнее задание последнему почтальону! – радостно, будто бы это был чей-то день рождения, пропищала девушка.

— А если я не найду? – засомневался я.

— Вы же доктор, верно?- улыбнулась она — Последний доктор в Маэнхеттене! Вы просто должны его найти! У вас по судьбе написано!

-Мы сможем продержать время для того, чтобы вы успели покинуть город – прошептал второй – Возьмите все необходимое и бегите, так быстро как сможете.

-А что потом?

-Потом? — отвечала фиолетовая егоза — Ну мы с девочками посовещались и решили, что это место отжило свое.

-Тогда я….Пойду? – неуверенно сказал я. Это двое ничего не сказали, они просто стояли и смотрели.

Я успел нацепить на себя седельные сумки, одну из которых быстро заполнил нужными мне компонентами. А вторую приспособил для малышки и уже собирался идти.

 — Ой. Глупая, совсем забыла. – Остановила меня кобылка. – Как только встретите Сто сорок второго, не важно, как он будет себя звать, передайте ему от меня, что если он хочет закончить задание, то он должен умереть. Хорошо, доктор?

Я лишь кивнул.

Город вокруг замер в буквальном смысле. Он превратился в сплошной парад живых скульптур, в невероятно реалистичную работу неизвестного художника: все эти застывшие гримасы на мордах спасающихся пони, висящие в воздухе кристальные снаряды и рушащиеся здания. Даже дым и пыль превратились здесь в простые пятна краски на прозрачном холсте.

Что я должен был чувствовать? Сострадание? Грусть? Я был словно в прострации, я просто уходил.

Я не помню, как мне удалось найти нужный тоннель, я не помню, как долго я шел по нему. Я помню лишь то, как я достиг большой земли. И тот же час над пожарищами и руинами, что некогда назывались Маэнхеттеном, прозвучал вой, или визг, даже не знаю, как это назвать. Океан вскипел, поглощая десятки боевых кораблей. Железнодорожные мосты рухнули, извиваясь как земляные черви на солнце. Облака над городом обратились куполом, вдавливаясь в небо неизвестной силой.

Как только все закончилось – города больше не стало, он полностью ушел в бурлящий волнующийся океан. Языки пламени над ним и дым растаяли. Снова откуда-то подул ветер, зашелестели листья на деревьях. Время снова пошло.

Глава 8. Путь на Понивилль

Глава, в которой Джеку предстоит встретится с двумя советчиками по ту и эту сторону сна. А так же наконец дойти до Понивилля.

Выцветший лежак, знакомый балкон гостиничного номера с видом на городские трущобы и огромная луна на пол неба, исполненного шелковистыми цветами. Опять никогда не спящий город и опять самое сердце ночи. Это могло вызвать у меня лишь ледяную дрожь от гривы до самого хвоста.

-Подкову те в зад! – выругался я, рывком поднимая копыта, чтобы взглянуть на них. К моему удивлению на них больше нет ни трещин, ни крови, словно бы они всегда были здоровые. – Это был, сон?

Я успел взглянуть на пачку сонных таблеток и на недопитую бутыль ржаного виски. «Нехило же убивает эта дрянь» — подумал я, как вдруг совсем рядом раздался знакомый голос:

-Бледный! Брат! – Он был, очевидно, крайне рад меня увидеть.– Я уж думал, что ты никогда не уснешь.

Слепой. Он сидел на диване в номере, скрытый полумраком и курил свою «кричащую» трубку.

-Подожди. Усну? – Я попытался прочесть надпись на пачке снотворного, но текст размывался, буквы бегали, как дикие блохи.

-Ну да, сон. А ты брат разве не замечаешь? Ладно, это очень качественный сон, последний подарок моей новой подруги, да будет ночь ей колыбелью!

-У меня дежавю. – пробормотал я – Это письмо, это семя, все это…

-А ну да, но это уже твоя проблема, верно? – Слепой подсыпал в трубку странного порошка из небольшого мешочка и снова затянулся. – Я знаю, что ты еще не закончил свой путь, не спрашивай, откуда я это знаю.

-Ты знаешь, что мне поручили убить тебя? – спрыгивая с лежака, объявил ему я.

— Ну конечно, брат — Невозмутимо отозвался Слепой – Поэтому я и назначил тебе встречу в мире снов. Здесь уж точно ни у тебя, ни у всей Ложи ничего не выйдет. Да и как ты можешь себе это представить, брат? Ты бессмертный, я бессмертный. Мы будем убивать друг друга до скончания веков! А вот они могут наступить очень скоро.

— Количество шансов. Оно же ограничено?

— Ну как сказать, брат! – Слепой хитро оскалился – Знаешь, почему мы бессмертны? Откуда такие возможности у нас — умирая, умирать не на совсем?

-Особая кьюти – как мантру повторил я заученную фразу.

— Ну, может быть, брат. Но только где ты видел пони с одной кьютимаркой на всех, с одной единой судьбой? А дело в том, брат, что ты, я, сто десятый, двести двадцатый, триста сорок первый, Хранитель, Старейшины, вся эта огромная безликая армия – все есть одна кровь, одна судьба, одно сердце.

-Так что ты там такое куришь? – недопонимающее спросил я. От такого вопроса Слепой даже раскашлялся, как то обиженно глядя на меня сквозь свои черные как ночь очки.

— Ты не понял, брат. Вот смотри, что заставляет тебя каждый раз выполнять безукоризненно поручения Ложи, а? Что вообще дало тебе такое ощущение Священной Семьи, которое держит тебя в узде, брат? Что лишило тебя Свободы?

— Это моя судьба, а значит мой долг – излишне пафосно ответил я.

— Ага. Конечно. Послушай мою историю, брат. Некогда жил на свете пони, который получил свою кьюти, как и все остальные пони в этом маленьком мирке. Он должен был следовать своей судьбе, но, увы, где-то оступился. Он совершил что-то невероятно плохое, что разбило его сердце, сравняла с землей его душу. В свою очередь кто-то в этот момент смог взять контроль над ним. Знаешь? Негласный контроль! Он просто стал кому-то очень должен. Но еще одна фишка здесь, брат – он должен был исправить свою вину, а для этого он должен был стать бессмертным, потому как на это требовалось время. Кое-какая сила дала это ему. А кто-то другой этому пытался воспрепятствовать. И тогда этот пони стал «осколками». Так вот ты, брат, я, все наши Тайные почтальоны – это все осколки того самого пони. Поодиночке мы все не такие уж и бессмертные. Кто-то раз умрет, кто-то два – и все, конец вечности. Но чем меньше становится осколков, тем больше шансов появляется у оставшихся. Сечешь?

— Странная история. – Выдохнул я – Но только зачем ты мне ее рассказываешь?

— Ну как зачем, брат?- Ты же всегда хотел узнать, что за судьба у нас такая? Не посылки же срочной важности разносить по конторам! А я всегда хотел толкнуть тебя на путь истинный, чтобы ты, наконец, понял, что такое Свобода.

— Так в чем свобода?

-Сделать, наконец, то, ради чего мы все это время копались в этом мире, Брат. А это продолжается очень долго, поверь мне.

— Стоп, ты точно Слепой? – подловил его я – Ты говорил, что времени нет, что это все дело копыт Четырех, и прочее и прочее?

-А ты догадлив – Слепой затянулся своей трубкой и выпустил в воздух идеально сферическое облако дыма – Дело не во времени. Знаешь, когда я вырвался за грань нашего уютного существования, я прошел по радуге тысячи миров! Поверь, тот еще трип! Я видел миры, в которых мы, пони, и не пони вовсе, а разноцветные лысые обезьянки, которые ходят на двух ногах, прикрывая свою наготу смешной одеждой. Я видел миры, где такие же лысые обезьяны создают нас. Причем таких миров много. Ты не поверишь, брат! В одном мире они рисуют нас! Рисуют и снимают на камеру! Мы живем лишь на бумаге и в мечтах! А в одном из миров нас вывели искусственно, на радость детворе! Мы там выглядим как уродливые цветные хомяки, крошечные и безвольные, без малейшего шанса на то, чтобы вырваться из ужасного порочного круга, зовущегося товарооборотом! Я видел миры, сплетенные из света и поющих ветров, я видел миры, замороженного времени и пространства я….

— Я не улавливаю мысль – прервал его я.

— Ох, прости брат, хорошее зелье, ты вкуришь? – телекинезом Слепой протянул трубку мне, но я отказался. Тогда он продолжил – Так вот, брат. В каком-то отдаленном от нас мире, слушай, я даже не знаю, откуда они все взялись, веришь? Ну, так вот, где-то очень далеко, вне времени вне пространств от нас жил был торговец, что очень любил звонкую монету, и он сочинил историю, в которой была девочка, и которую звали Лазуриан Фист. Она написала книжку, в которой был торговец, который придумывал историю о ней же. Так родилась целая вереница бесконечных миров! Ну, почти бесконечных.

— Хочешь сказать, мы живем в книге какой-то там девочки?

— Хороший вопрос, брат, а главное в точку. Не могу ответить, правда ли все наши действия описаны в книжке, но точно могу сказать, что мы в самом конце. Спустя тысячи рождений и перерождений эти миры сильно изменились, их крайне потрепало. Я даже не уверен, что вся эта история начинала про пони. Короче, брат, последняя глава этой истории не дописана, вот почему наш мир не может продолжать жить – он просто не может «разродиться», если ты понимаешь, о чем я. И вот в этот момент, тебе надоедает слушать мой бред, и ты собираешься спросить.

— Угадал. – Кивнул я. – Я про разрушенный Хуффингтон, и про то, что ты хотел мне передать.

-Это? О, то был простой указатель. Не важнее дорожных знаков. Но очень важный для тебя. И для Селестии

— Я там был? В Хуффингтоне?

-Нет. – Слепой фыркнул – Брат, ну что за вопрос? Наше время почти на исходе, а до тебя так и не дошло. В Хуффингтоне был я. А я это ты, брат. Забыл? На твоем месте мог быть кто угодно, Брат. Кто угодно из всех наших «друзей», только так получилось, что именно ты волею Свободы и Случайности пошел по такому пути.

 — Ладно, а для чего он Селестии?

-Как зачем? Она не хочет потерять контроль. А власть над этим миром быстро уходит из ее копыт, ты же видел сам? Все рушится.

— Ладно, с этим ясно – кивнул я – Но что такое Хронономнум? Горный король сказал, что я туда попаду.

-Значит, попадешь – расслабленный хрипловатый голос Слепого вдруг сменился заговорщицким шепотом. – Это место, где все начала, все концы, откуда все приходит, и куда все уходит. Начало и конец мира, ели ты об этом. Что еще он сказал тебе про него?

— Он попросил, чтобы я ничего не менял. Чтобы все продолжалось как есть.

— Ну, это уже тебе решать. И вот тут, брат, я точно скажу, я никак не могу поменять твое решение. Продолжить жить дальше, или завершить все, начиная все с начала. Или же породить что-то новое. Это вне моего понимания.

-Посмотрим – хмыкнул я – И у меня последний вопрос. Зачем Спаркл понадобилась Солнышка?

-Солнышка? Та маленькая кобылка, которая потеряла родителей? Брат, я не знаю, тебе лучше спросить у нее.

-А она знала обо мне и об этой твоей «миссии»? Ведь меня тогда порешили те же убийцы что и….

— Стоп, брат, тише. Ты сам все это у нее узнаешь, ведь так? Я сейчас смотрю на тебя, и вижу твою решимость не искать ответы на вопросы, не лезть в таинственный Хронономнум. Ты просто хочешь помочь малышке, верно? Древний безымянный бесчувственный бессмертный вдруг понял о добродетелях дружбы?

— Может быть – рассержено фыркнул я.

— Похвально, брат, ничего не скажу. Если честно в этом мире не было дружбы. Никогда. Знаешь почему? Из нее сделали религию, и вся добродетель осталась лишь в зачатке. А ты поверил, браво!

-Стоп, как это не было? А как же святые? Все те истории о том, как дружба спасала Эквестрию?

-Все, брейк! – Слепой скрестил копыта на груди – Ты ведь даже не знаешь, с чего начался этот мир? Да и не важно, с чего. Просто прошу тебя, пойди, и сделай его лучше, позволь ему жить так долго, как он того заслуживает, хорошо? Бум, брат!

Бум! И сон поплыл, как жидкий туман, как густые облака, растворяясь сами в себе. Я постепенно приобретал чувство реальности. Сонное блаженство сменялось болью во всех членах моего тела, и отвратительной пустотой в желудке. А уютный номер в гостинице превращался в странную лачугу, будто бы вырезанную внутри дерева.

Стены помещения здесь были украшены странными деревянными масками и резными тотемами. Полки были заставлены непонятным мне колдовским инвентарем. А с потолка свисали сотни таинственных амулетов из камней, нитей и перьев. Однако это все не делало данную халупу похожей на стереотипное жилище ведьмы: среди амулетов и статуэток на полках так же красовались книги, стопки музыкальных пластинок, фото рамки. На стенах кроме устрашающих ликов неизвестных мне богов так же висели обычные для Эквестрии картины и мерно тикающие часы.

Где-то в глубине этого дома старинное радио выдавливало из себя не мене старую хриплую джазовую музыку.

-Он проснулся! Проснулся! – раздался задорный детский крик.

Я даже не успел разглядеть, кто это был? Голос явно принадлежал маленькому кольту. Но он так быстро скрылся, что я даже не понял, откуда он наблюдал за мной.

-Эй, мальчик, стой – хотел я остановить его, но собственные слова ударили мне в голову, как в колокол.

От такой головной боли мне хотелось вырвать прямо на пол.

— Не вставай! – раздался второй голос. Это оказалась тучная пожилая зебра. Говорила она с чудным акцентом, сосредотачиваясь на шипящих и глухих звуках. Это делало ее голос похожим на речь змееголовых химер, с которыми мне как-то приходилось сталкиваться.

Она заглянула в помещение, где я лежал, через арку, занавешенную длинными связками цветных бусин.

-Ты. Зебра? — Я спросил первое, что пришло мне на ум.

-Да. А разве это удивительно? — Зебра смотрела на меня несколько насмешливо – А ты двурогий пони. Вот это удивительно!

-Двурогий? – Я попытался пощупать свои рога.

Мда, удивительно было даже думать так, ведь всю жизнь рог то был у меня один! Ну, так и есть. Мой «старый» отрубленный рог, и «новый» торчащий куда-то в сторону.

-Я не совсем двурогий. Это такая операция – заявил я.

— Неважно – улыбнулась зебра. – Ты, наверное, хочешь спросить, где ты?

-Да, такая мысль меня посещала, пара секунд назад.

— Мои дети нашли тебя в лесу. И приволокли ко мне. Ты был на волосок от смерти.

-Это. Это звучит мило. – Я осмотрел сам себя. Теперь на моих копытах и задней ноге красовались тугие повязки из плотной ткани.

— Что-то не так с твоими копытами? – задала вопрос Зебра.

— Они. Они растрескались от удара. – Попытался объяснить я.

-Ты не понял, они теперь не выглядят как копыта!

Я ничего ответить не мог. Последний раз, когда я лицезрел свои копыта, они были похожи на кровавое месиво с осколками костей и страшными трещинами в плоти. Так что спасибо старой зебре за эти повязки! Ходя в них, я теперь не занесу в раны грязь, и мне не придется месяцами вымывать оттуда гной.

— Вы. Вы Зекора? – Почему то предположил я. Наверное, только сейчас до меня дошло, какую такую зебру можно было встретить в Вечно диком лесу.

— Скажешь еще! – рассмеялась моя собеседница – Зебры не живут так долго. Зекора давно уже перешла реку Замвизи, и теперь скачет на пастбищах предков. Я пришла сюда ей на замену. Меня звать – Большая Мамах!

Последний звук в слове «Мамах» зебра проглотила. Я так и не понял, было ли это этническое имя зебры, или же просто кличка выданная ей кем-то еще.

-А я…. Я Джек. – Сообщил я хозяйке имя, к которому привык за последние дни.

-Отлично! Я рада, что ты отходишь от действия яда. Но тебе обязательно нужно поесть. Чай куканда вернет тебе силы.

Спорить я не стал. Надо было принимать любую помощь, что подворачивалась мне на пути. Особенно, когда я абсолютно не знал, что делать. Так что я попытался встать с лежака, на котором был размещен. Попытка закончилась небольшим конфузом. Как ни странно, но мои задние копыта слушались и работали гораздо лучше передних! Более того ступать на них было куда более удобно. А вот передние – не то чтобы теперь опираться на них было больно. Просто как-то неприятно. Но откинув лишние мысли я заключил, что это просто эффект от того странного копытного заклинания, что у меня вышло вчера (ну или когда это я там в очередной раз оставался в сознании?).

То здание, что я поначалу принял за мелкую лачугу, было куда больше, чем мне казалось. Длинный коридор соединял пять больших комнат, шестым помещением был огромный зал-прихожая, имевший форму полумесяца. Я поражался, как только могло вырасти такое огромное дерево, что смогло вместить внутри такие хоромы? Хотя, стоп, чего удивляться. Это был Вечнодикий лес со своими собственными чудесами.

Пока я занимался своими копытами и разглядывал интерьеры, Большая Мамах уже скрылась из моего виду. Силясь догнать ее, я, видимо, свернул не туда и оказался, судя по всему, в детской.

Эта круглая комната, заваленная игрушками и миниатюрной детской мебелью, оказалась населена целым маленьким табуном жеребят. Странные же это были дети, если не жуткие. Маленькая розовая пегасочка, не шевеля крыльями, сидела на стене, рассматривая старый комикс. Пузатый земной кольт в огромных очках с закрытыми глазами смотрел в небольшой блокнот, в котором сами по себе появлялись и исчезали рисунки и слова! Еще двое жеребят, судя по всему близнецы, играли со своими тенями в догонялки. А их тени в свою очередь играли с ними, как живые! Я невольно вспомнил Сумеречных Стражей и того наемного убийцу, который использовал, как это назвать? Тенекинез?

Выделился еще один местный житель. Это был коричневого цвета единорожек, с нескладными длинными худыми ножками и крайне большой головой. Он сидел окруженный часами разного устройства и что-то мычал про себя. Вроде бы – ничего не обычного. Если не одно «но»: все часы вокруг него вращались в абсолютно произвольных направлениях, а песочных и водяных часах песок и вода бежали вверх. И можно бы объяснить все врожденным телекинезом, вот только ни какого волшебного сияния, ни на роге у этого кольта ни на предметах вокруг него я не видел. Зато видел, как горящая свеча рядом с ним не плавится, а растет, как бежит задом наперед божья коровка, взбираясь на один из циферблатов.

— И как ты это делаешь?

— Легко – жеребенок открыл глаза и уставился на меня – Просто времени – нет!

Сделав столь знакомое мне по убеждениям Слепого утверждение, малыш протянул мне телекинезом старинные карманные часы на цепочке. Часы шли, как им и полагалось. Стрелки вращались в нужную сторону с размеренным тиканьем. Я поймал стрелку взглядом и следовал за ней, пока она преодолевает несколько делений. Если вы хотели бы использовать телекинез, вы бы поступили так же – сконцентрировались на объекте, потом подняли силу, скрывающуюся в вас, выпустили ее из кончика рога – вот и все чудеса. Но здесь было что-то другое. Не просто так же Слепой говорил про время и его отсутствие. Да и этот малой не промах!

А что если действительно, времени нет? И кто-то его создает намеренно? Я попытался это понять. Что-то закололо у меня внутри черепушки, когда стрелка действительно остановилась. А затем сделала три «стука» назад.

— Вот ты где – раздалось за моей спиной. – Кажется, уже познакомился с моими детьми?

— Более-менее – улыбнулся я, возвращая часы их владельцу.

На кухне зебра усадила меня за скамью и наполнила небольшую деревянную кружку странным отваром. Чай Куканда был ярко-зеленого цвета и имел консистенцию болотной жижи, но пах на удивление очень приятно. Из-за отсутствия телекинеза кружку мне пришлось держать копытами.

И вот еще одна проблемка – раньше копытокинез давался мне легко, а сейчас…. То ли бабкины обмотки, то ли растрескавшиеся и пришедшие в негодность конечности, но схватить кружку просто так я не смог. Пришлось зажимать ее между копытами и очень аккуратно подносить ко рту. Вкус чая оказался хуже аромата: он был жутко горьким, да мурашек на спине. Но с каждым глотком я чувствовал, как силы возвращаются в мои изможденные члены.

-А что это за дети? — наконец спросил я у хозяйки.

-Это? Это бедные сиротки со всей Эквестрии. Дети с особыми талантами. – Старуха загадочно улыбнулась. – Если ты хочешь спросить, как я всех их собрала под одной крышей, то уверяю, я не похитительница детей. Каждый из них попал ко мне при определенных обстоятельствах.

-А что вы все делаете здесь, в Вечнодиком лесу?

-А что делала Зекорра? Это такое место. Колыбель Мира! Самая хрупкая и самая грандиозная святыня. Пони никогда не чтили ее. А мы, Зебры, чтим. Ведь отсюда все началось, и здесь все начнется снова. Я учу этих детей уважать это место.

-Ко мне тут тоже при определенных обстоятельствах попала одна кобылка. Не такая уникальная как ваши.

— Не такая? – усмехнулась Мамах – Может ты просто не раскрыл ее талантов?

— Может – хмыкнул я.

— И где она сейчас? – Мамах посмотрела мне в глаза так пристально, что я чуть не подавился чаем.

— Похищена. – Четко и ясно ответил я.

— Сумеречной принцессой, Так? Я знаю, ты все равно попытаешься спасти девочку, даже если я скажу, что есть более важные дела, чтобы их свершить?

 — А что может быть важнее? – насторожился я.

— Например, осознание того, почему ты здесь?

— Случайность?

— Нет! – протянула Мамах – Случайности! Ха! Вспомни обстоятельства, при которых ты встретил свою подружку? Все ли было случайностью? И как ты можешь верить в Случайности после этого?

— Погодите, откуда вы знаете?

— Я живу в центре этого мира. Я умею говорить с духами. – Пафосно произнесла Зебра – А еще я могу приоткрыть тебе тайну….

-Какую?

-История повторяется. – Прошептала она – Она повторяется уже много раз! И каждый раз зебра вроде меня ведет избранных детей в это священное место, чтобы они возродили Цикл. Опять.

-Какой именно «каждый раз»? – недопонял я.

-Конец, Джек, я говорю о конце.

Совпадение ли, но именно в этот момент радио, что создавало ненавязчивый фон нашей «милой» беседе прервало вещание джазовой музыки, и вместо нее на фоне победоносных фанфар зазвучал весьма мужественный голос пони:

«Предательство Кристальной Империи привело к краху экономики, разрушению трех крупных мегаполисов и сердца нашей родины! Вероломное нападение из Зебрандии унесло жизни тысяч наших солдат! Так встанем все под единым знаменем Четырех, во славу Эквестрии! Присоединяйся и ты в отряды Свободы, Счастья и Дружбы, и вместе мы отстоим наши идеалы!»

-Это война! – произнесла Зебра, как только пропагандистский ролик умолк – Она погубит всех, какие бы цели у нее не были.

Я допил чай одним большим глотком.

— Зебрандия… Зебрия – пробормотал я – Как правильно-то вообще?

— Амхара. Все остальное выдумки пони.

-Я просто хотел узнать. В последнее время я стал замечать слишком много несостыковок. Так если скоро конец, то, что обычно такие пони, как я делают в этих повторах?

-Тебе просто надо доставить посылку. – Улыбнулась Большая Мамах.

— Вы говорите о письме? Письмо от Слепого его «Сестре по свободе»? Так оно предназначалось вам?

-Нет, Джек. Не мне. Я не имею почти ничего общего с твоим другом. Мы всегда шли в разных направлениях, и в то время когда я внутри – он всегда снаружи. Но ты найдешь, кому это нужно доставить….

---

Я уже ни чему не удивлялся. Ни Зебре, что знала что-то о моем друге и о моей небольшой миссии, ни ее странным жеребятам с их необычными способностями. Меня не удивляли рассказы, Большой Мамах, о грядущих «переменах» и странных «повторах». Сейчас первоочередной задачей для меня было, как ни странно, спасение попавшей в беду девчонки.

Учитывая всю эту историю с заказными убийствами, всей той грязью, через которую мы с этим жеребенком проползли за последнее время, не думаю, что Твайлайт забрала Солнышко для того, чтобы назначить ее своей любимой ученицей.

-А я еще смогу вернуться? — уходя из дома зебры, спросил я. Как никак, а Большая Мамах могла мне детальнее поведать о Хронономнуме и «Сестрах по Свободе».

— Нет – категорически отрезала зебра. – У тебя своя дорога, по которой ты сам решил идти. Я лишь надеюсь, что я хоть как-то помогла тебе найти правильное направление.

Про какое именно направление она сказала – я не понял. Сейчас мой разум был забит совсем другим. А именно – как мне попасть в хрустальную башню Твайлайт, как вытащить оттуда Солнышко? О, да, надо бы не забыть о трех посылках! Проблем хватало.

На улице было зябко. Налитые свинцом облака больше не выглядели как сказочный небесный узор. Теперь это был рваный брюхатый кошмар, что местами превращался в ледяные дожди и пронизывающий ветер. Мир Эквестрии погрузился в сумерки, прерываемые лишь тусклыми лучами восходящего солнца, проглядывающего в редкие разрывы облачного щита. Самое интересное, что солнце висело все на том же месте что и некоторое время спустя – когда я со своей спутницей покидали заброшенный вокзал Хуффингтона. Наверное, Селестия все же откинула копыта? Помянем, но не станем задерживаться.

Самое забавное, что я даже не знал куда идти! Ни дорог, ни ориентиров. Просто сплошной лес кругом. Но дорогу я все же находил. Как? Трудно объяснить.

В моей голове все пульсировали слова того маленького единорога да слова Слепого, о том, что времени нет. Но если времени нет, значит, нет и расстояний? От этого становилось намного легче идти, особенно учитывая мои немеющие копыта. Но это было не просто убеждение: каким-то образом понимание этого толкало меня вперед, словно бы стягивая пространство, удаляя дистанции ко всем болотным пароспрайтам.

Как это все происходило? О, да хватит уже этих вопросов! Оно происходило само по себе, потому, что я этого хотел. Понятия логики больше были не для меня. Да и кому сдалась логика в мире волшебства, в котором даже времени нет?

За всей этой кашей из хаотически появляющихся и исчезающих мыслей я с любопытством наблюдал, как изменяется мое собственное «Я». Из курьера, пусть и самого крутого и необычного на всех просторах Эквестрии, я превращался совершено в другое действующее лицо. Я становился чем-то абсолютно новым. И плевать – было ли то действием разумного яда, проклятием Горного Короля, черным семенем, его лесную мать под хвост!

И знаете что? Мне даже это нравилось. Я будто бы сбрасывал с себя какие-то оковы. Приятное ощущение, видимо не зря Слепой так воспевал свою свободу? И, да, как жаль, что я знал о нем так мало, как оказалось.

Но долой это самокопание! К тысяче химер его! Сам того не замечая я уже был на самой границе Вечно свободного леса, и у моих копыт сейчас красовался Понивиль – жемчужина Эквестрии.

Одетый в сталь и камень, запутавшийся в миллионах километрах проводов, дорог и мостов, город принцессы Твайлайт сиял как алмаз! Граненые небоскребы, рвущие своими заостренными верхушками облака, огромные вышки труб, выдыхающие в небо цветные струи выхлопов, бочкообразные строения огнереактора, заводы, офисы, университеты – все это громыхало, стонало, блистало и переливалось.

Город был окружен широким кольцом из башен – прекрасных храмов, каждый из которого символизировал одну из благодетелей дружбы и был построен во имя одной из святой шестерки. Здесь же красовались гигантские статуи Слесетии, Луны, Твайлай и.… Как там ту принцессу из кристальной империи звали?

Со стороны это было грандиозное зрелище. Но я шел сюда не красотами любоваться.

Я приблизительно знал, где находился замок Твайлайт. Туда-то я и направился, по пути разрабатывая план дальнейших действий.

Глава 9. Принцесса Твайлайт Спаркл

Глава, в которой Джек пытаясь вызволить Солнышко из плена, сталкивается со странно себя ведущей Принцессой сумерек. С глазу на глаз.

Очередные холодные теневые щупальца пронзили мою кожу, входя в мышцы и разрывая органы. Уже в который раз! Я сбился со счета.

И так, у меня было бесчисленное количество вариантов, чтобы проникнуть внутрь этого чудного хрустального дерева, а я выбрал самый простой – стандартный почтальонский. Я просто направился к главным воротам. Идея сумасшедшего! Стучаться в двери коронованной персоны в час, когда мир пылает пожарами войны, солнце который день висит на одном месте и толпы беженцев заполнили ее столицу – это было глупо. Но мне было плевать.

Еще наивно было полагать, что Твайлайт отошлет всех своих воинов на помощь Кантерлоту, оставив свой царственный круп неприкрытым. Конечно, эти теневые маги были здесь, и их было достаточно, чтобы разобрать на части небольшую армию. Они были натренированы, они владели магией. Но и я не был промахом.

Этим парням придется приложить немало усилий, чтобы разобрать меня на маленькие порции. Я же, параспрайт сожри твой мозг, бессмертен! А еще кое-что уяснил о течении здешнего времени. Его не было! И у этих воинов его, соответственно, не было тоже.

Перехватив щупальца, что копошились внутри меня, я, не то магией, не то еще чем-то отматывал событие до того, как оно произойдет. А «отмотав» время назад, я отошел в сторону с линии удара. И все, ни ран, ни боли! Только неприятные воспоминания.

Кто-то скажет, что я слишком быстро обрел силу и знания, которые многие зарабатывают годами. А я отвечу – наверное. А может для этого я и прошел всю эту дорогу? А еще я был близок к цели, и я уже не являлся самим собой.

Новая странная магия начинала подчиняться мне. Теперь колдовские потоки не шли сквозь мой рог, теперь они струились повсюду. С пониманием такой природы волшебства и колдовать было легче. Арсенал моих заклинаний не был излишне разнообразным, но замораживание солдат Твайлайт во времени было забавным занятием. Запутанные в собственных тенях элитные войны принцессы Сумерек замирали на месте, зависали в воздухе в прыжке – за мгновение до нанесения смертоносного удара.

Когда я подошел к главным воротам – весь внутренний сад замка напоминал музей восковых фигур. А что ждало меня за дверьми? Столкновение с одной из могущественнейших пони Эквестрии? Но – пан или пропал. Я распахнул створки дверей передними копытами, и, продолжая стоять на задних, во все горло огласил хрустальных холл:

-Посылка госпоже Твайлайт Спаркл! Придите и распишитесь!

— А ну тише! – прошипели мне в ухо.

И самое-то интересное – этот «шшш» не нес в себе никакой угрозы. Будто бы принцессе было абсолютно наплевать на замороженные в ее дворе добрых две дюжины боевых магов тени. Я несколько оторопел, ведь я ожидал бодаться с этой мощной колдуньей своим новым разветвленным рогом, а она – просто несла по холлу стопку чистого белья. Словно и не принцесса аликорн была передо мной, а простая горничная домохозяйка.

— Не кричи, ребенка разбудишь! – добавила она полушепотом, и как ни в чем не бывало, направилась на верхний этаж по широкой лестнице.

— Я.…Это. – Замялся я – Посылку принес.

— Слышала уже – проговорила принцесса, не оборачиваясь на меня.

Она успела взойти на середину подъема, когда остановилась и, оглянувшись на меня, громко прошептала.

— Ну, идем, чего стоишь? И, кстати, что это за акробатический этюд?

Я посмотрел вниз – я все еще продолжал стоять на задних копытах, при этом, даже не испытывая никаких особых трудностей и неудобства. Словно я всегда так стоял. Списав это на свое дикое удивление поведением Принцессы Сумерек, я поспешил принять привычную для меня позу на четырех копытах и проследовать за Твайлайт.

 — Ты же бессмертный, так? – полюбопытствовала Твайлайт, следуя вперед. Не дождавшись моего ответа она продолжила – Нет, ну правда, я следила за тобой с момента того инцидента в поезде. Можешь не отрицать!

— Я не отрицаю – попытался я вставить слово.

— И каково это? – аликорн резко повернулась ко мне. Ее взгляд сейчас был взглядом ученого, который после долгих лет без научных открытий вдруг нашел совершенно новый вид комара, о котором стоит узнать все-все!

— Это…. Просто.

— Ну, конечно же, зачем я тебя спрашиваю? – принцесса Спаркл приложила к голове копыто — Я знаю, каково это!- Хотя, минутку, меня еще ни разу не убивали! Я просто не состарилась ни на секунду, ты это видишь?

Она царственно расставила крылья, демонстрируя мне саму себя. Я бы подтвердил ее слова, если знал, с какого момента это она не состарилась, и как долго прибывала в этом молодом состоянии. Лет сто? Но из вежливости я кивнул.

Стоп! Что я делаю? Эта болтливая и любопытная особа заговаривала мне зубы! Она же похитила моего друга!

-Принцесса Твайлайт – холодно произнес я.

-Можно просто, Твайлайт – улыбнулась она и, отвернувшись, поскакала куда-то со своими пеленками. – Будь гостем у меня во дворце, ты же не против?

— Нет, ваше величество, я сюда пришел…. -Снова попытался обратиться я.

— Да, да. С какой-то там посылкой. Кстати я не замечаю ее у тебя? Ты ее спрятал? Неважно! Мне столько надо у тебя спросить. Ту чувствуешь боль, когда умираешь?

— Твайлайт – прокричал я – Куда ты дела ребенка!?

Теперь очередь оторопеть и замереть на месте было за Сумеречной Принцессой. Кажется, она не привыкла, чтобы на нее кричали.

— Она…. – Твайлайт расплылась в излишне растянутой и неестественной улыбке. – Она спит….

— Спит!? — я перехватил инициативу – Уж не вечным ли сном?

— Нет, что ты….

-Ничего, но этот, как ты его назвала «инцидент» в поезде? А убийство всей ее семьи? А эта наемная киллерша с твоими солдатами? Ты же стоишь за всеми этими «казнями»!

— Не кричи на меня! – миленькую мордашку принцессы исказила злоба. Телекинезом она бросила чистое белье на пол – Ты ничего не понимаешь!

— Что я «Не понимаю»!? — я немного напрягся, все-таки сейчас я игрался с порохом и спичками – Может быть, ты мне откроешь? Каким образом такой ворох совпадений?

— Ты призываешь к ответу меня!? Одну из правительниц Эквестрии!? – Твайлайт взмахнула крыльями и поднялась в воздух. Вот-вот и ее рог вспыхнет фиолетовой искрой.

— Мне плевать на себя, меня ты не убьешь, как ни старайся. Но девочка! Она верила во все эти идеалы дружбы, которым ты научила нас всех следовать. И куда оно все делось? Окаменело вместе с фундаментами всех этих церквей? Ты понимаешь? У нее была ВЕРА, а верить, оказывается, не во что! Та Святая, которую все так чтили, оказалась с копытами по колено запачканными кровью!

— Ты, ты!!! – Взревела Твайлайт. Это был тот самый, знаменитый громогласный царственный голос аликорнов, волной от которого меня должно было сдуть, но я только слегка прикрыл глаза. Но в тот же миг величественный тон исказился болью. Она прорыдала: – Зачем!?

Принцесса рухнула на пол, поджимая крылья и хвост, ее глаза наполнялись слезами. И не было больше передо мной царственной особы всея Эквестрии, а была зареванная и зажатая девчонка, пусть с крыльями и рогом.

— Где девочка? – Повторил я свой вопрос спокойным тоном.

Аликорн указала мне копытом на кристальную полупрозрачную дверь. Дверь была закрыта, но я отчетливо видел свою маленькую подругу. Замотанная в детские пеленки и с милым чепчиком на голове она тревожно спала помещенная в детскую кроватку. Комната освещалась несколькими ночниками и была до самого потолка завалена всевозможными игрушками.

— Ты это шутишь, верно? – наблюдая весь этот детский сад, обратился я к ревущей принцессе.

-Ну, понимаешь – ее голос снова становился доброжелательным, размазав слезы по лицу, она опять улыбалась – Я. Я всегда хотела дочку. Милую единорожку, как твоя…. Эм… Подружка.

-Она не единорожка! – возразил я.

— Ты уверен? Плохо же ты знаешь своих друзей! – ехидно заметила Твайлайт.

— Я, по крайней мере, не держу их взаперти.

— Это для ее же блага! – Твердо ответствовала принцесса – Это не моя прихоть!

— Не твоя прихоть, что?

— Я не желала ей зла. Ни ее родителям, ни ей – Сумеречная принцесса уставилась в пол – Селестия сказала мне сделать так.

— А если бы она повелела тебе лбом об стену биться? – Тут я полностью проникся ненавистью Слепого к власти.

-Любой бы подчинился – всхлипнула Твайлайт – Она. Она управляла мной, всю мою жизнь. Кстати, Луне она что-то такое и приказала. И где она, спросишь, сейчас?

-Но зачем ей это?

— Она… Я не знаю. Она словно сошла с ума. Селестия пыталась что-то остановить в последнее время. И это девочка как-то была с этим связана!

— А я?

— Ты? Я даже не знаю, как тебя зовут! Джек, кажется?

— Так меня зовут друзья. Теперь. – Я гневно посмотрел на принцессу, некогда считавшуюся в этом мире оплотом дружелюбия – А ты следила за мной?

— Конечно! Хотя я искала именно ее – она кивнула на детскую – Сперва, чтобы выполнить приказ Селестии. А когда же Кантерлот пал, я решила, что я должна как-то исправиться. Извиниться за содеянное! А ты. Ты просто попал в мое поле зрения.

— Тебе было стыдно, верно?

Твайлайт кивнула.

— Отличный урок доброты – с грустным сарказмом заметил я – Я бы с удовольствием поглядел, как ты собираешься исправить этот мир и найти ответ, куда идти дальше. Но, не могла бы ты отдать мне девочку, и я пойду?

-Нет – взвизгнула принцесса (совсем не по-царски) и мигом заслонила собой стеклянную дверь в детскую – То есть…. Селестия, она же не так проста, она вполне может быть жива.

— Селестия отправила родную сестру на луну, а потом на смерть – фыркнул я – Представь, что будет с тобой, если она заявится сюда и обнаружит, что ты предала ее? Так что, как ты там сказала? Это для твоего же блага, если девочка уйдет со мной. А я уж как-нибудь справлюсь с Селестией.

Я был слишком самонадеянным. Но ситуация была еще безумнее, чем мне казалось изначально.

— Но…. Ты же…. Ты говорил про посылку, верно?

— Вообще-то да – я задумался. Долг доставки посылки адресату с меня еще никто не снимал.

— Я же знаю, ты ДОЛЖЕН мне это доставить, иначе. Какие у вас там правила? – Принцесса сменила свой тон с рыданий на насмешливо-ехидный.

— Кажется, ты все знаешь? – недоверчиво я взглянул ей в глаза. – Ну ладно. То, что назначалось тебе, находится внутри моей крови. Приди и забери это.

— Ну не здесь же! – Загадочно улыбнулась она – Не забывай. Ребенок спит.

Принцесса наук казалась мне слегка тронувшейся. Эти ее резкие смены настроения, эти взрывы эмоций. Может обращение в аликорна не всегда проходит с пользой для пони? Но мне не выбирать. Повинуясь своему долгу, я проследовал за Твайлайт.

 — А каково это быть «Тайным почтальоном»? – цокая по кристальному полу копытами, Твайлайт любопытничала, как ни в чем не бывало.

— Так же, как и быть принцессой, солдатом, машинистом поезда, пекарем. Что за вопрос? Мы все повинуемся своей судьбе.

— Я так мало знаю о вас.

— Может потому, что мы называемся ТАЙНОЙ почтой?

 — Ну не будь таким занудой. – В голоске принцессы появлялись нотки нежности – Вы же все равно чем-то живете? К чему-то стремитесь? Дружите с кем-то?

Мне не хотелось рассказывать об устройстве Ложи. Во-первых, по кодексу не положено, во-вторых, я не особенно хотел общаться с этим безумным существом. Мне хотелось побыстрее выполнить контракт и с чистой совестью покинуть это место.

— Мы просто делаем то, что от нас требуется – недовольно буркнул я.

— Но, а как же счастье?

— Счастье?

— Ну да. Ты же знаешь, к чему стремятся все пони? К счастью! Все хотят счастья! А какое оно? Оно же у каждого свое! Счастье делать любимые вещи, счастье быть с кем-то, счастье обладать чем-то.

 — Не могу сказать за себя. А твое счастье? В чем оно?

За время нашего разговора мы успели добраться до достаточно большого круглого зала. Освещаемый только пламенем камина хрустальный зал утопал в полумраке. Помещение казалось мрачноватым, если бы не длинные бордовые занавесы из шелка, закрывающие половину помещения, что делало это место похожим на старинный театр.

— Когда-то – Твайлайт смотрела куда-то в сторону, копаясь в своих воспоминаниях – Когда-то моим счастьем была учеба. Все эти новые открытия, эксперименты, заклинания…. Я была счастлива быть ученицей самой Селестии. Я думала, она желает мне только добра. Она подарила мне столько всего! Все эти приключения, друзья. Все эти чудеса. Ты же слышал об этом? Конечно же слышал! В Эквестрии не найдется пони, что не знает о великих похождениях самых лучших в мире друзей! И я тоже хотела нести добро. Дарить счастье всем, и чтобы не обойти никого!

— Похвальное стремление, но…

— Тсс! – прошипела Твайлайт, закрывая мой рот копытом. Ее полузакрытые глаза еле поблескивали в этом полумраке. И вот ее рог засеял: зашелестели тяжелые занавеси, расползаясь в разные стороны. Они открывали моему виду пять каменных алтарей, выполненных из белого мрамора. Они были идеально ровными, гладкими, похожими друг на друга как две капли воды. Единственное, что различало их, были небольшие кристальные вставки, обозначающие тот или иной элемент Гармонии.

— Я знаю, что ты подумал – печально произнесла Твай – Очередная часовня Дружбы, которыми сейчас забита вся Эквестрия? Но нет, Джек, это мавзолей.

— Ты похоронила друзей у себя в замке? – оторвав ее копыта от моей морды поразился я. Да эта принцесса точно была чокнутой!

— Да! – возгласила Твайлайт, и ее голос эхом разошелся по залу – Ты все еще не понял? Это была ловушка, куда заманила меня Селестия. Она дала мне эти крылья, хотя я никогда не любила летать. Она дала мне друзей, чтобы мы вместе воплощали в жизнь ее планы. А когда в них не осталось надобности — она дала мне бессмертие, и я пережила их всех! И я наблюдала, как они умирают! И я оставалась одна! Я… Я больше никогда не смогу быть счастливой, потому как такие потери оставляют шрамы, которые не зарастают! Я создала всю эту церковь Дружбы, чтобы все помнили о них, так же как я. Я думала, что если все будут чтить их, как святых, то мне будет легче. Но нет!

Аликорн снова разрыдалась. Но на этот раз я чуял не ужасную боль от тяжелой вины, которую она испытывала. На этот раз это была трещина в самом фундаменте души Твайлайт Спаркл. Она была настолько искренняя, насколько могла.

— Вы! – прокричала она в сердцах, обращаясь к каменным гробам подруг. – Почему!? Почему вы стали моими друзьями!? Неужели вы не могли послать скучную заучку куда подальше в самый первый день нашего знакомства!? Вы же были самыми лучшими каждый в своем деле!? Почему вы все не стали аликорнами!? Это проклятие! Понимаете? Я ненавижу вас!!!

Она тяжко рухнула на пол, бессильно стуча по нему копытом. А я…. А что я? Сейчас я верил, что Твайлайт самое несчастное существо, которое когда-либо видела Эквестрия. Но так же она была заляпана кровью. Двойственное чувство.

И я все же подошел к ней и обнял одним копытом за ее плечо. Иногда надо было уметь прощать. Особенно таких жалких раздавленных личностей, как эта жертва секретной грязной игры Селестии. Принцесса же вцепилась мне в ногу, окропляя мои повязки своими слезами.

— Теперь, Джек, ты понимаешь меня?

— Немного – кивнул я – Только вот религиозность. Она несколько извратила эти идеалы дружбы. Но пони все равно счастливы. Так что…. Может, все-таки, заберешь уже этот ингредиент у меня из крови?

— Ингредиент? – Твайлайт улыбнулась сквозь слезы. – Его в тебе нет. Я просканировала тебя еще до того, как ты пришел. Да, у тебя есть странное письмо в зубе, ну и все.

— Так зачем ты привела меня сюда? – возмутился я — Ты просто не хочешь отдавать ребенка!?

 — Я отдам тебе ее – грустно проронила принцесса – Хотя бы потому, что ты так ее ценишь. Но, сделай для меня кое-что.

Она потянула меня за копыто, заставляя присесть на пол.

— Когда-то я много путешествовала. Я была в других мирах, Джек! – с придыханием начала она – И знаешь что? Я влюбилась! Представляешь? Ну да, принцессы то же пони! А потом. Потом у меня и это отобрали. Нам не положено любить, и не приводи мне в пример Кейдэнс! Ей просто повезло, ей дали этот шанс, чтобы она сыграла свою роль. Мне же повезло гораздо меньше. Та моя любовь и толкнула меня на создание всех этих вычислителей, сетей связи, реакторов. Я хотела скопировать их мир! Ну, чтобы хоть чем-нибудь себя занять!

-И ты хочешь, чтобы я доставил весточку от тебя твоему возлюбленному? – удивился я.

— Нет. Его уже нет. Так же как и остальных. Я хочу… Поцелуй меня! – она резко подтянулась ко мне, заглядывая точно в глаза – Поцелуй меня так, чтобы я снова почувствовала эту сладость. Пожалуйста.

Глупая девчонка! Ну, точнее очень старая, гениальная, начитанная, могущественная. Но все же глупая! Я хотел оттолкнуть ее. Но она уже так близко поднесла свою мордочку ко мне, одновременно обхватывая меня своими крыльями.

Глава 10. Мисс Л. Фист

В копыта Джека попадает книга, что повествует о его же приключениях. После прочтения ее он лицом к лицу сталкивается с Создателем.

Это были одни из самых безумных часов в моей жизни. Все это время я помогал принцессе хотя бы ненадолго избавиться от одиночества. А еще указать давно умершим пони на то, в чем они были не правы. Вместе с Твайлайт мы побывали на каждой из мраморных могил. За это время мы доказали, что можно делать что-то быстрее, чем Рэйнбоу Дэш, а что-то сильнее, чем Эппл Джек. Мы доказали Пинки, что не она одна так задорно крутит хвостом, а Раррити – что у Твайлайт тоже получается быть женственной. Напоследок было тихое мелодичное пение из стонов и вздохов, куда более нежное и приятное чем это знаменитое «Йэй!».

В конце концов, Принцесса Спаркл сдержала свое слово, выдав мне хрустальный ключ от деткой «темницы» Солнышка. Провожать нас она не стала. Просто напомнила, что я знаю, где выход. И не мудрено – ей было стыдно попадаться на глаза малышке. А еще – она так и не научилась отпускать тех, кто некогда был ей дорог. Прощаться – вообще трудная задача. Даже если это кто-то, с кем ты провела всего лишь одну ночь, или та, перед кем ты сильно провинилась и всеми силами хотела сгладить это. И мне повезло, что я потерял многих своих знакомых вместе со своими воспоминаниями.

Когда я открыл дверь в детскую, Солнышка вцепилась в мое копыто, содрав с себя все эти дурацкие детские пеленки. Она очень долго рыдала, и я не мог ее успокоить. Я все гладил и гладил ее по гривке. И одним неловким движением своего больного копыта я случайно стянул с нее этот милый чепчик. Твайлайт не врала – знакомая мне все это время маленькая девочка, что была до этого простой земной пони, вдруг обзавелась рогом! Возможно ли такое? Хотя, в последнее время, возможно, было все.

— За что они так? В чем я виновата? – наконец спросила кобылка сквозь слезы. – Я все слышала. Ваш разговор. Просто притворялась спящей…. За что? Я же любила Селестию! Любила Твайлайт…. Что мы делали не так?

— Тссс – шепнул я ей на ухо. – Все теперь хорошо, ты теперь со мной. Давай уносить копыта отсюда, договорились?

Не дожидаясь согласия своей подруги, я закинул ее на спину и направился к выходу. Мы покидали этот опустевший замок, стены которого были холоднее могилы. Замершие во временных пузырях Сумеречные Стражи только придавали этому антуражу некий элемент постапокалипсиса. Через все это строение проходил печальный дух конца. Вот только что заканчивалось? Власть Твайлайт? Ее жизнь? Или мы все были обречены, и скоро нас постигнет конец?

-А что это у тебя? – спросила Солнышка со спины – Седельная сумка? Ты не носил седельных сумок.

— Я тут забрал одну книгу – сказал ей я – Сумка прилагалась.

— Откуда?

— Не важно.

Я не стал говорить, откуда, чтобы снова не задевать струны ее нежной детской души:

«Вот» — говорила Твайлайт, поправляя помятую прическу – «Эта та, которую я действительно хотела убить!»

С этими словами она достала и протянула мне телекинезом новенький том книги, на обложке которой было написано «Осколки».

«Ты хотела убить автора?» — интересовался я.

«Нет же. Я хотела убить эту книгу. Историю! Ты разве не знал, что книги тоже живые?»

«Просто не представляю. Как можно убить Книгу!?»

«Не важно» — отмахивалась она копытом — «Скажу, только, что с помощью этой книги я и наблюдала за тобой»

«Магия?»

«Знаешь, просто прочти ее и все поймешь. Возьми ее и убирайся!»

Что ж, почему бы и нет? Сегодня мне вообще перепало от коронованной особы. А тут еще и мистическую книгу бесплатно выдали.

Город в отличие от замка был переполнен. В последние дни сюда приходило множество беженцев, они ютились кто где, заполняя гостиницы, дома, превращая каждый переулок в палаточные лагеря. Всюду эти кислые мины, неприятный запах трущоб, бесконечный дым костров, у которых вынужденные переселенцы пытались спастись от наступающего холода. В общем – на улицах волшебного Понивилля атмосфера царила отнюдь не сказочная.

И так. Что я имел на настоящий момент? Я спас Солнышко. Точнее просто освободил ее из копытц милой безумной и потерявшейся принцессы. И это было хорошо. Передал ли я Ее величеству необходимый «секретный ингредиент»? Смотря, что считать секретным ингредиентом. Хотя нет, не передал, и это можно было считать провалом. Но, так или иначе, провалился я не по собственной вине. Что скажет на это Ложа? Не важно, мне уже было наплевать. Кроме всего прочего на мне оставалась доставка загадочного письма, ворох каких-то неясных пророчеств…. А, еще был загадочный рост рога у маленькой земнопони. И я чувствовал, что решить этот вагон задач мне предстоит очень скоро. Ощущение, что у меня совсем не оставалось времени висело надо мной дамокловой плетью. Постойте? Что я несу? Время!? У меня было много времени! Хотя нет, не так – времени нет вообще. Но вот точка развязки близилась, как разогнанный в стволе свинцеметной пушки снаряд.

Начать решения проблем я решил с последней.

-Солнышка, а давно у тебя этот рог?

— Ты про это? – девочка продолжала шмыгать носом и надрывисто всхлипывать. Благо, что она хоть немного успокоилась, чувствуя мою близость.

— Ну да, я раньше не замечал что ты у нас единорог!

— Не знаю…. Я сначала думала, что это от яда мантикоры. Я выпила немного твоей крови с ядом, помнишь? Но от яда мантикоры же не растут рога!

— От яда мантикоры – нет, не растут. – Согласился я.

Но вот от Умного Яда можно было ожидать такого. Он со временем менял меня. Я чувствовал это, хотя со стороны, наверное, никто особых изменений не видел. Может он поменял и Солнышку? Я решил, что это очень даже и возможно!

Странным было лишь то, что «Секретный ингредиент» для принцессы начисто пропал из моего организма, видимо после кровопускания. А Умный Яд остался. Его не смогли детектировать ни заклинания могущественного Хора, ни магия аликорна. Зато маленькая девочка смогла высосать часть его из моей раны! Я не буду ломать голову над построением логической цепочки – как такое получилось? Просто приму для себя, что яд то Умный, а значит, сам решает, что ему делать.

Начинался дождь. Холодный и колючий. Самый неприятный, из всех тех, под которые я попадал. Все пони стремились спрятаться от него, они жались под навесами и дырявыми зонтиками, пытались укрыться на остановках, в подъездах, в палатках. Нам с Солнышком тоже по-хорошему надо было найти укромный уголок, чтобы отдохнуть от невзгод, переждать дождь ну и ознакомиться с таинственной книгой. Благо такой уголок в Понивилле у меня, как у члена Тайной Почты был: здесь, для отдыха представителей нашей Ложи, было зарезервировано небольшое жилище в спальных кварталах. Туда я и направился.

Транспорт в городе встал. Не работало ни метро, ни такси. Поэтому до укрытия пришлось добираться на своих четырех, хлюпая по быстро растущим лужам и стремительным потокам.

— Зачем мы туда идем? – хныкала промокшая Солнышка. – Я не хочу в ту сторону!

— Там у нас будет хоть какая-то крыша над головой – объяснял ей я. Но она все равно недовольно фыркала и ныла.

Перебегая от дерева к дереву, от навеса к навесу, мы все же оказались на нужной улице, убегающей вверх, в холодную мглу ливня. До убежища оставалось идти всего – ничего, когда Солнышка спрыгнула с моей спины и ускакала куда-то в сторону. Но, как оказалось, не далеко. Малышка замерла на пороге одного из домов, точнее того, что от него оставалось.

Руины и пепелище – обугленные стены, обрушившиеся балки, горы золы и сажи по углам. Моя маленькая подруга смотрела на это замерзшим немигающим взглядом.

— Твой дом? – прохрипел я, склоняясь над жеребенком. Та просто кивнула. Слез у нее уже не оставалось, рыдать у нее больше не было сил. Я даже не знаю, как ее маленькое сердечко смогло пережить все это? Но, кажется, девочка смирилась со своей судьбой. Сейчас всем своим видом она словно говорила всему миру, о том, что стоит в самом конце своего пути. И этот проклятый дождь, и этот проклятый бесконечный день, и черные стены старого дома, и калека друг, коим являлся я…. Вот так заканчивалось беззаботное детство малютки, которую я знал как Солнышко.

— Пошли уже – вздохнул я, стряхивая копытом излишнюю влагу с ее гривки. – Нам вон туда, через дорогу.

— Странно, что твой дом находился почти рядом с моим. – Проговорила она одними губами — Совпадение?

-Ну, это не мой дом. Просто дом моих друзей. И да, наверное, совпадение.

Совпадения. Они управляли последними днями моей жизни и жизни всей Эквестрии. Счастливые случайности, рояли в кустах, боги из машины – я начинал думать, что это дело рук кого-то невидимого, который специально подбрасывал мне на дорогу всяческие подсказки и препятствия одновременно. Какой-то великий режиссер этой жизни. Вот только не понятно, делал он это ради какого-то блага, или просто потешался над тем, как мы пытались его подачки переварить и преодолеть.

И вот вам еще одно удивительно «совпадение». Стоило мне с жеребенком отвернуться и направиться на другую сторону улицы, как за моей спиной раздался нездоровый старческий кашель.

— Простите – остановил меня незнакомый голос.

Это был старик, облаченный в грязный и разорванный врачебный халат. Он смотрел на меня безжизненным стеклянным взглядом мертвеца сквозь свои разбитые очки.

— Вы…. Вы и есть сто сорок второй? – спросил он.

-Откуда вы знаете? – мое настоящее «имя» не мог знать каждый первый встречный. Что сразу делало этого старика как минимум подозрительным.

— Мне сказали, что я вас встречу – прокашлявшись, продолжил старик – Девушка-блондинка фиолетовой масти, с кьютимаркой в виде маски. И незнакомец в капюшоне. Он представился Хранителем. Я встретил их в Маэнхеттене….

Старик не успел договорить свою речь, как снова залился истошным кашлем. Я же встал как вкопанный. Обычно Ложа не открывает себя обычным пони. Она никогда такого не делала! И уж тем более, чтобы сам Хранитель! Его немногие из нас, почтальонов, видели воочию. А тут он предстает перед простым стариком. Да и еще в сопровождении Пикси(а это точно была она), одной из сорока четырех.

 — Что с ними не так?

-Боюсь… Боюсь – старик жестом копыта предупредил меня о небольшой паузе, в которой он снова залился в очередном приступе кашля. После он ответил – Они все исчезли. Вместе с Маэнхеттоном.

— Почему?

— Над городом прозвучала «песня». Они сказали мне, что вы, сто сорок второй, у вас нет кьютимарки и вы последний…. Я не знаю, что они имели в виду, для меня это…. Как минимум необычно. Они просили мне передать вам это.

И старик достал из седельной сумки знакомый мне стеклянный футляр. В таких капсулах мы обычно получали задание о доставки. И вот теперь я получаю такое задание, являясь, если верить словам пожилого врача, последним из своей организации. Самое странное и вероятно – самое последнее задание о доставке в истории тайной почты. Я отлично знал наш кодекс, но в нем не описывалось то, что будет с Ложей, если она вдруг вся канет в лету, оставив на свете одно единственного почтальона. И я принял этот футляр. Уж не знаю, что было написано на том обрывке бумаги, что хранился в нем – но теперь я сам на сам.

-И еще одно… — прохрипел старик – Я понимаю, что не могу просить вас…. Но я уже многих просил…. Никто не согласился….

В голосе старика чувствовались нотки отчаяния. Он практически плакал. Не дожидаясь ответа, он протянул мне еще один сверток, что он все это время бережно прижимал к своей груди. И это был ребенок! Нет, ну там наверху, тот, кто ковал мою линию судьбы, совсем чокнулся (или чокнулась, как вариант)!? Я почтальон, а не бродячий детский сад!

— Пожалуйста, заберите ее. Ей опасно находится со мной, я болен. Очень болен…. – словно в подтверждения своих слов он снова раскашлялся, выплевывая на тротуар неприятную жидкую мокроту ядовито-зеленого цвета.

От вида этого я автоматически отодвинул и солнышку и этого нового жеребенка за свой собственный корпус, чтобы укрыть их от заразы.

— Вам нужна помощь? – пропищала Солнышка

— Нет, дитя, для меня уже все кончено – ответил ей старик – Я не знаю, насколько эта заразно. Но точно скажу, что малышка здорова. Доверьтесь мне, я доктор, знаю что говорю.

— Хорошо – кивнул я, подталкивая Солнышку под круп, чтобы та начала двигаться в противоположную сторону от этого чумного доктора.

-Погоди, сто сорок второй. – Прокряхтел старик – Та девочка с маской. Она кое-что хотела передать лично тебе. Она сказала, что если ты хочешь закончить какое-то задание, то ты должен умереть…. Мне очень жаль….

Сказав это, старик скрылся в руинах старого дома Солнышки. А я же остался с двумя сиротами на шее! Проклятие, проклятие, проклятие! Но делать было нечего – нам уже пора было спрятаться в сухом и теплом укрытии, иначе не ровен час, и сами бы подцепили какую-нибудь заразу.

Дверь в зарезервированное тайное убежище закрывалась особыми зачарованными замками. Открыть ее можно было только особым стуком, а это значило, что жилище не набито беженцами, превратившими Понивилль в один большой лагерь. Это была небольшая квартирка: две комнаты, одна из которых гостиная, другая – спальня, ванная, совмещенная с туалетом, кухня и подвал. Никаких особых изысков – только то, что могло понадобиться в дороге среднестатистическому Тайному Почтальону, а именно – место для сна, медикаменты, консервированная пища, кое-какое оружие да парочка волшебных настоек.

Найдя в ванной комнате пару чистых полотенец, я отдал их Солнышке, сам же положив второго жеребенка на мягкое кресло поспешил разжечь огонь в камине.

— Так твое настоящее имя это цифра? – вытираясь, спросила меня новоиспеченная единорожка.

Я только кивнул.

-Но как такое возможно? Не иметь имени, не иметь Кьютимарки? А кто были те пони, о которых говорил тот старик? — Она сделала паузу, процокав ко мне пару шажков – Кто ты, Джек?

-Я…. – Мне нельзя было говорить. Но к чему все эти тайны, когда всех тех, кого я знаю, уже не было на этом свете? – Ладно, я Тайный Почтальон. А те пони, то вроде бы как единственная семья, которая у меня была. Теперь их нет. Если они сказали – что я последний, значит так и есть. Они не будут врать.

Солнышка смешно наклонила голову набок. Ну конечно она не поняла. Тайные почтальоны, «семья», плюс рассказы старика о «Песни», которая разрушила Маэнхеттен. Смысла скрывать уже не было.

-Ладно, я все расскажу, но только при условии, что ты начинаешь приглядывать за ней – Я кивком указал на малютку пони, дремлющую в кресле. Было вообще-то странным, что она так мирно спит!

— Хорошо – согласилась моя подруга.

И я все рассказал, хотя бы для того, чтобы Солнышка больше не считала меня лгуном, и поверила мою искренность.

 — Вот такая вот история. – Сообщил я по окончанию – А теперь, раз уж я раскрыл тебе этот секрет, и ты скажи мне свое имя. Ты так и не назвала мне его тогда.

— Мама и папа назвали меня…. – Она опустила мордочку в пол – Назвали в честь Селестии. Я должна была быть самым счастливым жеребенком….

— А фамилия?

— Можно у меня не будет фамилии? – неожиданно для меня улыбнулась кобылка – У тебя же нет фамилии? А теперь ты моя семья.

— Уговорила – усмехнулся я – И знаешь что? В свете последних событий…. Ты не будешь против, если я буду называть тебя Солнышко и дальше?

— Конечно, папа! – вякнула кобылка, и тут же закрыла ротик копытом.

— Все хорошо, — я потрепал ее по холке – Я пойду, найду нам что-нибудь поесть, а ты пока что…. Вытри, вымой, перепеленуй…. Или, что там делают с младенцами? Тебе виднее, ты у нас единственная взрослая кобылка в семье.

Странная у нас получилась бы семья. Я безымянный пустобокий калека и две сиротки, одна из которых вообще без имени. Я хмыкнул про себя насчет Солнышкиного «Папа» и отправился в подвал жилища. Еды хватало: крупы, мука, сахар, сухое молоко, консервы. Для меня с солнышком еще нормально, а вот малышка. Но я быстро сообразил, и смешал сухое молоко с сахаром и теплой водой.

Пустая бутылка из-под сока была хорошей тарой для созданного мною детского питания. А вот соски в убежище не было. Жаль, что я не взял одну из них в детской тюрьме замка Твайлайт. Немного подумав, я и соску все же соорудил. Использовал я для этого один из презервативов, что в аптечке все же имелись. Учитывая, что эти изделия должны быть стерильными, то и в роли детской соски они подойдут. Ужин готов, детки!

— Смотри, чего было у Луны – сказала Солнышка за едой, протягивая мне небольшой кулон – Нашла, когда меняла ей пеленки!

— А почему «Луна»? – спросил я. Амулет выглядел как два соединенных полумесяца – Из-за амулета?

— Ну, а еще она такая синяя! – закончила свое умозаключение девочка.

Селестия и Луна. Бред какой-то, но допустим.

— Ты хочешь сказать, что если скоро на нас свалятся с неба еще две кобылки, то нам их придется назвать «Твайлайт» и «Кейдэс»?

— Фууу, нет – поморщилась Солнышка. Она до сих пор не могла отойти от жития в замке принцессы. И уж точно она не простила Твайлайт разрушение своей детской хрупкой веры. Да и вообще детства в целом.

— Да я просто шучу. – Замял историю я.

Накормив своих девочек, я отвел их в зал, греться возле камина. И вроде бы должны были вот-вот наступить редкие минуты тишины и покоя…. Но малышка Луна залилась плачем. Надо ли сообщать, что детский плач ужасный раздражитель? Солнышка что-то сделала с младенцем, вызвав у той отрыжку. Не спрашивайте что, отцовство никогда не входило в мои навыки, но после ее действий Луна перестала кричать, и теперь просто ныла.

— Заснуть не может – объяснила Солнышка – Джек, а расскажи сказку?

— Я не умею – объяснил я.

— А истории из жизни? С тобой же случалось что-то невероятное?

— Не думаю, что это для детских ушек, милая – ухмыльнулся я.

— Ну, тогда, почитай нам книжку!

— Извини, Солнц, но тут нет книжек.

-Не ври, у тебя есть одна, Джек, я видела!

— Но, то мистическая книга, может быть даже книга заклинаний. – Покачал я головой. – Я взял ее, чтобы исследовать….

— Брось, пап, то есть Джек, я видела, что у нее яркая обложка! У книг заклинаний ярких обложек не бывает. Хоть покажи мне ее.

Ох, священное сено! Этот ребенок так скулил, что мог уговорить кого угодно. Ладно, так и быть – я достал книгу и протянул ее Солнышку.

— «Осколки» — прочла она название – Джек, это же Лазуриан Фист! Та писательница, о которой я тебе рассказывала!

— Лазуриан Фист? – Я остолбенел. Та самая писательница, что некогда создала этот мир? Значит книга, которая досталась мне это зачаток новой вселенной? – Ты читала эту книгу?

— Нет, «осколки» не читала – улыбнулась девочка – Это должно быть последняя книга от нее, смотри какая обложка новая!

Кобылка начала открывать книгу, когда я вырвал ее у нее из копыт.

— Стой, Солнц, это может быть опасно! – объяснил я свое поведение.

— Чем может быть опасна книга сказок? – Удивилась кобылка.

— Это не простая книга сказок.

— Джек, прекрати, я прочла почти все ее истории!

— И узнала всех тех существ, которых не должно было быть в реальности? Вроде Горного короля.

— Тогда представь, насколько эта история может быть важной!

-Хорошо. – Смирился я и открыл книгу.

Как оказалось, вселенские вихри не закрутились вокруг, не было не вспышек, ни грохота. Обычная книга. Обычные слова. Обычная бумага.

— Видишь, все хорошо. Все целы — хихикнула Солнышка, кутаясь вместе с Луной в плед, который я им дал – Читай же!

— Я бы мог рассказать Вам, кто я, если бы сам знал это. – Начал читать я – Так же я бы с удовольствием поведал вам историю моего рождения, взросления, о том, как я ладил с родителями, и даже как меня зовут. Но у меня не осталось ничего….

Я чуть не выронил книгу из копыт. Я словно читал свои собственные мысли! Может быть, просто мои мысли сходятся с мыслями героя? Такое все-таки бывает, автор волшебным образом предугадывает то, о чем мыслит и живет его аудитория, чтобы читатели находили на страницах рассказа самих себя. И я продолжил:

— Вместо отца – приказы от старейшин ложи, вместо матери – совет волшебниц единорогов, так называемый «Хор»….

— Это про ту Ложу, про которую ты рассказывал? — Солнышка сосредоточилась, кажется и она начала находить это совпадение странным. Я лишь покосился на нее, и продолжил чтение.

— Вместо имени – число – 142. У меня даже не было кьютимарки. – Озвучил я. Святое Сено после потопа! Я читал о самом себе! Не знаю, как оно так получалось, но зато теперь я понимал, как Твайлайт следила за мной.

— Стой, Джек, ты меня не обманываешь? – засомневалась Солнышка -Там действительно так написано?

Я передал ей книгу, чтобы она сама взглянула, и наказал читать. И она прочла вслух про кьютимарки, про шрамы на моих боках, и некоторую историю нашей Ложи. А дальше повествование пошло о том, как я заснул на балконе в гостинице.

Все то, что со мной случалось, было изложено на страницах книги. Тогда Слепой сказал, что наш мир – это история, изложенная в книжках Лазуриан. Он не врал.

— А значит, то было задание для тебя? В стеклянной бутылочке? – Спросила Солнышка, дочитав до момента, где я получил свое задание о доставке Секретного Ингредиента принцессе Твайлайт.

— Ты о котором?

-Которое тебе вручил старик.

Я достал капсулу и посмотрел на него. Обрывок бумаги внутри словно требовал, чтобы я изъял его! Но я отложил стекляшку в сторону, на небольшой столик.

— Может, пролистаешь вперед, и прочтешь, что я там сделал с ним? – предложил я.

— Не могу. – Пикнула Солнышка – я боюсь.

-Я тоже боюсь – шепнул я, поглаживая поверхность стеклянной капсулы. – Это самое последнее задание о доставке в истории Тайной Почты. Там может быть самая ужасная вещь из всех.

— Ты боишься из-за нас? – грустно спросила Солнышка.

— И из-за вас тоже.

— А то, что передал старик, что ему передала та кобылка-ведьма…. Ну о том, что ты должен умереть, чтобы закончить задание? Ты же не будешь этого делать, верно, Джек?

— Скорее всего, она имела этого моего друга, Слепого. Видать, чтобы его убить я должен умереть сам. Но, теперь я практически бессмертен, я не могу умереть!

— Это хорошо. А что насчет Яда, темного семени? Они тебя не убьют? – Девочка уже прочла про эти вещи в книге обо мне. Так что она была отлично осведомлена.

— Врядли. Оно меня только изменяет. Кстати, нахлебавшись моей кровью, изменилась и ты – Я легонько дотронулся до ее рожка.

— А письмо для Сестры по свободе? Это тоже, правда?

-Ага, я сначала думал, что Сестра по Свободе ты. Но….

— Нет, точно не я – отмахнулась кобылка – Но мы ее обязательно найдем, если твой друг об этом просил?

Дальше зачитывать историю детям о похождении нас самих же я не стал. Хотя бы потому, что не напоминать Солнышке о самых жутких моментах в ее жизни. Да и прочих непотребностей в книге хватало – не для жеребячьих ушек это все.

Но когда они уснули я на свой страх и риск продолжил чтение. Может быть, во время моих похождений я терял из виду какие-то детали, или же история подскажет мне о том, что было раньше? Но нет, сказка говорила обо мне, и описывала ровно то, что я видел, слышал и обдумывал.

Некоторые вещи, правда, описывались гораздо скуднее, чем они того стоили. Например, описание моей невыносимой боли от ран занимало всего пару предложений, хотя я бы мог составить об этом целый трехтомник. Наши с Твайлайт игры на могилах описывались всего лишь парой абзацев, и носили иронический характер. А могли бы написать главу! А вот различное описание окружавшего меня мира было чрезмерным и иногда ненужным.

Я доходил уже до той части, где я должен сидеть и читать эту книгу, и вот-вот я уже почти заглянул в будущее…. Но переворачивая очередную страницу, я вдруг заметил, что история обрывается на простом троеточии (которых в рассказе было уж чересчур много). А после троеточия была пустая страница. Все последующие страницы – были пустыми.

Мною завладело странное и пугающее чувство пустоты – конец этой книги означал конец меня самого? Закат мира? И жили они долго и счастливо. Конец? Но нет – я ощупал себя перевязанными копытами – все было на месте. Я не растаял в воздухе, как и не закончился мир за окном.

Ах да, все мои предыдущие действия и ощущения красовались в последних абзацах. А последним предложением было: «И тут я вспомнил про письмо….». Никогда бы о нем не вспомнил в данной ситуации, если бы книга не намекнула о нем. Но не совсем этой фразой, а тем, что последующая страница в списке пустых листов была вырвана.

Один лист. Одна страница. Я вспомнил про письмо только потому, что этот конверт был тонким и гибким, будто бы содержал один лишь листок бумаги!

Раньше я никогда не вскрывал чужих писем, но сейчас, достав и положив перед собой конверт, я словно весь трясся. А если это письмо предназначалось этой книге? То есть она и была Сестрой по Свободе!? Плохо нарисованный портрет одного из персонажей на обложке так же очень напоминал мне Слепого! Да и он мне первый рассказал про Лазуриан Фист.

Решено! Я сорвал печать и раскрыл конверт. Внутри оказался лист бумаги – точно такого же цвета, точно такой же фактуры, что и страницы этого издания! Это была та самая вырванная страница, которую я дрожащими копытами приложил на ее законное место.

— Ценость ваша доставлена ценою жизни – прошептал я одними губами старинную почтовую клятву нашего навеки усопшего ордена. И страница словно вросла, встала на место, затянув бумажный шов.

Дальнейшее повествование действительно шло о том, что я лежу посреди комнаты возле камина и читаю книгу, в которой я лежу в комнате возле камина, читаю книгу…. Лежу и читаю, о том как я лежу и читаю. И снова, и снова, и снова….

 — Проснись! – звонкий задорный смех заставил меня оторваться от кажущихся бесконечных верениц слов.

Я уже был не в комнате, где я читаю книгу о самом себе (опять). Книга так и оставалась у меня в копытах, но сам я был в чудном саду, где с неба вниз кронами росли деревья, в листву которых вплетались лютики, ромашки и вьюнки. На облаках, что были под моими ногами, зеленела трава. А прямой передо мной стоял розовый столик, с милой ажурной скатеркой, голубой вазочкой с цветами и чайным сервизом. За столом сидела дама в розовом жакете и исполинской шляпке, что скрывала ее лицо. Видел я только ее улыбку.

Она подняла с подноса крошечную фарфоровую чашечку и, отпив из нее, жестом предложила мне сесть рядом. Тут же оказалось и удобное плетеное кресло, которое я не заметил сразу.

Я принял предложение, хотя хозяйка этого видения не особо внушала мне доверие. Хотя бы потому, что она была. Не пони!? Да, ее копыта! Они не были копытами! Это были странные…. Лапы? Только вот их когти…. Такие крючковатые шевелящиеся отростки с члениками… Они были такими хрупкими….

— Сто сорок второй…. Или как же…. Ах да – Джек – заговорила со мной девушка – Перестань волноваться и вздохни спокойно. Может чаю?

Я кивнул. И даже сам не заметил, как чашка оказалась в моих копытах.

— Вы Лазуриан Фист? – спросил я.

— Точно – усмехнулась девушка – Еще вопросы?

— И значит, вы и есть Сестра по Свободе слепого? А я все-таки завершил задание о доставке?

— Именно. – кивнула она и положила свою голову на эту свою….Что это вообще было? Но она вдруг ответила сама – Руки. Это называется руки. Не бойся.

С этими словами она пошевелила этими отростками, чтобы как-то успокоить меня. Хотя я и так не боялся. Для меня это просто было странным.

— Так вы…. Создали этот мир?

— Тот, что вокруг нас сейчас? Да. А тот, из которого ты пришел – косвенно. Удивительно, но твой друг, Слепой, он первым делом задал этот же вопрос.

 — Слепой был здесь?

— Да, очень давно. Или недавно? Кто знает. Ты куришь? Ах да, только овсяные сигары. Мой табак тебя убьет. Как говорится – капля никотина убивает лошадь. А с пони она поступает гораздо жестче.

Лазуриан рассмеялась и закурила тоненькую сигарету в длиннющем мундштуке.

— Я пока ничего не понимаю. Тот мир, из которого я пришел….

— Прекрасно описывается в одной из моих книг. И ты хочешь спросить, как это я создала твой мир косвенно?

— Вы угадали.

— Не угадала, милый. Я здесь просто царь и бог. Знаешь, с чего все началось? С того что я придумала твоего друга Слепого. Он был таким милым пони изначально. Забавный малый. Но чем больше историй я про него сочиняла, тем живее он становился. Мое творение обрело собственный разум. Понимаешь? Он ожил прямо вот здесь – она ткнула себя рукой в голову – Он, конечно, обрел свободу, и пожелал, чтобы и все, что было вокруг него, стало свободным тоже.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Не злись, Джек! – сюсюкающим голосом протянула она, потрепав меня за ухом – Я всегда хотела пообщаться с еще одним творением рук моих. Что до твоего вопроса. Могу сказать следующее. Так уж получилось, что я плод фантазии еще кое-кого, кто в свою очередь был плодом фантазии меня же самой и так далее и так далее до бесконечности. Но те мои создатели крайне далеки от меня, а мы с тобой, мой милый пони, находимся в самом конце истории. И здесь все так скомкано. Видимо автор перебрал со спиртным, смешивая его с антидепрессантами! И вместо того, чтобы получилось две истории – получилась одна. Где есть два мира. Один ты видишь сейчас, а в другом – твои малышки мирно спят в пледе посреди зараженного города в самом сердце той катастрофы, что я бы назвала Конец.

— Вы так ненавидите нас, что создали весь этот кошмар, который назвали Эквестрией?

— Уймись, Джек! Если бы я ненавидела вас, разве я бы создала вас? Ты, конечно же, сейчас вспомнишь про убитое детство твоей подружки. Но, я же дала ей тебя, а ты для нее лучший друг и отец, что отрекся от важной миссии и отправился вызволять ее из рук, прости – копыт обезумевшей принцессы. С другой стороны ты прав – Эквестрия изначально была райским местом, без бед и печали. Но каждый раз, каждое мое воплощение добавляло в нее чуток конфликта. Щепотку проблем. Ну, знаешь, чтобы история стала острее. Больше приключений, больше испытаний! Вы бы все уже замариновались в своей гармонии и умерли бы от тоски! Но я перестаралась.

-Если я здесь. Значит ли это, что я стал свободным, как Слепой?

-И да, и нет – таинственно проговорила Фист – До той поры, пока ты не раскрыл эту книгу – ты был полностью во власти моего пера. Ты можешь быть свободным и идти, куда тебе вздумается теперь. Но есть одно но.

-Дайте угадаю: Темное семя и умный яд?

— Пффф- Мисс Фист чуть не подавилась чаем – Нет. Эти вещи я придумала для того, чтобы мотивировать тебя оторвать свой круп от обычной для тебя жизни Тайного Почтальона и отправится в путешествие. Кстати не вздумай считать, что они просто иллюзия.

— Как мило. – Я тоже отпил чайку – Так что же за «но» такое?

— Как что? Твои девочки! Ты не оставишь их.

-Но теперь, когда я знаю что все это книга…

— Это не просто книга, дурашка! Это мир. И как ты заметил – живой мир. И да, он скоро действительно станет весь свободным, прямо как пожелал того Слепой. Вот только цепочки событий, что я запустила до этого. Они же тоже выйдут из-под контроля.

— Вы о чем?

— Ну, ты же заметил, что я не закончила книгу? Я не смогла, мне не дали этого сделать. Как такое могло произойти? Ты и сам иногда путаешься в своих мыслях? Так и у меня – мои же идеи стали моими же врагами.

— Я персонаж недописанной книги. Как такое вообще может быть?

— В мире всякое бывает, мой хвостатый копытный друг.

— А если я откажусь? Скажем, захочу вести обычную жизнь, пытаясь восстановить те события, которые были умело вами разрушены?

— Ты не сможешь. Ведь ты сам элемент одной из таких цепочек событий, что вот-вот должны привести к какому либо результату.

— Так что я должен вообще делать?

— Ты должен «дописать» книгу. Закончить историю. Это единственный выход.

 — Отлично. Как только вернусь в Эквестрию засяду за печатную машинку.

— Нет, глупыш. Не выйдет. Ты должен закончить свою сюжетную линию. Можешь, конечно, сидеть на крупе ровно, скрестив копыта. Но все, же посмотри по сторонам – я, кажется, оставила много подсказок для тебя. Но так, как ты теперь свободный, ты вправе выбирать свой путь сам.

— Ладно. – Решился я – Будь по-вашему, мамочка. Как мне вернуться назад?

— Просто посмотри на свои копыта. – Лазуриан задумчиво выдохнула в воздух несколько дымовых колец.

И я посмотрел. Посмотрел и оторопел! Вместо копыт у меня красовались эти самые руки! Мир дрогнул. Когда же я посмотрел по сторонам – все исчезло. Я все так же сидел на полу перед раскрытой книгой. Рядом тлели угольки в камине, мерно сопели в своем пледе Солнышка с малышкой Луной. А на столике рядом со мной поблескивала капсула с последним заданием Ложи.

Глава 11. Побег из Эквестрии

Глава, в которой Джеку с его спутницами придется сбежать из гибнущего Понивилля, чтобы найти вход в таинственных Хронономнум. В конце им предстоит встретить саму Селестию в двух проявлениях.

Я еще раз перелистал книгу. Написанный текст никуда не исчез, последняя страница теперь была наполнена бессмыслицей с повторяющейся снова и снова одной и той же фразой, а вот дальше все так же красовались белые чистые листы.

Мисс Лазуриан Фист была права – она действительно не закончила свою историю. И походу я был единственным в этом мире пони, кто мог это сделать.

И так, как сказала мне писательница – покуда страницы книги пусты, история выходит из-под контроля. Надо было просто продолжить свою историю, следуя подсказкам. А их у меня было две. По одной из них я должен попасть в Хронономнум, который я даже не знаю где находится (хотя предполагал, что это место где-то в Вечно Свободном лесу). Это даже была не подсказка, просто меня поставили в известность, что там я окажусь. Слепой, разумеется, оставил указатель, но он затерян где-то в Эквестрии. К тому же, что было этим Хронономнумом? Место? Состояние души? А может это был аналог загробного мира? В таком случае слова Пикси, о том, что я должен умереть, чтобы закончить свою миссию – были справедливы. А вторая подсказка была у меня перед носом: капсула.

Видит ночь и видит день – я не хотел открывать ее. Я действительно уже подумывал оставить все как есть, вырастить девочек, а там уже и видно будет. Но динамика последнего длинного дня указала мне на то, что выжить в этом быстро меняющемся мире будет невозможно. Не будет больше любви, гармонии, дружбы. Скоро все это падет под копытами бунтующих кристальных войск, жадных до чужих земель зебр и, возможно, местных принцесс.

И я вскрыл послание. На клочке бумаге было напечатано короткое послание: «Посылка: Жеребята (в количестве две штуки). Место назначения : Хронономнум». Внизу розовой помадой с блестками было аккуратно выведено: «Будь смелым! Умри, пожалуйста!». А еще ниже красовался отпечаток губ. Пикси со своим грязным юморком переплюнула саму себя!

Я печально взглянул на спящих девочек – вот и посылка готова. Меня даже передернуло от мысли, что этим своим последним заданием я должен буду принести в жертву этих двух невинных существ. Пожертвовать ими ради жизни мира, или мир исчезнет вместе с ними. Хотя я забегал вперед. Я даже не знал, что такое хронономнум.

Сейчас мне так хотелось вернуться в лачугу Большой Мамах. Уж она точно знала и как обращаться с детьми и где найти Хронономнум. Знаю – она сказала, что я больше не смогу к ней вернуться. Но с другой стороны – жесткие сюжетные рельсы больше не держали меня в рамках! Страницы мира были пусты, а события развиваются сами собой. Может, стоит попробовать?

Я выглянул в окно. Там, над Понивиллем висела зловещая тьма. Нет, это никак не было связано с восходом и закатом. Виной всему была чернейшая туча, отливающая ядовитым зеленым светом. Ее появление принесло в город таинственный инфернальный мрак, словно из ночного кошмара. Сверкающие зеленые молнии и ливень стеной – только добавляли масштабу.

-Джек! – окликнула меня проснувшаяся Солнышка – Почему ты не спишь?

Не знаю, почему дети просыпаются посреди ночи? Может быть, ей приснился кошмар, или ей захотелось в туалет. В любом случае – это было неожиданно для меня. Я не успел ничего сделать, когда она наткнулась на оставленную мною раскрытую книгу и бумажку с заданием от Тайной Почты.

-Что это? – дрожащим голоском пропищала кобылка. – Пап, ты же не хочешь избавиться от нас? И умереть?

Я закрыл глаза и вздохнул. Пугать малышку я не хотел, но и скрывать от нее правду не было смысла. И я рассказал ей все про Хронономнум, слова Горного Короля, Слепого, Большой Мамах, и, конечно же, мою встречу с Лазуриан Фист.

— Как это мы герои книжки? – жалобно спросила Солнышка, когда я окончил рассказ.

— Ну, ты сама читала же! Это не просто волшебная книга, это и есть наш мир.

— Я не хочу быть буквами на листе! – чуть не разрыдалась она – Я не хочу, чтобы история заканчивалась вот так. Почему она не может продолжиться?

— Как ни странно, но Горный король хотел того же. Чтобы история продолжилась.

— Значит, мы все же можем ее продолжить? – девочка вдруг воодушевилась на ровном месте.

— Почему ты так уверена что это не ловушка?

— Ну а в какой еще ловушке можно продолжить историю, которая и есть этот мир?

— Не знаю, Солнц. Просто не хочу думать о вас двоих как о простой посылке.

— Простой? Да мы самая важная посылка в истории! – Девочка приняла самую пафосную из всех героических поз, что только могли быть. Но тут же прижалась к полу, когда за стенами нашего укрытия зазвучал вой сирен.

— Да что ж такое с этим миром не так? – рявкнул я и выглянул на улицу.

Как ни странно, там ничего странного не происходило. Все то же зеленое облако, тот же мрачный город поливаемый дождем. Странно шатающиеся по улице бездомные в рванье… С открытыми ранами. Гнилой шкурой… Выпавшими глазами.

-Да чтобы у Селестии все копыта поотсыхали! – прошептал я. Потом, резко сообразив, обратился к Солнышку – Это я не про тебя. Давай хватай Луну и марш в подвал!

Мертвые восстали! Откуда они все пришли, я не знал. Может быть прямиком из Морга или из разбомбленного Кантерлота. В последнее время число разрушенных городов и количество мертвых могло стремиться к бесконечности. Как такое случилось – неважно. Главное что я с детьми оказался взаперти в маленьком убежище посреди города, в котором по улицам, теряя конечности и внутренние органы, передвигались бывшие покойники! И пусть они вели себя сейчас не агрессивно, но ничем хорошим это дело не пахло.

Заббарикадировав дверь и окна я присоединился к малышкам, что уже сидели в подвале.

— Что произошло, Джек? – Солнышка изо всех сил пыталась успокоить плачущую Луну.

— Не важно. Пока мы здесь – мы в безопасности. Но на всякий случай. — Я открыл оружейный шкаф, он же тайный проход к люку. А люк вел в канализацию и к секретному пути отступления. – Если что мы сбежим. Только ради неба, не трогай ножи, а то порежешься!

Метательные ножи. Их тут было много! Но толку от них сейчас было мало. Хотя бы потому, что это были особые ножи, изготовленные специально для метания телекинезом. А им я сейчас пользоваться не мог.

Помимо ножей здесь были камуфляжные плащи, пара мотков веревки, крюки. А еще странный продолговатый сверток.

Меня словно огрели по голове! Ну, конечно же! Очередная Экс Машина! Это был тот самый сверток, что я наблюдал в своих Хуффингтонских видениях. Слепой говорил, что я найду его, когда «прозрею в следующий раз». Прозрел ли я сейчас или нет – я не знаю. Но сверток точно был ТЕМ САМЫМ.

— Па-ап – скептически заметила Солнышка – У тебя взгляд безумный. Что случилось?

— Если я не ошибаюсь. Это указатель. Он покажет нам куда идти! – Я поспешил развернуть его.

Этим предметом оказался короткий кристальный меч, с рукоятью, которую удобно держать в зубах.

-Что? Меч?

— Джек, ну это же оружейная?

-И… как он работает? – я покрутил его в копытах, положил на пол, покрутил там, снова поднял, удерживая меч на весу. Но нет. Глупая стекляшка не указывала дорогу. Меч не светился, не дрожал, не рисовал карту. Это был самый обычный меч! – а может, я должен убить себя им?

— Нет пап, стой! – вскрикнула напуганная Солнышка – Не делай этого….

— И верно – Да, моя спешка могла привести меня к совершению необдуманного поступка. Я, конечно, бессмертный, но в прошлый раз, когда меня протыкали мечом, я долгое время валялся на плите в Морге. За это время с девочками могло случиться непоправимое.

Указатель это или нет – это было единственное оружие, которым я мог воспользоваться в случае чего.

Где-то наверху раздался звук битого стекла. За ним последовал неприятный гортанный хрип. И еще один, и еще….

-Что это? – испуганными глазами Солнышка смотрела на меня, прижимая к себе Луну.

— Солнц. Помнишь, в самом начале нашего знакомства ты приняла меня за зомби?

— Да….

-Так вот, пушка, которая показалась в первом акте, выстрелила в последнем – заключил я – Что ты знаешь о зомби?

— Они…. Они страшные…. И живые…. И едят мозги!

— Ты серьезно? Почему мозги, а не, скажем, селезенку?

— Я не знаю Джек…. А ты разве никогда не сталкивался с зомби? Ты же вроде бы как тоже….

— Солнц, я не встречал живых мертвецов, а я… Ну знаешь, я умираю не до конца, а эти – не до конца живы судя по всему.

Все что я знал о зомби, умещалось в два простых слова – детская страшилка. А вот теперь надобно вспомнить, что весь мир вокруг нас СКАЗКА. Может быть не детская, может излишне жестокая. Ну, так и есть – страшилка.

Надо было уходить – уж слишком настойчиво кто-то стучал в двери там наверху. Того и гляди случайно отгадают секретный стук-шифр, или же просто снесут дверь с петель. Ничто в этом мире не было неразрушимым. Даже зачарованные деревянные двери убежищ

Скрипнув заржавелым вентилем, я отпер люк. Он вел в узкий тоннель, освещенный несколькими зеленоватыми лампами. Там внизу было пусто. Вроде бы. А значит можно смело ступать навстречу свободе. Набрав в седельные сумки все необходимое, мы нырнули в темноту.

-А как же книга? – Спросила меня Солнышка.

— Книга? Она закончилась. Теперь мы с тобой – книга.

Девочка кивнула. Не знаю, поняла она или нет, но хотя бы не стала задавать кучу вопросов.

Тоннели под городом являли собой сложную систему переходов, стоков, вентиляционных колодцев и отдушин, а так же сеть подземного метро. Все это работало как часы – неизвестные мне механизмы гнали избытки воды в трубы, другие наполняли бочки-резервуары, и снова и снова. Нечистоты, что отправлял сюда город, куда-то выкачивались, однако запах оставался. Не лучшее место для детей. Но лучше быть по уши в дерьме, чем по уши в оживших мертвых пони-каннибалах?

Но вот выйти наружу было затруднительно – то там, то тут дорогу нам преграждали решетки, целые водопады стоков и затопленные тоннели. А вылезать из люка посреди улицы наполненной мертвецами я не рисковал.

— Интересно, все пони сбежали от этих зомби? – поинтересовалась Солнышка.

— Не могу сказать.

-А кто-нибудь спасет город?

— Если ты про чьи-нибудь войска – то такое спасение городу больше навредит. А если ты о принцессе.

Я задумался, вспоминая саркофаги с пятью Святыми в личных покоях Твайлайт. Все ли мертвые восстали или только некоторые?

— Уж она точно не спасет. – Фыркнула девочка – Я про тебя! Ведь ты можешь?

— Могу ли я? Не думаю. К тому же мне надо вас двоих спасти, не то, что весь город.

Солнышка считала меня героем. Это было мило, и даже приятно. Но, увы, героем я не был – не зачем мне было геройствовать. И только я об этом подумал, как весь свет в тоннелях пропал. Мы оказались в кромешной тьме, в тоннелях, где с утробным гулом замолкали насосы. Еще немного и сточные воды начнут подниматься – там, над нашими головами сильнейший ливень не прекращался ни на минуту. А это плохо – во тьме я не мог видеть.

— Темно, Джек! – занервничала Солнышка – Что случилось?

— Подстанцию накрыло – заключил я – Солнц. У меня к тебе необычное задание. Ты должна выдавить из себя свет!

-Но я не могу… — замялась девочка.

— Ты — можешь! Это я не могу, у меня нет рога. А тот, что есть, работает через круп!

— Но я не умею!

-Ты теперь единорог, если это конечно не такой большой прыщ у тебя на лбу. Поверь мне, я знаю толк в рогах! Так что соберись!

Солнышка нервничала. Луна – так вообще не помогала своим нескончаемым детским криком. Мне казалось, что вот-вот и старшая девчонка разразится ревом. Но судя по ее пыхтению – она пыталась выдавить из себя свет в прямом смысле.

— Не напрягайся так – спокойно проговорил я – Магия не в твоих мышцах. Магия она в твоем… Сердце? Просто сосредоточься на роге и….

Кажется, девочка сосредоточилась. Но вместо света выдавила из себя несколько искр, что упав на пол, зашипели и угасли.

-Почти вышло – поддержал я новоиспеченную единорожку – Представь свет. Лампочки, например.

Та затихла на несколько секунд. Даже перестала дышать! Но свет у нее вышел — тусклый золотистый лучик. Не самое могущественное колдовство, и не самое лучшее. Но для меня это было одним из маленьких чудес этого мира. Не каждый день увидишь полезную трансформацию одного вида пони в другой. Да и то, что заклинание далось малышке почти сразу, хотя у некоторых на это уходило все детство, было удивительным.

Свет Солнышка включила очень вовремя. Как только это тусклое сияние снова осветило темные тоннели – надо мной уже нависал крупный прогнивший пегас с отрезанным крылом и отваливающимися склизкими кусками мяса с боков.

 — Уиииии! – взвизгнула девочка, изо всех сил топча копытцами мокрые кирпичи тоннеля – Выключись! Выключись! Выключись!!!

Я же вовремя заморозил здоровяка во временном пузыре.

-Не волнуйся. Тише.… Не кричи! – мне пришлось прикрикнуть на малышку, чтобы до нее дошло, что опасность уже не угрожает. – Кажется, они бояться света.

— Откуда он? Зачем он? Почему свет не выключается? – ревела тем временем единорожка.

— Это хорошо, что не выключается. Не паникуй. – Я взглянул на бурлящий поток, что проносился через тоннель по вырезанному посередине углублению – Они в сточных водах.

— Что они там делают? – уже спокойнее спросила Солнышка.

— Наверное, искупаться решили. Почем мне знать? Я не сталкивался с живыми мертвецами.… Никогда! Надо выбираться отсюда.

— Но они и там…

-Они и здесь. Сейчас придумаем. – Я водрузил жеребенка на спину.

Теперь, с младенцем в седельной сумке и со светящейся единорожкой на холке я выглядел, как мама-опоссум.

Теперь надо было валить подальше от воды, уровень которой тем временем поднимался все выше и выше. Уже когда мы ушли из этой канализационной ветки за нашими крупами раздались всплески и неприятное чавканье.

Дальнейший путь пришлось прокладывать силой. И пусть мои копыта были не лучше кровавых обрубков – но парочку дверей я все же смог снести с петель, после чего мы оказались в коммуникационных коридорах, которые и привели нас в эти просторные залы.

Здесь было так много места, что тусклый огонек моего маленького хвостатого фонарика еле доставал до стен помещения. Но судя по знакам-указателям, линиям разметки на каменном полу и большому количеству авто-повозок – это был подземный гараж.

И, разумеется, мы не были одни! Где-то в темноте слышались шаркающие звуки от мертвых копыт. Кто-то томно стонал, переваливаясь с ноги на ногу. Хорошо, что мертвые пони не могли бегать в связи с утратой мышечной массы путем превращения ее в перегной! Пока мы были на расстоянии от зомби – мы были в безопасности.

В этот момент как по заказу помещение заполнилось светом. Кажется, кто-то все же смог починить энергоснабжение? Но, судя по всему ненадолго. Потолочные светильники, вспыхнув ярким светом, в тот же момент перешли в экономный режим, погружая все в полумрак. Это было даже хуже, чем темнота! От такого тусклого света глаза готовы были взорваться! Но целью было вовсе не восстановление освещения.

Вместе со светом помещения заполнили хрипы динамиков. Судя по всему, это была система оповещения. После серии мерзких скрипов и шипения в динамиках раздался знакомый мне кобылий голос:

— Уважаемые выжившие жители Понивилля! – голос принцессы был еще более мертвым, чем те ходячие куски понины, что оставляли тут везде части себя – Я прошу прощения. За все. Я не справилась. Вы должны покинуть город в ближайшее время.

Дальше следовала серия помех, во время которых Твайлайт, наверное, давала какие-то инструкции. Ни единого слова, конечно, понятно не было. После вещание возобновилось.

— Закрою порталы сброса излишней энергии Огнереактора. Это приведет к его перегрузке и очищению Пониввиля от заразы. Джек, если слышишь меня – ты был лучшим. Прощайте, друзья, да хранит вас всех Гармония.

Динамики зашипели и умолкли. Вместе с ними погас свет.

— Уедем отсюда на автоэкипаже – не обращая внимания на медленно следующих за нами мертвецов, сказал я – Вон тот подойдет!

-Стоп! Она говорила про тебя? Это в чем ты был лучшим, Джек – Солнышка надула щечки – О чем эта принцесса говорит?

— Я дал ей то, чего у нее не было крайне давно – фыркнул я.

— Надеюсь, это была крепкая трепка! – обижено буркнула девочка.

Из всех автоповозок, что были в гараже, я выбрал самую большую и самую устойчивую. Синий крытый фургон – автоэкипаж, должен был справиться с задачей и вытащить нас из Понивилля, что вот-вот будет «очищен». Я надеялся лишь на то, что в баках будет достаточно сжиженных кристаллов.

И нам повезло. Машина была на ходу, ее фонари горели, а двигатель мурчал как влюбленная кобылка. Как хорошо, что некогда я был научен угонять такие. Дернув за рычаги-вожжи обоими копытами, я запустил фургон, сшибая хромающих трупов со своего пути под аккомпанемент испуганного визга Солнышки и непрекращающийся плач Луны.

Город утопал в мертвецах различной степени свежести. И мне повезло, что лоб моего автоэкипажа был крепче лбов этих многочисленных пони, и я мог не спрашивая разрешения прокладывать путь прямиком через них.

Однако машина ревела, ее корпус трещал и стонал, изгибаясь при каждом ударе. А надо было хотя бы дотянуть до городских окраин!

Тем временем снова взвыли сирены, оповещая оставшихся в живых, что еще немного, и город будет «очищен». Что значило это слово «очищен»? Насколько я знал устройство огнереактора – это была сложная штуковина с хитросплетенной системой из межпространственных порталов или разломов. Судя по всему, между ними возникала какая-то там «разница потенциалов» или что-то вроде этого. Или же они вели в волшебное подпространство пламени? Не знаю точно. Однако все это приводило к появлению очень горячего огня – откуда и название. Если принцесса закроет порталы сброса – то огня станет много. А это плохо. В мои планы уж никак не входило обращение в свежее жаркое из пони.

 — Джек! Смотри! – отвлекла меня Солнышка – Я никогда этого не видела!

Она указывала на статую дракона, что возвышалась над идеально круглой площадью. Странная статуя, если честно – все тело исполинской рептилии было оплетено сетью проводов и труб, а на голову твари был надеть огромный сферический шлем, от которого эти трубы и провода бежали во все стороны. Когда же сверкнула ближайшая молния, стало очевидным, что огромный фиолетовый дракон никакая не статуя – дышал!

— Скорее всего, на этом и держится вся эта хваленая «Связь» — объяснил я. Потом подумал и добавил – А вообще сиди тихо! И лучше всего закрой лапами глаза!

Девочка послушалась – наблюдать превращающихся в паштет трупов ей не следовало.

— Куда мы хоть едем? – Уже с закрытыми глазами пикнула она.

— В лес.

Прекрасная проклятая Эквестрия! Какой ты была неделю назад, и какой стала теперь? Небо и земля. А кто во всем виноват? Переборщившая с приключениями писательница, или тот, кто не дал ей дописать рассказ до конца? Сейчас было важным попасть в Хронономнум, выйти за грань времени. А значит надо жать только в лес. Вечно Свободный! Я начинал понимать смысл его названия!

В лес же вела всего одна дорога – Дорога Замка Двух Сестер. Ее еще называли в народе Храмовой. Обычно это была оживленная трасса, наполненная транспортом паломников. Сейчас же единственным движущимся объектом, что катился по ней, был наш фургон. Одинокая пустая дорога – все равно, что пустое предложение. Вызывала ощущение ужасного уныния. С другой стороны – это был переход. Граница между прошлым и будущим. Я всегда любил время перемен, когда день сменяет ночь, весна зиму, осень – лето…. Не помню, но, кажется, я уже говорил об этом.

Мы вырвались из оков городских улиц, и уже мчались среди пустынных полей, закрытых дождем, когда синяя вспышка озарила темные небеса. Раскаленный огненный шар, разорвав брюхо тучной конструкции огнереактора, вырвался наружу, испаряя небоскребы сказочного города. Даже на таком расстоянии я почувствовал его жар, а влага на стекле авто-повозки начала испаряться.

На некоторое время растаяли и облака. Их разорвало на части, раскидывая по небосклону. На мгновение солнечные лучи озарили нас. Солнце сейчас выглядело намного чище, а небо – намного выше прежнего. Я даже разглядел тающий в самом зените тонкий месяц луны. Трудно сказать, кто управлял луной теперь, ведь Твайлайт сказала, что принцесса Луна обрела покой. По крайней мере, я так понял.

И не смотря на то, что в нашей маленькой истории становилось все меньше и меньше содержимого, я видел, как мир живет дальше. САМ! Без каких-то волшебных воздействий, без описания на страницах книги, без чьего-либо вмешательства. Может быть прав был Король, что попросил оставить все, как есть? Только вот я не знал, что именно надо сделать? Нажать на кнопку? Запустить какой-то механизм? Загадать желание?

Мы были почти у самого Храма, когда облака снова затянули небо и разразились еще большей грозой. Молнии бежали по небу, как трещины по льду. Теперь вспышки были везде. Хотя бы какой-то свет в этом мрачном поднебесье!

К моей большой радости зомби я уже не наблюдал давно. Создавалось ощущение, что все они остались за последней городской чертой. Я сбавил скорость, отпустив слегка «вожжи», и уже начинал соображать, куда податься дальше, когда на дорогу перед нами свалилось что-то очень большое.

Такое падение вызвало яркую вспышку и ударную волну. Солнышка вскрикнула, Луна, судя по всему, испоганила последние пеленки, я же был вынужден отъехать в сторону. Затормозил я, врезавшись носом в металлические ограждения. Это был сильный удар, но он был всяко лучше, если бы мы перевернулись и пошли кубарем по дорожному полотну. В последнем случае из нас троих бы получился пони-кисель.

 — Да чтобы этот огнереактор тебе под хвост засунули! – выругался я. Мне искренне казалось, что это был осколок таинственной конструкции, продукта сумеречного гения сумеречной же принцессы. – Солнышка, подержи Луну, я сейчас.

Солнышка не возражала, потирая ушибленный нос. Я же выпрыгнул наружу, чтобы осмотреть поврежденную повозку.

С повозкой было все плохо, но жить она еще будет, не волнуйтесь за нее! Но вот дорога дальше была полностью расплавлена. Кратер от падения был залит неестественным золотым пламенем и полыхал словно солнце! Даже льющий, как из ведра, дождь не тушил этот пожар.

Но пламя разошлось по сторонам, как театральный занавес, открывая моему взору свою главную актрису.

Израненная и обожженная, с рваной гривой, и обломанным рогом передо мной предстала сама повелительница Эквестрии. И, судя по ее взбешенному взгляду, это был самый ужасный монстр, что только можно было встретить.

— Ты не пройдешь! – выкрикнула она. Почему то мне захотелось улыбнуться, услышав это. Словно где-то я уже слышал подобное. Однако мне было не до улыбок.

Один взмах ее крыльев и сильнейший ветер сбил меня с ног, повалил на мокрую дорогу и протащил некоторое расстояние, сдирая о камень мою кожу. Этот удар свалил набок и наш фургон!

Я ухватился мысленно за эту ситуацию, пропустил ее сквозь себя, а потом промотал назад! Я снова был на своем месте, перед Солнечной Владычицей, а фургон снова стоял, упершись рогом в ограждения. Как и в прошлый раз, мой план был прост – отмотать время назад и увернуться от ударной волны.

Но Селестия знала о временной магии гораздо больше меня. Вместо взмаха крыльями она встала на дыбы и со всего размаха врезала мне по черепушке. Этот удар пробил кость, проник в мозг и практически мгновенно убил меня.

Но я был бы не я, если бы не заново встал после своей очередной смерти. Не будь дураком, я поспешил достать меч, что болтался у меня на боку. Но Селестия не дала мне ни единого шанса. Она вскричала так, что кристальный меч взорвался. Его осколки располосовали мне морду и тело, а часть мелкой острой пыльцой вонзилась мне в глаза. -

Кажется, меня снова отбросило, ведь я обнаружил себя лежащим на растрескавшемся асфальте. Картинка мира плыла передо мной, и я никак не мог сосредоточиться на ней. Глаза пылали, и вот-вот должны были лопнуть от боли.

— Я говорила тебе в прошлый раз, что ты не исправишь все, что натворил? — Грозно произнесла владычица небесная, цокая ко мне своими израненными копытами – Я приказала держаться от этого места подальше. Но нет, ты, же не можешь просто сидеть на месте! Что ты пытаешься исправить на этот раз? Сотворение Улья и Кризалис? Пробуждение теней Дискорта?

— Что ты… Несешь? – Выговорил я, стирая набегающую на губы кровь.

-Ох! Глупый маленький пони, возомнивший себя «спасителем»! Я разгребала твои грехи на протяжении тысячи лет! Но вспомни? Твое проклятие направленное девушке убийце? Любить Рой паразитов? Ни что не напоминает? Да даже твой рог! Твой мятежный дух вот-вот обратится Хаосом.

Она говорила про мой рог? Я легонько дотронулся до него копытом – ветвистый рог…. Совсем такой же, как изображали у Дискорта. А у него их было два…. И мои копыта под повязками, которые, по словам Большой Мамах теперь «выглядят не как копыта»!

— Если бы не ты, этого ничего не было – ответил я напряженно – Пытаясь остановить замысел, ты привела к такому финалу. А я… Я просто делал то, что делал. И кстати, ты не убьешь меня.

-Дурак! Я убивала тебя уже тысячу раз!

— И ни разу до конца…. – усмехнулся я. Ну а что мне было делать?

Аликорн взревела. Ее обрубленный рог вспыхнул солнечным огнем, озаряя весь мир вокруг меня. А что если она действительно знала, как меня убить? С другой стороны – она говорила так, будто действительно сталкивалась со мной не первый раз. Только вот я этого не помню. А может быть права та зебра, сказав, что мир повторяется? Тогда… Я был готов принять последний удар.

«Умереть, чтобы завершить задание» — неплохая концовка.

И в этот самый момент, когда все должно было закончиться, тоненький робкий голосок остановил это.

-Оставь его в покое! – Солнышка встала между мной и Селестией. Трогательный момент: крошка-сиротка против царицы Эквестрии. Ребенок против божества. И вроде бы нет никаких шансов. Но стойка смелой девочки указывала на ее решимость стоять до конца.

-Ты? Но ты должна быть…

-Нет! Я Жива! А ты нам больше не нужна! – выкрикнула девочка.

-Так… Так не должно быть! – Селестия ПОПЯТИЛАСЬ! – Не возможно. Я не могу быть… Я…

-Ты нам больше не нужна! – повторила девочка своей теске и своему же бывшему кумиру.

Принцесса открыла рот, чтобы произнести очередное «не могу» или «невозможно», но дальше. Дальше произошло то, что я не смог понять. Маленький рожок малышки вспыхнул солнечной искрой. Свет залил пустую автостраду и пронзил Селестию. Последняя замолчала, и печально взглянула на малышку.

В последний раз принцесса дня расправила крылья – но по ее перьям уже бежали искры. Она растворялась, сгорала, как бумага!

От всего этого света мои глаза словно плавились, но я не мог упустить такое чудо. Когда же аликорн полностью растворилась во вспышках света, обращаясь в языки пламени, Солнышка развернулась к востоку. Ее рожок загорелся белым. В этот же момент солнце, что никак не могло взойти зашевелилось. Его лучи пробили толстую пелену облаков. И вскоре оно исчезло за горизонтом.

— Что ты сделала? – поднимаясь, спросил я.

-Ты тогда сказал, что луне нужен отдых? Вот и солнцу тоже. Пусть отдохнет! – маленькая единорожка еле дышала, но она была счастлива.

Последнее, что я увидел в свое жизни своими же глазами – было концом самого долгого дня, концом принцессы Эквестрии и появлением кьютимарки на пустом бочку моей подопечной – символа солнца. А дальше я ослеп.

-Ваше величество? – ухмыльнулся я, приклоняя одно копыто перед своей маленькой подругой.

— Это лишнее, Джек! – малышка обняла меня. – Тебе не больно? Твои глаза, пап? Что с твоими глазами?

Глава 12. Хронономнум

Наконец добравшись до таинственного Хронономнума героям предстоит стать теми, кем они должны были быть всегда.

Глаза. А что с ними могло быть? Они были наполнены осколками от кристального меча. Как и мое горло. Я чувствовал себя беспомощно, как лишившийся передний копыт. Теперь я действительно чувствовал себя инвалидом.

В полнейшей темноте, что окутала меня со всех сторон, я все же мог видеть странное радужное сияние. Эффект от повреждения сетчатки?

-Терпимо – попытался я улыбнуться Солнышке – Только вести теперь я не смогу. А ты как сделала… Это?

— Ты же сам сказал, что вся наша магия в сердце? Кажется, я тебя просто поняла!

— А кьютимарка? А солнце? Как…

— Может, я просто заняла свое место в мире? Или имя «Селестия» не просто имя….

— Слова имеют значения – шепнул я.

Сейчас я начинал понимать это куда глубже, чем обычные единороги. Из слов рождалась магия. И даже больше! Весь этот мир – был сплетением слов и предложений. Удали одно – и другое тут же последует занять его место. Это было абстрактно, как сон безумца. Но это было тем немногим, что я мог «видеть». Эти слова и странные радужные лучи.

— Я смогу тебя вылечить? – спросила Солнышка из темноты.

-Нет. Я думаю уже поздно. Но Ты видишь этот свет? — Я продолжал вращать головой, следя за таинственным сиянием.

— Ну да, у меня получился волшебный фонарик!

Но свет шел не со стороны кобылки. Он был размазан по всему небу. Он пронизывал слепую темноту, уходя во все стороны от меня. И тогда я заметил это: яркий калейдоскоп различных красок и форм, что переливался слева от меня. Игра моего разума? Но нет, уж слишком четко я ощущал его. Мне казалось, что я даже слышу странный перезвон, доносящийся оттуда.

— Я понял, как работал тот указатель – я сделал шаг в пустоту, и тут же обо что-то споткнулся и чуть не упал, но Солнышка поддержала меня. – Надо было просто посмотреть сквозь него!

— Но Джек… Ты же….

— Ну да. Теперь я ослеп – согласился я. – Но направление я знаю. Помнишь, ты спросила, почему сестры поселились в замке посреди Вечно Свободного леса?

— Хочешь сказать, что нам туда?

— Ну да! Мы же в самом сердце леса! Этот Хронономнум был спрятан у всех на виду. Только вот надо было ослепнуть, чтобы это понять! – Я сделал еще один шаг и снова оступился — Знаешь. Я теперь вижу только его. Тебе придется меня довести. Хватай Луну, дальше придется цокать копытами.

Девочка сделала все, что я просил. Засунув плачущую Луну в импровизированную сумку для младенцев, что болталась у меня на боку, она повела нас вперед, следуя указанному мною направлению. У девочки даже получилось создать над нами защитный купол, что останавливал льющиеся с неба потоки дождя!

Я ступал осторожно, ощущая ее теплый бок, указывавший мне на то, что я следую за ней шаг за шагом.

-А крылья? У тебя не появилось крыльев? – спросил я, когда понял, что девочка стала уж слишком могущественной даже для опытного единорога!

— Нет. Крыльев вроде бы нет. – Хмыкнула она – А должны быть?

— Просто предположил.

Несмотря на то, что цель была близкой, на весь путь мы затратили минут десять. Все из-за моей медленной ходьбы. И как оказалось, прямой дороги к цели не было, пришлось вилять по каким-то невидимым мне тропам и дорожкам. Но теперь это прекрасное сияние занимало практически весь обзор моих слепых глаз.

— Кажется, пришли! – Я восхищенно любовался каждым лучиком, каждым переливом этой конструкции из сплошного света.

— Джек, уверен? – Скептически поинтересовалась новоиспеченная Селестия.

— А что не так?

— Это не Храм Двух Сестер. Это.… Это сарай для садовой утвари! – пытаясь мне доказать это она даже скрипнула невидимой для меня дверью – Там лопаты и метлы.

-Кажется, некоторые вещи иногда не те, какими они кажутся изначально – вздохнул я и протянул копыто к сиянию.

И я увидел это самое свое копыто! Правда, в виде размытой тени на фоне яркого невидимого света. Я дотронулся до сияния, и я почувствовал, как оно пронизало меня всего от ушей до хвоста. Я зацепился за что-то, что так напомнило мне дверную ручку.

— Сейчас проверим, что это есть на самом деле – пробормотал я – Готова, Солнц?

— Готова – неуверенно отозвалась юная волшебница.

Раздался щелчок. Конструкция из радужных линий и бликов ожила, закипела, взбесилась как разъяренный рой пчел. Свет заполнил все вокруг, обволакивая меня, Солнышку, Луну. Это «что-то» впускало нас внутрь себя.

Это было невыносимо даже для слепого глаза. Я попытался зажмуриться. Хотя, что с закрытыми, что с открытыми глазами – картина была одинаковой.

Когда все это светопреставление закончилось – мы втроем уже стояли внутри широкого вестибюля. Белые стены, белый пол, белый потолок. Свет здесь рождался из ниоткуда. Я оглянулся на Солнышку. Та стояла рядом со мной растерянная, жмущаяся к моей ноге. Ее гривка и хвост слегка изменили цвет, а на ее спине теперь красовались крылья.

Крылья, которых не было! Но погодите – я могу видеть?

-Солнц, а ты теперь аликорн – поддался я своему удивлению.

— А ты… Ты видишь? — малышка была удивлена не меньше моего.

— Не совсем – раздался еще один голос.

Это был молодой белозубый жеребец коричневой масти, крайне тощий даже для своего возраста. Одет он был в ярко-красную феску и галстук бабочку. Голос его звучал звонко, совсем как у неоперившегося юноши. Но вот взгляд его принадлежал древнему старику.

-Ты кто такой? – Спросил его я.

— Подождите! – жеребец нырнул за белую, как и все поверхности в помещении, стойку и достал оттуда небольшую колоду карточек. – Я приветствую Вас в Хронономнуме, и на сегодня я ваш администратор, директор, аниматор, уборщик, посыльный, повар, официант…. Да сдались мне эти карточки!

Он швырнул их в воздух и те рассыпались подобно фейерверку.

— Это Хронономнум. Я – его смотритель. А крылья и глаза у вас работают лишь потому, что это уже не Эквестрия. Здесь другие законы.

— Мы умерли? – Спросил его я.

— Нет. Вы и сейчас живее всех живых! – возгласил смотритель – Просто это место находится вне пространства, вне времени, вне понимания! Вы не можете его понять, постичь и охватить разумом, вот и получается, что в вашей голове появляется образ, который вам ближе всего.

-Так что же это вообще такое?

— Это? Самая чудесная вещь в мире и вне его! – беззаботно ответствовал обладатель красной фески – Хронономнум это одновременно мой дом и мой корабль. Если конечно можно назвать кораблем то, что постоянно находится на месте. Он построен вокруг Абсолютного ничего. А все время и пространство, все мыслимое и немыслимое во вселенной, да и сама вселенная вращается вокруг нас!

— Но времени же нет – неуверенно я представил свою точку зрения.

— С какой стороны посмотреть – ухмыльнулся Смотритель – Что такое время? Промежуток между началом события и его окончанием?

Он поднял копыто и ткнул им в пространство перед собой. В то же мгновение в этой точке зажглась яркая искра. По мере своего рассказа он снова и снова тыкал копытом в пустоту, зажигая новые огоньки.

— А здесь. Здесь да, времени нет. – Закончил он. Потом резко махнул копытом и все огоньки слились в одну яркую точку – Здесь прошлое и будущее, все, что когда-либо было, будет, могло быть, происходят одновременно.

Я оглянулся на свою маленькую подругу, потом на Луну, что перестала рыдать, только оказавшись здесь.

— Я здесь потому, что должен был привести этих девочек – объявил я.

— Да, да. Что-то припоминаю. – Смотритель смерил взглядом Солнышко и Луну – Крошки Селестия и Луна, верно? Обычно они оказывались здесь сами.

-Но зачем? – удивился я.

-Как зачем? Они основа Эквестрии! Не побоюсь того слова – основа самого мира пони. Так что если вы здесь, значит, цикл закончился.

— То есть конец света за этими стенами наступил, и время возрождать мир?

-Нет! Нет,нет,нет и еще раз нет! – защелкал зубами Смотритель. – В эквестрии, что находится вне этого места, уже были свои Луна и Селестия и еще куча всего остального. Луна и Селестия приходят сюда, чтобы создать новую вселенную, с новой историей, новым народом, новыми приключениями.

— Как это «Создать» — удивилась Солнышка – Я… Мы не можем!

-О, дитя, это проще чем ты думаешь! — Широко улыбнулся Смотритель — Или ты считаешь, что вселенная появляется из вспышки гигантского взрыва и начинает вечное расширение? Ха! Три раза – Ха! Вселенная могла родиться и неделю назад, вместе со всем, что в ней находится – временем, событиями, личностями. Всем! Поэтому так трудно заметить рождение нового мира! Кстати, для вас уже забронирован номер Люкс. Хе, заБРОНИрован…

-Простите? – удивился я.

-Брони. Не знаю, что это значит, но звучит весело!

-Я не о том, я про номер. Это что, гостиница?

-О! Хронономнум может быть чем угодно! Я его вижу по-своему. А вы. Вам, видимо, удобнее воспринимать меня и это место как атрибуты гостиницы. Судя по всему, у вас были неплохие воспоминания, связанные с гостиницами.

Я и Солнышка переглянулись. Все это было куда более странно, чем я предполагал изначально. Но раз уж мы попали сюда, надо было идти до конца.

— Проходите в лифт – объявил Смотритель, нажимая что-то на своей стойке – Он довезет вас до нужного… Эм… Этажа.

-Подождите, дяденька! – в привычной для себя манере вклиниваться в важные диалоги вскрикнула Солнышка – Со мной и Луной все понятно. Но что будет с Джеком?

-С Джеком. Так вас зовут «Джек»? Знаете. Он часть этого мира. Точнее того мира, что сейчас находится вне этого места. Но не того, что родится…. Я понимаю, звучит непонятно. Но здесь мы все уже не «пони». Точнее не «просто пони» мы идеи, чувства, эмоции. Абсолюты и идеалы. Если что-то можно забрать из этого мира и принести в тот – то, пожалуйста. Но я думаю, ваш друг сам решит, что ему делать дальше. Ведь так, Джек? Время выбирать наступило. Когда ты попадешь туда, то все поймешь.

— А что станется с Эквестрией, из которой мы ушли? – спросил я.

-Все зависит от вашего выбора. Она будет существовать так долго, как сможет. Кстати, войдя сюда, вы же знали, что не выйдите обратно? У Хронономнума есть только вход. Вы больше не сможете вернуться в момент, который вы покинули во внешнем мире. Считайте, что вы дошли до края мира…. Прощайте!

Двери лифта захлопнулись. Как мы в него попали – я уже не знал. Он просто возник вокруг нас.

— Джек. Так та девочка из Ложи права? – Солнышка смотрела на меня огромными маслеными глазами – Ты должен умереть, правда? Чтобы все закончить? Джек, скажи, что это не так?

— Обещаю тебе, я постараюсь не умереть – улыбнулся я.

Здесь, внутри Хронономнума все было таким реальным. И мое возродившееся зрение, и крылышки Солнышка. Кажется, такими же обзавелась и Луна. Даже мои копыта и шрамы на шкуре перестали болеть. Было странным – находится вне вселенной, вне привычного мира. Все равно, что смотреть на собственное тело со стороны.

Когда двери открылись – мы оказались в совсем обычной комнате, какую могли бы встретить в Эквестрии. Милые однотонные обои, парочка картин на стенах, теплый свет ночников и мягкие ковры. Все это гостиничное великолепие утопало в полумраке. Посреди комнаты стояли две маленькие детские кроватки. Одна была украшена символом солнца, вторая – символом Луны.

-Вот мы и пришли, мои хорошие – покачал головой я.

— А что теперь? – спросила Солнышка.

-Ну, судя потому что здесь две кроватки с вашими знаками, смелюсь предположить, что вы обе должны уснуть.

-А что если мы не справимся? – хныкнула малышка Селестия.

Я выложил Луну из седельной сумке и положил ее в предназначенную ей кровать. Затем поднял копытами и Солнышку.

— Справитесь, поверь мне. – Сказал я, глядя ей в глаза – В твоем сердце теперь много доброты. Именно благодаря этому ты свершала те чудеса, которые больше никому не подвластны. Ты не растратила ее в той грязи, через которую мы проползли, и ты победила саму себя! Теперь-то уж ты точно знаешь, кем не стоит быть. И главное, научись прощать, хорошо?

Я положил маленькую аликорна в ее постель и накрыл одеялом.

— Ты это про Твайлайт?

-Про нее самую – кивнул я – Эта маленькая девчонка потеряла свет и заблудилась в своих сумерках. Когда оно появится на твоем пути, постарайся напомнить ей о тех добродетелях, в которые ты веришь. Прости ее и не предавай саму себя. Договорились?

 — А ты? Ты же тоже сейчас заснешь и окажешься с нами?

— Я постараюсь. Но если что-то пойдет не так – помни. Я у тебя всегда останусь здесь и здесь – Я поочередно дотронулся копытом до ее лобика и ее грудки.

— Я обязательно создам тебя, если ты вдруг решишь остаться здесь – улыбнулся ребенок – И я не подведу тебя, пап, вот, это тебе!

Ее рожок слегка засиял, в это же время прямо перед моим носом забегали яркие искорки необычного волшебства. Солнышка материализовала из воздуха чудесную пару черных очков, прямо на моей морде!

— Это на всякий случай – заявила она – Если ты окажешься в Эквестрии они помог тебе видеть.

— Спасибо, Солнышка! – Я потрепал ее по гриве. – А теперь, пора спать!

Уложив девочек, я лег на пол, опершись на небольшую тумбочку, и стал смотреть в потолок.

Я даже не понимал, что сейчас я нахожусь на пороге рождения нового мира. Все эти грандиозности были не для меня. По правде говоря – я прощался с единственным существом, что когда-либо любило меня. А что будет дальше? Смотритель сказал, что я смогу выбрать свой путь сам. Но будет ли мой выбор правильным?

Как сказала Селестия. Та, другая Селестия, что предстала передо мной воплощением зла – я породил много проблем. Мой разум станет Хаосом. Мое проклятие – породит Кризалис и Рой. Пройдя по Эквестрии, я породил столько нетерпимости боли и ужаса, что я сомневался, нужен ли я Солнышку в ее новом чудесном мире?

И тут в моей голове зазвучал голос. Очень знакомый мне голос, который я надеялся не услышать больше. Уж где-где, а в Хронономнуме я думал, что окончательно забуду про черное семя и яд, как и про то, что мне его вручило.

-Ну, чего же ты ждешь? – прошептала Она.

-А что я должен делать? – одними губами прошептал я.

— Ну же, посей семя в Той, что находится в самом начале пути.

Невидимая сила потянула меня за гриву, заставляя развернуть голову в сторону малютки Луны.

Та мерно посапывала, дрыгая во сне ножками. И именно сейчас на ее крошечном бочке вспыхнул и засиял символ луны.

— Давай, закончи свое дело. Заверши цикл! – напутствовал шепот.

Я поднялся и подошел к кроватке Луны. Я выполнял контакт. В конце концов, такое же должно было случиться в каждой вселенной? Я поднес свой рог к малышке. И в этот же момент что-то закипело в моем мозгу – черное семя, словно обретя свою волю, поползло вперед. «Это не зло, это тьма, в ней есть место для покоя» кажется, это мне говорил Гоный Король?

— Пап! – Голос Солнышки оторвал меня от передачи черной посылки будущей властительнице Луны. — А что если Луна станет Найтмер? Я не хочу отправлять сестру на луну! Это не правильно!

Это.… Это действительно неправильно! Собрав все силы, я оторвался от малышки. Семя, что так и не выпрыгнуло черной искрой из моего ветвистого рога, словно взвизгнуло, пуская корни сквозь мои собственные мысли. Было больно. Но я потерпел.

-Она не станет – прошептал я. – Доверься мне.

Я снова лег на пол. Но на этот раз я всем телом прижался к нему, чтобы не позволить этой силе управлять собой.

Истошный визг в моей голове поглощал меня целиком. Это уже было невыносимо…. Но я мог подождать, всего чуть-чуть.

И вот мои девочки заснули. Комната погрузилась во мрак. Больше не было кроваток, ковров, картин, ночников. Была только темнота – ледяная и колючая. Семя снова взревело и в один миг выплыло из моего рога, подобно черной туче. Поднявшись к потолку, оно обратилось ночным небом, что раскрыло на меня сотни отвратных желтых глаз с горизонтальными зрачками.

-Что же ты делаешь? – прошептало оно – Ты же нарушил договор! Ты умрешь!

— Я просто считаю это правильным…. – Ответил я, смотря на тень сквозь черноту своих очков.

— Я дам тебе шанс, просто проследуй за ними! Представь! Мы с тобой будем жить вечно, даруя и отнимая магию. Ты же помнишь, как было в последний раз? Просто шагни во тьму и стань им…. Почувствуй, что во тьме есть только Покой!

Шагнуть в темноту и почувствовать покой? Стать Им? Я взглянул на свое копыто. Оно по-прежнему было замотано тугими бинтами. Я поспешил снять их, и когда я увидел свою плоть, то остолбенел – это был камень! Так вот какова история тех источников магии, что мы с Солнышком ранее встретили в нашем путешествии!

— И сделать новый мир таким же, каким стал старый? – удивился я….

— А что в нем не так? – ухмыльнулся темнота, если она вообще могла ухмыльнуться – Смотри!

Ночное небо завращалось, образуя передо мной картины того, во что превратилась Эквестрия после моего ухода. Вечная ночь, ужасная гроза и легионы мертвых. Это не продолжалось вечно и вскоре над опустошенными землями снова взойдет солнце. Начнется новый день, новая жизнь, только уже без пони, без принцесс. Совершенно иной мир. Грандиозные приключения, новые герои, новая магия. Величайшая история, что никогда не будет рассказана.

— Значит, мы умрем вместе? – Холодно заключил я – если я не доставлю посылку?

-Ты же не думаешь… — зашипела Тьма.

— Почему же? Думаю! Ты не просто так вела меня к исполнению этого задания, шантажируя «Умным ядом»? Тебе крайне важно было, чтобы я передал тебя молодой Луне! Без меня и ты умрешь, поэтому и яд сам решал, когда ему начать действовать? Вот только как он попал к Солнышку, превратив ее в единорога? Постой, дай угадаю – Горный Король как-то изменил его! Он бы точно не хотел отравить Солнышко, но он выдал ей силу через мою кровь. Я бы тоже так поступил, а ведь ты сама предложила мне «Стать Им»? Но теперь не волнуйся, мы с тобой останемся здесь! Я сразу понял, что этот рог – всего лишь простая ветка!

Я вырвал себе рог. Вырвал то, через что я мог передать будущей Луне ту тьму, что разъест ее душу. Игра была окончена. «Ночное небо» надо мной исказилось. Миллионы звезд в нем обратились тысячами взрывов сверхновых. Тьма взревела и набросилась на меня, проходя насквозь. Я почувствовал, как остатки ее яда активировались, приникая в каждую мою клетку, каждую мысль, каждый день и час моего существования в той, старой вселенной.

Я почувствовал, как умираю, умираю окончательно. Еще немного – и занавес. Но тут, кто-то дотронулся до моей щеки.

Это была не тьма, и это было не копыто пони. Это была такая странная и такая чуждая для меня Рука.

-С днем рождения, мой хороший – звонкий голос Фист был неожиданностью для меня.

-Как вы здесь оказались?

— Ты забыл? Я создаю миры, а значит, могу по ним путешествовать. Что затих? Радуйся, вот ты и обрел свою свободу!

Девушка села рядом со мной и закурила.

-То есть подожди, Лазуриан, а как же смерть, конец и все такое?

-А зачем тебе смерть? Ты уже умер. А потом родился заново! Вот она, вечность. Что теперь? Пойдешь гулять по мирам? Или покурим?

— Покурим. – Согласился я. Фист хлопнула в ладоши, а затем нырнула рукой в свою маленькую сумочку, откуда тут же достала и протянула мне такую знакомую мне Визжащую трубку.

— Погоди. Так значит я…

-Ага. Ты это ты. Всегда им был, а всякие заморочки, как рождается вселенная, и откуда берутся персонажи – оставь мне, ладно?

-Начинаю понимать. — Я закурил, и этот теплый дым сразу же наполнил темное помещение вокруг меня.

-Я бы хотела остановить тебя, но ты… Ты, же теперь сам по себе. Так что выберешь?

Я оглянулся по сторонам. Я узнавал это место – темный, утопающий в ночи гостиничный номер и яркая полочка света, что струилась из открытых настежь дверей. А там я увидел себя. Того меня, что был в самом начале моего долгого пути. Я спал, погрузившись в медикаментозный сон. Спал на выцветшем шезлонге под яркой луной.

И это был тяжелый путь. Я вспомнил каждый свой шаг, и каждую свою ошибку. Я был готов умирать снова и снова, но, сколько пони погибло не за что? Они все стояли сейчас перед моими ослепшими глазами. Все те мои братья почтальоны, Ложа, родители Солнышки, тот врач, его медсестра, да и все жители Понивилля, Маэнхеттена и Кантерлота….

— Я так и знала – вздохнула мисс Фист, протягивая мне новенький томик «Осколков» раскрытый как раз там, где красовалась та самая страница. – Как в этот раз собираешься отправить самого себя в подземелья с трупами? Опять закажешь у тех убийц?

— Если придется – вздохнул я, вырывая страницу и сворачивая ее пополам. – Но, ведь всегда есть выбор?

— Иногда – есть. – Кивнула Лазуриан – И так, ты дописал главу, и хочешь написать ее снова?

— Нет – улыбнулся я,– Я даю этому миру еще один шанс.