АМК - агентство магических катастроф
Глава 2. Чудовище для красавицы
Все как всегда. Герои находят приключения или... приключения находят их.
Солнечный лучик проник в окно с изяществом порхающей бабочки, и с точностью снайпера попал спящей пони прямо в глаз. Лежащая перевернулась на другой бок, но лучик, с упрямством парового катка, продолжить донимать кобылку, та снова перевернулась.
— Умф, — потянулась единорожка, потирая глаз и пытаясь отмахнуться от обидчика, но через секунду поняла, что сие занятие бесполезно. — Спайк, — позвала она своего помощника номер один.
— Я тут, — раздался голос рядом.
— Спайк, — позвала она еще раз. Дракончик уставился на нее потирая один глаз и моргая другим. — Что вчера было? К нам кто-то приходил, или мне показалось? Точно! — неожиданно вскрикнула она, от чего чешуйчатый подскочил и окончательно проснулся. — Вчера была эта странная пони и кажется она… — тут пони посмотрела вниз, где по ее разумению должна была спать гостья, но таковой там не оказалось. — Где она?
Спайк невозмутимо указал на шкаф. Волшебница удовлетворенно кивнула и подняв расческу магией принялась наводить марафет. Через секунду кобылка вздрогнула и, отложив предмет туалета, повернулась в направлении куда указывал дракончик. Подойдя ближе она несколько секунд колебалась, осмысливая услышанное, и открыла створку. На полу, в спальнике цвета ее собственной шерстки спала серошкурая пони. Лучшая ученица Селестии закрыла дверцу, и тут же открыла ее снова, пытаясь понять увиденное, но сразу сдалась, понимая как малы ее знания о фестралах.
— Давай ее разбудим? — предложила та, и осторожно потрогала спящую. Попытка была безуспешной. Твила тихо сопела и никак не реагировала на происходящее. Очередная попытка разбудить ее привела к почти такому же результату — не открывая глаз кобылка нащупала дверцу шкафа и закрыла ее, оставив хозяйку дома с носом.
— По моему мы теряем время, — сказал Спайк топая на кухню. — Давай я приготовлю завтрак? — Твайлайт кивнула в ответ и вернулась к прерванному занятию.
До обители своего наставника Ворд обычно предпочитал добираться пешком, и тому были две причины: он знал хорошую дорогу через лес, по пути каждый раз позволяя себе полюбоваться на деревья или на озеро, что находилось приблизительно на пол пути от дома его наставника, второй же причиной было еще и то, что в нескольких километрах как и от его горы, так и от горы его единственного учителя, находилась Дымящаяся гора. Когда он, в первый раз, что было еще пару сотен лет назад, предпочел полет прогулке по земле, оказался втянут в драку с другими драконами, что заметили его со своей горы и решили поразвлечься. Конечно, для Ворда “пара огрызков” проблемой не стала, но с тех пор он предпочитал не тратить время на пустые разборки. Да и в целях маскировки такой ход тоже был оправдан: остальным совершенно не зачем знать куда ты держишь путь, а передвигаясь по земле шанс быть замеченным хоть кем-нибудь меньше всего.
— Тэкк ма тэк мийсе, — обратился черный дракон входя в пещеру старейшины. Тот пребывал в состоянии дайттен — почти не шевелясь, он сидел в середине, закрыв глаза. Дракон в годах глубоко вздохнул и, изобразив некое подобие дыхательной гимнастики лапами, шумно выдохнув, посмотрел на своего воспитанника.
— Входи мой мальчик. В последнее время ты не часто навещаешь меня. Что-то случилось?
Одним взмахом Ворд “выхватил” кристалл из воздуха и протянул своему учителю.
— Что это? — спросил тот, осторожно беря вещицу и поднося ближе к глазам.
— Старейшина, — начал было ученик, но Хазиус остановил его жестом.
— Никак не можешь привыкнуть обращаться ко мне по имени?
— Мийсе, — снова начал белорогий, но тут же был остановлен жестом.
— Не стоит так официально.
— Я не могу иначе, лерре. Вы меня так воспитали.
— Как я вижу, я добился успеха, — усмехнулся седовласый, и погладил бороду.
Со стороны этак картина смотрелась очень забавно — небольшой седой дракон доходящий ростом лишь до колен своему ученику, который возвышался над ним словно Голиаф над Давидом. Хазиус осторожно взял вещь и покрутил ее перед глазами.
— Где вы это нашли? — спросил он, тщательно осматривая находку.
— Я вчера хотел показать своему другу место силы, которое нашел, и в результате обнаружилось это.
— История совершает виток. — Тяжело вздохнув, произнес учитель. — Ничего не повторяется.
— О чем вы, мудрейший?
— Прошу, не надо, — сказал хозяин жилища. — Хоть сегодня порадуй старика, говори со мной на равных.
— Это большая… — начал было Ворд, но осекся, заметив взгляд учителя. — Хорошо, — согласился воспитанник. — Вайт нашел это, провалившись. — Хазиус перевел взгляд с кристалла на ученика. — Там еще был странный эффект. — Седовласый не стал прерывать речь, и далее слушал внимательно. — Я копал несколько часов, а оказалось, что для него прошло несколько минут.
— Мое прошлое догнало меня, — сказал старик. — Я думал, что его можно спрятать глубоко под землю, но, как говорится — шила в мешке не утаишь. Давай я расскажу, что же произошло когда-то давным давно.
— Но учитель… — сказал Ворд, и тут же поправился, не решаясь перечить своему учителю, которого в душе почитал как отца. — Давай, — и от собственного тона слегка струхнул, но не подал вида.
— Угу-гу-гу-гу-гу-гууу, — напевал белый жеребец, держа в поле телекинеза отвертку.
— Лайт, — послышался голос с порога, — ты тут?
— Угумф, — послышалось в ответ.
— Я завтрак принес. Отвлекись и поешь.
— Тьфу, — сплюнул чернорогий пони провод на пол. — Спасибо Спайк, положи здесь. Я сейчас закончу.
— Ух ты! — сказал дракончик, глядя на портал. — А он с каждым разом все страннее.
Над подиумом, представляющим собой большую круглую платформу, с разных сторон возвышались две колонны создавая таким образом арку.
— Конечно, — резюмировал Лайт, разворачивая сверток с едой. — Ммммф, — потянул он носом воздух. — Твайлайт готовила?
— Нет, как всегда я.
— Здорово выходит.
— Ерунда, — сказал чешуйчатый, поворачиваясь к нему. — Вчерашний эксперимент провалился. Твайлайт чуть не взорвала дом.
— Плохо, — констатировал белый пони. — Селестия и Луна не дадут мне Большого Спарки пока я не докажу им работоспособность проекта. А проект нужен позарез.
— Не могу я долго разговаривать на такие темы, — сказал Спайк глядя на то, как Лайт доедает завтрак. — Тебе лучше поговорить с Твайлайт.
— Обязательно сделаю это. — Жеребец вытер губы, осторожно поднял провод с пола телекинезом и полез внутрь контрольного устройства машины. — А теперь мне пора продолжить.
Дракончик собрал остатки еды и собрался уже уходить, но его окликнул Лайт.
— Не хочешь мне немного помочь?
— С чем?
— С этим. — Белый единорог указал копытом на свою работу. — Я вчера настраивал допоздна первичный контур и теперь вероятность скачков мощности будет намного меньше.
— Последний раз все это кончилось плохо.
— Уверяю, сейчас никаких сюрпризов. Запустим только генератор и первичный контур. Возьми вон там очки и приступим.
Пони нацепил такие же окуляры и вставив Малого Спарки в слот откинул рычаг. Машина загудела, и пол заметно задрожал.
— Как скажу, — командовал Лайт, — нажмешь здесь и здесь. И если нам сегодня повезет, мы наконец увидим свет в конце тоннеля.
— Лишь бы это не был тоннель на тот свет, — буркнул дракончик.
— Не спи, — сказал жеребец, поворачивая регулятор мощности. — А теперь давай.
Спайк нажал кнопки в указанной последовательности и между столпами арки появился небольшой шарик света. — Порядок, — констатировал единорог и махнул копытом дракончику. — Когда подадим больше мощности можно будет что-то перенести.
— Например весь Понивиль, — пошутил дракончик.
— Чего? — переспросил жеребец, выкручивая регулятор на минимум. Свечение погасло.
— Я говорю — здорово, что все получилось. — Спайк снял очки, и положил на пол.
— Подожди, — окликнул его пони, видя как уходит чешуйчатый. — Я составлю тебе компанию. Ведь ты сейчас в библиотеку?
— Ага, — ответил дракончик, сжимая в лапе сверток.
— Ааааф, — послышалось из-за двери шкафа и оттуда вышла серошкурая единорожка.
— Как спалось? — спросила фиолетовая кобылка у фестралки.
— Нормально. Когда работаешь по большей части ночью привыкаешь к сдвинутому режиму. — сказала серая пони и добавила: — Где у вас тут ванная?
— Там, — махнула волшебница в сторону туалета.
Еще раз зевнув клыкастая кобылка вернулась к шкафу, откуда из седельных сумок извлекла расческу.
— Не часто встретишь таких как ты, — спросила фиолетовая пони.
— Мы результат генной инженерии, — ответила Твила и тут же осеклась, понимая, что сболтнула лишнее. Твайлайт сделала жест “закрывающий” рот на замок.
— То есть у вас нет отца и матери? — спросила волшебница.
— Практически да, но фактически нет, — отвечала фестралка, поправляя гриву. — Генные образцы брались у разных пони со всей страны.
— Со всех подряд? — удивленно спросила лучшая ученица Селестии.
— Нет конечно, — отвечала клыкастая гостья, укладывая непослушные пряди. — В основном у тех экземпляров, которые в чем-то сильно отличались от других. Например таких как Рейнбоу, БигМакинтош...
В этот момент в дверь библиотеки постучали. Твила сразу же сорвалась с места как ужаленная и кинулась в шкаф. Недолго пошумев, она вышла обратно в своем темно-синем доспехе, и ни говоря больше ни слова коснулась копытом кристалла-глаза. На месте серой пони с ушами летучей мыши стояла белая единорожка со светло-синей гривой. Дверь распахнулась и внутрь вошел дракончик в сопровождении белого жеребца.
— У нас гости? — спросил Лайт смотря на незнакомку.
— Да… — начал было Спайк, но сразу же осекся увидев новую пони.
— Лайт знакомься, это Твила.
— Рад вас видеть мисс Твила, — галантно произнес жеребец аккуратно поклонившись. Дракончик облегченно вздохнул. — Добро пожаловать в Понивиль.
— Твила, это Лайт. Наш местный гений пространства и времени. — Фестралка слегка поклонилась в ответ.
— Твайлайт, я хочу сообщить очень радостную новость, — чернорогий пони подошел ближе, — проект близок к завершению.
— Это хорошо? — спросила ночная гостья.
— Очень даже. Над этим я работаю всю свою жизнь. — Спайк не стал влазить в разговор, сделав вид что ему нет до этого дела — шагом прошел мимо фестралки не обращая на ту внимания, а когда оказался за спиной, пулей влетел на кухню, и почти сразу загремел посудой.
— Ты же понимаешь, что о том, что я тебе сказала пару минут назад лучше всем подряд не рассказывать. — Шепотом сказала фестралка, склонившись над ухом Твайлайт. — А где тот пони, которого я видела вчера? — спросила Твила уже вслух.
— Вайт сейчас бегает по всему городу. Освободится после обеда, — послышался голос. Фиолетовая пони обернувшись удивленно уставилась на своего помощника номер один. Дракончик же завидев реакцию кобылки тут же пояснил: — Он нам попался по пути сюда.
Вайт бегал по всему городу выполняя мелкие поручения и задания побольше — от чистки водостока, до перетаскивания вещей. Намаявшись за полдня он прикорнул на лавке и был почти сразу же разбужен своей сестрой пробегавшей мимо на пару с Метконосцами. Получив пару шуток от родного пони он ответил ей, показав кончик языка, и решил не лежать где попало, а вернуться домой. На пороге его застал голос Ворда.
“Вайт, нам необходимо встретиться”
“Прямо сейчас?”
“Да. Это касается той находки.”
“Уже бегу. Только сперва умоюсь.”
“Не торопись, я подожду”
Засыпая на ходу единорог буквально на ощупь вошел в ванную, и встал под душ. Струйки воды приятно ласкавшие тело после тяжелой работы прогоняли усталость, даря заряд бодрости. Пройдя на кухню, жеребец увидел обед заботливо приготовленный сестрой. Наскоро скушав съестное он помыл посуду, и отправился на встречу.
— Ты выяснил что это? — спроси темный пони, глядя на мелкий кристалл в лапе дракона.
— Да. Это хранилище информации.
— Не может быть! — Воскликнул единорог. — Сейчас все, что пишут, хранят на свитках и в книгах. Разве на кристалл можно что-то записать?
— Твое удивление понятно, — ответил клыкастый. — Тем не менее, это так. По-скольку это магия не нашего мира, а за всю твою жизнь ты другого не встречал.
— И ты говоришь об этом спокойно? Представь себе, сколько бумаги можно сэкономить применяя подобное.
— Пони еще рано это знать.
— Я пони!
— Справедливо, — ответил Ворд. — Но я надеюсь на твое благоразумие, и умение хранить секреты.
— Заметано! — констатировал жеребец. — В связи с чем законный вопрос — насколько она ценна?
— Зависит от того, что ты хочешь от этого, — уклончиво ответил друг.
— Не понимаю.
— Здесь сведения накопленные целой расой за многие века ее существования.
— И что же все таки там важного?
— Много чего, — дракон заставил кристалл повиснуть в воздухе, и ткнул в него когтем. Над над ними развернулась большая карта изображавшая неведомую галактику и много-много звезд вокруг.
— Карта звезд? — уточнил пони.
— Не только, — ответил дракон. — Вот тут, — он когтем “повернул” изображение, — находится наша солнечная система, а вот эта планета — та...
— Та, где мы живем?
— Все верно.
— Не понимаю, что в этом ценного? — недоумевал Вайт.
— Это лишь малая часть того, что хранит этот кристалл.
— Как все это поместилось сюда? — спросил жеребец.
— Я сейчас врядли это смогу объяснить. Если хочешь знать больше, тебе стоит поговорить со старейшиной.
— А с ним зачем?
— Ну, он умный, намного умнее меня.
— Брось, — прервал его пони. — Ты, Лайт и Твайлайт для меня образцы гениальности наших видов. — Интересно, — темный единорог подошел ближе к кристаллу, и посмотрел на него, — на вид ничем не примечателен.
— Знания вашего вида о камнях сильно ограничены, — прокомментировал клыкастый. — Эту разновидность вы используете по большей части как источники энергии, я же вижу в этом большее.
— Как ты много знаешь! — восхищался Вайт. — Старейшина тебя научил?
Ворд кивнул головой в знак согласия.
— Интересно, а что же здесь тогда нашла Твила.
— Твила? — переспросил чешуйчатый.
— А, это еще одна новенькая с которой я вчера поздно вечером столкнулся. — Единорог на несколько секунд “накинул” на себя образ серой кобылки и сделал паузу, думая, что Ворд что-то спросит для уточнения, но тот молчал, словно рыба на льду, и внимательно слушал. — Эта пони, когда я ей показал оригинал, сделала такие глаза, словно я подарил ей миллион золотых битов. И еще, она очень хотела его иметь у себя.
— Ни в коем случае! — прорычал дракон, помахивая у носа единорога кулаком.
— Заметано! Вот поэтому я и спрашиваю — что в нем ценного?
— Кроме карты звездного неба, здесь технические разработки, математические формулы и прочее, что сможет либо вывести ваш вид на новый уровень, либо погубит его на корню.
— Вот оно что! — жеребец тер подбородок копытом силившись понять все, что услышал за последние нисколько минут. — А откуда старейшина знает это?
— Я думал ты не спросишь. Все эти минуты я ждал, когда ты задашь самый главный вопрос. Так случилось, что Хазиус причастен ко всему этому.
— Это как-то связано с той штукой откуда я достал это, — Вайт осторожно потрогал кристалл висящий в белом магическом поле. — Маленький, а таит в себе либо беду, либо радость. — Ты случайно не знаешь откуда взялись фестралы? — спросил единорог невзначай.
— Результат генных экспериментов над вашим видом.
— Не хочешь ли ты сказать, что моя внешность и возможности как то связаны с этим?
— Именно с этим, — невозмутимо ответил Ворд. — Чтобы видеть результаты такого вмешательства нужно время. Этот эксперимент был начат давным давно и многие века проводился со всеми предосторожностями. Особенно тщательно велась политики в плане сохранения этого в тайне.
— Вот оно что, — уже без явного веселья сказал Вайт. — Вполне возможно, что моим предком был пони с измененными генами, от того я такой и получился. А почему тогда изменения не коснулись моей сестры?
— Тут возможно всякое, — дракон снова коснулся кристалла и перед ними потихоньку вращалась модель спирали ДНК. — Либо твоей сестре еще мало лет, чтобы что-то проявилось, либо изменения коснулись лишь мужской части в вашем роду.
— Тогда я еще больше озадачен.
— Предлагаю задать все свои вопросы старейшине.
— Да, верно, ты говорил об этом. — Единорог поправил копытом прическу. — А кто ведет разработки, кто этим занимается?
— Принцессы. В частности Луна отвечает за то, откуда взялись так называемые фестралы.
— Ну все, — “отрезал” жеребец. — Скоро из нас будут делать котлеты, и мы даже не будем знать об этом.
— Не утрируй ситуацию, — осадил его дракон. — Хазиус давно наблюдает за тобой и наконец решил, что настало время.
— Это все случилось из-за находки?
— Именно.
— А откуда он.. — тут единорог заметил что дракон молча размял крылья, явно намекая на полет. — Ааааа, ладно, полетели. Раз он такой умный, думаю, он все объяснит.
Как и в первый раз, пони забрался на спину дракону крепко держась за гребень на спине.
— Да, вот еще что, — сказал Ворд, готовясь взлететь. — Тебе он может показаться странным, но отнесись к этому с пониманием.
— Ерунда, — парировал пони. — После Пинки меня никто не удивит.
— Он способен на многое, уж поверь, — сказал чешуйчатый, взлетев после пары взмахов.
В пещере, скрывавшейся почти что под самым вулканом, пахло серой и прочими “благовониями”. Дракон приземлился рядом со входом и предложил пройти. Пони заглянул в темную глубь пещеры и нарочито “опасливым” голосом произнес:
— Там темно и страшно.
Ворд, “опираясь” на природную выдержку, не сказал ни слова и снова кивком пригласил внутрь. Вайт пожал плечами и пошел следом. Ширина входа и высота свода позволяли спокойно пройти крупному хищнику и одному единорогу. С каждым шагом становилось все темнее, и все сильнее пахло серой. Решив немного разбавить момент жеребец задавал всякие глупые вопросы.
— А почему вы, драконы, не живете в домах как мы, пони?
— Ну во-первых — ни один дом нас не выдержит из-за габаритов, во-вторых — с этим, — тут хищник показал лапу, — по лестницам не полазаешь сильно.
— А Спайк легко с этим справляется, — подначил его жеребец.
— Пройдет время и все изменится, — невозмутимо ответил дракон. — И в третьих — за изысками мы не гонимся.
— Но у вас даже нет дверей, — попытался единорог вставить свой последний и, как ему казалось, самый весомый аргумент. — Разве вы зимой не мерзнете?
— Не мерзнем, — продолжал клыкастый в своем менторском тоне. — Каждый дракон сам по себе ходячая печка.
— И каково это ощущать пламя у себя внутри?
— Нет у нас никакого пламени в животе, — продолжил друг. — Весь процесс выделения тепла связан с реакциями в нашем организме.
— Зря спросил, — констатировал факт пони. — Что ты, что Твайлайт одинаковы в этом плане. Никак не можете без тонны фактов.
Чешуйчатый пропустил мимо ушей реплику единорога.
— Подожди здесь, — сказал дракон, и свернул в темную арку прохода.
Вайт потянул носом воздух. От обилия разнообразных ароматов засвербило и он громко чихнул.
Из одного из немногочисленных ответвлений небольшой залы, где они остановились, показалась фигура закутанная в темный плащ с капюшоном.
— У нас гости? — поинтересовалась она, подойдя ближе. — Добрый день.
— Привет, — поздоровался жеребец, глядя на “пришельца”.
Из-под капюшона выглядывала часть белой морды с зелеными глазами, и поблекшие от времени и возраста темно-малиновые волосы, по которым легко узнавался представитель рода местных хищников.
— В чем то мы похожи, — заявил пони. Дракончик же, не перебивая, внимательно слушал. — Цвет волос, почти одинаковый рост. Хм, — тут до единорога начали доходить очевидные факты. — Я ни разу не видел драконов такого роста. Самый молодой из вас, из тех кого я знаю, и при всем при этом маленького роста — это Спайк, но ему простительно, в виду возраста. Все остальные как минимум в два, а то и более, раза выше пони. К тому же, ни один из драконов, опять же из тех кого я знаю, не имеет волос. Я даже крыльев не вижу, иначе бы эта одежда выдала бы их. Отсюда вывод — ты не совсем дракон хоть и выглядишь как они.
— Браво юноша, — дракончик, похлопав лапами, скинул капюшон. Тут пони удивился еще больше.
— Ни один дракон не носит золото на рогах, — сказал он, глядя на украшения. — Даже рискну сказать больше — ни один дракон себе такого не позволит.
— Вы весьма наблюдательны. Разрешите представится — Хазиус собственной персоной.
— Старейшина Хазиус?? — переспросил Вайт. — Я думал он такой… — тут пони присев, изобразил ногами жесты коими рыбаки показывают пойманную на кануне рыбу. — А ты, то есть — вы, такой…
— Не соответствую образу?
— Ага, — кивнул единорог немного успокоившись.
— Как это похоже на моего ученика. Я думал он рассказал обо мне.
— В двух словах. — Единорог огляделся. — А куда он пропал?
— Ушел по делам, — ответил дракончик. — Думаю он скоро к нам присоединится.
— Разрешите вопрос в лоб? — спросил пони ожидая внешнего проявления обеспокоенности у собеседника, но он, как и его друг “держали” планку невозмутимости на должном уровне.
— Я слушаю.
— Ваш ученик, я и… — тут до единорога дошел еще один очевидный факт. — Лайт! Точно, Лайт! Он, как и я, имеет странности внешнего вида. В общем вопрос такой — не прикладывали ли вы случайно лапу к… Нет, не так, по другому. Не вы ли виноваты в том, как мы выглядим? Ворд, как и вы, ломаете все мои шаблоны представления о драконах. Его слова о каких то экспериментах… Вы что-то знаете об этом?
— Юноша, вы задаете слишком взрослые вопросы.
— Я такой, — не сдержался пони.
— Учитывая, что вы влезли в это дело глубже чем хотелось, вы имеете право знать.
— Секундочку, — попросил жеребец “выхватывая” из воздуха кристалл, — это ведь принадлежит вам? Дракончик стал мрачнее грозовой тучи и, как показалось Вайту, постарел еще на добрую сотню другую лет.
— Прошлое никак не отпускает меня, — мрачно сказал он. — Смотрите, — и провел лапой по воздуху, словно смахивал пыль с оного. Пещера “исчезла”. На смену ей пришли очертания незнакомой местности.
— Мы все еще в Эквестрии? — спросил единорог. Хазиус утвердительно кивнул.
— Моя родная планета, — ответил он показывая на пейзаж. Повсюду бродили разномастные драконы, такие же как и старейшина. — Тандера, такая, какой я ее запомнил. — Картина сменилась — здания горели, повсюду летали истребители, кто-то тащил кого-то.
— Что же случилось? — спросил жеребец глядя на ужасы разрушения.
— На нас напали, — ответил Хазиус.
— Разве у вас было что взять, вы же не… даже не знаю как это сказать. Вы же не воины как, к примеру, грифоны.
— Верно, — ответил дракончик почесывая подбородок. — Мы, — тут картина вновь сменилась на “безоблачную”, мы ученые. Генетики, биологи, кто угодно, только не воины.
— Тогда за чем охотились те, кто напал?
— За этим, — ответил старейшина показывая на кристалл парящий в белом облачке магии. — и, предугадывая очередной вопрос пони, ответил: — Тут хранятся все знания что собрала наша цивилизация — все открытия по свойствам пространства-времени все генетические эксперименты, в общем все, что открыла наша раса за многие тысячелетия своего существования.
— Как же тогда вы попали сюда, к нам? Как вам удалось вынести столь ценную вещь?
— Я на тот момент работал в Листратуме, раскладывал все файлы по полочкам, если можно так выразится.
— Мне все понятно, — подытожил пони. — Это похоже на вечную уборку библиотеки Твайлайт после того, как она там покопается.
— В данном случае это сравнение несколько неточно. Все знания мы хранили в Архариуме, нашем главном компьютере.
— Столько незнакомых слов, даже голова кругом.
— Не берите в голову, — успокаивал Хазиус. — Вы все поймете со временем, и с некоторой помощью от моего ученика.
— Теперь понятно почему Твила так смотрела на этот кристалл. Для нее он словно тортик для Пинки.
— Так вот, — продолжил седобородый. — После того, как стало ясно, что мы проигрываем, таррхар приказал мне забрать это, — дракончик снова указал на кристалл, — и уходить пока не поздно.
— Таррхар?
— Таррхар — это обозначение правителя у нас. У вас же эту роль исполняют принцессы.
— Так вот откуда Ворд знает эти слова с двойными согласными. Это ваш язык?
— Верно юноша, все верно. Если позволите, я продолжу.
— Извините.
— Все в порядке. В вашем случае это абсолютно нормально. Так вот, я тогда взял одну из наших последних разработок — прыгун, и, набрав случайные координаты, прыгнул в пространстве и времени.
— И попали к нам сюда? — не выдержав спросил Вайт.
— И тут вы угадали. Я тогда спрятал корабль в одном из неизвестных мне строений, в которое, судя по его состоянию, никто не заглядывал уже много времени, закрыв его полем растяжения времени.
— И это место нашли мы… — сделал вывод единорог. — Вот повезло!
— Не вините себя. Никто не знает, что уготовано нам в будущем.
— Как же вы попали к нам? Судя по тому, сколь далеко нам пришлось лететь, мы были у дискорда на куличках.
— Мир не без добрых пони, — уклончиво ответил Хазиус.
— Но, что касается будушего. Ворд как-то упоминал, что вы его предупреждали.
— Мне тогда приснился сон, в котором был он и еще кто-то, кого я не знал, но теперь вижу перед собой.
— Теперь картина происходящего становится более целой, сделал вывод жеребец, — гибнущая цивилизация, некто, кто спасает ее достояние проделывая большой путь и находя наконец пристанище на незнакомой планете. Это было тяжело. — Вайт не стал сдерживать свои чувства, “испарил” кристалл, и обнял дракончика, не заметив как у того скатилась слеза.
За этим действием их застал Ворд.
— Что же ты мне не сказал, что все так серьезно? — спросил единорог у друга, заметив того.
— Тогда все было бы слишком для твоего разума, — ответил он. — Я просто не знал как поступить. На счастье, у меня есть учитель.
— Ворд, мой ученик, — начал старейшина смахнув украдкой слезу. — Тебе еще многое предстоит узнать. А вам, — тут он обратился к обоим сразу, — предстоит нелегкий путь, но я в вас верю. Самое главное, — Хазиус сделал глубокий вздох. — Никогда не сомневаетесь в своих способностях, сомневайтесь в своем желании; вы можете быть способны свернуть горы, но лишь бросаете камешки.
— Я мало что понял, — подытожил единорог.
— С вашего позволения, я пойду, — старейшина откланявшись. ушел в сторону одного из проходов.
— Благодарю вас мийсе, что уделили нам время, — ответил ему Ворд. Единорог же слегка поклонился в ответ
— Но все же, объясни еще одну вещь, — обратился он к другу, дождавшись когда Хазиус уйдет. — Почему ты называешь его старейшиной?
— Полетели домой, я попробую все объяснить по дороге. — дракон лег на землю, ожидая пока Вайт “оседлает” его, сам же представитель рода однорогих, недолго думая, залез Ворду на спину. Убедившись в том, что всадник хорошо ухватился за гребень, Ворд встал и совершив мощный взмах крыльями оторвался от земли и уже через несколько взмахов развил приличную скорость и набрал высоту. Обычно разговорчивый во время таких полетов, Вайт, сегодня был на удивление задумчив. что не ушло от внимания дракона.
— Не слишком сильно для твоей головы? — наконец спросил он
— Очень. Просто принять на веру все, что я узнал от вас, за один миг не получится. Выходит, принцессы нам лгут, но зачем?
— А ты представь, каково было им в те времена, когда Эквестрией правил хаос. Вся страна разрознена, Дискорд у власти. и тут им на голову падает решение всех проблем. Думаешь ты бы не ухватился за это?
— Жизнь — темная лошадка, — сказал единорог, сползая по подставленной лапе на землю.
— Привыкай, — ответил дракон.
— Попробуй привыкнуть к такому. С одной стороны — есть друг, который совсем не пони, с другой — у него есть еще кто-то, кто даже не дракон как он сам, и к тому же, пришелец со звезд. Кому еще так повезет? — чешуйчатый тактично промолчал. — Темнеет, — жеребец посмотрел на небо и, коротко поклонившись Ворду, поспешил домой. Вдогонку за ним полетел прохладный ветерок — над лесом мелькнула крылатая тень дракона и скрылась в глубине темнеющего неба.
— Братииииииик, — с порога дома раздался крик сестры. — Как хорошо, что ты дома.
— Ты о чем Фастер? — единорог шагнул вглубь жилища, но на его пути вновь стала сестра.
— Каждый раз когда ты куда-то уходишь с Ним, — пегаска специально сделала ударение на слове, — у меня складывается впечатление, что ты покидаешь меня на целую вечность.
— Не о чем бояться, — возразил темный пони.
— Ну конечно, — не унималась крылатая кобылка, — тебе дракон дороже семьи.
— Брось Фастер, — единорог прошел дальше, и стал подниматься по лестнице в свою комнату. — Семья для меня превыше всего. К тому же Ворд больше чем друг. Он для меня словно брат, который всегда рядом.
— Пинки тебя не раз искала, — как бы невзначай бросила Фастер. — Хоть бы к ней зашел.
— И то верно. Какой же я муж после всего.
— Плохой! — топнула ногой пегаска. — Нормальные мужья не те, которые пропадают на целый день не сказав ни слова, и еще, они съедают ужин, что им приготовили.
— Ты еще слишком жеребенок, чтобы рассуждать на такую тему, — ответил Вайт, повернувшись к сестре и наткнулся на осуждающий взгляд. — Телом молода, а душа уже взрослой пони. Ты будешь достойной женой для твоего избранника.
— Спорный вопрос, — не унималась родственная душа. — И вообще, — пегаска перешла в атаку. — Почему, будучи женатым, ты позволяешь всяким кобылкам домогаться тебя?
— Фастер! — крикнул жеребец, — ты о ком?
— Да была тут не раз одна особа, — сказала пегаска, умерив пыл. — Назвалась Твилой. Играть мешала.
— Вот ведь пекучее[] копыто, — выругался единорог. — Я ей задам.
— Сперва ужин, — заговорщицким тоном сказала кобылка, — а потом я скажу где ее искать. — У жеребца блеснули огнем глаза. Пегаска криво ухмыльнулась глядя на реакцию.
Вайт шел по ночному городу и думал как поступить. С одной стороны — хотелось отчитать фестрала, а с другой — хотелось наплевать на все ее выходки. Чем ближе он был к Сахарному уголку, тем меньше его мысли занимала серая кобылка. Подойдя к входной двери единорог, посмотрев на городские часы, осторожно постучал копытом. Дверь отворил Кейк.
— Это ты Вайт, — сказал коричневый земнопони пропуская гостя внутрь. — Поздновато.
— Извините мистер Кейк. Весь день мотался туда и сюда, — сказал темный пони проходя к лестнице ведущей в комнату Пинки.
— Ты к ней? — спросил Кейк протирая глаз.
— К ней. Что-то случилось? — спросил единорог.
— Ничего того, чего не было раньше. Тобой весь день интересовалась странная особа. Она сейчас наверху.
— Я уже знаю мистер Кейк. Я как раз шел сюда еще и по этому. Сестра ввела в курс дела.
— В любом случае, чем бы вы небыли заняты там, не шумите сильно. Дети спят. — сказал земнопони, и выключил свет.
— Как скажете мистер Кейк, — ответил единорог, поднимаясь по лестнице. — Ну Твила, если бы не жеребята, я бы тебе сейчас задал. — Стоя у самой двери в комнату жены Вайт на секунду задумался, и потом махнул копытом. — Хотел я тебя проучить, но не стану, лучше разыграю Пинки. Она хотя бы понимает все мои шутки.
Жеребец немного подумал, вспоминая как выглядела фестралка, и, состроив образ серого, остроухого пони добавил немного эффектов пламени к рогу и глазам.
— А теперь полагается мрачная фраза, — думал он вслух, но на ум не приходило ничего лучше: — Я пришел из морских глубин. Нет, не годится, — мялся единорог. — Какие глубины, когда я весь в пламени. Точно, стащим фразу одного злодея из древних комиксов моего детства. — сказал он садясь на круп и осторожно постучал копытом.
В ту же секунду тихий смех раздававшийся из-за двери смолк, и послышались осторожные шаги. Створка потихоньку отворилась и в открывшуюся щель выглянула серая мордочка. Обладательница серых, остроконечных ушей и пары клыков держала на копыте закрепленный в спец зажиме станнер.
— Я пришел из глубин Тартара за тв…. — договорить фразу жеребец не успел, и в следующую секунду почувствовал себя так, словно лизнул языком розетку. Мир померк.
— Я же говорила что это он, — послышался расплывчатый и обиженный голос из “тумана”, что забивал всю голову единорогу. — Он меня так иногда разыгрывает.
— Я таких шуток не понимаю, — отвечал первому голосу второй.
Когда в голове жеребца немного прояснилось, он смог отличить кому принадлежали слова.
Пинки, поместив мокрую тряпку ему на лоб, держала его голову на коленях, а серая кобылка копалась в седельных сумках.
— Нашла, — сказала Твила доставая из сумок инъектор. — Укол стимулятора, и все пройдет за несколько минут. — В плечо темного пони впилась игла, и, коротко пшикнув, прибор ввел дозу лекарства. — Я не поняла одного, откуда ты знала, что это он? Я серьезно подумала, что пришли за мной. — Розовая кобылка молча нагнувшись к тумбочке достала из верхнего ящика темно-малиновый рубин. В глубине кристалла светились два огонька. Оранжевый указывал в сторону лежащего пони. У фестралки “сверкнули” глаза глядя на такую драгоценность. — Ух ты, сказала она, попутно вылавливая из сумок сканер. — Редкая разновидность квириума.
— Твила, — простонал Вайт медленно поворачивая голову — мышцы были словно из дерева и с трудом повиновались. — Как-кой е-е-еще квириум, даже п-п-последнему параспрайту ясно, что это рубин. Мне так Твайлайт с-сказала.
— И тем не менее, мне непонятно, как ты узнала, что это был он, — спросила Твила у розовой кобылки. Оттянув веко жеребцу, тот вяло сопротивлялся, посветила фонариком сканера в глаз и посчитав пульс снова вколола лекарство. — Все, этого вполне достаточно. Стоит ему поспать, и все пройдет без последствий.
— Да все очень-очень-очень просто, — проговорила скороговоркой Пинки. — Когда он рядом, огонек показывает на него, и даже если я прячу это, — кобылка так же быстро как достала, вернула кристалл на место, — он начинает звенеть, когда Вайт пытается меня таким образом разыграть. Просто там его слышно сильнее. — Земнопони вернула рубин в крошечный стакан лежащий в тумбочке и закрыла ящик.
— Твила, — снова простонал жеребец, но уже не так страдальчески, — я все равно тебе его не отдам, но разрешу потрогать. Учитывая твою выходку, я об этом дважды подумаю.
— Извини, — виноватым голосом произнесла серая пони.
— Достаточно на сегодня приключений, — сухо сказал жеребец. — У меня был тяжелый день.
— Но хоть узнать можно где ты его прячешь, красавчик? — заговорщицки “стрельнула” глазками остроухая. Жеребец, улыбаясь словно Джоконда, коротким взмахом копыта “достал” из воздуха кристалл и так же эффектно “испарил” его. Сканер тут же оживился.
— Че он там у тебя все булькает да шмулькает? — поинтересовался темный пони садясь рядом с любимой.
— Ты излучаешь странные показания Вайт. — Зубастая нажимала кнопки прибора который висел в телекинетическом поле. — Да и с ней не все ровно, — удивлялась фестралка, поглядывая то на экран приспособления, то на сидящую парочку. — Я бы сказала, что вы, два составляющих “успеха”. Одна искажает пространство, а другой делает все хуже. — жеребец на минуту задумался.
— Возможно это и объясняет, что произошло тогда, на пикнике, — сказал темный пони, целуя розовую кобылку, — но в любом случае, для меня Пинки — идеал.
— Хам ты и чудовище, — с досадой в голосе сказала Твила.
— Ложимся спать, — сказал единорог, гася свет. Пинки пододвинулась на кровати, освобождая место жеребцу, а фестралка, расстелив матрас, улеглась возле окна. В темноте ее глаза блеснули зеленым в лунном свете, и погасли, словно лампочка. И наступила темнота.
Проснулся единорог от того, что подушка, на которой он лежал, дышала ему в лоб. Приоткрыв глаз жеребец помял ее. Подголовник шевельнулся, потянулся и свернувшись в клубок продолжил сопеть. Темный пони открыл глаз и потянул носом воздух. Вместо привычного стойкого аромата ванили от лежанки тянуло тонким, почти выветрившемся ароматом духов. Почесав бок Вайт продолжил было дрыхнуть, но сознание, уже проснувшееся, нашло зацепку. Жеребец, открыв глаза, поднялся на кровати и посмотрел на постель. На лежанке, свернувшись калачиком, спала серая кобылка. Темно-фиолетовый нагрудник лежал на подоконнике. Почесав голову пони не смог придумать более-менее разумного объяснения случившемуся и попытался растолкать лежащую пони. Тут в комнате раздался громкий смех. Вайт посмотрел в сторону двери — там, корчась на полу от смеха, хохотала розовая пони. Памятуя о том, как улаживать такой приступ веселья единорог, сполз с кровати и почти сразу навел тишину. Пинки, еле сдерживая новый приступ, стянула с волос мужа несколько бантиков.
— Паунд и Памкин, — разочарованно сказал он. — Не иначе их шутки. — Поцеловав земнопони, он подошел к кровати и снова попытался разбудить серую кобылку.
Фестралка потянулась и привстала, протирая гляделки. Не давая ей опомнится, жеребец перешел в наступление.
— А теперь, мисс спящая вселенная, потрудитесь объяснить, что вы делаете в этой кровати? — Не смотря на серую шерстку с первого взгляда было ясно — Твила покраснела словно рак. — Видимо у вас там все слишком плохо.
— Все у нас там хорошо, — огрызнулась дерзкая единорожка. — Просто меня за свою мало кто признает. Все кругом не такие как я. Поэтому, почти все время я в своей лаборатории.
— И никто не пристает? — не унимался жеребец. Пинки же, все это время смотрела на эту картину уже без приступов веселья и даже с сочувствием во взгляде.
— Для тех, кто слишком рьяно пытается меня достать, — тут фестралка потянулась к седельным сумкам и выудила оттуда накопытное приспособление похожее на рогатку сделанную из металла серого цвета с синеватым оттенком, — у меня есть “Успокоитель 5000”.
Вайт, не говоря ни слова, телепортировался в другой край комнаты сразу же встав в “боевую” стойку.
— Успокойся, солдатик, — сказала кобылка пряча приспособление. — Извини за вчерашнее.
— Шуток не понимаешь, — огрызнулся темный пони.
— Извини, реакция, — попыталась отшутиться фестралка. — Все же закончилось хорошо.
— Если бы не Пинки, — возразил жеребец, — я, скорее всего бы, попал в больницу.
— Хватит злиться друг на друга, — встряла в разговор розовая земнопони. Единорог шумно выдохнул и поправил копытом растрепавшуюся за ночь прическу. Пинки поцеловала жеребца, от чего у него по гриве пробежали огоньки, но помня гневный взгляд сестры, и ее постоянное упоминание о вреде магии в доме, тут же унял пламя. Твила только хмыкнула глядя на это. — Давайте завтракать, — предложила земнопони. — Я приготовила много маффинов. — Втянув приятный для его носа запах ванили единорог, потершись о шерстку любимой, откинув привычным движением головы падающую на глаза гриву спустился вниз. Следом за ним последовала Пинки и, собрав свои вещи, Твила.
— Не понимаю я вас, ученых, — говорил единорог по дороге на Дымящиеся горы. — Вас всегда тянет в такие места?
— Ради науки я готова идти на риск, — парировала фестралка. — Знания того стоят.
— Эти знания, оторвут тебе голову и зажарят на обед, — возразил жеребец. — Кому после всего они будут нужны?
— В первую очередь мне, — невозмутимо ответила кобылка. — Я обожаю исследовать всякие странные места.
— Чем же оно странно? — спросил темный пони. — Такие странности я видел и раньше. Они свойственны местам где нарушилась ткань континуума. — Твила, услышав знакомые термины, удивленно посмотрела на Вайта. Жеребец невозмутимо продолжил: — Сколько у меня есть друзей — все поголовно ученые. Что Твайлайт, что Ворд, что Лайт. Последний, вообще сама странность. День и ночь проводит в своем амбаре, и все строит и строит супер-пупер машину.
— Тем не менее, — фестралка потрясла сканером висящим в магическом поле, — этот разлом имеет оттенки искусственности. Словно он возник не сам по себе, а был создан в копытную.
— Я еще пожалею о том что спрошу, но я спрошу — почему?
— Потому, что природные явления подобного плана проходят сами по себе очень быстро, а этот уже висит на одном месте уже пару дней.
— Фи, — возразил белорогий, — я знаю случай когда по всему Понивилю такие природные явления висели полгода.
— Чушь, — возразила кобылка. — Я бы их заметила.
— Я так не думаю, — отрезал жеребец. — Я ведь не сказал, что это все происходило не совсем в Понивиле, то есть именно там, но не там.
— Поясни.
— Что ты знаешь про другие миры?
— Ты это об альтернативных реальностях?
— Да, вот о них. Спасибо, что напомнила как это называется. Так что скажешь?
— Теория есть — доказательств нету. В смысле их нету вообще: ни того, что такие реальности существуют, ни того, что их не существует.
— То есть?
— Если говорить проще — возможно что-то там и есть. Но мы этого не знаем.
— А если я скажу тебе что я там был?
— Сказал, дальше что?
— Что, что, — разозлился жеребец. — Истина всегда где-то рядом. Только дотянуться до нее невозможно.
— Тогда, давай поговорим о чем-то другом.
— Например?
— Ты знал своих родителей? — сменила тему кобылка.
— Только мать.
— Почему? — полюбопытствовала фестралка.
— Все что осталось у меня от отца, кроме меня самого, это смутные воспоминания из родильного дома. Сколько бы я не спрашивал мать про него, она все время молчит. Найти его в связи с этим нет никакой возможности. Нет зацепок.
— А вот тут ты ошибаешься, красавчик, — фестралка хищно улыбалась, скаля клыки. — Если хочешь, я помогу, — темный пони посмотрел на нее, сузив глаза. — Мне и понадобится от тебя самая малость. Всего лишь пару волосков. — Вайт остановился, протянув на копыте гриву. Единорожка остригла маникюрными ножницами, извлеченными из сумки, кусочек. Жеребец хмыкнул, разгладил прическу, чтобы волосы перемешались, и продолжил путь как ни в чем не бывало. — Долго нам еще? — спросила она когда прошло несколько минут.
— Мы едва прошли половину пути, — объяснил жеребец. — Нам еще час до точки назначения. И все равно, — завел свою пластинку Вайт, — это плохая идея.
— Я умею отводить глаза, — сказала кобылка, указав копытом на нагрудник.
— Это тебе не поможет, если дракон тебя почует. Ам, — тут он на шаг приблизился к фестралке, та отшатнулась от него как от чумного, — и тебя не спасут никакие твои штуки.- — Ага, — съязвил белорогий, глядя как Твила трясет шокером, — если сможешь показать им силу, то так и быть, тебя оставят на ужин.
— Посмотрим, когда придем, — с “холодом” во взгляде ответила фестралка и, желая сменить тему, предложила перекусить.
— Я думал, ты ела вместе со всеми? — удивился темный пони.
— Это ты так считаешь, — возразила кобылка. — Я лишь делала вид, что ем.
— И зачем тебе это надо было? — спросил единорог. — Пинки всегда вкусно готовит. Если бы между моей сестрой и ней проводили конкурс, то первое место заняли бы они обе.
— У меня режим такой, — возразила фестралка.
— Это очень плохо, — возмутился Вайт. — Питаешься чем попало.
— Кто бы говорил, — ответила кобылка, откусывая от брикета по размеру не больше небольшой вафли, весьма невзрачного, коричневого вида.
— А это что? — спросил темный пони глядя на то, как с аппетитом собеседница уплетает съестное.
— Сушеные яблоки и морковь, — ответила она, наблюдая как с презрением жеребец разглядывает еду. — Хочешь попробовать?
— Только в рамках ознакомления.
— Держи.
— Стаффный фкус, — ответил единорог, откусывая кусочек. — На туалетную бумагу похож.
Твила тут же отобрала недоеденное и внимательно осмотрела.
— Извини, это и есть бумага. Вот, — и протянула еще один коричневый прямоугольник.
— Не, все таки у тебя плохая еда, — ответил единорог, дожевав угощение. — Почти никакого вкуса. Рекомендую тебе яблоки от ЭйДжэй.
— А что ты хотел от сушеной еды? — спросила фестралка. — Иначе бы все испортилось.
— Не пойдет! — отрезал Вайт. — Переходи на вкусную и здоровую пищу.
— А я себя чувствую вполне прекрасно и так! — возразила кобылка.
— Увидим, как ты себя почувствуешь, когда дойдем до места, — холодно ответил жеребец. — Там тебя вылечат.
— Хам! — сказала Твила дожевав последний кусочек. — Мог бы просто сказать что тебе не понравилось.
— А я так и сказал, — возразил единорог, и добавил: — Почти пришли.
— Но чего так тихо? — спросила зубастая собеседница когда они начали восхождение на гору.
— И то верно, — подтвердил темный пони, глядя на небо. — Никто не пытается нас зажарить.
Прыгая по камням как сайгаки и, где нельзя было иначе, телепортируясь, они наконец добрались до вершины.
— Я пойду первым, — заявил жеребец.
— А не боишься? — спросила кобылка копытом задумчиво теребя амулет.
— Попробую свой старый финт, — заявил темный пони. — Притворюсь драконом.
— Думаешь там все идиоты? — сказала фестралка прекратив ковырять броню.
— Из всех местных чешуйчатых крылатиков умными я считаю всего двоих, — заявил Вайт, — да и то, их сейчас нет рядом. И отвечая на твой вопрос — да, прокатит.
Накинув на себя небезызвестный образ черного дракона, который являлся почти точной копией Ворда единорог шагнул через край спуска.
— Пижон, — прокомментировала единорожка глядя на него. — В магии отвода глаз ты дилетант.
Но не успела она додумать очередную мысль, как ее отвлек возглас жеребца.
— Эмитто сейя! — послышалась ругань белорогого. Желая посмотреть, что же вызвало такую реакцию, Твила, осторожничая словно шпион, посмотрела туда, где стоял темный пони.
— Холи кракомоли! — вырвалось и у нее.
Понять их было немудрено, не каждый день увидишь такую картину: десяток драконов — подростков валялись то тут, то там. Кто-то тихо стонал закатив глаза, кто то просто лежал без движения. Спустившись следом серая кобылка достала сканер и поводила им от одного дракона к другому. Единорог же, сняв иллюзию, смотрел на них прищурив глаза.
— Они отравлены! — заявила она наконец оторвавшись от созерцания прелестей электронных кривых графиков.
— Я это знаю без всяких коробок, — добавил жеребец, потирая глаза копытом.
— Как? — спросила она выключив прибор.
— Как и все пони — я это вижу, — заявил тот, смотря на нее.
— Но как? — спросила Твила вновь включая прибор и наводя его на собеседника.
— Давай сделаем так, — заявил Вайт отодвигая сканер, чтобы видеть ее лицо. — Ты не спрашиваешь меня о моих секретах, а я о твоих.
— Красавчик, — сказала клыкастая, пряча приспособление. — От тебя мне надо всего ничего.
— Я знаю чего ты хочешь, — напускно-мрачным голосом ответил белорогий. — Но я свое слово уже сказал.
— Как скажешь, — обиженно сказала та.
— Давай не будем мерятся гривами, — предложил он, глядя на “картину маслом” и добавил: — Раз уж мы тут, то сперва придумаем как с этим быть. Предлагаю начать с него, — сказал жеребец подходя к толстому коричневому дракону. — Судя по пене из пасти, ему хуже всех.
Клыкастая попутчица поводила прибором по лежащему чешуйчатому, затем словно медленная карусель крутилась вокруг себя глядя на экран сканера. Наконец ее взгляд остановился на небольшой куче драгоценных камней.
— Это, — сказала она указывая копытом на остатки пиршества. — Они ели это.
— Эка невидаль, — удивился единорог. — Любой пони в Понивиле, спроси его хоть сейчас, сразу скажет, что едят драконы.
— Ты не понял, — упрямо повторила фестралка. — Они ели это и отравились.
— Бред! — сделал вывод жеребец. — Я на свое памяти не помню, чтобы дракон отравился этим.
— Я бы согласилась с тобой, — пофигистическим тоном сказала кобылка, — но факты упрямее тебя. А это, — тут она потрясла прибором висящим в магическом поле. — доказывает произошедшее.
— Удиви! — предложил темный пони.
— Легко! — невозмутимым тоном сказала серошкурая. — Разлом, за которым мы сюда…
— Не мы, а ты, — перебил ее Вайт. — Ты сюда рвалась, я только согласился тебя сопровождать.
— Хватит! — разозлилась фестралка. — Впрочем, ты прав, — сказала она спокойнее, чуть подумав. — Так вот, этот разлом находится здесь, точнее... здесь, примерно в трех метрах над этой кучей объедков.
— Это ничего не объясняет, — возразил единорог.
— А ты не спеши и дай закончить, — предложила Твила. — Дело было примерно так. Пока мы шли сюда, эти субчики, как всегда, занимались кто во что горазд. А точнее, кидались едой, о чем говорят разбросанные всюду драгоценности, даже подрались немного, о чем говорят малочисленные синяки, а потом, набегавшись, решили перекусить, но к тому времени пока они собрались сделать это еда прокисла.
— Борода Селестии! — не выдержал темный пони. — За все свои годы впервые слышу такую чушь. — Кобылка лишь усмехнулась на этот выпад.
— А скажи одну вещь, — попросила фестралка. — Как драконы чувствуют вкус драгоценностей?
— Сдаюсь, — ответил жеребец. — Поймала. Чего не знаю, того не знаю.
— Дело в магическом заряде камней, — пояснила Твила. Вайту на секунду показалось, что она сильно похожа на учителя зубописания. Воображение пририсовывало ей очки. — Чем его больше, тем камень кажется тем или иным на вкус. Разрыв пространства, — продолжала клыкастая, — пока они плясали тут во все лапы, тянул из них магию.
— Неужели они этого не заметили? — спросил жеребец у фестралки. — Эти чешуйчатые, как и крысы, должны различать вкус до тонкостей оттенков.
— Все верно! — согласилась она. — Но тут с ними злую шутку сыграл их же характер.
— Они решили посоревноваться кто больше съест?! — догадался темный пони.
— И тут верно. Садись, пять! — радостно воскликнула серошкурая. — Судя по внешним данным и по его состоянию, — она кивнула на лежащую между ними тушу одновременно показывая экран прибора, на котором несколько треугольников-указателей находились недалеко от красной зоны, — съел больше всех. Если мы не придумаем как быть, то когда показатели доползут до этой отметки, — тут она копытом показала на участок шкалы. — То ему, а потом и всем остальным, не помогут и сестры.
— Тогда приступим незамедлительно, — сказал белорогий, подходя ближе к толстому коричневому дракону. — Хм. Может просто… вот дискорд, я же этого ни разу не делал.
— Ради чего ты стараешься? — спрашивала кобылка, глядя на бесплодные попытки. — Мы ведь им ничего не должны. Можно просто пройти мимо, и все.
— В твоих словах есть смысл, — сказал Вайт мрачно. — Но мы же пони, и никого не бросаем в беде.
— Ой дурак! — фестралка крутила копытом у виска. — Мы помогаем только своим. Зачем нам они? Драконы — каждый сам за себя. Им никто не нужен.
— Знаешь что! — пони подошел к ней в плотную, на что кобылка достала свой Успокоитель. Жеребец жестом отвел ее ногу в сторону. — Мы живем на одной планете и дышим одним воздухом. К тому же, — Вайт колебался всего несколько секунд. — Один из них мой друг!
У серошкурой задергался глаз и ухо. — Проговорился, — выдохнув сказал он, — но да ладно. Шила в мешке не утаишь.
— Ксенология в моем лице только что дала сбой, — сказала кобылка потирая око.
— Тем не менее это так, — сказал белорогий.
— Я вижу у тебя отношение к ним неоднозначное, — сказала она, Вайт кивнул. — Все равно, судя по сканеру, им досталось сильно.
— Давай хотя бы попытаемся, — предложил он.
— Ты не знаешь что делать при отравлениях? — спросила фестралка, глядя на то как единорог ходил вокруг да около.
— Все же меня гложет сомнение, что это отравление, — думал вслух жеребец. — Может у них просто случилось несварение желудка? Вот дискорд! — Негодовал он. — Я так мало знаю о них.
— Ты можешь ответить на вопрос? — сказала она обрывая поток рассуждений.
— Нет, — честно ответил пони. — За всю мою жизнь, когда я жил в Мэйнхеттене, ни у меня, ни у сестры не было ничего такого.
— Тогда слушай инструкцию.
Вайт следил за речью кобылки одновременно прикидывая в уме расклад дела.
— Стоп! — сказал он. — Я не могу одновременно держать пасть открытой и лезть копытом внутрь.
— Дурак! — гневно бросила Твила. — Ты еще сам туда прыгни. Никто не просит совать ногу в пасть мантикоре. Используй рог.
На несколько мгновений темному пони представилась картина как клыкастая в костюме дрессировщика гонят по сцене оных.
— Эй! — окликнула серошкурая. — Ты меня слушаешь?
— Извини, — оправдывался тот, — Задумался.
— Так вот, — беспристрастно продолжила единорожка, — Будем действовать вдвоем. Ты держи ему пасть открытой, а я сделаю что надо.
Дракон какое-то время лежал неподвижно, а потом задергался.
— Отбегай! — крикнула она глядя на потуги чешуйчатого. Согнувшись словно скомканная газета крупнорогатый изрыгнул зеленую лужицу и тут же упал без движения. — Так, — сказала она, через пару минут, глядя на сканер. — Интоксикация — если не прекратилась, то замедлилась.
— Ой фу, — сказал жеребец глядя на “внутренние продукты”. — Какая гадость! У меня дома комната раздумий… Туалет, — пояснил пони глядя на вопросительный взгляд фестралки. Она понимающе кивнула. — по сравнению с этим, пахнет цветами.
— Чего ты хотел то, — прокомментировала кобылка. — У них в желудке такой состав, что переварит тебя словно кексик.
— Продолжим, — сказал Вайт мрачно. Твила нехотя подчинилась. Через полчаса единорог с гордостью глядел на проделанную работу. — Дело осталось за малым, — сказал он, принявшись скидывать копытом оставшиеся драгоценности в лаву.
— Сгоришь! — крикнула фестралка.
— Сюрприз! — усмехнулся единорог.
— Хм, интересно и даже забавно. Попробуй телекинез, — предложила кобылка глядя на прибор. Как не старался пони у него ничего не вышло. — Все ясно. Чудес не бывает.
— Ты о чем? — спросил он продолжая бесполезные попытки воспользоваться магией.
— Как я уже сказала — чудес не бывает. Твое тело, когда на него действуют высокие температуры, — на секунду Вайту показалось что перед ним Твайлайт, — переключает все свои ресурсы на защиту. Данный щит действует на клеточном уровне. В результате денатурализация белков не происходит.
— А попроще? — спросил жеребец.
— Ты неуязвим для пламени. Правда, как работает сей механизм, неясно.
— Капитан очевидность, — съязвил он. — Я это знал и без всяких коробок, — кобылка ничего не ответила на этот выпад, продолжая ходить по всюду и водить сканером.
— Исчез! — сказала она пряча плоды технического прогресса. — Где и когда появится следующий неясно. — Пошли отсюда, — предложила Твила. — Я здесь закончила.
— Секундочку, — попросил темный пони.
— Что тебе от него еще надо? — спросила фестралка нервно. — Мало тебе того, что ты тут случился.
— Не по своей воле, — напомнил он. Серошкурая стушевалась. — Просто хочу быть уверенным до конца.
Вайт подошел к тому дракону с которого начали и телепортировался на край лавового озера вместе с ним. — Так будет лучше.
— Откуда ты знаешь? — спросила единорожка. — Ты специалист по драконам?
— Конечно же нет, — ответил белорогий. — Но я думаю — они не просто так там плавают.
— Все же хороший кусок пирога достался Пинки, — сказала кобылка с досадой в голосе. — Где я была раньше? Сейчас бы просто взяла бы тебя и убежала. — Единорог же сделал вид что не слышал ее, и махнув копытом, предложил двинуться в обратный путь.
— Надеюсь, — сказал он, бросая взгляд на оставшихся чешуйчатых, — твоя коробка не ошиблась.
— Хоть ты и стараешься казаться глупым, — расстроенно сказала она, — но ты умнее чем кажешься.
— Не льсти, — сказал он, сползая с края кратера.
— А я и не пытаюсь, — аргументировала кобылка. — Я лишь констатирую факты. Ты похож на вчерашнюю булочку, — вместо очередной колкости поймала вопросительный взгляд единорога. — Внутри — мягкий, розовый и пушистый, а снаружи — жесткий и черствый.
— Все верно, — ответил единорог спокойно, почесав за ухом веточкой. — Я чудовище, чудовище для красавицы.