Сияние души
За горизонтом
Э... не знаю, что и сказать. Я его закончил.
Почти два года просто писал фанфик, буквально заставляя себя садиться за клавиатуру и писать его. Может у меня просто творческий кризис?
В ином случае спасибо всем, кто меня поддерживал. Возможно это еще не прям последняя глава, может через года полтора) я напишу главу, где спустя 15 лет Нотерн приходит домой.
Если говорить о будущих проектах, то я начал писать небольшой фанфик о Бон Бон в стиле пародии на Бондиану) Так же у меня уже есть набросок фанфика про Рэинбоу Дэш которая живет в Эквестрии после кристальной войны с королем Сомбры.
Я стояла у черты города возле знака “Вы покидаете Спринг-Фоллс”. Передо мной необъятная долина, десятки городов, сотни миллионов пони. А позади меня маленький город, в котором я провела всю свою жизнь…
Не жалея пленки, я делала снимок за снимком, стоя у мотеля Спринг-Плаза. Снимала, как выводили владельца под конвоем полиции.
Все началось с репортажа на тему: “Почему наш город так непопулярен у туристов?” Но я копнула немного глубже, и оказалось, что владелец отеля подпольно снимал фильмы для взрослых, в качестве актеров используя персонал отеля. И теперь его осудят за нелегальное производство непристойных фильмов. Проведя расследование и написав статью, я разоблачила злосчастного владельца и спасла честь бедных работников.
― Вы не имеете права! ― кричал и сопротивлялся владелец отеля.
― В суде расскажешь о правах, Вудман, ― со смехом сказала кобылка полицейский, запихивая жеребца в карету.
А меня уже окружали пони, желающие поздравить с хорошо проделанной работой. Давно я не была в центре внимания.
― Отличная работа, Нотерн! ― радостно сказал мой начальник. Он даже встал со своего кожаного кресла, подошел ко мне и крепко обнял. ― Это надо отметить, ― достал из бара два бокала, бутылку виски и сигары.
― Эм... Сэр, вы же знаете, я не пью и не курю.
― Да ладно, в такой день можно и попробовать, что такого будет? ― спросил он.
― Мне потом придется написать статью об этом. “Главный редактор спаивает малолетнюю коллегу.”
― Ха-ха... если это повысит продажи нашей газеты, то я готов, ― он вернулся и достал из бара сидр, и налил его мне. Протянув мне бокал, сел на свое любимое кресло и закурил. ― Я чувствую, ты далеко пойдешь, Нотерн. Очень далеко. Твоя любовь лазить во все щели, докапываться до истины, это талант, который репортеру необходим.
― Спасибо. Мама мне говорила, что мое любопытство доведет меня до попадания в газеты.
― Наверное думала, что ты окажешься в разделе “их разыскивает полиция.”
Мы засмеялись.
― У тебя есть какие-нибудь планы на будущее? ― спросил он.
― Будущее. Ну не знаю, может быть построить свой дом и завести семью, о большем я пока не думала.
― Я думаю, ты на этом не остановишься, тебе нужно больше, Нотерн. Вскоре любопытство заставит тебя покинуть нашу редакцию, наш город.
― Да не… ― но я задумалась. ― Было приятно поболтать. Но я должна идти, у моей подруги Сид Сайдер сегодня день рождения, и мы с друзьями готовим ей вечеринку-сюрприз.
― Хорошо. И кстати, Нотерн, ― он достал из ящика мешочек с деньгами и протянул мне. ― Это тебе прибавка к зарплате.
Мы с друзьями сняли небольшой домик на краю города. Клубный домик стал для нас слишком мал. Мы принесли все что нужно: музыку, закуски, сидр. Все было готово для самой долгой ночи. Жуле отправился за Сид Сайдер, а пока он ходил, мы заканчивали украшать гостинную.
― Прекрати, Эмет! ― я посмотрела на влюбленную парочку. Линк стояла на стремянке и вещала большой баннер с надписью “С днем рождения”. А Эмет поддерживал ее и время от времени брал в рот ее хвостик, и потягивал на себя. ― Я сказала хватит!
― Знаете, ребята, тут, помимо вас, еще есть две персоны без своей второй половинки, и вы им действуете на нервы, ― добавила я.
― Я поддерживаю, ― отозвался Верн.
― Ну так может ты ее в другом месте поддержишь? ― игриво парировала Линк. Мы с Верном покраснели.
― Ха-ха. Очень смешно, Линки-Блинки.
― Кстати, Нотерн, поздравляю с удачно раскрытым делом, ― сказала Линк.
― Спасибо, дорогая, ― ответила я.
― Я надеюсь, что, когда у нас с Эметом будет свадьба, ты об этом напишешь замечательную статью?
― Если он не закрутит роман с горничной, то обещаю ― ваша свадьба будет освещена лучше, чем свадьба Принцессы Кадэнс и Шайнинг Армора.
― Тогда мне придется нанять горничных из ближайшего модельного агентства, чтобы ты написала скандальную статью, ― хихикнула Линк.
― Линк дело говорит, ― вздохнул Эмет. ― Сколько у нее в доме не ночую, ни разу не видел красивых горничных, одни дамы в возрасте.
― Это понятно, ― проворковала Линк. ― Они опытнее и аккуратнее. Не то, что эти молодки, которые получили форму горничной и думают, что они порно звезды, виляют задницей так, что сбивают мамин грифоний сервис пятисотлетней давности.
― Ребята, они идут! ― сообщил Верн, посмотрев в окно. ― Прячьтесь!
Мы погасили свет и разбежались по углам, схоронившись кто куда. Линк и Эмет залезли в шкаф, я надеюсь, что они хотя бы вылезут оттуда, когда придет время. Верн спрятался за диваном, а я залезла на люстру, она как раз была большой и просторной, словно гнездо. Наступила тишина, она длилась минуту, пока мы не услышали топот копыт у двери.
Дверь открылась, в темную комнату зашли Сид и Жуле. Свет зажегся, и мы выскочили из своих укрытий с криком: “С днем рождения!”
Её лицо не выдало никаких эмоций. ― Я по вашему совсем маленькая? За километр было видно, как вы погасили свет в доме.
― Ох, да ладно тебе, Сид! ― взвыла Линк. ― Не будь задницей. Мы несколько часов подготавливали дом к лучшей ночи, а ты ведешь себя, как сучка из Мэйнхеттена.
Я спустилась с люстры. ― Ладно вам, давайте уже веселиться.
Все согласились, что мы уже выросли из посиделок в домике возле моста. Домик стал слишком мал для всех нас. Мы хотели провести ночь не в ветхом сарае, продуваемом ветром, а в нормальном доме, где можно расположиться, как тебе удобно и туалет находится не в кустиках.
Мы пили, танцевали, пели караоке. Под конец, когда мы выдохлись, я нашла на полке с книгами несколько настольных игр. И мы решили сыграть в них. Выбор пал на “Подземелья и драконы”. Точнее, на ней настоял Эмет, так как это его любимая игра. Удобно расположившись за журнальным столиком, каждый из нас выбрал по персонажу. Я стала варваром, моя главная задача: насиловать, убивать и грабить все, что плохо лежит или двигается.
― Итак, первой ходит именинница, ― сказал Верн, который взял на себя роль ведущего. ― Вы и ваш отряд подходите к разрушенному палаточному лагерю, повсюду лежат тела убитых солдат. Ваши действия.
― Эм… ― Сид задумалась. ― Я пегас, лучник, значит я… использую свое пегасье зрение, чтобы увидеть что-нибудь ценное!
― Пфф… пегасье зрение?! ― воскликнула я. ― Серьезно!?
― А как называется эта ваша хрень, благодаря чему вы все видите за четыре километра?
― Мы обсудим физиологию пегасов позже, ― проворчал Эмет. ― Кидай кубик.
― Какой из? Тут их пять, ― спросила Сид.
― Вот этот, ― Эмет протянул ей многогранный кубик. Она бросила его.
― Эй, Нотерн, ― отвлек меня Верн. ― Прикинь, я тут на днях видел жеребца.
― Ого, ты теперь на жеребцов засматриваешься? ― пошутила я.
― Я его узнал, это был известный редактор газеты Мэйнхеттанский Экспресс.
― Что он тут делает? ― спросила я.
― Да Дискорд его знает, может в отпуске, или он прознал, что в нашем городе самые вкусные запеченные яблоки во всей Эквестрии.
― Эй! ― нашу беседу прервал, Эмет. ― Нотерн, твоя очередь, что делает твой варвар?
― Эм… я…
― Ну давай же! ― мы остановились на том, что персонаж Сид нашла заколдованный кинжал, маг Линк с помощью заклинания некромантии оживил несколько воинов и узнал, что они перевозили ценный груз и что он спрятан в той бронированной карете.
― Эм... Оу… Я возьму свой боевой топор и в состоянии берсерка разнесу эту телегу в клочья, ― я кинула один кубик.
― Погоди, кинь еще другой.
― Ладно.
― И вот этот, и этот еще, и…
― Да твою мать! Скажи, расхерачила ли я эту драную повозку!?
― Эм... ты промахнулась и попала топором по своей задней ноге, у тебя кровотечение. Верн, твой вор обладает медицинскими знаниями…
Я вернулась к разговору с Жуле.
― Не замечаешь, что в наш город стало заезжать слишком много знаменитостей. То два с половиной элемента гармонии, то этот фотограф. Дальше кто? Графиня Клоратура? А может сами Принцессы?
― Кстати об элементах, ― в разговор встряла Линк. ― Ты же вроде переписываешься с Рэинбоу Дэш, как у нее дела?
― Жеребенку уже годик. Пишет, что летает не хуже своего отца, да и жрет также. Рассказала историю, как уснула во время кормежки, и молоко в ней закончилось. Малышка пошла искать еще молочка… и присосалась к капитану вондерболтов.
Ребята захохотали. Кроме Эмета, он сделал нам замечание, мол мы нарушаем атмосферу игры. Мы притихли и продолжили играть.
Признаю, спустя полчаса игры, становится интереснее. Понимаешь, что все зависит от твоего воображения.
― А ты не думала, что рано или поздно тебе будет нечего ловить здесь, и тебе захочется покинуть город, ― спросила меня Сид Сайдер.
― Да нет, навряд ли, Спринг-Фолл ― мой город, и я его никогда не покину. Я тут выросла, я тут и всю жизнь проведу.
― Ага. Вот только твоя жажда исследований говорит другое, ― проворковала Линк, кидая кубики. ― Я тебе говорила это много раз, Нотерн. Тебя тут ничего не держит так, как нас, и город ― это твоя клетка, а ты канарейка, запертая внутри.
― Нет, это не так, ― протестовала я. Но сама сомневалась в правдивости этих слов. ― Я... я просто не представляю жизни без вас.
Мы так и не прошли игру. Все участники не выдержили и заснули. Кроме меня. И наблюдать за спящими друзьями мне совсем не интересно, хотя некоторые могли бы за это заплатить. Я встала с дивана и направилась к выходу. Решила проветриться.
Я вылетела из дома и поднялась ввысь, найдя ближайшее облако, села на него. Я смотрела на восходящее солнце, которое выглядывало из-за гор. Затем я услышала гул, идущий откуда-то издалека. Я навострила ушки. Гул казался знакомым, и вскоре я поняла, что это поезд. Мир словно застыл, и только звук паровоза нарушал эту естественную тишину.
Прям какой-то намек.
На следующее утро я сидела с чашкой кофе за столиком возле ресторана.
― Нотерн! ― ко мне подбежала Лара. ― Я тебя два дня найти не могла, хотела поздравить тебя со статьей. ― Она обняла меня. ― Желаю побольше таких взлетов.
― Хе-хе. Спасибо, Лара, это много значит для меня.
― Слушай, завтра моя мама будет вручать вашему приюту благотворительную помощь, если ты будешь фотографировать это, то прошу, выдели меня на фоне толпы.
― Хорошо, замажу толпу пони черным маркером и оставлю только тебя.
― Спасибо, буду обязана, ― она помахала мне и направилась в сторону ратуши.
― Она ведь поняла, что это сарказм, не так ли? ― спросил меня незнакомый голос.
Я обернулась, это был единорог с золотистой шкуркой и аккуратно уложенной гривой. Он сидел за соседним столиком с газетой и чашкой кофе.
― Скорее нет, чем да, ― ответила я. ― Лара очень умная кобылка, но когда дело доходит до сарказма, она как маленький ребенок.
― Хм… ― он посмотрел на газету. ― Так значит это ваша? ― он показал страницу, на которой была моя статья.
― Да. Увлекаетесь вчерашними газетами?
― Как будто что-то плохое. Я в городе недавно и хотел узнать последние новости. Должен сказать, очень интересно, не каждый опытный репортер может найти такой сюжет.
― Видимо я везучая, ― ответила я.
― Или любите совать свой нос, куда не надо, ― он улыбнулся. ― Меня зовут Келси Майнклеллан.
― Нотерн Лайт. Ваше имя мне знакомо.
― Возможно, я репортер Мэйнхеттан Дейли Плэнет.
― Одной из самых успешных и известных газет в Эквестрии?
― Она самая.
― Вау! А что вы делаете в нашем скучном Спринг Фолле?
― Провожу отпуск, стараюсь выбирать самые тихие города, где ничего не происходит. Но это по словам туроператоров и путеводителей, а на деле самые громкие сенсации случаются именно в таких местах. Как говорится: “В тихом омуте чейнджлинги водятся”.
― А я думала отдохнуть от всей этой суеты. У вас там, наверное, каждый день убийства, изнасилования, коррупции.
Он засмеялся.
― Да, а еще каждый четверг нас атакует гигантская обезьяна. А с понедельника по среду посещают инопланетяне, которые вступают в отношения с Принцессами. В общем ты права, в большом городе хочется немного тишины. Скажите, Нотерн, у вас есть немного времени? Не покажете мне город?
― Это будет честью для меня, ― мы допили кофе, и я повела его по городу.
Я всегда считала себя никудышным экскурсоводом. Однако Келси так не думал, он внимательно слушал мои рассказы о каждом здании, каждой достопримечательности, расспрашивал меня, как я тут живу, хорошо ли мне, чего тут не хватает. Я отвечала честно: живу в приюте, в котором работает моя мама, на многое не претендую, мне хватает друзей и семьи. Чего не хватает? Тут я запнулась.
― Может свободы, ― спросил он. Почему все пони в этом городе видят меня, как канарейку в клетке? Я ответила ему, что чувствую себя достаточно свободной.
Ближе к вечеру он попрощался со мной, сказал, что не прочь встретиться со мной завтра, и отправился к себе в отель.
Я рассказала обо всем Линк.
― Поверить не могу, что ты с ним познакомилась! ― удивилась та. ― Я вообще поражена твоей способностью находить друзей и знакомых среди знаменитостей. То Рэйнбоу Дэш, теперь Келси Майнклеллан. Я уверена, если мы с тобой поедем в Кантерлот, то ты там заведешь дружбу с каждой столичной шишкой.
Я смутилась.
― Не знаю даже, как это выходит, просто они сами начинают со мной говорить.
― В этом и прикол. Они постоянно находят тебя и решают обратиться к тебе. Я вот что скажу, Нотерн ты просто должна создать свой мафиозный клан. Пони будут приходить к тебе и просить об услугах, а ты будешь просить услугу взамен.
― Мне кажется, ты перебарщиваешь, ― я закрыла тему.
― Завтра вы тоже встречаетесь?
― Да, он хотел побывать на нашем мосту, считает, что оттуда неплохой вид на город. Я согласилась.
― Может сделает тебе предложение, ― хихикнула Линк.
― Да иди ты, ― я рассмеялась.
На следующий день после обеда я встретила своего нового друга возле городской ратуши. И, как я обещала, повела его к недостроенному железнодорожному мосту.
― Я заметил его, когда прибыл в ваш город. Он меня заинтересовал, есть в нем что-то апокалиптическое, он как будто сошел со страниц книг-антиутопий. Общество пришло в упадок, крупные города заброшены, инфраструктура разрушена. И одинокий герой путешествует по этому миру, обыскивая заброшенные развалины.
― Вот как? А для меня это символ того, что всем на этот город плевать. Нас оставили тут, предоставленных самим себе.
Он засмеялся.
― Мне нравится твоя прямолинейность. Кстати, а что там за домик рядом с мостом?
― А это наш с друзьями клубный домик. Еще когда учились в школе, у нас была своя банда.
― Прям уличная банда? Когда я был маленький и жил в районе Бронкса, мы с друзьями тоже входили в банду, звали себя “зайбацу”. Ох, славные были времена.
― А потом что? ― спросила я.
― Мы выросли, у всех своя жизнь. Кто-то завел семью, кто-то решил посвятить свою жизнь работе… иногда мы встречаемся, собираемся в кафе, в котором часто сидели после школы, а потом бродим по местам, где мы часто зависали. Пришли на нашу старую бейсбольную площадку, а там ребята играют, и один потребовал покинуть территорию “Крылатых свиней”. Мы тогда долго смеялись. А как называлась ваша банда?
― Бойцовские коты. Я была предводителем какое-то время.
― А что случилось потом?
― Мне не особо хочется это рассказывать… если вкратце… один мой друг погиб… и… я не смогла оправиться от этой потери, и поняла, что командовать ― не мое.
― Ты винишь в этом себя?
― Да. Это произошло на моих глазах, ― я рассказала ему историю целиком. Когда я закончила, мы уже стояли на мосту.
― Прекрасный вид, ― задумчиво сказал он. ― Теперь я понимаю, почему вы выбрали это место, ― он достал из седельной сумки фотоаппарат и сделал несколько снимков.
― Еще одна причина не покидать этот город, можно каждый вечер смотреть на этот пейзаж.
Он навел камеру на меня.
― Не шевелись, ты прекрасно выглядишь в свете вечернего солнца, ― он сделал снимок. ― Я собираюсь открыть небольшую фотовыставку в Мэинхеттане. Твое фото будет отлично смотреться на афишах в метро.
― Что такое метро? ― спросила я.
Наступила рабочая неделя, и я была рада вернутся в офис к своим коллегам и начальнику, ведь я лишь только пленку для фотика заберу и побегу искать скандалы, интриги и вести расследования.
― Нотерн, тебя вызывает начальник, ― сообщил мне Фези Фрай ― глава отдела рекламы.
Я подошла к кабинету. Открыв дверь, я застыла на пороге, мой босс и Келси Майнклеллан сидели и беседовали.
― Нотерн! ― крикнул мне босс. ― Почему ты мне не рассказывала, что Келси Майнклеллан ― твой друг.
― Я… эм…
― Мы недавно познакомились, ― ответил Келси. ― Думаю, она просто не успела рассказать вам.
― Ладно. Присаживайся, Нотерн, ― босс показал мне на свободный стул. Я присела. Он закурил сигарету. ― Кел сделал заманчивое предложение, мне от него, конечно, мало пользы, но, думаю, ты от него не откажешься.
― Что за предложение?
― Нотерн, я предлагаю тебе место в Мэйнхеттан Дейли Плэнет.
― Просто так?
― Я вижу в тебе потенциал. Читая твои статьи и наблюдая за тобой, я увидел перспективного репортера, который просто загнется в этом городе. Я предлагаю тебе стать моим протеже, я буду учить тебя всему что нужно, чтобы стать великим репортером, ― торжественно произнес Келси.
― Он прав, Нотерн, как бы мне не хотелось этого признавать. Но в этом городе такой способной кобылке ловить нечего. И мне очень не хочется терять такой ценный кадр. Но в большом городе тебя наверняка ждет успех. Да что там, вся Эквестрия будет у твоих ног.
― Я… я не знаю, тут вся моя жизнь: друзья, мама, дедушка…
― Я пробуду здесь еще три дня, Нотерн, ― сказал Кейси. ― Даю тебе время на размышления. Это твой шанс.
Я рассказала обо всем маме.
― Мне кажется, тебе стоит принять предложение, Нотерн, ― тихо сказала мама, стоя над кипящей кастрюлей.
― Что, и ты так просто отпустишь меня в чужой город?
― Мне кажется, этот Кейси ― честный парень, а ты уже достаточно взрослая, чтобы пойти своей дорогой. Конечно мне не хочется расставаться со своей дочуркой. Но я желаю тебе лучшего. И мое материнское чутье говорит, что там тебе будет хорошо.
― В этом и проблема. Ты же знаешь, я не собственница, и меня заботят проблемы окружающих. Что случится, если пока я буду жить там, у вас что-то случится, а я не смогу помочь или даже не узнаю об этом? Что если в приюте крыша протечет или дедушка заболеет или ты…?
Мама меня обняла.
― Это нормально. Не кори себя, если ты не сможешь позаботиться о нас, ― она продолжала держать меня в своих крепких материнских объятиях.
После этого я решила поговорить с тем, кто сможет дать совет не основанный на эмоциях. С Ларой.
― Мэйнхеттан! ― она сияла, как елка на празднике. ― Ты не должна упускать этот шанс! Вырваться из этого захолустья и покорить один из самых больших и красивых городов Эквестрии!
― Да знаю я. Что мне делать?
― Как что? Ехать! ― ответила она. ― Нотерн, это шанс...
― Да знаю я, что это за шанс. Вот будь у тебя такой, ты бы не жалела о том, что ты тут оставляешь? Родных, друзей, неужели тебе ничего тут не дорого?
Она задумалась.
― Конечно мне было бы горько с этим расставаться, но переезд не означает, что ты пропадаешь насовсем. Ты можешь приезжать на праздники, в отпуск и так далее.
― Может ты права.
― Я всегда права! ― гордо воскликнула единорожка. ― Нотерн, решайся, ты столько пережила в этом городе и заслуживаешь лучшего.
― Как думаешь, что сказал бы Кинг по этому поводу? ― спросила я.
― Думаю, он сказал бы… что в Мэйнхеттане слишком много очагов смертельно опасных болезней.
Мы засмеялись.
― И дал бы мне в дорогу целый чемодан бактерицидных салфеток, ― пошутила я. ― Его мама все еще злится на меня?
― Я… я… никогда не спрашивала про тебя. Когда я приходила к ней в гости она интересовалась, как у меня дела, а тебя как будто нет для нее. И это не только на словах, она показывала мне наши старые альбомы. На фотографиях с тобой твое изображение просто закрыто бумажкой.
― Думаю, я это заслужила…
Повисло неловкое молчание.
― Так что же ты решила? ― спросила Лара.
«Здесь покоится Кинг ― маленький жеребенок с большим сердцем»
Так было написано на его надгробии. Я никогда не приходила на могилу Кинга. Это было для меня слишком тяжело. Кинг был моим другом… и я должна была вытащить его из раковины, но из-за моего безрассудства он никогда не увидит новый рассвет. Все из-за меня…
― Что ты тут делаешь!? ― спросил меня старый строгий голос. Я обернулась, это была Миамора ― мать Кинга. Одета в черное, держит цветы.
― Здравствуйте, миссис, ― ответила я. ― Я… я пришла проведать друга.
― Он не друг тебе, ― прорычала она сквозь зубы. ― И ты не его друг, ты никто!
― Я хочу извиниться.
― За что!? За то, что лишила меня сына? За то, что он сейчас лежит тут, а ты местная знаменитость?
Это было больно, но справедливо.
― Слушайте, думаете я не жалею об этом? Думаете я бы не хотела отдать все на свете для того, чтобы Кинг был жив. Я бы легко пожертвовала своей карьерой, лишь бы вернуть его вам! ― у меня потекли слезы.
― Мне плевать! ― фыркнула она. ― Единственное, чего я хочу, чтобы ты оставила меня и мою семью в покое! Убирайся!
Я улетела.
― Да она была резкой, ― сказала мне Линк. Мы стояли на крыше ее дома. ― Я понимаю, она винит тебя во всем, но блин! прошло столько времени. Ей пора понять, что это случайность, и перестать проклинать тебя.
― Я уже не знаю, что делать, Линк. Я… хотела с ней поговорить, я старалась извиниться… но все зря, ― я глубоко вздохнула. ― Я устала.
― Ты уже решила, останешься здесь или уедешь? Когда соберешься сделать это, подумай хоть раз о себе, а не о нас.
Три дня пролетели быстро. Я встретилась с Келси в парке. Мы сели на скамейку возле пруда и смотрели на уток.
― Каким будет твой ответ? ― спросил он.
― Я… я запуталась. Одна часть меня хочет поехать, другая переживает, что будет с моими близкими и друзьями, если я уеду, и желает остаться.
― Покидая родное гнездышко, всегда страшно оставить близких без своей поддержки. Но это надо принять, и со временем ты поймешь, что не можешь быть везде одновременно. Если ты откажешься, я пойму тебя. Ты останешься дома с семьей, работой, которая тебе нравиться, и в этом нет ничего постыдного.
― Спасибо. Я приняла решение.
На следующий день я стояла у выхода из приюта с вещами. Мама, жеребята из приюта, мои друзья: все они были здесь, провожали меня.
― Удачи тебе на новом месте, ― обняла меня Линк. ― Будь хорошей девочкой и не шали.
― Привези мне что-нибудь из Мэйнхеттана, когда приедешь сюда на праздники, ― попросил Эмет. ― И постарайся никуда не влипнуть.
― Держи, ― Сид дала мне авоську с яблоками. ― Кто знает, какие гадости они добавляют в свои яблоки. Я буду скучать. ― Она обняла меня.
Нас обеих схватил в охапку Верн. ― Я буду очень сильно по тебе скучать… Ты не представляешь, какой скучной будет наша жизнь.
― Все в порядке, вы справитесь. Береги семью, Верн, ― сказала я и поцеловала его в щеку.
Жуле. Не стал ничего говорить, просто поцеловал меня. Иногда один поступок значит больше тысячи слов.
Я аж покраснела. Наступила очередь малышей из приюта. Они подарили мне рамку с фотографией, на ней мы все стоим на фоне приюта. И подпись: “Никогда не забывай нас.” Я обняла каждого, каждому сказала несколько слов. Мне очень больно расставаться с ними.
― Ты смотри там, чтобы мы с мамой гордились тобой, ― сказал мне дедушка. ― И вот еще, держи, ― он отдал мне свои часы. ― Они достались мне от отца, а ему ― от его отца. Теперь они твои, зайка, и пусть они принесут тебе удачу.
― Спасибо, дедушка.
Мама. Она стояла у двери, глаза ее были наполнены слезами, но она улыбалась.
― Мама… я.
― Еще совсем недавно я держала тебя на копытах, а сейчас провожаю во взрослую жизнь, ― говорила она, крепко обнимая. ― Береги себя, будь умничкой и не забывай нас.
― Спасибо, мам… я тоже буду скучать. ― В горле стоял ком. ― Ну я пойду, не напортачьте тут, пока меня нет. Всем пока.
Я стояла у черты города возле знака “Вы покидаете Спринг-Фоллс”. Передо мной необъятная долина, десятки городов, сотни миллионов пони. А позади маленький город, в котором я провела всю свою жизнь. Этот город был для меня всем миром, а теперь я покидаю его и иду в свое будущее. И что меня там ждет только одной Селестии известно. Я как в той песне “Юная девушка села на поезд в никуда…” но я знаю что смогу! Я сделала шаг вперед, это был маленький шажок для меня и огромный прыжок в моей жизни.