Моя маленькая Дэши

Моя маленькая Дэши

Новый, куда более корректный перевод "Моей маленькой Дэши".

Моя маленькая Дэши

Автор — ROBCakeran53 https://robcakeran53.deviantart.com/

Вычитка — SirPeppermintJam https://sirpeppermintjam.deviantart.com/

Я жил одним днем, и жизнь моя была ничем не примечательна. Добрая часть моих дней была однообразна и всегда насыщена одним и тем же: я просыпаюсь, иду на работу, работаю, возвращаюсь домой, затем бездельничаю перед сном. Я мог изредка отдохнуть с друзьями, которых не так и много, иногда — просто поиграть в игры или же посмотреть My Little Pony: Friendship is Magic. Время от времени случалось что-то новое и интересное: я встречал старого друга, находил доллар на дороге или спасался от бездомной собаки.

Жить в загнивающем городе было не очень-то весело и занимательно. Когда-то он был полон жизни и ярких красок, но сейчас... Многие дома почти разрушены, предприятия пусты и заброшены, а на месте больших заводов, некогда поддерживавших экономику, — бесплодные поля. Лучшие годы этого города я не застал, зато видел на картинах. Мои мать и отец жили счастливо желали того же подрастающему мне.

К сожалению, не могу сказать, что их мечта сбылась.

Я был поглощен знакомой всем скучной рутиной: проснуться, поработать, уснуть, повторить все снова. Правда, и у меня случались счастливые мгновения, но каждодневное напряжение затмевало те крупицы радости, что мне доставались. Мультфильм о пони помогал, однако он был одним-единственным спасительным островком. Каждый раз, когда я смотрел серию или видел одну из пони на фан-сайте, я на мгновение отдавался ярким краскам, радостным мордочкам пони и мирным пейзажам их вселенной. Как нелегко смотреть на этот прекрасный мир, который мне открыт! Я протянул руку, чтобы коснуться ею теплых цветов и ярких, улыбающихся пони.

Я протянул руку и наткнулся на монитор.

Меня словно выдернули назад в реальность. Похоже, сейчас самое время просто выключить компьютер и уйти отсюда. Я много гуляю, особенно после того, как родителей не стало. Да, я просто иду на прогулку, когда мне грустно, когда я устал или когда мне хочется проветриться. Прогулки в некотором смысле стали моей второй жизнью, так как не менее полудня я провожу среди потрескавшихся тротуаров и разлагающихся окраин.

Я видел, как приходят и уходят люди. Я видел, как сносят постройки, видел здания, сгоревшие или покрытые граффити настолько, что их настоящий цвет уже был неразличим. Крайне редко мне кто-то встречался по пути во время прогулки. Многим людям не нравилось смотреть на некогда прекрасный город, их старые дома или бывшие предприятия. Я не виню их. На самом деле, я им завидую. Они все были тут, когда здания все еще были гордыми и высокими, газоны — свежескошенными, дороги — заасфальтированными, а тротуары — целыми.

Работы моей матери — яркие сцены из этого бетонного мира — единственные вещи, хоть немного похожие на сказку из прошлого, которые я видел. Когда город начал рушиться, она стала писать картины и тем самым превращать для себя унылый пейзаж вокруг в прекрасный. Один из ее шедевров — широкое поле, служившее автостоянкой, над которым раскинулась удивительная радуга. Это моя любимая картина. Может, поэтому я люблю Рэйнбоу Дэш больше остальных пони. Ее цвета, ее потрясающий Sonic Rainboom — все напоминает мне об этой маминой работе.

Порой я мечтал о своей собственной Рэйнбоу Дэш, или, если уж на то пошло, о мягкой игрушке, с которой можно будет уснуть в обнимку. Вместо нее у меня был старый Симба, с которым я решил спать, пока мне не удастся накопить денег на плюшевую Дэш. Во всяком случае, помогало. Когда я прижимал его к себе, чувствовал, словно раны затягиваются, боль проходит, а печаль отступает. Мои ноги после многочасовой ходьбы в старой обуви пульсировали под простыней, а я прижимал к себе эту игрушку крепче, чем мать, защищающая свое дитя. Плюшевая Дэш — единственное, что вызывало у меня искреннюю радость, даже несмотря на то, что я мечтал о настоящей. Я правда очень хотел ее купить.

______________________________

Сегодня я, как обычно, пришел на работу. Вроде новый день, а все по-старому: наблюдать, как те же самые люди заходят в магазин, набирают товар, оплачивают его и уходят с пакетами, было все так же гадко. Через несколько часов всего этого моя смена подошла к концу, я закрыл кассу и направился домой. Сегодня, чтобы хоть как-то сменить обстановку, я пошел другим путем: чуть более длинным, чем обычно. Эта часть города пострадала сильнее другой: осталось лишь несколько домов, в которых уже никто не живет. Действительно грустная картина. По правде говоря, разруха — вообще единственное, что я вижу и буду видеть до конца своих дней.

По крайней мере, мне так казалось.

Я остановился, увидев кое-что необычное: бесхозную картонную коробку посреди тротуара. Конечно, мусор — не что-то невиданное в заброшенном городе: картонками, стаканами из МакДональдса и пластиковыми пакетами усыпаны все улицы и пустыри, но целые коробки — редкость. Хотя, я заметил ее лишь потому, что она стояла на моем пути. В юношеские годы я делал для общества все, что мог: выбрасывал мусор, который увидел, старался помочь соседям, но сейчас эта битва обречена на провал. Я потерял всякую надежду на уборку города, как и мои соседи. Сейчас я просто прохожу мимо мусора, позволяя ветру унести его или оставить здесь разлагаться. Я позволяю тому, что осталось от людей, заниматься своими делами, поскольку большинство из них заботится только о себе. Зачем же мне тогда отличаться?

Я обошел ничем не выдающуюся коробку, не обращая на нее внимания, и зашагал дальше: вот и мой дом уже недалеко. Вернувший домой, я сел за компьютерные игры, пытаясь забыть про этот злополучный кусок картона. Мне повезло: мысли о нем каким-то образом отошли на второй план. Время шло, и вскоре я поймал себя на мысли, что хочу прогуляться снова. Я вышел из дома и направился было на знакомый путь, как вдруг остановился. Неужели из-за этой дурацкой коробки, которая уже плотно засела в моей голове? Я развернулся и пошел той дорогой, которой возвращался домой; дорогой, которой, к слову, ходил крайне редко. Любопытство таки взяло верх, и я хотел удовлетворить его.

Через несколько минут я нашел ее: печальная и одинокая, она все еще стояла на своем месте среди осколков бетона и разросшейся травы. Она не двигалась и вообще ничем не выделялась. Всего лишь обычная коричневая картонная коробка. Поскольку я пришел сюда не просто так, я решил подойти к ней поближе. Приблизившись, я заметил, что внутри что-то есть. Это что-то было ярким, очень разноцветным и довольно маленьким. Я бы сказал, размером со щенка лабрадора возрастом в несколько месяцев.

И вот я смотрю на красочную кляксу, находящуюся внутри. Я стою и рассматриваю маленькое... нечто, которое лежит в коробке. Нет, я точно знаю, что это такое, но мой мозг отказывается это принять. Поначалу я бы сказал, что это просто игрушка, которую оставили умирать вместе с остальными вещами в этом старом районе. Но затем я заметил, что существо дышит. На самом деле, оно, похоже, спит. Мои ладони вспотели, дыхание участилось, и я часто заморгал, пытаясь понять, не сплю ли я случаем.

Но каждый раз картинка одна и та же: в коробке спит... маленькая... Рэйнбоу Дэш.

Я встал на колени, пытаясь лучше разглядеть существо в коробке. Я не верю своим глазам. Нет логического, внеземного или физического объяснения тому, как это… как она очутилась здесь, в моем мрачном, темном и противном мире. Я осмотрел коробку и обнаружил надпись на боку, написанную обычной ручкой: «Отдать в добрые руки».

Помимо «крошка Рэйнбоу Дэш в коробке» мне пришла в голову еще одна мысль: «кто мог избавиться от маленькой пони?!» У меня огромная куча вопросов: как она сюда попала? Почему она здесь? Почему она маленькая? На ее бедре нет метки, поэтому она и вправду еще совсем жеребенок.

Поднимаясь с уже уставших колен я случайно задел коробку ботинком, и случилось неизбежное: Дэши проснулась. Она осмотрелась, потерла мордочку передней ножкой, пытаясь прогнать остатки сна. Ее взгляд наткнулся сперва на коричневые стенки коробки, а затем на меня. Эти огромные глаза с бордовой радужкой заставили, как говорится, мое сердце замереть... дважды. Я снова присел и не смог сдержать улыбки от ее обаятельности. Я давно не улыбался так искренне: ровно с того времени, как мы гуляли с родителями в единственном оставшемся парке.

Дэши все еще смотрит на меня, а я — на нее. Наверное, мне стоит что-то сказать или сделать, хоть я и не знаю, что. В любом случае, надо с чего-то начать.

— Привет!

Дэши молчит.

— Как ты тут оказалась?

Она осмотрелась, затем снова глянула на меня. Я, кажется, начинаю понимать, насколько она на самом деле маленькая: она даже моложе, чем ее показали в эпизоде двадцать три первого сезона. Возможно, она не умеет говорить… если она вообще может говорить. Один только факт ее существования приводит меня в замешательство. Я снова глянул на нее и заметил, что она слегка дрожит. Сейчас уже осень, и у нас бывает очень холодно, особенно в середине сентября.

Я вообще не знаю, что делать: забрать ее домой? Позвонить кому-то? Да и кому мне звонить? Я замкнутый в себе брони, так что никто из друзей не знает о моем увлечении сериалом. Отдать ее в приют я не могу — это вообще дурацкая мысль. Дэши там совсем не место, да и оттуда ее могут забрать в лабораторию для опытов или других настолько же отвратительных вещей. Похоже, выбора у меня нет.

Она снова поежилась, едва прохладный ветер коснулся ее шерстки; ее крылышки затрепетали, когда она улеглась и подтянула ножки ближе к телу, чтобы согреться. Ну, этого я просто так не оставлю. Я снял с себя куртку, наклонился и взял Дэши на руки. Она испугалась, как я и ожидал. Она ерзает и извивается, не зная, чего от меня ждать. Дэши вовсю машет крылышками, хоть еще не умеет летать, думая, что случится чудо и она сможет улететь отсюда. Я укутал ее в свою куртку по самую мордочку и уложил удобнее. Она все еще ворочается, но, наконец, тепло моего тела начинает просачиваться через тонкую куртку, и она успокаивается.

— Все хорошо. Давай пойдем туда, где тепло, а?

Я снова улыбнулся ей. Она растерянно глядит на меня, пытаясь сообразить, что происходит.

— Не бойся, я тебя не обижу. Уже поздно, и ты замерзнешь тут.

Похоже, что она понимает меня, так как после моих слов она слегка успокоилась и, ерзая, стала устраиваться удобнее в моей куртке. Я чувствую, как ее копытца и крылышки порой задевают меня. Затем, в довершение всего, она уложила подбородок на мою руку и, глубоко вздохнув, закрыла глаза и уснула.

Мое сердце замерло в третий раз.

Всю обратную дорогу я следил за тем, чтобы мимо нас никто не прошел. Я не хотел, чтобы кто-либо заметил Дэши, поскольку понятия не имею, как посторонние на нее отреагируют. Хотя, как обычно, на улице не было ни души. Мы пришли домой около полуночи; к счастью для нас обоих, я оставил включенным свет на веранде — без него наверняка прошел бы мимо. Город перестал обеспечивать освещение улиц в темное время суток, а поскольку в моем квартале почти не осталось жилых домов, на свет из окон тоже не приходилось ориентироваться. Я взглянул на малышку, которая все еще сладко спала в моей куртке. Она больше не дрожала: ей было тепло.

Я зашел на веранду, достал ключи, стараясь не звенеть ими, и открыл дверь. Дома темно, хотя когда я уходил, на улице все еще было светло. Я щелкнул выключателем — ожила одинокая лампочка в коридоре, которая проливала немного света и в гостиную. Бо́льшая часть мебели, как и дом, собственно, принадлежала родителям. Я стал владельцем после того, как их не стало, и сделал все возможное, чтобы сохранить в нем все как было.

С маленькой Дэши на руках я направился в гостиную. Проходя мимо семейной фотографии, поздоровался: «Привет, мам, привет, пап». Я знаю, их нет рядом, но осознание того, что они любили меня, и что я люблю их, помогает мне оставаться в здравом уме и проживать дальше свою ничтожную жизнь. Входя в комнату, я почувствовал шевеление в куртке. Дэши проснулась — скорее всего, когда я включил свет, — и уже распереживалась. Толком не зная, что делать, я положил ее на диван. Она сразу же выпрыгнула из куртки и осмотрелась, изучая окружение. Я смотрел, как она исследует диван и интересуется журнальным столиком.

— Зачем ты здесь?

Я и не думал говорить это вслух, но так уж вышло. Я заметил, что много говорю сам с собой, за исключением очень редких встреч с друзьями. Питомца у меня тоже нет, так как его надо кормить, а это — трата денег, которых у меня и так немного.

Дэши ответила на вопрос пустым взглядом. Похоже, что она тоже не знает. С другой стороны, чего еще я мог ожидать от жеребенка, не умеющего говорить?

—Ты потерялась?

После моих слов Дэши прижала ушки к голове и уставилась в пол.

— Ох...

Наконец, до меня дошло, что она не понимает, что происходит, где она находится и кто я такой. Слово «потерялась» совсем не верно — Дэши нет места в человеческом мире.

— Ладно, во избежание всего плохого ты... ты можешь остаться у меня.

Дэши подняла голову, навострила ушки и печально глянула на меня. Мои слова прозвучали неубедительно, поэтому я продолжил с улыбкой:

— Не волнуйся. Я уверен, что все встанет на свои места. Нам просто… стоит подождать. Хорошо?

Сам не знаю, зачем спросил, но, кажется, это было то, что нужно. Дэши шевелит ушками и улыбается.

Следующие несколько часов мы провели за «грандиозным туром» по моему дому. Показывать толком нечего, а в спальню я и вовсе не решился ее пускать: куча грязной одежды могла смутить ее. Немногим позже я решил покормить Дэши. Я дал ей несколько маленьких морковок и с удивлением обнаружил, что у нее уже есть зубки. Поскольку она жеребенок, я сомневался, что твердая пища ей подойдет. С другой стороны, Дэши — персонаж мультфильма, так что кто знает, какая еда ей подходит.

И вот сытая маленькая пони нашла кресло моего отца весьма мягким и устроилась в нем. Я ничего не имею против, хотя сам никогда не сажусь в него. Раз мне не разрешалось сидеть в нем, пока отец был жив, то что изменилось после его смерти? Это его кресло. Однако я не буду жадничать и сгонять с него Дэши, которая ничего про него не знает — пусть спит там, где ей удобно. Я укрыл ее небольшим одеяльцем: в доме прохладно. Конечно, не так холодно, как на улице, но отопление вышло из строя незадолго до смерти родителей. Была хитрость, которая позволяла его починить, но она ушла вместе с отцом.

Должно быть, в какой-то миг я уснул. Я правда думал, что долго не смогу уснуть из-за сегодняшних событий, но у моего тела было другое мнение —долгие часы работы и забота о Дэши давали о себе знать. Не знаю, сколько я проспал, но это неважно; приоткрыв глаза, я почувствовал что-то под своим боком. Смотрю — маленькая голубая пони спит рядом со мной, ее радужные грива и хвост разметались по простыне, а голова лежит на внутренней стороне моего локтя.

Знаю, что фраза уже приелась, но я все же скажу: мое сердце замерло снова.

Я широко улыбнулся оттого, что рядом, свернувшись калачиком, спит Дэши. Ее нежное дыхание едва слышно. Пряди ее гривы щекочут мою руку, но я сдерживаю желание почесаться. Тепло ее тельца рядом с моим животом греет мое уже слабое сердце. Хоть несколько месяцев — не так уж и много, но именно столько я ждал подобного мгновения. Именно столько я хотел себе собственную маленькую пони, плюшевую Рэйнбоу Дэш, с которой можно спать и крепко обниматься. А теперь у меня есть настоящая Дэши, жеребенок, спящий у меня под боком; она так доверчива, будто бы знает меня с рождения.

Прямо сейчас ничего больше не имеет для меня значения. Мое отчаяние, ноющие ноги и больное сердце утихли, и ничто не может сравниться с тем, что я чувствую сейчас: с радостью, которая теплится во мне. Она здесь. Она настоящая. Она — моя маленькая пони. Она... моя маленькая Дэши.

_________

Прошло всего четыре месяца с тех пор, как я принес в свой дом маленькую Рэйнбоу. Я пытался разобраться, почему она очутилась в человеческом мире, но так ни к чему и не пришел. Я понятия не имею, зачем она здесь, но, откровенно говоря, меня это уже не волнует. Эти несколько месяцев, проведенные с Дэши, — самые удивительные в моей жизни. К тому же, она вселила любовь и радость в мое сердце. Прямо сейчас она сидит рядом со мной на диване, в то время как я смотрю телевизор.

Кажется, утренние мультфильмы по местным каналам пришлись Дэши по душе, да и мне они тоже понравились. Рэйнбоу ведет себя почти как маленький ребенок. С другой стороны, как ей еще вести себя? И да, еще одно изумительное достижение: Дэши учится говорить. Учитель из меня так себе, или, если быть точнее, родитель, но я очень стараюсь помочь ей научиться говорить и читать. А еще я не знаю, как или с каких пор пробовать учить Дэши писать. В сериале многие пони писали ртом, но я пока, пожалуй, отложу эту затею. Как только Дэши подрастет, и если все еще будет жить у меня, я сделаю все возможное, чтобы научить ее письму.

____________

Я думал, что этот год будет тянуться долго. Я, как обычно, ждал бы нового, надеясь начать все заново, но теперь мне кажется, что он пролетел слишком уж быстро. Я решил, что раз не знаю настоящей даты рождения Дэши, то ею будет день, когда я нашел ее: семнадцатое сентября. Немного странно, ведь год назад в этот же день вышел в эфир второй сезон My Little Pony: Friendship is Magic. Я прекратил смотреть мультфильм после того, как Дэши вошла в мою жизнь. В нем исчезла всякая потребность, да и, если честно, времени на себя у меня почти не осталось. Смотреть серии втихую было бы непросто, а все объяснить, в случае чего — еще сложнее, особенно учитывая ее возраст. Она знает, что ее зовут Рэйнбоу Дэш, и откликается на ласковое «Дэши», которое придумала Пинки. Она научилась полноценно общаться со мной и читать по-английски, а также уже учится писать — как вы догадались, ртом. Я пытался смастерить приспособления, чтобы Дэши могла писать копытцем, но, кажется, письмо ртом для нее естественней. Однако теперь меня беспокоит другое: каждый день она сидит у окна и смотрит на улицу. Я не боюсь, что ее кто-то увидит. Мы живем на практически заброшенной улице, так что прохожие — последнее, что меня волнует. Тем не менее, хоть она и молчит об этом, я вижу жажду свежего воздуха в ее глазах. Я не могу держать Дэши взаперти всю ее жизнь.

Ха... Я так говорю, будто она со мной навсегда. Это неправда. Однажды, когда-нибудь, она вернется домой: либо просто исчезнет, либо придет Твайлайт и с помощью волшебного заклинания заберет ее в Понивилль, чтобы все исправить. В душе я надеюсь, что этого никогда не случится. Мой разум твердит, что так и произойдет. Это всего лишь вопрос времени.

Я думаю вскоре прогуляться с ней. По пути на работу и назад я заглядывал во многие места, бывшие когда-то парками, выбирая лучшее для прогулки с Дэши. Как ни странно, старый парк, в котором я играл в детстве, подходит лучше всего. Значит, решено, поведу ее туда. Только как мне ее туда провести? Дэши все еще невелика, поэтому ее можно спрятать под курткой или в чем-то подобном. Во всяком случае, завтра обещают солнечный день.

____________

Она сделала это! Спустя два года, не имея никаких знаний о полетах, я помог ей научиться летать. Она очень подросла всего за пару лет, и становилось все сложнее прятать ее на прогулках. Я так отчаянно старался уберечь Дэши, что купил ей костюм для собак, чтобы она могла гулять в парке незамеченной. Она не обрадовалась этой затее. Поэтому я взял несколько книг в библиотеке и стал читать о том, как учат птиц полету. Я бы почитал об этом в Интернете, но, боюсь, она заинтересовалась бы им. Там куча ужасов, а она к ним не готова. То, что она смотрит телевизор, уже нехорошо, однако Спанч Боб и Наскар ей понравились настолько, что я не могу запретить ей смотреть их.

Вернемся к полетам. Я неделями водил ее в тот самый старый парк в надежде, что смогу помочь ей научиться летать. Там растет огромное дерево, ветви которого нависают над песочницей. Замечательное место для тренировок. Если Дэши станет падать, а я не буду успевать поймать ее, песок — относительно мягкое место для приземления. Она часто падала. Я знал, что она будет падать. Множество царапин, порезов и ушибов случилось на пути к ее цели, но вот, наконец, после многих недель упорного труда, она полетела. Дэши одолела небольшое расстояние, около пятнадцати метров, но она все же сделала это. Моя Рэйнбоу, она слегка оцарапана, но сияет от гордости. Возможно, теперь она сможет летать высоко: так, что прохожие не заметят ее. Надо будет выяснить, может ли Дэши перетаскивать облака, как в мультфильме; это очень упростило бы ее перемещения. В таком случае, она смогла бы спрятаться за облаком по пути в парк.

Вот что еще привлекло мое внимание: Дэши захотела свою собственную комнату. Я подумал и понял, что в доме есть еще одна спальня, которую родители забили моими вещами со школьных времен и старыми игрушками. Может, они ей понравятся, однако Дэши взрослеет, поэтому не знаю, насколько интересны они ей будут. Если у Дэши будет своя комната, то появятся и собственные вещи, и тогда ей будет уютно. Дэши довольно умная для маленького жеребенка и знает о разнице между нами, но она до сих пор ничего не знает о своем происхождении. Она еще не готова; все, что я могу — делать ее счастливой.

Вот бы как-то купить ей те вещи, которые она хочет...

_________

Если бы вы четыре года назад сказали мне, что я буду заботиться о мультяшной радужной пони, я назвал бы вас ненормальным. Возможно, я таковым и являюсь, но мне все равно. Я счастлив. Она счастлива. Сегодня у нас праздник, так как моя маленькая Дэши получила свою метку.

Я правда не знаю, как это объяснить. Дэши даже не знала, что такое метка, пока я ей не рассказал. Мы, как обычно, гуляли по парку, но в этот раз она захотела узнать, насколько высоко сможет подняться. Я не разрешаю Дэши летать слишком высоко, но, на самом деле, я никак не могу вмешаться в то, что она делает в небе. Я не умею летать, поэтому все, что я мог сделать, это попросить ее быть осторожной.

С чего-то Дэши взбрело в голову узнать, насколько быстро она сможет лететь, — вероятно, потому, что она очень любит Наскар и гонки. Сначала она пыталась исполнять придуманные ею трюки и давала им названия. Я садился на скамью, которую починил, и подбадривал Дэши. Кроме нас поблизости никого больше не бывало. На самом деле, думаю, последний житель этого квартала съехал отсюда больше года назад. Ходят слухи, что всю эту местность выкупит какая-то из компаний и устроит здесь производство. Я сам не знаю, что думаю по этому поводу... да оно и не важно. Прямо сейчас я вне себя от радости от того, что моя Дэши нашла свое предназначение. Пусть она живет в чужом мире, она все та же Рэйнбоу Дэш из мультфильма. Несмотря на мое воспитание, Дэши растет дерзкой и волевой, как в мультфильме. И, вдобавок, теперь у нее есть метка.

Так или иначе, она забралась на приличную высоту, чтобы набрать скорость в падении. Да, все было на ее стороне; положение тела, сосредоточенность и, возможно, я, болельщик и наблюдатель, сидящий внизу, тоже поспособствовал ее успеху. Дэши преодолела звуковой барьер, оставив за собой Sonic Rainboom.

Я даже не представлял, что он возможен в моем мире. Я знал, что можно преодолеть звуковой барьер, но исполнить часть с радугой?.. Я поражен. Первая волна взрыва вынесла множество окон и запустила сигнализации машин во всей округе. Я быстро схватил Дэши и мы ринулись домой, пока никто не приехал в парк. Повезло, что окна нашего дома остались целы.

Весь оставшийся день мы праздновали. Так совпало, что сегодня — четвертый день рождения Дэши. Я не знаю, сколько лет ей было, когда я нашел ее, поэтому решил считать сначала. Я бы купил торт, но из-за взрыва все магазины закрылись и нуждались в новых окнах. Поэтому мы сами его испекли. Видать, писатели фанфиков были правы: Дэши совсем не умеет печь. Я тоже не кондитер, поэтому у нас вышло не пойми что. Однако нам было весело, Дэши понравилось и теперь она счастлива. Следовательно, я тоже счастлив.

Пожалуй, Sonic Rainboom был сегодня самым ярким событием для нее, хотя и у меня всего несколько мгновений назад случилось кое-что особенное. Дэши уже привыкла спать в своей комнате, а не со мной на диване. Довольно давно я перестал спать у себя и каждую ночь составлял ей компанию в гостиной вплоть до недавних дней. Теперь я снова сплю в своей кровати, но не закрываю дверь в комнату: если Дэши будет во мне нуждаться, она сможет зайти. Я только что уложил ее в кровать и пожелал спокойной ночи, как вдруг услышал:

— Спокойной ночи, папочка. Я люблю тебя.

Я не выходил в сеть, получается, уже три года? Я не в курсе, живет ли еще в Интернете My Little Pony и какие мемы еще считаются мемами. Но к черту все, я скажу это, потому что это правда! Мое сердце замерло дважды! Для начала, она не только назвала меня папой, что вполне уместно, но даже сказала... «Я люблю тебя».

На мгновение я растерялся, не зная, что сказать или сделать. Никогда прежде я такого не слышал. Тем не менее, я вспомнил, что делали мои мать и отец: я наклонился, поцеловал ее в лоб и сказал то же самое:

— Спокойной ночи, моя маленькая Дэши. Я тоже тебя люблю.

Она улыбнулась мне и закрыла глаза, собираясь засыпать. Я выключил свет, убедился, что ее Спанч Боб-ночник работает, закрыл дверь за собой и сел на диван. Я настолько глубоко задумался, что где-то с час сидел не двигаясь. Она уже несколько раз называла меня «папочкой», но я почему-то особо не придал этому значения. Хотя я могу представить, почему Дэши зовет меня именно так. Я понял, что то огромное количество времени, которое с ней провожу — тоже забота о ней. Но те три слова, что она сказала сегодня вечером, я наконец почувствовал сердцем. Я — ее отец. Дэши считает меня своим папой. И, откровенно говоря, я считаю ее своей дочерью. Даже если мы принадлежим к совершенно разным видам, я люблю ее всем своим сердцем. И Дэши нужно было сказать мне эти слова, чтобы я, наконец, все понял. Думаю, что так и есть. Я разрушил свою крепкую оболочку, которая образовалась со смертью родителей, я впустил в свою жизнь маленького милого жеребенка. Теперь у Дэши есть дом, еда и отец, которого она любит. Дэши вселила в меня надежду, любовь, сострадание, и стала той, кого, как я думал, у меня никогда не будет: моей дочерью.

Я до сих пор думаю, что придет время, и она вернется в Эквестрию. И с каждым днем мне становится все сложнее представить себе, что это случится. Я надеюсь, что она никогда меня не забудет, потому что я никогда не забуду ее.

____________

Я считаю, что Дэши уже выросла. Ее рост около метра — думаю, выше она не станет. Хоть ей, по моим подсчетам, всего десять лет, думаю, она тянет на все четырнадцать-пятнадцать. Мы отметили пять пропущенных дней рождения и новоселье. Да-да, новоселье! Благодаря накопленным деньгам и удаче в казино, мы съехали из дома моих родителей. Мы купили хороший домик в ста шестидесяти километрах от города. Вокруг него много открытого пространства, ближайший дом — в восьми километрах от нашего, поэтому здесь только я и Дэши. Теперь она может летать там, где хочет и сколько хочет. Она по-настоящему счастлива, хоть и скучает по старому парку. Его, как и всего, что было рядом, уже не существует: крупная компания выкупила всю землю и построила там огромную фабрику. Она очень хорошо повлияла на экономику, ведь люди начали снова строить дома. Я рад, но... это просто было не для нас. Такое количество людей будет мешать прогулкам Дэши, а я не собираюсь заставлять ее сидеть дома, если только на улице не идет дождь.

Я устроился на новую работу, где платят гораздо больше, чем на прошлой. Дэши снова поинтересовалась, может ли она найти работу, но затем вспомнила мои слова. Тогда выражение ее мордочки было просто душераздирающим. Мы наслаждались испеченным тортом, и Дэши завела разговор о работе — к слову сказать, кулинарных навыков у нас стало побольше. Я в шутку сказал, что она не может работать потому, что она — пони, и рассмеялся. Она молчала. Я идиот. Я... Я смеялся над тем, что моя дочь — другая. Я извинялся в течение нескольких часов; и даже когда Дэши говорила, что все хорошо, ей все еще было больно. К счастью, теперь у меня есть возможность все исправить. Так как наш земельный участок огромен, на нем растет много травы, которую нужно косить. Завтра я немножко поколдую над газонокосилкой, чтобы Дэши могла пользоваться ею и работать. Я даже буду платить ей, чтобы она могла покупать себе разные вещи, если захочет. Хоть покупать ей желаемое все равно придется мне, Дэши будет вправе сказать, что заработала на это. Я не хочу, чтобы она занималась не своим делом, если только в этом нет острой необходимости, но в мультфильме она была «погодной» пони, а в нашем мире погода устроена почти так же, как в Вечнодиком лесу. Так что... На самом деле, для Дэши нет подходящей профессии в человеческом мире.

Я до сих пор не могу поверить, что она живет у меня уже десять лет. Боже мой, время летит так быстро... Если бы только у меня был способ замедлить его ход, чтобы у нас было больше времени... Я не знаю почему, но у меня появилось чувство, что время нашей совместной жизни на исходе. Все это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

__________

Сегодня, должно быть, самый ужасный день в моей жизни, даже хуже того, когда не стало моих родителей. Из-за происшествия, которое я не мог предвидеть, Дэши узнала правду прежде, чем я успел ей рассказать. Теперь она знает, кто она: выдуманный мультяшный персонаж из детского телесериала. Она разъярена, или, скорее, безумно расстроена. Она закрылась в своей комнате, но я знаю свою дочь: она не оставалась в ней долго. Дэши открыла окно, улетела и спряталась, скорее всего, в деревья — переживать свое горе.

Я монстр.

Мне стоило рассказать ей об этом раньше, однако я не знал, когда именно. В итоге мы оба пострадали из-за моей беспечности. Я думал, что кабельное телевидение — хорошая вещь, благодаря которой Дэши будет смотреть больше разных передач, но я не знал, что у нас есть канал HUB. Я вообще не думал, что он еще существует, и то, что My Little Pony транслируется, было для меня сюрпризом. Мультфильм закончился на восьмом сезоне, но его серии все еще показывали по каналу.

Помню, я пришел с работы с покупками, отнес их на кухню и вошел в гостиную. Тогда же я и услышал...

«ЙЕЙ! ОНА СДЕЛАЛА ЭТО!» — кричала Флаттершай, радостно прыгая, в то время как Эпплджек, Твайлайт и Пинки Пай сидели на облаке с ошарашенными мордочками.

У меня сердце ушло в пятки... Я знал этот эпизод... Я помню этот эпизод. Даже учитывая то, что я двенадцать лет ничего не смотрел... Я до сих пор помню эту чертову серию. В ней Рэйнбоу Дэш исполняет Sonic Rainboom, почти такой же, какой исполнила несколько лет назад моя Дэши. Я все еще держал в руках ключи... и выронил их. Они звякнули о деревянный пол; если Дэши еще не знала, что я дома, то узнала теперь.

— И давно... — произнесла она безо всяких эмоций.

— Я...

— И давно ты это знаешь?

— Я...

Дэши повернулась и глянула на меня. Она плакала, и ее грива была растрепанней, чем обычно.

— ДАВНО ТЫ ЭТО ЗНАЕШЬ?!

Я ничего не смог с собой поделать... слеза побежала по моей щеке, когда Дэши закричала. Она впервые за все эти годы повысила на меня голос.

И я заслужил это.

Потому я сел, выключил телевизор и рассказал ей все. Я рассказал Дэши о мультфильме, о том, как нашел ее, и ответил на все вопросы, которые у нее были.

Их было много.

Большинство из них касалось телесериала, и на них я просто ответил то, во что верил сам. Хоть она и выглядит как мультяшная Рэйнбоу Дэш, она сама — совсем другая пони. Я пытался объяснить ей это, однако она не стала слушать и продолжила кричать на меня.

Я принял это. Я заслужил это. Я скрывал этот ужасный секрет от Дэши слишком долго. Теперь она взрослая кобылка, которая была бы в состоянии о себе заботиться самостоятельно, если бы жила в Эквестрии. Здесь же я по-прежнему отношусь к ней как к своему маленькому жеребенку. Это неправильно, но я ничего не могу с собой поделать. Я не хотел, чтобы подобное когда-либо случилось, но знал, что так и будет. Я должен был рассказать ей, но так и не рассказал. Всего лишь вопросом времени было то, когда она узнает правду, узнает, что она — другая Дэши.

После нашей ссоры она взлетела вверх по лестнице в свою комнату и хлопнула дверью. Я постучался к ней через час, и, не получив ответа, понял, что она улетела. Мне остается только надеяться, что она вернется или, по крайней мере, будет держаться подальше от других людей, если не захочет возвращаться. Во всяком случае, я надеюсь, что откроется какой-нибудь портал и Дэши вернется в свой мир, где она не вспомнит обо мне. Все, что я могу сейчас — извиниться перед ней.

Я очень... очень... виноват.

________

Прошло три дня с тех пор, как Дэши улетела. В ту ночь, когда она ушла, я отправился на прогулку, чего не делал очень давно. Я не знал, куда иду и как давно вышел из дому. Я просто шел. Теперь, три дня спустя, я снова здесь. Я гуляю уже около трех часов, и, хотя сейчас всего лишь пять часов вечера, на улице уже темно.

Надвигается буря, и скоро она меня застанет. Я развернулся назад, однако домой не тороплюсь. Последние несколько дней у меня вообще нет сил, так как я почти не ем чего-то серьезнее тостов. Мне так одиноко в этом лесу, среди которого стоит мой дом... Нет, наш дом. Он так же принадлежит Дэши, как и мне, и ничто не изменит этого.

Пошел дождь, но я не прибавил шагу. Я просто иду вперед, как гулял раньше. Отстраненные воспоминания о причиненной боли и вине перед Дэши снова проскальзывают в мое сознание. Я много лет не думал о таком. Шум капающей на листву воды отвлекает меня. Очень успокаивающий звук, которого никогда не услышать в городе.

Дождь усилился, и моя рубашка уже совсем вымокла. Я уверен, что завтра проснусь простуженным, но мне все равно. Уже целых три дня вина терзает меня изнутри. Моя дочь неизвестно где, она нуждается в тепле и уюте, и ей тоже больно. Если бы я только мог быть рядом, даже если Дэши этого не хочет... Судя по ее поведению, она, может, и вовсе не захочет больше видеть меня.

Я не виню ее... наверное, просто ужасно узнавать правду о своем прошлом вот таким образом. Я даже не могу представить себе, каково это. Я знаю, Дэши сильная пони, и со временем она все поймет. Но я также знаю, что она порой таит обиды. Я не уверен, что она простит меня, даже если вернется. Или, что более важно, смогу ли я простить себя.

Дождь уже льет как из ведра. Кроны деревьев едва сдерживают ливень — по мне уже вовсю барабанят капли воды. Я остановился, осмотрелся и отыскал ориентиры, по которым вернусь домой. Я не заблудился; в этом лесу легко найти дорогу, если привыкнуть к нему. Я просто высматриваю Дэши по пути: вдруг она где-то здесь?

Я поторопился и уже почти бежал под дождем, как вдруг заметил большое, толстое дерево. Оно возвышалось над остальными, и, судя по едва влажной траве у его корней, его густые ветви сдерживают даже такой сильный ливень. Мне нужно немного отдохнуть, поэтому я направился к дереву и уселся под ним. Трава лишь слегка сбрызнута водой: немногие капли долетают до земли.

Думаю, именно под таким деревом спряталась бы Дэши во время дождя. Я очень хочу, чтобы так было на самом деле, но, увы, здесь нет ни единого ее следа.

Я закрыл глаза и облокотился на ствол дерева, раздумывая о своей жизни... нашей совместной жизни, как отца и дочери. Мы стали настоящей семьей, и здорово, что ссоры случались у нас очень редко. Но ни одна из них не была настолько душераздирающей, как случившаяся три дня назад.

Я вспомнил мордочку Дэши и почувствовал, как слезы потекли по моим щекам. Гнев в ее глазах, смешанный с непониманием, рвет меня на части. Я безумно хочу все изменить или вернуться в прошлое и избежать случившегося. Но я не могу сделать ни то, ни другое. Что сделано, то сделано.

— Прости меня...

Я сказал это громко, зная, что все равно меня никто не услышит. Я один в этих лесах, если не считать животных. В такой дождь они, скорее всего, прячутся, а тем, кто не спрятались, наверняка все же лучше, чем мне.

— Прости меня, Дэши...

Я разрыдался, закрыв глаза и прислонившись к дереву. Дождь все еще льет. Капли воды попадает мне на голову, но мне все равно.

Хрусь

Я открыл глаза и повернулся влево, на звук. Я поражен: неужели это она смотрит на меня со слезами на глазах? Дэши, моя маленькая Дэши, вся в царапинах и ветках, торчащих из гривы и хвоста, стоит всего в нескольких метрах от меня. Вся вымокла от ливня и слез... Я не услышал, как она подошла, поскольку пегасы, как выяснилось, ходят очень тихо и легко.

Дэши молча подошла ко мне, уже не стараясь быть бесшумной. Я не двигался; я просто сидел на траве и смотрел на нее полными слез глазами. Она выглядит и ужасно, и, в то же время, прекрасно. Ее шерстке понадобится тщательный уход, однако это последнее, что меня сейчас волнует.

Не сказав ни слова, она села рядом со мной и отвернулась, делая вид, что рассматривает лес. Я взглянул на нее и захотел крепко-крепко обнять и больше никогда не отпускать. Но я сдержался, зная, что это будет очень внезапно. Наконец, она решилась заговорить:

—Я... Я слышала тебя, —Дэши уже почти шепчет, — и я тоже прошу у тебя прощения.

Я улыбнулся сквозь слезы; ее упертый характер порой дает о себе знать, так как ей бывает сложно извиниться:

— Дэши, тебе не за что извиняться. Это я во всем виноват, правда.

Видимо, она не услышала меня, поскольку, наконец, решилась печально взглянуть мне в глаза:

— Папа... Ты... Ты все еще любишь меня?

А вот теперь пришло время действовать: я протянул руки и крепко обнял дочь, прижимая к себе.

— Конечно, Дэши. Я всегда любил тебя. Я люблю тебя несмотря ни на что. И даже такая... пустяковая ссора, вроде нашей недавней, никогда не изменит этого.

Дэши прижалась ко мне, и мы сидим в обнимку и плачем. Мы все еще извиняемся друг перед другом: я —за то, что утаил правду, Дэши — за повышенный голос и исчезновение. Через какое-то время дождь стих, но мы все еще сидим под деревом.

— Папа?

— Да?

— Может, пойдем домой? Мне очень-очень надо в душ.

Я хихикнул, поднимаясь, и Дэши тоже засмеялась. Мы направились домой; она снова улыбается. Я немного подумал и решил, что подарю ей праздничный подарок немного раньше дня рождения: билет на Indy 500. Да, я беру ее на Indy 500! Она усядется где-нибудь в облаках и будет наблюдать сверху, в то время как я буду сидеть на трибунах. Мне, в целом, даже не нужно покупать ей билет, однако должно же ей что-то остаться на память об этом событии. Я знаю, что ей очень понравится; однако я не надеюсь, что этот подарок все исправит — пусть хотя бы немного подбодрит ее.

Я уверен, что со временем Дэши успокоится и свыкнется с тем, что она —персонаж мультфильма. Она умная пони, и знает, что она — настоящая, а не выдуманная Рэйнбоу Дэш из телесериала. Я могу лишь помочь ей осознать это, и надеюсь, что она отнесется ко мне с пониманием.

________

Каждая семья, рано или поздно, отпускает свое дитя из родительского гнезда. Будь то к лучшему или к худшему, это должно случиться. Сейчас я сижу один в гостиной и листаю фотографии, запечатлевшие отдаленные воспоминания о нас с Дэши. На ее двадцатый день рождения я запланировал праздничный пикник с просмотром шоу полетов, но, как только мы собрались выходить, в дверь постучали.

За все те годы, что мы здесь прожили, никто ни разу к нам не заглядывал. Черт, у нас даже нет плана действий на тот случай, если кто-то придет! Я попросил Дэши уйти в свою комнату, пока я со всем разбираюсь. Как только я услышал, что она закрылась у себя, то спокойно и собранно спросил «кто там», надеясь, что за дверью просто заблудившийся в наших краях человек. Собеседница ответила элегантным, привлекательным голосом, и я невольно вслушался в ее слова. Она попросилась войти; я бы, как обычно, сказал «нет», но ее голос казался немного знакомым. Я не смог отказать и открыл дверь.

Когда я увидел ее, я не мог понять, сон ли это или галлюцинация. Там, на крыльце, стояла сияющая и величественная принцесса Селестия. Дар речи покинул меня; я ощутил и восторг, подобный тому, когда нашел Дэши, и грусть одновременно — я знал, зачем она здесь. Принцесса стояла и рассматривала меня; мы смотрели друг другу в глаза, так как она была ростом почти со взрослую лошадь. Я шагнул в сторону, позволяя ей войти. Еще пять пони, следовавших за Селестией, я вообще не ожидал увидеть. Первой зашла Твайлайт Спаркл, за нею — все остальные: Эпплджек, Рэрити, Флаттершай и Пинки Пай, которая буквально запрыгнула в дом:

— Оооо, так вот как выглядит инопланетный дом изнут... УХ ТЫ! У ТЕБЯ ЕСТЬ КУХНЯ! Я очень проголодалась, а ты? Я могу сделать нам немного...

Поток слов остановило копыто Эпплджек:

— Ну-ну, сахарок. Нам надо Рэйнбоу забрать, так шо у нас нет времени на обед. — Желудок оранжевой пони пробурчал. — И неважно, что мы очень хотим есть.

Я все еще не знал, что со всеми ними делать, но, не желая показаться грубым, предложил:

— Ну, у нас осталось немного еды со вчерашнего ужина. Угощайтесь, пожалуйста.

Пинки расценила мои слова как «да» и быстро ускакала на кухню. Кажется, даже не нужно было рассказывать ей, что где лежит, она уже знала, что где находится. Можно было списать это либо на ее странную удачу, либо на то, что она —Пинки Пай... Я выбираю второе.

— Я пригляжу за ней, — сказала Эпплджек, направляясь за гиперактивной пони. Проходя мимо, она отдала мне свою шляпу. Мне казалось странным, что пони совсем не стеснялись меня. С другой стороны, я тоже не стеснялся их, однако за пятнадцать лет я привык к тому, что со мной живет Дэши. Сейчас в нашем доме находятся еще пять пони и богиня, которые смотрят на меня с таким же любопытством, как и я на них.

Пока две кобылки изучали кухню и рылись в холодильнике, было тихо.

— Я слегка удивлена, — начала Селестия, — я не ожидала, что вы так сразу впустите нас.

— Почему? Я ведь знаю, кто вы.

— Ах, так, значит, знаете,— Селестия ухмыльнулась.

— Если вы имеете в виду выдуманных персонажей детского мультфильма, то да. В любом случае, я понятия не имею, зачем вы пришли.

Вот тут я соврал, надеясь остаться спокойным. Я знал, зачем они все явились, однако мне не хотелось заострять на этом внимание.

— О, я думаю, вы знаете, зачем.

Мое сердце ушло в пятки. Да, я правда знал, Селестия была права. На протяжении всех этих лет я ждал этого момента, однако с течением времени мысль о том, что Дэши вернется домой, превратилась в не более чем тень сомнений. Знаете, так оно всегда и случается, когда, наконец, все чудесно, и ни о чем более переживать не нужно.

— Эм, извините, сэр, — начала Твайлайт, — но мы узнали, что Рэйнбоу Дэш находится здесь. Это так?

Я глянул на фиолетовую кобылку; я хотел сказать «нет», но знал, что это ничего не изменит:

— Она в своей комнате наверху.

— В своей комнате? — удивленно спросила Рэрити.

— Да, Дэши в своей комнате. Я не знал, кто стучится, и не хотел, чтобы кто-то заметил ее.

— «Дэши»? Надо же, неужели ты успел так сдружиться с ней? — продолжила Рэрити.

Мне тут же захотелось сильно пнуть эту пони: ее ответ оскорбил меня:

— Сдружиться? Да не то слово. Это я должен спрашивать вас, пони, что за чертовщину вы натворили.

Селестия изогнула бровь, удивляясь смене моего тона:

— Видишь ли, моя ученица...

— Я знаю, кто она, черт побери, — я был резок с принцессой. Я был в ярости и хотел знать, почему они отправили маленькую Дэши в чужой для нее мир.

Твайлайт прикусила губу, и принцесса продолжила:

— Конечно, знаешь. Так вот, Твайлайт работала над новым заклинанием, которое должно было помочь погодным пони усовершенствовать бурю. Пегасы создали чуть большую бурю, чем требовалось, и когда Твайлайт использовала магию, чтобы рассеять ее, из облака вырвалась молния и встретилась с заклинанием моей ученицы. Рэйнбоу не повезло: она оказалась слишком близко к взрыву, и он поглотил ее, отправив, гм, сюда. Так что мы пришли забрать ее, вот и все.

Прежде чем я успел ответить, сверху раздался голос Дэши:

— Папа! Все в порядке?

Мое сердце замерло в то мгновение, когда я глянул на пони. Мордочка каждой выражала неподдельный шок и замешательство. Они узнали голос своей Рэйнбоу Дэш, но она назвала меня... папой.

— Эм... Прости, сахарок, — сказала Эпплджек, возвращаясь с кухни, — мне послышалось, или она впрямь назвала тебя папой?

Прежде чем я собрался с мыслями, Селестия спросила:

— Не откажешься все объяснить?

Я растерялся; столько разных вещей думалось мне одновременно. Я мог сделать только одно... я должен все объяснить, хотя мне самому эта идея не нравится.

— Проходите в гостиную и устраивайтесь удобнее, сейчас я приведу ее.

Не став дожидаться ответа, я развернулся и не спеша поднялся вверх по лестнице.

— Пап?

— Да, Дэши, я иду. Нам... — я глянул вниз на пони, которые наблюдали за мной, — нам нужно поговорить.

И вот, что я сделал: я рассказал ей, кто сидит внизу, и что они пришли затем, чтобы забрать ее с собой. Через какое-то время после нашей ссоры Дэши часто просматривала мультсериал, и даже находила дурацкие приключения занимательными. Она перестала думать о том, что Рэйнбоу Дэш из серий — это она, и воспринимала MLP:FiM как еще один мультфильм. Когда я говорил и объяснял ей, что внизу сидят те самые пони, в которых она не верит, Дэши перебивала меня смехом. Она не верила мне и думала, что я шучу, поэтому я взял ее на руки и спустился вниз.

— ДЭШИ! — крикнула Пинки и прыгнула с объятиями на нее.

— Эй, отойди от меня! — Дэши тут же отпихнула розовую пони прочь.

Она была удивлена незваным пони, расположившимся в нашей гостиной. Все они встревоженно смотрели на нее, не понимая, почему это Дэши оттолкнула свою лучшую подругу.

Пинки со смятением посмотрела на мою дочь; ее грива из сладкой ваты распрямилась.

— Ты... не узнаешь меня... да?

— Нет, ни тебя, ни всех остальных, — продолжила Дэши. Признаюсь, слышать это было больно. Я знал, что эти пони были ее друзьями, но Дэши этого не знала. Я должен был все объяснить.

— Я... Дэши, присядь, пожалуйста, я расскажу им кое-что.

В ответ она устроилась в своем кресле. Все время она смотрела на пони, занявших диван и ковер, лежащий перед камином. Пора начинать, но прежде я спрошу кое-что:

— Как давно вы отправили ее сюда?

Вопрос застал пони врасплох, но Твайлайт прокашлялась и сказала:

— Около пятнадцати дней назад, а что?

Я потерял дар речи. Пятнадцать дней назад? Черт, да ведь она прожила со мной пятнадцать лет! Это значит, что один день в их мире длится в нашем ровно год.

— Ну, — продолжил я, — на самом деле, она пробыла тут гораздо дольше.

— Сколько? — спросила Твайлайт.

— ...пятнадцать лет.

Все пони, кроме Селестии, разинули рты.

— Эт не объясняет того, почему она не узнает нас, — сказала Эпплджек.

— Ну, в том-то и дело. Когда я нашел ее, она была... жеребенком.

—То есть?

— По моим подсчетам, ей тогда было не более четырех-пяти лет, думаю.

Вот теперь и Селестия, кажется, удивилась.

— Вы хотите сказать, что заботились о Дэш пятнадцать лет с тех дней, когда она была маленьким жеребенком? — спросила она.

Я просто кивнул и глянул на Дэши, нацепившую на мордочку маску безразличия.

— Мы... Она... — начал я, но не смог более сдержать слез. — Я знаю, что это неправда... Господи, пусть бы это было ею, но...

— Я понимаю, и слово «папа» теперь обрело смысл, — сухо перебила принцесса, строго смотря на всех. Она думала, пытаясь по кусочкам собрать картину произошедшего. Я списал случившееся на магию, которая, в силу своей нестабильности, сделала Дэши маленькой.

Несколько мгновений было тихо, только дыхание семерых пони и мое собственное нарушало тишину. Наконец, Дэши первой нарушила молчание:

— Так что должно сейчас произойти?

Я глянул на принцессу, пытаясь понять ее эмоции. Несмотря на то, что я хорошо научился распознавать чувства моей дочери по ее мордочке, принцесса Селестия была таким образцом беспристрастности, что подобного я никогда и не видел. Я не имел ни малейшего понятия, о чем она думает или что чувствует сейчас.

— Ну, все довольно просто. Твайлайт? — принцесса глянула на свою ученицу, которая сразу оживилась, услышав свое имя. — Ты еще помнишь то заклинание памяти? После случая с Дискордом?

Пони кивнула и спрыгнула с дивана на пол.

Я понял, что происходит и что Селестия имеет ввиду. Она хотела, чтобы Твайлайт стерла воспоминания Дэши, и все для нее началось с чистого листа. Хотя, скорее всего, я больше надеялся, что она хотела вернуть моей дочери ее воспоминания о дружбе и Понивилле. Я не знал, что делать, но чувствовал, что все идет как надо. Я знал, что так должно быть, знал, что это правильно. Пятнадцать лет я убеждал себя в этом и ждал происходящего сейчас. Но мне нужно было кое-что сказать, прежде чем все случится, ведь эти пони собираются насовсем забрать мою Дэши.

— Нет, подождите, пожалуйста, — начал я. Твайлайт отвлеклась и глянула на богиню Солнца. — Пожалуйста, дайте мне просто побыть с ней еще пару минут. Это все, чего я прошу, так как... Так как мы видимся в последний раз.

Я совсем растрогался и в тот же миг, не стесняясь, разрыдался. Пони, наверное, догадывались, что мне больно, да и Дэши тоже было не по себе. Поэтому, понимая, что откладывать неизбежное бессмысленно, я подошел к креслу, в котором сидела моя дочь, опустился на колени, чтобы смотреть ей в глаза, и начал:

— Дэши, моя маленькая Дэши... Я люблю тебя всем сердцем. Ты творила чудеса, благодаря которым изменился и я. Ты... — мне пришлось сделать паузу на мгновение, чтобы успокоиться. — Ты принесла столько радости в мою жизнь, что я, возможно, даже никогда не смогу отблагодарить тебя.

Дэши тоже заплакала, и от этого мне стало еще хуже.

— Эти пятнадцать лет, проведенные вместе за разговорами, играми, полетами, были очень важны для меня. Я просто хочу, чтобы ты знала: я всегда буду любить тебя. То, что мы не связаны биологически и все такое, не имеет значения. Мне не важно, что ты можешь подумать обо мне, или будешь ли вообще помнить меня, однако прямо сейчас ты — моя Дэши, и я хочу, чтобы ты, — я легонько ткнул ее в грудку, чтобы она почувствовала, что обращаюсь к ней, — знала это. Если вдруг возникнет какая-нибудь трудность, и ты будешь нуждаться во мне, то не стесняйся найти способ связаться со мной, хорошо?

Я попытался засмеяться, превратив последнее предложение в шутку. Это сработало, но совсем чуть-чуть, так как мы оба продолжили рыдать. Я слышал всхлипывание позади; могу представить только Пинки Пай, плачущую так же сильно, как в конце второго эпизода первого сезона после того, как Луна и Селестия встретились вновь.

— Я д-д-должна уйти, п-п-папочка?

Прошло много времени с тех пор, когда она еще называла меня папочкой: чаще всего это было обычное «папа». Было приятно узнать, что она по-прежнему испытывает ко мне нежность, с которой называла меня «папочкой» много лет назад.

Я просто кивнул и встал. Прежде чем я успел полностью подняться, Дэши забралась на меня и крепко обняла. Я почувствовал ее слезы на тыльной стороне своей шеи и обнял в ответ.

— Там твой настоящий дом, Дэши. Тут тебе не место. Ты должна вернуться домой.

— Мой дом здесь, с тобой!

Было очень больно говорить это, но я должен убедить ее, что она поступает правильно:

— Нет, Дэши. Ты ограничена здесь, и летать можешь только вокруг дома. У тебя нет друзей или знакомых пони, с кем можно было бы пообщаться. Я просто заботился о тебе, пока не настало время, однако я никогда не думал, что расставание будет настолько болезненным.

Несколько минут мы стояли молча, крепко обнимая друг друга. Она не отбивалась и не противилась: Дэши знала, что это должно случиться.

— Я люблю тебя, папочка...

— А я люблю тебя, моя маленькая Дэши.

Моя дочь опустилась на пол.

Все пони утирали слезы, даже принцесса Селестия. Поначалу она казалась весьма самодовольной, потому как знала, почему Дэши здесь оказалась, почему в наших мирах по-разному течет время и все такое прочее, однако возраст моей дочери по-настоящему обескуражил ее. Скорее всего, она ожидала увидеть Рэйнбоу Дэш тридцати пяти лет от роду, а в итоге нашла мою двадцатилетнюю Дэши.

Твайлайт подошла ближе к Дэши и всхлипнула, прежде чем ее рог засветился. Я знал, что сейчас случится, и это так больно... но я знал, что это правильно. Дэши должна вернуться —так будет лучше для нее, для ее друзей и, в некоем смысле, для меня. Теперь я знал, что она возвращается домой, что она будет среди своих товарищей и сможет летать там, где и когда захочет, безо всяких ограничений. Она снова сможет повеселиться с подругами.

— Подождите!

Я перевел взгляд с пола на Дэши, которая пятилась от Твайлайт:

— Я хочу забрать кое-что.

До того как я или пони успели возразить, она взлетела на второй этаж в свою комнату. Она пробыла там недолго и вернулась с коробкой из-под обуви в передних копытцах. Я не был уверен, разрешат ли Дэши взять что-либо с собой, и отчасти ожидал от принцессы отказа, однако она молчала, позволяя дочери что-то быстро написать на листе бумаги и положить записку на журнальный стол.

Дэши повернулась ко мне — она улыбалась, но по ее щекам текли слезы. Мы оба поняли и знали, что именно так все и должно закончиться. В коробке, по моим догадкам, лежали ее самые любимые и нужные вещи, которые Дэши хранила на случай, если ей придется уйти. Хоть мне и больно думать об этом, я надеюсь, что там есть наша совместная фотография. С другой стороны, я хотел, чтобы ее там не было, иначе Дэши будет вынуждена помнить меня и другой мир, а это делает мне еще больнее.

— Мне очень жаль, Рэйнбоу Дэш, — начала Твайлайт, — Я... Я искренне хочу, чтобы все было по-другому. Увы, мне придется забрать тебя. Но...

— Не может ли... — перебила ее Дэши. — Он может уйти со мной?

По дрожи в голосе я понял, что моя дочь просто говорит то, что думает, а не задает вопрос. Твайлайт отрицательно покачала головой не глядя на Дэши: она тоже роняла слезы.

— Рэйнбоу Дэш, — вмешалась принцесса Селестия, — он не может уйти с тобой точно так же, как ты не можешь остаться здесь. Этого всего вообще не должно было случиться, и в окружающем нас мире тебе нет места. И все же... — принцесса глянула на меня с улыбкой, затем осмотрела гостиную: все наши фотографии, все поделки, безделушки и личные вещи Дэши были разбросаны по комнате. — И все же здесь произошло что-то прекрасное. Что-то, чего я толком не могу объяснить. Когда я поняла, куда ты попала, то ожидала худшего. Я думала, что ты будешь унижена, погублена и запятнана жестокостью этого мира. Но теперь я вижу, что все совсем наоборот. Этот дом, человек, воспитавший тебя, дает мне знать, что ты в хороших копытах... Или в руках, если быть точнее.

Дэши всхлипнула, успокаиваясь от слов Селестии.

Богиня снова глянула на меня, улыбаясь:

— Я не могу говорить за вас, однако любовь, которую вы дарили друг другу, подсказывает мне, что вы воспитали ее как свою родную дочь. Даже несмотря на очевидные различия, вы вырастили ее не предвзятой к своим особенностям и происхождению. Вы вырастили ее как свою дочь, что, увы, делает все только хуже.

Я и все остальные пони впитали слова принцессы.

— И, я должна сказать, сэр: пожалуйста, не вините мою ученицу в случившемся. Это не ее вина, и никто из пони не думал причинять столько боли кому-либо из вас двоих. Если уж и обижаться, то только на меня. Я привела всех сюда, чтобы забрать Рэйнбоу Дэш... домой.

Я просто не мог смотреть ни на кого из них. Мое сиплое дыхание прерывалось всхлипываниями, в голове мелькали приятные воспоминания о том, что мы делали вместе с дочерью. Глубоко вздохнув, я спросил:

— За что мне винить кого-либо из вас? За то, что Дэши попала сюда?

Я снова всхлипнул и прочистил горло, собираясь продолжить. Я даже затаил дыхание, подбирая слова:

— Эти пятнадцать лет были лучшими в моей жизни. Так что, если уж на то пошло, я вовсе не обижаюсь; наоборот, я хочу сказать тебе спасибо, Твайлайт, да и всем остальным тоже. Спасибо за то, что вы сделали, пускай и не нарочно. Спасибо за все, что из этого вышло. И, наконец, спасибо за все эти годы, любовь и жизнь... с Дэши.

Все еще всхлипывая, я постарался улыбнуться совсем растрогавшейся Твайлайт, которая отвернулась в сторону и плакала.

Селестия поднялась с коврика, на котором лежала, и подошла ко мне.

— Не стоит благодарности, добрый незнакомец. Это я должна благодарить вас за заботу об одной из моих маленьких пони. Она ни за что бы не выжила здесь, если бы не вы.

Принцесса прикрыла глаза и склонила голову. Я замер, так как не знал, чего ожидать; Селестия коснулась рогом моей головы. Я почувствовал внезапный прилив тепла, волной прокатившийся сквозь мое тело. Аликорн отдернула рог и отступила назад, улыбаясь.

— Спасибо.

Послышался голос другой пони:

— Спасибо вам, уважаемый, — добавила Твайлайт, немного успокоившись.

— Спасиб те, — подхватила Эпплджек.

— Спасибо, дорогой, за заботу о нашей Рэйнбоу Дэш, — произнесла Рэрити.

— Эм, с-с-пасибо..., — пролепетала Флаттершай.

— СПАСИБО! — выкрикнула Пинки, прыгнув ко мне и обняв.

Я не смог устоять и засмеялся от ее объятий. И да, слухи из Интернета оказались правдой: ее грива и впрямь пахла сладкой ватой.

Я молча кивнул и глянул на Дэши, натянувшую на мордочку улыбку.

Рог Твайлайт снова стал окутываться волшебным свечением, и все пони повернулись к Дэши.

— Ты готова, Рэйнбоу? — спросила фиолетовая пони, готовя заклинание.

Моя дочь лишь кивнула, закрыв глаза и ожидая неизбежного.

Казалось, время замедлилось в тот миг, как ученица принцессы склонила голову ко лбу Дэши. В моих мыслях стали всплывать самые разные воспоминания о нас двоих: я как сейчас помню плеск воды в ванне, когда она еще предпочитала ее душевой кабине. Я все еще помню вкус нашей ужасной выпечки и стряпни. Я до сих пор слышу свежий воздух в старом парке, где Дэши могла размять крылышки. Воспоминаний было так много, что мне пришлось прогнать их, чтобы сосредоточиться на дочери.

Одна-единственная слеза скатилась по ее левой щеке. Дэши точно так же, как и я, вспоминала все-все самое теплое, что произошло с нами, поскольку сегодня мы видимся в последний раз.

Наконец, рог Твайлайт коснулся лба пегасочки. Яркая вспышка ослепила меня, и когда зрение вернулось, никого здесь уже не было. Все пони исчезли — я облегченно вздохнул сквозь слезы. Казалось, так не должно было произойти, однако, в то же время, все встало на свои места: теперь Дэши дома, в Понивилле. Я уже несколько минут стою среди пустой гостиной, безучастно уставившись туда, где совсем недавно была моя дочь. Затем я окинул взглядом комнату и понял, что что-то не так: наших с Дэши фотографий, некогда висевших на стенах, больше не было.

Многие из ее вещей, разбросанных по гостиной, также исчезли. Я был удивлен, поэтому побежал в ее комнату. Открыв дверь, вместо плакатов с гоночными машинами и авиашоу и вместо ее мебели я увидел... обычный кабинет. Дешевый стол с компьютером и уродливым комнатным растением.

Мне потребовалось немного времени, чтобы понять, что произошло и что я чувствую. Безусловно, все прошло как надо, но все же мне от этого больно. Чтобы сделать вид, что ничего не случилось, Селестии пришлось стереть все следы пребывания Дэши в нашем мире. Со мной. Теперь казалось, что эти пятнадцать лет прошли бездарно. Я чувствовал, будто они потрачены впустую, так как думал, что не смогу помнить ее.

Однако... воспоминания о дочери все еще теплились во мне. Они были так свежи и ярки, будто все было только вчера. И тут меня осенило: Селестия читала какое-то заклинание, касаясь меня своим рогом. Неужели... Неужели она защитила мои воспоминания, и я ничего не забуду? А сделала ли она то же самое для Дэши? Раздумывая над этим, я спустился вниз в гостиную. На журнальном столике лежала книга. Я сразу узнал ее — это был мой фотоальбом. Я устроился в кресле и открыл его на первой странице — на ней была фотография матери, отца и новорожденного меня.

Я неспешно листал его, рассматривая свое собственное прошлое. После смерти родителей в альбоме оставалось несколько пустых листов, однако, чтобы исполнить желание матери, я продолжил заполнять его фальшивыми счастливыми мгновениями. Между следующих страниц был вложен лист бумаги. Я взял его и сразу же узнал, чья это рукопись, или, если быть точнее, ротопись. Думаю, это та записка, которую Дэши написала, прежде чем уйти.

Пап,

Целых пятнадцать лет ты заботился обо мне. Пятнадцать лет ты любил меня, играл со мной и делал все, чтобы я радовалась жизни в чужом мире. Я не люблю много говорить, и даже хотя ты слышал это от меня лично, я все же оставлю тебе свои слова здесь, чтобы ты знал, что это все было взаправду.

Я люблю тебя, папочка. Ты помог мне вырасти такой, какая я есть. Я не знаю, что сейчас случится и буду ли я помнить что-либо, но я хочу, чтобы ты знал, что чудесно воспитал меня, несмотря на то, что порой я была упрямой и не всегда уделяла тебе много времени.

Я спрошу у Селестии — может, она разрешит оставить тебе фотографии и наши воспоминания, чтобы ты никогда не забыл меня. Я очень тебя люблю, и спасибо тебе большое.

Всегда твоя маленькая дочка,

Навсегда твоя маленькая Дэши,

Рэйнбоу Дэш

Я положил записку обратно и, разглаживая ее рукой, ощутил на бумаге высохшие капли слез. Я перечитывал ее снова, и снова и снова, пока не выучил наизусть. На следующей странице альбома меня встретила лучезарной улыбкой малышка Дэши.

И вот я сижу в гостиной и просматриваю наши фотографии. Вот ее первое купание, первые слова, первый рисунок, даже первое выпавшее перышко — здесь все наши воспоминания. Все остальное, что касалось моей дочери, исчезло из дома, однако то, что я вложил в альбом, осталось. Я уже не смогу что-либо изменить, но зато буду заполнять его страницы новыми счастливыми мгновениями. Я не только воспитал Дэши, я еще и вырос над собой, и докажу себе это.

Теперь я не такой, каким был пятнадцать лет назад. Я изменился благодаря нелепому стечению событий, случившихся в мире, существование которого я даже не мог представить. Если бы я тогда не вернулся и не посмотрел, что в коробке, если бы поступил по-другому... Все было бы совсем иначе. Мне повезло, что все сложилось именно так, как сложилось. Я с радостью могу сказать, что осуществил единственную мечту моих родителей: я стал счастлив. Хоть я и грущу сейчас, время, проведенное с Дэши, греет меня.

Сейчас я сижу один в этом пустом доме и рассматриваю, улыбаясь, мамину картину с радугой; каждый раз, глядя на нее, я вспоминаю свою дочь. Наверное, я должен рыдать, хотеть вернуть Дэши обратно и ужасно себя чувствовать, однако я знаю, что с ней все в порядке, и от этого мне спокойно. Она не сбежала и не поссорилась со мной, она просто теперь дома, в безопасности.

Я рассматриваю в альбоме нашу последнюю фотографию. Следующие страницы пусты, однако у меня еще много лет впереди, и я сделаю их лучшими в своей жизни.

Для себя.

Для моей маленькой Дэши.