Сказка о пути к Истине
Эпилог-интерлюдия.
Мавр сделал свое дело…
www.youtube.com/watch?v=3tgmXgTp6f8
— Зачем ты это сделала? – заорал Лентус, схватившись за голову.
— Ты имеешь в виду почему я дала ему великолепного пинка, послав прямиком в зловещую жижу? – с милейшей улыбкой отозвалась Диана – потому, что уродец этого не хотел, конечно же. К тому же, как ты можешь заметить, дракон перестал жечь нас ненавистью, так что прибыль уже двойная….
Аликорна вдруг перекосило еще сильнее. Ее подняло в воздух и затрясло.
— ДА ТЫ ВООБЩЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ…- его ярость пропала так же быстро, как и пришла. Жеребец застонал и отпустил кобылку – ты хоть знаешь, ЧТО это?
— Какая-то гадость, в которую ему не хотелось сигать – беззаботно пожала Защитница плечами, внутренне сжимаясь от очень нехорошего предчувствия – а ты?
— А я имею малюсенькое подозрение, что перед нами непонятно каким чудом сохранившаяся жертвенная кровь, когда-то превратившая Принца в Силина – с кривой ухмылкой отозвался Лентус, подходя к краю ямы – и судя по всему, сейчас произойдет нечто очень…запоминающееся.
— Что например? – еще сохраняя наглый тон, поинтересовалась вздрогнувшая Наследница – даже если эта жижа и правда является той самой трансформационной жидкостью, то она наверняка давным-давно перебродила и выдохлась, не говоря уже про отсутствие песнопений, рун…
— Это всё нужно только непосредственно во время жертвоприношения – отмахнулся аликорн, с тревогой и страхом вглядываясь в дыру – когда состав готов и закреплен, достаточно просто добавить в него преобразуемого. А можно и давать его пить, как сделали с Пинкдрагоной…
Объяснение вдруг резко прервалось – бывший единорог едва успел отскочить от вспыхнувшей ямы, содержимое которой завертелось водоворотом.
-
Свет пропал.
Глупый-глупый маленький пони.
Проклятая жижа связывает ноги.
Неужели ты правда смел думать, что являешься Создателем Чудовищ?
Лишает сил, тянет вниз.
Еще и торговался, угрожал, требовал с нас Истину?
Как будто всё вокруг – живое.
Ну что ж, вот тебе твоя награда: ты никто.
И жаждущее.
Игрушка, инструмент исполнения моей воли.
Конечности тяжелеют с каждой секундой
Посыльный, долженствующий доставить новое вместилище пленнику, больше двенадцати лет бившемуся в стены своей тюрьмы.
Легкие рвет от нехватки воздуха.
Все эти годы чувствовавшему боль и смерть своих возлюбленных созданий.
Кожа горит.
Осознавшему допущенную ошибку и наконец получившему возможность вернуться.
Жижа идет внутрь.
Он получит возможность встретиться с мучителями его детей.
Съедает меня.
И всё благодаря моему маленькому пони.
Как же больно.
Необходимость в тебе теперь отпала.
-
Внезапно бурлящая поверхность лужи вспенилась и из нее выстрелили ноги. Если эти частично обглоданные или даже скорее оплавленные кости можно так назвать. А сразу за ними…
— Хрен тебе! – завопило нечто безглазое и безгубое, намертво вцепляясь в одного из собравшихся вокруг дыры чейнджлингов – слышишь!? Ты не сломаешь…- волна на миг скрыла это жуткое создание –…и даже если…
Нечто внутри ямы дернуло его вниз, однако вопящий и упирающийся перевертыш смог устоять, а затем, дернувшись назад, даже вновь продемонстрировать миру частично съеденного монстра.
-…я не сдамся! – несчастный попытался перехватить свою жертву поудобнее – никогда! — больше он ничего не успел произнести, так как что бы там внутри не обитало, оно больше не собиралось нянчится со своей добычей, легко утянув существо вниз вместе с «якорем».
А еще мгновение спустя мир захлестнула ненависть…
-
— Это схватки?! – с мгновенно пришедшей «на помощь» паникой, схватился за жену Кримсон.
— Какие схватки, дубина? – сквозь зубы ответила та, тут же издав новый, еще более жуткий стон – тем более там…
— Что случилось?! – неведомо откуда появился тесть.
— Понятия не имею! – подняв Трикси и лихорадочно думая, куда бы ее положить, выкрикнул пегас — секунду назад спокойно пила чай и вдруг – падает со стула, схватившись за голову.
— Это пончанка! – заорал какой-то идиот, выпрыгивая в окно.
— Врача сюда, быстро! – четко приказала также таинственным образом оказавшаяся поблизости теща – стол освободить, положить, обследовать на предмет повреждений.
Все собравшиеся в маленьком зале тут же бросились выполнять. Местный доктор прибежал так быстро, будто за ним дракон гнался. Впрочем, учитывая, что его сопровождала сама ожидающая внуков матрона, в этом нет ничего удивительного. Да еще и встала рядом, когда медик начал творить свои таинственные манипуляции.
— Близкие есть? – спросил единорог спустя минут двадцать, с мрачным видом сделав пациентке несколько уколов.
— Есть – дисциплинированно доложила ее мать – нужна кровь?
— Нет, информация — врач схватил ее под ногу, за что в другой ситуации наверняка бы поплатился, и утащил в кладовку.
— Крим! – вдруг проскрипела корчащаяся на освобожденном и даже накрытом чьими-то куртками столе единорожка – Крим!
— Я здесь – тут же склонился к ней жеребец – тебе что-нибудь…
Она вдруг притянула его к самым своим губам и зашептала:
— Это не болезнь – Трикси вновь содрогнулась – совсем не…
Больше кобылка ничего сказать не смогла – видно лекарство наконец подействовало и отключило несчастную.
— Кримсон – вдруг легла на его плечо тяжелая длань тещи – срочно поговори с доктором.
Он сам не заметил, как переместился в кладовку и сел напротив выглядящего уже откровенно похоронно единорога.
— Я так понимаю, вы муж – пегас кивнул – и имеете данные, чем занималась и где находилась ваша жена в последние годы?
— Да – подтвердил бывший мэр – по большей части.
— Хорошо – выдохнул медик – сразу говорю: дело очень серьезное. Судя по имеющимся данным эта внезапная вспышка вызвана не физиологическими причинами и даже, скорее всего, не магическими, в нашем понимании – он сглотнул – существует шанс, что ваша супруга является…Зараженной.
-
— Они взбесились! – с откровенно паническими нотками раз за разом повторяла молоденькая смотрительница зверинца – просто сошли с ума…
— Спасибо, я вижу – почти спокойно ответила Магистресса, затыкая рот чрезмерно болтливой кобылке и с тревогой вглядываясь через маленькое окошко в коридор – однако твари оказались не способны покинуть эти клетки даже с полным набором внутренних органов и конечностей, так что теперь-то нам уж точно беспокоится не о чем.
Однако подтверждать данный тезис личным примером Рэрити не спешила, хотя ее прямо-таки съедала тревога по одной, особой камере. Впрочем, она и защищена на порядок лучше, так что волноваться в принципе не стоит.
— Аварийные створки не открывать, охрану не отпускать – успокоив себя, приказала единорожка всё так же «закляпанной» ученой – ждать дальнейших распоряжений.
Та кивнула, а сама Магистресса молнией побежала в свой кабинет.
Ну, то есть не молнией и не побежала – леди, тем более такого высокого ранга и авторитетности, никак не может передвигаться столь поспешно. Однако и при соблюдении необходимого церемониала ее скорость получилась довольно внушительной – она достигла цели менее, чем за пятнадцать минут.
— Изнутри доносились какие-либо вызывающие подозрение звуки? – сразу осведомилась она у стоявших по бокам от двери дежурных.
— Так точно! – гаркнул старший по званию, видимо из-за творящейся вокруг кутерьмы опять забыв, где находится и с кем разговаривает – крики, стоны, звук роняемой…- она прикусила губу – мебели – Рэрити тихонько выдохнула.
— Ясно – дабы не терять времени, Магистресса использовала свой универсальный ключ – войдите первыми.
Стражники беспрекословно подчинились.
Внутри ее кабинета оказался умеренных размеров разгром – гостевое кресло перевернуто, расположенный перед ним столик из хрусталя разбит вдребезги вместе со стоявшими на нем аксессуарами и посудой, но больше ничего не пострадало. Виновник всего этого лежал посреди осколков и тихонько постанывал.
Слава Селестии, находясь при этом в приличном виде.
— Выйдете – приказала она охранникам. Те попытались спорить, но одного ее недовольного молчания хватило, чтобы они осознали свою вину и подчинились.
Аккуратно подняв своего ценнейшего агента, Рэрити быстро обтерла его от вина и прочих жидкостей, после чего уложила на специально для такого случая застеленный прозрачной клеенкой диван. Единорожка уже начала думать о методах приведения в чувство, когда жеребец вдруг очнулся сам, издав при этом некий очень хорошо знакомый ей звук.
Вздох восхищения.
И не в ее сторону.
— Что происходит? – Магистресса повернула его лицо к себе – почему все твари взбесились?
— Они почувствовали – прошелестел агент, смотря сквозь нее.
— Что? – ощущая внутри первые ростки раздражения, повторила вопрос единорожка.
— Божественное – с придыханием отозвался жеребец и вдруг его глаза вспыхнули ярко-желтым светом, а голос наполнился благоговением – ОТЕЦ…
-
Бьющая в голову боль и ненависть прошли. Эйфория также почти исчезла.
Лентус с трудом встал на ноги и огляделся. Голова раскалывалась, в уши кто-то забил ваты, глаза видели всё как в тумане…
Но хуже всего дело обстояло с «особыми» чувствами. Их просто не было. Вообще. Будто Сеть умерла, а все эмоции в мире истощились.
Он сделал шаг вперед и чуть не свалился, споткнувшись обо что-то относительно мягкое. Под ним лежал субординат. Подергивается – значит живой.
Взгляд постепенно прояснялся и бывший единорог начал различать всё больше валяющихся тут и там чейнджлингов. А затем обнаружил и стоящего.
Волосы не дадут обмануться. Диана. Она настойчиво вглядывается в нечто за телами перевертышей. Оттуда к потолку идут клубы пара.
Не вполне осознавая, что делает, Лентус пошел к ней, слегка покачиваясь из стороны в сторону и стараясь не наступать на подчиненных. Получалось не всегда.
Яма. Как и следовало ожидать.
Кобылка вдруг содрогнулась и отступила назад.
На краю отверстия появилось черное копыто, которое скорее стоило бы называть когтем, спустя миг рядом с ним появилось второе. Оба заляпаны чем-то бурым. Конечности напряглись и медленно вытянули наверх омерзительно выглядящий ком слизи.
Прям как в прошлый раз.
Только тогда она твердела и отваливалась, а теперь жижа с тошнотворным звуком стала впитываться внутрь, открывая остолбеневшим — кто в восхищении, а кто в ужасе — зрителям покрытые костяными ромбами тонкие ноги, узкую, защищенную несколькими массивными пластинами грудь, слипшиеся, но впечатляющие размерами крылья, длинную шею со множеством переливающихся чешуек, острый…
До бывшего единорога наконец дошло, что не стоит стоять столь близко к рождаемому чудовищу и аликорн попытался дать задний ход. Споткнулся и повалился на пол уже на втором шаге.
Видимо услышав шум от его падения, не до конца создавшийся монстр очнулся и с трудом встал на колени. Голова всё еще представляла из себя бесформенный ком из которого едва проглядывали черты рта…
И вдруг раздался звук. Тихий, но явственный — он пытается всосать в себя воздух, но поры на слизи слишком малы.
Секунда, вторая, третья…Лентус спокойно наблюдал за тем, как его господин отчаянно старается прорвать пленку до сих пор не впитавшейся слизи, однако правое устрашающее копыто не может достать, а левое постоянно промахивается. Верхушка головного кома уже начала светится, когда душащая его родильная жижа наконец разошлась, позволяя сделать первый вдох.
Взамен из пасти исторгся грохочущий рык, сопроводившийся струёй сине-зеленого пламени.
Являя всему миру, что Создатель Чудовищ вернулся…
…и в тот же миг аликорна вновь хлестнуло ненавистью, недвусмысленно намекая, зачем.
-
Вздымающееся к небесам пламя наконец опало, показав ему освобожденную от всего ненужного чистую и ровную серую равнину.
Неужели всё?
Все эти годы боли и страданий, десятилетия борьбы и крови…
Закончились?
Огонь ненависти в груди шевельнулся и исторгся великолепной струёй пламени, которому наконец-то некого жечь.
Никого из убийц больше нет.
Он опустил глаза и вдруг увидел череп с рогом на своем копыте.
Почему это еще не переработано?
Видно чем-то важно. Вернее был важен тот, в чьей голове это находилось.
Кто?
Диана?
Вспыхнуло воспоминание, как эту тварь порвали на части ее же достигшие совершенства сородичи.
Да и рог слишком велик.
Лентус?
Аликорна усвоили годы назад, породив сотни ему подобных.
Магистресса? Луна? Кто-то другой из великих врагов?
Одна за другой появлялись картинки, как убийц поглощала Семья или пламя – что тоже удовлетворительно, так как оставшееся после него всё равно потребляли.
Каждый из них причинил мне боль, каждый охотился за моими созданиями.
Ничтожные твари – колыхнулся огонь внутри – способные сражаться лишь против детей.
Ни один из них не достоин памяти.
Так чей же это череп?
И осознание наконец пришло.
Той единственной, кто оказался воистину достоин…
Отец рассмеялся и повернул копыто, позволив ставшей более не нужной ему кости соскользнуть.
Это уже не важно, как и все их секреты, тайны, интриги и чувства.
Лишь одна вещь ныне имеет значение: в конце концов, они стали частью большего.
Посмотрев вниз, он не увидел черепа – только ту же ровную серую гладь.
Его дети, более не нуждающиеся в отличной друг от друга форме.
Свободные, счастливые, живущие в безопасности.
Совершенные.
И он присоединится к ним, растворится в их бесконечном величии.
Познает покой, освободив Семью от ее гонителей.
Они ответили за всё.
По жилам в последний раз пробегает все эти годы палившая его ненависть, вырвавшись взметнувшимся к небесам огненным ураганом.
Тело, сама тень которого повергала убийц в ужас, покрылось трещинами. И чем выше поднималось пламя, тем шире и больше они становились. Обращающиеся во прах рога и костяные пластины начали свое вознесение…
Всё в этом мире когда-нибудь заканчивается – даже Создатели Чудовищ.
Чистая и ровная серая равнина.
Океан жизни.
Которому не видно конца.