Долгий путь домой

Глава 34

Прошу прощения за задержку.

Мятно-зелёная кобылка медленно переводила взгляд с чертежа на сделанные в полу канавки, которые плавно спускались к небольшому бассейну в центре комнаты. Пентаграмма была одновременно её гордостью и головной болью, поскольку небольшая ошибка имела бы невероятную цену — нежизнь Мелаины Лемисьер. А уж с ней-то пони расстраиваться не собиралась, помня предупреждение иерархов: «Наша великая повелительница должна занять подобающее её статусу тело. Если Княжна будет недовольна — тебе конец! Мы не посмотрим на твои прошлые заслуги и славное служение клану». Кобылка оскалилась, вспоминая скрытые мантиями до самого пола фигуры — кучка старпёров, однако, обладающих властью и могуществом. Возмутительно, такие силы должны принадлежать молодым и решительным. Единорожка, поставив галочки в списке пунктов необходимых к проверке, удовлетворённо кивнула головой и подошла к гладко отполированной стене. Защитные письмена её собственной разработки покрывали камни плотно как петли вязанного шерстяного свитера. Символы древнего алфавита перетекали друг в друга, лиловая линия, нанесённая тушью на основе крови лучших членов фитнес-клуба и истолчённых в мелкий порошок драгоценных камней, нигде не прерывалась. Защитной магии, когда открываешь Врата в обиталище Божеств, никогда много не бывает. Она хорошо постаралась, убеждая иерархов профинансировать приобретение дополнительной партии адмантия и аврихалька. Да, это был очередной риск. Да, можно было засветиться, но это стоило того. Носферату, пользуясь своим одиночеством, выругалась. Упёртые болваны с закостеневшими от долгого существования мозгами со скрипом согласились обеспечить проект, а не полагаться только на абсорбирующие кристаллы и охранные заклинания. Чего с них взять? Прогресс идёт вперёд, а те глупцы, которые бездумно воротят нос от его плодов, обречены на провал. Результат того стоил, весь подземный зал теперь был чем-то вроде сейфа наоборот, целью которого было поглотить выбросы магической силы.

— Дорого, конечно, — вампирша постучала оборотной стороной перьевой ручки по металлической пластине и, услышав тихий звяк, натянуто улыбнулась, — однако, это сможет временно защитить нас от внимания аликорнов, пока Княжна осваивается в новом теле.

— Мда-а, — себе под нос вполголоса бормотала обрывки фраз Мелаина, подправляя скорость поступления энергии от магических потоков в узловые точки комнаты, — а что, если ты не такая, как думают иерархи? Кучка древних кретинов может ошибаться. Всематерь не просто так заточила дочь.

В отличии от множества вампиров, которые традиционно идеализировали Всетемнейшую Княжну как спасительницу для охотящихся в ночи, чародейка с аквамариновой гривой порой терзалась сомнениями, о которых не рисковала говорить Иерархам. Так уж ли надо призывать существо из иного мира? Ответ аликорнов будет решительным, который приведёт к стычке, если не сказать войне. Может оптимальнее будет просто развивать фитнес-клубы, растить кормовую базу и потреблять кровь лучших. Силы следует тратить на секретность, ведь пока удавалось под самым носом у паладинов с гвардейцами развернуть модный и привлекательный бизнес-проект, так сказать, с двойным дном.

— Вы что-то сказали, моя госпожа? — раздался сзади знакомый голос, полный плохо скрытого самодовольства, — уточните, а я распоряжусь. Всё будет мигом.

— Сильвер Шилд, ты! — она встрепенулась, поняв, что расслабилась и некоторые мысли произносила вслух.

Помощник появился из тени с довольной мордой, почтительно склонив голову, при этом не скрывая гордости за отлично выполненную работу. Распрямившись, он выдержал паузу, глядя в лицо своей начальнице. Дракулина стукнула копытом по полу, мол, хватит дурака валять.

— Зачем ты здесь? — единорог была больше раздражена тем, что подчинённый мог услышать, а не тем, что её прервали.

— Хочу доложить — уже завтра Ренниль будет в нашей власти, — вампир сделал лёгкий поклон, а затем указал копытом в центр комнаты, — ученица отступника будет стоять в центре, принимая неизбежное.

---

Петух вальяжно вышел из курятника, окинул взглядом двор и направился к хозяйской спальне. Пёстрый кочет взмахнул крыльями, прочистил горло и пронзительным криком возвестил о начале нового трудового дня. Затем он опасливо посмотрел на окно комнаты, где разместился белогривый пегас, уже не раз намеревавшийся помешать гордой птице исполнять свой служебный долг, однако на сей раз незнакомец отсутствовал. Никто не высунулся на улицу с ворчливой бранью и угрозами выщипать хвост. Врага не было. Резкий переливчатый крик разорвал мягкую тишину уютного города. Дело сделано, и петух, спрыгнув на землю, отправился присматривать за курами и вынашивать план, как лучше клюнуть янтарного жеребца в круп, пока тот беззаботно считает ворон.

Две пони почти синхронно открыли глаза и, сладко позёвывая, выбрались из кровати. День предстоял большой, нужно было отвести на рынок свежей капусты, за которой непременно выстроится очередь. Черри Би и Аврора Стар гордились своим урожаем, считая его одним из лучших в Тейлсвилле. Они вкладывали немало трудов, их кочаны были все равны как на подбор, радовали глаз пони своей совершенной формой и цветом, а вкус! Вкус был неожиданно восхитительным, открывающим новые оттенки с каждым укусом. Некоторые завистливые соседки порой шептались: «Видать знают секрет, дочка-то единорог. Колдует! А волшба на урожай дюже плохо!». Однако сплетниц почти не слушали, лишь отмахивались со снисходительной усмешкой. Горожане любили спаржевую капусту жён местного шерифа уже за то, что их детишки ели брокколи от соседей и не воротили при этом носы, требуя орехов в меду на обед или сладкого рулета.

Приятный лёгкий ветерок размахивал занавесками, врываясь в спальню, где земнопони, потягиваясь, разминали ещё не отошедшие от сна тела. Каждое утро начиналось с лёгкой гимнастики в комнате, которая плавно перетекала во двор, где они переходили к силовым упражнениям и заканчивали всё пробежкой, которая могла пролегать через весь город, если позволяла погода. Иначе быть не могло, когда жеребец в табуне уважаемый и авторитетный страж закона и имеет в своём прошлом обучение в Академии.

Не успели сёстры по табуну обсохнуть поле утреннего душа, как их внимание привлёк грохот посуды на кухне. Сапфир, негромко напевая, возилась у плиты, судя по поднимающемуся над кастрюлей пару и витающим под потолком запахам она делала вареники. Взрослые кобылки переглянулись – странно. Дочь, конечно, была работящая, любящая порой порадовать домашних вкусным блюдом, но раньше так рано она не вставала. Вокруг царила чистота, скатерть уподобилась белизной облаку, тарелки расставлены, кофейник тихонько шумит. Благодать, да и только, но тут их внимание отвлекло шипение пара, за которым тут же последовал металлический скрежет. Их сыночек Бигги Би Фит возился под столом со своей игрушечной паровой машинкой, которая тронулась с места, стремительно набирая скорость.
— Ией! – воскликнул стригунок, выбравшись из своего укрытия, радостно размахивая передними копытами.
— А вот и нет, — сиреневая кобылица нахмурилась и попробовала не дать маленькой самодвижущейся карете проникнуть в коридор, но не успела, — стой! Стой, жестянка!
Куда-там, позвякивая колокольчиками, подарок жеребёнку, купленный на ярмарке у торговца, который заверял, что привёз его из самой столицы, проскользнул у самого носа старшей пони и, повернув на покачнувшейся половице, скрылся в кладовке. Стригунок не заметил своих матерей или сделал вид, что их тут нет, с гиканьем поскакал следом. Вот теперь всё нормально! Дома, как положено, шумно и пахнет едой.
— Случилось что-то, о чём мне следует знать? – над розовыми глазами второй жены шерифа брови сдвинулись, придавая лицу нахмуренное выражение, — доча?
— Простите, я замечталась, пока завтрак делала. Хотела Лайта порадовать, — Сапфир ловко орудуя шумовкой, достала вареник и, поболтав его телекинезом, остужая, сняла пробу, — почти готово.
— Хорошо, ты у меня умница, – Черри приветливо улыбнулась и потёрлась носом о шею дочери, — только напомни нашему быстрокрылому другу Лайту, что вообще-то завтрак — его почётная обязанность. Ах да, он же ещё не вернулся.
— Мама, ну сколько можно, — возмутилась молодая кобылка и натянула притворно-хмурую маску, — он мой жеребец. Я сама решу, когда его можно к плите подпускать.

— Правильно, милая. В заветах принцесс не зря сказано — идеальных не существует, и это благо. Возьми и научи! – решила перехватить инициативу сельская фелледи и, приподняв нос к потолку, коснулась передним копытом своей груди, — мы с твоим отцом просто в своё время договорились о смене ролей, не бери нас за абсолютный эталон. Место самца в безопасном доме у очага.
Услышав глухие удары падающих вещей, Аврора вздохнула, прикидывая в уме, сколько всего нужно будет собрать, и всё из-за того, что разрешили кое-кому запускать в доме всякие дурацкие механические штуки. Сын, разумеется, не пострадал, для своего невинного возраста он уже был весьма ловок, чтобы увернуться от падающей кастрюли или плохо закреплённых граблей, и сейчас он, как ни в чём ни бывало, извлекал пыхтящую машинку из-под груды коробок.
— Всё хорошо, ма! – кроха, ещё не получивший вожделенную метку на свой круп, помахал родительнице, — пустяки, дело-то житейское. Лучше давай сделаем торт.
— Сладкое после хороших оценок, и я тебе покажу пустяки житейские, — старшая кобыла перехватила сына за спину и потащила на улицу, — ушибиться можешь. Веселится надо во дворе с друзьями. Сейчас надо идти умываться, и где ты таких слов нахватался?
— Пусти, пусти, хочу играть! – однако вырваться из материнских объятий было невозможно, — да сказку мне рассказали, оттуда они. Пусти.
— Или подслушивал? А может опять в сыщиков играл, по огородам лазил? Папа же говорил, у нас нет оборотней, одержимых, а чейнджлинги своего истинного обличия не чураются, — она, немного расстроившись, покачала головой, наверное, нужно будет ждать визита соседей с претензиями, мол ваше чадо наш цветник потоптало.
— Меня с друзьями пригласили на чай! Вот! — стригунок наморщил нос и стал фыркать, когда прохладная вода из умывальника попала на лицо, — я проследил бабочку, которая…
— Бабочку? Ну ты герой! — мать закатила глаза и принялась нежно оттирать масляное пятно с носа отпрыска, которое он получил, играя со своей машинкой.
— Да не бабочку, а фейри, которая в неё превратилась! Но никто не видел, а я знаю. Проследили мы её до дома Мист.
— Дорогой, помнишь, что я говорила на счёт маленьких врушек? Она уехала по семейным делам.
— Это было не вчера, а давно, ещё до отъезда нашей волшебницы. Было темно, и я, то есть мы, легко спрятались в кустах… Ай! — звонкий шлепок по мягкому месту прервал рассказ о похождениях юного искателя приключений, — ну, ма-а!
— Помамкай мне тут ещё. Я тебе что говорила про ночные прогулки. Ну зачем ты туда полез?
— Да говорю, я был не один, а с друзьями. Следовали за странной бабочкой до дома городской волшебницы. Фейри исчезла, но мы услышали, как Мист, Кай и Ренниль репетировали роли для нового спектакля, где они победили Ледяного Принца и хотели пойти в опочивальню, там кто-то кого-то должен был связать и дерзко взять, но мы ничего не поняли, — жеребёнок почесал себя за ухом, вспоминая события давнишнего вечера, — а потом нас заметили и позвали пить чай.
— Юный джентелькольт, я не вчера родилась, тут что-то не то, — возразила мать, однако она была благодарна судьбе, не только за то, что не придётся сегодня рассказывать дитятке вещи посерьёзнее, чем про пчёлок на цветах, но и за выдержку троицы, которые после испорченного вечера проявили мягкость, — ты мне зубы-то не заговаривай. Ближе к делу.
— Нас пригласили к столу, за едой Кай рассказал сказку про доброго толстяка с мотором, который жил на крыше. А силу он берёт в малиновом варенье. Можно мне тоже? Может летать научусь. А ещё, мам, хочу на крышу. Вдруг у нас или соседей кто-то там живёт. А лучше винт на спину, можно? Пропеллер на спине — это так весело, можно мне так?
Вопросы сыпались как из рога изобилия, не давая жене шерифа не то, что собрать мысли для ответа, но и просто хоть как-то остановить излияние. Прервать фонтан удалось, лишь продемонстрировав мыло и зубную щётку.
— Нет! Только попробуй залезть, — кобылица строго посмотрела юнцу в глаза, — пообещай не делать глупостей. Просто нет, лучше иди уроки учи.
— Я всё вчера сделал. Мам, почему нельзя? Там интересно.
— Никаких «но», иначе месяц без конфет.
— А вот, — Бигги схватил полотенце с крючка на столбе и стал вытирать лицо, — Каю…
Договорить он не смог, услышав гневное ворчание матери, сродни надвигающейся грозе. Её допекло очередное упоминание двуногого помощника их городской волшебницы. Пусть единорог и обладала некоторыми привилегиями, но они не позволяли закрывать глаза на нелепую, а порой даже опасную болтовню подчинённых. Правы были её родители, размышляла кобылица, когда недоверчиво косились на взрослого самца без детей. Практический опыт неоднократно показывал, собственно, как и в этот раз, такие индивиды обладают сниженным чувством социальной ответственности.
— Я поговорю с этим сказочником, — сделав ударение на последнем слове, Аврора повела своего непоседу завтракать, хотя утро только вступало в свои права, это было лучше, чем отправить стригунка валять дурака.
Кухня встретила домочадцев приятным душевным теплом, которое можно встретить лишь в обжитом доме, ароматами еды и свежезаваренного чая. На столе, покрытом клетчатой скатертью, стояли четыре тарелки вокруг фарфоровой миски полной вареников. Жены с грустью посмотрели на пустующее место, где обычно сидел их благоверный, и вздохнули, служба есть служба, никогда не знаешь, куда и когда тебя занесёт. Неспешно текла беседа, взрослые обсуждали планы на день, а жеребёнок сосредоточено жевал еду, стараясь слиться с окружающей остановкой, ибо сестра неожиданно подняла тему школьного доклада, а там только заглавие есть. Причина такого отставания весомая, у Бигги Би Фита с друзьями только-только начало получаться сделать так, чтобы их ракета летела вверх, а не туда куда Дискорд захочет. Если бы юный пони мог поджигать взглядом, то молодая кобылица лишилась бы части аметистовой гривы.

---

Величественный Мэйнхэттен был известен не только архитектурой, музеями, изысканными ресторанами и местными снобами, которых было больше разве что в столице, а ещё извилистыми туннелями, уходящими в глубины земли и далеко за границы города. Из-за того, что он стоял на побережье, приходилось круглосуточно откачивать влагу насосами при активном содействии стихиалей, которые по своей природе легко находили общий язык с водой. Найти что-либо в том копытотворном лабиринте было крайне сложно, даже при наличии карты. Про широкодоступные заклинания обнаружения можно было забыть, коридоры светились для магического взора как ёлка на День Согревающего Очага.
Глубоко под парками и лужайками, где так любили отдыхать эквестрийцы, пока их отпрыски, смеясь, гоняют пёстрый мяч, расположилась временная база вампиров. Иерархи чудом смогли устроить её прямо под носом у гвардии, в очередной раз подтвердив поговорку «хочешь спрятать — положи на самое видное место». Незримая для глаз самых бдительных часовых, обходя изощрённые ловушки, играючи проскользнув мимо голема, дочь повелителя Хаоса проникла в закрытые катакомбы. Её копыта касались камней на полу без единого звука, пока молодая хаоситка блуждала между комнат. В нежно-фиолетовых глазах можно было увидеть любопытство, сделать каверзу низшим существам всегда весело. Особенно, когда они достаточно талантливы, чтобы, используя природные факторы с целенаправленным вмешательством чародеев, осложнить кобылке поиск нужного места. Спустя несколько минут Скрюболл осматривала зал призыва, тот самый, где ещё недавно трудилась Мелаина. Посмеиваясь, отпрыск властелина хаоса ходила от стены к стене, осматривая приготовления, которые, по её мнению, были занятны, но не более того. Однако сюда пони пришла не для осмотра достопримечательностей. Она снова включилась в игру со смертным из иного мира. Раньше откладывала в сторону? Почему? Юная фелледи на миг призадумалась, ковыряя пол копытом. Хочется и всё тут. Плюс, на этот раз карты сами собой ложились так, как надо. Кровососы замыслили посягнуть на землянина, повредить игрушке. Её любимой игрушке.
— Жалкое существо, считающее себя могущественной чародейкой, тебя должно распирать от гордости лишь от осознания моего к тебе внимания, — кобылка посмотрела на письмена, покрывающие стену – конечно, это вполне работоспособно, но всё же весьма грубо.
Дракониусы, в принципе могли подкрутить настройки реальности, замкнув пространство само на себя, и практически никто бы не смог вырваться из такой западни. Сосредоточившись, Скрюболл подтянула к себе тонкую струйку из магического потока, присмотрелась к ней, выявляя недостатки, и попыталась расплести её на тонкие нити. Увы, к её удивлению, задача оказалась намного сложнее. Сквозь светло-фиолетовая шёрстку на лбу проступили капли пота. Кобылка пыхтела, сопела и даже прихватила губами кончик языка, который вылез наружу глянуть, чем таким сложным занимается хозяйка. Конечно, можно было подпортить защитное плетение комнаты, но тогда высшие вампиры заметят вмешательство. Следовательно, нужно искать способ решения. Дочка повелителя Хаоса глубоко вдохнула и сосчитала до десяти.
— Тётя, — позвала родственницу кобылка, — давай подпортим тут кое-что элегантно, незаметно. Вот только надо всё сделать побыстрее.
По каменному своду потолка пошла рябь, как если бы некто бросил камешек в воду, а затем, выбросив порцию пенных бурунов, по пояс высунулась знакомая двурогая голова в фетровой шляпе. Могучая дама щелчком когтей извлекла из воздуха монокль, нацепила его и осмотрелась.
— В какой утлый подвал ты меня затащила. Мне, между прочим, капитан один признаться хотел! Высокий такой, голубоглазый. А руки, о! – демонесса прикинулась будто бы падает в обморок, приложив тыльную сторону лапы ко лбу.
— Итак, пока я не услышу волшебного слова, коготь о коготь не ударю. Надо же учить тебя вежливости, юная мисс, — решительно отрезала она.
— Мы так только теряем время…
— А раз так, ну я пошла, — сестра Дискорда показала раздвоенный язык и стала распадаться на капли, которые падая, испарялись, не успев долететь до пола – всё-таки оставлять родственницу одну она не хотела, да и брат будет сердиться.
— Вот зачем тебе возиться с этими упырями, — родственница восстановила своё тело, огляделась и аккуратно почесала уголок рта коготком, — они противные, фи. Моя развлекуха куда лучше! Этот красавчик в белоснежной форме обещал мне показать закат в Эгейском море, а потом Париж. Будет настроение, рожу ему доченьку силы невероятной, хочу видеть его лицо, когда смертный поймёт… Хи-хи-хи. Идём, я на пивной фестиваль притащу суккубок. Будет весело, с меня колбаски и кислая капуста.
Скрюболл издала полный тоски возглас — тётка, снова уподобившись брату, полезла играть с целым миром. Правда, отец не имел такой тяги плодить отпрысков и отпускать их на все четыре стороны. Видя, что это не помогает, дочурка Дискорда изобразила рвотные позывы, вывалив для усиления эффекта язык — родственница была непреклонна и потянула свои лапы к светло-фиолетовой фелледи. Пони в один миг стала пёстрым тушканчиком, который скакал слишком резво для своего реального прототипа, стоило только к ней приблизится. Она металась от стены к стене, прыгала по любым поверхностям, игнорируя притяжение. Без толку. Тётка была не лыком шита, и поймать молодку труда не составило, всего лишь чуть-чуть исказив пространство, фелледи сама не заметила, как оказалась в крепких объятиях.
— Знаешь, на планете Кая я сломала старую пирамиду на дне Тихого Океана. Кто-то скучный хотел испортить всё веселье, сделал из неё действительно хорошую Печать, которая ограничивала поступление магии. В ближайшие месяцы мы сможем наблюдать возвращение Века Чудес, — делая пасы орлиной лапой, сестра Дискорда продолжала, создавая коротко живущие иллюзии будущих событий: драконессы летали над небоскрёбами, по улицам мегаполисов гарцевали кентавриды, а в болотах деловито сновали кикиморы, — вырвем власть из лап грубых мужланов. Разумеется, будем их любить, а не тиранить. Заставим готовить и по ночам нас радовать.
— Хватим мне свои извращённые фантазии сливать. Сама всё устраивай. А сейчас, пожалуйста, помоги мне! Моих сил не хватает, да и вмешательство заметят, — светло-фиолетовая нахмурилась, видя искорки смеха в глазах родственницы, — вернее могут заметить. Папка ругаться будет. Ты прекрасно понимаешь, почему мне нужна твоя помощь. Наша смертная игрушка может быть испорчена насовсем. Пожалуйста.
— Конечно, конечно, — Эрис хлопнула лапами, и перед ней возник сундучок, — милая. Один момент.
С наигранным благоговением демонетка откинула покрытую резьбой крышку и увидела свой швейный набор, который ей мама подарила в далёкой юности. Перебрав катушки ниток, сестра повелителя Хаоса покачала головой – ничего подходящего не было и в помине. Наморщив нос, она орлиной лапой стала разминать левое плечо, в то время как племянница приплясывала поблизости от нетерпения. Дракониус вырвала из своей гривы серебристый волос, который тускло блеснул и, помусолив кончик, вставила его в игольное ушко. Как опытный портной, она быстрыми стежками стала штопать по межмолекулярным связям энергетических кристаллов, которые находились по центру круга призыва. Её жёлтые с оранжевыми зрачками глаза не пропускали ничего, и теперь шансы вампиров на успех стремительно таяли. На лице Эрис появилась ехидная усмешка, когда ей пришла в голову новая шалость.

---

В городе, который никогда не спит, вступила в свои права ночь, улицы украсились разноцветными огнями. Открытые веранды уличных кафе заполнялись посетителями, желающих перекусить, расслабиться или просто приятно провести время в компании. Одиночки за столами были редки, особенно если это касалось лиц слабого пола. Кай был свидетелем нескольких сцен и понял, почему его милые дамы пытались аккуратно избавить его от мыслей о сольной прогулке по улицам в тёмное время суток. Здесь не было того, что он мог ожидать, основываясь на смутных воспоминаниях о Земле. Стража работала чётко, и в большинстве случаев у расслабившегося туриста разве что могли умыкнуть кошелёк. Одинокие самцы зачастую становились объектом «охоты», которая достигала своего пика каждую весну. Гражданки, ищущие себе пару, подобно хищникам использовали тактику стаи, когда зазевавшуюся добычу охмуряла одна красотка, а потом неожиданно, подсаживались к столу ещё две-три. Например, из тех, которые «случайно» мимо проходили и подругу увидели. По большому счёту ничего страшного не происходило, местное общество не породило понятия харрасмента с длительными судебными тяжбами, тут эквестрийцы были проще. Много проще. Ведь излишне настырным фелледи сёстры жеребчика могли запросто пересчитать рёбра.
Светло-синяя карета катилась по ровным улицам, достаточно быстро, чтобы владельцы не успели заскучать, но и не настолько резво, дабы те, кому надо, успели разглядеть новое приобретение де Айсов. Восхитительное творение механиков и чародеев, будто любящий отец дитятку, покачивало пассажиров, нагоняя лёгкую, словно утренний туман дрёму. Фамильяр уютно расположился полулёжа на диване в салоне кареты, благо место позволяло. Однако нависшая угроза в лице Всетемнейшей Княжны, как ложка дёгтя портила всю атмосферу. Вспомнив последний сон, он поёжился как от холода и поплотнее затянул полы своего нового пиджака. За минувшую ночь землянин несколько раз с криком просыпался, покрытый холодным потом. Кошмарное, непостижимое для разума смертного существо тянуло свои щупальца, укрывшись среди низких, тошнотворно-мерзких туч. Мэйнхэттен лежал в руинах, а его возлюбленные пали в бою. Истошно завывая, орды упырей наступали, а в руках Кая был лишь сломанный меч.
— Говорят, принцесса Луна заступает на свой пост каждую ночь и охраняет сны подданных от кошмаров, — парень выглянул в окно на усыпанное звёздами небо, как если бы ожидал увидеть аликорна, гоняющего морока, — но я, видимо, в игноре.
— Расслабься, партнёр, и не бубни себе под нос, — подала голос Шиона, но стать видимой не пожелала, — у нас на вечер обширная программа. Ты здесь не первый день, а уподобляешься жеребёнку, которому мантикора под кроватью приснилась. Признай, ведь после того, как перестал дрыхнуть в гордом одиночестве, то стало лучше. Поэтому попроси, путь красотули тебя побольше выматывают, сразу в сон провалишься.
— Опять ты всё к этому сводишь, — человек почесал себя за ухом и постарался переключиться, ведь впав в уныние, ничего хорошего не получишь.
— Сделай лицо попроще, развлекаться всё-таки едешь, а то спутницы примут на свой счёт, — ответила демонесса и умолкла.
На мягких подушках можно было валяться бесконечно, а учтивая то, что под сидением был мини-бар с холодильником, то поездка превращалась в удовольствие. Землянин ловко поймал двумя пальцами пробку, выскочившую из бутылки с игристым вином, и отложил в сторону. Носферату разлила искрящийся напиток и подняла тост.
— За нас и будущее счастье! — бокалы столкнулись, издав мелодичный звон.
— Прелестно, — насладившись раскрывшимися ореховыми нотками, через несколько секунд произнесла единорожка.
— Не хочу показаться занудой или паникёром, — человек пригубил напиток и постарался сделать вид, что ему понравилось — на вкус продукт из виноградников де Айсов был несколько кисловат и, более того, он предпочёл бы тёмного пивка или сидра, — но что вы думаете о предстоящей операции?
— Нового ничего не добавлю, успокойся и держи себя в руках, — чародейка ободряюще улыбнулась, не показывать же ей волнение, — тебя не сожрал демон, а уж тут точно не страшнее будет. Победа будет за нами. Твоя задача просто быть маяком для меня. Будь ошарашенным, слегка сломленным, не провоцируй похитителей и не лезь на рожон.
— За наш успех, — Кай улыбнулся, поднял бокал и подруги чокнулись с ним, — да благоволит нам Удача.
Фестралка переглянулась со своей будущей сестрой по табуну, им было без слов понятно, что человек с трудом скрывает своё напряжение.
— Не знаю, станет ли тебе легче, но в большинстве своём вампиры самки, сам знаешь почему, — Ренниль глотнула пузырящегося вина и продолжила, — а у них с прошлой жизни установка, на жеребцов поднимать копыто нельзя, разве что в крайнем случае. Правда это не значит, что твоя участь не будет печальной. Скорее всего тебя отдадут каким-то младшим служанкам на роль постельной грелки. По крайней мере выживешь, и будет шанс бежать.
— Да что у вас кобыл за заморочки какие-то странные, — вздохнув, он отмахнулся и добавил, — я сам согласился, отступать не собираюсь.
— Я не сомневалась в тебе, дорогой, — Мист послала воздушный поцелуй, в мыслях она бы не раздумывая поменялась бы с ним местами, но появление волшебницы испортило бы спецоперацию, — итак, напомню тебе про защиту. Первая обычная, для возлюбленного двух знатных пони, её отсутствие может вызвать подозрения. Вторую, которая наложена лично Сайлент Стримом, быстро найти невозможно.
— Насчёт нашего дела, — носферату ещё раз разлила благородный напиток, напоминая себе, что нельзя сразу бросаться на спасение, — там будут иерархи. Смертельно опасные противники, я бы посоветовала забиться в угол и не отсвечивать. Не забудь, тебе придётся играть сильный испуг, смотри не перегибай палку.
Две пары кобыл земнопони, запряжённые цугом, печатая шаг, подвезли экипаж де Айсов к театру «Гарден». Они остановились аккурат около дорожки, выложенной зелёным кирпичом так, чтобы их важные пассажиры могли сразу ступить на неё. Мист и Ренниль, вышли первыми, подхватывая своего спутника под руки. Повернув с основной улицы, подъезжали другие кареты и, открыв двери, высаживали своих пассажиров. С боковых дорожек неспешно шли множество представителей знати и состоятельных горожан. Костюмы нигде не повторялись, множество драгоценных украшений блистали, сверкали, позвякивали, и парню казалось, что он пришёл в какой-то необычный музей. Представители высшего сословия, как и на Земле норовили похвастаться друг перед другом. Увидев серьёзные выражения лиц подруг, парень подавил улыбку и, выпрямив спину, пошёл ко входу, стараясь не отдаляться от своих фелледи больше, чем на допустимое неписанными правилами расстояние, а именно четыре длины хвоста. Алая демонесса, уютно расположившаяся на левом плече, то комментировала платья других гостей, то игриво подкалывала Кая, призывая его более активно отвечать на знаки внимания. Землянин искренне желал этой занозе всяческих козней. Ещё бы, накануне единорожка, при поддержке своей старшей сестры, а потом и присоединившейся дракулины перековывали, как выразилась мать де Айсов, размашистый деревенский шаг человека на поступь знати. Три пони то эмоционально галдели, то отойдя чуть в сторону загадочно шептались, указывая копытами на ноги фамильяра. Выучить за считанные часы то, что постигалась годами практики, было крайне сложно. У наставниц получилось добиться некого подобия правильной походки, однако если быть уж совсем честным, то мама двух сестёр просто не выдержала. Она объявила всем перерыв и, схватив мужа, ускакала кататься на лодке.
Как и следовало ожидать, треволнения были излишними, местные ценители Мельпомены уделили внимание двуногому зрителю не больше, чем семье минотавров, расположившейся в одной из лож. Поёрзав на гибриде кресла и пуфика, парень наконец смог расположиться поудобнее. К счастью, правила не требовали, чтобы жеребец, как в ресторане проверил посадочные места на наличие бугорков или каких-либо иных предметов, способных кольнуть круп фелледи. Небольшая, явно молодая грифина, подмигнув землянину, нарисовала в воздухе замысловатую фигуру орлиной лапой. Судя по отголоскам фраз, они пришли посмотреть представление, а заодно дать возможность дочерям попрактиковаться в кокетстве. Землянин немного склонил голову, а затем слегка улыбнулся птицельвам с клювами, покрытыми какой-то блестящей серебристой краской, и в свою очередь тремя пальцами провёл по губам слева направо. В ответ пернатая особа коснулась одним крылом своего лба, а другим указала на место, где расположено сердце.
— Итак, она хочет познакомиться ближе, всё в рамках приличия. Ты ответил правильно. Мол, ты готов, но есть ограничения. На лице нужно чуть-чуть печали, а не эту гримасу, дорогой. Мы же репетировали. Можно было подумать, у тебя живот пучит. Мы просто не разрешили тебе без спросу говорить с незнакомками, — тихо прошептала Ренниль, всем своим видом показывая окружающим дамам, что новых подружек она видеть не хочет, — помни, надо показывать желание познакомится, а затем быстрым взглядом указать на меня с Мист. Не забудь. Мелочи важны, дорогой. Мы те, кто должен одобрить твою беседу с противоположным полом.
— Я постараюсь, — помощник чародейки дружески помахал пернатому подростку, осторожно подглядывающему за высоким гостем из-за спинки своего кресла, ему в отличии от сестёр в театре было скучно, и он тихонько валял дурака, — просто мои глаза не так заметны, как у пони.
— Не волнуйся, опыт дело наживное, — зеленоглазая волшебница приблизила лицо к уху особого друга, и он почувствовал её горячее дыхание, — помни, воспитанные эквестрийки не воспринимают своих спутников как приложение к дому. У тебя есть права. Если хочется просто поболтать, то думаю, ничего страшного нет.
Красноокая носферату прикрыла рот копытом и деликатно хихикнула, вспомнив как обстоят эти дела в местах, удалённых от столицы и крупных городов. В теории никто никого не притесняет, но реальность, как водится отличается от того, что гражданам преподносят газеты.
— Дорогой, у тебя всё получится, нужно больше тренироваться перед зеркалом, — обхватив чёрным крылом Кая за плечи, дракулинина потёрлась носом о его в щёку, а затем бросила укоряющий взгляд на серую пони, — ох, опять твои модные нововведения. Я сомневаюсь, что местный бомонд на самом деле готов принять их полностью. Традиции в обществе ещё сильны, и таких как ты… ну сама понимаешь.
— Позвольте-позвольте? — кашлянула городская волшебница и уже хотела было возмутиться тому, что лёгким росчерком пера её новаторству придали неприятный душок, но всерьёз рассердиться на сестру по табуну не получалось.
— Сладенький, у нас разные взгляды, и это нормально. Не паникуй. Правила есть правилами они могут тебе не нравиться. Однако дома будь проще, даже при посторонних, — Ренниль аккуратно кивнула в сторону балкона, на котором с каменными лицами расположилась чопорно выглядящая семья единорогов, — иначе будешь как эти задирать повсюду нос, удручающее зрелище. Интересно, их супруг спрашивает разрешение, чтобы открыть рот?
— Пожалуйста, не сегодня, — недовольно пробормотала городская волшебница, — сейчас не те времена и самцы. Мы все можем…
— Дорогие мои, я вас люблю одинаково, — примиряющее произнёс Кай и быстро поцеловал каждую в щёку, — и хочу, чтобы все были равны в табуне. Вряд ли я один такой.
Шиона всё это время сидящая на плече смертного, передумала вставлять комментарий и подавила смешок, представив толпу самцов с транспарантами, требующих на главной площади города свободы от кухонной повинности. Постепенно места заполнились зрителями, и свечи начали гаснуть одна за одной, погружая зал в мягкий полумрак. Продолжить у пары фелледи не получилось, представление началось, и соседи по креслам неодобрительно зашипели. Из оркестровой ямы полилась мелодия, отдающая сельской простотой. Тяжёлый занавес разъехался в стороны, и какой-то небольшой миг актёры стояли неподвижно будто статуи, а затем кто-то незримый словно вдохнул в них жизнь. Спутник волшебницы вытянул поудобнее ноги, благо билеты были куплены на места премиум-класса, приготовившись уловить все детали. Смотреть предстояло классику эквестрийской литературы – «Пустобокая».
Пьеса началась с демонстрации юных лет Флиттер, которая, как и все сверстницы бегала в школу, ссорилась и дружила. Всё-таки втиснуть большой период жизни героини в один акт режиссёр не смог и заменил его красочным танцевальным номером. Актрисы одна сменяя другую, кружась и подпрыгивая появлялись на сцене. Скрытый от зрителя хор повествовал о нелёгкой судьбе поселения на границе. И вот беда, главная героиня никак не могла получить заветный символ себе на круп, что делало её посмешищем среди других кобылок. Лишь погрузившись в работу, Флиттер находила утешение.
Бам-с! Звяк! Дзынь!
В центре сцены появились декорации, изображающие кузницу на окраине посёлка, где трудилась коротко стриженная земнопони и ковала. Мастерица то совала заготовку в жаркое пламя, то клала её на наковальню, и из-под её копыт рождался меч. Наконец она закалила клинок в воде и подняла его к потолку. По лезвию пробежал солнечный зайчик, пущенный спрятавшимся где-то под потолком осветителем. Парень помнил эту сказку, она была одной из первых, которую он прочитал сам от корки до корки. Полная приключений история с волнующим сюжетом, которую любил стар и млад. Повествование рассказывало о тяжёлых временах Эквестрии, когда король-чародей Сомбра возглавил поход на мирных пони, ведя за собой теневых монстров с другого плана бытия. Главная героиня со своими родственниками, превозмогая тяготы военного времени, из дня в день делала оружие и броню. На сцену выбежали ещё две пони в потёртых одеждах и стали, пританцовывая, переносить мечи и копья с места на место, иногда приостанавливаясь, чтобы примерить кирасу или шлем. Флиттер, сделав пару шагов к зрителям, опустила рабочий молот на пол и пропела:
«В горне огонь пылает ярко,
В кузне моей всегда будет жарко.
По наковальне молот мой бьёт,
Волшебную силу в металл он вольёт.

Я зажгу сердца пожаром, за собой сестёр ведя,
Защищу свой дом, округу, свои силы не щадя.
Пусть дрожит дракон могучий, что за скалами живёт.
Ведь поднимемся мы тучей, и от нас он не уйдёт.

Я скую клинок волшебный,
Силы зла он рассечёт.
Сёстрам гимн споём хвалебный,
В бой мой меч нас поведёт.

Защитим своих мы близких,
Жизнь невинных сохраня.
И все гадов тёмных, склизких
Сокрушим, всем свет даря».
История вновь показала жизнь крошечного городка вблизи от границ, где фермеры борются за урожай, постоянно ожидая атаки. Однако и в такие суровые будни есть место тёплым чувствам. Землянин, когда впервые знакомился с текстом, уже был знаком с эквестрийской разновидностью многожёнства, но всё же был немало смущён подчёркнутой романтичностью взаимоотношений между сёстрами. К счастью, городская волшебница позаботилась о курсе лекций по истории страны, и миссис Свит, учитель из школы Тейлсвилля, просветила двуногого жителя насчёт некоторых особенностей общественного уклада. В прошлом, для того чтобы избежать раздела полей, принадлежащих разным семьям, между отпрысками практиковалась передача трём-четырём сёстрам одного мужа на всех. Родители кобылок иногда советовались, но лишь со старшей дочерью. Остальные должны были радостно принять своё «счастье». Однако в героическо-романтическом эпосе всё было куда более возвышенно.
Разумеется, Флиттер, Мокси и Сандаунер нашли того, кто заставлял их сердца биться в унисон, но судьба — та особа, которая творит испытания. Парень сглотнул, одно дело было читать, а другое дело смотреть постановку, в которой сценарист захотел добавить социального реализма, по новой привычке поблагодарив Божественных Сестёр за то, что оказался в местной современности. Три кобылки вели себя с единорогом, с точки зрения парня, чересчур настойчиво. Даже Роуз Джем, пони из ополчения Тейлсвилля, иногда выпивающая лишнего, не позволяла себе подобных вольностей, ища возможности вскочить на фамильяра, как на «уходящий поезд». Режиссёр выразил пикантные подробности знойными танцами с приторно-страстной, тягучей как патока музыкой.
Кай, услышав шмыганье носом, повернулся к Мист, но та сидела неподвижно, не отводя взгляда от сцены. Звук издала Ренниль, которая, тут же спохватившись, быстро протёрла под глазом платком и одними губами послала аккуратный воздушный поцелуй.
— Ох, дорогой мой, я так рада, что смотрю это вместе с тобой, — кожистое крыло разгладило волосы землянина на затылке, — были же времена, когда всё было проще. Самцы дома, в безопасности. А я бы заботилась, гулять водила каждую ночь.
Неизвестно сколько бы фелледи тягали актёра между собой, который для контраста был подобран на голову ниже их, распевая при этом отдающие бравадой куплеты, как свет погас, молния осветила зал, загрохотал гром. На сцену телепортировали дракона. Актриса, которой подобные трюки были не впервой, даже не покачнулась. Крылатый ящер, делал угрожающие выпады огромной нагинатой, рычал и выдыхал дым. Стоило начаться песне, и человек увидел, что в данном мире тоже похищают прекрасных принцев или их аналогов, как там говорится «первый парень на деревне»? Остановившись, чешуйчатая актриса исполнила сложный трюк — выпустила струю холодного пламени, окрашенного под голубоватый лёд, почти до самого потолка и, указав когтистым пальцем на Флиттер, начала свою арию:
«Ветрокрылая Сиррая называюсь я для всех,
И тебя убить смогу я совершенно без помех.
Сюзерен Сомбра мой гордый шлёт меня в смертельный бой,
Расскажу тебе, слабачка, что я сделаю с тобой.
Или жертву мне приносишь, выкуп дашь мне за себя,
Или головы не сносишь, не спасёт никто тебя.

Я давно живу в пещере, год за годом проводя.
И без друга в одиночку и томлюсь, и чахну я.
Приведи самца немедля, пусть красивым будет он.
Ключ его алмазный будет слаще чем волшебный сон.

Защитить его смогу я, плоть моя – адамантин.
Крылья – силы урагана и легки как палантин.
Трепещите, недомерки, всех сильнее я теперь.
За неверный взгляд, насмешки, уничтожу всех, поверь».

Однако смелая кобылка не дрогнула, а напротив, сжав зубы, метнула во врага полный ненависти взгляд. Сделав шаг, она сделала серию красивых выпадов. Благодаря усилиям прятавшихся за кулисами сотрудников театра оружие смелой пони испускало солнечные лучи и сыпало разноцветными искрами. Флиттер, обведя столпившихся жителей взглядом, изрекла:
«Глупая ящерка, чушь ты несёшь!
Мечтаешь, что наших самцов украдёшь?
Никчёмная тварь, сейчас хвост подожмёшь,
И очень быстро отсюда уйдёшь!
Коли исчезнуть не пожелаешь,
Смерть ты свою сейчас повстречаешь!

В боях я искусна, мечом я владею,
Жалости я к тебе не имею.
В миг на куски покрошу, а затем
Сердце твоё с удовольствием съем!».
Антагонист и протагонист рванулись друг другу навстречу. Со звоном металла о металл столкнулось оружие, разбрасывая во все стороны искры. Драконесса и кобылка кружили друг напротив друга. Кай полностью погрузился в сюжет, чувствуя себя героем повествования, и всей душой болел за смелую фелледи-кузнеца, которая не испугалась поединка один на один. Местные авторы шли почти теми же путями, как и авторы блокбастеров с планеты Земля, давая фору зрелищности и экшну, отправив в длительный отпуск здравый смысл. Однако, в самый решительный момент, по всем законам подлости, прозвенел звонок – антракт. Занавес опустился, и медленно зажегся свет. Доносились негромкие голоса зрителей, обсуждающих постановку. Многие, судя по обрывкам фраз, видели её не в первый раз и сравнивали авторское видение разных режиссёров хорошо всем известной истории, не забыв упомянуть детали костюмов и впечатляющих декораций.
Человек был рад размять ноги и поэтому направился к балкону, покинув своих спутниц, которые решили попудрить носики. Пользуясь возможностью, он медленно гулял по залам, впечатляюсь отделкой стен. Владельцы театра не поскупились на сияющие золотом люстры, увешанные сотнями хрустальных серёжек. Иллюзорная магия гармонично вписывалась в интерьер, добавляя жизни в игру света и теней. Огоньки, разбившись на пары, исполняли незамысловатые танцы. Портреты видных театральных деятелей и меценатов оживали и приветствовали всех, кто к ним приближался. Вечер протекал чинно и мирно, никакой опасностью даже и не пахло.
Выбор закусок впечатлил неискушённого парня, но от многих интересных на вид штучек пришлось отказаться. Вовсе не из-за боязни получить несварение, проблема была в другом – как правильно съесть и не ударить лицом в грязь, ведь теперь легко было бросить тень на любимых. Восхитительно пахнущие сыром шарики плавали в соусе, но для их поимки требовалось ловко орудовать столовым прибором, у которого вместо привычных зубцов вилки была качающаяся спиралька, напоминающая венчик для взбивания. Требовательное ворчание желудка пришлось усмирять вполне безобидными канапе из твёрдых фруктов. Взяв у официанта бокал с вином, Кай пригубил напиток и внутренне вздохнул — какая-то кислятина, модная наверняка, а остальная публика им наслаждалась. Интересно, сколько за этими общественно-приемлемыми масками притворства? Минотавры пробовали яркие сахарные цветы явно из вежливости к какой-то пухлой пегаске, стоящей рядом с ними, и о чём-то оживлённо вещающей. Вдруг кто-то аккуратно коснулся локтя человека.
— Кхм-м, случаем не Вы уронили? — ярко-коричневый грифон с чёрным хохолком протянул землянину платок.
— Спасибо, — фамильяр убрал украшенную кружевами ткань к себе в карман, — было бы досадно потерять его.
— Кланг, — собеседник протянул орлиную лапу в рукопожатия, простого жеста, но так редко встречаемом в мире, где небесными светилами управляют живые Богини.
— А? — слегка опешив, помощник чародейки замешкался, и слегка смутившись, протянул ладонь в ответ, — Кай.
— Смотрю не мне одному не нравится сухое лимское?
— Да, но вот для них, — двуногий собеседник скривил губы и кивнул на оживлённо спорящих пару единорогов, которые уже успели выпить с полдюжины бокалов и взять новые, — всё замечательно.
— Бросьте, тут не нужно быть профессиональным критиком, — пернатый эквестриец закатил глаза, — те господа просто делают вид, значит им так надо. Скажу коротко — модная штука. А если добавить щепотку подробностей, то знайте: недавно, во время интервью принцесса любви Кейденс вскользь упомянула об новых виноградниках своей дочери. Вот и весь секрет.
— А Вы, стало быть, знаток? — поскольку одна из задач быть на виду, ждать похищения, то обрывать разговор не имело смысла, а набираться опыта в светской жизни надо, человек продолжил, — не сочтите за грубость.
— Ресторанный критик, и я не обиделся. Всё хорошо, для лица из глубинки подобное простительно. Не обижайтесь, это видно за милю. Пообщайтесь с минотаврами, вот для кого светские манеры сложны, примерно, как для меня управлять вингхуфом. Кстати, как Вам спектакль? Не отпирайтесь — Вы его первый раз смотрите. Поделитесь мнением.
— Очень увлекательно, актёры на мой взгляд… Ай!
Кай резко дёрнулось в сторону, но слишком поздно — по чёрному пиджаку растекалось белёсое пятно какого-то десерта, а от лап официантки раскатывались вазочки. На мордочке алмазной псицы застыл испуг, она поджала хвост, присела и прикрылась подносом так, что остались видны глаза и уши.
— П-п-простите, сэр! Я такая нескладная, — всхлипнула незнакомка, переваливаясь как гусь, отступив на шаг, — простите.
Грифон, прикрыв лицо лапой, пробурчал несколько нелестных эпитетов в сторону администрации. Псица, потупив взгляд, шмыгая носом и запинаясь, произнесла: «Сэр, пожалуйста пройдёмте со мной, я Вас почищу».
Юная миловидная особа, непрерывно рассыпающаяся в извинениях, одетая в строгий костюм, быстро потащила землянина за собой, петляя по коридорам. Задворки театра резко контрастировали с помещением для публики. Роскошь уступала месте функционалу, вместо ковров с пейзажами – дощатый пол. Однотонные обои, простые лампы и множество дверей с табличками. Поднявшись по двум гулким лестничным пролётам, человек оказался в светлом помещении с рядом маленьких окон под самым потолком. В углу стоял большой шкаф, на дверцах которого был вырезан простой орнамент из геометрических фигур. Эквестрийцы позаботились о об обслуживающем персонале, их комната не выглядела грязной дырой, впрочем, такая была бы неуместна в главном городском театре. В воздухе витал приятный аромат корицы и свежей выпечки, на несколько громоздком, видавшем виды, видимо перекочевавшем сюда из кабинета начальника кресле развалилась бэтпони. Она наполовину расстегнула свою униформу, пила чай и лениво листала газету. Человек сел на указанный ему табурет. Пушистая официантка зашла к нему за спину и быстрым движением лапы уколола жертву в шею при помощи иглы, спрятанной в браслет.

---

Мист вздрогнула, качнулась вперёд и замерла на полушаге. Фамильяр стремительно удалялся от театра — началось! Сейчас самое главное было сохранить самообладание и не ломануться вслед за похитителями вместе с Ренниль. Походив среди поклонников театра и их табунов, она обменялась со знакомыми семьи стандартными «добрый вечер, как здоровье» и, услышав первый звонок, принялась искать друга. Потом обе фелледи, стали оглядываться по сторонам, стараясь не выдавать напряжения, но после второго звонка начали тормошить капельдинера. Пегас, позвав коллег, в считанные минуты оббегал все места, куда по его опыту мог проникнуть любопытный зритель, и вернулся ни с чем. Кобылки, обменявшись взглядами, без лишних слов перешли к дальнейшему выполнению плана действий. Единорожка, не спеша, направилась к балкону, где взяла травяной чай и пончик с ореховой глазурью, для всех это выглядело как желание успокоить нервы. Условный сигнал агенту СЭБ был подан. В это время дракулина притулилась у мраморной статуи основателя театра и, покусывая кончик пера, выводила жалобу по поводу порядков в театре, которые способствовали исчезновению жеребца. В это время к красноокой бэтпони подошла пегаска и деликатно кашлянула.
— Добрый вечер, о благородная! – одетая в неприметный серый костюм офисного клерка фелледи сделала лёгкий поклон, — возможно Вы кого-то ищите? Если Вы прямо сейчас спуститесь вниз, то ожидающая карета отвезёт Вас на встречу с милым другом.
— Я так понимаю, отказ сильно расстроит кое-кого, — совершенно буднично ответила крылатая кобылица и, бросив оценивающий взгляд на незнакомку, добавила, — что ж, веди.
— Очень хорошо, что нам не пришлось тратить время на переливание из пустого в порожнее, — пони сделала знак следовать рядом и, пропустив дракулину на полкорпуса вперёд, повела её к лестнице.
Ренниль ещё с момента входа в театр ощутила присутствие нескольких соплеменников, все, как и эта, молоды. Около сотни лет, ну может пара веков в лучшем случае. Носферату даже не посчитала их за серьёзных противников, максимум на что способна такая мошкара — это задержать её на минутку. Если бы хотели брать сразу силой, то пришли бы члены клана посерьёзнее. Никто из отдыхающих зрителей не обратил внимание на парочку, подобное случалось, когда к какой-то из бизнес-леди прибегала ассистентка и утаскивала по срочному вызову. У парадного входа их ждала повозка традиционного чёрного цвета с зашторенными окнами. Стоило только им сесть в просторный салон, как кэб тронулся, мерно покачиваясь. Носферату откинулась на спинку кресла и попыталась расслабиться. Внутреннее чутьё подсказывало, что её возят кругами, например дважды провезли мимо одних и тех же магазинчиков со сладостями и парфюмерией. Наконец, экипаж остановился, и молчаливая спутница указала на другой такой же кэб, стоящий на углу. Ночь. Улица. Фонарь.
— Ещё аптеки только не хватало, — буркнула себе под нос дракулина, пегаска же в ответ лишь бросила мимолётный взгляд в сторону, — ах, вот и она. Правда закрыта.
Лишь третья карета, использовавшаяся в Мэйнхэттене как городское такси, довезла пони до цели, проделав последние минут десять пути по туннелю. Выйдя под тёмные своды коридора, Ренниль увидела — к сопровождающей присоединилась дюжина кобылиц, все крепкие земнопони, закованные в броню. Мрачные, безмолвные конвоиры. В их тяжёлых взглядах ощущалась железная решимость и фанатичная одержимость. Будут стоять насмерть с любым противником. Сквозняк принёс с собой едва уловимый запах дорого человека, он был где-то неподалёку. Коридоры коллектора были на редкость ухоженные, на некоторых плитах были даже потёртости от швабры. Много писателей, современников Хуфани Мэйнер, с творениями которых были хорошо знакомы массы молодёжи, вне зависимости от их рас, размещали убежище ночных охотников в роскошном замке, окружённом неприступными стенами, либо в труднодоступном горном районе, где к воротам ведёт узкая дорожка, что вьётся как серпантин. Однако, к чему такие трудности, когда под развитым мегаполисом есть всё нужное, куда никогда не проникает Солнце. Будь черногривая дракулина в лучшем настроении, она бы пошутила, признак наличия кровососов в подземелье – чистота. Лишь редкий молодняк мог игнорировать плесень в углу и протекающую крышу.
Наконец, Ренниль с сопровождающими вошла в зал с высоким потолком, где на полу была начертана огромная пентаграмма. Линии переливались тусклым синим светом. Множество символов, переплетающихся друг с другом, покрывали все доступные поверхности, пульсировали словно вены на висках. Воздух пропитался ощущением чего-то неописуемо кошмарного, того, что не должно существовать в привычном мире, без риска разрушить привычный порядок вещей. Безмолвные стражи привели черногривую красавицу к середине зала и оставили её, вернувшись на свои посты. Несмотря на кажущуюся грузность двигались они на удивление легко: многочисленное оружие не бряцало, бронеплаcтины не звякали, а их копыта, казалось, ступали по облакам.
Тени перед носферату стали собираться в большую каплю, которая, наплевав на тяготение, росла от пола к потолку, когда её размер превысил по высоте обычного пони, то объект лопнул на кучу маленьких брызг.
— Вот мы и снова встретились, — отряхнувшись, словно собака, перед бэтпони возникла мятно-зелёная единорожка, — как ты? Надеюсь, не укачало в пути?
— Я бы соврала, сказав, что рада встречи, Мелаина, — холодно ответила Ренниль, совсем не скрывая презрения, — я разочарована, богатый город, а кэбы столь раздолбаны, что слуг стыдно возить. Неужели со времён Учителя наше племя столь обеднело. Вот же стыд, да?
— В иной ситуации я сломала бы тебе челюсть за упоминание отступника, — поправив свою гриву, как бы невзначай заметила волшебница.
— Если хочешь драки, то в любое время, дорогая. Любопытно, сможешь ли ты на этот раз обратиться в туман и сбежать.
— Мы здесь собрались не для обмена угрозами. Я познакомилась с одним интересным смертным. Ты его знаешь, такой вкусный и ароматный, правда пугливый, — чернокнижница усмехнулась, увидев вспышку гнева в глазах собеседницы и добавила, — если вздумаешь бежать, то быть двуногому десертом.
— Я хочу видеть Кая, — крылатая кобылица посмотрела вампирше в глаза, — прямо сейчас. Иначе…
— Обойдёмся без угроз, — Мелаина лениво отмахнулась копытом, — сейчас вы увидитесь. Помни, мои печати просто не дают ему возможности двигаться. Помощи ждать неоткуда. Всё, моя дорогая, допрыгалась.
Невидимая для иерархов, с небольшого карманного плана за происходящим наблюдала пара глаз, в которых вместо зрачков были вращающие спирали. Незваная гостья на столь важном для живущих в ночи событии оживилась, едва она заметила игрушку, которую папа принёс из другого мира. Юная особа, считающая себя не хуже старших властителей Хаоса, покинула своё убежище. Настала пора действовать. Крохотный мирок, размером с кладовку, канул в Небытие, словно и не было его. Светло-фиолетовая тинейджер небрежно прошлась среди кровососов, играючи проходя сквозь их тела, не предавая значения плотности. Зачем? Стоило бы безалаберной дщери дракониуса захотеть, и все неугодные истлели бы во прах. Усилием мысли можно сотворить ещё многое, но по-простому не интересно. Папа порой сравнивал жизнь с игрой в бильярд, толкни один шар, и остальные начнут метаться кто куда. Событие гораздо более весёлое и непредсказуемое.
Пара единорогов вошла в зал, левитируя носилки, на которых лежал Кай. Одна из служанок, невысокого роста, скрытая под балахоном, поднесла маленький сосуд с резко пахнущим веществом к носу пленника и бесцеремонно потормошила за плечо. Стоило тому закашляться, как она подозвала Ренниль, демонстрируя, что землянин жив. Красноокая дракулина сдержала порыв обнять милого друга. Пленник закашлялся, попытался дёрнуться, но изящные кандалы, удерживающие его на месте, мигнули красным светом и не дали узнику шелохнуться. Перед глазами парня всё плыло, голова гудела, от поганого привкуса на языке хотелось сплюнуть, но сухость во рту, в довесок к последствиям усыпления, не дала этого сделать. Когда зрение прояснилось, первое что фамильяр увидел, было лицо Ренниль на фоне потолка с мерцающими письменами. Вопрос о своём местонахождении исчез сам собой, стоило лишь немного прийти в себя. Оковы держали мягко, но крепко, лишь головой можно было едва-едва двигать.
— Где я? – дрожащим голосом спросил Кай, он ещё раз попытался напрячь мускулы, но всё без толку, — отпустите!
— Цыц, самец, — губ грубо коснулось копыто незнакомки, — он жив, как и было условлено. Теперь твоя очередь. Встань в центр круга. Иначе…
Кобылица не договорила, она склонилась к беспомощному заложнику и сделала вид, что хочет прокусить ему шею. Носферату грустно вздохнула и направилась к центру пентаграммы, начертанной на полу зала. Она нутром ощущала разлитую в воздухе опасность, чутьё подсказывало — лучше незамедлительно исчезнуть. Однако чувства к смертному лучше любых оков удерживали от побега. Мысль о том, что ему могут навредить, лишить свободы, отдать какой-то мерзавке в качестве игрушки острым кинжалом вонзалось в трепещущее сердце. Оставалось только ждать и надеяться, что план Службы Эквестрийской Безопасности увенчается успехом. Вампирша в балахоне принюхалась – невиданное ранее живое существо пахло вкусно. Убивать было совсем не резон, даже мысль причинить вред представителю слабого пола вызывала неприятное сосущее ощущение под ложечкой. Не для этого жеребцы природой созданы, однако приказы есть приказы. Она резко выпрямилась и присоединилась к своим сообщницам. Вот-вот настанет момент, когда отворятся Двери Миров.
Скрюболл стояла над землянином, вглядываясь нежно-фиолетовыми глазами в бледно-розовое плоское лицо. Жадный взгляд избалованного вседозволенностью чада, которое не привыкла слышать «нет». Даже у Эрис во взгляде было больше тепла, когда та с головой ныряла в вулкан страстей вместе со смертными. Ноздри пони гневно раздувались, блестящее от изысканного лака копыто шкрябало по полу. Фелледи подавила в себе желание просто забрать желанную игрушку. Кучка глупцов вокруг услышали бы лёгкий хлопок воздуха, на месте тела их глазам предстала бы пустота. Скрюболл погримасничала перед воображаемым отцом и без какого-либо напряжения убрала опутывающие пленника заклинания, следующим исчез наркотик в крови, который дурманил разум и сковывал движения.
— Не дёргайся, партнёр, — прозвучал в голове голос Шионы, — силы ещё понадобятся. Помни, ты никакой не герой, а испуганный жеребчик знатной особы.
К счастью, устроители особой «вечеринки» для избранных тоже так считали, даже не удосужившись держать заложника под наблюдением. В кои-то веки пренебрежительное отношение приносило пользу. Видимо свою роль сыграла и уверенность в госпоже Лемисьер, которой было дозволено вести проект.
— Пс-с, человек, попробуй пошевелить пальцами, — прошептала алая демонесса, — но очень тихонечко.
К удивлению Кая оковы растворились как туман в лучах Солнца, а вялость, делающая его похожим амёбу, сменилась бодростью. Тело, образно говоря, кипело от физических и душевных сил, как после щедрой порции утренней гимнастики. Архимаг, укреплявший организм фамильяра, говорил о подобных ощущениях, но всё должно было нарастать постепенно, а не так — раз и всё. В суставах слегка покалывало, он смог не только сжать кулак, но и немного согнуть в локте руку. Парень приподнял голову и осмотрелся. На него никто не обращал внимания. Привстал, всё по-прежнему, устроители «вечеринки» заняты своим делом.
В центре комнаты находились двенадцать единорожек, они медленно двигались по кругу, замирали, затем вставали на задние ноги и произносили несколько хрипло звучащих фраз. Их одежды состояли из живых теней, которые трепетали как листья на ветру. Хоровод несколько раз менял своё направление, то замедлялся, то ускорялся. Наконец, они остановились, встав кругом. Пару минут они не двигались, просто опустили головы к полу. Затем, устремив взоры к потолку, они стали петь, сначала тихо, а потом со всё нарастающей силой. Парень содрогнулся, слова были резкие, непонятные, но столь противный звук не просто резал уши, он впивался в кожу. Эдакая отвратительная помесь кактуса с крапивой, которую дополняет ледяной ветер, выбивающий частички тепла, замораживающий не только тело, но и душу. А капелла диссонанса. Хор баньши, чьи унылые голоса повергают в панику и сводят с ума, дополнился сонмом визгливых дудок и насилующих уши скрипок. Затем землянин согнул ногу в колене и опустил её, босые стопы коснулись холодного камня. Осторожный шаг. Ещё один — никакого звука, кудесник из Круга постарался на славу.
— Что-то тут не так, — демикорн стала видимой для своего симбионта и потыкала крошечным копытцем в его запястье, — осторожнее.
— Наше движение заметили? — двуногая жертва почувствовала, как вот-вот на голову обрушится дубинка и повергнет в небытие.
— Ты слишком легко освободился, балбес, — спутница, взмахнув крыльями, быстро подлетела к носу напарника, кто-то могучий вмешался. Не нравится мне это.
— Нам нужен новый план? — хотел было спросить фамильяр, но его тут же перебили.
— Нет, действуй как было условлено, — мельтешащая поблизости особа заметно нервничала, мотаясь из стороны в сторону.
Мелаина, сжав зубы, стояла в потоке магической энергии, которую на неё направляли избранные иерархами чародейки. Вампирша закрыла глаза – никто и ничто не должно отвлекать. Посторонний не войдёт, вся стража на боевых постах, на ближних и дальних подступах активированы ловушки. Мощь магии возросла до чудовищных сил, и лишь ей одной, из всего клана «Оникс» была доверено управлять потоком. Лемисьер была способна всё это выдержать, не вспыхнуть как ночной мотылёк, слишком близко подлетевший к пламени свечи. Боль в роге неудержимо нарастала, верный признак переполнения внутренних резервов волшебника. Нужно было как можно скорее дать выход силе. Сконцентрировавшись, пони начала нараспев произносить тщательно подготовленное заклинание. Под потолком возникла светящаяся точка, которая начала стремительно увеличиваться, пока не стала размером с тыкву.
— Кай! — раздался крик, принадлежавший Мист, в голове парня, — ты меня слышишь?
— Да, конечно. Тут, тут происходит Дискорд знает что, — пользуясь тем, что на него никто не смотрит, фамильяр тихонько отполз за колонну, осторожно выглянул и спрятался, — летающая сфера выросла и выпустила извивающиеся отростки. Ну и плюс эти твари свой концерт устраивают. Никогда их альбом не куплю.
— Очень смешно. У Шейлы всё под контролем, — разделяя слова ответила зеленоглазая чародейка, в её голосе чувствовалось сильное волнение, — дай мне ещё раз картинку происходящего, медленно обведи глазами всё помещение.
— Чудесно, просто чудесно, — закашлявшись, саркастически прокомментировала серая пони, увидев ритмично раскачивающихся, впавших в транс волшебников, и раскручивающийся всё быстрее портал, который теперь уже напоминал водоворот, нижняя часть которого уже пробила брешь между мирами, — сейчас они слишком увлечены, а посторонних прогнали. Действуем по плану. Выиграй мне время, мой дорогой.
Мист находилась в родовом поместье, а около неё расположится отряд паладинов готовый в любой момент начать штурм. В начищенных до зеркального блеска золотых доспехах отборных воительниц отражалось убранство зала Дверей, который де Айсы использовали для облегчения телепортации. Одним своим видом эти закованные в броню пони внушали трепет и уважение их мощи. В народе поговаривали, что всех их латы несут в себе частичку божественной мощи Сестёр, и порождения тьмы бегут со всех ног, едва завидев этих бойцов. Огненно-рыжая фелледи глубоко вздохнула, раньше ей никогда не приходилась делать столь большой прыжок в место, находящееся далеко за пределами видимости. К счастью, помощник, благодаря особой обработке заклинаниями, был сейчас как якорь на верёвке, нужно ухватиться получше и подтянуться к нему, образно говоря. Пони с огненно-рыжей гривой сделав короткий вдох, сконцентрировалась, произнесла заклинание, с хлопком исчезла и очутилась около Кая.
Ренниль, продолжая изображать покорившуюся судьбе кобылку, напряглась, выбирая момент для рывка. Было непонятно, почему Лемисьер не стала накладывать пут на ученицу Равенхарта. Скорее всего, она боялась, что явившаяся сущность может быть этим не довольна. Бросив взгляд наверх, дракулина ужаснулась. Случилось то, о чём говорилось в пророчестве. Дверь в Бездну или какой-то иной кошмарный План, название которого известно лишь головастым учёным, приоткрылась. Пока ещё недостаточно широко, чтобы Всетемнейшая Княжна могла пройти. Однако влияние её скверны уже начинало ощущаться, поток желтовато-серого тумана тонкой струйкой стекал вниз. Сквозь образовавшуюся щель смотрел глаз. Глаз моргнул и уставился на носферату.
— Учитель, — подумала про себя черногривая охотница, чувствуя, как страх парализует конечности, — дрянь по ту сторону пришла. Где Вы, когда мне так нужны?
И тут бэтпони услышала восхитительно мягкий голос, тёплый, ласковый словно летний ветерок. Чёрный нос ощутил ароматы изысканных цветов, а шёрстки коснулись нежнейшие шелка.
— Дочь моя — не бойся, твоя любящая мама тут!
Землянин огляделся в поисках оружия, но тщетно. Обширный подвал в этом смысле был девственно чист, да и зачем магам грубые клинки, когда лишь несколько слов остановят сердце противника или вырвут дыхание из его уст. А, впрочем, не всё так уж плохо. Внимание человека привлёк массивный канделябр на высокой подставке. Мечи-кладенцы в нужный момент приносят озёрные девы, но так бывает лишь в сказаниях. А если их нет, приходится импровизировать. В зале их было более десятка, но внимание притягивал лишь один. Увесистый, но не слишком тяжёлый. Прекрасно сделанный изящный предмет интерьера. С таким оружием разумеется не победить, но продержаться можно, выиграть нужные секунды, ткнуть в бок стражника, связанного боем, или огреть по макушке поглощённого поддержанием заклинания вампира. Парень ещё раз огляделся, единственные двери были скорее всего заперты. Впрочем, тут наверняка есть скрытые, но сейчас их искать бесполезно. Двенадцать единорогов, возглавляемые мятно-зелёной пони, находились в трансе и мерно покачивались, тихо бормоча заклинания. Скрюболл согласно наставлениям тёти стала предметом обихода, который можно использовать в драке, чтобы однозначно вытащить смертного из передряги.
— Партнёр, не хочу показаться банальной, но вон та туманная штука, будет вероятно ядовита для тебя, — над полом возникла небольшая алая кобылица, взмахивающая хвостом, — и я почти уверена, что существо, разглядывающее твою кровососущую подружку, будет мне не рада. Оно сможет меня обнаружить, не сомневайся.
— Предлагаешь идти в лобовую атаку? — парень горько усмехнулся, оглядев свой модный, сшитый по спецзаказу костюм и оружие, под стать искателю приключений, — рассчитывать на успех было бы слишком наивно.
— Нет. Видишь ли, вампиры выгнали всех посторонних и предельно сконцентрированы, но есть одно «но». Большое такое «но». Даже если ты сломаешь хребет одному или парочке своей железякой, то они за пару минут себя восстановят и размажут тебя об стену. Атаки устроители праздника не ожидают, но появление Мист не прошло незамеченным. Комитет по встрече скоро будет. Поэтому сделай следующее… Берегись!
Охранное заклинание пробудило первого стража. Скрытая панель на стене отошла в сторону, и оттуда выскочил гуль. Скелет, обтянутый практически сухой кожей, которая из-за резких движение рвалась как бумага, судя по состоянию плоти, уже давно сидящий в каменном мешке. Недолго монстр трепыхался, удар бронзового основания по лысой голове разнёс тварь на кусочки. Парень покрепче взял подсвечник и стал отбивать выползающих из всех щелей уродов. Нежить тупо пёрла вперёд, ориентируясь на ауру живого, исполняя единственную доступную им команду — уничтожить. Близость огненно-рыжей чародейки внушала уверенность Каю, возникшие ещё в день заключения договора татуировки светились, а сил, казалось, хватит чтобы свернуть гору. Канделябр со свистом рассекал воздух, каждый гуль, скелет или нечто подобное, смердящее гнилью, падало к ногам фамильяра.
Ренниль слушала речь Всетемнейшей и поражалась косности своих неверных убеждений, да что там. Не совсем прав был даже Учитель, считавший дочь Всематери отступницей. Произошло великое недопонимание. Княжна жертва. Княжну коварно оговорили и сослали на веки вечные на План нескончаемых страданий. Дракулина чувствовала, как всё её тело наполняется теплом и радостью, от которой кажется, что вот-вот и воспаришь к ночным небесам купаться в Лунном свете. Ученица удивлённо всхрапнула, сделала шаг назад, огляделась, и в миг вместо подвала, выглядящего как декорация к спектаклю на Ночь Кошмаров, она оказалась в прекрасно обставленной зале. Роскошь убранства поражала взгляд, подчёркивала взыскательный вкус хозяина. Большую часть комнаты занимала неприлично огромная кровать, на которую легко можно затащить самых близких друзей и устроить вечеринку с привилегиями. На шёлковых подушках возлежали Кай и Мист, они ели фрукты, пили вино, в полголоса болтали и хихикали.
— Видишь? Я не враг твоему табуну, — мягкий голос, несомненно, принадлежал кобыле, властный, но не агрессивный, вкрадчивый, — перед тобой грядущее. Просто помоги мне.
— Ты кто? – недоверчиво буркнула чернокрылая охотница, переминаясь с ноги на ногу, — зачем ты мне морочишь голову своими иллюзиями?
— Ты прекрасно знаешь кто я, — лёгкий игривый ветерок, принёсший аромат леса, раздул пряди в гриве носферату, — и уж поверь, я ни на секунду не думала, что какой-то морок сможет обмануть твой острый как бритва ум. Ты хочешь счастья и ты его получишь.
— Безымянная, та от которой отреклась собственная мать! Отступница! Прочь из моей головы.
— Да, скрывать не буду. Всематерь низвергла меня, но она была ревнива! Всё дело в зависти, ведь смертные возлюбили меня больше! – ответила Княжна, продолжая показывать новые видения, — ты теперь знаешь мою судьбу.
Сердце Ренниль на мгновение сжалось, когда она увидела вбежавших в покои жеребят, маленькая фестралка и единорожка стали носится по комнате, отнимая друг у друга куклу. И тут же дракулина ощутила прилив сил — раз враг опустился до таких слащавых банальностей, значит недооценивает её. Учитель Равенхарт демонстрировал опасность сладких грёз, которые могут продолжать действовать, даже будучи выявленными. Ведь каждая представительница сильного пола в тайне мечтала о материнстве и добром, нежном хранителе семейного очага. Бэтпони оскалилась, отбросив морок, ещё чуть-чуть и иллюзия сгинет.
— Я думала, что ты сильная могущественна богиня… Ха! Ты ноль! Я сама сейчас сожру тебя, — сверкнув красными очами, вампирша встала на задние ноги и из всех сил обрушила передние копыта на мраморный пол, — почувствуй горечь поражения!
С этими словами Ренниль плюнула в пылающий на потолке глаз, который стал виден, едва жертва отринула мороки. Пусть это был чисто символический жест, но в хороводе ведений этого достаточно. Для Всетемнейшей такой выверт оказался сюрпризом, вместо благоговейно трепещущего объекта реципиента она получила бой. Древняя богиня лишь пожала плечами, такое развитие событий тоже допустимо и для него, разумеется, был свой план. Раз жертва хочет сражаться и победить, да будет так. Поток магии исказился, со страшным скрежетом стала нарастать вибрация, стены дрожали, с потолка сыпалась штукатурка. Дорогие сердцу возлюбленные растаяли как мираж в океане, домашний интерьер, дышавший уютом, исчез, размытый словно песок потоком воды. Раздался грохот, мир вокруг пошёл трещинами и стал осыпаться в бездну. Большие куски дробились на маленькие, а те в свою становились пылью. Стены, двери и пол комнаты исчезли, оставив Ренниль висеть в каком-то нигде. Тьма. Непроглядный мрак, без звёзд и хоть крошечных искорок света. Немного выше над головой, если можно было так сказать, в пространстве вековечной тьмы без границ и края находился омерзительный пульсирующий сгусток, выделявшийся своей чернотой на фоне мрачной Бездны. Отвратительная субстанция то раздувалась, то опадала, распространяя тошнотворный смрад.
— Вот ты где! – Ренниль взмахнула крыльями и устремилась к цели, — готовься исчезнуть навсегда.
Кай побежал к стоящей в чародейском круге возлюбленной пони и закашлялся от исторгающихся в мир Эквестрии миазмов жуткого существа, чей глаз взирал на него практически с осязаемой ненавистью. Расстояние, не превышающее пары десятков метров, растянулось на целю милю, причём в гору, под порывами жестокого ветра, который и опалял, и обжигал. Чем ближе парень подходил к фестралке, тем тяжелее становились шаги. Ботинки вязли в полу как в размокшей от дождя глине, но стоило приглядеться получше и становилось ясно, ничего не поменялось — камень оставался камнем. И вот до нежнейшей чёрной шёрстке, которую так приятно гладить пальцами, остался последний дюйм. Ещё немного и рука коснётся шеи.
Ученица Равенхарта наступала по всем фронтам, Всетемнейшая Княжна тщетно пыталась контратаковать, но все её выпады играючи отражались. Дракулина, как и положено вампирам древней крови, была несокрушима. Быстра словно молния. Яростна как дракон. Противница собрала последние силы, окутала осмелившуюся ей противостоять вампиршу липкой паутиной и тут же нанесла удар множеством мечей, созданных усилием её тёмной воли. Все клинки кроме последнего рассыпались с хрустальным звоном, ударившись о кожаные крылья, а последний носферату успела перехватить зубами. Копыта фестралки колошматили по телу демона словно кузнечные молоты, белоснежные клыки впивались в порочную плоть, отрывая куски. Возгордившись, Ренниль подумала, что победа уже в кармане, ещё чуть-чуть и Зверь будет загнан обратно в свою берлогу. Однако, Всематерь не просто так упрятала отступницу в глубины мультивселенной. Лишённая имени не разучилась лгать. Вот-вот противница начнёт упиваться победой, липовой разумеется, расслабится и сделает своё сознание открытым для контратаки.
Кровь. Свежая, горячая и такая знакомая. Вспышка озарила сознание, вернув красавицу фестралку в реальность. Слабо освещённый подвал, тягучий речитатив заклинаний и лицо возлюбленного прямо перед ней, искажённое гримасой боли.
— ***, — крик вперемешку с популярными ругательствами заполнил уши, — а-а-а! Отпусти! Ты чего, это же я!
— Да отпусти наконец! — несмотря на действие комплекса зелий и заклинаний, которыми фамильяра накачали перед отправкой, боль была кошмарная, — ты мне руку чуть не отгрызла.
Вид у любимого был страшен, он с трудом сдерживал крик, прижимая к груди истерзанную конечность. Заклинания, наложенные Сайлент Стримом, удерживали фамильяра от потери сознания, попутно регенерируя ткани. Землянин старался не смотреть на то, как выглядит сейчас плоть, встретившись взглядом с бэтпони.
— Кай? Ох, гнилое сено, что я наделала! — выпустив добычу, дракулина опешила и присела на задние ноги, развернувшаяся битва оказалась мастерской иллюзией, — если ты свободен, то значит план работает. Нужно эвакуироваться отсюда. Быстро.
Мелаина почувствовала появление кого-то постороннего в зале призыва. Подобное казалось невозможным, ведь она не просто поручила выполнение задачи самым талантливым из клана «Сумеречный Оскал», но и лично проверила охранные заклинания. Немёртвой заклинательнице не было нужды поворачивать голову, небольшое ментальное усилие, и фелледи с аквамариновой гривой, как наяву увидела картину происходящего. Увешенная защитными амулетами серая пони, поразительно похожая на спутницу похищенного существа, телепортировалась в сокровенное место сообщества вампиров. К величайшему её сожалению, моментально прихлопнуть постороннего было нельзя — открытая дверь между измерениями съедала почти всю энергию, которую накачивала дюжина помощниц. Неужели план пошёл прахом? Почему ловушки не сработали как надо? Да и в довесок ко всему, появились признаки расфокусировки, часть энергии растрачивалась впустую, утекая в пространство между Планами. Столько лет подготовки, и вот такой глупый конец? Рыжегривая незнакомка не стала нападать, а первым делом открыла портал. Судя по скорости создания, противоположный конец туннеля в пространстве должен находиться где-то поблизости. О том, кто сейчас появится, вампирша догадок не строила.
Некоторые студенты из числа тех, кто далёк от всего связанного с армией, изучающие историю, поначалу удивлялись, как, мол, так, паладины не заботятся о скрытности. Ведь порой нужно выполнить и стелс-миссию. В такие моменты хороший преподаватель выдерживал паузу и, деликатно улыбнувшись, показывал юнцам новый плакат, подробно изображавший упомянутого воина. Громоздкая конструкция, оснащённая механическими усилителями мышц, источником питания, кучей фильтров и толстенными пластинами из адмантина не могла быть тихой. От поступи их носительниц дрожала земля, даже некоторые мосты были непригодны для таких громадин. Закованные в золотую броню с копыт до кончиков ушей эти могучие фелледи занимали плацдарм, первым делом взяв под защиту младшую де Айс, обеспечивающую переброску войск. Воинственный дух отборных кобылиц пламенел от азарта битвы, ведь их противником были не коварные демоны или сошедший с ума дракон. Вампиры! Ужасные кровососы были созданиями из преданий старины глубокой, а те, которые реально попадались в поле зрения СЭБ, на деле оказывались трусоватыми мещанами. Чародеи ночных охотников хоть и были отборными специалистами, но моментально среагировать они не успели. Однако к Мелаине подобное не относилось, она в мгновение ока отскочила к стене. Столь резкая перемена отдалась сильной болью в области затылка, казалось, что кто-то взял венчик для взбивания и перемешивает мозги. Мир вокруг был укрыт туманом вперемешку с «мушками», тошнило. Сильное напряжение всего организма сейчас делала из высокопоставленной дракулины лёгкую добычу. Она окинула взглядом поле боя. Дюжина помощниц-волшебниц лежала на полу, спелёнатые в подавляющие силы сетки, даже дракон, доведись ему попасться в такую, стал бы не опаснее младенца. Взвыла охранная сирена, и через открывшиеся потайные двери в зал призыва ломанулись защитники скрытой крепости.
— Мерзавка! — Мелаина едва увернулась от удара крылом, расставшись лишь с несколькими прядями аквамариновой гривы, — думаешь сбежать?
Спасительный отход был заблокирован той, которой суждено было стать жертвой. Ученица еретика без лишних реверансов провела серию выпадов — мимо. Противница каждый раз, хотя бы на волосок уворачивалась, даже не думая контратаковать. Изящные копыта крошили камень, оставляли глубокие выбоины в кладке. Ренниль старалась как можно скорее победить, пока силы не покинули её. Солдаты в золотой броне оказались связаны боем с наступающими упырями, которые гнали перед собой орду гулей и другой низшей нежити. Ничтожные мертвяки, ведомые лишь волей хозяина и голодом, не имели других козырей кроме числа. Лидер отряда вторжения, предвкушая скорую победу, быстро отдала серию приказов и возглавила атаку.
— Вперёд, сёстры! Благословение Богинь с нами! — Кай узнал по голосу Шейлу Лауд, ту самую, мрачную пони из спецслужб, устроившую ему недавно допрос.
Человеку показалось, что он увидел сквозь щель в забрале шлема, как недобрым светом полыхнули белые глаза пони. Лязгая словно локомотив, она ринулась на врага. Иерархи бросили в бой все имеющиеся у них резервы, а сами в сопровождении телохранителей занялись своей эвакуацией. Воительница разрывала нежить на части, словно шкодливый щенок диванную подушку, но даже у неё не получалось пробиться сквозь плотные ряды.
— Сама кляча гнилая, — парировала мятно-зелёная кобылица, лихорадочно выискивая лазейку, ввязываться в схватку не входило в её планы.
Однако каждый раз Ренниль оказывалась на пути порядком ослабевшей Мелаины, удары волшебных лезвий чародейки уже не могли ранить. Глубокие царапины, не более. И в это мгновение высокопоставленная носферату, метившая на право называться иерархом, не на шутку испугалась. Рыжеволосая волшебница, раньше занятая на удержании портала, подключилась к поединку. В изумрудно-зелёных глазах, обычно тёплых или задорных, сейчас бушевал лютый буран, безжалостный к застигнутым в чистом поле путникам. Кобыла шла выбивать пыль из стервы, которая угрожала её самцу. Никаких сантиментов, лишь ненависть и холодный точный расчёт. Если бы младшая де Айс в совершенстве владела семейным мастерством, то враг уже смог бы изучить атмосферный ледник изнутри, собственной шкурой оценить, как низко может падать температура. Однако она была не такая, без каких-либо разговоров пони, привстав на задние ноги, послала передним копытом поток пламени. Гуль, случайно оказавшийся не в том месте, в миг осыпался золой.
— Мист, да твою же ж… — только и выкрикнула прекрасная дракулина, прыгнув в сторону в самый последний момент.
Энергетический экран, рефлекторно поставленный Лемисьер, принял удар на себя, поглощая силу огня. Увы, в этот раз преграда оказалась недостаточно крепкой. Щит, покраснев, треснул и рассыпался как стекло от удара камнем, осколки которого не долетали до пола, постепенно исчезая. Вопреки мнению обывателей, живущим в ночи надо дышать, и вампирша на своей шёрстке узнала каково это, когда воздух отсекается чародейским огнём, сплошь окутывающим тело. Жгучая, липкая субстанция, которая и не жидкость в прямом понимании этого слова. У простых смертных мир бы уже состоял из одной только боли, но долгая жизнь научила чернокнижницу контролю над нервной системой, иначе бы агония уже открыла двери безумию. Она чувствовала повреждения, искала выход, но каждый раз получала новый удар острым крылом от носферату. Кошмарная пляска долго продолжаться не могла, и очередной выпад ученицы еретика снёс голову с жалкими остатками некогда шикарной аквамариновой гривы с белыми прядями.
Впрочем, допускать завершения своей жизни после смерти Мелаина не собиралась. Выпутываться приходилось и из гораздо худших ситуаций, просто восстановление займёт много времени. Отрубленная часть тела в полёте отрастила восемь паучьих лапок и ловко приземлилась. Увернувшись от удара носферату, мысленно приказала остаткам своего некогда совершенного тела броситься в последнюю атаку. Маленький шар огня, не больше яблока, посланный Мист проник внутрь движущихся останков и взорвался. Новое малорослое создание помчалось, лавируя между громыхающих исполинов в сияющей золотом броне. Некоторые паладины попытались раздавить странное насекомое, но куда там… С таким же успехом черепаха могла пытаться догнать кролика.
Ту-дух! Бам!
Колонны ног опускались на каменный пол, но упрямая бестия лавировала в этом лесу металла. Впереди показалась вентиляционная решётка, ещё немного, ещё чуть-чуть, но нечто резко бросило вампиршу в сторону, прервав её стремительный бег. Какой-то тяжёлый и твёрдый предмет прижал голову, вынуждая паучьи лапки бессильно скрести пол.
— Вот я ей сейчас, – Кай ещё раз стукнул основанием тяжёлого подсвечника гадину, которая чуть не принесла в жертву его любимую, — думала сбежать? А вот шиш тебе! Прими поражение от слабого самца.
— Рано радуешься, смертный червь – прошипела Мелаина, не тратя силы на попытки расквитаться.
Лемисьер, с одной стороны, не понимала, почему могучие иерархи предпочли отступать, когда можно было выстоять. Нужно только сдержать натиск. Выиграть время, хватило бы часа. С другой стороны – знала, что она сама поступила бы так же. Древний вампир в первую очередь эгоист, для него не существует тёплых чувств к окружающим, максимум привязанность как к питомцу или любимой игрушке. Все, кто слабее – пешки, цель которых служение лидеру. Однако отступница не только дружила, но и любила. Любила всем сердце. Как так? Невозможно. Или Равенхарт был прав, сила в единстве? Вдруг он был прав? Подобные мысли со скоростью молнии промелькнули в сознании вампира, и она их отбросила, выжить они не помогали. Остался последний способ.
Человек, вскрикнув, отскочил назад – плоть монстра закипела и растеклась густой, похожим на битум субстанцией, которая начала просачиваться в трещину, которая появилась из-за удара паладина. Капля за каплей бывшая ещё вчера на вершине заклинательница утекала в прямом смысле этого слова. Стать жидкостью было отчаянным шагом, ибо сознание могло не удержаться в таком теле и умчаться в Загробный Мир, пастись на Лугах Отдохновения. Жирно поблёскивающая амёба из всех сил продиралась к вентиляционному коробу, обслуживающему нижние уровни.
— Да что б тебя! — выкрикнул человек, нанеся вслед удар подсвечником, — эта дрянь сбежала!
— В Бездну её, — рявкнула Ренниль, раздосадовано топнув по полу, — потом поймаем. Сейчас надо...
— Давайте поговорим позже, — обеспокоенно перебила зеленоглазая чародейка, — летим домой.
Землянин не успел и пискнуть, как Мист схватила его телекинезом и потащила к порталу, эстафету по поддержанию которого взяли сотрудники СЭБ. В этот миг ударная волна разметала их в разные стороны, Всетемнейшая Княжна, разгневанная провалом, решила покарать неумех. Она принялась проталкивать через портал щупальце, которое вместо присосок покрывали десятки конических пастей. Сочащиеся чем-то желтовато-гнилостным острые зубы, медленно вращались по кругу, грозя измельчить в кашицу любого, кого поймают. Идеальная жертва ещё не ушла далеко от Двери между мирами, продираясь через мелких суетливых существ, и Княжна снова попыталась проникнуть в разум Ренниль. Нельзя было дать ей уйти. Иномирная сущность, напрягаясь из всех сил, стала подтягивать доступных мертвецов. Созданный Мелаиной проход грозил «треснуть по швам», источая какой-то неестественный свет, угрожающе выглядящие трещины ползли во все стороны. Через змеящиеся каверны просачивался дымок, и какая-то густая как кисель жидкость толчками выбрасывалась в привычный всем мир. Там, где капли субстанции попадали на пол, камни с шипением плавились, наполняя воздух едкими испарениями. Первыми монстру попались ожившие мертвецы, которые пытались оттеснить силы вторжения. Кряжистый отросток, напоминавший искривлённое дерево, растущее на болоте, смёл их одним ударом. Пол дрогнул, с потолка посыпалась цементная пыль, на ногах остались лишь паладины. Их взоры в ту же секунду обратились к новому врагу. Вслед за своей предводительницей они тут же начали обстреливать Тёмную Богиню магией. Грохот взрывов слился в монотонный гул. Члены клана «Сумеречный оскал», которые поначалу сдали назад, пытаясь отбить атаку, подавили панику в рядах и снова пошли в наступление. Коридор наполнился стуком копыт мчавшегося во весь опор отряда ночных охотников, которые не очень-то и уступали по своим силам гвардейцам. Иерархи планомерно отступали в заготовленные заранее убежища, но битва и не думала завершаться.
— Что с тобой? — черногривая носферату резко пришла в себя от того, что человек хлопал её по щекам, — очнись, нужно сваливать. Всё хорошо, мы рядом.
— А та мерзкая ***, — фелледи, недавно пережившая одну из самых кошмарных ночей в своей нежизни, грязно выругалась, сплюнув при этом на пол, — дрянь с той стороны, снова попыталась меня подчинить. Не хочу дожидаться удачной попытки.
Подставив своё плечо, он помог дракулине подняться. Ренниль помотала головой, отгоняя застилающий глаза туман. Телепатический удар вывел её из строя на непозволительно долгое время. Это было виной старшей в табуне кобылы. Зарычав, бэтпони расправила свои кожистые крылья, готовая защищать самых дорогих существ в своей ночной жизни. Она ещё не до конца пришла в себя, а Кай успел ударом канделябра встретить мёртвого алмазного пса. Младшая дочь де Айсов, боковым зрением отметив слабого врага, не стала отвлекаться, перепоручив его фамильяру, пылающим лучом снесла сразу трёх скелетов. Носферату, видя, что ряды наступающих врагов пока ещё не собирались редеть, решила их отбросить. А заодно, подавить всякое желание у выживших кровососов мстить впоследствии.
У Шейлы Лауд свело зубы, когда она почувствовала нарастающую волну силы. В первый миг пони подумала, что иерархи вернулись и решили принять бой, но источником были не они. Источником была та самая бэтпони, которая играла одну из ключевых ролей в ликвидации опасного клана. Истинный носферату — впечатляющее зрелище, такое даже сотрудники СЭБ за свою карьеру редко встречают. На глазах у паладинов изящная фестралка распалась на стаю из крупных летучих мышей. Она нахлынула на наступающую нежить подобно цунами, сметающей прибрежное поселение, унося вместе с собой осколки костей вперемешку с гниющей плотью гулей. Пищащий поток красноглазых крыланов промчался по залу призыва, а затем устремился в открытую дверь. Разум Ренниль едва сдерживал желание стереть всех, кто не друг в порошок, разорвать, уничтожить, истребить. Движущаяся плотным потоком стая старательно обтекала группы гвардейцев, которые отлавливали в панике убегающих вампиров. Если кода-то давно они были грозными ночными обитателями, внушавшими ужас, то сейчас, самым молодым из них страх сломил волю к сопротивлению. Ужасная живая туча, промчавшись по ближайшим комнатам, вернулась к ошарашенной серой эквестрийке и человеку в вечернем костюме. Они так и стояли, словно громом поражённые, пока перед ними из бурлящего, точно ведьмин котёл, скопища плотоядно выглядящих существ начала появляться дракулина. Поток тел смерчем кружился на одном месте, формируя сначала ноги, потом тело и наконец голову. Ренниль поморщилась, голова гудела подобно пчелиному улью, она сделала шаг и, покачнувшись, посмотрела на любимых — они стояли не шелохнувшись.
— Они возненавидели меня, — промелькнула мысль, и чёрная с синими прядями грива поблёкла точно жухлая листва, — никому не нужен Монстр.
Время, мчащееся подобно экспрессу через всю Эквестрию, сбавило обороты и вяло ковыляло. Бойцы делали выпады, отражали удары словно в замедленной съёмке. Сердце кобылицы сжималось от боли, воздух рвал горло, как если бы с каждым вздохом рот заполнялся терньями. Неужели всё без толку? Меня будут бояться. Сделав неуверенный шаг к табуну, пони видела, как те стояли, прижавшись друг к другу. Ноги пронзали раскалённые кинжалы. Губы ученицы Равенхарта задрожали, но она сдержала рвущиеся наружу злые слова, отвернулась и, не смотря по сторонам, пошла прочь. Прочь, навстречу одиночеству. Для таких зверей как она не допускается быть счастливыми. Внезапно Ренниль почувствовала преграду.
— Ты это куда? – резкий толчок в бок заставил носферату покачнуться — городская волшебница не собиралась её отпускать, — из табунов де Айсов так просто не уходят.
— Прекрати, милая, — мягкие пальцы человека плотно обхватили чёрное ушко и дёрнули как расшалившуюся стригунку, — всё будет хорошо.
Носферату подавила всхлип, продолжила движение, а затем замерла на полушаге с поднятой ногой. Странные чувства внутри толкали её прочь, бэтпони хотела скрыться, но понимала, что в неведомых далях будет только хуже.
— Почему ты не рассказала нам, — продолжила Мист, встав вплотную к члену семьи, — считаешь себя подростком из бульварного романа, который убегает лишь потому, что так захотел автор? Не веди себя так глупо.
— Ренни, — землянин обнял покрытую мягкой шёрсткой шею и прижался к ней щекой, — ш-ш-ш. Я, мы любим тебя.
— Но я же… — замерев в тёплых объятиях, пролепетала ночная охотница, уронив слёзу.
— Да плевать! – хором ответили её самые близкие, особые друзья, — мы же табун. Ты была прекрасна в этом бою.
Красноокая фелледи не смогла дослушать без сомнения красивые слова, которые на ходу придумал Кай. Жизнь без каких-либо элегантных реверансов, вроде постукивания по косяку двери или деликатного покашливания, напомнила троице — они по-прежнему на поле боя. Кобылы-воительницы вампиров, пробившись в зал через гвардейцев, где должен был состояться призыв, натолкнулись на стальную стену паладинов. Над силами принцессы Солнца с грохотом взорвались несколько фиалов. Мелкий как мука порошок лишил боевых единорогов возможности колдовать. Впрочем, тяжело бронированных пони такое мало волновало. Два отряда с лязгом сошлись в копытопашной схватке.

---

Двор подле дома шерифа встретил бы гостя, если кончено таковой оказался на улице во время объявленной тревоги, напряжённой колючей тишиной. В отличии от слегка разочарованной, а иногда очень даже раздосадованной, какую можно встретить утром, перед тем как пропоёт петух, депортируя жителей из страны снов. Пустовал хлев, где поселились нанятые Локком коровы и овцы, их обитатели теперь взволнованно поглядывали из окон хозяйского дома. На них надежды как на силовую поддержку горожане особо не возлагали, первые были глуповатые и неуклюжие, а вторые слишком боязливые.

Жёны шерифа забаррикадировались в доме и приготовились к обороне, вооружившись булавами. За годы прожитые в Тейлсвилле им приходилось иметь дело с разными незваными гостями из леса, но в большинстве случаев дикие звери пугались криков и огня. Если молодые тимбервульфы изредка просачивались в город, то их было кому угостить дубиной или вилами. Мантикор же Локк с помощниками прогоняли ещё на дальних подступах к границам. Парочка крепких кобыл считала себя пони не робкого десятка, способных если надо двинуть даже минотавру, но то, что случилось сегодня было из ряда вон выходящее. Пландерсиды. Мерзость и кошмар для фермера, увидевшего на своём любимом поле насекомообразный сорняк, который мало того, что бегает и портит посевы, так ещё хозяина норовит использовать как пищу для своих спор.

Большой дом дрогнул, с потолка посыпалась штукатурка, а по панорамному стеклу веранды побежала ветвистая трещина. Из подвала послышался шум, некто огромный возился внизу, гремел горшками, разбивал банки с соленьями и бутылки с вишнёвой наливкой. На несколько секунд всё стихло, а затем по ровной паркетной доске на кухне, ещё только вчера натёртой мастикой, прошла волна от стены до стены. Дерево трещало, но держалось. По коридору второго этажа раздались приглушённые шаги — Бигги Би Фит показался на лестнице, спускающейся в гостиную. Юному отпрыску всё было интересно. Высунув любопытный нос через балясины балюстрады, обрамляющей небольшой внутренний балкончик, он тут же прилёг, надеясь остаться незамеченным.

— Это кому там в комнате не сидится? — васильковая кобылица, сверкнув глазами, топнула ногой, провожая взглядом сына, который тут же юркнул обратно, а затем глянула на сестру по табуну, — Черри, как думаешь, всё обойдётся?

— Без сомнения, дорогая, — ответила старшая жена и поудобнее перехватила булаву, — пусть только сунутся. Меня сейчас волнует наша старшая непоседа, увязалась за этим новеньким — Симфонией.

Обе горожанки взволнованно посмотрели друг на друга — там на улицах их дочь вместе с мэтром своей музыкой оказывали поддержку ополчению. Защитники города, будто окрылённые, уклонялись от ударов зубастых лиан, им пока удавалось сдерживать натиск, но надолго ли? Словно в издёвку, ломая доски, из подвала в дом проникло похожее на дикую помесь краба с пауком существо из Вечнодикого леса. Покачиваясь на длинной лиане, своеобразный плод как будто колебался в нерешительности, соображая, что делать. Он осознавал наличие пищи, до которой было дотянуться совсем нетрудно.

— Я тебя не приглашала! — со злостью выкрикнула Аврора Стар, увидев, что стало с их ухоженным полом, и топнула копытом, — пш-шёл вон!

Чудище дёрнулось, реагируя на шум и вибрации. Еда. Еда была рядом, а там, где питание, там и ресурсы для размножения. Покачиваясь, тошнотворно отвратительный плод двинулся к своей жертве. Гнилостно-зелёного цвета стебель шуршал не совсем по змеиному, его создатель к пугающему шелесту примешал гибельные обертоны с приправой из хаотических тонов, на грани чувствительности пушистых ушек хозяек, но вместе с тем хорошо различимых, наподобие отзвуков эха рёва обитателя кошмаров, перед тем как жертва пробудится.

— Игнорировать фелледи в её же доме?! Непростительно, — старшая жена воспользовалась моментом и обрушила шипастый шар на членистоногие существо, из всех сил вбивая его в пол.
Зелено-гривая сестра по табуну, чьи розовые глаза полыхали яростью, тут же принялась словно пестиком в ступке, перемалывать интервента своим оружием. В несколько секунд обе хозяйки оказались покрыты дурно пахнущим соком и ошмётками растения. Длинная лиана, лишившись зубастого цветка, попробовала уползти обратно в пролом. Провинциальные поняшки принялись улюлюкать, хотя наружу просились куда более крепкие слова, им приходилось сдерживаться. Мамочки знали, пусть любопытный отпрыск и сидит на своей кровати, ушки-то у него на макушке — всё слышат.

Судя по крикам и звукам команд, доносившихся через окно, основная битва миновала их улицу, смещалась куда-то на в северную часть Тейлсвилля. Однако радость горожанок была недолгой, на место поверженного порождения Леса выползло ещё не то три паукообразных отростков, не то мерзостных плодов, за которыми как хвосты тянулись лианы. Защищать родной угол для любой кобылки было делом естественным, а уж с таким супругом иного не ожидалось.

Сноу Лайт парил над вверенным ему участком города и, заметив врага, тут же мчался докладывать в штаб. Он, как и все члены погодной команды Тейлсвилля, были единственными на тот момент дисциплинированными пегасами, молодняк, рвущийся за приключениями, удалось оставить дома. Мэр Дайна находилась в своём кабинете на верхнем этаже муниципалитета и разноцветными флажками отмечала на карте расстановку сил. Ситуация, озвученная жителям, характеризовалась любимым выражением представителей властей в чрезвычайной ситуации – «всё под контролем». Финансирование, выделяемое городом для защиты, на взгляд некоторых прижимистых снобов, уже не казалось избыточным. Отряды кобыл добровольческого ополчения пока отбивали атаку за атакой, но частота нападений росла.

— Локк, сэр! – за спиной у голубоглазого жеребца, подняв облако пыли, приземлился янтарный жеребец, — докладываю. Цветочная и Вишнёвые улицы очищены, однако в Ваш дом вломились эти дискордовы сорняки.

— Наш дом, зятёк, — поправил пони шериф и сплюнул на землю, добавив смачное ругательство, — ***. Роуз! Подойди сюда.

Крупная для кобылы земнопони, позвякивая броней, подошла к своему начальнику и застыла в ожидании приказов. Доспехи защитницы города были покрыты соком растений, а между накопытных клинков застряла до сих пор подрагивающая членистая лапка.

— Значит так, ты берёшь Санбим и эвакуируешь мою семью в здание мэрии, — жеребец по привычке ткнул облачённой в латы ногой в сторону высокого здания, на крыше которого расположилось с полдюжины арбалетчиков, — отказы их не принимаются.

— А-а? Есть! – отчеканила подчинённая, вспомнив насколько упёртыми были супруги шерифа, — подруга, за мной. Порвём в клочья ползающие гнилушки.

Молодой пегас всем своим видом показывал рвение и высокий боевой дух, но тесть отдавал другие приказы. Несколько раз около ближайшего ряда домов показывались пландерсиды, но не успевали ничего сделать, кроме как начать угрожающе шипеть. Локк, лязгая навешанным на него железом, словно локомотив разорвал растительных монстров в клочки, пронёсшись по едва подёргивающимся частям туда-обратно.

— Ты всё ещё здесь? – рявкнул он, заставив родственника вздрогнуть и присесть на задние ноги, — в воздух. Живо.

— Сэр, простите, сэр, но от моей Сапфир вот уже десять минут нет вестей, — белогривый эквестриец махнул крылом на запад, — я мигом.

— Проклятье на мою голову. Подкрепление туда ушло, — со злостью прошипел пони, а затем посмотрел перед собой, — давай к ней. Жду доклада.

Стрелой сорвавшись с места, Лайт помчался к своей любимой. Он из всех сил махал крыльями, преодолевая сопротивление воздуха. Городок был маленький, поэтому за спуском холма, который скрывал от жителей уютный пляж с лодочной станцией, клерк заметил пару единорогов. Пожилой жеребец и молодая кобылка стояли на пути океана взбесившейся растительности, они вдвоём исполняли сложную мелодию. Бодрую, вдохновляющую. Фермеры, решившие не оставаться в стороне, с топорами поддерживали трёх ополченцев, обращая в кашу зеновато-коричневых пландерсидов. Полупрозрачное сияние, сродни тому какое можно наблюдать на болоте, в период активности блуждающих огоньков, окутывало защитников города. Невзирая на многочисленные, пусть и неглубокие раны, они не позволяли себе и шагу назад. Усталость? А что это? Видимо данная сущность сбежала. Пони чувствовали себя бодрыми и свежими, как после утренней гимнастики. Сноу с высоты заметил приподнимающуюся и опадающую землю. Полз кто-то большой. Обходил группу смельчаков с фланга.

— Осторожно! – успел крикнуть эквестриец, спикировав как раз в тот момент, когда, разорвав ухоженные газоны, под Солнце Селестии вырвалось огромное мерзкое создание.

Пегас всеми четырьмя копытами протаранил ту часть тела, которую он принял за голову. Монстр безмолвно покачнулся. Видимо из-за своей растительной природы рычать он не мог. Решив не упускать инициативу, пони резко ударив по воздуху своими крыльями, подбросил себя вверх, а затем камнем упал. Звук от удара был глухой, точно лупили по мешку с песком. Сапфир, не прекращая играть на саксофоне, подмигнула жениху, увидела отражённую опасность и, ободрившись, стала ещё сильнее налегать на свой инструмент. Основную музыкальную тему задавал профессор, проламывая подобно ледоколу путь для кораблей торгового флота, а личная ученица дополняла её. Молодая горожанка стала скрепляющим винтиком, на котором держится гармония монументального произведения. Она была то вишенкой на торте, то соусом в салате, то нежной розой в петлице вечернего костюма, а то и грохочущим громом приближающейся грозы. Благодаря их стараниям округа заполнялась благозвучием изысканных нот, достойных ушей самих Богинь.
Клерк ощущал прилив бодрости и сил духа, кровь что называется кипела. Перекусить лом? Запросто, даже рельсу. Страх ушёл куда-то на задворки сознания. Стремительные пландерсиды, изрыгающие струи наркотического газа, теперь воспринимались вяло трепыхающимися созданиями. Кареглазый жеребец уклонился от выпада хищного растения, и в ответ прописал задними ногами по стеблю. Раздался треск, бутон с лапками насекомого рухнул вниз, отскочил от удара после падения, проехался по клочьям вырванной травы и собрался контратаковать. Он был лишь ненамного крупнее пегаса, несмотря на угнетающую врагов музыку создание Дискорда стремилось схватить вёрткое существо. Исполнить единственную действительно важную цель – засеять спорами. Дать возможность новым всходам прорасти. Цикл жизни должен повториться вновь. Лайт быстро глянул на фермеров, помочь они не могли, поскольку вместе с ополченцами только-только пригвоздили к земле другой крупный цветок и сейчас, не теряя времени, рубили его топорами.
Странный монстр приподнялся на стебле, толщиной с ногу пони, отклоняясь назад и раскрыв пасть выдохнул порцию газа. Мутное облако на мгновение закрыло обзор, дав чудищу козырь при атаке. Оно перескочило через горожанина, а затем разбрасывая грунт и клочья травы, ушло под землю, как гигантский крот. Сбоку от пегаса появилась полоса приподнятой земли — большое существо двигалось по дуге скрытно от глаз. Клерк взлетел, но увы с запозданием, тонкие, состоящие из нескольких сочленений лапки схватили его за хвост. Лайт лягнул, раз, другой и сразу обоими копытами. Последняя ответная атака достигла цели, но противник не проронил и стона, продолжая удерживать добычу.
Сапфир, почуяв тревогу в сердце, повернула голову и, обмерев от страха за любимого, прекратила играть. Сухощавый эквестриец хотел было выругаться, но быстро одёрнул себя — напарница совершенно неопытная, да ещё первый бой. Нельзя ожидать выдержки и строгого подчинения приказам. Он убрал инструмент от губ и прошептал заклинание. Сноп синих искр, сорвавшихся с рога, издавая треск, поразил пландерсида в верхнюю часть тела, вылезшую на свет. Уродливая тварь задёргалась, выпустив добычу.
— Ополчение! — договорить бард не успел, кобылы в доспехах, оставив фермерам прикрывать тыл, бросились спасать зятя шерифа.
Фелледи с голубой шёрсткой мотнула головой, сбросив оцепенение, снова начала играть. Ноты снова окружили защитников, наполняя, укрепляя их новыми силами. Клерк взмахнул крыльями и на этот раз смог не просто вырваться на свободу, но и оторвать лапки растительного зверя. Порождение Дикорда разлетелось на ошмётки, под ударом построившихся клином пони. Болотного цвета куски вперемешку с маслянистым соком, покрыли всё вокруг, как вода после хорошего ливня. Поблизости противников не было.
— Дорогая, — молодой джентелькольт невзирая на грязь обнял и потёрся носом о шею подруги, — хвала Селестии, с тобой всё в порядке. Прости, но мне надо обратно к твоему папе.
— Милый, — слегка смущённая единорожка обняла своего особого друга, — а как иначе? Я не столичная неженка. Пока ты здесь, как дома?
— Держат оборону, а твой папа отправил к ним подкрепление, — белогривый пегас, не стал уточнять сказанное, а вместо это ещё раз чмокнул красотку, — мэр уже послала запрос в центр. Скоро прибудет гвардия.

---

Молодая пони, уже не подросток, но ещё и не взрослая, наматывала на копыто свою аметистовая гриву с белыми прядями. Она нервничала, дрожала и была готова исчезнуть. Убежать. Скрыться как можно дальше. В этот раз отец разгневался по-настоящему. Великий лорд был в бешенстве, пространство содрогалось и стенало от слов праязыка. Пара дюжин звёзд на северной оконечности галактики погасла, пока дракониус выпускал пар, сокрушая светила. Всё-таки дрожащая перед ним кроха была родной кровиночкой. Любимой дочуркой, практически единственной, в которой пробудилось его Великое наследие в полной мере. Дискорд щёлкнул орлиными когтями, сотворив большой стакан какао. Несколько глотков чудесного напитка настроили его на мирный лад и, погладив львиной лапой бороду, повелитель хаоса улыбнулся.

— Итак, несносная дщерь, изволь объясниться, что ты там устроила? — практически всемогущий отец согнул драконий хвост полукольцом и устроился на нём как на кресле.

— Я? Я сделала? — отведя в сторону нежно-фиолетовые глаза, ответила кобылка, но такой примитивный трюк оказался бесполезен — папа был везде буквально — ой.

— Вот тебе и «ой», — почти дружелюбно ответил родитель, — не пытайся заговорить мне зубы. Мы в одном из моих личных измерений. В этом месте у меня есть всё время, которое ты можешь представить. Хочешь чаепитие длинной в Вечность?

— Я попросила тётю помочь Каю, — ответила земнопони и пожала плечами, — всё само так вышло. Накажи лучше паладинов, они всё испортили. Ну или она.

Говорить подобное не стоило. Повелитель Хаоса вздохнул, вылил остатки какао себе в пасть и закусил стаканом. Ни в одном из Миров Мультивселенной никто не мог бы вручить ему награду «Отец года», впрочем, Дискорд от такого бы никогда не расстроился. В первую очередь он был Хаосом и старался подходить к делу соответственно. Светло-фиолетовая пони, тонко пискнув, исчезла, и тут же появилась на том же самом месте. Пока она пробовала телепортироваться, дракониус с самым невозмутимым видом полировал когти пилочкой. Спокойствие на его драконьей морде было лишь притворством, и подросток знала, что сейчас ситуация гораздо, гораздо хуже, чем когда родитель в гневе выворачивает пространство на изнанку.

— Отпусти меня! — малышка зарычала, обнажив клыки, которыми она была способна играючи перекусывать железнодорожные рельсы, — ты меня слышишь? Живо!

Отец растопырил пальцы на орлиной лапе, любуясь своей работой, искоса поглядывая на подростка, которая пыталась тяпнуть его за правую ногу. Без толку. Плоть родственника туманом растекалась из пасти и тут же собиралась обратно, за затылком кобылки. Обычная на вид земнопони, которую можно было счесть если не красавицей, то весьма миленькой особой, начала преображаться. Недавно освоенная ею форма была самой сильной. Шерсть осыпалась на пол, уступив место отливающей металлическим блеском чёрной чешуе. Изящные копыта заменили когти, а на лице появилась пасть. Змей. Огромный крылатый змей издал такой мощный рык, который словно тайфун южных морей, сметал всё на своём пути. Однако, Дискорд и ухом не повёл. Дочь в ярости нападала на отца, пока в один момент он не хлопнул лапами, как в ладоши, и к нему на колени свалилась оторопевшая от произошедшего пони.

— Ну-с, моя дорогая, — дракониус потрепал кобылку за ушами и нежно коснулся её носика когтем, — расскажи папуле, по-честному, что ты там сделала?

— Прекрати, я маме пожалуюсь, — решила выложить последний козырь малютка.

— Ну же, милая… Давай попьём чайку, расслабимся. Лет триста вместе! Только ты и я!

— Нет! Ты не смеешь! Тётя Эрис скорректировала круг призыва и замаскировала моё вмешательство, а я лишь освободила Кая и помогла ему сражаться, — Скрюболл, захныкав, попыталась вырваться, но объятия повелителя Хаоса держали крепко.

— Продолжай, надеюсь ты начнёшь понимать, — улыбка древнего существа была бы почти тёплой, если бы не его глаза, которые пылали недовольством в связи проблемами, которые ему доставили близкие родственники.

— Понимать что? Ты в который раз забил на меня, а теперь пытаешься быть хорошим? Не выйдет! Побудь хотя бы век тем отцом, которым бы я могла гордится, — юная пони двинула копытом в ребро собеседнику и отвернулась.

— Хорошо, попробую объяснить. Ты с моей сеструхой внесли частицы хаоса в зал призыва да так, что иерархи вампиров ничего не заметили. Как ты думаешь, сколько существ во всей Эквестрии на такое способны? Ты поставила нашу фамильную подпись. Если бы Княжна смогла пролезть, то расследованием занимались бы аликорны лично. Для великолепного меня встал бы выбор, слить дочь или принять удар на себя.

— Но тётя всё делала, — попробовала вставить Скрюболл и тут же осеклась, когда на лбу отца надулись морщины, а из ноздрей повалил дым.

— Правильно, молчи, — он аккуратно отодвинул белые пряди гривы и подёргал мягкое ушко, — нехорошо перебивать папу. Итак, вы не в первый раз косячите. Всё хватит. У меня едва получилось замести следы под носом у принцесс. Понимаешь, у меня, МЕНЯ едва вышло. Однако всего случившегося вам мало. Сеструня любит делить ложе со смертными и, ладно, пусть даже она опять носит дитя под сердцем. Так же я в курсе твоих похождений в ночном клубе на берегу Сены, «Бетон» кажется. Не пытайся идти по следам Эрис.

— Убери это глупое выражение с лиц типа «не виноватая я», — повелитель Хаоса важно поднял орлиную лапу вверх и покачал пальцем, — Эрис сломала на Земле ограничители магии. Ей было смешно. Потоки силы вырвались на свободу и заливают планету. Будет хорошо, если их создатели забыли про свои игрушки.

Светло-фиолетовая, нахохлившись словно птенчик, сидела на коленях у отца и возмущённо сопела. Она пыталась придумать оправдание, обвиняя злодейку Судьбу, отвернувшуюся Удачу и даже звёзды, посмевшие занять места не те, которые надо. Батьке следует помчаться и погасить негодные светила. Будут знать, как себя плохо вести. Однако, дракониус был тут, он даже не намеривался никуда уходить, а просто пил какао, закусывая стаканами. Юная фелледи от возмущения стала переходить к злости, ей, видите ли, указали что и как делать. Дискорд принялся дальше отчитывать непутёвого отпрыска, взяв тон настолько менторский, что он мог бы стать эталоном занудства. К своему ужасу кобылка почувствовала, что не может сказать ни слова, да и пошевелиться тоже.

— … люблю, когда меня слушают, дорогая! – отец наклонился к дочери и одними губами поцеловал в лоб, — по глазам вижу, у тебя куча вопросов. Ответы потом, ведь не интересно получить всё и сразу.

Раздался треск рвущейся бумаги, непроницаемые стены карманного мира лопнули и осыпались обрывками кантерлотских газет. Солнце заливало поляну ласковыми лучами, а на ней стоял пьедестал. В спортзалах школ по всей стране можно было найти такие трёхместные штуки, сделанные из листового металла и влагостойкой фанеры. На площадке с номером «Один» стояла мраморная статуя юной кобылки. Немного поодаль орудовал метлой желтоглазый уборщик, который, покуривая сигарету, сгребал грязные клочки, оставшиеся от новостных изданий.

— Сорят, сорят и сорят, — гнусавил дворник, бросая хитрые взгляды на скульптурное изваяние, — я знаю, ты меня слышишь. Далее буду играть я, наверное, если захочется и настроение будет, сейчас пусть смертный отдохнёт. Ты же, милая, подумай над двумя вещами, кто такие на самом деле дракониусы, и как тебе выбраться.