Наследие Богини. Диксди

2. Воспоминания Оранж Дайс, сбой и беседа во мраке

Спутник янтарноокой по-прежнему в плену. Он не знает, чего ожидать от Королевы этих владений. Возможно, ему удастся приоткрыть часть тайн, связанных с этим местом или прошлым Диксди, но в это же время его терзают опасения насчёт её безопасности. В поезде из Черривайн-тауна Эйранда замечает пони, на мгновение изменившую свой облик. Избавившись от общества двух гвардейцев Селестии, она вышла в другой вагон. Где-то далеко от мест этих событий огненный маг приходит в себя и обнаруживает свои новые необычные свойства; вскоре ему придётся решить, как действовать дальше…

Паунд Тэйл осмотрелся, но в тамбуре между вагонами не было и следа их загадочной попутчицы. Именуемая Эйрандой Конис, искательница приключений пропала бесследно, оставив за собой лишь незакрытое окно дамской комнаты и следы оторванного замочка на раме.

— А она торопилась, — задумчиво проговорил единорог, осматриваясь по сторонам и пытаясь понять причину, по которой эта помятая путешествиями кобылка решила спрыгнуть с поезда не дожидаясь остановки. Железная дорога змеилась в этих местах, и локомотив то и дело сбрасывал скорость на поворотах. Она могла сойти где угодно, начиная с заброшенной водонапорной башни, используемой для дозаправки старых паровозов годы назад, и заканчивая любой из почтовых вышек, где скидывались ящики с посылками и мешки с письмами в специальные приёмники, предоставляя местным почтальонам самим решать вопрос сортировки и отправки. Это было на заре освоения Эквестрии, когда мелкие городки появлялись как грибы после дождя, достаточно было группе из нескольких десятков пони найти место поуютнее, с плодородной землей или богатыми месторождениями ценных металлов и кристаллов. Да, определённо она могла сойти где угодно.

— Паундиии, ну как мы могли её упустить, в самом деле? — Пегасочка сунула мордочку в комнату и деловито рассматривала себя в небольшом зеркальце. — Принцесса, узнав об этом, непременно заметит, что Зелёное Крыло совсем теряет хватку без прямого управления, и нас заставят снова слушать эти нудные лекции Моссииии... Я не хочу их слушать.

Сбоку раздался осторожный стук.

— Мисс, мистер, если у вас нет тут никаких неотложных дел, прошу, не толпитесь и не создавайте очереди. Вагоны не музеи, чтобы ходить и, заглядывая в каждую дверь, стоять минутами в размышлениях о вечном, — хмуро заметила пони в форме служащей поезда. Позади, состроив жалобную мордочку, стояла кобылка, всем видом показывая, насколько сильно ей нужно именно сюда, но не в силах попросить этого хмурого единорога выйти вместе с его спутницей. Для чего она и привела с собой проводницу.

— Хм? — Единорог не сразу понял, о чём речь, но едва сказанное дошло до него, он, извинившись, развернулся и утащил с собой весело машущую на прощание крылом пегаску. Кобылка влетела в комнату подобно смерчу, с грохотом захлопнув дверь.

— Ну, как поступим, Паунди? — пегасочка весело щебетала, вышагивая то с одной, то с другой стороны от единорога, пытаясь заглянуть ему в глаза и отгадать его мысли.

— Встречаемся со Скай Глоу, как и договаривались. Нет никакого смысла искать её. Даже имея карту этих мест, тут больше пяти брошенных городков, и она может быть в любом из них. И принимая во внимание нелюбовь нашей новой знакомой к проторенным путям, шансы найти её ещё ниже. Так что придерживаемся старого плана, но незамедлительно отправим письмо принцессе, как только будет возможность. Если я не путаю, в городе, где мы встретимся со Скаем, есть одна из тех телепортационных почтовых колонн, отправим сообщение с неё, — пожал плечами единорог.

На пути в свой вагон, он едва не столкнулся с пробегавшей мимо пони, зацепившейся копытцем за складку коврового покрытия и растянувшейся на полу. Малиновая кобылка с ясными, морковного оттенка глазами удивлённо взглянула на протянутое копыто.

— Вам помочь, мисс? — осторожно спросил маг, вглядываясь в нерешительно замершую пони.

— Оранж Дайс не нужна помощь, она просто упала. Подняться не проблема, не волнуйтесь, пожалуйста, — слегка извиняющимся тоном проговорила пони и плавным движением встала на копытца, отряхнувшись и потерев ушибленное место. — Оранж Дайс нужно идти. Соблюдайте безопасность и следите за своим здоровьем, пожалуйста.

С этими словами она слегка кивнула и быстро зашагала прочь.

— Какая-то она странная, тебе не кажется? — проговорила Клауди, встав рядом с магом.

— Может она работает на поезде или стажёр? — предположил единорог, когда за спиной малиновой кобылки закрылась дверь. Из-за неё послышался её приглушённый извиняющийся голос.

— Согласись, совет неплохой, я буду следить за твоим здоровьем, теперь ты будешь получать на треть меньше денег в забегаловке, а то станешь не водным магом, а толстым! — захихикала пегаска, заметив, как вытянулась мордочка Паунд Тэйла.

— Ээээй... ты всё ещё дуешься на меня за то, что было в вагоне!? Ты дуешься!? Да куда тебе столько денег!! — но пегасочка его уже не слышала, она шагала прочь, напевая забавную песенку про сороку, набившую дупло золотыми кольцами и блестящими камешками. — Клауди Фортуна!! Я напишу это в отчёте Мосси и... ох, кому я это говорю... Ну извини меня за то, что дёрнул тебя за ухо! Хочешь, я тебе статую изо льда сделаю в полный рост? Мороженное? Тортик из мороженого?! Ой, ну прекрати... нам ещё полдня добираться до Скай Глоу, я же умру с голода, жажды и... Клауди? Да постой же, пернатая подушка удачи...

Буркнув последние слова маг зашагал следом, подсчитывая, сколько деликатесов потеряет его меню, если угроза пегасочки будет воплощена в жизнь. И чем больше он считал, тем угрюмее становился, возвращаясь мыслями к Эйранде.

Тем временем Эйранда поносила всё отборной понячьей руганью, потирая шишку на лбу, оставленную тяжёлой сумкой, приземлившейся следом за ней в ворох веток и старых листьев, нападавших в полупустой приёмник для почтовых отправлений. Деревянная конструкция, местами оббитая листами железа и рассохшимися кусками фанеры, едва не обрушилась, когда пони, слегка сравняв скорость, спрыгнула с поезда в её тёмное жерло. Ударившись пару раз о скруглённые изгибы и по полной прочувствовав то, что ощущали мешки с письмами, искательница приключений ухнула в отсек для сортировки почты. Именно тогда её догнала сумка и от души поцеловала в лоб, погрузив в приятное ощущение беспамятства.

— Корень ядовитой шутки всем вам в клумбу... — Эйранда нащупала в мусоре холодный кусок металла, оказавшийся старой подковой, и приложила к ушибу. — На неё не сработал мой глаз! Это невозможно, что она за тварь такая!?

Вместе с уходящей болью к ней возвращалась картинка недавних событий, раскрываясь деталями, о которых она тогда не задумывалась.

Сразу после привидевшейся трансформации глаз той пони в вагоне, Эйранда отправилась привести себя в порядок. Ополоснув из-под крана мордочку, она ощутила себя намного свежее, чем до этого, и уже почти поверила в переутомление от насыщенных путешествиями дней, когда в дверь осторожно постучали и, не дожидаясь ответа, открыли.

На пороге стояло несколько пони. Одна из них была малиновой с оранжевыми глазами, виновато смотрящая куда-то в сторону. Позади неё жеребец и единорожка, они рассматривали её с интересом, словно на ней были одежды из полупрозрачного шёлка и золотистые цепочки. Впереди всех стояла чуть поджарая кобылка, худая, но ощущающаяся сжатой как стальная пружина. Её губы казались тонкой линией, а в глазах плескалось ожидание.

— Занято, — не нашлась сказать ничего другого Эйранда, ощущая, как под этими взглядами начинает ощущать себя несколько неловко. — В вагоне есть ещё дамские комнаты, если вам всем так прижало.

Вагон въехал в очередной короткий туннель, и свет погас, сменившись на тусклый отблеск светильников. В темноте дверного проёма на неё смотрели пони, но теперь у них виднелись две пары красноватых глаз, причём нижняя была почти нормального размера, а вторая была куда меньше и располагалась чуть выше бровей. Исключением была стоящая впереди других незваная гостья.

— Рухни на меня сундук... — прошептала вишнёвогривая пони, отодвигаясь от двери к окну. Черты столпившихся у входа пони размылись на какое-то мгновение, пока свет из окна заменяли блики от фонарей в туннеле. Миловидные мордочки скрывали под собой лишённые рта морды явно не похожих на пони существ, холодно рассматривающих её не то как добычу, не то как редкий предмет. И все они были похожи на ту тварь, попытавшуюся наброситься на Эйранду в Кристальной. Единственное отличавшее их от того существа было то, что они стояли на месте, молчаливо смотрели, преграждая путь к выходу.

У существа, стоящего впереди всех, глаза мигнули и сменили цвет с красного на голубой.

— Я рада видеть тебя, Эйранда. Снова, — медленно и не слишком уверенно проговорило существо, протягивая какую-то жутковатую смесь из лапы и копыта к механическому глазу чёрной пони, желая погладить ту по щеке. Прикрыв живой глаз, Эйранда случайно обнаружила: полупрозрачные очертания копытца пропали совсем, оставив худощавую, чёрную лапу, с небольшими, но кажущимися острыми и опасными когтями. Открыв живой глаз снова, она опять увидела размытое очертание двух наложившихся друг на друга образов, как если бы сгорбившееся чёрное существо натянуло на себя полупрозрачный облик пони. Иллюзия шевелилась, уплотняя черты пони, едва на неё падал свет. — Око Медузы прижилось... Это хорошо. Тебя ранили осколки магического камня. Я не была уверена в успехе, но к тебе вернулось зрение, и ограничивающие контуры обрамления работают идеально... Доктор Вайтхорн мог бы мной гордиться…

— Что ты такое... кто они все такое? — судорожно нащупывая замочек у окна, Эйранда пыталась отодвинуться от этого заставляющего стынуть кровь в жилах жеста, но существо, почувствовав её эмоции, само убрало копытце-лапку прочь, поставив её на пол и сделав шаг вперёд.

— Ты не помнишь меня? Ты забыла меня? — существо дёрнуло ушком и наклонило мордочку на бок. Стоящие за нею лже-пони переглянулись и встали по бокам от двери, словно охраняя голубоглазую от атаки. — Ты видишь... ты смотришь... возможность видеть облик в тени. Настоящий. Меня. Нас. Вспомни. Я... Оранж Дайс, рада встретить тебя. Эйранда.

— Это ты... ты дала мне эту дрянь? Ты превратила меня в монстра?! — Эйранда ощутила, как лапки её механического глаза зашевелились в нетерпении от желания превратить всю эту братию в каменные статуи и желательно надолго. Заслонка приоткрылась, и скользнувшие по стенам солнечные зайчики вынудили существ слегка отодвинуться в сторону. — О, теперь я знаю, на ком я вымещу всё, что во мне скопилось. О такой удаче я не могла даже мечтать! То существо в Кристальной было таким же. Что, не вышло поймать меня там, решили перехватить на поезде?

— Мы не понимаем... никого из нас нет в названном тобой месте. Там мы не нужны. — сложно было сказать, изумилось существо или было озадачено. Две пары голубых глаз смотрели на Эйранду, время от времени тускнея и разгораясь вновь.

— Ты лжёшь. Ты даже не пони, ты неведомая тварь! Все вы! — Эйранда почти сбила копытом хлипкий замочек и теперь пыталась найти способ поднять это окно. Скоро будет поворот, и когда поезд сбросит скорость, ей удастся выбраться на крышу. Подальше от этих четырёхглазых, чем бы они ни являлись.

— Обида... неприятие... потеря памяти... Мы понимаем. Пони сложные, но мы учимся. Директива наблюдения будет выполняться, — глухо проговорило существо слева от голубоглазой, время от времени принимая образ жеребца.

— Око медузы служит во благо...

— Око даёт нам память...

— ... сохраняет частички жизни...

— Мы помогли тебе...

— ... даришь нам понимание...

— Цель директивы предельно точна, Эйранда. Познать мир... понять своё место... продолжить выполнять предназначение... — заговорило голубоглазое существо, возвращая себе облик суховатой пони. — Адаптация, выполнение возложенных функций ­– это то, в чём нуждается каждый из них…

Оранж Дайс кивнула на существ, стоящих позади неё.

— Чем бы ты ни была, ты испортила мне жизнь! Я превращаю в камень всех, на кого падёт свет этой дряни! Ты можешь себе представить, сколько времени ушло только на то, чтобы научиться сдерживать этот механизм? Я не просила о такой помощи! — сдавленно вскрикнув, пони стала царапать копытцем раму окна, приподнимая стекло чуть выше. Ещё немного, и она сможет убраться отсюда подальше.

— Я не понимаю... Ты попала под завал. Ты была ранена. Серьёзные повреждения тела. Ты говоришь, что тебе не нужна была помощь? — пони сделала шаг ближе, вынуждая вишнёвогривую искательницу приключений прижаться спиной к небольшому углу между стеной и окном. — Я хорошо помню, как ты просила помощи. Ты очень громко звала хоть кого-то в тех туннелях. Обещала дать что угодно, лишь бы тебе дали возможность выбраться назад и снова взглянуть на небо. Тебе было страшно, разве не так?

— Не подходи ко мне... — механизм зажужжал, и тонкий лучик света упал на лоб худощавой пони, огорчённо покачавшей головой. Остальные, вернувшие свой облик единорожки, кобылки и жеребца, шагнули назад, стараясь не оказаться под обращающими в камень бликами. — Почему ты не превращаешься в статую, неведомая пакость?

— Пожалуйста, посмотри... ты поймешь, как только увидишь прошлое. Мы уйдём. Тебе решать, искать нас снова или... — существо вздохнуло или очень хорошо сымитировало вздох и положило копытца на плечи Эйранды, приблизив свои глаза настолько, что закрыла ими весь обзор. Голубые, спокойные, лишённые зрачков, они сливались в один сплошной голубоватый свет, расчерченный бликами от Ока Медузы. Механизм в глазу привычно щёлкнул, наполняя мысли Эйранды потоком слегка дёргающихся, размытых по краям и немного двоящихся образов, кусочков воспоминаний этого существа, событий, впитанных этими голубыми глазами много лет назад. Посреди подземных руин лежала чёрная пони с перемётными сумками, и обладательница этой памяти медленно приближалась к ней, не издавая шорохов и звуков.

~ о ~ о ~

— Помогите! Помогите, пожалуйста... кто-нибудь... я дам сокровища... золото... я заплачу, не оставляйте меня одну в этом месте... пожалуйста... мама... мамочка... я не буду больше бояться темноты... не буду... — тихий голос всхлипывал среди обрушенных стен подземной постройки. Чёрная пони, сжавшись у покосившейся колонны, прятала в копытцах мордочку.

Обладательница этой памяти плавно подошла к плачущей пони, неслышно ступая по обломкам камней и изогнутым металлическим деталям. Протянув черную узловатую лапу, она осторожно провела коготками по плечу хныкающей пони. Та вздрогнула и, оглядевшись, вскрикнула, оттолкнув существо копытцами. Вместо правого глаза полыхало магическое пламя, облизывая глазницу и оставляя после себя торчащие уголки красноватых кристаллов, трескающихся и осыпающихся звонкими осколками на пол. Казалось, раненная плакала кристаллами, ещё не понимая, что её глаза уже нет и вместо него клубятся язычки грозного и холодного огня.

— Я... могу помочь. Меня... создали помогать. — озадаченно проговорило существо, осматриваясь. Сектор был полностью разрушен. Несколько труб, покрытых изнутри наростами из красных кристаллов, источали бордовый туман, плавно растекающийся у копыт. То, что когда-то было сложным механизмом, сейчас валялось по полу кривыми кусками металла или торчало из рваных дыр в стенах, обнаживших соседние помещения и коридоры. В этом месте давно не было обслуживающего персонала, и случайному прохожему тут тоже нечего было делать. Существо вернуло взгляд к пони. — Ты выжившая? Пожалуйста, назови своё имя... свой сектор и должность... я помогу тебе.

— Мне больно... помоги... — пони снова пнула существо, попытавшееся осмотреть её внимательнее, и сжалась в комочек, ощущая, как шкурка на спине слиплась. — Я не хочу тут... остаться... пожалуйста... только не так... не хочу быть одна... в темноте...

— Шшш, тихо... я помогу... Тебе не говорили... о медицинском протоколе? Ты новенькая в комплексе? Я не могу найти на тебе пропуска или жетона участника исследовательской программы, — существо осторожно перевернуло пони. На теле были лишь потрёпанные перемётные сумки. Внутри обнаружились сломанные кристальные трубки, несколько деталей из золота, символы давно стерлись, и теперь их сложно было бы применить по назначению. Немного магических самоцветов, явно вытащенных из своих пазов поспешно и без надлежащей сноровки. Это выглядело как мусор, но существо озарила догадка. — Ах... ты, наверное, из отдела ремонта. Они часто присылают новичков для стажировки. Как необычно: присылать стажеров, когда комплекс находится в аварийном режиме… Ты помнишь своё имя, земнопони из отдела ремонта?

— Э... Эйранда... кажется, я заболела... ты кажешься такой страшной... наверное, я болею и поэтому сплю... и мне холодно... — пони стала говорить всё тише, пока не уронила мордочку прямо на когтистые лапки существа. Сомнаморф осторожно прикоснулась к чёрному ушку, ощущая мягкую и покрытую пылью шёрстку.

— Протокол три двойки пять... восемь три. Сотрудница комплекса получила ранение во время ремонта неисправного оборудования. Причину невозможно определить на месте. Требуется... восстановление зрительного органа. Требуется... замена секции костной структуры спинного отдела... — голос сомнаморфа раздался уверенно и отчётливо в заброшенном коридоре, словно кто-то её слушал. Она повторила снова, но почему-то в ответ была тишина. Никто не подходил. Покосившиеся двери оставались на местах, а пол по-прежнему покрывали обломки камня и пыль. Прозрачные фигурки пони и единорогов появлялись в её поле зрения и пропадали, торопливо шагая по своим делам. Никто из них не слышал её, а то и проходил насквозь. — Протокол... я... я ведь назвала протокол верно... не называйте Оранж глупой... Оранж не глупая... Оранж хочет спасти пони... она спасёт пони... Протокол три двойки пять... восемь... три... Я собираюсь отнести сотрудницу комплекса без опознавательной карточки в медицинский отсек...

Осторожно подняв почти невесомую и слегка исхудавшую кобылку, тихо застонавшую в беспамятстве, сомнаморф вгляделась в озарённую магией глазницу. Алые кристаллики переливались бордовыми гранями.

— Дополнение... повреждение органа зрения вызвано неосторожным обращением с компенсационным артефактом. Требуется срочная медицинская помощь... — Придерживая лежащую на спине кобылку она зашагала в сторону, где эту помощь, по её мнению, должны были оказать. Она много раз ходила тут и прекрасно помнила ту, хотя и несколько изменившуюся, часть комплекса. В некоторых местах появились новые двери, кривые и скорее похожие на пролом, но нормальные были закрыты и она, недолго думая, сокращала путь, вышагивая по рухнувшим частям перекрытий и покорёженным трубам, вырвавшимся из своих ниш, распухая от повысившегося в них давления. После двух дверей налево, потом немного по коридору, там нужно было миновать пару ящиков с мигающими кристаллами внутри и сложным сплетением трубок. Конечно, сейчас из них горело всего три, и все они были давно красные, но это не меняло ориентира. Вот и нужная дверь. Приложив к покосившейся пластине лапу, сомнаморф послушно выждала десять секунд, прежде чем войти в покорёженный проем без двери, рассечённый наискосок широким разрезом, обнажившим не только механизмы, но и часть стальных трубок, обеспечивающих питание. — Оператор. Номер два-два-девять-семь-три. Оранж Дайс. Я принесла повреждённую сотрудницу. Доктор Вайтхорн? Сестра Призмахарт? Почему вы молчите, доктор Вайтхорн?

Голубоглазый сомнаморф мигнул сначала верхней, потом нижней парой глаз, рассматривая пустой стол с валяющимся позади креслом, обглоданным ушлыми насекомыми до стального каркаса и кусков дерева. За столом никого не было, и одновременно с этим сомнаморф видела полупрозрачную фигуру единорога, деловито перекладывающего документы, подписывающего один из листиков, прежде чем сунуть в очередную папку и сложить в зелёный ящичек. Сделав это, он задумчиво посмотрел куда-то в сторону двери. Может быть, она не нравилась ему... такой? Доктор часто подходил к её капсуле, проверял магические кристаллы и обновлял заклинание, делая управление лучше. Может быть, он игнорирует её потому, что она снова стала чёрной и с лапами, а не единорожкой. Сомнаморф отогнала эту мысль, сейчас это было не главное.

— Сестра Призмахарт? — земнопони с белой сумкой, помеченной символом медицинского отсека, прошла сквозь существо и вместе с нею в заброшенное место пришли краски и чистота новых стен. Блеск медкабинета угас и вернулся к прежнему заброшенному состоянию. Перекошенные и растрескавшиеся стены, обвалившиеся и в беспорядке упавшие на пол камеры. Между камней и мусора вяло перекатывались кучки невесомой чёрной пыли. Призмахарт никогда бы не прошла мимо, она обязательно сказала бы что-то ласковое и потрепала за гриву. Сестра была хорошей и сомнаморф прекрасно понимала это, отчего отчуждённость земной пони была странной. Может быть, она проверяет её? С того самого дня, как она стала оператором, прошло немало времени. И если её задача помогать, значит, это не может быть ничем иным, как проверкой её знаний. Сомнаморф радостно прищурила глаза. Сегодня очередной экзамен. Вот почему никто не обращал внимания, и позволил сотруднице пострадать. Её проверяли, сможет ли она найти пострадавшую и оказать помощь. Это всё делало намного понятнее и уж точно объясняло поведение доктора и медсестры. Хотя повреждения серьёзные и подстраивать такое с их стороны было очень неразумно. Наверное, ей стоит оставить запись об этом инциденте.

Сомнаморф пятнами вернул облик единорожки, радостно кивнув в пустой и затянутый паутиной проём двери. — Я Оранж Дайс. Я поняла. Я помню порядок.

Взвалив на спину дрожащую и стонущую пони, ставший единорожкой сомнаморф зашагал дальше, не замечая липких нитей паутины и слегка наклонившегося пола, сырого от прорвавших труб и просочившихся подземных вод.

Нужное ей место было почти рядом. Все, что было необходимо сделать, это выйти из кабинета доктора и повернуть налево, добравшись до двери со стёршейся надписью. Все, кому требовалась помощь, чаще всего относились туда, значит, это было то самое место.

Зал диагностики и оперативного лечения встретил её запустением, но относительной целостностью. Положив пони на слегка загнутый вверх по бокам стол, сомнаморф стала утапливать в пазах рискующие рассыпаться хрустальные бруски, вглядываясь в порядок загорающихся символов на панели и металлических полосках вокруг стола. Эти символы она понимала намного лучше. Они назывались инитиумнарскими, символы языка "свободных", как говорил доктор Вайтхорн.

— Ммм... пони нужен глазик, пожалуйста... нет, не повязка... нет, не капли... я не понимаю. Нет... да... замена. Да-п-ти-а... это очень сложно, можно просто дать ей глазик, один у неё очень испортился? — единорожка поникла и вновь превратилась в долговязое чёрное существо с игольчатой гривой. Она вжимала выползающие стержни обратно, высекая из выемок искры и короткие разряды, продолжая говорить с механимом, едва символы менялись с одних на другие. — Оранж Дайс запрещено туда идти... но если нет другого места... Доктор Вайтхорн будет очень ругаться, но сотрудница комплекса ранена... я скажу, что это была диагностическая... рекомендация и он не будет ругаться, да?

Вздохнув, существо покинуло комнату и отправилось в соседний зал. Круглая дверь валялась на полу, исцарапанная множеством когтей. Оплавленные жаром стены спеклись с кусками открывающего створку механизма и выглядели, как распахнутые челюсти чудовища. Здесь был пожар. Следы от огня навечно остались на стенах в виде замерших в танце теней, полос копоти и сажи, прореженных подтёками воды и провалами обвалившегося покрытия.

— Оранж не глупая... Оранж не боится... — прошептала сомнаморф, опасливо взглянув за застывшую машинерию и скользнула в зал. Торнадо, цунами и извержение вулкана, так можно было назвать случившееся давным-давно в этом зале. Волны жидкого камня застыли в форме спиралей, разбивающихся о россыпи хрустальных шипов, растущих подобно вычурной магической траве, пронизывающей шапки отвердевшего и похожего на пену тумана. Дальняя стена, покрытая гарью, удерживала в своём плену изогнутый скелет дракона, в последний момент пытавшегося что-то остановить крылом. Обломки окаменевших перепонок сейчас хрустели под её ногами, мелодично распадаясь на неровные чешуйки. В центре этого хаоса покоилась плотно закрытая сфера. Она лежала посреди небольшой выемки с оплавленными штырьками и деталями, отдалённо напоминающими поршни, отчего сомнаморфу пришлось постараться, прежде чем удалось дотянуться и достать её.

Прижимая её к себе сомнаморф выбежала из зала, переведя дыхание лишь когда зев жуткой двери остался позади. Ничего не случилось. Её не остановили и не стали журить за вход в запрещённую секцию. Это было... неправильно. Сколько она себя помнила, её всегда прогоняли отсюда. Что-то изменилось, но она никак не понимала, что именно. Ровные стены коридора накладывались на выщербленные серые поверхности. Радужные надписи тускнели и становились неразборчивыми. Гладкий и покрытый плиткой пол вдруг стал кривым и усыпанным мусором. В углах, через идеально наложенные бруски, на глазах пробивался тёмный и сырой мох, от которого расходились влажные разводы от ржавых грунтовых вод.

— Доктор Вайтхорн... у меня... у меня опять кошмары, пожалуйста, прогоните кошмары, мне очень нужно помочь пони, сейчас совсем не время для этого... — пискнула сомнаморф, оборачиваясь в единорожку с кьютимаркой игральных кубиков из двух апельсинов. Шагнув в сторону от меняющихся стен, она наткнулась на застывшую в стене костлявую морду с изогнутыми клыками. От скрывающейся в стене шеи тянулся обрубок прочной цепи. Сглотнув, она осторожно перешагнула через этот реликт и побежала обратно.

Поскрипывающая и выплёвывающая из щелей пыль конструкция плавно опустила на глазницу пони фиксирующее кольцо, создав новое обрамление, подогнав размер и методично выбив в нужных местах символы для будущего заклинания. Сфера плавно опустилась через это кольцо и окуталась магическим пламенем, вбирая его в себя. Лежащая в беспамятстве пони вздохнула и проговорила какие-то слова. Копытца единорожки снова приняли облик лап, плавно и аккуратно закручивающих винты, выдерживая расстояние кольца до поверхности сферы. По металлической поверхности бежали символы, собираясь на полюсах в белые точки, становящиеся всё ярче.

— Подтверждена разблокировка экспериментального артефакта "Око Медузы". Доносим до вашего сведения... сведения... вы используете прототип улучшенной версии для медицинского персонала проекта "Морф". Произвожу соединение с комплексами... идёт поиск... Комплекс Судьба. Статус не известен. Комплекс Круг Древних. Статус — множественные повреждения внешних контуров безопасности. Комплекс Света. Статус — полное уничтожение. Комплекс Щита. Статус — отмечена частичная активность пятого и восьмого контуров безопасности. Статус заклинательного зала "Диадемы" — режим консервации не нарушен. Комплекс Алой. Статус — нет данных о местонахождении. Комплекс Древа. Статус — отмечается бесконтрольное разрастание оранжерей с массивными повреждениями систем орошения и жилых помещений, предполагается нарушение всех контуров безопасности. Комплекс Водопада. Статус не известен. Комплекс Рубин. Статус — обрушение контуров безопасности с первого по седьмой. Всему персоналу следует проследовать к... к... коридорам эвакуации. Повторяю, рекомендуется эва... — коготь на чёрной лапке мягко вжал оставшиеся три символа на сфере, плавающей в глазнице пони. Сбоку раскрылись лепестки, и появилась небольшая петелька. Теперь, если она верно поняла написанное в инструкции, нужно было действовать быстро. Вытащив петлю и освободив содержимое сферы, она боком толкнула торчащие в панели стола штырьки, загнав их внутрь все разом. Нависший над столом механизм заскрипел и, теряя драгоценные секунды, опустил сверху вторую часть ограничивающего кольца, крышку в виде сложного механизма, напоминающего брюшко насекомого с поджатыми к нему лапками. Несколько фонтанчиков искр вырвалось с боков и погасло. Оранж осталось лишь подтянуть болтики, пока заклинание само не расплавит их, сделав невозможным открутить или повредить иным способом. Лапки механизма зашевелились, пропустив пару тонких солнечных лучиков, когда пони, тихо застонав, шевельнулась. — Вы выбрали ускоренную адаптацию носителя к артефакту "Око Медузы". В связи с этим связь будет поддерживаться по протоколу "Око" в одностороннем режиме с хранилищем памяти проекта "Морф". Приятного дня, оператор сомноопыта и перешлите отчёт об инциденте доктору Лайтхорну.

— Да... я обязательно это сделаю. Вот только он не видит меня. Сидит и не видит... и никто не замечает меня, — тихо прошептало существо, рассматривая спину чёрной пони со спутавшейся вишнёвой гривой. Пока она ходила в зал, механизм уже произвёл все необходимые приготовления. По бокам от спины виднелись металлические слоты, по три с каждой стороны. Где-то в глубине они соединялись с новой спиной, прочной и наполненной мерцающими шариками магических кристаллов, созданных для постоянной циркуляции магии внутри. Протянув лапу, сомнаморф взялась за край нависающей над кроватью арки и потянула на себя. Скрипнули полозья, перемалывая кусочки известняка. — Я помню, как это делалось... Ведь я оператор сомноопыта, это моя обязанность — помнить...

Вставленные в арку артефакты очнулись и загорелись прохладным светом, сжатым в чуть тронутую рябью плоскость, скользящую по тёмному телу Эйранды.

— Активация адаптационного артефакта завершена. Адаптационный артефакт класс "Арахнид" готов к использованию. Произвожу рекалибровку опорных и двигательных систем... систем... в соответствии с комплекцией нового владельца, — раздался прерывистый и лишённый эмоций голос из мерцающего шара в изголовье стола. Сложенная из множества подогнанных кусочков хрусталя сфера переливалась голубыми и фиолетовыми оттенками, отбрасывая блики на трубки маговодов, штырьки механизмов и чуть торчащую из слота треснувшую пластину, покрытую вязью на эквестрийском. — Желаете объединить... объединить общий источник энергии адаптационного артефакта класса "Арахнид" и экспериментального артефакта "Око Медузы"?

Оранж Дайс задумчиво переводила копытце между загоревшимися символами. Один был красный, он мигал и не нравился ей. Другой был зелёный, как свежий листик апельсина. Она давно не видела зелёных листиков, все деревца в больших глиняных тумбах высохли и почернели, местами покрывшись синими шипами. Она прикрыла глаза и уверенно нажала на зелёный символ.

— Подтверждение получено, доктор Лайтхорн. Выбор общего источника продлит срок службы артефактов на... на... расчётное время, сто пять лет до прохождения планового осмотра, — мягко проговорил голос из сферы и механизм угас, выполнив всё требующееся от него. Тёмные лапки положили пони на костлявую спину. Острые шипы гривы тихонько щекотали мордочку спящей пони, дышащей размеренно, словно ей снился приятный сон. Сомнаморф обернулась. Сотруднице комплекса ничего не угрожало. Теперь можно было отнести её к месту эвакуации, как того требовали инструкции.

— Я помогла пони. Доктор Вайтхорн заметит меня и поблагодарит. Обязательно. И Призмахарт. Она подойдет очень близко... потрепет за ушко... меня... и скажет что-то хорошее и ласковое. А потом угостит соком. — Существо обернулось на скрипнувший сбоку шкаф с рядами лопнувших и протёкших баночек с соком. Такие шкафы стояли через каждые пятьсот шагов. Нужно было подойти к нему, приложить копытце и назвать вкус сока. Умный шкаф загорится небольшими кусочками вставленных в металлическую панель камешков и выплюнет нужное. Но сейчас он молчал. Наклонившись, сомнаморф пошарила лапкой в лотке, но кроме пустых банок и удивлённого вторжением в его дом паучка она ничего не нашла. Выпрямившись, она заметила своё отражение в мутном стекле. Чёрная, чуть сплюснутая мордочка безо рта с двумя парами голубых глаз смотрела на неё, перекрываясь пятнами ржавчины. Вздрогнув, существо частично вернуло себе облик единорожки. — Так намного лучше... да... наверное, я слишком долго была в теле сомнаморфа... мне теперь кажется, будто он это я... какое ужасное отражение, да... Оранж?

Тихо хихикнув, она отправилась дальше. Внутренний голос подсказывал, куда ей нужно идти, и она шла, не особо над этим задумываясь. Возле огромной двери с цифрой 1, стёршейся и пересеченной сразу несколькими трещинами, она остановилась. Все, кому требовалась эвакуация, отправлялись к этой двери, она отлично это помнила, но не знала, касается ли это и её тоже. Скорее всего нет, ведь она помогает пони, ей нужно быть тут и помогать. Даже если она сама тоже пони. Это было слишком сложно и существо застонало, прижав лапку к виску.

— Я не глупая... Я Оранж Дайс. Я помогаю всем пони... — тихо проговорила она, положив пони у входа вместе с частично разобранным артефактом с маркировкой "Арахнид" на самых крупных деталях. Пошарив вокруг, она поставила у носа лежащей пони пустую баночку из-под сока. — Тебя найдут... а мне нужно вернуться. Извини... Я не могу выйти отсюда. Очень-очень хочу, но не могу... Наверное, я ещё не всем пони помогла. У меня много работы. Но ты поправишься. И когда это случится, навести меня, пожалуйста. Меня все знают, я Оранж Дайс... Оператор секции "Морф". Это очень секретно, но ты всё равно спишь, так что это не считается, правда?

Существо огляделось. Сразу за невидимой чертой, чуть дальше нарисованной на полу красной линии, лежали такие же, как она. Угловатые, кажущиеся спящими существа с потухшими глазами и поджатыми лапками с коготками. Пыль покрывала их, делая серыми, а время прореживало их гривы. Каждый раз, когда она перешагивала порог этой двери, сомнаморф просыпалась в дальнем зале и снова шла к двери. И тёмных фигур на пороге становилось на одну больше. Когда-то давно голос из камней на стенах называл её подконтрольной особью и запрещал покидать это место. Наверное, он был очень эрудированным голосом, хотя и очень старым. Последний раз она слышала его очень давно и с тех пор уже не пыталась выйти наружу. Ласково погладив спящую тревожным сном пони, сомнаморф развернулась и пошла назад. Нужно было обойти ещё несколько секций и доложить о поломке. Кому-то же надо было починить тот механизм, раз стажёрка не справилась. Улыбнувшись новой задаче, сомнаморф бодро зашагала прочь.

~ о ~ о ~

Воспоминание померкло, пропуская на передний план настоящее.

— Мы видим через тебя мир. Изучаем оставшееся от старых строений. "Морф" помогает пони. Это то, что должен делать "Морф". Стать такими же, ассимилироваться, понять... обучать и помогать, — тихо проговорило существо сменив облик пони на единорожку с кьютимаркой в виде двух игральных кубиков из апельсинов. — Направлять новые поселения... делиться. Не позволить ошибке повториться снова... Директива наблюдения получила второе дыхание благодаря тебе...

— И вы все... эти штуки? — сглотнув подступивший к горлу ком, Эйранда переводила взгляд с одного пони на другого, в любой момент ожидая увидеть жутковатые изменения, едва их накроет тень.

— Штуки... Она называла нас штуками... Она была грубой, но она заботилась о нас, — в голосе скользнула грусть, и единорожка указала на переливающийся зелёными оттенками камень на груди Эйранды. — Артефакт наблюдения, класс А. Последний владелец. Со-глава комплекса Круг Древних. Имя. Дайвидера.

— Что за чушь ты несёшь? Это болтливая магическая штука, которую я нашла в Дискордом забытом месте, где мне чуть на голову не рухнуло половина горы! Ты говоришь, что спасла меня? Ты сделала меня изгоем!! Эти воспоминания... ты думаешь, я поверю в этот бред? Такого не бывает... или... — Эйранда ощутила холодок в спине, но вовсе не от уходящих глубоко внутрь частей вживлённого артефакта. — Тенакс... вы сделали с ним то же самое? Скольким ещё вы так "помогли"?

Единорожка вздрогнула как от удара. Черты расплылись и собрались в обычную земнопони с грустным и полным слёз взглядом.

— Я помогаю пони... зачем ты говоришь такое... не говори так, пожалуйста. Мы просто помогаем пони... — зашептала она, сделав шаг назад, пока не столкнулась со стоящими позади такими же существами, выжидающе смотрящими на Эйранду. Тени за окном скользили по ним и механическое око услужливо выцепляло их кратковременные трансформации. Внезапно земнопони выправилась и вернула самообладание. Голос стал жёстче и тише. — Кто-то отнимает мою память... забирает смысл нашей жизни... найди причину, пожалуйста. Твой артефакт — ключ к комплексу, там ты найдёшь ответ. Мы поможем, если ты согласишься… кроме тебя, у нас никого нет. Код доступа...

Окно под копытом поддалось, и одним движением Эйранда перемахнула через узкую преграду, едва не получив по голове удар от пронёсшейся рядом трубы водонапорной башни...

Да, вот что случилось до того, как она оказалась в этой брошенной постройке. Теперь она вспомнила всё отчётливо. Прыгать с поезда, пусть даже и сбавившего ход, оказалось не слишком хорошей идеей, но тогда эта мысль выглядела просто идеально.

Эйранда лежала в сухих листьях и покрытых мхом ветках, прикладывая к шишке теплеющую подкову.

— Шатать их рог, это было действительно страшно... Почему на эту тварь не подействовало Око? Её воспоминания, Дискорда с два я поверю в то, что такое могло быть... она, оно... пыталось внушить это. Верно же? Конечно, так оно и было. Сначала они пытались меня поймать, а когда не вышло, придумали такой хитренький план, думали, я куплюсь на это... — рассуждала вслух Эйранда, подтягивая к себе сумку.

— Если ты спрашиваешь, а не решила разыграть пантомиму "искательница приключений и её воображаемая подруга", я могу заметить, что в словах этого существа и правда есть логика. Я не знаю, что именно ты видела, но... — амулет замялся и тускло замерцал оттенками салатового, отбрасывая на её мордочку блики.

— Но? Погоди... нет, нет, нет, ты просто говорливая безделушка, которую я откопала в проклятом всеми месте, и только твоя относительная польза не позволила мне тебя утопить, разбить или продать кому-то! — пони тыкнула амулет копытцем. – Какой из тебя ключ?

— Мы оба прекрасно знаем, что продать кому-то меня — это всё равно что за бит подарить конкурентам оружие против тебя. Вдобавок, тебе не приходило в голову, что к моим советам неплохо было бы ещё и прислушиваться? — едко заметил амулет, сместив чёрную трещинку зрачка наверх, словно пытаясь взглянуть своей хозяйке в глаза.

— У меня своя голова на плечах, кусок ты камня. Если ты такой умный, кто такая Дайвидера или как там её? — Эйранда откинула подкову в сторону и, отыскав в сумке кубок, стала рассматривать в отражении ссадину. Шишка ещё была видна, но болела уже меньше.

— Со-глава комплекса Круг Древних. Так сказало то существо, с которым ты очень мило трепалась, пытаясь открыть окно вагона. Хотя, на мой взгляд, не думаю, что тебе собирались причинить какой-то вред, — ответил амулет.

— Очень остроумно, — Эйранда сложила кубок назад и стала перебирать механические лапки в сумке. Они не пострадали, но проверить всё равно не мешало.

— А что ты от меня хочешь? Я впервые слышу всё сказанное. Ты же не держишь меня за хрустальный шар предсказателя? Я только наблюдаю, подсказываю, когда за тобой следят, и обращаю внимание на детали, ускользающие от твоего взгляда, потому что у тебя иногда не хватает мозгов использовать чаще такую драгоценную вещь, как твой механический глаз! — отчитывал пони амулет, раскачиваясь на её груди после нескольких ощутимых тычков копытом. — Хочешь, чтобы я замолчал? Ладно, я буду молчать...

— Это навсегда? — внезапно проговорила Эйранда, застыв над сумкой. — Ты думаешь, я навсегда останусь такой? Принцесса обещала найти способ избавиться от этого кошмара в правой части моего лица... ты думаешь, она правда знает способ и поэтому посылает в забытые историей места?

— Я не разговариваю.

— Вот и не разговаривай, кусок кристалла в дешёвом обрамлении! Больно мне нужно твоё мнение, болтливая безделушка! — рявкнула пони, засадив куском деревяшки в стенку почтового приёмника.

— Тогда молчу и не говорю, что тебе сейчас снова достанется, доброго дня, — заметил камень, прежде чем конструкция скрипнула и стала заваливаться, рассыпаясь на части. Вскрикнув, пони судорожно вцепилась в мелькнувший сбоку столб и, тяжело дыша, наблюдала, как постройка рассыпается по склону, теряясь в ветвях раскинувшегося внизу леса.

— Однажды я найду достаточно глубокое место и утоплю тебя... зуб даю... — процедила Эйранда, осторожно спускаясь вниз, стараясь нащупать копытом остатки палок, прибитых к столбу с обеих сторон.

— Прежде чем ты это сделаешь, я могу заметить, что если тебя так сильно волнует твой замечательный глаз, тебе бы стоило дослушать фразу той необычной пони.

— Какое своевременное замечание. Намажь моё спасибо на хлеб и полей сиропом, кушай, не обляпайся, — буркнула вишнёвогривая, спустившись на относительно твёрдую землю. — Осталось понять, куда нас занесло.

— Полагаю на старую почтовую станцию у городка Кнотхол.

— Проявляешь свою отточенную интуицию?

— Сбоку от тебя, в кустах, торчит рассохшийся знак, "Добро пожаловать в Кнотхол виллэдж". Для искателя приключений ты порой проявляешь непростительную ненаблюдательность, — наставительным тоном пробурчал амулет, схлопотав ещё пару тычков копытом. — Ой...

Чёрная пони перекинула через спину сумку, набросила на себя походную накидку и бодрым шагом направилась прочь от железной дороги. До следующего поезда было достаточно времени, чтобы передохнуть под крышей, а не посреди леса. Вдобавок, если её не подводила память, тут должен пролегать торговый тракт, а значит, был шанс поймать экипаж или, на худой конец, обоз. Из головы у неё не выходило одно имя. Глухое и звучащее как угроза. Дайвидера...

— Ты уверен, что ничего не знаешь об этой Дайвидере, кроме сказанного этой тварью? — спросила она, не рассчитывая особо на ответ.

— Полагаю, я мог бы знать больше. Но кто-то, не будем говорить открыто, грубо выковыряла меня из-под завала ржавым ломом, трижды уронила на скалы, регулярно избивает копытом по любому поводу, считая, что это сойдёт за функцию "включения и выключения", и грозится утопить в глубоком ближайшем пруду с лавой...

— Ты просто не знаешь? Да? — Эйранда улыбнулась. Эта вещица обладала характером, и, при всём раздражении, испытываемом к амулету, она была рада не идти по лесу в одиночку.

— Не помню, так будет точнее. Хотя, если бы ты принесла меня на то место, где отыскала, вероятно, я мог бы сказать больше. Конечно, проще было бы дать договорить тому существу, но ты же не ищешь лёгких путей с того самого дня, как решила всем назло стать искательницей приключений. Как ты вообще до такой жизни докатилась? Спать где придётся, трястись над каждым кусочком золота, я уже не говорю о том, как ты теряешь самообладание при виде ценных вещей, однажды твоё чувство самосохранения тебе откажет, и я буду обречён быть с тобой в какой-то тесной ловушке до конца наших дней, — уныло разглагольствовал амулет, переливаясь от ярко-зелёного оттенка до цвета тёмного мха, выдавая свои эмоции по этому поводу.

— О, давай, почитай мне ещё нотаций, мне этого так не хватает именно сейчас, когда у меня шишка на лбу, круп отбит и мучает голод после всего, что было! — протянула пони, принюхавшись к растущим на кусте ягодкам. Они пахли вкусно, но это был обманчивый запах. На вкус ягоды были отвратительны. Выплюнув их, Эйранда вытерла язык боковой стороной копыта.

— Тебе правда этого хочется? Для меня это не составляет совершенно никакого труда, — едко заметил амулет, качаясь на её груди.

— Или я теряю хватку, или ты перестаёшь различать сарказм, — пони вышла на заросшую дорогу и с удивлением уставилась на несколько домов, покрытых мхом и ветвями дикого плюща. Определённо, городок был заброшен и довольно давно. Возможно, лет сто тут никто не жил, бросив всё и перебравшись в города крупнее

— Дай угадаю, что ты сейчас скажешь. "О, вдруг там есть ценности, которые уже никому не нужны, но очень пригодятся мне для покрытия расходов на восстановление душевного равновесия!", я прав?

— Я предполагала отдохнуть в одном из них, но твой план мне нравится больше, — весело отозвалась искательница приключений, направившись к ближайшему дому.

— Я и мой длинный язык...

— Не бурчи, у тебя нет языка. И в этом тебе очень повезло.

---

— Ты говоришь мне нечего дать ей... а что можешь дать ты? Скрывшись от неизбежного конца в этих полных мрака подземельях, сохраняя свою имитацию жизни, ты в кандалах куда крепче моих. Я сброшу их и покину это место, но ты останешься тут навечно, не так ли? И при этом ты так уверена в своей необходимости для неё, — сухо прошептал вороной, стараясь отодвинуться от стоящей перед ним Королевы, рассматривающей его в упор своим мерцающим глазом-артефактом.

— То, что она не смогла узнать за время своей жизни там, во внешнем мире, в твоей замечательной Эквестрии, где даже ты, по сути, магическая аномалия. Аликорн, которого не должно там быть, — холодно проговорила Калиго, наклоняясь ближе. Её голос раздавался над самым его ухом, медленно и тягуче проговаривала она слова, словно желая влить их смысл прямо в его поток мыслей, лихорадочный и беспокойный. Холодные остовы крыльев мягко легли на его спину, заставляя его вздрогнуть от этого жёсткого и холодного прикосновения. Её артефакт, скрывающий глаза, переливался тусклыми огоньками, расчерчивающими под твердой поверхностью резкие линии, складываясь в вычурные фигуры и изогнутые контуры. На миг Вану почудилось, будто он оказался в огромных костяных лапах, способных раздавить его, достаточно им сжаться, но это чувство быстро отступило, едва Калиго шагнула назад, взяв со стола бокал. Покачивая его в блёклом, похожем на туман облаке телекинеза, она смотрела в сторону, где на стене виднелся почти осыпавшийся силуэт демикорна, некогда выложенный из самоцветов.

Теперь от них остались лишь пазы и редкие камешки, по счастливой случайности удержавшиеся в своих углублениях. — Будучи тенью своего народа, я уже давно не живу. Ты верно сказал, снова напомнив мне об этом. И именно это позволяет мне узнать больше, сбросив узы приказов или бессмысленной привязанности. Я могу лишь рассказать о событиях далекого прошлого, имеющих непосредственное значение для твоей спутницы, а тебе останется лишь сделать выводы. Верные или нет, решать уже не мне. Ты был там, когда она почти убила свои артефакты, скажи, что послужило причиной?

— Мы оказались в ловушке мага, пытавшегося активизировать древний механизм посреди зала в Некрополе, ожившего и превратившегося в стража. Наших спутников он использовал как предмет обмена, требуя от Диксди артефакты. Я не знаю точно, что случилось, после того как мы вернулись в зал. Она высыпала на себя чёрный порошок и, сбросив артефакты, швырнула их в мага, — Ван опустил взгляд в пол, вспоминая ощущение беспомощности в тот момент, когда она осталась с магом наедине.

— Глупо... использовав отработанный негатор, она едва не нанесла себе непоправимый вред. Ещё одно подтверждение слабости девятого поколения и её неподготовленности, — покачала головой Калиго, сделав небольшой глоток пахнущего терпкими ягодами напитка.

— Глупо? Этот маг спланировал всё заранее! У него был какой-то ключ к механизму, кто знает, что случилось бы, если он получил её артефакты! Откуда тебе вообще знать, тебя не было там. Тебе не приходилось пробираться по заполненным пылью коридорам, шарахаться от скрипунов и молиться принцессам, чтобы всё обошлось! — вороной сорвался, ударив копытом по столу, заметив, как шагнул вперёд Ящер, стиснув когти на правой лапе. — Диксди в том месте была сама не своя, а потом, когда мы выбрались из этих проклятых руин, её стали покидать силы. Нам пришлось идти сюда, искать работающую арку, и едва мы пришли нам устроили такую прохладную встречу. Ты одна из её рода, но почему-то мне ка...

Вороной не закончил свою фразу. Стальной хвост Калиго изогнулся и, сложив опасные лезвия на кончике в гибкую стрелку, плавно прикоснулся к его губам. Демикорн покачала головой. Лезвия скользнули ниже, пройдясь по щеке жеребца, ласкающе обрисовав линию шеи, заставляя того похолодеть внутри от близости к этому опасному орудию, ставшему продолжением тела Королевы. Обогнув плечо, стрелка замерла напротив его груди и тихонько ткнула в самый центр, туда, где сбивчиво стучало его сердце.

— А теперь послушай меня, крылатый единорог. Я назвала девятое поколение слабым, и я права. Она не смогла взять под контроль эмоции и примитивный инстинкт Стража. Позволила ему влить в себя его ярость и, испугавшись этой мощи, сжалась в комок, отдала погружающие в сон приказы. Это непростительно для одной из нас! И более того... — стальной хвост взвизгнул, рассекая воздух и срезав спинку у стоящего сбоку кресла, задев край стола и оставив на нём иззубренную борозду. Обломки с шумом рухнули на пол, подняв облачка пыли, рассеивающиеся от ветра, создаваемого трепещущими тонкими лезвиями. Их владелица пыталась унять вспышку гнева, и постепенно это ей удавалось. — Она опустилась до просьб, мольбы помочь ей. Ей, с телом, рождённым для битвы, было бы достаточно проявить жёсткость и приказать. Но она мягка, как все из девятого поколения, слаба и бесполезна! При этом она Залог Договора, что привёл всех к гибели в бессмысленной единой атаке! Из-за глупой маленькой принцессы, испугавшейся принятого решения, всё, что осталось от способного вечно жить народа — слабая демикорн! Нам следовало остаться в стороне, закрыть свои бастионы и форты после ухода Богини. Хранить жеребят, уберечь оставшихся из народа, а не стать щитом, о котором все забыли, едва надобность в нём отпала! Ей следовало разобраться самой со своими изменниками, а не напоминать о долге последним из нас, тыкая закованным копытцем в Договор. Мир, который ты так хвалишь, выкинул нас, как использованный магический кристалл.

— И твоя обида даёт тебе право решать её судьбу? — Ван выпрямился и пристально посмотрел в камень-артефакт Калиго.

— Обида? О, нет, это называется иначе. Досада, понимание, невозможность вернуть то, что уже необратимо, так точнее, — устало проговорила Королева, словно вспышка гнева опустошила её до дна, одновременно лишив части оставшихся сил. — Слушай меня и слушай внимательно. Она молода, по меркам своего народа, и не жила достаточно со своими сородичами для понимания своих сильных и слабых сторон. Знать, в чём твоя сила важно. Но куда важнее познать свои слабости. Именно это уже половина победы в любой битве, в любой сложной ситуации, какой бы опасной она ни была. Сомневаюсь, что ты это поймёшь. Возможно, я не хочу, чтобы она пошла по пути тех, кто ушёл в вечность вместе с Богиней.

— Попробуй объяснить, хотя бы для начала, — буркнул вороной, стараясь держаться подальше от хвоста чёрной демикорна, раздумывая, достаточно ли прочные цепи его оков, если использовать их как преграду, вздумай Королева испытать свои лезвия не на мебели, а на нём.

— Хорошо. Никто не может овладеть артефактами демикорна, созданные силой Богини, не будучи при этом демикорном. Когда-то, очень давно, Богиня нашла способ заточить свою магию в наших сердцах, лишив тем самым возможности использовать её нам напрямую. Взамен были даны артефакты, творение наших лучших мастеров, одних из немногих знающих, как создавать прочный металл. Практически нерушимые изделия из металла, переполненные её сущностью, её любовью к своему народу и её стремлениями. Резонируя с нашими сердцами, они дарили ту самую магию, без которой обходиться было довольно сложно. Телекинез, магические щиты, даже телепортация на короткие расстояния... и это только начало. То, чем всегда владели единороги, и чего оказались лишены мы, но при этом каждый артефакт был просто ключом к наложенным на сердца замкам. Отдельно они лишь куски металла и сжатая в живом сосуде магия. Ни больше, ни меньше. И каждый из артефактов был уникален, совпадали лишь некоторые части заклинания, базовые, основные, остальное довершала связь с их новым обладателем, — Калиго приложила копыто к груди, вздрогнула и опустила его на пол, на миг забыв о своём состоянии. — Узнав это, ты по-прежнему считаешь, её поступок единственно верным в той ситуации? Что, если бы она не нашла дороги сюда? Или концентрация негатора была выше предельной? Ты смог бы ей помочь? Мне не из чего больше выбирать. У неё нет никого кроме меня, а для меня остаётся только она. Ей лишь нужно выдержать ритуал и тогда...

"Каждая из нас получит то, в чём нуждается", проговорила про себя Калиго, с сожалением заметив отметины на бокале, появившиеся от цепкой хватки телекинеза, на миг потерявшего её контроль.

— Значит ли это, что ты сделаешь всё возможное, и ей не будет причинен вред? — вороной шагнул к Королеве, но цепи натянулись, не давая ему сделать и этого шага. — Обещай, что с нею всё будет в порядке, раз она так важна тебе!

— Обещаю, — Калиго едва заметно улыбнулась наивности жеребца, увидев, как контуры его сердца забились плавнее, спокойнее. Одно слово, и он поверил. Её минутная слабость не испортила дела. Это было хорошо, для неё. Возможно, он пригодится в нужный момент. Их связь не была так прочна, как ей показалось ранее. Будучи к нему близко, ей без труда удалось различить такой знакомый запах, след от проглоченной магии и противоядия. Теперь даже не так важно, дала ли эта фиолетовогривая свою кровь сама или этот жеребец взял её силой. Придёт время, и эта тонкая нить порвётся. "Залог Договора" останется тут и она, Калиго, утешит её, смягчит страдания и откроет удивительный мир. А если придётся избавиться от этого недоаликорна, что ж...

Королева взглянула на стоящего рядом Ящера, нежно положившего на её спину свою огромную каменную лапу. Да, с ним она ощущала себя защищённой и могла позволить слабость. Он сделает что нужно, достаточно будет указать направление. Каждый её шаг, слово и движение были отточены, и сейчас она с удовлетворением наблюдала, как в Амергале тлеет неприязнь к этому жеребцу. То, что и было нужно. Вздохнув, она прижалась холкой к высеченной из скалы лапе, пусть подумает, что она устала.

— Оставь его, Королева. На сегодня достаточно. Я уведу его прочь, и он не будет пробуждать твою память понапрасну, — зеленоватые глаза вспыхнули, отбросив блики на своды глазниц.

— Хорошо, на сегодня и правда достаточно, но я пойду рядом, возможно у нашего гостя будут вопросы, а мне ещё есть, что рассказать ему. Быть может, это немного изменит его взгляды и даст пищи к размышлению, пока он будет ожидать окончания ритуала в приготовленных ему покоях, — она приглащающе махнула крылом, направившись в сторону ведущей из зала арки, за которой открывался просторный, хотя и немного пыльный коридор. Вороной бросил вопросительный взгляд на каменную глыбу и Ящер, словно нехотя, поднял её вверх своей магией, по-прежнему непонятной для вороного. Под перезвон звеньев цепей, они шли по коридору, минуя ряды колонн у стен. Часть уже была разрушена землетрясениями, рассыпавшись до середины в мелкие серебристые осколки. Другая ещё стояла, покрывшись трещинами. Временами встречались сети паутины, они раскачивались, отбрасывая тусклые тени от мерцающих в стенах кристаллов, создавая жутковатую атмосферу. Вороному невольно вспомнился праздник Ночи Кошмаров, только тут был не праздник, и копыта сжимали неудобные металлические оковы. Пол покрывали следы от когтей ящеров, не сильно беспокоящихся о целостности старой постройки. Несколько раз Ван замечал в углу сваленные куски механизмов, пришедшие в негодность они валялись просто так, ожидая времени, когда им найдут другое применение.

— Ты назвала Диксди Залогом Договора, я уже не раз слышал это, что это означает? — нарушил затянувшееся молчание Ван, старательно обходя крупные обломки камней, лежащие на полу.

Калиго наступила механическим копытом на мелкий камешек и тот, скрипнув, отлетел куда-то в боковой проход. Прежде чем она ответила, прошло некоторое время, за которое вороной успел заметить пустующие ниши между некоторыми из колонн, тусклые, почти угасшие светильники из вставленных в пазы кристаллов, таких же магических камней, какие он видел в форте. У арок, отделяющих одну секцию от другой, лежали створки дверей, частично вырванные с корнем, частично осторожно снятые. Видимо чинить приводящий их в действие механизм не имело смысла и их просто вынули из пазов, облегчив тем самым проход. На одной из створок виднелась цифра 5.

— Очень давно, когда над миром живущих на поверхности нависла угроза, к Богине обратились за помощью, зная о наших артефактах, знаниях и возможности сопротивляться этой стене меняющего реальность Хаоса, движущейся и сметающей на своём пути всё. Маги древности знали об этом. Готовились, создавали свои способы сдержать эту угрозу, и у них ничего не вышло. Тогда один из единорогов-чародеев решил собрать всех, кто мог дать отпор Хаосу. И Богиня согласилась, заключила Договор с теми, кто просил помощи, с теми, кто никогда не были нашими союзниками, и молодыми принцессами, юными созданиями, которым предстояло взять этот мир в свои копытца, в случае победы, конечно же, — последнюю фразу Калиго закончила едко улыбнувшись. — Маг пытался предложить соглашение и каменному народу.

— Большинство из ящеров отказало, и было право. Никто из покинувших эти владения не вернулся назад. Никто не знает, что случилось с ними, и смогли ли они выжить в той битве, — мрачный голос Амергала грохотнул над головой аликорна, разносясь эхом по коридору. Покосившаяся колонна треснула и рассыпалась осколками, шустро покатившимися в разные стороны.

— Залогом того договора было одно условие, и я до сих пор помню его, потому что оно было бессмысленно. Жизнь и безопасность одного жеребёнка из многих. Какой-то крошечной кобылки, даже не получившей ещё свой первый артефакт, найденной последней в гроте, наполненном смертельным холодом, оставшимся там, когда его покинули заточённые вендиго. Пожалуй, в этом гроте и сейчас царит вечный холод, делая Северные Горы холоднее, чем они могли бы быть, — чёрная демикорн перешагнула через стёртый порог и повернула направо, где в обход покорёженной массивной двери был сделан новый туннель, соединяющий этот коридор с соседним. Здесь было чуть чище и несколько раз встречались одинокие ящеры, торопящиеся по своим каким-то делам, бросающие заинтересованный взгляд на вороного и тотчас отводя его в сторону, едва натыкались на идущего позади Амергала. Никто из них не приветствовал Королеву, но при этом Ван ощущал какую-то незримую связь каждого с нею.

— Ты говоришь о Диксди. Но почему именно она? — вороной пропустил несущую ящик с рудой ящерку и поспешил за демикорном, стараясь делать шаги короче, избегая лишний раз тревожить трущие шкурку кандалы.

— На этот вопрос я сама хотела бы знать ответ. С момента, когда я оказалась тут, мне не известна её судьба. Я лишь знала, что однажды она придёт сюда. За советом, за знаниями или... как в этом случае, за помощью, — Королева коротко рассмеялась и обернулась к Амергалу. – Надеюсь, это мы узнаем, едва закончится ритуал, а до тех пор остаётся лишь гадать. Аликорн, ты был с нею, и, судя по сумкам, довелось путешествовать до событий в... некрополе? Как странно теперь называют Санктуарий Силы. Где она жила эти годы?

— Сначала расскажи, что за Санктуарий Силы, — отозвался вороной, вглядываясь в регулярно повторяющийся символ, лучше сохранившийся, чем тот, замеченный им в покрытых плесенью, грибами и зарослями туннелях. Половинку шестерни, похожей на восход солнца и через короткую черту, ниже, какое-то приспособление, напоминающее гаечный ключ. Этот знак повторялся на каждой стене, прерывая тянущуюся в метре от пола чёрную линию. Иногда встречались уголки, как стрелки или указатели. Одни вели в заброшенные проходы, другие утыкались в закрытые двери. Третьи указывали в коридоры скрытые в полумраке от тусклых светильников. Отличались лишь надписи, одни были почти такими же, как символы на артефактах Диксди и в её книгах, другие выглядели как эквестрийское письмо, только более сложное и перегруженное дополнительными деталями, отчего читать эти названия не представлялось возможным. Вероятно, они обозначали что-то раньше, но сейчас от них или не было проку или жители подземных владений уже выучили всё наизусть и отлично ориентировались без них. В какой-то момент Вану даже стало интересно, каким было это место до того, как всё пришло в негодность и оказалось заброшенным.

— Это строение было создано теми из нас, кто отказался от Богини и нашёл общий язык с магами. Из числа тех, кто желал знаний превыше обладания силой, возможно, поэтому им удалось найти общий язык и воплотить свою задумку в реальность. Отступники, как называли их другие, лишённые своих ограничителей, ослабленные и уязвимые, передали свои знания чародеям, так же уставшим от желаний своих правителей, бездумно бросающих золото любому, кто пообещает им силу или бессмертие. И те, и другие пытались найти способ обуздать магию, найти способ решить проблему с существами, внезапно получающими магический потенциал выше их возможностей, — на этих словах Калиго взглянула на вороного, и по её камню-артефакту скользнуло несколько линий, складываясь в мутные знаки и отблески.

— Я видел изображение охоты на аликорнов. Это отвратительно. Ещё несколько лет назад, если бы кто-то сказал мне, что такое могло быть, я бы швырнул в него книгой, но сейчас... — Ван пожал крыльями и вздохнул. — Я не знаю, что и подумать.

— Директива о существах, превысивших допустимый магический уровень считала иначе. И пусть я сейчас тоже отступница, я признаю эту необходимость. Если тебя это утешит, немало демикорнов расставалось со своим бессмертием, лишь бы погасить это неконтролируемое и буйное пламя, — демикорн смахнула с пути занавеси паутины и коротким движением крыла стряхнула липкие нити на пол.

— Нисколько не утешит. Неужели не было другого выхода? — вороной заглянул в боковую дверь. Пыльное помещение не использовалось. У стены виднелась каменная кровать с истлевшим покрывалом. Стол из какого-то прочного дерева потерял пару ножек и теперь, покосившись, опирался на рассохшуюся тумбочку, лишённую половины ящиков. Что-то напоминающее доспех тускло блестело в углу, сразу под упавшим светильником на высокой, кованой ножке. Там же лежала масляная лампа, покрытая копотью и скорее всего пустая.

— Был. Создатели Санктуария Силы пытались его найти и почти нашли. Но в итоге это место стало усыпальницей для глупцов, пытавшихся играть с украденной у Богини силой. Её магия отравила их, и продолжала отравлять даже когда дни их жизни подошли к концу. Вскоре прекрасная идея оказалась заброшенной, новые поколения забыли о планах своих предшественников, первые из Аликорнов разделили мир между собой, и Санктуарий превратился в обычное хранилище всего, что могло причинить вред. Свитки, книги, магические предметы и сами бестолковые маги, создающие нечто выходящее из-под их контроля. В конце там очутились и уходящие на покой правители, желающие быть наравне с великими магами, хотя бы после жизни, — Калиго прошипела и прощёлкала что-то проходящему мимо ящеру, и тот скрылся в боковом проходе, коротко кивнув. — Апогеем стала чья-то безумная мысль сложить туда части будущего Стража, причём из тех, испытания которых ещё не проводились. И вот тут, мой не сильно желаемый гость, встаёт вопрос, случайность ли это или намеренное действие. Ведь если последнее, кто-то должен был предполагать вероятность попадания туда не простого путника, а того, кто знает, как его пробудить.

Гибкое движение, острый коготь крыла под чёрным подбородком жеребца и блеск красного камня-артефакта перед самым носом. Ван не успел даже вздрогнуть от неожиданности, когда Королева оказалась рядом. Слишком хорошо отточенное движение, слишком быстрое и именно тогда, когда он отвлекся на сказанное.

— Догадайся, кто знал об этом месте? — глухо прошипела чёрная демикорн, обнажив ряд острых и одинакового размера зубов.

— Ты? Кто-то из магов? Отступники? Почему ты спрашиваешь меня? На этот вопрос скорее ответила бы экспедиция, половина которой нашла там своё последнее пристанище, или археологи, если бы там было что изучать после пробуждения этого стража, — вороной дёрнул подбородком, убирая его от блеснувшей грани костяного когтя.

— Пепельная Тень. Но видимо его действительно нет на этом свете, а всё что есть — его бестолковая копия, — фыркнула Королева под приглушённый скрежет Ящера, если и похожий на смех, то очень отдалённо.

— Это уже обидно, — Ван потёр подбородок копытом, прежде чем последовать за Королевой. — Но даже если и так, прошло больше десяти веков. И никто не знал, вернётся ли это строение из небытия, как и Кристальная Империя. Не слишком ли сложный план?

— И это говорит тот, кто, возможно, обладает бесконечной жизнью аликорна? В тебе и правда больше от единорога, — заметила чёрная демикорн, остановившись возле сносно освещённой комнаты с накрытой кроватью, небольшой нишей в стене и полками, уставленными разной степени целости книгами. К удивлению Вана, там же оказались и его сумка, и снаряжение Диксди, брошенные у кровати. — Эта комната принадлежала Пепельной Тени, тут всё осталось так, как было при нём. Располагайся и отдыхай, пока тебя не позовут.

Вороной многозначительно поднял копыто и указал на сковывающую его цепь.

— Кандалы останутся на тебе. Их длины хватит, чтобы спать на кровати или дойти до полок с фолиантами. Я не хочу, чтобы любопытный жеребец попал в неприятности, сунув свой любопытный нос куда не нужно, или не отправился спасать свою спутницу, совершенно в этом не нуждающуюся, — камень, звеня цепями, ухнул на пол, подняв колечки пыли и Вану показалось, что на слова Калиго Ящер ухмыльнулся.

— Когда я смогу увидеть Диксди? — присев на довольно жёсткое ложе спросил аликорн, подумывая первым делом проверить сумки, едва его оставят одного. Конечно, ящеры вряд ли вытащили оттуда что-то, но вот некоторые пузырьки вполне могли разбиться, или испортить записи. Больше всего его беспокоил аэтаслибрум, уже столько времени остающийся без присмотра. В любом случае, пока он в цепях, ничего другого не оставалось, кроме как ждать исполнения данного этой демикорном слова и встречи с янтарноглазой. Вместе им точно удастся что-то придумать, в этом Ван почти не сомневался.

— Как только я решу, что время настало, — голос Калиго стих за дверью. — И тогда мы продолжим наш разговор, ты так и не ответил на мой вопрос.

— Она так долго пробыла тут, что не в силах понять, как изменился мир снаружи, — едва слышно проговорил вороной, провожая взглядом исчезающий в темноте силуэт Королевы.

— Тебе выпала большая честь, говорить с Королевой Калиго и сохранить свою жизнь, — прохрустел у входа в комнату Амергал, не спеша оставлять жеребца наедине с его мыслями. — Впредь осмотрительнее выбирай слова, иначе её гнев обрушится не на кресло из камня, а на чей-то жалкий хребет.

— Посчитаю это за совет, — уклончиво отозвался вороной, принявшись изучать место, где очутился. Комната оказалась уютнее, чем он предполагал едва войдя в неё. Цепи не позволяли выйти из комнаты, но перемещаться по ней было вполне комфортно. Слегка изогнутое ложе покрывала подстилка из плетёных длинных листьев, с крошечными ягодками-бусинками по краям. Раздавив несколько из них, Ван ощутил приятный сладковатый аромат. Рисковать и пробовать на вкус то, на чём следовало лежать, он не стал, вместо этого он притянул к себе сумку и стал изучать содержимое, сразу отбрасывая разбитые или смешавшиеся зелья. Делать это одними копытами было не слишком удобно, но он успел переложить записи из Некрополя в другое отделение и убедиться в сохранности нескольких полезных вещей. Аэтаслибрум был на месте, плотно обхваченный цепью, молчаливо смотрящий на аликорна своей кованной по краям обложкой. — Фухх, вроде всё на месте. Даже это...

Ван вытащил небольшой мешочек с камешками и легонько встряхнул. Застывшие слёзы Алой отозвались весёлым перестуком. Сумка Диксди была в большем беспорядке, но он не знал, что в ней было до того, как там побывали цепкие лапы ящеров и потому просто запихнув торчащие свитки, карты и несколько книг поглубже, застегнул её на пару замков. Оставалось только ждать и надеяться, что эта чудом сохранившаяся, назвать её выжившей у Вана не поворачивался язык, демикорн сдержит своё обещание и не поступит с Диксди так, как предложила на этом "ужине при ящере". От мысли, что его спутница может стать такой же, вороной сжал виски копытами, стараясь отогнать это жуткое предположение.

Где-то вдалеке раздался приглушённый расстоянием крик и сорвавшись на вой резко стих.

— Во имя Луны... Диксди, что они с тобой делают, — простонал вороной, откинувшись на подстилку, позволяя тонкому аромату погрузить себя в беспокойный сон.

---

— Его облик всколыхнул поверхность холодного озера твоих воспоминаний, как брошенный в воду камень без пользы... — сухо заметил Амергал, входя следом за Калиго в её покои. Когтистая лапа легла на грань дверного проёма, когда он, пригнувшись, шагнул в комнату. От взгляда его горящих зеленоватым огнём глаз не ускользнула задумчивость Королевы и усталость в её движениях. Такая лёгкая беседа далась ей не так просто, да и кристалл на её груди ещё не полностью был принят её телом. В голосе Калиго звучало разочарование, и он её понимал. С того самого момента, как ей доложили о незваных гостях подземных владений, она излучала злорадный восторг, улетучившийся в дым, едва она увидела этого вороного жеребца. Амергал не любил это её настроение, но ничего не мог поделать, кроме как быть рядом. — Моя Королева, забудь о нём, сейчас куда важнее данное тобой слово и эта... демикорн из твоего народа.

— Не называй меня так, хотя бы тогда, когда мы наедине, — властно отозвалась демикорн, вытянувшись на покрытом алым покрывалом камне, заменяющем постель. Начертанные по его периметру знаки складывались в заклинание, а питающие его кристаллы, обработанные и искусно вставленные в пазы, поддерживали тепло. На фоне чуть смятой ткани она выглядела подобно высеченной из чёрного гранита статуи, украшенной серебристыми артефактами и цепями. Негромкий хлопок копытами и свет, идущий от молочно-белых камней в стенах стал тусклее, отливая жёлтым и зеленоватым. Комната погрузилась в полумрак, и её глаз-артефакт загорелся ярче. — Он проведёт время в его комнате, надеюсь мои предположения подтвердятся и это сыграет нам на пользу…

— Ты хочешь проверить его? Думаешь, твоё чутьё обманывает тебя? — каменный Ящер расположился рядом, обернув вокруг неё свой массивный хвост. Выточенная из скалы морда наклонилась к её ушку. — Ты была с ним слишком... любезна, учитывая его безвредность как мага в этих условиях.

— Проверять? Нет, Амергал, тут что-то другое. Он получил этот облик, внутри он другой, обычный единорог, возможно. Ни толики от того, что было в Пепельной Тени. Голос, грива... возможно, но не глаза и не внутренняя сила. Нет, Амергал, я хочу другого... — Калиго вздохнула, опустив мордочку на сгиб его массивной лапы, ощущая подбородком уголки чешуи, мелкой и крупной, чередующейся с выпуклыми гранями камней и острыми кончиками растущих между ними кристаллов. — Пепельная Тень оставил многие свои записи, некоторые секреты. Намёки, без ключа к ним и без явного замка.

— Ты думаешь, его любопытство приведёт его к разгадке и тем самым поможет тебе? — в голосе Амергала прорезалось удивление. Он прищурился, вглядываясь в точёную чёрную мордочку, но не увидел улыбки. Королева была задумчива и скорее размышляла вслух. — А если не выйдет?

— Получится. Пепельная Тень использовал язык древних магов, тот самый, которым были начертаны заклинания в аэтаслибрумах. Видоизменил слова, использовал их для своих записей, и потому спокойно бросил их. Этот бестолковый аликорн ключ к ним. Думаешь, простая случайность то, что у него с собой один из этих проклятых фолиантов? — чёрная демикорн улыбнулась и повернула голову к нависающей над ней морде ящера.

— Аэтаслибрум... он не умеет им пользоваться, иначе бы не пытался начертить символьную магию на кандалах и столе, пока ты мило беседовала с ним о прошлом, — оскалился ящер, осыпав демикорна осколками кристаллов. Калиго сморщилась, стряхнув сверкающую пыль с гривы.

— Возможно, но он будет запасным вариантом, если что-то пойдёт не так. Ритуал не совершенен, рекреационные камеры восстановили меня, но я уже была тлеющей, а "Залог Договора" жива и... полагаю, не понимает, что с нею происходит, — вздохнула Королева, играючи царапнув кончиком хвоста грудь Ящера. Вдали прокатился вой, сорвавшись в рык, и с потолка посыпались мелкие камешки. — Статус рекреационной камеры, Амергал, живо.

— Ритуал вошёл во вторую фазу, Калиго. Древний механизм работает исправно, обнаружено несколько отклонений, почти так же как это было с тобой, но заложенные в него заклинания справятся с задачей и без твоего присутствия, — Ящер поднялся, встряхнув лапой, заставляя вживлённый в неё камень погаснуть. — Запись отклонений ведётся через равные промежутки времени, ты сможешь получить полный отчёт вне зависимости от результата. Но ты знаешь, какой результат жду я.

— Она важна мне живой и целой. Считай это причудой, но мне хочется видеть в ней продолжение своего народа, — Королева оскалилась, обнажив ряд острых, чуть прозрачных клыков, отливающих металлом. — Даже если она не пройдёт ритуал, на самом деле окажется слабым поколением, я всё равно смогу получить данные из её ограничителя. Можешь не волноваться насчёт моего слова, я сдержу его, как обещала.

— Хорошо, если так, Калиго... — каменный монстр оторвал от стены несколько растущих кристаллов и отправил их в пасть. С хрустом наполненные голубым светом минералы превращались в мелкую пыль, застревая и высекая искры между его клыков.

— Не забывай, она "Залог Договора"... что-то делает её особенной или она уже была особенной, когда из всех жеребят выбрали одну её. Столетия она провела в одном из защищённых мест, раз ОНА не нашла её, и могла провести там ещё столько же. Что заставило её отправиться в путь? Подумай, Амергал. На ней ограничитель главы её поколения, ключ к тому, о чём она сама не подозревает, — Королева взволнованно поднялась и механизм, заменяющий ей заднюю ногу, очнулся, выпустив лишний воздух из поршней и приняв на себя вес своей хозяйки. Камни, наполненные магией, зажглись, наполняя шестерни силой. Тишину нарушил лязгающий звук распрямляющихся суставов компенсационного артефакта. — Я не верю в совпадения. Шёпот "Спящих" оказался не просто голосами, бормочущими бред. Они оказались правы. Обрывки событий, какие-то отголоски происходящего... там, наверху, над толщей породы. Мне нужна её сила, её огонёк жизни, чтобы разбудить их, сделать их голос отчётливее.

— Ты ищешь скрытый смысл там, где его нет. Камень падает, когда приходит его время. Скалы покрываются трещинами, ощущая приближение своего конца. Щебень становится песком под лапами, потому что так устроен мир и этот самый песок вернётся в сердца гор и станет раскалённой магмой, создающей горы, камни и скалы. Ты многое знаешь, Калиго, и порой это мешает тебе видеть вещи проще. В этом твоя беда, — Ящер пророкотал и поднялся с пола, оставляя в камне глубокие борозды от загнутых когтей. — Ты слишком полагаешься на знания "Спящих". Ты слишком долго всматриваешься в запертые в гранях кристаллов тени. Наступит день и они замолчат, и их оковы обратятся в пыль, что тогда ты будешь делать? Я знаю путь своего народа, но ты, потерявшая связь со своим, в чём ты видишь путь? В ней?

— Я хочу оставить её тут. Здесь она в большей безопасности, чем там, особенно если всё что у неё есть – этот чёрный жеребец, — устало проговорила Калиго, спускаясь с камня на пол, ощущая непреодолимое желание пройтись по коридорам. Её охватывало волнение, и камень на груди опасно потрескивал, принимая на себя негативный эффект тления. Амергал не всё понимал, и она прощала его за это в своих мыслях, но в то же время он не должен был помешать её собственным планам.

Демикорн должна была остаться в этих владениях тьмы.

Для её собственного блага и блага Калиго.

— Ты уходишь? — в голосе Ящера послышались нотки заинтересованности. Он заботится о ней, но в то же время она прекрасно понимала вторую сторону этой заботы. Для этого было достаточно окинуть взглядом окружающее её. Старые камни освещения, тонкие полосы металла, передающие магию от источников к конечным целям, кольца с выбитыми заклинаниями, механизмы и часть оказавшегося во владениях ящеров комплекса. За годы, проведённые тут, она смогла оживить многое из того, что сохранилось после Великого Катаклизма, а потом и обучить этому подрастающее поколение молодых ящеров и ящерок. Они зависели от её знаний, и одно это давало ей гарантию сохранения статуса Королевы. И это обещание... касалось лишь одного места, так и не пробудившегося в полную силу. Зал Кладок, место, где из овальных яиц, покрытых каменной скорлупой, появлялись на свет новые ящеры. Артефакты, наспех приспособленные ящерами, давно вышли из строя, и вдохнуть в них жизнь могла лишь она — "Залог Договора". По своей воле или против, Калиго не волновало. Но это было нужно Амергалу, сама же она желала другого.

Свернув направо по коридору, грубо проложенному через сместившийся пласт горной породы, она вошла в приземистый зал, покрытый сталактитами и искорёженными стальными балками, удержавшими свод на прежнем месте. Магия, без контроля и оков, превратила это место в необычное пространство, вызывающее у вошедших в зал впервые ощущение перевёрнутости, потери понимания, где находится пол, а где потолок или стены. Тьма струилась по полу и потолку, расцвеченная крошечными искорками кристаллов и острых шпилей. Постоянное движение теней, вращение чёрных вихрей создавали иллюзию, будто стоящий в центре стол, упирающийся в вытянутые колонны из хрусталя, висит в воздухе, вырастая из небольшого обломка матовой скалы. "Спящие" были там же где и всегда. Неявные силуэты, переливающиеся в хрустальных гранях, как отголоски отражений проходящих мимо существ, лениво приоткрывающие свои глаза, смотря сквозь гостей этого места. Калиго подошла к столу, приложив копыто к нескольким из выемок. Зал наполнила песня на инитиумнарском, прерываемая тихим перезвоном. Среди неразборчивых слов послышались фразы и Калиго, как и годы ранее, стала вслушиваться в это бормотание и неявный шёпот.

— ... Артефакт наблюдения. Класс А. Последний владелец... владелец... Со-глава комплекса... Древних... имя... имя... имя... — шептал голос, прерываясь и угасая вместе с дрожью запертого в кристалле силуэта. — ... Они не могли так поступить... программа должна продолжаться... Простите меня, простите меня... пожалуйста, простите меня, я больше ничего не могу сделать...

Голос стих, и причитания молодой кобылки пропали вместе с ним. Калиго хмуро уставилась на погасшие символы и начертив краем копыта новую линию, соединила несколько возникших в воздухе знаков, расплывчато мерцающих над поверхностью каменного стола.

— ... Уничтожьте их... уничтожьте всех до единого! Ни одна из этих тварей не должна оказаться в комплексе до того, как будут... периметр защиты нарушен... периметр... периметр... эвакуация населения комплекса производится в штатном режиме. Повторяю... эвакуация населения комплекса производится в штатном режиме... — голос отливал металлом. Демикорн занесла копыто над окрасившимся красным символом, но застыла, передумав его трогать. От чуть дрожащих полупрозрачных колонн донеслась лёгкая вибрация, и раздался спокойный голос. — Служебная запись десять-пять-девять-три. Зафиксировано проявление спящего Феномена Регрессии у проходящей медицинское обслуживание особи. Рекомендация использовать экспериментальный модуль контроля Феномена Регресии в процессе выполнения. Предварительный анализ успешности удовлетворителен. Отчёт будет отправлен на действующий ограничитель прототип девять для ознакомления главой девятого поколения. Ошибка. Отчёт не может быть отправлен на указанное устройство. Указанное устройство является ограничителем особи проходящей медицинское обслуживание. Ошибка. Сбой системы подготовки отчёта. Ошибка. Сбой синхронизации с ограничителем прототип девять. Устройство отключено для снижения риска выхода из строя. Ошибка. Код девять-семь-три. Ошибка. Код девять-семь-ноль. Статус рекреационной камеры пять сотен девять, выполняется штатная процедура выведения суспензии антимагического вещества...

Калиго медленно опустила копыто. От стиснутых зубов послышался тихий скрежет.

— Это замкнет всю цепь… камера не должна была отключать ограничитель. Амергал, он скрыл перегрузку камеры? – Калиго испугалась собственных мыслей, сказанных вслух, и обернулась. В зале никого не было, лишь тихо отзывались звоном хрустальные колонны...

---

Не замечая полных испуга глаз пони, маг опрокидывал бутылку с немного резко пахнущей настойкой, удивляясь, отчего она так занятно щекочет язык, но не утоляет жажду как вода. Что-то заискрило в голове и мысли стали куда более стройными, вытаскивая на поверхность даже такие огненные заклинания, какие он прочитал мельком.

— Это не вода... это настойка из опилок и двух видов грибов. Она для фонарей, и чтобы древесных волков огнём отпугивать, — тихо прошептала она, когда глоток жидкости застрял у Флэйма в горле и вырвался наружу клубочком чистого пламени. — Это нельзя пить...

— Пни меня в... тьфу... В жизни бы не подумал, — маг уставился на бутыль, думая над тем, станет ли ему плохо сразу или спустя некоторое время. Однако хуже не становилось, напротив, в теле разлилось приятное тепло и вместе с ним одна весьма неприятная догадка. — Сидр... дай мне сидр срочно.

— Если ты думаешь, что он поможет от отравления, то думаю тебе лучше сжевать пару палочек угля. Хотя думаю уже поздно, и скоро тебе станет хуже, — всё так же тихо добавила пони, пристально рассматривая единорога. Падать и сжимать живот копытами он явно не собирался. Напротив, он стоял и рассматривал бутылку, как те пони, что путали морковную шипучку с вишнёвой, и ломали голову, как это могло случиться. Не дождавшись от неё действий, он просто подхватил телекинезом стоящую ниже бутылку. Сидр был старым, и использовался скорее для приглушения послевкусия от настоек и трав, но это мага не смутило. Сделав один долгий глоток, он со стуком поставил бутылку назад, повернув озадаченную мордочку к пони.

— Ни вкуса, ни радости... — блёкло проговорил он. — Сидр должен веселить, иначе какой толк от сидра?

— Может быть, это последствия отравления ядовитой шуткой? Мне едва удалось избавить тебя от большей части этой гадости... — развела копытцами пони, понимая, что предположение немного глупое. Не могло быть так, чтобы единорог выпил такое и не упал от перехватившего дыхания, а просто выдохнул клубок пламени как дракон. Да что там единорог, любой, кроме дракона, свалился бы от этой настойки. — Ты себя хорошо чувствуешь?

Флэйм стоял, думая над вопросом. Магия струилась в его роге, хоть и не так послушно, как прежде, но с тренировками это было поправимо. Слабость в копытах, ощущение тяжести в спине и чувство, словно пол под копытами покачивался, были более чем терпимы. Но вот это тепло и какая-то радость его магической сути смущала. Осторожно отпив прозрачной жидкости, он сложил губы и выдул струйку пламени. Оно не жгло, не кусало и не причиняло боли, но словно ластилось к мордочке, пробуждая в роге пощипывающее ощущение. Пламя жило и возможно даже слушалось его, если бы он знал, как с ним наладить связь.

— Будь ты единорогом, я попробовал бы объяснить, но кажется, я сам не понимаю, что случилось, — задумчиво ответил он, смотря как огонёк тает в воздухе. — Есть мысли на этот счёт?

Фейри Мираж медленно кивнула. Единорог продолжал говорить после нескольких глотков явно непитьевой смеси, признаков отравления не показывал, выглядел чуть бодрее и уже держался на ногах вполне сносно. Успокоившись, она задумалась, и несколько предположений скользнуло в мыслях, как раскрытые страницы справочников по растениям, магии и различных побочных проявлений от настоек.

— Сильная магия, наложенная на концентрат ядовитой шутки, но признаться, я не видела магов, желающих добровольно выпить его в таком... — догадка скользнула в её глазах, и она сделала шаг назад. Флэйм Блот отлично знал этот взгляд. Он появлялся всегда, когда его собеседник неожиданно понимал, кто он или до него доходило, чего от него ждать. Поэтому говорить он ничего не хотел, это было бы бессмысленным оправданием и стояло в конце длинных вещей, которых он не собирался делать в жизни. — Ты из Читавших. Значит, ты не шутил про злого единорога напичкавшего тебя этой настойкой?

Это было что-то новенькое. Не спуская взгляда с пони, маг медленно, стараясь не делать лишних движений, поставил бутылку на тумбочку.

— Как видишь. Что за "читавшие"? — комната на миг подёрнулась дымкой, словно воздух нагрелся, и половина окружающего показалась ему обугленной, но наваждение схлынуло заодно с тяжестью в желудке.

— Маги, открывшие древние фолианты. Их разыскивают в городах. Предлагают присягнуть принцессе, и если они не соглашаются, говорят, что есть способы заглушить полученную ими силу, — осторожно сделав ещё один шаг назад, проговорила пони. Она была так похожа на Шиммер. Всего лишь рога не хватало, чтобы он увидел в ней свою сестру и от этого Флэйм невольно тряхнул из стороны сторону головой, отгоняя неуместный образ. — Ты же не сделал что-то ужасное? Я всегда считала, что любой достоин помощи, особенно если защитил тебя от опасности, но есть же какие-то исключения, да?

Конечно, нет, ничего ужасного. Он лишь отвёл душу в магической школе, привил страх к пламени у нескольких жеребцов и кобылок, вылетел с треском и скитался пока не осел в брошенном доме, развлекаясь поджиганием мебели в ожидании настоящего дела. А когда оно подвернулось, устроил пожарчик в селении оленей, вырубил нескольких из них, поцапался со своей могущественной без меры госпожой (засунь её Дискорд в дупло пня и спусти по водопаду вниз) и, оказавшись в копытах своей бывшей наставницы, получил ветвями дерева по крупу, мордочке и ушат синей настойки в горло. И вот тут, подведя черту, он неожиданно понял, что вообще не помнит, как вырвался из оков и очутился не пойми где с довольно милой, но испуганной от своих догадок пони. И хуже всего то, что он, кажется, пугал свою спасительницу одним своим присутствием.

— Эмм... пожалуй, я не помню, — солгал он, ощущая, как мысли начинают разламывать ему голову. Лучше бы он снова отравился, например этой зажигательной смесью, и лежал бы на кровати без памяти. Да, это был бы вполне неплохой вариант.

— Уверен? — пони ткнулась крупом в дверной косяк и остановилась. — Потому что если ты плохой, я стукну тебя шваброй.

Смех сорвался с языка и маг не мог никак его остановить. Угроза была такой смешной, что хрюкнув и продолжая хихикать маг сполз на пол, не спуская копыта с края кровати.

— Я правда сделаю это. Если бы брат был тут, он бы... — но она не договорила. В глазах скользнула грусть, и она просто вышла из комнаты, оставив мага наедине со своими мыслями. Смеяться расхотелось, и теперь маг смотрел на тумбочку с бутылью, думая как исправить ситуацию. Не придумав ничего лучше, он сделал ещё несколько глотков горючей смеси и, открыв рот, с любопытством смотрел, как на языке пляшут и медленно гаснут язычки пламени. Пожалуй, при встрече с Мосси нужно будет её поблагодарить. Горячо и от всего сердца, чтоб у неё хвост спалило вместе с гривой.

Тихий вскрик снаружи дома выдернул его из мутных мыслей и попыток вспомнить случившееся в плену у Мосси Бранч. Размыто скользнул в памяти магический каменный круг. Копыта ещё ныли от не так давно сжимавших их оков, но он уже был на пороге, чтобы встретиться,мордочка к мордочке с двумя массивными древесными волками, зажавшими пони в уголок между древесными домиком и торчащей из земли скалой. Слишком уж правильной формы, чтобы быть просто камнем. Да и откуда в лесу, где нет гор или даже пригорков, мог оказаться такой валун? Не с неба же упал?

На каменной поверхности чьим-то копытцем было выведено "Не Том". Не оценив шутку, он обернулся к древесным гостям, ощущая, как на языке катается тёплый шарик огненного заклинания, даже не задумываясь над тем, с каких это пор он может ощутить вкус того, что должно сплетаться в его роге силой мысли и воображения. Но ему нравился этот слегка горьковатый вкус с пощипыванием. И когда этот шарик растёкся по горлу и покинул его тонкими струйками дыма из ноздрей, огромная огненная лапа вмяла первого хищника в сырую землю, окутывая его паром и запахом сырого дерева, брошенного в камин. И это показалось ему знакомым. Даже слишком. Словно это уже происходило с ним однажды.

Второй волк замер, смотря на появившегося в дверях мага так, будто тоже уже встречался с ним. Отступив и бросив косой взгляд на отползающего в сторону собрата, дымящегося и частично почерневшего, он ринулся в чащу леса. Обжигающий удар прилетел в его холку и протащил по земле, набивая пасть хищника мхом и опавшими ветвями, наводя на мысль, что этот домик на опушке слишком небезопасное место, хоть оттуда и пахнет вкусно. Хищник без оглядки, ощущая лишь запах подгоревших листьев, и шумное дыхание сородича уносил лапы от этого места, запоминая его и твёрдо решив не возвращаться.

— Цела? Что этим тварям вообще тут понадобилось? — Маг протянул копыто пони и помог ей встать на ноги.

— Полагаю, решили взять реванш, — отряхнувшись, она отыскала отлетевшую в сторону сумку. — Как ни как, нескольких из них ты превратил в горстки пепла, прежде чем упал передо мной носом в мох и вырубился.

— Фу как некрасиво я поступил, мне нет никакого оправдания, — проговорил Флэйм, рассматривая исчезающую в дымке лапу из огня.

— Они тоже так считают. Я отправляюсь в город, нужно отнести несколько настоек местным лекарям, купить еды и, — пони замялась и отвела взгляд в сторону, — эссенцию для новой горючей настойки. Ты вылакал почти месячный запас. А я не настолько оптимистична, чтобы рассчитывать на твою компанию в качестве замены фонарям.

— Я оплачу, — единорог провёл копытом по груди, одновременно с этим вспоминая, что с момента как пришёл в себя он не чувствовал на себе кошелька, или сумки, или хотя бы пояса. Да и он не был уверен, были ли они на нём, когда он оказался у Мосси Бранч. — Эм... когда вспомню, куда делся мой кошелёк или сумка...

— Если ты про мешочек на тесёмке, ты его спалил на той поляне, куда вывалился, качаясь и пританцовывая, — отозвалась пони, направившись по тропинке прочь от дома. – Надеюсь, когда я вернусь, мой дом будет на месте. Очень на это надеюсь.

Зная, что пони уже не смотрит на него, Флэйм Блот машинально кивнул и протёр глаза, увидев на месте пони плавно шагающую сестру. Даже шаги были похожи, та же плавная поступь и лёгкое покачивание хвоста.

— А вот теперь мне действительно плохо, — единорог опёрся о торчащий из земли колышек и выдохнул клуб огня, оставивший на траве чёрный круг. — И в дом, пожалуй, заходить не стоит, определённо...