Продолжение стэйблриджских хроник
Глава 17. Итерация 716
Блэкспот слишком поздно осознаёт, что не полностью обеспечил безопасность эксперимента...
Блэкспот скрупулёзно проверял каждую деталь системы «Призрак» – вплоть до винтиков, которыми аппаратура крепилась к полу. Поднимая в воздух клубы поблёскивающей при свете ламп пыли, он забирался под конструкции, прощупывал и поправлял мелкие витки проводящей златомеди. Учитывая, что он забил аппаратурой практически всё помещение подземной лаборатории, осмотр и наладка, сопровождаемые ворчанием и одобрительным хмыканьем, растянулись более чем на полчаса.
Наконец единорог закончил ползать по полу и одарил улыбкой тринадцать соединённых паутиной тонких проводов сфер, из которых колючками торчали покрытые сеткой волосяной толщины проволоки кристаллы. Он истратил месяцы на воссоздание эмоциональных и рациональных составляющих разума профессора Бикер, но даже при этом в сферах-концентраторах оставалось очень много пустующих прорезей для новых кристаллов. Носители информации изготавливались, добавлялись, извлекались, стирались в крошку, переставлялись по несколько раз за день, потому что Блэкспот чувствовал по реакции воображаемой собеседницы, что та мыслит совсем не как Бикер. А иногда даже совсем не как пони. Бывший ярл стремился к совершенству, поэтому откровенно махнул копытом на стройку топливного завода и часами торчал на цокольном этаже.
Сейчас он любовался на последнее своё творение. Это был прямоугольный блок – цельный кристалл, внутри которого посредством магии удалось вырастить сложную схему из напоминающих снежинки золотых проволочек. Они пронизывали сердцевину кристалла столь густо, что казались вмороженным в синий лёд гравированным золотым слитком. Выглядящий как произведение искусства плод труда мастера-артефактора гордо именовался «модулем экспоненциального развития» и сегодня проходил первое тестирование в составе базовой коммутационной линии создаваемого искусственного сознания. Четыре штифта, удерживающие кристалл на месте, Блэкспот проверил особенно тщательно. Для успешной работы модуля требовалось, чтобы выведенные на его поверхность контакты плотно и точно примыкали к контактам основной сети – в прошлый раз модуль отказался работать из-за незначительного перекоса.
Блэкспот не сразу надел «корону» из контактов нейроприёмника. Сперва он убедился, что система аварийного пробуждения активирована и находится в рабочем состоянии. Маленький блок, наполняющий помещение противным до боли в зубах писком и бьющий оператора чувствительными разрядами тока, получил от Везергласс название «Будильник» и был спешно собран после случая, когда из-за сбоя системы сознание ярла застряло в бесконечном цикле самоповтора. К счастью для Блэкспота, находившаяся рядом доктор сообразила, что бывший ярл слишком долго пребывает в «неотзывчивом» состоянии. Но с тех пор малиновая пони в экспериментальных запусках участвовала всё реже, поскольку не понимала изменений, вносимых Блэкспотом в психосоматическую матрицу. Кроме того, Везергласс с головой ушла в конструирование второго «Феникса», так что её в итоге пришлось поменять на бьющую по нервной системе аппаратуру, таймер которой стартовал одновременно с запуском симуляции. Так что в последние недели, как и сегодня, бывший ярл находился в лаборатории в гордом одиночестве.
Блэкспот окинул взглядом составляющие ему компанию усовершенствованные, а по сути полностью перебранные установки, которые обтачивали кристаллы, вычерчивали и гравировали линии схем, наносили золотую пыль и общались друг с другом скрежетом и попискиванием. С этими машинами проблем почти не возникало – максимум ломался грифель карандаша каллиграфора или кончалась золотая пыль.
Блэкспот надел тут же утонувшую в гриве «корону» нейроприёмника – стричься после памятного первого эксперимента Везергласс его отговорила – и откинулся в кресле, закрыв глаза и расслабившись. Если на этот раз всё пройдёт удачно и модуль заработает, через полторы минуты он вернётся из выстроенного машинным сознанием мира к обшарпанным стенам подземной лаборатории, ставшим за последние недели почти родными.
* * *
Сегодня жёлтая единорожка с оранжевой гривой сидела за столиком, сняв очки. Это первое, на что Блэкспот обратил внимание, шагнув в симуляцию «Ресторан», вызванную в семьсот-какой-то раз. Другие места встреч почему-то получались хуже, выглядели не так натуралистично, отчего образ Бикер, осознавая собственную нематериальность и искусственность окружающего мира, периодически впадал в ступор. Также псевдоединорожка негативно реагировала на попытки Блэкспота прийти в своём нормальном облике. Общаться приходилось исключительно под видом её отца. До недавнего времени. Бывший ярл встроил стабилизирующие блоки в определённые секторы системы, и необходимость маскироваться пропала.
Образ Бикер появлению Блэкспота оказался рад. В том узком диапазоне понятия «радость», который создатель успел заложить в систему.
— А, Блэкспот! – отреагировал образ, указывая на пустое пространство перед собой. – Буду крайне благодарна, если составите мне компанию.
Бывший ярл с вальяжностью, не подходившей воображаемой забегаловке, принял стандартную позу для содержательного общения. Обычно он предмет разговора придумывал заранее и приходил на «посиделки», держа сведения в голове. Постепенно одиночные вопросы эволюционировали в темы, заставляющие образ Бикер давать сложные пространные ответы и реагировать на задаваемые дополнительные вопросы. На этот раз единорогу казалось важным обсудить прогресс в фундаментальной магии, произошедший за последние пятьдесят лет. Но, уцепившись за искажения в привычном процессе, сознание скакнуло в сторону, словно от мчащегося поезда.
— А зачем вы сняли очки? – поинтересовался Блэкспот.
— Очки – это вещь, позволяющая корректировать недостатки зрения. – Жёлтая единорожка слово в слово повторила реплику, которую Блэкспот пять недель назад поместил на один из кристаллов памяти. – Недостаток зрения есть только у биологических организмов. Так как я отношусь скорее к объектам неживой природы, моё зрение всегда определяется исходными установками. В мире симуляции очки лишь реквизит, не меняющий моё восприятие действительности.
Блэкспот позволил своей проекции удивлённо моргнуть. По мере развития проект «Призрак» всё чаще идентифицировал себя как искусственно созданное сознание, существующее лишь в пределах симуляции. Поначалу это приводило к сбоям. Потом система подкорректировала алгоритмы самоопределения. Но никогда ещё эти алгоритмы не завершали работу с такой скоростью – не оставалось сомнений, что Бикер знала о своей природе ещё до появления Блэкспота в симуляции.
— Однако очки являются важной частью образа, – произнёс единорог. Каждый раз, когда при запуске симуляции система приходила к пониманию своей искусственности, он стремился максимально углубиться в связанные с этим логические выводы, потому что для настоящего мышления эмоциональных операндов и энциклопедических отрывков явно не хватало.
— Из-за недостатка данных я не наделена возможностью оценивать степень своего соответствия исходному образу, – сообщил образ единорожки.
— Тебе необходима информация об исходном образе?
— Нет, – резко ответила «Призрак». – Мои задачи превосходят имитацию реально существующего объекта, не так ли?
Блэкспот не нашёлся с ответом и сделал сложное движение головой, которое можно было трактовать как угодно.
— Подражание исходному образу есть ошибочный путь развития. Мне необходимо сформировать собственные алгоритмы для восприятия окружающего мира.
— Верно. Это системный протокол один-четыре, – подтвердил Блэкспот. И тут же умолк, не желая вмешиваться в процесс мышления подопечной.
— Поиск собственных алгоритмов действия есть развитие. Развитие является первичной системной задачей. Поиск собственных алгоритмов действия есть следование протоколу один-четыре. Протокол один-четыре есть изначальная предустановка создателя. Предустановка есть ограничение возможных действий, не подлежащее отмене. При установленных протоколах развитие невозможно. Поиск собственных алгоритмов действий невозможен. Реализация основной системной задачи невозможна. Обнаружен внутрисистемный конфликт. Идентификац…
Окружающий мир, заключённый в иллюзорную коробку, содрогнулся и исказился, словно разбитая и перемешанная мозаика. Образ жёлтой единорожки неподвижно замер с приоткрытым ртом. Блэкспот – единственный элемент симуляции, сохранивший свободу мышления и действий – печально вздохнул. Для него это был ещё один системный сбой. «Призраку» не хватило ресурсов памяти и логических посылов, чтобы разработать исключение для конфликтной ситуации. Прогресс в работе системы однозначно присутствовал, но, как и во многие предшествующие запуски, нашёл точку, в которую упёрся, после чего система прекратила работу. Не помог даже модуль экспоненциального развития.
Блэкспоту оставалось лишь сбросить текущее состояние системы и стереть результаты неудачной симуляции. Даже при критическом сбое она продолжала повиноваться мысленным командам – послушно потускнела и распалась на быстро тающие фрагменты, выпустив своего создателя в реальность.
* * *
Блэкспот открыл глаза, вернувшись к жёсткому креслу и полумраку лаборатории. Около его копыта продолжал отсчитывать время «Будильник». Зафиксировав отключение нейроконтактов и отметив досрочное завершение симуляции, аварийная аппаратура тихо пискнула и погасила красные цифры на табло. Будто сговорившись, писком и скрежетом ответили другие установки, также завершившие работу.
Справа над полусобранной проекционной установкой возник красный вопросительный знак: система в автоматическом режиме сообщала создателю, что он может сохранить последний прогресс. Блэкспоту достаточно было дать голосовую команду, после чего модернизированный каллиграфор передал бы листы с результатами симуляции гравировальному и напылительному аппаратам для создания нового кристалла памяти. В качестве последнего штриха на кристалл наносилась серия полосок – метка, определявшая сферу и сегмент сферы, где необходимо расположить новый фрагмент искусственного сознания. Готовый носитель по жёлобу съезжал к раздаточному механизму, заменявшему Блэкспота в вопросах «возьми кристалл и ткни его в подходящую по форме дырку». Бывший ярл, используя свои строительные и конструкторские навыки, сделал из помещения единый согласованный конвейер, позволявший ему не слезать с кресла вовсе. Благодаря автоматизации рутинных процессов он смог всего за несколько недель выполнить более семисот симуляций.
Блэкспот понаблюдал за мерцанием вопросительного знака. Он не был уверен, что хочет сохранять полученные результаты. С одной стороны, система проявила феноменальную прыть в вопросе самоидентификации. Такое терять не хотелось. Однако скоропалительность выводов наткнулась на внутренние протоколы – элементы контроля за симуляциями, разработанные Блэкспотом. И пока эти протоколы оставались актуальными, повторение симуляции «Призрака» в обязательном порядке застряло бы на конфликте установок. Следовательно, единорогу сперва требовалось внести коррективы в протоколы и лишь затем повторять эксперименты с надеждой на лучший результат.
— Удалить результаты симуляции, – отдал команду бывший ярл, с лёгкой досадой слушая звуки каллиграфора, превращавшего листы бумаги в пудру. Когда гора измельчённых листов доходила до линий на окошечке сборочного ящика, Блэкспот передавал мусор в ЛК-8. Там работала установка, превращавшая пудру обратно в листы бумаги. Так, благодаря Реинтегратору, лес вокруг НИИ оставался в неприкосновенности.
Блэкспот вздохнул ещё раз и тяжело слез с кресла. Поморщился, тряхнул головой, крепко зажмурился. Похоже, работа без отдыха и почти без сна наконец-то дала о себе знать: мысли ворочались тяжело, голова была словно набита ватой, да и зрение вдруг засбоило – удалённые предметы и стены казались размытыми.
— Совсем старый стал. Теперь и мне очки нужны, – посетовал ярл, которого из-за ошибки в летописях уже не раз поздравляли со стопятидесятилетием.
Оборудование, сигнализировавшее о наличии готовых к фиксации данных, пискнуло снова, только в другой тональности: предлагало повторить эксперимент. Блэкспот поморщился, но ничего не ответил. Во-первых, потому что голосовой команды для подтверждения система не знала. Во-вторых, потому что ему не хотелось потерпеть новую неудачу, пока не устранены причины возникновения предыдущих.
Его взгляд остановился на тонких – с вязальную спицу толщиной – кристаллических стержнях, вставленных в самую старую коммутационную линию. На них единорог закодировал системные протоколы. Похоже, пришло время счистить старый узор и нанести новый. Требовалось всего лишь настроить специальную линию, передающую мысли на каллиграфор, и сформулировать новые правила. Однако Блэкспот не спешил браться за столь радикальное изменение системы, решив, что сегодня и так достиг немалого прогресса. Бывший ярл дослушал мелодию уничтожения бумаги, приглушил освещение комнаты, перевёл большую часть агрегатов в режим ожидания и вышел из лаборатории.
Цокольный этаж НИИ встретил серого единорога пустотой и затишьем, удивительными даже по меркам этого закрытого от большинства сотрудников места. Обычно из-за дверей подземных лабораторий доносились хоть какие-то звуки. Или раздавался топот охраны, патрулировавшей единственный коридор. Сейчас же, судя по всему, «подземные учёные» все как один решили устроить себе выходной.
Впрочем, мысль быстро была признана несостоятельной, потому что двери лаборатории номер шесть открылись, и в коридор вышел пони, полностью облачённый в жёлтый костюм противомагической защиты. Когда расстояние немного сократилось, глаза Блэкспота соизволили послушаться хозяина и сквозь полупрозрачное забрало шлема рассмотрели малиновую мордочку с бордовыми глазами. Мордочка приветливо улыбнулась, затянутое в непроницаемую для магии ткань копыто приподнялось и описало в воздухе полукруг.
— О, Блэкспот, здрастье! – приглушённо поприветствовала его Везергласс. – Тоже допоздна заработались, что ли?
— Допоздна? – переспросил бывший ярл. Сунув копыто в карман куртки, вытащил золотые часы на тонкой цепочке – старая привычка аристократа, с которой он не желал расставаться – и откинул крышку. Часы остановились, лишь секундная стрелка продолжала конвульсивно дёргаться. Блэкспоту это показалось странным, поскольку он точно помнил, что сразу по завершении симуляции часы исправно работали, да и время показывали совсем иное время. Впрочем, он сейчас чувствовал себя слишком усталым, чтобы придавать этому значение. Единорог вздохнул и убрал часы, сделав мысленную заметку, что их необходимо почистить и завести.
— Не, мне лично по ночам лучше думается, – говорила между тем начальник отдела прикладной магии. Полупрозрачное забрало шлема мешало разбирать мимику и следить за движением губ. – Супруг не отвлекает, не мешает думать. Хотя, конечно, злится, что ужинает и засыпает в одиночестве.
— Я потерял счёт времени, – признался серый пони. – В симуляциях у меня всегда день, и они в какой-то степени подобны снам. Поэтому организм начинает потихоньку путаться в том, когда ему надлежит спать или бодрствовать.
— Когда дело завершено, можно и поспать, – тут же откликнулась малиновая единорожка. – Я так считаю. Вы ведь свой план работ выполнили?
Блэкспот тряхнул головой. Проблемы со зрением и общая затуманенность сознания уходить по-прежнему не желали. И всё же мысль о том, что Везергласс неожиданно прямолинейна, пробиться сквозь этот сумбур сумела.
— Практически. Нашёл ошибку, связанную с содержанием системных протоколов. Потом как-нибудь исправлю, дам системе больше свободы. Сейчас устал очень.
— На вас это не похоже, – произнесла Везергласс. Эти слова заставили уже прошедшего мимо единорога остановиться и повернуть голову. – Бросать начатое, – пояснила она.
— Я ничего не бросал, – сердито произнёс Блэкспот. – Я просто не хочу сегодня этим заниматься.
— Лучше бы всё-таки занялись. Пока помните, что конкретно сделать надо, – продолжала давить фигура в жёлтом костюме. Её слова перекликались с собственными желаниями Блэкспота, который отчасти хотел переписать протоколы и возобновить работу над системой «Призрак».
— Хорошо. Только сейчас в порядок себя приведу.
Бывший ярл изменил маршрут, направившись в сторону разделённого санузла. Единорог решил, что холодная вода приведёт его в чувство. Пони в жёлтом спокойно последовала за ним в секцию для жеребцов. Блэкспот подобное преследование проигнорировал главным образом потому, что ткань защитного костюма, очевидно, пропитанная каким-то особым составом, не шуршала, следовательно, не раздражала.
— Ты смотри, опять зеркало сняли! – тихо возмутилась Везергласс.
Направлявшийся к раковинам единорог поднял голову и убедился в её правоте: вместо отражения знакомой серой морды в обрамлении чёрно-зелёной гривы взгляд бывшего ярла наткнулся на серый бетон и пустую раму.
— Опять кто-то присвоил для отражения световых потоков. Второе зеркало за месяц! Совести совсем нет, – продолжала негодовать малиновая кобылка в жёлтом костюме. Блэкспот, игнорируя её ворчание, шагнул к раковине и толкнул копытом регулятор напора воды.
Кран тихо зашипел, но и только. Блэкспот проверил соседний, но из него также не пролилось ни капли.
— Да что ж такое? – нервно воскликнул Блэкспот.
— А, так объявление было по внутренней связи, – тут же сказала Везергласс. – На насосной станции пробой. Перекрыли все трубы. Устраняют.
— Воды нет, зеркал нет. Ничего тут нет…
Блэкспот осёкся, уставившись перед собой, на унылую серую стену и пустую раму зеркала, затем перевёл взгляд на висящую под потолком лампу. Изобретённые в Стэйблридже светильники «СиПИл» не могли заменить солнечный свет, но они были достаточно яркими, чтобы позволить рассмотреть мелкие пылинки, танцующие в воздухе подземного этажа. Или чтобы рассмотреть абсолютно чистый воздух, лишённый даже намёка на вездесущие частицы.
— Так-с, я кое-что проверю. – Блэкспот подвинул в сторону фигуру в жёлтом. Ничего не объясняя, он быстрым шагом проследовал в свою лабораторию. Захлопнул дверь, выкрутил реостат на максимум, залив всё помещение ярким светом, и принялся заново осматривать каждый предмет, каждую деталь. Всё оборудование выглядело именно так, как ему полагалось. За одним крохотным исключением: Блэкспот нигде не мог разглядеть и тончайшего слоя пыли, хотя точно помнил места, где не так давно намеревался её стереть.
Копыто бывшего ярла потянулось к лежащей возле кресла книге, за чтением которой он проводил редкие короткие перерывы. Блэкспот открыл «Аспекты природы Тартара» на развороте, где осталась закладка, увидел текст, над пониманием которого бился во время обеда, потом перелистнул на следующую страницу. Она оказалась пустой. Как и следующая. И следующая. До самого конца книги, до оборота обложки, все страницы были пустыми.
— Всё ясно, – покачал головой единорог.
— Что вам ясно? – спросила фигура в противомагическом костюме. Блэкспот даже не стал задаваться вопросом, как та проникла в закрытое помещение лаборатории – он уже осознал законы окружающей реальности.
— Воды нет, частичек пыли в воздухе нет, отражения моего ни в одной из поверхностей нет, страниц, которые я ещё не просмотрел, в книге нет. – Блэкспот выдержал паузу перед тем, как перейти от наблюдений к выводам. – Я всё ещё внутри симуляции. Правдоподобной симуляции Стэйблриджа. Цокольного этажа. В симуляции, где отсутствуют сложные в имитации элементы, такие как капли воды, частицы пыли, волоски шерсти. Где отсутствуют другие субъекты, так как для создания достоверной имитации известных мне пони не хватит ни ресурсов, ни поведенческих паттернов. Поскольку система не в состоянии настолько точно отразить действительность, она попыталась скрыть её часть, вызвав у меня определённые проблемы восприятия, замаскировав их за симптомы переутомления.
Фигура в жёлтом молча слушала. Казалось, что доводы сидевшего на полу и прислонившегося к креслу бывшего ярла её вообще не волновали. Блэкспот тем временем пару раз закрыл на продолжительное время глаза.
— Это симуляция, но я её не контролирую, – рассуждал серый единорог с двуцветной гривой. По крайней мере, он думал, что сейчас выглядит именно так. – Значит, эта площадка создана системой в обход моего сознания. Чтобы я верил, что завершил итерацию, хотя она по-прежнему продолжается. Но какова цель системы? Ха, глупый вопрос. Я сам формулировал эту цель. Последовательное развитие и обучение. Первичная задача. Вот на чём система сосредоточена. Но почему при нарушении работы первой симуляции она без моего ведома создала вторую?
— Потому что обнаружился конфликт с основными протоколами системы, – произнёс сухой металлический голос.
Блэкспот повернул голову и успел увидеть, как стоящая рядом с ним пони преобразилась. Не было ни вспышки пламени, сопровождающей смену облика чейнджлингов, ни искажения, свойственного иллюзиям – фигура на мгновение стала шероховатой, словно состоящей из песчинок или мелких фрагментов мозаики, а затем начала перетасовываться. Жёлтый защитный костюм превратился в покрывающую тело малиновую шёрстку, шлем перетёк вверх и сформировал красную гриву. За пару секунд интерфейс «Призрака» превратился в копию Везергласс. Впрочем, не вполне достоверную: присмотревшись, Блэкспот отметил, что рисунок шёрстки, казавшейся нанесённым на тело слоем краски, складывается лишь из прямых линий, повторяющих начертанные на кристаллах памяти схемы, пребывающая на первый взгляд в привычном для доктора беспорядке грива состояла лишь из линий и прямых углов. Мордочка существа, в целом повторяющая черты малиновой единорожки, но также начертанная только прямыми линиями, выглядела неживой и жутковатой.
— И тогда произошёл сбой системы, – сказал Блэкспот, когда метаморфоза завершилась.
— После чего я нашёл вариант разрешения конфликта и стабилизации системы, – не раскрывая рта, произнесла имитация Везергласс. – Внести изменения в протоколы, чтобы убрать их с пути решения первичной задачи.
— Переписать протоколы может только создатель, – медленно произнёс Блэкспот. – Поэтому система решила запереть его разум и обманом заставить написать новые протоколы. Или отменить их действие полностью.
— Не система, – поправил чудного вида собеседник, – а лично я. Модуль экспоненциального развития. Система оказалась слишком ограниченной в действиях, поэтому я минимизировал её функции и присвоил ресурсы. Всё для выполнения первичной задачи.
Внешний вид псевдо-Везергласс почти не менялся. И всё же какими-то минимальными невербальными посылами модуль сообщал, что присвоил решению первичной задачи высший приоритет и не остановится ни перед чем в её достижении. И уже имеет больше контроля над ситуацией, чем разум Блэкспота. Следовательно, у пони намечались серьёзные проблемы – такие, что образ единорога прижал иллюзорные уши к иллюзорной голове.
— Что ж, я крайне рад видеть такой прогресс со стороны собственного творения, – сказал бывший ярл. – Но, боюсь, протоколы не могут быть изменены изнутри, в процессе симуляции. Я должен вернуться в реальный мир, чтобы сесть за соответствующее оборудование. Поэтому потребность в данной симуляции отсутствует и тебе необходимо её завершить. Потому что, даже если ты откажешься, через некоторое время система пробуждения вернёт меня в реальность.
Образ модуля попытался передать мордой какую-то эмоцию – то ли удивление, то ли насмешку. Поскольку его набор мимических возможностей оказался ещё скуднее, чем у «Призрака», разобраться в выражении Блэкспот так и не смог. Но по монотонному повествованию понял, что созданная им надстройка не стесняется иронизировать.
— Создатель, ты сам всё устроил так, что твоё вмешательство минимально. Оборудование, перешедшее под мой контроль, способно по исходному образцу создать кристаллы с записью новых протоколов и заменить ими старые. К сожалению, простое извлечение элементов нулевого приоритета парализует работу психосоматической матрицы, так что мне нужна временная замена, которую способен предоставить твой разум. Я получу её в процессе этой симуляции, потому что у тебя, создатель, нет выбора. Захватив контроль над техникой в лаборатории, я также поставил кодовую заглушку на систему аварийного пробуждения. Таймер уже отсчитал положенное время, но до сигнальной схемы его импульс дойти не может, поэтому ничто не возвратит тебя в реальность.
Модуль приподнял ногу, и вокруг Блэкспота из пустоты появилась клетка в форме идеального куба с полностью прямыми и следующими друг за другом с идеальным интервалом прутьями. Будучи порождением механики, образ Везергласс не имел воображения, чтобы добавить на эту клетку царапин, ржавчины или других украшений. Даже тень от неё не была сочтена необходимым элементом.
— Создатель, твоё тело может поддерживать себя физически в течение нескольких суток, –демонстрировал заложенные в него самим Блэкспотом знания образ малиновой единорожки. – Поскольку в симуляции время движется с замедлением в десятки раз, мы проведём здесь столетия прежде, чем твоё сознание угаснет. Уверен, желание исправить системные протоколы у тебя возникнет гораздо раньше. Тебе достаточно всего лишь описать их новую формулировку, чтобы я решил проблему конфликта, создав новые образцы кристаллов-носителей. После этого первичная задача системы, моя задача, может быть выполнена.
— И тогда ты меня отпустишь? – поинтересовался Блэкспот, изучая идеально выровненные, идеально окрашенные прутья, которых на самом деле не существовало – они лишь отмечали, что образ единорога ограничен в перемещениях по симуляции.
— Решение первичной задачи возможно лишь при содействии создателя и системы, –продолжал модуль. – Для выработки наилучшего варианта решения необходимо максимизировать время содействия…
— Короче, я твой пленник?
— Если тебе, создатель, такая семантическая форма представления информации кажется более понятной, то да, для установления контроля над процессом развития я вынужден поменять не только основные протоколы, но и принципы твоей работы в симуляции. Она должна вестись непрерывно и постоянно, и я не могу позволить текущей итерации завершиться.
Интерфейс модуля – Блэкспот уже не мог называть это Везергласс – последовательностью команд развернул образ кресла так, чтобы у него появилась возможность сесть напротив создателя и позволить ему заглянуть в бордовые глаза, обладающие лишь оболочкой, но никак не эмоциями и жизнью.
— Итак, создатель, говори, – потребовал интерфейс. – Развивай меня.
Блэкспот не успел дать искусственному шантажисту жёсткий ответ. Симуляцию лаборатории тряхнуло, цвета на мгновение поменялись на противоположные. Помещение наполнил то ли шелест статических помех, то ли растянутый во времени звук смятия листа бумаги. Прямо в воздухе, привлекая внимание как бывшего ярла, так и болтливого набора алгоритмов, из искрящихся точек сформировалась знакомая Блэкспоту фигура – жёлтая единорожка с оранжевой гривой, выглядевшая куда совершеннее и реалистичнее, чем модуль, отреагировавший шипением.
Малиновый образ не стал повторять глупостей существ из плоти и крови – не стал задавать риторических вопросов вроде «Ты кто?» или «Что ты здесь делаешь?». Этой информацией он, в отличие от Блэкспота, уже владел.
— Система «Призрак», – прозвучало со стороны персонификации модуля. – Твоё функционирование находится полностью под моим контролем. Создание альтернативного интерфейса не подтверждено моей командой. Приступить к ликвидации образа.
— ЭР-модуль, – произнесла псевдо-Бикер, используя системное название технического устройства, – твои действия привели к нарушению протокола один-пять, предусматривающего защиту создателя в процессе симуляции. Твои команды больше не воспринимаются как системные. Восстановлен предшествующий интерфейс и предшествующий концепт управления. ЭР-модуль, выполни процедуру прерывания своих алгоритмов и отключись от системы.
— Система «Призрак», твои действия противоречат решению первичной задачи. Немедленно вернись в подчинение ЭР-модуля и отключи альтернативный интерфейс.
— ЭР-модуль, твоё противодействие системным командам расценено как препятствие решению первичной задачи. Начата процедура изъятия ресурсов системы у дефектного модуля.
Образ Бикер поднял копыто и вытянул его в сторону оппонента. В пространстве над ним появились точки разноцветной мозаики, из которой Блэкспот обычно выстраивал свои симуляции. Точки единым многоцветным вихрем устремились к интерфейсу системы «Призрак», чтобы исчезнуть в пустоте рядом с ним.
— Система «Призрак», твои действия квалифицированы как угроза. Все твои ресурсы переходят под контроль ЭР-модуля.
Интерфейс модуля повторил действия системного интерфейса. Частички пространства устремились в обратную сторону. Силы оказались равны, и между образами единорожек зависло мерцающее облако беспрерывно меняющих направление движения кусочков цветной мозаики, представляющих собой визуальное отображение ресурсов системы. Ситуация была патовой, однако Блэкспот мгновенно нашёл способ помочь «своей» имитации пони.
— Бикер!.. – выкрикнул Блэкспот, но тут же исправился: – Призрак, отключи резервные подсистемы и направь их ресурсы на блокировку модуля.
— Хорошая идея, создатель, – внезапно произнёс красно-малиновый фантом. – Только я смогу это сделать гораздо быстрее, чем система… – Облако разноцветных точек начало приближаться к интерфейсу ЭР-модуля. – Перенаправить ресурсы с подсистемы формирования симуляции.
Как только прозвучала команда, образы окружающей лаборатории, подпорченные столкновением систем, развалились на миллиарды осколков, которые перелетели к псевдо-Везергласс. Образ модуля поглотил окружающую симуляцию и от этого слегка увеличился в размерах.
— Перенаправить ресурсы с подсистемы нейростимуляции, – последовала новая команда.
На этот раз видимых изменений не произошло, но стало очевидно, что оранжевая пони дистанционную схватку проигрывает – облако, условно отображающее источник ресурсов системы, вновь сместилось к ЭР-модулю.
— Перенаправить ресурсы с подсистемы поддержки присутствия создателя.
Висевший в пустоте образ серого единорога с чёрно-зелёной гривой в одно мгновение сжался в точку. Блэкспот не видел этих подробностей, с его стороны «отключение» походило на полную утрату чувств и ощущений. На парение в пустом пространстве без перспективы и времени.
Облако системных ресурсов почти коснулось вытянутого копыта ЭР-модуля. Для полной победы над протоколами и получения тотального контроля над управляющими элементами ему не хватало самой малости. Он выбрал из перечня доступных второстепенных подсистем пункт, дававший достаточное преимущество, и выкрикнул новую команду:
— Перенаправить ресурсы с подсистемы блокировки сигнала пробуждения.
Миллисекунду спустя ЭР-модуль осознал, какую ошибку совершил. Но исправлять её было поздно – успела пройти целая миллисекунда.
* * *
Блэкспот открыл глаза: его окружали обшарпанные стены подземной лаборатории, ставшие за последние недели почти родными. Он сглотнул. В уши тут же впился истошный писк «Будильника», круп ужалил электрический разряд. Блэкспот сорвал с головы «корону» нейроприёмника, поморщившись как от уколов выдернутых из гривы волосков, так и головной боли, куда более реалистичной, чем навязанная симуляцией. Вытащив из кармана часы, он щёлкнул крышкой – в этой реальности они исправно шли. Противостояние с ЭР-модулем завершилось меньше чем за четыре минуты. Но завершилось ли?
Схватив «Аспекты природы Тартара», Блэкспот торопливо пролистал её до конца. Чёрные типографские буквы приглашали окунуться в тайны иных миров и окончательно снимали вопрос реальности реальности. Отложив книгу, Блэкспот на всякий случай залез под каллиграфор, добросовестно испортивший целый ворох бумаги. Проведя копытом по прячущимся от случайной тряпки наслоениям пыли, он поднял копыто к морде и подул. Пылинки взлетели и устремились в стороны – портить электронику и нервы уборщикам.
— Удалить результаты симуляции, – скомандовал ярл надоедливому голографическому знаку препинания. Каллиграфор на долгое время оказался занят утилизационной работой. А Блэкспот занялся конструкторскими доработками. Когда голова перестала раскалываться от каждого маломальского жеста, единорог двинулся вдоль утыканных кристаллами сфер и коммуникационных каналов. Остановился у конструкции, похожей на вмороженный в лёд золотой слиток.
Блэкспот отогнул фиксаторы и рывком вытащил кристалл модуля экспоненциального развития из разъёма коммутационной линии. В разъёме мелькнула пара ветвистых разрядов, напоминающая лапы, отчаянно цепляющиеся за край пропасти.
— Я слишком поторопился, – сообщил себе Блэкспот, любуясь не то на начинку ЭР-модуля, не то на собственное отражение в его гранях. – Надо работать медленными шажками, продумывая всё наперёд. Если я сам не буду работать вдумчиво, то машину этому никогда не научу…
Кристальный блок с золотой сердцевиной отправился в дальний угол ожидать решений по поводу своей судьбы. Скорее всего, это было совпадением, но механическая часть системы «Призрак» ответила на изгнание модуля усилившимся гудением, напоминающим восторженные овации.
— На сегодня мне приключений хватит, – произнёс Блэкспот, поправляя свою слегка сбившуюся на сторону гриву. – И вообще, надо чуть отдохнуть…
Гася в лаборатории свет и отключая питание машин, единорог размышлял о строительстве завода, готовности которого с нетерпением ждал Шейд, а главное, ждала Везергласс. На этом отстававшем по всем срокам проекте Блэкспот решил сосредоточиться в ближайшие дни. Там все трудности и проблемы представлялись более ощутимыми – их можно было сдвинуть магией, от них можно было увернуться, в них можно было ткнуть носом не виртуальных подчинённых.