Последний пони на Земле

Глава 1: 23 мая

Дорогой дневник.

Я думаю, мне лучше записать всё в деталях прежде, чем забуду (или свихнусь). Если ты (скорее всего, я) заметишь, что я переключилась с рукописных записей на криво вклеенные в книжку печатные, знай, что на то была очень веская причина.

Вообще-то, я использую преобразователь речи в текст на моём ноутбуке, и эта запись не набрана на клавиатуре. Почему? Великолепный вопрос! Потому что я не могу печатать. Спросишь почему? Вот это правильный вопрос. Не то чтобы в этом был какой-то смысл… нет. Нет. Пиши. Пиши, или свихнись в тишине. Я где-то читала, что большинство людей после одиночного заключения выглядят хуже, чем после пыток.

Но это я забегаю вперёд. Значит, проснулась я, как обычно, рано, чтобы успеть на автобус до гаража, я там работаю. И как только попыталась встать поняла – не мой сегодня день. Потому что падала как будто целую милю и приземлилась своей тупой рожей прямо об ковёр.

Чувство было такое, как будто ноги отказались работать как надо, или спина. Ничего не сломала, но ситуация всё равно мерзкая. И хорошо бы если бы этим её мерзость исчерпывалась. Я ещё даже не проснулась толком, поэтому почти не заметила, что пальцы у меня онемели. Попыталась подняться, но в результате просто крутанулась на месте, как червяк какой-то дурацкий.

Два шока подряд это уже достаточно, чтобы прийти в себя, но так как время было ещё почти ночь, света вокруг было не так много и видно было плохо. Тем не менее, я помню, как подумала, что рука моя выглядит как-то странно. Может, я её сломала ненароком во сне? Она смотрелась почти синей, на тот момент мне показалось, что это синяки. Но опереться на неё тем не менее оказалось можно, и не больно. Она просто работала не так, как мне бы того хотелось.

Вместо того, чтобы снова попытаться встать, я подползла к стене, чтобы включить свет и посмотреть, что же со мной приключилось. Дотянуться до выключателя было непросто, но после кажущейся вечности, мне удалось до него добраться и хорошенько себя рассмотреть. Пижама с меня свалилась ещё во сне, поэтому зрелище получилось, признаюсь, самое жуткое в моей жизни.

Сразу стало понятно, почему мне не удалось встать – во мне вообще ничего даже отдалённо человеческого не осталось. Не знаю, удалось ли мне упасть в обморок или нет. Но несколько часов я просто валялась на спине и смотрела на то, что когда-то было моими руками.

Я не знаю, что это было, до сих пор не знаю. Но вне всякого сомнения, я превратилась в какое-то животное. Насколько я могу судить, что-то вроде небольшой лошади. И «небольшой» это преуменьшение. Стоя, я ростом где-то с маленького ребёнка, метр, может, чуть больше. Я вообще ни на что земное не похожа, уж в этом я точно уверена. По крайней мере, если где-то не водятся аквамариновые лошади, о которых мне ничего не довелось услышать.

Пропорции мои тоже смотрятся странно. Голова слишком большая для такого тела, хотя это плюс – в неё помещаются мои мозги (уж сколько есть). Глаза просто возмутительные, красно-коричневые и громадные. А ещё у меня теперь есть хвост – восхитительная новость. Он того же цвета, что и мои волосы. Синевато-зелёные, как будто я пытаюсь прикинуться Статуей Свободы или ещё чем-то таким.

Я могу и дальше продолжать, но скорее всего в итоге озверею и ноутбук себе об голову разобью, или ещё что-нибудь. Я даже ещё не решила, что из всего этого самое худшее. Пока что придётся принять, что я изменилась из одного вида в другой. Изменение настолько полное, что даже простейшие вещи у меня совершенно не получаются. Сначала я попыталась позвонить на работу, потому что что-то мне подсказывает, что, выглядя как беженец из розовой мечты пятилетней девочки, я на Лос-Анжелесском общественном транспорте и остановки не проеду.

Оказывается, смартфоны не приспособлены для работы копытом. Ёмкостные тачскрины или что там? В общем, даже если в этих дурацких кирпичах, которые теперь у меня на конце рук, есть какая-то ёмкость (что это вообще такое?), они слишком здоровые, чтобы попасть в кнопки. Пришлось покопаться в ящиках, найти ручку, которую мне подарили на ярмарке вакансий, у неё на обратной стороне стилус для смартфонов, и зажать её во рту.

Только бестолку, на работе никто не взял трубку. Это на них не похоже, гараж открыт круглосуточно. Попробовала личный телефон босса, наткнулась на автоответчик, что ещё страньше. И не то чтобы звонки не проходили, что бывает по разным причинам. Я оставила сообщение, насколько это получилось, но Бог знает, что босс бы подумал если бы его услышал.

На тот момент я уже знала, что голос мой звучит странно, но этого было мало, чтобы отвадить меня от идеи что-то делать дальше. Мне надо было дозвониться хоть до кого-нибудь. Мне нужна была помощь от кого угодно, кто бы воспринял меня серьёзно. Поэтому я позвонила маме. Нет ответа. Позвонила младшему брату, ничего. Позвонила 911. «Все операторы заняты, пожалуйста, оставайтесь на линии».

Что вообще происходило? Сначала я подумала, что то, что произошло со мной произошло со всеми сразу. Может, мои семья и знакомые просто не настолько уверены в своих изменившихся голосах? (мой меня до сих пор нервирует, прямо сейчас диктую и вздрагиваю)

Версия показалась мне убедительной. Может, у меня галлюцинации вызванные газовой атакой, или ещё что похуже, но это по крайней мере лучше, чем признать, что моё тело кто-то похитил. И вот в этот момент я заметила, что что-то подозрительно отсутствовало всё утро. Звуки.

Мне доводилось слышать всякое. Окна у меня однослойные, стены тонкие, и мне бы пришлось соврать, назвав эту часть города не злачным районом. Как и все профессиональные горожане, я в совершенстве освоила искусство делать вид что ничего не слышу.

Этим утром вид делать не пришлось. Снаружи не доносилось ни звука, но так как меня отвлекли мои собственные проблемы, до того момента я этого не замечала. Что вообще произошло? Я добралась до окна, в ужасе представляя, что снаружи поле боя или горы трупов, перегородивших улицу. Трупов не было. Вообще никого не было.

Может, я читаю это годы и годы спустя, может, я была одна так долго, что позабыла, как выглядели города. В Лос-Анжелесе живут миллионы и миллионы людей, и даже рано утром улицы в центре должны быть набиты людьми и машинами. Никого. Ни автобусов на дороге, ни поездов на Метролинке вдали, и никаких пешеходов на тротуарах. И не только поблизости, а насколько хватало глаз. Все машины были недвижимы, припаркованы там, где их оставили вечером.

На то, чтобы собраться с духом, потребовалось время. На то, чтобы научиться ходить и обзвонить все номера, которые я знала, включая друзей дальше и дальше от ЛА, ушли часы. В худшем случае это ведь могло быть местное явление, правда? Я должна была наткнуться на «занято», если все одновременно бросились звонить за пределы города, но при должном везении была вероятность и дозвониться. Оба варианта были бы обнадёживающими. Ни один не сбылся.

Ты можешь подумать, что на четырёх ногах ходить это то же самое, что на четвереньках. Во всяком случае, я так подумала. Несмотря на всю логичность, это оказалось ошибкой. В подробности углубляться я не стану, но замечу, что возможность передвигаться хотя бы с долей былой скорости наполняет меня невероятной гордостью. Если бы не моё существенное уменьшение в размерах, я бы предположила увеличение скорости с переходом на четвероногость. Иначе какого чёрта кому-то нужны четыре ноги? Пока неясно, буду ли я когда-нибудь быстрее, но со всей определённостью могу сказать, не сейчас. И я всё ещё иногда падаю, когда пытаюсь остановиться или резко повернуть. Есть над чем работать.

Честно говоря, грех жаловаться, приспосабливаюсь я быстро. Когда у бабушки случился инсульт, ей потребовалось три месяца лечения чтобы научиться ходить, и без костылей она уже не ходила никогда. Моя трансформация тянет как минимум на аналог повреждения мозга (да чего там, всего тела!), и я уже хожу! Слава богу.

Извиняюсь, отвлеклась. Я прозвонила весь свой список контактов, заодно потренировалась в использовании стилуса ртом. Хорошо, что я не отключила телефон от розетки, за те часы пока я с ним возилась батарейка бы точно села. Оставила сообщения всем, кого знала, включая слабо знакомых и друзей из интернета, которых мне даже встретить лично не довелось. Прозвонила все пятьдесят два номера из списка, и пообщалась с пятьюдесятью одним автоответчиком. Последний, дальний родственник из Канады, вроде бы был без автоответчика. Но трубку всё равно никто не взял.

Часы потрачены впустую. Никакие бомбы за это время мне на голову не упали, никто не позвонил, оповещений о катастрофах на телефон не пришло. Я заглянула на сайты с новостями (само по себе подвиг), но и там ничего необычного не нашлось.

У меня уже было достаточно поводов чтобы отмести возможность того, что всё происходящее – сон. Мои ощущения были слишком натуральными. Да и даже если это всё-таки сон, мне кажется, что продуктивнее действовать исходя из того, что это явь. В худшем случае я потрачу сколько-то сил во сне. В лучшем – не потеряю бесценное время пытаясь убедить себя в иллюзорности происходящего только потому, что факты оказались слишком неприятными. День и ночь спустя я вполне уверена, что это не сон, а реальность в которой мне приходится жить.

Естественно, с одеждой получилось совсем плохо. Потребовался час чтобы найти спортивные шорты, которые удалось ужать достаточно, чтобы они с меня не спадали. Хвост пришлось выпустить поверх ремня. Моя самая маленькая футболка висит на мне мешком и временами сползает, и мне кажется, что впредь лучше найти детскую одежду. К сожалению, детей у меня никогда не было, так что и одежды такой в моей квартире не нашлось. Мне удалось найти небольшую сумку, которую можно повесить на шею, и в которой достаточно места для кошелька и телефона, и с ней я спустилась на улицу. Тишина была настолько пронзительная, что казалось, что её почти видно, и ничто её не нарушило, пока я не добралась до конца улицы, где стоит дом с собакой во дворе.

После того, как испуг отправил меня лицом в асфальт (к счастью, падать пришлось с небольшой высоты), я быстро ретировалась и отправилась по маршруту, по которому автобус довёз бы меня до центра города. По моим прикидкам, в многомилионном городе шансы на то, что кроме меня никого не осталось, будут малы и недостойны внимания. Пятнадцать минут на автобусе превратились в два часа на моей черепашьей скорости, но и придумать что-то получше у меня не вышло. Ничего кроме как идти, идти и ещё немного идти. Мои ступни – хорошо, копыта – громко цокали по тротуару, уничтожая все шансы на скрытность. Я думала, что такое путешествие босиком будет достаточно болезненным, но опасения не оправдались.

Я знаю, что подковы применяют не просто так, но забыла, для чего именно. Твёрдые поверхности стирают копыта, или что-то в этом духе. Интересно, придётся ли мне об этом позаботиться если придётся много ходить.

До центра я добралась уже после обеда, и никаких признаков жизни в нём не нашлось. Когда переходила мост через автостраду, машин на ней было ничуть не больше чем в переулках, все припаркованы. С этим ещё надо будет разобраться.

Я зашла в маленький угловой магазинчик мимо которого прохожу по дороге на работу, и обнаружила двери открытыми и никого внутри. Достала из холодильника бутылку воды, на то, чтобы её открыть ушло ещё минут двадцать. Судя по всему, мои челюсти куда сильнее чем были, иначе откручивать ими крышку было бы, как мне кажется, намного больнее. Оставила доллар на кассе и двинулась дальше.

Никаких следов того, что в городе есть ещё кто-то живой мне не попалось за весь поход. На работе тоже никого не было, когда я наконец до неё добралась, так же, как и ни в одном здании.

Что за ужасная катастрофа могла вызвать что-то подобное? Или, что ещё важнее, почему меня не утащило туда же, куда и всех остальных? Не помню, что в Библии написано про Страшный Суд, но уверена, что не «Праведные отправятся на небо, а грешники останутся на земле в виде синеватых лошадей».

Я бродила долгие часы, посреди улиц, обычно забитые машинами, через тротуары, не заполненные прохожими. Ни тех, ни других не было, и я в одиночестве вернулась в свою квартиру. Что ещё мне оставалось делать? На ужин я съела целую коробку овсяных батончиков, потому что сил готовить что-то другое уже совершенно не оставалось. На вкус, к счастью, они ничем не отличались от того, что было раньше. Зубы мои теперь выглядят как… ну, как у лошади, наверное. Остаток вечера я билась с ноутбуком пытаясь выйти в онлайн и так ничего полезного там не обнаружив.

Не знаю, чем займусь завтра. Если все и вправду исчезли, тогда… электричество рано или поздно выключится, так? Никаких больше супермаркетов, никакого бензина, никакого ничего. Придётся учиться выживать. Драться с волками и койотами было бы намного легче, будь у меня пальцы, которыми можно нажать на курок!

Я постараюсь вести этот журнал получше, чем прошлые несколько лет. Поговорить мне всё равно не с кем, и может это немного поможет мне не сойти с ума.

-А

P.S. Я тут подумала, и наверное лучший доступный вариант снова научиться писать – ртом. Для тренировки я буду рисовать что получится. Это мой лучший на данный момент автопортрет. Признаю, есть над чем работать, но я никогда не была художником, даже когда у меня ещё были руки.

Глава 2: 24 мая

Дорогой дневник.

Удалось протянуть ещё целый день, несмотря на то, что ты скорее всего ждал иного исхода. С голоду не умерла, хотя пока что это выглядит самой серьёзной опасностью. Электричество ещё работает, не ожидала. Видимо, оборудование автоматизировано достаточно, чтобы выдержать сутки без присмотра. Интересно, на сколько хватит запасов горючего в аварийных генераторах? На день? На неделю?

Когда я проснулась, ничего заметно не изменилось. Реальность не вернулась в должный вид пока я спала, и не скажу, что меня это радует. Машины не сдвинулись, листовками с самолётов улицы не усеяли. Телевизора у меня нет, но зато у многих соседей есть. Мне попалась незапертая дверь. Большинство каналов уже ничего не показывают. Те, которые ещё что-то показывают, по всем признакам работают на автомате – старые шоу, повторы и запланированные трансляции. Ни один из местных каналов новостей ничего не показывал, и я потратила почти час, пока их все проверила.

Ещё совсем рано утром я решила, что найти ещё хоть кого-нибудь – мой главный приоритет. Даже если они подумают, что я урод, даже если отмахнутся как от животного, или обвинят меня в произошедшем, попытаться всё равно надо. Одна мысль о том, чтобы одной, в развалинах умирающего города, наблюдать как улицы зарастают сорняками, и ржавчина пожирает цивилизацию… я не могу смотреть на это в одиночестве. Если бы моё тело осталось со мной, что-то и вышло бы, но чего нет, того нет.

Я долго думала над этим. Если где-то есть ещё выжившие, пусть даже редкие, скажем, один на миллион, какой шанс того, что я случайно наткнусь на одного из них? Очень, очень маленький. Если их так мало, достаточно мало, чтобы следы существования кого-то до сих пор не попались мне на глаза, есть вероятность, что мы всю жизнь можем прожить в развалинах Лос-Анжелеса и никогда не встретиться. А если учесть размеры страны, шансы станут ещё меньше.

Инфраструктура разваливается. За ночь она, конечно, никуда не денется, но я прекрасно понимаю, что нежная система, поддерживающая технологическую цивилизацию, не может выдержать такой резкой депопуляции. Чтобы хоть как-то поддерживать экономику «первого мира» потребуется скорее всего не меньше миллиона человек. Значит ли это, что мы обречены на аграрное существование? Это что, месть планеты за всё, что мы натворили?

Но я снова пытаюсь забежать вперёд себя. Я не знаю, что произошло, и почему оно произошло. Только то, что какая-то неведомая сила, о которой я даже не могла подозревать, существует и действует прямо тут, в Калифорнии. Интернет подсказывает, что либо что-то подобное произошло во всём мире, либо что-то в соединении местных сетей с миром требует постоянного присмотра. Быстрый поиск по сети показал, что заморские сайты всё ещё более-менее функционируют. Но ошибок этим вечером было уже куда больше, чем утром.

Не то чтобы я их много проверила. Хорошо хоть в своё время я потратила силы, чтобы ноутбук понимал голосовые команды, иначе пользоваться им было бы совсем невозможно. Может быть когда-нибудь, если эта фигня сама себя не починит, я сделаю клавиатуру для копыт. Естественно, если она себя не починит, у меня вряд ли будет для этого повод. Два дня без каких-то признаков того, что в городе сохранился ещё хотя бы один человек, и в сети тоже ничего. Если бы это была локальная катастрофа, наверняка в интернете бы её кто-то обсуждал. Всё, что показывают по телевизору, больше похоже на заранее заданную программу, которая может работать без человеческого вмешательства. Со вчерашнего утра ни одного нового сообщения или комментария, нигде, хотя, конечно, мои поиски вряд ли можно считать достаточно тщательными. Жаль, что все следы, которые могли бы указать на точное время, скоро пропадут.

Были бы у меня пальцы, и знай я как это правильно сделать, я бы попыталась сделать резервную копию. Время – мой враг. Электричество скоро выключится, и когда оно выключится, вся связь с миром за пределами города будет окончательно потеряна. Может быть навсегда. Сегодня утром я оставила простое сообщение на сайтах где я проводила много времени, да и на всех остальных, которые это позволяли: «Если кто-то жив и читает это, вы не одиноки! Я в Лос-Анжелесе. Если вы это видите, то немедленно позвоните! Телефоны долго не протянут. Мой номер…»

Телефон был со мной до конца дня, и я пыталась дозвониться до мамы и брата при каждой возможности. Я оставила сообщения, умоляющие немедленно мне перезвонить, или, если не получится, добираться до Лос-Анжелеса, найти меня. Есть ли шанс, что кто-то из них всё ещё жив? Не уверена. Но что бы меня тут не оставило, может быть связано с моей кровью.

А может оно не связано ни с чем. Не знаю.

Интернет отнял у меня больше времени чем хотелось бы, но всё-таки не так уж и много. Я не компьютерный гений, но зато руки у меня всегда росли из правильного места. Особенно когда это касалось машин, особенно дизелей, ну и вообще грузовиков. В гараже кроме меня с таким опытом никого не было.

И именно это уникальное знание указало мне на выход, который в ином случае я могла бы и проигнорировать. Если кто-то из выживших разбирается в радио, с ними можно вступить в контакт через CB. Мне доводилось слышать о системах (возможно, не слишком законных), которые легко покрывают весь город, а заодно ещё и хороший кусок пригорода. Превратить такое в подобие маяка? Должно быть достаточно просто. Выжившие должны существовать. Нутром чую. Не знаю, похожи они на меня или нет… надеюсь, что нет.

Альтернативы… я отказываюсь в них верить. Кроме, может быть, того, что я всё-таки окончательно свихнулась. Но если это галлюцинация, она невероятно натуральная.

Игнорируя возможность безумия (когда немного обживусь, тогда буду думать), я решила посвятить себя увеличению моей заметности. Я добьюсь чтобы меня нашли. Я НЕ собираюсь провести весь остаток моей дурацкой лошадиной жизни в одиночестве. Кто знает, может быть это можно вылечить. Может быть, где-то кто-то знает, что произошло и как всё поправить.

Я сходила в гараж – в основном потому, что отчётливо помнила, что там на ремонте был грузовик с не слишком законным передатчиком. Ходьба меня бесит. И не только потому, что получается она у меня ещё не очень хорошо. Даже со всей одеждой (насколько мне удалось имитировать одежду), я не могу игнорировать потерянное и приобретённое. Я теперь четвероногое, поэтому при ходьбе у меня двигается всё. Падения не так болезненны, как выяснилось, но ходьба не даёт мне сделать вид, что я всё ещё человек.

Я не умею водить грузовик, со всеми его сложными педалями и рычагами, да и конечности у меня теперь короче, чем у ребёнка. Но пользоваться отвёрткой и кусачками я всё ещё в состоянии. Я отключила антенну, проложила кабель к окну третьего этажа, и высунула антенну наружу. В грузовике нашлась целая пиратская радиостанция, вполне достаточно, чтобы записать несколько секунд звука и поставить на автоповтор. Заодно подключила аккумулятор к сети – иначе пришлось бы завести мотор и накачать гараж угарным газом.

Я записала простое сообщение, про то, что есть выжившие и адрес гаража в качестве точки встречи. Сказала, что буду приходить и уходить, но обязательно оставлю записку если куда-то соберусь. Вывернула громкость повыше, чтобы колонки выбило, если кто-то ответит, настроила аппарат на перебор каналов (даже тех, на которых гражданским вещать не положено).

И да, всё это – без рук. Нет, не спрашивайте, как это у меня получилось. Я даже ходить не могу не спотыкаясь. Элементарные вещи сделать не могу. Попробовала приготовить себе рагу с говядиной в микроволновке, и чуть было не вывернулась от запаха. Мясо. Похоже, крохотным лошадям мясо не полагается. Жаль. Может, если совсем туго придётся, я смогу победить инстинкты. На вкус оно наверняка по-прежнему замечательное.

Принесла спальный мешок и ещё кое-какие мелочи в здание гаража за несколько коротких вылазок, обоснуюсь в кабинете директора. Если откликнется кто-то враждебный, я по крайней мере буду за толстой запирающейся дверью. Конечно, безопаснее всего было бы спрятаться… если я выжила случайно, то сила, которая всё это вызвала, наверняка явится за мной.

Может быть, они заберут меня туда, куда делись все остальные. Не худший вариант, там хоть компания есть.

Не будем об этом. Сосредоточусь на поиске выживших. Хорошо, когда есть какая-то цель. Завтра попробую получше освоиться с этим телом, может, найду какой-нибудь способ нести больше, чем можно повесить на шею или взять в зубы. Рот, кстати, чертовски удобен, позволяет сделать много полезного. Видимо, младенцы, миллионы лет применявшие рот для исследования мира наравне с руками что-то подозревали.

Если есть Бог или что-то подобное, пожалуйста, дай мне хотя бы кого-нибудь найти. Пусть это будет последний мерзавец в мире. Это лучше, чем эта невыносимая тишина.

-А

P.S. Чтобы не забивать голову мыслями о моём отвратительном новом теле, нарисовала радио.

Глава 3: 25 мая

Дорогой дневник.

Сегодня тоже никого не нашла. Ночью выключилось электричество. Аккумулятор в грузовике пока держится. Фонари с утра не горели, телефон временами показывает, что связь есть, но даже до автоответчика больше дозвониться не выходит. До свидания, всеобъединяющий информационный век. По крайней мере, пока все не вернулись. Ну в самом деле, если все вдруг взяли и без предупреждения исчезли, я не вижу никаких причин, мешающих им точно так же внезапно вернуться!

Может, оно вот-вот произойдёт. Может, это какое-то испытание. Не нами сделанное, это само собой, мы и одного-то человека исчезнуть заставить не смогли бы, не то что всех разом. Может, меня просто во сне похитили, скормили какую-нибудь химию, от которой не то крыша едет, не то копыта вырастают, а потом засунули в масштабную копию города с доступом к резервной копии интернета вместо настоящего?

Интересно, что проще. Если бы не ситуация «крохотная лошадь», я бы решила, что симуляция (не слишком вероятно, понимаю, но всё-таки) чуть-чуть больше похожа на правду. Добавляем лошадь – и не знаю, что и думать.

Если кто-нибудь ночью и отвечал, колонки меня не разбудили. На этом уровне громкости я уверена, что это невозможно. Странно было проснуться в кабинете директора вместо своей квартиры. Никогда бы не подумала, что придётся провести тут ночь.

Когда задумаю отсюда перебираться, интересно, где будет лучше поселиться. Лос-Анжелес – совершенно неподходящее место для жизни. Даже если миллионы людей (надеюсь, что людей) начнут стягиваться сюда со всей страны, климат тут совершенно не годится для примитивного общества. Акведук рано или поздно сломается, а дождя тут всегда хватало разве что на кактусы и мелкие коричневые сорняки. Орегон или Вашингтон смотрятся куда привлекательнее.

Конечно, возможно, что никто никогда сюда не придёт. В этом случае мне кроме выживания ничего не добиться. Сушёной и консервированной еды в городе маленькой лошадке хватит на весь остаток жизни.

Интересно, а сколько крохотные лошади живут? Обычные дотягивают только до двадцати-тридцати лет. Значит ли это, что мне осталось всего десять?

Чем сильнее я осваиваюсь в этом странном синем теле, тем очевиднее, что оно не относится ни к одной разновидности лошадей, когда-либо живших на Земле. Ноги гнутся так, что гимнасты бы обзавидовались. При ходьбе я совершенно не устаю. Ящик с консервами упал мне на ногу – и не только не сломал, мне удалось выдернуть ногу без особых усилий.

Хвала всевышнему я не сломала ногу. Это бы меня точно прикончило. Докторов, понятное дело, нет, все исчезли, а уж тем более ветеринаров с опытом работы с микролошадьми.

Так, с этим названием надо что-то делать. Мне надо как-то называть вид, к которому я теперь принадлежу! И раз никого, кто бы мог со мной поспорить, не наблюдается, как назову, так и будет.

Что-то меня уводит с темы. Пожалуй, стоит вернуться к последовательному описанию событий.

Отключение электричества сильно поменяло мои приоритеты. В городе сотни супермаркетов, набитых овощами. Я не большой специалист по этому телу… разве что овсяные батончики для него, судя по всему, не яд. Зелень, мясо и рыба в супермаркетах протянут ещё несколько часов на резервных генераторах, а потом начнут портиться.

Я, скорее всего, травоядное. На это указывает и реакция на даже слабый запах мяса вчера вечером, и плоские зубы. И мне подумалось, что надо бы попробовать как можно больше разнообразных фруктов и овощей пока они ещё есть. По крайней мере, буду знать, что мне лучше подходит и что надо будет выращивать.

Чёрта с два я чего выращу. Я только в этой квартире три цветка заморила.

Электричество для радио тоже важно, но это проект покрупнее и не такой срочный. Поэтому я отправилась в ближайший гастроном, «Натуральные Продукты». Никогда не хватало денег там закупаться до того, как все исчезли. Прогулка получилась куда приятнее, чем гробовая тишина предыдущих дней. Хорошо иногда вырваться из плотной застройки в центре (если уж я собираюсь красть продукты, я уж лучше украду лучшие, так ведь?). Я так долго жила в паршивых квартирах, что уже и забыла, что растения могут расти прямо на улицах. Прошла мимо парка, там даже настоящие птицы были. Летали, чирикали, занимались какими-то своими птичьими делами. Это куда больше, чем случайно попавшаяся на глаза чайка, или ворона, молча сидящая на телефонном столбе.

Забавно, как это ужасное переживание и даже потеря всего, что мне казалось делало меня человеком (в части принадлежности к роду человеческому), напомнило мне о прошлом. Без коммунальных служб и жильцов, сбивающих гнёзда с крыш, все эти маленькие зверушки скоро начнут заселять даже те части города, где раньше была совсем пустыня.

Вижу, и слышу, всё больше признаков, что в Лос-Анжелесе живут бродячие животные. Обычно про них много не услышишь – я за два года ни одного не видела. Зато сегодня попалось сразу много, и хвала небесам, что стоит такая жара. Те стаи, которые мне попались, старались соблюдать дистанцию. Похоже, что еды всё ещё достаточно, и у них нет повода гоняться за инопланетной лошадью по жаре. Может, думают, что раз я лошадь, то и бегаю я быстрее, чем они, кто их знает.

Интересно, могу я бежать галопом? Микролошади это вообще умеют? И хочу ли я научиться, если умеют? Пожалуй, если в качестве альтернативы будет «быть порванной на куски клыками размером с моё лицо», я выберу «научиться бороться всем, чем ‘природа’ одарила».

Стоит упомянуть: похоже, мои органы чувств изменились. Слух улучшился очень заметно. Эти дурацкие уши двигаются не просто так, похоже, знают, что от них требуется и не требуют моего вмешательства. Правда, постоянно смахивают мне волосы из чёртовой гривы прямо в глаза. Зато я могу точнее определить направление на звук. Это помогло мне обойти несколько улиц, где по звукам стаи собак были поактивней, а в магазин я забежала, когда одна из стай, судя по всему, за кем-то охотилась.

На кого могут охотиться собаки, когда они не охотятся на меня? Крысы? Другие собаки? Домашние питомцы? Или просто вламываются в дома и подъедают гниющие продукты по всему городу? Оно ведь всё сгниёт рано или поздно. Как я понимаю, Лос-Анжелес по сравнению с другими городами для крыс не очень удобен, слишком растянут, инфраструктура слишком новая, так что их должно быть меньше, чем в Нью-Йорке или Чикаго. Боюсь, у местных псовых скоро закончится лёгкая еда и они начнут искать тяжёлую. На четырёх ногах, синевато-зеленоватую. Интересно, как четвероногие травоядные борются со стайными хищниками, которые могут бегать почти так же быстро, как и они сами? Ах да. Табуны. Обидно, их-то у меня и нет.

Ненавижу длинные волосы. Не просто так они у меня в школе были короткие. Может, остричь, опрыскать, залить их гелем… что вообще люди делают с длинными волосами? И, коли уж зашла речь, с хвостами?

Даже не могу решить, вся эта живность плюс или минус. Нравится ли мне чирикание настоящих птиц, или я предпочитаю гудки, автобусы и человеческие голоса? Пожалуй, я всё-таки предпочитаю голоса. Мой собственный голос звучит совершенно ужасно, совсем не похож на то, как он звучал до всего этого. Наушники в ушах не держатся, уши слишком неподходящей формы, да ещё и непрерывно двигаются. Надо подумать о прищепках, чтобы не выпадали. Можно было бы использовать переносную колонку, но я боюсь, что она привлечёт живность. Привлечь внимание кого-нибудь разумного проще, когда не приходится прятаться от стай неразумных. Пожалуй, меня снова понесло. Сосредоточься!

Двери были ожидаемо заперты, этот магазин закрывается на ночь. Но вламываться мне не пришлось, кое-что вломилось до меня. Возле магазина стояло несколько деревьев в кадках. Кадки для деревьев маловаты, но в каждой – по нескольку сот фунтов грязи.

Одна из них упала на громадную стеклянную дверь и расколотила её вдребезги. Я уже говорила, насколько все двери теперь смотрятся здоровенными?

Дерево было не очень большое, я бы, пожалуй, его смогла завалить, если бы хватило роста чтобы ухватиться за верхушку. Возможно, случился достаточно сильный порыв ветра, хотя не припомню чтобы за последнюю неделю был сильный ветер. Зверьё скорее всего рано или поздно начнёт заселять человеческое жильё, но вряд ли у них хватит ума чтобы использовать дерево чтобы проникнуть в магазин, совершенно случайно набитый едой.

Так что одно из двух, либо случайность, либо ещё один человеквыживший. Я забралась в магазин, хоть и пришлось взять фонарик в зубы, чтобы что-то разглядеть. Либо в этом магазине вообще не было никакого запасного питания, либо оно было настроено так, чтобы питать холодильники, а не освещение.

Ничто не указывало на то, что внутри уже побывали животные – коробки целы, витрины не сломаны.

Попробовала зелень и овощи – сначала понюхала, потом как следует помыла. Результат получился с одной стороны ободряющим, с другой – малополезным. Похоже, что я могу есть почти всё, что угодно. Зелень с большими листьями на вкус была особенно хороша, намного лучше, чем мне помнилось. Всё попробовать не удалось, что-то требует много времени на приготовление, а что-то – ловкости (как, чёрт возьми, порезать ананас копытами?).

Покончив с этим, я нашла тележку и набила в неё вкуснятины сколько влезло. Яблоки, морковку и прочие продукты, которые не сразу испортятся без холодильника, пока брать не стала (надо не забыть вернуться и забрать их пока кто-нибудь другой не опередил).

С волками жить по волчьи выть, да? Никогда бы не подумала, что зверушка размером с меня может столько съесть. С другой стороны, никогда особенно не заморачивалась с тем, что я ем. А сейчас любая еда вкусная. Ну вот скажите, ведь нечестно же – почему у меня не было этого чувства вкуса до конца света? У меня была бы пляжная фигура круглый год, что бы это ни значило!

К счастью, дверь попалась из тех, которые можно открыть изнутри без ключа, иначе вытащить мою добычу наружу было бы проблематично. Я привязала верёвку к ручкам тележки (между прочим, подвиг, занявший почти час), а потом обмотала её себе вокруг шеи. В принципе получилось неплохо. Пожалуй, если мне придётся много таскать, а таскать, если жить хочется, придётся много, надо что-то придумать с тележкой – такое, чтобы не норовило меня удавить на ходу, и не дребезжало как будто сейчас развалится каждый раз, когда надо перейти улицу. Весь нижний слой еды помяло уже через квартал похода.

Я старалась держаться той же дороги, которой пришла, и не наткнулась ни на одну большую стаю, хотя вдали их было немножко слышно. Возможно, громыхание телеги их спугнуло. Пригодится в будущем, если это так. Интересно, это всё бродячие? Сбежавшие из домов? Наверное, то, что мне раньше не попадались бродячие собаки – последствия того, что они научились избегать людей и всего, что людей непосредственно сопровождает. Естественно, чем дальше я удалялась от спальных районов, тем меньше мне попадалось признаков присутствия собак. Возле гаража по-прежнему пусто и тихо. Скорее всего, все собаки, которые тут жили, если они и были, откочевали туда, где трава зеленее. Не думаю, что они при этом перетрудились, кроме той зелени, которая у меня в тележке, здесь не растёт ни листика.

По крайней мере с одним страхом сегодня покончено – голодная смерть, судя по всему, мне не грозит. Это тело, судя по всему, способно переварить почти всё то же самое, что я (наверное) могла, когда была человеком. Надо будет поэкспериментировать с зерновыми, а вот про молочные продукты скорее всего придётся забыть. И даже если мне удастся где-то достать кур, держать их только ради яиц будет скорее всего бессмысленно. Да и что мне делать с яйцами, пироги печь?

Лошади едят траву. Траву я не пробовала. Знать о возможностях тела, конечно, полезно, но… не сегодня. Никогда. Пока есть любые другие варианты. У меня отобрали друзей, семью, даже моё тело, но я не отдам последние остатки самоуважения, которые у меня ещё остались. Кроме того, скорее всего ничего особо хорошего в траве нет. Большинство животных, которые ей питаются, тратят весь день только на еду, потому что пищевая ценность у травы очень скромная. У коров, насколько я помню, вообще четыре желудка. У лошадей вроде бы нет, но… нет, никакой травы.

Я достаточно падала лицом в траву, когда была в детской футбольной команде. Умышленно это делать я не собираюсь. Плюс она скорее всего грязная и в ней полно насекомых. Может, если её приготовить? Или сено?

Знаешь что? Нет. И хватит об этом.

Следующий шаг – электричество. Я запустила генератор в здании, передатчику нужна энергия, да и холодильнику, в котором теперь хранится весь мой сегодняшний зелёный улов, тоже. На самой малой мощности мне придётся включать его раз в шесть часов, ненадолго, чтобы подзарядить аккумулятор и охладить холодильник. Откуда-то помню, что холодильники достаточно хорошо изолированы, чтобы еда внутри не портилась даже если электричества нет, главное дверцу не открывать.

Завтра, пожалуй, начну искать место для новой базы. Гараж, конечно, удобно расположен относительно ресурсов центра города, и радио тоже в нём, но поддерживать его будет сложно. Если повезёт, найду что-нибудь в пределах пешего перехода, с солнечными батареями или ещё чем-то таким. Хвала всевышнему за борцов за альтернативную энергию.

— А

Попробовала нарисовать пейзаж вокруг гаража. Как, нормально получилось?

Глава 4: 26 мая

Дорогой дневник.

Этой ночью у меня был странный сон. Тысячи и тысячи мчащихся лошадей в звёздном поле, гром копыт со всех сторон. Чувствовала себя как Муфаса посреди стада антилоп. Не скажу, что была в восторге.

А ведь если подумать, когда мир ещё не исчез, я в этот дневник чаще всего сны и записывала. Тогда и люди были, с которыми можно было поделиться странными сновидениями, и интересная работа, чтобы отвлечься и о них не думать. Не скажу, что я не скучаю по тем славным временам.

По крайней мере пожары в отсутствие людей не начались, а то я этого опасалась. Хотя, может, где-то в менее везучих местах и начались. Может, где-то уже начался пожар от моря до моря и рано или поздно он сожрёт и меня, и всё что осталось от моей цивилизации. Меня загонит в океан, и все надежды на более-менее сносное существование исчезнут. А мне придётся жрать траву.

Поиски электричества этим утром увенчались скромным успехом. Заправив генератор бензином, я нашла журнал с предложениями по продаже недвижимости и полистала его на предмет домов, заточенных на заботу о природе.

Не скажу, что никогда не мечтала заработать денег на дом. В имеющейся ситуации я бы, пожалуй, предпочла остаться в квартире. Зачем нужен дом, если не с кем разделить радость от его вида? Могу отправиться прямо в Голливуд и занять там особняк какой-нибудь суперзвезды – и никто меня не остановит. Но смысл? Да и расстояние, несколько кварталов я как-нибудь пройду, но, если отправлюсь так далеко, меня обязательно по пути найдёт какая-нибудь зверушка.

Если придумаю, как водить машину, может всё-таки направлюсь туда. Наверняка в этих домах можно найти много интересного.

Но это потом. Сейчас мне надо найти местечко поближе к центру, и с наибольшим разнообразием источников электричества. Конечно, возле залива было бы полегче, но и тут должно найтись немало вариантов. Стоят эти дома больше, чем мне удалось бы заработать за всю жизнь, но теперь это не имеет значения.

Представь себе, GPS в телефоне отказался работать! Судя по всему, ему нужно подключение к сети, или что-то в этом роде, а сеть окончательно сдохла. К счастью, в одной из машин в гараже нашлась дорожная GPS на батарейках, и я её прихватила с собой в поход по ближайшим домам.

Посетила несколько вариантов. В пригороде так же пусто, как и в городе. Никаких следов разумной жизни, встретила только несколько енотов и лису, обнюхивающую мусорный бак. Первые из многих завоевателей бывшей человеческой земли. Как и раньше, старалась передвигаться в самую жару, надеялась, что большая часть собак будет отдыхать в тени. Интересно, бродячие собаки ночные животные? Не знаю. Я точно нет. Любопытно, могут ли крохотные лошади менять график сна, как люди, или мы устаём по часам?

Обрати внимание на это «мы». Фу.

Иногда задумываюсь, может, то, что я какая-то непонятная инопланетная лошадь на время вывело меня за пределы пищевой цепочки? Многие звери избегают нападать на человека пока что не знают, что это такое. Рано или поздно придётся придумать какой-нибудь метод самозащиты. Бегать я ещё не могу, хотя за последние два дня ни разу не споткнулась. Лошади умеют лягаться, знаю, но это не так просто, когда твоя глотка находится в непосредственной близости от зубов любого наземного хищника. Конечно, в ящике стола лежит пистолет босса, но что я с ним делать буду? Рук-то у меня нет. Даже если мне удастся нажать на курок зубами, я и зубы себе выбью, и прицелиться толком не смогу.

Может, соорудить какую-нибудь упряжь? Наварить на пистолет ушки, носить на плече? С ружьём может получиться лучше…

Запах человечества тут ещё силён, крупные звери ко мне не приставали. Будь я человеком, хищники меня бы вообще не пугали, разве что очень оголодавшие собаки. В южной Калифорнии для подготовленного и осторожного взрослого человека опасностей почти нет. Пальни пару раз в небо из дробовика и даже собаки скорее всего сбегут. Дробовик мои маленькие копытца, пожалуй, снесёт начисто, даже если я придумаю как из него стрелять.

Я, конечно, осторожнее некуда, вот только размером с собаку и бегаю куда медленнее. Вполне вероятно, что какая-нибудь стая сможет зажать меня в угол, и последний выживший человек станет их завтраком. Может, оно бы и к лучшему, перспектива жить в мире, где поговорить не с кем, слишком мрачная. Ну, посмотрим, как оно обернётся. Впрочем, есть шанс, что пумы или койоты, или ещё какая-нибудь гадость доберётся до меня раньше собак. Жду не дождусь.

Не сегодня. Сегодня мне попался подходящий дом. Современно-выглядящее здание, в описании масса плюсов. У него не только крыша застелена солнечными батареями, а ещё и установлена новенькая система хранения электричества от Теслы. Обычно подобные дома ночью питаются от общей сети. Ещё один плюс – вместо подключения к городской канализации, использует отдельную бочку.

Бить окна чтобы влезть внутрь и осмотреться я не стала – я представляю себе шансы безрукой лошади заменить стекло. Пробраться через ворота во двор было непросто, но зато боковая дверь гаража оказалась не заперта.

Странное чувство – бродить по дому, который выглядит так, как будто в нём только что жили. На стенах висят фотографии престарелой пары, и скорее всего их детей и внуков. Сам дом выглядит весьма современно, часть стен сделаны из стекла (конечно, не на южной стороне, в Южной Калифорнии это самоубийство), мебель куда лучше, чем у меня когда-либо была, и куча цифровых камер и других гаджетов.

Конечно, это была не единственная причина, по которой я выбрала это место, а не какое-нибудь другое из книжки, там были варианты с похожим энергоснабжением. Тут кроме этого может оказаться бассейн, джакузи, и многоэтажный подвал. Цена? Чуть меньше двух миллионов долларов.

Думаю, не надо говорить, что от меня они получили поменьше. Я нашла запасной ключ и забрала его с собой в мою штаб-квартиру. Мои поиски заняли большую часть дня, и переезжать ночью мне совершенно не хотелось. Не знаю, какие звери могут вылезти подзакусить останками цивилизации ночью, и знать не хочу.

По дороге назад прошла через несколько знакомых районов города. Ни за что не угадаете, кто мне встретился на улице. Та самая соседская собака, которая меня чуть не насмерть перепугала в первый день в этом дурацком теле своим лаем.

Он как-то выбрался из своего двора. Меня это не удивляет, видела я, как собаки прыгают через заборы и копают подкопы. Повернула за угол на бывшей моей улице, а он уже там, бежит ко мне. Выглядел он похудее, чем в нашу прошлую встречу, и взгляд диковатый от долгого одиночества.

Глядя на него, я опасалась, что он на меня нападёт. Убежать от него у меня шансов нет, и, если в драке его не напугают мои первые удары, быть бы мне пёсьим ужином.

Впрочем, он не стал нападать. Рычал, скулил, подвывал, но не напал. Просто остановился и уставился на меня, как будто хотел показать, что он настолько же одинок, насколько я себя ощущаю. Может, соскучился без людей.

Не думаю, чтобы у собаки хватило мозгов догадаться, что я человек (А Я ЧЕЛОВЕК!). Какая бы причина у него не была, голодный пёс просто стоял и смотрел на меня. Бедняжка, здоровенный, выше меня ростом. Уж не знаю, что это за разновидность дворняги, но где-то в предках у него была хаски. У него глаза голубые, почти человеческие, как у хаски иногда случается.

Пожалуй, даже более человеческие, чем мои.

За неимением других альтернатив (да и мой опыт с собственной собакой помог), я попыталась с ним заговорить.

— Знаешь, тебе необязательно быть голодным. По дороге есть зоомагазин, мы наверняка там что-нибудь тебе найдём.

Он не пошевелился, просто стоял и смотрел на меня. Я не побежала, просто продолжила идти как шла, мимо него. Он пошёл за мной. Сначала в отдалении, достаточно далеко, чтобы я до него не дотянулась. Как будто боялся, что я его стукну. Когда я остановилась попить, он, судя по всему, понял, что именно я собираюсь делать, и подошёл поближе, чтобы я могла вылить остатки воды ему в пасть.

К зоомагазину мы подошли уже практически бок о бок. Прекрасный вид на все эти громадные острые зубы как раз на уровне моих глаз. Пожалуй, теперь я знаю, что такое дружить с волком.

Пока мы шли, я с ним разговаривала. Не затем, чтобы он мне ответил, просто рассказывала, куда мы идём и какие у меня планы. Приятно с кем-нибудь поговорить, даже если не отвечают.

Вломилась в зоомагазин. Господи, ну и вонь. Это не зоомагазин, это зоомавзолей. Куча маленьких зверушек и рыбок, мёртвые в своих маленьких клеточках. Угнетающее зрелище. Вскрыла большой пакет собачьего корма, подождала, пока мой друг наестся. Даже не знаю, почему, показалось, что так будет правильно. Развернула большое лакомство в виде косточки, отдала ему. Ты когда-нибудь задумывался, как эти лакомства на вкус? Ужасно.

Покончив с этим, отправилась домой. Думала, что сбежала, но пёс увязался за мной. Он больше не выглядит таким голодным, и дикость у него из взгляда пропала. Наверное, я бы смогла его прогнать, но даже если бы мне этого хотелось, с таким крупным зверем я бы ни за что не рискнула. В гараж он за мной не пошёл. Не знаю, встречу ли я его снаружи завтра.

Понятия не имею, как его зовут, поэтому назвала его Хуаном. Его хозяева со мной спорить не станут. Господи, как мне хочется, чтобы они были здесь. Даже если Хуану и не понравилось его новое имя, протестовать он не стал. Интересно, может ли он читать мою мимику так же, как человеческую?

Назад я вернулась на самом закате. Съела вкуснейший салат с соусами из комнаты отдыха (соусы я спасла в первую очередь), и записала новое сообщение для радио, включила туда адрес нового дома, а заодно и то, что в следующие несколько дней передачи могут прерываться, пока я всё не организую на новом месте. Оставила часть про то, как хочу встретиться и объединить силы с любым выжившим.

Господи, надеюсь, что хоть кто-то ещё остался.

Мои (дурацкие) копыта болят от ходьбы по тротуарам. Я не эксперт, но похоже, что они немного стёрлись. Выглядят более гладкими, чем в первый день. Идея подков меня совершенно не радует. Одна мысль о том, чтобы прибить к себе что-то гвоздями, звучит ровно настолько же ужасно, как и в день, когда это всё началось. Может, удастся найти детские ботинки и как-нибудь закрепить в них копыта. Думаю, главное защитить подошву от стирания об бетон. Это, конечно, если мне вообще удастся обуться без рук.

Как вообще возможен вид с достаточно большими мозгами, чтобы в них влез целый человеческий разум, и при этом без отстоящих больших пальцев? Как эта зверюга эволюционировала?

Пожалуй, надо добавить этот вопрос в список к остальным, вроде «каким образом все люди на земле пропали в один момент». Интересно, какой из этих вопросов сложнее.

— А

Нарисовала Хуана! Он, конечно, мне не позировал. Рисую по-прежнему ртом, так что передать всё его великолепие у меня не получится. Надеюсь, он не всегда будет выглядеть так голодно.

Глава 5: 27 мая

Дорогой дневник.

Сегодня я начала трудоёмкий процесс основания моей полупостоянной… базы? Колонии? Пока я тут одна, оба варианта звучат как-то не совсем правильно. Кто-то может спросить, а почему я просто не останусь в своей квартире (господи, как мне хочется, чтобы кто-нибудь меня о чём-то спросил).

Место там, конечно, вполне приличное, но оно не слишком практично без поддержки городской инфраструктуры. Без людей никто не привезёт мне еды с ферм, никто не очистит мне воду, никто не сгенерирует электричество. Всё это придётся делать мне самой. Интересно, какой срок службы у солнечных батарей?

Хотелось бы знать, сколько народу надо собрать чтобы не вымереть. Пятьсот? В мире вообще столько осталось? Или кроме меня никого?

Хуан вчера вечером не пошёл внутрь, но стоило мне выйти на улицу, как он немедленно меня нашёл. Как и в прошлый раз, первым делом я нашла ему чем перекусить, на этот раз в соседнем магазине. Может ли собака переварить недельной давности сэндвич с уже подгнившим мясом? Оказывается, может. Впрочем, моя предыдущая собака любила закопать еду на пару недель перед тем как выкопать и съесть, так что я не слишком волновалась. Поев, Хуан увязался за мной и сопровождал меня весь день. Хвала всевышнему за это.

Мне удалось заменить тележку из супермаркета, норовящую перевернуться и выбросить всё своё содержимое стоит её неправильно дёрнуть или наткнуться на препятствие, на кое-чего получше. Прежде чем начать переезд, я заглянула в магазин игрушек и нашла там вагончик с высокими бортами и мягкой подвеской. Ёмкость у него, конечно, поменьше, зато он не грохочет так, как будто сейчас рванёт, да и опрокинуть его куда сложней.

В магазине игрушек оказалось ещё кое-что полезное: упряжь и уздечка. Игрушечные, конечно, сделаны из пластика для пластиковых лошадей. Но размер у них пугающе подходящий, и небольшую нагрузку они вполне выдержали. Надо будет попробовать скопировать их из какого-нибудь более приятного материала, нейлоновая верёвка везде натирает, да ещё и царапается.

Много тащить не пришлось, всё влезло в одну телегу. Большая часть моей одежды для меня теперь бесполезна. Может, в свободное время, если оно у меня будет, научусь шить и придумаю что-нибудь поудобнее. Как только добьюсь стабильности, безопасности, и найду кого-нибудь для компании.

День уже клонился к вечеру, когда я наконец отправилась в путь. Я знала, что отправляться в незнакомую (и весьма пригородную) часть города в это время не стоит. По мере приближения к дому Хуан всё больше напрягался, как будто его взволновало что-то, что я не заметила. Заметила только когда из подворотни выскочила стая тощих дворняг. Стая небольшая, штук шесть, все меньше и слабее Хуана, даже на несколько дюймов ниже меня.

Всё равно достаточно страшно. Я думала, они на нас сразу набросятся, но они сначала нас окружили. Мохнатая, колышущаяся масса острых клыков и когтей. У меня сердце колотилось как будто сейчас лопнет от одного вида, а ведь был ещё запах. Господи, я в жизни ничего такого не нюхала. Нет, собак я раньше нюхала, конечно, но никогда ещё это не было так страшно. Почему Хуан так не пахнет?

Вместо того, чтобы наброситься, они принялись лаять, рычать и издавать другие звериные звуки, как будто переговаривались. Даже не знаю, откуда у меня взялась эта мысль, но как только взялась, я сразу обратила внимание на их движения. Было в них что-то странное, непохожее ни на одного известного мне хищника. Может, просто боялись Хуана, он замер возле меня явно готовый к драке.

Если бы я даже могла драться, мне бы как минимум минута потребовалась чтобы выпутаться из упряжи. И скорее всего собаки бы мои потуги восприняли как признак слабости, приглашение немедленно напасть. С ожидаемыми последствиями. Если бы дело дошло до драки, мне бы пришлось драться не двигаясь. Вожак стаи через несколько мгновений подошёл поближе и вступил с моим новым другом в короткую схватку. Остальные просто стояли и смотрели, в основном, правда, на меня. Что-то мне подсказало, что вздумай я вмешаться, и они тут же бы напали.

Несколько секунд спустя вожак прорвался мимо Хуана и с пеной на зубах бросился прямо на меня. К его несчастью, я была к этому готова, уперев задние копыта поплотнее в бетон. С координацией у меня пока не очень хорошо, но опыт в пинании передними ногами уже есть – как ты думаешь, как тот ящик себе на ногу уронила?

В удар я вложила весь свой страх и адреналин, до последней капли. В состязании зубов и копыт копыта победили. Псина кувыркаясь улетела на несколько метров, и когда ей наконец удалось встать и, хромая, удалиться, за ней остался след крови, выбитых зубов и скулежа. Остальные вскоре последовали за ней.

Так как дрался в основном Хуан, досталось тоже ему – впрочем, ничего серьёзнее нескольких неприятно выглядящих порезов. Всю оставшуюся дорогу он хромал. Когда добрались наконец, я вынесла аптечку и промыла ему раны. Честно говоря, ничего серьёзного. Больше похоже, что собаки не собирались нас убивать. Я про собак знаю не так много, но ничто из нашей сегодняшней встречи не походило на обычное собачье поведение. Во двор Хуан заходить отказался, так что я вынесла ему всё гниющее мясо из холодильника и попрощалась. Надеюсь, с ним там всё в порядке.

Все свои пожитки я сложила в одной из спален нового дома. Пожалуй, дом — это слишком скромно. «Небольшое поместье»? Поразительно, прошло всего пять дней, а я уже присваиваю себе всё на что взгляд упал. Чем-то это, наверное, похоже на всех этих животных. По всему Лос-Анжелесу наверняка стаи хищников заняты тем же. Ну я-то больше не хищник, вроде бы. Жаль, мясо всегда выручало в голодные годы. Запустить вегетарианское общество будет непросто, если, конечно, удастся вообще найти какое-нибудь общество.

Кажется, я уже готова поверить, что это произошло со всеми. У этого варианта есть свои небольшие плюсы. Если то же самое произошло со всеми, значит, это не лично меня просто так выбрали чтобы отобрать у меня все знакомые мне черты.

Почему? Зачем кому-то это делать? Выборочно убрать людей и, судя по всему, только людей, это намекает на разум и волю. То, что случилось с моим телом, ещё больше всё запутывает. Интересно, куда же все подевались… я отказываюсь принять, что их просто стёрли. Тел не было, значит, их куда-то забрали. Так? Зачем кому-то могут понадобиться все люди на земле? Зачем оставлять вместо них несколько лошадей?

Водопровод, конечно же, больше не работает, но у дома есть запас в баке, судя по всему, он расходовался на полив газона. Я выключила поливалки. Судя по всему, в дом вода из бака тоже поступает, краны работают, при том, что больше нигде в городе не работают. Нашла ключ и перекрыла газ. Ловкости на перекрытие водопровода не хватило, пока не хватило. Надо найти какой-нибудь удобный инструмент для этих дурацких копыт. Что-нибудь помогающее хотя бы частично восстановить способность к хватанию и точной манипуляции. Над этим стоит подумать.

Надо будет ещё перетащить еду из холодильника в гараже. Упаковать её в переносные холодильники будет непросто. Пожалуй, хватит описывать мои мучения со всем подряд. Просто знай, что мучения есть, и их много. Например, клавиатурой пользоваться так и не получается. Даже представить боюсь, какими большими должны быть кнопки чтобы можно было точно попадать по ним копытами. Жаль, что я не какой-нибудь безумный учёный, придумала бы ботинок, по команде разделяющийся в механическую руку, которая работает ничуть не хуже настоящей. Я бы позвонила Тони Старку, не отрубись телефоны (и если бы он существовал).

Несмотря на то, что дом я выбирала за автономность, такого передатчика, как в грузовике, в нём нет. Проще всего было бы перегнать грузовик, но что-то мне подсказывает, что это будет слишком сложно. Как только разберусь с самым необходимым, обязательно первым делом попробую придумать, как водить машину, но даже в этом случае на пикап я даже не мечтаю замахнуться. Может, удастся что-то придумать с детскими электрическими машинками.

Заметила некоторые странности с этим телом, и все они намекают, что я не земная лошадь. Позвоночник, например, свободно гнётся так, что по всем моим прикидкам должен сломаться. Я даже в кресле могу сидеть как человек. Не слишком естественно, конечно, естественно это по-собачьи, но без каких-либо неудобств. Силу мою измерить крайне сложно. Временами сил едва хватает сдвинуть тележку, а иной раз лягаю дверь так, что её с петель срывает. По-прежнему не устаю, сколько бы не работала, но при этом как только солнце садится, как меня немедленно неудержимо клонит в сон. Хорошо бы со всем этим показаться доктору, чтобы он/она поломали голову, от чего так получается. Глядишь он/она и придумали бы как бы мне получить своё тело назад.

Потратила немножко драгоценной воды чтобы принять душ. Даже не знаю, как я пахну (даже если лошадью, я понятия не имею, как должна пахнуть лошадь, никогда лошадей не встречала). Холодный душ — это ужасно, да и времени я в нём провела совсем немного. Хуже всего что в быту я всё чаще использую для хватания рот, но мылиться ртом? Увольте. В следующий раз приклею к мочалке палку. Или помоюсь в тазике, как подобает твари неразумной.

Завтра пойду по магазинам, надо найти инструменты чтобы перенести радио, да и более удобная одежда не помешает. Без рубашки я пока что перебьюсь, надо будет присмотреть шорты, которые легче всего приспособить чтобы не сбивались при ходьбе. Не то чтобы кто-то жаловался на мой недостаток скромности, плюс одежда повышает шансы, что, если меня кто-то заметит, на меня обратят внимание. Заодно намекнёт, что на меня не надо охотиться. Надеюсь.

— А

P.S. Возилась с портативным приёмником, и на одной из частот заметила странные шумы. Сигнал слишком слабый, ни разобрать, ни определить откуда он идёт. Завтра возьму приёмник с собой, попробую определить направление. Скорее всего ничего интересного, что-то залипло на передаче, когда всё развалилось. Не стоит слишком радоваться, и… так спать… хочется… темно…

Глава 6: 28 мая

Дорогой дневник.

Потратила на эту картинку немало времени. Хотела узнать, насколько хорошо получится если я как следует сосредоточусь. Как видишь, ещё есть простор для развития. В следующий раз, наверное, попробую цветные карандаши. Эх, было бы ещё кого рисовать. Может быть, ждать осталось не так долго. Что?

Ах да, сегодня был большой прорыв! Это радует, так что постараюсь обо всём остальном кратенько, насколько это вообще в человеческих силах.

Решила отправиться за радиостанцией, надо налаживать постоянную трансляцию с нового места, да и следить за разными частотами тоже не помешает. Заглянула в телефонную книгу (хвала небесам что люди постарше всё ещё их используют), и отправилась на другой конец города. Путь неблизкий, если пешком, но координация у меня уже куда лучше. Я не устаю, так что всё, что мне потребуется на дневной переход – несколько бутылок воды в тележке. Да и с Хуаном не так страшно. На нём всё заживает как на собаке, следов заражения не видно. Поменяла ему бинты перед выходом, спрятала несколько витаминок ему в корм.

Всё больше лая и вообще звериного шума, но пока что ничего слишком страшного. Если где-то по дороге нам попались бродячие собаки, на глаза они предпочли не показываться. У них, скорее всего, и своих проблем не меньше, чем у меня. Не знаю, можно ли меня считать эгоистичной скотиной, раз я не трачу всё своё время выпуская зверьё из домов прежде, чем оно там сдохнет с голоду? Пожалуй, этот вопрос меня будет ещё долго терзать. Даже учитывая, что зверушки скорее всего мною там же и поужинали бы, да и сколько я их успею выпустить? Надеюсь, они как-нибудь сами выберутся, когда поймут, что люди пропали. А может часть кошек и собак пропала вместе с людьми. Звучит маловероятно, но и доказать, что не пропали, я тоже не могу.

Отвлекаюсь и растекаюсь мыслью. Это иногда случается, когда я вымотана. Нашла оборудование для радиостанции, потом зашла в магазин одежды. Естественно, на крохотных лошадей там ничего нет. Не скажу, чтобы мне там понравилось (и это даже не учитывая, что я никогда особенно по магазинам ходить не любила), но не зайти тоже было нельзя. Набрала облегающей спортивной одежды минимальных размеров. Особо не заморачивалась, чтобы оно подходило под цвет моей синеватой шерсти или гривы. Может быть, в далёком и светлом будущем я смогу снова задумываться о моде и стиле. Не сегодня.

Как и вчера, за весь день никаких следов человеческого присутствия мне не попалось. Но прошлым вечером на одном из гражданских каналов попалось что-то отдалённо напоминающее передачу. Не тишина, а шум, об который споткнулся автопоиск рации. Я выкрутила громкость на рации на полную и положила её в тележку, вслушиваясь в периодическое шипение помех, но не слыша ничего, что было бы похоже на осмысленную передачу.

Всё изменилось, когда я грузила в тележку найденную одежду. Моя рация издала звук, услышать который я уже и не надеялась. Речь.

Не думаю, что когда-нибудь смогу забыть её слова. Первые слова за пять дней сказанные не мной и не моим MP3-плеером. Голос был явно женский, высокий, срывающийся и испуганный.

— Алло? Не знаю, слышит ли меня кто-нибудь… Я постоянно говорю в эту штуку… не думаю, что кто-то мня услышит… Но, если вы меня слышите, пожалуйста, скажите что-нибудь.

Свой ответ я практически прокричала в микрофон, но в ответ услышала только тишину. Через некоторое время она сказала:

-Как я и думала. Никого там нет. Никого нигде нет. Может, завтра.

Сигнал пропал.

Догадаться в чём дело было несложно. Либо у неё мощный передатчик, и мощности моего не хватает чтобы до неё добить, либо передатчик у неё такой же как у меня, а он выключает приём при передаче. Сигнал её за весь день не изменялся, просто помехи, прервавшиеся только когда она упомянула следующий день. Видимо, выключила аппарат.

Вопрос, как найти кого-то, кто меня не слышит и не может ответить? Есть надежда, что она догадается назвать свой адрес, или указать на какую-нибудь примету, по которой можно хотя бы приблизительно понять, где она находится. Но это значит понадеяться на удачу. И я не собираюсь отдавать мою, возможно, единственную надежду не провести остаток моей тупой конской жизни в одиночестве, в руки слепого случая!

Хорошо, что у меня руки золотые. Хорошо, были золотые. Заглянула ещё раз в радиомагазин, на этот раз набрала всё необходимое для определения направления на сигнал. Заодно прихватила карту города, цветные булавки, маркеры и нитки. В моём новом доме уже был комплект для холодной пайки, хотя не стану скрывать, мне больше часа потребовалось чтобы только решиться паять ртом. Никогда бы не подумала, что мои губы настолько сильные и надёжные. Даже почти не дрожали. Потрясающе.

Заодно нашла переносную колонку с самой большой батарейкой, какая влезла в тележку, подключила к телефону. Подумала, что, если во время поисков включу классную музыку погромче, она сама на меня выбежит. Голос у неё звучал так же подавленно, как я себя ощущаю. Может, она просто не такая практичная, как я?

Единственное, что удерживает меня от того, чтобы свернуться в уголке и ничего целый день не делать – это конкретная, достижимая цель, которую я себе каждый день ставлю. Может, у неё такой нет. По голосу слышно, что у неё не всё в порядке. Может, через пару месяцев и у меня такой будет.

Не будет, и ей я тоже помогу. Даже если у нас нет ничего общего, даже если мы будем друг друга люто ненавидеть каждую секунду, это всё равно лучше, чем провести остаток жизни в одиночестве. Человек – общественная зверушка. А лошадь тем более. Полагаю, в яркой, цветастой микролошади эти стремления складываются. Даже если этой неизвестной женщине удалось сохранить своё тело, уверена, что она предпочтёт возможность поговорить хотя бы со мной невозможности поговорить вообще.

Не думаю, что значение этого открытия можно преуменьшить. Это как найти жизнь на другой планете, только другая планета — это Лос-Анжелес, а я – астронавт, никогда не выходивший в космос. И коли есть одна, будут и другие!

Два человека это не общество, но на дружбу нас должно хватить. Пожелай мне удачи.

— А

Всё хорошо.

Глава 7. 30 мая

Картинки с подписями в главах, где персонаж первый раз упоминается по-имени в оригинале взяты из заметок автора (то есть, они не часть дневника А и она их не рисовала). К сожалению, тут их в заметки не вставить, поэтому приходится вставлять прямо после текста главы.

Cloudy Skies — Клауди Скайз — Облачные Небеса. Перевод имён дело неблагодарное и чаще всего ненужное, поэтому в тексте будет транслитерация, а перевод — в заметках по мере появления таких имён.

Дорогой дневник.

Прости, что вчера ничего не написала, была занята. Вчера оказалось богато на события. Всё изменилось, и не скажу, чтобы к худшему. Если ты читаешь эти записи подряд, ты, скорее всего, легко догадаешься, что произошло. Давай сделаем вид, что именно так ты и поступил, и мне не нужно рассказывать всю предысторию ещё раз. Рассказать и без этого надо о многом, а времени мало. Не заснуть после захода солнца мне всё ещё очень сложно, а ночь уже наступила.

Но если я сейчас не закончу эту запись, я, скорее всего, поломаю себе привычку. Что бы ни происходило, я хочу продолжать вести эти записи как можно дольше. Скорее всего, когда войду в ритм они станут покороче. Если перелистнуть на более ранние записи (до того, как меня все бросили в одиночестве), в некоторые дни там всего пара строчек записана. Если, когда мы разберёмся с проблемами выживания, я вернусь к коротким записям, оно будет даже к лучшему.

Позавчера я услышала голос по радио. Конечно, голос мог оказаться и записью (как та закольцованная которую я сама передаю), но у говорившей явно были серьёзные проблемы, в голосе читалось одиночество, чувство заброшенности… прямо как у меня. Это была не любительская радиостанция или что-то коротковолновое, обычная рация, которую можно купить в любом супермаркете.

Я немедленно бросила все силы на поиск незнакомки, забросив даже срочные задачи, необходимые для выживания. Вчера вечером я собрала простое устройство для определения силы сигнала, а также подготовила карту чтобы отмечать на ней свои находки. Рано утром я погрузила это всё вместе с большой беспроводной колонкой и припасами чтобы при необходимости провести ночь вдали от дома, в свою тележку. Надела лучшие спортивные шорты и ожерелье, которое носила до того, как все исчезли. Хуан, конечно же, увязался со мной, не представляю, чем он занят, когда меня поблизости нет. Я думаю, надо попытаться заманить его хотя бы внутрь забора. Спать на огороженной территории (в гараже, например) безопасней, чем посреди улицы.

Если незнакомка оказалась бы человеком, я хотела произвести впечатление, что я тоже человек. Ну, понятно, что не снаружи. Хотя я бы не отказалась, чтобы и снаружи.

Подробно описывать процесс поиска будет, пожалуй, скучно. Город я знала достаточно хорошо, и карта мне нужна была не для того, чтобы найти дорогу, а чтобы отмечать результаты поисков. Я разделила карту на маленькие квадраты и заполнила каждый, через который прошла, результатами наблюдений. Передавала она целый день, хотя большую часть времени это были просто помехи на грани слышимости. Ей определённо нужен новый передатчик.

Только когда я добралась до места, где за день до этого «ходила по магазинам», мне удалось снова разобрать слова. Она говорила не на какую-то конкретную тему, просто вспоминала семью, людей, по которым скучала, рассказывала, как хочет, чтобы они были рядом. Делилась мыслями о том, что к зиме, пожалуй, умрёт с голода, потому что: «не буду себя обманывать, я достаточно беспомощна чтобы умереть от голода посреди города, набитого едой». Многое из того, что она говорила, заставило меня беспокоиться о её умственном здоровье – она ведь всего неделю провела одна.

Поиски изначально были гонкой со временем. Если бы она снова выключила радио, не факт, что она снова бы его включила. Машины у меня не было, поэтому каждый шаг ощущался как будто он длится вечность, и вместо правильной триангуляции у меня получилась скорей игра в «горячо-холодно».

К вечеру копыта у меня отваливались, небо темнело, и, хотя сигнал усилился, никаких следов её присутствия видно не было.

Я подумывала вернуться домой. Собачий лай и другие пугающие звуки становились всё громче, и я знала, что чем дольше я тяну, тем меньше шансов, что я успешно доберусь до моего нового жилища до того, как полностью стемнеет и я перестану видеть куда иду. Хуан меня, конечно, постарается защитить как сможет, но с большой стаей ему в одиночку не справиться.

Я проходила через спальный район, заставленный высокими жилыми домами. Все они выглядели совершенно одинаково – дюжина этажей и никаких следов того, что в них кто-то живёт. Я решила рискнуть своей безопасностью в пользу предположения: даже кто-то не утруждающий себя всем тем же, что и я, скорее всего постарается сохранить доступ к электричеству. Генераторы, запасные батарейки, неважно. Рация может быть и переносной, но мне представлялось, что, если кто-то озаботится всем этим, освещение он тоже себе обеспечит.

Единственная проблема с этим предположением в том, что ночью я теперь вижу значительно хуже, чем раньше. Зато днём я вижу цвета намного ярче. В темноте же тяжело не спотыкаться об собственные копыта, даже если никакая опасная дикая зверюга не решит мною пообедать.

Зверюги воздержались, я думаю, это очевидно. Когда на закате облачное калифорнийское небо окрасилось багряным, я заметила свет в одном из окон, одном из немногих открытых. Движения внутри видно не было, но перепутать этот оранжевый свет с чем-то естественным было совершенно невозможно. Электричества нет уже несколько дней, так что случайно оставленной лампочкой это быть просто не могло.

Окно было открыто. У меня с собой была здоровенная колонка и телефон, набитый разнообразной музыкой. Я выбрала самую громкую и режущую уши попсу, направила колонку на окно и выкрутила громкость так, что колонка чуть не развалилась.

Когда она выглянула в окно посмотреть, что происходит, я поняла, что не одна по многим параметрам. Мои страдания я врагу не пожелаю. Никому не пожелаю чувствовать это чудовищное одиночество пустой планеты. Не пожелаю и потерять своё тело и получить чужое взамен. Не пожелаю, чтобы кто-то начал ненавидеть свою любимую еду и потерял доступ к большинству своих навыков просто потому, что не осталось конечностей, которые для них требуются. И всего остального, что ещё хуже.

Когда она подошла к окну, я увидела нечеловеческое лицо. Мне, наверное, должно быть стыдно, но я почувствовала облегчение, но я совру, если скажу, что не почувствовала. Я не одна. Какое бы непонятное волшебство меня не изменило, я не была его единственной целью. Я не схожу с ума.

Хорошо, хорошо, может и схожу. Но не торопясь!

Но если я психованная, то эта новая… кобыла, совершенно безумна. Имя своё она назвать отказалась – по крайней мере, настоящее. Она заявила, что ненавидит этого человека, и «всем будет лучше, если мы сделаем вид, что она умерла вместе со всеми». Хочет, чтобы я называла её «Клауди Скайз» в честь пары депрессивно-серых облаков на её заду.

Да, да, у неё по бокам… как это называется на лошади?.. есть пара отметок. Зад это неправильное слово. Надо почитать книжку по лошадиной анатомии. Ладно, пока неважно.

Это не татуировки, это шерсть, изменившая цвет. Её остальной цвет ближе к естественному, серый, вместо этого дурацкого аквамаринового. Я думаю, пара капель красного там тоже есть, но настолько размытая, что скорее просто придаёт цвету пастельный тон.

Ну а самое в этой «Клауди Скайз» странное то, что у неё есть крылья. Настоящие крылья, растут прямо из боков, как будто она химера или ещё что-то такое. Правда, смотрятся они на ней достаточно естественно. Перья по цвету такие же, как и шерсть. Особой пользы в них не видно – они слишком маленькие, поднять что-то с нас размером им не по силам. Вроде бы это называется «Пегас». Как тот чувак, который пытался доскакать до вершины Олимпа, хотя знал, что смертных туда не пускают.

Найти ещё одного выжившего это тоже что-то из этой оперы. Я уже смирилась, что никого не найду (собака не считается). Что мне о себе думать, если я всего за неделю с этим смирилась?

Клауди Скайз, конечно, странная до невозможности. Одежду она не носит принципиально, говорит: «звери ничего не носят, а мы теперь звери и ничего более». Не буду спорить, на шерсти одежда очень неудобна, но согласиться с ней отказываюсь. Неважно. Мне плевать, голые возле меня лошади или нет.

В общем, она несколько эксцентрична. Хорошо, весьма эксцентрична. По всему, за ней скрывается история страданий и насилия. Естественно, что после конца света никого без табуна тараканов в голове мне найти не удалось. И в табуне она… ну вот пожалуйста, стоило только провести время в чьём-то обществе и уже в голову лезут каламбуры.

Не знаю, всегда ли эта Клауди Скайз была с крышей набекрень, или это с ней недавно. Впрочем, я понятия не имею, как такое лечат. Знаю, что надо проявлять доброту, понимание и терпение. И раз уж она (на данный момент) единственный другой человек в мире, я обязательно попытаюсь. Мои друзья могли бы сказать, что с добротой и пониманием у меня туговато, но где теперь все эти друзья? Но в одном соглашусь – почти наверняка я в этом деле как-нибудь накосячу.

К своей квартире она не слишком привязана – раньше она жила где-то в другом месте. Где – не говорит, только «надеюсь, оно сгорит дотла, когда сюда доберутся летние пожары». Я рассказала про свою базу, и быстро убедила её переехать. Разумеется, допускаю, что она согласилась бы на что угодно, лишь бы не жить в одиночестве. Не скажу, чтобы её стиль жизни мне особенно понравился.

Она предложила мне свою кровать, но я, разумеется, устроилась на диванчике. Генератора у неё нет, только несколько фонариков и большой ящик батареек. Воды тоже нет, только в бутылках. Процесс открытия бутылки без пальцев невероятно бесит. Пришлось просто пробить дырку, чтобы добраться до воды. Впрочем, этот метод вполне терпим. Подозреваю, что это одна из причин, по которым она так охотно переехала. Как я и думала, рация у неё была старая, раздолбанная, и как ей правильно пользоваться она не знала. Неважно, её хватило, чтобы довести меня до места.

Сегодня мы нагрузили тележку её пожитками (выкинули карту и сломанную колонку). Скай (такой вариант её имени звучит не так глупо) предложила помощь, и моя шея и бока бесконечно благодарны ей за спасение от натирания нейлоном хотя бы на часть пути.

Больше всего её интересовало всё, что я узнала и сделала. Большая часть моих новостей была неприятна – о причинах произошедшего я так ничего и не знаю. Я сказала, что раз никакой уверенности в том, что мы докопаемся до причин, нет, наша первоочерёдная задача – выжить. Она согласилась и больше ничего о людях и о том, каков был мир до всех этих событий, не заговаривала. На мои вопросы она либо отвечала уклончиво, либо с честным непониманием, хотя с интересом выслушала всё о том, что я сделала в гараже и о моих планах по переселению в дом.

О да, у меня есть планы. Есть у меня в крови что-то организаторское, по отцовской линии. Жаль, не проявлялось вплоть до момента, когда уже всё было кончено. Зато теперь, когда у меня есть причина барахтаться помимо моего собственного выживания, чувствую, я развернусь как следует. Теперь нас тут двое рискует остаться без еды и воды. Конечно, ещё один плюс в том, что мне не придётся теперь делать всё самой. Теперь у меня есть кто-то, кто, надеюсь, со временем станет другом, готовым помочь тянуть лямку. То, что она это она, это плюс. Немножко эгоистично так думать, но учитывая всё, что произошло, я только рада. Не уверена, что нормально пережила бы альтернативу.

В штаб-квартире четыре комнаты. С прибытием пополнения, я перенесла весь свой бардак в главную спальню, оставив свободными три комнаты для тех, кого я надеюсь скоро найти. Когда я была одна, всё было ужасно и одиноко. Теперь нас двое, и где-то должно быть больше. Десятки, сотни или тысячи – не знаю. Но мы их найдём.

Даже не знаю, хочу ли я на самом деле, чтобы наше предприятие увенчалось успехом. Лучше ли будет горстке «людей» продолжать существовать, или надо просто тихо уйти в закат. Не уверена. Что я точно знаю, что по-хорошему это решение не должно ложиться на меня. Чувство такое, как будто миллиарды людей, которые должны его принять, просто заткнули.

Следующая задача – транспорт, просто транспорт. Может быть, вместе нам удастся придумать как сделать настоящую упряжь, или как-то усовершенствовать игрушечную. Пожалуй, полезно будет организовать огород. Интересно, могут ли лошади управлять мотоплугом?

Всё-таки не навсегда одинокая,

— А

Постаралась получше передать Клауди Скайз. Поза пока не получилась. Мне кажется, у меня получается всё лучше. Пожалуй, научиться рисовать ртом всё-таки возможно.

Глава 8: 31 мая

Дорогой дневник.

Слышал старую поговорку «осторожнее с желаниями»? Я слышала. Надо было, наверное, прислушаться. Мне казалось, что хуже вечного одиночества ничего быть не может. И сейчас так кажется, но я начинаю немножко сомневаться. Уверена, что часть проблемы – в том, что приходится привыкать к новому распорядку. Когда живёшь в одиночестве, привыкаешь, что иначе быть не может. А потом появляется кто-то, кто считает, что всё должно быть иначе. Нам обеим приходится друг к другу привыкать.

Я чувствую, то, что мои приоритеты не слишком совпадают с приоритетами Клауди Скайз, было понятно уже по тому, какое она себе выбрала «имя». Я не осуждаю её, я не знаю, что она пережила в прошлом. Если это ей помогает – пусть помогает. Мы пока что ещё только узнаём друг друга, но мне хочется, чтобы она чувствовала себя со мной в безопасности. Я хочу, чтобы она знала, что мне важно её мнение. Поэтому… но об этом дальше.

Началось всё довольно хорошо. Просыпаться пораньше становится всё легче (третий день просыпаюсь раньше будильника), но Скай проснулась даже раньше, чем я. Когда я проснулась, меня уже поджидал свежий омлет. Ну, насколько он вообще может быть свежим. Пах он, во всяком случае, ничуть не хуже, чем я его помнила, и Скай уже доедала свою порцию…

Жаль, не удалось посмотреть, как она готовила. Может, удалось бы научиться, как правильнее пользоваться копытами. Она уже умеет разбивать яйца так, чтобы не уронить половину скорлупы в омлет, и это всего через неделю после того, как мы получили эти дурацкие тела. Зато у меня есть один из немногих холодильников, продукты в котором не начали портиться. Не зря же я держала его постоянно включенным с момента Изгнания… Исчезновения… С момента, как… это… произошло. С момента События.

Если бы мы не сидели как маленькие дети, едва достающие до стола, мне бы, может быть, удалось забыть, до какого маразма докатился мир. Да и есть, пожалуй, было бы легче. Я именно поэтому избегала есть за столом – понятия не имею, как пользоваться столовыми приборами.

Клауди Скайз нашла выход. Выход – нечеловеческое терпение. Нож или вилку можно зажать в копытах, главное не торопиться. Она берёт нож, отрезает, кладёт нож, берёт вилку, съедает отрезанный кусочек, и повторяет процесс. Когда я поинтересовалась, где она нашла достаточно времени чтобы научиться, она на меня посмотрела как на сумасшедшую. Полагаю, что она не использовала проверенный собачий метод есть прямо из тарелки, стоящей на полу. Ты думаешь, я его использовала? С какого перепугу я буду чем-то таким заниматься? Ах да, у меня ведь нет рук. Точно.

Мы обсудили, что нам потребуется сделать для выживания. Я рассказала про свои планы, про то, как хочу переделать какую-нибудь машину чтобы мы могли ей управлять. Это поможет нам привозить припасы издалека. Уж не знаю почему, но магистрали не забиты разбитыми машинами, и этим надо пользоваться. Рассказала про планы на сад и огород, и про планы организовать поиски выживших.

Скай признала, что идеи у меня нормальные, и у неё есть что добавить. Мне её идея не показалась слишком разумной. Она хотела спасти несколько животных с ферм. В одном она права, если мы не поторопимся, столетия работы по приручению пойдут насмарку. Куры вряд ли смогут выжить в дикой природе. Коровы и козы, наверное, смогут приспособиться. Она рассуждала об этом как будто это её гражданский долг, будто это её всю неделю терзала невозможность немедленно этим заняться.

Определённо, Скай очень любит… еду? Животных? Честно говоря, даже не знаю. Она ничем не дала понять, что до всего этого была веганом или даже просто вегетарианцем. И тем не менее, она считает, что наша первоочерёдная цель – спасти скот.

Не буду врать, меня это совершенно сбило с толку. Скотина? Большинство из которой будет крупнее и сильнее нас? Она вообще знает, как за ними ухаживать? И сколько им потребуется еды?

Оказывается, она это всё продумала. Выросла она на ферме, или в окрестностях фермы, или… не знаю, и считает, что по крайней мере коров и кур нам завести следует, чтобы были молоко и яйца. Сказала, что возьмёт заботу о них на себя, но вот с доставкой мне придётся помочь. И надо поторапливаться, за неделю они уже успели изрядно оголодать. Я не стала спорить, хоть и понимала, как опасно выезжать за пределы города в первую же попытку сесть за руль.

Знала ли она, где можно найти ферму? Оказывается, да, знала. В тридцати милях от города. Господи, и не подозревала даже, что можно наткнуться на ферму всего в тридцати милях от центра Лос-Анжелеса.

Разумеется, пешком мы туда не дошли бы. Тридцать миль не проблема для туриста со стажем и человеческой скоростью передвижения, но только не для крохотных лошадей. Извиняюсь, пони. Скай утверждает, что микролошади называются пони. Когда я поинтересовалась, бывают ли пони синими, она показала мне язык.

В общем, пешком бы мы не дошли. Да и даже если бы дошли, надо же всю эту скотину доставить сюда. Она сказала, что коровы вполне могут пастись на газонах, пока она не найдёт куда их поселить, но о курах придётся позаботиться. Оказывается, едят они почти всё, так что с этим скорее всего проблем не будет.

И как же мы можем доставить скотину с фермы в тридцати милях от города всего за день? Хороший вопрос. Мне он тоже в голову пришёл.

Оказывается, грузовиком. Скай предположила, что вдвоём нас должно хватить на большой фургон для перевозки скота. Одна сядет на пол и будет нажимать педали, а вторая – сидя в кресле рулить и переключать передачи.

Я обратила её внимание, что водить большой грузовик сложнее, чем просто машину с ручной коробкой, и что для этого требуется специальное обучение, права и прочее. Есть у неё что-то из всего этого? Нет. Но мне довелось порулить ими на парковке за гаражом.

И пусть даже мы бы ехали не торопясь. Даже на небольшой скорости это быстрее, чем пешком. Может даже достаточно быстро, чтобы успеть спасти скотину.

Я сдалась. Частично потому, что мне тоже жалко всех этих животных, умирающих с голоду вслед за смертью человечества. Так мы по крайней мере сколько-то спасём. Ну и не стоит забывать, что, если мы хотим вернуться к более-менее нормальной жизни, нам потребуются и молоко, и яйца, чтобы воскресить западную кухню. И даже при том, что куры и дойные коровы – то ещё общество, они хотя бы оживят окрестности своим присутствием (ну и приблизят пейзаж к «Маленькому домику в прериях»).

Мимо грузовика с трейлером для скотины я уже несколько раз проходила. Пришлось вломиться в кабину, но я знаю много мест, где водители любят прятать запасной ключ. Прихватила ноутбук с собой, потому что мы собирались провести ночь на ферме и завтра вернуться с животными. Прихватила и рацию, на случай если на пути сквозь Лос-Анжелес попадётся ещё кто-нибудь выживший.

Не знаю, что другие выжившие будут делать, чтобы найти человечество других выживших после… события, но почти уверена, что желание у них такое будет. Провести остаток жизни в одиночестве – страшная перспектива.

Скай села на педали, а я взяла на себя передачи и руль. Хуан, само собой, увязался с нами. Скай такую большую собаку побаивается, но он залез на заднее сиденье и высунул голову в окно, как собаки любят.

На небольшой скорости и на пустых дорогах мы с вождением справились, хотя вылезать так на дорогу до события я бы не рискнула. Конечно, не отказалась бы посмотреть на лица полицейских, остановивших краденый фермерский грузовик с парой крохотных лошадок за рулём.

До фермы, на которую указала Скай, оказалось чуть больше тридцати миль. В северной части округа, там, куда я редко забиралась. Мы слушали радио, и высматривали признаки жизни всю дорогу (больше 30 не разгонялись, так что времени на любование «пейзажем» хватало). Ничего не увидели и не услышали.

Доехали успешно. Маленькая ферма, в миле от основной дороги. На грунтовку я выезжать не рискнула, так что мы оставили грузовик на магистрали, а сами пошли пешком дальше. Фермерские дела я оставила на совести Скай, но ей всё-таки потребовалась моя помощь, когда надо было что-то поднять, открыть или ещё что-то такое. Мы покормили кур, но более крупную живность просто выпустили. Свиней и коз на ферме не было, только дюжина дойных коров, несколько быков и пяток лошадей. Ну и куры, конечно. Овец тоже не было, а жаль.

Впечатления были непередаваемые. Не знаю, испытывают ли люди что-то подобное, когда попадают на ферму, но… клянусь, эти звери на нас смотрели. Да, знаю, это не слишком странно звучит, конечно они на нас смотрели. Но… тяжело объяснить… впечатление было…

Господи, если б я знала, что они такие умные, я бы их никогда не согласилась есть. Видела я скотину на картинках, и никогда они на них так не выглядели. Никогда не выглядели такими… такими чертовски умными. Как будто они полностью осознавали, что происходит, чувствовали настоящую благодарность за то, что мы за ними приехали, и верили, что мы о них позаботимся.

Я слышала, что животные могут быть очень преданны своим хозяевам. Вспоминаются пастухи и овцы. Но мы-то этим не хозяева. Мы, если уж на то пошло, даже не одного биологического вида с их хозяевами. Я совсем бы не удивилась, если бы они с нами заговорили. Просто подумала бы, что, став микролошадьми, мы познали все тайны зверей.

Этого не произошло. Звуки они издавали обычные, звериные, но клянусь, эмоции у них были точно такие же, как у людей были бы в схожей ситуации. Это неправильно. Это не может быть правильно.

У меня была в детстве пёс, и вот он был далеко не такой умный. Любящий, верный, да, но ничего и близко к этому. Скорее, больше всего это напоминает поведение Хуана, когда на нас напали. Совершенно неестественное.

Лошади – отдельная песня. Пользы нам от более крупных, сильных и быстрых версий нас самих никакой. Они не остались с нами, как коровы, сразу куда-то ушли, и не стали с нами разговаривать. Ну конечно, не стали. Лошади не разговаривают. Грузовики они тоже обычно не водят.

Не скажу, чтобы их общество меня радовало. Я боялась, что жеребцы могут… попытаться. Мне довелось слышать о том, какие они могут быть агрессивные и непослушные. Интересно, мы для них пахнем лошадьми?

Судя по всему, нет. Я думала, что пахну как лошадь, но понюхав настоящую конюшню, могу с уверенностью сказать, что инопланетные «пони», в которых мы превратились, только похожи на лошадей. Мы пахнем куда приятнее, чем они.

Электричества тут нет, и я хочу оставить немножко заряда батареи на завтра, на случай, если обратная дорога затянется.

Завтра узнаю.

— А

Куры выглядят подозрительно. Они что-то замышляют.

Глава 9: 1 июня

Дорогой дневник.

Иногда мне кажется, что я не могу нормально выспаться где-либо кроме как в моей кровати. Конечно, я одно время думала, что я не высплюсь и без звуков ночных машин, поездов и автобусов. Всем нам есть куда расти, да. С утра чувствовала себя немножко не выспавшейся, и чувство сохранилось на весь день. Не знаю, почему, на работе я привыкла просыпаться и ложиться рано.

Спать в этих кроватях было почему-то неприятно. Не знаю, в городе таких проблем не возникало, а тут – ужасно. Этот дом по сравнению с нашим во всём уступает. Построили его скорее всего в пятидесятых. Интересно, может, это потому, что «мой» новый дом в городе по ощущениям принадлежит «моему» типу людей? Я знаю горожан, даже если это богатеи из пригородов. Фермеров я совершенно не знаю. Чувство такое, как будто дом хочет, чтобы я проваливала. Ночью он издаёт звуки, поскрипывает от холода и ветра (с домами бывает). Может ли у домов быть разум?

Скай это скорее всего тоже почувствовала, потому что в спальню тоже не пошла. Я завалилась спать в кресле, она заняла диван, так что нормально обошлись. Я теперь настолько мелкая, что, наверное, могу уснуть на собственных старых коленках. Ну хорошо, не настолько мелкая. Почти. Меня бы всё пугало до паралича, будь я такой маленькой. Хуан бы перепутал меня с кошкой и съел. Забавное наблюдение – в этот дом он войти согласился. Почему он отказывается заходить в дом дома? Его поведение лишено смысла!

Второй день сюрреалистичный приключений на ферме, полных невероятных встреч со странно ведущей себя скотиной. Чем, на твой взгляд, займутся коровы, если незнакомец выпустит их из хлева? Если, как и я, ты провёл всю жизнь в городе, ты подумаешь, что они разбегутся.

Может, им просто на ферме нравилось, что они не стали слишком далеко разбредаться, пока паслись? С утра я бы в это поверила. Но чем дальше, тем всё становилось более странным. Естественно, об электричестве на ферме и речи не шло, но Скай умеет жарить тосты на костре, так что без завтрака не остались. Не скажу, что мне неприятно, когда есть кому за меня готовить, очень приятно. Ещё бы источник готовки не настаивал на внезапных походах неизвестно куда. Конечно, эта ферма ничуть не менее наш дом, чем дом в городе. Хотели бы – могли бы обосноваться не там, а тут. Что-то наверняка было бы даже легче сделать. Единственно что дом (и куры) что-то против нас замыслили.

Скай на эту возможность намекнула. Прямо предлагать переехать на ферму не стала, но в разной форме несколько раз сказала, что на ферме жить намного лучше, чем в городе. Я проявила твёрдость – может быть, когда-нибудь это и будет вариантом, но до того нам надо запастись оборудованием и запчастями, которые кроме города взять негде. В дальней перспективе мы вполне можем перебраться в подобное место, где-нибудь в северных штатах. Но не сейчас. Логика её не убедила, но мысль, что тут нас будет значительно сложнее найти, оказалась сильнее. По крайней мере, в городе у нас есть шанс привлечь внимание забредших в него путешественников. Я ведь это не выдумываю, так? Шансы что кто-то наткнётся на случайную ферму почти нулевые. И когда мы наконец решимся покинуть город, надо будет постараться оставить подробные инструкции, как нас найти.

Учитывая масштаб запланированного на сегодня, мы постарались поторопиться.

Не думала, что вероятность того, что большинство коров не разбредутся за ночь, будет заметной. Предполагала, что с нами отправятся только самые управляемые и спокойные. Мы не пастушьи собаки, и не ковбои… план был обречён с самого начала. На данном этапе я уже согласна только на яйца, без молока. Интересно, Хуан бы помог?

Начнём с кур. Мы не стали использовать клетку, чтобы помешать им разбежаться. Скай их покормила, поговорила с ними, объяснила, что мы заберём их в безопасное место, после чего развернулась и отвела их в машину.

Да, знаю, звучит глупо, но они двинулись прямо за ней. Честное слово, вся группа (стадо? табун? стая… нет, это больше для ворон годится) собралась в кучу и потопала за ней по дороге, старшие куры следили, чтобы молодёжь вела себя пристойно.

Я осталась одна на ферме, под надзором целой толпы всевозможной скотины. Внимательно за мною наблюдающей. Как будто ожидающей, что я им сейчас толкну речь. Кому тут речь толкать, животным, не понимающим по-английски? Смысл?

Тем не менее, это сработало. Я видела, как у Скай всё получилось с курами. Может, это потому, что мы сами животные? Вряд ли. И от того, что мне не нравится вкус мяса (несмотря на мои протесты), тоже – животные друг друга едят только держись! То, что я не приспособлена (судя по всему) к мясоедству, не значит, что мы внезапно друзья, ведь так?

Для меня это всё слишком глупо, но с другой стороны, а что я теряю? Если они меня не понимают, они не поймут и того, как глупо с моей стороны думать, что животные могут меня понять! В конце концов, я сказала что-то вроде:

– Здесь вы не будете в безопасности. Я и моя подруга хотим отвести вас в место получше. Если вы последуете за нами, мы о вас позаботимся!

Речи не мой конёк, знаю, особенно перед аудиторией, состоящей из стада коров и нескольких сурово-выглядящих кошек.

Я развернулась и направилась к машине, и как в каком-то фильме ужасов, они все как один направились за мной. Все до единого. Если они мне и ответили, я их животных звуков не понимаю (они ведь всё ещё не умеют говорить, правда?), но пойти за мной это им не помешало. Вскоре я догнала Скай. Она заметила, что я теперь во главе табуна. Даже кошки и те за мной увязались. Этакий пост-апокалиптический доктор Айболит. Пожалуй, я бы вытерпела даже если бы кто-то снял про это идиотский фильм, если бы люди вернулись только для того, чтобы его снять.

Это многое изменило. Мы не могли оставить часть животных, раз уж они нам так доверяют. Скай согласилась, что ведут они себя странно, но что мы можем с этим сделать? Идея привезти побольше зверья с собой в город не слишком удачная, мы можем остаться совсем без еды. Знаю, Скай хочет забрать всех – она хочет добиться от них вклада в наш рацион. Говорит, что возьмёт всю заботу о них на себя.

Можем мы себе позволить так отвлекаться? Что если этим летом тоже будут пожары? Грузовик с коровами на скорости 15-20 миль в час от пожара не убежит.

Погрузить коров и кур в грузовик оказалось несложно. Я просто открыла дверь и предложила им забираться. Они и забрались. Пообещала, что мы едем в безопасное место – потому что это так и есть. Всё равно мне кажется, что это всё выглядит по-дурацки. Но в то же время, неприятно думать обо всех животных, страдающих сейчас по всему миру. Тысячелетиями собаки, кошки, коровы и остальные, были связаны с людьми. Без людей они вымирают с голоду. Мы все уйдём в закат вместе. Люди – быстро и безболезненно, многие другие – через кровь и ужас. Массовая голодная смерть, самая серьёзная с момента последнего большого вымирания. Интересно, если вымирающие виды тоже поумнели, могут они по этому поводу злорадствовать?

Может, превращение в синюю пони меня сделало мягче? Характер Скай кажется достаточно мягким. И у неё облако на заднице. А ещё у неё крылья, перья, и она много говорит о животных.

Я просто хочу выжить. Построить поселение. Позаботиться, чтобы хоть какая-то цивилизация сохранилась, раз уж человеческая не смогла. Даже если Скай хочет того же (а я совсем в этом не уверена), числа всё равно не сходятся. Какая численность нашей странной новой расы требуется для сохранения популяции? Как пони вообще размножаются?

Даже думать об этом не хочу. Нас кто-нибудь обязательно спасёт. Скай и я… мы как-нибудь из этого выкарабкаемся. Вернёмся в реальность быстрее, чем ты моргнуть успеешь. Она может снова… хм…, пожалуй, она вряд ли хочет к чему-то вернуться. Может заняться чем-нибудь ещё, а я вернусь к своей жизни, моим друзьям, и моя семья всё ещё будет существовать, и всё будет прекрасно.

А может, будем реалистами? Скорее всего, ничего подобного не случится. Скорее всего, я в этом всём застряла. Мы обе застряли. Жаль, что у меня нет крыльев. Если бы были, мы со Скай могли бы улететь и найти ещё людей. Она, пожалуй, может улететь. Если, конечно, она может летать. Сегодня не летала, и вообще при мне ни разу не летала. Ах вот почему она может говорить с курами! Она же нелетающая птица!

Доехали на грузовике до города. Ехали медленнее, потому что масса больше. Не то чтобы мы изначально быстро ехали. Коров в дом не повезли, там для них места не хватит. К счастью, неподалёку есть парк, всего в квартале от нас. Там даже ограда есть. Корову, конечно, не остановит, но мне плевать. Еды там достаточно, пока трава не высохла, и в пруду достаточно воды на много лет, пока он не пересохнет. Через улицу несколько больших домов, которые мы можем легко переоборудовать в коровник.

Нет, не мы. Клауди Скайз переоборудует их в коровник. Это её проект. У меня есть другие важные дела, например, позаботиться, чтобы люди были обеспечены едой. Или придумать метод поиска других выживших получше, чем надеяться, что им придёт в голову выйти на связь именно тогда, когда я включаю приёмник. Когда устроимся получше, у меня есть несколько интересных идей на этот счёт. Может теперь, когда нам не нужно отвлекаться на дурацкие поездки за город, мне удастся выделить немного времени на настоящую работу.

В отличии от коров, курам слоняться по городу опасно. Бродячим собакам с коровой не справиться, зато кур они легко переловят. К счастью, у выбранного мною дома высокий забор и достаточно большой двор, чтобы собаки туда не проникли, а куры поместились. Может, стоит натянуть колючую проволоку, если зверьё будет нас слишком сильно беспокоить. Кошки просто растворились в городе. Не знаю даже, зачем они за нами увязались. Хорошо, что они не решили задержаться. Было бы крайне неприятно, если бы они остались чтобы передавить кур.

Никогда не испытывала особенной любви к скотине. Может, всё это – моя кара за это.

— А

Коровы стали куда послушнее после того, как исчезли люди. Взгляни в эти глаза. Прячется ли за ними думающая личность, или это всё-таки просто скотина? Моим гамбургерам не положено быть такими умными!

Глава 10: 2 июня

Дорогой дневник.

Всё ещё не умерла. Десять дней в этом ужасном теле, и я всё ещё жива. Иногда думаю, что судьбе ничего не стоило оставить мне хоть что-то знакомое, но, понятное дело, это было слишком хорошо. Всё или ничего. Жаль, что меня тоже не забрали.

Скай, как и обещала, с утра покормила кур, сделала ещё омлеты (в этот раз – с сыром и перцем, сыр делает всё, что угодно, лучше!). Вкус у яиц чем-то неуловимо отличался. Может, потому что они свежие. Отличие не плохое, просто отличие. Кровавого поноса у нас нет, так что, полагаю, есть эти яйца безопасно.

Это, конечно, аспект превращения о котором я стараюсь думать как можно меньше. Канализация всё ещё работает, в баке есть вода, поэтому туалеты смываются. Хвала небесам что они теперь такие большие. Господи, да при одной мысли о том, как придётся убираться если я вдруг промахнусь…

Скай сказала, что планирует навестить коров и посмотреть, что в парке может потребовать доработки, чтобы им там было безопасно. Может, заборы получше, чтобы хищники не забрались. Она меня спросила, нельзя ли построить заборчик поперёк улицы, чтобы они могли спокойно переходить из «коровника» (бывшего магазина-барахолки) в парк.

Ну конечно мы можем построить заборы! Если бы у меня были руки, я бы могла водить автопогрузчик и построила бы ей всё, что хочется. Или использовала бур для столбов. В текущем нашем виде мы обе практически бесполезны. Это та самая причина, почему безрукие не могут построить цивилизацию. Да, самое настоящее доказательство. Как мы можем сделать хоть что-то? Она не думает, что это невозможно, да, впрочем, и я тоже. У меня просто другие приоритеты. У меня они даже в список сведены!

1. Более удобный метод перемещения грузов пешком (тележка получше)
2. Подковы, пока наши копыта не стёрлись до кости
3. Перезапустить радиомаяк, увеличить мощность
4. Посадить сад
5. Приспособить машину под управление лошадью
6. ???
7. Снова человек!

Надеюсь, кто бы это не читал, уже знает, что мы предприняли в шестом пункте, потому что для него кризис уже завершился и всё вернулось на круги своя. Это же нечестно! У человечества, конечно, должны были быть какие-то проблемы впереди (многие, разумеется, им же и вызванные), но это нечестно просто взять его всё и исчезнуть! У нас даже шанса не было! Я уверена, у нас бы всё получилось, если бы нам позволили просто продолжать пытаться!

Ладно, хватит. Скорее всего всё закончится тем, что я и Скай будем где-нибудь жрать траву. Может, те лошади, которых мы выпустили на ферме, позволят нам вступить в их табун. Буэ. Нет.

Пробовала писать копытами и ртом. Ртом получается лучше, но если ты видел мои рисунки, то знаешь, что путь до возможности не надиктовывать текст передо мной неблизкий. Хвала небесам за компьютеры, хотя неплохо было бы придумать какой-нибудь способ получше чтобы добавлять форматирование в текст. Бесит. Интересно, когда все чернила для принтера окончательно высохнут?

Поработала сегодня над первым пунктом. Прогулялась до парка со Скай, потом в город, в магазин с материалами. Привезла кожу и кучу прочных тканей. Моя пластиковая тележка – орудие пыток. Грузить кожу пришлось ртом, и на вкус она довольно странная, но от прикосновения к ней я не заболела. Видимо, неспособность переваривать мясо не значит, что мне промыли мозги и я теперь убеждённый веган. Хоть что-то радует.

Можно ли пилить кожу ленточной пилой? Да! Можно ли управлять швейной машиной при помощи копыт? Непросто, но реально! Ленивая ли я тварь и не склеила ли я в итоге большую часть клеем? А как же!

Разумеется, найти нормальную верёвку было достаточно легко. Где-то слышала, что лошадиная упряжь всегда делалась только из хлопковых и конопляных верёвок, они не так натирают шкуру. Добыла немного такой верёвки. Много не потребовалось, потому что мы мелкие. Клауди где-то на полдюйма ниже меня, так что, думаю, упряжь и ей подойдёт. Она потоньше, более аэродинамична. Не заметила пока мы не провели достаточно времени вместе. Интересно, мы вообще один биологический вид?

Почти весь день занималась упряжью, основную выкройку скопировала с игрушечной. Уздечку делать не стала, просто кольцо на плечах и шее. Зачем я буду лишать себя способности разговаривать?

Пока я над этим трудилась, вернулась Скай, и с хорошей идеей. Она сказала, что скорее всего мы захотим носить с собой всякую мелочь, ради которой таскать за собой телегу нет смысла. Она посоветовала сделать седельные сумки, как в своё время ковбои использовали. Поработала для меня моделью, чтобы я могла снять размеры. Седельные сумки оказалось не так и трудно сделать. Самое сложное – они обычно пристёгиваются к седлу (кто бы мог подумать!). Взяла несколько полосок мягкой кожи, скрепила вместе, чтобы обернуть вокруг передней части тела, над передними ногами и под животом (Скай подсказывает, что правильное слово – грудина).

Когда с этим закончила, пришили с каждой стороны по небольшому детскому рюкзаку, как раз такие, чтобы не высовывались за пределы кожаной части. Так нашей шерсти будет касаться только кожа, и не будет натирать. Лошади вообще себе чего-нибудь натирают? Неважно.

Вот как-то так они выглядят. Простенько, да. Осталось придумать, как не дать им соскользнуть.

Делать что-то вместе с кем-то другим было приятно. В гараже я всегда так работала, но перед тем, как я нашла Скай, это ведь могло больше никогда не произойти. Не может быть чувства принадлежности к обществу, если нет общества. Хуан, конечно, немножко скрасил мою жизнь, но одного его не хватало, чтобы победить одиночество. Когда не с кем поговорить, это адски неприятное чувство. Скай, конечно, эксцентрична, но с ней лучше, чем в одиночестве.

Второй набор седельных сумок получился лучше, чем первый, поэтому их она забрала себе, а мне оставила тот, который выглядит так, как будто его сшила пьяная обезьяна.

Полагаю, мы уже не приматы. Интересно, можем ли мы напиться. Подозреваю, что напоить меня теперь элементарно. Ладно, ладно, я всегда легко пьянела. Ну… не знаю, проще теперь.

Пока работала вместе со Скай, выяснила о ней ещё одну интересную вещь. Она значительно легче, чем я. Чуть было не затоптала её, пока работали, потому что грация у меня всё ещё как у бегемота. Когда я в неё врезалась, она свалилась на землю как будто пенопластовая. Интересно, может, у неё и кости полые, как у птиц? Может, она всё-таки может летать?

Нет. Конечно нет. Ничто, выглядящее настолько нелепо не способно к полёту.

Полагаю, на мне можно ставить эксперименты на тему является ли тяга к другим приобретённым навыком, или биологическим. Постоянно находиться возле кого-то не утруждающего себя одеждой достаточно неловко, и это у неё ещё хвост всё закрывает. Почувствую ли я… эмоции… по отношению к представителям моего нового вида? Со всеми этими изменениями… Господи, я даже думать об этом не хочу. Вид моего собственного тела всё ещё настолько омерзителен для меня, что я и представить не могу, что меня потянет к кому-то другому. Я просто тупая лошадь.

Попробовала новые седельные сумки. Вроде нормально. Копыта всё ещё болят от ходьбы. Похоже, я их всё больше стираю. Может, стоит сконцентрироваться на ботинках, если придётся постоянно ходить по бетону и асфальту. Этим займусь завтра.

Скай отправляется спать довольно рано. Я иногда слышу, как она там плачет, когда думает, что я сплю и не слышу. Интересно, могу ли я ей чем-то помочь. Мне тяжело что-то придумать, когда я понятия не имею, через что она прошла. По крайней мере, мне кажется, что её именно это беспокоит. Нашу теперешнюю жизнь она, судя по всему, воспринимает спокойно. То, что она поменяла имя и не говорит о прошлом намекает, что она либо приспособилась, либо пытается сделать вид, что приспособилась.

Интересно, какой вариант правильный.

И если я плакала перед сном потому что я ужасная, отвратительная, беспомощная скотина, я же об этом в журнал не напишу, ведь так?

— А

Глава 11: 3 июня

Дорогой дневник.

Сегодня многое произошло, поэтому воздержусь от долгого вступления, а то не допишу и свалюсь от усталости. Нашла много интересных вещей, и изобрела ботинки для лошади. Не веришь? Скоро поверишь!

Скай по-прежнему заботится о животных. Весь день собирала всякую всячину чтобы скормить курам, и, похоже, успешно. Не думала, что куры разборчивы в еде, но, полагаю, она лучше меня знает, что делает. Ох уж эти фермеры.

По крайней мере одна хорошая вещь из этой катастрофы вышла – пробок больше нет! Мне иногда кажется, что я быстрее добираюсь до центра на своих четырёх, чем раньше получалось на автобусе. Когда разберусь, как водить машину, весь город будет моей личной песочницей. Доберусь куда угодно в считанные минуты. И естественно, у меня нет особых причин куда-то добираться…

Первая задача на сегодня – подковы. Проверенный временем дизайн имеет некоторые серьёзные недостатки, первый из которых это чёртовы гвозди, которые надо забить себе в ногу. Да, да, знаю, мне сейчас скажут, что это один большой ноготь и его даже нельзя почувствовать. Брехня. Можно почувствовать, ещё как можно. Я их чувствую каждый раз, когда наступаю на камушек или стекляшку, пусть даже не порезавшись. Кроме того, прибью к копытам железки – и про что-либо, требующее ловкости копыт придётся забыть. Так-то при некотором упорстве и терпении большинство задач выполнимы. Моё тело достаточно гибкое, чтобы частично компенсировать отсутствие рук. А вот если я прибью к рукам кирпичи – тут-то и начнутся проблемы.

Человеческие ноги просто-таки созданы для человеческих ботинок. Они длинные и широкие, а голени наоборот узкие, поэтому, как только нога попадает в ботинок, сама она оттуда уже так просто не выскочит. У лошадей ноги устроены иначе, наши копыта только чуть-чуть шире чем… как бы не называлось это место, похожее на голень. Потом спрошу у Скай. К тому же, задние ноги двигаются совсем не так, как передние, и это даже не учитывая, что у лошадей есть четыре разновидности движения. Скай мне о них сегодня рассказала, это шаг, рысь, карьер и галоп. У меня пока что ничего дальше шага не получается (и то иногда скорее ковыляние). Скай, похоже, тренировалась, потому что у неё получается неплохая рысь. Пожалуй, где-то на уровне человеческой спокойной ходьбы. Интересно, как быстро мы передвигаемся галопом. Может, стоит поискать видео с бегающими лошадьми и посмотреть, как они это делают.

Опять сбиваюсь с темы, похоже, мне и вправду пора укладываться. Но я не буду, потому что я тупая лошадь, которая не может приспособиться и поменять привычки. Смотрите, я пишу журнал, который, я уверена, после моей безвременной кончины оценили бы дети, которых у меня не будет. Или… жеребята. Жеребята оценили бы. Не знаю. Сомневаюсь, что хочу их заводить, раз они будут жеребята. Полагаю, найти бедного, толкового сиротку-человека для усыновления будет непросто.

Учитывая, как я сейчас выгляжу, мы бы с такой сироткой смотрелись как детское кино. Я бы была за очаровательного питомца, а она всё время вляпывалась бы в неприятности. И мне бы приходилось раз за разом тайно (не от зрителей, понятное дело) из этих неприятностей вытаскивать, всячески пряча тот факт, что я на самом деле главная.

Ладно, смотрите, что у меня получилось. Придумала подкову, которой не нужны гвозди. Вместо этого она состоит из резиновой подошвы от ботинка, твёрдой пластиковой горловины до коленки, и внутри залито монтажной пеной по форме каждого конкретного копыта. На горловине можно сделать застёжки как на лыжном ботинке, они должны удержать всю конструкцию от спадания как бы мы в них не бегали.

Ты, наверное, заметишь, что конструкция требует достаточно сложных частей, сочленений и материалов. В мастерской была часть нужных инструментов, но не все. Даже если бы у меня были руки, проект получился достаточно сложный, а без рук я себя Гераклом на подвигах ощущаю. А нам их надо два комплекта. Впрочем, у меня есть козырь. Перед Событием я просмотрела все выпуски передачи «Как это сделано?». Да, да, я собираюсь использовать знания из телевизионного шоу чтобы наделать нам ботинок. У меня всё схвачено!

По крайней мере, у нас нет всех этих тонких косточек, как у людей, которые так легко ломаются. Ещё одно очко в пользу микролошади! Всё равно предпочла бы моё старое тело. Даже если бы все остальные были микролошадьми, и я бы была последним представителем вида, всё равно предпочла бы его. Как жаль, что никто не пытается предложить такой обмен.

Я сделала длинный скучный список всего, что нам потребуется для того, чтобы сделать шестнадцать ботинок (на всякий случай, чтобы хотя бы половина получилась правильно, знаю, немножко угнетает делать такой запас на собственную криворукость), и впряглась в новую, удобную телегу. Спросила Скай, не хочет ли она составить мне компанию, но у неё, судя по всему, ещё полно работы в коровнике. Если ещё непонятно, девчонка умеет работать. Бросалось ли это в глаза? Не знаю. Решила заглянуть на «ранчо» на обратном пути, посмотреть, чего она там наворотила.

Хм… может, это неправильное слово? Кобыла? От одной мысли вздрагиваю. Как сильно изменится наша речь? Если мы каким-то образом сможем найти достаточно народу чтобы образовать общество, интересно, как мы будем говорить через сто лет? Это вообще будет похоже на английский, с кобылой вместо женщины, жеребёнком вместо младенца, ну и прочими конскими терминами? Или мы вместо этого будем использовать человеческие слова, подразумевая иные значения, более подходящие к нашим новым телам?

Часть материалов нашлись в магазине неподалёку, за остальными пришлось забраться куда дальше. Расстояния меня не пугают. У меня, может быть, всё ещё ловкость трёхногой лошади, зато выносливость внушительная. Просто-таки неестественная выносливость, если сравнивать, например, со Скай. Мы примерно одного размера и телосложения, и я не очень понимаю, откуда может взяться разница.

Моя карта указывает, что нужный мне магазин расположен примерно в трёх милях. Я и дальше забиралась, а с каждым шагом ходить получается всё лучше. Может, мне удастся выучить какой-нибудь из аллюров, из тех, что Скай показывала. Посмотрела на парк, когда проходила мимо. Выглядит почти не изменившимся, разве что все ворота и калитки закрыты, кроме одной, ближе всего к магазину в ближайшем к парку доме. Оставила телегу на улице и зашла.

Скай бегала. Нет, неправильное слово. Карьерила? Галопировала? Не знаю, в чём принципиальная разница. В общем, бегала вокруг озера, маша крыльями как пытающийся взлететь слишком толстый гусь. Жалкое, душераздирающее зрелище. Бежала она явно изо всех сил, но ничего у неё не получалось. По крайней мере, у неё получается бежать не падая. Я так не могу.

И я это точно знаю, потому что, когда я подошла к ней чтобы поговорить (пытаясь шуметь погромче, чтобы она успела прекратить свои попытки взлететь не подозревая, что я их видела), она показала мне, как это делается, и я попыталась повторить. Да уж, никакого волшебного инстинкта во мне нет. Несколько минут медленных повторений недостаточно, чтобы научиться рысить или срываться в карьер как профи. Трава всё ещё достаточно мягкая, чтобы на неё безболезненно падать, но местами уже высохла.

Клянусь, первый раз, когда я споткнулась, коровы смеялись. Доказать не смогу, конечно, все коровьи звуки для меня одинаковые, но они перестали жевать и вылупились на меня. Первый раз я перекатилась и приземлилась головой в землю, задом в небо. Скай хихикнула, но я бы на её месте тоже не удержалась. Я наверняка смотрелась до невозможности глупо. Продолжила попытки, но без заметного успеха. Ну, в другой раз, значит.

Вернулась довольно поздно, но всё равно сразу взялась за ботинки. Скай согласилась помочь, хоть и не считает их такой уж необходимостью, как седельные сумки. Полагаю, она не собирается много бродить по городу.

Она не слишком радовалась, когда я завернула её ноги в пластик, намазала вазелином и засунула каждую в лоток с вязкой массой. Я попросила её запомнить, как я это делаю, потому что потом ей надо будет сделать то же самое для меня.

Работала несколько часов после заката, мужественно сражаясь с усталостью. Выпила несколько банок энергетика. На вкус почти настолько же хорош, как Маунтейн Дью. Почти. Большинство оборудования в мастерской требует больше мощности, чем аккумуляторы могут выдать. Пожалуй, надо подумать, как прибрать к рукам (о, как мне хочется, чтобы они у меня были) генератор. Не то чтобы в городе наблюдался недостаток бензина, хватит чтобы жечь его 24/7 вплоть до момента, как он весь испортится. Он вообще портится? Надо будет почитать про это.

Немножко срезала углы – часть запчастей я отрезаю от готовых ботинок, и потом склеиваю так, как мне надо.

Завтра закончу ботинки для Скай, если постараюсь, то и мои тоже. Если останется время, попробую собрать коротковолновый передатчик. На первое время должно хватить антенны, которую я смогу собрать на крыше. В долгосрочной перспективе, милях в пятидесяти отсюда есть большая антенна, которой хватит, чтобы накрыть все Штаты и большую часть Канады (если, конечно, небеса пошлют мне достаточно электричества чтобы её запитать). Но это нескоро. Пока что выживание ближнего прицела. Процветать будем позже.

— А

Глава 12: 4 июня

Кто-нибудь может мне сказать, что это такое? Скорее всего, тебе эта картинка ни о чём не говорит. Мне тоже не говорила, больше всего похоже на граффити. Она и сейчас на него больше всего похожа, но есть в ней одна интересная деталь – краска выглядит совсем свежей.

Это определённо не английский, и не какой-либо другой язык, попадавшийся мне на глаза. Но я, конечно, не полиглот, видела не так много. Может, хинди, или ещё что-то в этом духе. Если бы интернет ещё работал, я бы засунула фотографию в Реддит и, глядишь, кто-нибудь да опознал бы. Скорее всего, сказали бы, что это из какой-нибудь игры. Господи, как мне хочется, чтобы это было из игры.

Но оно не из игры, разумеется. Опять сбиваюсь. Начну с начала, пожалуй.

Ситуация с собаками становится всё хуже. Лай и драки слышно теперь ежедневно.

Интересно, может, мы для этой новой расы дети? Может такое быть? Не уверена. Будь это правдой, сомневаюсь, что это меня бы обрадовало. Быть тупой, ужасной, омерзительной, слабой…

Ладно, сосредоточься. Никто нас не побеспокоил. Может, им пока хватает добычи полегче, и они решили пока не тратить силы на попытки преодолеть наш забор. Хвала небесам за стены и дома. Не знаю, что бы мы без них делали. Пришлось бы жить прямо среди собак. Может, в палатке… Не знаю, охотятся ли дикие собаки на людей. Наверное, нет. Мы кучу времени потратили на их одомашнивание и приручение. Но даже если не охотятся, мы-то не люди, так что…

Большую часть дня потратила на скучное, о чём даже писать не стоит. Доделала ботинки для Скай, помогла их примерить. Она не в восторге от этой идеи, но по крайней мере, готова мне в ней помочь. Ботинки после примерки выглядят вполне рабочими, но так как она никуда не собиралась, носить она их пока не стала. Её теперь беспокоят собаки. Наконец-то! Пожалуй, с ней можно обсуждать практические вопросы, если особо с этим не торопиться.

И что нам теперь делать? Отпугнуть их стрельбой у нас не получится. Стрелять мы никак не можем. У Скай есть на этот счёт идея, и в наших условиях, пожалуй, лучше не придумать. Медвежий слезогон. Его выпускают в таких здоровенных баллонах, выплёвывающих целое облако этой гадости в направлении опасности. Прыскать можно и из кармана на упряжи, и даже просто изо рта. Главное, следить за направлением ветра. Облако может отвадить нападающих на достаточно большой площади, и выстрел не выбьет нам зубы. А вот если выпустить его против ветра, можно получить этой дряни полные глаза, и потом рыдать в обнимку с отпугиваемыми собаками.

Ладно, ничего получше я пока не придумала, а для начала сойдёт. Будем пользоваться пока я не придумаю, чем можно заменить руки. Надеюсь, это вообще возможно. Я уже много над этим думала, но пока идей много, а на практике ничего.

В любом случае, это далеко не приоритет. Очень хотелось закончить с моими ботинками (да даже хотя бы начать). Скай горела жаждой мести за заворачивание копыт в пластик и несколько часов неподвижности, поэтому помогала мне охотно. На будущее надо придумать что-то с ванночками, так мы зазря расходуем латекс и пену. Безумные траты почти бесполезных материалов. Плюс, во мне, похоже, какой-то инстинкт проснулся. Ужасно. Никогда не чувствовала себя настолько беспомощной.

Когда мы с этим закончили, был уже вечер. Всё остальное получилось куда быстрее, чем когда я работала над ботинками Скай. Я уже знаю, что надо делать и отработала последовательность действий.

И, в отличии от Скай, я свои хотела испытать немедленно. Как я узнаю, что ботинки работают, если я в них как следует не пройдусь? Да никак.

Вышла за забор и приступила к ходьбе. С собой взяла только журнал и карандаш, на случай, если потребуется чего-нибудь зарисовать. Тренироваться-то надо, так ведь? Я не собираюсь оставаться беспомощной только потому, что у меня что-то вроде инвалидности на почве полной безрукости. Если даже Стивен Хокинг умудряется жить и работать на благо общество, когда может только чуть-чуть лицом дёргать, то мне и жаловаться не на что. Моё тело совершенно здорово, пусть даже и выглядит диким, странным, мелким, слабым…

Хуан всё ещё отказывается заходить в дом, но я, честно говоря, и не очень этого хочу. Домашние и придомашние животные. Разделение. Что-то такое. Но он, по крайней мере, всегда ходит со мной, когда я одна иду в город. Даже когда я вылезаю в самую жару, чтобы зверьё попряталось. Пёс настоящий воин. Бинты я на нём уже перестала менять. Раны достаточно затянулись, так что не думаю, чтобы они ему были нужны. Надеюсь, он не нахватает новых ран.

И вот пока гуляла, набрела на эту круглую штуку. Постаралась зарисовать как можно точнее. Завтра, наверное, схожу сфотографирую, если, конечно, смогу найти. Мало ли что с ней за ночь может случиться.

Выглядит она свежей, но в то же время на краску не совсем похоже. Просто рисунок. Рисунок выжженный, протравленный или как-то ещё нанесённый. Понятия не имею, как это читать и понимать. Я не уверена, что это вообще слова.

На этой улице я раньше не была, но вряд ли городские службы оставили бы что-то подобное прямо посреди улицы, нарушать разметку и отвлекать водителей. Смыть её пескоструйкой должно быть несложно. Так что думаю, что эту штуку как-то намалевали после катастрофы. Кто – не знаю. В городе же кроме нас никого нет, так?

Может, кто-то и есть. Это было бы прекрасно. Конечно, лучше бы чтобы все были здесь, но… если кто-то тут и вправду был, мы можем выжить. Одного города должно хватить на сохранение цивилизации. Мы можем восстановить её. Починить. Поддерживать. Ну и всё такое. Приспособить ржавеющие машины к чему-нибудь полезному. Конечно, с миллионами людей в городе, и нигде больше, мы, скорее всего, просто с голоду вымрем…

Скай тоже ничего не смогла добавить про эти символы, кроме того, что они ей кажутся «смутно знакомыми». Не знаю, что она имела в виду под этим. Конечно, с ней это обычное дело, я многое в ней не понимаю. Адаптируется она, судя по всему, быстрее, чем я. Не знаю даже, завидовать ли этому.

С ботинками на… копытах ходить кажется более удобно. Прямо как обычная прогулка по городу. Может, скоро наделаю нормальной одежды. Спортивные шорты натирают, если носить их поверх шерсти. Я это на практике выяснила. Пояс слишком узкий, а штанины слишком широкие. Даже дырка для хвоста подкачала – впечатление, что она сейчас порвётся окончательно и явит скрытое всему миру.

Как у Скай получается с этим справляться? У меня впечатление, что для неё изменилось меньше, чем для меня. Даже боюсь спросить. Не хочу. О животных она знает куда больше, чем я. Может, проведя всю жизнь на ферме, она была лучше подготовлена к тому, чтобы стать фермерской скотиной. Интересно, её задометка – чистая косметика, или что-то означает? Даже не представляю, что она может означать.

По крайней мере, у нас нет настоящих лошадей. Не знаю даже, что бы я делала, если бы она настояла взять их с собой. Никаких заметных причин держаться с ними рядом у нас нет, мы можем всё то же, что и они, только слабее и меньше.

С момента, как все исчезли, не выпало ни капли дождя. Это ожидаемо, это-то как раз обычная калифорнийская погода. Интересно, как сложно будет поддерживать рост травы в парке. Я знаю, что она умеет впадать в спячку и переживать засухи, но этого недостаточно, когда небольшое стадо коров её постоянно подъедает. Интересно, коровы траву любят? Как бы их спросить?

А вообще, забудь, что я про это спрашивала. Не хочу я этого знать. Я хочу назад, в мир где люди — это люди, а коровы — это коровы. Хватит уже зависать на полпути. Пока я окончательно не свихнулась. Как бы мне хотелось, чтобы миру было дело до того, что кто-то там хочет.

Скай из меток поняла не больше моего. Как по мне, они и не должны ничего значить сверх того, что где-то в городе скорее всего кто-то есть, и мы его ещё не нашли. Метка была южнее, чем я обычно хожу, надо бы исследовать то направление посерьёзнее. Может, стоит поискать сигнальную ракетницу или что-то подобное. Одну выжившую я нашла, должны же быть ещё, правда? У нас может-таки быть настоящее поселение. Последние капли в кубке человечества. Постепенно гниющие.

Завтра отправлюсь в ту часть города и хорошенько её обследую. Может, найду ещё следы жизни, и по ним я найду тех, кто их оставил. Будут ли они дружелюбны? Они ведь по любому уделают Скай в вопросе тронутости, раз тратят время разрисовывая улицы непонятными надписями.

Детство кончилось. Жаль, не атомной бомбой.

Ах да, ботинки очень даже неплохо работают. К ноге они прилегают так плотно, что я волнуюсь, как бы они не нарушили кровоснабжение, но по ощущениям достаточно удобно. И соскальзывать они пока не пытаются. Я боялась, что швы разойдутся, если их нагрузить. Мне почему-то кажется, что по стандартам безопасности они никуда не годятся. Может, будь у меня несколько недель, а не один день, получилось бы и получше. Этот вариант больше похож скорее на деталь маскарадного костюма, чем на настоящую обувь.

— А

Глава 13: 5 июня

Дорогой дневник.

Сегодня случился очередной большой рывок в развитии моего маленького поселения. Громадный, я бы сказала. Астрономический. Может, у нас всё-таки есть шанс. Может, не у меня, нет, точно не у меня. Не могу. У Скай. У нас есть шанс. Может быть, какая-то часть человечества переживёт нашу гибель. Видишь, я всё ещё человек! Я сказала «нашу»! Второе лицо, множественное число, вот как я волнуюсь.

И мне придётся включить и тебя. Неопровержимые улики показывают, что кто бы не читал эти строки, он тоже лошадеобразное. Скорее всего, ты это я, потому что вряд ли кому-то ещё есть дело до моих записей. Но учитывая, что мы имеем на данный момент, я уверена, что все немногие выжившие – лошадеобразные.

Если текущий тренд… не звони… потому что… извиняюсь. Скай ещё не уснула. Услышала, как я диктую, через открытую дверь. Говорит, что не надо использовать термин «лошадеобразные». Похоже, распознавалка не может нормально работать, когда двое говорят. Настанет день, и я сооружу какую-нибудь замену рукам, и смогу снова писать в дневник от руки. Я бы всё это записывала вдвое быстрее, если бы не приходилось тратить время на то, чтобы править ошибки распознавания и поправлять форматирование текста.

Весь этот бред был бы, наверное, понятнее, если бы я с ним потерпела до того, как закончила с описанием сегодняшних событий. Вчера, пока я испытывала ботинки, я наткнулась на странные символы. Так как они были прямо посреди улицы, я поняла, что нарисовали их уже после того, как произошла депопуляция.

Я и Скай согласились, что нам надо как-то назвать тот день, когда все исчезли. Можно было бы так и назвать, «событие депопуляции», но не звучит совершенно. Сократить до СД? Может, просто «Событие»?

В общем, я направилась в южную часть города. Захватила с собой только седельные сумки с водой и едой. Пока что продолжаю придерживаться диеты из трети овсяного батончика, но, если у Скай всё получится, молоко и яйца в рацион рано или поздно вернутся.

Захватила объедков для Хуана. Пожалуй, за последнюю неделю я уже привыкла к тому, что он всегда меня ждёт. Интересно, кто я для него теперь. Внутрь он заходить так и не пытается. Может, он возвращается на ночь в дом, где жили его хозяева? Многие собаки достаточно верные для этого. Моя точно была такая.

Я пригласила Скай прогуляться со мной, но ей не захотелось. Оказывается, коровам «не нравится спать на улице», и она помогает им освободить внутренности магазина от лишнего, чтобы они могли побыстрее туда вселиться. Я не уточняла, откуда она это узнала. Скорее всего просто придумала. Господи, как я надеюсь, что придумала. Может, она просто привыкла уже к одиночеству.

Я не обиделась. Я неделю жила одна, несколько часов как-нибудь протяну. Кроме того, со мной же Хуан. Никакая дворняга не решится на меня напасть, если я рядом с таким здоровенным псом, ведь так? Жаль, что у него на ошейнике не было бирки с именем. Только номерок из магазина. Жаль.

Когда добралась до южной части города, у меня появилось чувство, что за мной кто-то наблюдает. Ну знаешь, когда волосы на загривке дыбом встают? Или заходишь в тёмную комнату, и сразу чувствуешь, что там что-то не так? Логически не объясняется, но это не повод этому чувству не доверять.

Хуан это тоже почувствовал, ну или заметил моё возбуждение, потому что он тоже выглядел очень нервно. Ушами вертел, всё время принюхивался. Я думала, что он найдёт источник беспокойства раньше меня. Мои уши и нос работают лучше, чем раньше, но с собакой мне не тягаться. Волки, охота, весело. Конечно, если охота не за мной.

Нет, в этот раз охотником была я. И то, что я заметила, никак не соответствовало моим ожиданиям. Окрестности выглядели так, как будто по ним прошёлся псих с монтировкой, случайным образом высаживая окна, двери и стёкла в машинах. Большой компьютерный магазин выглядел так, как будто недавно пережил налёт – стёкла разбиты, внутри бардак и разбросанные коробки. Никаких странных круглых надписей.

Надо поискать, где-то у меня завалялись старые туристические часы, это в которых барометр, компас и всё такое. Они на солнечных батарейках, так что должны работать. Не знаю только, достаточно ли у них длинный ремешок чтобы застегнуть на том, что у меня нынче за конечности. Может, если спустить их пониже, когда я без ботинок…

Погром выглядел так, как будто он распространяется из некоего центра. Я прошла по самым явным следам, мимо магазинов и в небольшой кусочек пригорода.

Это была ошибка. Даже если Скай не заинтересована шевелить ногами (копытами?), ради такого надо было сходить и позвать её. Нам, выжившим, надо делить радости. Заметив такие явные следы очередного выживальщика (ну, по крайней мере, кого-то достаточно сильного и уверенного), мне надо было позвать подкрепление. У меня, конечно, была с собой рация, но я быстро убедилась, что Скай свою не слушает, и я сдалась. Я не смогла побороть соблазн побыстрее найти ещё кого-то.

Прошла мимо квартала магазинов одежды, и зашла в жилую застройку. Там признаки чьего-то присутствия были самые явные (ходьба, надо сказать, жутко медленный процесс, надо побыстрее осваивать вождение. Причины тому есть, и скоро я о них расскажу).

Многие машины и здания несли на себе следы насилия, причём такие, что мне было их сложно опознать. Мне попадались машины, запаркованные вокруг столбов и деревьев (вроде про это иногда шутили?). Окна, «с мясом» выдранные из стен домов. Выдернутые почтовые ящики.

Кто или что могло всё это проделать? Я быстро узнала.

Первый раз я заметила его краем глаза. Он был пастельно-оранжевый (никогда не была специалистом по цветам, как это называется, танжериновый или как?). Как дорожный конус, который забыли на солнце на несколько лет. В общем, он выделялся, потому что даже пастельно-оранжевый куда ярче любого другого цвета, который меня окружал.

Я его не слишком хорошо разглядела, даже цвет гривы не разобрала, или то, есть ли у него крылья, как у Скай. Заметила в основном хвост и здоровенные штаны не по размеру, потому что он немедленно попытался от меня сбежать. Завернул в калитку и попытался раствориться между двух домов.

Знаете, что сильнее всего привлекает хищников? Убегающая добыча. Я, наверное, и как человек не слишком большим хищником была (никогда не приходилось ничего убивать), но Хуан – хищник. Псу от меня не потребовалось никаких команд, он с лаем бросился за убегающим пони, виляя хвостом. По-моему, он от этого получал немалое удовольствие.

Я последовала за ними, но серьёзно я пока бегом не пыталась заниматься. Максимум что у меня получилось – это не спотыкаться об собственные копыта, даже то, что у резиновых подошв лучше сцепление с землёй, мне не сильно помогло. Как бы я ни пыталась, я быстро отстала от обоих.

К счастью, преследуемый бегал ненамного лучше меня. Его походка была больше похожа на моё спотыкающееся ковыляние, чем на то, как настоящие лошади двигались, когда я видела их на ферме. Через чей-то двор, за угол, и тут Хуан в прыжке его догнал.

Теперь я знаю, как выглядит брыкающийся пони. Жеребец (вроде это правильное слово), принялся скакать по двору, достаточно резко, чтобы Хуан скатился у него со спины. Я крикнула псу остановиться, и пони тоже. Послушался только один.

Хуан. Он вскочил, схватил шею жеребца в зубы, и замер, как будто понимал, что стоит ему сжать зубы посильнее, и он поранит пони. Не знаю, может у пони есть какой-то инстинкт, который заставляет их замереть если их держат зубами за шею (или в нём наконец проснулся человеческий разум, который, я полагаю, у него всё-таки есть).

– Хуан, не порань его! – я точно помню, что это сказала, как и:

– Кто бы ты ни был, пожалуйста, не двигайся! Я этого пса знаю недавно, но уверена, что он тебе не повредит, если ты сохранишь неподвижность.

Хвала небесам я не ошиблась. Было бы до крайности неловко если бы Хуан откусил ему голову.

Может то, что он не свернул ему шею считаться доказательством, что со звериным интеллектом действительно что-то не так?

Неважно. В конце концов жеребец понял, что у него нет выхода, и перестал сопротивляться и замер, со здоровенной собакой, держащей его за горло, и всего в нескольких шагах от чьего-то бассейна. Интересно, лошади умеют плавать?

Я подошла поближе и в этот раз рассмотрела его как следует. Грива у него была синяя, ярче, чем моя шерсть, но не такая яркая, чтобы было больно смотреть. Он выше меня где-то на шесть дюймов, и несмотря на его здоровенные штаны, из его комплекции было ясно, что я смотрю на мужскую особь… как бы не назывался наш новый вид.

Крыльев у него не было, но, когда я обошла его, чтобы взглянуть ему в лицо, я увидела, что у него есть. На лбу у него рог, прямо как у нарвала. Только не похож на нарвала, потому что он совсем коротенький, шесть, может восемь дюймов, и такой же оранжевый, как его шерсть.

Ах, ну да, это называется «единорог». Я поймала настоящего единорога. И его первые слова были:

– Убери собаку! Убери, или я сам уберу.

В этот момент произошло что-то совершенно необъяснимое – его рог начал светиться. Красновато-розовый свет, недостаточно яркий, чтобы затмить солнечный, но достаточно яркий, чтобы на солнце его было видно.

– Хорошо, – сказала я (или что-то в этом роде). – Мы не желаем тебе зла. Не надо от нас убегать.

– Мне было бы легче поверить в твои добрые намерения, если бы твоя чёртова псина не держала меня за горло.

Я сказала Хуану, чтобы он отпустил, и, честно говоря, побаивалась, что он меня не послушает. Он послушал, сполз с добычи на лапы и отошёл рыча, встав между мной и жеребцом. Только после этого свечение на роге угасло. Он сказал что-то глупое и нетактичное. Я ответила в том же духе.

Больше он не пытался удрать. Оказывается, его зовут Джозеф Кимбал. Узнать о нём побольше не удалось, похоже, у него не слишком развиты социальные навыки. Могут они атрофироваться за две недели?

Я рассказала, что кроме нас двоих есть ещё как минимум одна выжившая, что мы живём вместе, в доме с солнечными батареями, коллектором для дождевой воды и курами на заднем дворе. И что мы были бы счастливы, если бы он поселился если и не с нами, то хотя бы неподалёку.

Убедить Джозефа было нелегко. Он уже сталкивался с дикими животными, и ему не удалось отойти далеко от своего дома. И даже для этого, по его словам, ему непрерывно приходилось применять магию для самозащиты.

Какую ещё магию, спросишь? Да, вот так он это назвал. Да, я тоже подумала, что это звучит очень глупо. Нет, я не стала ему это говорить. У него и так обо мне впечатление не очень, после того, как я его собакой затравила. Не стоит его ухудшать.

Джозеф… Джо… могу я называть его Джо? Да кто мне запретит, он же меня не слышит. Джо продемонстрировал нам свою «магию» — не прикасаясь поднял шезлонг над оградой бассейна и забросил его в воду.

Да, да, всё верно. Поднял кресло, не прикасаясь. Как девчонка из «Людей Икс», у которой в третьем фильме крыша поехала, и она всех убила. Только вокруг кресла было это розоватое свечение, как будто его рог чем-то на него влиял. Кресло было, конечно, лёгкое, но он его поднял с расстояния в десять футов.

Э, что-то я сегодня разошлась. Надо будет уменьшить шрифт до едва-читабельного, иначе я трачу слишком много страниц, и целый год в эту книжку не влезет. И я ведь ещё даже не закончила. Не говоря уже… сколько времени… устала. Скорее всего, налеплю ошибок если попытаюсь заставить себя не спать. Так много всего ещё надо записать! Например, он ли нарисовал те символы на улице? Знает ли он, что они обозначают (не ответил). Бла-бла-бла, неважно. Завтра. Сейчас я всё равно ничего правильно не запишу.

Завтра закончу.

– А

P.S. А вот и Джо. Попробовала добавить цвет, чтобы было нагляднее.

Глава 14: 6 июня

Дорогой дневник.

Сегодня было не очень богатым на события, и это даже радует. Так у меня есть время, чтобы закончить вчерашнюю запись, а потом запишу основное из сегодняшнего.

Заглянула на прошлую страницу. Остановилась я на том, как первый раз увидела магию Джо.

Если бы моя грива не была зелёной, она бы позеленела от зависти. У меня и без того были причины ему завидовать. А теперь он прямо у меня на глазах демонстрирует чёртову магию, как будто он Девид Блейн какой.

Интересно, сколько он может поднять за раз. Интересно, насколько точно он может этим управлять. Пожалуй, я теперь могу сказать, откуда взялись вокруг разбитые стёкла, вынутые из мостовой камни и выдранные гидранты. Неслабый талант.

И может быть мне и не очень понравилась причина, по которой Джо согласился пойти со мной, но спорить с ним я не собираюсь. Нам нужен каждый. Я зашла к нему домой. Это был маленький домик с генератором перед крыльцом и без следов насилия (пожалуй, единственный в окрестностях никак не повреждённый). Всё, что он хотел с собой захватить, было так или иначе связано с компьютерами.

В отличии от Скай, у него не было никаких угрызений по поводу прошлой жизни, и скрывать он ничего от меня не пытался. Рассказал, как он был важным программистом-разработчиком (он назвал это Системным Архитектором или что-то вроде того), для серьёзной компании, обосновавшейся на другом конце страны. Он приехал в командировку на юг, чтобы помочь запустить какой-то продукт, жил в гостинице, и до его отлёта домой оставалась неделя.

Понятно, что из этих планов у него ничего не вышло. Вроде мне попадалась книжка про рабочих-мигрантов с похожим сюжетом… нет, наверное, всё-таки какая-то другая книжка. Неважно. История пони Джо оказалась очень похожа на мою и Скай: остался один, не знал, что и думать и куда все делись. Собрал по окрестностям что счёл нужным и постарался выжить в меру способностей. Так как места тут значительно более удобные для всевозможной живности, где не покрыты бетоном, судя по звукам, немало агрессивных животных стянулось сюда со всего города. Пожалуй, это объясняет, почему он так боялся куда-то отправиться, и считал каждый выход из дома очень опасным мероприятием.

Ты просто не поверишь, что он, по его словам, сделал (я не верю). Так как дом был не его, единственные вещи, которые он потрудился захватить с собой, были дорогущий с виду ноутбук и спортивную сумку, набитую жёсткими дисками. Да, да, правда. Целую сумку. Интересно, что на них?

Оказывается, все человеческие знания. Или, скорее, несколько крохотных (но важных) кусочка интернета. Википедия, медицинский справочник, бизнес-справочники и библиотеки, набитые классической литературой. Пока я пыталась связаться с другими выжившими людьми (заткнись, мы люди), он выжимал из интернета всё ценное. Пока зверьё не начало путаться под ногами, он вломился во все дома, в какие смог, и запустил что-то с чего-то и… да, он объяснил в невыносимых подробностях что именно он сделал, но я ни слова не поняла.

Честное слово, мне плевать, как он это проделал. Что на самом деле важно так это то, что он смог. Конечно, тебе будет любопытно (как и мне), как четвероногое с громадными ногтями вместо рук сумело использовать клавиатуру и провернуть это всё. Я уже подумывала, что он меня обманывает, но, конечно, я ошибалась.

Он продемонстрировал, что его «волшебный» телекинез справляется и с более тонкой работой – вроде нажимания клавиш на клавиатуре.

Ну почему, почему я не проснулась с этой способностью. Почему не Скай? Если бы мы умели что-то подобное, восстановление цивилизации прошло бы значительно легче. Способность манипулировать предметами так же, как человек, практически замена рук, сделала бы наше превращение хотя бы немножко менее невыносимым.

Честно ли, что я сейчас как маленькая кастрюлька, у которой крышка подпрыгивает от кипящей ярости к Джо? Ладно, ладно, ярость это я, пожалуй, преувеличиваю, да и не к Джозефу это. Не он же меня оставил бесполезной, слабой, мелкой, беспомощной…

Он этого не делал. Не его вина в том, что он по-прежнему может делать вещи так, как положено их делать уважающей себя разумной расе.

С другой стороны, не знаю, согласилась бы я поменяться на его «магию», если бы заплатить пришлось полным отсутствием каких-либо полезных навыков? Он, представьте себе, машину водить не умеет. Ему почти тридцать, и он по-прежнему полагается на такси. Плюс к этому, он, похоже, все эти две недели питался только блинчиками быстрого приготовления. У него на кухне была дюжина пустых коробок (да, мусор он тоже не выбрасывал, фу), все одной марки. И это, наверное, не совсем его вина, но судя по запаху он и не мылся с самого События. Запашок у жеребцов тот ещё, если вы позволите им как следует… зацвести.

И, по моему мнению, «зацвести» это не то слово, которое стоит применять по отношению к человеку, в любой ситуации. Просто… не надо.

Джозеф показал мне свою почти-полную копию английской Википедии, и, скажу я тебе, это невероятно. Потом он попытался объяснить мне, что дороги в город нет, потому что нас по пути сожрут. Мне придётся остаться жить с ним, потому что он может защитить меня своей «магией».

Полагаю, он существенно умнее меня, на той грани гениальности, на которой человек теряет способность жить в приличном обществе. Я объяснила, что неважно, насколько в городе опасно, потому что мы через него не пойдём. Раз уж нас двое, ничто не мешает нам поехать на машине (сразу после того, как я его как следует искупаю в бассейне).

Он попытался отказаться, мотивируя это тем, что не умеет водить, но я сказала, что от него требуется только сидеть возле педалей и несильно их нажимать по моей команде. Все его пожитки влезут в машину, и ехать тут всего несколько минут. Сплошные плюсы.

Он очень упёртый, но в конце концов сдался. Видимо, моя угроза уйти и бросить его, возымела действие. Похоже, что даже те, кто делают вид, что не нуждаются в обществе, в тайне всё-таки без него жить не могут.

Я пропихнула его через дверной проём и в бассейн, чтобы он там сполоснулся (не собираюсь за этим наблюдать), а сама тем временем загрузила его барахло в ближайший пикап, выбрала такой, чтобы кузов был побольше. Когда он вернулся, он был всё ещё мокрым, но зато пах мылом и хлоркой вместо… альтернатив.

Не скажу, что была в восторге от того, как плотно нам пришлось усесться для того, чтобы нормально управлять машиной, но по сравнению с Джозефом в роли водителя я была как Море Спокойствия. Ну, «водитель» это я загнула, скорее «Газ! Ещё, ещё… хорошо… меньше, меньше…», и так в течении двадцати минут. Хуан забрался на пассажирское сидение, высунул голову в окно и наслаждался. Подозреваю, что это у собак где-то в ДНК прописано.

Доехали до дома, перезнакомились и всё такое. Вопросов про Джозефа у меня ещё вагон, но после того, как мы с ним поговорили, я почувствовала, что утомляю его, и, если буду настаивать, станет совсем плохо. Я и Скай помогли перетащить его барахло в подвальную комнату, несмотря на то, что у него есть эта дурацкая, нечестная, читерская магия, и он прекрасно справился бы и сам. Нам его сумки пришлось в рот брать и тащить каждую вдвоём, а он и рогом не двинул чтобы помочь. Он ленивей моей футболки.

Хм… заметила, что никто больше не носит футболок. После вчерашнего, пожалуй, надо поднять футболкам приоритет.

Интересно, найдём ли мы достаточно народу, чтобы места перестало хватать и пришлось делить спальни на двоих или заселять соседние дома? Было бы неплохо. Может, у следующего найденного будут лазеры из глаз, или пара рук, растущих из шеи. Может, у него будет хвост как у скунса, или крылья летучей мыши.

Как он вообще научился использовать эту свою магию? Что-то мне подсказывает, что это должен быть длительный и сложный процесс. Мне несколько недель понадобилось в своё время чтобы научиться водить машину с ручной коробкой и не хрустеть передачами, а это всего-то рычаг и педаль. Мощь, которую Джозеф способен вызвать своим дурацким рогом, просто в голове не укладывается!

Наступило сегодня, Клауди Скайз приготовила всем завтрак, и что бы вы думали, Светлячок Джо слопал всё те же консервированные блины, несмотря на то, что она сделала целую тарелку свежих блинчиков, с последними остатками клубники и собственноручно взбитыми сливками.

Надо признать, я поражаюсь, как она умудряется готовить ртом. Ну, ртом и немного копытами. Когда застреваешь в этом виде надолго, учишься маленьким хитростям. Как правильно изгибать ноги и хватать ими предметы, например.

Конечно, нам бы не пришлось этой дурью маяться, если бы эта дурацкая катастрофа была чуть-чуть пощедрее с читерскими способностями.

Я даже думать не хочу, как это работает, или какие последствия подобные способности могут иметь на нашем понимании реальности. Событие, исчезнувшие люди, как будто всего этого было мало. Тем не менее, вот кто и зачем выдал такую силу кому-то без малейшего следа практических навыков в чём-бы то ни было?

Джо ведёт себя до крайности неловко в нашем присутствии. Промямлил хорошо если десяток слов за завтраком, и пялится на Скай почти не скрывая этого. Неудивительно. Я пыталась заставить её носить одежду, но безуспешно. У Джо есть несколько пар страшных шорт, так что, полагаю, он (как и я), всё ещё хочет чувствовать себя человеком.

Я хотела расспросить его о его возможностях, может, о том, чему он нас может научить, но всё, что удалось из него выжать это то, что он сомневается, что это возможно, и как всё это сложно, и как он не хочет об этом разговаривать.

Когда с завтраком было покончено, он сбежал в свою комнату и просидел там до вечера. Большую часть времени он подключал компьютеры и двигал мебель, ну или, по крайней мере, Скай утверждает, что он этим занимался.

Недавно я писала, что хочу найти кого угодно, даже последних подонков. Я бы хотела взять свои слова обратно и поменять желание на «найти кого-нибудь с полезными для выживания навыками, и, может, с опытом работы электриком и сантехником». Нам потребуется больше солнечных батарей, если Джо будет гонять свои железки круглосуточно.

Похоже, ответ на вопрос «могут ли пони контролировать свой режим в достаточной степени чтобы не вставать с восходом и не валиться с ног с закатом» — громогласное «да». Так держать, Джозеф, первопроходец непарнокопытной науки!

Ладно, проехали. У него есть сила и точность. Завтра мы найдём бензиновый генератор и подключим его к нашей сети. Хотя скорее всего, он принесёт генератор и мне придётся его подключать, потому что он, разумеется, понятия не имеет, как делать хоть что-нибудь полезное, вроде установки генераторов. Там, где я его нашла, он использовал цепь удлинителей от генератора к компьютерам и игровым консолям.

Да, он играл в игры на консолях. Да, он привёз их с собой.

Нет, я не стану его душить. Это будет совсем не по-соседски. Кроме того, удавлю его – удавлю надежду. Вот в такой вот заднице нынче мир.

Ну, по крайней мере, я не одна. И это мне нравится больше, чем одиночество. Да, они эксцентричные, странные, но им приходится продираться через то же, что и мне. Может, когда-нибудь мы всё-таки построим это поселение. Наш табун.

Из него трудно что-то вытянуть, но мне кажется, что Джо что-то знает про странные метки на улице. Он их не то изучал, не то вызывал… не знаю. Может, в них разгадка, почему это всё произошло.

Может, завтра мне удастся достаточно его задолбать, чтобы он заговорил.

— А

Глава 15: 7 июня

Дорогой дневник.

Сегодня было невероятно продуктивным. И это не продуктивность, которая происходит сама по себе. Пришлось приложить к ней немало усилий, но у меня получилось. Ты бы, наверное, подумал, что пасти лошадеобразных существ будет просто. На практике получается, что совсем нет. Пони, по крайней мере те, которые достались в соратники мне, временами просто невыносимы.

Я подумала, что раз нас теперь так много, нам бы надо собраться и распланировать наши общие цели. Это в одиночку все усилия были мои личные, и все награды за труды ограничивались тем, на что я способна в одиночку. Наша команда может быть большим, чем просто сумма своих частей.

Ну, в какой-то фантастической версии действительности оно, может, и так. И если подумать, это серьёзное заявление, потому что мир, в котором я живу, последнее время очень сильно смахивает на сон. Я в виде животного провела уже больше двух недель, целые полмесяца. Хожу теперь уверенно, даже временами на эту, как её Скай называет, рысь перехожу. На карьер пока что уверенности не хватает, хотя последнее время чувствую, что все нужные инстинкты где-то во мне прячутся. В смысле, как двигать конечностями я знала сразу после превращения, поэтому я не знаю, что может помешать остальным моторным навыкам тоже где-нибудь притаиться. Вроде бы лошадиные младенцы умеют стоять и ходить через несколько минут после рождения? Можно, конечно, спросить Скай, но всякий раз, когда я спрашиваю её про лошадей, я узнаю значительно больше, чем мне бы хотелось.

И не то чтобы у нас есть уверенность, что мы лошади. Да, похожи, не буду спорить. Но всё ли, что справедливо для лошади, будет справедливо и для нас? Как там в древности врачи изучали человеческое тело? Ах да. Вскрытиями трупов. Что-то мне кажется, что на это у нас добровольцев не найдётся.

В общем, собрала я всех на совещание, чтобы спланировать, чем мы займёмся дальше. Всё достаточно просто. Я попросила каждого составить список своих талантов и навыков, и в качестве ответа получила то, что, в общем-то, и ожидала. От Джо бесполезно ожидать чего-то не связанного с компьютерами, и это просто прекрасно, учитывая, что компьютерами мы последнее время почти не пользуемся. Конечно, у него ещё и рог есть, и это значительно повышает его полезность. Клауди Скайз, в свою очередь, много говорила про свой опыт фермерства. А ещё упомянула, что «однажды я, наверное, научусь летать».

Джозеф выразил протест, высказав то же, что я всё это время думала – никак такие крохотные крылышки способны оторвать её от земли. Она ответила, что кость у него во лбу тоже не должна бы позволять ему двигать предметы силой мысли, ну и «почему у меня есть крылья, если я летать не могу?».

Джозеф не стал упоминать пингвинов и страусов, да и я воздержалась. Вместо этого мы составили кучу длиннющих списков. И список, в котором перечислили списки, потому что все любят списки. Светляк Джо дважды попытался сбежать, но от меня так просто не убежишь. Спорить он совершенно не умеет, поэтому остановить его было несложно. Даже несмотря на то, что он мог бы просто убрать меня с дороги своим дурацким рогом.

Начала я всё это с простого вопроса: что мы хотим, чтобы произошло с нами через десять лет? Двадцать?

«Снова стать людьми» пошло первым пунктом, несмотря на то, достаточно неожиданно, ни один, ни другая не высказали ни поддержки, ни протеста. Они что, правда настолько быстро приспособились? Да нет, быть того не может, и даже думать об этом не желаю. Я не останусь одна. Я не останусь одна. Не останусь одна.

Понятное дело, что спланировать этот пункт мы не смогли, поэтому я его пропустила (как и желание, чтобы всё вернулось к норме), и вместо него перешла к тому, что мы можем хотя бы попробовать добиться. Я поместила «основать успешное поселение» возле «сохранить человеческую историю и достижения». (Я их распечатала заранее, чтобы по возможности сократить писанину от руки мелом на доске).

Даже не знаю, что бы я сделала, если бы они не согласились. Джозеф мгновенно поддержал оба пункта, даже, пожалуй, слишком бурно (в самом деле, зачем раздувать поддержку моих мыслей в такое представление?), хотя он попросил добавить на доску ещё и «разобраться, почему это произошло». Заставила его записать это с помощью его дурацкой магии. Естественно, почерк у него был кривее, чем руны на улице, да и разобрать его было примерно настолько же легко, но мысль мы поняли.

Скай нервничала, и несмотря на все попытки её разговорить, ничего предложить не смогла. Просто сказала «мне твои нравятся». Я не стала настаивать.

После того, как мы закончили с долгосрочными планами (список большой, я его просто вклею, вместо того, чтобы переписывать полностью, потому что надиктовывать всё, о чём мы говорили, займёт целую вечность. Многие из этих идей не мои, хотя я их потом записала), я уверена, много чего ещё придумается в будущем, когда мы над этим хорошенько поразмыслим. Да, знаю, список получился серьёзный. Но мы планировали отдалённое будущее, и нам никто не мешает сделать его настолько классным, насколько сил хватит. Я думаю, у нас нет особого выбора.

Как насчёт других выживших? Что если у них будут свои, несовместимые планы? Что даёт нам право планировать за весь мир?

Если нам попадётся другая группа выживших, у которой будут планы получше наших, тогда мы с радостью к ним присоединимся, если нет – они к нам. Но пока всё выглядит так (и никому не говорите, что я это сказала), что выжившие будут лишены либо желания, либо способности к долгосрочному планированию.

У меня нет талантов к уходу за животными или готовке, как у Клауди Скайз. Скорее всего, я не такая умная, как Джозеф. Но будь я проклята, если я вот так просто позволю человечеству исчезнуть. Мою человечность у меня что-то отобрало, и я не могу ничего сделать, чтобы её себе вернуть. И раз я не могу вернуть себе своё тело, я постараюсь, чтобы то, что стоит за этим всем, не смогло победить. Это наш долг перед миллиардами, жившими перед нами, сохранить человечество. И Светлячок Джо со Скай могут брыкаться и ругаться сколько хотят, я их всё равно заставлю выжить.

Долгосрочные планы делать весело, это ведь всего лишь список покупок во вселенском супермаркете, за которым ничего не стоит. Следующий этап, краткосрочные планы, оказался куда сложнее (а заставить моих компаньонов проявлять к ним интерес – ещё проблематичнее). В конце концов, мы согласились на том, что останемся в Лос-Анжелеса на год. За это время мы сможем перебрать потенциальные места для переселения, спланировать переезд, и, может быть, найти ещё выживших. В порядке срочности мы (в основном я), соорудили вот этот список планов и целей. Как видишь, очень практичный. Всё можно начать хоть прямо сейчас, и закончить в течении нескольких дней или пары недель.

Конечно, этим всё не ограничится. Этот список – только самое начало. Наверняка найдётся масса мелких проблем, на которые придётся выкраивать время (например, придумать одежду, которую удобно носить, и которая не грозит развалиться если слишком быстро идёшь). Надо исследовать странные символы, может, попробовать найти, к какой культуре они относятся. «Ограбить» банк и спалить кучу денег. О, деньги… помнишь, когда в них ещё был смысл?

Интересно, сможем ли мы найти рецепт Кока-Колы прежде чем он будет окончательно утерян? Я её продолжаю пить, и никаких побочных эффектов не замечаю, но год-другой и все запасы испортятся. Будущие поколения заслуживают того, чтобы знать её вкус.

Видишь, как у меня классно получается сосредоточиться? (Не очень-то.) А теперь представь, насколько плохо это получается у остальных, раз среди них я оказываюсь самой сосредоточенной на цели. Это печально.

В плюсе то, что все моменты, когда разговор уплывал с темы и мне приходилось ждать, пока они снова к ней вернутся, я потратила на то, чтобы поупражняться в рисовании. Я сидела напротив Клауди Скайз, так что её и нарисовала. Пожалуй, получается уже получше. Смотрю на свой первый рисунок и думаю, как это у меня получилось нацарапать такой ужас.

Похоже, вода в баке почти закончилась. Насос в подвале как-то нехорошо подвывает, когда кто-нибудь открывает кран, и время от времени раздаётся ужасный звук, как будто он пытается качать воздух. Это неприятно. В городе, конечно, предостаточно чистой воды, от жажды не пропадём, но возможность быстро сполоснуться в душе, в тепле, уюте и уединении, терять не хочется. Придётся водоснабжением заняться в первую очередь.

Джозеф оказался специалистом по всевозможным гаджетам, и рассказал нам о «атмосферном генераторе воды». Поискал в своём «кимбалнете» (чую, умрёт он от скромности), и нашёл, что соседний магазин их продаёт. Одно небо ведает, как он догадался сохранить вебсайты местных небольших магазинов. Влажность низкая, поэтому оно будет ЖРАТЬ энергию некультурными темпами, чтобы произвести столько воды, сколько мы используем.

Но есть в нашем положении и плюс – горючее не ограничено. С такой численностью населения и такой громадной площадью, с которой мы можем себя снабжать, в нашем распоряжении достаточно горючего, чтобы ни в чём себе не отказывать до тех пор, пока оно всё не испортится. Завтра все вместе пойдём смотреть генератор для дома. Подумываю о большом резервном генераторе, киловатт на 20. Бывшие владельцы дома, судя по всему, очень заботились об окружающей среде, а вот к катастрофам совершенно не готовились, иначе у них такой уже стоял бы. С такой мощностью мы сможем позволить себе даже включать кондиционеры по мере надобности. Господи, я уже чувствую этот прохладный ветер на лице.

В доме днём становится довольно жарко. Я подумывала о том, чтобы воспользоваться нашим бассейном, пока он не высох, но теперь у нас есть Джозеф и такой возможности больше нет. Представь себе, на что будет похож конский купальник. Жаль, правда жаль. Уровень воды упал на несколько дюймов, и будет падать дальше, если не случится внезапный ливень. Может, если его накрыть, он будет испаряться поменьше? Его и так уже зачем-то запрятали в стеклянный домик. Может, чтобы зимой пользоваться? Это ведь так в духе заботы об окружающей среде. Надо будет закрыть там все окна, чтобы испарялся поменьше. Раз уж мы его не собираемся использовать…

Пожалуй, меня наконец накрывает пониманием, что мы наконец-то можем организовать общество. Скрестив копыта надеюсь, что удастся найти ещё хотя бы несколько выживших неподалёку, надеюсь, достаточно, чтобы выровнять соотношение полов. На данный момент всё, что я хочу от этого соотношения так это держаться от него как можно дальше. Скай скорее всего приспособится первой, с чем я её и поздравляю. Джозеф… подозреваю, что секс в его жизни отсутствовал.

Почему я вообще про это думаю? Другие выжившие это больше возможностей что-то сделать. Обеспечить себя лучше, делать более продолжительные вылазки, найти ещё больше людей. Я думаю, в этом доме шестеро могут жить со всеми удобствами. Спален только четыре, но в двух из них без проблем поместятся и двое.

После появления Джозефа Скай стала ещё стеснительней, чем была. Не знаю, что ей в нём не нравится, это ж не он без штанов ходит (слава тебе, Господи!). Если он рядом, она предпочитает отмалчиваться. Ещё одно доказательство насилия в прошлом?

Неважно, просто буду стараться помочь как смогу. Я знаю, что другим нужно свободное от работы время чтобы тратить на хобби, потому что «честный тяжкий труд» им в этом качестве годится только мне. У Джозефа есть его игры, что в нашей ситуации с недостатком электричества плюс, но Скай я ловила только за готовкой. Не знаю, нравится ли ей ещё что-то. Может, мне выразить интерес и предложить помощь?

Заткнись, у меня нет никаких коварных планов. Мне просто кажется, что есть что-то особенное в той, что разрушила одиночество после такой долгой изоляции. Как будто я у неё в долгу.

Покормила Хуана перед сном. Он выглядит немного недовольным, как будто его расстроило то, что я никуда сегодня не отправилась и его с собой не взяла. Я пообещала завтра исправиться, и он, похоже, понял. Две недели я это наблюдаю, и всё равно странно. Иногда думаю, не едет ли у меня крыша. Может, моя лошадиная форма заставляет меня думать, что животные умнее, чем они есть на самом деле. Может, будучи человеком я видела правду, а теперь тону в плену иллюзий. Неважно, это всё неважно. Хуан мне жизнь спас.

Джозеф по-прежнему скрывает, как он научился магии. Днём незаметно, чтобы он в ней тренировался (впрочем, в ходьбе он тоже не заметно, чтобы особо практиковался). Я дважды его спрашивала, где он научился, и он уклоняется от ответа. Просто говорит, что «что-то видел». Что-то такое, что заставило его осмелеть и попробовать. Брехня. Тебе, Господин Жеребец, везёт, что ты нам так нужен, или я бы надрала твою глупую задницу с штанами задом-наперёд.

О, и я, пожалуй, буду писать покороче, если ничего особо крутого не произойдёт. Потрачу освободившееся время на рисование и чистописание ртом. Если заметишь, что мои записи переключились на страшный кривой почерк, ты знаешь, почему это произошло.

— А

Глава 16: 8-12 июня

8 июня 2015

Дорогой дневник.

Заглянула в Home Depot. Когда-то он был одним из моих любимых магазинов. Не было такой проблемы, которую нельзя было решить, заглянув туда. Притащила домой очень хороший резервный генератор, с регулируемой мощностью и всеми примочками, нужными, чтобы встроить его в домашнюю электросеть и подружить с солнечными батареями. Заранее замерила расстояние до щитка, и нашла для него хорошее местечко недалеко от двери гаража, туда не надо будет тянуть слишком много кабеля. Чтобы запихнуть генератор в грузовик, пришлось управлять Джо, управляющим автопогрузчиком. Заодно захватили одну из этих громадных металлических тележек, чтобы было удобнее подкатить генератор на место по прибытии домой.

Прихватили кучу всякой полезной мелочи, вроде прожекторов и нескольких дюжин этих хитрых фонариков на солнечных батареях. Теперь весь двор сияет в ночи, и на это не надо тратить запасённую энергию из основных аккумуляторов дома.

Забили грузовик оборудованием и инструментами. Джозеф всю дорогу жаловался, а Скай наоборот, вкалывала изо всех сил. Естественно, мы с ней вдвоём не смогли сделать и половины того, что Светлячок проделал вообще без усилий. Подключать пока не стали, это работа на завтра. Я бы подключила, но Джо слишком устал, чтобы учиться пользоваться электроинструментом, а без его ловкости мне там ловить нечего. Интересно, можно получить удар током в телекинез? Если Джо вытащит из духовки горячую тарелку, обожжётся ли он?

А знаешь, что ещё мы нашли в магазине? Биотуалеты! Как бы неприятно это не звучало, но они сэкономят нам массу работы по избавлению от канализационных стоков. Не уверена, как именно работают канализационные трубы, но предвижу, что без давления они быстро забьются. Позволяя фекалиям разлагаться в биотуалете, мы можем перенаправить стоки с раковин и душа на что-то полезное. Например, пропустить через фильтр и использовать для полива. А это звучит куда эффективнее, чем просто сливать всё в канаву.

Я про это уже упоминала, туалеты для пони совершенно не приспособлены. Делать своё грязное дело сидя… странное и неприятное чувство. Поэтому мы построили вокруг унитаза платформу, встаём на неё и… да. Поверить не могу, что я про это говорю.

Оказывается, есть-таки развлечение, которое нравится Скай. Настольные игры. Привезли сегодня из магазина несколько штук. Я запаслась колой, чтобы не заснуть, и сегодня вечером нас ждёт Монополия.

— А

---

9 июня 2015

Дорогой дневник.

Хотела сегодня установить генератор, но Джо всё ещё «слишком вымотан» после вчерашнего и помогать отказался. Вместо этого читала страницу за страницей из инструкции на генератор, которую мы тоже прихватили из магазина, и пыталась сообразить, как его лучше установить. Всё-таки без его навыков не обойтись. Тех самых навыков из серии «успешно заменяют руки». После того, как он вчера помог, мне не хотелось его слишком напрягать, так что я просто добилась от него обещания помочь завтра, и перешла к другим делам.

Скай сходила со мной в город. Передвигались в основном на машине, чтобы отпугнуть зверьё. Хуан нас догнал и тоже присоединился к прогулке. Необходимость сотрудничества для вождения не слишком неприятная, и мы с Клауди Скайз уже уловили для этого правильный ритм, но всё-таки было бы лучше, если бы мы могли водить в одиночку. Поэтому мы сделали две остановки. Первая – магазин со всякими приспособлениями для инвалидов. Там есть такие хитрые ручные педали, вешаются на руль и можно управлять педалями с помощью рук. Понятно, что рук у нас нет, но если их повесить на прокладку, чтобы они были поближе к баранке, добавить подушку на сиденье, чтобы было не больно сидеть, и вот вам машина, которой может управлять пони.

Собрав всё необходимое, отправились искать машины. Знал ли ты, что в Лос-Анжелесе машин было больше, чем людей, даже до События? А теперь их там… ещё больше, чем людей! У Скай совершенно нет вкуса, она хотела простой пикап, какой был у её мамы, поэтому мы нашли её новенький дизельный пикап, с двойными покрышками на задней оси, чтобы возить тяжёлые грузы. Кожаный салон, холодильник в консоли, всё о чём только мечтать можно.

Я всю жизнь с машинами работала, и долго думала, что же для меня машина мечты. В городе таких нет, но зато есть дилеры Ауди, а это почти то же самое. Чёрная Ауди А8, турбодизель… в общем, это для автолюбителей. Остальные не поймут и половины. Просто поверь, машина очень, очень хорошая. Пришлось её немного изгадить, напенивая прокладки на сидение и сверля дырки в торпеде и педалях. Портить такую машину просто физически больно, но иначе водить её я не смогу.

Домой отправились раздельно. Выбор дизельных двигателей для всего, что мы используем, вполне оправдан. После того, как топливо начнёт портиться, раздобыть для них горючее будет куда легче. Интересно, как тяжко будет заставить Джо перепаять его компьютерные мозги в химические, чтобы он нам придумал биодизельное топливо?

Хуан, мой верный друг, предпочёл ехать назад со мной, а не со Скай. Я ему постелила одеяло на заднее сидение, потому что машине сегодня и так досталось. Не хватало ещё и когтями её поцарапать, в дополнение ко всему остальному. Пребывание с ним в закрытой машине напомнило мне, что без регулярного приёма душа я уже пованивать начинаю, но мой запах ничто по сравнению с его. Интересно, собаки могут оценить пользу приёма ванны?

Джозеф даже не заметил, что перед гаражом появились две новые машины. А если и заметил, то не подал виду.

Я, в общем-то, так и думала. Даже если бы он водил что-то до того, как мир испортился, это было бы что-нибудь невероятно уродливое. Приус какой-нибудь. Полный неудачник. Нет, в самом деле, как Скай его выносит? Как его вообще кто-то выносит?

— А

---

10 июня 2015

[Вся страница занята «рукописной» надписью, корявой и написанной очень большими буквами]

Господи, убейте меня кто-нибудь.

---

11 июня 2015

Воды для душа всё ещё нет. Хочу принять ванну в джакузи. Тупой Дж должен тупой тупо её в. Не могу сантехник.

— А

---

12 июня 2015

Дорогой дневник.

Сегодня снова продуктивный день, потому что вот такая я продвинутая пони. Представь, что в этом месте я надеваю крутые тёмные очки. Я бы надела, но очки с моего лица теперь спадают. Ты бы мог предположить, что с мордой они будут лучше держаться, но, оказывается, ничего подобного. Судя по всему, уши для очков куда важнее, чем я раньше думала. Подумываю подстричь гриву, но не подстригаю. Она слишком длинная. Ещё одно из этих маленьких оскорблений. Я её теперь расчёсываю и подвязываю, чтобы под ногами не путалась. Чувствую себя хиппи.

Пожалуй, хиппи я бы понравилась. Прими Мать-Землю, чувак. Не ешь братьев и сестёр, излучай любовь. Осталось заменить своё трудолюбие на расслабляющие наркотики и всё будет зашибись.

Притащила Джо, использовала его как свои руки. Он возле меня всё ещё нервничает и тушуется, но не так сильно, как со Скай. Видимо, потому, что я ношу одежду. Я ещё и разговариваю как нормальный человек, а этого в этом доме кроме меня вообще никто не делает.

Не думаю, что ему сильно нравится, когда его отрывают от его «работы» с компьютером. С момента, как он её предложил на собрании, он загорелся идеей «маленького интернета». Он бредит большими передатчиками, усеивающими окрестности и соединяющими все наши смартфоны и компьютеры, и позволяющие пользоваться ими как рацией. Его не очень беспокоит, что, когда нас всего трое, мы можем просто подойти и поговорить друг с другом, и сэкономить силы на установке всего этого барахла. Неважно, пусть работает. Так он, по крайней мере, чем-то занят. Я ему объяснила, что его идея звучит потрясающе, но до тех пор, пока я не придумаю, чем заменить руки, мне придётся его отвлекать.

Естественным образом, это привело к вопросу, где он так быстро выучил свою «магию». Он снова попытался сменить тему, но в этот момент он подключал кабели к нашей сети. Скорее всего, он просто испугался, что его долбанёт током если он попытается удрать. Возможно, я приложила к этому недопониманию копыто, ведь работал он с кабелями, которые никуда не были подключены, да и домовую сеть я предварительно заглушила.

Стоило на него как следует надавить, как он раскололся, и признался, что всему виной этот странный круг из рун на улице. Он сказал, что не думал, что я ему поверю, но раз результат налицо, значит, придётся признать его рассказ правдивым. Он бродил по городу, наткнулся на этот круг, и зашёл в середину чтобы рассмотреть символы поближе.

И когда он туда вошёл, он что-то увидел. Какие-то… видения. Тогда же он получил штамп на зад, как у Клауди Скайз. Когда я попросила его показать, он только ещё больше смутился, описал его как ноутбук с сердцем на экране, и заявил, что ему неудобно, когда кто-то разглядывает его задницу.

Не скажу, что я его не понимаю, но всё-таки было бы неплохо, если бы он ради науки сделал исключение. Он пообещал сфотографировать и обрезать всё лишнее, чтобы я смогла посмотреть. Выглядит оно как-то так:

Какой миленький кусок дерьма. Теперь встаёт куча вопросов, вроде «с чего метки на земле рисуют метки на заднице? Как магия соотносится с меткой? У Скай такая тоже есть, почему она не может делать магию?» Я ничего спрашивать не стала, потому что на подобные вопросы я могу попытаться ответить самостоятельно. А вот «видение» я попросила описать поподробнее. Поверила ли я ему? После всего, что со мной произошло, да. Да, поверила.

Этот ответ из него пришлось выжимать ещё сильнее. В конце концов он всё-таки рассказал, и вот тут я уже не уверена, что готова ему поверить. Он сказал, что видел другой мир, где пони были настолько многочисленны, что покрыли всё своими деревнями, фермами и городами. Он видел единорогов, похожих на него, видел, на что они способны, и… и вот тут я дальше не знаю. Потому что он отказался продолжать, и мне не удалось его разговорить.

Я бы подумала, что он надо мной издевается, но это Джозеф, и врать он совершенно не умеет. Нет, когда он об этом говорил, у него на лице появился такой одухотворённый взгляд вдаль, как будто он пытается описать картину или фильм, которые просто не укладываются в слова. Что меня ни капельки не удивляет, потому что, насколько мне известно, он ничего не читает и не интересуется никаким искусством. Может, у него бы лучше получилось, если бы он до События был поэтом (да знаю я, что Событие звучит странно, но уже как-то прижилось).

Почему он раньше нам об этом не хотел рассказывать? Потому что боялся, что я захочу проверить (да, я хочу проверить). Он сказал, что его новое чувство «магии» помогло ему увидеть, что эта штука ломается, и что ещё кому-то в неё лезть будет небезопасно, хоть он и не смог объяснить, чем именно. Он искал создателя круга по всему городу, пока бродячие собаки не загнали его в его логово. Заставил меня пообещать ему, что я туда не полезу.

Естественно, завтра я туда полезу. Единорог Джо спит до обеда, так что выбраться из дома до его пробуждения будет несложно (а на обратном пути можно будет немного пограбить магазины). Когда закончили с кабелями и прочим, я поделилась планами со Скай, и ей они тоже понравились. У неё уже и так есть штамп, но, как мне кажется, ей не меньше моего хочется хоть одним глазком взглянуть на волшебную страну, а заодно получить магию, чтобы сделать вид, что у неё снова есть руки.

Не знаю, нужны ли мне какие-нибудь видения о жизни в мире микролошадей. Но, в то же время… мне стыдно признаться, что было бы неплохо знать, что такая жизнь возможна. Может, этого хватит, чтобы не чувствовать каждый день, что у нас нет шансов её построить. Штамп на заднице стоит тысячи слов, или что-то в этом роде.

— А

Глава 17: 13 июня

Дорогой дневник.

Я пишу эти строки в больнице. Что? Как? Ну да, в больнице. Скай сидит рядом со мной, а Джозеф дальше по коридору занимается генератором. Я им сто раз говорила, что, если я в одиночестве тут посплю, всё будет в порядке. Но Клауди Скайз думает, что одиночество мне сейчас противопоказано. Не знаю уж, о чём она так волнуется, у меня ничего не сломано, да и ожоги не слишком серьёзные. Честное слово, поплатилась только ресницами и небольшим количеством шерсти. И то, и другое мне совершенно не нужно.

Ты… Я же тебе говорила… Нет, Скай, я знаю, надо было слушать старших. Он меня предупреждал. Да, я его слышала. Просто дай мне закончить пока батарейка в ноутбуке совсем не села, хорошо? Я посплю, когда закончу!.. Знаешь, что? Я это не буду вырезать!

Так вот. Когда я сказала, что я в больнице, я это в прямом смысле сказала. Больница Промис, если быть точной. Нет, это не от того, что все внезапно вернулись и мне ставят капельницу с дистиллированным человеком чтобы вернуть меня в норму. Я об этом могу только мечтать. Нет, Скай, спать мне пока совершенно не хочется. Морфий меня в сон не клонит. Если бы ты мне позволила, я бы дошла до машины и отвезла нас всех домой. Да, да. Неважно. Закончу рассказывать – тогда и высплюсь.

Обычно я это всё надиктовываю без аудитории. Ещё одна причина как минимум научиться писать ртом, а как максимум – придумать клавиатуру для пони. Как жаль, что нельзя выйти в онлайн и поспрашивать людей, у которых не хватает пальцев, как они обходятся. Уверена, они смогли бы посоветовать нам что-нибудь очень полезное.

Так вот. Если посмотришь на вчерашнюю запись, узнаешь, что я вчера задумала. Джозеф рассказал мне, как он выучился своей «магии». Скай и я тоже хотели магию. Я думаю, несложно догадаться, что у нас ничего не вышло, ведь и эту запись я Драконом надиктовываю. Да и больница, пожалуй, намекает… Ты знаешь, тебе совершенно необязательно тут сидеть. Хуан сторожит дверь. Ничто до меня тут не доберётся. Я себя прекрасно чувствую!

Эх. Ладно, хорошо, полагаю, она тоже хочет послушать. Удостовериться, что я ничего не упущу и не перевру. Не знаю, почему Скай есть дело до правильности этих записей. Ты знаешь, если бы мне хотелось соврать, я ведь могу просто отмотать назад и всё переписать.

Эта кобыла просто невыносима. Да, мне плевать, что ты меня слышишь. Нет, это ты редиска!

Вру, конечно. Если бы Скай рядом не было, и то, что сегодня произошло, всё равно бы произошло, меня бы сожрали бродячие собаки. Боль всё ещё адская, так что вряд ли мне удалось бы сбежать. Хуану меня в одиночку не защитить, пусть я и знаю, что он меня никогда не бросит. Собаки верные. Пони, как выяснилось, тоже. Поверишь, Клауди Скайз собирается тут спать! Принесла одеяла и всё такое, и воспользуется соседней кроватью. Всё для того, чтобы удостовериться, что со мной ничего не случится.

Хе, как будто тут что-то может произойти. Даже если собаки заберутся в больницу, дверь палаты закрыта и Хуан сторожит её с той стороны.

Полагаю, то, что в нашем списке нет ни слова про медицину — это серьёзный просчёт. Продумали бы получше, может, наверное, не пришлось бы спать в тёмной больнице. Я теперь вся перебинтованная, а грива у меня теперь удобная, короткая (пришлось срезать все обгоревшие волосы).

Да мне плевать, что тебе больше нравилась длинная! Мне нравится короткая.

Клянусь, никогда больше не буду надиктовывать запись в дневник, когда кто-то меня слушает! Эти непрерывные прерывания очень мешают сосредоточиться. Видишь, как я далеко от темы ушла? Я ещё даже не рассказала, как сюда попала, не говоря уж об остальном. Всё, рассказываю, как всё было. Скай пообещала не разговаривать пока я не закончу.

С предыдущего моего посещения руны ничуть не изменились. Скай снова сказала, что они ей что-то напоминают, но не смогла вспомнить, где их видела. Мы слабо себе представляли, что делать дальше. Джозеф сказал, что он просто встал в центре диаграммы. Так просто? Просто зайти в середину и надеяться, что с нами случится «магия»?

Оказывается, да. Я сказала, насколько это глупо звучит. Скай, чтобы продемонстрировать, насколько глупо это выглядит, вызвалась идти первой. И хорошо, что вызвалась, потому что ей удалось использовать это заклинание без каких-либо побочных эффектов. Честно говоря, я боюсь, что эти нежные пегасьи косточки просто не выдержали бы того, что их ожидало, когда заклинание закончилось.

Смотреть было, в общем-то, не на что. У Скай уже есть задометка, так что несмотря на то, что она всё ещё прикидывается нудисткой – извиняюсь, и есть нудистка – ничего нового я не увидела. Она никуда не исчезла, не отрастила рог, нигде никакого лишнего свечения тоже не появилось. Она просто пожала плечами, развернулась и вышла из круга.

Я за неё волновалась. Да, я не постесняюсь это сказать в твоём присутствии, не надо на меня так смотреть. Хочу быть честной. Я же не виновата, что за тебя беспокоюсь. Ты-то за себя беспокоишься совершенно недостаточно.

Понятно, что раз уж мы забрались так далеко от дома, было бы глупо не попробовать. Скай… не хотела, чтобы я туда лезла. Пожалуй, сейчас я жалею, что не послушалась. Неважно, я всё равно полезла. Раз всё, что нужно сделать, это зайти внутрь, не попытаться было бы глупо. Я попыталась, протопала прямо в центр и потребовала, чтобы заклинание со мной что-нибудь сделало. Таким образом я оказалась в самой середине круга, полностью во власти того, что Джозеф называет «магией». После всего, что я увидела, я ему, пожалуй, поверю.

Клянусь, всё произошло в точности как он описал. Чувство было не такое, как будто я смотрю куда-то, а скорее, как будто вижу что-то краем глаза, если это возможно себе представить. Это не какое-то мистическое видение, это просто как будто ко мне ненадолго приделали дополнительные органы чувств. Я увидела поля зелёной травы, зеленее, чем я когда-либо раньше встречала, и чувствовала… блин, Скай мне не даст это просто так пережить, но я чувствовала, что эта трава выглядит так хорошо, что я не против её съесть. Вода была идеально чиста, никаких бактерий, ртути, подходи и пей прямо из речки. Города, посёлки и деревни, раскинувшиеся повсюду, но на достаточном удалении друг от друга.

Я всё ещё видела город вокруг, но он изменился. Здания были ниже, и вместо асфальта была брусчатка. Вокруг ходили пони вместо людей, все – с глупыми задометками, как у Скай. Многие из них были похожи на меня, но хватало и с рогами, а некоторые летали в небе над головой, как здоровенные птицы или маленькие самолёты. Тяжело было разобрать, но впечатление было такое, как будто пони и ведут себя не так, как люди. Как-то… дружелюбней? Тяжко ткнуть пальцем в разницу, потому что у меня нет пальцев. Неважно.

Чуть дальше я увидела пригороды, где город быстро переходил в фермы. Там в основном были безрогие и бескрылые пони, но их это, судя по всему, ничуть не смущало. Они собирались, они планировали, и вместе использовали свои практичность и здравый смысл чтобы засеять поля и справиться с другими каждодневными задачами их примитивного общества. Земля цвела под их копытами, и урожаи зрели так быстро, что я не могла за ними всеми уследить. Мне хотелось туда.

Видение изменилось, и я почувствовала, как будто кто-то на меня смотрит. Кто-то видящий моё замешательство и страх, и желающий помочь. Был там кто-то, кого мне хотелось встретить, хоть я и не понимаю, почему. На мгновение мне показалось, что я понимаю. Понимание было так близко, что я бы в него вцепилась руками и ногами, будь у меня мои прежние руки и ноги.

А потом видение исчезло, как будто из телевизора выдрали антенну. И это было ещё не самое страшное, хотя сейчас кажется самым страшным. Нет, самым страшным был взрыв. Да, «заклинание» это всего лишь значки на земле. Похоже, их не очень волнует, что правила говорят про возможности значков на земле, и мне стоило бы это заметить, учитывая, что они делали. Но вот взрыва я от них совершенно не ожидала.

Меня отбросило футов на пятнадцать, а то и на двадцать, заодно основательно опалив. Я отключилась, поэтому, как ты можешь догадаться, эту часть я не помню. Скай говорит, что сразу же отвезла меня в ближайшую больницу, хотя и не надеялась, что сможет мне чем-то помочь.

Как в итоге выяснилось, у меня железные кости, или что-то в этом роде. Я себе ничего не сломала, хотя будь я человеком, уверена, мне бы все внутренности в фарш перемололо. Болит везде, но даже огонь смог только опалить верхний слой шерсти и немножко увеличить чувствительность кожи. Я думаю… не уверена, но впечатление от того, что я видела, такое, что это нормально. Безрогие пони действительно сильнее, чем два других вида, по крайней мере, в моём видении.

Метку, как Джозеф, я не получила. Зато теперь… может быть, я теперь понимаю, чем должны быть обычные пони. Обычные пони – это как я, без крыльев и рога. Я по-прежнему буду немножко завидовать рогу Джо. Но раз те пони как-то обходились, чем я хуже? Да и с высотой у меня как-то никогда не складывалось, всегда нервничала, когда смотрела вниз.

Интересно, как теперь всё изменится для Скай. Она мне не говорит, что видела, если вообще что-то видела. Не хочет об этом говорить, прямо как Джо. Она сейчас вертится на стуле, как будто думает, что и мне надо это держать в секрете, хотя моё видение длилось недостаточно долго, чтобы понять, почему. У неё вообще видение было? Не признаётся.

Судя по всему, Джозеф не ошибся, когда говорил о «разрядке» заклинания, как и о том, что разряженное оно небезопасно. Я думаю, мне повезло, что я осталась жива и не требую пересадки шкуры целиком или ещё какого хирургического вмешательства (всё равно этим заниматься некому). Клауди Скайз раньше помогала зверью на ферме с небольшими травмами. Даже принимала роды у кобылы (не могу описать моё отвращение от одной мысли об этом). Она кое-что знала о первой помощи, и хвала небесам, что нам не потребовалось большего.

Джо был просто в ярости, ведь я сделала именно то самое, что он боялся, что я сделаю. Я ему сказала, что наши риски его не касаются, и то, что полученные нами знания скорее всего перевешивают все принесённые жертвы. Кроме того, взрыв стёр эти странные символы, так что в них больше никто не наступит. Пусть даже я с ними не закончила.

…

Я собиралась тут и закончить, но Скай вышла в туалет перед сном. Я просто хочу сказать, что чувствую себя… беднее, от того, что не досмотрела до конца. Чувствую, что мне нужна такая метка. Почти никто в видении не носил одежду, и у тех, кто носил, она была совершенно не похожа на мою. Нахваталась идей, теперь лучше представляю, как сделать одежду, которая действительно подходит к телу. Конечно, большинство вариантов не прикрывали ничего важного…

Интересно, как долго будет иметь смысл одеваться по-человечески в этих нечеловеческих телах. Джо, судя по всему, не торопится менять моду, и, по крайней мере, в этой малости я с ним согласна. И всё-таки, после всего, что я увидела, я знаю, что эти метки каким-то образом очень важны для нашей… идентичности? И то, что у меня её нет… мне теперь кажется, что у меня нет идентичности.

Скай, если верить видению, когда-нибудь сможет летать. Джо уже использует магию. И что мне теперь делать? Есть у них какая-то причина жить со мной? Ещё несколько лет и… чёрт, она возвращается. Что, уже всё?

А, нет, это Джо заглядывал. Генератор, судя по всему, готов. Скай не позволит ему спать с нами в одной комнате, поэтому он устроится в соседней. Не хочет оставлять дверь отрытой, на случай, если что-нибудь ночью забредёт. Не скажу, чтобы я с этим не согласилась. Хуан поработает нашей сигнализацией, это должно нас предупредить, если что. Я извинилась, что не послушала его, хоть и сделала бы то же самое снова. Я десять раз повторю, если это будет означать, что я досмотрю до конца.

Джо это заклинание не делал. Да, буду его теперь называть заклинанием. Джозеф-светлорог нашёл его в том виде, в котором и я. И знаешь, что самое странное? Непохоже, что оно там было оставлено умышленно. Больше похоже на неплотно прикрытую дверь. Не было похоже, что за всем этим стоит какой-то направляющий разум, кроме тех нескольких последних секунды, когда я почувствовала, что меня кто-то заметил. Джо сказал то же самое, и добавил, что именно поэтому оно было такое небезопасное.

Заклинание было там не для того, чтобы мы на него наткнулись. И портилось оно тоже не просто так, оно бы само растворилось через несколько дней (по крайней мере, Джо так говорит, и мне приходится ему верить, потому что я не могу «чувствовать магию» как он. Вот сволочь). Тем не менее, даже если это была случайность, я вынуждена рассматривать её как доказательство, что где-то есть ещё по крайней мере один пони. Кто-то с… магией, надо полагать, раз Джозеф её так хорошо чувствует. Скорее всего, с куда более сильной магией, чем у него, раз у них получается создавать такие круги, которые случайно показывают нам иные миры.

Значит ли это, что это был дверной проём? Мы… люди… превратились в таких же пони, каких мы видели в видении. Может, это было какое-то нападение из места, которое мы увидели? Может вся эта ужасная катастрофа начаться в этом круге? Она убила миллиарды, и на сдачу даёт нам посмотреть на лица наших убийц?

Нет, быть того не может. Эти существа выглядят так мило, дружелюбно… они вряд ли захотят навредить кому-то или чему-то. Может, они… почувствовали сородичей и пришли нам помочь? Если так, то у них не очень хорошо получается использовать их волшебные силы. Нас троих не так сложно найти.

Не то чтобы это что-то сильно меняло. Нам всё ещё надо собирать припасы, надо защищать знания нашего вида. Надо искать способ вернуть всё в норму. Найти, куда делись все пропавшие люди. Единственное, что меняется, это то, что теперь у нас есть надежда. Кто-то, и это был не Джо, сделал этот круг. Может, они всё-ещё где-то неподалёку. Найдём их – сможем докопаться до истины.

А может и нет. Без проверки не узнаем.

— А

Глава 18: 14-15 июня

Дорогой дневник.

Возможно, я переоценила свою способность выздороветь за ночь. Вроде есть какая-то поговорка про «на второй день больнее»? Истинная правда. Особенно когда обезболивающее выветривается. Конечно, мне бы дали ещё, но я отказалась. Мы ничего не знаем, какими для этих тел могут оказаться долгосрочные последствия. Мы не люди, и в каком-то смысле мы, похоже, больше не с Земли. Делать вид, что это не так, особенно опасно, когда дело касается медицины.

Если бы Скай меня отпустила, я бы уже дома была. Я уже могу ходить, до туалета утром, во всяком случае, без проблем дошла (после конца света каждый туалет смывается один раз, и только один раз). Я вся опухла, как будто виноградина в форме пони. Аспирин я принимать рискую, и он немного помогает от боли и опухания.

Как-то раз даже сама его приготовила, когда один семестр училась в колледже. Биохимия. Было интересно. Жаль, плата за обучение была неподъёмной.

Джозеф хотел, чтобы Скай его отвезла домой – разумеется, водить он пока что не научился – но Скай отказалась. С моей точки зрения это глупо, но и ладно. Она говорит, что до завтра опухоли должны пройти, и тогда меня можно будет отвезти домой.

Скай обыскала всю больницу на предмет медицинских припасов, заберём их домой, Джо ей помогал. Многое испортилось. Ну откуда мне было знать, что так много медикаментов требуют постоянного охлаждения? Конечно, много чего всё ещё пригодно к употреблению. Но то, что среди нас нет диабетиков, это плюс. Инсулин испортился.

В свободное время рисовала, когда достаточно хорошо себя чувствовала. По больничному телевизору, понятно, ничего не показывают, но у меня на ноутбуке записано несколько сериалов. Генератор в конце коридора питает несколько принесённых нами ламп, и мой ноутбук, и это хорошо. Полагаю, ничто не мешает мне досмотреть ТВ-шоу, которые теперь никогда не закончатся. Даже пожаловаться-то некому, что за жизнь! Ладно, додумаю окончания сама, как доберусь. Надеюсь, у Скай с Джозефом всё нормально. Не то чтобы я думала, что он распустит копыта, но она довольно нежная, и не только физически. Я не уверена, что он хорошо понимает, как надо говорить с людьми. Или… ну ты понял.

— А

Добавка: Проснулась среди ночи. Чувствовала себя намного лучше, достаточно хорошо, чтобы взять ноутбук в зубы (нежно), и перебраться в другую комнату. Так поздно не спать у меня не получалось с самого События, и не только потому, что днём лучше работается, а в темноте я плохо вижу. Скорее, это как-то связано со странными снами, которые случаются всё чаще, и уже стали скорее правилом, чем исключением – проснулась я прямо посреди одного из них.

В этот раз мне снились машины, корабли, автобусы и самолёты. Потом появился поезд без рельсов, мчащийся сквозь джунгли, ломая деревья и, кувыркаясь, выбрасывающий из окон пони. Межконтинентальный военный транспорт, парящий над бурей, с дюжиной ничего не понимающих полуодетых в военную форму пегасов внутри. Парусная яхта, внезапно появляющаяся на чьём-то заднем дворе, на удивление небольшой группе пони, прежде чем она завалилась и проломила в крыше здоровенную дыру. Я чувствовала себя незримой парой глаз на борту, наблюдающей за тем, как пони пытаются управлять техникой, не приспособленной к копытам.

Интересно, что это говорит обо мне. Я даже во сне уже не человек.

Луна была полная, и я не думаю, что когда-либо видела её такой громадной. Вроде бы это называется суперлунием. Не знаю, астрономия меня никогда не увлекала. Поразительно, насколько больше на небе видно деталей без светового загрязнения. Интересно, сколько ещё городов в мире достаточно освещены, чтобы затмевать звёзды?

Я однажды видела Млечный Путь, когда была помоложе, и электричество отключилось. Веерные отключения. Но кто бы это не читал, может и не помнить, что это такое… да и о том, что такое электричество. Сложно предсказать.

Сейчас Млечный Путь прекрасно видно. Даже с моей куриной слепотой. Выглядит почти как облако, такой он яркий. Полагаю, это не единственное, что возвращается в норму. Насекомые теперь не путают фонари с Луной, да и ночные птицы и летучие мыши, скорее всего, тоже. Не думаю, что это стоит всего, что мы потеряли.

Чувство такое, как будто Луна за мой следит. Каждый раз, когда я отворачиваюсь, мне кажется, что краем глаза я улавливаю движение. Но каждый раз, когда я поворачиваюсь назад, она снова на своём месте. Насколько я могу судить, Луна та же самая, что и была. Скорее всего и уголковые отражатели, которые там Аполлон оставил, никуда не делись, знай я, куда смотреть.

Неважно, лучше, наверное, ложиться досыпать. Завтра я соберу передатчик. Запчасти ждут меня в гараже уже давным-давно. Может, загляну на «ранчо», посмотрю, что там Скай наворотила.

---

15 июня 2015

Дорогой дневник.

Наконец-то выбралась из этой дурацкой больницы. Больше не смотрюсь раздутой как слива, но кто-то может заметить, что на виноградину ещё немножко смахиваю. Синяки сквозь шерсть почти не видно, но чувствую я их от этого ничуть не хуже. Кожа у меня под всей этой шерстью очень бледная. Хорошо, что у меня есть шерсть, а то я бы обгорела за минуту. Когда-нибудь у меня появится время, и я сделаю нормальную одежду. Добавлю это в список миллиона других вещей, которые тоже надо обязательно сделать. Чувство такое, как будто я снова схожу с ума, только по-другому. Можно себя загнать работой до смерти?

Сегодня постаралась не торопиться. Собрала из запчастей коротковолновый передатчик средней мощности. Антенну зацепили за крышу. В собранном виде она выглядит как старая телевизионная антенна, только больше. Не так давно я бы забралась на крышу не задумываясь, но тогда у меня была обезьянья координация. Что ни говори о людях, но лазали мы прекрасно. Пони? Не очень-то. Может, у Скай получилось бы лучше. Если бы она поскользнулась, она бы могла попытаться спланировать вниз.

Естественно, она боится высоты, она мне уже рассказала. Я собрала антенну с помощью Джозефа, а потом он поднял её при помощи магии и привязал куском проволоки. Думаю, она выдержит даже сильный ветер, и заодно так она не затеняет солнечные батареи. У единорога всё-таки есть талант.

Естественно, он понятия не имеет, что такое коротковолновый передатчик. Мне пришлось ему объяснить, как такой маленький передатчик может обеспечить такую фантастическую дальность связи через отражение радиоволн от ионосферы в удалённые точки планеты (даже на другую сторону). Передавать я раньше не пыталась, только слушала, поэтому не знаю, как можно куда-нибудь прицелиться (да и смысл?). Он не оценил всех плюсов, хочет вместо этого закончить со своим мини-интернетом.

Оказывается, у него есть какие-то простенькие узловые станции, которые он может присоединить к спутниковой сети, или что-то в этом духе. Как долго протянут спутники? GPS уже ошибается на целые улицы. Даже если какие-то из спутников могут проработать несколько лет, да даже несколько десятилетий, поддерживать их не получится. Без населения в миллионы, ракеты мы в жизни не запустим. Скай, по крайней мере, сосредоточилась на полезном. Коров кормит, или чем она там занята.

Собрала остальную часть передатчика без помощи светорогого, пока просто на столе. Может быть, когда-нибудь соберу тут приличный радиоцентр. Или подожду с этим до переезда. Неважно. Записала простенькое сообщение, буду передавать его на максимальной мощности, на самой высокой частоте, доступной гражданским приёмникам. Сообщение такое: «Если вы это слышите, знайте, вы не одни. Есть другие выжившие. У нас есть ресурсы и растущее поселение. В данный момент мы расположены в Лос-Анжелесе, штат Калифорния, найти нас можно по такому адресу… Мы слушаем ответы на следующей частоте… Это сообщение повторяется.»

Кратенько, по делу, и легко услышать, если кто-то его услышит и найдёт способ ответить. Конечно, если его кто-нибудь услышит. Если судить по Джозефу, эта технология уже почти забыта.

Хотелось проверить радиус приёма (насколько это в моих силах), а заодно проверить, как там личная ферма Скай поживает. Я сложила обе задачи в одну, забросила приёмник в седельную сумку и отправилась в парк. Джозефу проводить меня предлагать не стала. Клянусь, этот жеребец положил на Скай глаз. Не скажу, что эта мысль мне особенно нравится. Чем они там занимались вчера, пока «искали припасы»?

Может, чтобы привлечь внимание, мне тоже от одежды отказаться? Или чтобы получить внимание. Или… Нет, нет, сосредоточься! Я не какая-то тупая скотина. Я не собираюсь этим заниматься. Я не собираюсь этим заниматься. Я не собираюсь…

В общем, отправилась на ранчо. Прихватила холодного лимонада (к сожалению, не натурального) из холодильника, потому что ей уже наверняка пить хочется, после работы на солнце.

Скажу тебе, Скай проделала работу, внушающую уважение. Пожалуй, мне ещё есть чему поучиться в использовании копыт. С другой стороны, она тут целые дни проводит, так что можно было бы предположить, что она чего-то да добьётся. Интересно, сколько раз ей пришлось привлекать Джо для того, чтобы справиться с задачами посложнее.

Она расставила вокруг пруда несколько дюжин складных навесов. Здоровенный насос она запустила плавать в центре пруда на плоту (скорее всего, примотав его там скотчем). Шланг от насоса питал безумнейшую цепь садовых шлангов с крутящимися поливалками, разбросанную по лужайке (и с давлением, падающим по мере удаления от центра). Лужайка в паре дюжин метров от пруда уже совсем побурела, но часть, где работали поливалки, выглядела заросшей и неестественно здоровой. Судя по всему, коровы не успевали её съесть. Все выходы из парка были перекрыты временными баррикадами, закреплёнными проволочной сеткой и наваленными тяжёлыми предметами. Только вход напротив «хлева» остался открытым, но проход до него был тоже защищён баррикадами.

Уровень воды в пруду был куда ниже, чем я его запомнила. Разбрызгиватели крутились, киловаттный дизель-генератор тихонько тарахтел на заднем плане. Коровы нежились под навесами у высыхающего озера, довольно мыча и, судя по всему, не обращая на меня внимания (или просто не придавая мне значения).

Работала только Скай, хотя я её не сразу увидела. Только хорошенько поискав, я заметила её розоватый силуэт в «хлеву», за достаточно дурацким занятием. Да, она там подметала. Да, метлу она держала во рту. Нет, это не выглядело удобным даже издали.

Меня она не заметила пока я не подошла к самой двери в здание. Пустой магазин мало напоминал сам себя, без полок и прилавков (как она их умудрилась вытащить?). Сено… да, самое настоящее сено, было рассыпано по полу, хотя это именно его она сметала в ливнесток. Решётка на нём была как-то вынута, и весь мусор свободно проваливался вниз, во тьму.

Я ей сказала, как меня впечатлила её работа (особенно учитывая, как мало она, по моему мнению, знает о технике). Придётся признать, пегаска умеет разбираться, когда ей это действительно нужно. Я не стала спрашивать, как ей удалось сделать так много за такое короткое время, несмотря на то, что любопытство меня глодало.

Мы поболтали, выпили лимонада, и почти без приглашения, она с удовольствием устроила мне экскурсию. Объяснила, как всё построила, и что где достала. Говорит, коровы помогли ей с поднятием тяжестей. Джо тоже немного помог, хотя, когда она о нём говорила, мне показалось, что она чем-то недовольна.

Я включила приёмник, показала ей нашу маленькую передачу. Она сказала, что это мило, и что она надеется, что к нам присоединятся «другие хорошие пони». Я тоже на это надеюсь, хотя предпочитаю называть их «хорошими людьми». Интересно, термин «люди» привязан к виду? Вроде бы нет, но… я в словах не слишком разбираюсь.

Я думала включить приёмник на прослушиваемую частоту, чтобы посмотреть, не ответил ли кто-нибудь, но так и не собралась. Уже вечерело, и она попросила меня помочь отвести коров в хлев. Не знаю, зачем ей это понадобилось. Она им просто покричала, и они сами туда зашли. Их не так много, магазин достаточно большой. Скай ещё открыла несколько верхних окон, для вентиляции. Что ж, не стоило недооценивать её фермерские таланты.

До парка я шла пешком, поэтому назад ехала на пассажирском сидении её пикапа. Хуан отсутствовал, весь день. Не знаю, что с ним… но особенно не волнуюсь. Он умный пёс, у него всё будет хорошо.

Надо бы и в самом деле подумать, чтобы соорудить ему будку. Может, если бы у него было своё место во дворе, он бы охотнее заходил внутрь забора. Я его достаточно хорошо кормлю, так что он скорее всего не будет нападать на кур, если его удастся как-то заманить во двор.

Завтра будет день радио. Слушать, сканировать, найти всё, что можем услышать.

— А

Глава 19: 16 июня

Дорогой дневник.

Господи, ну какая ж я дура! Невыносимо, нечеловечески, невероятно тупая дура! Нет, у меня, конечно, есть оправдание – я не человек. Голова у меня меньше, чем была раньше, поэтому, наверное, и мозгов в ней тоже меньше. Конечно, тело под управлением этих мозгов тоже не такое большое, но что-то всё-таки придётся списать на недостаток мозгов. Может, надо пройти томографию, чтобы разобраться в деталях.

Может, ты хочешь спросить, чего это я такая дура? Если ты читал журнал с самого начала, ты, скорее всего, уже и так знаешь. Скорее всего, ты заметил то, что мне не удалось, и, надо полагать, кричишь этой тупой книжице то, что я должна была сделать. И что же я такого не сделала?

Ты помнишь, я слушала свои маленькие рации, переносную и любительскую радиостанции, и пыталась услышать такие же. Так я нашла Клауди Скайз, так что, очевидно, на этом фронте меня нельзя считать совсем уж полной неудачницей.

К сожалению, я забыла про короткие волны. Те самые, которыми можно достать дальше всего, откуда угодно в стране и мире. Там ведь даже есть специальные каналы для использования в случае чрезвычайных происшествий, специально для случаев вроде нашего. Почему я их раньше не проверила? Почему я их не проверила в первую очередь? Может, слишком сосредоточилась на непосредственном выживании и мало думала о долгосрочном. Может, попробовала бы пораньше, если бы не нашла других выживших. Не думаю, что обменяю Скай (да даже и Джозефа) на возможность начать действовать раньше, но всё равно глупо получилось.

Пожалуй, уже понятно, куда я с этим веду? Когда я монтировала систему, которая должна была отслеживать ответы на нашу передачу на указанной частоте, я немножко пробежалась по частотам, не надеясь что-то найти, просто так. На частоте, на которой я просила выживших отвечать, ничего не было. А вот на той, которая зарезервирована для чрезвычайных ситуаций БЫЛО. Да, именно там, где мне следовало поискать в первую очередь. Именно там, куда даже откровенно дерьмовый приёмник настраивается моментально. В сотнях магазинов по всему городу продавались маленькие рации на солнечных батарейках или с динамоприводом, которые на неё настраиваются одной кнопкой.

Может, настройся я на неё пораньше, я бы узнала, что за сообщение там передают. Его там до сих пор передают, на бесконечном повторе, в точности как моё собственное. Передача полна помех, это для коротких волн обычное дело, но всё равно легко разбираема. Это синтезированный женский голос, и звучит от примерно так: «22-13-23-13-22-24-3-6-5-19-4-8-23-1-11-11-13-23-23-14-1-18-8-4-19-8-13-24-5-12-13-4-11-13-8-19-14-8-23-1-22-24-5-24-19-22-23-9-8-3-18-13-2».

Слова ли это другого выжившего? Или призрак мёртвого человечества, вещающий из могилы? Естественно, я понятия не имею, что это значит. Но я не могу поверить, что кто-то будет тратить силы чтобы передать сообщение, лишённое смысла и никому не предназначенное. Но что это за сообщение и почему оно зашифровано? Это наверняка шифр. Не знаю, как можно запеленговать коротковолновый сигнал, как я это делала с другими (метод, может, и есть, но я о нём ничего не слышала). Он может прилетать из любой точки мира, так ведь?

Я не могу быть уверена, что передача началась после катастрофы (хотя маловероятно, что пиратская радиостанция, вылезшая на резервную частоту, прожила бы хоть сколько-нибудь заметное время до того, как все пропали). Может, это какая-нибудь секретная советская вышка, запитанная от атомного аккумулятора времён холодной войны, раньше слишком слабая, чтобы прорваться через другие сигналы, а сейчас вырвавшаяся на передний план.

А может, где-то есть выжившая правительственная организация. Или группа из как минимум одного (хм, тогда это не группа) смышлёного(ных) выжившего(ших). Но зачем выжившим прятать сообщение в шифр? Господи, если что-то правительственное или военное выжило, станут ли они помогать выжившим гражданам США?

Не знаю, может, более ранняя передача и объяснила, как использовать код, но раз мы её пропустили, теперь нам эти, возможно, важные сообщения не понять. Может, где-то уже целый город основали без нас, и мы никогда не узнаем, как до него добраться!

Конечно, это всё мои догадки. Передача может оказаться инструкцией для запасного убийцы Кеннеди. Даже Джозефу интересно разобраться, что это такое. Оказывается, его диплом был на тему автоматической дешифрации при помощи нейронных сетей, или что-то ещё такое, в чём я не разбираюсь. Я на него не очень надеюсь, но с другой стороны, именно такого плана задачку он может оказаться способен решить. Как только он о ней услышал, он немедленно принялся вслух рассуждать, что он с ней собирается сделать, но я ни слова не поняла. Я автомеханик, а не дешифровщик!

Как ты можешь догадаться, мы все надеемся, что это сообщение записано после катастрофы. Гарантий, естественно, никаких, как и доказательств. Мы можем так никогда и не узнать, что там запрятано. Я планирую подгонять Джо, но сомневаюсь, что это особо нужно. Подобное его занимает куда больше, в отличии от насущных вопросов выживания, и не требует напоминаний. Головоломки — это ж весело!

Эх. Я даже ни о чём другом из случившегося сегодня не рассказала. Как я уже говорила, у меня впечатление, что надо бы уже начинать задумываться о безопасности. Раз уже таинственные коды откуда-то вылезли, могут быть ещё какие-нибудь пони (звери, люди, монстры, боги), которые будут не прочь нам навредить. Воевать с ними я пока не планирую, но хотелось бы, чтобы в доме было безопасно и, если кто-то нами заинтересуется, мы об этом узнали заранее. Нашла дюжину ярких прожекторов на солнечных батареях и с детектором движения, развесила их на доме со стороны двора, и на заборе с уличной стороны. Теперь каждый выход туда ночью – как дискотека восьмидесятых, когда они включаются один за другим. Ну ладно, может, и не очень похоже. В восьмидесятых меня ещё не было, так что я предполагаю на основании того, что довелось услышать. Большие гривы, пышные хвосты и много неоновых ламп.

Хорошо, хорошо, ничего из этого у нас нет. Когда движение пропадает, фонари выключаются достаточно быстро, но позволяют многое рассмотреть. Интересно, может, стоит поискать очки ночного видения или что-то такое, и приспособить чтобы можно было и нам их носить? Мне кажется, что у меня начинает лучше получаться не засыпать с закатом, если я действительно этого хочу. По крайней мере, пока в мире не закончился кофеин.

Чувствую себя немного безопаснее. По крайней мере, теперь никто не подкрадётся к дому без того, чтобы мы это заметили. Кроме того, вся эта светотехника подкинула мне ещё одну идею: как насчёт поворотного прожектора? Конечно, эти штуки жрут электричество как будто оно бесплатное, но стоит такой установить поблизости, и люди ночью смогут увидеть дом за многие мили. Даже если они будут слишком уставшими для того, чтобы куда-то идти (не думаю, что хоть у кого-то сейчас возникнет мысль вылезти из-за забора ночью, слишком много собак), они по крайней мере будут знать, что тут кто-то живёт и смогут запомнить направление.

Для этого, скорее всего, потребуется либо отдельный генератор, либо серьёзное увеличение площади солнечных батарей. Батарея аккумуляторов тоже не помешает. Уверена, если доехать до Голливуда, там этого добра предостаточно. Может, я и Скай завтра туда доедем и посмотрим. Заодно сходим на экскурсию по домам звёзд, раз уж всё равно там будем. После всей этой свистопляски с радио неплохо бы расслабиться и как-нибудь себя развлечь.

Спросила у Скай, какой у неё любимый фильм, и знаешь, что она мне ответила? «Я раньше никогда не смотрела кино». Да, правда. Не помнит ни одного названия, даже «Эта прекрасная жизнь», или чего-нибудь рождественского. Ну серьёзно, что у неё была за жизнь такая? Или она шутит?

Я бы сходила в ту квартиру, где её нашла, и проверила, но я помню, какие там были фотографии, и они на неё совершенно не похожи. Погоди, это только звучит глупо. В смысле, там были фотографии немолодых мужчин. Скорее всего, она выбрала квартиру случайно. Я не пыталась выжать из неё больше, потому что каждая попытка заставляет её ещё больше закрыться. Её душевное здоровье важнее моего любопытства, но всё равно, это раздражает.

Не знать людей, которые тебя окружают. Особенно если они тебе нравятся.

Она ведь меня не слышит, так?

— А

Глава 20: 17-19 июня

17 июня 2015

Дорогой дневник.

Развлекалась со Скай. Отправились на экскурсию по домам по карте из магазина. Во многих местах не смогли пробраться за заборы – всё заперто. Притащили домой проектор, колонки и лучшие фильмы, какие смогли найти на DVD. Установили всё в гостиной. Теперь у нас там кинотеатр. Надо будет достать кресла из кинотеатра. Сходим с Джозефом, когда сможем оторвать его от компьютера. Со Скай весело. Похоже, у нас намечается настоящая дружба. Первые шаги!

— А

Увидела ещё один странный сон, ещё страшнее предыдущего. В этот раз я летела сквозь космос, без корабля, без скафандра, голышом. Я всё ещё дурацкая пони, потому что жизнь – боль. Летела по направлению к Луне. Брыкаясь, крича и сопротивляясь. Замерзая, задыхаясь, умирая. Вокруг меня сотни таких же, как я, тоже все умирающие. Все с задометками, кроме меня.

На Луне было лицо, не человеческое. Она меня увидела, потянулась ко мне. Я всё равно умерла. Всё, больше не буду засыпать за просмотром ужастиков. Пожалуй, пойду уложу Клауди Скайз получше, и отправлюсь спать в свою кровать.

---

18 июня 2015

Дорогой дневник.

Нашла светодиодный прожектор (кто знал, что такие бывают?), почти такой же яркий, как обычный, но зато не требует пять-десять киловатт для работы. Требует два, и это хорошо. Разместили его через несколько домов, чтобы не засвечивал окна спален, но всё равно был неподалёку. Нарисовали на земле несколько стрелок, подключили его к одноцилиндровому дизелю. Маленький генератор ест настолько мало, что должен спокойно проработать всю ночь без дозаправки. Хорошее начало. Ответов по радио не было.

Уже несколько недель питаемся консервированными овощами. Запасли достаточно упакованной еды из магазинов, но теперь зверьё про неё тоже пронюхало. Много еды просто гниёт на жаре. Хорошие новости в том, что консервы на жаре не портятся, так что можно особо не торопиться с их сбором. Собачьи стаи сократились, но при этом выглядят менее кочевыми. Боюсь, они поделили территории и теперь их осваивают. Выжили только те, которые могут достаточно хорошо охотиться, чтобы прокормиться.

Пугающая подробность: многие стаи обосновались в домах, несмотря на то, что большинство домов не повреждены и закрыты. Какие-то наверняка остались открыты, где-то автоматические двери не закрылись или что там ещё бывает, но во многих местах всё выглядит так, как будто двери кто-то вскрыл. Либо кто-то о них позаботился, либо они сами придумали использовать дома как укрытия от нападений и погоды. Это усложняет вынос ценностей.

Скай классно готовит. Каждый раз, как ей выпадает шанс заняться готовкой, получается превосходно. Особенно ей свежий хлеб удаётся. Это хорошо, мука для него, оказывается, хранится дольше, чем большинство других продуктов. Если нам не удастся наладить выращивание еды, придётся долгие годы жить на одной муке. Понятно, если нас раньше цинга не выкосит.

Между прочим, чистка зубов для пони – настоящая пытка. Моё решение? «Липучка». Несколько дней назад я соорудила из неё «носки» для копыт, с лямкой, чтобы как следует затянуть. Накрути кусочек липучки на то, что хочешь схватить (вроде зубной щётки), и оно плотно прилипнет к «носку». С инструментами тоже работает, главное слишком большое усилие не прикладывать.

Солнечный душ: серебристая пластиковая ёмкость с трубочкой на конце. Вывеси её на солнце (обжигающее), и из трубки польётся тёплая вода, которой можно помыться. Понятно, что проще использовать, когда можно руками контролировать направление. Мы привязали трубку к палке, так, чтобы можно было не двигать трубочку, а самим под ней перемещаться. Для соблюдения приличий вокруг повесили несколько одеял, что меня радует. Скай без устали рекламирует отказ от одежды, насколько это освобождающее чувство и как мало она таким образом потеет. Ну, в этом месте она попала в точку. Но с другой стороны, мы говорим о кобыле, которая время от времени носится вокруг маша крыльями как гусь на взлёте (в отличии от гуся, она не взлетает).

Я от этого уже устала, и Джозеф со мной в этот раз согласен. Завтра достанем эти его вододельные агрегаты, расставим на крыше и пусть они нам сливают питьевую воду прямо в бак. Для начала воспользуемся генераторами, но у многих наших соседей тоже есть солнечные батареи. Найдём кабель понадёжнее и подключим их к нам, и всё будет работать вообще без нашего вмешательства. Тут очень сухо (влажность 30-40%), поэтому потребуется несколько агрегатов чтобы удовлетворить наши потребности. Коровий пруд пересыхает. Жить в городе в перспективе невозможно. Жаль, что придётся его рано или поздно бросить.

— А

---

19 июня 2015

Дорогой дневник.

Подумала, что сегодня попробую немножко поменять стиль. Есть какая-нибудь разница между дневником и журналом? Никогда не слышала, чтобы жеребец – извиняюсь, мужик – вёл дневник. С другой стороны, не сломалось – не чини. Я в этот дневник писала невзирая на раны, магию и другие неприятности. В Лос-Анжелесе скучных дней не бывает.

Собаки всё активнее охраняют свою территорию. Одна из стай попыталась прогнать нас из Хоум Депо, откуда мы хотели забрать атмосферные генераторы воды. Вместо этого мы прогнали их самих, распылив облако медвежьей перцовки и погудев машиной. Вот вам, зверьё! Видали, на что способны отстоящие большие пальцы и наука? Чёрт, у нас же больше нет ни того, ни другого.

Ну, Джозеф утверждает, что наука всё-таки есть, но у меня есть сомнения. Мы пока что даже шифр не раскололи. И ответов тоже не получили, но это я отклоняюсь от темы. Сегодня код изменился. Поиски Джозефа по крайней мере открыли нам, как это называется. Называется это номерной станцией. Оказывается, они существуют почти столько же, сколько радио. Крайне таинственные штуки, в основном для шпионов (про них есть статья в вики Кимбалнета). Блин, я сказала это дурацкое слово.

Голос на станции не поменялся, поменялись сами числа. Между повторами есть заметная пауза, поэтому я уверена, что передают теперь это: “17-8-1-21-3-9-5-21-20-1-16-0-4-13-0-0-13-17-16-0-5-13-16-5-2-17-0-5-1-16-11-2-3-0-6-5-13-2-2-5-13-16-23-3-0-21-13-11-1-21-3-5-1-16-9-5-20-3-18-17-20-21-6-5-22-11-3-16-3”. Назовите меня сумасшедшей, но клянусь, в этот раз помех было меньше, и голос громче. Приближается? Это возможно вообще? Тогда же углы должны измениться. Я ведь не знаю, как правильно со всей этой коротковолновой фигнёй работать. Может, я передаю наш сигнал прямо в центр Тихого океана.

Нам нужен день отдыха на пляже. Джозеф даже океана не видел никогда (Господом клянусь, правда, по крайней мере, если ему самому верить). Погода последнее время хорошая, и нам необходимо немножко развеяться. Доехать до берега, разбить там лагерь с костром, переночевать ночку. На дольше нам не вырваться, несколько коров надо доить, да и куры сами себя не покормят.

Установили агрегаты на крыше. Приходится гонять генератор не выключая, иначе мощности не хватает. С другой стороны, краны снова работают, есть горячая вода и я чувствую себя прекрасной и вымытой. Жаль, что на подобную технологию в длительной перспективе рассчитывать нельзя, иначе можно было бы остаться жить в южной Калифорнии. А так придётся переехать. Не знаю, направимся ли мы на север, или на Средний Запад. Может, до этого наткнёмся на другое поселение, и они нам на этот вопрос помогут ответить.

Может, этот сигнал и есть из другого поселения, откуда-нибудь неподалёку. Слышишь, я об этом говорю, как будто уже есть целое поселение и это поселение – мы. Мы не они. В смысле, мы не поселение, хотя, пожалуй, мы уже друзья. Даже Джозеф, как бы он ни был невыносим временами. Говорят, совместное преодоление трудностей сплачивает.

Ладно, у него на самом деле не те же трудности, что и у меня. Этот тупой умный жеребец даже представить не может, насколько тяжелей быть мной. Ему не приходится быть беспомощным. И чувствовать себя беспомощным. Джозефу приходится беспокоиться о том, чтобы случайно не пробить дыру в стене (он старается воздерживаться от магии внутри дома, чтобы не разнести его так же, как его старое логово перед тем, как мы его нашли).

На прожектор пока что никто не сбежался. Но так как в городе ночью совсем темно, я уверена, что его видно за десятки, а может и сотни миль вокруг. У тех, кто попытается до нас добраться, может уйти на это изрядно времени. Конечно, если кто бы его ни увидел, хочет найти других выживших. Я бы на их месте хотела.

Интересно, о каких ещё методах найти выживших я не подумала? Может, врубить рок погромче днём (не ночью, или я застрелюсь)? Палить из сигнальных ракетниц по ночам? Господи, да ни в коем случае, еще пожар устроим. Пожар нас без всего оставит.

А мы, тем временем, аккурат посреди сезона пожаров. Если есть ещё где-то бог, надеюсь, нас достаточно мало, чтобы он не отвлекаясь помог нам пережить год без пожаров. Гарантий никаких, они часто начинаются сами по себе. Пожарных самолётов и тренированных специалистов по тушению больше нет. Может, когда-нибудь появятся пони с маленькими баками с водой на спине и маленькими шлангами во рту. Звучит довольно мило! Может, они будут выглядеть…

Вот так? Надо её как-нибудь назвать. Если бы этим занималась Скай, она бы назвала её… Пламенная Храбрость. Или… Водная… чего-нибудь… её метод именования не имеет смысла!

Сходила посмотреть на её попытки «взлететь». Сильнее всего впечатляет именно бег. Нет, не бег, галоп. У Джозефа всё ещё координация чугунного ящика, катящегося по лестнице, но мы со Скай практиковались.

Думаю, у меня впервые получилось правильно (и не спотыкаясь). Без ботинок, потому что в ботинках сложнее. У меня вряд ли получится описать, насколько классное это ощущение. Парк длиной всего в пару кварталов, но даже этого достаточно, чтобы оценить всю фантастичность этого чувства.

Галоп совсем не похож на бег. Не думаю, что у меня раньше были какие-то способности к бегу. К плаванию – может быть, но не к бегу. Но последнее время я целый день на ногах, и других мышц у меня нет. Скорее всего, у меня просто не хватило бы сил в первый день после превращения.

Зато теперь! Теперь всё иначе. Сейчас даже вспомнить сложно, как чувствовались ноги с их крохотными пальчиками и мягкой кожей, которую так легко поранить. Человеческий бег — это как раскачивание на двух пружинах, постоянное переваливание взад-вперёд от шага к шагу. Оно, конечно, для нас работало, но…

Оно никогда не чувствовалось настолько волшебным. Конечно, чтобы запомнить последовательность надо основательно потренироваться (и именно поэтому я занимаюсь этим возле озера, лицом в траву куда приятнее, чем в бетон). Зато, когда поймаешь ритм… Задняя-задняя, передняя-передняя, летим… задняя-задняя, передняя-передняя, летим…

Честное слово, никогда ничего подобного не ощущала. Земля под ногами пролетает как будто высунула голову из едущей машины, и ты знаешь, что стоит тебе споткнуться, ты будешь долго кувыркаться и хорошо если ничего себе не сломаешь. Ветер бьёт в лицо, грива развевается над спиной, и хвост, наверное, выглядит как какой-нибудь чёртов флаг.

Как жаль, что не удалось научиться побыстрее. Я ещё долго не решусь попробовать не на траве (может, песок на пляже тоже сойдёт. Столько видео с «настоящими» лошадьми на пляже, ведь не просто же так).

Это нечестно. Точно так же, как со здоровой пищей, бег мне никогда не приносил радости, пока я была человеком. Как меня бесит то, что с ужасным кошмаром потери тела в придачу идёт что-то настолько замечательное! Мне теперь тяжело говорить, что быть пони – безусловно плохо.

Скай тоже умеет идти галопом, и у неё меньше шансов упасть, чем у меня. Но вот никакого сравнения скорости между нами нет. Пока я не падаю, у неё столько же шансов меня догнать, сколько у коров. А за то, чтобы посмотреть, как это попытается проделать Джозеф, я бы приплатила. Пусть над ним коровы смеются пока он тренируется.

Может, нам удастся его заставить попробовать завтра на пляже. Я очень хочу попробовать поплавать, но не уверена, что последую совету Скай и полезу в воду без одежды. Люди ведь так тоже делали? Я не буду тупой скотиной, если буду наслаждаться купанием без скользкой, пропотевшей ткани, прилипающей к шерсти и оставляющей за собой корку соли, невзирая ни на какой душ.

Мы нашли дом на колёсах для поездки на пляж (дизельный, разумеется, мы другого не держим). Как обычно, привинтили к нему инвалидное управление, чтобы можно было им управлять. Это смешно, но дом на колёсах — это уменьшенная версия того, что мы делаем из своего дома, и нам даже не нужно прилагать никаких усилий к его модификации! У него уже есть встроенный бак с водой, кухня, генератор, ну и так далее.

Я и Скай набили его припасами в дорогу, включая мои инструменты на случай если что-нибудь сломается. Я больше беспокоюсь о том, что мы оставим дом без присмотра, но вокруг по-прежнему ни следа выживших. Даже если собаки умеют открыть двери, сомневаюсь, что они полезут на высокие запертые ворота. Генератор и фонари останутся работать, и скорее всего, снаружи будет смотреться, как будто мы дома.

Неважно, если даже залезут, мы их всегда можем прогнать перцовыми баллончиками. Прошлый раз хорошо сработало. И мне пока что не довелось увидеть собаку, использующую инструменты.

Помилуй нас, Господи, в день, когда собаки начнут взламывать оружейные магазины.

— А

Глава 21: 20 июня

Дорогой дневник.

Обалдеть, что за день. Прямо с небес. Да что эта пони о себе возомнила? Она вообще представляет, сколько дров она могла наломать? Ранение или гибель кого-нибудь из немногих выживших может гарантировать, что поселение никогда не добьётся успеха! Особенно когда это поселение больше зависит от выживания большого количества женщин, а не мужчин!

Не то чтобы это имело особенное значение, потому что вполне может оказаться, что жить нам осталось лет десять. Даже если мы примемся плодиться как кролики (Боже упаси), десять лет и нас нет, а наши дети даже в теории не выучили достаточно, чтобы сохранить человеческую культуру. Ещё несколько коротких поколений и громадные сооружения и распадающиеся развалины будут выглядеть как памятники забытых богов, созданные без использования копыт.

По крайней мере, это будет правдой. Копыта при постройке не использовались. Конечно, я сейчас немножко (а может и множко) чувствую себя лицемеркой. Джо меня, возможно, предупредил о том заклинании, но я всё может быть, самую малость, проигнорировала эту угрозу моей безопасности (а заодно и Скай втянула). Мы вроде бы тоже необходимы.

Мы, по крайней мере, тут дольше живём.

Когда есть много о чём рассказать, я чувствую, что писать лучше по-порядку, помогает не сбиться с темы (а заодно мешает сбиться на рассуждения о том какая классная штука – галоп. Только что почитала вчерашнюю запись. Фу. Я что, пыталась рекламу пони написать?). Так что попытаюсь всё изложить кратенько, чтобы чернила зря не тратить.

Пожалуй, можно было бы уже перейти на ротописные записи, если бы мне того захотелось, но пока не вижу особого смысла, раз уж я так навострилась всё надиктовывать. Если говорить определённым образом, то всё получается легко и правильно, и это не учитывая даже, что программа подстраивается под голос. Первый день после превращения мне пришлось непрерывно возвращаться назад и править всё подряд – ошибки, опечатки, и всё такое. Сейчас же распознаёт правильно почти всегда, даже когда я говорю о светорожике и его гнусной изменнической морде. Пожалуй, теперь мне стоит придумать ему ещё какое-нибудь прозвище.

Так, что я там говорила про «сосредоточиться»? Так вот, сегодня у нас был запланирован день отдыха. Провести вечер делая вид, что весь мир вокруг нас не разваливается, и попытаться избавиться хоть от части разрывающего нас стресса. Мне же видно, что остальные тоже его чувствуют, даже если у них он проявляется иначе. Мы заслужили небольшой отпуск.

И всё шло в точности в соответствии с планом. Скай заготовила несколько пакетов бутербродов (магазинный хлеб уже давно зачерствел, но она умеет печь, так что это не проблема), я загрузила мобильный дом всем, что нам, по моему мнению, могло пригодиться, ну а от Джозефа, как обычно, никакого толку не было. Мы запланировали поездку с ночёвкой, чтобы вернуться сразу после обеда следующего дня (на дольше Клауди Скайз покинуть коров и кур отказалась). Хуан тоже с нами отправился, потому что мы с ним друзья не разлей-вода.

Пробок нам по дороге вообще не попалось – какой сюрприз. Быстро добрались до моего любимого пляжа (Зума, один из малоизвестных пляжей Малибу). На воротах пришлось поработать болторезом, но зато потом мы без труда нашли место для парковки всего в двухстах футах от прибоя. Великолепно.

Выяснилось, что мои способности к серфингу серьёзно пострадали из-за превращения. Не, я даже доску с собой не взяла. Даже смысла нет пробовать. Думаю, даже Джо с его читами не смог бы провернуть что-то подобное (к тому же он воды боится, так что неважно). Нет, медузы попадаются не так часто. Нет, причин не наслаждаться отдыхом не было. Да, ему удалось найти причину. Но нам всё равно было весело. Плавали, бегали по песку на многие, как нам казалось, мили (главное – чтобы песок был влажным, но не мокрым. Область сразу за полосой прибоя, но не там, где он уже начинает высыхать, для копыт в самый раз).

Костры на этом пляже разжигать запрещено. Поэтому, когда начало темнеть, мы такой кострище развели, что самим немножко страшно стало. Четыре поленца «домиком», и немножко жидкой растопки. Как и все «жеребцы», которые в детстве не баловались с кострами, Джозеф очень хотел попробовать. Я ему позволила. И это оказалось хорошей мыслью, потому что зажигалка внезапно превратилась в огненный шар, стоило её поднести к растопке, и гигантский язык огня и чёрного дыма выстрелил в небо. Если бы мы были ближе, не избежать нам серьёзных ожогов от этого бензинового ада. А магию левитации, судя по этому опыту, не обжечь.

Устроили и жарку на гриле, хотя тут пришлось себя сильно ограничить. Овощные шашлычки были бы, может, и ничего, если бы овощи не пришлось взять баночные и обезвоженные. Совсем не тот вкус. Кока-кола, впрочем, вкус не поменяла. Ванильная, потому что повод. Всегда приберегала ванильную для особых случаев. Джо, оказывается, любит тако, и где-то добыл тако из армейского рациона (первая ошибка). Нет, не вегетарианское. Он его всё равно сожрал. Попытался, скорее. Проглотить не смог. О, как он старался! Ты бы видел его лицо, когда он пытался напустить на себя бравый вид, когда он рассказывал, какой он сильный и как он не позволит какой-то глупой трансформации оставить его без любимой еды. Я его даже почти зауважала.

Всё случилось незадолго после заката, когда небо ещё фиолетово-синее и видимость ещё нормальная. Мы все привыкаем к более «человеческим» графикам сна, и, по крайней мере, теперь не приходится прилагать все силы, чтобы не свалиться прямо на закате. Скай обычно не заморачивается, но, думаю, мои попытки бороться с графиком и её немножко мотивировали. Джозеф свой график сломал задолго до того, как мы его нашли, и это опять же нечестно. Может, его рог растёт прямо в его мозги, и магия стучит по ним каждый раз, когда он что-нибудь левитирует.

И день бы был весёлый, но малозначительный, если бы на этом он и закончился. Понятно, что раз я это пишу, на этом он не закончился. Ты прав, действительно не закончился.

Мы уже подумывали отправляться на боковую, когда мы его услышали. Двигатель. Слух у пони очень неплохой, и мы легко поняли, что он идёт сверху (больше неоткуда, там вдоль берега идёт обрыв, который заглушил бы любой звук с той стороны). Он был не слишком громкий, не реактивный или что-то подобного калибра. Когда мы посмотрели вверх в том, что осталось от дневного света, мы увидели, что что-то двигается в нашу сторону вдоль берега, на очень небольшой высоте.

Это был самолёт, двухместный винтовой самолёт, летящий медленнее, чем многие машины едут, и постепенно спускающийся ближе к песку. Шасси выпущены не были. Первой моей мыслью было заорать в панике, всё-таки самолёт прямо на нас летит! Скай и Джо именно так и поступили, но я только глубоко вдохнула и спокойно поднялась на ноги.

На самом деле самолёт летел не прямо на нас. Он летел слишком близко к воде, прямо по той границе, где лучше всего получается галоп. Высота у него была хорошо если футов тридцать, и он очень медленно снижался. И несмотря на то, что он едва полз, пилота рассмотреть у меня не получалось.

Всё произошло в считанные мгновения. Самолёт коснулся песка футах в тридцати от нашего костра, и заскользил на брюхе. Когда он приземлился, земля вздрогнула, и я чуть было не свалилась. Мокрый песок и вода полетели во все стороны, и на нас, несмотря на то, что мы стояли на расстоянии. Пронёсся мимо нас, кренясь на один бок. Одно из фиберглассовых крыльев разлетелось вдребезги, и вся конструкция зашаталась, чуть было не начав кувыркаться. Нос был слишком высоко, иначе зарывшийся в песок пропеллер скорее всего разнёс бы весь самолёт в момент.

Я это скорей почувствовала, чем увидела. Джозеф вкопался копытами в песок, и потом возле меня появилось это розовое сияние, почти такое же яркое, как наш костёр. На самолёте я его тоже увидела, не особенно умелое, просто давление, пытающееся прижать его к песку и выровнять хотя бы на мгновение. Самолёт не закувыркался, и быстро потерял скорость, скребя брюхом по земле. Думаю, и без слов понятно, что он вряд ли когда-нибудь взлетит.

Двигатель чихнул и, наконец, заглох, а потом весь самолёт принялся дымиться. Не знаю, чем в этот момент была занята Скай, а Джозеф и я побежали к самолёту насколько ноги позволили. Ты бы посмотрел, как наш единорог работает. Дверь оторвал начисто. Проём был невысоко над землёй, поэтому я прикрыла лицо насколько можно, и нырнула внутрь.

Внутри я нашла пони. Рассматривать особо не стала, ухватила копытом и выдернула из ремней. Она была пристёгнута, а на полу кокпита валялась одежда (хотя на ней самой одежды не было).

Как только я её вынесла, Джозеф помог мне отнести её подальше. И вовремя, самолётик рванул где-то через минуту. Мы уже достаточно далеко убрались, и осколки нас не задели, но в ушах звенело ещё долго. Интересно, не защитила ли нас как-то магия Джо? Как я уже сказала, я его за сегодняшнее уважаю. Беру назад все плохие слова, которые про него говорила.

А хотя нет, не беру. Он всё равно лентяй. Просто не трус.

Скай успокоилась к моменту, как мы добрались до мобильного дома. Она расчистила нам место, включила свет, и мы смогли уложить новую пони. Выглядела она неважно – многочисленные порезы, многие глубокие и сильно кровоточащие. Меня чуть не вывернуло, когда я сообразила, что вся в крови.

На этот раз у нас с собой были медицинские препараты, а у Скай ещё и аптечка из травматологии. Скай, конечно, не доктор, но химическим коагулянтом пользоваться не так сложно. Мы разложили пони в душе, отмыли насколько возможно, вытерли и обрызгали раны. Некоторые определённо требовали швов, но самое страшное было у неё на голове.

Она была единорогом. Была, потому, что страшный удар раздробил ей рог. Смотреть на него было страшнее, чем на все её порезы вместе взятые, и коагулянт тут ничем не поможет. У Скай не хватило духу (да и соответствующего оборудования у нас не было), чтобы обработать пони на берегу. Я гнала домой как могл, кофеин и адреналин не давали мне заснуть. Она ещё кровоточила, когда мы добрались до дома.

Хвала милостивым небесам, что она была без сознания. Джозеф её зашил (под руководством Скай), а я предприняла первую в мире частичную ампутацию рога. Спилила до длины примерно в два дюйма… остальное спасти было нереально. Пришлось прижечь спил. После этого кровоточить перестало.

Так поздно я ещё не оставалась. Скоро, наверное, уже утро. Я думала, выговорюсь и полегчает. В душе… Господи, вода была багровой. Ну вот почему такой классный выходной должен так закончится? Было так весело! Мы сближались, делали всё, что друзья вместе делают.

С другой стороны, у этой пони не было бы шансов, если бы нас там не было (может, она на дым нашего костра прилетела? Она вообще в сознании была? Сомневаюсь, что такая мягкая посадка может быть случайностью). Мы её положили в третьей спальне, и кто-нибудь будет с ней сидеть постоянно. Моя очередь где-то через час, когда Скай закончит. Веришь или нет, она всё ещё дышит. Пожалуй, с выводами о том, что тело Джозефа хрупкое и лёгкое я погорячилась. Скай говорит, что нет никаких гарантий, что она когда-нибудь проснётся. Мы полагаем, что она себе ничего не сломала, но могут быть внутренние повреждения. Она потеряла много крови, и мы даже представить не можем, что такое для единорога потерять рог.

Джозеф собирался и ампутацию тоже сам сделать, раз уж я от вида крови зеленею. Но его вывернуло, и мне пришлось вмешаться. Я потом его нашла, вцепившегося в свой рог и дрожащего как сухой лист. Принесла ему горячего шоколада, и ещё кое-чего, чтобы расслабиться, и теперь он спит. Он может подежурить в третью смену.

…

Она ещё не проснулась. Моя очередь дежурить. Она в постели, она дышит, она в безопасности. Завтра попробуем её покормить. Думаю, попробую нарисовать её здоровой. Стакан скотча мне не помог успокоиться, может, искусство поможет. Метка на место не влезла, поэтому нарисовала её рядом.

— А

Глава 22: 21-24 июня

Lonely Day — Лонли Дэй — Одинокий День

[громадными, уродливыми буквами]
Дорогой дневник.

Она ещё не проснулась.

---

22 июня 2015

Дорогой дневник.

Новая пони ещё не проснулась. Мы приспособили к ней свой график насколько смогли. Судя по всему, внезапно и беспричинно умереть она не собирается, поэтому мы больше возле неё 24/7 не дежурим. Нас просто слишком мало для этого. Да и, если честно, будет с ней кто-то постоянно или нет это не вопрос жизни и смерти, ведь так? Среди нас нет ни хирургов-травматологов, ни терапевтов, да даже просто фельдшеров скорой помощи и то нет. Всё, что мы можем добиться – это что она проснётся не в одиночестве.

Это если она вообще проснётся. Мы ей дали немного мёда и воды, чтобы помочь с выздоровлением. Я и Скай её ежедневно чистим (Джо на неё смотреть спокойно не может, поэтому от него пользы ноль). Судя по всему, отпугивают его не раны, по крайней мере, они не основная причина. Я подслушала, как он об этом спорит со Скай, когда они думали, что я их не слышу. Ну, в случае Скай слово «спорили» будет с большой натяжкой.

– Судя по всему, она нормально выздоравливает. Заражения нет. Не бойся к ней прикасаться.

– Это не пройдёт. Я знаю. Она на всю жизнь инвалид.

– У меня тоже рога нет, вообще-то.

– Ну да… но у тебя есть крылья. Естественно, у тебя нет рога.

– Это ты так намекаешь, что Дэй – инвалид? – так ему, девочка, задай ему жару. Но я не смогла слушать дальше. Не хотела услышать то, что и без него знаю. Я и есть инвалид, как эта единорожка. Мы никогда не взлетим, никогда не сможем использовать магию. Какой с нас толк?

Ах да, я же об этом ещё не упоминала. Клауди Скайз решила, что нам с Джозефом нужны «правильные» имена, которые она теперь использует как прозвища (и меня успокаивает только то, что она всё-таки использует моё настоящее имя, если речь идёт о чём-то важном). Она сказала, что после того, как она послушала, как я записываю дневник пару раз, она пришла к выводу, что меня должны звать «Лонли Дэй». Говорит, «имя дождётся, пока я буду к нему готова». То есть, не дождётся. В мусор вместе с отказом от одежды и меткой, растущей на заднице на всеобщем обозрении.

И кто знает, у единорожки может быть шанс! Рог же — это магия! Может, того, что у неё осталось, хватит, чтобы немножко магичить. А может, рога могут снова отрасти. Вот кому магия точно не светит – так это мне.

Не то чтобы обычные пони, которых я видела в том… месте… были бесполезны или беспомощны. Они, судя по всему, занимались всем тяжёлым трудом, выращивали урожай с помощью, видимо, каких-то безумно эффективных удобрений. Ну или у них генетические модификации на уровне, которого мы никогда не достигли. Жаль, что у нас это направление теперь заглохло. Впрочем, нам, наверное, не нужна пшеница, растущая впятеро плотнее, нас всего ничего. Пони могут и травой перебиться… а мы можем? Тьфу, нет, нет. Не эта. Эта пони внутри всё ещё человек.

С отпуском нехорошо получилось, но про это ты уже читал. Скай занялась изготовлением сыра. В Калифорнии было несколько исторических сыроделен, и некоторые из них открыли небольшие производства прямо в городе. Чем дальше, тем больше кажется, что она попала в точку со скотиной, хотя я и не очень пока представляю, что мы с ними будем делать, когда соберёмся переезжать.

Чем дольше мы тут остаёмся, тем очевиднее, что переезжать придётся. Даже если бы мы могли засеять асфальт, нам просто не хватит воды. У нас больше нет акведука, который мог бы превратить пустыню в райский сад. Сколько столетий пройдёт, прежде чем мы сможем себе что-то подобное позволить?

Отправилась на специализированный склад и приволокла в грузовике здоровенную катушку толстенного кабеля. Пришлось привлечь Джозефа, потому что я-то, понятно, ни на что полезное сама не способна, мне обязательно требуется единорог. Дурачок Джо. Это не его дурацкая вина, знаю. Он не просил сохранить ему всё, и только немного уменьшить в росте.

Я тоже не просила сделать меня милой плюшевой игрушкой вместо человека. Ну хоть в чём-то повезло, это не я в коме.

С этой новенькой так много вопросов. Самый большой – её полёт. С момента как все пропали прошёл почти месяц, зачем она сейчас-то полезла в самолёт, особенно не зная, как с ним управиться? Я же не пытаюсь запрыгнуть в первую попавшуюся машину и спокойно в ней укатить, несмотря на мои копыта!

Может, у неё единорожья магия посреди полёта закончилась? Судя по всему, до самой катастрофы у неё всё неплохо получалось. Снижение выглядело управляемым, угол правильный, кусок пляжа она выбрала самый ровный… блин, это как с шифром! Мы никогда не узнаем, в чём дело, если не доберёмся до источника (который неизвестно где), и что с этой пони произошло мы не узнаем, пока она не проснётся, и сама не расскажет.

Мне кажется, то, что Скай до сих пор не придумала для новенькой дурацкое прозвище – хороший знак, указывающий на её вменяемость. Она, по крайней мере, знает границы, которые переходить не стоит.

— Лонли Дэй (ха, да никогда!)

23 июня 2015

Дорогой дневник.

Немножко угнетает то, что ни один из моих планов по привлечению внимания не сработал. Радио, прожектор, сообщения в интернете (хех, да, когда-то у нас был интернет), и никаких следов того, что хоть один из них на самом деле кого-то привлёк. С одним возможным исключением – возможно, блондинистая единорожка на нас вышла благодаря моим стараниям. Этого мы можем никогда не узнать.

Да, она всё ещё не проснулась. По запаху она вроде не портится, но и никаких признаков того, что ей становится лучше, тоже не видно. Тяжело сказать, есть ли улучшения или нет. Да, пожалуй, добыть где-нибудь доктора надо сделать задачей номер один. Вырастить его мы не можем, но, возможно, мы можем что-то узнать из книг и самоучителей (по крайней мере, это лучше, чем совсем без знаний). Магия Джозефа подсказывает, что он наилучшая кандидатура, но вот его лень означает, что он, скорее всего, никогда не сможет заставить себя учиться.

Клауди Скайз, с другой стороны, возможно. У неё уже есть какой-никакой опыт помощи заболевшей скотине, так что фундамент ветеринарной науки заложен. Лечение лошадей как-нибудь специальным словом называется, не знаешь?

Я, понятное дело, дисквалифицирована, потому что кроме меня о нашем выживании думать некому. Вот как вчера: я сосредоточилась на расширении «безопасной зоны» от нашего дома на соседние улицы и дворы. Потратила весь день на установку заборов, перегораживающих дороги и соединяющих нас с соседним участком. Мелкое зверьё всё равно пролезет, а вот собак должно задержать (не знаю, есть ли поблизости что-то покрупнее). Пользуясь случаем хочу поблагодарить калифорнийский Департамент Транспорта за кучу грузовиков, доверху нагруженных временными заборами, которые они приготовили до События. Очень облегчило мне жизнь.

Сегодня в основном занималась едой. Взяла с собой Хуана и отправилась в Костко. Нагрузила наш переоборудованный пикап палетами, привезла их домой. Мы пригнали к дому автопогрузчик на пропане, так что выгружать теперь совсем просто. Заодно укрепила вчерашние заборы банками вегетарианского чили и ящиками с порошковыми напитками.

Да, автопогрузчик можно приспособить под копыта. Даже проще, чем я думала. Чёрт, как я соскучилась по хот-догам и пиццам из Костко!

Пятидесятифунтовые мешки с мукой пришлось таскать по одному. Джозеф со всей щедростью предложил свои волшебные таланты в помощь – не таскать мешки, а грузить их мне на спину. Оказывается, груз в полсотни фунтов я тащу без особых усилий. Больше, наверное, не стоит, ощущение было такое, что больше было бы крайне неудобно тащить.

Завтра меня ждут два больших проекта – заняться огородом или заменить наш туалет на биотуалет. Никогда не занималась ни сантехникой, ни огородничеством, хотя Скай говорит, что с радостью поможет с огородом, если я выберу его.

Да уж, какой у меня богатый выбор. Провести весь день со ртом в опасной близости к месту, в которое люди… (отвратительно)… или приятно провести время с Клауди Скайз, совместно нагоняя пот.

Невыносимо сложное решение, да.

— А

24 июня 2015

Дорогой дневник.

Всё ещё не проснулась. Мы прилагаем все усилия, чтобы о ней как следует позаботиться, и непохоже, что она собирается умереть. Порезы заживают, может, даже через недельку можно будет снять швы. Но даже если все порезы превратятся в шрамы, это не значит, что она когда-нибудь проснётся. С выбритой вокруг ран шерстью она выглядит достаточно странно. Шерсть постепенно отрастает, но недостаточно быстро, чтобы скрыть такие раны за пару дней.

Весь день занималась со Скай огородом. Она у нас специалист, поэтому я при ней была второй скрипкой. Боялась, что Джо нам нарушит уединение, но одна мысль о том, чтобы оставить незнакомку (интересно, она может считаться единорогом, если у неё больше нет рога? Или она теперь обычная пони?) одну в доме его очень сильно нервирует. Он больше времени сидит в её комнате, чем мы вместе взятые. Может, это у него видовое.

Мы использовали кусок двора, часть, не занятую курами (им мы построили загон, и плевать на их странное поведение). Попытались использовать ручной мотокультиватор, но для него требуется куда большая точность, чем та, на которую мы способны. Вместо этого мы нашли ржавеющий плуг, который использовался в доме как украшение, и запрягли меня в него используя упряжь от тележки.

Ты когда-нибудь предполагал, что придётся самому тянуть плуг? Я вот тоже нет. Из того, что Скай рассказала про все эти фермерские штучки, я половину не поняла. Погугли их, если интересно. Ах да, интернета больше нет. Ну, тогда покопайся в Кимбалнете, может, там что-то найдётся. Если он, конечно, не загнулся.

После того, как земля вспахана, время сажать. Скай хотела попробовать побольше разных семян, чтобы посмотреть, что лучше растёт в местной почве. Я старалась не отставать, высыпая семена из пакетика на землю и прикапывая их копытом.

Чувство было… странное. Как будто кто-то постоянно смотрел на меня из огорода, но при этом никого видно не было. Я засеяла две грядки справа, а Скай – слева. Хоть что-то из того, что мы посадили, должно прижиться.

И я ставлю на то, что сажала Скай. У неё есть опыт. Всё, что я когда-либо поливала, умирает. Да, с поливом тоже будут сложности. Одна из причин, по которой мы так просто всё вспахали это то, что земля совсем сухая. Газон уже давно скончался. Постарались рассыпать побольше грунта из магазинных пакетов и вспахать насколько это вообще со мной возможно.

Для пахоты нужна другая упряжь. Мне хватило сил, но каждую секунду впечатление было такое, как будто упряжь готова разлететься от нагрузки. Я её делала для тележки, а не для плуга.

Когда закончили, притащили шланг с таймером и крутящимся разбрызгивателем. Должно хватить на весь огород, даже по такой жаре, но придётся потратить часть нашей драгоценной воды. Поэтому следующая задача – биотуалеты.

Неважно, это не сегодня. Может, завтра. Пока хватает воды в бутылках. Всегда можно пополнить цистерну выливая их туда. Пластик всё равно рано или поздно испортит воду.

Скай слишком устала для готовки, поэтому закинули полуфабрикаты в микроволновку и наслаждались музыкой, сидя на крыльце пока они там готовились. Хуан присоединился к нам во дворе (в первый раз!), и мы любовались закатом.

Всё-таки ещё осталось немного хорошего, даже после конца света. Список короткий, но всё-таки не пустой.

— А

Глава 23: 25 июня

Дорогой дневник.

Она проснулась.

Остальная часть дня с этим не сравнится, так что с неё и начну. Сходила за проводом для электрификации забора, чтобы превратить наш дом в неуязвимую для хищников крепость. Слишком много безумия вокруг последнее время – то самолёты падают, то сигналы по радио передают странные, то одичавшие собаки ведут себя непонятно. Когда мы это всё установим, уверена, ночью сможем спать спокойно, несмотря на то, что мы мелкие цветные лошади. Притащила это всё со склада, где хранятся фермерские штучки перед пересылкой на Средний Запад, вся система предназначена для крупного рогатого скота. Полагаю, всё, что может отпугнуть корову, и дикой собаке даст повод задуматься.

Установить, правда, ничего не удалось, хотя запланировано это было на сегодня. Наша спящая красавица решила-таки очнуться. Причём я при этом присутствовала, так что рассказать могу из первых рук.

Была уже вторая половина дня, время, когда мы со Скай обычно моем пони и меняем ей бинты. Мы вытирали её полотенцем, когда заметили то, чего раньше не было – её ноги стали подёргиваться. Естественно, мы отошли в сторону и не мешали ей, пока она с кашлем и отплёвываясь возвращалась в мир живых.

Пожалуй, было бы преуменьшением сказать, что она была в шоке, и первым делом она на нас набросилась. Свалилась на бок в туалете и сучила копытами как будто забыла, что для того, чтобы встать, нужно использовать все четыре.

Мы поспешно освободили ей место. Ей не потребовалось много времени чтобы превратить себя своими дёрганьями в дрожащую от боли массу. Её первые слова, которые мне удалось разобрать были «Есть хочу.» А может и нет, она много всяких звуков издавала.

Её зовут Мория Стрикленд. Мы это узнали, когда отнесли её назад в спальню и уложили в кровать, в которой она провела последние несколько дней. Она почти не соображала, что происходит, и большая часть звуков, которые она издавала, в английские слова не складывались. Тем не менее, про еду мы разобрали. Скай отправилась готовить ранний ужин, пока я попыталась успокоить кобылу.

Мне это в итоге удалось. К счастью, она постепенно расслабилась, хотя я и боялась, что она снова заснёт или вернётся в коматозное состояние. Её метания сильно её утомили, забрав энергию, которую она вряд ли могла себе позволить так щедро расходовать после нескольких дней на воде с мёдом и мукой.

Впрочем, она не заснула, и когда я рассказала ей, кто я (ничего не удалось из неё вытянуть пока я сама не представилась), она объяснила ситуацию. У меня есть серьёзные сомнения в её словах, но она была очень убедительна. Если она притворяется, то получается это у неё великолепно.

Если верить Мории, она совершала ночной полёт вокруг Лос-Анжелеса, добивая несколько вечерних часов, которые ей не хватало для пилотской лицензии, когда она заснула за штурвалом.

Я постараюсь вспомнить её слова поточнее, потому что они звучали достаточно странно, и мне кажется, как раз такие вещи стоит запомнить. Что если она опять впадёт в кому? Терять такую важную информацию ни в коем случае нельзя.

— Я летела типа как сквозь молнию, только я никогда сквозь молнию не летала. Проснулась, а вокруг меня белым-бело, и весь кокпит трясётся. Внезапно оказывается, что я смотрю на штурвал снизу-вверх, и моё тело как будто не совместимо с сидением.

Дальше она описала, как обнаружила, что её превратило, хотя у неё не было возможности хорошенько себя рассмотреть. За штурвалом самолёта, несущегося вдоль берега на высоте четырёх тысяч футов, и с конечным запасом горючего немножко не до рассматриваний.

Она рассказала, что не смогла связаться с диспетчером, да и разобраться, где она находится, тоже не вышло. Всё, на что она ещё была способна – это прыгать между штурвалом и педалями, и постепенно направить самолёт на плавное снижение. Весь берег был угольно-чёрным, но ей удалось заметить единственный костёр, и несколько электрических лампочек вокруг, так что она направилась к ним.

Она сказала, что песок – не худшая поверхность для аварийной посадки. Она бы, конечно, предпочла воду, если бы верила в свою способность плавать в виде маленького животного. Мне приходится ей верить, потому что я понятия не имею, как управлять самолётом.

Можешь догадаться, что было дальше. Костёр, к которому она летела, был наш, мы её спасли. Я ей это рассказала и это её успокоило. Пришла Скай с едой, и она стала потягивать жидкий бульон, пока мы разговаривали.

Конечно, есть в этой истории большая, зияющая брешь, и я думаю, ты её уже заметил. Я несколько раз переспросила Морию, чтобы удостовериться, что она не оговорилась.

Да, она на самом деле описала полёт, который начался 23-го мая. Нет, когда она взлетела, она ещё не была пони. Нет, в Калифорнии не было «отказа электричества», когда она взлетала. Да, радио работало без проблем до самого превращения.

Когда мы рассказали ей, что все исчезли, она выглядела разозлённой, смущённой и недоверчивой. Она отказывается нам верить, даже после того, как мы показали ей через окно мёртвый город. Сказала, что «поверит, когда увидит». Если Мория притворяется, то у неё чертовски хорошо получается.

К сожалению, всё, что могло подтвердить её слова, утеряно во взрыве, а что осталось наверняка уже смыло приливом. Даже если у этих самолётиков есть «чёрные ящики» (а у них частенько нет), у крохотных лошадей нет возможности добыть их со дна морского.

При всём её недоверии к нам, выглядит она достаточно убедительно. Она настолько же плохо управляется с копытами при еде, как я в первый день. Пролила две миски и, в конце концов, сдалась и стала пить через край. Когда я рассказала ей, что нам пришлось ампутировать её рог, она только посмеялась и сказала, что «ну, значит, он не будет мне небо загораживать».

Да что с ней не так?! Как она может так свободно отказываться от магии, которая настолько облегчает жизнь Джо? Ладно, ладно, про магию мы ей пока не рассказывали, а Джо слишком испугался, чтобы заглянуть к ней в комнату. Честное слово, он с ней хуже, чем со Скай или со мной. Кто-то того же вида, что и он, и он даже поздороваться не зашёл. Вот настолько его беспокоят её травмы. А ей плевать.

И это даже не самое странное из того, что она сказала. Она попросила меня подержать зеркало у неё сзади, чтобы она могла посмотреть. Я думала, она хочет рассмотреть задометку, но её слова развеяли это заблуждение. Она спросила: «Я что, кобыла?». Мы ответили, что да. Она замолчала, и мы не стали её тормошить.

Мы не могли её как следует расспросить (пусть и хочется). Она ослабшая, усталая, и после того, как поела, ей снова потребовался отдых. Мы оставили её отдыхать, но на всякий случай положили радио возле кровати, чтобы она могла вызвать меня или Скай если ей что-нибудь ночью потребуется.

Я с нетерпением жду возможности узнать про Морию побольше, чем то, что она накручивала ночные часы и что дата её вылета не стыкуется с реальностью.

Она ведь не может надеяться, что мы купимся на враньё такого масштаба? Что она скрывает? Если она так хорошо притворяется, она должна была тренироваться… если, конечно, она притворяется. Может, завтра узнаем. Надеюсь, бедная пони ненадолго прикована к постели. Я бы с ума сошла. Я за пару дней в больнице чуть не свихнулась от скуки.

Я собралась с остальными чтобы это обсудить. Все были достаточно сдержанны, и в этот раз Джозеф даже больше, чем Скай. Рабочая гипотеза – что удар, раздробивший рог, заодно вызвал сотрясение мозга, и она просто забыла все события, которые произошли перед взлётом. Такой маленький самолётик не может далеко улететь. К сожалению, в Калифорнии есть как минимум дюжина мест, из которых она могла вылететь, и которые вполне в пределах досягаемости для такого самолёта.

Меня смущает только один момент, первая часть её истории, про ночной полёт. Это, конечно, хорошая причина быть в небе ночью, но в этом-то и проблема. Я не доктор, но мне кажется очень подозрительной такая удачная потеря памяти. Выпал ровно такой кусок, чтобы его края идеально друг с другом совпали.

Чувствую, что что-то важное упускаю. Джозеф так пока и не смог взломать шифр, и это печально. Он говорит, что вот-вот закончит, но я не уверена, он это честно или пытается говорить то, что мы хотим слышать.

Код сегодня снова поменялся. Я чуть было не пропустила, но у меня уже привычка вечером подниматься к радиостанции, проверить, не ответил ли кто-нибудь, а заодно послушать номерную станцию. Теперь она передаёт: “15-17-21-4-6-3-2-15-0-21-4-8-0-20-22-6-12-3-15-26-4-11-6-20-7-17-20-21-4-21-1-20-23-12-23-17-20-21-5-4-0-3-4-20-17-1-22-0-5-4-21-6-8-20-6-16-0-3-22-17”

Ты мог бы предположить, что больше материала облегчает работу Джо по переводу его на английский. Оказывается, не всё так просто, хотя объяснения почему именно я не поняла. Завтра попробуем поднять Морию на ноги. Несмотря на задометку, она настаивает, что понятия не имеет, как ходить, и даже направить самолёт на посадку для неё было почти непосильной задачей. Джозеф так и не рассказал ей про магию, да и мы не стали. Я и думать не хочу, насколько это тяжелее – иметь магию и потерять, по сравнению с ситуацией, когда её и не было.

Конечно, больше волшебных кругов нам не попадалось, и загрузить инструкцию в мозг ей негде. Может, магию без этого и не выучить, кто знает.

А, и ещё немножко. По одному этому ты можешь сказать, что я живу в Калифорнии, потому что другим и в голову не пришло бы, что это достойная упоминания новость. Сегодня дождь был. Выпало меньше дюйма, но растения оценили, а для запасов в баке это вообще был подарок небес. Жаль, что основной сезон дождей у нас в ноябре-декабре, да и тот чахлый. Ждать до его ещё очень долго. Потратила целый час просто бегая под дождём со Скай. Чувство было такое, как будто сейчас взлетим. Закончился он через час или два после заката, и большая часть немедленно испарилась. Неважно. Наслаждаемся пока есть.

— А

Глава 24: 26-27 июня

26 июня 2015

Дорогой дневник.

Мория ещё на постельном режиме, но она нормально проснулась с утра вместе со всеми, и с тех пор действует нам на нервы. Она практически потребовала, чтобы мы немедленно сделали ей одежду, что, с одной стороны, понятно, но с другой это не такая уж срочная задача. Скай сняла с неё мерки, и я сегодня посмотрю, что можно подыскать, когда как обычно выйду в город за добычей. Она может вступить в клуб «штаны задом наперёд», как Джо, а может применять спортивные шорты, как я. Думаю, раз уж она решила не вступать в нудисты, я могу только поддержать её штанами.

Когда я это вслух сказала, оно смешнее звучало. Программы распознавания речи меня никогда не ценили.

Сегодняшняя задача на разорение города: податься в преступники. Ну, по крайней мере, незаконно проникнуть на закрытую федеральную территорию. Лос-Анжелесская база ВВС, детка. Я вернулась, но не совсем так, как моя мама того желала. Ей вместо этого достался механик-неудачник. Неважно. Я всё равно туда пробралась!

Думаю, не стоит упоминать, что охрана на базе сейчас не очень строгая (не то чтобы один КПП можно было считать строгим). Что мы там искали? Оборудование. Стреляющей разновидности. Во что мы собираемся стрелять? Как мы собираемся стрелять? Не знаю, но по крайней мере, теперь эта возможность для нас не закрыта. Сложили всё в подвале, в закрытой комнате, несколько ящиков импортных винтовок, из которых на базе ВВС никто, скорее всего, и стрелять-то не хотел.

Слышал когда-нибудь о p90? Скорее всего нет, потому что больше нет стран и тому подобного. Это маленькая, практически детская, винтовка, которую я легко могу носить на плече и у которой почти нет отдачи. Не знаю, потребуются ли нам когда-нибудь винтовки, но эта похожа на идеальное оружие для пони. Маленькая, лёгкая, с коробочным магазином, который даже копытами можно поменять. Целиться, конечно, проблематично, но я подумаю, что можно сделать. Если время будет. Не вымереть с голоду пока что у нас с высшим приоритетом. Мне просто спать будет спокойнее зная, что эти малышки у нас в подвале. Других игрушек тоже хватает, из тех, которые нам вряд ли пригодятся. Набрали столько, сколько влезло в пикап Скай. И, честно говоря, она была не в восторге, что мы его для этого используем.

Зато мы осмотрели все запасы базы. И скажу тебе, их там немного. Я надеялась найти кучу ящиков с тысячами сухпайков, которые мы сможем немедленно спасти и засунуть в холодильник. Они бы были для нас незаменимым подспорьем тогда, когда мы попытаемся нормально обустроиться.

Конечно, если мы хотим где-то прочно обосноваться, нам потребуются копыта, которые будут всё строить. Ещё одна женщина — это классно, но мало. Нам надо больше разнообразия, куда больше, чем нас сейчас есть. Ещё нам нужны сильные и работящие пони. Будет ли прок от Мории, или она запрётся в доме и будет целыми днями проектировать сотовые сети? Не окажется она вторым Джо?

Ах да, он с этим проектом закончил, наконец, и, пожалуй, получилось довольно круто. Ладно, ладно, круче чем «довольно круто». Может, я ему даже прощу часть потраченного на это времени, если мы сможем заставить всю систему на нас работать (вот только насколько её хватит?). Идея включает в себя локальную сеть внутри дома, с подключением к спутниковой сети Иридиума.

Если хочется поговорить о системе, на которую невозможно рассчитывать бесконечно, то это хороший пример. Но неважно, пользуемся чем есть, пока оно есть. У нас теперь есть эти коробкообразные фиговины, которые соединяются с телефоном по блютусу и позволяют ему связываться со спутником отовсюду, главное, чтобы небо было чистое. Дом он оборудовал так, что он теперь работает как узел сети, и написал приложение, и бла-бла-бла, компьютеры.

Разве спутниковые телефоны не платные? Как он заставил эти штуки работать? Как спутники вообще ещё работают без наземных станций? Так много вопросов! У меня не получилось понять его ответы, поэтому он разозлился и рявкнул:

— Я просто использовал свою единорожью магию, ясно?

Мы сегодня проверили систему, и смогли до него дозвониться пока ездили за припасами со Скай. Задержка куда больше, чем я привыкла, но он сказал, что это нормально. В любом случае, это лучше, чем современная сотовая связь – в смысле, лучше, чем ничего.

Оказывается, если мы хотим пользоваться всем этим хоть сколько-нибудь долго, нам нужно восстановить электроснабжение хотя бы в одном из их офисов. Что-то связанное с GPS. Он думает, что ближайший такой офис в Сакраменто. Не слишком далеко, но, если мы этим не займёмся, система долго не протянет. Технические детали причин выше моего понимания.

Смысл в том, что он хочет сгонять на север, и в этот раз мне сложно придумать причину ему отказать. Спутниковые телефоны, если мы можем заставить их работать, позволят связываться со всем миром. Конечно, никто нам через эту систему пока не звонил (пока!), так что, если кто-то всей этой системой и управляет, он пока не заметил, как мы издеваемся над их серверами.

Есть ещё одна причина, по которой стоит заехать в офис. Оттуда мы сможем посмотреть на данные использования системы по всему миру. Позвонить на любой телефон, какой хотим. Он говорит, мы можем там расположиться на несколько дней, пока он обзвонит всех пользователей в мире через свою программу. И нам всего-то надо найти метод запитать здание электричеством.

Другие причины решиться на поездку тоже есть, кроме телефонных. Сакраменто – большой город, там шансы найти кого-то ещё выжившего должны быть весьма неплохими. Ну хорошо, он поменьше Лос-Анжелеса. Может, стоит заехать в Сан-Диего и посмотреть, не свихнулся ли там кто-нибудь за месяц в одиночестве. Может, в другой раз?

Безопасно ли это? В этом я не уверена. Что если мы по дороге сломаемся? Я когда-то могла что угодно починить, но тогда у меня были руки. Мы можем застрять посреди пустыни и тогда нам останется только идти пешком полсотни миль через пустоту. Не слишком обнадёживает.

Конечно, если мы немного подождём, мы сможем воспользоваться ещё одним ресурсом, который только что попал в наши цепкие копыта – пилотом. Мория, конечно, не слишком удачно провела свой последний полёт… но, может быть, после пары недель тренировок сможет получше? Маленьких самолётов кругом много, она может попробовать найти такой, который ей понравится. Пилот может всё изменить, по крайней мере, пока высокооктановый бензин для самолётов в избытке. Пони, увидевшие в небе самолёт, будут знать, что есть ещё выжившие. Мы сможем достичь городов по всей стране, и куда быстрее, чем можем туда доехать (не говоря уже о том, что так безопасней).

Но пока Мория на постельном режиме. Джо, скажем так, не возглавляет список пони, с которыми я бы рискнула на совместную поездку. Он слишком умный, он неуклюжий, он жеребец, и это серьёзный минус для любого, с кем я собираюсь остаться наедине на долгое время. Конечно, тут у нас выбор ограничен. Кроме него никто не знает, что надо делать. Кроме Скай никто не знает, как заставить фермерское оборудование нормально работать, а Мория слишком новенькая, чтобы рисковать передавать её под чью-то ещё опеку. Скай среди нас больше всего похожа на настоящего доктора.

Конечно, есть один плюс – если он наедине со мной, то он не наедине со Скай. У меня есть подозрения по поводу того, что случится, если их надолго оставить вместе. Даже если принять, что нам всем будет лучше, если оно случится.

В эту поездку я свою новую машину не возьму. Мы отправимся в незнакомое окружение, с новыми потенциальными опасностями. И найти место где жить из них – самая насущная. Пожалуй, как бы глупо это не звучало, учитывая дистанцию, лучше всего будет взять дом на колёсах. Захватим насос, чтобы заправляться на заправках по дороге. Заодно несколько ружей, на всякий случай, и набитые седельные мешки, на случай, если машину придётся бросить. Заодно будет неплохим испытанием для телефонов. Джо настолько уверен в их работе, что не собирается даже брать с собой музыку, будет её проигрывать прямо с компьютера, который у него дома.

Посмотрим, Джо, посмотрим. Мы знаем, что ты умнее нас. Вот и посмотрим, насколько.

— А

27 июня 2015

Дорогой дневник.

Сегодня тот самый день. БОЛЬШАЯ ОХОТА НА СПУТНИКИ.

Нагрузить мобильное жилище всеми необходимыми припасами получилось быстро, потому что большую часть мы туда загрузили ещё в прошлый раз. В основном всё свелось к доливу воды, наполнению холодильника и подготовке седельных сумок на случай, если придётся идти пешком. Солнечные батареи на крыше уже и так есть (на всё их, конечно, не хватает, но на холодильник и водяной насос – вполне).

Джо (и тут я порадовалась, что он настолько стереотипный жеребец), решил, что винтовки – это куда круче, чем они на самом деле есть. Он настоял на испытаниях, и в этом ничего плохого нет. В любом случае, у него шансов во что-то попасть значительно больше, чем у меня, с его-то читерской магией, так что пусть лучше потренируется. Я ему объяснила, что нужно делать (хотя и сама узнала только из инструкции на ящике, в жизни ни из чего подобного не стреляла). У него нормально получается. Дальнобойность у них так себе, но, по крайней мере, теперь я знаю, что, если нами заинтересуется пума, нам будет чем её разочаровать.

После того, как мы спрятали винтовки под диваном на «кухне» и привинтили на крышу спутниковый приёмник, наш дом на колёсах был готов. Скай нас проводила, огорчилась, что ей с нами нельзя, но пообещала, что постарается не спалить дом, пока нас нет. Сказала, что будет постоянно носить с собой телефон, и расскажет нам, если что-нибудь произойдёт, даже если это будет мелочь.

Мой дружище Хуан решил, что тоже хочет с нами, и я ему за это благодарна. Он крупный пёс, крупнее меня (но не тупого Джозефа), и достаточно велик, чтобы отпугивать хищников. Надеюсь. Ну хоть предупредить нас лаем он точно может. К большому неудовольствию Джо, мой пёс занял пассажирское сидение. Моя машина – мои законы.

Ехали до самого вечера, но мы и выехали довольно поздно. Скорее всего, проехали большую часть пути до Сакраменто. Вокруг много полей, но, к сожалению, из живых вокруг только звери.

Судя по всему, большие стада мясных коров сбежали из своих загонов, потому что они нам постоянно попадались по дороге, бродящими повсюду, щиплющими траву, ну и всё такое. Лошади тоже попадались, но меньше. Большинство животных останавливались чтобы на нас поглазеть. Интересно, видели ли они пони и большую собаку сквозь лобовое стекло. Может быть, их просто напугала машина, ведь машин тут не было уже довольно давно.

Не хочу быть уставшей, когда мы въедем в город, поэтому дальше мы не поехали. Остановились в месте для отдыха между парой пикапов, на которых слой пыли толщиной в месяц. Почему они не исчезли? Неважно.

Завтра доедем до города, найдём этот офис. Надо его как-то запитать, и это может занять несколько дней. Не уверена. Поймём, когда доберёмся. Похоже, Джозеф не ошибся с этими телефонами, потому что мы без проблем дозвонились до Скай, и она с нами поговорила. Задержка по сравнению с тем, как телефоны работали раньше, конечно, заметная, но, полагаю, от этого нам никак не избавиться.

Завтра – приключения!

— А

Глава 25: 28 июня – 2 июля

28 июня 2015

Дорогой дневник.

Добро пожаловать в город деревьев! Больше всего деревьев на душу населения в мире, ну или так на табличке на въезде написано. Пожалуй… пожалуй, это правда, по крайней мере, пока мы тут. Всего два пони в одном месте нынче сильно меняют расклады по населению. Господи, что бы я дала за «душу населения». Это ведь могло бы быть целое поселение. Возможно, достаточно пони, понимающих в управлении больше, чем я. Пусть кто-нибудь получше займётся управлением, а я буду машины чинить.

Ладно, на это, скорее всего, рассчитывать не приходится. Зато скучно не будет. Мы теперь в новом городе, тут совершенно другое дикое зверьё. Крупных хищников поменьше, зато полно енотов, белок и прочей мелочи. Несколько рысей, но они мельче нас (ненамного). Пожалуй, местная живность себя получше чувствует, чем у нас, всё-таки природа кругом.

Нашли здание, которое нужно Джозефу, в целости и сохранности. Никаких признаков, что тут кто-то живёт, но мы не особо искали. Забрались внутрь, обнаружили, что электричества нет, а резервные генераторы (практически всё, что имеет отношение к связи, оснащено резервным генератором), без горючего. Залили баки, и офис снова работает. Включили мою мегаколонку, потому что как лучше привлечь пони, как не классной музыкой? Наша передача из Лос-Анжелеса тут принимается, и спутниковые сигналы тоже прекрасно проходят.

Понятия не имею, чем Джозеф весь день занимался. Назовём это компьютерной магией, если никто не против. Он что-то такое делает, что должно позволить системе работать дольше. Отключает что-то такое, что начнёт выключать спутники, когда сигнал GPS достаточно сместится. Повторяет раз за разом: «Это не идеальное решение.» Поддержка этой станции в рабочем состоянии сильно поможет спутникам. Тут есть программы, которые… что-то чего-то… поправки курса… научная фигня.

Для меня это всё звучит как магия. У меня только один вопрос, насколько этого хватит. Месяцы? Годы? Ответ меня немножко взбодрил, ну, по крайней мере, больше, чем прибытие новой пони через авиакатастрофу. Он говорит, что система ещё будет немножко работать даже через двадцать лет, потому что умно-научно-головастый-пони.

Когда мне кто-то выдаёт прогноз, я его безжалостно делю пополам. Пять лет глобальной связи. Пять лет на то, чтобы путешествовать по миру, собирать пони и строить наше поселение. Можно ли схожим образом починить проблемы GPS? Наверное, придётся заглянуть на несколько разных станций. Сколько для этого потребуется солнечных батарей?

Что-то я опять вперёд забегаю. Мы теперь по штату разъезжаем как будто он наш личный. Все остальные исчезли, так что мы вольны делать что захотим со всем, что нам осталось. Но так ли это? Может, вокруг тысячи пони, которых мы ещё не встретили…, например, если эпицентр депопуляции был в Калифорнии, а потом она распространилась по стране, ослабевая, тогда на востоке может оказаться ещё полно народу. Не знаю, почему они до сих пор не дали о себе знать.

Нью-Йорк. Отправимся туда при первой же возможности. Если депопуляция случилась по всему миру, тогда там у нас наивысшие шансы найти других пони, по крайней мере, в пределах США. Надеюсь, они как-нибудь устроились за это время. Интересно, захотят ли они к нам присоединиться.

Отвлекаюсь. Завтра поищем солнечные батареи. Сначала надо приспособить ещё один грузовик. Джозеф может принести пользу загружая панели, пока я этим занимаюсь. Мы покроем ими всю крышу. Обеспечить электричество по ночам будет сложнее, но… чудеса по порядку. Мы и так торопимся.

Скорее всего, в эти дни меня на длинные записи хватать не будет, устану, но всё важное постараюсь всё-таки записывать. Из дома никаких интересных новостей, и это хорошо, наверное. Хуан в качестве компаньона куда лучше Джо. Хороший пёс.

— А

---

29 июня 2015
[запись не напечатана, а написана большими буквами, занимающими всю страницу, но выглядящими лучше, чем прошлый раз]

Дорогой дневник.

Джозеф – ленивая скотина! Ничем полезным его не нагрузить. Работать совершенно не умеет. Тупо весь день сидит за своим дурацким компьютером. На склад-то он со мной пошёл, но только после того, как я этот склад нашла. И потом мне же пришлось большую часть батарей нагрузить погрузчиком, после того, как я его переделала. Кто-нибудь, напомните, на кой чёрт я вообще его с собой взяла? С ним совершенно невозможно иметь дело. Эх, если б Скай была тут. Мы бы могли резаться в Монополию пока Джо не решил бы начать приносить пользу.

— А

---

30 июня 2015

Работа, работа и ещё раз работа. Длинный день провела на плоской крыше батареи. Джо их просто туда затаскивает, а дальше я делаю всё остальное. Крыша закончилась. Придётся придумать подставки на земле. Нельзя ломать панели. Инструменты на батарейках, всё сама. Липучки и много работы. Пахну как сама смерть, высокая влажность. Знала, что Джозеф за мной не полезет, сбросила шорты пока работала, много пота.

Бесполезно. Я виновата или он?

— А

---

1 июля 2015
[особенно коряво]

Нет лучше работы как работа жеребца. Жеребец не работает. Солнечные панели идут сигналы крыша. Не спутников, хочу Скай. Обнимашки.

---

2 июля 2015
[снова набранный текст]

Дорогой дневник.

Подумывала выкинуть последние две записи, не то чтобы они добавляли к дневнику что-то полезное. Впрочем, выдирать их сложнее, потому что я писала прямо на страницах, а не вклеивала. Неважно. Просто забудь, что они там есть. Так проще.

Ничто не справляется со стрессом лучше, чем тяжёлая работа. Конечно, без помощи других пони (вроде Скай), было тяжело, но Джозефа я видеть не желаю. Закончила с крышей, и этого уже достаточно, чтобы много чего работало, только днём. Здание просто набито блоками бесперебойного питания с батарейками, и Джозеф уже написал программу, которая будет всё выключать на ночь и включать в десять утра, когда солнце уже как следует взошло.

Не лучшее решение, но у нас на это всё не так много времени. Я всё больше и больше радуюсь, что перед Событием как раз были в моду все эти субсидии на «зелёную» энергию. Солнечные батареи на них серьёзно развились, и панели теперь можно найти чуть ли не на каждом углу, бери-не хочу. Если дальше так пойдёт, из меня выйдет электрик.

Интересно, как будет выглядеть герб профсоюза электриков. Может, копыта, рога и мотки провода? Не то чтобы в профсоюзах был какой-то смысл, нас слишком мало даже чтобы просто не вымереть, и в данный момент мне совершенно не хочется помогать увеличивать рождаемость.

Да кто об этом может даже подумать. Чёрт побери, Скай! Как ты могла думать… прошёл всего месяц! Может, все эти философы-нигилисты были правы? Человек – это животное, и всегда был только животным. Не я. Я – никогда. Если ей нужен крохотный жеребец в качестве бойфренда, тем лучше для неё. Не для меня.

В Сакраменто всегда было меньше народу, чем в Лос-Анжелесе. Я бы радовалась, даже если бы удалось найти кого-нибудь одного. Пока никого не попалось, хотя несколько магазинов и домов носят следы взлома. Кто-то вломился в гастроном, это хороший знак. Может, их наш рок распугал? Надо будет переключить на гимн или что-то подобное. Безопасное.

У Джозефа не всё так гладко, как он это себе представлял, когда планировал интегрироваться в спутниковые сети. Но он говорит, что «неизбежно» разберётся, как там что работает. Ему помогает то, что он работает изнутри сети и ему не приходится следить, чтобы его кто-нибудь не выкинул. Ещё день-два, максимум. Мне всё ещё нужна его помощь со всем, что требует хотя бы некоторой точности, но я как-то обхожусь. Не поверишь, сколько всего можно сделать, если применить простой рычаг, упряжку и рот. Я всё-таки смекалистая мелкая лошадь.

Я бы предпочла иначе. Я бы ещё вчера закончила, будь я человеком, с руками и без отвлечений. Неважно. Если бы я всё ещё оставалась человеком, вокруг наверняка были бы другие люди, и я всё ещё работала бы в гараже. Я скучаю по друзьям. Я скучаю по маме, по сестрёнке. Надеюсь, с ними всё в порядке. Может, сможем выделить время на поездку в Орегон, проверить, что с ними.

Заткнись! Ничего в этом нет невозможного! Может, это наследственное! Ни у Джозефа, ни у Клауди Скайз поблизости нет родственников, так что как мы проверим? Мория… её родственники – в хвосте списка вопросов, на которые она ещё не ответила.

Клауди рассказала, как дела дома. Пруд пересыхает, по её расчётам хватит ещё на месяц. В городе есть ещё пруды, но все достаточно далеко. Или мы где-то добудем ещё электричество (и промышленные установки по получению воды), или как-то придумаем, как достать воду из реки. Сантехников среди нас нет, но она сказала, что поищет, где река доступнее всего, и посмотрит, хватит ли нам запасов шлангов в городе. Может, сумеем сделать что-нибудь вроде пожарных рукавов цепочкой, и пару промышленных насосов. Вода для скота необязательно должна быть чистой, как вытянутая из воздуха роса.

Мория встала с кровати и теперь может передвигаться, ходит на небольшие расстояния. Скай утверждает, что она «у неё классно получается», но что она пока спотыкается как новорожденный жеребёнок, и нормально ходить сможет разве что через неделю. С памятью у неё всё по-прежнему, кроме одного воспоминания – в самолёте осталось что-то важное. Она думает, что оно могло пережить взрыв и хочет заехать проверить.

Извини, Мория, но твой самолётик уже наверняка смыли волны. Мы, конечно, заедем взглянуть, но только после того, как вернёмся домой. Если его ещё не смыло, не думаю, что день-другой что-то изменят. Не то чтобы я верила в то, что там хоть что-то могло уцелеть. Может, если это было что-то огнеупорное, в ином случае – увы.

Мы из этого мира ещё что-нибудь сделаем. Где-то должны быть другие. Мы найдём вас, пони, развеянные ветром. Кто бы или что бы не сделало это с нами, мы ему покажем, что нас так легко не возьмёшь.

— (НЕ) Лонли Дэй

Глава 26: 3 июля

Дорогой дневник.

Успех! Хорошо иногда оказываться правой. А всегда правой быть ещё лучше. Потому что я снова оказалась права. И в этот раз это не вгоняет меня в депрессию. Мы ещё построим свой город!

Я закончила устанавливать солнечные панели, крыши и земли вокруг здания хватило на 10 киловатт, и закончила я куда быстрее, чем думала. Забавно, как за тяжким трудом время летит незаметно. Начала – и оглянуться не успела, как уже заканчиваю. Вот вам всем! У меня может и нет магии или крыльев, зато я работать умею. Попробуйте только меня остановить!

Джозеф всё ещё возился со своими компьютерными задачами, так что я решила прогуляться по городу. Хуан пошёл со мной, но я и баллончик с перцем захватила, на случай, если наткнёмся на что-то опасное. Не наткнулись, но, когда я отошла от офиса подальше, я заметила вещь, которую раньше не замечала.

Пение. Не слишком громкое, а под вечер ещё и слегка пугающее. Хорошо я не включила музыку на полную громкость пока работала. Заунывная песня старого мира о фее, которая заперта в своём лесу. Песню я никогда раньше не слышала, фолк не мой стиль. Но я прекрасно слышала, что песня не была записью. Это был пони. Лично. Ведущий меня прямо к нему своим голосом.

Слух у меня очень хороший, и мне не составило труда проследить голос до самого его источника: больницы.

Песня привлекла не только меня, дюжины белок и птиц остановились послушать, разглядывая здание своими слишком умными глазами. На меня они почти совсем внимания не обращали.

Да и чёрт бы с ними, они мне не нужны. Меня только радует, что Хуан за ними не погнался, знаю я, как собаки любят гонять белок. Моя предыдущая очень любила.

Чтобы найти певца, мне пришлось обойти вокруг всей стоянки, и то я его сразу не увидела. Там был сад, и в куда лучшем состоянии, чем любой из попавшихся нам южнее (видимо, больше дождей). Но он не был похож ни на один из ранее виденных мною садов. Он выглядел так, как будто на Землю вернулись сады Эдема.

Дорожка, вымощенная булыжником (скорее всего, сделанная до События), была единственным способом пройти сад насквозь. По периметру росли здоровенные подсолнухи, а землю покрывал ковёр незабудок, маргариток и сотен других цветов. Несколько дубов соседствовали со взрослыми яблонями и грушами, высаженными кольцом. Дорожка вела в беседку, а в беседке я нашла пони.

Он был как я, без рога и крыльев, более плотного телосложения, чем другие два (вида, породы?). Тело его было фиолетового оттенка, а грива соломенного. Конечно, мне было тяжело разглядеть его тело, так как он носил халат, такой же, какой носили доктора в соседней больнице, только обрезанный и подогнанный, с укороченными рукавами для передних ног, и притянутый поясом на груди.

Он меня не сразу заметил, и это хорошо. Я хотела дослушать песню до конца. Халат его был весь в пыли и грязи, а из карманов вместо медицинских инструментов торчали садовые. Пока я на него смотрела, он бродил между растениями и подрезал розовый куст ножницами. Песня ненадолго прервалась, когда он съел один из цветков, откусив его прямо с куста.

Вроде в Азии розы едят, да? Не помню. Похоже, мы тут их теперь тоже едим. «Мы».

«Извините,» в конце концов я решилась тихонько сказать. «Не хочу вас отвлекать.» Конечно, в итоге я его ещё как отвлекла. Не слишком удачный выбор слов, если подумать

Он подскочил, уши торчком, хвост трубой. Забавно, насколько легче различать эмоции на пони, даже когда лица не видишь. Я думаю, запах тоже меняется, но я пока не знаю, как его различать. Для меня он просто пахнет жеребцом, запах, которым уже провонял ведь мобильный дом, а от него и вся моя одежда. Одежда, седельные сумки, всё. Когда там опять химчистки открываются? Жаль, там так много разной химии. Может, для нашего поселения можно будет добыть промышленную стиральную машину. У нас есть целый мир полный эфирными маслами.

Неважно. Пони представился «Оливером Питтманом», когда достаточно успокоился, чтобы вернуть себе дар речи. Слышал ли он нашу громкую музыку? Да, и генераторы он тоже слышал. По его словам, он не хотел себя разочаровывать, отправляясь что-то искать и ничего в итоге не обнаружив. «Если там кто-то есть, они меня сами найдут. Если нет, оно само утихнет. Я знал, что всё получится.»

Мы обменялись своими историями. Оливер провёл весь месяц в одиночестве, за одним исключением, к которому я ещё вернусь. Он (во всяком случае, был) доктором, работавшим в этой больнице, хотя изначально перебрался сюда с другого конца страны. Он «не видел смысла» в том, чтобы бросить больницу, когда всё испортилось, потому что больницы превосходно обеспечены на случай катастроф. Экономил на всём, на чём только возможно, запуская генератор на несколько часов в день, и раз в несколько дней выбираясь за горючим. Его первоочерёдной задачей было не дать отключиться медицинскому холодильнику с лекарствами, поэтому он избавился от всего остального (включая электрическое освещение, воду в кране и горячую еду), чтобы сосредоточиться на ней.

Огородничество всегда было в числе его хобби, и взялся за него чтобы было чем скрасить время (то, которое не было посвящено охоте на топливо и батарейки). Я поинтересовалась (как ты, наверное, догадался), почему больница не следила за садом и позволила ему так зарасти. Он ответил, что она не позволила, когда он начал там было всего несколько цветков и саженцев плодовых деревьев.

Я даже не знаю, как это правильно сказать. «Все растения слушают», что-то вроде этого. Если верить доктору Питтману, потребовалось совсем немного внимания, и растения начали расти так, как будто они сбежали из лаборатории по генетической модификации. Он рассказал, как ему надоела сухая овсянка, и он попробовал есть растения из сада, и обнаружил, что без труда переваривает почти любые.

Не знаю, подходит ли к этому пони определение «трудный». Щедрый? Не знаю. Он не успокоился, пока не заставил меня попробовать несколько растений из сада, части разных цветов и кустов… он их собрал, помыл и смешал во что-то вроде салата. Чёрт побери, доктор, я уже смирилась, что до конца дней буду есть консервированные овощи.

Никогда в жизни не ела такого вкусного салата. Большую часть его ингредиентов люди вообще есть не могут, по крайней мере, я так думаю. Некоторые листья были прямо на ветках. В общем, это была просто помытая нарезка с кустов, с несколькими каплями сахарной воды.

Многие из овощей в супермаркете тоже были на вкус примерно такие же, но с момента, как я их последний раз ела, прошёл уже почти месяц. Слишком долго. Надо было с огородом поторапливаться.

Я рассказала Оливеру о нашем маленьком поселении, и он сразу дал понять, что ничто из того, что я могу сказать, не заставит его даже подумать о том, чтобы бросить больницу. Знаешь, что его в итоге уломало?

Да, стоило упомянуть Морию. Раненная пони, которая может нормально не восстановиться без вмешательства настоящего доктора. Я, возможно, немножко преувеличила серьёзность её состояния (совсем немножко!), но неважно. Он нам нужен. Он не может провести жизнь в одиночестве, присматривая за пустой больницей пустого города! Как он от одиночества ещё с ума не сошёл?

Впрочем, у Оливера есть условия. Он хочет забрать лекарства с собой, те самые, которые он хранил всё это время. Для этого надо найти и приспособить фургон-рефрижератор. Он может повести мобильный дом, а я поведу грузовик, и мы можем таким образом уехать назад к «цивилизации». Я бы и сама это хотела проделать. Потребуются ли нам эти лекарства до того, как испортятся, или нет, я не знаю, но жаль будет выбрасывать работу, на которую он убил целый месяц.

Оливеру нужно ещё несколько дней, чтобы собраться. Нам это время потребуется, чтобы переоборудовать грузовик и нагрузить его лекарствами. Кроме того, Джозеф ещё не закончил. Он сказал, что ещё несколько дней займёт обзвон всех номеров в сети, и кто-то при этом должен постоянно присутствовать – на случай, если кто-нибудь ответит. Ещё он хочет отправить на все телефоны «системное» сообщение, статусную строку до 128 символов длиной. В это влезет куча полезной информации, даже если ничего длиннее мы не можем.

Только одна вещь, рассказанная Оливером, меня взволновала больше, чем его рассказы о невероятно быстро растущем саду. Это была одна из причин, по которой он нами не заинтересовался. Иногда он слышал над головой двигатели, и видел «военные самолёты» высоко в небе. Может ли это быть правдой? Не знаю, с чего ему может вздуматься соврать. У нас, конечно, есть наше собственное доказательство, что пони может (плохо) управляться с самолётом. Некоторые из них «звучали как вертолёты». Могут ли пони надеяться справиться с таким сложным аппаратом?

Мне они за всё время, пока мы тут, на глаза ни разу не попались, но мы, возможно, не услышали их за еженощным рёвом нашей музыки. Ошибка, которую я намереваюсь исправить.

Странно, но все пони, какие нам пока что попадались, обладают каким-нибудь полезным навыком. Да, да, даже Джозеф. Почему нам не попались люди, занимавшиеся жаркой картошки в общепите, продавцы недвижимости, мелкие чиновники? Одна фермерша (повар), один механик (на все руки мастер), один программист (хакер), и теперь доктор (садовник). Эй, там, наверху, если кто слушает, можно нам ещё архитектора и химика? Может, ещё кого-нибудь, кто разбирается в 3D-принтерах. Стоп, нет. Это наверняка Джозеф умеет, надо спросить. Хм… инженер-механик? Учёный-материаловед? Бюрократов просьба не беспокоиться.

Случайно ли это? Просто совпадение? Или это намекает на присутствие направляющего разума? Может, знай мы больше о критериях отбора оставшихся, мы бы смогли понять мотивы учинившей это силы?

Оливер так не думает. Как я поняла из разговора с ним, он считает, что что бы это ни сделало, эта сила настолько выше нас, что мы никогда не сумеем её понять. Как хирургия. Иногда можешь спасти пациента, иногда нет. Всё, что можно сделать – стараться изо всех сил. Знание причин не изменит того факта, что оно уже произошло.

Ну тут он прав, пожалуй. Не знаю, смогу ли я так просто отказаться от поиска причин. И от поиска способа всё вернуть назад я отказываться не собираюсь.

Мам, Дженифер… я вас не забыла. Я приду. Надеюсь, скоро. Я вас люблю.

— А

А вот и Оливер. Он куда больше похож на жеребца, чем Джозеф. Может, качается?

Глава 27: 4 июля

[Запись сделана «от руки», полностью заполняя одну страницу и продолжаясь на следующей]

4 июля 2015

Дневник.

Я думаю, я тут в безопасности. Господи, как я на это надеюсь. Двигатели я больше не слышу. Думаю, они уже ушли. Рисковать включать ноутбук не буду, мало ли что. Меня могут услышать, говорить для распознавания приходится громко, да и Джозеф услышит, что я говорю. Спасибо, не надо. Самое время как следует взяться за обучение чистописанию. Рисовать я могу, значит, и писать тоже.

Оливер, обычный пони (прямо как я! :)), был совершенно прав. Над нами в Сакраменто действительно летали самолёты. Только они не просто летали, они ещё и приземлились.

Поздно вечером, когда я с Оливером была в больничном саду (Джозефу моя помощь не требовалась, а с электричеством я уже закончила), мы услышали, как они приближаются с северо-востока. Звук был как от стаи вертолётов (летают ли вертолёты стаями?), и быстро приближался. Я выскочила из прохлады сада и хорошенько рассмотрела парочку.

Два летательных аппарата, летящих тесным строем. Никогда раньше таких не видела, даже когда изучала все возможные самолёты, вертолёты и вообще всё, используемое ВВС США. Чёрные, элегантные птички, угловатые, для обмана радаров. Основной движитель с виду – большие пропеллеры, встроенные в короткие крылышки, поворачивающиеся независимо от самого аппарата. Знаю, потому что наблюдала за ними спрятавшись под деревьями, пока они кружились над аэропортом в миле от меня, плавно перешли в висение и медленно начали опускаться. Один был большой, не как «Гэлэкси», но почти такой же. Второй – значительно меньше, примерно с автобус.

Что-то мне в них не понравилось, поэтому я сразу позвонила Джозефу. Хвала небесам, что догадалась, он был слишком поглощён своей работой, чтобы что-то заметить. Сказала ему, чтобы глушил всё и прятался. Кто знал, что может случиться, но идея, что те, кто летает в таинственных самолётах нас найдёт, мне не нравилась. От него требовалось схватить сумки (в одной из которых я хранила этот дневник) и спрятаться в подвале самого скучного и неинтересного здания, какое ему попадётся, и как можно дальше от спутникового офиса. Рявкнула, чтобы он быстре шевелил своей тупой задницей.

Страх или ярость в моём голосе, наверное, прослушивались, потому что он даже не попытался спорить, как он обычно делает. Оливеру я уже принесла новую рацию, и он тоже поддержал идею спрятаться. Я скомандовала Хуану оставаться с ним, и он меня послушался. Нет, правда, я просто крикнула ему, и он остался.

Бросила всё, что несла, кроме винтовки и рации, и понеслась галопом к аэропорту быстрее, чем когда-либо раньше бегала. Хорошо, что я теперь ботинки не снимаю. Галоп по твёрдой поверхности слышно издалека, но «понячьи кроссовки» заглушали звук до уровня бегущего человека. Может даже, получилось бежать быстрее, чем когда была человеком. Наконец-то достаточно приспособилась, что тело становится преимуществом, а не обузой.

Добежала до холмистой улицы, с которой сквозь деревья видно аэропорт (в этом городе много деревьев), и как раз увидела, как большой приземлился. На каждом аппарате были написаны три большие буквы, белые на чёрном, «HPI». По крайней мере, мне кажется, что эти.

Самолёты приземлились, заняв изрядную часть взлётной полосы и служебных дорожек, оставшихся пустыми, когда человечество пропало. Сзади каждого открылись рампы, и из большого выехали несколько машин, а из маленького – только одна.

Все машины были чёрные, наглухо закрытые, прямо как чуть более грациозные версии бронетранспортёров, как показывали в хрониках войн на Ближнем Востоке. Я таких никогда не видела, но на каждой тоже было написано «HPI» большими белыми буквами.

Одна остановилась возле самолётов (по крайней мере, мне так показалось с моего наблюдательного пункта), а ещё три развернулись и резво направились к выезду на дорогу (и ко мне). Грузовик с открытым кузовом, без водителя (автомат?) следовал между бронеавтомобилями, везя здоровенный контейнер в кузове.

Времени на то, чтобы спрятаться, у меня почти не было. Я выбрала близстоящее здание (самое высокое, какое смогла найти), и побежала по лестнице насколько ноги позволили. Продолжала вслушиваться, но броневики двигались почти бесшумно. У них вообще есть двигатели?

Неважно. Я выглядывала в окна, и поэтому не пропустила, как они проехали мимо. Они меня либо не увидели, либо не придали мне значения. Даже не притормозили, когда проезжали мимо на своих почти бесшумных машинах, направляясь к центру города и моим друзьям.

Было ли ошибкой решение спрятаться? Ты можешь сказать: «Ты месяц всеми силами старалась, чтобы тебя заметили, наконец что-то серьёзное направляется в твою сторону, а ты, вместо того, чтобы бежать к спасателям, бежишь от них со всех ног. Почему?»

Я не уверена, что смогу это понятно описать. У меня просто появилось это… чувство. Чем они были ближе, тем сильнее оно было. У меня грива дыбом встала и внутренности похолодели. Я чувствовала страх, ужас в груди, хуже, чем когда Скай запенивала мне ботинки и мои ноги были парализованы на целый час. И чем ближе подъезжали грузовики, тем хуже я себя чувствовала. Чуть было не сбежала от окна, когда они мимо проезжали. И чуть было не обмочилась.

Ничего естественного в этом чувстве не было. Оно пропало, как только грузовики удалились где-то на милю, и я наконец снова смогла думать. Самолёты просто сидели на полосе и ничего не делали. Никто и ничто не вылезло, не попыталось заправить их из запасов аэропорта. Никто не попытался набрать еды, ничего. Если подумать, на них и окон-то видно не было. Можешь назвать это галлюцинацией, но в темноте мне показалось, что по корпусу у них проскакивают маленькие искорки, как будто у каждого из них внутри была спрятана молния, и она немножко просачивалась сквозь швы.

В этот раз я усталости не чувствовала. Продолжала лезть наверх пока не добралась до крыши. Там попробовала включить спутниковый телефон, потому что понятия не имела, что с нами будет дальше, и мне не хотелось, чтобы оно случилось до того, как я смогу всё рассказать Скай. Рассказала ей про самолёты, про направление, в котором они летели, и что я хочу, чтобы она начала грузить скотину в грузовик как можно быстрее. Если этот караван отправится дальше на юг, ей надо будет спрятаться на ферме.

Несмотря на вечер, я по-прежнему не чувствовала усталости. Разбила копытом автомат по продаже закусок. По пустоте и ужасу в груди я поняла, что автоколонна возвращается, и заставила себя выглянуть в окно. Машины по одной загрузились в самолёты. Те подняли рампы и включили двигатели. Оторвались от земли почти как один, и поднялись в небо.

Как я и опасалась, они улетели на юг, почти точно вдоль дороги на Лос-Анжелес. Я была невероятно напугана, но постаралась не выдать этого, когда звонила Скай. Она уже подготовилась, стадо загружено в грузовик, и ждала только команды. С помощью Мории она их довезёт. Сказала, что с ней всё будет в порядке, и чтобы я не волновалась.

Но я волнуюсь! Скай мой друг! Первый друг после начала всей этой катастрофы. Ничто такое, что может меня заставить почувствовать себя такой пустой и испуганной, как эти грузовики, не может скрывать в себе ничего хорошего. Ничто. Нам придётся от них прятаться. Мы не можем позволить им нас найти.

Когда самолёты улетели, я стала звонить Джозефу, пока он наконец не ответил и не рассказал, где его искать. Я сказала, что скоро туда направлюсь, как только проверю место посадки. Заставила себя спуститься на первый этаж. По дороге наткнулась на рысь, которая решила, что из меня получится классный ужин. После всего, что со мной сегодня произошло, я даже не поздоровалась. Знаешь ли ты, как сильно пони лягаются? Достаточно сильно, чтобы ломать кости, вот как. И этой чёртовой кошке ещё повезло я не воспользовалась винтовкой.

Я думаю, уже понятно, что назад я добралась без проблем. Джозеф и я забились в подвал, чтобы поспать, на случай, если самолёты вернутся. Не хочется оказаться застигнутой в мобильном доме с подсветкой прямо в центре города. Я спросила про караван, и он сказал, что они очень быстро проехали мимо него по дороге на окраину города. Он почувствовал такой же дискомфорт, как и я, но с его волшебным рогом он смог найти слова, которые мне не удалось понять только своим нутром.

Я не уверена, сколько из того, что он сказал, я готова принять на веру, но я всё равно запишу, потому что никакого лучшего объяснения у нас пока нет. Если верить Джозефу, «магия» есть во всём. Он её может чувствовать, как гремучая змея чует тепло. Сильнее всего она сконцентрирована в пони, послабее в животных, а сквозь всё остальное проходит насквозь, как лёгкий ветерок, почти не замедляясь. В машинах не было ни следа магии, как в чёрных дырах, притягивающих к себе всю магию и заглатывающих её. Даже просто описывая это он выглядел, как будто его сейчас стошнит, хотя ему и не удалось объяснить, почему.

Магия. Интересно, было бы мне легче, если бы он пользовался каким-нибудь другим словом? Ну там «энергия», «сияние», «неуверенность», или ещё что-то такое. Нельзя же это называть магией только потому, что мы не можем объяснить, как работает его рог, правда ведь?

Любая достаточно развитая технология неотличима от магии. Может, это биотехнология. Сказать, что эти тела не живые, я не могу, только не после того, как я увидела так много внутренностей Мории. Кровь была самая настоящая.

Я сожалею, что облегчила им поиск. Всё это время я давала чёткие указания, где нас можно найти, думая, что это поможет пони в той же ситуации, что и мы. Мы бы могли объединиться, и вместе плюнуть в рожу нашей жестокой судьбе.

А теперь я боюсь, что допустила большую ошибку. Может, стоило жить тихо. Умереть в одиночестве, но в мире.

А может, это просто инстинкты. Может, в этих кораблях ничего опасного. На борту у них были английские буквы, и это может означать только, что внутри у них – экипажи, которые когда-то были людьми (конечно, если это не автоматы). Да, они выглядели незнакомо, но ничего за пределами существующих технологий в них не было.

Может, это какая-нибудь частная военная компания? Или… останки частной военной компании, которые используют пони? Если так, ТО ПОЧЕМУ ОНИ НАМ НЕ ОТВЕТИЛИ?! Такие таланты и упорство – именно то, что нужно остаткам человечества.

Не знаю, что мы будем завтра делать. Уже почти утро, и, похоже, адреналин из меня начинает выветриваться. Я выключу лампу и попробую хоть немного поспать. В этот раз я рада, что рядом кто-то есть. Может, это тоже инстинкты. Неважно, я слишком устала, чтобы меня это волновало.

— А

Глава 28: 5-7 июля

Дорогой дневник.

Пишу раньше, чем обычно. Я в грузовике одна, делать нечего, так что подумала, что одновременно и со скукой управлюсь, и запись сделаю, чтобы потом не возиться. После прошлой ночи я уже уставшая, а ещё даже темнеть не начало. Когда мы остановимся на ночь, я смогу только упасть и уснуть мертвецким сном, мне будет не до дневников.

Проект спутниковой связи отменён. Джозеф добавил офис к нашей сети как ещё один узел, и полагаю, что даже если мы не сможем звонить, он хотя бы сможет удалённо завершить ту конфигурационную фигню, с которой он возился. Он согласен, хотя особого счастья по этому поводу не испытывает.

В такое время казалось ещё глупее разделять нашу и без того маленькую группу. Караван мимо больницы не проезжал, так что Оливер не смог прочувствовать, насколько… ужасно… находиться от него поблизости. И притащить его показать, насколько ситуация важна, мы тоже не могли. Он настаивает на лекарствах, отказывается их бросить. Так что Джозеф помогал ему загружать грузовик, а Хуан и я тем временем работали над доработкой управления под копытных. Ладно, ладно, я занималась конверсией, а Хуан меня сторожил.

Просто поразительно, как быстро мотивированный единорог может загрузить грузовик. Левитация у Джозефа получается всё лучше, он теперь может поднять завёрнутые в плёнку паллеты целиком, как будто это картонные коробки при переезде. Набили грузовик содержимым больничного холодильника, по крайней мере, тем, которое Оливер посчитал самым важным. Я помогала только в самом конце. Это не так трудно, как кажется, у больницы прекрасный разгрузочный терминал.

Естественно, Оливер захотел повести грузовик с лекарствами. Сказал, что чувствует, что никто кроме него не может их по достоинству оценить и ехать «достаточно аккуратно». К его разочарованию, я грузовик водить умею (куда лучше, чем месяц назад), а он нет. И времени на обучение у нас тоже нет, прости, Оливер. Нет у нас времени на потакание твоей эксцентричности, у меня друзья в опасности.

Ну то есть, они может, и вне опасности. А может и в опасности. Меня гложет то, что я оставила Клауди Скайз в одиночестве. Мы должны встречать опасность плечом к плечу, так же, как и весь предыдущий месяц. Она слишком нежная, нельзя её оставлять одну с недавно спасённой незнакомкой. Может, Мория и прекрасная пони, именно такая решительная кобыла, какая нашей группе необходима.

Но не сейчас. Сейчас она ранена, едва может ходить. Скай нужна я… и даже Джозеф. Мории нужен настоящий доктор, и мы наконец-то такого нашли.

Начинаю подозревать, что некоторая эксцентричность – тоже один из факторов, которые определили, кто останется. Останется. Как в кино, только я не смеюсь над этим в кинотеатре, и нигде в кадре нет бога. Интересная мысль. А что если это и есть тот самый страшный суд, про который психи на углах кричали? Может, он и не случился в точности так, как мы думали, никаких Гога и Магога, никакой метки зверя и всей подобной безумной чепухи. Может, все праведные уже отправились встречать пришествие Господа, или они наоборот все были грешники?

Сначала магия, теперь религия. Такими темпами я скоро начну молиться духам племени и поливать кровью священный кактус. Кровь для бога крови. Пони для бога пони.

Нет, нет. Последние события ничего не меняют. Ничего в этих самолётах не было божественного, и в них (абсолютно) не было никакой магии. Железо, медь и сталь. Кровь? Насчёт крови не уверена. Лиц не видела. Ничего человекообразного, или конеобразного, если уж на то пошло. Понятия не имею, что там было внутри.

Сами аппараты выглядели так, как будто сделаны для человека, но это ничего не доказывает. Всё, что мы водим тоже сделано для человека, поэтому для нас оно очень просторно, хотя мы знаем, что не должно бы. Готова спорить, мы могли бы сэкономить целое состояние, останавливаясь в самых дешёвых мотелях и набивая по дюжине пони в комнату. Хочу дюжину пони, чтобы было чем набивать комнаты.

Скай с коровами спокойно доехали до старой фермы, и ей как-то удалось запитать насосы на колодце. Неважно. Когда им удалось добыть достаточно воды, она снова всё обесточила. Включенные электроприборы будут для этих… людей как маяк. Что если они развернутся и наткнутся на наш караван, катящий по хайвэю? Прятаться тут негде, и даже если мы всё выключим, на дороге очень мало машин, а на многих отрезках нет городов, в которых можно было бы укрыться.

Если что-то кажется странным, оно необязательно опасно. Может быть, может не быть. Полагаю, мы рано или поздно узнаем. Они никак не могли спрятать нашу базу вовремя. Скай говорит, что даже не пыталась что-то выключить – радио всё ещё передаёт, генераторы воды генерируют воду… принять этот дом за что-то кроме обиталища живых пони невозможно. Так что мы узнаем, что это за пони такие нам встретились.

Похоже, что Оливер хочет остановиться. Я и сама устала, так что это, наверное, к лучшему. В мобильном доме тесновато – слишком много жеребцов. Если Джозеф будет опять ко мне приставать, буду спать на диванчике. Неважно.

Да, я буду спать голышом на глазах у совершенного незнакомца. Да, знаю, это жуть как странно. Это всё Скай виновата, она посоветовала начинать с ночи. Если человеческая культура исчезнет, вини её. Думаю, это лучше, чем если мы все вместе с культурой вымрем.

— А

---

6 июля 2015

Дорогой дневник.

Добрались до Бейкерсфилда. Скай говорит, что самолёты залетели в город и пока что оттуда не возвращались. Мы пока что будем тут прятаться, пока они не улетят. Она нам позвонит, как только будет безопасно.

Хорошо, что вокруг столько солярки. Наше путешествие было бы куда сложнее, если бы топливо уже испортилось.

— Поне-А

---

7 июля 2015

[Эта запись не набрана, на написана постепенно улучшающимся почерком.]
Дорогой дневник.

Это ожидание меня бесит! Не знаю, почему эти дурацкие пришельцы, или военные, или пони, или кто они там, застряли в Лос-Анжелесе и до сих пор мешают нам вернуться домой.

Мы каждый час без проблем дозваниваемся до Скай. Хорошо, что Джозеф догадался перевести всё, что касается звонков, в Сакраменто. Иначе, если (давай будем реалистами, не если, когда) эти вояки доберутся до нашей базы, они узнают, что мы сделали со спутниковыми телефонами. Скорее всего, организация, у которой есть флот летучих кораблей даже после того, как все исчезли, обладает достаточными ресурсами, чтобы подслушивать (или вообще выключить) наши спутниковые телефоны.

Джозеф соорудил интересную систему для экономии батареек телефонов – телефон выключается автоматически, если по нему разговаривать больше пяти минут. Мы хотим минимизировать использование системы, и это выглядит неплохим методом. Он сказал, что перед тем, как мы уехали, ему удалось перевести систему в отладочный режим. Это должно сделать звонки бесплатными для любого, у кого есть телефон, а все звонки оператору автоматически перенаправляются на его номер, вместо того, чтобы пытаться дозвониться по обычному маршруту.

Можем только надеяться, что кто-нибудь догадается эту систему так использовать. Сколько людей вообще знало, что спутниковые телефоны не вымерли? Я в этом списке отсутствовала, мне рассказал Джозеф. Чёртов единорог и его чёртовы мозги. Оливер тоже умный, но он хотя бы не читерит. Ему приходится пользоваться ртом, как и любому другому честному пони.

Интересно, есть ли способ найти ферму, о котором мы не подумали. Скай никогда не записывала адрес. Единственный раз, когда я там бывала, она вела меня по памяти, и у меня не было повода запоминать дорогу – возвращаться туда мы не собирались. Надеюсь, собаки нас не сдадут.

Они это вообще могут?

Не Хуан, конечно, он мой друг. Эти несколько дней я спала с ним в обнимку, и лучше уж он будет у меня в кровати, чем один из жеребцов (брр). Самый безопасный сон – это рядом с громадным зверем, который без колебаний растерзает любого, кто попытается тебе повредить. Я видела, как он это делает. С собакой такого размера шутки плохи, и последствия плачевны. Пытаюсь ли я кого-нибудь предупредить? Да нет, конечно. Но хочу, чтобы любой пони это знал.

Они меня не слышат. Я всё это вслух не проговариваю. Не думаю, что доктор стал бы подслушивать. Хорошо, когда есть кто-то, с кем можно нормально поговорить. Кто-то, кому необязательно невыносимо воображать о своём дурацком роге и всей его дурацкой магии.

Слышал, Джозеф? Посмотри на Оливера! Он доктор! Он прекрасно заботится о растениях, и у него прекрасный голос! Ты и мечтать не можешь повторить это своим дурацким рогом. Читер!

Никогда бы не подумала, что что-то заставит меня есть растения, но Оливер мне наглядно показал глубину моих заблуждений. Я не скрывала, насколько это кажется мне отвратительным и примитивным, а он проявлял такт. «Нам только надо найти такие, которые настолько вкусны, что у нас не будет повода их не есть.» Почему ты должен быть настолько прав?

Скай мне проходу не даст, если я при ней съем хотя бы один цветок. Господи, да мне плевать. Вообще-то, меня это даже радует. Пусть она надо мной как хочет издевается, ведь это значит, что я её снова увижу. Не вздумайте её найти, пришельцы! Меня возьмите, если вам пони нужен. Считайте меня добровольцем. Без меня поселение проживёт.

Ну хорошо, может и нет. Если взглянуть здраво, у него будет продвинутая технология, лучшие молоко и яйца, но абсолютно ничего сверх. Может, у Оливера ещё получится всех прокормить, не знаю. Полагаю, это мы узнаем, когда вернёмся назад и проверим, было ли то, что произошло в больнице, случайностью, или он может это как-то повторить.

Знаешь, что бы ещё сейчас было неплохо? Если бы Скай полетела. Летающему пони, вроде тех, которых я видела в том видении, куда легче спрятаться, если вокруг начнут роиться чёрные самолёты. Куда легче, чем в грузовике, набитом коровами.

Интересно, что они там, на заброшенной ферме, едят. Сено, наверное. Там его были тонны (и мы его не использовали). Интересно, могут ли лошади есть сено. Настоящие могут, я уверена. Ещё я уверена, что на вкус оно будет куда хуже, чем те травы, которые Оливер отбирает в свои мастерские салаты.

Хм, а вот это было бы неплохо. Свести этих двоих за готовкой. Ставлю на то, что это будет лучшая еда с момента, когда вокруг были настоящие люди. Я бы даже не отказалась от сена и овса, при условии, что Скай и Оливер сошлись на том, как их лучше приготовить… неважно.

О, надо будет спросить! Может, Оливер может что-то сделать с моим отвращением к мясу. Может, есть какая-нибудь приправа, которая отобьёт противный запах. Не думаю, чтобы Скай согласилась отдать одну из коров на говядину, но банок с консервами в мире ещё полно. Невыносимо хочется бутерброда с курицей.

Пожалуйста, Скай, пусть с тобой будет всё хорошо. Не попадись. Ты и эта раненая единорожка, просто спрячьтесь, пока мы снова не сможем быть вместе.

Мы будем лучшими друзьями.

— Лонли Дэй (без Скай)

Глава 29: 8 июля

Ту-Дэй — игра слов с "именем" главной героини. Означает сегодня. К сожалению, непереводима.

Дорогой дневник.

Мы знаем.

Э…, пожалуй, надо как-то получше сформулировать. Мы знаем, были ли враждебны встретившиеся нам «люди». Ну… по крайней мере, лучше себе это представляем? Это всё чертовски запутано. Я хочу назад в механики. Жизнь была проста и безопасна, я знала, что делаю, я знала, что никого случайно не травмирую.

Мы играем с огнём, и, если мы проиграем, платить придётся не только нам. Будущие поколения крохотных, беспомощных конеобразных, будут платить за нас. Пожалуй, и к лучшему, если я с ними не стану помогать. Может, будет лучше, если все будущие поколения будут с этими магическими рогами. Ну и крылья тоже круто, наверное.

СОСРЕДОТОЧЬСЯ! Зря тратишь бумагу и время. Надо спать, но сначала дневник. Если уж я это чёртов дневник смогла вести полтора месяца, даже после того, как меня превратило и отняло у меня всё, что в моей жизни было важного, я и сейчас могу его вести. Так, сейчас я расскажу историю. В этот раз не отвлекаясь.

В общем, надоело мне сидеть в Бейкерсфилде без дела, и ждать, пока эти «HPI» снесут город, чтобы нам там больше негде было жить, или выследят моих друзей и сделают с ними что-нибудь нехорошее. Пожалуй, это отражает какой-то мой серьёзный дефект, то, что я не верю, что они без меня имеют какие-то шансы, но это неважно. Я такая, какая есть, и я себя именно так чувствовала. Хуан зашёл со мной в местный Хоум Депо, а заодно и в несколько автомагазинов города. Пошла пешком, чтобы никто не догадался, что я затеяла. Они думали я просто погулять вышла.

Оливер новенький, но несмотря на это, думаю, он заподозрил. Он хотел пройтись со мной (гулять он не меньше моего любит), но я ему отказала. Почему? Потому что без кого-нибудь толкового поблизости Джозеф будет так же беспомощен, как Клауди Скайз с выздоравливающей единорожкой. Не уверена, что он осознал масштабы того, что я делала, и что его это волновало. Он не стал мне мешать, и не сказал ничего такого, что могло бы насторожить Джозефа. За это я его уважаю.

Взяла с собой спутниковый приёмник и телефон. Вломилась в дом с надёжно-выглядящим джипом у гаража. Двери сносить пинком удивительно просто, если видишь цель. Просто упереться передними копытами, и лягнуть задними как будто я пытаюсь завалить дерево. Двери от этого обычно ломаются, и эта не стала исключением. Нашла ключи от машины, потом приделала управление копытами. Торопилась, как будто это была гонка (за жизнь Скай).

Остановилась на заправке, чтобы подкачать топлива из подземной цистерны, заодно набила багажник сушёными орехами и бутылками с водой из магазинчика (всю более доступную еду местное умное зверьё уже растащило).

Дорога до Лос-Анжелеса ничем не запомнилась, кроме того, что мне казалось, что я сейчас взорвусь не то от стыда за то, что бросила часть своих друзей, не то от беспокойства за ту часть, которую собиралась спасти. Как я их вообще «спасать» собралась? Этого я не знала.

Оглядываясь назад, идея отправиться в одиночку была не самым умным решением в моей карьере пони. Самое близкое, что у нас есть к оружию, это Джозеф, бросать его, раз уж я собралась разведывать обстановку в городе, было одной из наиболее дурацких идей, какие могли прийти в мою голову.

С другой стороны, если я его оставлю на скамейке запасных, у нашей крохотной коммуны будет шанс воспользоваться его помощью, даже если я не вернусь и меня в городе что-то убьёт. Скай сказала, что это было храбрым решением, Джозеф – что дурацким. Оливер был просто разочарован.

Само собой, я могла бы заехать на ферму и остаться там, но я знала, что, если дело дойдёт до драки, нас просто расстреляют, а мы не сможем даже поцарапать эти дурацкие самолёты. Бронированные танки как двери не запинаешь. Нет, единственной надеждой в бою у крохотной, бесполезной пони вроде меня, может быть только информация. Я хорошо бегаю, знаю город лучше любого другого пони. Никто другой не смог бы сделать всё то, что сделала я.

Есть, конечно, вероятность, что я не сделала ничего из того, что я думаю, что я сделала. Я ведь, на самом деле, не пролезла в Лос-Анжелес и назад незамеченной, они просто хотели, чтобы я так думала. Может, я заразилась страшным вирусом, который перекинется на всех пони, с которыми я встречусь.

И вместо того, чтобы спасти то, что заменяет человечество в нашем уголке страны, я их всех перетравлю.

Так стоп заткнись сосредоточься сделать я ничего не могла и это наверное не случилось и у них наверняка есть способы расправиться с нами получше и я даже не чувствую недомогания
[продолжается в том же духе несколько строчек]

Так вот, по дороге из Бейкерсфилда мне не удалось найти местечко достаточно холмистое, чтобы взглянуть на весь город издали. Может, можно было бы доехать до такой точки, но я этот план не очень хорошо продумала. Ладно, ладно, я его вообще никак не продумала. Какого чёрта я поехала прямиком к тем, кто вызывал у меня такие неестественные реакции?

Я не сразу выскочила из машины, но не то чтобы мне нужно было рассматривать город, чтобы знать, куда они приземлились. Вокруг полно крохотных аэропортов, это да. Но на месте тех, кто управлял самолётами, я бы выбрала лучшее место для посадки в городе: Лос-Анжеллесский Международный аэропорт.

Не считай меня совсем уж тупой, прямо к аэропорту я не поехала, и не стала колотить в двери самолётов своими копытами. Я доехала до гостиницы через дорогу, припарковалась перед ней, и взбежала на верхний этаж. Я не слишком уж торопилась, всё-таки они тут уже несколько дней провели.

Я становлюсь сильнее, а может быть, учусь правильно тратить силы. Снесла дверь на крышу с петель одним ударом, начисто. Обогнула свежие птичьи гнёзда и несвежие кондиционеры, и подошла к краю, с которого через крыши соседних домов видно взлётные полосы.

И они были именно там, где я и предполагала. Я была слишком далеко, чтобы разобрать звук моторов, но я чувствовала вдалеке пустоту, и, если бы мне того хотелось, я бы по ней легко их нашла. Чем дольше я это ощущаю, тем больше мне кажется, что это не ужас, а что-то совсем незнакомое. Ужас неизвестности.

Я его уже раньше ощущала, так что знала, чего ожидать. Тут он ещё и был гораздо дальше, чем кавалькада в Сакраменто, так что это тоже наверняка снижало мою нервозность.

Не знаю, почему, но пока я осматривала город на предмет их деятельности, думалось мне очень хорошо. Оба странных аппарата были на парковочных местах, и возле них остался только один танк. Два других где-то катались, хоть мне и не было видно, где.

Ждать долго не пришлось. Конечно, я достаточно долго лезла по ступеням (чёрт, как я скучаю по лифтам). В любом случае, я совсем недолго просидела на крыше, когда заметила приближающуюся группу.

Ехали они небыстро, миль тридцать в час. Три автоматических машины ехали через центр города, а за ними следовал броневик, который мне уже попадался в Сакраменто. Странное чувство, которое они во мне вызывали, было куда слабее, хотя это скорее всего от расстояния.

Я была достаточно близко, чтобы распознать жёлто-чёрные рисунки на всех плоских поверхностях ящиков, стоящих на платформах автоматических грузовиков. Не думаю, что когда-либо была так близко от такого количества предупреждений о радиационной опасности, особенно когда они приблизились и проехали мимо меня по пути в аэропорт.

Когда они подъехали, меня снова наполнило сверхъестественное неудобство, но в этот раз – слабое и быстро прошедшее. Может, привыкаю?

Громадный самолёт открыл ворота и автоматические грузовики по одному скрылись внутри. Броневик последовал за ними, скользнув внутрь перед его близнецом, стоявшим на бетоне и впустую ожидавшем злобных пришельцев. Двигатели завелись, громадные лопасти пришли в движение, и самолёт поднялся в воздух, сдув всю пыль с полосы, но при этом издав сравнительно мало шума по сравнению с его габаритами. Я в очередной раз поразилась, как тихо громадный корабль летает, а он поднялся в небо и развернулся на восток, в сторону сумерек.

Я подождала до тех пор, пока не удостоверилась, что он не вернётся, после чего спустилась на улицу и поехала домой. Ни в коем случае не позволила бы друзьям вернуться прежде, чем я убедилась, что там безопасно. Если кому-то и суждено быть разорванным в мелкую красную пыль, это должна была быть я.

Мины меня, впрочем, не ожидали, по крайней мере, найти не удалось. Что удалось – так это полный бардак. Забор вокруг квартала раздавили танковые гусеницы, а дверь неловко болталась от ветра. Я быстро обнаружила, что весь дом тщательно перевёрнут, все ящики и полки методично вывернуты на пол.

Все комнаты были обработаны схожим образом, но на первый взгляд, ничего не пропало. Серверы всё ещё стояли в подвале, автоматическое освещение всё ещё включалось, и даже передатчик никто не тронул.

Одно изменение всё-таки было – тонкая коробка, оставленная на кухонном столе так, чтобы её легко было заметить. Внутри было две вещи. Первая – записка, явно написанная от руки. Там было написано:

Выжившие. Мы не оставим вам еды, потому что очевидно, что у вас она уже есть. Нам нужна ваша помощь. Мы не думаем, что ещё кто-то выжил.

Мы извиняемся за то, что наше прибытие вас напугало. Мы не будем вас больше преследовать, но мы надеемся, что вы сами к нам придёте. В этой же коробке вы найдёте простое устройство связи. Когда посчитаете удобным, свяжитесь с нами. Человечество в вас нуждается.

— Капитан Адам Райт

И это всё. Записка, и что-то больше всего похожее на спутниковый телефон старой модели, как военные ещё используют (скорее всего, на их собственной сети, но не уверена). Я обыскивала дом битый час, но, когда ничего больше не удалось найти, я решила, что безопаснее он уже не станет.

Если они спрятали что-то опасное, они его очень хорошо спрятали, мне найти не удалось.

Может, глупо было возвращаться. Может, надо было забыть о старой базе и никогда о ней больше не вспоминать.

А может и нет. Они ведь могли продолжить нас искать. Могли бы вспахать улицы, или взорвать дом. А они не стали. Оставили записку и улетели. Знаешь, о чём это говорит? Не думаю, что они хотят нас убить. Но один бог ведает, что они на самом деле хотят. В записке сразу сказано, что они в нас нуждаются, но ни слова о том, зачем мы им потребовались.

Телефон я включать, конечно же, не стала. Это решение надо принимать сообща. Завтра мы об этом поговорим, посмотрим, кто что думает. Лично я думаю, что надо. Как только Джозеф проверит его на случай, если это на самом деле бомба. Я не знаю, есть ли нам что терять. Они уже и так знают, где мы живём, и раскрывать им эту информацию вряд ли опасно. Конечно, это им покажет, что мы дома, но… нет. Снова приступ паранойи.

Завтра выслушаем мнение каждого. Пока что они мне сказали, насколько дурацкая была моя идея в одиночку отправляться за неизвестным противником и его автоматическими машинами. Пилота я так и не увидела. Да и не знаем мы, чем они тут были заняты всё это время, кроме как поисками нас. Мы точно знаем, что этот караван явился не за нами, у нас они ничего не забрали (да и не было у нас ничего такого, что надо бы было паковать в контейнер радиационной защиты).

Неважно. Завтра. Живи сегодняшним днём, или как оно там. Совершенно не радует перспектива снова ехать назад и перегонять грузовик с лекарствами. Пожалуй, стоит этих неудачников подучить вождению грузовика, и побыстрее.

— Ту-Дэй (отстой)

Глава 30: 9 июля

Дорогой дневник.

Мы навели порядок. Нет, не только в том смысле, что ликвидировали бардак, который нам устроили в доме (впрочем, это мы тоже сделали, заняло кучу времени). Я в том смысле, что привели наши жизни в порядок после всего безумия, которое вокруг творилось. Как хорошо хоть денёк от него отдохнуть.

Я провела прошлую ночь в нашем заваленном мусором доме. Всю ночь слушала лай собак, и боялась, что они ворвутся и доберутся до меня. Они вообще этим занимаются? Еды вокруг должно было стать значительно меньше. Они уже ели друг друга, крыс, кошек и тараканов. Насколько ещё крысам и прочей живности хватит останков моего города?

Господи, пусть все вернутся назад. Я понимаю, ты в ярости. Мы покаемся. Мы изменимся. Что угодно, только верни их. Мама, Дженнифер, надеюсь, с вами всё в порядке. Где бы вы ни были. Я о вас думаю. Мы прорвёмся через всё это вместе.

Я жалела, что со мной нет Хуана, конечно. Мой приятель не дал бы меня в обиду. А так я почти не спала, даже заперев все двери. Собаки ведь отпирать двери не умеют, так? Моя спальня на третьем этаже, в самой высокой точке дома, я не думаю, что они смогли бы меня там достать даже если бы захотели.

Сон в одиночестве напомнил мне, как это было бы ужасно, не будь рядом других пони для компании. Мы всё-таки не приспособлены для одинокого существования. Я помню, насколько ужасна была первая неделя. Не знаю, сколько бы я протянула в одиночку, даже с учётом, что от голода мне умереть вряд ли удалось бы.

На следующее утро все вернулись. Скай и Мория приехали первыми, потому что им намного ближе. Мне хотелось остаться и помочь Скай отвести коров на пастбище, но времени не было. Мне пришлось снова уехать. На этот раз, причина была важная – привезти наши запасы медикаментов.

Доехать до Бейкерсфилда было само по себе приключение. Подозреваю, что у этой машины бак закрывался негерметично, и, в отличии от наших грузовиков и прочего оборудования (которое уже довольно давно постоянно заведено, и горючее в баке не застаивается), эта машина просто стояла на одном месте. Да, я её заправила свежим бензином перед отправкой, но я же торопилась. Сливать почти пустой бак не стала, топливную систему не промывала, хотя если бы всё ещё работала, обязательно бы всё это сделала.

Ты спросишь почему? Ну, сейчас-то это, пожалуй, уже неважно, переработка нефти в бензин чертовски сложный процесс, но горючее не вечно. Я проверяла несколько месяцев назад (МЕСЯЦЕВ? МЕСЯЦЕВ! Почти). Кислород реагирует со всеми этими вкусными углеводородами, снижает октановое число, и ещё много чего нехорошего делает. Бензин обычно хранится до трёх месяцев, в умеренном климате и изолированный от воздуха. Значит, в большинстве машин бензин будет ещё вполне пригоден для работы, ведь так?

В общем, выбранный мною внедорожник, видимо, где-то впустил воздух в бак, потому что я полпути не проехала по серпантину, как он начал трястись и чихать. Не будь я посреди дороги неизвестно где, там бы я и остановилась. Только небеса знают, что езда в таком состоянии делает с двигателем. Я не остановилась, и всю дорогу молилась Вулкану и Гефесту, и всем прочим кузнечным богам о каких слышала, чтобы он не сломался (или, что ещё хуже, не загорелся и не сбросил меня с обрыва).

Похоже, боги кузни услышали мои молитвы, потому что до Бейкерсфилда я доехала, въехав в город на двадцати милях в час, на машине, изрыгающей клубы дыма. Дальше пошла пешком. Хуан меня нашёл и проводил к очень рассержено выглядящим друзьям.

Мораль сей басни? Использовать дизель всегда и везде было хорошей идеей. Не идеальной (на солярке грибок может расти. ГРИБОК!), но она сохраняется куда лучше бензина. И это хорошо, потому что горючее нам будет требоваться куда дольше, чем три месяца. Какая, на самом деле, жалость, у нас полный мир горючего, и оно всё скоро протухнет. Неважно. Мы об этом потом поговорили.

Я им даже не стала рассказывать, как добралась, просто залезла в грузовик с лекарствами, у которого ещё оставалась четверть бака (видимо, много вчера потратилось на то, чтобы он не разморозился. По крайней мере, Оливер умеет его заводить, чтобы у него электричество было. Он бы меня вечно ненавидел, если бы по моей вине все эти лекарства испортились). Доехали до дома на безопасной скорости, и для разнообразия мне не казалось всю дорогу, что я сейчас взорвусь.

Новая единорожка неплохо выздоравливает, несмотря ни на что. Шерсть у неё ещё в местах, где мы её зашивали, короткая (зашивать мы совершенно не умеем, у бедняги шрамы останутся навсегда). Ходить она уже может, хотя и не очень устойчиво. Голова всё ещё забинтована (и меня это радует, весь день видеть этот обрубок не слишком приятно. Может, соорудить ей протез?).

Мне кажется, её больше всех взбесило то, что сделали с нашей базой, и это она ещё не помогала её строить. Думает, что нам надо догнать этих «HPI» и настучать им за всё, что они с нами сделали. Я ей сказала, что это самая дурацкая идея, какую мне довелось слышать, и мы совершенно точно не собираемся «настучать» милитаризированной организации, даже небольшой. Предложила ей либо заткнуться и помочь с уборкой, либо не путаться под ногами.

К её чести, с уборкой она помогла. Узнала о ней кое-что новое, и это хорошо. Оказывается, она была старшей из трёх детей какой-то богатой семьи из Северной Калифорнии. Её отец был пилотом авиалайнера, поэтому она тоже хотела этим заняться. До сего момента она жизнь воспринимала не слишком серьёзно, а то, наверное, занялась бы. Думаю, мы все тем или иным образом подходим под это описание.

Но больше всего этого мне хотелось узнать, что она умеет. Не слишком много. Она немножко возилась с железками, немножко работала сваркой, но настаивает, что «никогда ни в том, ни в другом особо не преуспела». Прекрасно.

Но, шутки в сторону, пилот – это серьёзное преимущество. Возможно. Горючее у нас ещё есть (ну, с оговорками), можно его использовать для путешествий. Эти «HPI» не улетели назад на север, так что там для нас должно быть безопасно. Я хочу попробовать найти маму и сестру. Знаю, что Клауди Скайз не хочет, но… может, Джозеф хочет кого-нибудь поискать? Выбор самолётов у нас должен быть широчайший.

Я это предложила, и Мории идея, судя по всему, нравится, ей тоже хочется проверить свою семью. Не уверена, как мы это собираемся организовать, но в одном я уверена, я не хочу оставлять Клауди одну дома. Из всех нас она наименее способна к самозащите. Может, разобьёмся на пары, Мория и ещё кто-нибудь, пока все не слетают. Конечно, несколько неудач могут уменьшить тягу к путешествиям. Очень надеюсь, что цистерны с авиационным бензином закрыты герметичнее, чем бак того джипа.

Мам, я надеюсь, ты не пропала. Может, ты будешь обычной пони, как я. Может, у тебя будет рог. Господь ведает, у Дженнифер будут крылья. Она всегда куда-то улетала.

Джозеф и Оливер были не в большом восторге от того, как я их бросила. Не могу с этим спорить, это было глупо, эгоистично и я это знала. Мне просто было наплевать. Я не собиралась позволить моим друзьям рисковать собой. Они нужнее меня. Только моими навыками можно пожертвовать. Нам не нужен мастер на все руки, но нам чертовски нужен доктор.

У меня, впрочем, был козырь в рукаве. Я специально дождалась этого момента, чтобы рассказать всем о письме и телефоне. Мы все вместе прочитали записку и вытащили из коробки коммуникатор. Немая сцена.

Опущу кровавые (скучные) детали реакций каждого. Клауди Скайз и Оливер за то, чтобы вступить в контакт, Скай – практически сразу за. Джозеф не определился, а Мория хочет, чтобы мы разбили коммуникатор, сожгли записку и проверили себя на предмет сибирской язвы.

Не, серьёзно? Сибирской язвы? Если бы они хотели от нас избавиться, они бы могли просто подложить в дом бомбу. Сибирская язва на пони может и не действовать. То, что болеутоляющие работают не значит, что всё остальное тоже будет работать.

В конце концов, мы отдали коммуникатор Джо, чтобы проверил на предмет безопасности. Полагаю, если бомба всё-таки есть, она рванёт, когда мы попытаемся его включить, поэтому мы позаботимся, чтобы никого поблизости от дома в момент звонка не было. Дом, конечно, терять ужасно, но… я предпочту узнать о том, что он был заминирован, когда в нём никого не будет, а не тогда, когда мы все будем в нём спать.

В конце концов, удалось убедить Джозефа и Морию в том, что это хорошая идея, но только после того, как мы пообещали найти и переоборудовать ещё один мобильный дом, и набить оба припасами, чтобы не пропасть в пути. Если во время звонка случится что-то плохое, мы можем просто в них забраться и оставить всё позади. Мория пока не понимает, что ни я, ни Скай не согласимся оставить кур и коров, но я её не стала просвещать, и Скай тоже воздержалась. В тот момент мы уже хотели только чтобы она заткнулась.

А, и она теперь одета. Шорты, как у меня. Хочет, чтобы я ей сделала подковы, приклеила эпоксидкой, потому что «она всё равно лошадь, зачем ей их снимать». Неважно.

Джозеф, прости, что я на тебя жаловалась, мне очень стыдно. Ты, если подумать, вполне вменяемый жеребец. С гигиеной у тебя, конечно, полный швах, но это другое.

Мория, я знаю, как должно быть тяжело то, что ты сейчас испытываешь. Я через это прошла. Моя первая неделя была адом. Несколько раз подумывала спрыгнуть с небоскрёба. Но я уверена, что не будь я в одиночестве, я бы попробовала смотреть на жизнь оптимистичнее. Может, стыдясь своего неснимаемого костюма лошади, но всё равно было бы легче. Друзья — это хорошо. Ты с нами дружить хочешь, или как?

И не то чтобы её предосторожности были плохи. Поэтому, когда собрание закончилось, мы взялись за работу. Медицинский грузовик припарковали прямо за забором, используя его как ещё одну баррикаду, и подключили его к электросети дома. Мы и так планировали добавить несколько киловатт, а пока генератор должен справиться. Ещё сделаем над грузовиком навес, чтобы его солнцем не перегревало, но это потом.

Естественно, хоть я и не поделилась ни с кем моими проблемами с бензином, они подняли передо мной вопрос жизненного цикла нашего топлива. Что нам делать, когда мы не сможем запускать резервные генераторы? Летняя жара без кондиционеров далеко не самая серьёзная проблема. Мы пользуемся таким технологическим абсурдом как атмосферные генераторы воды. Нам придётся перейти на солнечные батареи и электрический транспорт, на те пять-десять лет, пока не сдохнут аккумуляторы. Может, дольше, если удастся найти склад с запасными, изолированный от колебаний температуры. В дальней перспективе придётся переходить на биотопливо. Снижать нашу потребность в электричестве, использовать старинные генераторы (а может, что-то, что можно заправлять дровами, лучшим низкотехнологичным возобновляемым топливом).

И чем же я занялась? Каталась по городу с собакой и фомкой, вскрывая цистерны автозаправок. Эти малышки неплохо запечатаны, но мне нужна была совершенно определённая. Такая, чтобы в ней была солярка до краёв или почти до краёв. И чтобы на ней была эта коническая фиговина внутри, которая позволяет удалять воду без моего участия. Пришлось поискать, но это Лос-Анжелес, тут тысячи заправок. В итоге нашла. Долила до верха из нашего бензовоза (практически его под это опустошив), и применила моё СЕКРЕТНОЕ ОРУЖИЕ (ТМ). Точнее, секретное оружие Министерства Обороны.

Оно нам попалось во время налёта на авиабазу. Топливостабилизирующая Пена. Если верить упаковке, сохраняет солярку десять лет. ДЕСЯТЬ ЛЕТ. Конечно, раз я не залила эту гадость в первый же день, и у нас тут вокруг полная Калифорния, я порежу это обещание пополам. Но нам и столько не надо, мы не собираемся оставаться в Лос-Анжелесе пять лет.

Вот такое получилось приключение. Остальные приводили в порядок дом, подключали грузовик, и всё такое. Оливера обрадовало даже просто подключение грузовика в общую систему. Сохранять эти медикаменты было его навязчивой идеей все последние почти два месяца. Интересно, насколько больше времени он сможет уделять саду теперь, когда с этой проблемой разобрались.

Оливер в большинстве вопросов достаточно неприхотлив. У нас нет больше отдельных комнат, но он не против делить одну с Джозефом. Это была детская, и наш единорог и не подумал убрать оттуда вторую кровать, так что она и так готова на двух пони. Человеческие кровати настолько громадны, что мы бы могли вдвоём уместиться даже в маленькой, но мы эту идею не рассматриваем. Подсоединить к электричеству ещё один дом будет большой проблемой, и разделит наши ресурсы так, как мы их, скорее всего, не захотим разделять.

Полагаю, если найдём ещё пони, то превратим основную спальню в «общежитие», набьём её икеевскими двухъярусными кроватями. Может, приспособим часть подвала под спальные места. В дом влезет, наверное, 15 пони, но в этом случае нам не удастся удовлетворить все их потребности. Особенно в воде. Биотуалеты, как мы уже убедились, с таким потоком не справятся, я уж не говорю про душ. Не верю я, что мы сможем выжать из атмосферы больше воды. Во Флориде или Миссури – может быть, но мы не там.

Хорошо, что мы не собираемся тут обосноваться надолго. Но если не здесь… куда мы отправимся? Будет ли в сельской местности опаснее, чем мы думали? Не налетят ли на наше новое поселение самолёты HPI, не разграбят ли его таинственные создания? Не говоря уже… среди оставшихся пони наверняка окажутся сумасшедшие и бандиты, ведь так? Или… кто-то может оказаться в местности с недостатком еды и заняться разбоем. Долго ли до тех времён, когда такие пони станут проблемой? В мире вообще хватит пони на то, чтобы об этом стоило думать?

Ах да, у нас же отчёт. После краткого совещания, я нашла ещё один мобильный дом (тоже дизельный, тоже с коробкой-автоматом), и прикрутила к нему ручные педали, пока остальные грузили в него припасы. Забавно, вокруг нашего маленького заборчика собралось уже изрядно всяких машин. Интересно, наблюдают ли HPI за нами через спутники. Интересно, им вообще интересно?

Завтра мы позвоним и узнаем, что эти пони в HPI из себя представляют. Я скорее всего запишу всю встречу на свой компьютер, чтобы не пропустить ничего, что позже может оказаться важным. Нельзя запороть наш первый шанс связаться с настолько сильной организацией, в этом я уверена.

Это, конечно, если они всё ещё организация. Я не исключаю разумной компьютерной программы. Может, у неё есть дроны, которые могут громить дома и писать записки «от руки». Интересно, зачем ей потребовался весь этот ядерный мусор? Может, завтра расскажет.

— А

Глава 31: 10 июля

Так, я переключила на колонки. Дайте знак, чтобы я выключила микрофон, если захотите что-то сказать. Конечно, если кто-то ответит. Мория, может, ты была права. Может это просто детонатор. Давай проверим.

Здравствуй, выживший.

Выжившие, множественное число. Нас тут несколько.

Очень приятно познакомиться с вами, выжившие. Меня зовут доктор Эдмонд Кларк, с кем я разговариваю?

Давайте вы меня пока будете называть «Лонли Дэй». После того, что вы устроили у нас дома, я вам не доверяю. Что такое HPI?

Инициатива Сохранения Человечества. Я сожалею о случайном ущербе, нанесённом вашему жилищу. Мои сотрудники предполагали использовать ваши защитные системы по прибытии, но не смогли их обнаружить. Очевидно, вам удалось создать энергоэффективное переносное защитное устройство. Если бы мы могли получить доступ к этой технологии, это позволило бы сохранить много жизней.

Так, я выключила микрофон. Что ему ответить?

Он вообще о чём?

Заткнись, он ещё не закончил.

Мы не смогли задержаться чтобы убрать за собой. Что бы вы не делали чтобы остаться в живых, оно, похоже, великолепно работает. Ваша база была «горячее», чем все остальные посещённые нами точки, вместе взятые.

Микрофон включен… Это же Калифорния, тут летом всегда было достаточно жарко, чтобы жарить яичницу прямо на тротуаре.

Ха ха. Очень смешно, «Лонли Дэй». Мы благодарны, что вы с нами связались. HPI не слишком интересно, как вашей группе удалось выжить. Мы думали, остались только мы, а этого недостаточно. Но если удалось вам, может, другим тоже удалось.

Очень на это надеюсь. Хочется, чтобы у человечества было будущее.

Вы знаете, что было причиной всего этого?

Возможно, мы знаем больше, чем вы. Возможно, мы захотим поделиться этой информацией в обмен на вашу.

Мы не так много знаем. Мы просто пытаемся пережить падение цивилизации. Восстановиться, приспособиться.

Именно это мы и хотим знать. Какой вы используете защитный механизм? Мы не обнаружили радиацию возле вашей базы, так что это скорее всего не компактный ядерный реактор… Во имя Всевышнего, зачем вы поселились в таком «горячем» месте? Большая часть города менее активна.

Микрофон выключен. У кого-нибудь есть идеи, о чём он? Нет? Ладно. Тогда молчите- У нас нет защитных механизмов. Мы поставили заборы, чтобы не пускать зверьё. Мы думали о том, чтобы их электрифицировать, но энергия требуется для других задач. Я не думаю, что где-то в другой точке города погода будет лучше. Мы планируем переехать, но не сейчас. Вокруг хватит припасов на нашу группу ещё на несколько месяцев.

Вы должны использовать какой-то защитный механизм, или вас бы там не было. Правительственные бункеры были набиты под завязку, но свинца и почвы не хватило, чтобы их спасти, там теперь пусто. Мы проверяли.

Может быть это что-то, про что мы сами не знаем?

Так, микрофон выключен.

Они собираются отвечать?

Мы можем предположить, что их там больше одного?

Мория, это сейчас неважно.

Разве? Я думаю, это очень важно. Это может быть громадная организация, а может быть один человек. В зависимости от этого драться с ними придётся по-разному.

Нипони не сказал ничего о том, что нам надо с ними воевать.

«Клауди Скайз», ты уверена, что обязательно надо использовать эти дурацкие слова? Это же даже не настоящее слово.

Мория, заткнись.

Он прав, не надо грубостей.

Возможно. Только что пришла телеметрия о положении коммуникатора. Вы в парке в пяти милях от вашего обычного местоположения, верно?

Чёрт, он знает!

Включаю микрофон- Да, а что?

[пауза] Глядите, на экране!

О Господи.

Я и не знал, что спутниковые камеры могут дать такую картинку. Класс. Так, посмотрим… да, вон он я, приветственно машу копытом.

Здравствуй, спутниковая камера!

Выруби чёртов агрегат! Надо смываться!

Ребят, я микрофон не выключала.

Пожалуйста, поясните смысл этого цирка. Даже энергия, затрачиваемая на этот звонок, бесценна, мы не можем ею разбрасываться. Если вы не желаете с нами общаться серьёзно, мы поищем выживших в других местах.

Стойте! Чёрт, да мы серьёзней не бывает! Так, все заткнулись? Хорошо. Доктор Кларк, это не цирк. Я даже не понимаю, в чём мы вас, по вашему мнению, обманываем. Если вы нас видите, вы должны это заметить.

Мы не знаем, как вы перенаправляете сигнал, и как вам удалось управлять поведением этих животных. И это не имеет особенного значения. Что имеет значение – это ваша низкоэнергетичная защитная технология. У нас есть что предложить взамен. Мои техники утверждают, что ваша маленькая база производит около 30 киловатт в пике. Мы можем доставить портативный ториевый реактор на мегаватт прямо к вашему порогу в течении четырёх часов, в обмен на чертежи и образец портативного устройства, которое вы используете.

Пожалуйста, нас и так чертовски мало осталось. Мы месяцы ищем, мы исследовали все места, где хотя бы в теории возможно установить щиты, и нашли только пустые комнаты. Мы прочесали большие и маленькие города, осмотрели все дикие уголки, и везде находили только животных. Нас уже и так не хватает на нормальную популяцию, нам потребуются все индивиды из вашей группы. БОЛЬШЕ НИКОГО НЕТ!

Мы – единственный шанс на то, что эту катастрофу удастся преодолеть, но без помощи у нас это может не получиться. Ваша технология может изменить всё. Кто знает, может, мои ребята смогут разобраться, как увеличить то, что вы используете. Очистить целый город. Мы не узнаем, если вы нам не поможете.

Микрофон выключен. Так, хорошо, пожалуйста, кто-нибудь понимает, о чём он? Джозеф?

Алекс, я не знаю. Я всё слышал, но в сказанном нет смысла.

Мория?

У меня ничего.

Кто-нибудь?

Похоже, он верит в то, что на поверхности земли почему-то небезопасно. Очевидно, что он ошибается, животные чувствуют себя прекрасно. Мой счётчик Гейгера показал увеличение фона после События всего на четверть. Честно говоря, со всеми ядерными электростанциями без присмотра, я бы ожидал большего.

Меня больше волнует, что он назвал нас животными.

Доктор Кларк, мы не знаем, от чего мы должны защищаться, и у нас нет никакой необычной технологии. Я не знаю, как оно было для вас, но все мы были… за неимением лучших слов… трансформированы в… то, что мы сейчас. Лошади, пони, неважно. Мы стараемся выжить несмотря на это.

Если вы на нас всё ещё смотрите, мы можем доказать. Джозеф, возьми запасную канистру из джипа Мории. Хорошо… вон там, на глине. Напиши слово «кларк», пожалуйста. Да, можно магией. Просто особо не налегай. А теперь зажги.

Доктор Кларк, вам видно? Может, у вас будут другие пожелания, чтобы эти «животные» точно не могли быть на это выдрессированы? Например, залезть в доработанный нами джип и доехать до какой-нибудь точки города? Мы можем. Мория очень хочет покататься.

Микрофон выключен.

С чего ты решила, что он это предложит? Он нас что, подкалывает?

Не думаю. Смысла нет.

Держите коммуникатор при себе. Мы можем выйти на связь.

Говорит, звонок завершён. Картинка тоже пропала.

Он может подслушивать. Кнопка выключения микрофона тоже не факт, что работает. Он может за нами шпионить.

Не думаю, что от этого что-то изменится. Нам нечего прятать. И ничто не мешает ему подглядывать за нами с неба, так что…

Что вовсе его не оправдывает! Он уже предостаточно сделал, чтобы влезть в нашу жизнь, изгадить нам душевный покой и плюнуть в нашу безопасность!

Джо, можешь достать огнетушитель? Похоже, ветер поднимается. Спасибо. Надеюсь, он на нас смотрит. Пони-пожарный!

Пожеребец. Пожкобыла даже лучше звучит, но ты не кобыла. О-определённо.

Ну опять. Что тебя по голове стукнуло, что ты постоянно издеваешься над ни в чём не провинившимися словами? Джозеф пожАРНЫЙ. Он не лошадь, и нам не надо называть его жеребцом.

Вообще говоря, он жеребец. Если подходить к вопросу с технической стороны. И я тоже. А ты кобыла, и Клауди Скайз тоже. Мы ходим на четырёх ногах, мы едим траву. Чем ещё мы можем быть?

Конец записи.

Дорогой дневник.

В этом месте я прервала запись. Дальше они просто продолжили спор, и особого смысла его записывать не было. Доктор Эдмонд Кларк больше ничего не сказал. Может, он нас слушал через телефон, может, смотрел на нас с небес. Мы не знаем, и, если честно, мне плевать. Если он слушал и смотрел, тогда, может быть, такое количество откровенно человеческого поведения могло бы убедить его в том, что мы те, за кого себя выдаём.

Я не понимаю, как может быть, что он не знает. Пока я полагаю, что он нам попросту врёт (по неизвестной причине), может, читает по бумажке, пытается сформировать у нас ложные представления вроде «где-то есть люди, потому что они думали, что пони – животные.»

Тем не менее, чем больше я про это думаю, тем больше его первый вопрос совпадает с предположением, что он всё ещё человек. Он постоянно переспрашивал нас про «защиту». Может, понификация вызывается какой-то радиацией? Или роем наночастиц? Полем? Может, этот «доктор Кларк» думает, что у нас есть какой-то секрет, позволяющий нам оставаться людьми.

Если это так, то он сильно ошибается. У нас нифига нет, мы все пони. Полагаю, что любой из нас (кроме Скай) без колебаний кого-нибудь прикончил за такую машинку.

У нас теперь больше вопросов, чем ответов.

Во время звонка я узнала ещё одну вещь – у Мории мигрени. Боль сосредоточена на несколько дюймов ниже рога, в основании той кости, из которой растёт единорожий рог. Это не моя стихия, но Оливер назначил ей «лечение», и оно, похоже, помогает. Там что-то про растворимость в воде и размер печени пони, и что-то, что он прочитал в руководстве ветеринара по уходу за лошадьми. Полагаю, он готовился помогать группе выживших, даже если не осознавал этого.

Так что с нашими планами? Мы про них много говорили. Один всплывает на передний план – нам нужно место получше. Где-нибудь в сейсмостабильной зоне, с доступной пресной водой и почвой, чтобы выращивать злаки. Без риска наводнений, без риска штормов, и желательно без тропических болезней. В общем, если можно выбрать из всей страны (или даже из всего мира), куда бы вы направились?

Переселение, когда мы будем к нему готовы, означает уход из-под бдительного ока HPI, если нам того захочется. В этом городе нам всего хватит на годы, если не на десятилетия. Но когда все консервы испортятся, и сухпайки тоже закончатся, мы (и наши дети) вымрем с голоду. Не говоря уже о том, что жить, питаясь всей этой сушёной гадостью, не очень приятно.

Мы планируем начать через год. Мы можем ускорить этот процесс, но насколько – посмотрим. Всё зависит от HPI. Если они окажутся равнодушными или дружелюбными, может быть, нам не придётся переезжать. В любом удобном месте нам скорее всего придётся столкнуться со снегом, так что переезжать можно только тогда, когда на дорогах нет льда.

Это значит ноябрь или начало декабря, самое крайнее. После этого мы не сможем ездить до самого апреля. По крайней мере, на дорогах не будет соли, сжирающей сталь и портящей всё остальное. Маленькие радости.

Все достаточно сильно потрясены случившимся. Скай ушла к коровам и пока не вернулась. Джозеф ругается на его копию Скайрима, как будто его рог даст ему возможность издавать Крики в дополнение к левитации. Оливер – даже не видела, как он вышел, но нигде поблизости его нет. Осталась только я, снимаю стресс дневником. Я его нарисовала по памяти, потому что про него думала:

Интересно, сколько других пони ведут журналы? Сколько из них были превращены хуже, чем я (моя ставка на «чертовски мало»). У меня по крайней мере есть Хуан. Он первый раз зашёл в дом со мной. Не знаю, что заставило его изменить привычке. Может, чувствует моё состояние, или что-то такое. Довелось слышать, что собаки достаточно чувствительны к человеческим эмоциям. Но я… я ведь не человек, так?

Пойду починю чего-нибудь. Неважно, что. Чинить хорошо.

— А

Глава 32: 11-17 июля

11 июля 2015

Дорогой дневник.

Говорить особо не о чем. HPI пока молчат, если вообще существуют. Дом c таким количеством жильцов уже не справляется. Самая большая проблема – вода. Из сухого калифорнийского воздуха ни один атмосферный генератор много не вытянет.

Это место ужасно не подходит для постоянного поселения. Даже если бы не собаки и жара, основная часть воды в городе поставлялась акведуками и другими перенаправленными потоками. Ничто из этого больше не работает, чтобы поддерживать насосы и открывать-закрывать задвижки нужны люди.

На севере совсем иначе, тут у нас нет дюжин гидроэлектростанций чтобы снабжать всё электричеством. Интересно, что произошло с энергией, которую они вырабатывают? Неважно, для нас это бесполезное знание. Я туда не собираюсь.

Может, в HPI что-то знают. Может, они забрали энергию себе. У них ведь не может на самом деле оказаться… портативных ториевых реакторов, ведь так? Автоматические аппараты у них, во всяком случае, точно есть. Может, у большого самолёта внутри и сидел пилот, а может и нет. Полагаю, простых способов это узнать нет.

Мы разрабатываем маршрут и выбираем место для нового поселения, настоящего. Надо, чтобы оно было в очень-очень стабильном месте. И таких мест не слишком много. Когда будем переезжать, мы все будем за рулём. А это значит, что я начала уроки вождения грузовика для всех. Ежедневно, по одному часу. Это ТААААААААААААААААААААК весело.

Может, и не очень, но горючее у нас ограничено. Даже предположив, что мы сумеем сделать биодизель или ещё что-то подобное, чем раньше мы уедем, тем чаще мы сможем выбираться за припасами, и тем больше мы сможем привезти на новое место. Так как жить мы там будем скорее всего до конца дней своих, лучше выбрать какое-нибудь чертовски хорошее местечко.

Пока ещё не решили. Но не тут.

— Дэй

---

14 июля 2015

Дорогой дневник.

Каждый день мне всё очевиднее, что надо как-то развлекаться. Может, я просто делаю что-то совершенно безумное. Стресс от этих дурацких людей, нависающих над нашими головами. Сколько вреда они могут причинить, если им того захочется? Дом они обыскали достаточно быстро. Интересно, почему они не оставили никаких следов. Доказательство, что это были не люди? Или доказательство, что они были аккуратны?

Мы нашили место для нового поселения. Много спорили, в основном выбирая между сельской местностью и городом. В городе у нас будет преимущество уже построенных зданий, и многие тонны возможной добычи. Недостатками будут уязвимость к пожарам и удалённость от ферм.

В итоге, наш выбор может быть не самым практичным (я не знаю). Мы решили не связываться с большими городами, и ограничиться небольшим городком, в очень сельской местности. Как мы там будем обустраиваться без какой-либо помощи?

Хороший вопрос. Я скажу, как мы что-нибудь по этому поводу придумаем.

Оливер сходил сегодня со мной посмотреть, что Скай делает со скотиной, и это мило с его стороны. Он посмотрел на её потуги в лётном деле, и дал несколько интересных советов. Он считает, что лучше будет, если она попытается взлетать откуда-нибудь с возвышения, и в процессе ещё натренирует лётные мышцы. Посоветовал прыгать с крыши.

Естественно, нам идея не понравилась. Как и в случае с птенцами, неудача будет означать верную смерть. Хочет ли она попробовать рискнуть полётом основываясь только на видении? Может и хочет… не знаю. Мне она не говорит. Пфф. Я ей рассказала всё, что видела! Она мне так помогла в других вопросах… из всех пони, собравшихся здесь, ей я доверяю больше всех. Почему же она мне не доверяет?

А, ещё есть хорошие новости. Сад прекрасно растёт! Э… ну, половина сада? Очень странно. Мы сажали одно и то же, и поливал их один разбрызгиватель. Оливер говорит, что им просто нужно «больше внимания», и вторая половина нагонит первую. Пожалуй, я ему доверюсь, он у нас эксперт-садовник. В больничном саду он просто чудеса творил. Жаль, мы не можем дать растениям столько воды, сколько им на самом деле надо.

— А

---

15 июля 2015

Дорогой дневник.

Наконец-то закончили расширение мощностей дома. Подсоединили все панели из соседних домов. Конечно, мы что-то теряем по пути, но даже половина или меньше лучше, чем ничего, которое мы получали, пока дома впустую подзаряжали мёртвую сеть.

Джозеф и Мория теперь моя рабочая команда. Изначально это должен был быть только Джозеф (чёртов рог!), но Мория настояла на том, чтобы присоединиться. Сказала, что «пилот нам будет нужен не всегда», и раз так, то, может быть, ей стоит подучиться на электрика. Большую часть времени она делала томные глаза в сторону Джозефа, смущая бедного жеребца и мешая ему работать.

Мне её, честно говоря, жаль. Мория уже познала все трудности четвероногости, необходимости использовать рот для любой работы, носки с липучкой и прочую подобную гадость. А ещё она увидела, что Джозефу ни о чём таком беспокоиться не приходится.

Он вчера попробовал научить её магии. Когда она попыталась, я слышала её вопли сквозь несколько домов. Оливер выдал ей дозу морфия, которая была бы для человека неразумной, и ей это, видимо, помогло. Несмотря на это, она больше не пыталась. Заживёт ли её рог когда-нибудь? Оливер думает, что нет, говорит, что кость сломана навсегда. Даже если что-то вырастет, это будет странно и криво.

Конечно, он основывался на своих знаниях о земных животных. Никаких гарантий, что эти правила относятся к пони. Может, она полностью восстановится.

Мория, я могу посочувствовать раздражению от бытия простой пони. У меня нет ни рога, ни магии. Но ты не поймаешь меня на попытках успокоить себя манипулируя жеребцом, которому женского внимания, похоже, в жизни вообще не доставалось.

Заткнись, вообще ничего не говори. Я не собираюсь ухаживать ни за каким другим пони. Они меня не привлекают. Я человек. Я человек, я не животное… я не думаю о пони… не вижу их во сне…

Ладно, проехали. Панели теперь подключены. Теперь у нас от них примерно вдвое больше энергии, чем было раньше (пока солнце в небе). С ветряками мы решили не заморачиваться, всё равно скоро переезжать.

Честно говоря, хочется уже, чтобы из HPI позвонили. По крайней мере, не будем мучать себя ожиданиями. Решите уже, собираетесь помогать, или бросить нас одних. Неизвестность гнетёт.

— А

---

16 июля 2015

Дорогой дневник.

Эта катастрофа продолжается уже слишком долго. Достаточно долго, чтобы мы все прочувствовали, что поиски семей больше ждать не могут. Мория нас с удовольствием туда отвезёт, но для начала надо сделать так, чтобы она могла взлететь.

Она выбрала лучший крохотный самолётик, и мы весь день его готовили. Хорошие новости, горючее, судя по всему, в порядке. Я захватила набор для проверки октанового числа, и похоже, что цистерны были изолированы от жары. Очко в пользу человеческого инженерного гения! Завтра она попытается покататься по полосе, и, может, сделает короткий одиночный полёт, если почувствует, что справится. Джозеф вызвался поучаствовать, но мы ему запретили. Для всех будет лучше, если мы сведём риск к минимуму. Потерять самку будет трагедией, но меньшей, чем пригодную к размножению пару.

Не то чтобы у нас были пригодные к размножению пары. Никто не пробовал… мы всё ещё люди.

Кроме, может быть, Клауди. Чувство такое, что с видовым (и т. д.) кризисами, с которыми я мучилась, она не столкнулась.

Жаль, что среди нас нет смелых жеребцов, а? Что мы за стадо неудачников. Поезд к вымиранию отправляется, все на борт!

— А

---

17 июля 2015

Дорогой дневник.

Сегодня был бы день рождения Дженнифер. Не знаю, жива ли она, чтобы его отметить, но скоро узнаю. Мория успешно совершила свой испытательный полёт в виде пони, в этот раз – с куда лучшими результатами. Видимо, доработка управления под применение пони действительно помогает.

Мы дозаправились и готовы вылетать. Если погода будет по сезону, вылетим завтра рано утром. Полетим в Орегон. Скорее всего, вернёмся не в тот же день. Если повезёт, на обратном пути у нас будет на два свободных места меньше. Ещё две женщины сильно увеличат наши шансы, но это меня не волнует. Эти «женщины» — моя семья, чёрт побери! Я привезу их с собой. Это будет прекрасно. Мне будет плевать, насколько раздражает Мория и насколько тупо себя ведёт Джозеф. Если они снова будут со мной, я всё что угодно перенесу.

Может, Мории повезёт больше, чем с рогом, и она тоже сможет найти кого-нибудь из семьи. Тяжело сказать, хочет ли она этого, впечатление такое, что у неё на эту тему внутренний конфликт. Я честно не знаю, хочет ли она их в самом деле отыскать, или нет.

Впрочем, неважно, что её мотивирует. Я сама с собой жить не смогу, если не проверю. Нет повода не воспользоваться преимуществами пилота, пока у нас ещё есть работающие самолёты. Заодно запустила принтер и наделала простых листовок. «Вы не одиноки!», с указанием, как до нас добраться и радиочастотами. Мы думали о том, чтобы добавить инструкции к спутниковым аппаратам, но, судя по всему, у Джозефа есть какая-то самодельная программа, и без неё ничего работать не будет (не знаю, почему именно, детали выше моего понимания).

Напечатала несколько сот и заламинировала. Когда-то это было так дорого. Дорого. У нас даже понятия денег больше нет. Интересно, сколько понадобится для того, чтобы оно снова потребовалось. Пожалуй… когда наша численность не будет выражаться словом «несколько». Товары и услуги, спрос и предложение, всё такое. Скорее всего, придётся придумать что-нибудь новенькое. Золото и драгоценности сейчас в явном избытке, если сравнить их количество с размером популяции. Может, однажды я соберусь и проверю, осталось ли в Форте Нокс золото, или нет.

Дневник с собой скорее всего брать не стану. Слишком большой риск, что что-то пойдёт не так, а мне хочется, чтобы мои записи сохранились. Я потребовала от Скай, чтобы она их не читала, и писала сюда только в случае, если произойдёт что-то критически-важное пока меня нет. В этом случае она должна ещё и позвонить, хотя если мы в этот момент будем в полёте, ответить мы сможем только после приземления.

Неважно, всё с ними будет в порядке. Если, конечно, снова не появятся люди из HPI. А этого произойти не должно.

Я больше за себя волнуюсь. Чувствую, что достаточно хорошо выучила ритмы этого нового тела. Может, стоит подождать с вылетом до момента, когда я буду уверена, что у меня всё стабильно. Нет. Хватит задержек. Ни на день.

Господи, пожалуйста, сохрани её. Всех их. Мне плевать, если ты сожжёшь мой дом дотла и отнимешь результаты тяжкого труда. Просто сохрани их. Мои друзья – самое важное, что для меня есть в мире.

Всего одна вещь. Ты забрал всю мою идентичность. Самая малость, которую ты можешь дать взамен – позволить сохранить их.

— Алекс

Глава 33: 18-24 июля

Мистик Рун (Mystic Rune) — Волшебная Руна

Привет, дневник.

Меня зовут Клауди Скайз, и я алкоголик. Ого, а оно неплохо понимает, что я говорю. Неудивительно Лонли Дэй так любит этим заниматься, это же совсем просто!

Думаю, мне не надо забивать страницу ерундой. Если забью, не буду вклеивать. И так-то, наверное, не буду. Никогда не встречала таких привередливых пони, как она. Прекрасная пони, пони-привереда. Я же не виновата, что говорить «пони» куда интереснее, чем «человек»! Человек-шмеловек… это же даже не в рифму.

Извини. Это серьёзная запись. У меня даже лицо серьёзное. Ты его не видишь, но оно правда серьёзное. Дэй, видишь? Я сфотографируюсь, чтобы ты видела, насколько у меня серьёзное лицо. Всё всегда такое серьёзное. Прямо как вместо того, чтобы хотеть завести красивого пони, мне довелось самой стать пони.

Я должна была сюда писать только если что-то серьёзное случится. По крайней мере, серьёзнее, чем обычная ежедневная жизнь обычной пони.

Сегодняшнее серьёзное: пони-грубияны, которые поломали все мои террариумы пока «прибирались» в моей комнате. Я их ещё за это не благодарила. Может быть, когда-нибудь.

И что же таинственные пони нам хотели сказать? Я это не записала, и никого рядом не было. Только Джозеф и я. Так давно мы наедине не были. С самого дня, как эта единорожка на нас свалилась…

Ну почему всё так нечестно? Она тут совсем недавно. Она даже не помнит большую часть времени, как мы были пони. Как получилось, что она ничего не боится, а я не могу Джозефу даже в глаза взглянуть?

Надо мне что-нибудь уже сказать. Может, меня Дэй послушает. Я, по крайней мере, буду не одна, и, кто знает, может, две пони смогут чего-нибудь придумать. Что-нибудь такое, что поможет мне получить то, что я хочу лучше, чем то, что я до сих пор делала. Что, в общем-то, ничего.

Хм, да, что угодно лучше, чем так.

В общем. В общем, в общем… Извини. Звонок был короткий. «Мы хотим встретиться и пообщаться лично.» Или что-то такое. Бла-бла-бла, Доктор Как-его-там пытался казаться страшным, насколько только возможно. Но там кроме нас никого не было, а я всегда сильно напугана.

Джозеф думал, что не стоит им показывать нашу слабость. А я думала, на какой бы день это всё назначить, и 27-е показалось датой в самый раз.

Спросила доктора о чём он хотел бы поговорить. Попробовала говорить как Лонли Дэй, насколько смогла. Сделала вид, что я храбрая. Думаю, он купился. Он говорил о том, что умные животные им полезны почти так же, как защита, потому что животные, похоже, иммунны к… к чему-то. Чему-то крутому, наверное? Или чему-то плохому? Оливер говорит, что к плохому, но оно, наверное, не очень плохое, раз нас не трогает.

Может, всё-таки немножко трогает. Я всё ещё не могу летать. Солнце и луна в небесах, а я чувствую себя в ловушке на земле. Можешь себе представить? Оседлать воздушный поток, парить между небоскрёбами, спать на облаках.

Попрошу Дэй сделать мне клубничную маргариту перед тем, как попробую. Жаль, ни у кого больше крыльев нет. Может, сумею подружиться с птицами в небе.

У меня уже есть хорошие друзья-коровы, и пони, и куры. Друзья-собаки на первый взгляд кажутся самыми простыми, но большинство из них не слишком дружелюбны. Кроме Хуана. Он за мной приглядывает пока Дэй нет. Никогда бы не подумала, что у него шерсть такая мягкая и тёплая. Чую, нужно тратить кучу сил чтобы поддерживать его в такой чистоте…

Не думаю, что Алекс понравится моя запись. Я не стану читать чужой дневник, это нечестно, но уверена, загляни я в начало, там будет всё о делах и скуке. Может, списки. Ещё, наверное, диаграммы. Таблицы. Презентации.

Улетевшие сегодня совсем на связь не выходили. Надеюсь там, в Орегоне, с ними всё в порядке. Они позвонили, когда приземлились, так что, по крайней мере, я знаю, что они не разбились. Уверена, у них есть хорошее объяснение, почему они до сих пор не вернулись.

Хам по телефону говорит, что встретиться нам будет непросто. «Карманные лошади» один из источников неизвестной штуки. Неизвестной субстанции. Радиации? Он говорит, что мы можем выбрать, где встретимся, но там должно быть много места для него и его машин. Даже при всём этом, от нас должен быть кто-то один, и только из тех, у кого нет «лишних частей». Оливер и слышать об этом не хочет, так что придётся снова рассчитывать, что наша бесстрашная лидер вернётся в целости.

По мне так это ловушка.

Поговорить об этом мы не смогли, потому что наши улетевшие пони не отвечают. Может быть, навсегда. Может, там просто тучи. Может, Мория себя ведёт грубо. Она это любит. А может, у них просто времени позвонить не было, даже на такую важную тему.

Они отзвонились после посадки. Мы знаем, что они не разбились. Уверена, у них есть причина не звонить. Через десять дней у нас встреча с «HPI». Наши потеряшки вернутся, и всё будет прекрасно.

Всё уже было прекрасно. Всё будет прекрасно. У меня есть друзья. У меня есть хорошие друзья. Хорошие пони. Алекс не даст меня в обиду. Хуан не даст меня в обиду. Джозеф не даст меня в обиду.

Мне лучше остановиться. Если продолжу писать, я просто испорчу журнал. Рисовать красивые картинки я не умею. Пойду. Может, Джозефу нравится Монополия.

— Клауди Скайз

Дорогой дневник Лонли Дэй.

Я не виновата, что снова приходится писать. Я, между прочим, не отправляюсь на край земли и не пропадаю из зоны приёма спутниковых телефонов.

Я бы, наверное, не отказалась, если бы подвернулся шанс. Я довольно бесполезная пони. Целых четыре дня, а я всё ещё ничего не сказала Джозефу. Я в этом виновата? Не знаю, что делать. Это лошадиная особенность, да? Ты бы мог подумать, что хватило бы и того, что я рядом с ним каждый день и без одежды.

Алекс считает, что это неприлично. Неприлично, потому что человеческий секс внезапно стал приличным. Нет, конечно, когда приматы этим занимаются, всё в порядке, а когда ты вдруг лошадь, это сразу плохо. Никакой романтики, любви и семей.

Это бессмысленно, потому что для Дэй так важно, чтобы «человечество» не вымерло. Пони, одно без другого не бывает! Мы либо ничего не чувствуем, либо размножаемся, вместе никак! Если, конечно, ты не хочешь, чтобы мы заводили жеребят испытывая дикое отвращение к процессу. Первой вызовешься?

Извини. Я только важное должна писать. Важное вроде того, что уже пятый день, а наши потеряшки так и не показались. Ни по радио, ни самолётов в небе, ничего. Только пустой город, в котором никогда не бывает достаточно дождя.

Ну, не совсем пустой. Собаки никуда не делись. Не думаю, что их осталось много, но сегодня они напали на одного из стада. Стаей, ну ты знаешь.

Скорее всего, совсем оголодали, потому что стадо держалось вместе, паслись, как обычно. Я не слишком удивилась, что они смогли пролезть в парк. У одной из тёлок теперь несколько серьёзных порезов на боку. По крайней мере, они не добрались до беременных.

Стая собак, когда слаженно работают, это страшно. Не то чтобы я там присутствовала. Господи, как я рада, что меня там не было. Я просто знаю, что они бы набросились прямо на меня. Нелетающих кур всегда едят в первую очередь. Это что, так и должно быть? Нелетающие жеребята?

Дейзи, Алиса и Бетси (я хотела им придумать имена получше, но они настояли), были неподалёку от Энжел, когда стая на неё набросилась. Щадить собак не стали, одну убили, остальные ретировались изрядно помятыми. Им ещё повезло, что быки их не сразу заметили, а то затоптали бы всех.

Жаль, что не удалось без жертв. Надеюсь, собаки не вернутся мстить. Надеюсь, собаки не злопамятны.

Других новостей нет. Хотелось бы, чтобы что-то было, и что-то хорошее. Моя подруга не может улететь навсегда… этого никогда не случится. Дэй меня не бросит.

Разговор с журналом помогает лечить нервы. Почти как будто говорю с пони, и этот пони меня не осудит за то, что я говорю. Я понимаю, что оставить запись тут это как написать письмо Дэй, так что секретом это не останется.

Может, мне надо написать письмо Джозефу!

Дорогой Мистик Рун!

Пишу тебе, чтобы сказать, что я думаю, что ты великолепен. Мне нравится твоя грива, даже когда ты её не расчёсываешь и воняешь жеребцом. Мне нравится смотреть, как ты занимаешься магией, и чувствовать её сияние всей кожей. Мне нравится слышать твой акцент, когда ты со мной говоришь. Мне нравится быть с тобой рядом, и хотелось бы, чтобы это случалось почаще.

Большая начальница Лонли Дэй говорит, что нам надо сделать много-много жеребят, если планируем выжить, так что нам, пожалуй, пора за это взяться. Думаю, тебе надо сводить меня на свидание, в какое-нибудь хорошее местечко. Я довезу.

С любовью,

Клауди Скайз.

Прекрасно. Я это просто не буду печатать и никогда ему не покажу. >.> Сложно, когда я пользуюсь этим аппаратом для записи.

Вот где я сказала им нас встретить. Ненавижу этот стадион… так что хуже о нём я уже думать не могу. Папа, лягать его!

Тащи сюда свою тупую синюю задницу, Дэй, и поторопись! Мне нужна твоя помощь.

Глава 34: 25 июля

Дорогой дневник.

Я вернулась. Скучал? Похоже, Скай использовала несколько страниц, пока меня не было. И бумаги на записи не жалела, в отличии от меня, но неважно. Если бы я хотела полного контроля, я бы просто запретила ей писать, или вообще забрала дневник с собой. Я всегда могу заклеить то, что она написала, своими записями, но, пожалуй, не стану. С двумя голосами мой дневник не такой одинокий.

Если я возьмусь перечислять всё, что произошло, пока нас не было, ты со скуки уснёшь, поэтому этого я делать не стану. Думаю, наиболее важный вопрос – что нас так задержало и почему мы не выходили на связь с домом, пока мы отсутствовали.

Во всём виновата Мория! Ну, может, не совсем во всём. В том, что она потеряла рог, она не виновата. Точно так же, как я не виновата в том, что много чего потеряла. Рог, хвост, грива… у пони части тела в странных местах. Кто нас вообще выдумал? Мне кажется, они должны были дать всем пони и рог, и крылья. Тогда бы мы могли летать, пользоваться магией, и были бы высшими существами. И мне бы было не так обидно всё потерять, умей я летать и пользоваться магией.

Мам, почему жизнь такая нечестная? Ты бы знала. Ты всегда знала, что мне сказать, когда что-то шло не так. Ты бы, наверное, сказала мне не бояться. Наверное, добавила бы, что я справлюсь. Я хочу услышать твой голос, говорящий мне, что я смогу. Скажи мне, что я справлюсь, пожалуйста. Сама я в этом не уверена.

Ну да, её там не было. Полагаю, это достаточно очевидно. Я нашла дом, машина всё ещё стоит возле гаража. Дома никого. Никаких следов борьбы, никто не вламывался, сумочка всё ещё внутри. Ничто не указывает на то, что она куда-то ушла.

Господи, моя семья пропала. Думаю, я так долго откладывала проверку… куда дольше, чем если бы мне мешало расстояние и все опасности по дороге, потому, что пока я туда не приехала, был шанс. Мама и Дженнифер были где-то там, с ними было всё в порядке. Я к ним когда-нибудь отправлюсь и привезу их с собой.

Почему это для меня вдруг так важно? Раньше я ни по какому поводу столько эмоций не испытывала. Это всё это дурацкое тело! Мягкое, пушистое, мелкое и слезливое. Даже хуже, чем несколько дней назад, и в любое другое время. По крайней мере, поблизости только Скай и Мория. Опасности нет.

Так ты, наверное, гадаешь, почему мы так долго не вступали в контакт. Мои друзья об этом точно гадали, когда мы наконец-то приземлились в аэропорту Ван-Найс.

Хотелось бы мне сказать, что это было захватывающее приключение. Например, если бы мы ввязались в воздушный бой, но так как самолёт у нас гражданский, мне пришлось вылезать на крыло и биться с пони голыми копытами. Или, может, что мы нашли поселение из сотен пони и скоро к ним переезжаем.

Нет и нет. Немножко хороших новостей всё-таки есть. В некоторых местах мы видели следы проживания – в магазины вламывались, следы машин на траве, ну и так далее. Но я забегаю вперёд.

Первым делом дорога. Мы прекрасно долетели. Гладкий полёт всю дорогу, и самолёт заранее набит свежей и непортящейся едой. Когда набрали высоту и легли на курс, большую часть работы проделал автопилот. Мория говорит, что «ни на чём удобнее в жизни не летала» и «чувствую себя читером».

Она не стала есть салат, который нам сделал Оливер, несмотря на то, что он его сделал достаточно на двоих. Даже и не знаю, почему я даже через несколько дней это помню. А! Это потому, что он первый раз попробовал добавить в салат сено. Да, сено. Сено для лошадей. Я съела.

Оно не то чтобы плохое. Оно никакое, честно говоря. Похоже на капусту, только посуше и больше похоже на траву. Неприятия оно, впрочем, во мне не вызвало, но это, наверное, моя новая анатомия. Не думаю, что многие люди смогли бы что-то такое съесть. Я бы погуглила, но… Джозеф такого не сохранил. Господи, как я скучаю по Гуглу. Интересно, может, нам удастся найти одну из их «серверных ферм» и снова её запустить?

ТАК ВОТ – по приземлению, Мория вступила со мной в достаточно жаркий спор на тему магии. Детали неважны. Она хотела поговорить о многом. Может, я думала, что она слишком быстро клеится к Джозефу. Может я много чего подумала. Может, Мория не могла заткнуться на тему что с ней произошло, и мне это невыносимо надоело, как будто ничего подобного ни с кем больше не произошло.

Ладно, признаюсь, я наговорила много грубостей. И о ней, и о магии, и о единорогах в целом. Признаюсь. Я бы никогда ничего такого не сказала, если бы она не была настолько невыносима!

Она решила мне доказать, что я ошибаюсь, маленьким примером магии, не сходя с того места. Джозеф ей, в конце концов, объяснил, как она работает… как-то? Я при этом не присутствовала. Слишком обидно учить то, чем я никогда не смогу воспользоваться.

Оказывается, Мория всё-таки может выдать что-то похожее на магию. Оно у неё не слишком управляемо, да и последствия для неё не самые хорошие. Хвала небесам, что мы всё ещё не ушли с полосы.

Я не слишком представляю, как можно описать то, что она проделала, кроме того, что на левитацию это не было похоже совсем никак. Она прицелилась в меня своим огрызком и саданула со всей дури. У меня как раз в сумке был спутниковый передатчик, а телефон – прикреплён липучкой к копыту.

Меня обожгло со всех сторон. Сначала голубоватая вспышка, настолько яркая, что я на миг ослепла. Когда я проморгалась, увидела, как телефон на моём копыте растворился прямо на моих глазах. Корпус сначала превратился в пластиковые гранулы, а потом расползся нефтяным пятном. Стекло распалось на песок и присадки, а металлы превратились в руду.

Не пойми меня неправильно, многое из этого я рассмотрела только потом, потому что в тот момент я мало чего соображала. А не соображала я потому, что всё моё тело пылало. Я без сил упала на землю, корчась и крича, хотя глаза остались открыты. Глядя на стену ангара, я наблюдала, как мои сумки превращаются в хлопок, металл собирается в маленькие слитки, а в воздух взлетает облако гнусно воняющей химии. Понятно, что я его едва учуяла, моя голова была ниже облака. Оно, наверное, и к лучшем, там наверняка был хлор или ещё что-то такое.

Первое что я почувствовала, когда очухалась, был дождь. Дождь, падающий сквозь идеально-круглое отверстие прямо за мной. Кусок корпуса самолёта исчез, вместо него на земле осталась небольшая горка металла и песка. Одежда, которая превратилась в груду ткани, свалилась с меня как только я попыталась встать.

Бояться было нечего, но в тот момент я чуть со стыда не померла. Полагаю, это доказывает, что я не так уж и пострадала.

Может и нет, но какой-то ущерб всё-таки случился. Я на тот момент этого ещё не знала. Я хотела убедиться, что с Морией всё в порядке. Я её после «заклинания» не видела и не слышала, потому что была слишком занята собственной болью.

Она была глубже в самолёте, без сознания и выглядела плохо. Рог её, что от него осталось, раскололся. Перед ней была лужица крови, и кровь всё ещё капала из разлома.

Чуть было прямо там не обделалась. Пусть она и «напала» на меня магией, я не собиралась просто так бросить члена нашей маленькой коммуны истекать кровью. Кровотечение не было очень сильным, но я же не доктор. Как заставить кровь на роге свернуться, если она не свернулась сама по себе?

Он не был раздроблен (для этого у неё осталось слишком мало рога). Я достала аптечку и нашла там пузырёк со сворачивающей пеной, который я вывернула ей на рог и вокруг него. Сработало. Хвала Всевышнему, что сработало, не знаю, что бы я делала, если бы не помогло. Я же не Оливер.

Боли больше не было, но что-то было не так. Думаю, не сразу заметила через всю эту кровь и адреналин, что всё вокруг выглядит немножко неправильно. Я не понимала, что произошло, но заметила разницу, когда отправилась в крохотный туалет чтобы смыть с себя кровь (он работал даже со здоровенной дырой в фюзеляже, кто бы мог подумать?).

Не знаю, чего я боялась. Думаю, после такой сильной боли я просто знала, что что-то должно быть не так.

И оно не так. Есть. Было. Будет… неважно. Кажется, её заклинание меня… уменьшило. Ненамного! Дюйма на три (впрочем, в виде пони у меня дюймов не так много, чтобы ими разбрасываться). Но первым делом я заметила странность с моей гривой – она снова была длинная, как и хвост. Не слишком понимаю, как одно и то же заклинание заставляет хлопок распадаться, а гривы расти.

Я рада, что не взяла с собой в путешествие ботинки… но они мне больше всё равно не подходят. Ноги у меня меньше, и они просто спадают. И высота у них теперь ровно такая, чтобы колени перестали гнуться. Шорты тоже болтаются.

Неважно. После того, что с моим телом произошло, когда это всё началось, несколько дюймов погоды не сделают.

Но я боюсь, оно этим не ограничилось. Я чувствую себя… Господи, не знаю! Испуганной. Нервной в одиночестве. Неважно, я достаточно долго игнорировала инстинкты, справлюсь и с усилившейся неуверенностью и одиночеством.

Моего опыта не хватило, чтобы ввести Мории болеутоляющие. Конечно, в аптечке они уже были развешены по дозам для серьёзных травм, но это дозы на человека, и такие большие могли её просто прикончить. Не говоря уже о том, что, рассмотрев своё отражение, я потеряла большую часть своей обычной уверенности.

Заткнись, это меня правда проняло! Я не виновата, что до сих пор пронимает. Попробуй побыть самой мелкой и слабой пони в своей команде, посмотрим, как тебе это понравится. Биология такая нечестная зараза. Хотелось бы мне об этом раньше знать. Возглавила бы движение. Протестное или ещё что-то такое. Против чего? Где?

Это, пожалуй, моя самая эклектичная запись. Подумываю её удалить и начать снова.

А пошло оно всё, не буду удалять, но начну снова.

---

Вернулись из Орегона. Причина, по которой мы не могли связаться со всепони – да, я правда это сказала. Все ПОНИ – два слова, Скай, – была в том, что Мория уничтожила и оборудование спутниковой связи, И самолёт, И мои сумки, И одежду, которую мне Скай сшила собственнокопытно.

Мне нравилась куртка, мерзкое ты животное.

Она ещё и серьёзно поранилась, и не то уменьшила меня, не то сделала моложе. Я не уверена, что именно. Голос у меня теперь выше, но это могло произойти и от простого уменьшения. Хотя… если бы заклинание меня просто уменьшило, смогла бы я дышать тем же воздухом? Вроде бы в Звёздном Пути что-то про это было…

Отставив в сторону анализ физических составляющих работы ЧЁРТОВОЙ ЕДИНОРОЖЬЕЙ МАГИИ, мы попали. Конечно, мы могли бы несколько дней прятаться в самолёте, если экономить электричество, но у него появилась здоровенная дыра в боку. Какое-нибудь достаточно наглое животное легко могло запрыгнуть внутрь. Пони и того легче. Ты вообще знаешь, как я далеко прыгаю? Да уж дальше, чем ты, КЛАУДИ СКАЙЗ, ПОДСМАТРИВАТЕЛЬНИЦА В ДНЕВНИКИ! Картинко… э… смотретельница! ДА!

Похоже, мой недостаток сна влияет на то, насколько я сейчас эмоционально нестабильна. Может, мне не стоит это писать, когда я так устала. НО Я ТАК ДАВНО НЕ ПИСАЛА! Скай не считается, даже если та часть про встречу с большой, страшной, угрожающе-звучащей группой пони, называемой HPI и всплывёт вскорости.

А может они и не пони. Думаю, если бы они были пони, их не пришлось бы убеждать, что мы не животные. Да и не удивились бы они.

Мне нравится, как я продолжаю говорить «они», несмотря на то, что мы слышали только одного.

А ещё коды поменялись, теперь там говорят:
“8-22-7-0-16-12-5-9-19-8-0-9-1-6-14-5-19-5-0-9-6-8-24-10-9-20-8-6-26-9-0-22-3-23-16-23-8-3-0-9-8-11-23-16-8-22-0-10-9-24-16-19-19-9-2-8-6-7-1-2-7-9-24-15-5-6-9-3-5-1-12-26-9-1-6-12-9-3-5-20-8-3-7-10-9-19-8-0-1-6-14-5-19-5-0”. На этом фронте большие новость – Джозеф наконец-то сумел расколоть эту дурацкую штуку. Оказывается, это разновидность шифра с подменой. Если ему верить, сообщения используют как ключ место, из которого их отправляют, с алфавитной заменой по номерам что-то чего-то неважно скучно.

Он думает, что система была бы куда безопасней, если бы можно было положиться на сигнал GPS или что-то подобное, чтобы рассчитать источник приёмник потребует два сигнала вместо одного, потому что каждое сообщение судя по всему содержит в конце предполагаемый пункт назначения того кто их посылает.

Неважно, я и так знаю, что ты умнее меня. Об этом даже спорить бессмысленно. Джозеф дал мне расшифровку предыдущих сообщений, и там говорится о достаточно зловещих вещах, но ничего неожиданного. «Сохранение успешно». HPI. Вижу связь.

Самое свежее сообщение говорит, что они ждут за пределами города и скоро с нами свяжутся. Но мы и так это знаем, правда? Мы с HPI уже некоторое время общаемся. Зачем организации с такими продвинутыми технологиями использовать какой-то дурацкий шифр для связи? С кем они будут связываться, если кроме них никого нет?

Что-то не сходится, и я не уверена, что именно. Джозеф считает, что это определённо HPI и мне надо перестать волноваться.

Джозеф, скотина. Знаешь, что он мне сказал, когда я вернулась? Нет, не: «О, Алекс, как хорошо тебя снова увидеть, я так рад, что с тобой всё в порядке!». Он сказал: «А чегой-то ты такая мелкая?». Потому что мне именно этого не хватало после всего пережитого. Неважно, Оливер ко мне по-прежнему хорошо относится. Он знает, насколько жизнь – боль. Даже при том, что он не знает, каково не иметь задометки.

Да, я его про это спросила. Надо было тогда же и записать. Она у него сразу появилась, как и у Мории (насколько она знает). Мы с ним и Скай играли в Монополию… ладно, ладно, он от Монополии впадает в скуку, но он, по крайней мере, сделала нам свежего попкорна. Скай им никак наесться не может с тех пор, как я ей дала попробовать. А со свежевзбитым маслом он на вкус ещё лучше (впрочем, другого масла у нас нет).

Меня что-то опять уносит, а места на сегодняшнюю запись уже практически не осталось. Пожалуй, расскажу, что же произошло в нашем путешествии потом, завтра. Пока закончу на том, что добрались нормально, Мория снова выздоровела, хотя головные боли у неё усилились и она теперь принимает Экседрин настолько часто, насколько позволяет инструкция. Похоже, она забыла весь разговор, приведший к её попытке помагичить, так что она не может рассказать, что она собиралась сделать, и что её так разозлило. Думаю, это к лучшему. Так кроме меня и этих страниц никто не знает, как я себя нехорошо повела.

Какой из меня лидер, если я буду раздражать пони. Такой же плохой, как если бы я была крохотной, слабой и, возможно, самой молодой пони без каких-либо способностей. Ой, погоди, это ж я и есть.

Оливер говорит, что есть какие-то медицинские методы, чтобы понять, помолодела ли я биологически или нет. Он, наверное, этим завтра займётся. А Клауди Скайз нас записала на личную встречу с HPI на 27-е, и это волнительно.

Правда чувствую, как будто это,

— Лонли Дэй

Воспользовалась зеркалом и попыталась сделать автопортрет. Получается лучше. Хотелось бы мне не ненавидеть себя так сильно.

Глава 35: 26 июля

Дорогой дневник.

Раз уж у меня вчера вечером не получилось держать свой тупой рот на замке, я сперва закончу рассказ о нашем путешествии. Сегодня я попытаюсь не быть настолько бесполезной. Уверена, завтра будет о чём поговорить. Я захвачу ноутбук и запишу всю встречу, так что ничего не пропадёт. Значительно легче сразу записать, чем потом набирать по памяти.

Это если я вообще вернусь. Клауди Скайз в ужасе, волнуется за меня. Думает это ловушка и уверена, что мне не стоит идти. Мория тоже так думает. Оливер и Джозеф думают, что это наш первый настоящий шанс заключить союз с высокотехнологичной силой. Единственный шанс не скатиться в средневековье. Может они и правы, не знаю. Но, вопреки моим собственным сомнениям, я в этом с ними соглашусь, и пойду. Мне плевать, насколько плохо я себя чувствовала возле этих самолётов в прошлый раз. Я не дам понячьим инстинктам мною управлять.

Я, чёрт побери, ЧЕЛОВЕК. Хвост и грива ничего не меняют. И то, что я теперь ещё меньше, тоже. Никакие трансформации этого не изменят.

Я обдумывала одну теорию последние пару недель, с самого момента, как мы первый раз заметили самолёт. Что если произошедшее – сама планета, мстящая человечеству за всё, что мы с ней сделали. Какая-нибудь планетарная иммунная система, о которой мы не подозревали. Мы загадили моря, съели большую часть того, что не мы, и заполнили воздух токсичными газами. Может, это Гея нам так мстит?

Ты могла справиться с Клауди Скайз, ты могла победить Оливера, но меня ты так просто не возьмёшь! Никакие превращения не сотрут мой дух! Заберёшь мою семью, моё племя, мой народ? Это тоже не поможет.

Другая теория: может, это какой-то инопланетный эксперимент. Остальные – контрольная группа, а пони вроде меня и, может быть, Мории – те самые, кого на самом деле используют для испытания твёрдости человеческого духа. Может, как в Тёмном Городе, весь этот мир – симуляция, долженствующая раскрыть природу человеческой души.

В таком случае HPI – экспериментаторы, так ведь? А может, они именно те, за кого себя выдают, Инициатива по Сохранению Человечества. Может, США знали, что грядёт, и HPI – их ответ. Завтра узнаю. Остальные со мной не пойдут, я на этом настаиваю. Я и раньше это говорила, а теперь это и того верней – из всех мной пожертвовать легче всего. Даже потеряв мой генетический багаж, даже с меньшей скоростью воспроизводства (не слишком меньшей, я всё равно с этим помогать не собиралась), от меня всё равно меньше всех пользы. Всесторонние неглубокие навыки проще всего заменить.

Но это завтрашнее приключение. А я хотела записать прошлую неделю, пока не забыла детали. По крайней мере, если я завтра погибну (или меня утащат на вскрытие в какую-нибудь лабораторию пришельцев), достоверность записи моих последних дней не будет зависеть от Мории. TO BE REMEMBERED, OOOOOOOOOOOOOOOOOH (вообще говоря, мьюзикл совершенно ужасный).

Мория была в отключке, и дело шло к вечеру. Я всё ещё не очень хотела спать, потому что во время перелёта от меня толку не было. Большую часть работы делал компьютер, и наша безрогая единорожка. Но так как темнело, я не хотела отходить слишком далеко. Я выпрыгнула через дыру (скучала по Хуану), взяв с собой только мой P90. Глупая Мория уничтожила мой единственный костюм, а ботинки больше не подходили. У меня были запасные шорты, но, когда я их попыталась надеть, они с меня свалились, так что пришлось от них отказаться. Пришло время для моего первого (и единственного) выхода в качестве Лонли Дэй, обычной пони!

Я, может, маленькая, я, может, была голая, но я была ещё и вооружена. Хорошо, что я тренировалась, потому пока я шла к тележкам, на меня из-за трапа выскочил чёртов гепард, и припустил ко мне со скоростью шестьдесят миль в час.

Инстинкты кричали мне «беги!». Я видела и клыки, и когти, на этот раз – точно больше, чем я. Но я не побежала. Не то чтобы я сохраняла трезвость мысли. Я не знала, что никогда в жизни не смогу обогнать гепарда. Я просто помнила, что взяла с собой автомат не просто так, а потому, что собралась им воспользоваться. Упасть в сидячее положение, поднять автомат, натянуть перчатку-липучку, подождать, пока кошка подбежит поближе, нажать на курок.

Мой P90 был заряжен полной обоймой экспансивных патронов. Думаю, не надо говорить, кто победил. Ты не поверишь, насколько быстро такой детский автомат останавливает цель, когда он заряжен противопехотными патронами. Я не слишком соображала, что делаю, и была слишком напугана, чтобы думать. Вместо того, чтобы сделать один выстрел, чтобы отпугнуть хищника, я в него вогнала всю обойму. Гепард превратился в гамбургер. Пожалуй, называть P90 детской винтовкой было несколько преждевременно с моей стороны. Думаю, более крупные будут ещё сильнее? Неважно. Обязательно извинюсь перед первым же попавшимся мне бельгийцем за мои шутки об их оружии.

И не стоит обращать внимания на абсурдность появления хищника из африканской саванны на лётной полосе аэропорта Портленда. Он осознал свою ошибку. Глушителя на автомате нет, поэтому грохотал он так, что я испугалась за свои барабанные перепонки.

Наспех переделала тележку на пропане под управление пони (педали на этих аппаратах достаточно короткие, чтобы можно было до них достать, усевшись на пол, и, глядя поверх руля, рулить зубами). На вкус как невкусная резина. Потратила всю ночь катаясь по ангарам, пытаясь найти реактивный самолётик вроде того, на котором мы прилетели.

Такой найти не удалось, но нашла двухвинтовой, с управлением, похожим на тот, в котором Мория разбилась. Пришлось им удовлетвориться. А остальную часть дня искала от него ключи. Пришлось выбить несколько дверей и обыскать их с фонариком в зубах. Идея попытаться замкнуть контакты мимо ключа, как на машине, мне не нравится. Слишком опасно (и я никогда этого не делала).

Морию трогать я пока не хотела, хотя была уверена, что никаких переломов шеи у неё не было. Но раз альтернативой было дожидаться, пока чёртов лев найдёт дорогу в самолёт, выбора особого не было. Ну, одну ночь мы там провели. Я переложила её в кабину и заперла дверь, а потом вылезла через трап сбоку. Может, что-то и может туда ворваться, но это должен быть кто-то с отстоящими большими пальцами интеллектом человеческого уровня. Подняла трап и запинала ручку в закрытое положение.

Всю ночь слышала всевозможное зверьё (а потом и каждую следующую ночь). Спала плохо, особенно когда почувствовала, как самолёт трясётся от того, что кто-то пытается когтями вскрыть дверь кабины. Металл доказал, что он прочнее лап, которые пытались к нам вломиться, и спали мы в безопасности.

Моя проблема волшебным (ха ха!) образом за ночь не развеялась, и утром в душе я с трудом достала до ручек. Меня это не остановило, и я ещё час потратила на то, чтобы хорошенько промыть гриву и хвост шампунем и кондиционером, просто из вредности. Если уж моя масса вся ушла в волосы, я просто назло буду о них хорошо заботиться (не думаю, впрочем, что в этом дело)!

Ах да, пока вспомнила. Оливер сегодня это сделал. Взял с меня замеры и пробы. Довольно смущающий процесс несмотря на то, что я совсем не против быть с ним наедине. Дальше он занялся своей медицинской магией, чтобы понять, что со мной произошло. Он не может быть совсем уверен, раньше он этим не занимался, но он думает, что мой биологический возраст – поздний подросток, несколько того, что у пони идёт за годы, после пубертатного возраста. Говорит, будь я человеком, он бы мне дал шестнадцать. Если это правда, то «атака» Мории откатила меня на семь лет назад.

Пони что, бессмертны? Магия Мории что, сделала меня физически моложе? Или мне всё ещё 23, и моё тело только выглядит на 16? Оно, конечно, и так неплохо, но я бы всё-таки подождала, пока мне не стукнет тридцать-сорок, прежде чем взялась за косметическую магию. Джозеф говорит, что не представляет, сможет ли он когда-нибудь воспроизвести подобное заклинание. Он говорит, что настоящее чудо то, что оно никого из нас не убило, и что Мории стоит воздержаться от магии если его нет рядом. Она пообещала воздержаться. Надеюсь, она сдержит обещание.

Могло быть и хуже. Могло быть не 7, а 14. Было бы невыносимо круто снова пройти через созревание, но в конском стиле. В этот раз вообще ничего общего, было бы просто изумительно.

Одну отвратительную ловушку избежали, даже несмотря на то, что это бы подтвердило, на самом я деле моложе или только выгляжу. Оливер говорит, что есть метод определить мой настоящий биологический возраст, по длине… теломеров? Они вроде так называются? Я ему доверяю. Я ему сказала, что хочу знать, и он пообещал над этим поработать.

Но это было сегодня, а я пытаюсь рассказать о тех днях, когда меня тут не было. Вернёмся назад, где я мою бессознательную Морию, а потом тащу её в новый самолёт, вместе с нашими припасами и прочим. Разобралась, как работать с топливозаправщиком, потому что я бог механиков, и залила баки до полной (и не реактивным топливом!).

Но мы прилетели не просто пошататься по аэропорту. Я хотела доехать до маминого дома, посмотреть, всё ли с ней в порядке. Это пришлось отложить на третий день, когда Мория наконец очнулась. Она страдала так, как будто рожала, но по крайней мере, кровь из неё течь перестала, и умирать она вроде бы не собиралась. Я заперла её в самолёте, потому что в таком состоянии она бы мне только мешалась.

Пробиралась сквозь город как будто на каком-то африканском сафари. Ну, может, не насколько плохо, но всякого зверья я видела кучу. Слоны, щиплющие деревья возле площадок для гольфа. Табуны зебр и антилоп. Крупные хищники, нежащиеся на солнце. Многие животные останавливались чтобы посмотреть на найденную мной машину (седан службы безопасности аэропорта, с ключами всё ещё в замке зажигания, наткнулась на неё недалеко от ангара).

Надо сказать, скучаю по путешествиям с Хуаном. Он всегда отправлялся со мной на мои одиночные вылазки, и я жалела, что оставила его присматривать за Скай. Возьму с собой в следующий раз. Она там не то чтобы в опасности, если не вылезает с нашей маленькой базы, а вот я очень даже!

Об итогах поездки я уже писала. Моей семьи там не было, и никого другого тоже. Некоторые магазины носили на себе следы взлома, но нельзя было сказать, сделали ли это пони, или звери. Я оставила заламинированные листовки во всех местах, где нашла следы. Подумала, что в худшем случае их никто не найдёт. А прайд львов, который мне тоже по пути попался, вряд ли сможет прочитать инструкции и найти нас по ним в Калифорнии (во всяком случае, я очень на это надеюсь).

Я обыскивала окрестности расширяющейся спиралью от маминого дома, но нашла немного. В конце концов, я сдалась, прихватила несколько семейных фотографий со стен, и большой пластиковый ящик с моими детскими сокровищами. Видео и картинки жизни, которой больше нет. Оставила на каждой кровати листовку, а заодно – записку, которую я тут чёрта с два повторю, потому что она для мамы и только для неё.

Надеюсь, я её ещё увижу. Заламинировала записку, так же, как и инструкции, так что в доме она сможет пролежать долго. Я туда больше на поиски не вернусь. Их там не было, я оставила записку, на случай если они вернутся. Придётся признать, что мамы и Дженнифер больше нет.

Прости, мама. Надеюсь, ты не рассердишься, что я смирилась. Я знаю, ты не идеальна, но… ты дала мне всё. Я была ужасным ребёнком. Спасибо за всё. И… где бы ты не была… присмотри за Дженнифер, хорошо? Люблю тебя.

Никого не нашла. Впрочем, там на улице опасно. Сожрут. Куда хуже, чем бродячие собаки.

Вернулась назад, по пути набрав еды. Использовала инструменты для подготовки самолёта. В конце концов, Мория почувствовала себя лучше, и мы улетели домой. Без реактивных двигателей дорога заняла ВЕЧНОСТЬ. Я слишком расстроилась, чтобы злиться на Морию за то, что она меня уменьшила. Кроме того, она сама чуть не умерла. Она всё ещё достаточно сильно страдала от боли. Так что, думаю, она по заслугам получила. Кто знает, может, мы удостоверимся, что она сделала меня на семь лет моложе. От долгой жизни… нехорошо отказываться, так? Я теперь ровесница Дженни. У нас мог бы быть общий день рождения. Где мои шестнадцать лет? Лучшие подруги!

Извини, не могу приготовить мои коронные жаренные рёбрышки. Свиней у нас нет, да и не думаю, что вежливо будет просить их одолжить рёбрышки, пока они ими ещё пользуются.

— Лонли Дэй

Добавка: Поздно ночью пришла Скай с сюрпризом, над которым она работала, новый костюм! Не с нуля, как прошлый, просто доработанная человеческая одежда. Чувствую, как будто она меня как куклу наряжает, со всей этой кожей и курткой, я теперь как маленький, синий Индиана Джонс. Глупая Мория. Надо было делить комнату с Клауди Скайз. Что бы не произошло, с ней было бы хорошо.

Она не умеет врать. У Скай с собой была записка или что-то такое, и она выглядела взволнованно. Впрочем, она мне её не показала. Сказала, что передумала, и «всё-таки не нуждается в помощи». Обняла меня, как будто я ребёнок, и убежала. Берегись, пегас! Я всё ещё сильнее и быстрее тебя! Потеря роста этого не изменила.

Надеюсь, она когда-нибудь ещё это сделает.

Господи, дай мне всё это пережить.

Глава 36: Стенограмма встречи (27 июля)

Проверка микрофона, раз, два, три. Слышу вас, Скай, Джозеф. Хорошо. Надеюсь, вы тоже всё слышите. Распознавалка включена?

Хорошо. У меня с собой второй микрофон, надеюсь, он достаточно чувствительный, чтобы разобрать всё, что он говорит.

Я захожу на стадион. На парковке всего несколько машин, судя по всему они тут давно. Да, они тут поставили один из своих аппаратов. Танков не вижу, думаю, они хотят, чтобы я чувствовала себя в безопасности.

Думаю, это возможно. Да, я знаю, что это глупо. Я всё равно иду. Нет, Мория, смысла нет. Если бы они хотели меня убить, одним автоматом я их не остановлю. Да, я знаю, это глупо.

Прохожу через ворота. Чувствую запах Доджер Догов. Не взаправду, но хотелось бы. Кто-нибудь из вас их пробовал? Мы покупали билеты на места, где давали по одному на каждую подачу, какие же они были классные.

Да мне плевать, сохранились они или нет. Мория, ты что, хочешь ещё мяса попробовать? Ты попробуешь, а я на это посмотрю. Могу захватить тебе несколько штук по пути назад.

Да, да, так я и думала.

Так, я их вижу. Они что-то установили на поле. Похоже на… Господи, никогда ничего подобного не видела.

Эмм… похоже, что они выкатили на край поля контейнер на одном из этих их колёсных грузовиков. Он весь в ядерных метках, и кабели из него выходят толщиной с мою ногу. На мёртвой траве они нарисовали краской круг.

Да, я их вижу.

Больше одного.

Люди.

Они все в костюмах. Как… как будто кто-то скрестил скафандр химзащиты и полицейскую броню. На спине эта синяя метка, с кучей кружков. HPI. Кабели из контейнера идут к каждому из них, но ещё у них на спине баллоны с воздухом.

Они… они…

Меня увидели…

Господи!

Лягать тебя, Мория! Ты не… не убегать… не убегать…

Спасибо. Продолжай… говорить…

Я смогу… Я смогу… Я справлюсь… Я сильная пони… Я сильная пони…

Продолжать говорить? Хорошо… они меня видят. Все на меня уставились. Вижу ещё двоих, наверху, в креслах. Они… похожи на снайперов. Очень длинные провода… Всё идёт в тот ящик. Я могу разобрать символы. Там какая-то бело-синяя штука и… «SSTAR». Не знаю, что это значит!

Там ещё что-то посередине… сфера? Прямо в центре нарисованного ими круга. Туда толстенные кабели идут.

Нет, оно не очень громкое. Гудит… но… Господи, там ничего нет! Ничего не чувствую… Ничто не должно так ощущаться! Глубокий космос… да, как-то так. Прямо как вокруг спутников Джо…

Они на меня смотрят. Они скорее всего видят, что я с вами разговариваю. Или думают, что я с ума сошла. Пока не пристрелили.

Неизвестное создание, посмотрите на внешний круг. Не пытайтесь приблизиться за жёлтую линию, или мы откроем огонь.

Это был не он. Звучит иначе. Микрофон нормально ловит? Низкий голос. Джозеф и Оливер звучат не так.

Думаю, я могу с вами говорить прямо отсюда! Не буду подходить ближе! Я… мне будет тяжело так орать весь разговор!

Эм… спасибо, наверное? Они прислали маленького дрона, вроде тех, которые Амазон хотел использовать. Он сбросил колонки с микрофоном. Я… подождите, я достану инструменты! У меня пальцев нет, нечем на кнопки нажимать!

Заткнись, Джозеф, рот я использовать не буду. Единорогам надо воздержаться от советов по тому, как что-то делать без рук.

Хорошо, так нормально?

У одного из тех, которые на краю поля, есть коммуникатор. Он даёт микрофон безоружному. Да, их там трое. Всего пятеро… да, пожалуй, я чувствую себя получше. Пока не думаю об этом. Чувство, как будто там ничего нет, как будто оно… оно… но я же вижу, что там что-то есть! Там люди стоят! Высокие… намного выше меня. Две руки, две ноги, пальцы на перчатках. Лиц, правда, не видно.

Вы та, кто называет себя Лонли Дэй?

Да.

А я – доктор Кларк. Извиняюсь за то, что не подошёл поближе. Мы не можем.

Почему нет? Мои друзья говорят, что уровень радиации не слишком вырос. Может, чуть-чуть… но это безопасно. Он говорит, что это не страшнее нескольких бананов в день.

Таумическую радиацию невозможно обнаружить счётчиком Гейгера, или любым другим обычным инструментом. Требуются специальные аппараты. Я пришлю один с дроном…

Ох, как оно заверещало! Как я… а, вот так. Почему он себя так ведёт?

Потому что разговаривать с вами – как с неэкранированным реактором. Ваше тело производит уровни радиации в сотни раз большие, чем окружающая среда. А даже обычный фон убивает за считанные минуты. Если вы подойдёте ближе… не уверен, что наш щит выдержит.

Звучите вы достаточно уверенно… Секундочку! Я никогда не слышала ни о какой «таумической» радиации. Что это? А, спасибо, Оливер… Тауматургия? Как чудеса? Я ничего такого не умею.

Если бы вы были единорогом, круг бы был размером со стадион. Мы бы не смогли говорить дольше, чем несколько минут.

Предположу, что вы знаете, о чём говорите. Что эта таумическая штука делает? И… если я настолько опасна, почему вы со мной разговариваете?

Мы приготовили для вас кресло, если вы хотите разговаривать сидя.

Не надо, земля сгодится. Сухая трава, втыкающаяся мне в зад, была бы проблемой, если бы не мои кожаные штаны. Спасибо за заботу.

Он отослал солдат. Они… возвращаются, несут ему стул и столик. Он поставил на столик компьютер. Они снова уходят… похоже, в контейнере есть дверца. Они залезли внутрь.

Боюсь, я не могу рисковать, Лонли Дэй. Мои снайперы будут вынуждены открыть огонь, если вы попытаетесь приблизиться. В ином случае обещаю, мы вам не причиним вреда.

Хорошо. Не буду подходить.

Я с радостью отвечу на вопросы, но сперва формальности. Я представляю Инициативу по Сохранению Человечества. Вы он нас слышали? Не думаю. Мы основаны не так уж задолго до Падения. Трёх лет не прошло, честно говоря. Но раньше мы не знали.

Предупреждение о… о «Падении»? Вы знали, что это произойдёт? ВЫ ЗНАЛИ И НИЧЕГО НЕ СДЕЛАЛИ, ЧТОБЫ ЕГО ПРЕДОТВРАТИТЬ?

Пожалуйста, успокойтесь. Производимая вами радиация только что выросла на шестьдесят процентов. Если вы не успокоитесь, нам придётся прервать разговор.

А… хо-хорошо. Успокоюсь. Извините. Но вопрос всё ещё висит.

Мы сделали что могли. Даже с неограниченными ресурсами, мы боролись против неудержимой силы. Вот эта машина в контейнере? Эта портативная защитная установка стоила пятьсот миллиардов долларов. Вы себе представляете, сколько это ресурсов? Три процента от ВВП самой большой мировой экономики. Одна защитная установка для защиты сферы радиусом в тридцать футов, или около того. Представьте, что нужно, чтобы защитить большую площадь… достаточно большую, чтобы в ней можно было жить.

Потребовались совместные усилия всего мира, чтобы соорудить убежище на жалких пятьсот человек. Мы искали, но насколько мы можем судить, на всей планете не осталось больше живых людей.

Я человек. И друзья мои – люди. Оливер, Джозеф, Мория…

Нет, вы не люди. У людей нет шерсти, и люди не ходят на четвереньках.

Ну, в таком случае, мы были людьми. Это… Это таумическая радиация такое с людьми делает? Мутирует людей в пони?

Нет. Таумическая радиация не затрагивает тело или мозг каким-либо образом, который наше оборудование способно засечь. Тем не менее, подвергнутые ей люди страдают от стремительного ментального угасания. Я видел… Я видел, как она превращает хорошего человека в овощ прямо у меня на глазах. Лечить это невозможно, обратить эффект вспять после получения дозы тоже нельзя.

Ладно. Я пока попробую вам поверить. Куда все делись? Если эта… таумическая штука… жарит людям разум, и она теперь повсюду, почему она нам мозги не расплавила? Куда делись тела?

Мы… мы не знаем. У нас есть подозрения. Но мы сюда прилетели не для того, чтобы это обсуждать.

Хорошо, я пока отложу этот вопрос. Вы этого не делали, вы были всемирным заговором, и вы спасли сколько смогли. Но если даже просто находиться со мной рядом так опасно… если нужны все эти машины, как мы можем работать сообща? С вашей стороны было бы разумным взять этот ваш расфуфыренный корабль, улететь на нём подальше от всех возможных пони, запереться в вашем бункере, в каком бы Богом забытом углу мира он не был скрыт, и никогда из него не вылезать.

В Инициативе есть люди, которые с этим согласны. Я не согласен. Иметь помощь снаружи, даже если эта помощь… э… пони, вы себя так называете? Даже союз с «пони» может быть полезен, если есть среди вас такие, кто не одичал, с разумом и волей чтобы построить всё то, что вы себе построили.

Зачем? Похоже, у вас было время, чтобы подготовиться. Вряд ли вам многое требуется.

Подумай, Лонли Дэй. Сколько может протянуть бункер на полном самообеспечении? Мои инженеры дали мне примерные сроки, и поверьте, они куда короче, чем «вечность». Даже собрав большую часть отработанного топлива с реакторов всей страны, вечно мы им пользоваться не можем. Даже если мы соберём всё очищенное топливо и начнём перерабатывать ядерные боеголовки, таймер тикает. Когда реактор отключится, отключится всё.

Но задолго до этого, мы заболеем, питаясь только водорослями и пшеницей. Нам потребуются припасы со всей страны, может быть, всего мира. Путешествия в нашей ситуации крайне опасны. Если этот маленький реактор сломается, мы растаем прямо в наших скафандрах.

Всё равно не понимаю, почему вы не поняли, что я разумна. Я знаю, нелегко поверить в то, что мелкие лошади были людьми… я временами сама сомневаюсь. Может, то, как я была человеком – просто сон… но, чёрт побери, я никогда не сомневаюсь в том, что разумна! Я ношу одежду, использую инструменты, говорю по-английски. Что, пони-выжившие настолько редко встречаются, что вы этого не заметили?

Ну… не совсем. Мы редко путешествуем, и чаще всего к ядерным электростанциям и удалённым военным базам. Похоже, есть какой-то… инстинкт, и даже то небольшое количество «пони», которое нам попалось, нас избегали. Они убегали, как и все прочие животные. Мы подозреваем, что это как-то связано с нашими защитными генераторами, потому что все животные демонстрировали к ним неприятие даже до Падения.

Мы не подумали отслеживать радиопередачи, потому что любая организация, способная пережить Падение использовала бы значительно более совершенное оборудование. Мы наткнулись на вас случайно, заметили ваш прожектор, когда направлялись в каньон Дьявола.

Вы – первая «пони», кто по своей воле подошла так близко. Вам не хочется убежать или напасть?

Убежать. Очень-очень сильно. Я не убегу. Я человек. Только животные убегают, вы сами это сказали. Погодите… напасть? Пони на вас нападали?

Несколько. Неэффективно. Проблема в радиации, портативные защитные устройства не могут справиться с таким большим потоком. Когда я потерял целую команду в столкновении с животными вроде вас, мы предприняли шаги, чтобы их избегать. Даже одна смерть неприемлема.

Хорошо, давайте я попробую подытожить. Вы хотите, чтобы мы вам помогли… искать всякое?

Для начала да. Потом возможно больше.

А будет ли что-то, что мы можем найти, вам полезно? Если уж мы реакторы, заражающие всё вокруг просто проходя мимо…

У нас есть способы обеззараживания, или мы вообще не смогли бы путешествовать. Но на данный момент мы не хотим, чтобы вы искали для нас что-то материальное.

Тогда что вам нужно? Мы… Не поймите меня неправильно, мы хотим помочь. Похоже, ваша Инициатива делает что может, чтобы человечество не вымерло. Но мы тут больше беспокоимся как бы не умереть с голода. Нас волнует, как мы будем принимать роды, и где брать воду. Мы хотим основать своё поселение. Мы не можем тратить всё наше время на то, чтобы для вас что-то искать.

Мы от вас этого и не ждём. Но мы планируем в долгой перспективе, как и вы, похоже. Если вы однажды станете поселением, вам потребуются торговые партнёры, как и нам. Вы же не думаете, что другие пони, дикие или не очень, собираются производить компьютеры или автомобили? Поддерживать самые важные спутники в работоспособном состоянии, сколько это возможно? Следить, чтобы отходы не загорелись, и не покрыли континент вторым слоем радиации, такой, к которой вы, возможно, не имеете иммунитета? Нет.

Но забудьте про это. Забудьте про долгосрочное. У нас прямо сейчас есть для вас задачка попроще, что-то, что мы сами сделать не можем.

Что?

У нас на орбите есть один спутник, с сенсорами, способными улавливать таумическую радиацию. Он отследил источник радиации невероятной силы, перемещающийся на юг. Когда мы вас обнаружили, и стали отслеживать гражданские частоты, мы обнаружили передачу, использующую простой аналоговый шифр. Её источник примерно совпадает с центром горячей точки.

Думаю, я знаю, о какой передаче вы говорите. Мы… думали, что это ваша.

Не наша. Мы думаем, что она сюда доберётся через два дня, может, чуть меньше.

Хорошо. Куча радиации. Что от нас требуется?

Самые свежие сообщения говорят о том, что оно направляется к вам. Тот факт, что оно испускает простые кодированные передачи намекает на то, что это физическое существо, но на спутниковых фотографиях нам не удаётся заметить ничего серьёзного. Когда оно прибудет, разберитесь, что это такое, узнайте у него всё, что удастся. Поделитесь этой информацией с нами. У нас… есть причины верить в то, что кто бы это ни был, оно знает о природе Падения куда больше нас. Это может быть наш единственный шанс узнать правду. Знание о природе катастрофы может быть ключевым в спасении человечества. Даже при том, что вы больше не люди, вам должно быть не всё равно. Иначе мы бы сейчас не разговаривали.

Мне не всё равно. Нам не всё равно. Я не… я хочу помочь.

Мы постараемся достойно вас вознаградить. У нас есть технологии, которые не были публично доступны до падения, машины, которые могут сильно облегчить вам жизнь. Узнайте всё, что можно, поделитесь с нами. Если всё пройдёт успешно, это может быть началом взаимовыгодного сотрудничества. Даже учитывая опасность работы с вами, я думаю, это принесёт нам всем пользу.

Подождите минутку, я переговорю с друзьями. Они нас слушали, но без их согласия я не могу ничего обещать.

Я понимаю.

Ну что? Что думают пони?

Хорошо. Я так и думала.

Да.

Хорошо, я ему передам.

Мы поможем. Раз оно всё равно движется в нашу сторону, нам нечего терять.

Хорошо. У вас есть наш коммуникатор. Мы не можем тут оставаться дольше, чем необходимо. Если вы будете так любезны и покинете это место как можно быстрее, мои люди смогут заняться погрузкой.

А щит обязательно должен работать всё время? Должно быть очень неудобно каждый раз его разворачивать.

В костюмах есть портативные генераторы, но они не работают без подключения к реактору. Слишком большой расход энергии.

Это вот это, что молнии напоминает?

Да.

Хорошо, ухожу. Только… не надо в меня стрелять по пути к выходу. Я думаю, мои друзья это услышат. И они вряд ли захотят вам помочь, если вы меня убьёте.

Мы не причиним вам вреда, я же обещал. Я… бы пожал вам руку, но не думаю, что выживу, если подойду так близко. Кроме того, у вас и рук нет.

Большое спасибо за напоминание.

Я ухожу. Положила коммуникатор. Снайперы за мной следят, но он не смотрит. Никто не стреляет. Похоже, я в безопасности. Пожалуй, я не стану искать хот-доги, если никто не против. Да их, скорее всего, уже еноты или кто-то ещё нашли. Я еду прямо домой.

Всё, вышла наружу, возле машины. Залезаю. Вешаю трубку. Поговорим, когда доеду.

Конец стенограммы.

Глава 37: 27 июля

Дорогой дневник.

Меня ещё трясёт. Я провела последние несколько часов со Скай, но это не помогает. Тебе когда-нибудь приходилось делать что-то невероятно выматывающее, вроде жаркого спора с кем-то очень близким? Когда всё тело застывает и тебе кажется, что тебя сейчас вырвет? Ну вот это примерно то самое, что сегодня произошло, только совсем не так.

Сегодня у нас была встреча с Инициативой по Сохранению Человечества. С людьми. На Земле ещё остались живые люди и Господи, они знали, что произойдёт и не могли это остановить и даже нас не предупредили как мне теперь со всем этим разбираться?

Так, спокойно, сосредоточься. Меня ведь даже не это раздражает. Это больше от того, что я провела столько времени возле них. Инстинкт, приказывающий бежать, притупился, но всё равно меня грыз. Думаю, меня накрыло, когда я была на пути наружу, потому что ох как я припустила бежать.

Только что закончила с редактирование стенограммы встречи. В основном привела в читабельный вид. Я вклею её перед этой страницей, так что если ты читаешь по порядку, то, надеюсь, ты её уже видел. Не хочу всё ещё раз повторять, особенно после записи, а потом повторного прослушивания записи от начала до конца.

Некоторые вещи из записи не очень понятны: они выглядели людьми. Ну, я не совсем уверена, потому что они свои скафандры при мне не снимали, но я не представляю, как можно толстые ноги пони просунуть в крохотные отверстия, в которые они просунули свои тонкие человеческие. Форма шеи и головы тоже совсем неправильные.

Ой, извини. «Неправильные». Полагаю, я уже слишком давно пони. Уже на той стадии, когда время от времени приглядываюсь к персонажам кинофильмов, которые мы смотрим, и думаю, что у них сейчас лодыжки сломаются, если они попытаются ходить. Это бесит, потому что я прекрасно знаю, что человеческие кости никогда не чувствовались такими хрупкими, но уже тяжело вспомнить, как именно они чувствовались. Я уже и во сне почти никогда не в своём прежнем теле. Иногда я гадаю, а была ли я когда-нибудь человеком…

Нет, сосредоточься. У меня есть несколько коробок со старыми семейными фотографиями. Я всё ещё могу взглянуть на своё лицо, хотя другим пони я его не показывала. Это не те вопросы, на которые мне сейчас хочется отвечать. И так плохо, даже без объяснения деталей другим пони. Даже Мории, хотя я подумывала об этом. Полагаю, она просто меня ещё сильнее возненавидит, подними я эту тему.

Она и так-то не подарок, я с ней ни в чём не уверена. Она с головой нырнула в любовные вопросы, а я совершенно уверена, что никогда ничем подобным не займусь. Может я… как это называется… проецирую? Вижу то, чего на самом деле нет. В чём я уверена, так это в том, что храбрости просто спросить во мне нет. Это ведь будет значить, что я достаточно много знаю о том, о чём спрашиваю. Нет, этому не бывать.

Так, на чём я остановилась? Кроме страха? Кроме этого больного…

Ах да, я же даже до новостей не добралась! А новости хорошие! То, что мы узнали о существовании целой группы людей, это же фантастика! Это значит, что нам не придётся тащить на себе всё человеческое наследие. Есть и другие. Больше, чем несколько пони, которых нам удалось наскрести. Есть надежда. Может, мы умрём, или у нас просто ничего не получится, но ничего страшного, ведь есть другие и жизнь продолжится.

Более того, у нас есть шанс им помочь! Не то чтобы кто-то из нас (кроме единственного возможного исключения в виде Скай) хоть как-то привязан к тому, что значит быть «пони». Мы не знаем, что случилось, мы не давали своего согласия, и мы без колебаний превратились бы назад, будь у нас такая возможность (неважно, получила бы я свои украденные годы назад или нет). Но я не думаю, что моя верность делу человечества простирается достаточно далеко, чтобы подвергать моих друзей опасности. Мы хотим помочь, но и жить мы тоже хотим. Быть пони лучше, чем не быть совсем.

И я об этом говорю как о чём-то плохом. На самом деле, ничего подобного. Конечно, есть свои минусы – четвероногая инвалидность, например. Неспособность есть любимую еду. Потеря семьи и друзей. Это всё плохо. Но я не одна, и, по-своему, мы берём от жизни всё. Мы по очереди готовим еду, которую, как нам кажется, оценят другие. Мы смотрим любимые фильмы в подвальном кинотеатре. Скай и я вместе бегаем, просто потому что можем (и потому, что другие галоп ещё не освоили).

Мы не болеем, мы не голодаем, не страдаем от жажды или холода. Если не считать Мории, мы даже не ранены.

Я не скажу, что мы живём в раю, потому что это будет вызывающе наглой ложью. Меня за последние дни и дикие животные съесть пытались, и превращательной магией в меня снова зарядили, наверняка сделав меня младшим членом группы (надеюсь, не навсегда и оно развеется!). Скоро нам придётся собрать всё, что мы тут понастроили, и отправиться на восток, строить себе новый дом. А потом как-то выживать, когда старая технология начнёт разваливаться.

Думаю, встреча с человеком заставила меня задуматься о бытии. Я уже смирилась с тем, что никого больше не будет, и что вся тяжесть нашего общества (и, как следствие, всей человеческой цивилизации) лежит на мне. Если будущие поколения не родились бы, или не знали, что такое послушать концерт или посмотреть на прекрасную скульптуру, я бы была в этом виновата.

И да, это многое говорит о том, как я люблю ставить себя в центр вселенной, я думаю, что на всей планете кроме меня никто не может предотвратить память о нас от угасания. Чёрт, да мы понастроили такого, что многое простоит достаточно долго, чтобы чёртовы дельфины смогли эволюционировать до разума и успеть их застать. Гора Рашмор будет выглядеть как лица ещё миллионы лет. Что подумают пони (морские пони, дельфины, неважно), когда на них сурово взглянет лицо Тедди? Или они наткнутся на Статую Свободы, густо покрытую патиной, и так узнают, что мы тут когда-то жили?

Я думаю, мне не стоит задумываться о том, что произойдёт через миллионы и миллионы лет. Даже до События никто не мог с уверенностью сказать, что общество столько протянет. Пожалуй, это было достаточно самонадеянно полагать, что западная цивилизация протянет дольше, чем её предшественники. Virtus sola nobilitas.

Старая Алекс была сильной, уверенной, ничто подобное не могло меня остановить. Старая Алекс собрала бы всех пони вместе, и мы бы обсудили, хотим мы или нет связываться с Инициативой.

Новая Алекс слишком испугана, что придётся спорить с Морией или Скай. Новая Алекс свернулась в клубок и почти про это не говорила. Интересно, может, я чем-то… болею? Магическая болезнь. Антимагическая? Я в их агрегат не залезала, даже близко не подходила. Я не надевала их скафандр. Так что, скорее всего, не в этом дело. Конечно, если бы что-то подобное и произошло бы. Я не знаю, как это всё работает.

Джозеф на меня наорал по возвращении, что я не спросила ни один из его вопросов. Он хотел знать, как работают их щиты. Я немного жалею, что не спросила, хотя на тот момент я больше волновалась, что меня пристрелят, и пыталась заставить себя не сбежать. Признаю, и то, и другое заняли всё моё внимание. На академические вопросы ничего не осталось.

Ему ведь ничто не мешает использовать коммуникатор и спросить. Он не спросил. Полагаю, ему не настолько интересно.

В общем-то, неважно, как оно работает, главное, что работает. Врать им про это резона нет, причудливые тактические обманы не имеют смысла, когда твой противник очевидно тебе уступает по всем параметрам.

Джо сказал: «Мы не знаем, что они люди! Может, они пришельцы, которые забрали всех остальных людей, и теперь нас просто дурачат!». Неважно. Смысла нет. Я хочу помочь. Собираюсь помочь.

Что-то приближается. Скоро, всего несколько дней. Может, с его прибытием появятся ответы.

Они думали, что мы все умрём. Спрятались в какой-то бункер, и ждали, пока всё человечество умрёт.

Интересно, это делает их монстрами? Или… думаю… они и так набили туда сколько смогли.

Но, чёрт побери, мы заслуживали того, чтобы знать! Я не спросила о причине такого ужасного решения, но догадаться несложно. Не хотели вызвать панику, которая могла бы уничтожить базу, или организацию, до того, как Событие успело произойти. Или подумали, что гуманней будет дать человечеству тихо умереть во сне.

Только из того, что я бы предпочла знать, не следует, что остальные тоже.

Думаю… думаю, я рада, что я не единственная, кому надо принимать решения о том, что делать дальше. Я не думаю, что история обо мне вспомнила бы добрым словом, окажись это иначе.

Не то чтобы обо мне кто-то вспомнит. И не факт, что будет какая-то история. Я ведь просто животное. Мы все животные.

Или… или нет. Я не просто животное. Животные убегают ли дерутся. Я не сделала ни того, ни другого. Я человек. Я не животное. Я человек, я человек, я человек…

Глава 38: 28-29 июля

Дневник.

Сегодня Лос-Анжелес сгорел.

Мы живы. Никто из моих друзей не умер, большая часть скотины тоже выжила. Большая часть всего остального пропала. Дом скорее всего сгорел. Солнечные панели и атмосферные генераторы сгорели. Город моей юности, город, где я пошла в школу, первый раз напилась, первый раз сходила на свидание, где первый раз разбили моё сердце, весь сгорел.

Ну или в процессе сгорания. На горизонте до сих пор зарево. Год был такой сухой, и я боюсь предположить, насколько раскинется пламя. Пожар пришёл с севера, и так как убегать от него южнее, где ещё суше, не было смысла, мы сбежали на восток.

Добрались до Редлэндса, остановились в парке. Не уверена, может, мне просто кажется, но я вижу на горизонте красные отблески пламени.

Может, буду в настроении что-то рассказать завтра. Скай говорит, что мне надо заткнуться и отдохнуть. Думаю, так и поступлю.

— Лонли

---

Дорогой дневник.

Я думала о том, что это может быть последним следом нашего маленького поселения. Через полсотни лет от наших жалких попыток выжить может остаться только эта книжица, набитая каракулями. Если мы все завтра погибнем, я надеюсь, что бескислотная бумага этого журнала сохранится в сухом климате, закрытая от ветра корпусом мобильного дома, пока какие-нибудь исследователи не наткнутся на него, и не достанут из гнили. Что они обо мне подумают, прочитав всё это? Потратят ли они вообще на чтение достаточно времени, чтобы их это тронуло?

Мы боролись, мы дрались, мы жили. И к чёрту всё, что человек или природа на нас бросит.

Мы даже сейчас не знаем, что это было. Скорее всего, всего понемногу. Современная энергосистема набита предохранителями, особенно в Калифорнии. У нас есть многие слои защитных механизмов, так много, что даже во время больших землетрясений (вроде того в Нортридже, несколько лет назад), нам удалось избежать больших пожаров и других катастроф. Тогда город не сгорел.

Но тогда миллион человек работал над тем, чтобы предотвратить нежелательное развитие событий. Не пустой город, полный домов, которые в одну ночь опустели, остались в том виде, в котором их бросили. Мы можем никогда не узнать причину. Может, что-то перегорело и стало искрить. Может, где-то поднялось давление на перегонном заводе. Может, HPI оставили для нас в городе несколько бомб с напалмом и таймером.

Было раннее утро. Я проспала всего несколько часов, когда Клауди Скайз примчалась и принялась колотить мне в дверь, крича, что чует дым. Я даже не потрудилась одеться, просто выбежала наружу посмотреть, в чём мать родила. Она была права. Солнце ещё не совсем взошло, но даже так я без труда разглядела большое облако, гнилостно-чёрный дым с проблесками оранжевого. Что горит видно не было, но я поняла, что времени у нас нет.

У нас не было даже приблизительно заготовлено достаточно припасов для экстренной эвакуации, мы не были ни к чему подобному готовы. Может, стоило прочесать город, поискать, что может вызвать проблемы, а может, это отняло бы у нас всё время и всё равно было бы недостаточно. Неважно. Задним умом все крепки.

Фургон для скотины у нас был припаркован недалеко от ранчо, и я послала Хуана со Скай, чтобы они как можно быстрее загрузили стадо. Скай должна была отправиться на грузовике вдоль Десятой, и прочь из города, а потом ждать нас на шоссе там, где застройка уже станет не такой плотной. Так нас стало на двух меньше.

Остальные на тот момент ещё даже не проснулись, хоть я и кричала, и ругалась, и стучала. В конце концов, они спустились из своих комнат. Я объяснила ситуацию и возглавила процесс. Из всех, только Скай достаточно изучила управление грузовиком, чтобы вести его в одиночку, а Джозеф вообще водить не умеет.

Из всего, что у нас есть, что невозможно заменить? Базу данных Джозефа. Я направила на её спасение единорогов, чтобы они набили сколько смогут в мобильный дом, тот, который получше. Мы его подготовили для бегства больше недели назад, и сушёные продукты всё ещё были внутри. Хорошо хоть он был полностью заправлен. По завершению, или в момент, когда я дала бы сигнал, что пожар слишком близко, Мория должна была вывести его на Десятую, прихватив Джозефа, и встретиться дальше со Скай. Ещё минус два.

Остались Оливер и я, чтобы позаботиться о необходимом для выживания, по крайней мере, о том, что мы не держали в мобильном доме. Мы должны были погрузить всё это в пикап Скай, и Оливер должен был им управлять. Мы подумали о том, чтобы использовать вместо него второй мобильный дом, но в конце концов решили, что всегда можем найти ещё один, если он нам вдруг понадобится, и что проходимость пикапа может оказаться важным плюсом. Осталась я и грузовик с лекарствами.

У нас было минут десять, прежде чем мы заметили первые язычки пламени. Около часа до момента, когда дым сгустился, сигнал к тому, что пора убираться. Из всех нас, жила в этом районе только я, поэтому только у меня была роскошь в виде личных вещей. Я взяла дневник, ноутбук, новую одежду, и всё, что захватила из дома. Мы забили всё оставшееся свободное место в грузовике сухпайками, такими холодными от пребывания в холодильнике, что обжигали рты и копыта. Когда набили пикап доверху, накрыли его брезентом, завязали, и Оливер умчался.

Я уезжала последней. Я видела пламя, прыгающее от дома к дому неподалёку, ревущее из окон высоток. Газовые трубы взрывались одна за другой, поднимая в утреннее небо ревущие грибовидные облака. Господи, я и не знала, что огонь может двигаться так быстро.

Я видела свою передающую вышку, пока заводила грузовик. Уверена, внутри передатчик всё ещё передавал призывы направляться в Лос-Анжелес, обещая общество, еду и безопасность. А он сгорел. Я не стала задерживаться, чтобы посмотреть, как он загорится, но в глубине души я знаю, что он сгорел. Все эти месяцы без воды высушили город до состояния растопки.

Бетон и сталь, конечно, не сгорят. Интересно, если я вернусь через несколько месяцев, сколько домов останется стоять, громадные скелеты из стали и камня, готовые к заселению дикими цветами и лозой. Сколько обрушатся от огня? Выживет ли что-то из истории?

Хвала небесам за Клауди Скайз и её привычку нечеловечески рано вставать. Если бы мы проснулись от того, что огонь лижет нашу дверь, а не от дыма, мы бы могли и не выжить. Или убежать без всего, с одними ожогами, и потом понуро брести навстречу голодной смерти.

Не думаю, что накроет весь штат. Ветер не будет помогать огню вечно, и местами слишком каменисто. Чуть дальше на север – и земля становится всё зеленее и зеленее. На юге… интересно, насколько далеко распространится этот пожар.

Мы не вернёмся. По крайней мере, не в ближайшие месяцы, и точно не пешком. Мы захватили всё, что могли, всё, что невозможно заменить.

Я не смогла смотреть, как горит мой город. Я даже машину вела с трудом, слёзы застилали всё, а ветер собирал дым в облака, сквозь которые тоже было тяжело ехать. Событие забрало всё, что я любила. Друзей, семью, тело, идентичность, а теперь и весь мой город.

Джозеф связался с HPI через их коммуникатор. Они говорят, что не имеют к этому отношения, что у них в радиусе 300 миль никого нет, и что они с пожаром такой силы ничего поделать не могут. Я им верю, по крайней мере, по последнему пункту.

Прощай, любимый город. Прощайте, узкие улочки, прощайте дома с историей, знакомые виды и запахи. Прощай, Юнион Стейшен, гараж, и моя паршивая квартира. Прощай, наше поместье и вся работа, ушедшая на то, чтобы превратить его в дом. Прощай, так и не доросший сад и заборы. Прощайте, бродячие собаки, которые съели бы нас, если бы смогли, и чей лай иногда мешал нам спать ночью. Прощайте, радиостанции и таинственные руны.

Прощай, мой друг, город ангелов. Спасибо, что хранил меня эти три месяца. Если я твой последний ребёнок, я сохраню твою память. Она вряд ли будет тяжелей того груза, который я уже несу.

С утра дозаправились, используя мой самодельный сифон. Хорошо, что все наши машины на дизеле, похоже, основные запасы солярки всё ещё не испортились. Пока Клауди Скайз и остальные поили коров и выпускали кур погулять, я, Джозеф и Хуан отправились на поиски ещё одного грузовика, и переделали его под пони. Пришлось найти новые инструменты, потому что мои остались в Лос-Анжелесе. Вернулись после обеда, с обычным грузовиком, таким, для дальних перегонов. Жить в нём долго нельзя, но всё-таки в нём есть кровать, туалет и холодильник. Хватит пока.

Так как Мория производит впечатление, что она быстро разбирается с незнакомым управлением, я ей устроила экспресс-курс по управлению грузовиком. Ей много не надо будет, просто ехать прямо и не разгоняться, так что это было несложно. Если наткнёмся на узкие дороги и крутые склоны, придётся мне проводить грузовики по одному. Неважно.

Она не слишком обрадовалась, когда Оливер заменил её в качестве водителя мобильного дома, ведь там всё время сидит Джозеф. К нашему безмерному удивлению, он завязал с играми (хотя ни одна из его консолей с нами не уехала, ноутбук он захватил, и у него там, похоже, целая куча игр). Но он даже не захватил его с собой на пассажирское сидение, когда решил ехать с Морией. Страньше и страньше.

Я видела письмо, которое Клауди Скайз здесь написала. Могу поспорить, она не в восторге, если, конечно, не так потрясена пожаром, как я. Мы поговорили перед тем, как отправляться после обеда, и она хотела ехать со мной. Она понимает, что не может, но и одна быть не хочет. Само собой, у нас на это не хватает пони. Оливер будет один в мобильном доме, она будет одна с коровами, а я буду одна с лекарствами. Так и поехали.

Использовали рацию, чтобы не терять контакт, и ехали до тех пор, пока одна из нас (Скай) не устала до такой степени, что не могла больше вести машину. Остановились чтобы перекусить нашей последней свежей зеленью в мобильном доме, а потом Скай и я перебрались сюда, чтобы разделить кабину грузовика, пока остальные спят в мобильном доме. Интересно, нормально ли это столько плакать. С друзьями всё лучше, даже печаль. Особенно печаль.

Надо завтра заглянуть в Тойз’Р Аз. Посмотреть, есть ли там Монополия.

Кровать небольшая, не думаю, что Хуан в неё с нами влезет. Он не расстроился, он хороший пёс. Да, ты хороший пёсик, хороший пёсик! По крайней мере… хоть кто-то в порядке. Спасибо, что остаёшься со мной, тупое ты блохастое чудище. Хорошо, хорошо, прости! Не тупой! Слезь с меня… чёрт, не наступи на ноутбук!

Молюсь, что завтра будет лучше.

Вчера, во время встречи, HPI сказали, что хотят, чтобы мы встретились с какой-то силой, возможно пони, двигающейся в нашем направлении. Интересно, не этот ли пони вызвал пожар. Интересно, не погиб ли он в нём.

— Лонли Дэй

Глава 39: 30-31 июля

30 июля 2015

Дорогой дневник.

Извини, что я последние несколько дней вся на эмоциях. Я попыталась собраться перед тем, как сегодня начать писать. Надеюсь, у меня получится быть немножко более… историчной. Может, с подходом историка всё это будет полегче.

Сегодня мы ехали большую часть дня, доехали до Феникса. Рассказывать особо нечего. По радио ничего, кроме номерной станции. Джозефу некогда было заниматься расшифровкой, хоть он и сказал, что «займётся этим, когда представится возможность». Прослушали чёртову штуковину тысячу раз, передают там сейчас вот это:

“10-14-21-26-7-0-3-20-5-6-0-26-7-11-6-2-21-20-1-26-6-11-8-7-0-1-10-3-21-6-11-7-2-22-20-23-14-23-1-20-7-10-1-17-18-1-22-4-11-7-3-
18-18-6-3-20-2-7-6-2-10-3-18-6-11-7-12-14-20-6-8-7-24-14-0-0-7-3-21-21-6-17-18-21-7-21-1-7-0-1-10-3-21-6-8-7-22-4-16-4-1-24-4-8”.

Вечером остановились для коров, чтобы Скай могла сделать что она там делает с животными. Я помогла с дойкой, хотя она потребовалась всего двум коровам. Раньше они все скорее всего были дойными коровами, но мы не собираемся заставлять их оставаться вечно беременными и продлять им лактацию. Нам даже молоко от нескольких коров девать некуда. Яиц от кур, пока едем, немного, но ничего страшного. Готовить их всё равно ни у кого настроения нет.

Когда с этим разобрались, устроили собрание. Дыма от пожаров тут нет, и нам надо решить, куда ехать дальше. Мы собирались ждать год, копить припасы на правильный переезд, и только потом переезжать. Теперь нашего города больше нет, никаких гарантий, что этого не произойдёт с любым другим по пути, и нам придётся переезжать раньше намеченного. Подумали «раз уж мы всё равно уже едем, почему бы не переехать прямо сейчас?» Можем найти маленький, пустой городок и занять его. У нас на выбор вся страна, и плотность населения такая низкая, что мы скорее всего по пути никого не встретим.

Джозеф и Мория догадались захватить не только компьютеры, но и оружие. Не скажу, что меня это не радует, нам через всю страну ехать. Как следует поразмыслив, выбрали Средний Запад в качестве района для нашего нового поселения. У Джозефа уже есть наготове карты лучших фермерских угодий, самых стабильных и безопасных районов. Мы будем далеко от океанов и их тайфунов, достаточно далеко на север, чтобы не бояться торнадо, но недостаточно, чтобы страдать от суровых зим.

На данный момент у нас на примете два места, у обоих есть свои достоинства. Один, город минимального размера какой мы вообще рассматривали, Париж, в штате Иллинойс. Население у него было всего несколько тысяч, расположен в плодородной местности, и достаточно близко от Чикаго, Индианаполиса и Сент-Луиса.

Второй вариант – Джефферсон-Сити, Миссури. Это ближе к «маленький большой город», с большой инфраструктурой, на полпути между Сент-Луисом и Канзас-Сити. Мы пока не решили, хотя, конечно, частично на решение повлияет то, что мы увидим, когда туда доберёмся.

На данный момент мы склоняемся в сторону Парижа. Его инфраструктура настолько маленькая и изолированная, что может оказаться возможным её перезапустить, когда население вырастет до нескольких тысяч. Если вся вода не слилась, то система водонапорных башен должна работать и сейчас. Если это так, поблизости есть городки ещё меньше, мы можем использовать один из них. Не говоря уже о том, что большая часть населения в тех краях – фермеры, поэтому вся нужная техника уже ждёт нас на месте.

Джефферсон-Сити больше, и разобраться в том, как перекрыть газопроводы и подать электричество будет значительно сложнее. Впрочем, скорее всего, это вполне реально сделать. У большого города есть преимущества перед маленьким городом. Большие общественные здания скорее всего простоят куда дольше, не говоря уже о том, что там есть университет и много других ресурсов, которых в крохотном городке быть не может.

Решим, когда доберёмся дотуда. Вообще, скорее всего, решать нам не придётся ещё несколько дней. Едем мы достаточно медленно, и хоть нам не попалось пока ничего, что могло бы нас ещё замедлить, но может в любой момент. Местность довольно ровная, и это облегчает труд наших водителей-новичков.

Мы не будем останавливаться в городах и пытаться кого-то найти. Мы по этому поводу передумали. Мы и так в нервные от потери дома, не надо пока пытаться расширить группу. Если кто-то сам на нас наткнётся – прекрасно, но сами мы никого искать не станем. Тем не менее, караван из нас получился немаленький, ехать нам через полстраны, так что ничего невозможного в том, что нам кто-то по дороге попадётся, нет. Можем заменить грузовик на ещё один мобильный дом и использовать под груз одну из его комнат. Большая часть грузовика и так занята пустотой и комбикормом. Интересно, сколько мы можем сэкономить места, если начнём его есть. Тогда у нас будет дом для жеребцов и дом для кобыл. Это будет классно.

Оливер мне поведал, как что-то само собой разумеющееся, что Джозеф и Мория определённо вместе. Сказал он это с таким уровнем профессионального медицинского равнодушия, который вызывает у меня отвращение. Он не позаботился, чтобы его никто больше не слышал, и я точно знаю, что Скай подслушивала. Знаю, потому что у неё были слёзы в глазах весь остаток вечера. Я составила ей компанию, сделала вид, что ничего не замечаю, и поделилась шоколадкой, которую мы нашли чуть раньше. Ей вроде бы помогло. А Хуан даже не попытался украсть шоколадку.

Хорошо, когда есть друг. Пожар забрал всё, но по крайней мере, друзья всё ещё со мной. Думаю, я и Скай особенно близки. Даже при том, что я давно похоронила идею, что у неё ко мне могут быть какие-то чувства… и это тоже хорошо. Я могу себя тешить иллюзиями, когда мы одни вдвоём. Жаль, что выживание нашего нового вида под угрозой. Жаль, что я такой жалкий его представитель.

Ещё жаль, что я такая мелкая, может, ещё и молодая. Утром просыпаюсь, а Скай меня обнимает как куклу. Ну, я, может, не такая мелкая, но… привыкла быть больше. Может, не больше, чем она. Может, я не была больше других пони с самого События. Неважно. Ты знаешь, о чём я. А может и нет. Может, Мория не знает. Господь ведает, что я не… и представить себе не могу… интересно, это стресс? Я ведь должна быть достаточно серьёзно загружена. Это и впрямь стресс.

Ты меня не поймаешь на том, что я крадусь в ночи и забираюсь в постель- Так, ладно, я действительно сплю не одна, но это совсем другое! Мы ничего не делаем. Она сейчас с коровами, или я бы не могла… Да, надо бы мне просто заткнуться. Завтра начнётся наше великое переселение. Переселение в новый дом. Надеюсь, он будет безопаснее старого.

— А

---

31 июля, 2015

Дорогой дневник.

Планы изменились. Прошлым вечером Джозеф перевёл сообщение. Остальные не хотят, чтобы оно что-то меняло, но оно меняет. Та сила, которая нас искала, всё ещё нас ищет. Сообщение не говорит о том, что вызвало пожар, но это неважно.

И не только потому, что HPI хочет, чтобы мы вступили в контакт. Это нужно, чтобы я сама не свихнулась. Этот человек, это существо, этот пони, кто бы оно ни было, может быть нашим единственным шансом узнать, что же на самом деле произошло. Да, возвращаться на разведку может быть глупо и опасно, но иначе я не смогу ночью спать.

Мы это основательно обсудили, припарковав наши грузовики в большом парке. Остальные уверены, что что бы это там ни было, оно было причиной, начавшей пожар, и что возвращаться – безумие.

Может, так оно и есть. Я им сказала, что возвращаюсь, и точка. Я лучший водитель в группе, я смогу сгонять туда-обратно за день. И я вернусь, если наткнусь на пожар, или что-то будет указывать на то, что что-то не так.

Думаю, не надо говорить, что никто из моих друзей идею не поддержал. Клауди Скайз больше всех против, хотя в основном отмалчивалась. Я знаю просто, глядя ей в глаза. Оливеру идея тоже не нравится. Он попробовал выдумать разные причины, по которым я незаменима.

Но я не незаменима. Я заменима. Извини, Оливер, извини, Скай. Может, если я не вернусь, вы сможете быть вместе. По крайней мере, кто-то будет счастлив.

В Фениксе чего только нет. Я и Хуан нашли полицейскую машину, и я сделала с ней то, что теперь делаю со всеми машинами. Я уже столько доработала, что могу всё сделать на автомате. Могу поспорить, если бы я открыла автомастерскую, то после События эта мастерская только этим бы и занималась.

Выбрала полицейскую машину, забросила припасы (в основном воду) на заднее сидение, а заодно немножко припасов для кэмпинга на случай, если что-то пойдёт не так. Оружие, патроны, и мой приятель на пассажирском кресле.

Взяла спутниковый телефон, так что, надеюсь, смогу предупредить остальных даже в случае, если мне будет ясно, что живой мне уйти не удастся. Не то чтобы у меня были причины думать, что не удастся.

Против всех сомнений, решила взять дневник с собой. Я беру его с собой, надеясь, что, когда узнаю правду, смогу её записать. В конце концов, остальные решили остаться в Фениксе на несколько дней. Я им сказала, что, если я не выйду на связь в течении трёх дней, они должны продолжить путешествие. Если я как-то выживу, я и сама могу проверить Париж и Джефферсон-Сити.

«Как-то выживу». Как будто меня может обогнать пожар, когда я на магистрали и могу заметить дым за сотни миль. Как будто я еду в источник «таумической радиации», достаточно яркий, чтобы его Инициатива из космоса видела. Откуда там что-то опасное.

Большая часть моего журнала должна сохраниться, даже если я не вернусь. Все цифровые файлы, с которых я печатала страницы для вклейки, всё ещё в моём ноутбуке. Я ведь в нём для этого больше и не нуждаюсь, в общем-то, я уже неплохо пишу ртом.

Проехала полпути назад, остановилась на ночь на заправке в маленьком городке под названием Блюс. Завтра проеду остальное, и, надеюсь, найду таинственное существо, которое знает, что случилось, ждущим меня и настроенным к диалогу.

Ну что ж, город ангелов, похоже, я всё-таки вернусь. Надеюсь, у тебя ещё осталась для меня любовь.

— Алекс

Глава 40: 1 августа

Дорогой дневник.

Я нашла её.

Завеса тайны немножко приподнята, если то, что она мне рассказала – правда. Я нашла ту, что сделала руны, я нашла ту, что посылала кодированные сообщения. Я нашла ту, которая нас искала! Она искала нас не меньше, чем мы её! Жаль, что она не знает, как пользоваться машиной, иначе она бы добралась до нас на несколько месяцев раньше, и много стресса и тайн можно было бы избежать.

Она не попыталась меня убить, и вообще не сделала ничего хоть сколько-нибудь угрожающего. Может, мир всё-таки не такой пустой и блёклый, как мне раньше казалось? Я столько всего узнала, но всё, что я узнала – только преддверие к тому, что мне предстоит узнать. Может, у человечества всё-таки есть шанс. Может, даже для выживших.

Полагаю, надо всё записать по порядку. У неё, похоже, график сна как у Джо (единорожья особенность, не иначе), поэтому она не против того, чтобы подольше не ложиться спать. Мы в запертом складе, развели костёр прямо на бетоне. Никогда бы не подумала, что так тоже можно. Полагаю, что это можно пока вентиляция хорошая. Я уже успела рассказать остальным что узнала, по телефону, так что, думаю, надо теперь всё это записать, прежде чем я ещё раз попытаюсь воспользоваться спальным мешком.

Огонь ещё горит. Он вроде бы не пытается распространиться слишком далеко, не пожирает весь штат, как я боялась, но дым в небо всё ещё поднимается. В городе есть несколько нефтеперегонных заводов, они могут гореть месяцами.

Но мне в настоящий огонь лезть не пришлось, потому что я наткнулась на огонь, идущий прямо ко мне. Хм, мне, пожалуй, не стоит шутить над окраской других пони. Не то чтобы моя собственная выглядела так уж естественно.

Если серьёзно, она просто шла по шоссе, тянула за собой тележку, как будто это было самое естественное, что может быть в мире. На ней не было одежды, и под палящим солнцем она выглядела довольно измотанной.

Когда я подъехала достаточно близко, чтобы она меня заметила, она уставилась на приближающуюся полицейскую машину, и её рог засветился. Снова единорог, везёт мне на них. Хотя, в её случае это имеет смысл, так что не буду на этом заострять внимание.

Когда она меня заметила, я начала притормаживать, несмотря на то, что я была на другой стороне бетонного разделителя и никаким образом не могла на неё наехать. Признаки испуга на пони я и с такого расстояния могу разобрать, поэтому я остановилась от неё футах в пятиста, и вылезла из машины. Я даже автомат не взяла, не видела смысла ради одной пони, бредущей по дороге. В тот момент я даже и надеяться не могла, что это та самая, которую я ищу, думала, что просто случайно наткнулась на выжившего.

— Привет! – крикнула я, выпрыгивая из машины. Хуан вылез вслед за мной, хотя и не выглядел слишком заинтересованным. Совсем не так, как когда мы встречали других собак, тогда он сразу напрягается и нервничает. А тут он просто скучал. – Знаешь, топливо найти не так сложно, не думаю, что уже пора переходить на деревянные телеги! Или у тебя были проблемы с копытами, не достающими до педалей?

Она погасила рог, и я подбежала чтобы поговорить. Она представилась как Сансет Шиммер, и мне тогда показалось, что она посещала школу по глупым именам имени Клауди Скайз. Ещё она, определённо, прибыла из лагеря приличной одежды имени нудизма, и я ей довольно быстро начала завидовать, потому что пот с меня под всей этой кожаной одеждой лился рекой. Калифорния от сжигания одного города прохладнее не стала.

Она задала мне достаточно странные вопросы. Первый же был: «Ты ведь не принцесса, нет?». Я просто посмеялась, потому что мне показалось, что это уместно. Да, принцесса. Я именно она и есть. Прекрасная пони-принцесса. Аллитерация хорошая получилась. «И ты ещё не совсем свихнулась?» Вот этот второй вопрос я смогла понять, и прекратила смеяться.

Не думаю, что маньяческий смех мне бы там помог.

— Нет, пока нет. Не уверена, что кто-либо из нас полностью в себе, после того, что произошло с миром, но, полагаю, в психи меня записывать рановато.

Я уже подошла достаточно близко, чтобы разглядеть её задометку. Хотя нет, не задометку. У них, оказывается, есть правильное название. Совершенно дурацкое, но, тем не менее, правильное. Мило-метка (аж передёргивает). Не верю, что только что это добровольно записала. Так вот, у неё что-то яркое, солнечное, и спиралькой, в конце зарисую.

А её последний вопрос был самый странный, тот самый, который заставил меня подумать, что я, похоже, нашла ту пони, которую искала:

— Ты ведь не из Эквестрии, так ведь?

Я не знала, как правильно реагировать на такой вопрос, и мне не хотелось сразу выкладывать все карты на стол, поэтому я спросила:

— А с чего ты взяла, что я оттуда?

— Я должна была спросить, — ответила она. – Я встречала не так уж и много местных пони, но мало кто из них одновременно дружелюбен, и, кроме того, правильно ухаживает за своей гривой.

— Ну, я, вообще-то, местная, — ответила я, указывая на столб дыма у неё за спиной. – Там был мой дом. Родилась там, выросла там… и даже осталась там тогда, когда семья переехала. – У меня в голосе, наверное, было немножко злости, или я снова собиралась заплакать. Может, и то, и другое. Заткнись, это не моя вина! Вини Морию! У меня раньше было куда больше самоконтроля! По крайней мере, я не вру! – Это ты сожгла мой город?

Она сказала, что нет, что она сама удивилась не меньше моего, и ей пришлось вложиться в магию почти до переутомления чтобы просто выбраться живьём.

В этом месте мы решили, что надо спрятаться для разговора в тень. Я это предложила, я предложила ей поехать со мной в машине, и поискать место для разговора получше, чем под палящим солнцем на раскалённом асфальте. Мы могли бы погрузить её пожитки в багажник, а саму тележку привязать к крыше. А что, мы и не такое проворачивали!

Она не слишком обрадовалась перспективе лезть в машину, но я ей сказала, что за рулём почти каждый день с момента События, и что это совершенно безопасно. Так что она левитировала, да, именно левитировала всю чёртову тележку целиком прямо через разделитель, а я отправилась открывать машину.

Эта часть неинтересна, мы просто развернулись и доехали до склада, как я уже сказала. Поделилась с ней едой и водой, а она рассказала мне то, что хотела рассказать.

Да, она нас искала, она посылала радиопередачи. В её тележке, помимо небольшого запаса еды, была машина, которую, похоже, собрали на стимпанковой фабрике. Латунь, колёсики регулировки, всевозможные электроды и странные кристаллы. Она сказала, что это «Таумический Дуговой Передатчик», и что она его использовала чтобы посылать сигналы домой. Я спросила, не использует ли эта штука много магии, и она ответила, что так как она должна быть достаточно сильной, чтобы посылать сигнал в иные миры, она использует больше магии, чем любой отдельный пони в состоянии произвести.

Домой, в место, называемое Эквестрией. Место, откуда она пришла. Она мне объяснила свою миссию совершенно однозначно, и я ей за это благодарна. Думаю, тайн мне за последние месяцы выпало предостаточно. Сансет Шиммер сказала, что её послали сюда сразу после События (слово моё, не её), посмотреть, не выжили ли пони. Если выжили, то её задача была найти «принцессу или самое к ней близкое из того, что попадётся».

Только пони осталось куда меньше, чем она полагала, и все они были так сильно разбросаны, что она ни одного уже давно не видела. Только когда она додумалась послушать, используя передатчик, ей удалось услышать наше сообщение из Лос-Анжелеса, и подумать, что она наконец-то нашла «того пони», с которым она наконец-то может поговорить.

Она нашла в этом нечто весьма ироничное – ведь она начала с Лос-Анжелеса, и пони встретила в первый же день. Она даже провела с ней ночь, и посоветовала ей новое понеобразное имя. Хочешь угадать, кто это был?

Кто такая Клауди Скайз? Ты прав! Выбери следующий вопрос… Своя Игра? Не знаю, как там эта игра на самом деле работала, никогда не смотрела.

Она не искала одиноких выживших, она искала собравшихся вместе. Группу, чтобы, когда она передаст свои знания, она сможет быть в пределах разумного уверена, что оно выживет. Поначалу она хотела целый город, хотя быстро стало очевидно, что пони осталось меньше, чем она предполагала, и ей со временем пришлось урезать свои запросы.

Она сказала, что я для лидера «молодо выгляжу», потому что ну почему бы ей это не сказать. Я ответила, что я не совсем лидер, у нас ничего официального в этом роде никогда не было, но что у нас есть группа, и мы выбрались из города во время пожара, не потеряв ни пони, ни скотину.

— Хорошо, значит, ты та самая пони, которую я ищу!

Ну конечно. Просто пони. Не просто существо. Просто пони. Потому что надо втыкать «пони» во всё, хотя «существо» и не привязано к видовой принадлежности.

На самом деле, она вовсе не была настолько уверена.

— Хотелось бы, конечно, ещё поискать принцессу, но окно закрывается. Если я слишком долго буду ждать, я тут застряну до конца дней своих.

Она не смогла рассказать мне, что произошло. Не смогла объяснить, почему. Что она смогла сказать, это «пославшая меня знает». Потому что это просто прекрасно.

Но не всё так плохо. Она не во всём нагнетала таинственность. Видишь ли, пославшая её, которую она называла «Принцесса», знала о проблемах, с которыми мы столкнёмся. Она хотела, чтобы наше перезагружающееся общество обладало всеми инструментами для успеха. У неё уже был приготовлен запас знаний, семя, из которого может вырасти дерево нашего будущего общества. Там содержатся «книги заклинаний» для единорогов, и «инструкции по приготовлению погоды» для пегасов». Что ещё за приготовление погоды?

Я не стала спрашивать. В нашей ситуации, у меня были вопросы поважнее. Почему она не может мне это всё выдать прямо сейчас? Потому что принцесса хотела рассказать, что произошло, кто-топони (фу) лично, потому что у неё был «неудачный опыт с письмами». Если я соглашусь, Сансет Шиммер возьмёт меня с собой, я встречусь с этой принцессой, и она мне всё расскажет.

Вернусь ли я? Она утверждает, что да. Когда я закончу, меня пошлют прямо назад, чтобы я могла донести все эти знания, и мой новый вид не остался в тьме неведения до скончания веков.

Но времени мало. Сама она не спит, потратит всю ночь на приготовление той магии, которая доставит нас в её мир. Она объяснила, как работает перемещение, но я ничего не поняла. Только то, что миры расходятся, и может пройти очень много времени перед тем, как они снова сблизятся. Тысячи лет, если не больше. И чтобы не застрять в её мире, нам придётся отправляться как можно быстрее. Поэтому, отправляемся мы прямо перед рассветом.

Остальные по этому поводу не рады, но я не дала им шанса возразить. Я просто всё объяснила и повесила трубку перед тем, как они смогли начать спорить.

Знаю, это не по-дружески. Знаю, они обо мне беспокоятся. Да, это достаточно глупое решение, даже если на минутку забыть, насколько всё предприятие звучит безумно и невозможно. Совершенно невозможно. Путешествие в иные миры, ага. Это возможно, да. Потому что другие миры существуют.

Сансет Шиммер рассказала мне про Эквестрию, страну, очень похожую на мою, но населённую пони вместо людей. Целое общество, целиком состоящее из лошадей. Я ей сказала, что, возможно, его видела, и описала ей круг и мой с ним опыт.

Она сказала, что да, именно это я и видела. Это была дверь, в которую она вошла, и она предполагала, что часть магии на некоторое время задержится там. Я не стала ей рассказывать, как оно подо мной взорвалось.

Значит, завтра. Завтра я отправлюсь в Эквестрию. Я встречу ту, кто знает, что произошло с моим видом. Может, она может это вылечить! Может, это мой шанс всё починить. Пожалуй, ближе я к этому не подберусь. Если эти существа, пони, могут делать свою «магию», вроде путешествия между мирами, может, они могут и вернуть всех исчезнувших людей.

Единорожку я про это спрашивать не стала, в любом случае это будет делать не она. Я спрошу эту «Принцессу», когда с ней встречусь.

Извини, Скай. Надеюсь, ты меня простишь. Но ты мне врала! Ты меня знала три месяца, и ни слова не сказала о том, как встретилась с этой пони! Мы об этом ещё поговорим, когда я вернусь домой!

— Лонли Дэй

P.S. Вылила всю воду из бутылок, которые у меня были с собой, в большой таз, а рядом выложила всю свою еду. Хуан достаточно умный, и мы с ним про это говорили. Он посторожит, пока я не вернусь. Его это не радует, но единорожка говорит, что брать его с собой может оказаться небезопасно.

Вот так она выглядит. Она говорит, что я могу получить милометку в рисовании, если хорошенько поработаю в этом направлении. С таким названием я не уверена, что так уж её хочу, но всё равно спасибо.

Глава 41: 7 августа

Дневник.

Поверить не могу, что так долго ничего сюда не писала. Я тут уже неделю, и только сейчас собралась что-то записать в дневник. Думаю… думаю, у меня всё-таки получается лучше, чем у других путешественников между мирами из моего вида. Или… или нет, ведь я теперь просто пони, а пони это раньше делали.

Просто пони. Может, пора уже перестать подобное говорить.

Добро пожаловать в Эквестрию, население – миллионы земных пони, пегасов, единорогов, зебр и даже немного грифонов (кто мог подумать, что они существуют?). С некоторой уверенностью могу сказать, что я единственный представитель моего мира, который тут побывал. Могу оказаться последней на довольно долгое время.

Пожалуй, не стоит говорить о том, что заклинание сработало. Мы прибыли в Эквестрию в каком-то медвежьем углу, как сказала Сансет – в месте, соответствующем нашему положению на Земле. Она сказала, что лучше бы было сначала доехать до Лос-Анжелеса, но со всеми этими пожарами… да, мы решили воздержаться.

Ошеломительно. Единственное слово, которым я могу всё это описать. Целый мир, и нигде ни одного человека. И никогда не было, а теперь, полагаю, и не будет. Конечно, первое впечатление у меня не было таким уж сильным, всего лишь маленький городок.

Маленький городок, в котором больше пони, чем я видела за последние несколько месяцев, по меньшей мере, на пару порядков. Совершенно ошеломляет. Я жалела, что не смогла взять с собой Хуана. Думаю, со всей этой изоляцией, я даже не задумывалась, что могла отвыкнуть от того, чтобы вокруг было столько народу.

Так я и не отвыкла. Чёрт побери, пони – самые дружелюбные создания, какие мне когда-либо встречались. Мы с Сансет просто взяли и появились из ничего, и полгорода немедленно несётся отправлять телеграмму куда-то в центральное железнодорожное управление, чтобы за нами срочно прислали поезд.

Да, телеграмму. Тяжело сказать, на каком технологическом уровне сейчас этот мир. Без сомнения, он ниже, чем был на Земле. Если браться гадать, то по моим прикидкам это уровень середины XIX века. Середина прерванной промышленной революции. Полагаю, нужда действительно мать прогресса, зачем что-то изобретать, если то же самое можно сделать заклинанием за просто так?

Сансет Шиммер меня сопровождает в нашем путешествии по стране. Она взяла меня в несколько разных городов, показала мне эквестрийскую «промышленность». Каждый раз, когда я ей напоминала о том, что мы вроде бы торопились, пока были на Земле, она говорила: «Заклинание возврата ждёт нас в конце пути. Принцесса Селестия сказала, что ты должна всё увидеть своими глазами. Чтение – плохая замена личному опыту.», ну, или что-то в этом духе. Я уже и забыла, честно говоря. Главное, что она обещает, что я смогу вернуться к своим друзьям.

Я уверена, что она и меня им показывает, потому что мы в основном заезжали в большие города, и везде нас ждали. Меня везде таскали слишком быстро, чтобы меня не слишком заваливали вопросами. Все хотели знать, как там «люди» поживают. Сансет сказала, что мне лучше пока не отвечать на эти вопросы, пока я от принцессы не узнала, что происходит. Многие, очень многие пони хотели знать, на что похожа Земля, поэтому я им нарисовала небольшой набросок…

Клауди Скайз, Мистик Рун, Оливер, Мория… после всего этого времени среди пони я начинаю думать об их именах как о чём-то естественном. Так много изменений всего за неделю? Надо будет поблагодарить Скай за имя, оно очень помогает спасаться от многочасовых лекций на тему почему меня зовут «Алекс».

И с тем, что у меня нет милометки. Клауди Скайз и тут меня спасла, эта кожаная куртка прикрывает мой круп (вот оно, правильное слово! Не зад!). Так вот, милометки есть у каждого взрослого. Похоже, их получение – это часть процесса созревания, но у меня всё ещё никакой нет. Я даже Морию за это винить не могу, потому что у меня и до того, как она превратила меня в подростка, никакой не было.

Я на самом деле не хочу эту экскурсию. Даже при том, что увидеть, как Эквестрия производит свои собственные времена года, интересно, и да, ты правильно расслышал. Орбита планеты идеально ровная, никакого наклона оси тоже нет, так что естественных климатических вариаций нет. Они их делают, передвигая облака и создавая ветра, и даже меняя собственную орбиту, и всё с помощью магии.

Так что считать эквестрийцев примитивными преждевременно. Да, у них нет 3D-принтеров или ядерных реакторов, но они настолько подмяли под себя природу, что выживание всех животных полностью от них зависит, а погоду выдают по графику, а не предсказывают.

Хотим ли мы чего-то подобного на Земле? Я вслух этого не говорила, но… звучит это как жизнь в аквариуме. Очень мирном аквариуме, это да. Земля такой не была ни на каком этапе своего развития. У нас всегда был дарвинизм. Такие слабые и беззащитные звери, как тут, у нас бы были сожраны в считанные минуты. Не могу перестать задумываться, не сделал ли беззаботный мир и самих пони слишком беззаботными.

Но не знаю. Я сюда не за тем пришла, чтобы судить их общество. Нет, в самом деле, плевать я хотела на их общество. Они очень дружелюбные, вежливые, но мне нужно только отменить то, что произошло с моей планетой. У меня в голове семь миллиардов голосов, и все как один требуют действий. Может, магия этого мира, магия, в буквальном смысле достаточно сильная, чтобы поднимать солнце утром и прятать вечером, достаточно сильна, чтобы возродить мою вымершую расу.

Даже если все пони на Земле навсегда останутся пони, это всё равно того стоит. Даже если наша радиация означает, что нас придётся сослать доживать наши дни на крохотном острове, чтобы он ей настолько пропитался, чтобы светиться по ночам и быть видимым с орбиты. Я всё равно смогу писать письма маме и Дженнифер. Оно всё равно того стоит.

Завтра я встречу пони, которая может быть на это способна. Принцесса Луна. Принцесса – это не просто политическая должность, хотя и это тоже. Принцессы – это ещё отдельный вид, хотя на мой взгляд это немножко нечестно! Я уже это придумала несколько недель назад! Чтобы у пони были и рог, и крылья… и это и есть Аликорн. Она младшая из двух сестёр, и я не знаю, почему со мной встречается она, а не старшая. Неважно.

Это древние существа, старше любого разумного, живущего на земле. Обе правили тысячи лет, если, конечно, пони не рассказывали мне сказки. Когда они взошли на трон, Александр Великий как раз завоёвывал мир.

Такие временные отрезки слишком велики для моей тупой лошадиной головы, хотя, если подумать, будь я человеком, ничего бы не изменилось. Когда живёшь до ста лет, десять или сто раз по столько кажутся непредставимыми. Года им должны казаться короткими.

Я попытаюсь запомнить как можно больше из завтрашнего разговора с ней. Если я права, если HPI правы, и если Сансет Шиммер права, тогда это может оказаться самым важным разговором в человеческой истории (постчеловеческой истории?). Я всё запишу. Жаль, у пони нет диктофонов, или я бы с собой прихватила.

Я собираюсь молить принцессу починить мой мир. Сансет говорит, что она уверена, что принцесса отнесётся к моей просьбе со всей серьёзностью, хотя она почему-то выглядела печальной, когда это говорила. Тебе лучше не знать что-то, что я не знаю, огнегривая лошадь! Впрочем, выглядела она достаточно уверенно. Оказывается, Принцесса Луна взяла её под своё крыло, когда её сестра решила, что она больше не годится в её ученицы. Лошадиная политика, оказывается, она существует.

Так, посмотрим. Я нахваталась всяких полезных общих знаний. Я – то, что тут называют земными пони (интересно, есть ли связь?), и у нас, судя по всему, есть всеобъемлющая связь с землёй. В моём видении, где я видела земных пони, выращивающих растения, они не применяли никаких экзотических удобрений или генетически-модифицированных сортов, они использовали магию. Внутреннюю магию, ту самую, которая придаёт мне сил и позволяет не уставать так, как остальные пони. Ну что ж, значит, остальные в моей группе всё-таки не были лентяями!

Далее, есть единороги вроде Джозефа. Уже знала, что они могут делать магию, но, очевидно, магия – это куда больше, чем свечение и перемещение предметов. Он может выучить самые разные заклинания: заклинания для лечения болезней, починки сломанных вещей, поиска скрытого. Назад с собой я понесу кучу книг, в которых про это будет написано. Не уверена, как я потащу целую библиотеку без Киндла. Чую, у них и для этого есть заклинание.

Пегасы, как Клауди Скайз. И они тоже могут куда больше, чем просто летать. Они в буквальном смысле ходят по облакам, и даже могут из них строить всякое. Включая погодные системы, но заодно чёртовы дома и всё такое. Завидно? Ещё как! У меня чувство, что тот, кто раздавал эти силы, не любил наземных пони. Не могла не обратить внимание, пока меня катали по Эквестрии, что земные пони работают куда усерднее всепони остальных.

Чёрт, снова написала всепони. Надеюсь, Скай это никогда не прочитает. И Мория. Господи, только не она. Я спросила про отрастание рога.

Плохие новости! Рог Мории скорее всего никогда не отрастёт. Даже медицинские заклинания ничего не могут с этим поделать, что-то связанное с тем, что рог сам по себе фокусирует магию. Хорошие новости? Магия исходит не от самого рога, а из какой-то крохотной штучки у неё в голове. Ну я об этом уже догадывалась, потому что она саданула по мне магией и без всякого рога. Неважно, рог фокусирует, но магия исходит изнутри. Она когда-нибудь сможет научиться ей пользоваться, просто ей будет сложнее. Так что для злюки есть надежда.

Ещё я заставила Сансет попробовать простое заклинание определения возраста. Похоже, мне и впрямь шестнадцать, как Оливер и сказал. Я спросила насчёт отмены возрастного заклинания, и она была поражена, что возрастное заклинание вообще оказалось возможным для пони с Земли. Судя по всему, это очень, очень продвинутая магия. Практически уровня Аликорнов. Большинство пони за всю жизнь его ни разу не видят, и его эффект всегда постоянный.

Конечно, я всегда могу попросить эту Принцессу Луну использовать на мне ещё одно возрастное заклинание, но сомневаюсь, что попрошу. Я не хочу её отвлекать от главного вопроса. Только если она решит ответить на мои мольбы для человечества, я попрошу что-то для себя.

И даже если она не может, что ж, мы хотя бы узнаем, что произошло. Лучше я умру зная, что нас убило, чем никогда так и не узнав. Может, люди смогут узнать из этого что-то полезное. Полагаю, это зависит от того, что всё это вызвало, так что я к этой теме ещё вернусь.

Тяжело привыкнуть к тому, насколько местные пони дружелюбны. Все хотят знать твоё имя, все хотят помочь. Вот, например, сегодня встретила пони, которая оказалась самой элегантной лошадью, когда-либо жившей во вселенной. Она настояла на том, чтобы заменить мою одежду, и, кроме этого, посоветовала мне «гривостилиста», чтобы он меня подготовил к завтрашней аудиенции. Воплощённая щедрость.

Потом, сама Сансет Шиммер. Даже странно, насколько она всё время печальная, а я даже не знаю, почему. Мы две ночи провели с её семьёй, и её мама на неё смотрела так, будто сейчас заплачет. Почти не заметила моего присутствия.

Чёрт, а еда у них какая. Эти пони знают, как надо готовить. Лошадиная вегетарианская диета подтверждена. И знаешь, что? У них она работает. Они не едят траву, думают, что это варварство, прямо как я. Сено для них то же, что пшеница для человека, основа рациона. Кроме этого они пекут, и пользуются другими методами готовки, практически человеческими. Эта неделя – первый раз, когда я не скучала по мясу с момента превращения в тупую лошадь. Надеюсь, если у Луны не получится всё поправить, она хотя бы добавит к той библиотеке несколько кулинарных книг.

Клауди Скайз бы тут понравилось, так сильно, что она, наверное, не захотела бы возвращаться. Честно скажу, после этой недели, я могу признать, что жить тут было бы неплохо. Всепони знают, что такое использовать рот для всего на свете. Им плевать, что я молодо выгляжу, и они не думают, что я должна спасать человечество.

Я бы могла тут завести много новых друзей. Честно говоря, я думаю, что я их уже завела. Сансет Шиммер ко мне хорошо относится, и её не слишком волнует, когда я ошибаюсь и делаю что-то, что «нипони никогда не сделает, просто никогда.» Я её про это спросила, и она ответила: «Я знаю, как это бывает, когда ты в новом месте и у тебя совсем нет друзей.»

Тяжело не любить пони, которые ради тебя на столько готовы пойти. Думаю, когда буду возвращаться, труднее всего будет бросить новых друзей. Хорошо, что меня ждут старые. Нам ещё город строить… наверное. Или я вернусь назад и займусь своей старой работой.

Или… нет. Полагаю, она всё ещё сгорела, да? Интересно, сколько от Земли останется, когда все люди наконец на неё вернутся.

Надеюсь, мы все сможем на неё вернуться. Мир пони хороший, но это не мой дом. Этот мир не создал Аве Марию, не нарисовал Мону Лизу. Этот мир не принял Хартию Вольностей и не написал Божественную Комедию. Этот мир не забросил человека на Луну и не разделил атом.

Здесь красиво, даже прекрасно. Но это не мой дом.

Хочу домой.

— А

Глава 42: 8 августа (часть 1)

Дорогой дневник.

Когда я спросила Луну, можно ли как-то показать пони то, что я сегодня видела как-нибудь получше, чем просто рассказать, она мне дала вот это. Это заклинание памяти, заключённое в кристалл. Я его попробовала, поэтому знаю, как оно работает. Это… очень странное ощущение, но я думаю, было бы ещё более странно, если бы я не была я. Перед тем, как потрогать кристалл, удостоверься, что уже сидишь, после чего просто прикоснись кристаллом к своей голове. А, и если ты человек, то не надо этого делать. Это расплавит тебе мозг. Таумическая радиация, да.

Так что я ничего из этого записывать не буду, не сейчас. Ошеломлена. Завтра утром домой.

— Лонли Дэй

---

Ты нервничаешь, сильнее, чем когда бы то ни было. И это о чём-то говорит, за последние несколько недель ты видела, как сгорел твой дом, встретилась с группой стирающих магию бронированных людей, потеряла тело и перенеслась в иной мир. Нервничать (да чего там, пребывать в постоянном ужасе) для тебя обычное состояние с самого момента, как Событие всё забрало.

По крайней мере, дружелюбная единорожка подарила тебе платье, элегантная, но практичная ткань нижним слоем, и куртка схожего дизайна (но на этот раз без настоящей кожи). Подстриженная грива тоже помогает, потому что без аккуратного расчёсывания и укладки во влажной атмосфере она встаёт дыбом и выглядит ужасно.

Конечно, тебе не слишком нравится, когда грива у тебя такой длины, но милые кобылки, которые занимались укладкой, отказались и слушать предложения о том, чтобы её укоротить. Они сказали: «Она подчёркивает ваши глаза.» Они сказали: «Но вы же так по-взрослому выглядите!». У тебя духу не хватило с ними спорить, может быть, потому что и тогда ты уже была ошеломлена.

Ошеломлена ты была на всём протяжении пребывания в Эквестрии, и посещение Кантерлотского Замка ничуть не помогло с этим справиться. Вокруг тебя к небу устремляются мраморные башни, и твои накладные подковы легонько цокают при каждом шаге. Хвост твой раздражает чуть меньше, чем обычно, потому что заплетён в косу. Пожалуй, ты и дальше будешь его так заплетать, если, конечно, после окончания разговора он всё ещё при тебе останется.

Твой гид по Эквестрии, ярко-жёлтая кобыла Сансет Шиммер, идёт рядом с тобой, ведёт тебя через лабиринт залов, которые она, судя по всему, прекрасно знает. Ты слышишь, как она говорит: «Самое худшее это ступеньки. Думаю, Принцесса Луна сделала свою башню такой высокой специально, чтобы пони не беспокоили её если у них нет достаточно серьёзных причин искать с ней встречи.»

Ступенек действительно очень много, и пони делают их куда ниже, чем люди. Это значит, что надо пройти куда больше ступенек, чтобы подняться на ту же высоту. «Ты можешь снова сделать… это?» спрашиваешь ты, не вспомнив навскидку правильное слово. «Когда мы просто где-то появляемся? Это проще, чем лезть по лестнице.»

Впрочем, ты не устала. Ты просто предлагаешь из вежливости, потому что тебе уже слышно, что она начинает тяжелей дышать. Всё-таки это была не вина Джозефа, даже пони, родившаяся с четырьмя копытами по сравнению с тобой слабак.

Ты бы всё равно с радостью поменялась на рог, если бы это было возможно, но сомневаешься, что кто-нибудь это предложит. К твоему невероятному изумлению, ты и следа недовольных своей разновидностью в Эквестрии не встретила. Земные пони выглядят настолько же приспособленными к своей роли среди пота и растений, как пегасы, рассекающие небеса, и единороги с их магией.

Ты бы предположила, что это что-то в воде, но ты пьёшь ту же воду всё время, пока тут находишься.

«Нет, ничего… страшного,» отвечает она, пытаясь сделать вид, что у неё не сбивается дыхание. Получается это у неё не слишком хорошо.

Вы добираетесь до верха, и Сансет останавливается у дверей. «Я буду ждать тут,» говорит она. «Думаю, принцесса тебе понравится. Она знает, что такое бороться.» Ты не слишком поняла историю, когда Сансет её тебе рассказала. Что-то связанное с тем, что ночь недостаточно крута? В этом не было смысла, впрочем, как и во многом другом.

Даже так, ты делаешь шаг поближе к кобыле, а твои уши непроизвольно прижимаются к голове. Ты не хочешь говорить это вслух, но идея идти куда-то без неё тебе не нравится. Она уже неделю твой гид, всегда в пределах досягаемости, готовая отвечать на вопросы и прогонять страхи. Видимо, это как-то связано с возрастом. Ну, по крайней мере, ты не жеребёнок. Могло быть и хуже. «Со мной нельзя?»

Она похлопывает тебя по голове, и ты успокаиваешься. «Извини, Дэй. Это только для тебя. Я тут подожду, хорошо? Я буду прямо тут, неважно, сколько это займёт.»

Ты выдавливаешь улыбку и идёшь мимо неё. Ты видишь пару громадных эбеновых дверей, на которых вырезаны затейливые рисунки звёзд и планет. За ними – Принцесса Эквестрии, существо настолько могущественное, что она может двигать небесные объекты силой мысли. За ними – причина, по которой исчезло человечество. Может, кобыла за этой дверью может всё поправить. Ты собираешься спросить.

Как будто в ответ на твоё намерение их открыть, дерево начинает дрожать, открываясь внутрь, в тёмную комнату. Ты спешишь внутрь, в основном потому, что боишься, что сдашься и сбежишь если задержишься хоть на секунду.

Двери закрываются за твоей спиной с громогласным щелчком, запирая тебя во тьме комнаты. Глаза пони не начали лучше работать в темноте, несмотря на то, что ты к ним уже привыкла.

В этот раз всё немножко иначе. Над собой ты видишь тысячи мерцающих огней. Формы разворачиваются в спиральную галактику, её рукава удлиняются и, кажется, полностью заполняют твоё поле зрения. Ты видишь миллионы, миллиарды звёзд, и свет каждой из них хоть чуть-чуть, но отличается от всех других. Звук тоже есть, каждая звезда издаёт рёв в радиодиапазоне, преобразованном так, чтобы ты их слышала. Когда их так много, это больше всего напоминает звук штормовых волн.

Тебе удаётся не упасть, но с трудом. Твоё ощущение времени возвращается, когда ты понимаешь, что комната вовсе не такая тёмная, как тебе сначала показалось. Звёзды над головой, на куполе потолка, создают полог света, который позволяет очень ясно видеть всё, что находится на полу. Там стоит пони, пони, подобной которой ты никогда раньше не видела. Первый взгляд на неё чуть было не заставляет тебя подумать, что она – часть светопреставления над головой, потому что её грива выглядит как окно в ночное небо, бесшумно колыхаясь в невидимых ветрах.

«Здравствуй, моя маленькая пони.» Она ближе, чем ты предполагала, всего в нескольких метрах. Ты помнишь, о чём предупреждала Сансет, и отвешиваешь торопливый поклон. Ты почти падаешь в процессе, потому что пони ты всего три месяца, и координация у тебя всё ещё как у синего кита, решившего заняться каллиграфией. «Рада наконец-то встретиться с кем-то из вас лично.»

Принцесса Луна возвращает поклон, но куда более сдержанно. Ты понимаешь это как сигнал подняться, и это хорошо, потому что иначе ты бы упала на собственный зад. Затем, к твоему изумлению, она протягивает копыто для пожатия. Ты уже видела, как пони это делают, за последнюю неделю в Эквестрии, но от особы королевской крови ничего подобного не ожидала. Ты осторожно прикасаешься к её копыту, боясь, что неосторожное движение может ударить тебя магической энергией как током, или, по крайней мере, окажется отвратительным оскорблением величества.

Она негромко хихикает. «Какое имя ты предпочтёшь, чтобы я использовала? Сансет рассказала, что в Эквестрии ты пользовалась именем ‘Лонли Дэй’, так ведь?»

Ты киваешь.

«Неприятный выбор. Будем надеяться, что не пророческий.» Она осматривает тебя сверху до низу внимательным взглядом. Ты не можешь встретиться с этими глазами, даже на секунду. Ты мгновенно веришь во все истории, которые слышала о её возрасте. В этом взгляде тяжесть и усталость, получить которые можно только за тысячи лет страданий. «Или ты предпочтёшь своё настоящее имя, Александр Хаггард?»

Её слова вызывают в тебе неожиданный каскад эмоций, достаточно сильный, чтобы заставить тебя упасть на колени. Может, перед тем, как ты потеряла несколько лет, у тебя бы и хватило сил справиться с разбушевавшимися чувствами, но не теперь. Ярость, страх и стыд пробирают тебя насквозь в одно мгновение, преследуемые холодной хваткой чего-то, что сильнее их всех. Холодной хваткой ненависти к себе, которая глубже чем любое другое чувство в твоей душе. «Как?» получается у тебя выдавить из себя. «Я даже Скай это имя не говорила.»

Принцесса смотрит на тебя большими, ничего не выражающими глазами. «Почему нет?»

Ответа не следует, хотя ты на некоторое время задумываешься о причинах. В конце концов, тебе удаётся выдать неудовлетворительное: «Думала, что будет легче от чего-то исцелиться если мне не будут постоянно напоминать, что я потеряла. Моя подруга, Мория… она постоянно об этом жаловалась, и она всегда несчастлива. Полагаю, я думала, что, если попытаюсь сделать вид-» Твой голос прерывается в груди. Ты пришла сюда не затем, чтобы говорить про свою боль. По крайней мере, не в первую очередь. Тебе плевать, как жестоко обошлось с тобой превращение, если других людей как-то можно восстановить.

Ты чувствуешь касание крыла на своём плече, в кратком, лёгком объятии. Тебе не довелось раньше трогать подобные крылья. Этого достаточно, чтобы остановить слёзы, которые ты до этого даже не ощущала на своём лице. «Будет честно, если я отвечу на твой вопрос, как ты ответила на мой. Я видела твои сны. Все существа, у которых есть достаточно души, чтобы видеть сны, видят их вместе. Космические расстояния и вся вечность между нами может сделать эти картины размытыми и искажёнными, но с момента твоего прибытия сюда ты была близко.» Она отворачивается и отходит к низкому столику у стены. Ты можешь видеть лежащие на нём предметы, хотя сквозь слёзы тяжело разобрать, что они из себя представляют. «Даже если бы мне не сообщили, я бы всё равно знала, что кто-то из вас пришёл. Я внимательно за тобой наблюдала, пусть ты об этом и не подозревала. Я наблюдала за тобой и всеми пони твоего мира.» Она усмехается, хотя в голосе у неё больше горечи, чем радости. «Вас осталось так мало, это было несложно.»

Она снова поворачивается к тебе лицом, и ты видишь в её глазах вспышку вины. «Поэтому тебе и пришлось так долго ждать встречи, мы должны были быть совершенно точно уверены, что из всех остальных ты лучше всех подходишь на роль нашего посланца. Было бы лучше оставить твой народ в неведении, чем дать знания в плохие руки.»

«И я подошла?»

Луна отвечает, левитируя один из предметов через комнату в твою сторону, положив его на пол у твоих копыт. Теперь ты можешь его рассмотреть: седельные сумки. Они выглядят куда лучше, чем всё, что у тебя получалось сделать, со стилизованным солнцем с одной стороны и луной с другой. Ты тянешься чтобы их открыть, но обнаруживаешь одно из копыт Луны на твоём, мешающее тебе это сделать. «Подожди! Сначала ты должна выслушать, иначе не поймёшь.» Она указывает на центр комнаты, под спиральной картой галактики.

«Твои люди заслуживают объяснений.» Она снова указывает на сумки. «Там мы записали правду во всех подробностях. Это хорошо послужит твоему народу, но не так хорошо, как кто-то, кто может выслушать и спросить по мере того, как правда тебе открывается. Мы уже знаем, что как бы люди не были похожи на нас, они всё-таки не пони. Вы думаете не совсем так, как мы, и ответ, которого хватило бы пони, может оставить вас непонимающими до конца времён.»

Ты согласно киваешь, и следуешь за ней под карту галактики. Как бы ни было тебе любопытно, что может быть скрыто в странных сумках (слишком больших для твоего возраста!), возможное лекарство для человечества тебя волнует больше. Если повезёт, все волшебные знания, собранные пони, будут совершенно бесполезны для человечества, потому что они все потеряют рога и крылья.

«Когда я закончу, задавай любые вопросы. Прошу только пока их придержать, потому что я думаю, что понимание и так уничтожит большую их часть.»

Ты киваешь, этот жест, как и многие другие, совпадает у разных видов.

«Хорошо.» Карта начинает смещаться, увеличивая центр галактики. «Начнём с магии.»

Глава 43: 8 августа (часть 2)

Карта останавливается только после того, как сфокусировалась на сияющем диске галактического ядра. «Знай, что то, что ты видишь – сложное заклятье иллюзии, созданное, чтобы показать всё, что мне удалось разглядеть среди звёзд пока я правила ночью Эквестрии.»

«Это Галактический Центр. Там, в двадцати пяти тысячах световых лет отсюда, находится источник всей магии.» Она на мгновение останавливается, хоть и явно не для вопросов. Ты слишком ошеломлена качеством иллюзии, чтобы их спрашивать. «Моя сестра – величайшее и мудрейшее существо, какое я когда-либо знала, но даже она не знает, что такое источник магии.»

«Какими бы ни были причины, каким бы ни был исток, магия проистекает из него наружу.» Ты видишь, как на картинку накладывается сияние, как солнечный ветер из розоватого пламени, устремляющийся потоком из центра. Как и всё остальное, он направляется гравитацией и больше всего концентрируется в рукавах. «Это не разум, она не реагирует по-разному на одинаковые воздействия. Магия – это сила, поле, которое пронизывает пространство и материю не задерживаясь.»

«Там, куда магия попадает, она служит силой созидания и гармонии.» Картинка фокусируется на дальнем уголке космоса, где ты видишь, как фундаментальная сила, которую твой язык называет магией, ввинчивается в первичный бульон холодного мира и вдыхает незаменимую искру жизни в комок липидов и органических соединений. Рождается клетка, и начинает делиться и расползаться. Ты не остаёшься посмотреть, куда это приведёт.

«Сама Эквестрия – одно из таких созданий, как, мы полагаем, и вся остальная жизнь во всех мирах.» Картинка на краткое время угасает, и ты видишь комнату, в которой стоишь. То же розоватое поле наполняет её, проходя сквозь стены и книги, не замедляясь. Но когда оно сталкивается со странным синим цветком, сияние усиливается. Проходя сквозь Луну, оно полностью прекращает свой бег, превращая её тело в сияющий по сравнению с общим фоном огненный шар. Тебе приходится отвести взгляд, и когда ты его отводишь, ты замечаешь, что оно делает что-то подобное и с тобой (хоть и не настолько серьёзно). Твои собственные копыта светятся красным достаточно ярко, чтобы залить светом всю комнату.

«Как видишь, жизнь особенна. Только жизнь может взаимодействовать с таумическим полем. Редкие формы жизни с душой впридачу к телу, не просто замедляют поле, но поглощают его.»

Картинка снова разворачивается пока перед тобой снова не появляется картина галактики, потом медленно тонет в фоне из миллиардов и миллиардов других галактик. В конце концов, хоть у тебя и нет слов для описания увиденного, ты видишь саму вселенную, пузырь света, видимый из непредставимой дали. Похоже на анимации, которые ты видела в школе или в интернете, только значительно красивее.

«Около тысячи лет назад единорог-волшебник, превзошедший всех, кто жил до него, создал заклинание, позволяющее взглянуть за пределы физических границ пространства-времени нашей вселенной.» Ты видишь, как рядом появляется ещё один пузырь, практически идентичный первому. «…и прямо в вашу. Мы подозреваем, что есть и другие, но расстояние между нами и этими другими мирами в космической пене настолько велико, что они кажутся только точками света. Но твой дом, пусть и был далёк, был достижим.»

Ты наклоняешься поближе к громадной картине перед тобой, жалея, что у тебя нет былого роста. Даже всего несколько дюймов позволили бы лучше разглядеть происходящее. Ты видишь, как вселенная Эквестрии угасает вдали, а та, которую Луна назвала твоей собственной, растёт больше и больше, пока наконец ты не видишь свою галактику, такую же, как эквестрийская, но с небольшим отличием.

«Магия,» выдавливаешь ты из себя. «Её нет.»

«Это одна из самых ранних картин, которые мне довелось увидеть сквозь дверь.»

Твои глаза расширяются, вбирая яркие цвета твоей галактики, захваченные куда лучше, чем когда-либо получалось у Хаббла. «Вы можете всё это видеть?»

В ответ она улыбается. «Принцесса Ночи, Лонли Дэй. По работе положено.» Её лицо становится более хмурым. «В то время, несмотря на то, что твоя вселенная была достаточно близка, чтобы её наблюдать, мы думали, что она безжизненна. Полностью лишённая магии, по нашим представлениям, в ней могли происходить только простейшие механические взаимодействия. Душа и дух не могли бы существовать, по крайней мере, мы так думали.»

«Возможно, ты уже слышала историю моего изгнания.» Ты киваешь, и она продолжает. «У нас нет картин состояния твоей вселенной, потому что я не могла их собрать. Во время моего долгого отсутствия пони Эквестрии знали только то, что твой мир медленно дрейфует, становясь всё дальше от нашей вселенной в море космической пены. Со временем, он будет за пределами досягаемости даже самых могучих единорогов.»

«Когда я вернулась, я проверила твой мир, сначала – просто из любопытства. Я снова открыла дверь, которую ни один пони не пытался открыть уже много лет. В моё отсутствие многое изменилось.»

Появляются миллиарды розовых светлячков, и сияние рога Луны снова и снова увеличивает картинку, фокусируя её на знакомой планете. Земля. Ты замечаешь, что сияние очень похоже на фотографии земных огней из космоса, сосредоточенных там, где больше всего людей. Как контраст, океан почти лишён магической подсветки. «Эта магия была невероятно слаба. Маленькая деревенька эквестрийских пони излучает больше, чем целая планета. Возможно, она существовала и раньше, но была настолько рассеяна, что я её не заметила. Теперь я её заметила.»

«Мы были потрясены тем, что видели. Похоже, что в отсутствии магии твой мир создал что-то, способное её производить. Пойми, это идёт наперекор всему, что мы знаем о поведении магии, мы всегда знали, что это незыблемая сила, которую невозможно создать или уничтожить. Пони не создают магию, они просто поглощают уже существующую и переизлучают её в других формах. Даже могучий Дискорд, дух хаоса, не может создать магию. Тем не менее, что-то на твоей планете это сделало. Впервые я потратила силы на то, чтобы открыть дверь на поверхность.»

Тысячи картин проносятся у тебя перед глазами в вызывающей головокружение последовательности. Раскинувшиеся города, сложностью превосходящие всё, что когда-либо было в Эквестрии. Громадные кварталы, рынки и идущая наперекор природе архитектура. МКС на орбите. Миллионы, миллионы голосов, на мгновение вторгаются в твоё сознание, и ты как-то узнаёшь, что это радиопередачи на всех человеческих языках. Повторы «Я люблю Люси», хриплый голос, говорящий «Проверка, проверка, раз-два-три! У вас там снег идёт, мистер Тиссен?» Величие технологической цивилизации, сжатое в мгновение.

«Вы нашли нас.»

«Верно. Ваше существование переписало всё, что мы знали о магии. Нуждаясь в ней, твой механический мир создал свой собственный источник магии – вас. Каждый раз, когда кто-то из вас изобретал что-то новое, каждый раз, когда кто-то демонстрировал доброту или любовь, образовывалось крохотное облачко таумической энергии. В непредставимо далёком будущем твоя вселенная оказалась бы так же насыщена ею, как и наша.»

Ты хочешь что-то сказать о тех людях, которых ты нашла, о том, как они описывали магию как смертельную радиацию, которая превращает любого в пускающий слюни овощ. Ты сдерживаешься, и не потому, что она просила не перебивать. Скорее, ты не хочешь, чтобы она знала о HPI. Не сейчас.

«Мы создали портал, вступили в контакт и пригласили несколько человек в Эквестрию. Они пришли.» Впервые с начала разговора, Луна отводит взгляд и опускает уши. «Они умерли. Мучительно. Что от них осталось…» Ты видишь, как она вздрагивает и каким-то образом чуешь её отвращение.

«Насколько мы поняли, воздействие магии, в миллионы раз более сильной, чем в твоём родном мире, имело прямо обратный эффект тому, который мы представляли. Вместо того, чтобы впитать магию через то, что вы называете душой, духи твоего вида были сорваны с места. Я беспомощно смотрела, как их тела превратились в пустые оболочки, а производящие магию души утащило в Галактическое Ядро.»

«Мы полагали, что на этом наш контакт с твоими людьми закончится, потому что мы узнали, что перемещение в любом направлении было смертельно. Наши миры были слишком различны.»

Ты не можешь сдержать горечь в голосе. «Очевидно, не такие и разные. Я здесь.» И всё ещё жива. Ты не можешь не вздрогнуть от ужаса, представив, каково было бы быть вырванной из своего тела и утащенной через всю галактику. Ты очень рада, что не была в числе тех, с кем связалась Эквестрия. Может, попасть в Эквестрию в виде пони, а не человека, не так уж и плохо.

«Верно. Все пони, кроме меня и моей ученицы, перестали использовать заклинание портала, а мы сами запретили себе открывать его иначе как на большой высоте. В основном мы наблюдали, как увеличивающийся магический фон твоего мира влиял на развитие других видов. Как быстро ваши животные станут похожи на наших, к примеру? Пока моя ученица изучала этот вопрос, я сосредоточилась на ваших звёздах, пытаясь понять, какая сила в отсутствии магии помогала зарождению жизни.»

«Ответ я так никогда и не нашла. Я нашла кое-что куда более ужасное.» Картинка снова изменилась, отодвигаясь от твоей планеты и быстро пролетая сквозь космос. Звёзды становятся всё плотнее и ближе, по мере того, как картинка фокусируется на Галактическом Ядре. Ты видишь сферу абсолютной тьмы… но только сперва. По мере того, как ты смотришь, ты замечаешь вспышки розового, быстро появляющиеся и так же быстро исчезающие. Тонкие, незаметные струйки магии, стекаются в ядро. В нарушение скорости света, ты понимаешь, что энергия поступает из твоего дома, или других подобных ему планет.

«Магия стекалась в этот объект миллионы, возможно, миллиарды лет. Что я не заметила в ходе более ранних наблюдений это то, что вся эта магия имела преобразующий эффект.» Ты видишь внушительные розовые гейзеры, похожие на громадные солнечные бури, вырывающиеся из тёмного объекта, вместо того, чтобы тонуть в нём. Они быстро разворачиваются силами гравитации, но с каждым мгновением они становятся всё сильней. «Мы видели первые следы того, откуда магия появилась в нашем мире. Похоже было, что этот объект был на грани того, чтобы стать для вашей галактики тем, что уже существовало в нашей. Что самое худшее, до этого момента оставались считанные годы.»

«Но это же безумие! Я не слишком хорошо разбираюсь в астрономии, но я думала, что, когда глядишь на очень далёкие предметы, одновременно смотришь назад во времени. Так что… много магии опасно для людей… и магии должно было стать много… разве вы не смотрели на что-то очень, очень старое? И разве не должно было пройти ещё что-то около 25000 лет или сколько там, прежде чем вся эта магия добралась бы до Земли?»

Луна качает головой. «Магия — это ведь не свет, Дэй. Она не проходит сквозь пространство как это делает свет, и поэтому не ограничена им. Только объекты, которые и сами существуют вне трёхмерного пространства, такие как то, что вы называете чёрными дырами, и духи живых существ, способны на неё влиять. Все изменения в магическом центре вашей галактики должны были достичь всех её уголков мгновенно. Чтобы всё это наблюдать, я не пользовалась телескопами и светом, я применяла собственную сильную магию.»

«Ах.» Три месяца назад ты бы ни слову из этого не поверила, до того, как мир развалился. Теперь, превратившись в крохотную пони, увидев свой мир покинутым и став свидетельницей применения магии, ты чуть менее скептично настроена.

«По моим расчётам, максимум четыре года должно было пройти перед тем, как это превращение было бы закончено, и магический процесс, происходящий с вашей галактикой, завершился бы. Многие настаивали, что мы не должны вмешиваться, но Селестия и я отказались быть безмолвными свидетелями геноцида вашего вида. Нам показалось вдвойне жестоким, что вселенная, которая использовала ваш вид для завершения своей трансформации, вознаградит вас вымиранием. Может быть, есть ещё миллионы, если не миллиарды миров в вашей галактике, где зародилась жизнь. У нас не хватило бы сил помочь им. Но мы всё ещё могли дотянуться до твоего мира.»

«И… вы что-то сделали?»

Она кивнула. «За всю историю Эквестрии мы не встречали настолько творческих и талантливых существ, как вы. Мы полагали, что, если мы предупредим ваш вид о его судьбе, он сам найдёт выход. Мы не могли сами туда попасть, но нам это было и не нужно. Технология радиопередач в Эквестрии быстро развивалась за годы, прошедшие с открытия двери, в основном, в результате наблюдений за вами и машинами, которые ваши несчастные путешественники принесли с собой.»

Её рог начинает светиться, и ещё один небольшой предмет перелетает с другой стороны комнаты на пол перед тобой. Это старый ноутбук, его составные части в различных стадиях разборки. Ты замечаешь, что многие из предметов на столе человеческого производства – одежда, книги, ботинки. Это наблюдение вгоняет тебя в депрессию сильнее, чем большая часть того, что ты сегодня узнала. «Мы вступили в контакт. Когда ваши люди удостоверились в нашем внеземном происхождении, они попросили продемонстрировать им магию. Мы проделали это сквозь дверь. Несколько человек погибло. В конце концов, они нам сказали, что у них нет способов спасти планету. Им просто не хватало времени, не хватало энергии. Вы были обречены. Они прервали связь и попросили, чтобы мы больше не вступали в контакт с вашей планетой. Мы подчинились.»

«Но мы, тем не менее, не сдались. Мы были разочарованы тем, что ваш вид не смог придумать свой выход, но мы всё равно решили не позволить свершиться такой несправедливости. Селестия собрала лучшие умы Эквестрии, наших самых талантливых союзников, и все вместе мы создали заклинание.»

«Заклинание, которое превратило нас в пони?» подсказываешь ты. «Чтобы нас не убило магией?» Ты не уверена, что «убило» — правильное слово, потому что до сих пор ты не думала, что душа на самом деле существует. Но лучшего тебе на ум не приходит.

Она кивает. «Да, хотя не только пони. Магия моей планеты поддерживается в равновесии взаимодействием многих существ. Так как мы никогда не знали никакой другой гармонии, мы были вынуждены воспроизвести ту же самую структуру в вашем мире.» Она немного улыбается. «Главным прорывом было не само превращение. Мы изучили ваш мир пока сохраняли связь с вашим правительством. Мы знали, что ваше общество никогда не переживёт перехода. В хаосе последствий заклинания ваша цивилизация наверняка разорвала бы себя на куски. Ваша планета настолько плотно заселена, что вы не могли бы выжить без развитых технологий. Просто превратить всех вас означало обречь большинство на голод и смерть.»

Только невыносимое любопытство удерживает в узде твою ярость. Возмущение и негодование пытаются прорваться на поверхность, но ты их подавляешь. Луна почти закончила. Ты должна выслушать до конца, и, если ты дашь волю гневу, другого шанса может не быть.

«Заклинание должно было превратить всех людей на планете основываясь на ближайшем соответствии между вашими душами и телами нашего мира, не обращая внимания на некоторые отклонения от идеального соотношения видов. После этого оно должно было использовать качество совпадения, чтобы распределить вашу громадную численность во времени. Те, у кого соответствие идеально, останутся, чтобы восстановить общество. По ходу времени, появятся менее идеальные совпадения. В течении примерно десяти тысяч лет, все пропавшие люди вернутся, в отстроенное заново общество, более приспособленное к тому, чтобы о них позаботиться. К тому моменту, тяжесть вашей численности может быть возложена на плечи восстановленных технологий, дополненных магией, которую вы должны уже освоить. Их возвращение будет размазано по времени, и больше и больше будет возвращаться с каждым годом.»

«Тысячи эквестрийцев объединились в работе над заклинанием, помня, что времени мало. Может, ты уже заметила, что твой народ достаточно популярен в Эквестрии».

Ты заметила. В каждом городе, в котором ты побывала, тебя принимали как звезду кино, осыпали подарками, которые ты должна захватить с собой «друзьям Эквестрии на Земле».

Луна продолжает: «Мы знали, что время ограниченно, ваш мир уходил всё дальше от нашего, и за какой-то гранью, до которой могли оставаться считанные дни, мы бы не смогли отправить заклинание.»

«Заклинанию требовалась громадная энергия, энергия, которой не было в вашем мире. Когда мы его завершили, я поместила его над вашей планетой, и оставила дверь открытой, чтобы поток магической энергии из Эквестрии поддерживал его до момента, когда превращение ядра вашей галактики закончится.»

«Мы были полны надежд: заклятье искажало время так, как может только магия Дискорда. Оно должно было сработать практически мгновенно, достаточно быстро, чтобы успеть до того, как ваши души утащит. Надежды оправдались, заклинание сработало. Оно стабилизировало ваши технологии, так что ваш мир не сгорит. Оно изменило вашу форму на ту, которая может выжить при новом уровне магии. Оно отослало основную часть населения в будущее, которое будет способно их прокормить и обеспечить их психологические потребности. И именно с его помощью ты, Лонли Дэй, стоишь сейчас передо мной.»

Луна умолкает, и ты, наконец, можешь дать голос всему накопившемуся возмущению и ярости, которые сдерживала во время рассказа. Миллиарды исчезнувших лишены голоса, кроме твоего. И молчать ты не собираешься.

Глава 44: 8 августа (часть 3)

Судя по всему, Луна чувствует твои эмоции, потому что она опять избегает встречаться с тобой взглядом. Может, она твои мысли читает? Ты решаешь действовать исходя из того, что не читает, иначе тебя парализует ужасом и ты не сможешь действовать. Только пламя добела раскалённой ярости за твоих исчезнувших братьев и сестёр даёт тебе достаточно смелости чтобы говорить с такой уверенностью с созданием, далеко превосходящим тебя и силой, и интеллектом. Ты знаешь, что пожелай того Луна, и подчиняющаяся ей магия сметёт тебя как солнце росу. Тебе плевать. Если ты сейчас промолчишь, ты никогда не сможешь смотреть в глаза другим людям. Ты себе никогда в глаза не сможешь взглянуть.

«У вас не было права!» Лица твоей матери и сестры сверкают в твоей памяти. «Вы нам сказали, и ваш первый выбор был не вмешиваться. Я благодарна за это… ‘Спасать’ нас этим заклинанием было благородным поступком, но права выбирать за нас, применять его или нет, у вас не было!»

Ты не знаешь о причинах, по которым они не стали больше связываться с человечеством, чтобы сообщить о своих намерениях. Страх за то, что может произойти с обществом? Послушались требования земных правительств? Лень? Честно говоря, тебя это не волнует. «Это было неправильно.» Впрочем, тебя больше беспокоит не это. «Почему бы просто не изменить нас так, чтобы мы могли ужиться с магией? Если у вас хватило сил, чтобы изменить одним махом целую планету, такая мелкая модификация к уже существующему виду должна была быть элементарной!»

Луна наконец встречает твой взгляд, и ты видишь боль, бурлящую в её глазах. «Прости, Лонли Дэй. То, что ты предложила, было нашей первой надеждой. Потребовались бы сотни, возможно, тысячи добровольцев. Может, это было невозможно, мы до сих пор не понимаем, как вы создаёте магию, в то время, как мы и все остальные формы жизни от неё зависим. Но мы хорошо знаем тела пони и других существ Эквестрии. Возможно, за сотни или тысячи лет изучения мы бы смогли сделать и такое заклинание, но у нас в запасе было всего несколько лет.»

Ты некоторое время перевариваешь услышанное. Ты ничего не знаешь о том, как делаются такие мощные заклинания, да и вообще что-либо о заклинаниях сверх левитации Джозефа. Слова Луны кажутся тебе честными, ты не думаешь, что она из тех пони, кто склонен врать. После всего того, что она на тебя только что вывалила, у тебя есть причины в это верить. Она ведь могла просто вычистить всё влияние пони из своей истории, если бы ей так захотелось, но она этого не сделала. Твоё доверие не распространяется достаточно далеко, чтобы раскрыть ей секрет HPI. Почему-то тебе кажется, что это было бы предательством. Пусть их существование останется тайной.

Ты сидишь по-собачьи, уставившись в пол. Ты чувствуешь, как твоя ярость быстро испаряется, заменяясь на гложущую бездну безнадёжности. Обычная ненависть к себе тут как тут, сильнее чем когда-либо. Объяснение Луны про соответствие тел и душ режет больнее, чем «неизбежное» вымирание человечества. Почему ты, из всех людей, стала молодой кобылой-земнопони? Из всех возможных тел, это было бы, пожалуй, твоим последним выбором.

«Какой бы ни была причина… то, что вы сделали, означает уничтожение нашей цивилизации. Даже если сами люди в конце концов выживут, построенное нами общество умрёт. Всё, чего мы добились, растворится в древней истории. Даже если я и другие выжившие добьёмся успеха, если мы не вымрем от голода, человечество, каким мы его знали, мертво. Пятьдесят тысяч лет слезания с деревьев и выкарабкивания из пыли, и вы стёрли нас даже не спросив разрешения!»

Все твои крики лишены смысла, разве что… «Вы можете это отменить? Это заклятье… его можно остановить?»

Луна качает головой. «Заклинание уже отработало, Дэй. В то же мгновение, когда магия достигла твоего мира, оно выполнило свою задачу и истаяло. Останавливать нечего. Большая часть твоего народа была отправлена в будущее, и ни я, ни Селестия, не можем предсказать, когда каждый из них вернётся. Заклинание, способное их всех вернуть назад, невозможно. Точно так же, трансформация затронула всех. Любой человек, оставшийся неизменённым, умер бы, поэтому мы не могли никого пропустить.»

Ты её не поправляешь. Эту ложь умолчанием легко скрыть за достаточным количеством ярости. «А по отдельности? Вы можете превратить нас назад? Можете сделать меня снова человеком? Всех нас?»

Она замешкалась с ответом, снова отводя глаза от тебя к звёздам. «Да,» признаёт она после паузы. «С лёгкостью.» Ты открываешь рот, но она опережает тебя. «Но такое заклинание будет означать верную смерть для любого, кто будет ему подвергнут. Трансформация – сложный и энергоёмкий процесс, она насыщает всё тело мощной магией, и вызывает стресс во всех тканях. Ты можешь вернуть себе свою человеческую форму, но только чтобы умереть точно так же, как и все люди, подвергшиеся воздействию магии до тебя.»

Она протягивает крыло, пытаясь снова успокоить тебя положив его на твоё плечо. На этот раз ты в отвращении отшатываешься, сверля её взглядом, полным бессильной ярости, бушующей в твоей душе. Она прикоснулась к тебе. «Прости меня, Алекс. Я сожалею, если ты возненавидела Эквестрию за то, что мы с вами сделали. Я принимаю твою ненависть, потому что этот разговор не изменил бы наших действий. Мы не могли просто позволить угаснуть жизни, подобной вашей. Даже если тебе кажется, что необходимая трансформация отвратительна, даже если ты возненавидела Эквестрию на весь остаток вечности, мы всё равно спасли бы тебя. Иначе мы не смогли бы жить с собой. Смотреть на страдания других и ничего не делать противно самой нашей природе. Это путь Эквестрии. Не вмешайся мы, ваш вид умер бы в мучениях и навсегда.»

«Если это тебя утешит, тебе не придётся ненавидеть нас так уж долго. Могут пройти тысячелетия, прежде чем наши миры снова соприкоснутся. Скорее всего, это не произойдёт ни при твоей жизни, ни при жизни твоих жеребят, ни при жизни их жеребят, и ещё многих поколений.» Она останавливается и садится на то место, где ты сидела мгновения назад. У неё это получается куда элегантней, как древний прекрасный Сфинкс, а не лошадиный ребёнок, которым ты смотришься что бы ты ни делала.

«Надеюсь, твоя ненависть будет к тому моменту забыта.» Она вздыхает, и ты слышишь в её голосе усталость. Это звук гор, стареющих и распадающихся в прах, звук замерзающих от старости звёзд. Звук самой вселенской энтропии. «Когда многие пони узнали о вас, они были захвачены идеей подружиться с твоим миром. Может, их далёким внужеребятам доведётся исполнить эту мечту.»

По крайней мере, не для эквестрийцев. Ещё есть надежда. Ты вернёшься домой с большой библиотекой магического знания. Может быть, когда-нибудь, превращённые в единорогов люди научатся пользоваться магией не хуже эквестрийцев. Может, им удастся создать человеческое тело, способное выжить в магии, с помощью HPI и их потомков. Тогда прибывающие из прошлого люди смогут вернуться в свои тела, и земные леса могут снова увидеть босые ноги своего первого распорядителя, который умел мечтать.

Но этой мечтой ты не станешь делиться с Принцессой Луной. Может, она видит твои мысли, может, нет, но ты ей доверяешь не до конца. У тебя нет сомнений, что теперь, когда ограничения магии сняты, она может легко выследить и уничтожить немногочисленных осаждённых людей, если бы ей того захотелось. Даже если ты не можешь себе представить, что она когда-нибудь это сделает, ты не будешь рисковать их безопасностью. Они были твоими братьями и сёстрами, не её. Никакая трансформация не заставит тебя думать иначе.

И даже если бы это однажды случилось, правда в том, что человеческая цивилизация, какой ты её всегда знала, всё равно уничтожена. Луна и другие эквестрийцы принесли её в жертву, чтобы сохранить жизни самим людям. Никакая ярость не отменит заклинания. «Что… Хуже всего то, что мы потеряем. Чем больше проходит времени, тем меньше ресурсов доступно возвращающимся из прошлого пони. Моя маленькая группа в еде не ограничена. Через тысячу лет, не останется ничего съедобного, сделанного человеческими руками. Всё превратится в пыль.»

«Конечно, пони могут есть траву. Может, не все они умрут от голода… но многие всё равно умрут. И даже если не умрут, культура умрёт. Некому будет думать об искусстве или полётах на луну, когда они умирают от холода, вынуждены есть сорняки или убегать от волков. Вы стёрли нас, Принцесса Луна. Наследия человечества больше нет, и никто не выживет, чтобы его помнить.» Ты снова не упоминаешь HPI, хотя и на них ты тоже не надеешься. Когда большинство будет жить снаружи в виде пони, их существование будет как последний отголосок сна.

Луна довольно долго молчит. «Мы думали о первой проблеме. Когда наш разговор завершится, я объясню несколько возможных решений, которые мы обсуждали. Но до того…» Она встаёт на копыта, и смотрит на тебя своими пронзительными глазами. Ты благодарна, что она не спрашивает про людей, потому что врать, когда на тебя так давят, ты никогда не сможешь. «Лонли Дэй, почему эта ноша так тебя беспокоит? Ты молода, в самом начале жизни, и тяжесть сохранения человеческого наследия лежит не только на тебе. Разве не успокаивает тебя то, что в мире есть другие пони, и что среди них есть те, кто разделяет твоё желание? Если ты позволишь этому беспокойству поглощать твои мысли, я боюсь за твоё будущее.»

Тебе требуется несколько секунд чтобы набраться уверенности для ответа, и чтобы собрать одновременно правильные и честные слова для него. Ты просто не можешь выдавить из своих губ ничего другого, когда тебя так серьёзно спрашивает такая могучая пони. «Я уверена, если есть другие, они со мной согласились бы. Но вы хотели поговорить с пони с Земли. Вы хотели знать, что мы подумаем. И я говорю – мы всегда рассчитывали на то, что нас запомнят. А теперь всё идёт к тому, что нас прокляли, стёрли и скоро забудут. И что самое худшее, мы ничего не можем сделать.»

Принцесса Луна смотрит в твою сторону, и обходит тебя широким кругом. Ты не знаешь, что она в тебе ищет, но пытаешься выглядеть уверенно. Твоя ярость ушла, и твоя решимость стремительно тает. Ты сказала своё слово. Теперь время принимать последствия. Как и Луна, ты бы поступила точно так же, представься тебе шанс всё переиграть. В этот момент ты что-то чувствуешь, но не можешь сказать, что. Краткий приступ понимания, удовлетворения, чувства, что нашла своё место во вселенской головоломке. Они не будут забыты.

«Возможно. Больше здесь никого нет, других, кто мог бы сослужить эту службу. И времени тоже нет. С момента твоего прибытия, мои слуги привели других пони с твоей планеты. Никто из них не подошёл под мои требования, никто не сможет стать посланцем Эквестрии. Некоторые даже решили остаться.» Она вздыхает, но в этот раз больше довольно, а не печально. «Наши инженеры в восторге. Тем не менее, из тех, кто вернётся, я не могу доверить этот груз никому другому.» Её глаза суживаются. «Лонли Дэй, готова ли ты пожертвовать жизнью чтобы обеспечить то, что твой народ не будет забыт?»

Ты без колебаний киваешь. Ты даже не моргаешь, несмотря на всю силу её взгляда.

«Тогда, пожалуй, мы можем кое-что сделать.» Она указывает путь крылом, и быстро идёт к двери. «Следуй за мной, моя маленькая пони. Нам надо поговорить с моей старшей сестрой. Нам многое предстоит сделать перед твоим возвращением, и времени на это очень мало.»

Глава 45: 9 августа

Дорогой дневник.

Жаль, что эквестрийские Принцессы не дали мне ещё один кристалл памяти, чтобы я могла показать тебе чувства, которые меня заполнили, когда я вернулась на Землю. Эквестрия – прекрасное место. Я никогда не видела такой зелёной травы и такой чистой воды. Я никогда не встречала таких дружелюбных и добрых пони. Луна сказала, что несколько человек с Земли остались. Не могу их винить.

Но не я. Даже дымка от разлагающегося трупа Лос-Анжелеса вдалеке, даже удушающая пустынная жара, не могут сделать встречу с родиной менее приятной. Даже при том, что мой город сгорел (пожалуй, ещё горит), я приму колыбель Земли вместо любого рая. Луна, твоё заклинание может и сделало меня пони, но я всё равно дитя Земли. Это мой дом.

Хвала небесам за эти седельные сумки. Ко времени, как моя недельная экскурсия по Эквестрии завершилась, у меня накопилось подарков достаточно, чтобы набить средних размеров поезд. Она сказала, что сумки я «не пойму»? Это ж магия. Кроме того, изготовленная самой Принцессой Магии. (Принцесса Твайлайт Спаркл, так её звали, попыталась мне объяснить, как это работает, несмотря на то, что я ей трижды сказала, что не понимаю. Неважно). В общем, смысл в том, что они внутри больше, чем снаружи. Нет, это не полицейская кабинка, хотя встроенный контур-хамелеон у них есть (например, они уменьшились, чтобы нормально сидеть на пони-недоростке, без нужды посещать портного или кожевенника).

Именно так Луна и собиралась послать со мной библиотеку: там внутри и вправду целая библиотека. Открой сумку – и ты можешь в буквальном смысле в неё провалиться. Может… тысячи три книг? Тяжело сказать. Что эти пони делают с магией – уму непостижимо.

На другой, солнечной стороне сумок, то же самое, только там никогда ничего не строили. Я туда просто свалила все подарки. Они ещё и легче снаружи, чем изнутри, потому что независимо от того, что я в них набью, они снаружи чувствуются пустыми. Тебе стоило бы слышать эту пони, пытающуюся объяснить мне, как это работает (хотя лучше не надо, это реально скучно).

Попрощалась с Сансет Шиммер перед рассветом. Она проводила меня на поезде до городка, куда мы изначально прибыли. Селестия и Луна не спали всю ночь, готовили дорогу назад. Портал теперь ест настолько много энергии, что они могут его держать открытым только вдвоём, и то только на несколько секунд. После того, что вчера произошло, я всё ещё потрясена, какими силами они распоряжаются. Немножко радует, что они будут от моего дома в соседнем мире. Они уже доказали, что способны разом всё поменять, и мы ничего не могли по этому поводу сделать.

А может и не всё. Если то, что я видела у HPI что-то и доказало, так это то, что их заклинание было неполным. У людей нашёлся-таки способ противостоять магии. Получите, пони. Получи, я. Я одна из них. У меня теперь даже милометка есть. Поверишь, нет, я даже не заметила! Думаю, стресс от всего происходившего, что я даже не заметила, как моё собственное тело изменилось. Хотелось бы получше описать, на что это было похоже. Просто когда я говорила с Луной, я поняла, что я должна делать. Хранить память о человечестве, невзирая ни на что. Что это вообще за «особая способность»?

Сансет вела себя странно. Она сказала, что «возможно снова со мной встретится», прямо перед тем, как я нырнула в портал. Подумала, что это звучит странно, но она эксперт по магии, не я. Вселенные ведь разбегаются, или нет?

Маленький склад остался в том же виде, в котором я его оставила. Не то чтобы я об этом слишком волновалась – я выключила телефон и другое оборудование, чтобы не посадить батарейки, пока я гуляю по Эквестрии, а пони снабдили меня запасом провизии чтобы продержаться несколько месяцев (и кулинарные книги не забыли, ура!). Захватила с собой несколько наборов настоящей одежды, и это хорошо. Пони их в основном делают не для соблюдения приличий (много неприкрытых задниц и прочего), но по крайней мере, в них не чувствуешь себя животным. И подковы получше. Представь себе, целое лошадиное общество, знающее, как себя поддерживать. Можешь не сомневаться, мы выжмем из этого барахла всё, что сможем.

Я волновалась за Хуана. Этот большой пёс в буквальном смысле сидел всё это время внутри склада и ждал меня. Терпение и верность… Собаки может и поумнели, но непохоже, чтобы их природа так уж сильно поменялась. Он просто ещё более собака, чем он был. Есть ли в этом смысл? Первый друг «Лонли Дэй». Даже сейчас за ней присматривает. Спасибо, Хуан. Всегда знала, что могу на тебя положиться. Рада, что с тобой ничего не случилось, пока меня не было.

Вышла на улицу, загрузила свой старенький Иридиум, и помолилась конским богам, чтобы с моими друзьями было всё в порядке.

С ними всё в порядке. Клауди Скайз (ИЗ ВСЕХ ПОНИ, КЛАУДИ СКАЙЗ!) взяла на себя руководство в моё отсутствие. Они наплевали на мои указания, и всё ещё ждали меня в Фениксе. Даже представить боюсь, где они брали воду для всех этих коров. Сказала им, что поеду прямо туда, чтобы они меня ждали. Запрыгнула в свою крутую полицейскую тачку и укатила.

Очень радовалась, что эти штуки делают такими надёжными и старалась не задумываться, что там с бензином в баке. Что если у меня случится повтор путешествия в Бейкерсфилд посреди пустыни? Пони меня запасом воды не снабдили. Зато они мне выдали красивый костюм и титул. Посол Эквестрии на Земле. Думаю, это я никому не расскажу. Если они хотели, чтобы их кто-то представлял, могли бы и кого-нибудь из своих отправить.

А… может, и к лучшему, что не отправили. Они у нас и без этого достаточно свободы воли украли.

Когда добралась до следующего города, потратила несколько часов на то, чтобы найти что-то, что бы ездило не на бензине, и заправить его из середины топливной цистерны на заправке, а не тем, что плавало поверху. Почти уверена, что не поймала воды и не учуяла грибка, и оно не взорвалось. Повезло?

Все эти задержки привели к тому, что уже темнело, когда я добралась до нашего маленького лагеря, грузовиков и передвижных домов, выстроенных кольцом, как будто это караван переселенцев из старины. Скотина паслась неподалёку, на кольце травы вокруг маленького прудика. Ура городским паркам.

В караване обнаружился ещё один мобильный дом, и по всему он был в плохом состоянии. Как один из этих старых Виннебаго, старый и пожелтевший. На крыше у него были солнечные батареи, но установленные криво. Судя по всему, обычные походные, которые кто-то не имеющий ни малейшего представления о том, как работать с электросистемами мобильного дома, примотал к крыше скотчем. Сзади к нему был прицеплен маленький трейлер. Он в основном был забит сухой древесиной, уродливой кучей бочек и обрывков металла, с трубами, торчащими во все стороны.

Газогенератор? Вот уж наверняка было непросто собрать такой копытами. Я это говорю потому, что, конечно, уже знаю, что его построил не единорог. Пегаса зовут Адриан. Немало поколесивший жеребец, если судить по тому, что он у костра рассказывал.

Выслушала, чем они без меня тут занимались (не слишком много, кроме встречи с новым пони и выслушиванием от него новостей о том, что делается с миром). Они хотели услышать всё. Пришлось потратить очень много времени, чтобы объяснить всё, что я видела. Мория мне совершенно не поверила. Я это терпеть не собиралась, поэтому просто засунула её в сумку с библиотекой.

Сумки невозможно сдвинуть, если внутри кто-то живой. Не знаю уж, как это работает. Пришлось оставить их там, где они были, пока я заканчивала рассказ. Стоило того, чтобы ещё раз повторить некоторые его части, чтобы только посмотреть на её лицо, когда она наконец нашла дверь. Добрей это её не сделало, но хоть перестала всё отрицать. Рассказала ей про то, что узнала о её травме рога, и это её немножко утешило. Маленькие радости, ведь так?

Надежды на отмену всего произошедшего давно ушли. Проблема переживёт обычных пони, даже если мы и впрямь живём столько, сколько сказала Сансет Шиммер (у меня есть сомнения). Однажды мне надо сесть и записать всё, что со мной там произошло. Например то, что Селестия и Луна сделали после того, как закончилась запись в кристалле памяти, да и всё, что произошло во время экскурсии. В другой раз.

Я кратко рассказала об этом всём моим друзьям (второе. О первом я ничего даже не упомянула). Как человечество стало там знаменитостями, как куча пони хотели встретиться со мной и узнать, каково это – жить в «пустыне, лишённой магии», и насколько моя жизнь стала лучше сейчас, когда у меня есть магия. Реакции были более-менее ожидаемые. Отвращение у Мории, безразличие у Оливера, а Клауди Скайз промямлила, что должна мне что-то показать.

Я её тогда не расслышала и продолжила рассказ. Аудиенция, то, как Луна мне рассказала, что произошло с Землёй. Оливер захотел посмотреть мои воспоминания, и Мория тоже. Клауди и Рун? После того, как они увидели выражение лиц Оливера и Мории, боль, когда их заставило пережить всё в точности как меня, они решили воздержаться. Очень жаль, что нет какой-нибудь программы вроде Final Cut, чтобы можно было сначала всю эту память отредактировать. Есть там моменты, которыми я бы предпочла не делиться.

Ну и ладно. Я – то, что из меня сделало эквестрийское заклинание, такая же как всепони остальные (ну, ещё немножко заклинания Мории). Полагаю, это вопрос времени, прежде чем они бы и так узнали, что у меня есть имя сверх Алекс. Господь смилуйся над их душами. Раз уж так пошло, надо будет и Клауди его сказать. Честность превыше слухов.

Если подумать, даже руки опускаются, глядя на размер задачи, которая перед нами стоит. Эквестрийское заклинание не убило пропавших людей, только отправило их вперёд во времени. Они будут возвращаться, сначала совсем понемногу… но к тому моменту, как возвращаться начнут помногу, нам потребуется общество, готовое их принять. Общество с современной технологией, инфраструктурой и всем прочим, что сейчас разваливается прямо у нас на глазах. Но, по крайней мере, у нас есть тысячи и тысячи лет.

Если нам не удастся ухватить суть человеческих изобретений и открытий сейчас, то они, наверняка, будут навеки потеряны. Возможно, следовать тому же технологическому пути будет невозможно. Легкодоступные уголь и нефть почти исчерпаны. В глубине хватает труднодоступного, но нипони никогда не догадается попробовать. Тяжко придётся. Интересно, на что это будет похоже.

Неважно, мне необязательно обо всём этом сразу беспокоиться. Новый пони, Адриан, в основном молчал пока мы разговаривали. Не хотел «вмешиваться». Возможно, просто был ошеломлён всем тем, что я рассказала. Я точно была. Он попросил посмотреть кристалл памяти, и я поделилась с ним. Он не сказал ни слова, когда закончил, только посмотрел с уважением и отправился спать в свой побитый мобильный дом.

Следующим шагом будет, конечно, звонок нашим друзьям в HPI. Эй, доктор Кларк, я тут расследовала, как вы и просили. Это, наверное, меня навеки изменило, но я всё равно это сделала. Мы вдвоём должны справиться, добиться, чтобы человечество выжило. А, и в следующий раз у нас наверняка будет куда более приятная встреча.

Среди многих подарков, сваленных на другой стороне седельных сумок, есть оковы для каждой эквестрийской расы, используемые для того, чтобы сковать магию опасных преступников. Для земных пони это покрытые рунами кандалы. Мне дали только один набор для каждой расы (полагаю, они не ожидали, что нам придётся столкнуться с плохими пони. Я тут тихонько надеюсь, что население тюрем вернётся не раньше, чем мы придумаем, что с ними делать). HPI не снабдили нас никакими способами измерения магии, поэтому я на самом деле не знаю, если эти кандалы делают что-то полезное, или просто забирают мою магически-усиленную силу и выносливость.

Завтра наш караван отправится на северо-восток. Адриан-Пегас поедет с нами (как оказалось, он нас искал, всё-таки, моя радиостанция не была пустой тратой времени!). Он с нетерпением хочет увидеть «своими глазами основание поселения», и хочет помочь. И нет, он не знает, как работает газогенератор и все остальные доработки, которые подают газ в двигатель. Кто-топони другой его для него построил, а он просто за рулём сидит. Я его осмотрела, хорошая работа. Он клянётся, что может выдавить целую милю из килограмма. Не уверена, что я этому верю. У него есть новости из других поселений, от других пони в этих краях, и тех, кто обосновался южнее и севернее. Расспрошу его о них завтра.

Спросила Скай, пробовала ли она честность на Джозефе. Она ещё не пробовала, но собирается когда-нибудь набраться храбрости. Она не хочет испортить его отношения с Морией. Чем бы эти отношения на самом деле не были. Я спросила, что она думает об Оливере, или, может, ей понравился новый пони. Она сказала: «Адриан вроде бы хороший, но об Оливере я даже не думаю. Не наступала Мории на копыта, и на твои тоже не буду.» Фе. Немножко перевозбудилась. Сказала ей всякое, что она, похоже, даже не заметила, или, если заметила, не придала значения.

Тогда ещё один вопрос. Тот самый, о котором я себе голову уже сломала. Почему она мне соврала, когда мы впервые встретились? Почему не рассказала о Сансет Шиммер?

Ты бы видел её лицо. Думаю, она решила, что раз я об этом молчу, значит, я и не знаю. Что её пронесло. Извини, малышка Скай, но не сегодня. Она сломалась, расплакалась, но я не сдавалась. Не позволила ей отвертеться от ответа. Нет, Скай, сегодня мне не до мягкости.

В конце концов, она рассказала мне правду. Она путешествовала, когда увидела, как Сансет Шиммер появилась в магическом круге, который мы потом нашли. Они провели вместе день, Скай от неё многое узнала. Сансет ничего не рассказывала об Эквестрии, но произвела на Скай впечатление самой приятной пони, которую она когда-либо видела.

Но она не одиноких выживших искала, ей нужны были правительства. Любые признаки того, что цивилизация выжила, в общем-то. Она предложила Скай пойти с ней, но пегаска была слишком напугана перспективой путешествия так далеко от дома, и осталась. Сансет Шиммер попросила её пообещать, что она никому о ней не расскажет. Клауди Скайз даже причину спрашивать не стала, или, если стала, то мне об этом не сказала. Она говорит, что Сансет была «такой милой», что она даже не подумала спросить причину.

Теперь я жалею, что не знала об этом раньше, можно было бы спросить у Сансет пока она была неподалёку. Даже представить себе не могу, почему. От чего она могла скрываться? И, если уж на то пошло, зачем шифровать её передачи назад в Эквестрию? Почему просто не говорить по радио? Я так увлеклась расследованием того, что случилось с нашим видом, что даже не подумала поинтересоваться, почему эквестрийцы себя так странно ведут!

Я постаралась не слишком давить на Скай, надеюсь, она на меня не обиделась. Она вроде не хочет ни с кем меняться спальным местом и всё ещё спит тут со мной (и это хорошо, единственный вариант – Оливер). Когда у нас будет настоящее поселение, у нас снова будут настоящие кровати. Значит, она меня не боится, и это хорошо. Не думаю, что была бы так же тактична на её месте.

Если бы она только знала даже половину того, что произошло в Эквестрии в тот последний день.

Они со мной что-то сделали. Хотелось бы мне понять, что это было.

— Лонли Дэй

Глава 46: 11 августа

Дорогой дневник.

Я боялась, что раз уже прошло три месяца, путешествовать будет сложно, но рада сообщить, что пока всё было достаточно просто. По мере продвижения на север мы покинули экстремальные температуры югов, и дизельное топливо тут, похоже, сохранилось неплохо (мы всё ещё гонимся со временем, но по крайней мере, немного у нас его осталось). Это значит, что последние пару дней мы провели по одному графику. Клауди просыпается раньше всех, делает свои скотские дела и грузит их назад в свежеподметённый фургон вместе с кормом на дорогу. Мы выезжаем около десяти и едем до темноты, останавливаясь на обед и дозаправку в первом попавшемся прилично выглядящем городе.

В основном стараемся держаться на шоссе, поэтому почти не встречаем признаков присутствия других выживших. Огни по ночам, свет кое-где горит. Временами разрозненные радиопередачи там и тут. Но снова скажу, мы не пытаемся сейчас найти других пони. Скорее всего они своё положение уже тем или иным образом стабилизировали, раз уж ещё живы. Предложение пони просто бросить всё и отправиться с нами устраиваться в новом городе неизвестно где, да ещё и всего за несколько месяцев до зимы, будет звучать достаточно глупо.

Понятно, что потом нам потребуется куда больше пони, чем у нас сейчас есть. Одна семья может с трудом справиться с необходимым, чтобы выжить, и уж точно не сможет поддерживать уровень благосостояния и стабильности индустриального общества. Наши прикидки того, сколько пони может потребоваться, чтобы достичь чего-то похожего на наш прежний уровень технологий выглядят достаточно мрачно, а для HPI и того хуже. 500 человек вряд ли достаточно чтобы добиться чего-то сверх выживания вида, и то вряд ли. Могло бы хватить, если бы не факт, что земля вокруг дышит магией, которая сметёт их души из их тел, если дать ей такую возможность.

Неандертальские технологии не смогут поддерживать HPI в живых. Интересно, сколько лет пройдёт прежде, чем пони станет достаточно, чтобы помочь. Луна объяснила, что возвращение пропавших людей идёт по экспоненциальной кривой, в ранние годы очень мало, в поздние – очень много. В каждом следующем году должно вернуться больше, чем в предыдущем. Давай-ка, дневник, немножко посчитаем. 7 миллиардов человек / 10 000 лет = 700 000 человек возвращалось бы ежегодно, если бы зависимость была линейной. Большая часть из них не живёт в Северной Америке, только около 5%. Это значит, из 700 000, 35 000 появлялось бы где-то тут каждый год. По 95.9 каждый день. Возможно, многие в больших городах. Надеюсь, никто из них не появится в Лос-Анжелесе. Там сейчас фигово.

Нам надо задуматься о какой-нибудь системе поиска, по крайней мере, на первое время. Какой-то метод привлечения пони со всей страны. Жаль, что океан пересечь непросто, а то можно было бы поискать в Европе, Африке, Азии, во всех этих местах… но, полагаю, пришлось бы выучить кучу языков.

Что насчёт Южной Америки? Полагаю, пони там удивятся, почему мы к ним не переехали. Потому что там жарко и полно москитов, вот почему!

Принцесса Луна сказала, что поначалу пони будут прибывать куда медленнее, чем в этом расчёте. Интересно, насколько это близко к истине. Жаль, что мы не знаем, куда делись все те пони, которые по мнению Луны должны были остаться. Она полагала, что нас будет достаточно, чтобы хватало на города!

Не наткнулись ни на кого на дороге, и в этом есть смысл. Адриан уже был в нескольких разных поселениях, и, по его прикидкам, на все США и Канаду наберётся хорошо если 1000 пони, примерно половина которых уже собралась в маленькие группы.

Он нам рассказал печальную историю, но в то же время, вполне ожидаемую. Большинство живущих в современности людей просто не обладают нужными навыками, чтобы себя обеспечить. Наше общество стало настолько развитым и специализированным, что наших коротких жизней перестало хватать на то, чтобы всё изучить, даже если бы новые знания вдруг совсем перестали выдумывать. Многие навыки требуют специальных талантов, которые редко встречаются.

Что это означает, так это то, что большинство этих «поселений» уже испытывают регресс в том или ином виде, по крайней мере, как рассказал Адриан. Те, кто живёт в местах без колодцев и рек, были вынуждены перебраться в места, где они есть, чтобы не остаться на воде из бутылок с невозможностью даже просто помыться. Другие уже на практике убедились, чтоб даже при наличии громадных подземных бензиновых озёр (бензозаправок), техника перестанет функционировать задолго до того, как закончится горючее.

Канализация, по его словам, работает редко, и во многих местах пони приходится кипятить питьевую воду и мыться в реках и прудах. Исключение составляют те, кто смог найти мобильные дома, потому что в них есть отдельная электрическая сеть и, если запастись терпением, в них можно накачать воды через воронку. Учитывая, что выживших так мало, он думает, что охота за трейлерами и мобильными домами – достаточно распространённая стратегия.

Если это так, нам надо учесть это для своего поселения. Оно может начаться как большой парк трейлеров, набитый фермерской скотиной. О постыдная судьба смертных. Впрочем, не у всех поселений было так много проблем. Он недавно побывал в поселении в Бастропе, штат Техас, и там всё было нормально, хотя он сказал, что они не собираются там задерживаться дольше, чем на несколько месяцев. Сказал немало нехороших слов о некоторых из там живущих, но я слухам не доверяю. Они скорее всего переезжать не захотят. Чёрт, да мы сами не собирались, пока пожар не отобрал у нас город. Мы могли дождаться следующего года и решить стать жителями пустыни. Люди и звери это раньше делали, для нас это тоже было бы возможно. Просто пришлось бы немного поменять привычки. Растить какие-нибудь другие растения.

Но мы не стали. Адриан сказал, что голод встречается достаточно редко, и ему не удалось наткнуться ни на одного пони, который бы был свидетелем или слышал о нём (но, если они были в одиночестве и их съели дикие звери, кто узнает?). От Оливера я узнала, что мы можем есть, и даже с удовольствием, многие травы и кусты, а Адриан считает, что у пони могут возникнуть проблемы только в очень сухой местности. Зимы ещё не было, по крайней мере, в США. Может, кто-то из нас замёрзнет, когда она наконец настанет.

Самая большая новость, которую мы узнали от Адриана – то, что кто-то ещё обнаружил, что «мы» сделали со спутниковой сетью! Он обнаружил, что его телефон всё ещё работает, и что с него больше не списывают деньги. Так что он с ним поигрался, и смог наладить ещё несколько. Он оставлял по одному в каждом поселении, которое ему попадалось, даже в тех, где нет электричества. Так что теперь около пятисот пони живут в поселениях с доступом к телефонам, и могут с их помощью друг с другом связываться. Пока HPI следит, чтобы оно работало, у нас должно быть по крайней мере несколько лет живого покрытия, по крайней мере, если все не захотят по личному телефону и не забьют каналы.

Позвонили сегодня в HPI, когда останавливались чтобы выпустить скотину размяться и заправить технику. Сказала им что узнала слишком много, чтобы это всё рассказывать по телефону. Они мне не поверят. Доктор Кларк договорился с нами, что нас кто-нибудь будет ждать, когда доберёмся до города. Париж, штат Иллинойс. Их самолёт подтвердил, что там никого нет, и рассказал это нам, что мило с их стороны. Мы, скорее всего, выбрали бы другой город, если бы в этом уже были пони. Было бы неправильно просто приехать и забрать у них всё. Да и небезопасно, у них ведь и оружие могло бы быть.

Завтра мы доедем. Завтра я поделюсь своей невероятной историей с последними людьми на Земле, и мы заложим фундамент для города, где будут жить несколько бывших людей. Завтра мы будем в постоянном месте, где мы сможем разбить наши поля, вырастить наш урожай, и, надеюсь, удержаться от скатывания из жизни к существованию.

Я сказала Луне, что хочу защитить человеческое наследие. Пока, как я считаю, это означает защитить как можно больше бывших людей. Когда вопросами выживания будет заниматься достаточно других, я начну беспокоиться о потерянном знании. Может, у меня получится превратить сумки в склад книг и артефактов, которые я смогу забрать с собой даже если случится катастрофа, после того, как мы выгрузим все эквестрийские книги, чтобы пони их могли прочесть.

Я сегодня заметила достаточно интересную вещь, когда читала некоторые свои старые записи. У меня теперь, похоже, фотографическая память. Я пролистала журнал перед тем, как заняться обычной вечерней заправкой, и пока занималась отупляющей работой по закачке горючего в каждый грузовик, я снова перечитала журнал даже не соображая, что делаю. Я и сейчас могу легко представить любую страницу, с рисунками и прочим!

Это ведь не может быть нормальным, правда? У меня никогда не было фотографической памяти! Неважно. Это, пожалуй, одна из самых нормальных ненормальных вещей из тех, которые Принцессы Эквестрии со мной сделали.

Завтра, наш новый дом. И спокойствие, по крайней мере, на какое-то время.

— Лонли Дэй

Добавление: Пожалуй, надо бы было нарисовать Адриана ещё вчера, но я так радовалась своей милометке! Я нарисовала его сегодня. Левое крыло у него всегда забинтовано. Может, стоит спросить, почему…

Глава 47: 12 августа

Дорогой дневник.

Мы добрались. Ещё один долгий день в пути, и мы наконец-то добрались.

Хорошо, что машины, которые были в тот момент на дороге, куда-то исчезли, иначе доехать сквозь грузовики и автобусы было бы невозможно (конечно, мы всегда могли бы ехать не по шоссе, но это заняло бы вечность). Дороги чистые. Ну как чистые, на них грязь, куски резины, может, несколько веток, которые на них ветром надуло, но ничего из того, что мешало бы ехать. Скорее всего, это так не останется. Я знаю, что многие растения могут прорасти в трещинах, пробурить корнями бетон, всё такое. Цикл замерзания-оттаивания рано или поздно уничтожит дороги, и ещё до этого они будут покрыты почвой и растениями. Может быть, будет смысл привязать что-то вроде плуга к большому грузовику и счистить всё это хотя бы с одной полосы, чтобы хотя бы основные нужные нам шоссе сохранить проезжими.

Неважно, не сейчас. Может, скоро, но не сейчас. Пока что они и так достаточно чистые. Несколько листьев. Честно говоря, подозреваю, что сначала это станет проблемой в некоторых из заросших лесом районов, которые мы раньше проезжали. Ты когда-нибудь видел листья размером с моё лицо? ЛИСТЬЯ ВЫРАСТАЮТ ДО ТАКИХ РАЗМЕРОВ! Да, настоящие листья.

Чем дольше я нахожусь вне Калифорнии, тем больше радуюсь, что мы не там. Жеребят тут растить будет намного лучше. Не… не то чтобы я их буду растить. Клауди, или Мория, конечно же. Какая-то пони ещё. Слышишь, Клауди Скайз? Два слова! Я не хочу, чтобы мой язык изменился только потому, что я это слушала целую неделю. Или день.

Потратили большую часть дня в дороге, потому что путешествия – наша жизнь. Или была наша жизнь. Была, леди и джентльмены, потому что мы приехали! Население Парижа, штат Иллинойс, скакнуло с нуля до невероятного метрополиса из… шестерых. Ладно, в голове у меня это лучше звучало. Неважно. Поставили машины кружком на главной городской площади (да, тут такая есть!), потому что мы – просто караван переселенцев, едущий на запад… да блин, мы же едем не в ту сторону! Всё, сдаюсь.

Трава вокруг разрослась бурьяном, вместо того, чтобы засохнуть. По мне так невероятная разница. Поливалок тут нет, и я ожидала бы увидеть её высохшей. А она не высохла. Она уже фута на три вытянулась перед некоторыми домами. Как будто весь город внезапно бросили, и он зарос. Ну ладно, ладно, именно это тут и произошло… но я отвлекаюсь.

Пока все остальные занялись своими обычными делами (костёр, сушёная еда и разговор, пока скотина пасётся), я взяла свои седельные сумки и отправилась с Хуаном на прогулку. У меня с собой была карта города, но она мне не потребовалась. Городок очень маленький. Быстро добрались до ярмарочного поля, и по пути не наткнулись на громадные стаи одичавших собак. Хищниками тут попахивает. Опасно ли для нас? Посмотрим. Мы можем огородить забором хоть весь город, если до этого дойдёт, но не думаю, что это потребуется. Пони шустрые, и мы далеко не такие беспомощные, как были пару месяцев назад.

Конечно, я знала, кто меня там будет ждать. Мы уже про это говорили, и их самолёт тут простоял уже скорее всего весь день. На земле была линия безопасности, ближе, чем та, которая была в прошлый раз. Я удивилась, почему так, но теперь знаю. Один из закрытых танков расположился снаружи, его оружие отслеживало меня, пока я подходила. Открылся люк, и из него вылез один человек в защитном скафандре.

Это был не доктор Кларк, а капитан Райт, один из команды, которая разорила наше укрытие в Лос-Анжелесе. Он предупредил, чтобы я не подходила ближе, повторил предупреждение что они откроют огонь, всё как и раньше. Я согласилась, сняла сумки и открыла кармашек. Я оставила кандалы там, откуда их будет просто достать, вместе с ключом. На таком расстоянии ему было трудно разглядеть, что там внутри (и я не была уверена, что оттуда не вырвется какая-нибудь мистическая волна, которая раздавит и его и всех, кто был с ним). Мне не нравилась идея тащить искажающую пространство магию сумок сколько-нибудь ближе, но надо было их принести достаточно близко, чтобы он их видел. Около 500 метров, идеальная дистанция, прямо на краю поля.

Краткая версия? Работают. Я теперь знаю, каково приходится не-земнопони. Всю силу как выключает, и земля под копытами со мной больше не говорит, как я уже привыкла. Тяжело объяснить… но приятного мало. Один положительный эффект всё-таки есть – когда на мне эти кандалы, я не чувствую отсутствие магии у других. Носить их было ужасно неприятно, но зато у меня пропало иррациональное желание сбежать. И это хорошо, потому что я наверняка споткнулась бы об свои передние копыта и приземлилась моей лошадиной задницей кверху.

Капитан Райт был изрядно удивлён внезапным падением моего излучения (до нуля), и даже позвал посмотреть весь его экипаж. Из танка и самолёта вылезли полдюжины людей, большинство – в простеньких костюмах биозащиты, таких, у которых спереди прозрачно, они надуваются и глупо выглядят. Внутри человеческие лица, мужчины и женщины, выглядящие так, как и я когда-то. Усталые, любопытные, испуганные. Я дошла до самого круга и, в конце концов, они меня даже внутрь пустили. Я ничего не почувствовала, кроме того, что кандалы ужасно стесняют движения. Правда, всё это время у меня на шее висел ключ. Могла бы достаточно легко их снять (в манипуляциях предметами ртом я уже настоящий профи. Попробуй три месяца всё так делать, и тоже будешь), но не стала. Это скорее всего прикончило бы всех этих людей – а Земля не может позволить себе терять людей.

Я им всё рассказала, хотя, конечно, моя память далеко не так точна, как кристаллы. Жаль, что нельзя их использовать. Передать, какая мощь ощущалась в Луне, всю её честность и прямоту. Когда я просто рассказываю, всего этого не прочувствовать, даже если я хорошо расскажу (а этого-то и нет, рассказываю я плохо!). В конце концов показала свои «доказательства» — волшебные седельные сумки и артефакты, которые я принесла из Эквестрии. Даже захватила с собой в библиотеку дрона, и он не отключился, пока крышка сумки была открыта.

Какой был смысл во всех этих волшебных песнях и плясках? HPI об Эквестрии уже знали. Хоть они и не были уверены (пока я им не рассказала) в том, как эквестрийцы выглядят, они знали об их магических силах. Конкретно, про их способность открывать двери в пространстве. Так что было вполне очевидно, что я столкнусь именно с Эквестрией.

Не думаю, что я доказала что-то сверх того, что эквестрийцы (о которых они уже знали, сюрприз) обладают кучей мощной магии. Они не подтвердили историю Луны о контакте с Землёй, хотя и опровергать тоже не стали. Надеюсь, наши отношения с ними когда-нибудь станут достаточно хорошими, чтобы они перед нами открылись.

Я хочу, чтобы у них получилось. HPI это последние настоящие люди. Я не знаю, хватит ли их запасов на этой их базе, чтобы чинить машины по мере их выхода из строя. Мы снаружи, способные передвигаться сквозь руины цивилизации без риска зажарить себе мозги, можем быть той разницей, которая в один прекрасный год позволит им не вымереть, а выжить. Есть ли у них долгосрочные планы? До момента, когда мы сможем снова обогащать ядерное топливо для их реакторов могут пройти сотни, тысячи лет. Даже их способность использовать ядерные отходы вечно их не продержит.

Интересно, станут ли наши пони-волшебники такими же сильными, как эквестрийские. Если возможны магические кандалы, кто знает, может, и магический отражатель тоже. Без нужды сжигать всю свою энергию в щитах, им будет намного легче чего-то добиться. Может, поселиться на поверхности, в чём-то вроде замков, чтобы к ним случайно не забрели пони. Или… неслучайно.

Но с чего нам драться? Господи, у нас и в старом мире этого хватало. Даже если наши цели совпадают не идеально, нипони не может себе позволить решать проблемы насилием. Нас так чертовски мало, и чертовски мало нас будет ещё столетия. Первая волна колонистов, которых я сюда привела, умрёт намного раньше, чем мы увидим эти .7 миллионов/год, если Луна не ошиблась в расчётах.

Доктор Кларк очень обрадовался кандалам, когда Райт ему позвонил, ты бы видел, какое у него было радостное лицо. Он хочет меня отвезти в «Рейвен» как можно скорее, чтобы они могли как следует изучить, как пони устроены. Вообще-то хотели меня прямо тогда же и забрать. Я сказала, что нет, мне надо остаться с моими друзьями ещё на месяц или около того, помочь с обустройством поселения.

Его это устроило, большинство его людей всё равно пока в Европе, пытаются заглушить все тамошние ядерные станции.

Ты это заметил?

Он не попытался меня заставить. Мог бы. Я была окружена вооружёнными людьми и пушками. Они все крупнее меня, и моей силы со мной не было. Хуан наблюдал из-за пределов круга, они бы без труда его пристрелили прежде, чем он смог бы до нас добежать.

Они не стали.

То, что я не могла показать им память не означает, что я не могла объяснить суть произошедшего. То, что причиной заброшенности Земли было заклинание, которым пони спасали человечество. Оно сработало, и вот мы здесь. Все остальные вернутся в виде пони и других рас из Эквестрии в течении долгого, долгого времени, хотя в ближайшем будущем их будет немного. Магия никуда не исчезнет, по крайней мере, если рассматривать эквестрийскую вселенную как пример того, что произойдёт с нашей.

Райт задал мне вопрос, который я совсем не ожидала. Можно ли это «заклинание», которое превратило людей в эквестрийцев, повторить? Смогут ли пони, бывшие людьми, сделать что-то подобное, но в меньшем масштабе?

Я спросила его зачем, потому что меня шокировало то, что он это вообще спросил. Райт сказал: «Задача HPI – сохранение человечества. Если мы достигнем точки, в которой наши ресурсы будут исчерпаны, или наше оборудование начнёт ломаться, мы лучше послужим человечеству выжив как что-то иное, чем если умрём, оставшись собой. Не думаю, что доктор Кларк рассматривает эту возможность пока у нас есть другие. Но знать, что такая возможность есть, было бы полезно.»

Ты представить себе не можешь, насколько они рады всем этим книгам про магию, которые я с собой притащила. Они хотят, чтобы мы их все просканировали, чтобы их инженеры могли с ними поработать. Это для них прямо Рождество. Я попытаюсь сохранять в их отношении как можно больше оптимизма, потому что, когда настоящих людей осталось всего 500, запертых в крохотной дыре под названием «Рейвен», человечеству очень нужен оптимизм. Я знаю, что они построили таумический щит всего за несколько лет, но тогда в их распоряжении были лучшие умы человечества. Теперь, когда их всего несколько сот, сколько это займёт времени?

Ну, у них уже получилось значительно усилить щит даже с тем же оборудованием, это радует. Я не уверена, что это считается, ведь улучшения основаны на том, что раньше им не приходилось сталкиваться с полем такой мощности. Просто небольшая подстройка под то, как таумическая энергия на самом деле работает, вместо голой теории. Тем не менее, могу сказать, что они звучат достаточно уверенно. В конце концов, в этот раз они привезли меньше танков, да и линию нарисовали поближе. Думаю, сбор ресурсов им это немножко облегчит, даже при том, что я всё ещё не могу приближаться к ним ближе, чем на тридцать футов, без кандалов.

Кларк сам прилетит на следующей неделе, расспросит меня о произошедшем поподробнее. Я не против. Надеюсь, это сможет стать началом дружбы. В конце концов, я сделала, что они от меня просили. Мы исследовали таинственную магию. Обнаружили, что это был «шум» от Таумического Дугового Передатчика (даже при том, что я не знаю, зачем Сансет Шиммер возилась с кодированием сообщений). Мы будем избегать ярмарки, кроме как для этих встреч, чтобы местность не «нагрелась».

Время взглянуть на практические задачи. Нам поселение строить. А потом – кто знает?

— Алекс

Глава 48: 13 августа

Дорогой дневник.

Сегодня – официальный день основания нашего поселения! Следующие несколько лет будут ухабистыми, но нет причин думать, что мы не прорвёмся. У нас много талантливых пони, и нет причины думать, что мы не привлечём ещё больше.

Провели сегодня полную инвентаризацию. Если мы собираемся прожить тут остаток вечности и превратить это место в настоящий город, нам надо точно знать, с чем придётся работать. Разделились на команды по двое и разошлись в разные стороны. Снова собрались вместе к обеду работы Клауди Скайз (консервированные овощи меня уже бесят), а потом снова разошлись с блокнотами наперевес. В итоге собрали сколько смогли узнать за день.

Что мы знаем? Париж был маленьким городком, население около 8500 (до События). Существовал в основном за счёт фермерства и нескольких ремонтных мастерских. Самая большая, NAL, делала чехлы для фар, или что-то в этом роде. Так же была местная строительная компания из нескольких человек. Это хорошо, в ближайшие месяцы нам потребуется и мастерская для работы по металлу, и стройматериалы. Домов достаточно, включая «типовые», бетонные коробки, в которых все вечно ненавидели жить, но которые наверняка перестоят все более удобные.

В городе ещё есть скромная больница, начальная и средняя школы, и НИ ЕДИНОЙ ЭЛЕКТРОСТАНЦИИ! Похоже, всё городское электричество поступало из других мест. Нам придётся по этому поводу что-то предпринять, но мы не сможем вывезти из соседнего города целую электростанцию. Интересно, что надо для HPI сделать, чтобы они с нами поделились реактором…

Прошлись через город, пытаясь найти дома с солнечными батареями, и знаешь, сколько нашли? Очень, очень мало. Полагаю, зелёная революция досюда не достала. Вот поэтому мы и собирались переезжать после года подготовки, чтобы приехать с полными грузовиками, чтобы первоначальное обустройство было безболезненным. В имеющейся ситуации, скорее всего придётся какое-то время жечь солярку чтобы обеспечить себя энергией. Уже спланировали вылазку в Сент-Луис через несколько дней, чтобы вскрыть промышленный склад солнечных батарей, а заодно, если там найдутся пони, сообщить им, что мы рядом. По одной проблеме за раз.

В водонапорной башне всё ещё есть вода! Никак не узнать, сколько именно, скорее всего, по всему городу остались незакрытые краны. Мы скорее всего захотим разобраться, как это всё отключить от всех частей города, кроме тех, которые нам нужны, а потом будет иметь смысл снова накачать в башни воды. Но не сейчас.

Так что выбрали мы самый лучший домик, и превратили его в нашу новую базу. В городе есть небольшое озерцо, возле которого расположились лучшие дома, хотя тут, конечно, не строят особняков, как в Калифорнии. Отдельных канализационных цистерн тоже нет… чёрт, я уже скучаю по хиппи. Но ничего! Мы разберёмся! Может, пока будем жить в мобильных домах, как другие выжившие, на которых Адриан натыкался. На газонах и пустых полях достаточно места, чтобы их припарковать. Озеро радует, и оно вроде бы не собирается высохнуть, как всё в Калифорнии. Настоящий климат, ура!

И через дорогу от ближайших полей. Достаточно близко, чтобы доехать на тракторе, когда мы этим займёмся. Поначалу, наверное, не будем на это особенно налегать, время, пока транспорт доступен, а в мире полно припасов, ограничено. Уже это обговорили, будем использовать спортзал местной школы как склад, потому что там есть климат-контроль (который мы могли бы включить, будь у нас электричество). Цель? Четыре грузовика, все с «жилыми» кабинами. Три тащат пустые фургоны, четвёртый – цистерну топлива. Заезжаем в город, хватаем всё, что нам нужно, заправляем цистерну соляркой из заправок, и возвращаемся. И катаемся регулярно, пока грузовики способны ехать.

У нас пока достаточно горючего, чтобы лекарства не разморозились. Нашли бензиновый генератор, и пока пользуемся им. Бензин уже окончательно выдыхается, так что мы решили, что выжмем из него сколько возможно, пока он совсем не испортился. Если с бензином возникнут сложности, просто начнём снова заводить грузовик на холостые обороты, но к тому моменту, надеюсь, мы уже привезём несколько фур солнечных панелей и батареек для машинок для гольфа. Глубокий цикл, детка.

Так вот, было у нас небольшое собрание. Правительством это я бы называть не стала. Но мы – основатели нового города, а это значит, что его надо как-то назвать. Обсудили много вариантов. Моя любимая была предложенная мной, возможно, не слишком творческое «Nueva Angeles». Честно говоря, даже не уверена, что написала это без ошибок (испанский у меня только в школе был). Неважно, всё равно он не прошёл.

Несмотря на все мои протесты, наш маленький городок будет известен как Александрия (стон). Да, это будет образовательный центр. Да, тут будет единственная в мире многовселенская библиотека. Так что название, возможно, и подходит. Всё равно кажется, что называть что-то в мою честь – нечестно. Для нашего выживания я сделала меньше, чем многие из них.

Они меня, впрочем, и слушать не стали. Даже Мория поддержала этот вариант, когда никто не смог придумать что-то получше. Думаю, я сохраню надежду, что у кого-нибудь появится гениальная идея и мы всё быстренько переименуем. Иначе будущие поколения будут читать этот дневник и думать, какого чёрта я назвала город в свою честь.

Так вот я прямо тут проясняю! Это была не моя идея! Я пыталась их остановить, слышишь? Или… читаешь? Неважно.

Думаю, тут где-то неподалёку есть волки, или, по крайней мере, большая стая храбрых собак. Я никогда настоящего волчьего воя не слышала, поэтому не скажу, что могу его отличить от собачьего. Они же похожи, так ведь? Генетически или как там?

Полагаю, генетика не пережила Событие, или «Падение», как эти ребята в HPI его называют. Интересно, которое из этих названий останется через тысячу лет. Или десять тысяч, когда наконец вернётся последний человек?

Сможем ли мы к тому моменту придумать людей, способных ужиться с магией? Все эти вселенские вопросы всё-таки для меня слишком сложные. Я простая, маленькая земнопони. Я хочу позаботиться, чтобы в домах пони было тепло зимой, а на столах у них была еда.

Я пробовала помочь с большими вопросами, но оказалось, что мы ничего не можем поделать. Луна и другие пони не в ответе за то, что произошло с Землёй, за исключением того, что они спасли всем жизнь. Может, не самым лучшим образом. Может, был какой-то другой путь, о котором я не знала.

Может, они его специально проигнорировали, чтобы сделать наш мир похожим на свой. Не думаю, что мы это когда-нибудь узнаем. Наша единственная встреча оставила впечатление, что они прямые, честные и сочувствующие. Но это ведь могла быть и ложь. Не знаю. Может, это моё тело мне врало, заставляло меня хотеть им верить.

Сомневаюсь, что мы когда-нибудь узнаем. Ну, я-то, может, узнаю. Друзья мои, наверное, нет. Tempus fugit.

Жизнь тут, в «Александрии», лёгкой не будет. Нам целую цивилизацию всяких технологий надо сохранить/открыть заново. Перезагрузка.

Адриан ненадолго останется, пока мы устраиваемся. Он говорит, что оставляет спутниковый телефон в каждом поселении. Даже учитывая, что телефоны у нас уже есть, он говорит, что не может нам оставить один из своих, пока у нас нет поселения. Это мило.

Может, у него что-нибудь получится со Скай. Может, она продолжит сохнуть по Джозефу, а может, переболеет им.

Про себя я не уверена. Чувствую себя слишком молодо, чтобы об этом думать, но я, де-факто, лидер группы. Надо бы пример подать или что-то такое. Не знаю. Может, когда наберётся побольше пони, чтобы было кому показывать пример. Друзья меня и так знают. Они знают, что моё слово – кремень. Что я их люблю.

До настоящего правительства нам ещё далеко. Скорее всего, будем пользоваться тем, что страна уже и так делала… если, конечно, когда-нибудь дорастём. Ну в смысле. Джозеф поиграл с числами, и ничего хорошего они нам не светят. Средний прирост населения для людей? Два процента. Нам придётся долго ждать, пока наберётся достаточное население для поддержки индустриального общества, если, конечно, Сансет ошибалась, и мы не живём дольше людей.

Нам надо придерживаться одного основного принципа – минимум сельского хозяйства. Если сможем добиться, что немногие смогут прокормить всё население, то вот у нас и рецепт на цивилизацию. На инновации, изобретения и прогресс.

Если повезёт, то, что мы – единственное хранилище всех этих эквестрийских знаний, притянет к нам талантливых, и кто-то из них захочет остаться.

Думаю, узнаем.

После больше чем трёх месяцев усилий (почти четырёх), сегодня взлетела Клауди Скайз. Думаю, ей надоело ждать, чтобы передо мной похвастаться, потому что она просто взлетела, маша крыльями куда реже, чем я бы ожидала от чего-либо размером с неё. Держалась низко, не больше трёхсот футов, в неловком прямолинейном парении. В конце концов, приземлилась на другом конце главной улицы.

Но это неважно. Её полёт закончился слезами, потому что теперь мы знаем, что она на это способна. Она знает, что способна. Как оказалось, она разобралась пока я была в Эквестрии, и ей не терпелось мне показать с самого момента моего возвращения. Сегодня её терпение лопнуло.

На обратном пути наткнулись на Оливера. Чуть было не спросила, не хочет ли он попозже пойти полюбоваться луной. Не стала. Может, в другой раз. Он просто пожал плечами и пошёл дальше. Терпеливый парень. А может, ему просто всё равно. Не знаю. Ох уж эти доктора.

Хорошо, что они у нас есть. Господь свидетель, без него я ничего не знаю о том, как принимать роды, и Клауди Скайз за доктора вряд ли считается.

Закончили вечер бурной вечеринкой, отметили наше прибытие и выпили за наше будущее. Ограбили Walmart на целую кучу непортящихся припасов для вечеринок. Газированный сидр Мартинелли всё ещё такой же вкусный, как я его помню.

К моему горю (и смеху для всех остальных), Оливер не допустил меня до алкоголя. Чёрт, как будто я его сама не выбирала. Намешал мне чего-то, что Джозеф назвал моей «девчачьей выпивкой». Сказал, что я его сама потом поблагодарю, но я постаралась на него не сердиться. Остальные были в хорошем настроении. И скажу тебе, никогда не видела, чтобы пони вылакал столько, сколько Адриан.

Клауди почти не пила, и тем не менее, её шатало, так что это точно не в генах. Отвела её в кабину грузовика, потому что мы пока ещё не расчистили себе дом. Она сейчас спит на другой стороне перегородки. Видит свои пегасьи сны.

Так что да, дневник. Последние месяцы не были лёгкими. Выживать поодиночке, драться с хищниками, разбираться, что же на самом деле произошло (если верить Принцессам Эквестрии). Путешествовать в иной мир, и возвращаться с эквестрийским набором для перезагрузки.

Узнала, каково быть пони. Узнала, каково быть кобылой. Узнала, как доработать грузовик, чтобы копытами можно было достать до баранки и управления. Узнала, как есть траву и кусты так, чтобы это доставляло удовольствие.

Может, «узнала» – не то слово. Мы просто жили. И до сих пор живём, храня наследие того, чем мы были. Строим на развалинах великой человеческой цивилизации. Мы позаботимся, чтобы величайшие достижения человечества не просто хранились в каком-нибудь секретном, защищённом от магии бункере.

Мы возьмём их и сделаем частью нашей культуры. Мы используем изобретения, чтобы наша жизнь продолжалась. Мы расскажем нашим жеребятам, что когда-то мы ходили на двух ногах и ели мясо. HPI могут многое, но ничего из этого. Это капсула времени. Без нашего труда, человечество, во всех смыслах, умерло, и от него осталась бледная тень памяти, сон. Сон, который может закончиться и забыться от одного перебоя в питании.

Но не здесь, не в настоящем мире. Не в мире нефти и слёз. Мире стали и крови. Единорогов, пегасов и земных пони. Всех остальных видов, которых я пока не встречала. Мире, где я могу дружить с целым городом разом.

Могло быть и хуже. Не скажу, что всё прекрасно. Мы можем вымерзнуть зимой, или подхватить какую-нибудь странную конскую болезнь. Мы можем страдать от подагры или недокорма. А может и нет. Может, Александрия вырастет в великий город, известный всему миру. Может, наши жеребята вырастут сильными, впитавшими силу двух миров. Может, пропавшие «люди» вернутся в мир, который так же силён и стабилен как тот, который они покинули.

Может, мы простим Эквестрию за то, что они с нами сделали, чтобы поблагодарить за то, что они нам дали.

Что ж, остаётся только ждать.

— Лонли Дэй

Мои друзья (и я)

Глава 49: 14 августа

Да, да, глаза не обманывают, это действительно ещё одна глава Последнего Пони, написанная через четыре года после окончания книги. Вот такой у этой книги злой автор.
Глава написана в честь издания книги на бумаге на родном языке — https://www.indiegogo.com/projects/last-pony-on-earth-hardcover-print#/ — вот тут можно заказать (кто успеет). Так получилось, что перевод был издан на два года раньше. %)
Ну а для полного праздника — у Основателей тоже появилась дополнительная глава.

Дорогой дневник.

Сегодня был первый день моей жизни в Александрии. Не в Париже, штат Иллинойс (вполне нормальное название совершенно обыкновенного городка в дальнем медвежьем углу, которому совершенно не нужно другое). Если б я не знала, почему они выбрали именно это название, оно бы, наверное, меня не так бесило.

Но неважно, переживу. Через несколько лет тут соберётся столько пони, что наша текущая численность будет на общем фоне мелким прыщом, и никто и не вспомнит, откуда взялось это название. Будут думать, что из-за библиотеки. Господи, надеюсь, что нет. Если эти книги сгорят, докуда мы как вид опустимся?

С утра я немного времени потратила чтобы пройтись через всё собрание, между всех этих странных полок в потустороннем месте, которое для нас эквестрийцы построили. Там есть кое-что действительно интересное – и, в перспективе, местами очень полезное для цивилизации не-пони и не-людей. Например, управление погодой – в Эквестрии никогда не бывает неурожаев или природных катастроф, потому что всё идёт по расписанию. Уверена, что есть какое-то количество народу, которое нам потребуется, чтобы это всё заработало. Но не то чтобы нам надо остановить все ураганы на планете. Достаточно только вокруг Александрии.

Только нам и это не нужно. Знаешь, какие тут бывают погодные напасти? Никаких. Зимой идёт снег, весной дождь, а летом немножко жарковато. С точки зрения климата, есть очень хорошая причина, по которой всё вокруг нас покрыто загибающимися без присмотра полями. Места тут плодородные. Конечно, надо будет что-то подкорректировать в ротации посевов и прочей скучной ерунде, о которой я буду думать только когда не останется магазинов, которые можно выпотрошить на предмет пачек чипсов и банок с вегетарианским чили.

Как думаешь, чем Ромул и Рэм занимались в день, когда основали Рим? Или… погоди, он вроде был основан после того, как один из них умер? Надо будет почитать. Как прочитаю, уже не забуду. Не смогу, потому что таковы новые правила моей жизни. Каждый факт застревает в голове навеки. Не очень понимаю, как оно связано с моей надеждой о том, что род человеческий не будет забыт. Я всего лишь одна пони, и я не вечная. Кто будет помнить человечество, когда меня уже не будет?

Надеюсь, что кто-нибудь, кого труднее отвлечь.

День мы начали не с дуэлей насмерть, даже ненастоящих, в Скайриме. Погоди… там же вроде мультиплеера нет. Извини, Джо, но мне не стыдно.

Сначала план был выбрать дом побольше и всем там вместе жить, потому что так эффективнее всего. Один большой центральный кондиционер на лето, одно центральное отопление на зиму, и всем хорошо. Электричество можно немножко подшаманить, можно было бы даже и не немножко, будь у нас настоящий электрик. А вот с водопроводом сложнее. Совсем не моя область, а тут ещё и руки-обрубки мешаются. Джо может быть мог бы что-то сделать, если бы его можно было убедить что-нибудь сделать.

Ладно, это я преувеличиваю. Над одним он работать готов. Когда я принесла ему книгу заклинаний из библиотеки, он в неё тут же вцепился. Сказал, что «есть некоторые интересные перспективы в базовой структуре последовательностей рун». Что-то такое. Звучало очень заумно, поэтому, признаюсь честно, я его не слушала.

Так вот, планы у меня был на один дом, но хватило этого плана всего на одну ночь. Этот… шум дал нам понять, что Джо и Мория никакой скромности со своими отношениями придерживаться не собираются. И эти звуки я тоже теперь не забуду. НИКОГДА.

Но с другой стороны, Адриан вроде как и не член нашей коммуны, по крайней мере, он отказывается согласиться с нами остаться, поэтому продолжает жить в своей машине. Полагаю, мне его винить не в чем, да и ничего из наших припасов он не использует, так что… ладно, он ни на что не влияет. Но раз Джо и Мория напрочь отказываются вести себя потише, они решили хлопнуть дверью и найти себе другое место для житья. Потом Оливер заявил, что лучше ему жить там, где мы разместим клинику, которая возможно когда-нибудь станет больницей, чтобы всегда быть рядом с пациентами и не бегать к ним через весь город. Поэтому он приглядел ещё один дом, а в этом остались Клауди, я и собакен.

Полагаю, это не конец света, вот только такой громадный дом на нас двоих смотрится совершенно по-дурацки. Мы и спальню-то используем всего одну, зачем нам ещё пять? Три морозилки нам тоже ни к чему, да и четыре туалета это перебор. Если думаешь, что ты бы наслаждался бы всей этой роскошью, вспомни, что моя голова примерно на половине той высоты, на которой должна была бы быть, и выглядит всё так, как будто я поселилась в царстве великанов. Совершенно нет ощущения роскоши, скорее, чувствую себя так, как будто в чужой дом вломилась. И фотографии пропавших людей, которые повсюду висят, совершенно мне в этом не помогают.

Так что мы решили – точнее, я решила, а Клауди со мной согласилась, потому что соглашаться с чужими решениями – в этом вся Клауди. Её подобные вещи, судя по всему, не беспокоят, и я знаю, что она всё ещё дуется на Джозефа. Прошлая ночь ей об этом хорошенько напомнила, в этом я не сомневаюсь.

В общем, вместо простых домов мы будем искать дома на колёсах. Мы бы без них сюда даже добраться бы не сумели, поэтому продолжать их использовать имеет смысл. И если все будут ими пользоваться – убедить других в этом не должно быть слишком сложно – мы, наверное, можем все их подключить к сети трейлерной стоянки и так их все снабжать. Отключить все лишние трейлеры в парке будет куда проще, чем обойти весь город, отключая все дома, чтобы предотвратить утечки.

Оливера идея не очень огорчила, он сказал, что всё равно потом переберётся в настоящую больницу. Прямо сейчас у него есть грузовик с лекарствами, который работает от солнечных батарей, и это здорово, но если город вырастет, больница ему понадобится.

– Нельзя просто решить, что не будешь болеть, не поранишься и сможешь просто заниматься другими вещами. Медицинская помощь всегда нужна неожиданно. Кто-то упал, у кого-то инфаркт, и в этот момент тебе очень хочется, чтобы всё было заранее подготовлено. Где мой операционный стол? Кто будет моими медсёстрами?

– Я, – ответила я, потому что упрямая, а ещё потому, что так я смогу с ним проводить больше времени. Ну и потому, что спорила и не хотела оказаться неправой. – Можем подготовить большой трейлер. Если понадоблюсь – буду неподалёку.

– У тебя опыта нет, – возразил он. – И я не уверен, что ты достаточно, эм… высокая.

– Достаточно! – я встала на задние ноги, и держусь я на них куда лучше, чем у него когда-нибудь получится. Я в Эквестрии была, я теперь всем могу показать, если надо. – Видишь? Достану везде, где достанешь ты. И я всё помню про… медсестрирование?

– Ладно, – но это было скорей «ладно, мне надоело спорить», а не «ты права, Алекс, я должен был догадаться, какие я глупости говорю». Оливер иногда бывает просто…

По крайней мере, Джо и Мория со мной спорить не стали. Мория хочет доехать до Чикаго и пригнать оттуда что-нибудь новенькое и понавороченнее, раз уж жить придётся в мобильном доме. «Сорокофут». Я и не знала, что они такие здоровенные бывают. Ну и разумеется, сама она его сюда не поведёт, потому что боится водить что-то больше пикапа.

Естественно, дома весь день не заняли, это просто мой первый кошмар. Есть ещё много мелких деталей, которые тоже надо будет порешать.

После завтрака мы с Клауди отправились проверить коров. Заезд поперёк страны их утомил – оказывается, животным трудно переезжать на такие расстояния, и в этом отношении ничего не изменилось. В Эквестрии я как-то встретилась с коровой, и она со мной поговорила. По крайней мере, я теперь знаю, но я не вынужденный веган. Половину того, что мы готовим, без молока есть не станешь.

Но у коров, судя по всему, всё хорошо. Ну, насколько оно может быть хорошо у коров. Я спросила у Клауди что вообще коровам нужно – и она даже предложила поселить их в домах, как нас. Ну типа они могут захотеть себе трейлеры вроде наших. Мне пришлось указать на очевидную проблему с такими желаниями – например, то, что они весят по полтонны и просто влезть в большинство трейлеров, не проломив пол, не смогут.

Вообще, если подумать, наши отношения с коровами просто поразительны – мы ведь настолько меньше. Люди хоть бывали очень большими, и многие вещи, связанные с коровами, делали верхом на лошадях. Или это я про дикий запад думаю?

Домов мы им не дали, даже не пообещали, что дадим. В озере достаточно воды для них, а трава вокруг без людей конкретно разрослась. Нет, честное слово, живущие поблизости живые газонокосилки нам очень кстати. Всё, что нам нужно делать для коров – вовремя их доить, что, как по мне, идеально, потому что нам от них больше ничего и не надо. Стейки мы делать не собираемся, раз уж нас от одного запаха выворачивает.

Даже если бы мы всё ещё могли их есть, не думаю, что у меня бы получилось. Не после того, как я поговорила с той коровой в Эквестрии. Есть их будет как бургер из неандертальца. Нет уж, спасибо.

Клауди перелетела озеро, опять выпендривается. Полагаю, особо удивляться нечему, я бы то же самое сделала, если бы умела летать. Пусть даже крылья не такие практичные, как магия. Она летела, а я смотрела. Она очень грациозна, куда мне до неё. Думаю, это больше от того, что она такой родилась, а я только недавно стала.

Мория нас там и нашла, портить настроение – её талант. Сказала, что нашла признаки того, что где-то в городе утечка газа – оказывается, где-то установлен общая газовая цистерна для всех жителей, и у кого-то во время События была зажжена плита.

Пришлось искать – сам газ обычно уносит ветром, но если утечка внутри строения, то оно превращается в бомбу, готовую спалить весь город. Мне не хочется терять ещё один дом прежде, чем он по-настоящему стал нашим.

Так что мы достали муниципальные карты, запрыгнули в новенький фургон Мории и отправились к газораспределительной станции. С собой на всякий случай захватили комплект аккумуляторов, хоть и не могли предсказать, что их хватит. Оказалось, они нам не потребовались. Для отключения системы без электричества предусмотрены специальные процедуры.

Когда с этим управились, время уже шло к обеду, так что мы направились назад. Саму утечку нам не найти, будем молиться, что газ улетучится раньше, чем его найдёт шальная искра.

Не знаю, куда девалась Клауди, но меня нашёл Оливер и сказал, что приготовил мне обед. Когда я направилась позвать остальных, он как-то странно на меня посмотрел и сказал, что готовил только для меня. Но я с ним спорить и не собиралась – я имею в виду, ты на него только посмотри!

Оказалось, он прошёлся по всему городу, собирая «дикую зелень». Не просто подстриженную траву, хотя я могла так об этом подумать пару месяцев назад. Но он меня научил. Это салаты, то, что сторонники здорового образа жизни ели до События. А теперь мы все их едим куда больше.

Но он добавил к ним немного консервированных апельсинов, чтобы на вкус были не такими пресными, и какую-то заправку, какую я никогда раньше не пробовала.

Мне подумалось, что не стоит его спрашивать, почему он остальных не позвал. Моя версия – он не смог приготовить достаточно для всех, и он решил, что я больше всех работаю. Ну, в этом-то он точно не ошибся.

А может, это что-то вроде солидарности всех земнопони. Нам достались все минусы и никаких крутых способностей. Ни магии, ни полётов, ни даже ночного зрения, как у тех крутых ночных пони из Эквестрии. Только обрубки-руки, крохотный размер и конский рот.

Салат, впрочем, получился хороший, и я не постеснялась его поблагодарить. Куда лучше того, что можно найти в консервной банке. Я ему сказала, что он, наверное, может сделать себе больницу, если подождёт, пока мы разберёмся с подключением мобильных домов к общей сети. Нам же там жить, в конце концов. Он со мной спорить не стал.

Потом Джо захотел поговорить о магии – клялся и божился, что нашёл какую-то «дыру» в книжке, что-то, что пони не заметили. Не уверена, что он имел в виду. Если и был какой-то хитрый способ использовать магию, я уверена, что эквестрийцы его знали. У них на ней весь мир вертится.

Но Джо есть Джо, и он будет биться о книгу пока что-нибудь себе не сломает. Я подумала, что это ситуация вроде той, когда надо резко оторвать пластырь, поэтому отобрала у него книгу, пошла в библиотеку и принесла ему кое-что другое.

Видишь ли, там есть несколько книг, которые я не должна показывать другим поселениям – книги, которые, как я думаю, предназначены лично для меня. Но неважно, Твайлайт мне не начальник.

У запретных книг корешки красные, а не коричневые, и они спрятаны в секретном отсеке. Не от меня секретном, но… если кто-нибудь вломится в библиотеку, от них будет секретным.

Конкретно этот томик был самым неприятным из всех: «Ужасы креативной тауматургии: Жизнь и Силы.» Чтобы эта фигня не значила. Даже надписи на обложки были не на английском, кроме названия. Внутри книги в основном были таблицы и плотные параграфы истории.

Я дала книгу Джо:

– Листай прямо на высший уровень, – сказала я ему. – Там написано, почему твоя идея не сработает.

Думаю, он правда поверил, что я прочитала книгу, потому что у него как будто на лице лампочку выключили. Он хмуро кивнул, взял свою бумажку и книгу, и куда-то убежал. Сегодня он мне больше не попадался.

Первый день Александрии закончился не военным парадом, подписанием громадного свитка и вручением громадного ключа, и… не знаю, может, выдумать какой-нибудь красивый ритуал? Цивилизация живёт и умирает на своих традициях, по крайней мере, так говорят. Поэтому, традиции нам нужны. Мы можем попытаться сохранить американские. Я хочу конституцию, она кажется хорошей идеей. Но честно ли её писать, пока нас так мало? Это как старые ассоциации домовладельцев делали, когда в новом районе купили ещё только несколько домов, собраться и таким «большинством» принять правила, и не успеешь оглянуться, как за неподстриженный газон выкатывают штраф в 500 долларов.

Мы пока даже не уверены, сколько осталось народу. По моим прикидкам… честно говоря, просто от балды. Но если смотреть на примере Лос-Анжелеса, сколько я там людей нашла, и сколько их там было, я прикинула, что во всей стране сейчас от пяти сотен до тысячи.

Это в семь раз больше, чем раньше жило в Париже, и почти все они сейчас не здесь. Кого-то, наверное, сожрали гепарды. Или… просто с голоду умерли.

Сегодня я ничего нового не придумала, зато на ночь устроилась с Клауди. В нашем безумно большом доме, потому что все разбрелись по своим делам. Только мы и старая настольная игра, которую мы нашли в шкафчике. Кэнди Лэнд и игрой-то назвать сложно, но если на все квадраты выложить конфеты, то довольно весело.

На картинке – масштаб, в котором оно бы было действительно весело.

И на этом всё. Клауди уже в постели, и мне, пожалуй, тоже пора. Катастроф никаких пока не случилось, но пока ничего толком не случилось. Александрия ещё совсем новенькая. Кто знает, что мы с ней сделаем?

– Алекс.

Эпилог: Интервью

На вторую годовщину События автор внезапно разродился эпилогом. Собственно, вот.

Организовать личную встречу с Алекс было несложно. Она больше не мэр, пусть даже и ведёт активную общественную жизнь. Я заранее предупредила её по почте, и она отвела на разговор со мной целый вечер. Всё это было несложно, ведь она живёт через дорогу от маминого дома. Даже спустя столько лет основатели живут недалеко друг от друга.

Больше часа мы болтаем о пустяках, прежде чем я перехожу к сути моих исследований. Я хочу написать точную историю Александрии, такую, чтобы пони могли прочесть и понять, откуда мы пошли. После недолгих убеждений, она соглашается со мной поделиться. Для начала даёт мне копию нескольких своих дневников, пояснив, какие части надо опустить. После чего мы переходим к вопросам.

– Итак, вы добрались до Александрии. Она заросла и в ней никого нет. Вы устали от долгой дороги поперёк всей страны. Чем вы занялись?

– Мы её построили.

– Что это значит? Мисс Алекс, города не появляются ниоткуда. Должно быть что-то ещё.

– Нет, ну это-то очевидно. Не вижу особого смысла это ещё раз записывать. Если кто-то хочет узнать, как мы построили город, он может просто прочитать мой дневник. Ну… те части, которые к этому относятся. Не думаю, что когда-нибудь опубликую его целиком. Может, когда меня не станет… но до тех пор пони могут просто спросить.

Я пошуршала бумагами, просматривая всё, что мы уже обсудили. Тут у меня есть целые большие части журнала Алекс, где я уже пометила относящиеся к делу фрагменты, пока мы в них копались. Большинство того, что она поведала, не имело отношения к рассказу о жизни ранних поселенцев. Что-то, впрочем, имело, а ещё большего там просто не было.

– Почему бы вам не рассказать мне вкратце? Пони может быть интересно, что их ждёт дальше. Первая волна поселенцев ведь не сразу до вас добралась, не так ли?

– Нет, не сразу. Но мы так на самом деле и планировали. Может, это было эгоистично, но нам казалось, что мы лучше всех знаем, как построить город. Лучше всех первыми заложим фундаменты для тех, кто придёт следом. Мы дождались, пока у нас были эти фундаменты, а потом позвали поселенцев. Но мне казалось, тебе хочется поговорить о более раннем времени. Ты же не хотела углубляться в…

– Да, не хотела, – согласилась я. – Это другая история. Просто расскажите мне, какой была жизнь до этого. Вы сказали, что построили город, что это значит?

Алекс на мгновение замирает подумать. Она выглядывает в окно дома, на улицу. Мимо проезжает машина с пони внутри. Выглядит она так, как будто собрана из запчастей, как и все остальные машины в Александрии. Вонь биодизеля, кажется, можно учуять прямо отсюда. В конце концов она продолжает объяснять:

– Ами, приоритеты всегда одни и те же. И тогда, и сейчас они одинаковы, просто доступные ресурсы немного изменились.

– Вам не приходилось растить еду, – предполагаю я.

– Не приходилось! Мир до События был устроен так, что большинство понятия не имело, как надо выращивать еду. Никто не заводил себе огороды, и большинство ни разу в жизни не встречалось с настоящим фермером. Мы знали, когда-нибудь выращивание еды станет важным, но в тот год мы не ставили этот вопрос в приоритет. Мы не слишком часто травмировались, поэтому у Оливера было много свободного времени. Он тратил его на то, чтобы что-то выращивать, потому что ему это нравится.

– Вместо того, чтобы растить пони, вы в этом смысле? – спрашиваю я, ухмыляясь. Она в ответ сердито нахмуривается, но выглядит далеко не такой смущённой, как могло бы показаться из её дневников.

– Еда точно так же не была приоритетным вопросом. В старом продуктовом магазине было больше продуктов, чем мы когда-нибудь могли бы съесть, даже если выбросить все содержащие мясо продукты. Мы их не стали выбрасывать, потому что уже знали о грифонах из эквестрийских книг, и я подозревала, что банки и подобное можно использовать для торговли. Сначала надо было обеспечить себя электроэнергией, затем водой, а заодно хорошенько прибраться.

– А что было убирать? Нипони тут до вас не жило.

– Не в том смысле прибраться. В смысле, убрать жизни людей, которые здесь жили до нас. Висящие на стенах портреты в наших украденных домах, таблички с именами, письменные столы и украшенные дворы. Мы не могли очистить весь город – всё-таки тут когда-то жило восемь тысяч человек. Но те части, где мы чаще всего появлялись, там мы прибрались. Ну и ещё кой-какие мелочи, которые превращают город в жилой. Постричь газон на городской площади, ободрать старые листовки, убрать с улиц мусор. Я два дня убила на починку подметальной машины чтобы почистить улицы. Ну и, конечно, нельзя забывать об обустройстве библиотеки. В конце концов, именно из-за неё пони и должны были хлынуть в Александрию. Пришли за книжками – остались с друзьями!

– Вы имеете в виду безопасность? Вы знали, что пони попытаются их украсть?

– А как же! Так люди устроены – всё редкое ценно, и всё, что ценно, они хотят заполучить. И неважно, что мы давали им читать сколько захотят, неважно, что помогали копировать всё, что им надо…

– Может, они и не ошибались. Может, мы гребём под себя информацию и, возможно, нам стоит позволить каждому взять столько, сколько им захочется.

Выражение лица Алекс становится кислым. На ответ ей требуется немало времени.

– Это нечестно. Но в этом нет нашей вины. Эквестрия выдала нам невозможную задачу: человеческое общество основано на тысячах людей, и все они на чём-то специализируются. Нет, даже не тысячи, миллионы. Эквестрия посчитала, что у нас есть всего один шанс выжить, и всё это у нас забрала. Что было на самом деле нужно, так это собрать нас всех и заставить жить вместе. Как это было изначально – позволить расселиться естественно, по мере восстановления численности. И раз кататься по стране и похищать пони нельзя, мы… нашли другой способ. Пусть они сами к нам приходят.

– Кое-кому это до сих пор не нравится, – говорю я, хоть и не желаю слишком углубляться в эту тему. – Они считают, что нечестно, когда у нас так много пони, а у них так мало. Даёт нам все преимущества.

В этот раз она мне улыбается:

– Ами, так в этом весь смысл! Мы просто не в состоянии размножаться с достаточной скоростью. Наши западные привычки больше не вписываются в мир, в котором мы живём. Я иногда задумываюсь, может, где-то у пони с этим лучше, семьи побольше, как на Ближнем Востоке. Может, у них получается расти лучше, чем у нас.

– А что с отношениями в вашей группе? Когда так мало пони вокруг, это должно было быть нелегко.

– Ну да, пожалуй. Я этого тогда не чувствовала. Мы в основном городские, привыкли, когда кругом люди. Куда больше, чем ты можешь себе представить. Больше, чем влезет в весь наш город, даже если их поставить вплотную друг к другу. Уйти от этого к всего нескольким было… думаю, нам нравилось, что рядом кто-то есть. Большинству из нас пришлось провести сколько-то времени в одиночестве. Кроме Мории все знали, каково это – думать, не последний ли ты пони на Земле, гадать, доведётся ли встретить ещё хоть кого-то. Даже Джо почувствовал облегчение, с нами поблизости, пусть мы и нужны ему только для демонстрации его восхитительных разработок, которые нам на самом деле не нужны. Как в тот раз, с программным комплексом, который он написал для библиотеки. Целая операционная система для передачи PDF из Рейвена, несмотря на то, что можно было просто использовать комнату с замками. Или как он придумал широкополосный протокол для Кимбалнета, и очень этим гордился. Пока я его не нашла, он только и знал, что сидеть в своей комнате, играть в компьютерные игры и питаться сухими хлопьями для завтраков. Друзья дают нам цель. Узнав, что произошло, мы знали, что скорее всего никогда не встретим свои семьи.

– Кроме вас, – указываю я. – Вам про это можно не беспокоиться.

Она снова делает неловкую паузу:

– Тогда я про это не знала, никто из нас не знал. Тогда достаточно было просто быть хорошими друзьями, и мы ими были. Ну… кое-кто и больше, чем друзьями. Но так уж устроены пони.

– Вас это, похоже, не слишком огорчает.

– А должно? Кому какое дело, что бы об этом подумала прошлая я? Кого волнует, кем мы когда-то были? Того мира не вернуть. Эквестрия его убила, и у нас не было выбора. А вот выбирать, как распорядиться новым миром мы можем. Мои друзья выбрали не зацикливаться на прошлом. Кто быстрее, кто медленнее, но… мы все изменились. И, что бы там ни было, мы знали, что нам потребуется следующее поколение. Признать это тогда никто не хотел, но знали все. Двое детей на каждого – минимум, если хочешь только выживать, а мы хотели большего. До сих пор хотим.

– Давайте вернёмся к кое-чему, что вы упомянули раньше. Не зацикливаться – что вы под этим понимаете? Не тех ли пони, которые пытаются воскресить человеческие религии? Или тех, кто меняет имена и перестаёт носить одежду? Тех, кто живёт как будто тут у нас Эквестрия?

– Не думаю, что я вправе решать, как пони должны жить. Сама видишь, я и сама в итоге дошла до того, что не всегда ношу одежду. Для тех пони, которые живут в тёплых краях, это, по моему мнению, объективно лучший выбор. Подумай, насколько так сложнее, например, спрятать оружие. Насколько меньше пони нужно чтобы выжить, если от них никто не ждёт, что они будут всегда одеты? Насколько удобнее паковать багаж для путешествий. По поводу остального… думаю, ты случайно смешала два разных пути. Попытки сохранить старые религии выглядят полной противоположностью пони, меняющих себя чтобы быть похожими на эквестрийцев. Имена… глупые, конечно, ну и что? Некоторые считают, что Эквестрия нас спасла. Вполне естественно хотеть быть похожим на того, кто тебя спас.

– Но тогда вы так не считали?

– Не считали. Пожалуй, я бы и представить себе не могла, что всё так обернётся… но, наверное, можно было бы и догадаться. Клауди Скайз это провернула прежде, чем мы даже из Лос-Анжелеса уехали. А если есть одна, то будут и другие. Ещё пони, которым проще начать с чистого листа, – она опускает глаза на копыта и краснеет. – У некоторых из нас и выбора-то не было. Наши прошлые личности пропали вместе с миром, из которого мы пришли. Так что, возможно, это естественный процесс. Всегда новое поколение находило путь, немножко отличающийся от старого. Всё рано или поздно вымывается. Но тогда это ещё не началось. Думаю, мы уже забрались слишком далеко для твоей книги.

– И правда, надо бы вернуться к теме. Как насчёт безопасности? Волки тогда досаждали так же, как сейчас? Приходилось с ними драться?

– Драться с волком? Господи, надеюсь, что не придётся, я наверняка проиграю. Нет, мы их, конечно, слышали. Про то, чтобы построить стену, мы уже тогда думали, но на неё никак не хватало времени, слишком много было других задач. Но ночью мы поодиночке не выходили, и это помогало. Думаю, у Оливера на этот счёт есть что рассказать, спроси его.

– А вы не помните?

Алекс пожимает плечами и снова улыбается:

– Конечно, помню, но это его истории. Главное, что о безопасности мы особенно не беспокоились. Бояться грабителей не имеет смысла, когда мир настолько громаден, а пони в нём живёт так мало. Тогда еда была повсюду, а уж предметов роскоши и того больше. Зачем кому-то тащиться в задницу мира, если можно просто дойти до большого города и украсть из музея картину Ван Гога? Олени нам тогда постоянно попадались, они быстро сообразили, что в городе безопаснее, но это не имело значения. Они всегда обходили нас стороной. Коров надо было защищать, кур тоже. Нас не особенно.

– Но вы же только что говорили про библиотеку?

Алекс машет на меня копытом:

– Полагаю, в вопросах безопасности Джозеф оказался в конце концов прав. Но те пони не были грабителями. Грабители, впрочем, тоже были – мы никогда не узнаем, хотели ли они чем-то поживиться, или просто думали, что раз всё пропало, то они могут делать всё, что захочется. Тайна, покрытая мраком.

– Пожалуй, это всё, о чём я хотела спросить. Вы… выбрали место для жизни, вычистили остатки того, что там было раньше, запустили инфраструктуру и начали постройку библиотеки. Для нескольких месяцев это немало.

– Хватило. Достаточно, чтобы мы почувствовали уверенность в том, что пора звать гостей. Мы хотели, чтобы новички видели нас единым целым, потому что нас было так мало. Думаю, получилось неплохо, особенно учитывая, что произошло следом.

– А другие с этим согласятся? Только не обманывайте, у них я тоже собираюсь взять интервью.

Алекс снова смеётся:

– Мория скорее всего скажет, что всё это ненавидела, но она про что угодно это скажет. Адриан куда-то смылся, так что… Думаю, Джозеф и Клауди согласятся, особенно Клауди – она тогда была очень счастливая. Строить новый дом в сельской местности, всё как она мечтала. Узнать всё про пони, научиться летать…

– Маму всё всегда радует. Это ни о чём не говорит.

– Тогда говорило. Ей больше всего нравилось начинать с нуля, и, думаю, она выжала из этого больше, чем кто бы то ни было. Не сидела и не тосковала по своей старой семье, вместо этого начав тут новую. Похоже, это разумный подход. Джозеф тогда, наверное, этого не понимал, но полагаю, теперь понял. Разумеется, если тебе удастся его вытащить из школы хотя бы на пятиминутный разговор.

– Ну, думаю, не попробую – не узнаю, – мы встаём и прощаемся. Алекс говорит мне, что ждёт меня сегодня к ужину. Я обещаю зайти, но скорее всего не зайду. И так всю ночь придётся собирать это всё воедино. Пони заслуживают того, чтобы знать, что произошло.

Дополнение: Коды и шифры Последнего Пони на Земле

Как и обещал, перевод блога с расшифровкой всех кодированных сообщений.

Оригинал можно найти по ссылке.

Привет, поняши! Многие из вас спрашивали про расшифровку кодов, которые попадаются в истории «Последний пони на Земле.» Считайте этот блог огромным спойлером к этой истории, если вы её ещё не прочитали (и планируете прочитать), лучше вернитесь на ту её страницу, с которой сюда зашли. И, последнее, советую всем, кто не хочет спойлеров о природе «магии», воздержаться от чтения этой статьи. Так получилось, что история – чистая фантастика, и знание того, что именно я делал и зачем, убивают все тайны и могут сильно испортить впечатление от истории. Так что дальше читать советую только тем, кому на это наплевать.

Первым делом скажу, что я не эксперт-шифровальщик. До этого момента я не пытался ничего закодировать. Если я ошибусь или случайно дам ложную информацию, простите меня. Я не пытаюсь давать уроки криптографии, просто объясняю шифр, использованный в Последнем пони на Земле. Так вот, как многие из вас уже заметили, в рассказе есть два различных типа кодов, Рунический Круг и Номерные Станции. По правде говоря, большая часть всего этого создаёт иллюзию сложности.

Первый код, который нам попадается, выглядит вот так:

Это рунический круг из записи за 4 июня. В моих набросках для этой главы я просто указал, что хочу, чтобы художник нарисовал для этой главы какие-нибудь «волшебно выглядящие символы». Zutcha предложил использовать код, а я понял, что могу его использовать чтобы спрятать сообщение. Как почти все догадались в день публикации главы, символы были написаны с использованием масонского шифра. Я не стану вдаваться в детали его работы, потому что о нём и без меня достаточно написано, и те, кто писал, в отличии от меня, знают, что говорят. Просто поверьте, что это шифр с богатой историей, а мне просто понравилось, насколько он мистически выглядит, будучи собран в магический круг.

Начиная с засечки и по часовой стрелке, мы можем перевести символы в буквы. Читатели перевели эти буквы как:

J J F H J E A S Z F V T D I J W N R J G F J Y J D Q

В итоге у нас получается следующий набор чисел:

10-10-6-8-10-5-1-19-0-6-22-20-4-9-10-23-14-18-10-7-6-2-10-25-10-4-17

Последний пони на Земле использует очень простой (тем не менее, тяжело ломаемый) шифр, использующий эти последовательности чисел. Он основан на использовании ключевого слова, известного как шифрующему, так и расшифровывающему. В случае первого кода, ключевым словом было «Doorway». Полные инструкции по применению кода можно найти тут (к сожалению, на английском), описано там всё куда лучше, чем у меня когда-либо может получиться.

Используя ключевое слово, мы индексируем алфавит, в первую очередь, по понятным причинам, отбрасывая повторяющиеся буквы. Получается, что d = 0, o = 1, r = 2, w= 3, a = 4, и y=5. Я добавил, что пробел = 6 и . = 7, перед тем как перейти к буквам, не используемым в ключевом слове. b = 8, c=9, e =10 – и так далее, пока не доберёмся до конца алфавита. Ещё я нередко пропускаю первую букву в первом слове, если оно длиннее двух букв, чтобы оно меньше смотрелось как слово для тех, кто попытается сломать код.

Сообщение выглядит так:

ee beyond spacetime. Reveal

(идеть за пределы пространства-времени. Покажи)

Полагаю, несложно заполнить недостающую букву, даже если это магическая руна и не что-то, что кто-то будет использовать для того, чтобы передавать сообщения. Главная причина, по которой это сообщение было закодировано – подготовить читателей к будущим кодовым сообщениям, и чтобы у них была более широкая база для их расшифровки.

Каждое из этих сообщений содержит в конце слово, которое служит ключом для следующего сообщения. В этом случае ключевое слово – reveal, оно никогда не использовалось, потому что других рунных кругов не было.

Переключимся на номерные станции. Они используют точно такой же код, который мы уже рассмотрели выше, в этом случае – без перевода букв в масонский шифр. Первое ключевое слово, humanity, было выделено жирным шрифтом в нескольких главах после появления первого сообщения, и это была единственная зацепка для расшифровки. Сначала я думал использовать этот метод чаще, но фокус рассказа на Алекс, к сожалению, не дал мне такой возможности.

Мы можем следовать по цепи ключевых слов после того, как расшифруем первое сообщение. Эти ключевые слова, следом за первым, указывают на следующий пункт, куда собирается направиться Сансет Шиммер.

Первое сообщение:

Preservation successful no evidence of survivors. Salem

(Сохранение успешно, нет следов выживших. Салем)

Город «Салем» в конце указывает на её намерение туда отправиться, и кодирует следующее сообщение, которое она .

Полный список кодированных сообщений в рассказе в порядке их появления:

Сообщение: 20-22-13-23-13-22-24-3-6-5-19-4-8-23-1-11-11-13-23-23-14-1-18-8-4-19-8-13-24-5-12-13-4-11-13-8-19-14-8-23-1-22-24-5-24-19-22-23-9-8-23-3-18-13-2-

Ключевое слово: Humanity

Расшифровка: Preservation successful no evidence of survivors. Salem

(Сохранение успешно, нет следов выживших. Салем)

Сообщение: 17-8-1-21-3-9-5-21-20-1-16-0-4-13-0-0-13-17-16-0-5-13-16-5-2-17-0-5-1-16-11-2-3-0-6-5-13-2-2-5-13-16-23-3-0-21-13-11-1-21-3-5-1-16-9-5-20-3-18-17-20-21-6-5-22-11-3-16-3

Ключевое слово: Salem

Расшифровка: Located transmissions in los angles. Will investigate and report. Eugene

(Обнаружила передачу в Лос-Анжелесе. Расследую и доложу. Юджин)

Сообщение: 15-17-21-4-6-3-2-15-0-21-4-8-0-20-22-6-12-3-15-26-4-11-6-20-7-17-20-21-4-21-1-20-23-12-23-17-20-21-5-4-0-3-4-20-17-1-22-0-5-4-21-6-8-20-6-16-0-3-22-17-

Ключевое слово: Eugene

Расшифровка: Los Angles certainly harbors survivors. En route. Sacramento

(В Лос-Анжелесе точно есть выжившие. В пути. Сакраменто)

Сообщение: 8-22-7-0-16-12-5-9-19-8-0-9-1-6-14-5-19-5-0-9-6-8-24-10-9-20-8-6-26-9-0-22-3-23-16-23-8-3-0-9-8-11-23-16-8-22-0-10-9-24-16-19-19-9-2-8-6-7-1-2-7-9-24-15-5-6-9-3-5-1-12-26-9-1-6-12-9-3-5-20-8-3-7-10-9-19-8-0-1-6-14-5-19-5-0-

Ключевое слово: Sacramento

Расшифровка: Outside Los Angeles now. Pony survivors obvious. Will contact when ready and report. LosAngeles

(На краю Лос-Анжелеса. Очевидно присутствие выживших пони. Вступлю в контакт по готовности и доложу. Лос-Анжелес)

Сообщение: 10-14-21-26-7-0-3-20-5-6-0-26-7-11-6-2-21-20-1-26-6-11-8-7-0-1-10-3-21-6-11-7-2-22-20-23-14-23-1-20-7-10-1-17-18-1-22-4-11-7-3-

18-18-6-3-20-2-7-6-2-10-3-18-6-11-7-12-14-20-6-8-7-24-14-0-0-7-3-21-21-6-17-18-21-7-21-1-7-0-1-10-3-21-6-8-7-22-4-16-4-1-24-4-8

Ключевое слово: LosAngeles

Расшифровка: City largely destroyed. Located survivor compound; appears escaped fire. Will attempt to locate. Unknown.

(Город в основном разрушен. Нашла жилище выживших, похоже, избежали огня. Попытаюсь найти. Неизвестность)

Когда вы обратите внимание на простоту шифра (да, он был успешно взломан читателями ещё до того, как Джозеф сломал его во вселенной рассказа), вы можете спросить, зачем я выбрал такой простой. Ответ, разумеется, завязан на сам рассказ. Да, даже с моими базовыми познаниями в программировании, я мог бы написать цифровой шифр, который было бы невозможно расшифровать на такой маленькой выборке. Читатели продемонстрировали, что этот шифр достаточно легко взламывается.

Да, отвечаю я. Но ведь те, кто использовал шифр (Луна и Сансет Шиммер), не имели доступа к вычислительным мощностям. У пони нет ни компьютеров, ни механических шифровальных машин, а значит, они могли использовать только код, который можно расшифровать вручную. Или… вкопытную? Любой, кто понимает правила построения этого шифра, легко запишет им любое сообщение. Это сделало его идеальным выбором и заменило куда более сложный цифровой шифр, который я разработал для этого рассказа, и, возможно, использую в будущем.

Думаю, шифр сослужил свою службу. Хотелось бы использовать его побольше, но Алекс он недостаточно сильно волновал, чтобы она уделяла ему должное внимание. У неё было о чём беспокоиться, и история пошла другим путём.

Так что остался только один вопрос про этот шифр: почему Сансет Шиммер его вообще использовала?