Закрой дверь
Глава десятая
La frétillon — егоза, непоседа (фр.)
На следующее утро Твайлайт проснулась с ощущением тяжести в груди. Неужели и до её снов добрались мучающие других пони кошмары? Или это последствия вчерашнего происшествия? Она постаралась вспомнить, что же привиделось ей в пекарне. Что-то о Пинки, определённо, но что именно?.. Несколько минут, проведённые в попытках вызвать из небытия рассыпавшиеся осколками образы, не принесли результата, от напряжения разболелась голова, только и всего. Поморщившись, Твайлайт откинула одеяло и скатилась с постели. Как бы то ни было, Селестия подняла солнце, и нужно приниматься за работу.
Ещё полдня ушло в никуда, она опять не смогла ни на шаг приблизиться к разгадке. Разочарование от бесплодности работы было так сильно, что она всё больше погружалась в себя, зацикливаясь на желании как можно скорее найти ответы.
В обед Твайлайт наконец-то заметила обеспокоенные, уже откровенно не скрываемые взгляды Спайка. Дракончик едва ли не тенью ходил за ней, стараясь по малейшему поводу оказаться рядом и как бы невзначай справиться о самочувствии или окинуть подругу оценивающим взглядом. Она с трудом подавила злость, когда поняла, чем именно занят её ассистент. Как будто недостаточно визитов Редхарт, вот ещё и верный помощник начал шпионить за ней! Наверняка он делает это по указанию медсестры и ежедневно подаёт рапорты своей новой хозяйке...
Поймав себя на этой мысли, Твайлайт испугалась. Да что с ней такое, в конце концов? Это уже не паранойя, это начало развития психоза. Неужели она и правда подозревает Спайка в… предательстве? Нет, нет, нет, это уже перешло всякие границы. Неужели то, что происходит в городе, влияет и на неё, выявляя столь уродливые грани её личности? Твайлайт даже не представляла, какая грязь может скрываться в глубинах её души. Неужели она на самом деле способна на такое отношение к своему верному помощнику, самому преданному другу, единственное преступление которого в том, что он слишком беспокоится о ней?
Нет, нужно немедленно что-то сделать, чтобы прекратить это. Пока она ещё может контролировать себя. Пока не сорвалась и не сказала или сделала что-нибудь… непоправимое. Прислушавшись к себе, Твайлайт почувствовала, что и в самом деле находится на грани срыва. Нет, этого нельзя допустить. Не только потому, что дракончик ничем не заслужил подобного. Если она потеряет контроль над собой, это также лишит её возможности продолжать работу. А она обязана найти решение. Пока ещё есть время. Пока ещё не поздно. Пока ситуация не стала критической.
Посмотрев в зеркало, она состроила рожу своему отражению: зомби, определённо. Первый приз за лучший костюм на следующей Ночи Кошмаров ей обеспечен. Достаточно добавить немного грязи и пыли в гриву, и образ будет завершён. Нет, придётся принять трудное, но единственно верное в текущей ситуации решение.
Опасаясь, что Спайк снова вызовет сестру Редхарт, и та на этот раз увезёт её в больницу, запаковав в смирительную рубашку для пегасов и надев на рог кольцо-ингибитор, Твайлайт демонстративно подбросила монетку. Изучив выпавшую сторону, она объявила остаток дня выходным. Вчера днём, выйдя в город, чтобы пополнить запас чернил и перьев, она как раз натолкнулась на Рэрити, и та, разыграв целый спектакль по поводу жутковатого вида подруги, безапелляционно пригласила её сегодня после обеда в спа. У модельерши намечалась работа над серьёзным заказом, и она хотела привести себя в форму, чтобы наутро с полной отдачей приступить к его выполнению. А лучшего способа, чтобы поднять тонус организма, чем день в салоне, она не знала и знать не желала.
Похоже, Спайк был удовлетворён решением подруги. Твайлайт же, нацепив на лицо беззаботное выражение, мысленно билась головой о стены, едва не воя с досады. Терять целый вечер, когда положение дел ухудшается с каждой минутой! Но тут она ничего не могла поделать, у неё по-прежнему не было ни плана, ни теорий, ни доказательств. А угроза оказаться на больничной койке по причине крайнего переутомления или нервного срыва стала как никогда реальной.
Твайлайт пыталась уговорить себя, что, отвлекаясь от пока не приносящей результата работы, сможет восстановить иссякающие силы. А отпустив подсознание в свободное плавание, возможно, внезапно обретёт прозрение. Выходило настолько неубедительно, что она сама себе не верила.
Швейная машинка клацнула и снова собрала ткань в складки. Прошипев что-то резкое по-пранцузски, Рэрити при помощи телекинеза высвободила загубленную блузку из стальных челюстей, остервенело скомкала её и с силой запустила в дальний угол кабинета. Бросив очки на стол, закрыв глаза и прижав копыта к вискам, она начала медленно дышать, стараясь вернуть себе душевное равновесие.
Сегодня был явно неудачный день, с самого утра всё шло из копыт вон плохо. И дело было не в пригоревшем завтраке, до сих пор отдающемся приступами изжоги. И не в недовольной клиентке, закатившей истерику по поводу внесённых модельершей изменений в безвкусный наряд, заказанный ею неделю назад по каким-то заграничным выкройкам, полученным от то ли троюродной кузины, то ли ещё какой-то седьмой воды на киселе, не имеющей ни малейшего представления о высокой моде. И даже не в том, что проклятая машинка, прослужившая не один год и никогда не подводившая свою хозяйку, вдруг решила проявить норов и испортила уже пятую блузку из партии, которая к завтрашнему вечеру во что бы то ни стало должна быть отправлена в Балтимэйр. Не открывая глаз, Рэрити сильнее сдавила виски и поморщилась. Что-то было не так, чутьё дизайнера безошибочно указывало на некую… неправильность в окружающем, но она никак не могла ухватить, что же именно не давало ей покоя. Какая-то мелочь, не фиксировавшаяся сознанием, тем не менее не позволяла сосредоточиться на работе и вызывала жуткую мигрень.
Внизу звякнул дверной колокольчик. Рэрити встрепенулась, но тут же узнала знакомый топоток на лестнице — это Свити Белль вернулась из школы. Ох, сейчас придётся выслушивать, какую несусветную авантюру они с Меткоискателями задумали на сегодня. Хоть бы в этот раз обошлось без особых эксцессов, и последствия ограничились только ставшим традицией отмыванием жеребят от древесной смолы и вычёсыванием лесного мусора из грив и хвостов. Она содрогнулась, вспомнив попытку неугомонной троицы получить кьютимарки пожарных, едва не лишившую Эпплджек амбара. А чего стоили «Меткоискатели-археологи», перекопавшие огород Кэррот Топ и, поджав хвосты, удиравшие через весь город от разъярённой канареечной кобылки, размахивающей тяпкой?
Вынырнув из мрачных раздумий, Рэрити нахмурилась. Почему так тихо? Свити Белль всегда по возвращении из школы первым делом совала нос в её кабинет и вываливала ворох детских новостей, отвлекавших модельершу от работы. Обязательные жалобы на несправедливость судьбы, до сих пор не одарившей Меткоискателей кьютимарками, перемежались планами по их получению, от которых вставали дыбом шерстинки на ушах.
Прислушавшись и не уловив ни звука, Рэрити осторожно пробралась по одной ей ведомой тропинке через царивший в кабинете творческий беспорядок к двери и выглянула в коридор. Дверь в комнату Свити Белль была плотно закрыта, и за ней царила полная тишина. Либо это означало, что юная кобылка что-то задумала и не желает, чтобы старшая сестра узнала об этом и пресекла очередную глупость, либо… Рэрити на цыпочках подошла к двери и прижалась к ней ухом. Из комнаты не доносилось ни звука: ни шороха шагов, ни сдерживаемого смеха, ни шуршания, сопровождающего подготовку к очередной проделке. Столь нетипичное для маленькой la frétillon поведение вызывало тревогу. Решившись, Рэрити легко постучала.
— Свити Белль, дорогая, что ты хочешь на обед? — Она несколько секунд вслушивалась в тишину, затем постучала снова. — Свити, у тебя всё хорошо? Я могу войти?
Снова не получив ответа, она забеспокоилась не на шутку и, приоткрыв дверь, заглянула в комнату.
Свити Белль лежала на кровати лицом к окну, подобрав под себя ноги и уткнувшись носом в копытца. Она никак не отреагировала на скрипнувшую дверь, и от вида неподвижно сжавшегося тельца у Рэрити защемило сердце. Она часто попрекала юную кобылку недостатком хороших манер и сдержанности, и искренне желала, чтобы та наконец-то образумилась и начала вести себя как подобает настоящей леди, в которую со временем должна будет вырасти. Но столь разительная перемена в поведении могла означать лишь одно: что-то случилось, и это что-то было весьма нехорошим.
Рэрити тихо вошла в комнату и, обогнув кровать, заглянула в лицо жеребёнку. Свити не отрываясь смотрела на кончики копыт, часто моргая и тихонько шмыгая носом. В её огромных глазах дрожали с трудом сдерживаемые слёзы, а весь вид был настолько потерянным, что старшая сестра едва подавила порыв немедленно обнять её и прижать к груди. Вместо этого она медленно опустилась на пол, чтобы оказаться на одном уровне с младшей.
— Свити, дорогая, что случилось? Тебя кто-то обидел? — Она попыталась встретиться взглядом с маленькой пони, но та не поднимала глаз, продолжая смаргивать слёзы и всхлипывать. Рэрити прогнала прочь несколько наиболее гадких — она внутренне содрогнулась, не понимая, как вообще смогла вообразить нечто подобное — мыслей о том, что могло произойти с малышкой.
— Дорогая, пожалуйста, ответь мне, что случилось? Тебя снова дразнили в школе? Ты поссорилась с девочками? Даймонд Тиара и Сильвер Спун снова задирались? Или Скуталу и Эппл Блум чем-то обидели тебя?
При упоминании подруг Свити зажмурилась и резко всхлипнула, по её щекам потекли слёзы. Рэрити поняла, что угадала причину. Но что такого сделали девочки, чтобы вызвать такую реакцию? Меткоискатели всегда были не разлей вода, а сейчас явно что-то вбило клин меж ними, и это клин засел глубоко в сердце маленькой единорожки.
— Рэрити, пожалуйста. — Свити Белль подняла на сестру полные слёз глаза. — Я не понимаю, что происходит.
Старшая пони осторожно обняла жеребёнка, прижав голову сестрёнки к груди и ощутив, как от бегущих слёз мгновенно намокла шерсть. Малышку била дрожь от одолевающих её чувств, и Рэрити начала потихоньку впадать в панику, ломая голову над тем, что же могло вызвать такую бурю эмоций. Будучи склонна к драматическим эффектам, она безошибочно определяла фальшивые ноты в поведении других пони, и могла поклясться, что Свити Белль находится во власти отчаяния и ужаса. Да что же сделали эти девчонки, если её любимая младшая сестрёнка дрожит от страха и не может сдержать слёз?!
— Свити, дорогая, пожалуйста, попробуй успокоиться и рассказать мне, что произошло, — мягко проговорила Рэрити, продолжая прижимать сестрёнку к груди и осторожно гладя её по голове. — Я помогу тебе всем, чем смогу, но сначала мне нужно узнать, что случилось. Это Скуталу и Эппл Блум, да? Они что-то сделали с тобой? Что-то… плохое?
Свити Белль завозилась, и Рэрити не сразу поняла, что та пытается отрицательно покачать головой, но слишком сильно прижата к груди сестры. Ослабив объятья, она позволила жеребёнку чуть отстраниться.
— Нет, они ни в чём не виноваты, они… Я не понимаю, что с ними происходит. — Всхлипнув, Свити снова подняла взгляд на сестру. — Они… Я…
Рэрити с тревогой всматривалась в мокрое от не утихающих слёз лицо малышки. Та пыталась сформулировать ответ, но слова никак не хотели собираться вместе.
— Свити, посмотри на меня. — Юная кобылка встретилась глазами со старшей пони, и та удержала её взгляд. — Смотри на меня и медленно вдыхай: раз, два, три, четыре, пять, теперь задержи дыхание: раз, два, три, а теперь медленно выдыхай: раз, два, три, четыре, пять. И ещё раз: раз, два, три...
Дыхательная техника, которую Рэрити использовала для восстановления концентрации и избавления от нервного напряжения, помогла. До успокоения было ещё далеко, но Свити по крайней мере смогла частично взять себя в копыта. После третьего цикла её дрожь почти унялась, из глаз перестали литься слёзы. Порывисто вздохнув, она села на кровати и более осмысленно посмотрела на сестру.
— Рэрити, что-то происходит со Скуталу и Эппл Блум. — Губы Свити Белль снова начали дрожать, но она тут же пресекла это. — И я не понимаю, что. Они изменились, перестали походить на себя. Три дня назад, после того, как Рэйнбоу Дэш улетела в Клаудсдейл, Скуталу начала как одержимая рассказывать об Академии и выпускном экзамене. Она и раньше мечтала, что когда-нибудь научится летать и поступит в Лётную Академию, но сейчас она говорит об этом, как о чём-то само собой разумеющемся, как будто она уже готова сдавать экзамен. А сегодня она сказала, что вечером отправляется в Клаудсдейл.
Свити Белль перевела дыхание. Чем дольше она говорила, тем больше слов пыталось вырваться одновременно. Речь её начала терять связность, она глотала окончания слов, спеша выговориться, излить свои тревоги старшей сестре. Рэрити молча слушала, боясь сбить напуганного жеребёнка с мысли.
— А Эппл Блум изменилась. Она всё больше времени проводит с Пинки Пай. Я не знаю, что они делают вместе, но сегодня Эппл Блум заявила, что скоро получит свою кьютимарку. Но дело не в том, что она сказала, а как она это сделала. Рэрити, она… — Свити снова задрожала. — Она стала другой. С тех пор, как она начала пропадать в «Сахарном уголке», она стала… злой. Я не могу сказать по-другому. Она часто усмехается, и мне становится жутко от её усмешки. Она смотрит на других пони так, словно знает какую-то тайну о каждом из них... А два дня назад Даймонд Тиара перестала ходить в школу. Сегодня её отец приходил к мисс Черили. Я не подслушивала, но он говорил так громко… Тиара не просто перестала ходить в школу, она пропала! Родители не могут найти её. Эппл Блум была рядом, когда приходил мистер Рич. И она… Она усмехалась, так жутко усмехалась… Мистер Рич говорил, что Даймонд Тиара пропала, а Эппл Блум усмехалась! Будто знала что-то, будто знала, где сейчас Тиара и что с ней случилось... Я не понимаю, что происходит с моими подругами. Они перестали быть собой. И мне страшно, сестра, мне очень страшно! Пожалуйста, помоги мне!
Свити Белль снова сжалась в комочек и тихонько заскулила, из её глаз вновь полились слёзы. Ошеломлённая, не знающая, что и думать после такой исповеди, Рэрити только и смогла, что снова притянуть сестрёнку к себе и крепко обнять её.