Межпланарные Странники. Эквестрия

Глава II

Наверное, эта глава получилась похуже, чем предыдущая, ибо нетбук сглючил и сожрал четверть главы, пришлось переписывать и восстанавливать.

Глава II.
— Гругор. По поводу твоей руки... — Молот, наклонившись, чтобы не задеть косяк, прошел в комнату.
Дворф сидел на кровати в окружении запчастей и инструментов.
— Я сам знаю, Молот, знаю... Моя колба уже отработала свое. Сколько у тебя еще осталось порошка?
— Немного, на колбу твоего типа — семь, может, девять порций.
Гругор посмотрел на кованного. Он сам понимал, что ситуация складывалась нехорошая. Одной колбы хватало на пятнадцать, ну максимум двадцать дней. А ведь магический порох нужен не только ему, но и Молоту, чтобы оживлять его миньонов. Поэтому дело было дрянь. Ходить с обездвиженной рукой ему не очень-то хотелось. Но Гругор не заглядывал в будущее, может так статься, что они и здесь найдут нужные ингредиенты. Единственное, о чем сожалел Гругор, это то, что он не пополнил свои запасы еще в городе.
— Ладно. Пока еще хватает. Заправь лучше колбу. — колба с шипением и свистом выдвинулась из руки. От нее исходил пар. — Ай-яй-яй! Горячо! — крикнул Гругор, преподнося колбу кованному. — Держи!
Молот незамедлительно заправил колбу порошком, который, расстворяясь, начал светиться.
— Все.
Гругор вставил колбу обратно в руку. Шипение — шарнирные пальцы снова зашевелились. Рука снова была подвластна Гругору. Он вспомнил, как сам себе провел операцию «перековки»... Да, тогда он был молод и глуп...
— Где все остальные?
— Готовятся к ужину с принцессами. — ответил кованный. — Тебе тоже следует немного приготовиться. Нам любезно предоставили весь этот этаж. Здесь есть ванны. Одежду я нашел. Если ты вспомнишь, мы ее приобретали, чтобы попасть на прием к графу Криосскому..
— Ага, хитрый был тип. Помню-помню. Хорошо, будем надеяться, что я не потолстел с тех времен. — Гругор улыбнулся. — Итак, пора собираться. Через сколько там ужин?
— Осталось около сорока минут. Это по моему хронометру. Время здесь идет не совсем так, как в Эберроне.
Молот покинул Гругора, оставив того наедине с собой.
А в это время Хоз, Като и Генрих...
— Черт! Нет, Хоз. Ты оденешься прилично, как все!
— Генрих, ты только не злись... — сказал Като, видя, как все больше признаков огненной сущности дженази проявляется на Генрихе и в комнате. — Из-за тебя уже воздух рябит, не хватало, чтобы ты и тут пожар устроил.
Хоз был согласен с Мечником. Он посмотрел на Генриха... Волосы дженази уже давно светились, еще чуть-чуть и они станут огнем, ладони колдуна уже создавали рябь от высокой температуры. Глаза светились ярким рыжим цветом. Запах дыма, распространился по всей комнате. Изо рта частенько появлялось свечение.
Позади рагневанного колдуна появился Молот с ведром.
— Не-не-не! Молот стой! — но было уже поздно. Волна ледяной воды уже обрушилась на Генриха. Вода зашипела, испуская клубы пара. — Эм... Я ведь только хотел согласиться нормально одеться...
— Генрих... Ты хочешь проблем? — невозмутимо спросил Молот.
Мокрый колдун повернулся к кованному.
— Нет, Молот. — колдун слабо улыбнулся.
— Вот и молодец. А теперь оба наведите здесь порядок, а потом оденьтесь поприличнее. Считайте, это произнес Гругор. — все также невозмутимо продолжил Молот. — Генрих, держи себя в руках. Ты становишься все более неконтролируем.
— Идиоты... — прошептал Като, застегивая на шее воротник своего простого, не слишком вычурного, камзола.

А в это время в другом крыле замка.

— Твайлайт, они и вправду такие странные? — спросила Рэйнбоу.
— А они страшные? — тихонько прошептала Флаттершай.
— А какая у них одежда?
— А они любят вечеринки?
— ААааа! Хватит вопросов! — воскликнула Твайлайт. — Они странные. Не страшные. Они носят броню. Не знаю, любят они вечеринки или нет!
Твайлайт посмотрела себя в зеркале. Рарити сшила прекрасные платья, впрочем, все ее вещи были прекрасны. Этот вечер обещает быть очень интересным. А также, она очень надеялась, что у странников будет что-нибудь более приличное, чем обычная броня. Нет, вовсе нет, ей было все равно, во что оденутся странники, а вот Рарити... Она бы, наверное, восприняла это как оскорбление. Хотя, Твайлайт, может, и ошибалась.
Всем остальным очень хотелось увидеть путешественником. Они много представляли об этих самых путешественниках, но Твайлайт только добро улыбалась такой наивности. Единственная, кто оставался в спокойствии — Эпплджек. Что было странным. Конечно, рыжая пони была сама по себе очень спокойной и всегда была расчетливой, но в такой момент как можно быть такой спокойной?
— Эмм... Эпплджек, с тобой все в порядке? — спросила Твайлайт, подойдя к ней.
— Э... А, да, все в порядке. — Твайлайт явно вытащила Эпплджек из раздумий.
— Точно? Мне кажется, тебя что-то волнует.
— Эм... Нет, ничего не волнует...
Твайлайт посмотрела на Эпплджек.
— Эпплджек, ты не умеешь обманывать. Ты же олицетворение честности! Тебя беспокоят гости нашего мира, ведь так?
— Твайлайт... Я волнуюсь, что они могут принести с собой проблем. Они не такие как мы, и я чувствую, что их мир совсем не такой как наш. — пони вздрогнула. — Может, я зря этого опасаюсь?
Внутренне Твайлайт понимала, что рыжая поняшка права, но в то же время, другая часть волшебницы хотела верить, что эти путешественники не представляют никакой опасности и даже вольются в их общество... Хотя, это довольно-таки наивно.
— Возможно-возможно... Но они еще не дали поводов для беспокойства... Наверное.
— Звучит крайне не уверенно. — сказала Эпплджек.
Твайлайт кивнула.
— Уже пора идти. Эпплджек, постарайся не думать об этом, в последнее время ты слишком уж мрачная. — Твайлайт обняла подругу, чтобы успокоить ее.
— Да уж, сахарок... — прошептала рыжая пони.

И началось пиршество!

Фанфары зазвучали, и под такую торжественную ноту странники вошли в зал. Помещение, в которое они вошли, представляло собой огромный зал со столом по центру. Чертог был богато украшен. Красивейшие витражи, рассказывали какую-то историю. Как предположил Генрих, они показывали историю становления государства. Также он отметил, что в истории много мифических и религиозных подтекстов. Особенно его возмутил факт того, что эта Селестия может поднимать и опускать светило. Колонны шли вдоль всего зала, на них располагались флаги со знаком солнца и месяца. Опять же Генрих приметил, что эти знаки были на ключе, который привел их в этот мир. Солнце уже село, но в помещении все равно было светло, частично от свечей, а частично от искусственного освещения, источник которого никто из спутников не нашел.
Все путешественники успели одеться в подходящую, для такой ситуации, одежду. Гругор облачился в дворфийский мундир, который оставлял правую руку не облаченной, чтобы показывать символ перекованных — металлическую боевую руку. Обычно, такая униформа использовалась офицерами-перекованными, на спине красовался знак — сжатый металлический кулак на фоне шестеренки. Также, дворф убрал свои волосы назад в хвост, а бороду заплел в три толстых косички, которые разделялись еще не три более мелких, все это скреплялось металлическими цилиндриками, расписанными дворфийскими рунами. Генрих оделся в мантию, с изображенными на ней символами огня и солнца. Сейчас он был похож на жреца какого-нибудь божества, олицетворяющее свет и светило. Хоз был одет в очень простой черный камзол. Лишь черная ткань и пара застежек на шее, груди и животе. Като оделся в свой старый камзол, который он получил еще со службы при графе Вольесе. Будучи военным, он всегда следил за состоянием своей формы, поэтому камзол был в идеальном состоянии. Его меч плавно покачивался с левой стороны в ножнах. Молот облачился в мантию темно-синего цвета с капюшоном, которая закрывала все, кроме рук и головы кованного.
Они шли по красному ковру, в зале было очень много аборигенов. Все они были одеты в разные наряды, подходящие для данного мероприятия. Это были аристократы здешнего общества. Остальные были прислугой, некоторые из них исполняли роль музыкантов, некоторые разносили пищу и напитки. А также стража. Стражи стояли у каждой колонны «по стойке смирно». Гругор оценил их выправку, он уже мог поставить сравнение с другими жителями этого вида, и физическая подготовка стражи была более, чем хороша. А Генрих обратил внимание, что у всех аборигенов, которые здесь присутствовали, имелись рисунки на крупах, если можно так назвать эту часть тела. Рисунки стали очень интересной деталью, о которой, как считал колдун, нужно как можно больше разузнать.
— Приветствуем вас в Эквестрии путники! — провозгласила принцесса Селестия на чистейшем Общем.
Генриха очень удивило, что принцесса может говорить на их языке. Значит, у них есть магические ритуалы, но... Совершить такой ритуал, как Познание Языка, да так, чтобы свободно на нем говорить, нужны очень огромные магические ресурсы. Даже Генриху это удалось бы с очень большими затратами.
— От имени нашей группы, я, Гругор из Дома Гришталак, скажу, что ваш мир один из самых приветливых! — «По крайней мере, получше тех мест, что нам довелось повидать».
Селестия кивнула.
— Гости! Объявляю этот бал открытым! — все собравшиеся в зале стали расходиться по залу. — Путники, подойдите ко мне пожалуйста.
Все пятеро направились к принцессе. Рядом с принцессами стояли еще шесть пони. Твайлайт Спаркл была среди них.
— Привет, Като. — сказала она. Мечник в ответ кивнул.
Какими же талантами обладают здешние маги, что они смогли идеально выполнить ритуал постижения языка? То, что они могли свободно говорить на Общем, показывало мастерские способности кого-то из магов. Генрих запомнил этот момент, когда придет время, он задаст нужные вопросы.
Радужная пегаска с голубой шерсткой уставилась полными любопытсва глазами на Молота. У Гругора нерпоизвольно дернулось веко. Ему не очень нравилось, что кованному уделяют столько внимания. Не хватало, чтобы Молот и здесь что-нибудь натворил, тем более на таком приеме!
— Итак. Давайте я представлю вам своих друзей. — промолвила принцесса Селестия. — Это моя сестра Луна. — темная Луна стояла рядом со своей сестрой. — Это...
— Извините, что прерываю вас. — внезапно сказал Генрих. — Я хотел бы узнать, кто вы? Я имею в виду, вашу расу. Вы имеете признаки, как и единорогов, если их так можно назвать, и пегасов. Это довольно необычно вкупе с вашими магическими способностями.
— Генрих! — шикнул Като. — Прошу прощения за такую бестактность, принцесса.
— О, ничего. Это свойственно для гостей, интересоваться всем. Нас называют аликорнами. — мягко сказала Селестия.
— Спасибо. — кратко сказал Генрих и опять ушел в раздумья.
— Я продолжу. Это, как вы уже знаете, Твайлайт Спаркл, она моя верная ученица и очень талантливый единорог. — Селестия улыбнулась, а потом повернулась в сторону голубой пегаски с радужной гривой, но та до сих пор пялилась на Молота. Белая единорожка одернула пегеса. — Это Рэйнбоу Дэш, самый быстрый пегас Эквестрии и, в скором будущем, один из команды Вондерболтов. — после этих слов пегаска засияла от счастья. Принцесса продолжила. — Рядом с ней стоит Рарити, она один из лучших, если не лучший, модельер Эквестрии. — Рарити вежливо кивнула, Генрих обратил внимание, что она держится как настоящая леди, ни чуть не хуже некоторых аристократов, которых они встречали в своих путешествиях. — Вот эта...
— Пинки Пай! — внезапно воскликнула розовая пони с кудрявой гривой.
— Пинки! — сказала Рарити. — Извините, она очень энергичная пони.
— Это Эпплджек, она владелец фермы рядом с Понивиллем. — указала Селестия на рыжую пони в шляпе. После она указала на еле заметного бежевого пегаса. — А это Флаттершай, говорят, что она лучший друг животных.
— Было приятно узнать вас всех. Давайте теперь я познакомлю вас со своими друзьями. — Гругор повернулся к своему соседу. — Это Като Мечник, искусный фехтовальщик, хороший стратег и просто отличный человек, правда, иногда бывает неразговорчив. — Като коротко кивнул. — Генриха, вы уже частично знаете. — Гругор указал на дженази, который стоял между Като и Хозом. — Генрих хороший и очень талантливый колдун...
— Колдун? — для Твайлайт это слово было неизвестно.
— Да, это что-то вроде волшебника, но его способность к магии от природы, а не от учений.
— А что с его гривой? — спросила Рарити, опять же на чистейшем Общем. Генрих продолжал поражаться. — Я бы хотела узнать как сделать такой же эффект, думаю, это бы пригодилось стилистам!
— Боюсь, такого не получится. Гругор, ты не против, если я продолжу? — Гругор кивнул Генриху. — Я принадлежу к роду дженази, существ, которые связаны с природным элементом, такие как вода, огонь, земля и воздух. Моя сущность связана с огнем. И признаки огня частивно проявляются в моем внешнем виде и характере. Как видите, моя кожа серая, как пепел. Глаза ярко-рыжие, словно горят огнем, а «грива», как вы ее назвали, постоянно переливается огненными бликами. Это лишь часть признаков, если я буду не в хорошем настроении, они проявляются в большей степени. Ну, вот я вкратце рассказал о своей расе. Гругор, можешь продолжать.
— Спасибо. Итак, вот этот паренек, что сидит рядом с Генрихом, Хоз. Тот еще плут, хитрый малый, и просто интересная личность. А вот этот, — Гругор указал на Молота. — Мой наставник, первый, кто появился в моей команде. Зовут его Молот, он принадлежит к кованным, поэтому у него такой необычный вид. Вот, вся наша команда.
— А как же вы? — спросила Рарити.
— Ах, да. Меня зовут Гругор. Я родился в землях Сарлона. Так получилось, что мой отец — глава Дома Гришталак, но я был незаконнорожденным, бастардом, поэтому унаследовать престол главы Дома я не мог. Из-за этого я решил стать путешественником. Как-то так. — Гругор улыбнулся.
— Хорошо. — заключила Селестия. — Эти пять пони помогут вам с переводом. Твайлайт, останься со мной, мне хотелось бы пообщаться с тобой.
Твайлайт улыбнулась.
— Итак. Кто хочет пойти со мной? — спросил Гругор.
— Я с удовольствием пойду с вами. — тихо и легонько улыбаясь, проговорила Флаттершай и подошла к дворфу. Они тут же ушли куда-то к столам.
— Пошли! Будем веселиться! — розовая пони запрыгала вокруг Хоза.
— Да! Идем! — также весело отозвался доппельгангер.
Розовая пони и Хоз ушли в сторону самого большого витража.
— Я хочу пойти с тобой! — восторженно сказала Рэйнбоу кованному. Тот лишь коротко кивнул и они ушли. Пони расходились перед видом грозно шагающего кованного.
— Пойдем. Может расскажешь мне пару историй из вашей жизни. — сказала Эпплджек, и повела Генриха поближе к колонам, с краю. Ей явно было не привычно среди всех этих аристкратов.
— По-моему, мы остались с вами одни, мэм. — вежливо обратился Като к Рарити, она лишь слабо кивнула. Как понял Като, ее пугал он сам. Возможно своим видом, шрамом на щеке... — Не стоит бояться. Пойдемте, вы мне расскажете о здешней жизни. — он вежливо пропустил ее вперед, а после сравнялся с ней.

И так путники разошлись...

Гругор стоял возле накрытого стола. Его немного смутил факт того, что вся пища здесь представлена только растительностью, конечно, дворф не был таким уж мясоедом, но немного мясного на столах порадовало бы его. Фрукты были единственным, чем довольствовался Гругор.
Флаттершай, его сопровождавшая, стояла рядом, наблюдая за его действиями. В ее глазах виделось одновременно смущение и любопытство. Ей хотелось что-то спросить, но она стеснялась. Гругор решил спросить первым.
— Как я понял, ты любишь животных? — спросил он.
— М... Да. Они мне очень помогают... — она говорила тихо, так что Гругору приходилось напрягать слух, что бы услышать ее тихий голосок. Ее взгляд упал на металлическую руку дворфа. — Ой... Извините... — внезапно сказала она, когда увидела, как к ним подошел пони с коричневой шерсткой и каштановой гривой. Он что-то сказал на Старом Общем.
— Это доктор Хувз. — представила его пегаска.
— Гругор. — сказал дворф и протянул механическую руку, но потом одернул себя, вспомнив, что этот жест, скорей всего, присутствует только в их мире.
Жеребец снова что-то проговорил. Его говор был быстрым, ломанным. Он явно не очень уж светское лицо.
— Доктор Хувз хотел бы узнать, что это... — Флаттершай притихла, пытаясь подобрать слова.
Гругор понял, о чем его спрашивают. Он поднял металлическую руку, чтобы жеребец мог ее спокойно рассмотреть. Тот стал что-то бормотать, когда осматривал механизм.
— Что он говорит?
— Эм... Он удивлен. — жеребец повернулся к Флаттершай и начал говорить. — Он хочет спросить, как это работает.
Гругор пошевелил пальцами на правой руке и опустил ее.
— Сила пара. Механизмы и магия. — ответил дворф. Флаттершай все перевела.
— Он говорит, что хотел бы встретиться с вами позже, после мероприятия, и поговорить.
— Да, хорошо. — согласился Гругор.
Доктор Хувз отошел в сторону, подойдя к какому-то другому пони. Вместе они ушли в толпу и потерялись из виду.
— Ч-что с вашей рукой? Можете не отвечать, если вы не хотите... — она вся покраснела. Гругор нашел это довольно милым и решил ответить на поставленный вопрос.
— Таких, как я, в нашем мире называют «перекованными». Это было лишь по моей воле. Суть в том, что все перекованные стремятся стать такими же как он. — Гругор, улыбаясь, кивнул в сторону Молота, который возвышался над всеми. — Его тело — совершенство. Оно не требует ничего. Он бесконечно вынослив. Он не спит. Не дышит. Не ест. По крайней мере, так я думал. Будучи еще молодым, не разумным, я решился «перековать» себя. Не буду говорить про это процедуру, но скажу лишь, что это было сложно. С тех пор я хожу с этим. — дворф поднял руку и пошевелил пальцами. — Эта рука мне во многом помогла. Но и во многом помешала.
Гругор закончил повествование. Наступила пауза. Флаттершай переваривала сказанное дворфом, от этого на ее глазах проступили слезы. До нее стало доходить, что ему пришлось лишить себя руки... Она почувствовала холодное прикосновение металла на лице.
— Не стоит расстраиваться. Таков наш мир. Чем-то всегда приходится жертвовать ради чего-то. — сказал

Гругор, убирая слезу у Флаттершай. Он улыбнулся. — Пойдем. У меня еще есть вопрос! Да, точно. Что это за рисунки чудные, что у всех вас на бедрах?

— Рисунки? — осведомилась Эпплджек.
— Да, на крупах. — Генрих решил сразу задать этот вопрос. — У каждого представителя вашей расы я обнаружил наличие этих рисунков, кроме тех троих детей.
— Они называются кьютимарками. Очень часто они показывают таланты их обладателя.
— Очень часто? — Генрих посмотрел на нее, не понимая, что она хотела этим сказать.
— Да. Есть одна пегаска, Дерпи, у нее кьютимарка в виде пузырьков. Или моя кьютимарка. — Эпплджек повернулась боком, продемонстрировав свою кьютимарку. — Три яблока, если конечно можно считать талантом управление яблочной фермой. — она улыбнулась.
— Яблочная ферма? — спросил Генрих.
— Да. Семья Эпплов давно обладает «Яблочными акрами» уже с давних пор. Мы производим очень много видов яблочной продукции! От самих яблок до яблочного сидра!
— Я хотел бы посмотреть на вашу ферму. — Генрих потер подбородок.
— Я тоже хотела бы задать вопрос. Что значит твое имя? — такой вопрос немного озадачил колдуна.
— Генрих... Это имя дали мне мои друзья. На самом деле меня зовут Гисиари’Ях. Но Гругор сказал, что ему трудно выговаривать мое имя и нарек меня Генрихом, в честь какого-то писателя. — колдун улыбнулся. — Но я не обижаюсь. В некоторых моментах это даже пригодилось.
Эпплджек понравился Генрих. Она видела в нем что-то общее. Конечно, его вид был очень странный, но ведь он пришел из совсем другого мира. Может так статься, что в его мире он выглядел вполне нормально. А еще ей нравилась его грива и глаза. Они и в правду горели огнем. Особенно грива красиво переливалась. Многие гости тоже обратили на это внимание, и очень часто на него поглядывали.
— Этот маленький с бородой назвал тебя «колдуном»... То есть ты умеешь творить волшебство, как Твайлайт?
— Хмм... Наверное, нет. Не как она. Моя сила дарована мне от природы. Конечно, ради приличия я выучил несколько трюков, которыми пользуются волшебники, но большинство моих сил поставлены на разрушение. О чем я иногда очень сильно сожалею.
— Ты можешь показать какой-нибудь трюк?

— Трюк? — переспросил Хоз. — Откуда ты знаешь про трюки?
— О! Это все Пинки-Чувство! Когда правое ухо горит, а нос чешется, значит, что твой друг умеет показывать что-то необычное!
Доппельгангер задумался. Да, он с детства умел менять свою внешность, как и любой представитель его расы. И, конечно же, он промышлял воровством. Хоз улыбнулся, вспомнив, как он попал в команду Гругора месяц назад.
— Тебе весело? — спросила Пинки, подпрыгнув до уровня его лица.
— Да, вспомнил историю одну веселую.
— Историю? Пинки любит истории!
— Тогда, пошли, присядем. — сказал Хоз, указав на стулья возле стены.
Они быстро прошли к ним, не обращая внимания на недовольные взгляды аристократов, и, наконец, уселись.
— Ну, теперь слушай. — Пинки Пай внимательно посмотрела на него. — Было это месяц назад. Раньше, до встречи с Гругором и остальными, я был не очень честным. Нет, я не делал почти ничего плохого. Всего лишь подворовывал. — розовая пони пони никак не изменилась в лице и все также продолжала, улыбаясь, смотреть на Хоза. — И тогда, случайно набрел на моих будущих друзей. Вот тут-то мне и пригодился мой трюк! Дело в том, что я могу менять свою внешность как захочу!
— В любую? А ты можешь превратиться в меня?
— Эм... К сожалению нет... А вот в Гругора, Генриха или Като могу. — Хоз отвернулся от пони, провел рукой по лицу и уже развернулся в образе Като. — Разве я не похож на него?
— О! Прямо копия!
— Ну так вот. Решил я, значит, стащить у них что-нибудь, и притворился им. — Хоз указал на свое лицо. — Все вроде бы хорошо, я даже прошел в их лагерь. А потом... А потом Гругор позвал меня, мол, паренек, иди сюда. Я, конечно, немного опешил. Даже не поверил, что он так быстро меня обнаружил. — доппельгангер усмехнулся. — следом за Гругором вышел и сам Като. Я думал мне конец, а тут Като внезапно рассмеялся. Очень странная ситуация получилась. Мы посмеялись. И Гругор серьезно сказал, что я пойду с ними. На что я и согласился. Вот такая вот история.
— Как сказала бы Рэйнбоу Дэш. «Круто»! — розовая пони рассмеялась и Хоз тоже вместе с ней. Давно не было таких моментов. Точнее месяц назад был.

— Круто! — Рэйнбоу Дэш уже обследовала все видимые части Молота.
Каменно-металический гигант представлял для нее огромный интерес. Он двигался медленно, но плавно. И ему как-то удавалось балансировать на двух копытах, что очень поражало Дэши. Другие тоже балансировали, но они не были такими высокими. Молот же возвышался над пегаской чуть ли не в половину своего роста.
— Таких, как я в нашем мире называют кованными. — вдруг нарушил свое молчание Молот. — Мы представляем собой расу оживленных машин, механизмов.
— И именно поэтому у тебя такая странная шерсть?
— Да. Весь мой первичный, внешний, контур состоит из каменных и металлических пластин. Они закреплены на деревянных волокнах, которые выполняют ту же работу, что и мышцы обычных существ.
— Вроде поняла. А что значит этот знак? — спросила Дэш, указав на руну, которая светилась на голове кованного.
— Это — Гулра. Знак, который делает меня мною. В нем заключены мои чувства и эмоции. Но я живой механизм, поэтому мне не требуется ни сон, ни еда, ни питье, ни отдых. Даже воздух не нужен.
— Ого! Невероятно! — громко воскликнула пегаска, от чего некоторые собравшиеся в зале заворчали.
Молот возвышался над всеми, привлекал внимание, что не очень ему нравилось, но он ничего не мог поделать. Наверное, он бы тоже удивился, если бы он, будучи обычным организмом, увидел бы кованного. Настоящая машина для войны, созданная, чтобы никогда не попасть на поле боя. Созданная проигравшей стороной. Созданная, чтобы вечно искать свое место. Созданная без прошлого и будущего. Вот кем являлся Молот. Но Гругор все изменил. Он дал кованному цель, ради которой можно существовать. Он дал ему друзей.
— Рэйнбоу, соблюдай манеры. — шикнула Рарити, проходя мимо.

— Где вы научились таким манерам? — спросила Рарити, Като шел рядом с ней. Его движения, на удивление кобылки, были очень пластичны и грациозны, а манеры его превосходили многих, кто здесь собрался.
— Я был личным стражем у дочери одного графа. — спокойно отозвался Мечник.
Рарити заинтересовал такой поворот. Ей очень нравятся такие истории, может, у них был роман.
«Как это было бы мило!» — подумала она.
— Можете рассказать мне поподробнее? — спросила она нежным голосом.
— Конечно, мэм. Я служил стражем у дочери графа Вольеса. Его дочь, Елена, была прекрасна. Молода, красива и умна. Такие качества очень редко встретишь в нашем мире у девушек ее возраста. Я заслужил внимание ее отца, показав свое мастерство владения мечом. Многократно побеждал на рыцарских турнирах. И на одном из них, ее отец решил, что я буду личным стражем его дочери. Коим я и был. Я был с ней почти шесть лет. За эти годы мы многое пережили, и, конечно же, успели влюбиться в друг друга. Я был молод и глуп. Нам нельзя было быть вместе...
— А что потом? — спросила Рарити, она очень хотела дослушать эту историю.
— Потом? Вам лучше не знать. Все это закончилось для всех плохо. — Като помрачнел. — Он... Он убил ее...
Рарити ахнула от этих слов.
— Ее отец убил ее. Я не смог ее спасти. Просто не смог. Но я отомстил за нее. А потом, как трус, подался в бега. — он сглотнул, а потом кисло улыбнулся. — Я же говорил. Вам лучше не знать.
Мысли у Рарити перемешались. Она и не знала что сказать. Нет, конечно, плакать в таком месте она не будет, но... Это было ужасно. Она посмотрела на Като, который возвышался над ней. Теперь, она смотрела на него с совсем другой стороны. Она думала, что он дикарь, раз он всегда носил с собой меч, да и этот ужасающий шрам на щеке... Теперь ей он казался совсем другим.
Его одежда была проста, но очень ухожена. Грива аккуратно уложена. Сам он был выше ее, поэтому, чтобы разговаривать с ним, ей приходилось немного поднимать голову. Его глаза постоянно смотрели только в глаза собеседника. Взгляд был внимательным и не упускал деталей, от чего Рарити становилось немного не по себе. Он был именно стражником. Дисциплина читалась в его движениях и действиях.
— Сожалею. — дрожащим голосом сказала она. — Извините, я не должна была затрагивать эту тему.
— Все в порядке, вы же не знали, мэм.
— Рарити, можно просто Рарити.
— Да, Рарити...