Лунный кубок
Глава 7
Гостевыми комнатами в замке Кантерлота служили старые бараки, не использовавшиеся по назначению вот уже несколько веков. Прежние общие душевые были переделаны под более удобные, снабжённые приподнятыми каменными платформами с ваннами и душевыми стойками вместо обычных леек, торчавших из стены. Цепочка грязных отпечатков копыт вела от дверного проема как раз к одной из ванн, где находилась угрюмая единорожка.
Твайлайт сидела в тёплой быстро мутневшей воде и хмуро тёрла себя широкой скребницей. Дно ванны сплошь покрывали обрывки травы вперемешку с песком и маленькими кусочками костей. Единорожка безучастно подталкивала их копытом, наблюдая, как частички древней грязи уходят прочь с водой.
Джианна сделала это ради того, чтобы произвести на меня впечатление и польстить, думала Твайлайт, разглядывая костяной осколок размером с монету, крупнейший из тех, что попали ей в гриву. Даже сквозь слой грязи хорошо виднелась его ребристая пористая поверхность. Когда-то давным-давно это был какой-то пони, а Джианна превратила его останки в свою марионетку – и всё это ради Твайлайт.
Причём не одна только Джианна относилась к ней по-особенному. Шаназ вёл себя так, будто учился у неё. Аль-Дхи'б лично озвучил желание, дабы она сохранила память об их народе. Найстариот вообще видела в ней угрозу. Всюду, куда бы она ни шла, пони наблюдали за ней, обсуждали каждый её поступок. Даже принцесса Луна посчитала её достаточно сильной, чтобы записать на участие в этом турнире. У Твайлайт складывалось ощущение, что все вокруг сошли с ума, не считая, конечно, её друзей. Хотя в конце концов она сбежала от них всех, включая и друзей.
Единорожка поднялась, заставив мутную воду закружится у её коленей, затем вылезла из ванны, вытаскивая телекинезом пробку и кладя её рядом. Грязная вода быстро исчезла в сливном отверстии, оставив после себя только песчаный осадок. Спустя мгновение со дна ванны поднялись окутанные магией кусочки костей и опустились рядом с пробкой. Снова прибегнув к телекинезу, Твайлайт включила душ и с помощью скребницы принялась бездумно очищать дно ванны, посылая осадок вслед за грязной водой в слив.
Избавившись от остатков грязи, она вернула пробку на место и вновь аккуратно залезла в ванну, наполняя её водой из душа. На третье купание вода, наконец, перестала моментально превращаться в жидкую грязь. Единорожка опустилась в набегающую воду, слегка подёргивая крыльями под струями воды и давая гриве с хвостом плавать на поверхности, затем опять начала скрести себя щёткой.
Через некоторое время в деревянную дверь на другом конце ванной комнаты постучали, отчего Твайлайт невольно вздрогнула.
— Эм, да? — немного беспокойно произнесла она.
— Твайлайт, могу я войти? — приглушённо, но отчётливо спросили из-за двери.
Единорожка слабо улыбнулась при звуке знакомого приветливого голоса.
— О, принцесса?! Да, конечно, входите.
Дверь открылась, пуская в просторное помещение принцессу Селестию, слегка склонившую голову, чтобы не зацепиться рогом за верхний косяк. Улыбаясь, аликорн подошла к ванне с Твайлайт.
— Ты превосходно выступила в сегодняшних поединках, Твайлайт. Ты должна гордиться собой.
— Спасибо, принцесса, — отрешённо вздохнула единорожка. — Вот только гордости я никакой не чувствую, лишь небольшую тошноту. А это правда насчёт грифонов и... — она на миг запнулась, — мертвецов?
— Хочешь спросить, действительно ли они оживляют трупы в качестве знака уважения?
Погрузившись в воду чуть глубже, Твайлайт кивнула.
— Так и есть, — мягко сказала Селестия. — Это очень древняя традиция у грифонов. Пускай настоящих войн среди крепостей не было уже многие столетия, но когда они проводят военные учения, отказ со стороны атакующего призвать для боя скелетов считается серьёзным оскорблением. Как-то раз мне даже пришлось разрешать конфликт между двумя грифоньими королями именно по этому поводу.
Твайлайт крыльями плеснула воды себе на спину.
— Наверное, стоит извиниться перед Джианной за то, что разозлилась на неё.
— Я бы на твоём месте не беспокоилась, Твайлайт, — улыбнулась Селестия. — Сейчас она, скорее всего, узнаёт у своего наставника про традиции, принятые у пони, и о том, почему её действия так тебя разозлили. — Улыбка принцессы превратилась в заговорщицкую ухмылочку, и она, наклонившись, добавила: — Но ты на самом деле не это хотела спросить, да?
Единорожка немного поёрзала в остывающей воде, затем снова вздохнула.
— Принцесса, вашу сестру и королеву драконов связывает какая-то история, я права?
Селестия кивнула.
— Много тебе Луна рассказала?
Твайлайт вылезла из ванны, левитируя к себе полотенце с каменной полки, и принялась вытирать гриву и хвост, заодно пересказывая Селестии краткую беседу, которая ранее этим днем состоялась между ней, ей друзьями и Луной в перерыве между матчами, но умолчав о резкой реакции Луны при упоминании Тирака.
— И это всё. Но мне кажется, что принцесса Луна много о чём не сказала, — проговорила Твайлайт, вешая мокрое полотенце на край ванны.
Селестия магией распахнула дверь в помывочную.
— Пройдёмся, Твайлайт, — вполголоса позвала она.
Единорожка схватила свои сумки, осторожно вешая их между крыльями и быстро засовывая внутрь остатки костей.
— Да, принцесса, — откликнулась она, впервые за весь вечер выказывая что-то похожее на радость. — Куда мы идём?
— В парк скульптур.
В свете поднимавшейся луны изваяния кантерлотского парка скульптур отбрасывали длинные тени, создавая причудливую картину из оттенков чёрного, серого и жемчужного. Тишину пустующего парка нарушали лишь цокот копыт Твайлайт и Селестии по мощёной тропинке да редкое воронье карканье, перемежаемое шуршанием мышей и белок, убегавших от пары пони.
Наставница и ученица шли вперёд, проходя мимо безмолвных статуй пони, слепо взиравших на пустырь, что прежде был кантерлотским растительным лабиринтом. По широкой дуге обойдя потрескавшийся постамент с еле читаемой от времени надписью «Драко́нэквус», Твайлайт и Селестия всё сильнее углублялись в сад, подальше от проторенных тропинок. Многие из встречавшихся им скульптур были очень старыми и настолько поврёжденными в силу своего возраста, что для Твайлайт оставалось загадкой, кого они изображали. Постепенно статуи, посвящённые добродетелям, сменились мемориальными колоннами героям древности. Фиолетовую единорожку со всех сторон окружали грубо вытесанные пони: некоторые – вытянувшиеся по стойке смирно, другие – вставшие на дыбы, многие – при оружии, которое можно было увидеть лишь в музеях.
Тропка, по которой брели пони, внезапно оборвалась, упёршись в колючую изгородь, охраняемую парой грозных бронзовых единорогов. Рог Селестии засиял, и изгородь разделилась, словно ворота, открывая проход в другую часть парка скульптур, где Твайлайт никогда раньше не бывала. Местная буйная коричневая трава создавала впечатление, будто за этим местом редко когда ухаживали. Вместо обычных скульптур здесь располагались аккуратные ряды воткнутых в землю маленьких каменных табличек, чередовавшихся крупными надгробиями с именами, о которых Твайлайт слыхом не слыхивала. Они очутились на кладбище.
Нервно сглотнув, Твайлайт первой нарушила гробовую тишину.
— Принцесса, зачем мы здесь?
— Идём, Твайлайт. Хочу тебе кое-кого представить.
Единорожка склонила голову и двинулась вслед за принцессой, которая провела её к дальнему углу небольшого кладбища, где, в стороне от основного мемориала, находилось маленькое надгробие, лишённое всяческих опознавательных знаков, кроме одного старомодного имени.
— Перед тобой могила Рубедо, ученика моей сестры, — без обиняков начала Селестия. — До своего превращения в Найтмэр Мун она обучала его магии и алхимии. Свои занятия он начал в возрасте чуть старше тебя.
— Я не знала, что у принцессы Луны был ученик, — медленно проговорила Твайлайт.
— Ему было столько же, сколько тебе сейчас, когда моя сестра отдалась безумию. Рубедо был полностью предан ей, а потому стал первым, кто встал на её сторону.
Твайлайт моргнула, удивлённо глянув на принцессу.
— Первым? А что, были ещё?
— Да, Твайлайт, — ответила Селестия. — Сила Найтмэр Мун была не настолько велика, когда Луна впервые обратилась в неё. Вместо того чтобы самой захватить власть, сначала она собрала армию, прогнав меня и верных мне пони из старого замка.
— Но зачем кому бы то ни было соглашаться сражаться ради того, кто обещал опустить на мир вечную ночь? — возразила Твайлайт. — Это лишено всякого смысла!
Селестия выразительно пожала крыльями.
— Взамен она предлагала могущество. Особенно охотно к ней присоединялись земные пони, соблазнённые её обещанием превратить их в пегасов или единорогов, если они примкнут к её войску.
— Она и т-такое могла? — ошеломлённо спросила Твайлайт.
— И по-прежнему может. Ты видела её стражей.
Единорожка моргнула и тяжело опустилась на траву. Сложив крылья, Селестия продолжила.
— Рубедо помог ей разработать необходимые для этого магические техники, но самым первым крупным экспериментом стал он сам, создав себе два рога и пару рук, как у обезьяны.
Твайлайт моргнула, мигом вскочив на ноги.
— Постойте, принцесса! Это же прямо как у... — она замолчала, секунду оглядевшись, затем вполголоса добавила: — Это же прямо как у Тирака!
— Именно такое имя он выбрал себе, когда моя сестра назвала себя Найтмэр Мун, — отозвалась Селестия под недоуменный взгляд единорожки. — Он был чудовищем. Их с Найтмэр Мун войска захватывали пони для того, чтобы он проводил над ними опыты. В конце концов Найтмэр Мун использовала те же методы, дабы изменить себя...
— В Найтмэр Мун, с которой мы столкнулись во время Дня летнего солнцестояния, — закончила за принцессу Твайлайт.
— Верно, Твайлайт. А после этого, — Селестия глубоко вздохнула, — всё стало ещё хуже. Их армии принялись уничтожать всё на своем пути. Тирак отравил сотни тысяч акров земли вокруг старого замка, превратив её в Вечнодикий лес. Он послал громадное войско с целью стереть Кантерлот с лица земли, заставив нас дорого заплатить за его защиту. В конечном итоге именно драконы расправились с ним и помогли мне изгнать мою сестру.
— Драконы?
Селестия, подобрав под себя ноги, легла, оказавшись на одном уровне с Твайлайт.
— Воины Найтмэр Мун начали убивать драконов ради ингредиентов для экспериментов Тирака, поэтому Найстариот созвала всех, кого смогла, драконов в Ормсрейх и повела их на штурм старого замка. Её тысячное войско разрушило его, захватив элементы гармонии, но при этом множество драконов погибло, а Найстариот была серьёзно ранена в битве с самим Тираком. Она лишилась глаза, и одно из её крыльев было покалечено.
Твайлайт тяжело сглотнула.
— Вы на тысячу лет изгнали Найтмэр Мун. Но что же тогда случилось с Тираком?
Принцесса протянула копыто и постучала по невзрачному надгробию.
— Найстариот убила его. Он похоронен здесь. — Селестия повернулась к своей юной ученице. — Королева драконов не доверяет моей сестре, но тебя она боится до смерти.
— Из-за того, что я могу стать следующей Рубедо?
— Именно, — мягко ответила Селестия. — Прости, Твайлайт, я понятия не имела о чувствах Найстариот до начала квалификационных испытаний.
Твайлайт оглядела простенькое всеми забытое кладбище, размышляя, кому принадлежали все эти могилы.
— Пожалуй, сейчас мне бы хотелось вернуться в замок, принцесса.