Эквестриада: Гражданская Война

Глава вторая

Основная группа, в которой публикуется дополнительный материал, а также исходный текст в формате Word: https://new.vk.com/ekvestriada

Золотой закат покрывал поля светом. Дубравы яблочных деревьев были усеяны неспелыми зелёными плодами. Ледяная тень росла, жадно пожирая свет солнца.

День подходил к концу, а работы было ещё навалом. Это ну просто до невозможности нагнетало атмосферу. И, по большей части потому, что большинству нашей деревни необходимо было отправится в местный административный центр, дабы обрабатывать данные о недавней войне с Як-Якистаном.

Необходимо было собрать и заполнить сведения о каждом бойце и о каждом полке, который хоть как-то был причастен к Эппл Лузе. Следом эти данные отправляются в Кантерлот, для детальной обработки, сортировки и других операций, на мой взгляд, совершенно бесполезных для всего, что насущно для нас, эппллузцев.

Но для такого великого бесполезного дела сил нашей мэрии категорически не хватает, и потому зовут помочь нас. Отказываться от такого важного дела, мы, конечно же, не имели права. И нам приходилось первую половину дня за нищенскую плату работать в администрации и делать то, о чем мы не имеем не малейшего понятия.

Ну и естественно, времени для ведения родного хозяйства оставалось мало. В Эппл Лузе многие — родные, и это с одной стороны слегка смягчает ситуацию всеобщим сочувствием, с другой же – обостряет единством. Еды в Эквестрии всегда хватает, и это заслуга именно нашей семьи Эпплов, у которых фермы расположены по всей Эквестрии.

Не хочу конечно ничего говорить конкретного, но мне, и не только мне, кажется то, что власти Эквестрии как-то слишком намеренно ставят нам и другим нашим поселкам преграды. Возможно, что они боятся излишней монополии с нашей стороны, пытаясь тем самым найти хоть какую-то альтернативу нашим яблокам.

Ну, монополию мы держали всегда, и будем продолжать держать. Время показало, что яблоки являются самым лучшим и самым доступным пропитанием. Да и плюс к тому у всех Эпплов была коммерческая жилка. Это и отличает нас от большинства других пони. Вот так вот!

— Ладно, ребята, на сегодня закончили, — раздался звонкий голос одного из моих кузенов, Сарлота.

— Что, опять отложим на завтра? – спросил я, больше риторически, чем серьёзно.

— Ну а что делать? Все равно ничего другого мы сделать не можем, — ответил он.

— И мы все знаем, кто в этом виноват – сказал, противоположно Сарлоту глухо, вполголоса мой дядя Рольс, так, что услышали только те немногие, кто работал возле него. В их числе был и я.

После этих слов мы неторопливо, шатаясь от изнуряющей усталости, пошли по домам. Каждый из нас, в меру своего характера, был мрачен. Атмосфера была подавленной и убийственно безнадёжной. Если бы я не был Эпплом, я бы покончил со всем этим или покончил бы с собой. Но я Эппл, а это значит, что необходимо терпеть. Терпеть до самого конца, пока последний из тех, кто может работать, не умрёт. Вот тогда, возможно, у нас будет оправдание, достойное Эппла. Все шли на некотором расстоянии друг от друга, и оттого появлялось ощущение одиночества. Необычный воздух и темнота — все это в этот момент стало оказывать слишком сильное давление на меня.

Я замедлил шаг. Маленькие цветы яблонь были особенно красивы в это время суток. Сейчас было то самое время, когда яблочные деревья были невероятно красивыми. Это то, что видят многие, даже те, для кого яблоки – основное пропитание. Это, так сказать, скрытая от чужих глаз гордость. Величие низости, простоты и скромного труда – тяжелое, но стоящее того величие. Эппл в изорванной и истощённой одежде, но гордый и держащий свои достоинство и честь незапятнанными.

Нежные, кремово-розовые лепестки цветов усеяли все дерево. Несколько птиц село на ветвь дерева впереди меня. Они запели свои дикие, самобытные песни, поражающие своим очарованием. Пёстрые шарики порхали с ветки на ветку, болтая о своих приключениях. Они были свободны в своем тихом неповиновении, до котором никому, кроме них, не было дела.

Последние лучи света струились далеко в небе, лишь немного лаская листья деревьев. Листья жадно стремились получить больше тепла, и потому под кроной было совсем немного света.

Маленькие зверьки суетились и бегали по земле, перепрыгивали с одного дерева на другое. Маленькие белочки высматривали яблочки, вылавливая момент, когда яблоки уже поспели, но мы их ещё не собрали. Яблоки, естественно только в виде цветочков, но именно поэтому у белок можно учиться подкарауливать. Ходят с самого начала весны и аккуратно и чутко ждут.

Через несколько минут я уже вышел из яблочной рощи и направился в дом. Я не спешил открывать дверь, подойдя к ней. Я пошёл к кусту сирени около двери и, слегка покопавшись в листьях, нашёл небольшую газетку.

Эта газета печатается одним из Эпплов, живущим в Мэнхэттне. Он толковый экономист, пару раз мы общались, и он поразил меня своими новаторскими идеями. Он был добрый пони, который искренне желал процветания нашей семьи. А это у Эпплов ценится гораздо больше, чем яблоки.

Но некоторые пони, в особенности те, кто относятся к власти, могут посчитать эти взгляды немного «резкими». Конечно, ещё ни один Эппл не сказал, что эти взгляды плохи. Однако для того, что бы эти идеи не могли увидеть пони, далёкие от нашего положения, мы не рассылаем газеты открыто. Принято передавать газеты через кусты сирени, потому это растение часто можно увидеть у входа в дом Эпплов.

Газета эта – несколько скромных листов бумаги. Называется она чуть менее скромным названием «Boletim de Mercado». В газете обычно содержится всего одна глава, в которой Милдан открывает пару аспектов того устройства экономики, которое он считает идеальным не только для Эпплов, но и для всех, кто готов трудится и продавать плоды своего труда. Забыл сказать: Милдан – это и есть тот самый Эппл из Мэнхэттена.

Взяв газету в зубы, я пошагал в дом. Открывая дверь на меня набросился мой маленький сынок. Он стал мне тут же показывать маленький меч, который он сделал из дерева. Я внимательно осмотрел работу, и, если не акцентировать внимание на то, что она совсем не близка к совершенству, был горд. Проблемы будут, когда клинок сломается в крестовине. Но пока что не надо омрачать настроение жеребёнка.

Сразу после этого ко мне подошла жена. Она всегда была жизнерадостна, и этот день не исключение. Она, как обычно, спрашивала, как идут дела в роще, что интересного и так далее. Я, в свою очередь, как всегда, скупо ей отвечал.

У нее был рыжий цвет гривы и кремовый окрас шёрстки. А она сама всегда говорила, что это вовсе не кремовый, а так называемый очень редкий цвет «кьюисс де нюмф еффрэйи». Уж поверьте, мне не с первого раза далось произнести эту белиберду.

Она умела заражать других пони весельем. И действительно, с раннего детства к ней тянулись и девчонки, и мальчишки. Я также был одним из них. Но именно я добился её сердца.

Если не углубляется с головой в её родословную, то, думаю, достаточно лишь упомянуть, что она – родственница Черри Джубили. Но далёкая. Я не общался с Черри Джубили, но то, что мне рассказывала жена, заставляет меня думать, что это совсем другая пони. Впрочем, она не часто говорит о своей семье. Зовут мою супругу Сирера. Но свои её называют Рера, или, реже, Сира.

Чтение этого выпуска «Bueno de Mercado» было для меня захватывающе. По большей части, потому что Милдан писал по факту и очень доступно. Он, конечно, редко когда уходил от темы в непонятном направлении, но такие моменты имели место в его творчестве.

В этом выпуске он активно поднимает тему чьего-либо вмешательство в дела нас, торговцев, производителей, потребителей. Знаете, я, даже не знаю почему, сравнивал с действиями Кантерлота по отношению к нам. И моё сравнение показало мне много соответствий.

Вот небольшая выдержка из газеты, повествующая о «гораздо более лучшем отношении к нам и к нашему труду, чем мы имеем сейчас»:

«Предположим, что где-то там, за далёкими звездами есть вселенная, и в ней есть мир, являющийся абсолютной копией нашего. И в нём есть страна, абсолютно схожая с нашей как устройством, так и всем остальным. Сама страна называется, предположим, «Аблестрия». В этой стране живут такие же пони как и мы, ну, может слегка другие. А это, друзья, очень даже возможно! Но об том, почему это может быть, пожалуй, сейчас не будем, во всяком случае, это не играет никакой роли. Предположим, что в Аблестрии каждый волен продать все, что он имеет, и может купить все, что предложат, конечно же, если это будет ему по карману. В таком случае любой товар сможет достигать любой точки страны, при этом с относительно небольшими прибавочными процентами к цене. Каждый пони будет волен делать то, что он захочет. Но если, например, мало кто захочет быть гончаром, то потребность в гончарах будет заставлять повышать доходы существующих гончаров. Эта профессия будет становится все более привлекательной из-за дохода. Следовательно, все больше пони будут заинтересованы в том, что бы быть гончаром. А цена будет повышаться до тех пор, пока потребность в гончарах не будет удовлетворена. Но вдруг, представим, так случилось, что многие хотят быть поварами?»

— Милый, ужин уже готов. Ты идёшь? – спросила Рера из другой комнаты. Пропустить её ужин – и большая потеря, и большой риск.

— Да, конечно, буду через минуту, — ответил я ей.

— Знай, что он не вечно будет горячим.

— Знаю, знаю.

Продолжим. На чем мы закончили? Вот, кажется здесь:

«Но вдруг, представим, так случилось, что многие хотят быть поварами? В таком случае из-за недостатка спроса доходы поваров будут уменьшаться, и все меньше поваров будут заинтересованы в том, что бы продолжать своё ремесло. Молодым жеребцам и кобылкам будет уже не так привлекательна мысль о будущей профессии повара. Они предпочтут другую, более нужную профессию. Конечно, это не происходит за день или за неделю. Это требует длительного времени, которое, вероятно, можно сократить специальными заведениями, которые будут информировать население и обучением пони ещё с раннего возраста быть более мобильными и обладать лучшей способностью к адаптации в экономической сфере. Что отделяет нас от такой привлекательной альтернативы? Принципы действия Кантерлота, которые предпочитают ограничивать производство продукции, которая превышает спрос. С некоторой точки зрения это конечно логично и правильно – они боятся бешенных скачков цены при, тьфу мне на язык, неурожае и в последствии голоде. И логичным можно считать то, что они перенаправляют лишние силы в другие, более востребованные области. Но если бы они этого не делали, товар, который производят в излишке, был бы более дешёвым, а значит и более востребованным. Все это стимулировало производителей на доходы, полученные с товара не расширять производство, а как раз наоборот, вкладывать в другие области, пользующиеся большим спросом. И все это без усилий со стороны Кантерлота, и, следовательно, без недовольства, растущего по отношению к нему».

Эти слова выглядели вполне убедительно и, казалось, не являлось несбыточной мечтой. Именно этим Милдан и заслужил признание у весьма не узкой аудитории. Естественно, то, что он говорит, вряд ли можно воплотить в жизнь без последствий, но, так или иначе, это выглядит лучше чем то, что мы сейчас имеем.

— Дорогой, минута уже давно прошла. Еда остывает! – настойчиво сказала супруга.

— Я уже иду.

Дочитав остатки текста, я сжег газету – бережёного магия бережёт. После я прошёл на кухню, и садясь за стол, тщательно стал расхваливать её способности к кулинарии. Она действительно готовила хорошо и с некой заботой об вкусе.

— Что, опять мэрия помешала закончить работу вовремя? – задала вопрос Сира.

— Да! Конечно, может быть правительство не совсем понимает тот ущерб, который они приносят нам своими действиями, но мы долго держаться спокойными не сможем.

— И что же вы будете делать, когда ваше терпение закончится? – с нескрываемым волнение спросила Сирера.

— Не знаю. Честно, не знаю. Если подумать, то подобные ситуации были и в прошлом. И наши отцы и деды стойко переносили все невзгоды. Но если ещё прибавить прошлые неурожайные года… Даже не знаю, была ли такая ситуация раньше.

— Ну, в такой обстановке… придётся… скорее всего… терпеть?

— Похоже, что все-таки да.

Неожиданно в дверь постучали. Стук был очень сильный, дверь чуть не сорвалась с петель. Я встал и уверенным зашагал в сторону дерзкого звука. Открыв дверь, я был весьма сильно удивлён.

Передо мной стоял мой брат. Нет, конечно, он мог прийти погостить.… Но он живет в другой деревне, а оттуда путь не близкий даже на поезде. Да и он предупреждает всегда о визите. Странно все это…

— Здорова, Тафа! Почему ж ты не предупредил о том, что приедешь. Жена бы пироги приготовила. Правда, с пирогами сейчас туго, но не беда, выкрутились бы.

Тафаха был моим младшим братом. Он жил в Додж Сити уже очень долгое время. Примерно раза два-три в год то он, то я бывали друг у друга в гостях. У него был ярко-красный цвет шерстки и грива цвета светлых зелёных неспелых яблок. Между нами не было большой разницы в возрасте. Он всегда куда-то спешил, что-то торопливо делал. Такой уж он был пони.

— Да совсем не до этого сейчас. Братишка, тут такое дело, что пироги мы поесть не успеем, уж прости. С чего бы начать, с чего бы начать?

— Присядь лучше сначала. Рерочка тебе сейчас чая заварит. Или шнапс?

— Пока что чай.

Мы прошли на кухню и сели за стол. Сирера поставила чайник и присела рядом со мной.

— Ну, давай, говори, что там такого срочного?

— Знаешь ведь, что сейчас сложное время? Точно знаешь, вас ведь тоже заставляли работать в администрации в ущерб ферме и саду! Но самое странное началось неделю назад. Во время работы над этими бумажонками нас заперли в администрации. На весь день и на всю ночь. К утру, проделав колоссальную чиновничью работу, нас выпустили. Но тут мы все были ошеломлены до невозможности. Несколько наших деревьев было сметено штормом, который бушевал в тот день. Не успели мы и часу поработать над восстановлением яблочного сада, как нас тут же опять заставили идти работать в мэрию. Как только мы начали, нас в очередной раз заперли. И тут уже наше терпение достигло точки кипения. Мы стали протестовать, требовать, что бы нас выпустили, но никто за дверью нас не слушал. Тогда мы решили выбить дверь. Она была крепкой, но нас тоже было немало. Выломав дверь, мы бросились на чиновников и выбросили их из окон.

— Так, подожди, вы их что ли убили? Неужто вы были настолько злы? – спросил я, испугавшись за будущее своего брата.

— Нет конечно, что ты.… Хотелось, конечно, на миг… но мы ж не звери. Так-то они выжили и убежали. У нас же мэрия не высокая, что там, пару метров падать и на копыта приземлится. В основном на копыта. Но все живы.

— Слава гармонии. Продолжай

— Ну так вот, мы конечно позже немного начали бояться. Ведь не правильно сделали, что выбросили. Но! Сам понимаешь, что в гневе мало кто может себя контролировать. Мы восстановили рощу, и более-менее привели в приличное состояние ферму. И тут наступило тот момент. Нет, ничего происходило, но от этого было только хуже. Мы все находились в страхе того, что придётся понести наказание за то, что мы сделали. И чем дольше ничего не происходило, тем более страшный облик приобретали наши фантазии. И вот по прошествии пары дней…

— Ой, чайник вскипел – звонко проговорила Сира и начала разливать чай по кружкам.