Солнце в рюкзаке
Глава 06. Непредвиденные последствия
В полумраке кабинета, на единственном более-менее освещенном пятачке стояли две пони.
Первой была серая единорожка в синем комбинезоне с большими цифрами «02» на спине. Вторая тоже могла похвастаться витым рогом во лбу, но была голубого цвета и обладала не русой, а двуцветной гривой. Причем с изрядной долей седины.
Темнота за письменным столом являла миру только силуэт с круглыми ушами, очень знакомый обеим поняшкам.
У двери замерли два одетых в костюмы мордоворота, даже в полумраке кабинета прикрывающие глаза темными очками.
Еще темнота скрывала ксеноморфа Плуто, но тот был невидим для понячьих глаз. Тем более, виновато опущенных к полу.
Мистер М закончил свою речь, в которой распекал двух поняшек, невольно ставших соучастницами дерзкого преступления:
– …Я не испытываю желания закатать вас в цемент, девочки. Одна из вас слишком ценна как сотрудница, а со второй меня связывает прошлое. С возрастом я сделался сентиментальным. Но все же считайте, что находитесь на испытательном сроке за преступную легкомысленность.
– Спасибо, шеф, – сказала Литлпип, шмыгнув носом. – Мы больше не будем…
– Не надейся меня этим купить, – строго произнес Маус, но потом махнул рукой. – Подите с глаз моих обе...
Когда стук понячьих копыт затих в коридоре, отвернувшийся в кресле к окну хозяин кабинета коротко велел:
– Делай что хочешь, но найди их.
Из теней выступил еще один человек, у которого, в отличие от всех присутствующих, не было имени.
– Ты в порядке, Мик? – спросил он.
– Просто найди их, – процедил мистер М, – и верни то, что мне дорого.
Не изменившись в лице, человек надел шляпу и шагнул к выходу.
Мистер М добавил вслед:
– Живыми. Приведи их живыми. Особенно эту розовую. И отзовите Андерсона и Эй-Джей с операции. Они мне нужны здесь и сейчас.
– Ты уверен? – тот, кого немногие знали под прозвищем Ловчий, остановился.
Маус какое-то время молчал, и никто из присутствующих не посмел нарушить эту тишину.
Наконец, мистер М произнес:
– Нет, не уверен. Но я рассчитываю на Коннорс. Она пока хорошо справляется и без прикрытия. А здесь дело чести.
– Ты ведь знаешь, Гайка бы… – начал было Ловчий, но Микки Маус перебил:
– Гайка была мягкотелой и слишком доброй…
Но Ловчий не уступил:
– И поэтому ты держишь у себя ее клона и хранишь те серьги?
– Я никого не держу, и ты это знаешь, старый друг, – отметил мистер М. – Я отпустил Колгейт. И ты тоже можешь уйти, если хочешь. И даже клон Гайки может это сделать, когда захочет.
– Не хочу, – сказал Ловчий. – Я никуда не уйду и буду с тобой до конца, Мик.
С этими словами он продолжил свой путь и вышел за дверь.
Мистер М замолчал. Только четырехпалая рука в белоснежной перчатке легла на подоконник, накрыв записку.
На небольшом листке полимера немного корявыми буквами понячьего почерка было выведено:
«С днем рождения, сука.
С любовью, Даймонд Тиара Ингред.
PS
Поцелуй меня под хвост, крыса».
Пальцы синтета пробарабанили по столу, а затем мгновенно смяли полимер. Резкий звук заставил оставшихся в комнате людей вздрогнуть.
Наконец, мистер М встал, подошел к окну и, ни к кому конкретно не обращаясь, сказал:
– Когда тебя найдут, а тебя найдут, то объятия Алекса Вендара покажутся тебе безобидной щекоткой, розовая стерва.
Охранники у двери едва заметно переглянулись. Ни один, ни второй еще ни разу не видели шефа в таком бешенстве.
Плуто же издал тихое шипение. Он целиком поддерживал такой подход…
…Хостел «Кролик Роджер» располагался на самой границе трущоб, в районе под неофициальным названием «Руинберг».
Более благополучные районы здесь старались отгораживаться от подобного соседства, а Зеленые сектора вообще отделяла стена высотой в двадцать метров. Автоматизированный же КПП гарантировал, что никакие негодные элементы не побеспокоят жителей обширных частных владений.
Впрочем, ничего особенно интересного для местных за стеной не было: бескрайние поля и наполовину фальшивая природа, где живут жаждущие уединения богачи. Причем по слухам, до ближайшей усадьбы было топать десятки километров: более чем достаточно, чтобы служба безопасности обнаружила и перехватила незаконного посетителя.
Хостел приютился в бывшем жилом доме, три верхних этажа которого давно обрушились. Но первые два уцелели, и даже могли предоставить приличное съемное жилье по меркам «нижних» кварталов Серого города.
По мнению трех недавно поселившихся здесь пони, нужно было совершать усилие, каждый раз проходя мимо маскота хостела в приемной. Метровый кролик из папье-маше с дурацким галстуком-бабочкой и в кричаще-красных штанах от времени принял столь чудовищный вид, что увидевшие его впервые Сансет и Рейнбоу чуть позорнейшим образом не дали деру.
Особенно после того, как внутри фигуры что-то хрипло заклокотало, видимо, имитируя приветственную фразу через убитый напрочь динамик.
Здесь не задавали вопросов и не сканировали чипы. «Перебив» накануне метки электроразрядом из оборванного провода, пони «залегли на дно».
Впрочем, Даймонд Тиара несколько раз отлучалась по делам, а заодно закупалась продуктами в местном лабазе. Благо, никто не мог подумать, что в видавших виды седельных сумках у заселяющихся в дешевый хостел синтетов лежит серьезная по местным меркам сумма наличными.
При этом розовая земнопони строго-настрого запретила двум сообщницам выходить из номера без крайней нужды.
Обе пони, особенно Рейнбоу Дэш, маялись в четырех стенах, где из развлечений был только доисторический телевизор в холле. И то там крутили только какие-то тупые телешоу, да и зрители подбирались соответствующие. Кроме того, на пони косились, и лезть на глаза лишний раз не хотелось.
Рейнбоу и Сансет решили, что когда вернется Даймонд Тиара, они с ней поговорят об этом. По крайней мере, о том, чтобы вылезти в сеть или хотя бы купить немного книг и журналов.
Когда тяжело нагруженная Даймонд вошла в комнату, то бросила на пол многочисленные сумки и пакеты, после чего устало уселась на круп и сказала:
– Дело плохо, девчонки.
– Что такое? – поинтересовалась Сансет Шиммер, у которой все еще крутился в голове вопрос о книгах или еще чем, чтобы рассеять чудовищную скуку.
Розовая пони поджала губы:
– Маус объявил всепланетный розыск. Мы не сможем просто свалить в другой Гигаполис и осесть там.
– Погоди, что? – удивилась единорожка. – Ты же сказала, что у него нет связей в других городах? И что мы сможем перепрошить метки?
Судя по заигравшим на скулах желвакам, Даймонд Тиара стиснула зубы, что есть сил:
– Я его недооценила...
Она подняла ногу с браслетом и показала экран. Там красовались мордочки всех трех пони, их номера, особые приметы, а также место старой работы.
Под каждой значилась цифра с пятью нулями с пометкой «награда от потерпевшей стороны».
При этом у Тиары был открыт официальный сайт полиции.
– Как вы понимаете, – сказала розовая пони, – соваться в нелегальный киберцентр, когда за нас назначена такая награда – это верное самоубийство. Сдадут и глазом не моргнут.
– Круто, – проговорила Рейнбоу Дэш, – мы – враги общества номер один!
Даймонд Тиара с видимым усилием сдержалась и решила все же пойти до конца:
– Ничего крутого. Нас обвиняют в убийстве человека.
Пони шокированно уставились на гладиатора, и та промотала сайт чуть ниже.
– Взгляните сами. Пибоди Харлон был найден мертвым в клубе «Пони-Плей». В вашей комнате.
После этой новости с огненной единорожкой случилась натуральная истерика: поняша горько разрыдалась, уткнувшись мордочкой в копыта. И даже моментально подоспевшие объятия подруги не смогли ее успокоить.
Розовая земнопони, ни слова не говоря, ушла на кухню. Вернулась она оттуда через пару минут со стаканом, который поставила перед Шиммер, все еще рыдающей в объятиях Рейнбоу Дэш.
Единорожка удивленно посмотрела на земнопони зареванными глазами, а та в свою очередь произнесла:
– На вот, выпей. Полегчает…
Она осеклась, чуть не добавив «я знаю». Еще не хватало.
Сансет залпом опрокинула стакан и закашлялась.
А Даймонд воспользовалась паузой и продолжила:
– Твоей вины в этом нет. Крысюк играет на чувствах окружающих его синтетов, как на пианино. Страх, благодарность, чувство вины и прочая дрянь. «Синтезис» не спасает жизни, а только оттягивает неизбежное. А когда тот или иной сотрудник становится полезнее мертвым, то от него избавляются, как это случилось с Харлоном. А «Синтезис», как всегда, «потерпевшая сторона». Так что если кто и виноват в его смерти, то это Маус… ну и я, пожалуй.
Рейнбоу Дэш же продолжала обнимать подругу, успокаивающе поглаживая.
– Кроме того, – решила розовая пони закрепить успех, – Харлон давно этого заслуживал, если хотите знать мое мнение.
– Почему ты его так ненавидишь? – спросила Рейнбоу Дэш.
Внимательный взгляд пегаски приметил, как на мордочке со шрамом заиграли желваки.
...Клуб «Пони-Плей». Туалет для персонала.
Администратор Харлон лежит на спине, взятый в мастерский захват несколькими маленькими пони от «Хасбро».
Всех их Харлон знает: Рейнбоу Дэш Хоул, Даймонд Тиара Ингред, Спитфаер Хэнкок.
Лучшие «свободные» гладиаторы клуба. А Хоул еще и шлюха.
Миловидные мордочки не выражают ничего хорошего, но администратора заботит сейчас одно обстоятельство: радужная пегаска держит блестящее лезвие прямо у самого дорогого.
– Так значит, – говорит Спитфаер Хэнкок, – ты решил подзаработать, продав наши крупы без нашего на то согласия?
– Решил, – отвечает за Харлона Даймонд Тиара. – У него это прокатило с официантками, так он решил, что и с нами выгорит.
Человеку нечего возразить: он и вправду подал мистеру М пару идей насчет того, как можно выжать из клубных поняшек довольно ощутимую сумму в месяц. Всего-то надо, что сделать обязательным оказание «особых услуг», если их заказывают богатые любители вседозволенности…
– Вы знаете, кто я такой?! – выдавливает, наконец, Харлон.
– Человек, – отвечает Тиара. – Один из многих.
Спитфаер добавляет:
– Не надейся на свою «крышу». Мистер М поймет. Он все-таки бизнесмен, а наши жизни стоят куда дороже чем твоя, Харлон. И уж точно побольше, чем ты надеешься выручить.
К обсуждению присоединяется Рейнбоу Дэш Хоул, хотя суть ее претензий Харлон до конца не понимает: она же и так отдается любому встречному садисту!
Но поняшка рассеивает сомнения администратора:
– Знаешь, я предпочитаю торговать своей задницей сама. Так что принимай решение, а то этот нож у твоих яиц начинает меня заводить.
– К-какое решение? – пищит Пибоди Харлон, и поняши переглядываются.
– Так и знала, что что-то забыли, – говорит Спитфаер, потом все трое поворачиваются к человеку.
– Если кратко, – говорит Даймонд Тиара Ингред, — то ты можешь что хочешь делать с официантками и прочей прислугой… но не лезь к гладиаторам. А то яйца отрежем, скормим тебе же и скажем, что так и было. Усек?
Харлон торопливо кивает. Ему теперь эта идея и самому не нравится.
Действительно, кому могут понравиться эти бугрящиеся мышцы и шрамы? Все же большая часть спроса на понячьи прелести касалась нежных и хрупких кобылок, а не этих машин для копытопашной.
Харлон чувствует, что его отпустили. Он еще успевает собраться с мыслями и надеть штаны, когда до его слуха доносится обрывок разговора:
– …Ничего не изменилось, Ингред, – произносит Рейнбоу Дэш Хоул. — Ничего.
После чего раздается отдаляющийся цокот небольших копыт…
Отогнав воспоминания, Даймонд Тиара резко сказала:
– Разговор окончен! И вообще, давайте отдохнем. Я устала как мул, таскаясь по городу, а с некоторых пор еще и пряча морду. Очень уж она нынче популярна.
– Что же нам делать? – тихо пролепетала Сансет Шиммер, все еще всхлипывая. – Мы теперь… не можем уехать и помогать другим?
Тиара только разочаровано махнула копытом:
– Какое там. Свою бы шкуру теперь сберечь. Будьте уверены: любые попытки прохода в цивилизованный квартал кончатся группой захвата. Так что… – она полезла в карман и достала два новых браслета-комма, – держите. А старые давайте сюда. Я очень надеюсь, что вы их не включали.
– Нет, – сказала Сансет, снимая магией и свой браслет, и Рейнбоу, – но дискордовски хотелось. Тут неимоверно скучно.
Тиара ничего на это не сказала и полезла в самый большой пакет, который несла на спине: в седельные сумки тот попросту не влез.
Вскоре на свет появилась… микроволновая печь.
Сансет и Рейнбоу переглянулись.
Они уже знали, что это такое: одно из изобретений людей, что буквально могли заменить им магию в некоторых вопросах. Например, в разогреве и приготовлении пищи.
– Что уставились? – спросила Даймонд. – Нам лучше не светиться больше в кафе. И вообще нигде. А жрать чего-то надо. Вон в той сумке полуфабрикаты.
Рейнбоу скривилась. В столовой «Пони-Плея» практически вся еда для персонала готовилась подобным образом. А с другой стороны, натуральная еда для пони стоила просто немыслимых денег. Да и то, фрукты, овощи и ягоды от «Хасбро» были на вкус какими-то странными и вообще не походили на настоящие.
– А… – начала было Сансет Шиммер, но Даймонд Тиара остановила ее жестом копыта:
– Потом. Все потом. После ужина, а лучше – утром. Мне надо подумать…
Сансет кивнула, а Рейнбоу Дэш заметила:
– Если бы ты позволила нам помочь, то не пришлось бы бегать везде самой.
Тиара поджала губы и не ответила. Ну как объяснить этим поняшкам из Эквестрии, что улицы «нижних» кварталов Серого города совсем не похожи на спокойный район, где стоит «Пони-Плей»?
– Понимаю, – сказала Сансет Шиммер, словно угадав ее мысли, – ты за нас беспокоишься. Но мы все же не жеребята, и жили на улице в этом мире. В самых настоящих трущобах.
Говоря это, она вытирала мордочку салфеткой. Подействовали на нее аргументы Тиары или нет, но единорожка явно приходила в относительную норму.
Даймонд Тиара вздохнула, чувствуя себя обезоруженной под двумя парами глаз.
– Я подумаю, – снова сказала она.
– Обещаешь? – прищурилась Дэш.
– Обещаю. А теперь давайте уже приготовим что-нибудь. Я хочу поужинать и завалиться спать.
– Спасибо, – улыбнулась Сансет, – мы не подведем.
– Можешь на нас положиться, – кивнула Дэш.
«Очень надеюсь на это», – подумала Даймонд и, скрыв вздох, снова занялась пакетами…
…В номере была только одна кровать. Причем в таком виде, что пони единогласно решили, что будут спать на полу, постелив сложенные одеяла.
Сансет Шиммер уже тихо посапывала, отвернувшись к стене и свернувшись калачиком, а лежащей в середине Тиаре все время мешала возня Рейнбоу Дэш на соседней лежанке.
Пегаска без конца ворочалась, шуршала перьями и одеялом, и уже несколько раз вырывала розовую пони из начавшегося было сна.
Теперь же земнопони не могла уснуть, несмотря на всю усталость. Так бывает, когда организм мобилизовался от нагрузок, задействовал резервы, и теперь сон просто не шел.
– О чем думаешь? – спросила Даймонд Тиара, когда радужная пегаска вновь отвернулась от стены.
Рейнбоу почему-то не ответила и даже отвела взгляд. В полумраке ночи розовая пони даже не сразу поняла, что та смутилась.
Даймонд Тиара возвела очи горе и повернулась на спину, заложив за голову передние копыта.
– Колись уже... – сказала она, – я не кусаюсь.
– Я это... – промямлила Рейнбоу Дэш, – думаю о тебе и Колгейт.
Даймонд Тиара хотела было нарычать, но сдержалась и только раздраженно процедила вполголоса:
– Нету никаких «я и Колгейт», ясно?
Но Рейнбоу Дэш будто не слушала:
– Ты такая крутая... во всем. Вот уж не думала, что ты такой вырастешь.
До Тиары не сразу дошло, что Дэш опирается на эквестрийские воспоминания. В них Даймонд и вправду была жеребенком.
– И что тебе показалось таким крутым между мной и этой старой шаловливкой? – уточнила розовая пони.
Даймонд Тиара терпеливо дождалась ответа, хотя радужная пегаска снова ответила далеко не сразу:
– Это... поцелуй...
Розовая пони в отчаянии накрыла мордочку копытом:
– Только не говори мне, что ты... ревнуешь!
– Нет! – в сдавленном писке Рейнбоу послышались нотки нешуточной паники. – Я вообще... не по кобылкам, честно!.. Просто... не могу об этом перестать думать. Не знаю, почему.
– Ну конечно. А крылья торчком у меня, наверное.
Засмущавшаяся пегаска, похоже, была близка к тому, чтобы спрятаться под одеялом. Но натура Рейнбоу Дэш, очевидно, взяла верх, и признание все же вырвалось наружу:
– Можешь... меня тоже поцеловать?
С Даймонд Тиары слетели и те жалкие остатки сонливости, что были:
– Что?!.. Да чтоб тебя, и ты туда же!
– Ладно... – буркнула Рейнбоу и, прижав уши, со вздохом отвернулась.
– Во имя всего съестного... – простонала розовая пони. – Ты обещаешь, что угомонишься и ляжешь спать после этого?
– Обещаю.
– И никаких шаловливых полизушек в ночи?
– Никаких…
– Иди сюда... горе ты радужное.
Пегаска, вздрогнув, даже не сразу решилась.
Ее мысли все еще были заняты тем, как под напором Менуэт затрепетала неприступная и гордая Даймонд Тиара.
А мысли Дэш были о том, что ни разу не поцеловалась с Биг Маком. Просто потому, что их встречи носили скорее деловой характер… ну или пегаска просто пыталась себя в этом убедить.
Но теперь радужная пони размышляла, не упустила ли в этой «главной взрослой тайне» какой-то детали, ранее казавшейся незначительной?..
Даймонд Тиара, не затягивая, взяла Рейнбоу Дэш за затылок и поцеловала в губы. Розовая пони была наслышана о повышенной «шаловливости» радужных пегасок, но все равно осознанно пошла на этот шаг. Надо сразу расставить все точки над «i», обозначить границу отношений. А там, глядишь, отшитая пегаска начнет подкатывать к своей подруге.
Рейнбоу Дэш, отдавшись новым ощущениям, чувствовала, как ее крылья напряглись до предела, а мордочке и ушам стало нестерпимо жарко.
Когда же губы разомкнулись, пегаска ощутила то же самое, что и после первого свидания с Биг Маком Пестрецоффом: ей хотелось еще.
Даймонд Тиара сказала, с кривой усмешкой глядя на красную-красную мордочку радужной пони:
– А теперь будь хорошей девочкой, и...
Закончить она не успела: Дэш подалась вперед, и губы поняшек вновь соприкоснулись. На этот раз поцелуй вышел еще более страстным, и Даймонд Тиаре подумалось, что Рейнбоу, наверное, забыла о своем обещании и захочет непременного продолжения.
Которого розовая пони решительно настроилась не давать.
Но Рейнбоу Дэш, прервав поцелуй, вскочила и ускакала за хлипкую дверь, что вела в санблок.
Зашумел душ.
Даймонд Тиара, вытерев губы, уселась обратно на свою лежанку и обратила внимание, что Сансет Шиммер не спит и внимательно смотрит.
– Ну что?! – с вызовом спросила розовая пони.
Сансет, не вставая, пожала плечами, и на ее мордочке появилась легкая улыбка:
– Да так… ничего. Спокойной ночи, Даймонд Тиара.
– Угу, – буркнула земнопони. – Спокойной. С вами двумя заснешь...
Из душа раздались тихие повизгивания: похоже, пегаска влезла просто под ледяные струи.
– Сансет, – позвала Даймонд Тиара, когда улеглась на место, – сколько ей лет?
– Реальных не знаю, – отозвалась та, – а биологических вряд ли больше восемнадцати.
– Девчонка еще совсем, – проворчала бывший гладиатор. – Неудивительно, что такой гон в башке.
– А сколько лет тебе? – спросила огненная единорожка.
Даймонд Тиара отозвалась не сразу:
– Я кобыла в полном расцвете сил. Не будем об этом…
– Что нам делать, Даймонд? Во всех Гигаполисах для нас не осталось места…
– Это же очевидно, – буркнула розовая пони, отворачиваясь. – Ведь на Гигаполисах не кончается мир… даже такой навозный, как этот.
Она еще что-то невнятно промямлила, но усталость все же взяла свое, и вскоре грозный гладиатор уже безмятежно спала.
Сансет Шиммер, улыбнувшись, откинулась на свою подушку с твердым намерением дождаться радужную пегасочку из душа…
…Когда Рейнбоу Дэш вернулась из ванной, где простояла под ледяным душем несколько минут, обе подруги уже крепко спали.
Почему-то подумалось, что во сне Даймонд Тиара вовсе не выглядит суровой и строгой. Черты ее мордочки разгладились, явив миру ту пони, которая так же, как и Рейнбоу Дэш, в свое время получила частицу любви миллионов фанатов по всему миру…
В полумраке какого-то склада беседовали двое. Первой была розовая пони со шрамом на мордочке, которая старательно куталась в плащ с капюшоном, а глаза закрывала огромными зеркальными очками.
Вторым же был антропоморфный черный кот-фурри в плаще и шляпе. Зеленые глаза недобро поблескивали в полумраке.
– Ты обещала, – укоризненно проговорил кот.
Даймонд Тиара Ингред кивнула:
– Верно. Но это было до того, как за мою голову назначили награду. Поэтому нужно, чтобы еще какое-то время тебе оставалось невыгодно сдать меня.
– И долго ты еще собираешься на мне ездить? – поинтересовался фурри, голос которого приобрел холодные нотки.
Последнее не укрылось от внимания Даймонд Тиары:
– Ой, обидели котика, какая злая поняша. Можно подумать, ты в своей жизни мало синтетов кинул. Вот и расплачивайся теперь. Тебе нужно твое досье, так заработай на него. Вот список того, что нужно. Достаешь и получаешь свою херню. А если нет… что ж, если за мной придут, то будь уверен, это досье попадет в лучшем случае снова к Маусу. А в худшем – к копам. Мы друг друга поняли?
Кот молча взял листок полимерной бумаги у пони из копыта:
– Я уже достал, рискуя шкурой, ключ-допуск и нулификатор.
– Не дави на жалость, – фыркнула гладиатор, – ты на этом заработал. Я тебя знаю как облупленного, Базилио. Передо мной можешь не юлить.
– И что тебе теперь надо? – мрачно осведомился кот.
– Наборы для выживания, причем с полностью автономным циклом не менее месяца, три понячьих комплекта. Знаешь, эти, из каталога «Фолаут». Консервы. Расходники к фильтрам и очистители воды. Антирад и детокс.
– Это все, чего поняша желает? – скривился кот. – А как насчет раком?
– У тебя столько нет, коврик, – парировала Тиара. – Чего ты нос воротишь? Тебе даже не придется все это красть. На тебе аванс.
На пол шлепнулась небольшая седельная сумка, из которой на пыльный бетон выпала пара пачек наличных.
В зеленых глазах кота отразился живой интерес:
– Аванс?
– Агась. И на закупку оборудования. Впрочем, можешь его украсть – тогда это все станет твоим.
– Сроки?
– Сегодня.
– Да ты спятила, – изумился кот. – У меня, по-твоему, других дел вообще нет? Назови хоть одну причину такой спешки!
Бровь Даймонд Тиары иронично поднялась:
– Награда за мою голову?
– А для меня? – не уступил Базилио.
Пони перечислила:
– Неплохие деньги. Досье. Моя благодарность – она сделала паузу, будто вспомнив о чем-то важном. – И вот еще что. Возможно, на встречу явлюсь не я, а Сансет Шиммер или Рейнбоу Дэш. Они передадут тебе досье, если вдруг…
Земнопони осеклась, и фурри, в лапах которого уже оказалась сумка с деньгами, уточнил:
– Вдруг – что?
– Ты и сам знаешь что, – отрезала Даймонд Тиара. – Просто имей в виду, что за заказом придет любая из нас. И принесет то, что до недавнего времени покоилось в сейфе мистера М. И еще денег. Нам они все равно будут уже ни к чему.
Кот перекинул через плечо сумку с деньгами.
– И я должен поверить тебе на слово? – уточнил он.
– А у тебя есть выбор? – вопросом ответила Тиара. – Я не могу отдать тебе досье, потому что ты, половик драный, после этого нас тут же сдашь с потрохами, чтобы получить от мистера М обещанную награду. А так у нас есть гарантия.
Кот промолчал и метнул на розовую пони испепеляющий взгляд.
Чертова лошадь видела его насквозь. Суммы наград, назначенных мистером М, манили. Но Базилио знал, что в таком случае будет вынужден остаться работать на Мауса.
Или сесть в тюрьму, если не чего похуже. Как известно, за тяжкие преступления синтетов особо даже не судят. Красный чип – тут даже разбираться не будут, пристрелят на месте.
Как вариант, этот Иерусалим прикажет своим громилам набить из кота чучело.
В любом случае, приятного мало.
Даймонд Тиара, для которой метания кота были словно открытая книга, только усмехнулась:
– Утешайся тем, что без твоей помощи нам тоже крышка. Так что в наших общих интересах, чтобы все прошло гладко.
На морде Базилио расплылась клыкастая улыбка.
В этой пони черный кот видел равного противника, и это была максимальная оценка с его стороны, если исключить унизительное преклонение перед силой. Властей или мистера М, к примеру.
– Была бы ты кошкой... – начал он, но Даймонд Тиара перебила:
– Да-да, ты меня бы трахнул. Сочту за комплимент... котяра мартовский.
– У справного кота и в октябре март, – хмыкнул фурри и повернулся, чтобы уйти. – Приходите вечером. Все будет.
Когда черный кот растворился в темноте, Даймон Тиара вышла с территории промзоны, где располагался склад, и вскоре села в частное такси: не хотелось случайно мелькнуть своей меченой мордой в общественном транспорте под чутким взглядом камер.
Таксист попался, как назло, болтливый: улыбчивый чернокожий парень, волосы которого были заплетены в бессчетное множество тонких косичек.
Всю дорогу он о чем-то весело трещал и, похоже, отвечал сам себе, не особенно нуждаясь в собеседниках.
Даймонд Тиара не слушала, иногда кивая или односложно отвечая. По всему выходило, что трем отчаянным пони, рискнувшим перебежать дорогу всемогущему мистеру М, наступает трагический конец.
И покровительство этого странного Иерусалима тоже не давало никаких шансов: уж Даймонд-то точно знала, что за подобные деньги люди и им подобные запросто предадут самых близких друзей. Что уж говорить о едва знакомых пони?
Особенно если удастся получить то, зачем, собственно, и взялся помогать розовой поняше с ее местью.
Что было странно, так это то, что мистер М так взъелся. Он не мог не понимать, что привлекая власти, он практически теряет возможность получить назад свои деньги: ведь сразу возникнут вопросы, откуда они.
И даже если сумма этой заначки и могла быть для миллиардера Мауса довольно небольшой, власти наверняка сунут нос в документы, которые не зря даже не оцифровали.
Но по мнению Тиары, и в бумажках не было ничего такого: не проходило года, как какой-нибудь идиот не начинал вопить об ущербности Гигаполисов и призывать «вернуться к истокам».
В сети какое-то время аргументы обсуждались, мусолились, иногда даже рождали не слишком долговечные мемы. После чего тема быстро приедалась, и все тихо сходило на нет до появления очередного горлопана.
– Мы приехали, – вырвал поняшу из раздумий голос таксиста. – С вас девять с полтиной.
Возьмите, – пони отдала парню наличную десятку.
«Smile, the worst is yet to come, – раздавалась песня из старых динамиков радио, – We'll be lucky if we ever see the sun…»
Даймонд уже было вылезла из приземистой машинки, как ее догнал голос:
– Почаще улыбайтесь и помните – у каждого в жизни есть своя грустная сказка. К сожалению, в жизни куда больше грусти, чем сказок.
Пока Даймонд Тиара обдумывала ответ, дверь уже закрылась, а автомобиль набрал скорость, чтобы вскоре скрыться за поворотом…
Тиара ушла до того, как две другие пони проснулись, и очень надеялась, что за ее отсутствие те не наделали глупостей.
К счастью, новые коммы не могли выдать беглянок, так как обладали чудовищно ограниченным функционалом.
Явившись в номер, Даймонд Тиара застала легкий раздрай: по полу и столам было разложено все имущество поняш, которое до того тихо покоилось в седельных сумках.
– Что за бардак? – поинтересовалась земнопони, стоя в дверях.
Висящая в воздухе (потому что на полу места почти не осталось) Рейнбоу Дэш ответила:
– Мы решили, что пересчитаем все имеющиеся вещички. Ты куда опять ушла без нас?
– Да, – кивнула сидящая за столом Сансет Шиммер. – Это было просто нечестно с твоей стороны, не оставить даже записки. Мы уж не знали, что и думать.
Перед единорожкой высилось несколько пачек банкнот: вторая половина того, что удалось украсть у мистера М.
Кроме того, здесь же лежала толстая папка с бумажными документами, а также небольшая шкатулка из сейфа.
К слову, последняя была открыта, а на салфетке рядом поблескивали две сережки с непрозрачным голубым камушком.
– Я больше не буду выходить, – сказала Даймонд Тиара, потом пояснила. – Моя рожа со шрамом слишком приметная. Мои двойники и без того не слишком часто встречаются, а с меченой мордой и подавно. Так что вечером за экипировкой идете вы.
– Куда? – тут же навострила уши Рейнбоу Дэш.
– Все скину на коммы. Пойдете уже с вещами, чтобы сюда не возвращаться. Только забежите за мной.
– Почему бы и вещи не забрать тогда же? – спросила Сансет.
– Чтобы не выдать мероприятие, – сказала розовая пони. – Так что встретимся в условленном месте. Чем меньше мы мелькаем тут с тюками, тем меньше подозрений. Хозяин хостела, думаете, будет против получить деньги от мистера М?.
Вопрос был риторическим, поэтому ответа не потребовалось.
Протоптавшись по наполовину свернутым одеялам, Даймонд Тиара подошла к столу.
– Что у нас тут? – уточнила она, слегка оттеснив крупом Сансет Шиммер.
– Какие-то сережки, – ответила та. – Раз лежали в сейфе, видно, дорогие.
– Ни фига они не дорогие. Таких в любой лавке бижутерии навалом: латунь да пластик. Штамповка за пару кредитов.
Рейнбоу Дэш пожала плечами:
– Значит, в них что-то спрятано. Какая-нибудь яйцеголовая заумь, типа местной магии.
– Действительно, – согласилась Сансет. – Иначе с чего бы им лежать в кабинете?
Вскоре украшение было помещено под сканер комма, но тот ничего не выявил. Не было вплавленных в пластик микрочипов, украшения не являлись какими-то носителями информации. На них даже не было микроскопических текстов. Ничего не выявил и ультрафиолетовый режим фонарика.
По всему выходило, что сережки являются тем, чем кажутся: дешевой бижутерией, стоящей даже меньше бархатной коробочки, в которой были обнаружены.
– Ну и навоз с ними, – час спустя раздраженно сказала Даймонд Тиара, еле сдержавшись, чтобы не плюнуть. – Только зря время потеряли.
Изыскания были прекращены после того, как сразу у двух поняш заурчало в животах: увлекшись тайной украшений, они даже забыли пообедать.
– Давайте собираться, – сказала Сансет. – Даймонд, займешься обедом?
– Могу и я, – отозвалась розовая пони, спрыгивая со стула. – Микроволновку не сломали в мое отсутствие?
– И близко не подходили, – улыбнулась единорожка.
Разбросанные по полу вещи стали, поочередно окутываясь бирюзовым мерцанием, аккуратно складываться обратно в седельные сумки.
Рейнбоу же занялась одеялами и лежанками: дополнительная пара конечностей позволяла ей скатать ткань плотнее, в то время как телекинез Сансет не мог нормально поднять предметы такого размера.
Даймонд Тиара же, отойдя в угол с микроволновкой, засунула туда несколько вегетарианских обедов быстрого приготовления. Конечно, эта еда была искусственной, но кто поручится за натуральность тут, в городе, где даже трава нормальная не растет?
Пони вспомнила, что как-то потратила изрядное время, чтобы найти в Гигаполисе хоть что-то настоящее. Но трава и деревья в парках хоть и были зелеными и приятными на ощупь, но не были растениями, а только имитацией. А то, что росло в трущобах, было чахлым с виду и довольно мерзким на вкус.
Как-то в сети она видела огромные агрокомплексы, где выращивалось сырье для того, что тут именовалось «натуральной пищей». Закрытая экосистема под стеклянными куполами, где растения были будто заключены в тюрьму: ограниченное пространство, дозированные порции воды и питательных веществ, роботизированное обслуживание.
Ну как, скажите на милость, в таких условиях можно хоть что-то нормальное вырастить?
И уж если земнопоньская натура Даймонд Тиары протестовала против подобного отношения к растениям, то что можно было говорить про, к примеру, Эпплджек или Кэррот Топ?
По слухам, зачастую всякие «огородные пони» пытались заниматься привычным земледелием, если это позволяли средства и желания хозяев. Но, как правило, из-за скверного воздуха, воды и почвы усилия эти пропадали втуне.
Хотя по слухам, в Зеленых секторах или в Белом городе такое было возможно.
Вот только Даймонд Тиара сильно сомневалась, что кто-то из богачей отдаст поняшке, даже самой любимой, свою идеальную лужайку под какой-то там огород или сад.
Впрочем, искусственный обед, будучи разогретым в микроволнах, пах весьма аппетитно.
– Даймонд, – окликнула ее вдруг Сансет Шиммер, – а что с сережками делать?
– Да пофиг! – отозвалась розовая пони. – Можешь себе забрать!
При этом она смотрела в другую сторону и не увидела изумленно-обиженного взгляда Рейнбоу Дэш.
Впрочем, радужная пегаска быстро пришла в себя и снова занялась сборами. В конце концов, тот поцелуй в ночи ничего не значил.
Ведь правда?..
…Проводив двух поняш после позднего обеда, Даймонд Тиара поймала себя на том, что испытывает по поводу них натуральное беспокойство.
Именно за них, а не за снаряжение.
Хотелось броситься следом и за всем хотя бы проследить, но в то же время розовая пони понимала, что попадись она со своей меченой рожей в объектив полицейской камеры, то подведет всех.
Даймонд Тиара было подумала, что надо озаботиться маской или вроде того. Не ходить же, в конце концов, все время с надвинутым на мордочку капюшоном?
…Розовая пони листала печатный каталог, но ничего умнее карнавального костюма производства «Хасбро» не нашла.
Там была довольно симпатичная маска, оформленная, ко всему прочему, еще и перышками.
Как раз закрыло бы почти всю мордочку, но, к сожалению, оформлено все было чересчур ярко. Кроме того, совершенно не в цвет Даймонд Тиары, что вызывало у поняшки чувство внутреннего отторжения.
Пока же была более насущная задача: придумать, что делать дальше. Изученные документы, которые хотел себе Иерусалим, заставили поняшу крепко задуматься.
Нет, при такой награде за голову она даже не собиралась выходить на связного. Но вот использовать пару запасных планов отхода – это было можно. Особенно, если целью сделать не условленную точку эвакуации, а, скажем…
…Даймонд потом неоднократно спрашивала себя, что же заставило ее взглянуть в окно в тот момент.
Но мимолетный взгляд на загаженную улицу, отгороженную мутным стеклом, заставил земнопони похолодеть. Через проезжую часть, покинув неприметную колесную машину с тонированными стеклами шел…
Даймонд Тиара не знала, кто это.
Но то, что это – человек Мауса, было яснее ясного, так как это был тот самый тип, что на портрете в кабинете мистера М стоял рядом в шляпе и плаще.
Черты его лица, как и тогда, скрывали темные очки и поднятый воротник плаща, но, вне всякого сомнения, это был он.
Неспешно двигался и как будто даже никуда не спешил.
Даймонд Тиара вздрогнула.
Он никуда не спешил, потому что был уверен: его цель никуда не денется.
А значит, он был не один.
Розовая пони сорвалась с места и судорожно стала пихать в микроволновку то, что не должно было попасть в руки мистера М.
Когда в печке оказалось почти все что нужно, Даймонд вдруг остановилась на полпути и спешно набрала номер на коммуникаторе.
– Где вы сейчас? – спросила она, как только на экранчике появилась довольная мордочка Сансет Шиммер.
– Привет, мы как раз идем обратно. Все прошло идеально, и...
– Уходите. Меня не будет.
– Что, но...
– Заткнись! – прервала Даймонд Тиара. – Времени нет. Я отправила вам обоим дублирующие сообщение со всем, что вам необходимо знать и делать. Не возвращайтесь за мной.
– Но как... – предприняла единорожка еще одну попытку.
Земнопони снова не дала ей договорить:
– Если я выберусь, ждите меня на условленном месте, но не больше часа. Не появлюсь – уходите. Все.
– Не все! – вдруг раздался обеспокоенный голос Рейнбоу Дэш. – Скажи, почему ты тогда спасла меня? Это правда была случайность?!
– Нашла время! – огрызнулась розовая пони.
Но с той стороны снова раздался хрипловатый голос радужной пегаски:
– Скажи! Сейчас!
– Вы мне всегда были безразличны, – чувствуя, как сердце сжимается, сказала Даймонд Тиара настолько уверенным голосом, насколько смогла изобразить. – И тогда, и сейчас.
После этих слов она размахнулась и ударила коммуникатором о край стола.
Дешевая электроника издала только жалобный хруст, после чего на пол посыпались кусочки пластика и металла.
А Даймонд Тиара, кинув остатки браслета в микроволновку и захлопнув дверь, на несколько мгновений зажмурилась и прошептала одними губами:
– Простите меня…
Ткнув наугад в кнопку таймера, она снова выглянула в окно, но не увидела страшного человека в шляпе, что пришел по ее, Даймонд, душу.
Второй этаж, внизу асфальт. Приятного мало, но перспектива еще мрачнее.
Пони распахнула оконную раму. Тренированное тело напряглось, готовое броситься наружу, но от двери сверкнуло, и заднюю ногу пронзила обжигающая боль.
Даймонд Тиара стиснула зубы, сдерживая крик, и все же сделала усилие в попытке выброситься из окна. Нечего было и думать теперь правильно сгруппироваться, но стало уже не до выпендрежа.
Но тот, кто подстрелил пони, знал свое дело: правая нога подкосилась, и Даймонд Тиара растянулась на полу.
Человек, держащий в руках небольшой лазерный пистолет, со спокойным лицом подошел ближе. Ничего не говоря, он выстрелил еще раз, и на этот раз красный луч прожег еще и переднюю ногу.
Тиара не закричала и теперь, хотя в глазах на мгновение помутилось от боли.
Но чем были хороши бластеры, так это тем, что прижигали раны сразу после попадания, и истечь кровью поняше не грозило.
Ловчий, а это был он, убрал оружие и, демонстративно игнорируя и Тиару, и черный чемодан на постели, стал обыскивать комнату.
После минуты бесплодных поисков он подошел к Тиаре.
– Ты знаешь, зачем я здесь? – спросил он, наклонившись к лежащей на полу поняше, что даже не пыталась как-то помешать или уползти: с одной неработающей конечностью еще можно было что-то сделать, но две простреленные ноги не оставляли шансов.
И уж конечно, визитер об этом отлично знал.
– Мне как-то не досуг размышлять почему ты здесь, – фыркнула пони, стараясь, чтобы голос не дрогнул. – Я, видишь ли, тут раненая лежу!
Ловчий спокойно наступил пони на одну из поврежденных ног.
– Где. Данные?
Тиара с кривой ухмылкой ответила:
– Попробуй посмотреть в чемодане.
Она не знала, зачем тянет время. Судя по доносящемуся из все еще работающей микроволновки запаху паленого, данных больше не было, за исключением файлов, отправленных двум поняшкам и еще кое-кому, на всякий случай.
Ловчий кивнул и протянул руку к чемодану. Но когда Тиара старательно сделала взгляд выжидательным, человек скривился и вместо обыска поднял к лицу коммуникатор.
– Да, это я, – сказал он. – Да. Нашел и взял. Во всяком случае, одну. Не знаю. Мне нужна группа саперов. Уж больно поняша на меня враждебно смотрит. А зная эту розовую дрянь, она могла и сюрприз приготовить.
На мордочке Тиары мелькнуло деланое разочарование.
«Ну прям звезда, – невесело усмехнулась пони про себя. – Жаль, никто не видит. Выдать тебе «Оскара» за актерскую игру».
Ловчий же подошел к окну, устремив скрытый темными очками взгляд на Серый город.
Даймонд Тиара уже стала было гадать, что у него на уме, но человек все же спросил:
– Ну, и что мне с тобой делать?
– Как насчет того, чтобы перевязать?! – подняла бровь розовая пони.
Ловчий обернулся:
– Уверена?
– Че?
Безотказный убийца мистера М пояснил:
– Ты всю жизнь хотела быть хозяйкой собственной судьбы. Да, я читал твое досье. Так вот, здесь и сейчас у тебя есть шанс. Я не спрашиваю, где твои подруги. Потому что добровольно ты мне это не расскажешь, а пытать я тебя не собираюсь. Но здесь и сейчас ты вправе выбирать.
На мордочке Тиары появилась кривая усмешка:
– Сказать тебе, где данные, после чего ты меня отпустишь, да? За дуру держишь?
– Я разве сказал, что отпущу?
– А что тогда?
– Я могу тебя убить, прямо здесь. Больно почти не будет, обещаю. А могу доставить к мистеру М, который решит твою судьбу. И поверь, если тебя отдадут Плуто, то ты еще легко отделаешься.
Даймонд Тиара нашла в себе силы фыркнуть:
– Ха! Мне всю жизнь говорили, что я легко отделаюсь, но знаешь что? Ты читал мою биографию и знаешь, через что я прошла. И заметь, я все еще жива. Переживу и это!
– Твой выбор, – кивнул Ловчий и достал из кармана плаща небольшой перевязочный пакет. – Не дергайся.
Через пару минут раздался щелчок микроволновки. Повалил дым, и где-то раздался звонок пожарной сигнализации.
Тиара бросила:
– Если что, данные были в микроволновке.
Ловчий, который как раз заканчивал с задней ногой пони, поднял взгляд:
– Уничтожила данные и вместо простого выхода выбрала сложный? Достойно уважения, лошадка.
С этими словами он завернул поняше за спину передние ноги и связал, не слишком церемонясь с раненой конечностью. После чего взял за шиворот куртки и довольно грубо потащил, впрочем, не стараясь специально сделать своей жертве больно.
Когда же они вышли на улицу и двинулись к машине, Тиара изо всех сил крутила головой, надеясь не увидеть стоящих невдалеке подруг. С этих дурех станется припереться «спасать» розовую земнопони-гладиатора.
Но у них получится в лучшем случае присоединиться к ней, так как для Ловчего будет делом двух секунд подстрелить обеих. А в худшем – попросту распрощаться с жизнью…
…За несколько кварталов от хостела «Кролик Роджер» две основательно нагруженные пони вот уже несколько часов шли через индустриальную зону.
Вокруг высились безликие бетонные строения, характерные для Серого города, равнодушные люди спешили куда-то по своим делам.
Пони шли, и сами не знали, куда: на назначенную встречу Даймонд Тиара не пришла, а значит, не смогла уйти от ищеек мистера М. А может, полиции.
При мысли о том, что храбрая, ворчливая и безотказная розовая поняша погибла, на глаза наворачивались слезы. Сансет Шиммер даже слышала, как Рейнбоу иногда всхлипывает, но не подавала вида: у нее самой на душе кошки скребли.
Мир людей, огромный, серый и до недавнего времени равнодушный, вдруг обратил внимание на два маленьких цветастых комочка, и от этого делалось страшно до дрожи в коленках.
Недавно пришедшие на коммы пакеты файлов содержали краткую выдержку всяких документов из сейфа мистера М, а также их отсканированные копии.
Кратко просмотрев последнее сообщение от Даймонд Тиары, поняши уже знали, что им делать, но все равно не решались.
Но нельзя бесконечно брести в никуда, и Сансет Шиммер первой подала голос:
– Рейнбоу, но как мы выйдем из Гигаполиса? Я-то не умею летать, а ты меня столько не протащишь. Разграничители между районами, полиция, трущобы, наконец. Как пробиться через это?
На голубой мордочке впервые с тех пор как Даймонд Тиара сказала подругам свои последние слова расплылась легкая улыбка.
– О нет, – Сансет Шиммер тоже улыбнулась, – я знаю это выражение… Что ты затеяла?
Рейнбоу обернулась на подругу, и вдруг глаза радужной пони расширились от страха, а копыто резко дернуло единорожку в сторону.
И лишь это спасло пони от того, чтобы не попасть в захват коротко стриженного светловолосого человека в белом пальто, что уже нацелился схватить пони за шиворот.
Пони, не сговариваясь, рванули с главной улицы, не особо разбирая дорогу, и вслед им понеслась отборная ругань.
Они не видели, но пистолет светловолосого запутался в кобуре, поэтому была упущена драгоценная секунда, за которую синтеты успели скрыться в каком-то проулке.
Рванувшись в погоню, человек поднял незанятую оружием руку и сказал:
– Эй-Джей, я их упустил. Они побежали на заброшенную базу «Глобалтранса»…
– Принято, – отозвался коммуникатор голосом молодой девушки, который показался бы большинству пони довольно знакомым. – А я предупреждала, Андерсон.
Светловолосый не обиделся и не сбавил темп бега, а только расплылся в улыбке:
– Хорошо, я проспорил сидр, признаю. А теперь сосредоточься на деле.
– Не уйдут, – уверенно сказала собеседница названного Андерсоном. – Йе-ха, охота началась!
За спиной светловолосого охотника улица вернулась к своему привычному ритму: мимолетное оживление почти не повлияло на спешащих по своим делам людей…
...Спустя короткое время на заброшенной логистической базе разорившейся транспортной компании у входа в один из ангаров стояли двое: первым был человек в белом пальто, носивший имя Александр Андерсон.
За его спиной в ножнах крест-накрест покоилось два недлинных прямых клинка, а в руке матово поблескивал бластер.
Рядом с человеком в белом, выйдя из невзрачной с виду машины, встала зеленоглазая девушка в джинсах и клетчатой рубашке с закатанными рукавами. На светловолосой голове покоилась видавшая виды шляпа-стетсон, из-под которой свисала перехваченная красной резинкой толстая коса. При этом кожа девушки отливала неестественным для людей мягким светло-оранжевым цветом, а белые веснушки на щеках были по-мультяшному крупными.
На левом предплечье можно было заметить синтетский штрих-код.
В тонкой руке девушка сжимала разрядник: оружие менее капризное, чем бластер, и не такое требовательное к точности прицеливания. И как следствие, распространенное куда шире в гражданском секторе, хотя и несколько презираемое профессионалами.
– Ну вот, – сказал тем временем Андерсон, – теперь им никуда не деться. Из этого ангара нет другого выхода, а ворота закрыты уже невесть сколько. Да и не сдвинуть поняшкам такие створки.
– Не недооценивай тех, кто меньше тебя, – сказала девушка голосом, что недавно раздавался из коммуникатора Андерсона.
Тот обернулся и посмотрел в выразительные глаза девушки, отливающие глубочайшей изумрудной зеленью.
– Не собирался даже, Эй-Джей.
– Просто сделаем свою работу и идем, – сказала та, покрутив в руке разрядник, – и Алекс…
– Да? – уже сделавший было шаг к ангару человек обернулся.
Порыв ветра слегка отклонил его поднятый воротник, и на шее мелькнуло клеймо-штрихкод: Андерсон был синтетом, как и его спутница.
– Обойдись без клинков, – попросила Эй-Джей. – Терпеть не могу, когда ты все вокруг уделываешь кровью, как мясник. Это всего лишь пони.
– Я подумаю, – улыбнулся Андерсон, снова отворачиваясь к ангару. – С Богом.
…В то же самое мгновение из заброшенной постройки послышался низкий рев, как будто неведомое чудовище заворочалось в глубине ангара.
Охотники успели только переглянуться, когда от страшного грохота заложило уши. Старые ворота ангара сорвало с петель от удара, и наружу вылетел объятый клубами черного дыма и пыли огромный большегрузный автомобиль.
Андерсон, который на самом деле был не сыщиком, а настоящим полубоевым синтетом, успел лишь в стремительном рывке оттолкнуть с пути металлического чудовища напарницу. Сам же он был задет краем тяжелого бампера и отлетел в сторону, единственно чудом не впечатавшись в борт стоящей неподалеку машины.
– Простите! – раздался еле слышный писк из кабины грузовика, хотя пони прокричала на пределе возможностей.
Эй-Джей, перекатившись по земле и потеряв шляпу, выпустила вдогонку молнию из разрядника, которая выбила искры из кабины восьмиосной машины без какого-либо видимого ущерба.
Протаранив бетонное ограждение, грузовик вылетел на шоссе, оставив охотницу кашлять в поднятом облаке пыли.
Транспорт охотников пришел в полную негодность: удар грузовика отбросил легковую машину на другой конец двора, смяв корпус и разбив все стекла и фары. Два колеса и одна дверь отвалились, а из-под обломков медленно растекалась лужа из горючего и масла.
Принявшее неестественную позу тело Андерсона лежало чуть в стороне. Белую одежду синтета испачкало пылью и его собственной кровью.
Эй-Джей бросилась туда и быстро перевернула напарника на спину. Тот открыл голубые глаза и закашлялся. Новая струйка крови вытекла изо рта и забежала за шиворот.
– Кх… – только и выдавил Андерсон. – Кх…
– Молчи, – проговорила оранжевая девушка, доставая из кармана джинсов небольшой футляр. – Сейчас вколю тебе стимулятор.
– Кх… кур-рва… – сумел, наконец, совладать с речевым аппаратом Андерсон, – м-мать…
– Ругаешься, – заключила Эй-Джей, вкалывая синтету небольшой шприц-тюбик прямо в шею. – Значит, будешь жить. Спасибо, хоть не священными писаниями, голова от них болит.
Андерсон в ответ лишь слабо улыбнулся. Его этот удар хотя и вывел из строя, но угрозы для жизни не представлял.
Правда, предстоял небольшой период довольно болезненной регенерации, но это была сущая мелочь в сравнении с тем, что пережил бы на его месте обычный человек.
Девушка перевела взгляд на пролом в бетонной стене.
Этого просто не могло быть. Судьба всех заброшенных машин и построек в Сером городе разнилась в деталях, но одно всегда было неизменно: ничего работоспособного там не оставалось очень быстро. Что-то вывозили прежние владельцы, остальное оставалось на поживу мародерам.
И уж работающая, а тем более, заправленная машина в недрах логистической базы уже годы как неработающей компании – это было нечто из ряда вон.
Так только в дешевых сериалах бывает.
Правда, окажись тут Даймонд Тиара Ингред, смогла бы рассказать об одном из запасных планов отхода, который от других выгодно отличало отсутствие всяческих связных…
– Вот же овсяный жмых, – выругалась Эй-Джей, потом посмотрела на Андерсона, тело которого медленно и с тошнотворным хрустом принимало прежнюю форму. – Кажется, тут все гораздо сложнее, чем просто три поняшки…
…Сверхтяжелый тягач, способный таскать за собой настоящий автопоезд из контейнерных прицепов, вылетел на восьмиполосную радиальную трассу.
Беспорядочные сигналы порскнувших в стороны участников движения потонули в оглушительном реве разлаженного двигателя, выдававшего в воздух клубы черного дыма вперемешку с пламенем.
В кабине, запросто способной вместить десяток человек, сидело двое маленьких синтетов.
Рейнбоу Дэш, бывшая Семнадцатая, с трудом ворочала огромный руль. Педали же были бы недоступны для пони, если бы не привязанные в спешке к ногам импровизированные ходули.
Сансет Шиммер, вжимаясь в кресло на пассажирском месте, отчаянно пискнула:
– Рейнбоу! Я и не знала, что ты умеешь управлять грузовиком!
Ее грива все еще была дыбом от остаточного разряда молнии, которой одна из охотников Мауса ответила на попытку попросить прощения за сбитого напарника.
Сансет очень надеялась, что человек в белом пальто пострадал несильно: делалось дурно при одной мысли о том, что поняши насмерть сбили кого-то.
И сейчас не было ни одной причины, чтобы грива возвращалась в свой нормальный вид, а как раз наоборот.
Дэш, отчаянно вцепившись в руль и давя педали в попытках удержать тяжелую машину на дороге, выкрикнула в ответ:
– О чем ты говоришь? Ни фига я не умею! – пегаска выдавила клаксон, и трасса огласилась низким ревом. – С дороги, неудачники! Типа крутые поняшки на трассе!
Вскоре откуда-то донеслось прерывистое завывание полицейских сирен: дорожная служба безопасности быстро засекла несанкционированного участника движения.
В зеркало заднего вида Рейнбоу увидела, как с нескольких полицейских машин в грузовик ударили молнии разрядников. Но похоже, что кабина и двигательный отсек были относительно хорошо изолированы: мотор даже не сбился с ритма.
Из-за поворота тем временем показались ворота, отделяющие Серый город от Трущоб.
И пусть это был забор высотой несколько метров, увитый «колючкой» и, по слухам, под напряжением, но сделан он был из стальной проволоки.
То есть, в сущности, представлял из себя препятствие для пешеходов и совсем уж легких машин. А для совсем непонятливых существовала вооруженная служба безопасности, сотрудники которой сидели на вышках с тяжелыми разрядниками.
Сансет, с ужасом смотря, как от тупого рыла грузовика в панике разлетаются в стороны колесные легковушки, спросила:
– Неужели нельзя было выбрать машинку пошустрее и полегче? Зачем надо было угонять это чудовище?!
– Вот зачем!!! – не своим голосом завопила Рейнбоу и втопила педаль газа до самого пола.
Мотор надсадно взвыл, просто как укушенный под хвост дракон.
Не то чтобы Сансет встречала драконов при таких экстремальных обстоятельствах, но это была первая мысль, пришедшая ей в голову.
В грузовик ударило несколько рукотворных молний из разрядников, и с пульта посыпались искры: видимо, даже изоляция не смогла поглотить весь заряд.
По крайней мере, это единственное, что пришло пони в голову в качестве объяснения.
Но разогнавшийся железный левиафан уже было не остановить: снеся стальную сетку, в снопе искр и огня, машина понеслась дальше по шоссе, вихляя на пробитых колесах, надсадно гудя и теряя куски обшивки и деталей...
…Полиция вскоре отстала.
Возможно, останься грузовик на одной из основных трасс Серого города или попытайся выйти на кольцевую магистраль, или же вовсе проникнуть в Зеленые сектора, с ним быстро было бы все кончено: автоматические системы защиты благополучных районов и ключевых объектов инфраструктуры были оснащены тяжелым оружием.
Но ревущая громадина, свернув на полуразрушенную развязку, с ревом умчалась по разбитой улице района с говорящим неофициальным названием Восточные Фавелы, заставляя жителей-отверженных испуганно прятаться в свои убежища.
Полицейским машинам пришлось несладко: те ухабы, что отдавались тряской в кабине грузовика, для легковых машин оказались попросту непреодолимыми. Особенно после того, как там проехался чудовищный большегруз.
Еще какое-то время держался на хвосте полицейский броневик на огромных колесах, который даже сумел выйти на дистанцию эффективного огня из пулеметов.
Но даже это, включая потерю четырех задних колес из восьми не заставило грузовик остановиться.
Возможно, дело решил бы полицейский флаер или спецназ. Или калибр побольше. Но, по счастью, юрисдикция «полиции трущоб», куда въехали две маленькие пони, не предусматривала быстрое предоставление подобных ресурсов.
Гигаполис – огромен. Даже на машине можно ехать сутками, и так и не достичь противоположного края.
По счастью, Сансет и Рейнбоу начали свой маршрут уже на окраинах Серого города, причем районов, примыкающих не к Зеленым секторам, а к трущобам, заброшенным комплексам и бесконечным свалкам.
Устраивать спецоперацию с погоней, флаерами и прочим ради самых бедных жителей никто не собирался.
Впрочем, вскоре стала ясна и другая причина, почему беглых пони не стали преследовать.
Полуразрушенное шоссе вывело машину на обширную помойку. Сюда Гигаполис сбрасывал органические отходы перед тем, как их забирал возвышающийся среди миазмов перерабатывающий завод.
Волна зловония заставила пони очень быстро закрыть окна и не менее быстро пожалеть, что кабина не герметична.
К счастью, среди экипировки оказались понячьи противогазы, фильтры которых начисто отсекали вонь.
Сансет нашла их случайно, когда судорожно влезла в туго набитые сумки с забранной у черного кота экипировкой в поисках чего-то, чем можно завязать нос.
– Если, – глухо проговорила Рейнбоу Дэш, когда мотор особо громко кашлянул черным дымом, – мы тут застрянем… я возьму тебя и мы полетим. Потому что в ЭТО я не ступлю ни за какие коврижки. Уж лучше надорваться в полете.
Сансет Шиммер хотела возразить, но не стала. Двух маленьких чистоплотных поняшек и без того передергивало при виде настоящих гор из нечистот и неаппетитных останков, по которым подобно исполинским жукам ползали огромные бульдозеры. Скорее всего, это были роботы: даже представить было жутко, что кто-то согласился бы работать в этом смердящем тартаре.
Правда, против этого довода были светящиеся фары и кабины: ведь машинам не нужен свет, чтобы работать…
Трасса когда-то проходила по какой-то дамбе, наверняка высокой, но теперь с обеих ее сторон простирались лишь нагромождения грязи и нечистот, а колеса грузовика зачастую утопали чуть ли не по оси в зловонных лужах.
Но хуже всего были настоящие рои жирных, больших мух, что взлетали в воздух сердитыми живыми тучами при приближении тяжелой машины.
Грузовик будто попал под дождь, так мерзкие насекомые бились об окна и корпус.
Оставалось лишь благословлять сетку на воздухозаборниках двигателя и хотя бы относительную целостность кабины.
Впрочем, так не могло продолжаться долго: бьющиеся о стекло насекомые сделали его почти непрозрачным, несмотря на усилия стеклоочистителей.
Чадящая же громада перерабатывающего комплекса вообще придавала пейзажу поистине апокалиптический вид. Становилось ясно, почему предприятие было вынесено даже за пределы трущоб: облака ядовитых миазмов сделали бы все близлежащие районы непригодными для жизни.
И не приведи все боги и принцессы, вонь и заразу донесет до благополучных районов.
К счастью, вскоре ужасное место осталось позади: горы нечистот стали ниже, затем и вовсе сменились обычным для свалок пейзажем холмов из застарелого шлака.
Выглянуло солнце: облака мерзостных испарений и бесчисленные стаи мух сперва поредели, затем исчезли вовсе.
И хотя здесь в воздухе все еще висела пыльная взвесь, это было в сто раз лучше, чем то кошмарное место.
Рейнбоу Дэш все еще продолжала неотрывно смотреть на то, что осталось от дороги.
Сансет Шиммер, приподняв свой противогаз, рискнула приоткрыть окно, но зловоние, казалось, сопровождало уделанный нечистотами чуть ли не по крышу грузовик.
Пони вернула на место и стекло, и маску.
Она посмотрела на подругу, что сосредоточилась на управлении. Захотелось сказать что-то ободряющее, но отвлекать пегаску не хотелось.
За окном мелькали все более пологие холмы, ранее бывшие грудами отходов.
Вскоре пропали и они, и дорога: насколько хватало глаз, простирался лишь бесконечный серо-желтый пейзаж.
«Плохие земли», так могли бы назвать этот край трудолюбивые земнопони из Эквестрии. Целые пустоши из окаменевшей от времени пыли, выжженная солнцем и высушенная ветрами пустыня, где еще очень и очень долго ничего нельзя будет вырастить.
Грузовик, оставляя за собой пыльный шлейф, катился прочь от Европейского Гигаполиса, прочь от заходящего солнца.
Сансет Шиммер устало расслабилась на сидении и даже, кажется, задремала прямо в противогазе.
Они не останавливались. Кабина оказалась оборудована чем-то вроде жилой комнаты с минимальными удобствами, как будто специально для дальних путешествий.
Конечно, вода здесь сильно отдавала ржавчиной, а в туалете неприятно пахло застарелыми нечистотами, но две поняшки не привередничали и не рисковали останавливаться.
К утру пони рискнули снять противогазы: налипшая на грязь пыль избавила грузовик от большей части зловония, а шкурка под масками уже начинала чесаться. Кроме того, нужно было поесть, а конструкция масок этого не позволяла.
Все приходилось делать по очереди: автопилот не работал, а останавливаться было слишком страшно. Одна мысль о погоне гнала поняш вперед, к тому же, застрять тут, посреди бесплодных равнин, не хотелось.
Пони не знали, как далеко простирается эта пустошь, но горизонт со всех сторон был удручающе пуст. И если Рейнбоу еще имела призрачный шанс долететь куда-нибудь, то Сансет была бы обречена.
А зная характер радужной пегаски, она ни за что бы не бросила подругу, все еще терзаемая чувством вины. Пусть даже Сансет и не держала зла.
Разговоры не клеились. Во-первых, поняш все еще терзал страх, занимающий все их мысли. А, во-вторых, мотор ревел так, что приходилось бы кричать.
В связи с этим и сон был беспокойным и прерывистым, несмотря на импровизированные беруши.
Так шли дни, сменяясь ночами. Автомобиль катился на юго-восток, если верить компасу на панели, но пейзаж вокруг не менялся: все та же серо-желтая пустошь без единого островка зелени.
За рулем сидела, преимущественно, Рейнбоу Дэш. Сансет сменяла подругу только для того, чтобы дать той поесть, поспать и привести себя в относительный порядок.
…Сансет Шиммер как раз забылась очередным беспокойным сном, когда кабина вдруг резко дернулась.
Пони испуганно подскочила в кресле, но вокруг по-прежнему простиралась только пустошь.
Но вот ровный звук двигателя сменился хриплым кашлем, а движение тяжелой машины стало судорожным.
Рейнбоу Дэш, которая, оказывается, тоже уронила голову на руль, с руганью задергала управление, но сделала только хуже: мотор заглох.
Тяжелая машина, прокатившись еще какое-то расстояние по инерции, замерла посреди шлаковых пустошей.
Последние признаки жизни покинули мощный тягач: стих рокот и скрежет металла, погасли заляпанные грязью и пылью фары, и даже приборная панель.
– Ну все, – сказала Рейнбоу Дэш мрачно, – приехали…
…Пони вылезли из машины и в последний раз глянули на чудовищный механизм, спасший им жизни.
Но что делать с поломкой, ни одна, ни вторая пони просто не представляли.
Не факт, что им даже удалось бы поднять крышку капота.
Солнце почти полностью село в серую дымку горизонта, за которой скрывался Гигаполис во всей своей неприглядной красе.
– Ну и куда мы теперь? – спросила Рейнбоу Дэш.
– Известно куда, – сказала Сансет Шиммер, вздохнув. – Туда же, куда и ехали.
Грузовик остался стоять посреди пустоши, медленно погружаясь во тьму наступающей ночи, словно очередной безмолвный памятник цивилизации, спасовавшей перед природой…
…Удар. Еще удар.
Даймонд Тиара Ингред не удержалась от удовольствия сплюнуть кровью на дорогущий ковер, устилающий пол кабинета мистера М.
Сам хозяин, снявший по такому случаю пиджак, еще раз размахнулся и ударил пони бейсбольной битой по скуле.
Даймонд Тиара, голова которой дернулась, как-то отрешенно заметила, что на ковре в мешанине из крови и слюны валяется зуб.
А еще то, что мистер М, оказывается, с годами вовсе не превратился в дряблую конторскую крысу.
Тем временем Микки Маус, тяжело дыша, отдал биту стоящему рядом Дюку Нюкему. Тот снова повесил ее на стену, где простая и видавшая виды вещь занимала почетное место среди антикварного оружия и памятных знаков.
Розовая пони растянула разбитые губы в некоем подобии усмешки:
– И это все?.. Я только начала ловить кайф...
В традиционно погруженном в полумрак кабинете присутствовал и второй телохранитель, Серьезный Сэм, который находился за спиной привязанной к стулу поняши. А еще у входа стоял Плуто – безмолвный страж мистера М.
Микки Маус, отойдя к открытому окну кабинета в одном из филиалов «Синтезиса», задумчиво проговорил, как только восстановил дыхание:
– Деловые отношения есть деловые отношения, а в бизнесе, как и на войне, дозволено почти все. Поверь, я умею проигрывать и принимать новые, изменившиеся условия... Но ты... Даймонд Тиара Ингред, ты перешла границу. Не тем, что вы утащили данные – я их собирался опубликовать и сам. Только позже. Не тем, что проникли в мой кабинет – это не ваша вина, а прокол службы безопасности. И даже не тем, что мне теперь предстоят непредвиденные расходы...
Мыш сделал паузу, но никто не стал вмешиваться.
Даймонд Тиара поймала себя на том, что «королю» «Синтезиса» удалось завладеть ее вниманием и даже пробудить любопытство.
Мистер М тем временем глубоко вздохнул и, вернувшись к стулу, наклонился поближе к понячьей мордочке:
– Даймонд, я не буду особо ходить вокруг да около. Ты умудрилась оскорбить меня лично. Не скрою, немногим, особенно сейчас, удается... задеть мои чувства. Тебе удалось. И вот ЭТО станет твоим приговором. Таким, что ты очень скоро горько пожалеешь о том, что не сдохла на арене или в объятиях Алекса Вендара.
В голосе мыша чувствовалась плохо сдерживаемая ярость. Даймонд Тиара никогда не слышала, чтобы мистер М психовал, но сегодня, похоже, был день ляганых чудес.
Он продолжил:
– Обычно я всегда стараюсь сделать своих врагов друзьями. Это гораздо эффективнее, чем плодить павших героев и мучеников: эти, как сорняки, все равно прорастают вновь. Но в твоем случае, маленькая пони, я, так и быть, сделаю исключение.
Маус выпрямился и обвел всех присутствующих взглядом, от которого стало не по себе всем.
Пони этого не видела, но огромный и жуткий ксеноморф под этим взглядом как будто чуть не поджал хвост.
Раздавшийся сигнал комма заставил всех вздрогнуть. Мистер М сказал:
– Я же просил меня не беспокоить.
Голос Литлпип ответил из динамика на столе:
– Да, шеф, я помню. Ты сказал, что не беспокоить никому, кроме Коннорс, Андерсона или Эй-Джей. Так это как раз они.
Мыш не успел ответить, когда из динамика раздался голос, в котором пони с удивлением узнала Эпплджек:
– Шеф, это Эй-Джей. Мы это… облажались малость. По ходу, они свалили из Гигаполиса и нырнули на своей машине в Восточный рецикл… рецрик… – она замялась, – в Большие Говны. Мы там покружили, но пока ничего не нашли: уж больно много помех.
– Продолжайте, – сказал мистер М сквозь зубы. – Пойдите туда пешком, если потребуется. Конец связи.
Комм отключился, и в это время в кабинете раздался новый звук: это смеялась Даймонд Тиара Ингред. Ее смех нарастал, быстро превращаясь в громкий издевательский хохот.
Маус не обратил на это внимания и продиктовал приговор:
– Увести. Подарить Питу с условием держать в этой дыре, «Незабудке», так долго, как это возможно. Стереть файл. Даймонд Тиары Ингред больше не существует, – он сделал паузу и обратился к пони. – Вспоминай этот момент, маленькая пони, когда сдохнешь.
Даймонд Тиара не удержалась:
– Не… аха-ха-ха... сегодня!
Но Маус и не думал спорить:
– О да. Не сегодня. И не завтра. Очень и очень нескоро…
Смех Даймонд Тиары не смолкал еще долго. По крайней мере, он еще раздавался в коридоре, пока Серьезный Сэм тащил поняшу в холл, где ей предстояло дождаться своей незавидной судьбы…