Пони для тебя

Глава 5. Клятва Пинки Пай

Когда он пришёл в себя, едва сумел разогнуть одеревеневшие от холода конечности. Тело слушается плохо, избитые мышцы отвечают болью на каждое движение, но, видимо, организм решил, что лучше идти так, чем ждать весны на месте. Марк зашёлся хриплым кашлем. Прилагая все доступные силы, ему удалось медленно перевалиться на четвереньки. Кэнди встрепенулась, живо вскочила на копыта, Она с готовностью упёрлась головой в плечо, помогая подняться. Отталкивается от земли с неожиданной силой, побитый человек сам не заметил, как оказался на ногах.
От движения холодный воздух стал заползать под шёрстку, Кэнди звонко чихнула. Только теперь человек повернул к ней мутный взгляд. Маленькое тело пони дрожит от холода, но она крепко давит в землю копытами, позволяя избитому другу опереться ей на спину.
― Кэнди? ― он неловко переступил с ноги на ногу. ― С тобой всё в порядке?
― Да-да, ― поспешно заверила пони. ― Я в норме, ― она не стала продолжать фразу, косится на спутника с жалостью.
― Хорошо… ― он двинулся в сторону дома, ноги неуверенно находят опору под свежим, рыхлым снегом.
По дороге Кэнди наклонила голову, крепкие зубки схватили разбитый телефон. На заднюю крышку налипла снежная корка, во рту стало мокро и холодно. Некоторое время они продирались через снежный лес молча. Кэнди тяжело ставит копыта в снег, на загривок давит рука человека. Совсем ледяная. Пони сжала зубы, мысленно взывая к принцессам о помощи. Только бы дойти побыстрее. Только бы никого не встретить. Столкновение с хулиганами надолго отбило желание исследовать мир в одиночку.
Снегопад почти прекратился, в темноте отчётливее стали видны голые ветви деревьев. Кобылке стало не по себе от сгустившейся тишины. Шарканье человека совсем не добавляет оптимистичных красок в мир звуков. Пони неловко закашлялась, Марк заметил телефон у неё во рту и переложил в карман.
― Марк, спасибо, ― она взглянула нерешительно. ― Ты спас меня… Хотя я и вела себя, как дурочка.
Кэнди за всю жизнь так и не научилась толком извиняться. Последнюю фразу она выпалила быстро, словно ожидая подзатыльник в ответ. Её спаситель шумно хлюпнул носом.
― И ты прости, что накричал, ― в его голосе искреннее сожаление. ― Хоть ты и вела себя, как дурочка.
Он хитро улыбнулся, щёку дёрнуло болью, на лицо вернулась кислая мина. Кэнди невольно хихикнула, человек покосился сердито. Пони попыталась прикрыть рот копытом, как воспитанных кобылок учат в школе, и едва не упала. Угрюмые деревья парка остались позади. Марк выбирает самые тёмные, безлюдные улицы, прохожие провожают взглядами странную парочку. Перед самым домом никого нет, беглецы поспешили в подъезд, молясь про себя, чтобы никто не заметил.
Лестницу удалось миновать без приключений, но перед самой дверью, как чёрт из табакерки, выскочила мадам Грин.
― Ага, попался! ― с торжеством воскликнула она.
Марк не ответил, сил едва хватает поднять ключи до замочной скважины. Кэнди сердито посмотрела на неожиданную помеху.
― Не видите, человеку плохо?
Та так и замерла с открытым ртом. Беглецы ввалились в квартиру, дверь в очередной раз захлопнулась перед носом любопытной старушки.
В квартире уютно, камин излучает ровное, устойчивое тепло. Пони почувствовала, как тяжесть исчезла с загривка. Марк двинулся на кухню, опираясь о стену рукой. Вскоре он вернулся и чуть ли не силой влил в Кэнди полный бокал вина. В голове зашумело, появилась приятная лёгкость. Сам человек тоже греется изнутри, регулярно прикладываясь к горлышку.
Кэнди свернулась клубочком на своём любимом месте, Марк заботливо прикрыл тёплым одеялом. Пони выглядит вполне здоровой. Он зашёлся в кашле. Одежда на боку промокла до нитки, холод пробирает до костей. Он кое-как добрался к ванной, тело расслабилось, оказавшись в горячей воде. Марк ещё отхлебнул вина и посмотрел на пони. Из-за одинокой жизни он не привык закрывать дверь в ванную, вид спящей успокаивает. Пони дёрнула копытом во сне, вызвав улыбку умиления. Глаза закрываются сами собой...
― Грейграсс, нельзя дразнить других пони! ― воспитательница строго посмотрела на жеребёнка.
― Но это правда! ― он упрямо тряхнул коротко стриженой гривой. ― Её кьютимарка бесполезна, даже пустобокие лучше неё!
― Грейграсс, ― взрослая пони смерила его строгим взглядом.
― Ладно-ладно, ― он скорчил недовольную мину. ― Ты не бесполезная, ― бросил он Кэнди, убегая играть к другим жеребятам.
― Не слушай никого, ― воспитательница тепло улыбнулась. ― Важен вклад каждой пони, каким бы незначительным он ни выглядел.
― Угу, ― маленькая кобылка кивнула.
Она уткнула взгляд в траву под копытами. Губы малышки надулись от обиды. Трудно спорить с насмешками, когда и сама знаешь, что твой бесполезный талант может пригодиться только раз в году. В стороне жеребята громко засмеялись, она инстинктивно сгорбилась...
Смех стал какой-то хриплый, лающий. Кэнди подняла голову, глаза с трудом разлепились после сна. Человек раскинул руки во сне, на лбу блестят капельки пота. Одеяло сбилось, открывая пижаму с забавными цветочками. Новый приступ кашля заставил тело мелко дрожать. Вот Марку стало холодно без одеяла, он поёжился, попытался нашарить во сне рукой что-нибудь тёплое.
Кэнди поспешно выбралась из кресла, потянула зубами край одеяла. Рука случайно наткнулась на растрёпанную гриву, Марк медленно вздохнул и приоткрыл глаза.
― Как себя чувствуешь? ― заботливо спросила она.
― Пить… ― слабо попросил больной.
Пони галопом поскакала на кухню, тяжёлая кружка едва не падает из зубов. Человек схватил сосуд обеими руками, с жадностью сделал несколько глотков. Кэнди приняла пустую кружку и аккуратно взяла в рот ртутный термометр. Когда она впервые увидела прибор, идея заполнять шкалу чем-то ядовитым показалась странной, но Марк объяснил, что раньше все градусники были такие. Этот факт только убедил пони во мнении, что люди странные.
Он послушно положил прохладную стекляшку под мышку.
― А молоко с мёдом есть? ― капризно поинтересовался больной.
― Молоко кончилось, ― печально ответила Кэнди.
― Ну вот… ― он нахмурился.
― Сейчас сбегаю, ― она с готовностью направилась к двери.
― Стой! ― крикнул человек.
Пони хитро улыбнулась. Человек, который показался ей очень взвешенным и серьёзным, во время болезни ведёт себя почти как жеребёнок. Но она совсем не сердится. Главное, чтобы друг поправился.
Телефон напомнил о себе мелодией вызова, слабая рука на автопилоте поднесла его к уху.
― Да, здравствуйте, ― он улыбнулся, видимо, голос в трубке знакомый. ― Уже лучше, спасибо. Через несколько дней, думаю, смогу снова приносить вам хлеб. Мне не трудно, правда. Обязательно. И вы не болейте.
Он бросил телефон на тумбочку. Экран погас, сетка трещин стала заметнее. Кэнди аккуратно отодвинула прибор от края. Марк велел держать его тут и не разрешает самостоятельно поднимать трубку. Время от времени звонят пожилые клиенты, справляясь о здоровье молодого пекаря.
Сон на снегу не прошёл для него даром, а вот пони отделалась лёгким насморком. То ли на неё лучшее лечебное воздействие оказало вино, то ли сказались последствия драки. Почему-то Кэнди чувствует себя виноватой. Она заботливо ухаживает за человеком, готовит еду, хоть и приходится хватать зубами всякие неудобные предметы. Сначала она даже помогала ему добраться до ванной и обратно. Пришлось похлопотать, но ей понравилось чувствовать себя в роли полноправной хозяйки человеческого жилища.
Кажется, пик болезни уже прошёл. Большую часть времени Марк спит. Организм постепенно восстанавливается, жуткие синяки бледнеют и исчезают. Пару дней назад Марк вызывал доктора, ей пришлось снова прятаться в ванной. Молодой человек в белом халате осмотрел больного со скучающим выражением на лице и назначил обычные при простуде средства.
― Извини, ― человек слабо улыбнулся. ― скучно, наверное, присматривать за больным. Твои исследования совсем не продвигаются.
― Мне совсем не трудно, ― соврала она, не моргнув и глазом.
Марк недоверчиво приподнял бровь.
― Чтобы ты не скучала, я покажу самое великое изобретение человечества, ― хриплый голос прозвучал торжественно, человек выдержал паузу.
Теперь настала очередь пони делать недоверчивое лицо.
― Интернет! ― он показал рукой в сторону компьютера.
― Твоё волшебное зеркало? ― глаза пони загорелись. ― Мне правда можно?
― Не само зеркало, а то, что внутри, ― поправил он. ― Подойди к нему и набери на клавиатуре своё имя.
Копыта процокали в гостиную, Кэнди вспрыгнула на стул и развернулась к таинственному артефакту. Копыта поднялись и на миг замерли. Кнопки предназначены для человеческих пальцев, приходится аккуратно касаться их самым краешком. От усердия она невольно высунула язык.
― И нажми большую кнопку в форме уголка, ― добавил он.
Экран блокировки исчез, пони восхищённо ахнула. Марк усмехнулся и в двух словах объяснил, как запускать браузер. Идея, что можно мгновенно получить множество всевозможных ответов на заданный письменно вопрос, целиком захватила кобылку, Марк задремал под размеренный стук клавиш.
Под одеялом жарко, одолевают тревожные сны. Но вместе с жаром из тела выходит болезнь.
― Марк, какой ужас! ― встревоженный голос пони заставил его вынырнуть из вязкой горячей трясины сна.
― Что такое? ― он с трудом разлепил пересохшие губы.
― Тут написано, что в нашем городе задержали кор-рупцио-нера, ― раздельно прочитала она незнакомое слово.
― И что? ― вяло спросил человек.
― Ты что, не понимаешь? ― она посмотрела с удивлением. ― Это значит, тут работал чиновник, который брал взятки. Это ужасно!
― Нет, не так, ― он усмехнулся. ― Это значит, что на одного взяточника стало меньше. По мне, это просто прекрасно.
― Хочешь сказать, есть еще? ― пони удивленно подняла брови.
Марк снова провалился в сон.
― Мир человеков ― страшное место, ― она передернула плечами и снова повернулась к экрану.
Через пару дней болезнь почти сошла на нет. Кэнди быстро осваивается с компьютером, сидит за ним большую часть дня. Марк даже стал ревновать. Совсем немножко.
Сегодня он, несмотря на уговоры заботливой подруги, оделся для выхода на улицу. Запасы подходят к концу, вчера им пришлось питаться только овсянкой. Рюкзак для хлеба привычно разместился за плечами, Марк кивнул пони и вышел. Она проводила тревожным взглядом. Если бы могла, Кэнди бы пошла с ним. Наверное. Всё же бандиты в парке надолго отбили у нее желание выходить на улицу.
Перед самой дверью он остановился, хлопая по карманам.
― Кэнди, ты не видела мой кошелёк?
― Он, ну… ― пони замялась и опустила взгляд.
― Не бойся, рассказывай, ― Марк слабо улыбнулся. ― Я решил, что больше не буду на тебя злиться.
― Один из бандитов украл его, ― она шмыгнула носом.
― Ты не виновата, ― мягко сказал человек.
― Угу, ― она вяло кивнула.
― Главное, что мы оба живы. Ты важнее всяких там кошельков.
Повинуясь внезапному порыву, он обнял пони. Чужое дыхание щекочет ухо, лицо уткнулось в шёлковые волосы гривы. Смутившись, он отстранился. На лице пони лёгкое замешательство, зато грустить перестала.
― Жаль только… ― пробормотал он.
― Что? ― Кэнди склонила голову набок.
― Я хотел потратить те деньги на подарок к твоему дню рождения, ― он смутился ещё больше. ― Что нибудь полезное, запоминающееся, что ты могла бы взять с собой обратно в Эквестрию.
― Не нужно дорогих подарков, что угодно подойдёт, ― Кэнди улыбнулась.
Марк неопределённо хмыкнул.
― Правда! Что бы ты ни подарил, я обязательно буду пользоваться и возьму с собой в Эквестрию, ― с нажимом сказала она.
― Клятва Пинки Пай? ― недоверчиво уточнил человек.
― Клятва Пинки Пай, ― твёрдо ответила пони.
Решительный вид собеседницы заставил улыбнуться. Она соглашается на скромный подарок с таким героическим выражением лица, что хоть сейчас на плакат с Вандерболтами. Марк вспомнил, что небольшая сумма оставалась на карточке банка. Он нашарил пластиковый прямоугольник в ящике стола. Пони всё ещё стоит в горделивой позе. Не удержавшись, Марк взъерошил жёлтую гриву. Возмущённый писк догнал уже в спину, он быстро захлопнул дверь и повернул ключ.
― Уже поправился? ― развернувшись, он едва не насадил грудь на острый нос знакомой старушки.
― Спасибо, мне уже лучше, ― Марк вежливо улыбнулся.
Появилось сильное желание аккуратно, пальчиком, отвести чужую, почуявшую запах сенсации часть лица в сторону.
― Тогда расскажи про своего домашнего питомца! ― она напористо шагнула, едва не пригвоздив собеседника к двери.
― Нет у меня никаких питомцев! ― запротестовал он.
Можно было бы подумать, что мадам Грин всю жизнь проработала профессиональной журналисткой в погоне за сенсациями, но Марк точно знает, что она была обычной продавщицей.
― Не отпирайся, я видела ее собственными глазами. Кто это, пони? Почему такого странного цвета? И как ты научил её разговаривать?
― Говорящая пони? ― делано изумился Марк, протискиваясь по стеночке к выходу. ― Мадам Грин, вам бы к доктору на прием записаться. Такого не бывает.
Он почти бегом преодолел пару пролётов и только тогда перевёл дух. Мадам Грин осталась наверху, провожая соседа прищуренным взглядом.
― Не бывает, говоришь… ― задумчиво произнесла она. ― Ну, это мы еще посмотрим!