Найт Мер
Темное прошлое
Эви Бриз уже давно перешагнул тот предел, когда еще можно волноваться и переживать. Ожидая новости от Найт Мер, он смог отвлечься от мрачных раздумий и заняться своей статьей. Несколько оставшихся от отпуска дней единорог решил потратить с пользой для дела. Он дописал вывод к обработанным наблюдениям, проверил текст на неточности, и занялся вычерчиванием диаграмм.
— Сомбра! — услышал Эви за спиной голос вороной пегасочки и вздрогнул от неожиданности.
— Найт?! — изумился он. — А как ты вошла?
— Я не входила. Я сюда перенеслась, — с серьезным видом пояснила кобылка. — Ты все равно знаешь про мою тайну, поэтому мне проще теперь появляться сразу возле тебя, а не искать укромный уголок.
— На самом деле, я до сих пор почти ничего не знаю, — сказал ученый. — Ты готова мне все рассказать?
— Да, только не здесь, — ответила Найт Мер. — За нами следят стражники. Нельзя, чтобы кто-то подслушал.
Пегасочка кивнула в сторону двери, зовя за собой, и добавила:
— Возьми с собой одежду, мы пойдем наружу, а там сейчас вьюга.
Эви достал из шкафа теплый плащ с капюшоном и прихватил защитную маску на морду. Вещи он сложил в сумку — не стоило привлекать лишнего внимания, идя в зимней одежде через весь город. По пути они почти не разговаривали. Единорог нервно оглядывался в поисках соглядатаев, а Найт Мер досадливо пофыркивала — взволнованная морда ее спутника уж слишком бросалась в глаза. Выбраться незамеченными им не удалось, в тамбуре, ведущем за пределы города, дежурила зеленая единорожка из городской стражи.
— Эй, куда собрались? Там буран! — предупредила охранница.
— У нас важное дело, и мы подготовились, — охрипшим от волнения голосом ответил Эви.
— Да Вы еще и простужены, — неодобрительно покачала головой единорожка. — Смотрите, пока ветер не стихнет, вас никто спасать не пойдет.
Он неопределенно кивнул и достал накидку. Пока Бриз одевался, Найт тоже раздобыла где-то черный плащ и накинула себе на спину. Снаружи ветер хлестал с такой силой, что снег забивался даже под маску единорога. Стекла моментально запотели, так что ученый мог разглядеть лишь смутный силуэт своей спутницы, и шел практически вслепую. До нужного места добирались около часа. Эви давно потерял ориентацию и вряд ли сумел бы найти сам дорогу назад. Найт остановилась возле ничем не примечательного каменного склона и ударила копытом по ледяной корке. Пласт снега, провалился внутрь, и их взору открылась узкая щель, ведущая вглубь горы. Взмахнув передней ногой, пегасочка указала на проход и стала протискиваться внутрь. Эви снял маску, чтобы лучше видеть, однако внутри стоял такой мрак, что он не смог разглядеть даже своего носа.
— Темно, хоть глаза не открывай, — заметил Бриз.
— Ах, забыла, что ты не видишь в темноте, — ответила Найт. — Так создай себе освещение.
— А ты что, можешь тут хоть что-то разглядеть? — удивился единорог.
— Да, Луна одарила меня способностью смотреть сквозь мрак.
— Луна?
— Я все тебе расскажу, осталось пройти всего чуть-чуть.
На кончике рога Бриза засиял огонек, и он, наконец, разглядел, куда завела его спутница. Проход в гранитной скале постепенно расширялся и привел в просторную пещеру. Покрытые слоем льда стены блестели в свете его огонька, а с потолка вместо сталактитов свисали гигантские сосульки. Внутри стояла тишина, бушующий снаружи буран оказался не в состоянии нарушить спокойствие ледяных сводов. По центру на плоском валуне стоял гранитный контейнер, хотя, учитывая немалый размер, его вполне можно было назвать “саркофагом”.
— Здесь нас точно не подслушают, — удовлетворенно заметила Найт Мер.
— Да нас тут и не найдут никогда, — отозвался Эви. — Я и сам толком не понимаю, где очутился.
— Пора, наконец, поднять завесу тайны, — начала свой рассказ пегасочка. — Услышанное может тебя напугать, возмутить, вызвать негодование и протест, но прошу, выслушай до конца, прежде чем давать волю чувствам.
— Хорошо, я постараюсь, — настороженно ответил единорог.
— C давних пор Эквестрией правят божественные сестры: принцесса Луна и принцесса Селестия. Ты знаешь, почему они до сих пор не провозгласили себя королевами? Потому что наша страна — всего лишь колония великой империи, лежащей в такой неведомой дали, что путь от нее занял десятилетия стремительного полета. Хотя связь с метрополией прервалась настолько давно, что простые пони забыли о ее существовании, сестры верят, что их родители до сих пор еще живы. Принцесса Луна была старшей сестрой и именно ей поручили возглавить экспедицию, отправленную основать новое поселение.
— Подожди, принцессу Луну всегда называли младшей сестрой! — не выдержал Бриз.
— Я же обещала все объяснить, не перебивай, — недовольно покачала головой пегасочка. — Селестия тогда еще не вышла из жеребячьего возраста, поэтому ее послали вместе с сестрой. Родители хотели, чтобы она набралась опыта, прежде чем отправиться строить свою собственную страну. Путь занял так много времени, что Селестия успела вырасти, но все это время ее снедала зависть. Младшей сестре не хотелось тратить столетия на помощь Луне, потом возвращаться домой и ждать, пока снарядят новую экспедицию. Она возжелала сразу заполучить найденный мир в свою власть. Как только сестры достигли цели, Селестия предательски усыпила принцессу Луну и стала править Эквестрией единолично. Как и следовало ожидать, ничего хорошего из этого не вышло. Небесные светила остановились, потому что так называемая повелительница солнца еще не научилась ими управлять. Одна половина страны замерзла в оковах холода, а вторая превратилась в жаркую пустыню. Деревья засохли, посевы завяли, вода испарилась, и пони стали гибнуть от жажды и голода. Однако, Селестия, боясь наказания, не стала будить сестру. Вместо этого, она усыпила оставшихся в живых подданных, чтобы они не умерли, а сама стала практиковаться в магии. Лишь много лет спустя, в несколько раз приумножив свои силы, Селестия решилась вернуть сестру из морока, в котором та пребывала. Увидев, во что превратилась Эквестрия, Луне пришлось согласиться на условия, выдвинутые сестрой. Хотя она теперь стала считаться младшей и во всем должна была подчиняться Селестии, только так Луна могла начать возрождать страну. Если бы она стала спорить, Селестия вновь ее усыпила бы, и Эквестрия так и осталась безжизненной пустыней.
Найт Мер замолчала, а Эви пытался осознать услышанное. История казалась просто невероятной. Империя, родители богинь, коварство Селестии — подобное могло стать сюжетом фантастического романа, но настоящая, такая родная и уютная Эквестрия просто не могла иметь с этим ничего общего. Зачем же пегасочка стала рассказывать эти выдумки?
— Ты не поверил, — Найт насмешливо фыркнула. — Не удивительно. Селестия постаралась скрыть все упоминания об основании страны.
— Но Селестия мне всегда казалась мудрой и компетентной правительницей.
— Не много стоила бы ее мудрость без советов Луны, — усмехнулась вороная кобылка. — Впрочем, надо признать, за прошедшие столетия она более-менее научилась управлять государством.
— Хорошо, но даже если предположить, что все это правда, какое отношение рассказанное имеет к нам? — поинтересовался единорог.
— Самое прямое, — веско ответила Найт. — Селестия живет в страхе, что Луна рано или поздно захочет вернуть себе главенство и отправить предательницу с позором домой. Она следит за сестрой, а ее слуги докладывают обо всем, что Луна делала, и о чем говорила. Принцессе Луне приходится контролировать каждый свой шаг, и стараться не разгневать случайно сестру неосторожным словом.
— А какова твоя роль во всем этом?
— Как ты уже понял, я — непростая пони. Одно время я служила в страже принцессы Луны, и она оказала честь, выбрав меня своей доверенной пони. Луна одарила меня некоторыми способностями, чтобы я могла лучше исполнять ее поручения, поэтому я умею видеть во мраке и передвигаться так быстро и незаметно, что за мной никто не может уследить. Именно поэтому я знаю о многом, что происходило в Эквестрии, знаю где что находится во дворце и о секретном способе передачи сообщений. Однако, Селестии постоянно мерещатся заговоры. Узнав об оказанном мне доверии, она приказала меня изгнать. С тех пор я не могу появляться в Кантерлоте. Лишь изредка, когда Луна покидает столицу, она может ненадолго прятаться от слежки, и у меня появляется возможность с ней увидеться.
Кобылка замолчала, а Эви, поняв, что сейчас будет самое главное, затаил дыхание. Если верить словам Найт Мер, все, что происходило в Эквестрии, оказалось не таким, как выглядело. Божественные сестры всегда путешествовали по стране вместе. Складывалось впечатление, будто они так любят друг друга, что просто ни дня не могут прожить в разлуке, но на самом деле разгадка оказалась иной: Селестия опасалась оставлять Луну без присмотра. Возможно, и тому, что случилось на аудиенции, пегасочка сможет дать другое объяснение?
— В ночь перед кристальной ярмаркой я смогла проникнуть в спальню Луны и поговорить с ней, — тихим голосом продолжила Найт. — Она рассказала мне о симпатичном единороге, которого повстречала в рубке Кристального Сердца. Ты не смог утаить своих чувств от богини: Луна сразу поняла, какое произвела на тебя впечатление. По-секрету она мне сказала, что и ты тоже ей нравишься.
— Что?! — изумленно воскликнул Эви. — Но почему тогда…
Он прервался и покачал головой:
— Прости, продолжай, пожалуйста, — умоляюще проговорил единорог.
— Очевидно, что Вам обоим пришлось бы лишь повздыхать и навсегда забыть о возможности быть вместе. Ты никогда не решился бы сам поехать в Кантерлот, а Луна не стала бы подвергать тебя опасности: Селестии не понравится, если ее сестра станет с кем-то встречаться. Тогда я решила взглянуть на тебя. Посмотреть, правда ли ты так сильно полюбил принцессу Луну, как ей показалось? Моя госпожа смирилась со своим положением, но я — нет! Все время, прошедшее после изгнания я искала того, кто смог бы помочь Луне. Кто без колебаний рискнул бы жизнью ради ее свободы. Кто мог бы стать достаточно силен, чтобы бросить вызов самой Селестии. Надеюсь… я тебя нашла…
Единорога бросало то в жар, то в холод. Гулко застучало сердце, а в глазах помутилось — из-за спазма в груди Бриз едва мог дышать. На краткий миг жеребцу показалось, что признание в любви исходит от самой принцессы Луны. Если повелительница ночи действительно его любит, Бриз пойдет ради нее на все. Нет, не так: даже если не любит, Эви согласился бы пожертвовать ради возлюбленной жизнью. Но бросить вызов Селестии?! Богине, повелевающей солнцем? Возможно, когда-то она и не умела управлять небесными светилами, но сейчас власть солнечной пони казалась незыблемой.
Однако, даже если найдется в Эквестрии сила, способная одолеть богиню, брошенные пегасочкой обвинения казались слишком серьезными, чтобы поверить им без каких-либо доказательств. До сих пор он слышал о старшей правительнице только лестные отзывы. Впрочем, божественных сестер редко упоминали по-отдельности, может быть и правда все заслуги Селестии — результат трудов ее сестры?
— Почему же Луна меня прогнала? — задал серый жеребец давно интересовавший его вопрос.
— Из-за Селестии, конечно же, — снисходительно пояснила Найт. — Ты же сам видел: она не позволяет сестре с кем-то встречаться без присмотра. А Луна побоялась выдать себя. Если бы Селестия догадалась о чувствах моей госпожи, тебе грозили бы большие неприятности. Поэтому Луна тебя прогнала, чтобы отвести подозрения.
Слова пегасочки довольно логично объясняли произошедшее на аудиенции, если конечно принять все рассказанное Найт Мер за правду. Но единорог все еще продолжал сомневаться.
— Эта история слишком невероятна, — произнес он после кратких размышлений. — Сложно поверить, что принцесса Селестия, славящаяся своей добротой, могла так поступить.
— Конечно, я все понимаю, — кивнула вороная кобылка. — Я не тороплю, можешь все хорошенько обдумать. Прошу только не упоминать о том, что узнал, за пределами этой пещеры. Слишком опасно привлекать внимание.
Пегасочка накинула капюшон и направилась к выходу. Эви окинул оледеневший зал прощальным взглядом и на секунду задержал взор на гранитном саркофаге. Впрочем, все его мысли сейчас занимал рассказ Найт Мер, поэтому к содержимому каменного ящика единорог не проявил ни малейшего интереса. Надев защитную маску, он заторопился следом за своей спутницей. Ветер немного стих, но его завывания звучали все еще достаточно сильно, чтобы у любого отбить охоту высовывать нос за пределы купола. На подходе к тамбуру Найт наклонилась к уху единорога и прокричала: “Внутрь я не пойду, за меня не волнуйся! Я загляну к тебе через пару деньков!” Не дожидаясь ответа, она стремительно поскакала сквозь буран. Глядя на легкий галоп вороной кобылки казалось, что ураганного ветра для нее не существует.
К счастью, в тамбуре уже сменился дежурный охранник, и Бризу не пришлось объяснять где он умудрился потерять свою спутницу. Эви стряхнул с плаща толстый пласт снега и вытряхнул из ушей забившуюся ледяную крошку. В первую очередь ему хотелось отогреться и все обдумать в спокойной обстановке. Единорог направился в “Хрустальное небо” — в разгар рабочего дня кафешка пустовала, и он вполне мог там посидеть, не отвлекаясь на музыку и разговоры. “Где можно найти доказательства словам Найти? — думал Эви, склонившись над чашкой горячего чая. — Когда солнце остановилось, Эквестрия превратилась в пустыню — это не могло пройти бесследно. Обязательно сохранились бы следы данного периода. Лейттас! Он должен знать!” Научный руководитель Бриза увлекался геологией и мог многое порассказать о прошлом планеты. “Еще свидетельства стоит поискать в библиотеке”, — решил единорог. При строительстве института к формированию библиотеки подошли глобально: магическим путем раздвоили все собрание книг Кантерлотского замка. Причем, копировали не каждый том по-отдельности, а сразу все целиком. Это значило, что где-то на старых полках возможно лежат точные копии записей, оставшихся со времен основания Эквестрии!
Определившись с дальнейшими планами, серый жеребец допил чай и отправился в центральный шпиль, где находился кабинет профессора Лейттаса. Он поднялся на этаж, занимаемый лабораторией кристаллизации аморфных соединений и заглянул в комнату руководителя.
— Ах, Эви! Входи, мой мальчик, с чем пожаловал? — обрадовался пожилой пегас.
— Доброго дня, профессор! — ответил Бриз. — Хотел обсудить с Вами одну теорию.
— Ты разве не в отпуске? — беззлобно усмехнулся Лейттас. — Уж гулял бы, пока дело молодое.
Эви с улыбкой покачал головой. О молодых годах профессора до сих пор по институту гуляли байки одна неправдоподобнее другой.
— Профессор, вопрос относится к геологии, а я слышал, что Вы долгое время работали в исследовательском отряде, прежде чем пришли в институт, — заговорил единорог.
— Совершенно верно, — оживился пегас. — Вообще, геология и кристаллография — смежные направления. Ведь кристаллы образуются не только в ретортах, до института их в основном добывали из природных месторождений. Отрадно слышать, что ты решил расширить свои знания — понимание природных процессов кристаллообразования, без сомнений, пригодится в твоих исследованиях.
— Я прочитал про теорию, будто Эквестрия пережила эпоху остановившегося солнца. Если предположить, что небесное светило действительно замерло на одном месте, то половина планеты должна была перегреться, а вторая оледенеть. В таком случае, обязательно остались бы свидетельства.
— Ну, конечно, — заверил его профессор. — Странно, что для тебя это новость. Видимо, курс геологии сильно подсократили с моих времен.
Пожилой пегас подошел к шкафу и достал из него маленький глобус.
— Смотри, — он провел копытом по сфере наискосок. — Это — Поясные горы. Они огибают всю планету, и даже под поверхностью океанов формируют Поясный риф. Именно по по этой границе когда-то и пролегал терминатор между светлой и темной стороной.
— Значит, это все правда?! — воскликнул единорог.
— Да, а почему тебя это так заинтересовало? — удивился Лейттас.
— Просто… эмм… я подумал, что на терминаторе в таком случае могли сложиться идеальные условия для роста кристаллов, а значит, там образовались большие месторождения, — Эви попытался придумать правдоподобную отговорку.
— Нет, из-за разницы температур там все время дули сильные ветры, — стал объяснять пегас. — Они вымели с гор всю породу, оставив только голый базальт.
— Понятно, профессор, — кивнул Эви. — Что ж, спасибо за информацию. Я пойду?
— Иди, — усмехнулся Лейттас. — Отдохнуть не забудь в своем отпуске.
Дальнейший путь единорога пролегал в библиотеку. Громадное помещение, насколько хватало взгляда, занимали длинные ряды полок. В читальном зале несколько студентов что-то конспектировало из толстых инкунабул, а у входа дремала старая библиотекарша. Хотя шерсть этой земнопони давно поседела, грива с хвостом еще сохраняли легкий розовый оттенок.
— Простите, — обратился к ней Эви. — Где тут хранятся самые древние архивы?
— М? — встрепенулась земная пони, поправляя очки в массивной оправе. — Это в закрытой секции. Студентам туда можно только в сопровождении преподавателей.
— Я — ученый, — сказал серый жеребец, демонстрируя свой значок.
— Ах, тогда Вам в комнату гамма-четыре, — покивала библиотекарша. — На моей памяти туда еще никто не заглядывал.
Поблагодарив пожилую пони, Бриз направился в указанном направлении. Дверь секции закрывалась на магический замок, но яркая вспышка голубого кристалла в значке его тут же деактивировала, и единорог беспрепятственно вошел внутрь. Похоже, здесь действительно нечасто бывали — все покрывал тонкий слой пыли. Хотя комната оказалась не настолько большой, как основной зал, от обилия томов у Эви разбежались глаза. Как разыскать нужные факты среди этого изобилия? Он — не представлял. Понадеявшись на интуицию, Бриз медленно пошел вдоль плотно заставленных полок. По полу скользнула еле-заметная черная дымка и взметнулась куда-то ввысь. “Надо осмотреть верхние ряды”, — возникла мысль в голове пони, и он переставил стоявшую у входа лестницу. Предчувствие не обмануло — Эви сразу обнаружил там несколько стальных контейнеров, в которых обычно хранились самые ценные записи. Смахнув пыль с этикеток, он стал вглядываться в побледневшие от времени бирки. “Бортовой журнал”, — прочитал единорог на одной из коробок и, заинтересовавшись, перенес ее на стол. Контейнер оказался запечатан, но знак ученого позволил преодолеть и это препятствие. Сняв герметичную крышку, Бриз поглядел на обложку. “Эквестер. Колонизационный корабль класса “ковчег”, — гласило название книги. Чуть ниже значилось, “Командир корабля:” — и тут единорога бросило в жар. В пустую строку пером было вписано имя: “Капитан Луна”.
Он прошелся по комнате, чтобы унять волнение, а потом бережно вынул книгу из ящика и установил на пюпитр. Перевернув обложку, Бриз погрузился в чтение. Несколько десятков страниц занимал список груза и пассажиров. Корабль действительно готовился к колонизации, так как нес на себе практически все, что могло бы понадобиться пони на новом месте: семена, животных, инструменты, механизмы, медикаменты и прочие важные вещи. Странно, что несколько сотен имен пони значилось так же в категории “груз”. В самом конце опять пером была сделана приписка: “Пассажиры: Селестия, Фаирсан”.
Далее журнал велся неровной скорописью капитана Луны. Отсчет дней шел от старта ковчега, и большая часть записей ограничивалась лаконичным “без изменений”. Время от времени встречались заметки о технических неполадках, но Бриза больше всего заинтересовали упоминания о Селестии. Напрямую о ее возрасте не говорилось, но разве могла взрослая пони заниматься кражей конфет или обижаться и весь день где-то прятаться? По журналу прослеживались даже этапы взросления солнечной принцессы: когда счет дней перевалил за три тысячи, детские шалости практически исчезли, зато много писалось о ее успехах в учебе и работах в оранжерее.
Единорог просидел над книгой не отрываясь всю ночь, и лишь к середине следующего дня добрался до последней записи: “Корабль вышел на орбиту. С всеобщего одобрения, планете дали название “Эквестрия”. Идет подготовка к посадке”. Оставшуюся часть журнала занимали пустые листы. Очевидно, во время посадки или сразу после нее что-то произошло. Ответственный капитан обязательно записал бы, как прошел спуск на неизвестную планету, но ему помешали. Выходит, Найтмер говорила правду: ее слова подтверждались подлинными записями самой принцессы Луны.
Воспоминания об аудиенции вызывали у Эви душевную боль, но он заставил себя в очередной раз воспроизвести в памяти каждую деталь встречи. Принцесса Луна выглядела взволнованной и постоянно оглядывалась на сестру. Когда Бриз упомянул вороную пегасочку, ночная принцесса разгневалась, но теперь Эви готов был поклясться, что под рассерженной маской она прятала испуг. Может, именно из-за пегасочки Луна поспешила его выпроводить? В этот миг единорог замер, будто громом пораженный. “Я рассказал о Найт Мер в присутствии принцессы Селестии! А что, если она поняла, о ком речь? — пришла страшная догадка в голову Бриза. — Именно Селестия приказала изгнать пегасочку! Вдруг, у нее возникли какие-то подозрения?”
Единорог все равно ничего не мог с этим поделать, и постарался успокоиться. Он аккуратно вернул книгу на место и напоследок огляделся. “Не поискать ли в книгах еще каких-нибудь доказательств? — подумал Эви, но сразу покачал головой. — Нет, свидетельств и так уже достаточно”. Бортовой журнал, слова профессора Лейттаса, поведение Луны на аудиенции — у Бриза не осталось ни малейших сомнений в правоте Найт Мер.
Медленным шагом он вышел из библиотеки и, широко зевая от недосыпания, поплелся в сторону дома. Слишком много бессонных ночей пережил единорог за последнее время.
— Сомбра! Как жизнь! Ты чего такой смурной? — раздался приветственный возглас, и Эви встрепенулся.
— А, Паррандеро! Привет! — кивнул он приятелю. — Да в библиотеке всю ночь просидел, не выспался просто.
— Понятно, — хмыкнул его собеседник. — Говорят, ты в Кантерлоте делов натворил?
— Что?! Я?! Каких делов?! — вся сонливость единорога моментально улетучилась.
— Интересовались тут... Айрон Хувс опрос делал, не замечал ли кто за тобой чего необычного, — пояснил земнопони.
— И что? — спросил Эви, похолодев от ужаса.
— Ну, я так и сказал: подружка у него появилась. Там, глядишь, и свадьба не за горами, — усмехнулся Паррандеро. — Признавайся уж, никак в министерство брать собрались?
— Эмм… давай пока не будем загадывать, — нашелся что ответить Бриз.
— И правда, не сглазить бы, — весело покивал земной пони. — Ну, бывай. Удачи!
— Пока, — единорог вяло взмахнул копытом.
Запрос из столицы, в свете открывшихся фактов, не сулил ничего хорошего. Возможно, стража уже получила приказ схватить вороную пегасочку? Эви до вечера бродил по улицам, высматривая свою подругу, но не нашел ни единого следа. Оставалось надеяться, что Найт Мер сумеет скрыться от возможных преследователей.
Принцесса Селестия с взволнованным видом вошла в кабинет сестры и положила на стол папку с докладом из Кристальной Империи. Луна, отложив в сторону какой-то график, развязала тесемки и стала просматривать отчет. Несколько раз она удивленно восклицала и с обескураженным видом оборачивалась к солнечной пони.
— Получается, что все происходило в действительности? — задала Луна вопрос, дочитав до конца.
— Да. Все, что ты видела в своих снах, было на самом деле, — подтвердила Селестия.
— Как будто, я смотрела глазами этой самой Найт Мер, — задумчиво согласилась повелительница ночи.
— Ты понимаешь, что происходит?
— Нет… но у меня очень плохие предчувствия, — мрачно сказала Луна.
— Что за сила способна вторгнуться в сны самой владычицы сновидений? — задумчиво спросила Селестия.
— С одной стороны, мне сложно контролировать собственные сны, — ответила ее сестра. — А с другой — эти грезы мне нравились, и я им не сопротивлялась. Возможно, эта Найт Мер и не так уж сильна.
— Все равно, это дело нельзя бросать на самотек.
— Согласна. Необходимо срочно вызвать Сомбру сюда и получше расспросить, — скрепя сердце, решила Луна. — Как я жалею, что прогнала его!
— Хорошо, я отдам нужные распоряжения, — кивнула Селестия.
Повелительница солнца вышла из кабинета, а Луна, подойдя к окну, тихонько улыбнулась. По своей воле она ни за что бы не стала встречаться с Сомброй, но раз уж так складывались обстоятельства, ночная принцесса обрадовалась возможности еще разок поглядеть на этого милого серого единорожика.